Мортимер Кэрол. Сад для моего любимого

   – Не имеет значения. – Он резко отвернулся. – Вы можете начать в среду утром?
   – Да, конечно…
   – Тогда считайте, что вас наняли. Теперь, если вы не возражаете… У меня есть дела.
   Джез вовсе не возражала, потому что у нее возникло острое желание сбежать из этого дома. Для одного дня воспоминаний более чем достаточно.
   – Вам нужно знать, сколько будет стоить работа…
   – Просто делайте ее, – нетерпеливо сказал Бо Гэрретт, стремясь поскорее закончить разговор. – И пришлите мне счет.
   – Э-э-э… – Джез сделала гримасу, смущенно отводя глаза. – Мне потребуется, чтобы сюда доставили контейнер для мусора, и еще…
   – Джез, если вам нужен задаток, чтобы покрыть первичные расходы, почему вы его не попросите? – раздраженно перебил ее Бо.
   – Потому что ненавижу просить деньги у людей, вот почему! – Она сердито посмотрела на него, почувствовав себя уязвленной.
   – Тогда стоит ли удивляться, что покрышки на вашем фургоне лысые, что ваш бизнес рушится на глазах, а одежда, которую вы носите, украсила бы пугало! – язвительно заявил он и, широко шагая, пошел в кухню.
   Потеряв дар речи, Джез беспомощно смотрела ему вслед, потрясенная тем, что он внезапно набросился на нее.
   Тот факт, что каждое слово Бо Гэрретта – правда, вовсе не служило ей утешением.
   Фургон действительно старый, он достался ей после смерти отца, как и садовый центр. Что касается одежды… Она не может вспомнить, когда в последний раз могла позволить себе купить что-то новое.
   Но чтобы Бо Гэрретт сказал ей это!..
   – Извините, – услышала она тихий голос у себя за спиной.
   Джез замерла и поспешно смахнула навернувшиеся на глаза слезы. Нельзя, чтобы Гэрретт увидел, что довел ее до слез.
   – Джез…
   – Не нужно извиняться за то, что вы сказали правду. – Она быстро повернулась к нему, старательно избегая его взгляда.
   Бо Гэрретт покачал головой и тяжело вздохнул.
   – Я немного… Мне не следовало срывать на вас свое плохое настроение.
   Прежде чем ответить, Джез провела по губам кончиком языка.
   – Возможно, мне тоже следовало быть посдержаннее. – Она поморщилась. – Это все из-за этого места. Я…
   – Что? – Бо Гэрретт устремил на нее требовательный взгляд.
   Джез почувствовала, что серые глаза завораживают ее; так, наверное, чувствует себя кролик, когда попадает в свет фар, – загнанным в ловушку, загипнотизированным, неспособным пошевелиться.
   Стремление сохранить неприкосновенность личной жизни заставило ее отвести глаза и рассмеяться.
   – Ничего особенного, – беспечно сказала она.
   У него был такой вид, будто ему хочется возразить, но так как Джез явно не желала вдаваться в подробности, он пожал плечами и протянул ей чек.
   – Возьмите. Этого должно хватить на первоначальные расходы.
   Взглянув на чек, который он вручил ей, Джез поняла, что сумма, указанная в нем, вероятно, покроет стоимость всей работы.
   Гордость боролась в ней с нуждой – и нужда победила. В конце концов, решила Джез, работу она сделает, и ее труд будет стоить приблизительно столько, так что она никого не обманет. Кроме того, если она примет чек сейчас, это будет означать, что ей не только удастся оплатить большинство неотложных счетов, но и поесть что-нибудь другое вместо консервированных бобов и тостов с помидорами.
   Представив себе жареного цыпленка, Джез почувствовала, что у нее потекли слюнки.
   – Спасибо, – глухо сказала она, засовывая чек в карман джинсов. – Итак, в среду, в восемь утра.
   Гэрретт поморщился от громкого стука, донесшегося со двора. Когда Джез приехала, Деннис все еще возводил леса, готовясь чинить крышу.
   – Приезжайте в девять, – предложил Гэрретт. – Раз этому месту суждено превратиться в строительную площадку, я хочу наслаждаться покоем хотя бы до девяти часов.
   Так как он принял приглашение Мэдлин и побывал в прошлую пятницу у нее на вечеринке, покоя в ближайшем будущем ему не видать, подумала Джез. Каждая хозяйка в деревне, начиная с Барбары Скотт и заканчивая Бетти Бут, хорошенькой молодой женой приходского священника, будет приглашать его на обед или ужин. Он не сможет отказаться. Хотя Джез чувствовала, что Бо Гэрретта не особенно беспокоит, обижает он людей или нет. Но это его проблема. Ее непосредственная задача – обналичить чек, чтобы у нее наконец-то появились деньги.
   – Мне это подходит, – откликнулась она и, уже собираясь уйти, заметила: – На вашем месте я бы присматривала за Деннисом. У него есть привычка возводить леса, а потом забывать, для чего они предназначены.
   Бо решительно сжал губы.
   – Со мной этот номер не пройдет.
   Вполне возможно, решила Джез, возвращаясь к фургону. Даже Деннис, всячески старающийся увильнуть от работы, должно быть, уже понял, что Бо Гэрретта лучше не выводить из себя.
   Ей тоже следует иметь это в виду, если она не хочет потерять работу. Если бы только старый дом священника не пробуждал у нее ярких воспоминаний. Воспоминаний о том, что она предпочла бы забыть.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   – Что, черт подери, вы делаете? Услышав гневный вопрос Бо Гэрретта, Джез нахмурилась и повернулась, пытаясь удержать руках большой камень.
   – Что вы сказали?
   Утро было ветреное, но через завесу волос, упавших ей на лицо и глаза, она разглядела, что он решительно направляется к ней.
   – Я спросил, – раздраженно проворчал Бо, – понимаете ли вы, чем занимаетесь? – Взяв из рук Джез камень, он с силой швырнул его в тачку.
   Отведя волосы с глаз, она посмотрела на него.
   И пожалела, что сделала это.
   Не потому, что Бо Гэрретт был мужественно привлекателен в выцветших джинсах и темно-синем свитере. Но он был так разъярен, что багровый шрам на его лице проступил с ужасающей отчетливостью. Она испуганно сделала шаг назад и провела по губам кончиком языка.
   – Не волнуйтесь, я не собираюсь выбрасывать эти камни…
   – Мне наплевать, если вы разобьете эти камни на мелкие кусочки и развеете по ветру! – резко прервал он ее. – Я хочу знать, почему вы вообще их таскаете!
   Джез пришла в замешательство.
   – Но я же сказала вам, чем буду заниматься. Мне нужно убрать мусор, иначе я не увижу, какую работу необходимо произвести.
   Она приехала в старый дом около часа назад; Бо Гэрретт, очевидно, уехал, потому что на подъездной дороге его машины не было. Один только Деннис прилежно стучал молотком на крыше. Поэтому Джез вошла в сад через боковую калитку. Она почти наполовину заполнила контейнер, который доставили день назад, старыми велосипедами и всяким мусором, не имевшим никакой практической пользы. Ее удивило, как могла попасть в заросли сорняков ванна – насколько Джез знала, Бо Гэрретт сделал ремонт только в кухне, – но как бы там ни было, ванна последовала в контейнер вслед за другим мусором.
   Бо Гэрретт смотрел на нее с явным неодобрением.
   – Я полагал, соглашение о работе, которую вам предстоит сделать, подразумевает, что вы воспользуетесь чьей-либо помощью.
   Джез удивленно подняла брови.
   – Чьей, интересно?
   – Кого-нибудь, кто должен выполнять тяжелую работу, – нетерпеливо пояснил он.
   – А-а-а, – понимающе протянула Джез. – Мужчины, вы имеете в виду?
   – Ну конечно, я имею в виду мужчину, – подтвердил он с едва сдерживаемым раздражением. – Мне не пришло в голову, что вы будете сами заниматься непосильным трудом.
   – Мистер Гэрретт…
   – Бо, – отрывисто поправил он.
   – Бо, – согласилась она. – Кроме старого Фреда в садовом центре никто не работает. Всю работу выполняет один человек…
   – И причем женщина, – мрачно добавил он.
   – И в этом проблема? – догадалась Джез.
   – Конечно, в этом! Я не могу допустить, чтобы вы собирали весь этот хлам и грузили его в контейнер…
   – Я вожу его на тачке, – возразила она.
   – Вы возили его на тачке, – уточнил Бо не менее раздраженным тоном.
   Джез ободряюще улыбнулась ему.
   – Я знаю, что не очень рослая, но поверьте, силы у меня достаточно.
   – Возможно, – с сомнением сказал Бо. – Но я ни за что не позволю вам в одиночку расчищать этот хаос. – Он обвел рукой заросший сорняками сад.
   Но Джез ни за что не хотела тратить драгоценные деньги на наемного работника. Тем более что не сомневалась – она может сама расчистить участок.
   – Я вам помогу, – сухо заявил Бо, словно прочитав ее мысли.
   Бо Гэрретт, телезвезда национального масштаба, элегантно одетый холеный горожанин, который по результатам опросов входит в пятерку самых сексуальных мужчин на телевидении, собирается ворочать камни и убирать мусор, как простой чернорабочий?
   Хуже того – он собирается ворочать камни и убирать мусор, как простой чернорабочий, вместе с ней!
   Возможно, она похоронила надежды на любовь и брак, но это вовсе не означает, что мужчины оставляют ее равнодушной и она не в состоянии ощутить сексуальную привлекательность одного из них – Бо Гэрретта. Джез покачала головой.
   – Не думаю, что это хорошая мысль…
   – Почему? – нетерпеливо спросил Бо.
   Ей не хотелось называть ему настоящую причину: в поношенных джинсах и рваном свитере, с раскрасневшимся и потным лицом она чувствовала себя такой же женственной, как один из ржавых велосипедов, которые выбросила в контейнер.
   Джез пожала плечами.
   – В страховку не входят травмы, которые вы можете получить…
   – К черту страховку! – в сердцах вырвалось у него. – Это мой сад, и мусор тоже мой, и если я хочу помочь избавиться от него, это моя проблема, а не ваша!
   В его взгляде Джез ясно увидела вызов.
   – Не уверена, что страховая компания посмотрит на это с вашей точки зрения… – Она умолкла, поняв, что ее протесты бесполезны, так как Бо решительно направился к груде камней в углу сада и поднял самый большой.
   – Откуда они могли взяться здесь? – недовольно пробормотал он, швырнув камень в тачку.
   – Альпийская горка моей бабушки, – объяснила Джез.
   – Как это я не догадался! – Бо бросил на нее унылый взгляд, продолжая загружать тачку.
   – Просто, – глаза Джез блеснули, – она очень любила свою альпийскую горку.
   Он выпрямился, прежде чем поднять очередной камень, и вопросительно поднял брови, насмешливо глядя на нее.
   – Вы будете помогать или собираетесь стоять здесь весь день и смотреть на меня?
   От смущения Джез покраснела.
   – Извините. Мне просто не верится, что вы на самом деле делаете это. – Она тряхнула голо вой и подняла небольшой камень.
   – Так поверьте, – пробормотал Бо сквозь зубы, швыряя огромный валун. – Кроме того… – он выпрямился и вытер грязные руки о джинсы, – вы же не думаете, что, увидев, как вы возитесь здесь одна, я мог спокойно зайти в дом и углубиться в чтение газеты?
   Джез пожала плечами.
   – Вы могли сделать вид, что не видели меня.
   – Нет, – резко возразил Бо Гэрретт, – не мог. – Нахмурившись, он посмотрел на оставшиеся камни. – Если мы свалим их в контейнер, там не останется места для мусора.
   – Этого делать не надо, – живо возразила Джез.
   Он еще больше нахмурился.
   – В таком случае, что вы намереваетесь делать с ними?
   – Не беспокойтесь, – рассмеялась она. – Я не украду их, чтобы использовать в другом месте.
   Бо возмущенно покачал головой.
   – Я вовсе не думал об этом. Джез усмехнулась.
   – Тогда я отвечу на ваш вопрос. Я собираюсь сложить их в теплице.
   Он поморщился.
   – Последний раз, когда я заглядывал туда, там было множество окурков и пустых банок из-под пива. Местные подростки, наверное, устраивали там небольшие пирушки.
   – Все это уже в контейнере.
   Бо крепко ухватился за ручки тачки и покатил ее к теплице.
   – А для чего, интересно, мы будем хранить эти камни? – нетерпеливо осведомился он, почти не задыхаясь, хотя тачка была очень тяжелой.
   – Для того, чтобы когда-нибудь я устроила другую альпийскую горку. – Джез сделала вид, будто не заметила, как он нахмурился, когда она начала помогать переносить камни в теплицу. В конце концов, ведь он платит ей за это.
   – Вот оно что, – насмешливо откликнулся он.
   После этого они дружно работали в приятном молчании.
   Ну… настолько приятном, насколько это могло быть возможно для Джез, которая остро чувствовала присутствие Бо Гэрретта.
   Если бы неделю назад какие-нибудь шутники сказали ей, что не кто иной, как Бо Гэрретт будет работать бок о бок с ней, она бы рассмеялась им в лицо!
   – Я думаю, пора сделать перерыв и выпить кофе, – решительно заявил Бо десять минут спустя, когда все камни были аккуратно сложены в теплице.
   – Да, но… – Протесты замерли у нее на языке, когда он повелительно посмотрел на нее с высоты своего роста. Несомненно, гости его телевизионной программы точно так же умолкали под действием этого взгляда.
   – Кофе. Сейчас. В доме, – коротко скомандовал Бо.
   – Джез насмешливо подняла брови.
   – А Деннис к нам присоединится? Бо язвительно скривил губы.
   – Сомневаюсь.
   Она покачала головой.
   – Тогда не стоит беспокоиться обо мне. В фургоне есть термос с кофе.
   Сделав это признание, Джез смутилась и не поняла почему – ведь уезжая на работу на целый день, она всегда берет с собой термос и завтрак. А благодаря чеку Бо Гэрретта она смогла положить в сэндвичи кое-что поинтереснее, чем варенье.
   – Приберегите его для следующего раза, – равнодушно сказал он и, не дожидаясь ответа, пошел к дому.
   Потому что он привык, чтобы ему повиновались, мелькнула у Джез грустная мысль, когда она неохотно поплелась следом за Бо. Ему придется отвыкать от беспрекословного послушания I других людей, если он намеревается остаться в Абертоне.
   Но не в данном случае, призналась себе Джез, испытывая некоторое смущение и легкое чувство вины, потому что ей было слышно, как Деннис работает на крыше. Она с удовольствием выпьет кофе, если он окажется таким, каким Бо угостил ее в понедельник.
   Так и оказалось. Восхитительный аромат быстро наполнил теплую кухню. Джез разулась и в носках подошла к столу, оставив грязные ботинки на пороге.
   – Ммм, как хорошо пахнет. – Она с благодарностью взяла дымящуюся кружку, которую Бо поставил перед ней на стол. – Я не хотела показаться невежливой, но вы удивили меня, предложив свою помощь, – неуверенно начала Джез. – Просто последний раз, когда я видела вас на экране, вы брали интервью у Кэтрин – не помню ее фамилии, – которая получила премию «Оскар».
   В глазах Бо Гэрретта появился холодный блеск.
   – Красивая женщина. – сдержанно заметил он, отходя, чтобы взять свою кружку.
   – Очень, – кивнула Джез и нахмурилась, догадываясь по его напряженной спине, что вызвала недовольство.
   Она не собиралась раздражать Бо упоминанием о его телевизионном шоу, но, судя по внезапной холодности, ей это удалось.
   – Мистер… Бо, – поправилась Джез, когда он уставился на нее сердитыми серыми глазами. – Извините, если я…
   – Как скучно будет жить здесь несколько следующих недель, если вы будете извиняться каждые десять минут, – резко проговорил Бо, скривив губы в невеселой усмешке и бросив на Джез вызывающий взгляд.
   Она почувствовала, что краска смущения заливает ей лицо.
   Теперь он внимательно рассматривал ее, и она покраснела еще больше.
   – Знаете, вы похожи на Кэтрин, – пробормотал Бо.
   – Ага, просто вылитая, – насмешливо подтвердила Джез, но он не улыбнулся. Несколько долгих минут она, нахмурившись, смотрела на него, но он отвечал ей таким же пристальным взглядом. – Вы пытались изменить тему разговора, – в конце концов сухо заявила она.
   – Это правда, – не смутившись, согласился Бо, и ничто в выражении его лица не говорило о том, что он хочет подтвердить или опровергнуть утверждение о ее сходстве с красивой актрисой.
   Конечно, Джез не восприняла это всерьез: с непослушными темными волосами, с лицом, на котором нет ни малейшего следа косметики, в неряшливой одежде, она не имела никакого сходства с красивой элегантной актрисой, которая производила фурор каждый раз, когда появлялась на киноэкране. Это была уловка, чтобы отвлечь девушку от разговора о телевизионной программе Бо Гэрретта.
   Хотя она так и не поняла, почему упоминание об очевидном успехе, вызвало у него недовольство…
   У нее вырвал тяжелый вздох.
   – Я думаю, что ваше замечание, связанное с Кэтрин Зета-Джонс, было не совсем благородным.
   – Перерыв закончился, – отрывисто возвестил Бо. – И я был вполне благороден, сделав это замечание, – насмешливо добавил он, прищурившись. Она вновь покраснела от его пронизывающего взгляда. – Видимо, все дело в ваших губах, – протянул Бо, когда Джез решила, что больше ни секунды не выдержит столь пристального изучения своей особы. – Верхняя губа имеет совершенный изгиб, в то время как нижняя – чувственно пухлая.
   Совершенный изгиб?.. Чувственно пухлая?..
   Джез инстинктивно провела кончиком языка по совершенному изгибу верхней губы и чувственно пухлой нижней. У нее перехватило дыхание, когда она заметила, что взгляд Бо Гэрретта прикован к ее губам.
   Ей двадцать пять лет, но опыта у нее не больше, чем у грудного младенца. Особенно, если это касается такого мужчины, как Бо Гэрретт с его харизмой. Она редко ходила на свидания, когда была подростком, еще меньше, когда ей исполнилось двадцать лет. Джез не припоминала, чтобы кто-нибудь смотрел на нее таким откровенным, по-мужски оценивающим взглядом. Не очень приятное ощущение!
   Джез тряхнула головой, чтобы избавиться от этой мысли.
   – Мне кажется, вам нужно проверить зрение.
   Улыбка, которую вызвали у Бо ее слова, была самой искренней за все время их знакомства. Он блеснул белыми зубами, серые глаза заискрились теплым светом, и в выражении внезапно помолодевшего лица появилось что-то мальчишечье.
   Вот это да! – ахнула про себя Джез, чувствуя, что он совершенно очаровал ее.
   И это не доведет до добра ни ее, ни кого-либо другого.
   Бо качнул головой.
   – Вы хотите сказать, что к старости я стал близорук?
   К старости! Когда он так улыбается, то выглядит не старше тридцати пяти лет и к тому же очень привлекательно. Слишком привлекательно для того, чтобы она могла сохранить присутствие духа.
   Джез поспешно допила остывший кофе и быстро поднялась из-за стола, стараясь не встретиться с Бо взглядом.
   – Мне пора приниматься за работу, – неуверенно пробормотала она.
   – Джез?.. – тихо окликнул ее Бо, когда она решительно направилась к двери. Остановившись, Джез сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и, расправив плечи, повернулась к нему.
   – Да?
   Мягко ступая, Бо Гэрретт прошел по комнате и остановился перед Джез, вопросительно глядя на нее.
   – Уверен, что я не первый мужчина, который говорит, как вы красивы…
   – Ну, теперь вы заходите уже слишком далеко. – Она нахмурилась, ощущая глубокое разочарование.
   Бо Гэрретт начинал нравиться ей; его старомодный взгляд на то, что поднимать камни – «мужская работа», не обидел ее; наоборот, она оценила это по достоинству. Но в данный момент он проявляет умышленную жестокость.
   – Спасибо за кофе, мистер Гэрретт, но развлечения закончились. Я возвращаюсь к работе, – коротко заявила она, отворачиваясь от него.
   Сильные пальцы впились ей в плечо. Бо Гэрретт остановил Джез и заставил повернуться к нему лицом, испытующе глядя в синие глаза, горевшие от негодования.
   С тех пор как сбежала ее мать, жить в деревне было очень нелегко. Джез по горькому опыту знала, что у деревенских жителей долгая память. Но она родилась здесь и не собиралась бежать отсюда из-за каких-то злобных сплетен. И действительно, со временем болтать стали меньше, потом пересуды стихли. Поэтому ей не нужно, чтобы горожанин Бо Гэрретт, совершенно не знающий местных нравов, принялся мучить ее!
   Бо, казалось, был в замешательстве.
   – Джез… – начал он и умолк, так как в этот момент кто-то постучал в заднюю дверь.
   – Эй! Дома есть кто-нибудь? – Не дожидаясь ответа, Деннис заглянул в комнату.
   И увидел, что Джез и знаменитый Бо Гэрретт стоят слишком близко друг к другу для людей, которые, как думают в деревне, почти не знакомы.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Счета, счета, ничего кроме счетов. Но что это?
   Дрожащей рукой Джез взяла листок бумаги и, не веря своим глазам, прочитала единственное напечатанное на нем предложение. Всего четыре слова, которые, тем не менее, произвели на нее должное впечатление.
   «Какова мать, такова дочь».
   Она ничем не походит на мать. Ничем!
   Джез швырнула письмо на заваленный бумагами стол и, поднявшись, принялась беспокойно расхаживать по комнате.
   Что это означает? В чем кто-то считает ее похожей на мать?
   Конверт! – мелькнула у нее мысль. На нем должен быть адрес и марка с почтовым штемпелем, который укажет место и время отправки письма.
   Но ее попытка сыграть в детектива провалилась – адрес напечатан на компьютере, а марки нет вообще. Значит письмо не отправлено по почте.
   Джез почувствовала отвращение от мысли, что анонимку написал кто-то из местных. Она с омерзением подумала, что, возможно, знакома с человеком, способным на такой гнусный поступок.
   – Здесь есть кто-нибудь?
   Джез сразу узнала голос и, поспешно схватив письмо и конверт, засунула их в ящик стола в тот момент, когда Бо Гэрретт вошел в комнату.
   – Да, – слегка задыхаясь, откликнулась она и загородила собою стол – как будто проклятое письмо может выскочить из ящика и предстать перед глазами Бо.
   Может, следует показать его Гэрретту? Может, если она поделится с кем-нибудь, это не будет казаться таким…
   Какая глупость! – с раздражением одернула себя Джез. Неприятное письмо – страшно неприятное, откровенно говоря, – но оно совершенно не касается Бо Гэрретта. Нечего даже думать о том, чтобы поделиться с ним или кем-либо другим.
   Бо, нахмурившись, смотрел на нее.
   – У вас все в порядке? Она проглотила ком, вставший в горле, и заставила себя расслабиться и улыбнуться.
   – Конечно.
   Хмурое выражение не исчезло с его лица.
   – Вы немного побледнели…
   – Возможно, я просто голодна. Кроме того, – грустно добавила она, – я получила счет за электричество.
   Бо насмешливо улыбнулся.
   – Веская причина. – Он понимающе кивнул. – Кстати, о голоде. Я как раз направляюсь в паб поужинать. Увидев, что у вас горит свет, я подумал, не захотите ли вы, как и я, отдохнуть сего дня вечером от готовки?
   Джез удивленно посмотрела на него. Неужели Бо Гэрретт приглашает ее на ужин? Пусть даже в паб…
   Да, несомненно. И ей легко догадаться – почему.
   Сегодня они расстались в состоянии, которое трудно назвать дружеским. Джез, воспользовавшись неожиданным появлением Денниса, спаслась из кухни бегством. И ушла из сада ровно в пять часов, не попрощавшись с Бо Гэрреттом.
   Очевидно, ему стало стыдно за утреннее поддразнивание.
   Не увидев никакой реакции с ее стороны, Бо насмешливо поднял брови.
   – Паб. Ужин, – медленно и четко произнес Гэрретт. – Я угощаю, – добавил он, так как Джез продолжала молча смотреть на него. Последнее замечание вызвало краску на ее лице.
   – Я не нуждаюсь ни в чьей благотворительности, мистер Гэрретт, – язвительно заявила она. Меньше всего в вашей,говорил ее тон.
   Бо раздраженно нахмурился.
   – Я не занимаюсь благотворительностью, мисс Логан, – резко возразил он. – Я просто предлагаю вместе поужинать. Мне хочется убедиться, что завтра у вас будет достаточно сил, чтобы очистить мой сад от очередной кучи мусора.
   Джез поняла, что получила по заслугам, ее несдержанность вызвана анонимным письмом, которое не могло не потрясти девушку.
   – Кроме того, – отрывисто заявил Бо Гэрретт. – я ненавижу есть в одиночестве.
   Ну, если так!..
   – Извините. Я не хотела показаться неблагодарной. Ужин в пабе – это заманчиво, – вежливо сказала она, принимая приглашение.
   Он поможет ей отвлечься от мыслей об ужасном письме, которое немедленно отправится в мусорное ведро, как только она возвратится домой.
   – У вас есть время подождать, пока я переоденусь? – Собственно, полчаса назад Джез уже сняла рабочую одежду, но несмотря на безупречную чистоту, выцветшие джинсы и старый свитер отца, которые она надела, смотрятся ни чуть не лучше.
   Бо отрицательно покачал головой.
   – Вы прекрасно выглядите. Меня заверили, что в пабе подают великолепные бифштексы, – добавил он.
   – Вам никогда не приходила в голову мысль стать актером? – поинтересовалась она, когда, заперев офис, шла за ним к «рейндж-роверу».
   – Никогда! – содрогнулся Бо. – А вы подумывали о чем-то ином, кроме дела вашего отца? – с любопытством спросил он.
   Джез устремила на него задумчивый взгляд, но в этот момент в машине вспыхнуло яркое внутреннее освещение.
   – Да будет свет! – воскликнула она. – Нет, я никогда не думала о том, чтобы заняться чем-нибудь другим. Я люблю садоводство; мне нравится собирать семена, выращивать саженцы, наблюдать, как они превращаются в красивые цветущие растения. Моя бабушка – та, у которой была альпийская горка, – сухо напомнила Джез, – тоже любила садоводство. Наверное, можно сказать, что это у нас в крови, – насмешливо добавила она. И почувствовала, что эта самая кровь стынет у нее в жилах.
   Как сказано в анонимке, она еще и дочь своей матери.
   Нет, ничего подобного, решительно подумала Джез. Ее мать была легкомысленной, безответственной, но главное – эгоистичной женщиной; Джез полагала, что этих черт характера у нее нет.
   – О чем вы сейчас думаете? – Бо искоса взглянул на нее, когда они подъезжали к пабу.