возбужденном состоянии сейчас и потому, вспомнив это состояние, вспомнишь
все, что говорила я тебе. И запишешь сказанное. Так попадут в написанное
тобой и мои сочетания букв.
Они очень важны. Они могут творить чудеса, как молитва. Ведь многие из
вас уже знают, что молитвы и есть определенные сочетания и определенные
комбинации из букв. Эти сочетания и комбинации выстроены просветленными
людьми с Божьей помощью.
Темные силы всегда стремились отобрать у человека возможность
пользоваться благодатью, исходящей от этих сочетаний. Для этого они даже
меняли язык, вводили новые слова и убирали старые, искажали смысл. Ранее,
например, в вашем языке было сорок семь букв -- сейчас осталось тридцать
три. Темные силы привносили свои, другие сочетания и формулы, будоража
низменное и темное, старались увлечь человека плотскими похотями и
страстями. Но я перенесла первозданность сочетаний, используя при этом
только сегодняшние буквы и символы, и они теперь будут действенны. Я так
старалась искать! И находила! Собрала все лучшее из разных времен. Много
собрала. Я спрятала их в том, что напишешь ты.
Как видишь, это просто перевод сочетаний знаков глубин вечности и
бесконечности Космоса, точный по смыслу, значению и цели.
Ты пиши обо всем, что увидел, ничего не скрывай, ни плохого, ни
хорошего, ни сокровенного -- тогда и сохранятся они.
Ты убедишься в этом сам, поверь мне, пожалуйста, Владимир. Убедишься,
когда напишешь. У многих, кто будет читать написанное, будут вызваны чувства
и эмоции, еще не совсем понятные и осознаваемые ими. Тебе это подтвердят они
-- вот увидишь, услышишь, что подтвердят. И чувства у них появятся
светлые, многие потом поймут сами с помощью этих чувств намного больше, чем
будет написано тобой. Хоть немножко напиши. Когда убедишься, что люди
чувствуют эти сочетания. Когда подтвердят тебе десять, сто, тысяча человек.
Ты поверишь и напишешь все. Только поверь. В себя поверь. Поверь в меня.
В дальнейшем я смогу говорить еще более значимое, и они это будут
понимать и чувствовать. А более значимое -- это воспитание детей. Тебе
интересно было знать о тарелках и механизмах, ракетах и планетах. А мне так
хотелось больше рассказать о воспитании детей, и я сделаю это, расскажу,
когда вселю большую осознанность в тебя. Только читать это нужно, когда не
мешают звуки рукотворных, искусственных механизмов. Эти звуки вредят и
уводят человека от истины. Пусть остаются звуки естественного мира,
созданного Богом. Они несут в себе информацию истины, благодать и помогают
осознанности. Тогда и исцеление будет намного сильнее.
Ты опять, конечно же, сомневаешься и не веришь в исцеляющую силу слова,
думаешь обо мне... Но и в этом нет никакой мистики, фантазии или
противоречий законам духовного бытия.
Когда появляются в человеке светлые чувства, они обязательно оказывают
благотворное влияние абсолютно на все плотские органы. Именно светлые
чувства являются самым сильным и эффективным средством, противостоящим
любому заболеванию. С помощью таких чувств лечил Бог, так же поступали и
святые угодники. Прочитай Ветхий Завет -- ты сам убедишься. С помощью
этих чувств могут исцелять и некоторые люди вашего мира. Многие ваши врачи
знают об этом. Спроси у них, если мне не веришь. Им ведь тебе проще
поверить. Чем сильнее, светлее это чувство, тем большее воздействие
оказывает оно на того, кому направлено оно.
Я всегда могла своим лучиком исцелять. Меня еще в детстве прадедушка
научил и объяснил все. Я это делала много раз со своими дачниками.
Сейчас мой лучик во много раз сильнее, чем у дедушки и прадедушки. Это
оттого, говорят они, что появилось во мне чувство, которое называется --
Любовь.
Оно такое большое, приятное и немножко обжигающее. Его хочется дарить
всем людям и тебе. Хочется, чтобы всем было хорошо и чтобы все было хорошо,
как хотел того Бог.
Анастасия произнесла свой монолог с необыкновенным вдохновением,
уверенностью. Словно выстрелила им в пространство и время. И замолчала. Я
смотрел на Анастасию, пораженный ее необычной пылкостью и уверенностью,
потом спросил:
-- Анастасия, это все? Больше никаких нюансов нет в планах твоих,
мечте?
-- Остальное, Владимир, мелочи несущественные. Я их попутно, как
"дважды два" произвела. Там только одна сложность, тебя касающаяся, была, но
и ее я решила.
-- Вот в этом месте давай подробнее говори. Что это за сложность, меня
касающаяся?
-- Понимаешь, я сделала тебя самым богатым человеком на земле. И еще
сделала тебя самым знаменитым. Так произойдет через некоторое время. Но
когда мечта детализировалась... Пока она еще не взлетела, подхваченная
светлыми силами... Темные силы... Они всегда стремятся свое привнести,
вредное. Как бы побочные разные эффекты свои, пагубно влияющие на того, кого
касается она, и на людей разных.
Мои мысли мчались очень-очень быстро, но темные силы все равно
успевали. Они многие свои дела земные оставили и стремились задействовать
свои механизмы вокруг моей мечты, и тогда я придумала... Перехитрила их. И
заставила все их механизмы во благо сработать. Темные силы растерялись
меньше, чем на одно мгновение, но этого было достаточно, чтобы, подхваченная
светлыми силами, моя мечта унеслась в недосягаемую ими светлую
бесконечность.
-- Что же ты придумала, Анастасия?
-- Я неожиданно для них немножко удлинила отрезок времени темных сил,
за который тебе придется разные трудности преодолевать. При этом лишила себя
возможности лучиком тебе своим помогать. Они и оторопели, не видя в этом
логики с моей стороны. А я тем временем на людей, в будущем общающихся с
тобой, быстро-быстро светила.
-- Что это все означает?
-- Тебе, мечте моей люди помогут. Своими маленькими, почти не
управляемыми лучиками. Но их будет много, и вы вместе воплотите мечту в
материальной реальности. Перенесетесь через отрезок времени темных сил.
Других перенесете. И ты не будешь заносчивым и жадным, когда станешь богат и
знаменит. Потому что поймешь -- главное не в деньгах, за них никогда не
получить теплоты, искреннего соучастия человеческой души.
Ты это поймешь, когда будешь проходить этот отрезок времени, когда
увидишь и познакомишься с этими людьми. И они тоже поймут. А приседания...
Взаимоотношения твои с банками я на всякий случай придумала еще и потому,
что совсем ты не следишь за своим телом. А так, хоть зарядку при получении
денег в банке сделаешь, и некоторые банкиры тоже. И пусть это немножко
смешно. Зато гордыни в тебе греховной не будет.
Вот и получилось, что все трудности, препятствия, которые напридумывали
темные силы в свой отрезок времени, будут закалять тебя и окружающих.
Осознаннее делать вас. И от соблазнов темных, которыми так гордятся они,
уберегут вас впоследствии. Их же действия уберегут. Потому и растерялись они
на толечку мгновения. Теперь им уже никогда мою мечту не догнать.
-- Анастасия! Мечтательница ты моя милая. Фантазерка.
-- Ой... Как хорошо ты сделал. Спасибо! Спасибо тебе. Так сказал
хорошо: "Моя милая".
-- Пожалуйста. Но я ведь еще и фантазеркой тебя назвал. Мечтательницей.
Не обиделась?
-- Совсем не обиделась. Ты же не знаешь еще, как точно сбываются всегда
мечты мои, когда яркими и детальными получаются. Эта сбудется обязательно.
Она у меня любимая и самая яркая. И книга такая получится, чувства у людей
появятся необычные, позовут эти чувства людей...
-- Подожди, Анастасия, опять ты воодушевляться начинаешь. Успокойся.
Прошло совсем немного времени, когда я прервал казавшуюся лишь
фантазией ее пылкую речь.
Не совсем понятен был для меня смысл, заложенный в монологе Анастасии.
Слишком фантастичным казалось все сказанное ею. Лишь через год корреспондент
журнала "Чудеса и приключения" Михаил Фырнин, прочитавший рукопись,
содержащую этот монолог, взволнованно вручил мне свежий номер своего журнала
(за май 1996 года).
Волнение охватило и меня, когда я ознакомился с его содержанием. Сразу
двое ученых -- академик Анатолий Акимов и академик Влаиль Казначеев -- в
своих статьях говорили о существовании Высшего Разума, о тесной взаимосвязи
человека с Космосом, об исходящих от человека невидимых обычным зрением
лучах. Специальными приборами удалось их зафиксировать, и в журнале помещены
две фотографии этих, идущих от людей, лучей.
Но наука лишь заговорила о том, что Анастасия не только знала с
детства, но и запросто использовала в своей повседневной жизни, стараясь
помочь людям.
Откуда мне было знать год назад, что стоящая передо мной в своей
старенькой и единственной юбке, обутая в неуклюжие калоши Анастасия,
волнуясь, теребя пуговички на своей кофточке, действительно обладает
колоссальными знаниями, способностью влиять на судьбы людские, что ее
душевные порывы действительно способны противостоять темному и пагубному для
человечества, что известный в России народный целитель, председатель фонда
целителей России В. А. Миронов соберет своих помощников и скажет: "Букашки
мы все перед нею." И добавит, что мир еще не знал большей, чем у нее, силы.
Он будет сожалеть о столь долгом непонимании ее мной.
Многие ощутят исходящую от книги энергию огромной силы.
Весенним дождем, смывающим грязь, посыпятся стихи после выхода
маленького первого тиража книжки, автором которой является, думаю, и она.
Теперь, уважаемый читатель, ты держишь в руках эту книгу. Читаешь. Вызывает
ли в твоей душе она чувства, судить только тебе. Что ощущаешь? К чему зовет
она?
Анастасия, оставшись одна, там, в тайге, на своей поляне, с упорством
будет разгонять своим лучиком доброты встающие перед ее мечтой преграды,
собирать и вдохновлять все новых людей для воплощения своей мечты.
Так, в трудную минуту станут рядом со мной три московских студента. Не
получая за свой труд достойного денежного вознаграждения (помогая даже мне
материально). Подрабатывая, где придется, они, и особенно Леша Новичков,
будут ночами печатать текст Анастасии на своих компьютерах.
Они не прекратят печатать, даже когда начнется их трудная сессия.
И выпустит книжку двухтысячным тиражом Одиннадцатая Московская
типография. Выпустит, минуя издательство. Но еще до этого журналист Евгения
Квитко из фермерской газеты "Крестьянские ведомости", первая расскажет об
Анастасии в прессе. Потом Катя Головина из "Московской правды", потом
"Лесная газета", "Мир новостей", радио России. Журнал "Чудеса и
приключения", в котором печатаются известные светила академической науки,
пренебрегая традицией, предоставит Анастасии несколько номеров, сказав: "В
самых смелых своих мечтах академики не достигают прозрений Анастасии --
ведуньи из сибирской тайги. Чистота помыслов делает человека всесильным и
всеведущим. Человек -- вершина творения".
Только серьезная столичная пресса будет печатать Анастасию. Анастасия
словно сама выбирает ее, минуя бульварную, бережно охраняя чистоту помыслов
своей мечты.
Но это стало ясным лишь год спустя, после встречи с ней, а тогда, не
понимая ее, не веря до конца и своеобразно относясь к происходящему, я
постарался перевести разговор к теме, более близкой мне --
предпринимателям.
СИЛЬНЫЕ ЛЮДИ
Высшая оценка
твоей личности --
оценка, данная людьми,
окружающими тебя.
Анастасия много говорила о людях, которых мы называем
предпринимателями, о их влиянии на духовность общества, а затем подняла
прутик и начертила на земле круг. В кругу еще множество кружочков, в
середине которых поставила точки. По бокам этого круга другие. Она
нарисовала как бы карту планет внутри земного мира, и еще много добавила в
нее, и сказала:
-- Большой круг -- это Земля, планета, на которой живут люди.
Маленькие кружочки -- это маленькие, чем-то объединенные между собой
коллективчики людей. Точки -- это люди, которые возглавляют эти
коллективы. От того, как эти возглавляющие относятся к людям, что заставляют
их делать, какой психологический климат создают, используя свое влияние,
будет зависеть, хорошо окружающим их людям или плохо. Если большинству
хорошо, от каждого из них исходит светлое излучение и в целом от коллектива
светлое. Если плохо, тогда темное.
И она заштриховала часть кружочков, сделав их темными.
-- Конечно, на их внутреннее состояние оказывает влияние и много других
факторов, но в тот отрезок времени, когда они в этом коллективе, основной
-- взаимоотношения с возглавляющим. Для Вселенной очень важно, чтобы от
Земли в целом исходило светлое излучение. Излучение любви, добра. Об этом и
в Библии сказано: "Бог -- это любовь."
Мне жалко, очень жалко людей, которых вы называете предпринимателями,
они самые несчастные. Я так хотела бы им помочь, но мне трудно одной это
сделать.
-- Ты ошибаешься, Анастасия, несчастными у нас считаются пенсионеры,
люди, не умеющие найти работу, обеспечить себя необходимым жильем, одеждой,
питанием. Предприниматель -- это человек, который все это имеет в
большей степени, чем другие. Ему доступны удовольствия, о которых другие и
мечтать не могут.
-- Какие, например?
-- Ну, даже если взять среднего предпринимателя -- он имеет
современную машину, квартиру. С одеждой и питанием вообще нет проблем...
-- А радость? Удовлетворение в чем? Смотри.
Анастасия снова увлекла меня на траву и, как в первый раз, когда
показывала женщину-дачницу, стала показывать другие картинки.
-- Вот видишь? Вот он сидит как раз в той машине, которую ты называешь
шикарной. Видишь -- он один на заднем сиденьи, в машине микроклимат.
Водитель ведет ее очень плавно. Но посмотри, как напряженно и задумчиво
лицо, сидящего на заднем сиденьи предпринимателя, он думает, выстраивает
какие-то планы, он чего-то боится, смотри -- вот он схватил то, что вы
называете телефоном. Беспокоится... Так, получил информацию... Теперь ему
необходимо быстро оценить ее и вынести решение. Он весь напряжен... Думает.
Готово, решение вынесено. Теперь смотри, смотри -- сидит он, вроде бы,
спокойно, а на лице сомнение и тревога. И нет никакой радости.
-- Это работа, Анастасия.
-- Это образ жизни, и нет в нем просвета с момента просыпания и до
момента засыпания и даже во сне. И не видит он ни распускающихся листочков,
ни весенних ручейков. Кругом вечные завистники, желающие завладеть тем, что
есть у него. Попытка огородить себя от них тем, что вы называете охраной,
домом, словно крепостью, полного успокоения не приносит, так как страх и
заботы в нем самом и всегда остаются с ним. Так до самой смерти, и уже перед
самым концом своей жизни -- сожаление, что пришлось оставить ему все...
-- У предпринимателя есть радости. Они приходят тогда, когда он
достигает желаемого результата, осуществляет задуманный план.
-- Неправда, он не успевает радоваться достигнутому, на смену приходит
другой план -- более сложный, и снова начинается все сначала, только с
большими трудностями.
Лесная красавица рисовала передо мной очень сумрачную и печальную
картину о внешне благополучном слое нашего общества, и в эту картину не
хотелось верить. Я заметил ей в качестве опровергающего аргумента:
-- Ты забываешь, Анастасия, их умение достигать поставленной цели и
получать жизненные блага, восхищенные взгляды женщин, взирающих на этих
мужчин, уважение к ним окружающих.
На что она ответила:
-- Иллюзия. Нет всего этого. Где ты видел уважительный или восхищенный
взгляд человека, взирающего на пассажира шикарной машины или владельца
самого богатого жилища? Ни один человек не подтвердит тебе сказанного тобой.
Это взгляды зависти, безразличия, раздражения. И даже женщины не могут
любить этих людей, потому что чувство их смешивается с желанием обладать не
только этим человеком, но и имеющимся у него. В свою очередь, и они не могут
по-настоящему любить женщину, ибо нет возможности освободить достаточно
места для такого большого чувства.
Поиск дальнейших аргументов был бессмысленным, так как сказанное ею
могли подтвердить или опровергнуть только те, о ком она говорила. Будучи и
сам предпринимателем, я никогда не задумывался над тем, что говорила
Анастасия, не анализировал количество своих минут радости, и тем более не
мог это сделать за других. Как-то не принято в среде предпринимателей
хныкать или жаловаться, каждый стремится показать себя преуспевающим,
довольным жизнью. Потому и сложился, наверное, у большинства людей образ
предпринимателя как человека, получающего от жизни сплошные блага. Анастасия
улавливала не внешние проявления чувств, а более тонкие, скрытые внутри. Она
определяла состояние человека по количеству видимого ей света. Мне кажется,
картинки и ситуации, видимые ею, виделись мне скорее с ее голоса. Об этом я
сказал Анастасии. Она ответила:
-- Я тебе сейчас помогу. Это просто. Ты закрываешь глаза, лежишь на
траве, руки в стороны, должен расслабиться. Мысленно представь всю Землю,
попробуй увидеть ее цвет и голубоватое свечение, исходящее от нее. Потом
сужай луч своего воображения, не охватывай им всю Землю, а делай его все уже
и уже, пока не увидишь конкретных деталей. Людей ты ищи там, где свет
голубоватый будет больше, там люди. Ты еще больше сужай свой лучик и увидишь
одного человека или нескольких. Давай еще попробуем с моей помощью.
Она взяла меня за руку, направила свои пальцы вдоль моих, упершись их
концами в мою ладонь. Пальцы другой ее руки, лежащей на траве, были
направлены вверх. Я мысленно проделал все то, что она сказала, и не очень
отчетливо передо мной возникла картина сидящих за столом и возбужденно
разговаривающих между собой троих людей. Их слова мне были непонятны. Речи
вообще никакой я не слышал.
-- Нет, -- сказала Анастасия, -- это не предприниматели. Сейчас
мы найдем их.
Она водила и водила своим лучиком, попадая в большие и маленькие
кабинеты, закрытые клубы, застолья и бордели... Голубоватое свечение было
или очень слабым, или не было его вообще.
-- Смотри -- там уже ночь, а он все сидит в прокуренном кабинете
один, что то не ладится у этого предпринимателя. А этот, смотри -- какой
довольный, в бассейне, и девочки рядом. Он под хмельком, но свечения нет. Он
просто пытается забыться от чего-то, его самодовольство искусственно...
Этот дома. Вот его жена, ребенок у него что-то спрашивает... Телефон...
Вот, пожалуйста, он снова посерьезнел, даже близкие люди отодвинулись на
задний план....
И снова одна за одной высвечивалась череда всевозможных ситуаций,
внешне хороших и не очень, пока мы не наткнулись на эту ужасающую сцену.
Вдруг возникла комната, вероятно, в какой-то квартире, довольно
респектабельной, но...
На круглом столе лежал обнаженный человек, его ноги и руки были
привязаны к ножкам стола, голова свисала, рот заклеен коричневатой пленкой.
За столом сидели двое молодых, плотного телосложения мужчин, один коротко
подстриженный, другой не такой плотный, с гладко прилизанными волосами. В
кресле поодаль, под торшером, сидела молодая женщина. Рот у нее тоже
заклеен, ниже груди обтягивал ее бельевой шнур, прижимая к креслу. Каждая
нога была привязана к ножке кресла. Она была в одной нижней разорванной
сорочке. Рядом с ней сидел пожилой худощавый мужчина и пил что-то, наверное,
коньяк. На маленьком столике перед ним лежал шоколад. Те, что сидели за
круглым столом, не пили. Они наливали на грудь лежащего мужчины
жидкость -- водку или спирт, и поджигали. "Разборка", -- понял
я.
Анастасия увела лучик с этой сцены. Но я воскликнул:
-- Вернись. Сделай что-нибудь!
Она вернула эту сцену и ответила:
-- Нельзя. Все уже произошло. Этого нельзя остановить, раньше надо
было, сейчас поздно.
Я смотрел, как завороженный, и вдруг ясно увидел глаза женщины, глаза,
наполненные ужасом и не молящие о пощаде.
-- Так сделай хоть что-нибудь, если ты не бессердечная! -- крикнул
я Анастасии.
-- Но это не в моих силах, это уже как бы запрограммировано раньше, не
мной, я не могу вмешиваться напрямую. Они сейчас сильнее.
-- Ну где же твоя доброта, способности?
Анастасия молчала. Ужасная сцена слегка помутнела. Потом вдруг исчез
пожилой, пьющий коньяк. Вдруг я почувствовал слабость во всем теле и еще
почувствовал как немеет моя рука, к которой прикасалась Анастасия. Я услышал
ее какой-то ослабевший голос. Она, с трудом выговаривая слова, произнесла:
-- Убери руку, Владими... -- Она не смогла даже договорить мое имя.
Я, вставая, оттянул от Анастасии руку. Рука висела словно онемевшая,
как бывает, когда отсидишь руку или ногу, и была вся белая. Пошевелил
пальцами и онемение стало проходить.
Я взглянул на Анастасию и ужаснулся. Ее глаза были закрыты. Исчез
румянец с лица. Под ее кожей на руках и лице, казалось, не было вообще ни
кровинки. Она лежала словно бездыханная. Трава вокруг нее, примерно радиусом
метра в три, была тоже белой и поникшей. Я понял, что произошло нечто
ужасное и крикнул:
-- Анастасия! Что с тобой произошло, Анастасия!?
Но она никак не отреагировала на мой крик. Тогда я схватил ее за плечи
и встряхнул уже не упругое, а какое-то обмякшее тело. И все равно -- ее
абсолютно белые, бескровные губы молчали.
-- Ты слышишь меня, Анастасия?
Чуть приподнялись ресницы, и на меня посмотрели потухшие глаза, уже
ничего не выражающие. Я схватил фляжку с водой, поднял ее голову и
попробовал напоить ее, но она не могла глотать. Я смотрел на нее и
лихорадочно думал, что же делать.
Наконец, ее губы едва зашевелились и прошептали:
-- Перенеси меня на другое место... к дереву...
Я поднял обмякшее тело и унес подальше от круга с белой травой, положил
у ближайшего Кедра. Через некоторое время она стала понемножку приходить в
себя, и я спросил:
-- Что с тобой произошло, Анастасия?
-- Я постаралась выполнить твою просьбу, -- тихо ответила она и
добавила, спустя паузу, -- думаю, у меня это получилось.
-- Но ты ведь так плохо выглядишь, ты чуть не погибла?
-- Я нарушила естественные законы. Вмешалась в то, во что вмешиваться
не должна. Это вытащило из меня все мои силы, энергию. Удивляюсь, что ее
хватило.
-- Зачем ты рисковала, если это так опасно?
-- У меня не было выхода. Ты ведь хотел этого. Я боялась не выполнить
твою просьбу, боялась, что совсем перестанешь меня уважать. Будешь думать,
что я только говорю, говорю все... И ничего не могу в реальной жизни.
Ее глаза смотрели на меня просяще и умоляюще, тихий голос немного
дрожал, когда говорила:
-- Но я не могу объяснить тебе, как это делается, как работает этот
природный механизм, я его чувствую, но объяснить, чтоб тебе понятно было, не
могу, и ученые ваши, наверное, пока не смогут.
Она опустила голову, помолчала, словно набираясь сил. Снова посмотрела
на меня умоляющими глазами и произнесла:
-- Теперь ты еще больше будешь считать меня ненормальной или ведьмой.
И мне вдруг очень сильно захотелось сделать для нее что-нибудь хорошее,
но что? Я хотел сказать, что считаю ее нормальным, обычным человеком,
красивой и умной женщиной, но у меня не было ощущения обычного к ней
отношения, и она со своей интуицией не поверила бы мне.
Я вдруг вспомнил ее рассказ о том, как обычно в детстве здоровался с
ней прадед. Как вставал седой прадед на одно колено перед маленькой
Анастасией и целовал ее ручку. Я встал перед Анастасией на одно колено, взял
ее еще бледную и немножко холодную руку, поцеловал и сказал:
-- Если ты и ненормальная, то ты самая лучшая, самая добрая, умная и
красивая из всех ненормальных.
Губ Анастасии, наконец-то, снова коснулась улыбка, глаза благодарно
смотрели на меня. На щеках стал появляться румянец.
-- Анастасия, картина довольно сумрачная. Ты специально выбирала?
-- Искала, хотя бы для примера, хорошее, но не нашла. Они все в клещах
забот своих. Они один на один со своими проблемами, у них почти нет
духовного общения.
-- Так что же делать, что ты можешь предложить, кроме жалости к ним? А
я должен сказать тебе: это сильные люди -- предприниматели.
-- Очень сильные, -- согласилась она, -- и интересные. Они за одну
жизнь как бы две проживают. Одна известная только им и никому из близких
даже, другая -- внешняя, для окружающих. А помочь, думаю, надо с помощью
усиления их духовного и искреннего общения между собой. Нужно открытое
стремление к чистоте помыслов.
-- Анастасия, я, наверное, попробую сделать то, что ты просила. И книгу
попробую написать, и объединение предпринимателей с чистыми помыслами
создать, но только так, как сам это понял.
-- Тебе трудно будет. Я не смогу тебе достаточно помогать, во мне мало
осталось сил. Они будут долго восстанавливаться. Я теперь некоторое время не
смогу видеть лучиком на расстоянии. Я и тебя сейчас обычным зрением не очень
хорошо вижу.
-- Ты что же, Анастасия! Слепнешь?
-- Думаю, все восстановится. Жалко только, что какое-то время тебе не
смогу помогать.
-- Не нужно мне помогать, Анастасия. Ты постарайся сберечь себя для
сына и помоги другим.
Мне необходимо было уезжать, догонять теплоход. Дождавшись, когда она,
по крайней мере внешне, стала выглядеть почти прежней, я забрался в катер.
Анастасия взялась за ручку на носу и столкнула его с берега. Катер
подхватило и понесло течением. Анастасия стояла почти по колено в воде,
подол ее длинной юбки намок и колыхался на волнах. Я рванул заводной шнур.
Мотор взревел, раздирая ставшую привычной за три дня тишину, и катер резко
все, что говорила я тебе. И запишешь сказанное. Так попадут в написанное
тобой и мои сочетания букв.
Они очень важны. Они могут творить чудеса, как молитва. Ведь многие из
вас уже знают, что молитвы и есть определенные сочетания и определенные
комбинации из букв. Эти сочетания и комбинации выстроены просветленными
людьми с Божьей помощью.
Темные силы всегда стремились отобрать у человека возможность
пользоваться благодатью, исходящей от этих сочетаний. Для этого они даже
меняли язык, вводили новые слова и убирали старые, искажали смысл. Ранее,
например, в вашем языке было сорок семь букв -- сейчас осталось тридцать
три. Темные силы привносили свои, другие сочетания и формулы, будоража
низменное и темное, старались увлечь человека плотскими похотями и
страстями. Но я перенесла первозданность сочетаний, используя при этом
только сегодняшние буквы и символы, и они теперь будут действенны. Я так
старалась искать! И находила! Собрала все лучшее из разных времен. Много
собрала. Я спрятала их в том, что напишешь ты.
Как видишь, это просто перевод сочетаний знаков глубин вечности и
бесконечности Космоса, точный по смыслу, значению и цели.
Ты пиши обо всем, что увидел, ничего не скрывай, ни плохого, ни
хорошего, ни сокровенного -- тогда и сохранятся они.
Ты убедишься в этом сам, поверь мне, пожалуйста, Владимир. Убедишься,
когда напишешь. У многих, кто будет читать написанное, будут вызваны чувства
и эмоции, еще не совсем понятные и осознаваемые ими. Тебе это подтвердят они
-- вот увидишь, услышишь, что подтвердят. И чувства у них появятся
светлые, многие потом поймут сами с помощью этих чувств намного больше, чем
будет написано тобой. Хоть немножко напиши. Когда убедишься, что люди
чувствуют эти сочетания. Когда подтвердят тебе десять, сто, тысяча человек.
Ты поверишь и напишешь все. Только поверь. В себя поверь. Поверь в меня.
В дальнейшем я смогу говорить еще более значимое, и они это будут
понимать и чувствовать. А более значимое -- это воспитание детей. Тебе
интересно было знать о тарелках и механизмах, ракетах и планетах. А мне так
хотелось больше рассказать о воспитании детей, и я сделаю это, расскажу,
когда вселю большую осознанность в тебя. Только читать это нужно, когда не
мешают звуки рукотворных, искусственных механизмов. Эти звуки вредят и
уводят человека от истины. Пусть остаются звуки естественного мира,
созданного Богом. Они несут в себе информацию истины, благодать и помогают
осознанности. Тогда и исцеление будет намного сильнее.
Ты опять, конечно же, сомневаешься и не веришь в исцеляющую силу слова,
думаешь обо мне... Но и в этом нет никакой мистики, фантазии или
противоречий законам духовного бытия.
Когда появляются в человеке светлые чувства, они обязательно оказывают
благотворное влияние абсолютно на все плотские органы. Именно светлые
чувства являются самым сильным и эффективным средством, противостоящим
любому заболеванию. С помощью таких чувств лечил Бог, так же поступали и
святые угодники. Прочитай Ветхий Завет -- ты сам убедишься. С помощью
этих чувств могут исцелять и некоторые люди вашего мира. Многие ваши врачи
знают об этом. Спроси у них, если мне не веришь. Им ведь тебе проще
поверить. Чем сильнее, светлее это чувство, тем большее воздействие
оказывает оно на того, кому направлено оно.
Я всегда могла своим лучиком исцелять. Меня еще в детстве прадедушка
научил и объяснил все. Я это делала много раз со своими дачниками.
Сейчас мой лучик во много раз сильнее, чем у дедушки и прадедушки. Это
оттого, говорят они, что появилось во мне чувство, которое называется --
Любовь.
Оно такое большое, приятное и немножко обжигающее. Его хочется дарить
всем людям и тебе. Хочется, чтобы всем было хорошо и чтобы все было хорошо,
как хотел того Бог.
Анастасия произнесла свой монолог с необыкновенным вдохновением,
уверенностью. Словно выстрелила им в пространство и время. И замолчала. Я
смотрел на Анастасию, пораженный ее необычной пылкостью и уверенностью,
потом спросил:
-- Анастасия, это все? Больше никаких нюансов нет в планах твоих,
мечте?
-- Остальное, Владимир, мелочи несущественные. Я их попутно, как
"дважды два" произвела. Там только одна сложность, тебя касающаяся, была, но
и ее я решила.
-- Вот в этом месте давай подробнее говори. Что это за сложность, меня
касающаяся?
-- Понимаешь, я сделала тебя самым богатым человеком на земле. И еще
сделала тебя самым знаменитым. Так произойдет через некоторое время. Но
когда мечта детализировалась... Пока она еще не взлетела, подхваченная
светлыми силами... Темные силы... Они всегда стремятся свое привнести,
вредное. Как бы побочные разные эффекты свои, пагубно влияющие на того, кого
касается она, и на людей разных.
Мои мысли мчались очень-очень быстро, но темные силы все равно
успевали. Они многие свои дела земные оставили и стремились задействовать
свои механизмы вокруг моей мечты, и тогда я придумала... Перехитрила их. И
заставила все их механизмы во благо сработать. Темные силы растерялись
меньше, чем на одно мгновение, но этого было достаточно, чтобы, подхваченная
светлыми силами, моя мечта унеслась в недосягаемую ими светлую
бесконечность.
-- Что же ты придумала, Анастасия?
-- Я неожиданно для них немножко удлинила отрезок времени темных сил,
за который тебе придется разные трудности преодолевать. При этом лишила себя
возможности лучиком тебе своим помогать. Они и оторопели, не видя в этом
логики с моей стороны. А я тем временем на людей, в будущем общающихся с
тобой, быстро-быстро светила.
-- Что это все означает?
-- Тебе, мечте моей люди помогут. Своими маленькими, почти не
управляемыми лучиками. Но их будет много, и вы вместе воплотите мечту в
материальной реальности. Перенесетесь через отрезок времени темных сил.
Других перенесете. И ты не будешь заносчивым и жадным, когда станешь богат и
знаменит. Потому что поймешь -- главное не в деньгах, за них никогда не
получить теплоты, искреннего соучастия человеческой души.
Ты это поймешь, когда будешь проходить этот отрезок времени, когда
увидишь и познакомишься с этими людьми. И они тоже поймут. А приседания...
Взаимоотношения твои с банками я на всякий случай придумала еще и потому,
что совсем ты не следишь за своим телом. А так, хоть зарядку при получении
денег в банке сделаешь, и некоторые банкиры тоже. И пусть это немножко
смешно. Зато гордыни в тебе греховной не будет.
Вот и получилось, что все трудности, препятствия, которые напридумывали
темные силы в свой отрезок времени, будут закалять тебя и окружающих.
Осознаннее делать вас. И от соблазнов темных, которыми так гордятся они,
уберегут вас впоследствии. Их же действия уберегут. Потому и растерялись они
на толечку мгновения. Теперь им уже никогда мою мечту не догнать.
-- Анастасия! Мечтательница ты моя милая. Фантазерка.
-- Ой... Как хорошо ты сделал. Спасибо! Спасибо тебе. Так сказал
хорошо: "Моя милая".
-- Пожалуйста. Но я ведь еще и фантазеркой тебя назвал. Мечтательницей.
Не обиделась?
-- Совсем не обиделась. Ты же не знаешь еще, как точно сбываются всегда
мечты мои, когда яркими и детальными получаются. Эта сбудется обязательно.
Она у меня любимая и самая яркая. И книга такая получится, чувства у людей
появятся необычные, позовут эти чувства людей...
-- Подожди, Анастасия, опять ты воодушевляться начинаешь. Успокойся.
Прошло совсем немного времени, когда я прервал казавшуюся лишь
фантазией ее пылкую речь.
Не совсем понятен был для меня смысл, заложенный в монологе Анастасии.
Слишком фантастичным казалось все сказанное ею. Лишь через год корреспондент
журнала "Чудеса и приключения" Михаил Фырнин, прочитавший рукопись,
содержащую этот монолог, взволнованно вручил мне свежий номер своего журнала
(за май 1996 года).
Волнение охватило и меня, когда я ознакомился с его содержанием. Сразу
двое ученых -- академик Анатолий Акимов и академик Влаиль Казначеев -- в
своих статьях говорили о существовании Высшего Разума, о тесной взаимосвязи
человека с Космосом, об исходящих от человека невидимых обычным зрением
лучах. Специальными приборами удалось их зафиксировать, и в журнале помещены
две фотографии этих, идущих от людей, лучей.
Но наука лишь заговорила о том, что Анастасия не только знала с
детства, но и запросто использовала в своей повседневной жизни, стараясь
помочь людям.
Откуда мне было знать год назад, что стоящая передо мной в своей
старенькой и единственной юбке, обутая в неуклюжие калоши Анастасия,
волнуясь, теребя пуговички на своей кофточке, действительно обладает
колоссальными знаниями, способностью влиять на судьбы людские, что ее
душевные порывы действительно способны противостоять темному и пагубному для
человечества, что известный в России народный целитель, председатель фонда
целителей России В. А. Миронов соберет своих помощников и скажет: "Букашки
мы все перед нею." И добавит, что мир еще не знал большей, чем у нее, силы.
Он будет сожалеть о столь долгом непонимании ее мной.
Многие ощутят исходящую от книги энергию огромной силы.
Весенним дождем, смывающим грязь, посыпятся стихи после выхода
маленького первого тиража книжки, автором которой является, думаю, и она.
Теперь, уважаемый читатель, ты держишь в руках эту книгу. Читаешь. Вызывает
ли в твоей душе она чувства, судить только тебе. Что ощущаешь? К чему зовет
она?
Анастасия, оставшись одна, там, в тайге, на своей поляне, с упорством
будет разгонять своим лучиком доброты встающие перед ее мечтой преграды,
собирать и вдохновлять все новых людей для воплощения своей мечты.
Так, в трудную минуту станут рядом со мной три московских студента. Не
получая за свой труд достойного денежного вознаграждения (помогая даже мне
материально). Подрабатывая, где придется, они, и особенно Леша Новичков,
будут ночами печатать текст Анастасии на своих компьютерах.
Они не прекратят печатать, даже когда начнется их трудная сессия.
И выпустит книжку двухтысячным тиражом Одиннадцатая Московская
типография. Выпустит, минуя издательство. Но еще до этого журналист Евгения
Квитко из фермерской газеты "Крестьянские ведомости", первая расскажет об
Анастасии в прессе. Потом Катя Головина из "Московской правды", потом
"Лесная газета", "Мир новостей", радио России. Журнал "Чудеса и
приключения", в котором печатаются известные светила академической науки,
пренебрегая традицией, предоставит Анастасии несколько номеров, сказав: "В
самых смелых своих мечтах академики не достигают прозрений Анастасии --
ведуньи из сибирской тайги. Чистота помыслов делает человека всесильным и
всеведущим. Человек -- вершина творения".
Только серьезная столичная пресса будет печатать Анастасию. Анастасия
словно сама выбирает ее, минуя бульварную, бережно охраняя чистоту помыслов
своей мечты.
Но это стало ясным лишь год спустя, после встречи с ней, а тогда, не
понимая ее, не веря до конца и своеобразно относясь к происходящему, я
постарался перевести разговор к теме, более близкой мне --
предпринимателям.
СИЛЬНЫЕ ЛЮДИ
Высшая оценка
твоей личности --
оценка, данная людьми,
окружающими тебя.
Анастасия много говорила о людях, которых мы называем
предпринимателями, о их влиянии на духовность общества, а затем подняла
прутик и начертила на земле круг. В кругу еще множество кружочков, в
середине которых поставила точки. По бокам этого круга другие. Она
нарисовала как бы карту планет внутри земного мира, и еще много добавила в
нее, и сказала:
-- Большой круг -- это Земля, планета, на которой живут люди.
Маленькие кружочки -- это маленькие, чем-то объединенные между собой
коллективчики людей. Точки -- это люди, которые возглавляют эти
коллективы. От того, как эти возглавляющие относятся к людям, что заставляют
их делать, какой психологический климат создают, используя свое влияние,
будет зависеть, хорошо окружающим их людям или плохо. Если большинству
хорошо, от каждого из них исходит светлое излучение и в целом от коллектива
светлое. Если плохо, тогда темное.
И она заштриховала часть кружочков, сделав их темными.
-- Конечно, на их внутреннее состояние оказывает влияние и много других
факторов, но в тот отрезок времени, когда они в этом коллективе, основной
-- взаимоотношения с возглавляющим. Для Вселенной очень важно, чтобы от
Земли в целом исходило светлое излучение. Излучение любви, добра. Об этом и
в Библии сказано: "Бог -- это любовь."
Мне жалко, очень жалко людей, которых вы называете предпринимателями,
они самые несчастные. Я так хотела бы им помочь, но мне трудно одной это
сделать.
-- Ты ошибаешься, Анастасия, несчастными у нас считаются пенсионеры,
люди, не умеющие найти работу, обеспечить себя необходимым жильем, одеждой,
питанием. Предприниматель -- это человек, который все это имеет в
большей степени, чем другие. Ему доступны удовольствия, о которых другие и
мечтать не могут.
-- Какие, например?
-- Ну, даже если взять среднего предпринимателя -- он имеет
современную машину, квартиру. С одеждой и питанием вообще нет проблем...
-- А радость? Удовлетворение в чем? Смотри.
Анастасия снова увлекла меня на траву и, как в первый раз, когда
показывала женщину-дачницу, стала показывать другие картинки.
-- Вот видишь? Вот он сидит как раз в той машине, которую ты называешь
шикарной. Видишь -- он один на заднем сиденьи, в машине микроклимат.
Водитель ведет ее очень плавно. Но посмотри, как напряженно и задумчиво
лицо, сидящего на заднем сиденьи предпринимателя, он думает, выстраивает
какие-то планы, он чего-то боится, смотри -- вот он схватил то, что вы
называете телефоном. Беспокоится... Так, получил информацию... Теперь ему
необходимо быстро оценить ее и вынести решение. Он весь напряжен... Думает.
Готово, решение вынесено. Теперь смотри, смотри -- сидит он, вроде бы,
спокойно, а на лице сомнение и тревога. И нет никакой радости.
-- Это работа, Анастасия.
-- Это образ жизни, и нет в нем просвета с момента просыпания и до
момента засыпания и даже во сне. И не видит он ни распускающихся листочков,
ни весенних ручейков. Кругом вечные завистники, желающие завладеть тем, что
есть у него. Попытка огородить себя от них тем, что вы называете охраной,
домом, словно крепостью, полного успокоения не приносит, так как страх и
заботы в нем самом и всегда остаются с ним. Так до самой смерти, и уже перед
самым концом своей жизни -- сожаление, что пришлось оставить ему все...
-- У предпринимателя есть радости. Они приходят тогда, когда он
достигает желаемого результата, осуществляет задуманный план.
-- Неправда, он не успевает радоваться достигнутому, на смену приходит
другой план -- более сложный, и снова начинается все сначала, только с
большими трудностями.
Лесная красавица рисовала передо мной очень сумрачную и печальную
картину о внешне благополучном слое нашего общества, и в эту картину не
хотелось верить. Я заметил ей в качестве опровергающего аргумента:
-- Ты забываешь, Анастасия, их умение достигать поставленной цели и
получать жизненные блага, восхищенные взгляды женщин, взирающих на этих
мужчин, уважение к ним окружающих.
На что она ответила:
-- Иллюзия. Нет всего этого. Где ты видел уважительный или восхищенный
взгляд человека, взирающего на пассажира шикарной машины или владельца
самого богатого жилища? Ни один человек не подтвердит тебе сказанного тобой.
Это взгляды зависти, безразличия, раздражения. И даже женщины не могут
любить этих людей, потому что чувство их смешивается с желанием обладать не
только этим человеком, но и имеющимся у него. В свою очередь, и они не могут
по-настоящему любить женщину, ибо нет возможности освободить достаточно
места для такого большого чувства.
Поиск дальнейших аргументов был бессмысленным, так как сказанное ею
могли подтвердить или опровергнуть только те, о ком она говорила. Будучи и
сам предпринимателем, я никогда не задумывался над тем, что говорила
Анастасия, не анализировал количество своих минут радости, и тем более не
мог это сделать за других. Как-то не принято в среде предпринимателей
хныкать или жаловаться, каждый стремится показать себя преуспевающим,
довольным жизнью. Потому и сложился, наверное, у большинства людей образ
предпринимателя как человека, получающего от жизни сплошные блага. Анастасия
улавливала не внешние проявления чувств, а более тонкие, скрытые внутри. Она
определяла состояние человека по количеству видимого ей света. Мне кажется,
картинки и ситуации, видимые ею, виделись мне скорее с ее голоса. Об этом я
сказал Анастасии. Она ответила:
-- Я тебе сейчас помогу. Это просто. Ты закрываешь глаза, лежишь на
траве, руки в стороны, должен расслабиться. Мысленно представь всю Землю,
попробуй увидеть ее цвет и голубоватое свечение, исходящее от нее. Потом
сужай луч своего воображения, не охватывай им всю Землю, а делай его все уже
и уже, пока не увидишь конкретных деталей. Людей ты ищи там, где свет
голубоватый будет больше, там люди. Ты еще больше сужай свой лучик и увидишь
одного человека или нескольких. Давай еще попробуем с моей помощью.
Она взяла меня за руку, направила свои пальцы вдоль моих, упершись их
концами в мою ладонь. Пальцы другой ее руки, лежащей на траве, были
направлены вверх. Я мысленно проделал все то, что она сказала, и не очень
отчетливо передо мной возникла картина сидящих за столом и возбужденно
разговаривающих между собой троих людей. Их слова мне были непонятны. Речи
вообще никакой я не слышал.
-- Нет, -- сказала Анастасия, -- это не предприниматели. Сейчас
мы найдем их.
Она водила и водила своим лучиком, попадая в большие и маленькие
кабинеты, закрытые клубы, застолья и бордели... Голубоватое свечение было
или очень слабым, или не было его вообще.
-- Смотри -- там уже ночь, а он все сидит в прокуренном кабинете
один, что то не ладится у этого предпринимателя. А этот, смотри -- какой
довольный, в бассейне, и девочки рядом. Он под хмельком, но свечения нет. Он
просто пытается забыться от чего-то, его самодовольство искусственно...
Этот дома. Вот его жена, ребенок у него что-то спрашивает... Телефон...
Вот, пожалуйста, он снова посерьезнел, даже близкие люди отодвинулись на
задний план....
И снова одна за одной высвечивалась череда всевозможных ситуаций,
внешне хороших и не очень, пока мы не наткнулись на эту ужасающую сцену.
Вдруг возникла комната, вероятно, в какой-то квартире, довольно
респектабельной, но...
На круглом столе лежал обнаженный человек, его ноги и руки были
привязаны к ножкам стола, голова свисала, рот заклеен коричневатой пленкой.
За столом сидели двое молодых, плотного телосложения мужчин, один коротко
подстриженный, другой не такой плотный, с гладко прилизанными волосами. В
кресле поодаль, под торшером, сидела молодая женщина. Рот у нее тоже
заклеен, ниже груди обтягивал ее бельевой шнур, прижимая к креслу. Каждая
нога была привязана к ножке кресла. Она была в одной нижней разорванной
сорочке. Рядом с ней сидел пожилой худощавый мужчина и пил что-то, наверное,
коньяк. На маленьком столике перед ним лежал шоколад. Те, что сидели за
круглым столом, не пили. Они наливали на грудь лежащего мужчины
жидкость -- водку или спирт, и поджигали. "Разборка", -- понял
я.
Анастасия увела лучик с этой сцены. Но я воскликнул:
-- Вернись. Сделай что-нибудь!
Она вернула эту сцену и ответила:
-- Нельзя. Все уже произошло. Этого нельзя остановить, раньше надо
было, сейчас поздно.
Я смотрел, как завороженный, и вдруг ясно увидел глаза женщины, глаза,
наполненные ужасом и не молящие о пощаде.
-- Так сделай хоть что-нибудь, если ты не бессердечная! -- крикнул
я Анастасии.
-- Но это не в моих силах, это уже как бы запрограммировано раньше, не
мной, я не могу вмешиваться напрямую. Они сейчас сильнее.
-- Ну где же твоя доброта, способности?
Анастасия молчала. Ужасная сцена слегка помутнела. Потом вдруг исчез
пожилой, пьющий коньяк. Вдруг я почувствовал слабость во всем теле и еще
почувствовал как немеет моя рука, к которой прикасалась Анастасия. Я услышал
ее какой-то ослабевший голос. Она, с трудом выговаривая слова, произнесла:
-- Убери руку, Владими... -- Она не смогла даже договорить мое имя.
Я, вставая, оттянул от Анастасии руку. Рука висела словно онемевшая,
как бывает, когда отсидишь руку или ногу, и была вся белая. Пошевелил
пальцами и онемение стало проходить.
Я взглянул на Анастасию и ужаснулся. Ее глаза были закрыты. Исчез
румянец с лица. Под ее кожей на руках и лице, казалось, не было вообще ни
кровинки. Она лежала словно бездыханная. Трава вокруг нее, примерно радиусом
метра в три, была тоже белой и поникшей. Я понял, что произошло нечто
ужасное и крикнул:
-- Анастасия! Что с тобой произошло, Анастасия!?
Но она никак не отреагировала на мой крик. Тогда я схватил ее за плечи
и встряхнул уже не упругое, а какое-то обмякшее тело. И все равно -- ее
абсолютно белые, бескровные губы молчали.
-- Ты слышишь меня, Анастасия?
Чуть приподнялись ресницы, и на меня посмотрели потухшие глаза, уже
ничего не выражающие. Я схватил фляжку с водой, поднял ее голову и
попробовал напоить ее, но она не могла глотать. Я смотрел на нее и
лихорадочно думал, что же делать.
Наконец, ее губы едва зашевелились и прошептали:
-- Перенеси меня на другое место... к дереву...
Я поднял обмякшее тело и унес подальше от круга с белой травой, положил
у ближайшего Кедра. Через некоторое время она стала понемножку приходить в
себя, и я спросил:
-- Что с тобой произошло, Анастасия?
-- Я постаралась выполнить твою просьбу, -- тихо ответила она и
добавила, спустя паузу, -- думаю, у меня это получилось.
-- Но ты ведь так плохо выглядишь, ты чуть не погибла?
-- Я нарушила естественные законы. Вмешалась в то, во что вмешиваться
не должна. Это вытащило из меня все мои силы, энергию. Удивляюсь, что ее
хватило.
-- Зачем ты рисковала, если это так опасно?
-- У меня не было выхода. Ты ведь хотел этого. Я боялась не выполнить
твою просьбу, боялась, что совсем перестанешь меня уважать. Будешь думать,
что я только говорю, говорю все... И ничего не могу в реальной жизни.
Ее глаза смотрели на меня просяще и умоляюще, тихий голос немного
дрожал, когда говорила:
-- Но я не могу объяснить тебе, как это делается, как работает этот
природный механизм, я его чувствую, но объяснить, чтоб тебе понятно было, не
могу, и ученые ваши, наверное, пока не смогут.
Она опустила голову, помолчала, словно набираясь сил. Снова посмотрела
на меня умоляющими глазами и произнесла:
-- Теперь ты еще больше будешь считать меня ненормальной или ведьмой.
И мне вдруг очень сильно захотелось сделать для нее что-нибудь хорошее,
но что? Я хотел сказать, что считаю ее нормальным, обычным человеком,
красивой и умной женщиной, но у меня не было ощущения обычного к ней
отношения, и она со своей интуицией не поверила бы мне.
Я вдруг вспомнил ее рассказ о том, как обычно в детстве здоровался с
ней прадед. Как вставал седой прадед на одно колено перед маленькой
Анастасией и целовал ее ручку. Я встал перед Анастасией на одно колено, взял
ее еще бледную и немножко холодную руку, поцеловал и сказал:
-- Если ты и ненормальная, то ты самая лучшая, самая добрая, умная и
красивая из всех ненормальных.
Губ Анастасии, наконец-то, снова коснулась улыбка, глаза благодарно
смотрели на меня. На щеках стал появляться румянец.
-- Анастасия, картина довольно сумрачная. Ты специально выбирала?
-- Искала, хотя бы для примера, хорошее, но не нашла. Они все в клещах
забот своих. Они один на один со своими проблемами, у них почти нет
духовного общения.
-- Так что же делать, что ты можешь предложить, кроме жалости к ним? А
я должен сказать тебе: это сильные люди -- предприниматели.
-- Очень сильные, -- согласилась она, -- и интересные. Они за одну
жизнь как бы две проживают. Одна известная только им и никому из близких
даже, другая -- внешняя, для окружающих. А помочь, думаю, надо с помощью
усиления их духовного и искреннего общения между собой. Нужно открытое
стремление к чистоте помыслов.
-- Анастасия, я, наверное, попробую сделать то, что ты просила. И книгу
попробую написать, и объединение предпринимателей с чистыми помыслами
создать, но только так, как сам это понял.
-- Тебе трудно будет. Я не смогу тебе достаточно помогать, во мне мало
осталось сил. Они будут долго восстанавливаться. Я теперь некоторое время не
смогу видеть лучиком на расстоянии. Я и тебя сейчас обычным зрением не очень
хорошо вижу.
-- Ты что же, Анастасия! Слепнешь?
-- Думаю, все восстановится. Жалко только, что какое-то время тебе не
смогу помогать.
-- Не нужно мне помогать, Анастасия. Ты постарайся сберечь себя для
сына и помоги другим.
Мне необходимо было уезжать, догонять теплоход. Дождавшись, когда она,
по крайней мере внешне, стала выглядеть почти прежней, я забрался в катер.
Анастасия взялась за ручку на носу и столкнула его с берега. Катер
подхватило и понесло течением. Анастасия стояла почти по колено в воде,
подол ее длинной юбки намок и колыхался на волнах. Я рванул заводной шнур.
Мотор взревел, раздирая ставшую привычной за три дня тишину, и катер резко