Милн Алан Александр. Дом на пуховой опушке

   - А, вот и ты, Тигер! - улыбнулся Кристофер Робин. - Я знал, что ты где-то здесь.
   - В Лесу столько интересного! - поделился с Кристофером Робином своими наблюдениями Тигер. - Я нашел одного пуха, одного хрюку, одного иа, а вот завтрака не нашел!
   Подошли Пух и Хрюка, обнялись с Кристофером Робином, объяснили, что произошло.
   - А ты знаешь, что любят тигеры? - спросил Пух.
   - Вроде бы должен знать. Надо только хорошенько подумать, и тогда точно вспомню, - ответил Кристофер Робин. - Но мне казалось, что Тигер сам это знает.
   - Знаю, - согласно кивнул Тигер. - Все на свете, кроме меда, желудей и... как называются те кустики, которые жгутся?
   - Репейник.
   - Да, и репейника.
   - Ну, хорошо, тогда Кенга сможет накормить тебя завтраком.
   Они вошли в дом Кенги, и Ру поздоровался с ними, воскликнув "Привет, Пух! Привет, Хрюка!" по одному разу, а "Привет, Тигер" - дважды, потому что никогда раньше не здоровался с ним, и имя это показалось ему очень забавным. Они объяснили Кенге, за чем пришли, и Кенга указала Тигеру на буфет.
   - Загляни в мой буфет, Тигер, дорогой, и посмотри, что тебе там понравится.
   - А можно мне тоже заглянуть? - спросил Пух, желудок которого уже подавал сигналы, что пора бы немного подзаправиться. В буфете он сразу же углядел маленькую баночку сгущенки, а шестое чувство подсказало ему, что тигеры сгущенку не любят. Вот он и отнес ее в уголок, чтобы пообщаться с лакомством наедине.
   Тигер же то тыкался мордой, то совал лапы в разные посудины, и список всего того, что не любят тигеры, все рос и рос. А когда он понял, что в буфете нет ничего такого, что может ему понравиться, то повернулся к Кенге и спросил: "И что мне теперь делать"?
   Но Кенга, Кристофер Робин и Хрюка сгрудились вокруг Ру, наблюдая, как тот будет пить пивные дрожжи. Ру спрашивал: "А надо"? - на что Кенга отвечала: "Ру, дорогой, но ты же обещал".
   - Что это? - шепотом спросил Тигер у Хрюки.
   - Укрепляющее Лекарство, - ответил Хрюка. - Ру его терпеть не может.
   Тигер подошел ближе, перегнулся через спинку стульчика Ру, высунул длинный-предлинный язык и слизнул лекарство вместе с ложкой. Кенга вскрикнула: "Ой!" - и едва успела ухватить ложку, прежде чем та исчезла в пасти Тигера. Но вытащила ее уже без пивных дрожжей.
   - Тигер, дорогой! - в голосе Кенги слышался упрек.
   - Он выпил мое лекарство, выпил лекарство, выпил лекарство! - радостно вопил Крошка Ру, полагая, что шутка удалась на славу.
   А Тигер долго смотрел в потолок, потом закрыл глаза, начал облизываться на случай, что какая-то капелька зацепилась за усы и, наконец, веселый и довольный, улыбнулся.
   - Теперь я точно знаю, что любят тигеры!
   x x x
   А потом Тигер, естественно, поселился у Кенги и завтракал, обедал и ужинал исключительно пивными дрожжами. А иногда, если Кенга думала, что Тигеру хочется чего-то более существенного, она давала ему ложечку или две овсяной каши, которой завтракал Крошка Ру. После еды, для здоровья.
   - Но я думаю, - как-то в разговоре с Пухом заметил Хрюка, - он и без того очень даже здоровенный.
   Глава 3,
   В КОТОРОЙ ОРГАНИЗУЮТСЯ ПОИСКИ,
   А ХРЮКА ВНОВЬ ЕДВА НЕ СТАЛКИВАЕТСЯ С ХОБОТУНОМ.
   Однажды днем Пух сидел в своем домике и пересчитывал горшки с медом, когда в дверь постучали.
   - Входите. Четырнадцатый. Или пятнадцатый? Тьфу ты! Все-таки сбился.
   - Привет, Пух, - поздоровался Кролик.
   - Привет, Кролик. Или четырнадцатый?
   - Четырнадцатый?
   - Горшок с медом. Я их пересчитываю.
   - Их четырнадцать, все точно.
   - Ты уверен?
   - Нет, - ответил Кролик. - Тоже мне, велика важность!
   - Просто я хочу знать, сколько у меня горшков, - пояснил Пух. - Чтобы честно сказать себе: "У меня осталось четырнадцать горшков с медом". Или пятнадцать, если их на один больше. Понимаешь, это приятно - точно знать, сколько у тебя горшков.
   - Будем считать, что шестнадцать, - предложил Кролик. - Вот что я хочу у тебя спросить. Ты в последнее время не встречал Малявку?
   - Вроде бы, нет, - ответил Пух и, чуть подумав, добавил. - А кто такой Малявка?
   - Один из моих друзей и родичей, - беспечно ответил Кролик.
   Пуху этот ответ мало что говорил, потому что друзей и родичей у Кролика было великое множество, всех цветов и размеров, и Пух понятия не имел, где ему искать этого самого Малявку - на вершине дуба или меж лепестков лютика.
   - Сегодня я никого не видел, во всяком случае, не здоровался с ним, не говорил: "Привет, Малявка". Он нужен тебе по делу?
   - Мне он совсем и ни к чему, - ответил Кролик. - Но всегда полезно знать, где находятся твои друзья и родичи, независимо от того, есть у тебя к ним дело или нет.
   - Понятно, - кивнул Пух. - Так он что, потерялся?
   - Его уже довольно давно никто не видел. Выходит, можно сказать и так. А главное, - тут Кролик даже раздулся от гордости, - я пообещал Кристоферу Робину организовать поиски Малявки, поэтому пойдем со мной.
   Пух тепло попрощался с четырнадцатью горшками с медом, в глубине души надеясь, что их пятнадцать, и вместе с Кроликом отправился в Лес.
   - Значит так, мы ведем поиски Малявки и организовал я их следующим...
   - Организовал что? - переспросил Пух.
   - Поиски, - повторил Кролик. - Организовать - значит, сделать так, чтобы ты не искал Малявку там, где его уже ищет кто-то другой. Вот я и хочу, чтобы ты, Пух обследовал сначала Шесть Сосен, а потом двинулся бы к дому Совы и поискал меня там. Понял?
   - Нет, - мотнул головой Пух. - Кого все-таки я должен...
   - Тогда я сам найду тебя у дома Совы через час.
   - А Хрюка тоже организован?
   - Мы все организованы, - заверил его Кролик и убежал.
   x x x
   Едва Кролик скрылся из виду, как Пух вспомнил, что не спросил, кто такой Малявка и как он выглядит. То ли он может сесть кому-то на нос, то ли может попасть под чью-то лапу. Но с вопросами он все равно уже опоздал, а потому решил, что для начала организует поиски Хрюки, узнает у него, кого они ищут, а уж потом начнет искать Малявку.
   "В Шести Соснах искать Хрюку бесполезно, - сказал себе Пух, - потому что Кролик организовал для него другой район поисков. Поэтому первым делом я должен найти этот район. Интересно, где он может быть?" И в голове Пуха возник вот такой план действий:
   ПОРЯДОК ПОИСКОВ:
   1. Особого района (чтобы найти Хрюку).
   2. Хрюки (чтобы выяснить, кто такой Малявка)
   3. Малявки (чтобы найти Малявку)
   4. Кролика ( чтобы сказать ему, что я нашел Малявку)
   5. Снова Малявки (чтобы сказать ему, что я нашел Кролика)
   - Трудный выдается денек, - проворчал Пух и потопал на поиски особого района.
   А уже минутой позже выяснилось, что предположения его полностью подтвердились. Пух так увлекся поисками особого района, что не смотрел под ноги и забрел в ту часть Леса, которая могла оказаться там лишь по недоразумению. И едва успел подумать: "Я лечу. Совсем как Сова. Интересно только, как я буду при..." - как уже и приземлился.
   Бам!
   - Ой! - что-то взвизгнуло.
   "Забавно, - подумал Пух. - Я сказал "ой!" А вроде бы ничего не говорил".
   - Помогите! - пронзительно пискнули.
   "Снова я, - подумал Пух. - Со мной произошел несчастный случай, я упал в глубокую яму, и в результате мой голос стал писклявым и говорит сам по себе, не дожидаясь, пока я захочу что-то сказать. Что-то у меня внутри сломалось. Вот беда"!
   - Помогите... помогите!
   "Опять двадцать пять! Мой голос прекрасно обходится без меня! Видать, травма очень тяжелая", - и тут он подумал, а вдруг голос не станет его слушаться, когда он захочет что-то сказать. И решив узнать, подчиняется ему голос или нет, громко произнес вслух: "Медвежонок Пух получил тяжелую травму".
   - Пух! - пискнул голос.
   - Так это же Хрюка! - радостно воскликнул Пух. - Где ты?
   - Под, - пропищали в ответ.
   - Под чем?
   - Под тобой! Встань!
   - Ой! - Пуха как ветром сдуло с того места, куда он приземлился. - Так я упал на тебя, Хрюка?
   - Ты упал на меня, - Хрюка озабоченно ощупывал себя.
   - Я не нарочно, - начал оправдываться Пух.
   - Я тоже не хотел оказаться под тобой, - печально вздохнул Хрюка. - Но вроде бы я в полном порядке, и очень рад, что это был ты.
   - А что случилось? - спросил Пух. - Где мы?
   - Думаю, мы в какой-то яме. Я вот шел, искал тут одного и вдруг полетел вниз. А когда поднял голову, чтобы посмотреть, где я, что-то на меня упало. Как выяснилось, ты.
   - Это точно.
   -Да, - Хрюка шагнул к Пуху, нервно зашептал. - Пух, ты не думаешь, что мы могли попасть в западню?
   Пух совсем об этом не думал, но кивнул. Внезапно он вспомнил, как он с Хрюкой рыли однажды Пухову западню для Хоботунов, и понял, что произошло. Он и Хрюка попали в Хоботунову западню для Пухов! В ней они сейчас и сидят!
   - А что будет, если появится Хоботун? - с дрожью в голосе спросил Хрюка, когда Пух сообщил ему эту пренеприятнейшую новость.
   - Возможно, он не заметит тебя, Хрюка, - попытался подбодрить его Пух. Потому что ты Очень Маленький Зверек.
   - Зато он заметит тебя, Пух.
   - Он заметит меня, а я замечу его, - после некоторого раздумья ответил Пух. - Мы будем долго замечать друг друга, а потом он скажет: "Хо-хо"!
   Хрюка затрясся при мысли о том, что означает это "хо-хо", а ушки его начали подергиваться.
   - И ч-что скажешь ты?
   Пух постарался придумать, что он скажет. Думал и думал, но по всему выходило, что у него нет ответа на хоботуново "хо-хо", да еще произнесенное голосом самого Хоботуна.
   - Я ничего не скажу, - наконец, нашелся Пух. - Буду просто бубнить себе под нос, будто чего-то жду.
   - А вдруг он второй раз скажет "Хо-хо"? - озабоченно спросил Хрюка.
   - Обязательно скажет, - заверил его Пух.
   Теперь ушки Хрюки дергались так быстро, что ему пришлось прижаться ими к стене Западни: иначе бы дрожь не унялась.
   - Он снова скажет "Хо-хо", а я по-прежнему буду бубнить. Он, конечно, сразу расстроится. Потому что, если ты дважды говоришь "Хо-хо", да еще грозным тоном, а тот, к кому ты обращаешься, все бубнит и бубнит, то вдруг понимаешь, в тот момент, когда собираешься сказать "Хо-хо" в третий раз, что... ну... ты понимаешь...
   - Понимаешь что? - спросил Хрюка.
   - Что это не то.
   - Что не то?
   Пух, разумеется, знал, что он хотел сказать, но не мог подыскать слов. А что делать, он же Мишка со слабеньким умишком.
   - Ну, просто не то.
   - То есть в третий раз "Хо-хо" прозвучит уже совсем не так, как в первые два?
   Пух одарил Хрюку восхищенным взглядом и ответил, что именно это он и имел в виду: если бубнить и бубнить, то не сможет же Хоботун до скончания своих дней повторять это "хо-хо".
   - Но он может сказать что-то еще, - предположил Хрюка.
   - Совершенно верно. Он скажет: "И что тут у нас"? А я на это отвечу, и это очень хорошая мысль, Хрюка, она пришла ко мне только что... я отвечу: "Это западня для Хоботунов, которую я вырыл, и я жду, когда в нее свалится Хоботун". А затем продолжу бубнить. И это окончательно собьет его с толку.
   - Пух! - воскликнул Хрюка, потому что настал его черед восхищаться. - Ты нас спас!
   - Неужели? - у самого Пуха уверенности в этом не было.
   Но у Хрюки не осталось никаких сомнений. Он живо представил себе, как Пух и Хоботун разговаривают друг с другом, и внезапно подумал (не без грусти): как бы было хорошо, если б разговор на равных вел с Хоботуном он, а не Пух, хотя он и очень любил Пуха. Потому что ума у него все-таки побольше, вот и диалог получился бы интереснее, если б их сторону представлял он, а не Пух. И до чего приятно было бы, усевшись вечером у камина, вспоминать, как храбро он отвечал Хоботуну, будто тот и не нависал над ними грозной громадой. Теперь-то все было легко и просто. Он знал, как вести себя с Хоботуном. И вот как протекал бы этот разговор:
   ХОБОТУН (сурово). Хо-хо!
   ХРЮКА (беззаботно). Тра-ля-ля, тра-ля-ля!
   ХОБОТУН (с удивлением, уже не так уверенно). Хо-хо!
   ХРЮКА (еще более беззаботно). Трам-пам, трам-пам!
   ХОБОТУН (уже собравшийся в третий раз повторить "хо-хо", но сорвавшийся на кашель). Х... г-рм. И что же тут у нас?
   ХРЮКА (изумленно). Как что? Это западня, и я жду, когда в нее свалится Хоботун.
   ХОБОТУН (разочарованно). Ой! (после долгой паузы) Ты уверен?
   ХРЮКА. Абсолютно.
   ХОБОТУН. Ой! (нервно) Я... вообще-то думал, что это западня, которую я вырыл, чтобы ловить в нее Хрюк.
   ХРЮКА ( изумленно). Ни в коем разе.
   ХОБОТУН. Ой! (с извиняющимися нотками в голосе) Я... я должно быть, просто ошибся.
   ХРЮКА. Боюсь, что да. (вежливо) Сожалею, что так вышло (и начинает бубнить).
   ХОБОТУН. Э... Э... Я... Э... Пожалуй, пойду?
   ХРЮКА (весело и беззаботно). Так тебе пора? Ладно, если вдруг встретишь Кристофера Робина, скажи ему, что он мне нужен.
   ХОБОТУН (услужливо). Обязательно! Обязательно! (убегает)
   ПУХ (его вроде бы и не было, но без него, как выясняется, не обойтись). Хрюка, какой же ты храбрый и умный!
   ХРЮКА (скромно). Пустяки, Пух (тут появляется Кристофер Робин, и Пух ему все рассказывает).
   И пока Хрюка грезил наяву, а Пух вновь начал соображать, сколько же у него горшков с медом, четырнадцать или пятнадцать, по всему Лесу продолжались поиски Малявки. Вообще-то у Малявки было другое имя - Очень Маленький Жучок, но для краткости его звали Малявкой, когда к нему обращались, что, впрочем, случалось крайне редко. Разве что у кого-то возникала необходимость сказать: "Кыш, Малявка"! Он поздоровался с Кристофером Робином, потом решил обежать папоротник, чтобы поразмяться, но не появился с другой стороны, как ожидалось, а пропал, и теперь никто не знал, где его искать.
   - Полагаю, он просто пошел домой, - сказал Кристофер Робин Кролику.
   - Он сказал "До свидания" или "Спасибо за компанию"? - полюбопытствовал Кролик.
   - Он только сказал: "Как поживаешь", - ответил Кристофер Робин.
   - Ха! - воскликнул Кролик, приняв ну очень важный вид. - Дело серьезное. Он потерялся. Мы должны немедленно начинать поиски.
   Кристофер Робин, который думал о чем-то другом, спросил: "А где Пух"? - но Кролика и след простыл. Поэтому Кристофер Робин вернулся в дом, нарисовал Пуха (тот выходил из дома в семь утра, решив прогуляться к ручью), потом залез на дерево, спустился с него, вновь подумал, а чем же занимается сейчас Пух, и направился в Лес, чтобы это выяснить.
   И очень скоро подошел к яме, из которой добывали гравий, а в ней, спиной к нему, сидели Пух и Хрюка, полностью поглощенные своими мыслями.
   - Хо-хо! - внезапно нарушил царящую в яме тишину Кристофер Робин.
   Хрюка от Удивления и Тревоги подпрыгнул на целых шесть дюймов, а вот Пух продолжал гадать, сколько же у него горшков с медом.
   "Это Хоботун! - нервно подумал Хрюка. - Надо браться за дело"! - он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. А потом, на удивление легко, ему удалось произнести: "Тра-ля-ля, тра-ля-ля", - как он, собственно, и собирался, прокручивая в голове возможный разговор с Хоботуном. Но он не обернулся: боялся, что увидев нависшего над ним Очень Страшного Хоботуна, забудет все то, что должен сказать.
   - Трам-тара-рам-там! - пропел Кристофер Робин голосом Пуха. Потому что Пух когда-то придумал бубнилку, в который была и строчка "тра-ля-ля-ля", и строчка "трам-тара-рам-там". И когда Кристофер Робин пел эту бубнилку, он пел ее голосом Пуха, потому что очень уж этот голос подходил бубнилке.
   "Он сказал не то, что следовало, - в полном замешательстве подумал Хрюка. - Он ведь должен был повторить "Хо-хо!" Может, это сделать мне"? И, подпустив в голос ярости, Хрюка воскликнул: "Хо-хо"!
   - Как ты сюда попал, Хрюка? - обычным своим голосом спросил Кристофер Робин.
   "Это Ужасно, - думал Хрюка. - Сначала он говорит голосом Пуха, теперь голосом Кристофера Робина. А делает все это для того, что совершенно меня запутать". И, совершенно запутавшись, Хрюка пропищал: "Это западня для Пухов, и я жду, чтобы свалиться в нее, хо-хо, вот и все! А теперь я снова говорю хо-хо".
   - Что? - переспросил Робин.
   - Западня для хо-хо, - пискнул Хрюка. - Я ее вырыл и теперь жду, пока в нее попадет хо-хо.
   Сколько бы еще Хрюка нес эту чушь, я не знаю, потому что в этот момент Пух оторвался от своих расчетов, окончательно решив, что горшков с медом у него шестнадцать. Встал, покрутил головой, потому что ему показалось, что кто-то щекочет ему спину, и увидел Кристофера Робина.
   - Привет! - радостно воскликнул он.
   - Привет, Пух.
   Хрюка вскинул голову и сразу же отвел глаза. И такой его охватил Стыд, что он решил убежать на море и стать матросом, но тут его взгляд упал на спину Пуха.
   - Пух! - воскликнул он. - Кто-то поднимается по твоей спине!
   - Я так и думал, - ответил Пух.
   - Это же Малявка! - еще громче закричал Хрюка.
   - Ага, так вот , значит, это кто, - кивнул Пух.
   - Кристофер Робин, я нашел Малявку! - поделился своей радостью Хрюка с Кристофером Робином.
   - Отличная работа, Хрюка, - похвалил его Кристофер Робин.
   После этих слов Хрюка сразу повеселел и решил, что в матросы он все-таки не пойдет. А потом Кристофер Робин помог им выбраться из ямы, где они сидели, и все вместе они отправились на прогулку.
   Два дня спустя Кролик случайно столкнулся в Лесу с Иа.
   - Привет, Иа, - поздоровался Кролик. - Кого это ты ищешь?
   - Малявку, разумеется, - ответил Иа. - Или ты лишился последних остатков ума?
   - Разве я тебе не говорил? - удивился Кролик. - Малявку уже два дня как нашли.
   - Ха-ха, - после короткой паузы с горечью воскликнул Иа. - Все танцуют и поют. Извиняться не надо. По-другому просто и быть не могло.
   Глава 4,
   В КОТОРОЙ ВЫЯСНЯЕТСЯ,
   ЧТО ТИГЕРЫ ТОЛЬКО И УМЕЮТ, ЧТО ЗАБИРАТЬСЯ НА ДЕРЕВЬЯ.
   Как-то утром, когда Винни-Пух сидел и думал, в голову ему пришла мысль о том, что неплохо бы навестить Иа, потому как не виделись они со вчерашнего дня. Напевая что-то себе под нос, Пух уже шагал к Иа, когда вдруг вспомнил, что с Совой он не виделся с позавчера, и решил по пути заглянуть в Столетний лес, посмотреть, дома ли Сова.
   Он пел и пел, пока не подошел к ручью - в том месте, где его всегда переходили по выступающим из воды камням. И уже добрался до третьего, на самой середине потока, когда задался вопросом, а как, интересно, поживают Кенга, Ру и Тигер? Их домик находился совсем в другой части Леса. И вот о чем Пух подумал: "Я уже давно не видел Крошку Ру, а если не увижу и сегодня, то получится, что не видел я его очень давно". Тогда он уселся на камень и спел еще один куплет песенки, размышляя, как же ему быть.
   А куплет он спел такой:
   Как приятно поутру
   Повидаться с Крошкой Ру,
   Пусть я даже толстый Винни,
   А не кенгуру.
   Впрочем, если быть точнее,
   То ничуть я не толстею
   И совсем не сожалею,
   Что не кенгуру.
   Ласково светило солнышко, камень, на котором он сидел, давно прогрелся, и Пух уже решил, что на все утро останется толстым Винни, сидящим посреди ручья, но тут вспомнил про Кролика.
   "Кролик, - сказал себе Пух. - Мне нравится беседовать с Кроликом. Он обязательно скажет что-нибудь умное. И никогда не говорит сложные, длинные слова, как Сова. Обходится короткими, простыми, к примеру: "Как насчет обеда?" или "Угощайся, Пух". Нет, я решительно должен повидаться с Кроликом.
   И тут же сочинил следующий куплет:
   Как приятно поболтать
   С кроликом в обед.
   Если есть чего сказать
   Тет-а-тет.
   Заодно и угоститься,
   И наесться, и напиться,
   Не пристало нам поститься,
   Нет и нет.
   Пропев куплет, он слез с камня, перебрался обратно на тот берег, по которому пришел, и двинулся к домику Кролика.
   Но не успел далеко отойти, как его начали терзать сомнения:
   "А вдруг Кролика нет дома"?
   " А что, если я застряну в его парадной двери, когда буду вылезать? Такое уже случалось, потому как парадная дверь у Кролика недостаточно широкая".
   "Так не лучше ли мне..."
   И пока он размышлял, лапы сами заворачивали все западнее и западнее... и внезапно Винни-Пух оказался перед дверью своего дома.
   Аккурат в одиннадцать часов.
   То есть в самое подходящее время для того, чтобы немножечко подзаправиться...
   Полчаса спустя он вышел из дома, уже точно зная, что он будет делать, и прямиком направился к домику Хрюки. Шагая, он вытирал пасть тыльной стороной лапки и напевал очередной куплет:
   Как приятно по утру
   Встретить Хрюку.
   Без него жизнь не мила,
   Просто мука!
   Но ничуть я не жалею,
   Что не виделся с Иа,
   И с такими, как Сова,
   Ну и с прочими-другими,
   Всякими и не такими,
   Как, допустим, я,
   Винни...
   В записи, сами видите, получилось как-то не слишком вежливо и вообще, если честно сказать, какая-то нескладуха, но в это ясное солнечное утро, в половине двенадцатого, на песчаной тропе, Пуху казалось, что это одна из лучших его песенок. И он все пел и пел.
   Хрюка в это время копал ямку рядом с домом.
   - Привет, Хрюка, - поздоровался Пух.
   - Привет, Пух, - ответил Хрюка, подпрыгнув от неожиданности. -Я знал, что это ты.
   - Я тоже, - кивнул Пух. - А что ты делаешь?
   - Сажаю желудь, Пух, чтоб потом из него вырос дуб, и тогда я буду собирать желуди прямо у дома, а не искать их по всему Лесу. Понимаешь, Пух?
   - А если не вырастет? - спросил Пух.
   - Вырастет, потому что так сказал Кристофер Робин. Поэтому я и сажаю желудь.
   - Получается, если я посажу около моего дома соту, из нее вырастет улей?
   Вот в этом уверенности у Хрюки не было.
   - Или хотя бы кусочек соты, - продолжал Пух. - Жалко расставаться с целой. Только тогда может вырасти кусочек улья. И вдруг это будет тот самый кусочек, где пчелы только жужжат, но не откладывают мед. Будет ли от этого прок? Пожалуй, что нет.
   Хрюка полностью с ним согласился.
   - А кроме того, сажать что-либо - дело трудное, если ты толком не знаешь, как к этому подступиться, - глубокомысленно заметил Хрюка и с этими словами положил желудь в вырытую им ямку, засыпал землей и попрыгал на ней.
   - Знаю, - ответил Пух. - Кристофер Робин дал мне семечко турции. Я его посадил, и теперь у моей двери будет цвести турция.
   - Я думал, этот цветок называется настурция, - Хрюка все прыгал и прыгал, утаптывая землю.
   - Да нет же, - возразил Пух, - ты говоришь о другом цветке. А этот просто турция.
   Напрыгавшись, Хрюка вытер лапки о живот и спросил Пуха: "Так что будем делать"?
   - Пойдем проведать Кенгу, Ру и Тигера, - без запинки ответил Пух.
   - Д-да. П-пойдем, - голосу Хрюки недоставало уверенности, потому что он по-прежнему немножко побаивался Тигера: тот оказался Очень Прыгучим Зверем, и после того, как он с тобой здоровался, в ушах оставалось слишком уж много песка, хотя Кенга всегда говорила: "Тигер, дорогой, осторожнее", - и потом помогала подняться.
   Вот они и отправились к дому Кенги.
   x x x
   Так уж получилось, что Кенга в это утро решила устроить генеральную ревизию: определить, сколько у Крошки Ру слюнявчиков, сколько в доме кусков мыла, достаточно ли еды для Тигера. И чтобы ей никто не мешал, снабдила Крошку Ру бутербродами с зелеными листьями салата, Тигера - бутербродами с пивными дрожжами, и выставила за порог, предложив провести это прекрасное утро в Лесу. Они и пошли.
   А по пути Тигер рассказывал Крошке Ру (которого отличала редкая любознательность) о том, что могут тигеры.
   - Умеют они летать? - спрашивал Ру.
   - Да, - ответил Тигер, - они прекрасные летуны, эти тигеры, просто великолепные летуны.
   - Класс! - воскликнул Ру. - Они могут летать так же хорошо, как и Сова?
   - Да, - ответил Тигер. - Только им не хочется.
   - А почему не хочется?
   - Видишь ли, они просто не любят летать.
   Ру никак не мог понять, как такое может быть. Ему-то казалось, что нет ничего прекраснее полета. Тигер же утверждал обратное, добавляя, что понять почему, могут только тигеры.
   - Ладно, - кивнул Ру, - а они могут прыгать так же далеко, как кенгуру?
   - Да, - ответил Тигер, - Когда хотят.
   - Я люблю прыгать! - воскликнул Ру. - Давай посмотрим, кто сможет прыгнуть дальше, ты или я.
   - Я смогу, - заявил Тигер. - Но сейчас нам нельзя останавливаться, а то опоздаем.
   - Опоздаем куда?
   - Не успеем прийти вовремя в то место, куда идем, - ответил Тигер, прибавив хода.
   И вскоре они добрались до Шести Сосен.
   - Я умею плавать, - радостно пискнул Ру. - Я упал в ручей и поплыл. Тигеры умеют плавать?
   - Разумеется, умеют. Тигеры умеют все.
   - И по деревьям они умеют лазать лучше, чем Пух? - спросил Ру, остановившись под самой высокой сосной и глядя вверх.
   - Лазать по деревьям - это их любимое занятие, - ответил Тигер. - И уж конечно лазают они гораздо лучше пухов.
   - Смогут они залезть на это дерево?
   - Они только и знают, что залезать на такие деревья. Вверх-вниз, вверх-вниз, и так целый день.
   - Ой, Тигер, неужели?
   - Я тебе покажу, - расхрабрился Тигер. - Ты можешь сесть мне на спину и сам все увидишь, - из всего, что, по словам Тигера, умели делать тигеры, уверен он был, пожалуй, только в одном - уж на дерево-то он залезть сумеет.
   - Ой, Тигер, ой, Тигер, ой, Тигер! - весело запищал Ру.
   И тут же вскарабкался на спину Тигера, после чего они полезли наверх.
   - Мы лезем! - торжествующе объявил Тигер, поднявшись на десять футов.
   - Я всегда говорил, что тигеры умеют лазить по деревьям, - добавил он еще через десять футов.
   - Разумеется, это далеко не просто, - вырвалось у него после следующих десяти футов.
   - Конечно, рано или поздно все равно придется спускаться. Хвостом вперед, - сообразил он, когда от земли их отделяли уже сорок футов.
   - А это трудно...
   - Если не прыгнуть вниз...
   - Что, естественно...
   - ЛЕГКО.
   При слове "легко" ветка, на которой Тигер стоял задними лапами, обломилась, и он едва успел схватиться передними за другую ветку, чуть повыше его, медленно перекинул через нее голову, потом одну заднюю лапу, вторую, и, наконец, уселся на ветке, запыхавшись и сожалея о том, что не предпочел плавание лазанью по деревьям.