Страница:
Красная точка загорелась возле символа Земли и тут же стала удлиняться, превращаясь в пульсирующую узенькую полоску. Спустя минуту с небольшим эта черта дотянулась до системы Кассандры. Рядом с трассой высветился комментарий: Рейс 36-24, звездолет 17-го проекта класса «Призрак». Вскоре на голограмме появилась еще одна подпространственная траектория – вне расписания возвращался на Землю грузопассажирский «Призрак-12» с Гиганды.
Чуть позже Дальнее Слежение сообщило о рейсе Ружена-Пандора, и в этот момент Максим услышал за спиной недоуменный вопрос:
– Почему здесь оказался человек из КОМКОНа-второго?
Другой голос – вроде бы знакомый – пояснил:
– Каммерер несколько лет работал в ОПЕРКОСе. Его пригласили, как соавтора сценария.
Слегка повернув голову, Мак краем глаза зафиксировал говоривших. Возмущался его присутствием тот самый долговязый – такому вполне подошла бы кличка Жираф – гуманоид, который телепортировался в Бункер вместе с ним. Отвечал же длинному зануде сам Комов, тоже не самый лучший друг службы "К".
Максим сжал челюсти, чтобы не взорваться. Он так и не смог свыкнуться с новым отношением к людям своей профессии. За последние годы кто-то приложил колоссальные усилия, тужась представить наследников Галбеза кучкой ограниченных догматиков, спекулирующих ими же выдуманным жупелом Внешней Угрозы.
Отвлекая от тягостных мыслей, кто-то похлопал его по плечу, сопроводив ободряющий жест дежурным приветствием. Это промчался мимо своим торопливым шагом руководитель службы "Ф" Грегуар Линк, известный в Тайной Коллегии под псевдонимом Сирокко. После памятного июльского Погрома пятилетней давности, когда сильно сдал быстро стареющий Терминатор, именно Линк, по существу, возглавлял Вышестоящую Организацию.
Встав в центре зала между двумя голограммами, Сирокко объявил начало демонстрации. Пока директор НИИ произносил общие слова, Мак оценил рейтинг тусовки. Большинство составляли высшие чины Следопытов, Прогрессоров и Космофлота, среди которых изредка мелькали известные фигуры из различных ведомств. Мировой Совет никого не прислал – явились только Комов и Хансен, которые были приглашены по роду основной службы.
Атака началась неожиданно. На карте появились три голубые черты, тянувшиеся к Солнцу со стороны Северного полюса Галактики. Центр обработки информации молниеносно сообщил: риманову метрику прокалывают неопознанные объекты, рубеж старта предположительно находится на расстоянии 1400-1600 световых лет, расчетная точка возвращения в трехмерное пространство – ближние окрестности Земли.
На схеме было видно, как включились оборонительные комплексы. Всасывая чудовищные дозы псевдоквантов Единого Поля, генераторы перекрыли Каппа-D-щитом весь гиперсегмент подпространства вдоль нулевых координат. Напоровшись на вихревую стену, неизвестные корабли мгновенно растаяли, размазанные на кварки. Вакуум отозвался нейтринным штормом.
Поежившись, кто-то из прогрессоров заметил:
– Не завидую тем, кому вздумалось путешествовать через нуль-Т.
– С объявлением тревоги транспортная сеть блокируется, – сообщил Циклон. – Так что, когда начинаются флуктуации, в подпространстве никого быть не должно… Вот, посмотрите, готовы результаты предварительных оценок.
Как сообщала информационная служба, разрушение групповой мишени сопровождалось мощными выбросами широкого спектра частиц и колебаний. Отсюда нетрудно было сделать вывод, что атакующие корабли имели на борту солидный запас антивещества или другие источники концентрированной энергии.
– Носители боеголовок, – резюмировал Сирокко. – Целились точно по Земле… А вот и продолжение.
Теперь к центру карты двигались сразу два пучка многомерных трасс: четыре объекта прорывались в плоскости галактического экватора и еще два – с направления на Южный полюс. ЦОИ оперативно доложил, что эскадры выйдут из подпространства между орбитами Земли и Марса – чуть ниже эклиптики.
На этот раз каппа-щит не включался. Ударили гиперонные ускорители, перепахавшие сверхмощными импульсами гигаметровый куб, в котором ожидалась материализация мишеней «экваториальной» группы. Когда эти корабли вышли в обычное пространство, их поджидал шторм разрушительной энергии, так что даже обломков не осталось.
Голограмму затуманили помехи, но можно было разобраться, что оба крейсера – «Трицератопс» и «Стегоцефал» – коротким прыжком переместились в расчетный куб выхода «южной» групповой цели и встретили атакующих импульсными залпами.
– Нападение отражено, – торжественно провозгласил Сирокко. – Как вы могли убедиться, мы успевали перехватить ударные флотилии, даже не фиксируя момент их старта к Земле. Однако для построения более надежной обороны необходимо разместить станции слежения на внешнем периметре освоенных миров. Хотя бы в радиусе двухсот парсек от Солнца.
По толпе гостей пополз шумок. Все хорошо представляли, какие ресурсы потребует столь грандиозная программа. Между тем Комов, скривив откровенную гримасу, подошел к Маку и скептически проворчал:
– Все это – жалкие потуги. Наше оружие – против нашего же оружия. Если вы намерены всерьез воевать против ВСЦ, вам нужно сверхоружие.
– Никто и не собирается всерьез воевать, – неприязненно сказал Максим, не простивший кое-кому истории с Погромом. – Мы просто пытаемся быть на уровне.
Оказавшийся рядом Циклон миролюбиво заметил:
– У нас разные подходы. Вы ищете братьев по разуму, а мы охраняем от них Землю.
– Охранники нашлись, – забрюзжал долговязый Жираф, неотступно следовавший за Комовым. – Вы хоть представляете себе, какие задачи ставили перед собой братишки по разуму, которых вы уничтожили?
– Допустим, уничтожали мы не братьев по разуму, а свои же списанные корабли, – напомнил Циклон. – И вообще…
Он охотно изложил результаты анализа, странным образом совпавшие со сценарием маневров. Потенциальный противник рассчитывал нанести массированный удар боеприпасами сверхбольшой мощности непосредственно по Земле, а затем бросить в обезглавленную Систему десантные соединения.
В ответ Жираф, презрительно усмехаясь, напомнил: дескать, к моменту открытия огня не было никаких доказательств, что приближающиеся корабли имеют враждебные намерения. Он даже предложил родившуюся экспромтом альтернативную версию случившегося: узнав о глобальной катастрофе (например, о скором превращении Солнца в Сверхновую или о приближении плотного облака антивещества), грозящей человеческой цивилизации, некая ВСЦ решила оказать людям оперативную помощь. Все находившиеся поблизости корабли этой расы получили приказ немедленно следовать к Земле, чтобы оказать посильное содействие, однако спасатели были аннигилированы неблагодарными аборигенами.
– Мы не балуемся софистикой, – обиделся Циклон.
– Да и доктор Берлонг подобными рассуждениями прежде не увлекался, – удивленно заметил Комов. – Вы, коллега, явно не с той ноги сегодня…
Покровительственно похлопав его по плечу, Жираф-Берлонг достал из кармана игриво раскрашенную в крупный горошек коробочку с большой красной кнопкой. Когда он нажал эту кнопку, коробочка оглушительно завизжала, и одновременно погасли обе голограммы. Убедившись, что общее внимание сосредоточено на его персоне, Жираф объявил, что операция «Зеркало-2» завершилась, не достигнув поставленных целей.
– На пункт управления проник агент Внешней Угрозы, который вывел из строя систему координации, – сказал Жираф, делая реверанс. – Как следствие, успехи аборигенов ограничились бесполезной тратой боеприпасов на уничтожении ложных мишеней. К вашему сведению, именно в этот момент, когда ОПЕРКОС лишен слуха, зрения и потенции, к вашей планетке беспрепятственно прорываются главные силы вторжения.
Отвесив церемонный поклон, он медленно вылез из оболочки доктора Берлонга и предстал в собственном облике. Мак узнал давнего приятеля по прозвищу Тарантул. Похоже, за минувшую пятилетку молодой оперативник вымахал в матерого боевика-волкодава, раз ему доверили столь эффектную операцию. Что ж, Вышестоящая Организация долго ждала удобного случая, но добилась-таки своего: старик Тема четко продемонстрировал, кто чего стоит…
– Уж от вашего ведомства я такого вероломства не ждал, – бросил в сердцах Сирокко. – Коллеги, называется.
– А нечего кому попало доверять обеспечение секретности, – самодовольно ухмыляясь, парировал Тарантул.
– Засекречивание кодов доступа было возложено на мою Комиссию, – возмутился Комов.
Тарантул откровенно издевался:
– Вот я и говорю – кому попало доверяют ответственные задания.
Окружившая эпицентр перебранки публика с живым интересом наблюдала за развитием скандала. Из толпы слышались голоса: дескать, во времена Галбеза такого конфуза не могло бы случиться по определению. Сориентировавшись в обстановке, люди из КОМКОНа-1 поспешили замять неловкость. Вымученно улыбаясь, Комов сухо сказал:
– Официальное заключение подготовим чуть позже, без посторонних…– он уничтожающе покосился в сторону нахального теоретика социальной прогностики. – Пока ясно одно: система «Зеркало» стала мощнее и видит дальше, чем четверть века назад, но для реального сражения против сильного противника, конечно, не годится. Придется продолжить работы в этом направлении.
Еще он сказал, что поддержит в Мировом Совете проект строительства третьего крейсера и что обязательно нужно создать передовые станции слежения. По словам Комова, эти локаторы (он предложил дипломатично назвать их «обсерваториями») позволят обнаружить, если не подготовку к вторжению, то, во всяком случае, передвижение чужих звездолетов в неисследованных зонах. Тем самым, резюмировал главный Следопыт, мы получаем шанс локализовать зоны активной деятельности иных цивилизаций.
Нуль-транспортировкой Максим решил не пользоваться – сказано же было, что в окрестностях бункеров ОПЕРКОСа эту систему контролировал КОМКОН-1, которому вовсе не следовало знать, куда и к кому направился начальник отдела ЧП сектора Урал-Север. Мак спустился в метро и с четверть часа путешествовал между Морем Влажности и Болотом Эпидемий, пересаживаясь с кольцевых на радиальные и обратно. После шестой смены маршрута кибер-обруч идентифицировал двух пассажиров, которые, по странному совпадению, повторяли все его маневры.
От таких новостей всегда разыгрывался азарт, и Максим применил усложненный вариант отрыва. На станцию «Кейворит» он прибыл без назойливых сопровождающих, самонадеянно взявшихся «пасти» профессионала – пусть не экстра-класса, но уж первого – наверняка.
В номере отеля его ждала теплая компания: Терминатор, Тирекс, Тахорг, Экселенц и Этернал.
– Совсем забыл стариков, – с притворной обидой пробрюзжал Экселенц и полез обниматься.
– Полегче тискай эту старую развалину, – скрипнул из угла ужасно высохший Терминатор. – Где ему с Большим Взрывом тягаться.
Большой Взрыв или, как тогда говорили, Биг-Баг… Это прозвище Максим получил от старика Темы, когда вернулся из большой вылазки на Саракш. Снова повеяло ароматом ностальгии. Биг-Баг – какое было время!..
– Сегодня большой взрыв устроил не я, – скромно сказал Мак.
– Мы в курсе, – отмахнулся Тирекс.
– Кто бы сомневался, – Максим невольно усмехнулся.
Терминатор замахал ладонью, как бы призывая аудиторию вести себя серьезнее. Все послушно прекратили ржать.
– Послушайте внимательно, детишки… Наступают новые времена…– в голосе Терминатора отсутствовали интонации, словно старик давно смирился с неизбежным. – Наше поколение покидает сцену, и скоро безопасность человечества станет лишь вашей заботой. Постарайтесь не забыть, чему вас учили.
Он закашлялся, потом долго протирал платочком слезящиеся глаза. Прошло немало времени, прежде чем бывший Супер-президент заговорил снова:
– В молодости я почти десять лет мотался между звезд. Был и пилотом, и Десантником, и Следопытом. Многое пришлось повидать такого, о чем даже Бромберг и его агентурная сеть не догадываются. И я понял… даже не понял, а почувствовал, как мы одиноки и беззащитны в этом бесконечном мире, враждебном всему живому. Вселенная оказалась царством хаоса, который стремится пожрать все самоорганизующееся. Примеры хорошо вам известны: СПИД, лейкемия Юргенса, экологические катастрофы, войны. И единственная возможность побороть эту разрушительную силу – рационально перестроить все мироздание, чтобы во Вселенной не осталось места беспорядку. Прозрение было тягостным. Помню, как мы в КОМКОНе подолгу обсуждали новое понимание своего места и своей роли в Ойкумене. И внезапно ситуация повернулась к нам неожиданной гранью: опасность угрожает Человечеству со всех азимутов. Тупая природа Космоса тужится уничтожить нас, как и любые другие огоньки разума, а более развитые цивилизации стремятся имплантировать нас в новую конструкцию Космоса, оптимизированную согласно их представлениям о высшей гармонии.
– Эти соображения кого-нибудь убедили? – недоверчиво спросил Тахорг.
– Эти – нет. Глобальные философские идеи редко перерастают в форму организационных мероприятий. Но уже тогда многие понимали, что Земля и остальные человеческие миры нуждаются в защите от внешней угрозы. Так и возник Комитет Галбезопасности, который первоначально состоял из трех управлений: "П", "К" и "С". Потом появилась войсковая служба и прочие.
– Легендарная эпоха, – мечтательно произнес Максим. – Я знаю о ней из истории, но сам те времена, конечно, не помню.
– Зато их слишком хорошо помню я, – сказал Экселенц. – И сегодня, с вороха минувших годов, стала лучше видна допущенная тогда ошибка. Мы изучали другие цивилизации, мы контролировали агентуру соседей, которых слишком интересовали секреты Земли. Но в этой текучке забывалась сверхзадача. Сравнительно успешное течение противоборства с цивилизациями равного уровня успокоило нас, и мы перестали обращать внимание на признаки возможной активности сверхразума.
– Тебе такие претензии предъявить сложно, – сказал Тирекс. – Да и моя фирма не забывала про сверхзадачу.
– Это были спазматические действия, – печально возразил Терминатор. – Мы реагировали на проявления Внешней Угрозы, но не вели активных мероприятий. Уступили инициативу. Вот урок для всех вас – не повторяйте наших ошибок.
Этернал, недавно отметивший 70-летний юбилей, поддакнул:
– Нет задачи более важной, чем найти резидента Странников, – и тут же не упустил возможности сделать оговорку: – Разумеется, если таковой не является плодом нашего воображения. Хотя, конечно, сомневаться в наличии резидента уже не приходится.
Старики укоризненно поглядели на гиперосторожного шефа Контрпроникновения, и тот смущенно осекся. Застольная беседа спонтанно обернулась жестким деловым обсуждением. Соединив личные кибер-блоки в микросеть, они запустили программы-планировщики «Штаб 7.2» и «Цезарь-83». Вскоре были готовы общие рекомендации, иной раз – довольно неожиданные:
1. Оценить состав и границы возможностей источников Внешней Угрозы (ИВУ);
2. Проанализировав известные активные мероприятия ИВУ, уточнить вероятные цели противника;
3. Определить круг лиц, менталитет и установленные действия которых соответствует вероятным задачам ИВУ;
4. Осуществить массированную проверку собственных кадров и агентуры на предмет выявления потенциальных пособников ИВУ;
5. Развернуть оперативную разработку субъектов, выявленных на основании пп. 3-4…
Всего в перечне было больше дюжины пунктов, причем некоторые вызвали недоумение. Потыкав фотостилом в висевший над столом голографический текст, Этернал сказал саркастически:
– Машинная логика творит чудеса. Что значит в нашей ситуации «определить состав ИВУ»? Можно подумать, против человечества работают несколько ВСЦ! Вроде бы установлено, что в нашем секторе Галактики есть или была только одна сверхцивилизация – Странники.
– Очень может быть, но не обязательно, – отозвался Терминатор. – Помнится, во время памятного отходняка на Радуге высказывались соображения, что у Странников имеется серьезный соперник. Не поленитесь и проверьте. В нашем деле лучше перелить, чем недолить.
Тахорг, с недавних пор возглавлявший службу "Т", яростно кивая, заверил ветеранов, что не упустит не единой мелочи. Затем, насмешливо поглядев на Максима, осведомился:
– Простите, коллега, но какого дьявола ваш Клавдий вертится вокруг Глумовой? Вроде бы Контрпроникновению этой задачи никто не поручал.
– Операция была спланирована еще до Погрома, – насупившись, сухо ответил Мак. – Согласно Уставу, я возобновил разработку при первой же возможности.
– Формально ты прав, – сказал Тирекс. – Но в данной ситуации твоя самодеятельность мешает нашему человеку.
В дополнительных вопросах не было надобности. Мак и без разъяснений сообразил, что Следопыт, о котором рапортовал Клавдий, работает на управление Тайных операций. Майя Тойвовна каким-то образом знала в лицо и по именам многих оперативников центрального аппарата. Чтобы гарантировать инкогнито исполнителя, ведомству Тахорга пришлось вызывать из галактической глухомани законспирированного агента, чьих данных не было в земных базах данных. Сложная закрутка, но иного выхода, видимо, не оставалось…
Постороннему наблюдателю такая акция могла бы показаться не слишком этичной, но Суок-Глумова успела столько нагадить – и Галбезу, и Человечеству в целом, – что церемониться с ней было просто нелепо. Государство относится к индивидууму точно так же, как данный индивидуум относится к данному государству… Максим в очередной раз проклял этот гнусно устроенный мир.
– И какие у вас результаты? – осведомился он, старательно пряча брезгливую гримасу.
– Надеюсь, через недельку сможем подвести итоги, – не слишком уверенно сказал Тахорг. – А парнишку своего пока попридержи.
Экселенц вдруг засмеялся и заметил:
– Комов красноречиво оговорился. Он сказал: «Если вы собираетесь воевать со Странниками…» Очевидно, сам Комов со сверхцивилизациями воевать не намерен.
– Зачем же воевать, – Этернал сардонически усмехался. – Он, как мы видели, хочет их найти и поговорить по душам.
– Один раз он уже пытался поболтать с чужаками, – вставил Тахорг. – Причем в тепличных условиях. Жаль, тупая эротоманка рядом оказалась.
Покачав пальцем, Тирекс проговорил:
– Не такая уж она тупая. В тот раз Суок очень естественно и умело сорвала контакт со сверхцивилизацией. Если предположить злой умысел, то возможен вариант: Странникам такой контакт был не нужен, и резидент Суок выполнила волю своих хозяев. Вероятно, тогда на Ковчеге наш непримиримый друг Комов едва не вышел на самих Странников, либо – на их гипотетических соперников.
Вариант подвергся импровизированному мозговому штурму, в результате чего на свет появились новые рабочие версии, а также новые списки рекомендаций. Часа через два, когда плодотворная встреча завершилась, и галбезовцы расходились по станциям метро, Тахорг спросил Максима, как тот оценивает сценарий «Зеркала-2». Мак честно ответил:
– Детские игры с оловянными солдатиками. Реально мы можем противостоять лишь равной по силе цивилизации… А сценарий сегодняшнего шоу практически дословно повторяет Большой Десант на родном Саракше. Только без финальных ударов возмездия.
Чуть позже Дальнее Слежение сообщило о рейсе Ружена-Пандора, и в этот момент Максим услышал за спиной недоуменный вопрос:
– Почему здесь оказался человек из КОМКОНа-второго?
Другой голос – вроде бы знакомый – пояснил:
– Каммерер несколько лет работал в ОПЕРКОСе. Его пригласили, как соавтора сценария.
Слегка повернув голову, Мак краем глаза зафиксировал говоривших. Возмущался его присутствием тот самый долговязый – такому вполне подошла бы кличка Жираф – гуманоид, который телепортировался в Бункер вместе с ним. Отвечал же длинному зануде сам Комов, тоже не самый лучший друг службы "К".
Максим сжал челюсти, чтобы не взорваться. Он так и не смог свыкнуться с новым отношением к людям своей профессии. За последние годы кто-то приложил колоссальные усилия, тужась представить наследников Галбеза кучкой ограниченных догматиков, спекулирующих ими же выдуманным жупелом Внешней Угрозы.
Отвлекая от тягостных мыслей, кто-то похлопал его по плечу, сопроводив ободряющий жест дежурным приветствием. Это промчался мимо своим торопливым шагом руководитель службы "Ф" Грегуар Линк, известный в Тайной Коллегии под псевдонимом Сирокко. После памятного июльского Погрома пятилетней давности, когда сильно сдал быстро стареющий Терминатор, именно Линк, по существу, возглавлял Вышестоящую Организацию.
Встав в центре зала между двумя голограммами, Сирокко объявил начало демонстрации. Пока директор НИИ произносил общие слова, Мак оценил рейтинг тусовки. Большинство составляли высшие чины Следопытов, Прогрессоров и Космофлота, среди которых изредка мелькали известные фигуры из различных ведомств. Мировой Совет никого не прислал – явились только Комов и Хансен, которые были приглашены по роду основной службы.
Атака началась неожиданно. На карте появились три голубые черты, тянувшиеся к Солнцу со стороны Северного полюса Галактики. Центр обработки информации молниеносно сообщил: риманову метрику прокалывают неопознанные объекты, рубеж старта предположительно находится на расстоянии 1400-1600 световых лет, расчетная точка возвращения в трехмерное пространство – ближние окрестности Земли.
На схеме было видно, как включились оборонительные комплексы. Всасывая чудовищные дозы псевдоквантов Единого Поля, генераторы перекрыли Каппа-D-щитом весь гиперсегмент подпространства вдоль нулевых координат. Напоровшись на вихревую стену, неизвестные корабли мгновенно растаяли, размазанные на кварки. Вакуум отозвался нейтринным штормом.
Поежившись, кто-то из прогрессоров заметил:
– Не завидую тем, кому вздумалось путешествовать через нуль-Т.
– С объявлением тревоги транспортная сеть блокируется, – сообщил Циклон. – Так что, когда начинаются флуктуации, в подпространстве никого быть не должно… Вот, посмотрите, готовы результаты предварительных оценок.
Как сообщала информационная служба, разрушение групповой мишени сопровождалось мощными выбросами широкого спектра частиц и колебаний. Отсюда нетрудно было сделать вывод, что атакующие корабли имели на борту солидный запас антивещества или другие источники концентрированной энергии.
– Носители боеголовок, – резюмировал Сирокко. – Целились точно по Земле… А вот и продолжение.
Теперь к центру карты двигались сразу два пучка многомерных трасс: четыре объекта прорывались в плоскости галактического экватора и еще два – с направления на Южный полюс. ЦОИ оперативно доложил, что эскадры выйдут из подпространства между орбитами Земли и Марса – чуть ниже эклиптики.
На этот раз каппа-щит не включался. Ударили гиперонные ускорители, перепахавшие сверхмощными импульсами гигаметровый куб, в котором ожидалась материализация мишеней «экваториальной» группы. Когда эти корабли вышли в обычное пространство, их поджидал шторм разрушительной энергии, так что даже обломков не осталось.
Голограмму затуманили помехи, но можно было разобраться, что оба крейсера – «Трицератопс» и «Стегоцефал» – коротким прыжком переместились в расчетный куб выхода «южной» групповой цели и встретили атакующих импульсными залпами.
– Нападение отражено, – торжественно провозгласил Сирокко. – Как вы могли убедиться, мы успевали перехватить ударные флотилии, даже не фиксируя момент их старта к Земле. Однако для построения более надежной обороны необходимо разместить станции слежения на внешнем периметре освоенных миров. Хотя бы в радиусе двухсот парсек от Солнца.
По толпе гостей пополз шумок. Все хорошо представляли, какие ресурсы потребует столь грандиозная программа. Между тем Комов, скривив откровенную гримасу, подошел к Маку и скептически проворчал:
– Все это – жалкие потуги. Наше оружие – против нашего же оружия. Если вы намерены всерьез воевать против ВСЦ, вам нужно сверхоружие.
– Никто и не собирается всерьез воевать, – неприязненно сказал Максим, не простивший кое-кому истории с Погромом. – Мы просто пытаемся быть на уровне.
Оказавшийся рядом Циклон миролюбиво заметил:
– У нас разные подходы. Вы ищете братьев по разуму, а мы охраняем от них Землю.
– Охранники нашлись, – забрюзжал долговязый Жираф, неотступно следовавший за Комовым. – Вы хоть представляете себе, какие задачи ставили перед собой братишки по разуму, которых вы уничтожили?
– Допустим, уничтожали мы не братьев по разуму, а свои же списанные корабли, – напомнил Циклон. – И вообще…
Он охотно изложил результаты анализа, странным образом совпавшие со сценарием маневров. Потенциальный противник рассчитывал нанести массированный удар боеприпасами сверхбольшой мощности непосредственно по Земле, а затем бросить в обезглавленную Систему десантные соединения.
В ответ Жираф, презрительно усмехаясь, напомнил: дескать, к моменту открытия огня не было никаких доказательств, что приближающиеся корабли имеют враждебные намерения. Он даже предложил родившуюся экспромтом альтернативную версию случившегося: узнав о глобальной катастрофе (например, о скором превращении Солнца в Сверхновую или о приближении плотного облака антивещества), грозящей человеческой цивилизации, некая ВСЦ решила оказать людям оперативную помощь. Все находившиеся поблизости корабли этой расы получили приказ немедленно следовать к Земле, чтобы оказать посильное содействие, однако спасатели были аннигилированы неблагодарными аборигенами.
– Мы не балуемся софистикой, – обиделся Циклон.
– Да и доктор Берлонг подобными рассуждениями прежде не увлекался, – удивленно заметил Комов. – Вы, коллега, явно не с той ноги сегодня…
Покровительственно похлопав его по плечу, Жираф-Берлонг достал из кармана игриво раскрашенную в крупный горошек коробочку с большой красной кнопкой. Когда он нажал эту кнопку, коробочка оглушительно завизжала, и одновременно погасли обе голограммы. Убедившись, что общее внимание сосредоточено на его персоне, Жираф объявил, что операция «Зеркало-2» завершилась, не достигнув поставленных целей.
– На пункт управления проник агент Внешней Угрозы, который вывел из строя систему координации, – сказал Жираф, делая реверанс. – Как следствие, успехи аборигенов ограничились бесполезной тратой боеприпасов на уничтожении ложных мишеней. К вашему сведению, именно в этот момент, когда ОПЕРКОС лишен слуха, зрения и потенции, к вашей планетке беспрепятственно прорываются главные силы вторжения.
Отвесив церемонный поклон, он медленно вылез из оболочки доктора Берлонга и предстал в собственном облике. Мак узнал давнего приятеля по прозвищу Тарантул. Похоже, за минувшую пятилетку молодой оперативник вымахал в матерого боевика-волкодава, раз ему доверили столь эффектную операцию. Что ж, Вышестоящая Организация долго ждала удобного случая, но добилась-таки своего: старик Тема четко продемонстрировал, кто чего стоит…
– Уж от вашего ведомства я такого вероломства не ждал, – бросил в сердцах Сирокко. – Коллеги, называется.
– А нечего кому попало доверять обеспечение секретности, – самодовольно ухмыляясь, парировал Тарантул.
– Засекречивание кодов доступа было возложено на мою Комиссию, – возмутился Комов.
Тарантул откровенно издевался:
– Вот я и говорю – кому попало доверяют ответственные задания.
Окружившая эпицентр перебранки публика с живым интересом наблюдала за развитием скандала. Из толпы слышались голоса: дескать, во времена Галбеза такого конфуза не могло бы случиться по определению. Сориентировавшись в обстановке, люди из КОМКОНа-1 поспешили замять неловкость. Вымученно улыбаясь, Комов сухо сказал:
– Официальное заключение подготовим чуть позже, без посторонних…– он уничтожающе покосился в сторону нахального теоретика социальной прогностики. – Пока ясно одно: система «Зеркало» стала мощнее и видит дальше, чем четверть века назад, но для реального сражения против сильного противника, конечно, не годится. Придется продолжить работы в этом направлении.
Еще он сказал, что поддержит в Мировом Совете проект строительства третьего крейсера и что обязательно нужно создать передовые станции слежения. По словам Комова, эти локаторы (он предложил дипломатично назвать их «обсерваториями») позволят обнаружить, если не подготовку к вторжению, то, во всяком случае, передвижение чужих звездолетов в неисследованных зонах. Тем самым, резюмировал главный Следопыт, мы получаем шанс локализовать зоны активной деятельности иных цивилизаций.
Нуль-транспортировкой Максим решил не пользоваться – сказано же было, что в окрестностях бункеров ОПЕРКОСа эту систему контролировал КОМКОН-1, которому вовсе не следовало знать, куда и к кому направился начальник отдела ЧП сектора Урал-Север. Мак спустился в метро и с четверть часа путешествовал между Морем Влажности и Болотом Эпидемий, пересаживаясь с кольцевых на радиальные и обратно. После шестой смены маршрута кибер-обруч идентифицировал двух пассажиров, которые, по странному совпадению, повторяли все его маневры.
От таких новостей всегда разыгрывался азарт, и Максим применил усложненный вариант отрыва. На станцию «Кейворит» он прибыл без назойливых сопровождающих, самонадеянно взявшихся «пасти» профессионала – пусть не экстра-класса, но уж первого – наверняка.
В номере отеля его ждала теплая компания: Терминатор, Тирекс, Тахорг, Экселенц и Этернал.
– Совсем забыл стариков, – с притворной обидой пробрюзжал Экселенц и полез обниматься.
– Полегче тискай эту старую развалину, – скрипнул из угла ужасно высохший Терминатор. – Где ему с Большим Взрывом тягаться.
Большой Взрыв или, как тогда говорили, Биг-Баг… Это прозвище Максим получил от старика Темы, когда вернулся из большой вылазки на Саракш. Снова повеяло ароматом ностальгии. Биг-Баг – какое было время!..
– Сегодня большой взрыв устроил не я, – скромно сказал Мак.
– Мы в курсе, – отмахнулся Тирекс.
– Кто бы сомневался, – Максим невольно усмехнулся.
Терминатор замахал ладонью, как бы призывая аудиторию вести себя серьезнее. Все послушно прекратили ржать.
– Послушайте внимательно, детишки… Наступают новые времена…– в голосе Терминатора отсутствовали интонации, словно старик давно смирился с неизбежным. – Наше поколение покидает сцену, и скоро безопасность человечества станет лишь вашей заботой. Постарайтесь не забыть, чему вас учили.
Он закашлялся, потом долго протирал платочком слезящиеся глаза. Прошло немало времени, прежде чем бывший Супер-президент заговорил снова:
– В молодости я почти десять лет мотался между звезд. Был и пилотом, и Десантником, и Следопытом. Многое пришлось повидать такого, о чем даже Бромберг и его агентурная сеть не догадываются. И я понял… даже не понял, а почувствовал, как мы одиноки и беззащитны в этом бесконечном мире, враждебном всему живому. Вселенная оказалась царством хаоса, который стремится пожрать все самоорганизующееся. Примеры хорошо вам известны: СПИД, лейкемия Юргенса, экологические катастрофы, войны. И единственная возможность побороть эту разрушительную силу – рационально перестроить все мироздание, чтобы во Вселенной не осталось места беспорядку. Прозрение было тягостным. Помню, как мы в КОМКОНе подолгу обсуждали новое понимание своего места и своей роли в Ойкумене. И внезапно ситуация повернулась к нам неожиданной гранью: опасность угрожает Человечеству со всех азимутов. Тупая природа Космоса тужится уничтожить нас, как и любые другие огоньки разума, а более развитые цивилизации стремятся имплантировать нас в новую конструкцию Космоса, оптимизированную согласно их представлениям о высшей гармонии.
– Эти соображения кого-нибудь убедили? – недоверчиво спросил Тахорг.
– Эти – нет. Глобальные философские идеи редко перерастают в форму организационных мероприятий. Но уже тогда многие понимали, что Земля и остальные человеческие миры нуждаются в защите от внешней угрозы. Так и возник Комитет Галбезопасности, который первоначально состоял из трех управлений: "П", "К" и "С". Потом появилась войсковая служба и прочие.
– Легендарная эпоха, – мечтательно произнес Максим. – Я знаю о ней из истории, но сам те времена, конечно, не помню.
– Зато их слишком хорошо помню я, – сказал Экселенц. – И сегодня, с вороха минувших годов, стала лучше видна допущенная тогда ошибка. Мы изучали другие цивилизации, мы контролировали агентуру соседей, которых слишком интересовали секреты Земли. Но в этой текучке забывалась сверхзадача. Сравнительно успешное течение противоборства с цивилизациями равного уровня успокоило нас, и мы перестали обращать внимание на признаки возможной активности сверхразума.
– Тебе такие претензии предъявить сложно, – сказал Тирекс. – Да и моя фирма не забывала про сверхзадачу.
– Это были спазматические действия, – печально возразил Терминатор. – Мы реагировали на проявления Внешней Угрозы, но не вели активных мероприятий. Уступили инициативу. Вот урок для всех вас – не повторяйте наших ошибок.
Этернал, недавно отметивший 70-летний юбилей, поддакнул:
– Нет задачи более важной, чем найти резидента Странников, – и тут же не упустил возможности сделать оговорку: – Разумеется, если таковой не является плодом нашего воображения. Хотя, конечно, сомневаться в наличии резидента уже не приходится.
Старики укоризненно поглядели на гиперосторожного шефа Контрпроникновения, и тот смущенно осекся. Застольная беседа спонтанно обернулась жестким деловым обсуждением. Соединив личные кибер-блоки в микросеть, они запустили программы-планировщики «Штаб 7.2» и «Цезарь-83». Вскоре были готовы общие рекомендации, иной раз – довольно неожиданные:
1. Оценить состав и границы возможностей источников Внешней Угрозы (ИВУ);
2. Проанализировав известные активные мероприятия ИВУ, уточнить вероятные цели противника;
3. Определить круг лиц, менталитет и установленные действия которых соответствует вероятным задачам ИВУ;
4. Осуществить массированную проверку собственных кадров и агентуры на предмет выявления потенциальных пособников ИВУ;
5. Развернуть оперативную разработку субъектов, выявленных на основании пп. 3-4…
Всего в перечне было больше дюжины пунктов, причем некоторые вызвали недоумение. Потыкав фотостилом в висевший над столом голографический текст, Этернал сказал саркастически:
– Машинная логика творит чудеса. Что значит в нашей ситуации «определить состав ИВУ»? Можно подумать, против человечества работают несколько ВСЦ! Вроде бы установлено, что в нашем секторе Галактики есть или была только одна сверхцивилизация – Странники.
– Очень может быть, но не обязательно, – отозвался Терминатор. – Помнится, во время памятного отходняка на Радуге высказывались соображения, что у Странников имеется серьезный соперник. Не поленитесь и проверьте. В нашем деле лучше перелить, чем недолить.
Тахорг, с недавних пор возглавлявший службу "Т", яростно кивая, заверил ветеранов, что не упустит не единой мелочи. Затем, насмешливо поглядев на Максима, осведомился:
– Простите, коллега, но какого дьявола ваш Клавдий вертится вокруг Глумовой? Вроде бы Контрпроникновению этой задачи никто не поручал.
– Операция была спланирована еще до Погрома, – насупившись, сухо ответил Мак. – Согласно Уставу, я возобновил разработку при первой же возможности.
– Формально ты прав, – сказал Тирекс. – Но в данной ситуации твоя самодеятельность мешает нашему человеку.
В дополнительных вопросах не было надобности. Мак и без разъяснений сообразил, что Следопыт, о котором рапортовал Клавдий, работает на управление Тайных операций. Майя Тойвовна каким-то образом знала в лицо и по именам многих оперативников центрального аппарата. Чтобы гарантировать инкогнито исполнителя, ведомству Тахорга пришлось вызывать из галактической глухомани законспирированного агента, чьих данных не было в земных базах данных. Сложная закрутка, но иного выхода, видимо, не оставалось…
Постороннему наблюдателю такая акция могла бы показаться не слишком этичной, но Суок-Глумова успела столько нагадить – и Галбезу, и Человечеству в целом, – что церемониться с ней было просто нелепо. Государство относится к индивидууму точно так же, как данный индивидуум относится к данному государству… Максим в очередной раз проклял этот гнусно устроенный мир.
– И какие у вас результаты? – осведомился он, старательно пряча брезгливую гримасу.
– Надеюсь, через недельку сможем подвести итоги, – не слишком уверенно сказал Тахорг. – А парнишку своего пока попридержи.
Экселенц вдруг засмеялся и заметил:
– Комов красноречиво оговорился. Он сказал: «Если вы собираетесь воевать со Странниками…» Очевидно, сам Комов со сверхцивилизациями воевать не намерен.
– Зачем же воевать, – Этернал сардонически усмехался. – Он, как мы видели, хочет их найти и поговорить по душам.
– Один раз он уже пытался поболтать с чужаками, – вставил Тахорг. – Причем в тепличных условиях. Жаль, тупая эротоманка рядом оказалась.
Покачав пальцем, Тирекс проговорил:
– Не такая уж она тупая. В тот раз Суок очень естественно и умело сорвала контакт со сверхцивилизацией. Если предположить злой умысел, то возможен вариант: Странникам такой контакт был не нужен, и резидент Суок выполнила волю своих хозяев. Вероятно, тогда на Ковчеге наш непримиримый друг Комов едва не вышел на самих Странников, либо – на их гипотетических соперников.
Вариант подвергся импровизированному мозговому штурму, в результате чего на свет появились новые рабочие версии, а также новые списки рекомендаций. Часа через два, когда плодотворная встреча завершилась, и галбезовцы расходились по станциям метро, Тахорг спросил Максима, как тот оценивает сценарий «Зеркала-2». Мак честно ответил:
– Детские игры с оловянными солдатиками. Реально мы можем противостоять лишь равной по силе цивилизации… А сценарий сегодняшнего шоу практически дословно повторяет Большой Десант на родном Саракше. Только без финальных ударов возмездия.
10. Саракш. Ноябрь 58 года.
Воспоминания о тех днях начали стираться, а сохранившиеся смешались в диком хаосе, так что теперь, по прошествии десятилетий, стало непросто, не заглядывая в архивные файлы, восстановить точную последовательность событий. В середине октября они благополучно спровадили на Землю изучавшую голованов группу Комова, а спустя неделю Мак отправился в Островную Империю, обернувшись реакторным механиком белой субмарины. 2 ноября он засеял эмбриомеханикой штаб группы флотов «Цес» и вернулся на Главную Базу, прихватив ценного «языка»; 3 ноября мехкорпуса Северо-Западного фронта стремительным броском заняли столицу Хонти и привели к присяге марионеточное правительство Хонтийского Национального Альянса; 4 ноября ударные соединения имперского флота взяли курс на север.
Весь личный состав резидентуры в Стране Свободы (бывшая Страна Отцов) был немедленно отозван в орбитальный поселок, скромно именуемый Главной Базой. «Жучки», оставленные Максимом в штабных электронно-вычислительных монстрах, исправно перекачивали на орбиту огромные массивы оперативных документов, поэтому планы противника были известны досконально. Караваны транспортов, окруженные стайками конвойных фрегатов, допотопные броненосцы, авиаматки, веера подводных атомоходов – вся эта армада ползла по координатным сеткам в строгом соответствии с планами Адмиралтейства, которые пока оставались тайной даже для командиров эскадр, но не для землян.
Сразу же после орбитального совещания Странник, в своем официальном качестве шефа особой контрразведки, потребовал собрать Ревком. Разговор стремительно вышел на экспоненту.
– Я не верю этому человеку, – с генеральской прямотой брякнул Тоб Шекагу. – Он приходит и говорит, что хочет, а мы почему-то должны ему верить. Неизвестные Отцы тоже ему верили, но мы знаем, что с ними случилось.
– До сих пор мои предсказания сбывались, – напомнил Странник, медленно зверея.
– Вот то-то и подозрительно, – задумчиво проговорил Вепрь. – Вы слишком много знаете.
Тут внезапно расхохотался Секретарь, сказавший:
– Опомнитесь, ненормальные. Хоть подумайте, прежде чем пасть разевать. Вы нападаете на него за то, что человек хорошо делает свою работу. Он – шпион, а потому должен вовремя доносить правильные сведения, и он это делает. Чего же вам еще надо?!
Наступила неловкая пауза. Потом Шекагу промычал:
– У него это получается слишком удачно. Подозрительно удачно. Пусть объяснит, каким образом он добывает такие точные данные.
– От агентуры, генерал, от агентуры, – пренебрежительно бросил Странник.
Потом он расскажет, что в тот момент принял решение сократить до минимума все контакты с Ревкомом и Генштабом, а посылать информацию непосредственно Аргису Эзу и Копыту Смерти. Расчет оказался безошибочным: командующий и комиссар Южного военного округа пребывали в натянутых отношениях с начальником Генштаба. Узнав, что обер-шпион снабжает их рекомендациями в обход самовлюбленного Шекагу, Эзу и Копыто были польщены столь высоким доверием. По этой причине советы и рекомендации земного резидента выполнялись неукоснительно.
Первую разведку боем островитяне предприняли с полгода назад. Та вылазка обошлась им в десяток субмарин и четыре роты головорезов, навербованных в лагерях усиленного режима. Адмиралов, планировавших операцию, разжаловали на два чина, а большое вторжение было отсрочено. Теперь они все-таки решились. Четыре авианосных кулака, один из которых предназначался для отвлекающего удара, пересекли экватор, выдерживая курс на пустынный полуостров, где, по их данным, отсутствовала плотная оборона.
В пятистах километрах от береговой черты ползущую походным ордером армаду ждал сюрприз: из низких облаков высыпали полторы сотни реактивных машин. Не ожидавшие нападения имперцы замешкались, и плавучие авиабазы выпустили стаю истребителей, когда самолеты континенталов уже заканчивали свою работу. Особенно пострадали не успевшие погрузиться субмарины: не тратя попусту торпед, штурмовики с бреющего полета поливали их очередями автоматических пушек и залпами неуправляемых ракет. А тем временем из-за туч ударили главные силы.
Гиперзвуковые ракетопланы и бомбы с активным наведением были построены на Саракше по земным чертежам. Снаряды в полтонны весом пробивали палубную броню и взрывались во внутренних отсеках. Три авиаматки разлетелись вдребезги от детонации крюйт-камер, у четырех других от взрывов в трюмах вспучились взлетно-посадочные палубы, а еще на двух началось неуправляемое деление в реакторах, так что грибовидные столбы пара расшвыряли все корабли в радиусе трех километров от эпицентра.
Через пять часов авиация континенталов повторила налет, но с гораздо меньшим успехом. Теперь подлодки шли на перископной глубине, большие корабли были прикрыты конвойными ракетоносцами, и вдобавок над эскадрами барражировали истребители. Главный козырь боекомплекта – тяжелые ракеты с атомными боеголовками – пришлось подорвать на средних высотах, чтобы очистить небо от имперских самолетов. После этого, продираясь сквозь огонь зениток, штурмовики навалились на транспорты, а ракетопланы, разделившись на пары, закидали управляемыми бомбами плавучие аэродромы.
По оценке аналитиков Главной Базы, упреждающими ударами на подходе удалось вывести из строя три пятых огневых средств неприятельского флота и до четверти личного состава десанта. Сейчас бы продолжать воздушные атаки, да не было возможности. Требовалось не меньше суток, чтобы привести в чувство немногие уцелевшие воздушные машины.
Весь личный состав резидентуры в Стране Свободы (бывшая Страна Отцов) был немедленно отозван в орбитальный поселок, скромно именуемый Главной Базой. «Жучки», оставленные Максимом в штабных электронно-вычислительных монстрах, исправно перекачивали на орбиту огромные массивы оперативных документов, поэтому планы противника были известны досконально. Караваны транспортов, окруженные стайками конвойных фрегатов, допотопные броненосцы, авиаматки, веера подводных атомоходов – вся эта армада ползла по координатным сеткам в строгом соответствии с планами Адмиралтейства, которые пока оставались тайной даже для командиров эскадр, но не для землян.
Сразу же после орбитального совещания Странник, в своем официальном качестве шефа особой контрразведки, потребовал собрать Ревком. Разговор стремительно вышел на экспоненту.
– Я не верю этому человеку, – с генеральской прямотой брякнул Тоб Шекагу. – Он приходит и говорит, что хочет, а мы почему-то должны ему верить. Неизвестные Отцы тоже ему верили, но мы знаем, что с ними случилось.
– До сих пор мои предсказания сбывались, – напомнил Странник, медленно зверея.
– Вот то-то и подозрительно, – задумчиво проговорил Вепрь. – Вы слишком много знаете.
Тут внезапно расхохотался Секретарь, сказавший:
– Опомнитесь, ненормальные. Хоть подумайте, прежде чем пасть разевать. Вы нападаете на него за то, что человек хорошо делает свою работу. Он – шпион, а потому должен вовремя доносить правильные сведения, и он это делает. Чего же вам еще надо?!
Наступила неловкая пауза. Потом Шекагу промычал:
– У него это получается слишком удачно. Подозрительно удачно. Пусть объяснит, каким образом он добывает такие точные данные.
– От агентуры, генерал, от агентуры, – пренебрежительно бросил Странник.
Потом он расскажет, что в тот момент принял решение сократить до минимума все контакты с Ревкомом и Генштабом, а посылать информацию непосредственно Аргису Эзу и Копыту Смерти. Расчет оказался безошибочным: командующий и комиссар Южного военного округа пребывали в натянутых отношениях с начальником Генштаба. Узнав, что обер-шпион снабжает их рекомендациями в обход самовлюбленного Шекагу, Эзу и Копыто были польщены столь высоким доверием. По этой причине советы и рекомендации земного резидента выполнялись неукоснительно.
Первую разведку боем островитяне предприняли с полгода назад. Та вылазка обошлась им в десяток субмарин и четыре роты головорезов, навербованных в лагерях усиленного режима. Адмиралов, планировавших операцию, разжаловали на два чина, а большое вторжение было отсрочено. Теперь они все-таки решились. Четыре авианосных кулака, один из которых предназначался для отвлекающего удара, пересекли экватор, выдерживая курс на пустынный полуостров, где, по их данным, отсутствовала плотная оборона.
В пятистах километрах от береговой черты ползущую походным ордером армаду ждал сюрприз: из низких облаков высыпали полторы сотни реактивных машин. Не ожидавшие нападения имперцы замешкались, и плавучие авиабазы выпустили стаю истребителей, когда самолеты континенталов уже заканчивали свою работу. Особенно пострадали не успевшие погрузиться субмарины: не тратя попусту торпед, штурмовики с бреющего полета поливали их очередями автоматических пушек и залпами неуправляемых ракет. А тем временем из-за туч ударили главные силы.
Гиперзвуковые ракетопланы и бомбы с активным наведением были построены на Саракше по земным чертежам. Снаряды в полтонны весом пробивали палубную броню и взрывались во внутренних отсеках. Три авиаматки разлетелись вдребезги от детонации крюйт-камер, у четырех других от взрывов в трюмах вспучились взлетно-посадочные палубы, а еще на двух началось неуправляемое деление в реакторах, так что грибовидные столбы пара расшвыряли все корабли в радиусе трех километров от эпицентра.
Через пять часов авиация континенталов повторила налет, но с гораздо меньшим успехом. Теперь подлодки шли на перископной глубине, большие корабли были прикрыты конвойными ракетоносцами, и вдобавок над эскадрами барражировали истребители. Главный козырь боекомплекта – тяжелые ракеты с атомными боеголовками – пришлось подорвать на средних высотах, чтобы очистить небо от имперских самолетов. После этого, продираясь сквозь огонь зениток, штурмовики навалились на транспорты, а ракетопланы, разделившись на пары, закидали управляемыми бомбами плавучие аэродромы.
По оценке аналитиков Главной Базы, упреждающими ударами на подходе удалось вывести из строя три пятых огневых средств неприятельского флота и до четверти личного состава десанта. Сейчас бы продолжать воздушные атаки, да не было возможности. Требовалось не меньше суток, чтобы привести в чувство немногие уцелевшие воздушные машины.