– Ничего, кроме того, что я начну становиться ярым материалистом и говорить о развитии событий по спирали. Ладно, иди, подробней дома объяснять буду.
Дима вернулся в гостиную и имел возможность заподозрить, что отец бывает прав. Егор и Игорь о чем-то тихо беседовали, сидя у камина. Ларисы в комнате не было. Мать заканчивала накрывать столик для чая. Настя, закинув ногу за ногу, сидела рядом с Викой и довольно громко разговаривала.
– Вика, мы с Димкой смотрели фотографии, где ты с мужем, а потом, кассету, на которой вы в Египте. Так здорово! Конечно, ты классно выглядела рядом со своим мужем – и разница в возрасте, и внешность – он такой крупный мужчина, а ты на его фоне такая маленькая…
– Настенька, что-то не припомню я, чтобы мы с тобой на «ты» переходили, – Вика нахмурилась и пристально посмотрела на Настю. – Меня зовут Виктория Андреевна и я старше тебя настолько, чтобы ко мне необходимо было обращаться на «вы». Поняла?
– А… а… извините. Я просто думала, раз ты… вы тетя Димы, он говорит «ты», вот и мне можно перейти и на «ты», – Настя явно не ожидала такого ответа.
– Не можно. Ты ведь к Николаю Алексеевичу и Людмиле Сергеевне на «вы» обращаешься. Я ненамного моложе.
– Ну да… Знаете, Виктория Андреевна, я вот всё смотрела на фотографии и на кассеты и думала, вот кому повезло! Точно уж сказка про современную Золушку! Это же надо! Так здорово!
– Настя, давай о чем-нибудь другом, – Дима взял её за руку.
– А что такого? Разве не повезло? – Настя из последних сил пыталась поддерживать имидж наивной девочки.
– Повезло, особенно в том, что я на двадцать пятом году осталась вдовой, – Вика ещё больше нахмурилась. – Я не желаю тебе, Настенька, такого везения. Врагу не пожелаю.
– Настя, помолчи, а? – Дима тоже нахмурился и слегка сжал её кисть.
– А что я страшного сказала? – Настя смотрела на него большими удивленными глаза.
Николай и Людмила быстро встревожено переглянулись. Егор исподлобья смотрел то на Диму, то на Настю. Игорь тоже повернулся и снова удивленно посмотрел на присутствующих.
Вика поднялась и вышла из комнаты. Поведение Насти было странным. Как ни пыталась она изображать наивную глупышку, у неё это выходило плохо. Одного Вика не могла понять, к чему она стремиться и почему именно начала разговор о Викином везенье. Она чувствовала себя так, как тогда, когда столкнулась с Лолитой. Нужно было срочно взять себя в руки. Вика зашла в комнату, где Лариса играла с детьми.
– Ты чего такая бледная? – спросила Лариса.
– Ничего, всё нормально. Вот решила отправить тебя на своё место, а сама заняться своими зайцами, – Вика обняла Лизу и Гришу. – Мне уже без них стало скучно.
– Так что всё же случилось? – настаивала Лариса.
– Ничегошеньки. Иди, там Димка приехал со своей девицей. Я на них уже посмотрела, теперь ты посмотри, – Вика уже немного успокоилась. К ней вернулась способность шутить и улыбаться. – Я, видишь ли, боюсь, что жгут на горло ей наложу.
– Что, детишки слишком бурно празднуют?
– Нет. Настенька слишком хорошо говорить научилась. Можешь сказать, что у меня мания преследования, но, по-моему, она неслучайно завела разговор о том, как мне в своё время повезло с мужем.
– Да, странненько. Хотя, девочка воспитанием не блещет.
– Ладно, Бог с ней, – Вика наморщила нос. – Иди-ка ты лучше туда, а мы здесь доиграем. В конце концов, можешь ты меня выручить или как? Кто обещал когда-то? Только скажи, помогу, чем могу. Припоминаешь?
– Припоминаю.
– Вот я и говорю. Ещё шепни Люсеньке, чтобы меня, пока она здесь, не звали, дабы я не наговорила ей резкостей.
– Хорошо, только из тех соображений, что ты просишь, я посмотрю на эту архитекторшу.
– Кого? – не поняла Вика.
– Ходит и глупую девочку из себя строит. Архитектор да и только.
Через полчаса в комнату заглянул Дима. Он выглядел несколько смущенно. Вика оторвалась от игры с детьми и вопросительно посмотрела на него.
– Вика, ты извини Настю, неудобно получилось, – виновато улыбаясь, сказал он. – И меня извини. Я же не думал, что она начнет чепуху всякую молоть. Она всё старается родителям понравиться, ну и выглядеть вроде бы постарше.
– Ладно, Димулька, замнем для ясности, – Вика улыбнулась. – Только из тех соображений, что ты любимый племянник, не стану кусать твою красавицу.
– Так ты на меня не обиделась?
– Не обиделась и не собираюсь обижаться.
– Тетенька, ты – золото!
– Сама знаю.
– Мелкие, как дела? – спросил Дима у Лизы и Гриши.
– От мелкого и слышу, – совершенно серьезно ответил Гриша.
– Дима, покажи пьяную улитку, – попросила Лиза.
Дима скорчил комичную рожу и высунул язык. Дети рассмеялись. Вика тоже рассмеялась.
– Теперь, тетенька, я вижу, что ты на меня совсем не сердишься!
– Да никто на тебя не сердится. Что ты от меня хочешь?
– Да я, собственно, попрощаться пришел. Мы уже уезжаем.
– Тогда попрощайся от моего имени с Настей, а я уж как-нибудь здесь останусь.
Глава 49
Николай вышел на порог проводить сына и Настю. Настя подошла к машине, а Дима задержался с ним на пороге. Николай закурил.
– Па, ты не сильно сердишься?
– Никто не сердится, – отец посмотрел на него исподлобья. – Почему ты решил?
– Правда, свалились, как снег на голову. Ещё и Настя хотела порисоваться.
– Объясни ей, что не стоит так рисоваться, особенно перед посторонними людьми. В конце концов, если Вика её видела, то Игорь видит впервые. Ещё и высказалась так, будто мы развлекать её обязаны. Потом эти откровения Вике… Мне, между прочим, тоже не особенно приятно слышать такое было. Всё же Дима мой брат.
– Хорошо, проведу разъяснительную беседу.
– Последний вопрос, спали хоть не в нашей спальне?
– Ну… – Дима смутился.
– Предупреждал же… – Николай поморщился. – До нашего приезда потрудись сменить белье. Анфисы не будет ещё два дня. А теперь езжай, смотри осторожней на дороге.
– Хорошо. Ты всегда предупреждаешь меня, будто я маленький.
– Своих заведешь, тоже предупреждать будешь. Всё, приедешь – позвони. Пошел я, а то холодно. А… вот ещё что, предупреди, пусть не сильно в присутствии Игоря пока упоминает фамилию Амерханов и не вздумает сказать, что Вика Амерханова.
– Почему? – удивился Дима.
– Дома объясню. Так надо. Всё, езжай.
Николай вернулся в дом. Женщины накрывали стол для ужина. Егор и Игорь всё так же сидели у камина и смотрели, как Лиза и Гриша играют с собакой. Фугас позволял вытворять с собой всё, что угодно, и только довольно похрюкивал.
– Ты псину скоро женишь? – поинтересовался Егор. – А то мы уже внуков заждались.
– Примерно в конце января. Значит, весной получишь внука.
– В самый раз.
– Что мне в твоем красавце нравится кроме массы и ума, так это то, что он детишек любит.
– С ним Танюшка очень много времени проводила, – при упоминании о дочери глаза Игоря стали грустными.
– Не хандри, найдем мы твою дочурку, – заверил его Егор и обратился к Николаю. – Найдем, Колян?
– Ты о чем? – задумавшийся над чем-то Николай не сразу понял вопрос.
– Дочурку Игореву найдем?
– Конечно, найдем. Что-то мне подсказывает, что найдем скоро, – совершенно серьезно ответил Николай.
– Мальчики, ужинать. Лиза, Гриша, идите мыть руки, – в комнату заглянула Вика. – Мальчики, мы вас за столом ждем.
…Дима молчал, делая вид, что усиленно следит за дорогой. На самом деле следить особенно было не за чем – загородная дорога была пуста, до оживленной трассы нужно было ехать ещё с полчаса, до города – час. Настя тоже некоторое время молчала, потом повернулась, посмотрела на Диму и спросила:
– Ты злишься?
– Считай, что я не особенно доволен, – поморщился он.
– Знаешь, Димка, мне очень нравится, как ты пытаешься копировать поведение своего отца.
– Что плохого в поведении моего отца? – Дима еле удержался, чтобы не вспылить.
– Ничего. Просто твой отец всегда такой корректный, – Настя сдержала смешок. – Этот толстый господин у которого жена, как Дюймовочка на его фоне смотрится, более резкий в высказываниях. По-моему, ему кого-нибудь послать ничего не стоит.
– Моему отцу тоже ничего не стоит кого-нибудь послать. Наверное, когда надо и кого надо, посылает. А тебе что, нравится когда тебя посылают?
– Не нравится. Это я просто так сказала. Мой папочка в выражениях обычно не стесняется.
– Это я уже имел счастье наблюдать.
– Слушай, а кто этот… как его… ну, который сидел с толстым у камина. Никак не могу запомнить, как толстого зовут.
– Толстого, между прочим, зовут Егор. Егор Савельевич.
– Боже! Какое старорежимное отчество! – Настя рассмеялась. – Вот уж не думала, что в наше время кого-то могут так звать!
– Ничего смешного в его отчестве я не вижу.
– Так кто это с ним сидел?
– Игорь Михайлович, друг отца и дяди Егора.
– Я поняла, что не с улицы пацан. А чем он занимается? Тоже партнер твоего отца?
– Психоаналитик в фирме.
– Боже мой, твой отец не только вежливый, он ещё и демократ! Это сейчас модно, своих служащих приглашать в гости?
– Я же тебе объяснил, что он друг отца и дяди Егора.
– Тоже мне! – насмешливо фыркнула Настя. – Твой отец и этот… Егор Савельевич, люди состоятельные. Не думаю, что он настолько же состоятельный, как и они. Как-то разные уровни, разные слои.
– Если уж на то пошло, то и твои родители не настолько состоятельные, как мой отец и дядя Егор. Тем не менее, никто не против того, что мы с тобой встречаемся, – Дима начинал злиться по-настоящему.
– Во-первых, твои родители, по-моему, не так уж рады тому, что мы с тобой встречаемся.
– Я тебе говорил, чему они не рады – тому, что ты пытаешься вести себя так, будто мы уже давно женаты. И ещё, им очень не нравятся твои попытки посещения их спальни. Они очень щепетильны в этом отношении.
– Ну, что же поделать, если мне так нравится их спальня? Такая кровать шикарная! Такая обстановка! У твоей мамы такая косметика! У папы такой халат!
– У меня не хуже. Ведь из-за тебя мне мебель в комнате поменяли. Меня и диван устраивал.
– У тебя компьютер торчит. Знаешь, на фоне такой кровати компьютер смотрится, как полная ерунда! Ещё у них такое покрывало шикарное, а у тебя – как плед в клеточку и на нем какой-нибудь учебник валяется. Очень интересно! Вот меня и тянет в спальню твоих родителей. Ещё у твоей мамы на туалетном столике столько всего интересного кроме косметики!
– Вот родители и недовольны твоими посещениями.
– Им об этом можно не говорить.
– А то они слепые и не видят, был ли кто-нибудь в их комнате или нет. Отец сегодня прямо поинтересовался, где мы спали.
– Сказал?
– Моё дело.
– Вообще-то, мы о другом говорили, – Настя то ли не замечала Диминого недовольства, то ли не хотела его замечать. – Во-вторых, женщина не должна быть такой же состоятельной, как и мужчина. Вот смотри, хотя бы твоя тетя. Ну и кем она была до того, как за Амерханова замуж вышла? Санитаркой?
– Фельдшером на «скорой».
– Какая разница? По мне так всё одно.
– А по мне – нет.
– Кем бы она ни была, её всё равно никто не знал. Разве что какие-нибудь её такие же скромненькие подружки. Женился на ней Амерханов, так сразу она стала светской женщиной. Кстати, хочу тебе сказать, она та ещё заноза. Чего это она сегодня на меня взъелась? Или перед гостями и твоими родителями хотела покрасоваться?
– Ничего она не хотела. Ты действительно начала чепуху нести. Зачем ты эти разговоры завела – «повезло – не повезло»? – Дима повернулся и сердито взглянул на Настю. – И ещё обращаться к ней начала, как к подруге.
– А что такого особенного в твоей тетке? Скажи, чем она отличается от других людей, если ты такой же демократ, как и отец?
– Настя, отстань, – Дима поморщился. – Ты, вроде бы, не пила ничего, а послушать – пьяный бред!
– Никакой не пьяный бред. Слушай, а правда, что ей после Амерханова всё осталось?
– Её часть.
– Ты когда-то говорил, что у дяди в фирме доля больше, чем у отца.
– Говорил. Так и есть.
– Получается, теперь у неё больше, чем у отца?
– Получается.
– А, ну тогда понятно, почему она себя так ведет! – Настя скривила губы в презрительной улыбке. – Из грязи – в князи! Кстати, она в курсе, что машину эту тебе дядя подарил на совершеннолетие? Ещё права на неё не предъявила?
– Не предъявила! Дядя говорил, что это её идея была, – Дима остановил машину. – Настя, ты меня достала!
– Чем это, интересно?
– Такими разговорами тупыми! Что на тебя нашло?
– Ничего, – Настя улыбнулась с ангельской кротостью – Просто я думаю, что рано или поздно, нам неплохо было бы устроить свою жизнь. Ты же сам говорил, что мы поженимся.
– Говорил. Если не будешь меня выводить так же, как и сейчас, когда я закончу уинверситет.
– В отличие от тебя, я думаю не только над тем, что будет сейчас, а что будет завтра. И думаю я, Димочка, что лох ты законченный.
– Даже так?! – у Димы появилось плохо преодолимое желание послать Настю куда-нибудь подальше.
– Даже так. А лох ты потому, что стоило бы подумать, за чей счет мы будем жить.
– Отец возьмет меня в фирму, как только я закончу университет. Это будет меньше чем через полтора года.
– Прекрасно! Ты будешь получать зарплату у собственного папочки! – с насмешкой произнесла Настя. – А можно было бы получше устроиться.
– И как это?
– Очень просто. Твоя тетенька, хоть и пытается казаться такой старой, она всего на семь лет старше тебя. Ведь так?
– Так. Ну и что?
– Мог бы за ней и приударить. Насколько я поняла, у неё никого нет, а ты мальчик молодой, горячий. Думаю, тете понравится. Тем более, ты сам сказал, что «мерс» она тебе предложила подарить. Думаешь, просто так? Дядя тогда не взревновал? Они, тети, все молодых мальчиков-племянников любят. Я бы подвинулась чуть-чуть. Ты бы её быстро уговорил, потом женился на ней, а потом бы так же быстро развелся. Я бы тебе в этом помогла. Думаю, она не станет долго терпеть, что ты со мной ей изменяешь. А при разводе имущество делят. Вот и у тебя доля в фирме получилась бы. А потом можно было бы и нам пожениться. Хороший план?
– Настя, я что-то не пойму, какого плана ты обкурилась, что тебе такие бредни в башку лезут?!
– Какие бредни, Димка? Разве это бредни? Я хочу нашу жизнь устроить, а ты… – почти обиженно протянула Настя.
– Да бредни всё, что ты сейчас наговорила! Если ты действительно так думаешь, я с тобой даже разговаривать не хочу!
– Да, представь себе, я так думаю! – уже с вызовом сказала Настя.
– Тогда выходи из машины! – Дима потянулся и открыл дверь. – Я тебя знать не желаю!
– Ты… ты меня прогоняешь?!
– Убирайся! – повторил Дима, стараясь придать голосу твердость.
– Ну и пожалуйста! Я знала, что ты меня не любишь и не любил! – Настя вышла из машины и хлопнула дверцей.
Дима проехал метров десять и снова остановился. Его буквально трясло, он понимал, что в таком состоянии машину вести нельзя. Сердце колотилось где-то в горле. То, что сейчас наговорила Настя, действительно больше напоминало болезненный бред. Поверить в то, что девушка, которую он любит, может так думать и подбивать его на такие поступки, было просто невозможно. Он повернулся. Настя стояла на том же месте, где он её высадил, и плакала. Мимо проходили люди, некоторые из них оглядывались на неё. «Глупости… она просто хотела меня подразнить… Зачем я только повелся на её болтовню? Ещё и высадил её черт знает где… Повел себя, как придурок!» – подумал Дима. Он тряхнул головой, будто отгоняя от себя мысли, и, сдав назад, остановил машину рядом с Настей.
– Садись, – сказал он, открывая дверь.
Настя плакала и то ли не видела его, то ли не хотела видеть. Дима вышел из машины и подошел к ней. Настя рыдала, закрыв лицо варежками. Он осторожно взял ей за плечи. Она тряхнула плечами, стараясь освободиться от его рук.
– Насть, ну перестань… – примирительно сказал Дима. – Идем в машину.
– Никуда я не пойду! – сквозь рыдания произнесла она.
– Ну, пойдем, люди смотрят. Прости меня.
– Убирайся!
– Пойдем, Настенька… Прошу тебя, прости меня.
Дима увлек Настю к машине. Она проплакала почти всю дорогу, отказавшись от платка предложенного Димой. Дима был расстроен не меньше неё, только что не плакал. Он даже не обратил внимания на то, что смертельно обиженная Настя не стала возражать, чтобы он вез её к себе домой, а потом, как будто и не было разговора в машине, отправилась в спальню родителей. Дима, боясь её снова расстроить, перечить не стал. Всё равно нужно было перестилать постель к приезду родителей. О фамилиях Дима говорить тоже не стал, подумав, что не время…
Глава 50
Вика спустилась вниз. Из холла она увидела, что в комнате с камином кто-то сидит. Она заглянула туда. У камина сидел Николай и курил. На звук шагов он повернулся.
– Случилось что-нибудь? – спросил он, в голосе появились тревожные нотки.
– Ничего не случилось. Почему ты решил?
– А, это так… мания… – Николай грустно улыбнулся. – Просто я думал, что ты спишь.
– Нельзя есть столько острой пищи, потом всю ночь мучаешься от жажды. А ты почему не спишь? – Вика присела на подлокотник одного из кресел. – Ты в порядке?
– Да… Просто что-то мне не спиться.
– Ты вроде бы чем-то огорчен. Весь день был такой веселый, а к вечеру настроение явно упало. И Людмила как-то сникла.
– Это тоже мания. Мания преследования. История имеет свойство повторяться.
– О чем это ты? – Вика слегка нахмурилась.
– О визите Димы и этой пигалицы. Мне очень не нравится её поведение. Говорили мы накануне, помнишь? Больно уж напоминает некую особу. Сама понимаешь, радости мало.
– Коленька, успокойся, – Вика ласково улыбнулась. – Я повторюсь, просто и ты, и Людочка очень ревностно относитесь к Диме. Родители всегда бывают пристрастны. Сама этим грешна. Вот уж не знаю, что будет, когда вырастут младшие, и как я буду относиться ко всяким дружкам-подружкам.
– Тогда скажи, что тебе всё понравилось. Особенно эти разговоры о том, как тебе в жизни повезло и что ты на современную Золушку похожа. Или она права?
– Разве что вся моя история в чем-то похожа на сказочку. Возможно, даже на Золушку. Только не было у меня злой мачехи.
– Да и Димыч, кажется, не совсем на балу с тобой познакомился, и ты туфлю не теряла.
– Не теряла. А вот насчет повезло… – Вика тяжело вздохнула. – Коленька, давай всё спишем на возраст. Она молодая и кое-чего ещё может не понимать.
– В таком случае, почему ты злишься, когда кто-то из соучеников говорит так же точно, как и она? Почему Зося не говорит, что тебе повезло?
– Ну, допустим, Зося почти в такой же ситуации, как и я. А соученики… Коленька, мне просто хочется, чтобы у Димы было всё хорошо, и я надеюсь, что его девочка сказала это не подумав. Она же не моя соуеница.
– Мне бы твой оптимизм, зайка, – Николай тяжело вздохнул. – В своё время душка Лолита так же «не подумав» ляпала что ни попадя и не взирая на лица. Я имел счастье наблюдать за этим целых двадцать лет. Поначалу прощалось – глупая, молодая, не понимает. А потом оказалось, что прекрасно всё понимает. Под дурака косить всегда удобнее. Только нужно быть очень умным, чтобы всю жизнь казаться дураком. Она тогда просчитала всё на сто шагов вперед. При этом она делала большие глупые глаза и удивленно спрашивала: «А что такого?». Сейчас я вижу то же самое и это меня пугает. Я панически боюсь, что она придумает какую-нибудь каверзу не хуже Лолиты.
– Колнька, успокойся, – Вика поднялась со своего места и, подойдя к Николаю, погладила его по щеке. – Всё будет хорошо.
– Спасибо, зайка, – он благодарно взглянул на неё и поцеловал её руку.
– Иди спать, Коленька, – Вика смутилась. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Глава 51
Вика вернулась в свою комнату. Игорь лежал и ждал её. Она сбросила халат и легла. Игорь обнял её и привлек к себе.
– Представляешь, сейчас спустилась вниз и столкнулась с Колей.
– А я-то думаю, где ты потерялась. Николай нас заметил и решил стать моралистом? – Игорь улыбнулся. – Так я могу объясниться и сразу же попросить твоей руки и сердца.
– Нет, не волнуйся. Никто и ничего не заметил и спешить тебе не придется.
– А я бы поспешил.
– Игорек, давай об этом после, хорошо? Мы же договорились не спешить.
– Ладно, как скажешь. Так что там с братом?
– Сидит он, бессонницей мучается. Что-то подсказывает мне, что в ближайшее время ты будешь объяснять ему, что ничего страшного не происходит.
– Я и сам заметил, что он к вечеру явно сник. Сын что-то неприятное сказал?
– Ему не нравится девушка сына. Людмиле тоже не нравится.
– Я не любитель лезть в чужие семейные дела, – Игорь перестал улыбаться, – разве что по долгу службы, но мне она тоже не понравилась. У девочки странный способ самоутверждения. Ты ведь ушла, а я наблюдал всё до конца. Некрасивая выходит картинка.
– По-моему, ей просто хочется казаться ужасно взрослой и деловой.
– А, по-моему, ей ужасно хочется охмурить твоего племянника.
– Она уже его охмурила.
– Не до конца. Он ёще не утратил способность сопротивления. Если он её и дальше не утратит, всё нормально обойдется, если утратит… – Игорь опустил глаза.
– Что с тобой? – Вика удивленно смотрела на него.
– В очередной раз подумал, как хорошо давать другим дельные советы, а самому наступать на те же грабли, – в его голосе мелькнули горькие нотки. – Только я хуже влип – перестал сопротивляться даже не жене, а совершенно посторонним людям. Когда хватился, было поздно, жену я уже потерял.
– Успокойся, – она ласково погладила Игоря по щеке. – Ты сильно за женой скучаешь?
– За женой я, как ни стыдно, не скучал ни одного дня. Наверное, слишком сильно мы друг друга вытрепали, пока отношения выясняли. А вот за Танюшкой… – он тяжело вздохнул. – Хотя бы знать, где она…
– Я думаю, что узнаешь. Обязательно узнаешь. Нужно только немного подождать.
– Да, конечно… Ты говоришь, как Николай и Егор. Я им очень благодарен, они много для меня делают, но сам я ничего не делаю. Хотя я с трудом представляю, что можно сделать…
– Игоречек, поверь мне, всё будет очень хорошо и не стоит отталкивать того, кто хочет тебе помочь.
– Я не отталкиваю. Получается, что поисками моей дочери занимаются чужие люди.
– В таком случае, мне стоит объявить во всеуслышанье себя плохой матерью, если ты всё утро провозился с моими детьми, пока я спала, да и потом весь день они с тебя не слазили.
– Во-первых, это совсем другое дело, – он вымученно улыбнулся. – Во-вторых, я почему-то очень сильно привязался к твоим малышам. А в-третьих, мне совсем не хочется считать тебя чужой. Не знаю, как я тебе, но ты мне не чужая, соответственно, и они тоже.
– Ты просто очень сильно скучаешь за дочкой, вот и кажется тебе…
– Не кажется, – прервал её Игорь. – Это совсем другое. Я почему-то воспринимаю их так, будто это мои дети. По-моему, из нас получиться неплохая семья. Как ты считаешь?
От такого вопроса Вика снова почувствовала себя так, будто стояла на трескающемся льду посредине глубокого водоема. Нужно было что-то делать. Нужно было срочно отвлечь Игоря от этой темы. Она постаралась произнести самым беззаботным тоном.
– Игорек, мы же договорились, что в ближайшие три дня мы не будем вести таких разговоров. И ещё, коль скоро мы с тобой в одной постели, – голос Вики упал до полушепота, перед которым и камень не смог бы устоять, – то почему бы нам не заняться чем-нибудь кроме разговоров? Мне очень интересно, насколько испорченным мальчишкой ты был. Я так была ужасно испорченной девчонкой.
– Думаю, что достаточно испорченным. Сейчас сама узнаешь, – Игорь камнем не был. Он крепко обнял её и прижал к себе.
– Тогда предлагаю выяснить, кто из нас испорчен больше, – она высвободилась из его объятий, сняла и бросила в сторону ночную сорочку. – Начинай. Твой ход первый.
Игорь осторожно кончиками пальцев обвел контур её губ. Вика слегка запрокинула голову, дыхание её чуть-чуть дрожало. Его рука замерла.
– Только пообещай мне, пока мы оба ещё что-то соображаем…
– Только после того, как узнаю, всё, что хочу, – она обхватила губами его пальцы и слегка втянула их в рот.
– Остановись… – взмолился он.
– И не подумаю… – Вика прижала его ладонь к своей груди. – Потом, Игорек… всё потом… возьми меня…
В комнате было темно. Сейчас Вика порадовалась, что попросила Игоря выключить свет, когда всё было кончено. Она не представляла, сколько прошло времени и скоро ли утро, только чувствовала себя уставшей до предела и, не краснея, не могла вспомнить подробностей доказывания испорченности. Ещё она плохо представляла себе, как утром взглянет в глаза Игорю, хотя он тоже не отличался пуританскими нравами.
– Ты спишь? – тихо спросил Игорь, обнимая её.
– Нет.
– Устала?
– Немножко.
– Ты удивительная. Кажется, мне никогда не было так хорошо, как сейчас, с тобой рядом.
– Перестань… – Вика ещё раз поблагодарила про себя темноту, иначе сгорела бы от стыда. – Кажется, я слишком испорченная. Уже несколько лет я такого не вытворяла…
– Глупышка, – он ласково поцеловал её в висок. – Всё было прекрасно.
– Я… люблю тебя… – прошептала она.
– Повтори, – голос Игоря дрогнул. Он потянулся и включил светильник.
– Я тебя люблю, – Вика смотрела на Игоря без тени улыбки. – Ты решил, что я перешла на милый постельный лепет или хочу пошутить?
– Ничего я не решил, не обижайся. Просто хотел тебя видеть.
– Игорь, я тебя очень прошу, хоть мы с тобой и решили, что будем несколько дней щедрыми и безрассудными, спокойно отнестись к тому, что ты узнаешь, когда мы, наконец, вернемся к обычному состоянию. Для меня то, что между нами слишком серьезно. Я понимаю, что взгляды на жизнь меняются не за один час и даже не за один день, но, возможно, если для тебя всё так же серьезно, как и для меня, их придется изменить.