Мельникова Валентина Александровна. Невеста по наследству

   - Позвольте представиться, граф Андрей Ратманов, брат вашего будущего зятя. К сожалению, Сергей вынужден задержаться на некоторое время. У нашей кареты лопнула рессора, и он вместе с Фаддеем Багрянцевым ожидает на постоялом дворе, когда закончится ремонт.
   - Но в чем же дело? - воскликнула Ольга Ивановна и торопливо отвела глаза в сторону, чтобы не выдать своего разочарования. Граф не узнал ее! - Я сейчас же распоряжусь послать за ним свой экипаж.
   - Не стоит беспокоиться! Я думаю, что они уже на полпути к имению. Андрей учтиво склонился к ее руке, на мгновение прижался к ней губами и вымолвил, слегка прищурившись:
   - Я и не подозревал, что у меня будет такая очаровательная родственница. Не знай я о том, что вы мать невесты, подумал бы, что вижу ее старшую сестру.
   Ольга Ивановна слегка покраснела от неожиданного комплимента, но не успела и слова произнести в ответ. За ее спиной раздался знакомый, слегка скрипучий голос Райковича.
   - Братья Ратмановы известные мастера славословий, дорогая Ольга! Так что не обольщайся! Будь я женщиной, и то, наверно, не остался бы без внимания графа Андрея, или я ошибаюсь, ваше сиятельство?
   - Естественно, но я очень рад, что вы никогда не будете женщиной, господин Райкович! - сухо ответил граф и повернулся к хозяйке. - Смею заверить вас, я был совершенно искренен и воистину восхищен вашей красотой.
   - Но, но, граф, - проговорил с откровенным не
   Довольством в голосе Райкович. - Слишком уж стремительны вы в своих атаках! Эта женщина не про вашу честь!
   - Ты с ума сошел, Ратибор! - воскликнула в негодовании Меркушева. - Кто тебе дал право на подобные разговоры и вдобавок в моем присутствии? Я сама в состоянии постоять за себя и уверена, что граф не имел в виду ничего дурного.
   - Я здесь нахожусь по праву старинного приятеля твоего мужа. Умирая, он просил помогать тебе и, если нужно, защищать от поползновений охотников за твоим состоянием!
   - Нет, Ратибор, ты окончательно спятил! - прошептала потрясение Ольга Ивановна, прижала пальцы к вискам и повернулась к своему будущему родственнику. - Простите его, граф! Очевидно, у Ратибора очередной приступ подагры, ничем другим я не могу объяснить его поведение.
   - Я всегда знал о том, что ты весьма легкомысленная особа, - желчно проворчал Райкович и, смерив графа презрительным взглядом, покинул кабинет.
   - Он живет здесь? - спросил Андрей и, повинуясь ее приглашающему жесту, опустился в кресло рядом с диваном, на котором расположилась хозяйка дома.
   - К счастью, нет! - ответила Ольга Ивановна. - Тут он по случаю свадьбы. Мы привыкли, что он постоянно допекает слуг, и они уже научились пропускать его замечания мимо ушей, но сегодня его словно бес попутал, вздумал вдруг беспокоиться о моей чести.
   - Простите, возможно, мой вопрос покажется вам не совсем учтивым, но не преследует ли Райкович несколько иные, сугубо личные цели?
   - Я понимаю, что вы имеете в виду, - усмехнулась Ольга Ивановна. - Об этом и речи не может быть! Я его с трудом выношу и терплю в доме только потому, что он друг моего покойного мужа и был к тому же свидетелем его гибели в тайге во время экспедиции, - она несколько виновато взглянула на графа. - Простите, но вы наверняка устали с дороги? Сейчас дворецкий покажет вам вашу комнату, вы сможете принять ванну, переодеться, а тем временем и ваш брат подъедет...
   - Барыня, барыня, - истошно голося, в кабинет влетела Ульяна с листком бумаги в руках, - сбежала барышня, в Москву сбежала! Я вот записку нашла у нее под подушкой!
   Ольга Ивановна медленно протянула руку, охнула, разобрав несколько безжалостных слов в письме Насти, и, покачнувшись, упала прямо в руки графа Андрея...
   Очнулась она от прикосновения холодного стекла к своим губам. Граф, склонившись над ней, пытался напоить ее водой, а рядом стоял Райкович с трубкой в одной руке и флаконом с нюхательной солью в другой. Ольга Ивановна попыталась приподняться и обнаружила, что лежит на широком кожаном диване в своем кабинете, а ее голову поддерживает незнакомый молодой мужчина лет тридцати пяти. Меркушева сконфуженно улыбнулась, отвела руку графа, села на диване и огляделась по сторонам. Никого более, кроме этих трех мужчин и ее самой, в комнате не было.
   Незнакомец, долговязый, с заметным брюшком и открытым добродушным лицом, никак не походил на молодого графа, каким она запомнила его по фотографии. К тому же он был достаточно небрежно одет, а братья Ратмановы всегда славились особой аккуратностью и элегантным внешним видом. Но если это Фаддей Багрянцев, то где же тогда граф?
   - Позвольте представить вам Фаддея Багрянцева, Ольга Ивановна, опередил ее вопрос Андрей и оглянулся на Райковича, который отошел тем временем к окну и вновь занялся своей трубкой.
   Фаддей бережно принял ее руку, пожал ее и мягко произнес:
   - Я бесконечно рад познакомиться с вами, госпожа Меркушева! Я слышал о вашей необычайной красоте, но действительность превзошла все мои ожидания! Ольга Ивановна была приятно удивлена восхищением, вспыхнувшим в бледно-голубых глазах поэта, и, невзирая на некоторое беспокойство, ощутила несомненное удовольствие от того, что он задержал ее руку в своей несколько дольше, чем позволяли приличия. Но в этот момент она краем глаза отметила два быстрых взгляда - откровенно раздраженный Райковича и чрезмерно язвительный графа Андрея, - и тут же ее настроение вновь испортилось. Она вспомнила, какое горестное событие вызвало ее обморок.
   Ольга Ивановна отняла свою руку и тихо попросила:
   - Прошу вас, господа, садитесь! - и посмотрела на Ратманова-старшего. Ваш брат уже здесь?
   Андрей как-то странно взглянул на нее, но ничего не ответил, а лишь подошел к дивану и вместо предложенного кресла сел рядом с ней. По-прежнему угрюмый Райкович так и остался стоять у окна, и только Фаддей Багрянцев опустился в глубокое кресло рядом с диваном. Но по тому, как он вдруг отвел взгляд в сторону, Ольга Ивановна поняла: произошло что-то неладное.
   - Господа, не томите меня! Я вижу, случилось что-то нехорошее!
   Граф поднял на нее свои темно-серые глаза, глубоко вздохнул, нахмурился и осторожно спросил:
   - Госпожа Меркушева, вы стойкая женщина?
   - Я... я не знаю, - Ольга Ивановна почувствовала, что язык перестал слушаться ее, а сердце сжалось от страха. - Не щадите меня, граф! Говорите, что с Настей? Почему ваш брат до сих пор не появился здесь? Или он узнал о ее побеге и отказался венчаться с ней?
   - Дорогая Ольга! - шагнул к ней от окна Райкович. - Я неоднократно предупреждал тебя о том, что молодой Ратманов неподходящая партия для нашей Насти...
   - Замолчите, Райкович, в противном случае я возьму вас за шиворот и выкину из комнаты! - Андрей побледнел, а серые его глаза потемнели и угрожающе смотрели на господина у окна. Тот недовольно скривился, но замолчал и демонстративно отвернулся от графа. - Сейчас я как раз не на стороне своего брата, Ольга Ивановна, - еще более мрачно продолжил граф. Фаддей только что привез потрясшее нас известие. Приготовьтесь пусть не к самой худшей, но весьма неприятной новости. Дело в том, что ваша дочь бежала не одна, а с моим братом Сергеем Ратмановым и сейчас они оба направляются в Москву.
   Ольга Ивановна, побледнев, некоторое время молча смотрела на графа. Что такое он говорит? Что за бред сумасшедшего? Или она сама сходит с ума? Сергей Ратманов. Сбежали. Ее Настя. Некоторое время она сидела словно в оцепенении, потом посмотрела на мужчин полными слез глазами и прошептала:
   - Зачем... зачем вашему брату бежать с Настей, когда через пару часов он мог спокойно обвенчаться с ней в церкви без всяких фокусов? Все, что вы сейчас сказали, совершенно бессмысленно и крайне глупо!
   - По просьбе Сережи я должен был сообщить вам, что он намерен обвенчаться с вашей дочерью в ближайшей церкви и увезти ее затем в Москву, вступил в разговор Фаддей, - но дело в том, что мой друг преследует несколько иные цели, и мой долг честного человека не позволяет мне молчать об этом... - проговорил он еле слышно и сильно покраснел. Андрей в ярости стукнул кулаком по спинке дивана и закончил это печальное сообщение вместо стушевавшегося поэта:
   - Дело в том, что этот мерзавец, которого я до сего момента считал своим братом, вовсе не намерен жениться на вашей дочери, госпожа Меркушева. Честно сказать, я только сейчас осознал, в какое отчаянное положение мы все попали.
   - У меня кружится голова, я не в состоянии понять, что происходит, Ольга Ивановна зажмурила глаза и прижала пальцы к вискам. - Поначалу я думала, что граф отказывается жениться на Насте по какой-то неизвестной нам причине, теперь вы намекаете на такие ужасные вещи, которые просто не укладываются в моей голове. Вы хотите сказать, что ваш безрассудный брат замыслил обесчестить мою девочку, учинить безобразнейший скандал, который навсегда закроет ей дорогу в общество? Но в чем причина? Чем вызвана подобная жестокость? Или все эти игры с приданым преследовали так далеко идущие цели? Но чем же мы провинились перед вами, граф, что такого дурного могла совершить моя дочь, чтобы ее, юную и беззащитную, втоптали в грязь сапоги великосветского мерзавца? - Женщина не замечала, что слезы ручьем текут по щекам, но, когда Фаддей протянул ей свой платок, она с негодованием оттолкнула его руку. - Возможно, мой покойный муж каким-то образом обидел вас или вашего брата, но при чем тут моя дочь?
   - Твой муж был прекрасным и благородным человеком, и эти жалкие негодяи ногтя его не стоят. Прикажи, я позову лакеев, и они взашей вытолкают этих наглецов, - Ратибор выпятил грудь и, надувшись, как индюк, сделал шаг в сторону графа. Ратманов исподлобья сердито посмотрел на него и проговорил:
   - Оставьте при себе ваши угрозы, господин Райкович! - И, достав из кармана своего сюртука платок, заботливо вложил его в руки женщины. Успокойтесь, Ольга Ивановна, я никогда даже не подозревал, что мой брат способен на столь отвратительный поступок. И пока не вижу никаких причин, чтобы объяснить его поведение.
   Ольга Ивановна отчаянно пыталась сдержать рыдания, но слезы продолжали бежать по щекам, ко всему прочему, вдруг самым неприличным образом потекло из носа.
   - Простите меня, господа, - прошептала она, всхлипывая, тщетно пытаясь промокнуть нос. - Я не должна плакать, но у меня такое ощущение, что все вокруг сошли с ума. - Наконец она решительно высморкалась и достаточно жестко произнесла:
   - Что за чудовище ваш брат, граф! В последние дни до меня стали вдруг доходить слухи о его распутном поведении, да еще с такими отвратительными подробностями. Я совершенно не верю подобным сплетням!.. - Тут она сбилась с мысли, потому что заметила явную усмешку на губах графа, но собралась с духом и закончила:
   - Но, вероятно, на этот раз ошиблась и не сумела вовремя оградить мою бедную девочку от бессердечного подлеца. Господи! - она мысленно перекрестилась. - Ну почему Настя решилась на такой опрометчивый поступок, ведь в своей записке... - Ольга Ивановна выпрямилась, что-то похожее на догадку ворвалось в ее сознание, как порыв ветра в открытое окно. - Ас какой стати Насте вздумалось бежать с ним? - спросила она скорее себя, чем окружающих, и поднесла к глазам до невозможности измятый листок с посланием дочери. - Тут она ясно и понятно пишет, что не обвенчается с Сергеем Ратмановым даже под угрозой лютой смерти. И вдруг соглашается ехать с ним в Москву?
   Андрей успокаивающе сжал ее руку.
   - Дело в том, что ваша дочь не догадывается о его намерениях. Она думает, что ее сопровождает вот этот балбес, - и он весьма невежливо кивнул в сторону окончательно сникшего поэта.
   - Господин Багрянцев? - воскликнула Ольга Ивановна в крайнем изумлении, а Райкович в очередной раз рассыпал табак на лацканы своего сюртука.
   - Он воспользовался моим именем, чтобы вызвать вашу дочь на откровенность. И когда она сообщила, что не собирается выходить замуж по той причине, что у Сережи якобы имеется любовница, он, похоже, на какое-то время лишился рассудка, - пробурчал Фаддей.
   - Но Настя никогда, даже словом, ни о чем подобном не обмолвилась. Неужели она побоялась довериться мне, чтобы развеять все сомнения?
   - Могу представить, в какое бешенство пришел мой братец, коли решился на подобное сумасбродство, - задумчиво произнес Андрей. - Насколько я знаю, у него никогда не было любовницы...
   - Ха, ха, ха! - отчетливо произнес Райкович. - Свежо предание!..
   Андрей бросил на него ленивый взгляд, но Ратибор моментально умолк и угрюмо насупился.
   - ...И боюсь, что Сергей просто-напросто решил отомстить тем, кто самым бессовестным образом постарался очернить его в глазах невесты. Не секрет, что он являлся желанной добычей для многих столичных семейств, и вдруг такой пассаж. Подобных доброхотов и завистников у него хоть пруд пруди, не так ли, Фаддей?
   - Милая Ольга Ивановна, - поэт поднялся со своего кресла, подошел к дивану и сел рядом с ней по другую сторону от Андрея, - я уверен в Сергее как в самом себе. Я знаю его много лет и не припомню ни одного случая, когда он повел бы себя бесчестно по отношению к женщине, а к девушке тем более. Он успел признаться мне, что поражен красотой вашей дочери, и, возможно, его действия объясняются несколько другими чувствами, чем простым желанием отомстить. Я убежден, что он вскоре одумается и повинится перед Настенькой в своем дурном поступке.
   - Воображаю, что тогда будет! - прошептала потрясенно Ольга Ивановна, представив реакцию дочери на подобное признание графа. Тогда уж точно молодого Ратманова ничто не спасет от законного возмездия, и как бы его самого не пришлось спасать от праведного гнева Анастасии Меркушевой. Но эти тайные мысли совсем не предназначались для чьих-то ушей, и Меркушева-старшая благоразумно не произнесла их вслух. - Но я тем не менее не могу испытывать к нему прежнее уважение и симпатию, - произнесла она сухо и с вызовом глянула на мужчин. - Вероятно, я бы тоже отказала своему будущему мужу, если была бы не уверена в его порядочности. - Она невольно скользнула взглядом по старшему графу, заметила, как вмиг закаменело его лицо, и отвернулась, чтобы не выдать своего торжества. Даже если он не узнал ее, пусть эти слова заставят его задуматься, прежде чем он начнет подыскивать себе невесту.
   К чести Фаддея, он не собирался сдаваться и снова бросился на защиту своего друга:
   - Сударыня, вы же не станете отрицать, что эти сплетни и домыслы, которые так больно ударили по вашей семье, вызваны не чем иным, как элементарной завистью и, возможно, ревностью. Андрей подтвердит мои слова. Как только стало известно о наследстве, за обоими братьями устроили настоящую охоту. А потом до всех дошли подробности завещания, и я лично знаю несколько дам, которые были на грани безумия, узнав, что Серж на этот раз окончательно ускользнул от них.
   - Выходит, его оклеветала одна из отвергнутых женщин? - уже более спокойно спросила Ольга Ивановна.
   - Слушай, слушай их, ma chere! - проскрипел Райкович. - Эти господа давно известны своим умением обводить вокруг пальца и менее доверчивых дамочек.
   - Ваша бдительность делает вам честь, господин Райкович, но, кажется, никто не спрашивает вашего мнения по данному вопросу. Это наши семейные дела, и прошу вас не лезть со своими замечаниями, пока вас об этом не попросят! - оборвал его Андрей и взглянул на сидящую рядом женщину. - Думаю, мы с Фаддеем должны немедленно найти их, пока этот дуралей не натворил непоправимых бед.
   - Я прикажу срочно приготовить экипаж! - Ольга Ивановна решительно промокнула свой нос и посмотрела на мужчин. - Моя карета довольно вместительна и с хорошими рессорами. Мы едем немедленно, нужно догнать их до наступления ночи, и никаких возражений, если не хотите, чтобы я сошла с ума, дожидаясь, пока вы доставите их сюда.
   - Никто не собирается вам возражать, сударыня, однако я предпочитаю путешествовать в собственном экипаже, - ответил граф, - но прежде стоит подумать, что мы скажем гостям, как объясним им отсутствие жениха и невесты.
   Ольга Ивановна похолодела. Она уже встала и приготовилась выйти из кабинета, но слова Андрея поразили ее как удар молнии.
   - О боже! - почти простонала она. - Я совсем забыла о них! Что теперь делать?
   - Советую сообщить о случившемся вашему дворецкому, а он, надеюсь, сообразит, что лучше всего сказать по этому поводу слугам.
   - Пожалуй, граф, вы правы, - согласилась Меркушева и позвонила в колокольчик.
   К ее удивлению, Антон совсем не удивился подобному повороту событий и, вежливо склонив седую голову, сказал, что, по его мнению, слуг и гостей следует известить о том, что барышня заболела и венчание пришлось отложить до ее выздоровления. Разумеется, весь этот обман может выплыть через некоторое время, но по крайней мере им удастся выкроить несколько дней, чтобы догнать беглецов и придумать достаточно убедительное объяснение их поступку для многочисленных друзей и знакомых, пока это невероятное происшествие не стало всеобщим достоянием.
   Антон вернулся к своим обязанностям, а Ольга Ивановна окончательно осушила слезы, приняла свой обычный величественный и неприступный вид и в со
   Провождении трех мужчин спустилась на первый этаж, чтобы предстать перед заждавшимися гостями.
   Гости, конечно, были слегка разочарованы, но хозяйка в утешение предложила превосходный ужин, и это в некоторой степени успокоило и развеселило всех приглашенных. Да и сообщение о том, что младший Ратманов был вызван неожиданно в столицу по каким-то очень важным делам, поступившее из уст старшего брата жениха, также не возбудило у большинства собравшихся особых подозрений.
   Глава 5
   На подступах к хутору их встретили три огромные собаки. Молча окружили путников и сели на некотором расстоянии от них, каждый раз вскакивая и угрожающе рыча, стоило лишь Сергею или Насте пошевелиться.
   - Вот те раз! - Сергей снял шляпу и потряс ею в воздухе перед носом самого большого пса. Тот утробно рыкнул, сверкнув маленькими глазками, спрятанными в космах свалявшейся шерсти, словно предупредил: "Не подходи, господин хороший, пожалеешь!"
   - Да, серьезный зверь, - вздохнул Сергей, - но позвать на помощь он, надеюсь, мне позволит. - Он опустил на землю поклажу, ободряюще улыбнулся погрустневшей было девушке и, приложив руки ко рту, несколько раз прокричал:
   - Эй, там, на хуторе, есть кто живой?
   В окнах старого бревенчатого дома, окруженного хозяйственными постройками, по-прежнему было темно, и графу пришлось неоднократно повторить свой призыв, прежде чем в окнах затеплился, а потом задвигался слабый огонек. Кто-то кряхтя поднял засов на воротах, и в щель высунулась голова мужика, борода и шевелюра которого, на первый взгляд, ничем не отличались от всклокоченной шерсти четвероногих сторожей.
   Мужик поднял вверх фонарь, некоторое время вглядывался в две темные, не смеющие сдвинуться с места фигуры, мужскую и женскую, и потом недовольно пробурчал:
   - Пошто орете? Спать людям мешаете!
   - Мы от свояка твоего, милейший, от Ивана, - достаточно учтиво ответил граф, хотя был на грани того, чтобы плюнуть на псов и хорошенько вздуть мужика: его попутчица уже изрядно замерзла. Сергей заметил, как Настя несколько раз зябко поежилась.
   Но мужик, услышав знакомое имя, свистнул псов, и, когда они, поджав хвосты, подбежали к нему, неожиданно отвесил им по изрядному пинку. Собаки взвизгнули и скрылись в подворотне. Хозяин молча оглядел нежданных гостей и угрюмо проворчал:
   - Переспать место найдется, но на перины не рассчитывайте! Хотите, на сеновале располагайтесь, хотите, в сенцах на полатях. Поесть, окромя молока и хлеба, нет ничего, да и то, если хозяйку разбужу, - он развернулся и пошел к дому.
   Сергей и Настя прошли за ним и замерли на пороге. У входа в горницу стоял огромный детина с совершенно лысым черепом и странными, навыкате, глазами. Детина, словно грудной младенец, пускал пузыри и безмятежно улыбался, поигрывая своей страшной игрушкой - большим мясницким топором. Хозяин взял из его рук топор и подтолкнул парня в спину: "Иди спать, Мишаня! Это свои, от дядьки Ивана".
   Мишаня выпустил изо рта особенно большой пузырь, радостно захихикал и, вытянув в сторону Насти толстый кривой палец, что-то нечленораздельно прогнусавил.
   - Девка, девка, - закивал головой мужик и более настойчиво подтолкнул парня ко входу в горницу.
   Иди ужо! Напугаешь добрых людей! - И, мрачно усмехнувшись, пояснил:
   - Дурачок он, богом убитый. Из жалости держим. Больно уж хорошо за скотиной ухаживает.
   Из глубины дома послышался стук, будто что-то тяжелое свалилось откуда-то сверху, и вслед за этим раздался скрипучий голос:
   - А чтоб тебя, дубина ты стоеросовая, опять приступку от печи убрал!
   - Акулина! - крикнул хозяин. - Подай-ка ночевщикам молока да хлеба!
   - Сам подай, коли дюже приспичило! - раздалось в ответ, но через некоторое время на пороге появилась растрепанная баба в засаленном сарафане и, слеповато прищурясь, сунула в руки Сергею глиняный горшок с молоком. Носят тут черти всяких по ночам! - довольно недружелюбно проворчала она. - А хлеба нету. Мишка с вечера сожрал последнюю ковригу, - она подозрительно оглядела Сергея, потом Настю. - Чё по ночам шастаете, людям покою не даете?
   - Больно неласкова ты, матушка, как я погляжу, - усмехнулся граф, - не по христианскому это обычаю гостей на пороге держать.
   - От таких гостей, поди, не соберешь костей, - баба уперла руки в бока. - Нынче за постой платить положено, а не лясы без толку точить.
   - От Ивана они, Акулина, - пробурчал за ее спиной хозяин. - Видно, опять застряли, господа хорошие?
   - А мне хошь от Ивана, хошь от Трофима, - не сдавалась Акулина. - Зря, что ли, среди ночи поднялись?
   - Успокойся, матушка, на вот, держи! - Сергей достал бумажник и отсчитал несколько ассигнаций. - В городе столько номер в хорошей гостинице стоит.
   Баба оттолкнула руку хозяина, потянувшуюся было за деньгами, выхватила их из рук Сергея и запихала за пазуху, потом почесала у себя под мышкой и уже более дружелюбно проговорила:
   - Подай им, Никита, тулуп да одеяло с печки. Пускай тут в сенях устраиваются, а то на сеновале небось задубеют.
   - Ну что ж, спасибо и на этом, хозяюшка, - Ратманов шутливо поклонился. - Уважила! - И посмотрел на хозяина:
   - Свояк твой просил поутру батраков послать, экипаж из грязи вытащить.
   - А что, и пошлем, - опять встряла Акулина. - За деньги-то и черта с преисподней вытянуть можно! - Она метнула быстрый взгляд на девушку, потом на мужчину и, недобро усмехнувшись, удалилась в горницу, где тут же принялась визгливо поносить на чем свет стоит слюнявого Мишаню. Очевидно, тот не удержался и что-то сожрал под шумок.
   Хозяин снял с гвоздя висевший тут же в сенях тулуп, потом вошел в дом и вернулся с рваным лоскутным одеялом.
   - Устраивайтесь как-нибудь! - пробурчал он глухо и ушел, забрав с собой фонарь. Настя робко дотронулась до руки графа и прошептала:
   - Тут что, только одни полати?
   - Скажите спасибо, что на улице не пришлось ночевать! - Граф расстелил одеяло, бросил в ноги тулуп. - Ложитесь, Настя, и постарайтесь заснуть.
   - А как же вы, Фаддей? - девушка вгляделась в темноту. - Вам ведь тоже надо отдохнуть.
   - Не думаете ли вы, что я всю ночь буду сидеть вот на этом порожке? усмехнулся граф. - Придется вам потесниться на этом прокрустовом ложе. Надеюсь, тот слюнявый отрок не придет ночью слегка подкоротить меня.
   - Нам придется спать вместе? - ужаснулась Настя. - Но ведь это неприлично!
   - Об этом надо было думать чуть раньше, когда вы замыслили сумасбродный побег, Настенька, - весьма ехидно заметил граф. - Вы сами выбрали это грязное, зловонное одеяло вместо объятий молодого мужа.
   И хотите вы этого или нет, но до утра вам придется терпеть мое присутствие под вашим боком.
   - Ну что ж, это еще не самый худший вариант, - вздохнула девушка и сняла пальто. - Как бы ни было все плохо, в одном мне повезло, что вы тоже решились, раз последовали за мной. - Она вскарабкалась на полати и попросила:
   - Подайте мне, пожалуйста, саквояж, Фаддей.
   Граф поднял саквояж с пола и пробормотал:
   - Боитесь, что его наша хозяйка к рукам приберет?
   Настя не ответила, но Сергей заметил, что она поставила его поближе к изголовью. Все-таки интересно узнать, какие такие ценности скрывает его невеста в своем багаже? Он достал портсигар, но курить расхотелось, и он вернул его в карман сюртука. Карманные часы показывали два часа ночи. До рассвета не меньше трех часов, но вряд ли ему удастся заснуть после стольких треволнений. Он приоткрыл дверь, и тут же у дверей вырос тот самый косматый пес, что встал на их пути к хутору.
   - Славные порядки! - усмехнулся Сергей. - Собаки не только в дом не пускают, но и не выпускают.
   Он закрыл дверь и подошел к полатям. Настя лежала с открытыми глазами и, когда Сергей взобрался к ней и лег рядом, отодвинулась к стене.
   - Послушайте, - прошептал мужчина, - не нужно делать вид, что я кусаюсь. Как бы вы ни пытались вжаться в стену, нам все равно придется делить этот тулуп на двоих. Конечно, я могу отодвинуться на самый край и уступить его вам. Но вы же не заставите меня дрожать всю ночь, как заячий хвост?
   - Хорошо, - прошептала Настя. - Представляю, что скажет мне мама, когда узнает, с кем и как я провела эту ночь.
   - Кажется, вы уже пожалели о своем поступке, Настя? - спросил тихо граф и поймал себя на том, что заботливо подтыкает край старого пыльного тулупа под спину той, с которой должен был лежать сейчас в роскошной кровати под... Он отдернул руку и откинулся на спину. Похоже, этот белый балдахин становится навязчивой идеей... Сергей почувствовал, как жаркая волна растекается по его телу. Он представил лежащую рядом с ним девушку в свете свечей в тонкой кружевной сорочке... Хотя нет, к этому времени он уже освободил бы ее от одежды, чтобы ничто не мешало им любить друг друга... В этот момент дыхание Насти коснулось его щеки, и она едва слышно прошептала, не подозревая о тайных, не совсем благочестивых мыслях своего спутника: