Мэй Джулиан. Алмазная Маска (Галактическое Содружество - 2)

   - Хорошо, хорошо! Я, что ли, виноват, что твой защитный экран дал трещину. Я вовсе не собирался подслушивать.
   - А теперь ты можешь прочитать мои мысли? - шепотом заинтересованно спросила Ди.
   - Нет, так же, как и ты мои. Мы - неправильные люди, сестричка! Мы с тобой ничевоки! Наши способности начинают проявляться, когда этого совсем не ждешь или когда сильно волнуешься, а не когда надо. - Он встал и пошел к выходу.
   Доротея внимательно наблюдала за ним. Брат сказал правду. Он, конечно, любил подразнить ее, но никогда, в отличие от взрослых, не старался вломиться в ее сознание. Он был Старший Брат Кен, иногда грубый, иногда - и очень часто - раздражительный и заносчивый. Но он никогда не причинял ей боль.
   С величайшей осторожностью - тошнота все еще заставляла ее страдать она вновь погрузилась в заветную каморку, поздоровалась с ангелом, который уже не прятался от нее, долго любовалась тусклым разноцветным свечением, пробивавшимся из сундучков.
   Кен был прав! Если она откроет тот самый, расцвеченный нежно-розовым светом ящичек, дружественная голубая сила не будет протестовать? Никто не обратит внимания, если она чуть-чуть постарается излечить себя. Ну, может, только эти уродцы гии. Им, собственно, какое дело, кроме того, она плотно закроется защитным экраном.
   ...Я буду в безопасности, не так ли, мой ангел?
   Он не ответил. Он всегда молчал, хотя Ди была совершенно уверена, что он ее слышит. Что ж, придется все сделать самой.
   Она глубоко вздохнула, потом еще раз обратилась к ангелу:
   Я попытаюсь. Больше не хочу боли, не хочу этого страшного врача-метапсихиатра... Больше никаких слез! Даже если ударюсь или обдеру коленку. Все, хватит! Раз ты не хочешь отвечать, я сама открою ящик, и эта розовенькая новая сила поможет мне. Какая же я была глупая раньше! Когда тебе уже пять лет, ты не можешь позволить себе быть такой легкомысленной. Ты сама должна побеспокоиться о собственном будущем, пусть даже взрослые назовут это чудом.
   Она мысленно приблизилась к воображаемому ящику, внутри которого перемешивалось и бурлило что-то светло-алое с прожилками нежнейшего зоревого цвета, и, вздрагивая от страха, коснулась пальчиком его стеклянной стенки. В то же мгновение к ней явилось заветное слово, словно ждало, когда же его позовут. Его не надо произносить, его надо явить в мысленной форме и все!
   Она так и поступила. Алое дымчатое облачко тут же выскользнуло из заточения. Радость его была безгранична, облачко нежно прильнуло к девочке, потом вдруг резко увеличилось в объеме и превратилось в прекрасный цветок с сияющими лепестками. Ди утонула в этом излучающем розовый свет мареве. Оно вдруг сгустилось, обернулось жидкостью и разлилось озером...
   Его чистые воды окончательно смыли боль. Она барахталась в цветных волнах - это было такое счастье. Ди даже зажмурилась от удовольствия. Сквозь опущенные веки до ее сознания долетели все те же, навевающие покой волны алого цвета, потом в гамме красных тонов начала пробиваться струйка белого... Она больше не испытывала страха - его поглотил белый цвет. Она почувствовала бодрость, прилив сил. Как после купания. Это и было купание, рассудительно поправила себя маленькая девочка - купание в самой себе... Чудесная необычная сила теперь полностью ей подвластна. Это просто здорово!
   Она открыла глаза, увидела свои ноги, едва касающиеся носками туфелек ковра на полу. Ди с легкостью соскочила с кресла, позволила этой новой, наполнившей ее силе справиться с качкой и для закрепления успеха отдала приказ самой себе:
   Ушки, слушайте! Я прекрасно держу равновесие, чувствую себя замечательно. Ты меня слышишь, разум? Займись моим животиком, погладь его, успокой. Все хорошо. Мы же все вместе едем отдыхать на остров Айлей, там будет праздник, карнавал...
   Ты слышишь меня, сознание? Я не слышу ответа. Почему молчишь?
   В то же мгновение всякие неприятные ощущения в животике исчезли, словно их и не было.
   Кен вошел в салон, вопросительно глянул на сестру. Ди с достоинством, не спеша кивнула. В дальнем углу трое покрытые перьями, щебечущие и посвистывающие гии время от времени с удивлением оглядывались на нее. А вот мама и Гран Маша все так же сидели с натянутыми лицами. В любом случае, когда им казалось, что дети устраивают сцену, они сидели вот так же - как истуканы. Дядя Роби и тетя Ровен удивленно вертели головами, только понять, в чем дело, тоже не могли. Ну и пусть!.. Она никогда и никому не расскажет, что с ней сегодня произошло. Только Кен в курсе, но если он когда-нибудь кому-нибудь проговорится, она возненавидит его на всю жизнь.
   Девочка неторопливо направилась к ближайшему выходу из салона, открыла дверь и вышла на палубу.
   Дождь прекратился. Группа из шести или семи человек стояла у перил.
   Солнечные лучи победно посверкивали в разрывах туч, открылась даль... Впереди были ясно видны два больших острова. Один из них скалистый, угрюмый, с двумя остроконечными пиками - располагался поближе и справа. Тот, что слева, уже издали радовал взгляд широкими, ярко-изумрудными пятнами лугов, покрывавших его холмы.
   Непонятно, задумалась Ди, какой же из них обозначен в ее голографическом путеводителе как Айлей?
   Гидра, притаившаяся в своем убежище, в который раз до мелочей продумывала план действий. Все должно быть исполнено без сучка и задоринки.
   ...В тот день, когда профессор Маша Макгрегор-Гаврыс вернулась домой после полугодового пребывания в оздоровительном автоклаве, где омолаживались клетки любой биоткани, ее защитный экран еще не успел слиться в единое и непреодолимое целое. Именно тогда Гидре тонким разрушительно-целительным лучом удалось проникнуть в ее сознание и внушить мысль о коротком - недельном? - отдыхе в родных местах на Гебридах.
   С того момента чудовище шаг за шагом, осторожно руководило всеми действиями Гран Маши.
   Несколькими днями позже профессор устроила небольшую вечеринку в собственном доме, расположенном в одном из районов Эдинбурга Виллобро, куда она пригласила ближайших родственников: сноху Виолу Страчан с детьми Дороти и Кеннетом - брата Виолы Роберта Страчана и его жену Ровен.
   На вечеринке, невидимая и неслышимая, также присутствовала и Гидра.
   Маша приготовила для гостей сандвичи, испекла пышный пирог с кремовой начинкой и вкуснейшие ржаные лепешки, которые были намазаны маслом и малиновым джемом. Устроились они возле камина, где живо приплясывали язычки пламени, потрескивали дрова. За окном шуршал дождь, пошевеливал листву на платанах, стучал по крыше подземного гаража Бентли, находившемся по ту сторону сквера, - там в надежном схороне притаилась Гидра, с помощью дальновидения проникшая в дом уважаемого профессора.
   Как только распахнулась дверь, дети открыли рты от изумления улыбающаяся на пороге тетя чем-то, может, и напоминала бабушку, но сходство, если честно, было весьма отдаленное. Когда они в последний раз виделись с Гран Машей, та была совсем старуха - пятьдесят два года! - а теперь выглядела моложе мамы. Она больше не казалась усталой, вечно замотанной - наоборот, энергии в ней было хоть отбавляй. Все наряды оказались велики для этой молодой красивой женщины. Ее волосы цвета меди блестели, словно полированные. Ни единой седой пряди!.. Идеальная фигура!.. Прежними остались только ровный сухой голос и пытливые зеленые глаза.
   Как всегда, Ди и Кеннет сначала рассказали бабушке, как идут дела в школе. Гран Маше все было интересно, ведь она целых шесть месяцев не встречалась с внуками. Кен получил приз за сочиненный им рассказ - он прочитал его вслух, излишне старательно выговаривая слова... Затем, понукаемая матерью, Ди сообщила, что начала заниматься музыкой - уже освоила скролло. Виола продолжала подталкивать дочь, и той пришлось развернуть инструмент и исполнить "Залив Ломонд". Когда взрослые захлопали, девочка, чтобы скрыть смущение, убежала в ванную.
   Маша взглянула на Виолу.
   - Я надеялась, что она успела избавиться от этой дурной привычки?
   Сноха только руками развела.
   Бабушка нахмурилась и налила Виоле чай.
   - Как проходит курс метатерапии? - спросила Гран Маша.
   - Пока ничего утешительного. Доктор Кроуфорд сказал, что не видит никакого прогресса. Заниматься мы продолжаем по-прежнему, но, по его словам, Доди вряд ли станет хорошим оперантом. Ее суперэго определенно обладает большим потенциалом, очевидно, девочке не хватает силы воли, чтобы разбить оковы и стать одной из нас.
   - Послушай, Ви, - вступил в разговор ее брат. - Ты слишком рано складываешь руки. Положение не такое безнадежное.
   Роберт был невысок и очень ладно скроен. Чуть-чуть повыше сестры... У него черные глаза, волосы зачесаны назад, чуть-чуть вытянутая вперед нижняя часть лица делала его похожим на охотничью собаку. Он был экстраординарным профессором психофизики в Эдинбургском университете и одновременно исполнительным директором проекта по разработке мер безопасности при осуществлении метапсихического воздействия, в котором участвовали и его сестра, и жена.
   Виола окинула его холодным взглядом и горько улыбнулась.
   - Ты, как всегда, прав, Роби. Случается, что дети такого склада, как Дороти, под влиянием физической или психической травмы могут стать оперантами. Но разве это желанный путь? Неужели я должна мечтать о том, чтобы моя дочь попала в автомобильную аварию?
   - Ви! - резко сказала Гран Маша и показала глазами на жадно прислушивающегося к их разговору Кена. Обе женщины замолкли - теперь разговор велся в телепатическом эфире.
   Мальчик сделал вид, что разговор взрослых его совершенно не интересует. Тетя Ровен решила привлечь его внимание рассказом о тех чудесах омолаживания, которые теперь творят посредством специального оздоровительного автоклава.
   - Однажды твоя мама, дядя Роби и я тоже станем юными. Это все благодаря успехам генной инженерии, - торжественно заявила она. - И твой черед придет - не скоро, конечно. Если с кем-нибудь из нас что-нибудь случится, нас могут вернуть к жизни, поместив в этот чудесный аппарат.
   - Ну и что из этого, - пробормотал Кен. - Нам рассказывали об этом в школе. А детям нельзя пользоваться автоклавами, пока им не исполнится то ли двенадцать, то ли тринадцать лет. Даже если меня или Ди поместят в такой бак, мы все равно не станем хорошими оперантами.
   - К сожалению, не сможете, - подтвердила тетя Ровен. - Что поделать, если технология восстановления клеток тела не в состоянии помочь тем, кто не обладает скрытыми метаспособностями. Человеческий мозг слишком сложный объект, мы еще далеко не разобрались, как он работает. Но ты зря изводишь себя подобными мыслями. Мой хороший, в будущем все изменится. Наступит день, когда мы сможем сделать оперантом каждого человека. Ну, а ты будешь омолаживаться каждую сотню лет, пока наука не добьется успеха.
   - Ага, - мрачно отозвался Кен, - а до той поры мы будем пустоголовыми ослами.
   - О нет! Конечно нет!.. - На плоском лице Ровен Грант отразился ужас. - Кто наговорил тебе такую чепуху? Никогда больше не повторяй подобную глупость, Кен, и никому не позволяй разносить эти грязные сплетни. Каждый из нас - оперант или нормальный человек - представляет огромную ценность для Содружества. Ты же знаешь, что мы все очень любим и тебя, и твою сестричку. Какая разница!..
   Кен отвел взгляд в сторону. Он ничего не ответил, оставил в покое истерзанный им сандвич, положил на свою тарелку кусок пирога и принялся выковыривать из него крем. Увесистая капля жидковатой шоколадной массы шлепнулась на ковер. Виола тут же заерзала в кресле, только успокаивающий взгляд Гран Маши заставил ее скрыть раздражение. Она поджала губы, поднялась и, раздельно выговаривая слова, сказала:
   - Я пойду посмотрю, что случилось с Доди. А ты, Кеннет, возьми салфетку и вытри ковер.
   - Побыстрее возвращайтесь, - попросила ее Гран Маша. - Я хочу объявить вам кое-что забавненькое...
   Когда Виола и Ди появились в комнате, Гран Маша с доброй улыбкой обратилась к присутствующим:
   - Если бы вы знали, хорошие мои, как приятно вновь обрести молодое, сильное тело, однако считать себя в полной форме я пока не могу. Прежде всего мне бы хотелось устроить небольшие каникулы. Вместе со всеми вами... Хочется узнать, что творится в мире, ведь полгода я словно проспала. Давайте-ка завтра вылетим куда-нибудь на уик-энд. Что вы думаете о моем предложении?
   После непродолжительной паузы взрослые одобрительно зашумели.
   - Куда мы отправимся? - робко спросила Ди.
   - Куда пожелаете, - ответила Маша. - Дороти, ты у нас самая маленькая. Тебе и предоставим право выбрать место. Мне в этом вопросе пока доверять нельзя.
   Все четыре составные части Гидры, до сей поры с тревогой подслушивающей долетающий из гостиной разговор, вздохнули с облегчением. Теперь можно было не сомневаться в успешном осуществлении плана, придуманного Фурией. Уж если известный оперант, профессор университета поддалась на уловку Гидры, то сознание пятилетней девочки пустяк для такого могучего метаобъединения, каким являлась Гидра. Вообще, с этой компанией приятно иметь дело - они сами заглатывают наживку.
   Маша достала стереоскопическую карту Британских островов и развернула ее на полу перед камином. Затем вручила серебряную, со светящимся кончиком указку Ди и попросила:
   - Ну-ка, милая, закрой глазки. Я тебя сейчас поверну несколько раз, потом ты ткнешь указкой в карту. Куда попадешь, туда мы и отправимся.
   - А вдруг Ди выберет что-нибудь ужасно неинтересное? - заволновался Кен. - Например, Данди или Вулверхемптон...
   - Тогда мы все проявим творческую изобретательность и придумаем что-нибудь стоящее, - возразила Виола.
   Ди взяла указку, закрыла глаза - изо всех сил она старалась скрыть волнение. С ней часто случалось, что воображаемые картинки, которые возникали перед ее мысленным взором, вдруг оживали и складывались в захватывающий фильм, рождающийся как бы помимо ее воли - это было так интересно! Ее несколько раз повернули - один оборот, другой - и перед глазами поплыли картинки из детских книжек и мультиков: древние английские замки, ирландские конные заводы, магазины игрушек в Париже. Она их видела въявь, не с помощью дальновидения, которым обладают операнты, а как бы по тридивизору. Вот мелькнуло знаменитое карнавальное шествие в Нью-Кенилворте - здесь мечтал побывать Кен; Диснейленд и Букингемский дворец, огромный зоопарк в Глентруле - там собраны самые экзотические животные с освоенных землянами планет. Во всех этих достопримечательных местах они уже успели побывать, но было бы неплохо посетить их еще раз...
   Неожиданно ее остановили.
   - Теперь ткни указкой, - попросила Гран Маша.
   Все части Гидры слились в метасогласии...
   В сознании маленькой девочки вдруг замелькали изображения какой-то неизвестной дикой страны, потом кадры замедлились, стали видны стыки между ними - это было так удивительно. У девочки перехватило дыхание - с ней никогда раньше такого не происходило.
   Вот картинки совсем остановились - четко проявился и закрепился в сознании пейзаж: широкие луга, полевые цветы, поодаль зеленые холмы, берег моря, широкий залив - посреди на маленьком скалистом островке средневековый замок. Она никогда ранее здесь не бывала, но почему она видит так четко, ясно? Бухта, скалистый остров, замок - они действительно существуют?
   - Ну же, Дороти!.. - В голосе Гран Маши послышалось нетерпение.
   Ди медленно, не открывая глаз, опустилась на колени, повела рукой она почувствовала, что ее вроде бы осторожно подталкивают под локоток - и опустила указку.
   - Вот и здорово! - провозгласил дядя Роби.
   Мама тоже сказала: "О-о!" - однако в ее голосе послышалось разочарование.
   Ди открыла глаза. Мама, бабушка сидели с удивленными и явно разочарованными лицами. Кончик указки оставил светящуюся отметину на маленьком острове возле западного побережья Шотландии, почти прямо на запад от Эдинбурга.
   Маша засмеялась.
   - Что ж, я сама виновата, что решила довериться ребенку.
   Виола попыталась исправить положение.
   - Доди может попытаться еще раз.
   - Нет, - решительно возразила Маша, - мы туда и поедем. Детям необходимо ознакомиться с местами, где когда-то правили их предки. Там ведь родились их прапрапрадедушка и прапрапрабабушка.
   Кен внимательно изучил карту и, растягивая звуки, прочитал название острова.
   - А-а-ислей... Ди ткнула в остров Айслей, - где кто правил?
   - Ты произносишь неправильно, надо Айлей, - ответила Гран Маша. Здесь в четырнадцатом веке жили правители западных островов. Оттуда они за два столетия расселились по всем Гебридам. Это были твои предки - клан Дональдов.
   - Ну да?.. - Кен был явно заинтригован и глянул на сестру с некоторой опаской. - Наши предки?..
   Их отец Ян Макдональд был таинственной личностью - и мама и бабушка редко вспоминали о нем. Жил он на очень далекой планете, называемой Каледонией [Шотландия (поэтич.).]. К каждому Рождеству и на каждый день рождения на имя Кена и Дороти из большого эдинбургского магазина игрушек детям привозили замечательные подарки. На них всегда была надпись от руки: "С любовью. Папа".
   Кену было три года, когда его родители, жившие в ту пору на Каледонии, развелись. Отца он помнил очень смутно. Ди родилась уже на Земле. В их доме в Эдинбурге не было ни кусочка тридипленки с изображением отца, ни единого портрета... Правда, Кену повезло, и он отыскал потерянную мамой стереофотографию, на которой был изображен высокий, сильный, улыбчивый человек - сердце тогда забилось у Кена гулко, тревожно. Он перевернул снимок - на обороте стояли инициалы Я. М. и дата - 2055 г. Мальчик спрятал портрет в мамином письменном столе, в нижнем ящике, где хранилась всякая всячина. Случалось, он доставал фото, показывал сестре... Снимок был любительский, плохонький - отец, молодой, веселый, в поблескивающем скафандре со шлемом в руках, стоял возле какого-то непонятного летательного аппарата. Пейзаж вокруг был незнакомый, мало похожий на земные дали, и дети решили, что снимок сделан на притягивающе-таинственной планете Каледония.
   - Айлей - прекрасное место для отдыха, - одобрительно улыбнулась тетя Ровен. - Там мало что изменилось за прошедшие века. Все так же дико, просторно... Разве что реконструировали замок правителей острова, и, должна заметить, очень умело, со вкусом. Теперь там располагается местный музей. Ваш прапрадедушка Джеймс Макгрегор был первым оперантом на Айлее. Он там родился, впрочем, как и ваш дедушка Кайл. Остров является заповедником для птиц. Я думаю, там есть что посмотреть.
   Ди выглядела совсем расстроенной.
   - Но мама не хочет туда...
   Виола резко поднялась и принялась собирать на поднос чашки, из которых пили чай.
   - Дети, помогите мне убрать со стола. Потом мы вместе поищем в библиотеке, что бы вы могли почитать про Айлей, - предложила бабушка.
   Когда Гран Маша с детьми покинула гостиную, Виола обратилась к брату:
   - Что-то жуткое творится с Доди. Я, откровенно говоря, начинаю сомневаться в диагнозе доктора Кроуфорда. Такое впечатление, что она на глазах становится скрытым оперантом.
   Роби поднялся из кресла и положил полено в камин.
   - Ты слышишь, Роби?.. Когда Доди указала на Айлей, я как раз вспоминала родину, подумала о Кайле Макдональде...
   - Она вряд ли могла прочитать твои мысли, Ви. Ты же полноценный оперант, взрослый человек... Даже если девочка является скрытым оперантом, то и в этом случае ей не под силу проникнуть в твое сознание. Как бы она смогла преодолеть защитный барьер?
   - Но...
   - Кстати, я тоже почему-то вспомнила наш остров, - вступила в разговор Ровен. Ее глаза были широко раскрыты. - Только я сказала себе - вот замечательное местечко, там жил Джеймс Макгрегор. Как нам теперь быть?
   Роби нахмурился.
   - Черт побери! У меня перед глазами тоже мелькнула что-то подобное. Хотя не было никакой причины вспоминать об этом острове... - Он задумчиво, с настороженным лицом помолчал, потом брови у него полезли вверх. Он засмеялся. - Маша!.. Ну конечно же!.. Вот кто все это проделал. Она только что вышла из автоклава и пока еще находится как бы в подвешенном состоянии. Сама не знает, что хочет, но хочет страстно, вот невольно и внедрилась в наши сознания. В качестве подсказки, что ли... Она и девочке могла внушить...
   Ровен кивнула.
   - Все, что в бессознательном Маши ассоциируется с ее мужем, воплотилось в мощный метапсихический заряд. Ее суперэго старается никогда не вспоминать об этом человеке - и вот результат! Все вырвалось наружу.
   - Думаю, ты прав, - согласилась Виола. - Это единственно возможное объяснение. Но... все дело в том, что я как раз была решительно против того, чтобы мы отправились на остров.
   Но вы все-таки поедете туда, усмехнулась Гидра. Игра состоится!
   От гаража Бентли отъехал автомобиль и направился в дорогую гостиницу Джордж Хотел. Фурия настояла, чтобы Гидра надела личину богатых туристов и путешествовала первым классом, на что все четверо, составляющие это преступное метаединение, ответили радостным согласием.
   Паром медленно двигался по проливу, разделявшему два острова. Люди на палубе налево и направо щелкали стереокамерами, некоторые снимали открывающиеся пейзажи на видеотридикодеры. Дождь прекратился, большинство туристов и членов команды вышли на верхнюю палубу, кое у кого в руках были мощные бинокли. Ди стояла у самых перил, сверяя свои впечатления с картинками, плывущими по экрану путеводителя. Когда она вставала на цыпочки, ее роста хватало, чтобы заглянуть поверх перил. На нее оглядывались - она была очень хорошенькая... Этакий маленький серьезный взрослый человечек в красной куртке с натянутым капюшоном, шерстяных клетчатых, расцветки клана Макдональдов, слаксах. Менее всего Ди походила на ребенка пяти лет...
   Смутное беспокойство, вызванное видом таинственного острова, где, оказывается, когда-то жили ее прапредки, не оставляло ее - Ди никак не могла справиться с сосущим тревожным ожиданием. Это состояние вовсе не походило на морскую болезнь. С ней она научилась бороться... Хорошо, что на палубе не было противных гии, которые смогли бы уловить смятение, охватившее девочку. Кругом только люди...
   Паром теперь взял круто на север. Слева лежал остров Айлей, справа Юра. Поверхность моря поблескивала в солнечных лучах. Ди, сверяясь с изображениями и описанием, приведенным в путеводителе, внимательно изучала вздымавшиеся по левому борту вершины.
   - Бейн Урарад, Бейн Бейгейр, Глас Бейн, Бейн на Камх, Сгор пам Фаолейн... А вот Граничная гора, Серая гора, Старуха, ага, а это обрыв Чаек...
   Мужчина, стоявший поблизости, повернулся к девочке.
   - Ты здорово овладела шотландским!..
   Он был одет совсем по-городскому и мало походил на других туристов, принарядившихся в пестрые куртки, джинсы, свитера, вязаные шапочки. На палубу он и его дама поднялись раньше других. Правда, незнакомец был без шляпы, и его светлые волосы трепал свежий ветерок. Вообще-то вид у него странный - накрахмаленная белая рубашка, красный шелковый галстук, черный вечерний костюм - пиджак с вельветовым воротником и обшлагами, надраенные до зеркального блеска туфли. Он еще раз дружески улыбнулся девочке - что-то кошачье проступило в его лице. Зубы у него ровные и белые-белые!.. Глаза холодного, зеленовато-льдистого цвета. Он безусловно оперант. Ди стало не по себе, когда мужчина попытался - очень осторожно - тронуть ее сознание пробным лучом. С такой мощью девочка еще не встречалась - мужчина, правда, не стал прикладывать метаусилий. Но все же... почему такая сила?
   - Ты слыхала, - продолжил незнакомец, - что старуха, в честь которой названа вон та вершина, на самом деле была великой богиней, которой поклонялись древние люди, жившие на острове?
   - Нет, я не знала, - вежливо ответила девочка. - Спасибо, что сообщили мне об этом. Мы решили провести здесь уик-энд, потому что тут жили мои предки.
   - Это интересно. У меня дом на Айлее. - Мужчина окинул взглядом затянутые клочьями тумана холмы. - Надеюсь, ты не пожалеешь, что посетила наш остров, увидишь много любопытного. Восстановленный замок Финлагана, раскопки древних поселений, Кидалтон-кросс, который датирован девятым веком. А еще живописные обрывы над морем. Знаешь, сколько нор наделали там птицы! Надо обязательно посетить огромную пещеру Болса. У нас поговаривают, что там обитает злой дух. Те, кому довелось встретить его, бесследно исчезают. Это, конечно, сказки...
   - Я бы хотела их послушать. - Ди позволила себе чуть-чуть улыбнуться. - Я люблю подобные истории. Только, пожалуйста, не думайте, что я испугаюсь. Мне всего пять лет, но я очень разумная для своего возраста.
   Мужчина громко рассмеялся, и его спутница, оторвавшись от созерцания моря, с любопытством глянула на девочку. Женщина была красива, кожа на лице цвета яичной скорлупы, губы ярко накрашены. Глаза голубые, редкого сапфирового - оттенка, тонкие брови. Ее черные волосы отсвечивали необычным красноватым, почти малиновым светом. Ее головной убор представлял из себя алый тюрбан в восточном стиле. На ней было короткое пальто, из-под которого выглядывал подол длинной юбки одного цвета с тюрбаном. На руках перчатки...
   - Как тебя зовут, очень разумная для своего возраста, маленькая мисс? - спросила женщина и улыбнулась. Голос ее срывался, в нем время от времени звучали визгливые нотки.
   - Доротея Мэри Страчан Макдональд. А вас?
   Мужчина вновь расхохотался - пролаял? - и в этот момент Ди почувствовала, что его интерес был направлен совсем не на ее скромную персону. Ментальный выпад, куда более сильный, чем тот, с помощью которого он пытался проникнуть в ее сознание, ударил в его соседку. Глаза у женщины мгновенно расширились, она вдруг, как равной, кивнула Ди. Голос ее смягчился - его словно смазали, она начала напевно выговаривать слова: