Страница:
– Нет. Я не влюблена в Эвери. Хотя и хотела бы. Этот брак устраивает нас и наши семьи.
Велвет показалось, что Джейсон усмехнулся. Она не понимала, почему это так волновало его.
– Еда готова, – сказал он.
За едой они не разговаривали. Потом он собрал миски и вышел из хижины, чтобы вымыть их.
Время шло. Сердце Велвет на мгновение замерло, потом забилось сильнее. Она приблизилась к очагу, взяла массивную железную кочергу, которой он мешал угли, и поднялась наверх. Она не могла больше тянуть время. Надо было сделать это еще утром, но что-то удерживало ее.
Сквозь широкие щели заколоченного окна пробивались яркие лучи солнца. Значит, солнце еще высоко; до наступления сумерек еще много времени. На этот раз она возьмет его лошадь, и, если все пройдет как задумано, у него не будет возможности догнать ее.
Руки ее вспотели. Она вытерла их об юбку и прижалась к двери, прислушиваясь к его шагам.
Ждать ей пришлось недолго. Она услышала, что он приближается к хижине. Сжимая одной рукой кочергу, другой бросила вазу, которую заранее приготовила, на пол. Когда ваза разлетелась на мелкие осколки, Велвет закричала.
– Герцогиня!
Она еще раз закричала и быстро прыгнула в кресло, которое спрятала за дверью.
– Герцогиня, с вами все в порядке?
Она трясущимися руками подняла кочергу и застыла, ожидая, когда он ворвется в комнату. На душе у нее было отвратительно: видит Бог, она не хотела причинять ему вреда, но пересилила себя, и кочерга опустилась на его голову.
Похититель успел поймать ее руку и в последнюю секунду извернулся. Кочерга слегка задела голову, а основной удар пришелся по плечу. Но удар и неожиданность сделали свое дело, и он рухнул на пол.
– О Боже!
Спустившись с кресла, Велвет бросила кочергу, опустилась на колени и коснулась его щеки.
– Извините меня, – прошептала она. – Я должна была так поступить. Мне необходимо выбраться отсюда.
Щеки у него были теплые. Слава Богу, она не убила его!
Велвет сбежала по лестнице, сорвала с вешалки его плащ и взяла припрятанные заранее хлеб с сыром. Выскочив из хижины, устремилась к конюшне. Черный конь стоял там, а мальчика-конюха, к счастью, не было.
– Давай, Черныш, – прошептала она, вспомнив, как похититель звал коня, и, выведя его из конюшни, вскарабкалась на забор из жердей, а с него перебралась на коня.
– Спокойно, мальчик, спокойно, – успокаивала она заигравшего под ней Черныша.
Он был явно с норовом, но и Велвет была неплохой наездницей. Она справится с ним и доберется до какого-нибудь поселения или городка!
Но едва конь сделал первый шаг, как чьи-то руки сжали ей талию и грубо опустили на землю. Велвет вскрикнула от неожиданности, увидев Джека Кинсайда. Лицо его было страшным от гнева. У нее перехватило дыхание. Она попыталась вывернуться из его рук, но не смогла. По лицу Джека струилась тонкая полоска крови. Внутри у нее все похолодело.
– Собирались проехаться верхом, миледи?
Ее пронзил страх. Она закусила трясущиеся губы.
– Я… простите меня. Я должна выбраться отсюда.
Он ядовито усмехнулся:
– Извините, что вынужден нарушить ваши планы.
По спине ее пробежал холодок. Она взглянула в его лицо и застыла. Вместо одного глаза на нее теперь смотрели два.
– Боже! – прошептала она, не в силах отвести от него взгляда. – Кто же вы?
Выражение его лица стало жестким.
– Ваша судьба, миледи.
Раздался резкий свист, и конь покорно вернулся к хозяину. Крепко держа девушку за руку, он повел животное в конюшню. Сдернул с него попону и распутал импровизированные поводья. Потом они пошли к дому. Он держал ее так крепко, что на руке остались вмятины.
Она едва сдерживала слезы.
Джек заметил это, чертыхнулся и ослабил хватку.
– Заходите в дом, – буркнул он.
Она повиновалась, стараясь держаться подальше от него.
Он просверлил ее ледяным взглядом.
– Черт вас побери, женщина. Как вы не можете понять? Вы уйдете, когда придет время, но не раньше. Смиритесь с этим и успокойтесь – так будет лучше для нас обоих.
Она всхлипнула, вытирая влажные щеки.
– Провались все к черту!
Он выбежал, хлопнув дверью так, что эхо отдалось от потолка. В окно она увидела, что он направился к бочке с дождевой водой, стоявшей у угла. Окунув голову в воду, встряхнул ее. По его щеке скатились розовые струйки, и ее снова пронзило раскаяние.
Видит Бог, она никогда никому не причиняла вреда и ненавидела себя за то, что сделала. Когда Джек вошел в комнату, она отступила на несколько шагов, но он не приблизился к ней, а устало опустился на диван.
Велвет украдкой наблюдала за ним. На щеке уже наливалась багрянцем изрядная ссадина.
– Я не хотела этого, – негромко произнесла она, подойдя к дивану.
Голубые глаза с трудом открылись. Она почувствовала его взгляд.
– Вы женщина. Мне следовало знать, что вам нельзя доверять.
Велвет вздохнула:
– Если бы вы сказали мне правду, возможно, я помогла бы вам. Я не верю, что вы Джек Кинсайд. И не верю, что вы похитили меня ради выкупа. Пожалуйста… если бы вы только…
– Миледи, помолчите. У меня болит голова.
Велвет прикусила губу. Человек страдал от боли, и эту боль причинила она. Подойдя к ведру с водой, она смочила полоску ткани, вернулась к дивану и наложила компресс на место удара.
Веки голубых глаз устало поднялись. Казалось, он ждал какого-то объяснения.
– Я должна была сделать это, – прошептала она. – И хочу, чтобы вы меня поняли.
– Я понимаю и даже восхищаюсь тем, что вы решились на это. Но не могу позволить вам уйти.
Велвет молчала. Она не понимала этого человека, но тянулась к нему. Ощущение опасности только усиливало эту тягу. И вместе с тем этот человек казался ей мягким и нежным.
Она чувствовала, что еще сразится с ним. Но теперь точно знала: что бы ни случилось, она не причинит ему боль.
Глава 5
Велвет показалось, что Джейсон усмехнулся. Она не понимала, почему это так волновало его.
– Еда готова, – сказал он.
За едой они не разговаривали. Потом он собрал миски и вышел из хижины, чтобы вымыть их.
Время шло. Сердце Велвет на мгновение замерло, потом забилось сильнее. Она приблизилась к очагу, взяла массивную железную кочергу, которой он мешал угли, и поднялась наверх. Она не могла больше тянуть время. Надо было сделать это еще утром, но что-то удерживало ее.
Сквозь широкие щели заколоченного окна пробивались яркие лучи солнца. Значит, солнце еще высоко; до наступления сумерек еще много времени. На этот раз она возьмет его лошадь, и, если все пройдет как задумано, у него не будет возможности догнать ее.
Руки ее вспотели. Она вытерла их об юбку и прижалась к двери, прислушиваясь к его шагам.
Ждать ей пришлось недолго. Она услышала, что он приближается к хижине. Сжимая одной рукой кочергу, другой бросила вазу, которую заранее приготовила, на пол. Когда ваза разлетелась на мелкие осколки, Велвет закричала.
– Герцогиня!
Она еще раз закричала и быстро прыгнула в кресло, которое спрятала за дверью.
– Герцогиня, с вами все в порядке?
Она трясущимися руками подняла кочергу и застыла, ожидая, когда он ворвется в комнату. На душе у нее было отвратительно: видит Бог, она не хотела причинять ему вреда, но пересилила себя, и кочерга опустилась на его голову.
Похититель успел поймать ее руку и в последнюю секунду извернулся. Кочерга слегка задела голову, а основной удар пришелся по плечу. Но удар и неожиданность сделали свое дело, и он рухнул на пол.
– О Боже!
Спустившись с кресла, Велвет бросила кочергу, опустилась на колени и коснулась его щеки.
– Извините меня, – прошептала она. – Я должна была так поступить. Мне необходимо выбраться отсюда.
Щеки у него были теплые. Слава Богу, она не убила его!
Велвет сбежала по лестнице, сорвала с вешалки его плащ и взяла припрятанные заранее хлеб с сыром. Выскочив из хижины, устремилась к конюшне. Черный конь стоял там, а мальчика-конюха, к счастью, не было.
– Давай, Черныш, – прошептала она, вспомнив, как похититель звал коня, и, выведя его из конюшни, вскарабкалась на забор из жердей, а с него перебралась на коня.
– Спокойно, мальчик, спокойно, – успокаивала она заигравшего под ней Черныша.
Он был явно с норовом, но и Велвет была неплохой наездницей. Она справится с ним и доберется до какого-нибудь поселения или городка!
Но едва конь сделал первый шаг, как чьи-то руки сжали ей талию и грубо опустили на землю. Велвет вскрикнула от неожиданности, увидев Джека Кинсайда. Лицо его было страшным от гнева. У нее перехватило дыхание. Она попыталась вывернуться из его рук, но не смогла. По лицу Джека струилась тонкая полоска крови. Внутри у нее все похолодело.
– Собирались проехаться верхом, миледи?
Ее пронзил страх. Она закусила трясущиеся губы.
– Я… простите меня. Я должна выбраться отсюда.
Он ядовито усмехнулся:
– Извините, что вынужден нарушить ваши планы.
По спине ее пробежал холодок. Она взглянула в его лицо и застыла. Вместо одного глаза на нее теперь смотрели два.
– Боже! – прошептала она, не в силах отвести от него взгляда. – Кто же вы?
Выражение его лица стало жестким.
– Ваша судьба, миледи.
Раздался резкий свист, и конь покорно вернулся к хозяину. Крепко держа девушку за руку, он повел животное в конюшню. Сдернул с него попону и распутал импровизированные поводья. Потом они пошли к дому. Он держал ее так крепко, что на руке остались вмятины.
Она едва сдерживала слезы.
Джек заметил это, чертыхнулся и ослабил хватку.
– Заходите в дом, – буркнул он.
Она повиновалась, стараясь держаться подальше от него.
Он просверлил ее ледяным взглядом.
– Черт вас побери, женщина. Как вы не можете понять? Вы уйдете, когда придет время, но не раньше. Смиритесь с этим и успокойтесь – так будет лучше для нас обоих.
Она всхлипнула, вытирая влажные щеки.
– Провались все к черту!
Он выбежал, хлопнув дверью так, что эхо отдалось от потолка. В окно она увидела, что он направился к бочке с дождевой водой, стоявшей у угла. Окунув голову в воду, встряхнул ее. По его щеке скатились розовые струйки, и ее снова пронзило раскаяние.
Видит Бог, она никогда никому не причиняла вреда и ненавидела себя за то, что сделала. Когда Джек вошел в комнату, она отступила на несколько шагов, но он не приблизился к ней, а устало опустился на диван.
Велвет украдкой наблюдала за ним. На щеке уже наливалась багрянцем изрядная ссадина.
– Я не хотела этого, – негромко произнесла она, подойдя к дивану.
Голубые глаза с трудом открылись. Она почувствовала его взгляд.
– Вы женщина. Мне следовало знать, что вам нельзя доверять.
Велвет вздохнула:
– Если бы вы сказали мне правду, возможно, я помогла бы вам. Я не верю, что вы Джек Кинсайд. И не верю, что вы похитили меня ради выкупа. Пожалуйста… если бы вы только…
– Миледи, помолчите. У меня болит голова.
Велвет прикусила губу. Человек страдал от боли, и эту боль причинила она. Подойдя к ведру с водой, она смочила полоску ткани, вернулась к дивану и наложила компресс на место удара.
Веки голубых глаз устало поднялись. Казалось, он ждал какого-то объяснения.
– Я должна была сделать это, – прошептала она. – И хочу, чтобы вы меня поняли.
– Я понимаю и даже восхищаюсь тем, что вы решились на это. Но не могу позволить вам уйти.
Велвет молчала. Она не понимала этого человека, но тянулась к нему. Ощущение опасности только усиливало эту тягу. И вместе с тем этот человек казался ей мягким и нежным.
Она чувствовала, что еще сразится с ним. Но теперь точно знала: что бы ни случилось, она не причинит ему боль.
Глава 5
В темноте мартовского вечера Карлайл-Холл сверкал, подобно бриллианту. Каждое его окно было освещено свечами из пчелиного воска, безмолвие вечера нарушалось негромкими звуками клавесина.
Построенный в начале века в неороманском стиле, он был достопримечательностью всего западного Суссекса. Замок был отделан портландским камнем, украшен венецианскими балюстрадами и окнами с резными наличниками.
Эвери Синклер мерил шагами пол комнаты, видавшей когда-то короля Якова. Бэсси Уиллард, его подручный, нервно мял в руках треуголку.
– Куда, черт побери, она запропастилась?
Огонь камина играл на напудренном парике герцога.
– Боже мой, до венчания всего три дня! Гости уже съезжаются. Пока они не подозревают, что птичка упорхнула, но рано или поздно догадаются, что дело неладно.
– Мы должны найти ее, – произнес Бэсси. – Дюжина парней прочесывает все дороги между замком и тем местом, где пропала ваша невеста. Мы найдем ее!
– Пусть это будет раньше!
Бэсси кивнул. Он работал на Эвери больше шести лет, с тех пор как был схвачен за слишком пристальный интерес к содержимому чужих карманов и брошен в Ньюгейт. [1]
– Кучер сказал, тот тип забрал вашу невесту ради выкупа, но от него нет никаких известий.
– Она красавица. Возможно, его одолели чувства.
Широкое, усеянное оспинами лицо Бэсси стало пунцовым.
– Если он дотронется до нее пальцем, может считать себя мертвецом. Я выслежу этого негодяя и перережу ему глотку. Обещаю, ваша светлость.
Эвери только махнул рукой. Мысль о том, что его обойдет обыкновенный разбойник с большой дороги, привела его в бешенство.
– Сейчас важно найти ее – и как можно скорее. Я не могу больше держать старика под замком. Время работает против нас.
Бэсси повертел в руках треуголку.
– Я не подведу, ваша честь.
– Надеюсь, не подведешь.
Эвери верил Бэсси. Тот был предан ему как собака. Эвери спас его от виселицы, и в благодарность за это он был готов исполнить любое желание герцога.
На это и рассчитывал Эвери.
– А теперь иди, – сказал он, хлопнув Бэсси по плечу, зная, что такая ласка для него как собаке сахарная кость. – Разыщи девчонку и можешь рассчитывать на изрядную кучу золотых гиней.
Бэсси ничего не ответил. Не в пример Эвери деньги не много значили для него. Он работал за доброе слово, за похвалу, просто за улыбку благодарности.
А Эвери, глядя ему вслед, думал, с какой радостью снова отправил бы его в тюрьму.
Прошел еще один день. Джейсон не переставал думать о девушке в доме. Черт побери, как он попался в ее ловушку!
Восемь лет назад Силия Роллинс преподала ему урок. Он должен был запомнить это!
Но теперешние обстоятельства отличались от тогдашних. Велвет Моран не предавала его, потому что не изображала чувств, которых не испытывала. Она не охотилась за его наследством.
Она пыталась бежать от человека, намерений которого не понимала.
Разве при подобных обстоятельствах он не вел бы себя так же?
Он восхищался ею за ее готовность действовать. Велвет пожертвовала собой ради других, а потом стала бороться за себя со всей энергией, которой обладала.
Она была слишком щедрым подарком судьбы для его брата-убийцы, и Джейсон решил, что этому негодяю она ни за что не достанется. Велвет заслуживает большего и сможет найти достойного человека, который оценит ее.
Он посмотрел на дверь дома, и невольная улыбка коснулась его губ. Интересно, какие планы вынашивает она сейчас: он не сомневался, что она не оставила надежду провести его.
Она не преуспеет в этом. Он поставил на карту все и не может упустить девушку!
Судя по величине шишки над ухом, нетрудно догадаться, к чему приведет ее новая попытка освободиться. Не покончить ли ему с взваленной на себя обременительной ношей!
Велвет то и дело припадала к щелям в заколоченном окне спальни. Похититель еще был в конюшне. Похититель. Так она все еще называла его, хотя стало ясно, что он не тот пресловутый Джек Кинсайд, за которого себя выдавал. Он оказался красивым, и при одном взгляде на него у Велвет дух захватывало.
Она вздохнула. Кем бы он ни был, каким бы ни был, он по-прежнему ее враг, человек, которого она должна перехитрить. Она уже поняла, что это нелегко сделать, но она должна найти способ.
В туалетном столике не нашлось ничего подходящего для осуществления ее планов.
У стены стоял старый деревянный сундук. Она подошла к нему и опустилась на колени, не боясь, что похититель застанет ее врасплох. Она услышит его шаги, и даже если он поднимется по лестнице, вряд ли войдет в комнату, не постучав.
Ржавые петли заскрипели, когда она подняла крышку. Коробка с принадлежностями для рукоделия: не смотанная в клубок шерсть, набор спиц и игл, цветные вышитые ленты, несколько полос простой шерстяной ткани. Ничего подходящего. Она вынула коробку и посмотрела на дно сундука. Полосы отбеленного муслина для перевязок, склянка с нашатырным спиртом, несколько баночек с какими-то мазями. Она открыла одну из баночек и сморщилась от резкого запаха прогорклого жира, смешанного с натертым хреном и темными листьями неизвестных трав.
На дне сундука лежали несколько связок сушеных трав. В одной из них она узнала запах сухой крапивы. Раскрыв небольшой полотняный мешочек, нахмурилась – там были сушеные мухоморы, опьяняющее зелье. Их растирают в порошок и добавляют в подогретое вино со специями как снотворное. Когда-то повар объяснял ей, как обходиться с этим зельем, чтобы снять у дедушки приступы бессонницы.
Сумбурные мысли проносились в ее мозгу. Она пыталась прогнать их, но они не уходили, пока не сложились в четкий план. Она поклялась не вредить ему, но что плохого в том, если он просто заснет?
А когда проснется, она будет уже далеко.
Велвет улыбнулась и прижала связку грибов к груди. Они обедали обычно около трех часов дня. Около полудня мальчишка-конюх принес холодный пирог с мясом, паштет из баранины, немного стильтонского сыра и кувшин вина. Еда и вино стояли на столе около очага.
Она еще раз посмотрела в окно. Похитителя не было. Положив связку грибов на пол, она искрошила их в порошок подошвой башмака, потом стерла в мелкий порошок тяжелой чашей. После этого спустилась вниз.
Кувшин вина стоял там, куда его поставил Бенни. Вынув пробку из горлышка, она приготовилась всыпать порошок в вино, но рука ее застыла.
Сколько же надо порошка?
Похититель был крупным мужчиной. И мог, вероятно, выпить много, но всегда ограничивался бокалом-другим. Насколько ей было известно, это «снотворное» не было смертельно опасным. Закрыв глаза, она высыпала весь порошок в кувшин, закрыла его крышкой и взболтала, чтобы зелье растворилось в вине.
Едва она закончила, на крыльце послышались шаги. Она бросилась на диван и схватила книгу, притворившись, что читает, и моля Бога, чтобы похититель не заметил краску смущения на ее щеках.
Он остановился на пороге, задержав на ней взгляд, вошел в комнату и закрыл дверь. Она заставила себя не смотреть на него.
– Сонеты Шекспира, – произнес он, нахмурив темные брови. – А я думал, вы читаете Дефо.
Сердце ее забилось чаще. Боже, как же она забыла об этом? Устало вздохнув, сказала:
– Ни тот, ни другой меня сейчас не увлекают. Все, о чем я могу думать, – какое время я еще буду здесь?
Эти слова, похоже, усыпили его подозрения.
– Простите, герцогиня. – Уголок его губ пополз вниз. – Когда вы станете женой герцога, у вас будет много тяжелых обязанностей. А пока – отдыхайте.
– К моим услугам по первому слову будут сотни слуг. Думаю, мне удастся справиться с этими обязанностями.
Похититель нахмурился.
Она отложила книгу и посмотрела на него.
– Теперь у вас два глаза, а не один, как раньше. Я не верю, что вы Джек Кинсайд. Может быть, назовете свое имя?
С минуту он молчал, и она решила, что он не ответит на вопрос. Сердце ее забилось, когда он подошел к столу, развернул тряпки, в которых была еда, и начал раскладывать ее по тарелкам. Взглянув на Велвет, сказал:
– Джейсон. Меня зовут Джейсон.
Велвет улыбнулась.
– Джейсон, – повторила она, словно пробуя имя на язык.
В нем была нежность, странная для человека нецивилизованного; оно не вязалось с образом опасного разбойника.
– Это имя подходит вам, – сказала она.
Ничего не сказав, Джейсон разложил еду в оловянные миски и наполнил вином два бокала. Велвет взяла еду и вино, вернулась к дивану и села. Откусив немного пирога, поняла, что не сможет съесть ни куска. Она сделала вид, что пьет вино, хотя не выпила ни капли.
Джейсон быстро все съел и выпил вино, наполнил второй бокал и опрокинул его в себя. Когда он наполнил бокал в третий раз, она сказала:
– Ого, вы сегодня страдаете от жажды.
Он взглянул на свой бокал, потом на нее и не преминул ответить:
– Вы боитесь, что я напьюсь и изнасилую вас? Поверьте я не стану этого делать.
Он допил вино.
– Будьте спокойны, миледи, несколько бокалов вина не превратят меня в хищного зверя.
Произнося эти слова, он несколько раз моргнул отяжелевшими веками и неловко поставил бокал на стол.
Велвет следила за ним из-под опущенных ресниц. Она увидела, как он медленно опустился в кресло, уставясь на тлеющие поленья, забыв о вине и, похоже, о ней. Ее замысел удался!
Время шло. Зелье начинало действовать! Голова его медленно склонилась, а потом упала на грудь. Он ниже и ниже оседал в кресле, тело его обмякло, глаза закрылись.
«Надо подождать чуть-чуть, – подумала Велвет. – Еще несколько минут, и я смогу покинуть этот дом».
Голова его дернулась вперед, подбородок уперся в грудь. Велвет сидела на самом краешке дивана, ожидая… надеясь…
Тело похитителя вдруг грузно скользнуло набок, и он, проснувшись от этого движения, резко выпрямился. Замигал глазами, провел рукой по лицу и повернулся в ее сторону.
Уловив виноватое выражение ее лица, он сразу понял, что его состояние – дело ее рук.
– Что вы наделали?! – прорычал он, вскочив. – Ради всего святого, вы отравили меня?
Двумя шагами он покрыл разделявшее их пространство, и его ладони сомкнулись на ее запястьях.
Она попыталась освободиться, но руки были как в стальных кандалах.
– Я не отравила вас! Я не сделала бы этого! Вы не умрете – это просто снотворное. Оно не повредит вам, вы только заснете!
Он едва не упал, но не выпустил ее рук.
– Ну и лисица! Чертова маленькая лисица!
Он сорвал сыромятный ремешок, которым были стянуты его волосы.
– Ч… что вы делаете? Что?.. – воскликнула она, когда он обмотал ремешком свою и ее руку, завязал ремень узлом и плеснул на него вином, чтобы тот, высохнув, стянулся намертво.
– Хочу быть уверенным, герцогиня, что вы не исчезнете, пока я буду спать.
Он, покачиваясь, направился к дивану, но дойти не успел. Глаза его закрылись, ноги подкосились, и он рухнул на пол, свалив и ее. Всей своей тяжестью придавил ее к полу так, что она едва могла дышать. Напрягая все силы, ей удалось немного сдвинуть его. Увидев, как переплелись их тела, Велвет покраснела от смущения и стыда. Одной щекой она была прижата к его плечу, его нога уютно устроилась между ее ног, а большая мозолистая рука лежала у нее на груди. Палец упирался в самый сосок.
Велвет почувствовала странный жар в теле. Она попробовала отодвинуться, но ее интимные места оказались еще плотнее прижатыми его ногой. Она полулежала, обхватив ногами его бедра, и, поняв это, ощутила, как внутренний жар разливается по всему ее телу.
Ее сердце забилось с сумасшедшей частотой, и странное любопытство проснулось в ней. Одна ее рука была привязана к нему, но она могла двигать другой. И она подняла ее, сначала нерешительно, потом более свободно. Кончиками пальцев ощутила льняную ткань его рубашки, прикрывавшей широкую мускулистую спину. Потом рука скользнула ниже к талии, потом еще ниже и натолкнулась на ягодицы, ощутив их форму и упругость. Велвет испуганно отдернула руку, но запомнила ощущение сильной мускулистой плоти.
Она не могла представить для себя худшей пытки. Сладкая истома овладевала ею, и она плотнее и плотнее прижималась к нему.
Что же с ней происходит? Этот человек – разбойник, грабитель, а может быть, и хуже. Но сладкая боль не утихала, и она проклинала его и себя. Почему это случилось с ней?
Время шло, темнота в комнате сгущалась, но он продолжал крепко спать. Его тело, расслабившись во сне, стало еще тяжелее. Велвет почувствовала, что очень устала. Не зная, сколько еще времени ей придется провести здесь, она покорилась судьбе и почти сразу же уснула.
Джейсон пошевелился. Голова его раскалывалась, словно дюжина каменотесов молотили кувалдами внутри нее. Все тело затекло. Все, кроме одной части.
Часть эта была тверда, как камень.
Черт побери, что же это? Он потряс головой, пытаясь прогнать туман, обволакивающий его сознание, и с большим трудом открыл глаза. Оказалось, он лежит на полу! В комнате было темно и холодно, и его начала бить дрожь. Едва придя в себя, он подумал о пленнице: она могла убежать. Где ее искать?
Он попытался встать и увидел тело Велвет под собой. Ее юбка высоко сбилась во сне, их ноги переплелись, его рука нежно сжимала ее грудь.
Джейсон застонал, он хотел прижаться к укромному месту в скрещении ее ног. Инстинктивно пошевелившись, он освободил сосок, прижатый пальцем.
Его тело отозвалось и на это движение, и Джейсон выругался про себя. Он резко встал на колени, разбудив этим движением Велвет. Она моргала, ничего не понимая.
Он заставил себя беззаботно улыбнуться ей:
– Хорошо выспались, миледи? Но, мне кажется, ваша постель удобнее.
– Негодяй! – воскликнула она, отстраняясь от него, но вспомнила, что ее рука крепко привязана к его.
– Успокойтесь, герцогиня. Это ваша вина, не моя.
– Вы обвиняете меня? Ничего подобного! Это вы похитили меня!
– Я уже устал от ваших попыток провести меня. – Сказав это, он неуверенно встал и помог ей. – Запомните хорошенько, герцогиня: если вы проделаете со мной что-то подобное еще раз, я не ручаюсь за себя. – Протянув руку, он взял ее за подбородок. – Обещаю, что в следующий раз я не буду таким добреньким. – Он грозно посмотрел на нее. – Я ясно выразился? – И отпустил ее подбородок.
– Есть простой способ покончить со всем этим, – ответила она, отступив от него на шаг. – Вы можете отпустить меня.
– Когда наступит нужный момент, я это сделаю.
– Умоляю, скажите, когда это будет? Неужели после дня моего венчания?
Он посмотрел на нее сверху вниз.
– Именно так.
– Что?
– Поверьте, когда-нибудь вы поблагодарите меня за это.
– Поблагодарю?! Вы сошли с ума!
Но он уже не слушал ее:
– Здесь довольно холодно.
Вынув из сапога нож, перерезал ремень, связывавший их запястья. Она взглянула на него так, словно хотела вонзить этот нож в его грудь.
Взяв несколько поленьев, он осторожно положил их на угли и стал аккуратно раздувать огонь.
– Как приятно будет согреться.
– Вы… вы невыносимы!
Резко повернувшись, она направилась к лестнице. Джейсон старался не смотреть на ее длинные рыжие волосы, на выглянувшие из-под юбки ноги. Старался не вспоминать ее грудь.
Когда она исчезла в своей спальне, хлопнув дверью, он неожиданно испытал радость от того, что так долго и глубоко спал.
– Как мило, что вы приняли наше приглашение, Ландрет. Не так просто добраться до нас, особенно по этим ужасным дорогам.
– Мы не могли упустить такой случай, – широко улыбнулся виконт, – и хотим познакомиться с юной красавицей, которая вам досталась. Признаться, я думал о ее союзе с моим сыном, но охотно признаю, что у него было мало шансов против вас.
Эвери вежливо улыбнулся:
– Да, мне повезло. – Он повернулся к дворецкому, стоявшему в почтительном отдалении: – Проводите лорда и леди Сирену в их апартаменты, Каммингс. Они, наверное, устали и, думаю, захотят отдохнуть после столь утомительного путешествия.
– Непременно, – произнес виконт. – Признаться, моя подагра расходится.
Эвери улыбнулся:
– Надеюсь встретиться с вами за ужином.
Дворецкий вежливым кивком головы пригласил гостей следовать за ним, и виконт в окружении слуг удалился.
А Эвери направился в свой кабинет, где его ждал Бэсси Уиллард. Эвери закрыл дверь и строго посмотрел на своего подручного:
– Так где же она? Ты обещал мне найти ее. Обещал, но не исполнил обещания.
Бэсси повесил голову.
– Мы обшарили все эти чертовы холмы, но не нашли никаких следов.
Эвери ощутил прилив гнева, но подавил его.
– Должно быть, он увез девушку дальше, чем мы предполагали.
– Да, ваша светлость. Мы-то думали, что он будет держаться неподалеку, чтобы поскорее получить выкуп.
– Так он провел вас!
– Да.
Эвери стиснул зубы.
– Венчание назначено на послезавтра. К вечеру замок будет полон гостей. Что, по-твоему, я должен сказать им?
Бэсси только пожал своими массивными плечами.
– Правду? – несмело предположил он.
– Правду! Какую правду? Что девушку похитили или что со мной все будет кончено, если этот брак не состоится?
Бэсси сник.
– Я говорил не про эту правду.
– Да уж наверное. А теперь иди отсюда и найди ее. Я уже не знаю, что делать с ее дедом, а сегодня утром пришло известие от адвоката в Лондоне, который представляет интересы владельца Карлайл-Холла. Если мы не сработаем быстро, закладная будет аннулирована. Я стану нищим, а ты, мой дорогой, снова вернешься к уличной жизни.
Бэсси поежился.
– Я найду ее, ваша светлость.
Эвери взял в руки тяжелый стеклянный шар, которым прижимал бумаги на письменном столе, и посмотрел в его льдистую глубину столь же холодными глазами.
– Иди и найди ее!
Он больше не произнес ни слова, и Бэсси, прочитав во взгляде герцога угрозу, исчез за дверью.
Эвери проводил его взглядом. Бэсси Уиллард был единственным человеком, которому он доверял, хотя тот едва ли превосходил по интеллекту ребенка. Эвери говорил ему о таких вещах, о которых никому другому не сказал бы. Возможно, делал он это потому, что тот почти ничего из сказанного не понимал. Или потому, что Бэсси хорошо знал, что ему отрежут язык, если он проболтается кому-нибудь о том, что рассказывал ему Эвери.
А еще потому, что каждый человек нуждается в слушателе, а у Эвери никого не было.
Эвери беспокоила пропажа наследницы Хавершемов. Ему срочно была нужна Велвет Моран, вернее, он срочно нуждался в ее наследстве, чтобы спасти собственную шкуру.
Куда, черт побери, она исчезла?
Он проклинал похитителя девушки, проклинал Бэсси Уилларда, который не мог найти ее, проклинал судьбу за то, что вынужден заложить замок.
– Великий Боже!
Через день Карлайл-Холл будет полон гостей, избранных людей общества. Он не жалел средств, чтобы произвести на них впечатление. Кредиторы удовлетворяли любую его просьбу о деньгах – так высоко котировалось его положение при слухах о приданом, которое должно было свалиться ему в руки.
А Велвет Моран, что с ней? Что бы ни произошло между ней и похитителем, он женится на ней, если она жива. Выкупит Карлайл-Холл, отдалит ее от себя и отправит лить слезы в сельские поместья. А сам будет в городе создавать с помощью ее денег новое состояние, такое, чтобы мощь его сравнялась с той, которой обладала когда-то его семья.
А пока он должен ждать. Эвери вымученно улыбнулся и пошел к своим гостям.
Построенный в начале века в неороманском стиле, он был достопримечательностью всего западного Суссекса. Замок был отделан портландским камнем, украшен венецианскими балюстрадами и окнами с резными наличниками.
Эвери Синклер мерил шагами пол комнаты, видавшей когда-то короля Якова. Бэсси Уиллард, его подручный, нервно мял в руках треуголку.
– Куда, черт побери, она запропастилась?
Огонь камина играл на напудренном парике герцога.
– Боже мой, до венчания всего три дня! Гости уже съезжаются. Пока они не подозревают, что птичка упорхнула, но рано или поздно догадаются, что дело неладно.
– Мы должны найти ее, – произнес Бэсси. – Дюжина парней прочесывает все дороги между замком и тем местом, где пропала ваша невеста. Мы найдем ее!
– Пусть это будет раньше!
Бэсси кивнул. Он работал на Эвери больше шести лет, с тех пор как был схвачен за слишком пристальный интерес к содержимому чужих карманов и брошен в Ньюгейт. [1]
– Кучер сказал, тот тип забрал вашу невесту ради выкупа, но от него нет никаких известий.
– Она красавица. Возможно, его одолели чувства.
Широкое, усеянное оспинами лицо Бэсси стало пунцовым.
– Если он дотронется до нее пальцем, может считать себя мертвецом. Я выслежу этого негодяя и перережу ему глотку. Обещаю, ваша светлость.
Эвери только махнул рукой. Мысль о том, что его обойдет обыкновенный разбойник с большой дороги, привела его в бешенство.
– Сейчас важно найти ее – и как можно скорее. Я не могу больше держать старика под замком. Время работает против нас.
Бэсси повертел в руках треуголку.
– Я не подведу, ваша честь.
– Надеюсь, не подведешь.
Эвери верил Бэсси. Тот был предан ему как собака. Эвери спас его от виселицы, и в благодарность за это он был готов исполнить любое желание герцога.
На это и рассчитывал Эвери.
– А теперь иди, – сказал он, хлопнув Бэсси по плечу, зная, что такая ласка для него как собаке сахарная кость. – Разыщи девчонку и можешь рассчитывать на изрядную кучу золотых гиней.
Бэсси ничего не ответил. Не в пример Эвери деньги не много значили для него. Он работал за доброе слово, за похвалу, просто за улыбку благодарности.
А Эвери, глядя ему вслед, думал, с какой радостью снова отправил бы его в тюрьму.
Прошел еще один день. Джейсон не переставал думать о девушке в доме. Черт побери, как он попался в ее ловушку!
Восемь лет назад Силия Роллинс преподала ему урок. Он должен был запомнить это!
Но теперешние обстоятельства отличались от тогдашних. Велвет Моран не предавала его, потому что не изображала чувств, которых не испытывала. Она не охотилась за его наследством.
Она пыталась бежать от человека, намерений которого не понимала.
Разве при подобных обстоятельствах он не вел бы себя так же?
Он восхищался ею за ее готовность действовать. Велвет пожертвовала собой ради других, а потом стала бороться за себя со всей энергией, которой обладала.
Она была слишком щедрым подарком судьбы для его брата-убийцы, и Джейсон решил, что этому негодяю она ни за что не достанется. Велвет заслуживает большего и сможет найти достойного человека, который оценит ее.
Он посмотрел на дверь дома, и невольная улыбка коснулась его губ. Интересно, какие планы вынашивает она сейчас: он не сомневался, что она не оставила надежду провести его.
Она не преуспеет в этом. Он поставил на карту все и не может упустить девушку!
Судя по величине шишки над ухом, нетрудно догадаться, к чему приведет ее новая попытка освободиться. Не покончить ли ему с взваленной на себя обременительной ношей!
Велвет то и дело припадала к щелям в заколоченном окне спальни. Похититель еще был в конюшне. Похититель. Так она все еще называла его, хотя стало ясно, что он не тот пресловутый Джек Кинсайд, за которого себя выдавал. Он оказался красивым, и при одном взгляде на него у Велвет дух захватывало.
Она вздохнула. Кем бы он ни был, каким бы ни был, он по-прежнему ее враг, человек, которого она должна перехитрить. Она уже поняла, что это нелегко сделать, но она должна найти способ.
В туалетном столике не нашлось ничего подходящего для осуществления ее планов.
У стены стоял старый деревянный сундук. Она подошла к нему и опустилась на колени, не боясь, что похититель застанет ее врасплох. Она услышит его шаги, и даже если он поднимется по лестнице, вряд ли войдет в комнату, не постучав.
Ржавые петли заскрипели, когда она подняла крышку. Коробка с принадлежностями для рукоделия: не смотанная в клубок шерсть, набор спиц и игл, цветные вышитые ленты, несколько полос простой шерстяной ткани. Ничего подходящего. Она вынула коробку и посмотрела на дно сундука. Полосы отбеленного муслина для перевязок, склянка с нашатырным спиртом, несколько баночек с какими-то мазями. Она открыла одну из баночек и сморщилась от резкого запаха прогорклого жира, смешанного с натертым хреном и темными листьями неизвестных трав.
На дне сундука лежали несколько связок сушеных трав. В одной из них она узнала запах сухой крапивы. Раскрыв небольшой полотняный мешочек, нахмурилась – там были сушеные мухоморы, опьяняющее зелье. Их растирают в порошок и добавляют в подогретое вино со специями как снотворное. Когда-то повар объяснял ей, как обходиться с этим зельем, чтобы снять у дедушки приступы бессонницы.
Сумбурные мысли проносились в ее мозгу. Она пыталась прогнать их, но они не уходили, пока не сложились в четкий план. Она поклялась не вредить ему, но что плохого в том, если он просто заснет?
А когда проснется, она будет уже далеко.
Велвет улыбнулась и прижала связку грибов к груди. Они обедали обычно около трех часов дня. Около полудня мальчишка-конюх принес холодный пирог с мясом, паштет из баранины, немного стильтонского сыра и кувшин вина. Еда и вино стояли на столе около очага.
Она еще раз посмотрела в окно. Похитителя не было. Положив связку грибов на пол, она искрошила их в порошок подошвой башмака, потом стерла в мелкий порошок тяжелой чашей. После этого спустилась вниз.
Кувшин вина стоял там, куда его поставил Бенни. Вынув пробку из горлышка, она приготовилась всыпать порошок в вино, но рука ее застыла.
Сколько же надо порошка?
Похититель был крупным мужчиной. И мог, вероятно, выпить много, но всегда ограничивался бокалом-другим. Насколько ей было известно, это «снотворное» не было смертельно опасным. Закрыв глаза, она высыпала весь порошок в кувшин, закрыла его крышкой и взболтала, чтобы зелье растворилось в вине.
Едва она закончила, на крыльце послышались шаги. Она бросилась на диван и схватила книгу, притворившись, что читает, и моля Бога, чтобы похититель не заметил краску смущения на ее щеках.
Он остановился на пороге, задержав на ней взгляд, вошел в комнату и закрыл дверь. Она заставила себя не смотреть на него.
– Сонеты Шекспира, – произнес он, нахмурив темные брови. – А я думал, вы читаете Дефо.
Сердце ее забилось чаще. Боже, как же она забыла об этом? Устало вздохнув, сказала:
– Ни тот, ни другой меня сейчас не увлекают. Все, о чем я могу думать, – какое время я еще буду здесь?
Эти слова, похоже, усыпили его подозрения.
– Простите, герцогиня. – Уголок его губ пополз вниз. – Когда вы станете женой герцога, у вас будет много тяжелых обязанностей. А пока – отдыхайте.
– К моим услугам по первому слову будут сотни слуг. Думаю, мне удастся справиться с этими обязанностями.
Похититель нахмурился.
Она отложила книгу и посмотрела на него.
– Теперь у вас два глаза, а не один, как раньше. Я не верю, что вы Джек Кинсайд. Может быть, назовете свое имя?
С минуту он молчал, и она решила, что он не ответит на вопрос. Сердце ее забилось, когда он подошел к столу, развернул тряпки, в которых была еда, и начал раскладывать ее по тарелкам. Взглянув на Велвет, сказал:
– Джейсон. Меня зовут Джейсон.
Велвет улыбнулась.
– Джейсон, – повторила она, словно пробуя имя на язык.
В нем была нежность, странная для человека нецивилизованного; оно не вязалось с образом опасного разбойника.
– Это имя подходит вам, – сказала она.
Ничего не сказав, Джейсон разложил еду в оловянные миски и наполнил вином два бокала. Велвет взяла еду и вино, вернулась к дивану и села. Откусив немного пирога, поняла, что не сможет съесть ни куска. Она сделала вид, что пьет вино, хотя не выпила ни капли.
Джейсон быстро все съел и выпил вино, наполнил второй бокал и опрокинул его в себя. Когда он наполнил бокал в третий раз, она сказала:
– Ого, вы сегодня страдаете от жажды.
Он взглянул на свой бокал, потом на нее и не преминул ответить:
– Вы боитесь, что я напьюсь и изнасилую вас? Поверьте я не стану этого делать.
Он допил вино.
– Будьте спокойны, миледи, несколько бокалов вина не превратят меня в хищного зверя.
Произнося эти слова, он несколько раз моргнул отяжелевшими веками и неловко поставил бокал на стол.
Велвет следила за ним из-под опущенных ресниц. Она увидела, как он медленно опустился в кресло, уставясь на тлеющие поленья, забыв о вине и, похоже, о ней. Ее замысел удался!
Время шло. Зелье начинало действовать! Голова его медленно склонилась, а потом упала на грудь. Он ниже и ниже оседал в кресле, тело его обмякло, глаза закрылись.
«Надо подождать чуть-чуть, – подумала Велвет. – Еще несколько минут, и я смогу покинуть этот дом».
Голова его дернулась вперед, подбородок уперся в грудь. Велвет сидела на самом краешке дивана, ожидая… надеясь…
Тело похитителя вдруг грузно скользнуло набок, и он, проснувшись от этого движения, резко выпрямился. Замигал глазами, провел рукой по лицу и повернулся в ее сторону.
Уловив виноватое выражение ее лица, он сразу понял, что его состояние – дело ее рук.
– Что вы наделали?! – прорычал он, вскочив. – Ради всего святого, вы отравили меня?
Двумя шагами он покрыл разделявшее их пространство, и его ладони сомкнулись на ее запястьях.
Она попыталась освободиться, но руки были как в стальных кандалах.
– Я не отравила вас! Я не сделала бы этого! Вы не умрете – это просто снотворное. Оно не повредит вам, вы только заснете!
Он едва не упал, но не выпустил ее рук.
– Ну и лисица! Чертова маленькая лисица!
Он сорвал сыромятный ремешок, которым были стянуты его волосы.
– Ч… что вы делаете? Что?.. – воскликнула она, когда он обмотал ремешком свою и ее руку, завязал ремень узлом и плеснул на него вином, чтобы тот, высохнув, стянулся намертво.
– Хочу быть уверенным, герцогиня, что вы не исчезнете, пока я буду спать.
Он, покачиваясь, направился к дивану, но дойти не успел. Глаза его закрылись, ноги подкосились, и он рухнул на пол, свалив и ее. Всей своей тяжестью придавил ее к полу так, что она едва могла дышать. Напрягая все силы, ей удалось немного сдвинуть его. Увидев, как переплелись их тела, Велвет покраснела от смущения и стыда. Одной щекой она была прижата к его плечу, его нога уютно устроилась между ее ног, а большая мозолистая рука лежала у нее на груди. Палец упирался в самый сосок.
Велвет почувствовала странный жар в теле. Она попробовала отодвинуться, но ее интимные места оказались еще плотнее прижатыми его ногой. Она полулежала, обхватив ногами его бедра, и, поняв это, ощутила, как внутренний жар разливается по всему ее телу.
Ее сердце забилось с сумасшедшей частотой, и странное любопытство проснулось в ней. Одна ее рука была привязана к нему, но она могла двигать другой. И она подняла ее, сначала нерешительно, потом более свободно. Кончиками пальцев ощутила льняную ткань его рубашки, прикрывавшей широкую мускулистую спину. Потом рука скользнула ниже к талии, потом еще ниже и натолкнулась на ягодицы, ощутив их форму и упругость. Велвет испуганно отдернула руку, но запомнила ощущение сильной мускулистой плоти.
Она не могла представить для себя худшей пытки. Сладкая истома овладевала ею, и она плотнее и плотнее прижималась к нему.
Что же с ней происходит? Этот человек – разбойник, грабитель, а может быть, и хуже. Но сладкая боль не утихала, и она проклинала его и себя. Почему это случилось с ней?
Время шло, темнота в комнате сгущалась, но он продолжал крепко спать. Его тело, расслабившись во сне, стало еще тяжелее. Велвет почувствовала, что очень устала. Не зная, сколько еще времени ей придется провести здесь, она покорилась судьбе и почти сразу же уснула.
Джейсон пошевелился. Голова его раскалывалась, словно дюжина каменотесов молотили кувалдами внутри нее. Все тело затекло. Все, кроме одной части.
Часть эта была тверда, как камень.
Черт побери, что же это? Он потряс головой, пытаясь прогнать туман, обволакивающий его сознание, и с большим трудом открыл глаза. Оказалось, он лежит на полу! В комнате было темно и холодно, и его начала бить дрожь. Едва придя в себя, он подумал о пленнице: она могла убежать. Где ее искать?
Он попытался встать и увидел тело Велвет под собой. Ее юбка высоко сбилась во сне, их ноги переплелись, его рука нежно сжимала ее грудь.
Джейсон застонал, он хотел прижаться к укромному месту в скрещении ее ног. Инстинктивно пошевелившись, он освободил сосок, прижатый пальцем.
Его тело отозвалось и на это движение, и Джейсон выругался про себя. Он резко встал на колени, разбудив этим движением Велвет. Она моргала, ничего не понимая.
Он заставил себя беззаботно улыбнуться ей:
– Хорошо выспались, миледи? Но, мне кажется, ваша постель удобнее.
– Негодяй! – воскликнула она, отстраняясь от него, но вспомнила, что ее рука крепко привязана к его.
– Успокойтесь, герцогиня. Это ваша вина, не моя.
– Вы обвиняете меня? Ничего подобного! Это вы похитили меня!
– Я уже устал от ваших попыток провести меня. – Сказав это, он неуверенно встал и помог ей. – Запомните хорошенько, герцогиня: если вы проделаете со мной что-то подобное еще раз, я не ручаюсь за себя. – Протянув руку, он взял ее за подбородок. – Обещаю, что в следующий раз я не буду таким добреньким. – Он грозно посмотрел на нее. – Я ясно выразился? – И отпустил ее подбородок.
– Есть простой способ покончить со всем этим, – ответила она, отступив от него на шаг. – Вы можете отпустить меня.
– Когда наступит нужный момент, я это сделаю.
– Умоляю, скажите, когда это будет? Неужели после дня моего венчания?
Он посмотрел на нее сверху вниз.
– Именно так.
– Что?
– Поверьте, когда-нибудь вы поблагодарите меня за это.
– Поблагодарю?! Вы сошли с ума!
Но он уже не слушал ее:
– Здесь довольно холодно.
Вынув из сапога нож, перерезал ремень, связывавший их запястья. Она взглянула на него так, словно хотела вонзить этот нож в его грудь.
Взяв несколько поленьев, он осторожно положил их на угли и стал аккуратно раздувать огонь.
– Как приятно будет согреться.
– Вы… вы невыносимы!
Резко повернувшись, она направилась к лестнице. Джейсон старался не смотреть на ее длинные рыжие волосы, на выглянувшие из-под юбки ноги. Старался не вспоминать ее грудь.
Когда она исчезла в своей спальне, хлопнув дверью, он неожиданно испытал радость от того, что так долго и глубоко спал.
* * *
Герцог преувеличенно любезно улыбался виконту Ландрету и его жене Сирене.– Как мило, что вы приняли наше приглашение, Ландрет. Не так просто добраться до нас, особенно по этим ужасным дорогам.
– Мы не могли упустить такой случай, – широко улыбнулся виконт, – и хотим познакомиться с юной красавицей, которая вам досталась. Признаться, я думал о ее союзе с моим сыном, но охотно признаю, что у него было мало шансов против вас.
Эвери вежливо улыбнулся:
– Да, мне повезло. – Он повернулся к дворецкому, стоявшему в почтительном отдалении: – Проводите лорда и леди Сирену в их апартаменты, Каммингс. Они, наверное, устали и, думаю, захотят отдохнуть после столь утомительного путешествия.
– Непременно, – произнес виконт. – Признаться, моя подагра расходится.
Эвери улыбнулся:
– Надеюсь встретиться с вами за ужином.
Дворецкий вежливым кивком головы пригласил гостей следовать за ним, и виконт в окружении слуг удалился.
А Эвери направился в свой кабинет, где его ждал Бэсси Уиллард. Эвери закрыл дверь и строго посмотрел на своего подручного:
– Так где же она? Ты обещал мне найти ее. Обещал, но не исполнил обещания.
Бэсси повесил голову.
– Мы обшарили все эти чертовы холмы, но не нашли никаких следов.
Эвери ощутил прилив гнева, но подавил его.
– Должно быть, он увез девушку дальше, чем мы предполагали.
– Да, ваша светлость. Мы-то думали, что он будет держаться неподалеку, чтобы поскорее получить выкуп.
– Так он провел вас!
– Да.
Эвери стиснул зубы.
– Венчание назначено на послезавтра. К вечеру замок будет полон гостей. Что, по-твоему, я должен сказать им?
Бэсси только пожал своими массивными плечами.
– Правду? – несмело предположил он.
– Правду! Какую правду? Что девушку похитили или что со мной все будет кончено, если этот брак не состоится?
Бэсси сник.
– Я говорил не про эту правду.
– Да уж наверное. А теперь иди отсюда и найди ее. Я уже не знаю, что делать с ее дедом, а сегодня утром пришло известие от адвоката в Лондоне, который представляет интересы владельца Карлайл-Холла. Если мы не сработаем быстро, закладная будет аннулирована. Я стану нищим, а ты, мой дорогой, снова вернешься к уличной жизни.
Бэсси поежился.
– Я найду ее, ваша светлость.
Эвери взял в руки тяжелый стеклянный шар, которым прижимал бумаги на письменном столе, и посмотрел в его льдистую глубину столь же холодными глазами.
– Иди и найди ее!
Он больше не произнес ни слова, и Бэсси, прочитав во взгляде герцога угрозу, исчез за дверью.
Эвери проводил его взглядом. Бэсси Уиллард был единственным человеком, которому он доверял, хотя тот едва ли превосходил по интеллекту ребенка. Эвери говорил ему о таких вещах, о которых никому другому не сказал бы. Возможно, делал он это потому, что тот почти ничего из сказанного не понимал. Или потому, что Бэсси хорошо знал, что ему отрежут язык, если он проболтается кому-нибудь о том, что рассказывал ему Эвери.
А еще потому, что каждый человек нуждается в слушателе, а у Эвери никого не было.
Эвери беспокоила пропажа наследницы Хавершемов. Ему срочно была нужна Велвет Моран, вернее, он срочно нуждался в ее наследстве, чтобы спасти собственную шкуру.
Куда, черт побери, она исчезла?
Он проклинал похитителя девушки, проклинал Бэсси Уилларда, который не мог найти ее, проклинал судьбу за то, что вынужден заложить замок.
– Великий Боже!
Через день Карлайл-Холл будет полон гостей, избранных людей общества. Он не жалел средств, чтобы произвести на них впечатление. Кредиторы удовлетворяли любую его просьбу о деньгах – так высоко котировалось его положение при слухах о приданом, которое должно было свалиться ему в руки.
А Велвет Моран, что с ней? Что бы ни произошло между ней и похитителем, он женится на ней, если она жива. Выкупит Карлайл-Холл, отдалит ее от себя и отправит лить слезы в сельские поместья. А сам будет в городе создавать с помощью ее денег новое состояние, такое, чтобы мощь его сравнялась с той, которой обладала когда-то его семья.
А пока он должен ждать. Эвери вымученно улыбнулся и пошел к своим гостям.