Мельникова Валентина Александровна. Невеста по наследству

   - Что же, вам и фотографию его не показывали?
   - Почему же, показывали! - слегка усмехнулась девушка. - Этакий бонвиван с отвратительнейшими усиками!
   Граф невольно потрогал пальцами верхнюю губу. Следуя английской моде, он никогда не носил усов.
   - А вы уверены, что на той фотографии был изображен граф Ратманов? спросил он.
   - Как в самой себе! - тут же отпарировала девушка.
   - Но, насколько я знаю, мой друг лишен подобного украшения.
   - А не все ли равно! -- Анастасия презрительно дернула плечиком и скривилась. - По правде, я ее не слишком разглядывала, но что-то весьма отталкивающее в его лице было!
   - Как же так? - вскричал в негодовании граф. - Почему вам не позволили рассмотреть лицо вашего жениха? Он не прокаженный и не урод, чтобы скрывать до свадьбы свою внешность!
   - К вашему сведению, господин поэт, я сама не имела никакого желания знакомиться с физиономией вашего приятеля. Эту фотографию я просто-напросто порвала, как только она попала мне в руки, - девушка победно улыбнулась. - А по поводу его выходок скажу одно: я полностью доверяю словам тех, кто так нелестно о нем отзывался. Эти дамы давние подруги моей матери. И им нет никакого резона приукрашивать или очернять действительность. Моя мама, вне всякого сомнения, не пригласила бы их на свадьбу, если бы сомневалась в их искренности.
   - Понятно, - ответил граф и почувствовал, как его сердце сжалось от чувства, похожего на разочарование.
   Неужели Анастасия так доверчива и наивна? В уме ей не откажешь. Видимо, это свойство ее характера - совершать очертя голову поступки, от которых уходит земля из-под ног и безумно кружится голова у всех окружающих? Он уже успел испытать это на себе в полной мере. Но, подавив в себе раздражение, Сергей по-прежнему мягко и ласково произнес:
   - Скажите, а эти милые дамы так вот прямо, не стесняясь, и рассказали вам о похождениях моего друга? И тут хорошо знавшие графа люди смогли бы заметить, как потемнели вдруг его глаза, а около губ залегли две жесткие складочки.
   Анастасия, как ему показалось, несколько смутилась, но тут же взяла себя в руки и довольно равнодушно произнесла:
   - В гостиной была не совсем плотно закрыта дверь, а я проходила мимо...
   - И случайно подслушали, как эти почтенные сплетницы перемывали кости моему другу? - Теперь любой человек заметил бы, как он рассержен. Эта девица совсем не отличается от многих подобных ей созданий с куриными мозгами и вздорным характером! Да, ничего не скажешь, хороший подарок готовили ему к тридцатилетию! Нет уж, пусть половина его наследства отойдет Андрею, но он приведет свой план в исполнение и примерно накажет эту самоуверенную негодницу и попутно ее маменьку, не сумевшую внушить дочери, что подслушивать чужие разговоры недопустимо.
   - А как бы вы поступили на моем месте, если бы случайно услышали имя человека, о котором ровно ничего не знаете? У меня было такое чувство, что через несколько дней мне предстоит лечь в постель чуть ли не с первым встречным. Вы в состоянии понять, что я испытывала все эти дни, когда так опрометчиво поддалась на уговоры мамы? Оказывается, она в свое время была невестой старшего брата графа, но он повел себя недостойно, завел роман с какой-то певичкой, и она отказала ему. Так что я нисколько не удивляюсь тому, что младший братец пошел по стопам старшего. Но моей маме взбрело в голову, что я должна испытать то великое счастье, которое не удалось испытать ей, - стать графиней Ратмановой, - Анастасия скептически усмехнулась. - Но она упустила один немаловажный факт...
   - Какой же? - тихо спросил граф и вдруг заметил, как девичьи глаза подозрительно заблестели.
   - То, что она любила графа Андрея, - девушка печально посмотрела на человека, которого считала Фаддеем Багрянцевым, и вздохнула.
   - Вас что же, не прельщает возможность стать графиней Ратмановой? В довершение высокого положения в обществе, вы будете женой одного из самых богатых людей России. Вы сможете путешествовать, иметь множество великолепных нарядов, а фамильным драгоценностям Ратмановых завидуют самые именитые семейства Европы, - сказал Сергей.
   Девушка покачала головой и, гордо вскинув голову, произнесла:
   - Мой отец принадлежал к старинному дворянскому роду, возможно, не к такому богатому и знаменитому, как род Ратмановых, но смею вас заверить, в нашей семье прежде всего ценились честность и порядочность. И я уверена: будь мой отец жив, он никогда не допустил бы, чтобы его единственная дочь обвенчалась с негодяем.
   - По-моему, Сергей не заслуживает подобной характеристики.
   Граф с великой осторожностью перебрался на сиденье рядом с девушкой. Она отодвинулась, но возражать не стала, только вновь отвернулась к окну, за которым уже окончательно стемнело, а по кожаному верху кареты забарабанили вдруг тугие капли дождя. Похолодало, и Анастасия еще плотнее запахнула свое пальтишко. Она так и не ответила ему, да и у графа вдруг пропало какое-либо желание продолжать разговор. Он приоткрыл дверцу и крикнул кучеру:
   - Далеко ли еще до станции?
   - Да вроде уже должна быть, - донесся с облучка угрюмый голос. - Грязь, барин, непролазная, лошади еле тянут, как бы нам не застрять здесь... сказал мужик и словно сглазил.
   Лошади дернули карету раз, другой, кучер выругался, соскочил с облучка и тут же провалился в жидкую грязь по колено. С трудом вытаскивая ноги и продолжая ругаться, он прошел к задним колесам кареты и озадаченно крякнул:
   - Да, господа хорошие, застряли мы тут до утра. Самим нам ни в какую не выбраться.
   - Что же делать? - спросила девушка и растерянно посмотрела на своего попутчика.
   - Показывай, братец, где тут ближайшее село? - Граф надел шляпу, которая лежала до той поры на сиденье.
   - В полверсте отсюда есть небольшой хутор. А если через рощу идти, так совсем рядом, - сообщил кучер.
   - Ну что ж, дорогая барышня, - Сергей решительно натянул шляпу поглубже, застегнул плащ на все пуговицы и вдруг, улыбнувшись, подмигнул девушке, - путешествовали в экипаже, теперь вам предстоит испробовать другое транспортное средство.
   - Какое именно? - спросила она в недоумении. - Неужели вы хотите выпрячь лошадей?
   - Нет, лошадей мы оставим в покое. Но верхом вам придется прокатиться... На мне.
   - Царица небесная! - всплеснула руками девушка. - Что за ересь вы несете? Я умею прекрасно ходить.
   - Вполне это допускаю! - усмехнулся молодой человек. - Но преодолевать вплавь грязные лужи вы вряд ли приучены.
   - Что же теперь делать? - спросила девушка растерянно.
   - Прежде всего вспомнить детство. Отец когда-нибудь катал вас на своей спине? - Сергей попробовал на вес свой портплед и саквояж Анастасии и удивленно поднял брови. - Вы что же, увезли весь золотой запас семейства Меркушевых?
   И тут он еще раз убедился в поразительной способности бывшей невесты пропускать мимо ушей некоторые его замечания. Гораздо больше ее волновал вопрос, каким образом им предстоит сейчас форсировать зловонное болото, в котором по самые втулки увязли колеса экипажа.
   - Вы собираетесь перенести меня на своей спине? - проговорила она медленно, растягивая слова, и с неподдельным изумлением уставилась на внезапно повеселевшего спутника. А граф и вправду еле сдерживал смех, представив себе, какое потрясение испытали бы все его тайные завистники, если бы вдруг удостоились чести лицезреть сию прелестную картину: граф босиком, в закатанных выше колен брюках переносит на закорках свою нареченную. Вот на какие жертвы вынужден он идти, какие серьезные испытания должен пережить, чтобы получить это окаянное наследство! Слава богу, что без лишних свидетелей! Он посмотрел на девушку, растерянно наблюдавшую за его приготовлениями к переправе, и усмехнулся:
   - Выходит, вы не знали этой детской радости?
   - Почему же, но отец предпочитал, чтобы я сидела у него на шее...
   - Это удовольствие мы оставим вашему будущему мужу, а теперь, - Сергей взял в обе руки багаж и повернулся к Анастасии спиной, - обнимите меня за шею руками. Да не бойтесь! - слегка прикрикнул он на девушку, робко обхватившую его плечи. - Меня совсем не радует возможность измерить глубину лужи, пускай даже на пару с вами!
   Она уже смелее прильнула к его спине. Сергей подхватил ее под колени руками и осторожно ступил на подножку экипажа. Карета слегка накренилась, девушка испуганно вздрогнула и еще сильнее прижалась к мужской спине. Граф почувствовал ее дыхание на своей щеке и, не раздумывая, шагнул в отливающую черным лаком жидкую грязь. Вслед им что-то прокричал кучер, но Сергей не обратил на это никакого внимания. Самое главное сейчас - не поскользнуться и благополучно достичь небольшого леска, видневшегося в десятке саженей от застрявшего экипажа. Девушка была почти невесомой, но ее саквояж ощутимо оттягивал правую руку. "Камнями она его набила, что ли?" - подумал граф и сильно ударился ногой о корень дерева на дне лужи. Зашипев от боли, он пробормотал сквозь зубы проклятие и чуть не выронил саквояж. Какого черта он копошится в этой грязи, вместо того чтобы лежать сейчас в мягкой постели под роскошным белым балдахином и держать в объятиях восхитительную молодую жену? Почему все в его жизни так складывается? Зачем он затеял эту дурацкую игру, вместо того чтобы уже на постоялом дворе объявить этой своенравной девице, кто он такой на самом деле?
   Граф подумал, что и в этом случае не пришлось бы ночевать в роскошной кровати под белым балдахином, и почувствовал, что его ноги ступили на колючую придорожную траву.
   Девушка разомкнула руки, сползла с его спины и с облегчением вздохнула, оказавшись на твердой поверхности. Из-за туч выглянула луна и осветила огромную лужу, посреди которой замерла слегка накренившаяся набок карета. Кучер опять взобрался на облучок и крикнул пассажирам, благополучно добравшимся до леса:
   - Там за взгорком, в ложбине, ручей бежит, можете, барин, ноги помыть. А потом вдоль ручья идите, по тропинке, а как мостик минуете, так хутор и увидите. Если что, скажите, мол, от Ивана. Там свояк мой живет. Пусть батраков поутру пошлет, чтобы помогли экипаж вытащить, ночью тут все равно ничего не разберешь.
   - А ты разве не пойдешь с нами? - крикнул Сергей.
   - Нет, останусь, попытаюсь выбраться. Если получится, заеду за вами на хутор. Но вы там заночуйте, в любом случае до утра придется задержаться.
   - Ну, хорошо, - согласился граф, - будем ждать тебя на хуторе.
   По заросшему мелким кустарником склону они спустились к ручью, русло которого было настолько завалено камнями, поваленными деревьями, что они с трудом отыскали небольшой бочажок, где воды было чуть выше графских щиколоток, да и та была вперемежку с листьями и мелкими веточками.
   Анастасия с берега наблюдала, как, едва слышно чертыхаясь сквозь зубы, ее попутчик пытается отмыть толстый слой грязи, облепивший его ноги по самые колени. Наконец он закончил приводить себя в порядок, вновь натянул сапоги, поправил шляпу, одернул плащ и подошел к Анастасии.
   - Ну что, сударыня, продолжаем путешествие? - бодро спросил он.
   - Господин Багрянцев, - девушка отвела глаза в сторону, и следующие ее слова, по всей видимости, дались ей нелегко, - я должна признаться, что мое решение отправиться в дорогу одной весьма опрометчиво, и я очень рада, что вы оказались рядом. Не знаю, что бы я сейчас делала без вас?
   - По крайней мере через лужу вам бы пришлось перебираться самой, усмехнулся граф. - Надеюсь, вы заметили, что кучер обладает отнюдь не богатырским телосложением и вряд ли бы согласился исполнить роль верховой лошади.
   - Простите меня, господин...
   - Зовите меня просто Фаддей, - быстро проговорил Ратманов, - думаю, я заслужил это право. А вас я могу называть по имени?
   - Да, да, разумеется, - торопливо согласилась девушка, - только я не люблю, когда меня называют Анастасией. Лучше Настя, если пожелаете.
   - Конечно, пожелаю! - мгновенно согласился ее спутник и посмотрел на небо. - Кажется, на наше счастье, распогодилось. Вон уже и звезды на небе показались, да и теплее стало, вы не чувствуете? - Не дожидаясь ответа, он расстегнул плащ, снял с шеи галстук, связал им за ручки саквояж и портплед и перекинул поклажу через плечо. - Давайте руку, а то, не дай бог, упадете в темноте!
   Девушка сделала шаг навстречу, доверчиво протянула ему руку, и он принял в свою ладонь ее слегка подрагивающую ладошку. Она была холодной как лед, и Сергей не удержался, поднес ее к губам и попытался согреть своим дыханием. Лицо Насти приблизилось почти вплотную к лицу молодого человека, она смотрела на него своими огромными глазами, совсем темными в сумраке ночи и оттого казавшимися бездонными, как и небо, раскинувшее над ними свой купол.
   - О господи, - прошептала она, не сводя с него глаз.
   - Я начинаю думать, что ваш жених непроходимый тупица, - пробормотал граф, отпустил девичью ладонь, снял с плеча поклажу и в следующее мгновение привлек Настю к себе и приник губами к ее прекрасному рту, недоумевая, почему не сделал этого раньше. Крепко обнимая свою бывшую невесту, граф Ратманов только в первый момент ощутил ее легкое сопротивление, и тут же, к его величайшему изумлению, она стала отвечать ему. Да так, что Сергей уже в который раз пожалел, что находится сейчас не в спальне молодоженов, а вдали от человеческого жилья, среди мрачных и угрюмых деревьев, молчаливых свидетелей их первого поцелуя.
   Внезапно девушка отстранилась и, прижав руки к щекам, потрясение произнесла:
   - О боже! Я хуже графа Ратманова, в этом нет никакого сомнения! Господин Багрянцев, прошу вас, простите меня. Я не должна была позволить вам этот поцелуй. Я думаю, все дело в том, что я крайне раздосадована и огорчена, поэтому не сумела вовремя остановить вас.
   Граф с удивлением посмотрел на нее, заметил блестевшие на глазах девушки слезы и опять осторожно приблизился к ней. Мягко обняв ее за плечи, он привлек ее к себе.
   - Милая Настя, вы сами не понимаете, что говорите! Здесь нет вашей вины. Это я воспользовался вашей растерянностью и злоупотребил вашим доверием. Сумеете ли вы простить меня?
   Настя виновато улыбнулась и коснулась пальцами его щеки.
   - Как хорошо, что вы не граф! Несмотря ни на что, мне с вами легко и спокойно. - И совсем тихо добавила:
   - И целуетесь вы восхитительно!
   - Правда? - так же шепотом ответил Сергей и с неожиданной горечью подумал, что, очевидно, не понадобится особого труда, чтобы совратить это милое создание, но испытает ли он при этом то непередаваемое чувство, которое он ощутил, целуя ее, в этом он совсем не был уверен.
   Он продолжал смотреть на девушку не отрываясь. И Настя почувствовала, как теплая волна омыла ее сердце и разошлась по всему телу. "О чем он думает? - забеспокоилась она внезапно. - Неужели он из той же породы, что и мой бывший жених? Вполне возможно, поцелуи для него что-то вроде спортивного состязания, а соблазнить девушку - все равно что завоевать кубок на скачках". Она уже наслышана о подвигах подобных спортсменов-любителей, но втайне все-таки надеялась, что Фаддей не из числа подобных ловеласов. Но, с другой стороны, его стихи все поголовно посвящены дамам, чьи инициалы включают в себя большую часть алфавита...
   Поглощенная этими мыслями, Настя не заметила, что ее рука, словно сама по себе, все еще гладит слегка шершавую от выступившей щетины мужскую щеку. Она вздрогнула, когда он бережно отвел ее руку от своего лица и прижался губами к тонкому запястью.
   - Не надо, - прошептала девушка тихо и попыталась отнять руку. - Я поступила, как глупая гимназистка, позволив вскружить себе голову. Клянусь, что в дальнейшем я не допущу ничего подобного!
   - Я очень жалею о том, что я не граф и не могу предложить вам руку и сердце, - ответил Сергей, продолжая удерживать ее руку. - Увы, я беднее церковной мыши. Кроме безупречной родословной и нескольких томиков стихов, у меня за душой ни копейки. Я живу за счет издания своих стихов, но этих средств недостаточно, чтобы содержать семью. Будь я графом Ратмановым, я бы упал перед вами на колени и умолял принять мое имя. Но поскольку я не Ратманов, то в состоянии сделать вам единственное предложение: не отпускать мою руку, пока мы не достигнем хутора. - Граф вскинул на плечо их невеликий багаж, сжал в своей руке узкую девичью ладонь, и они сквозь темноту, сквозь недружелюбно затаившийся лес направились к хутору, который, судя по лаю собак, был не так уж и далеко.
   Глава 4
   - Но куда она могла подеваться? - Ольга Меркушева, все еще очень красивая женщина, в тревоге ходила по гостиной, то и дело выглядывая в окно, словно там вот-вот должна была появиться ее дочь, которую уже третий час разыскивали по всему дому и окрест
   Костям усадьбы. С утра она была в своей спальне, наотрез отказавшись встретиться с матерью и обсудить последние приготовления к встрече жениха графа Сергея Ратманова.
   - Мама, я полностью полагаюсь на тебя, - твердо сказала дочь, не впустив мать дальше порога своей комнаты. - Мне глубоко безразлично, в каких ливреях лакеи будут встречать при входе в дом твоего будущего зятя. Я не хочу видеть его вплоть до венчания и прошу оставить меня одну хотя бы несколько часов!
   Настя захлопнула дверь перед носом матери, и та, оскорбленная до глубины души подобной бесцеремонностью дочери, спустилась на первый этаж дома и окунулась в шумную сутолоку, всегда предшествующую таким важным событиям, как венчание в церкви и следующая за этим свадьба.
   Прибывших на торжество гостей плохая погода не выпускала в приусадебный парк, они томились от безделья, слоняясь по дому, раздражая хозяйку бестолковыми вопросами и советами. К четырем часам пополудни Ольга Ивановна устала безмерно, но к встрече все было готово. И теперь два десятка дюжих лакеев в прекрасных новых ливреях, белоснежных париках, с напудренными лицами застыли по обе стороны парадного крыльца и вестибюля в ожидании приезда братьев Ратмановых. Чуть в стороне от въезда в усадьбу стояла в полной боевой готовности старинная пушка. И отставной солдат Тимофей Зубарев ждал сигнала, чтобы запалить фитиль и возвестить всей округе о том, что жених пересек границы имения своей невесты. Тут его должны были встретить юные красавицы в народных костюмах, спеть величальную молодому графу, поднести ему хлеб-соль и проводить под белы руки к парадному крыльцу, где уже ждала мать невесты в платье, специально к этому дню доставленном из Парижа. Прекрасный атлас цвета чайной розы выгодно подчеркивал свежесть кожи Меркушевой-старшей и необычайно шел к ее темно-карим глазам, которые оставались такими же прекрасными, как и двадцать лет назад.
   Только ее строптивая дочь, никогда прежде не доставлявшая никаких хлопот, вдруг взбунтовалась и ни в какую не желала участвовать в этом "спектакле", который, по ее словам, разыграла мать, желая не ударить в грязь лицом перед богатым и влиятельным женихом. Но эта дуреха просто не понимает своего счастья и потому восприняла известие о неизбежной свадьбе как смертный приговор.
   Ольга Ивановна вздохнула и, посмотрев на Ратибора Райковича, давнего, еще со студенческих времен, приятеля своего покойного мужа, сказала:
   - Не знаю, что и думать, Ратибор! Горничная помогла Насте примерить подвенечное платье, а через десять минут она исчезла, будто испарилась! Уже где только ее не искали: и в оранжерее, и в парке... Все закоулки, весь дом обшарили...
   - Успокойся, дорогая, - Райкович взял женщину за руку и подвел к изящному диванчику. - Посиди немного, отдохни! Пойми, девочке надо побыть одной. Вспомни себя накануне свадьбы. Неужели ты сама не испытывала тревоги, неужели не боялась предстоящей встречи со своим будущим мужем?
   - По-моему, Настя сейчас думает только о том, как досадить мне! - Ольга Ивановна сердито поджала губы и снова выглянула в окно. - Что еще она задумала? С нее станется сотворить такое, что одной моей мигренью дело не кончится!
   Стук в дверь заставил женщину замолчать, и она с надеждой посмотрела на Райковича.
   - Пожалуйста, Ратибор, открой! Вероятно, это дворецкий с новостями о поисках Насти.
   - Терпеть не могу твоего дворецкого! - с негодованием проговорил Ратибор, но направился к дверям. - У тебя, ma chere, поразительная способность окружать себя людьми, которые ничего, кроме неприятностей, не приносят.
   - Что ж, в чужом глазу немудрено и соломинку заметить, особенно, если в собственном бревно торчит, - парировала Меркушева, но Райкович то ли сделал вид, то ли вправду не расслышал ее ядовитого замечания. Толкнув створку двери, он молча вернулся к дивану и, вытащив свою видавшую виды трубку, принялся набивать ее табаком.
   Ольга Ивановна поспешила навстречу дворецкому.
   - Что скажешь, Антон? Нашли ли Настю?
   - Боюсь, что у меня для вас плохие новости, барыня, - произнес угрюмо Антон и опустил глаза. - Барышня была на конюшне, велела оседлать свою Звездочку. Конюхи говорят, что на этот раз она была не в обычном костюме для верховой езды, а в платье, и, похоже, в подвенечном...
   - О господи, что такое? - Ольга Ивановна в растерянности оглянулась на Райковича. - Неужели она вздумала бежать?
   - В подвенечном платье? - скептически скривился тот. - Очередной каприз, и только. Думаю, через четверть часа появится твое непослушное чадо, так что не нервничай, дорогая!
   - Но как же не нервничать?! - вскричала Меркушева со слезами в голосе. - Виданное ли дело - скакать по полям в подвенечном платье! Что от него после этого останется?!
   - Что-нибудь да останется! - философски заметил Райкович и выпустил изо рта струйку дыма. Заметив взгляд дворецкого, произнес, побагровев от раздражения:
   - Что уставился, мужлан? Тебе более дел нет, как околачиваться в гостиной барыни?
   - Остынь, Ратибор, - остановила его Ольга Ивановна. - Ты опять с ног до головы в табаке и в пепле. Неужели нельзя обращаться со своей трубкой аккуратнее?
   - О, и это все? - недовольно сморщился Райкович и принялся отряхивать с праздничной одежды пепел, недовольно-ворча:
   - Провинциальный болван, проклятая деревенщина. Совсем не хочет понять, где его место.
   - Барыня, - дворецкий, похоже, даже ухом не повел на столь нелестную для него характеристику и обратил свой взор на хозяйку, - граф Ратманов только что приехал и желает лично поговорить с вами.
   - Как! - вскричала Меркушева. - Граф уже здесь, а меня никто не удосужился об эт,ом предупредить! Неужели Тимофей проспал? - она гневно посмотрела на Антона. - Почему не стреляла пушка?
   - Вы велели старику встречать экипаж при въезде в имение, а граф прискакал, верхом совсем не с той стороны, с которой его ожидали.
   Впервые с того момента, как она обнаружила исчезновение дочери, Ольга Ивановна испытала чувство, напоминающее панику. У Насти была причина искать уединения - вполне понятная и простительная предсвадебная истерика. Но почему граф таким образом явился в имение? Где Багрянцев, где Андрей, наконец?
   Не на шутку встревоженная, она сказала:
   - Пожалуйста, Антон, проводи графа в кабинет. Я сейчас выйду к нему.
   Дворецкий поклонился и направился к двери, а Ольга Ивановна добавила ему вслед:
   - Немедленно сообщай мне все новости о барышне, и не прекращайте поиски, пока не отыщете ее!
   ***
   Граф Андрей Ратманов, заложив руки за спину, стоял у широкого окна, смотревшего в старинный парк. Лучи солнца пробились сквозь тучи, окрасив стволы деревьев в розовато-желтый цвет. Ему нестерпимо захотелось пройтись по заросшим травой дорожкам,
   Вдохнуть влажный воздух, настоянный на запахах мокрой зелени, первых грибов и огромных, недавно распустившихся флоксов и астр. Он вздохнул, скорее бы закончилась эта суета, связанная с женитьбой брата. С минуты на минуту должна появиться мать невесты, которой он должен сейчас объяснить, почему его драгоценный брат задержался в пути. Он вспомнил взгляд Сергея, которым тот проводил его от ворот постоялого двора. Как бы ни страдал его младший братец, но жертвоприношение состоится уже сегодняшним вечером, и наступит черед старшего брата подыскивать себе невесту.
   В отличие от Сергея, которому был предложен весьма жесткий вариант обретения семейного счастья, Андрей был волен в выборе невесты, но ему вменялось в обязанность произвести наследника в течение года со дня свадьбы. И только в этом случае он получал свою долю наследства. А пока он с сочувствием мог только наблюдать за страданиями брата. Младший Ратманов в последние дни перед свадьбой вел себя, как приготовленный к закланию баран смотрел на мир затуманившимся от дурных предчувствий взором. Он часто впадал в гнев и беспрестанно ссорился то с безмятежным Фаддеем, то вдруг решался отточить молодые рога на старшем брате, но без особых успехов.
   За его спиной послышался звук легких шагов, и Андрей обернулся, приготовившись встретить будущую тещу брата самой обворожительной улыбкой...
   - Простите, граф, что заставила вас ждать! - торопливо проговорила Ольга Ивановна, направляясь к стоящему у окна ее кабинета Ратманову. Вы... - она запнулась на полуслове и невольно отступила назад.
   Вместо ожидаемого с нетерпением будущего зятя на нее смотрел Андрей Ратманов с застывшей на устах улыбкой. Меркушева с трудом подавила в себе невольный тяжелый вздох. Не в такой ситуации ожидала она встречи со своим бывшим женихом. Ольга Ивановна с усилием улыбнулась и проговорила, указав гостю на широкое кресло в глубине кабинета:
   - Садитесь, прошу вас! Очевидно, случилось что-то непредвиденное, раз вы прибыли в имение один?
   - Извините меня великодушно! - Ратманов сделал несколько шагов навстречу женщине, церемонно поклонился и весьма учтиво произнес: