Страница:
- Что означает "от рождения - это привычка, при возмужании - характер, в зрелости - это судьба?" - спросил Конфуций.
- Я родился среди холмов и удовлетворен [жизнью] среди холмов - [такова] привычка; вырос на воде и удовлетворен [жизнью] на воде - [таков] характер; это происходит само по себе, и я не знаю почему - [такова] судьба.
* * *
Жань Цю спросил Конфуция:
- Можно ли узнать, что было прежде неба и земли?
- Можно, - ответил Конфуций. - В древности [было] то же, что и ныне.
Потеряв [нить] разговора, Жань Цю ушел.
На другой день снова явился [к учителю] и сказал:
- Вчера я спросил: "Можно ли узнать, что было прежде неба и земли?". Учитель ответил: "Можно. В древности [было] то же, что и ныне". Осмелюсь ли задать вопрос, почему вчера мне [это] было ясно, а сегодня - нет?
- Вчера было ясно, - ответил Конфуций, - [ибо ты] духовно заранее [подготовился] к восприятию [ответа]. Сегодня неясно, [ибо ты] ищешь [ответа] не для духовного. Нет ни древности, ни современности, нет ни начала, ни конца. А могли быть сыновья и внуки до того, как появились сыновья и внуки?
Жань Цю не [успел] ответить, как Конфуций продолжил:
- Постой! Не отвечай! Умирают не оттого, что рождаются живые; живут не оттого, что умирают мертвые. И смерть и жизнь от [чего-то] зависят; у них обеих есть единое общее. Разве было вещью то, что родилось прежде неба и земли? Вещество в вещах, - это не вещь. Вещи не могли появиться прежде вещей. Совершенно так же были вещи, совершенно так же появлялись вещи - без конца. Подражая этому, и мудрец также всегда бесконечен в любви к людям.
* * *
У чжоуского царя Сюаньвана начальником над пастухами был раб Жердочка Для Птиц. Он умел обращаться с дикими зверями и птицами и, собирая их, кормил во дворе и в саду. Он укрощал и приручал любого хищника, даже тигра и волка, орла или скопу <рыболова>. В его присутствии самцы и самки спаривались и размножались, образуя целые стада. Разнообразные виды [зверей] паслись рядом, не царапая и не кусая друг друга.
Обеспокоенный тем, как бы секрет искусства раба не умер вместе с ним, царь приказал ему обучать Садовода с Маогоры.
Он же сказал [Садоводу]:
- [Я], Жердочка, - презренный раб. Какое искусство могу тебе передать? Но боюсь, как бы государь не обвинил [меня] в том, что [я] утаил от тебя [секрет], и скажу вкратце, как обращаться с тиграми.
Радоваться, когда потакают, и сердиться, когда перечат,- в природе каждого, в ком течет кровь. Но разве радость и гнев проявляются случайно?! Гнев [зверя] вызывают, когда идут против [его] воли. Во время кормежки не решаюсь давать тигру живого зверя: убивая его, [тигр] придет в ярость; не решаюсь давать целую тушу: разрывая ее, придет в ярость. Своевременно кормлю голодного и постигаю, [что] приводит его в ярость. Тигр и человек [принадлежат] к различным видам. Человек потакает тигру, и тигр к нему ласкается; перечит - и тигр его убивает. Но разве решусь я перечить тигру, чтобы привести его в гнев! Не решусь также и потакать ему, чтобы вызвать у него радость. Ведь от радости вернется непременно к гневу, а от гнева вернется снова к радости; ни тем, ни другим способом не достигну цели.
Ныне, [когда] у меня нет мысли ни потакать им, ни перечить, птицы и звери принимают меня за своего. [Действую] по закону природы - предоставлять каждого самому себе, поэтому [они] бродят по моему саду, не вспоминая о высотах [горных] лесов и просторах болот; засыпают на моем дворе, не стремясь в глубину гор и в тишину долин.
* * *
Владеющий Своими Чувствами из Южного предместья сидел, облокотясь о стол, отрешась от всего, смотрел вверх и тихо дышал, словно отсутствовал. Странник Красоты Совершенной, стоявший в ожидании перед ним, спросил:
- Как же так? Неужели верно, что телом можно уподобиться сухому дереву, а сердцем - угасшему пеплу? [Ведь] тот, кто сидит, облокотясь о стол, сейчас уже не тот, кто сидел, облокотясь о стол, ранее!
- Как хорошо [ты] спросил, Странник! - сказал Владеющий Своими Чувствами. Понял ли ты, что сегодня я отрешился от самого себя? [Когда] ты услышал свирель человека. не знал еще, что такое свирель земли; [когда] услышишь свирель земли, еще не будешь знать, что такое свирель вселенной.
- Дозвольте спросить, как это узнать? - продолжал Странник.
- Вздохнет земля и говорят, что [подул] ветер. Сейчас он стих. А заиграет яростно завоет сквозь тьму [земных] отверстий. Разве тебе не [случалось] слышать [подобные] голоса? Ущелья гор, массивы лесов, ямы от вывороченных с корнями деревьев-гигантов в сто обхватов, подобны носу, рту, ушам; подобны перекладинам, оградам, ступкам, подобны то стремительному потоку, то стоячей воде. Одни - бурлят, как поток, другие - свистят, как стрела, у одних - шумный выдох, у других - тихий вдох, [голоса] высокие, низкие, [звуки] протяжные, отрывистые. Одни запевают, другие подхватывают. Прохладный ветерок - малый хор, а вихрь - хор огромный. Утихнет буйный ветер, и все отверстия опустеют. Разве не слышал последних вздохов затихающего ветра?
- Свирель земли создается всеми ее отверстиями, [как] свирель человека дырочками в бамбуке. Осмелюсь ли спросить, что такое свирель вселенной? сказал Странник.
- [В ней] звучит тьма ладов и каждый сам по себе, - ответил Владеющий Своими Чувствами. - Все [вещи] звучат сами по себе, разве кто-нибудь на них воздействует?!
* * *
Полутень спросила у Тени:
- Почему [вы] так непостоянны? Раньше вы двигались, а теперь [почему-то] остановились, раньше вы сидели, а теперь [почему-то] встали?
- [Может быть], я так поступаю в зависимости [от чего-то]? - ответила Тень. - [А может быть] я так поступаю в зависимости [от чего-то], зависящего еще [от чего-то]? Завишу ли я от чешуи змеи, от крыла кузнечика? Как знать, почему это так? Как знать, почему это не так?
* * *
Не имеющее начала, но постоянно рождающее - это путь. Когда рожденный живым не гибнет [преждевременно], хотя и смертен, - это постоянство; когда рожденный живым гибнет [преждевременно] - это несчастье. То, что обладающий началом неизменно умирает, - это закон пути. Когда смертный умирает по своей вине, хотя [срок его жизни] еще не закончился, - это постоянство; когда смертный живет - это счастье. Поэтому жизнь, не обладающая назначением, называется путем, и конец [жизни], обретенный с помощью пути, называется постоянством; смерть, обладающая назначением также называется путем, и смерть [преждевременная], обретенная с помощью пути, также называется постоянством.
Когда умер Цзи Лян, Ян Чжу пел, глядя на ворота его дома; когда умер Суй У, Ян Чжу рыдал, глядя его тело. Когда же родится раб, толпа поет; когда умирает раб, толпа плачет.
* * *
Вначале Лецзы любил странствовать.
- [Ты], Защита Разбойников, любишь странствия. Что же в них хорошего? спросил Учитель с Чаши-горы.
- Радость странствий в том, - ответил Лецзы, - что наслаждаешься отсутствием старого. Другие в странствиях наблюдают за тем, что видят. Я в странствиях наблюдаю за тем. что изменяется. Есть странствия и странствия! Еще никто не сумел определить различия в этих странствиях!
- [Ты], Защита Разбойников, странствуешь, конечно, как и другие, а говоришь, что иначе, чем другие. Во всем, на что смотришь, всегда видишь изменения, наслаждаешься отсутствием старого в других вещах, а не ведаешь, что в тебе самом также отсутствует старое. Странствуя во внешнем [мире], не ведаешь, как наблюдать за внутренним [миром]. Кто странствует во внешнем, ищет полноты в [других] вещах; кто наблюдает за внутренним, находит удовлетворение в самом себе. Находить удовлетворение в самом себе - вот истинное в странствиях, искать полноты в [других] вещах - вот неистинное в странствиях.
И тогда Лецзы понял, что не постигает [смысла] странствий, и до конца жизни больше не уходил.
- Истинное в странствиях! - сказал учитель с Чаши-горы. - При истинных странствиях не ведают, куда направляются: при истинном наблюдении не ведают, на что смотрят. Все вещи странствуют, все твари наблюдают - вот то, что я называю странствием, вот то. что я называю наблюдением. Поэтому и говорю: истинное - в странствиях! Истинное - в странствиях!
* * *
Огромная масса снабдила меня телом, израсходовала мою жизнь в труде, дала мне отдых в старости, успокоила меня в смерти. То, что сделало хорошей мою жизнь, сделало хорошей и мою смерть.
* * *
Учитель Лецзы попал в нужду и отощал от голода. [Какой-то] гость поведал об этом чжэнскому царю Цзыяну.
- Разве государь, - спросил он, - не прослывет врагом мужей, если постигший учение муж - Ле, Защита Разбойников, - бедствует в вашем царстве?
Чжэнский Цзыян тотчас велел служителю одарить Лецзы просом.
Учитель вышел к посланцу, дважды поклонился, но [проса] не принял. Посланец удалился.
Лецзы вошел [в дом]. Жена посмотрела на него, стала бить себя в грудь и сказала:
- Слышала [я], что семья человека, постигшего учение, обретает покой и радость. Мы же отощали от голода. Царь дарит [вам], Преждерожденному, зерна. Разве это не судьба? А [вы], Преждерожденный, отказываетесь!
Учитель Лецзы улыбнулся и ответил:
- Царь шлет в подарок просо, а сам меня не видел, знает обо мне лишь с чужих слов. Так с чужих слов он обвинит меня и в преступлении. Вот почему я не принял [дара].
А народ и вправду восстал и прикончил Цзыяна.
* * *
Лецзы направился в Ци, [но] с полдороги вернулся и встретил Дядю Темнеющее Око.
- Почему возвратился? - спросил Темнеющее Око.
- Я испугался!
- Чего же испугался?
- Я ел в десяти харчевнях, и в пяти [мне] подавали раньше всех.
- Пусть так. Но чего же тебе пугаться?
- Чистота внутри еще не освободилась, а из тела [она] просачивается [в виде] луча. Внешним воздействовать на сердца людей, чтобы они пренебрегали уважаемыми и старыми, [значит] готовить себе беду. Ведь хозяин харчевни не имеет лишних доходов, продает лишь кашу да похлебку. Если так поступает тот, у кого прибыль скудная, а власть ничтожная, что же сделает властитель тьмы колесниц, которых отдает все силы государству и все знания управлению? Поэтому-то я и испугался, что тот [царь] захочет поручить мне дела и [станет] ждать от меня заслуг.
- Прекрасное наблюдение! - воскликнул Темнеющее Око. - [Но если] ты останешься у себя, люди станут [искать] у тебя защиты.
Вскоре Темнеющее Око пришел [к Лецзы] и у дверей увидел множество туфель. Обернувшись лицом к северу Темнеющее Око оперся подбородком о посох, нахмурился и, постояв немного, молча вышел. Принимавший гостей доложил об этом Лецзы. Лецзы босой с туфлями в руках побежал [за Темнеющим Оком] и, догнав у ворот, спросил:
- Поскольку [вы], Преждерожденный, пришли, не дадите ли мне совет?
- [Все] кончено! Я предупреждал, что люди станут [искать] у тебя защиты. Это действительно так! Способный привлечь других, чтобы [стекались] к тебе, ты оказался не способным помешать другим искать защиты. К чему это?
[Стоит] результату разойтись с предвидением, и непременно получится огорчение. [Оно] бессмысленно и поколеблет [тебя] самого. Никто из твоих последователей [этого] тебе не скажет. Вся их мелкая болтовня - яд для человека. Без пробуждения, без сознания разве [помогут] созреванию друг друга?
* * *
Учитель Лецзы учился у учителя Лесного с Чаши-горы, и учитель Лесной сказал:
- Если постигнешь, как держаться позади, можно будет говорить и о том, как сдерживать себя.
- Хочу услышать о том, как держаться позади, - ответил Лецзы.
- Обернись, взгляни на свою тень и поймешь.
Лецзы обернулся и стал наблюдать за тенью: тело сгибалось, и тень сгибалась; тело выпрямлялось, и тень выпрямлялась. Следовательно, изгибы и стройность исходили от тела, а не от тени. Сгибаться и выпрямляться зависит от [других] вещей, не от меня. Вот это и называется: держись позади - встанешь впереди.
* * *
Страж Границы сказал Лецзы:
- Слова прекрасны, тогда и отклик прекрасен; слова безобразны, тогда и отклик безобразен. Тело длинное - тень длинная; тело короткое - тень короткая. Имя - отклик, [поступки] тела - тень. Поэтому и говорится:
"Будь осторожен в словах - с ними согласятся. Будь осторожен в поступках - за ними последуют".
Поэтому-то мудрые люди наблюдали за выходящим, чтобы узнать входящего; наблюдали за прошлым, чтобы узнать будущее. В этом и заключается [естественный] закон предвидения. Мера - в себе самом, а подтверждение <опыт> - в других. Другие любят меня, и я их непременно люблю, другие ненавидят меня, и я их непременно ненавижу. Испытующий и Воинственный любили Поднебесную и стали царями, Разрывающий на Части и Бесчеловечный ненавидели Поднебесную и погибли. Вот это и есть подтверждение [на опыте]. Того, кто без учения хочет понять и меру и подтверждение, сравним с тем, кто выходит, но не через двери, идет, но не по дороге. Разве не трудно будет такому добиться полезного? Когда-то [я] познавал добродетель Священного Земледельца, Владеющего огнем, изучал предания об Ограждающем и Молодом Драконе, [царствах] Шан и Чжоу, речи законодателей и мудрых [и понял]: не бывало, чтобы без этого учения [могли] определить [причины] существования и гибели, расцвета и упадка.
* * *
Янь Хой спросил:
- Те, кто спрашивает об учении, домогаются богатства. Ныне же [я] обрел жемчужину, значит, разбогател. Какая же выгода от учения?
Учитель Лецзы ответил:
- Удачно [задал вопрос]! Ведь я тебе [об этом] еще не говорил. Разрывающий на Части и Бесчеловечный ценили только выгоду, презирали учение, поэтому и погибли. Человек, [который] не знает долга и только ест, подобен курице пли собаке. Те, кто дерется и бодается, вырывая [друг у друга] пищу, и признает победителя вожаком, подобны хищным птицам и зверям. Тот, кто, уподобляясь курице или собаке, хищной птице или зверю, стремится обрести уважение людей, [ничего] не добьется. Если же не обретет уважения, [его] настигнут опасность и позор.
* * *
Лецзы учился стрелять. Попав в цель, попросил [указаний] у Стража Границы. Страж Границы задал вопрос:
- Знаешь ли ты, почему попал в цель?
- Не знаю.
- [Значит], еще не овладел [мастерством].
Лецзы ушел, упражнялся три года и снова [явился] с докладом.
Страж Границы спросил:
- Знаешь ли ты, почему попал в цель?
- Знаю, - ответил Лецзы.
- [Теперь] овладел [мастерством]! Храни и не забывай!
Поступай так, [изучая] не только стрельбу, но и себя самого, и царство. Ибо мудрый человек познает не существование и гибель, а их причины.
* * *
Лецзы сказал:
- Полный красоты - горд, полный сил - необуздан, с ними нельзя говорить об учении. Поэтому [пока] не поседеют, [с ними] не стоит и говорить об учении, а еще менее - о его осуществлении. Необузданному люди не могут советовать. [Если же] люди не могут [ему] советовать, то [он] остается одиноким, без помощников. Умный полагается на людей, поэтому и в старости не дряхлеет, знания [у него] исчерпывающие и беспорядков не возникает. Трудность управления царством не в том, чтобы самому быть умным, а в том, чтобы находить умных.
* * *
Совершенный от Северных Ворот сказал Желтому предку:
- [Вы], владыка, исполняли мелодию "Восход солнца" на просторах у озера Дунтин. Я стал ее слушать и сначала испугался, затем предался бездействию, под конец пришел в смятение. Взволнованный, молчал и [долго] не мог овладеть собой.
- Ты близок к истине, - ответил Желтый Предок. - Я сложил [эту] мелодию с помощью человеческого, настроил [цинь] с помощью природного, исполнил с помощью обрядов и долга, наполнил ее великой чистотой. [Ведь] настоящая мелодия сначала соответствует людским делам, согласуется с естественными законами, осуществляется с помощью пяти добродетелей, отвечает естественности; затем она приводит к гармони четыре времени года, к великому единству - [всю] тьму вещей. Одно время года сменяется другим и соответственно рождается [вся] тьма вещей, то расцветая, то увядая, с постоянным распределением [дел] гражданских и военных. [Эфир] прозрачный и [эфир] мутный [с помощью сил] жара и холода гармонически соединяются, в потоках света [слышится] их звучание. [Чтобы] насекомые очнулись от спячки, я пробуждаю их раскатами грома. Конец без исхода, начало - без зачина. То смерть, то рождение, то упадок, то подъем - [эти явления] постоянны и бесконечны, но каждый раз неожиданны, поэтому ты и испугался.
Я снова заиграл мелодию, объединяющую [силы] жара и холода, озарил ее сиянием солнца и луны. Звуки то прерывистые, то протяжные, то нежные, то суровые, изменяются [все они] в единстве. В них постоянство, ибо нет главенствующего. В долине - [звуки] наполняют всю долину, в котловине - всю котловину. [Размах] мелодии определяется объемом вещи; прегради все щели и сохранится [ее сила]. Она широка и свободна, название ее высокое и светлое. Поэтому души предков и боги будут держаться во мраке, а солнце и луна, планеты и звезды - продвигаться своим порядком. Я останавливался вместе с теми, у которых есть предел, двигался вместе с теми, которые бесконечны. Я размышлял о них, но не мог их постичь; смотрел на них, но не смог их увидеть; следовал за ними, но не мог их догнать. Бездумно стоял [я] на пути к четырем пустотам, опираясь на высокий платан, и пел. Зрение истощилось в стремлении все увидеть, силы истощились в стремлении все догнать. Я не сумел [всего] достичь, и тело наполнилось пустотой, успокоилось, поэтому-то и [ты] упокоился и предался бездействию.
Я снова заиграл, не ленясь, соединив мелодию с естественной жизнью. [Звуки] следовали беспорядочно, бесформенные, будто в зарослях мелодии леса. Разливаясь широко, но не растягиваясь, сумрачная, смутная, [почти] беззвучная, [она] ниоткуда не исходила, задерживалась в глубокой тьме. Одни называли ее умиранием, другие - рождением; одни - плодом, другие цветением. В движении, в течении [она] рассеивалась. перемещалась, не придерживаясь постоянного. В мире в ней сомневались, [предоставляя] мудрому [ее] изучать. Мудрый же постигал [ее] природу, а следовал естественности. Творческая сила природы еще не затрагивалfсь, а [все] пять органов чувств уже наготове. Это и называется естественной мелодией: слов нет, а сердце радуется. Поэтому род Владеющих Огнем ее и [прославил] в гимне.
Вслушайся - звука ее не услышишь. Формы ее не увидишь, всмотревшись. Небо заполнит, наполнит и землю, Шесть полюсов обнимая собою.
Ты захотел ее услышать, но не воспринял, а поэтому и пришел в смятение. Мелодию [я] начал со страха, страх и вызывает наваждение. Затем я снова [заиграл] ленивее, [ты] предался бездействию, поэтому [все] и отступило. В заключение же [я] вызвал смятение. От смятения приходят к омрачению, от омрачения - к пути. Путем можно наполниться и с ним пребывать.
* * *
При чжоуском царе Му из страны на крайнем Западе явился человек, владеющий [силой] превращений. Входил в огонь и воду, проходил через металл и камень, переворачивал горы, менял течение рек, передвигал обнесенные стенами города. Поднимался в пустоту и не падал, проходил сквозь твердое, не встречая препятствий, тысячам и десяткам тысяч его превращений не было конца. Он изменял и форму вещей и мысли людей.
Царь Му почитал его, словно духа, служил ему, словно царю, уступил ему царские покои, угощал его мясом вскормленных для жертв быков, баранов, свиней; чтобы развлекать его, отбирал лучших девушек-певиц. Однако тот человек не мог жить в царских покоях, находя их низкими и безобразными; не мог есть яств царской кухни, находя их сырыми и зловонными; не мог приблизиться к царским наложницам, находя их некрасивыми и вонючими.
Тогда царь Му стал воздвигать для него строение, [призвав на помощь] все искусство [своих] мастеров по глине и дереву, по окраске красным и белым. [Все] пять сокровищниц опустели, пока башня была закончена. Высотой в тысячу жэней, она возвышалась над вершиной Южной горы и называлась Вздымающейся к Небу башней. Для башни выбрали красивейших из дев в [Царствах] Чжэн и Вэй, умастили [их] ароматными маслами, подрисовали [им] брови - усики бабочки, убрали прическу шпильками, продели [в уши] серьги, одели их в тончайший холст, подчернили брови, украсили нефритовыми подвесками, различными душистыми травами. Заполнив башню, [красавицы] сыграли песни "Принимаем облака", "Шесть драгоценных нефритов", девять тактов мелодии ["Великое] Цветение", "Утреннюю росу", чтобы развеселить человека, владевшего [силой] превращений.
Каждую луну [царь] подносил [ему] драгоценные одежды, каждое утро - тонкие яства. Тот же до всего снисходил как бы нехотя.
Прожив недолго [в башне, тот человек] пригласил царя прогуляться. Держась за его рукав, царь взлетел с ним ввысь на самое Срединное небо и очутился в его дворце. Дворец был построен из золота и серебра, усыпан жемчугом и нефритом. Возвышался [он] и над облаками и над дождем, а на чем покоился неведомо. Издали он казался пушистым облаком. Все здесь для зрения и слуха, обоняния и вкуса было иным, чем в мире людей. Царь, считая, что оказался поистине в обители предков - Чистейшей Столице Пурпурной Звезды, [наслаждался] широтой мелодии небесной музыки. Наклонив голову, царь увидел внизу свой дворец и террасы, похожие на комья земли и кучи хвороста. Царю казалось, что прожил [он] здесь десятки лет, не вспоминая о своей стране. Но [вот] человек, владевший [силой] превращений, снова пригласил царя прогуляться, и [они] пришли туда, где наверху не видно было ни солнца, ни луны, а внизу - ни рек, ни морей. Свет и тени ослепили царя, и [он] не мог ничего разглядеть; звуки и эхо оглушили царя, и [он] не мог ничего расслышать. Все его кости и внутренние органы затрепетали, [он] не мог сосредоточиться, мысли [у него] омрачились, жизненная сила истощилась, и [он] стал уговаривать того человека вернуться обратно. Тот [его] толкнул, и царь камнем свалился в пустоту.
Очнулся [он] на том же месте, что и прежде: в свите были те же люди, что и прежде: вино перед ним еще не остыло, кушанья еще не высохли.
- Откуда [я] прибыл? - спросил царь.
- Государь [сидел] задумавшись, - ответили слева и справа.
Тут царь Му впал в беспамятство. Пришел в себя [лишь] через три месяца и снова спросил человека, владевшего [силой] превращений. Тот ответил:
- Разве мы с государем двигались? [Нет!] Мы странствовали мысленно. А разве место, где [мы] жили, не иное, чем дворец государя? Разве места, где странствовали, не отличались от заповедника государя? Привыкнув к постоянному, сомневаешься в возможности забыться на время? При высшем же изменении в один миг можно исчерпать все возможные формы.
В большой радости царь перестал заботиться о государственных делах, наслаждаться своими наложницами и всеми мыслями предался далеким странствиям.
[Он] приказал запрячь в две колесницы восемь своих добрых коней. В переднюю колесницу запрягли справа Рыжего Черногривого, слева - Зеленое Ухо, правой пристяжной - Рыжего Быстроногого, слева - Белую Жертву. Колесничим был Отец Цзао, помощником - Тай Бин. В упряжку второй колесницы запрягли справа Огромного Буланого, слева - Превосходящего Колесо (?), правой пристяжной Быстроногого Вороного, левой - Сына Гор. Ведущим был Бо Яо, колесничим Шэнь Бо, помощником - Бэнь Жун.
Промчались тысячу ли и прибыли в страну Огромных Охотников. Огромные Охотники подвезли царю и [его] людям на двух колесницах кровь белого лебедя для питья, молоко коровы и кобылицы для мытья ног. Напившись, поехали дальше и заночевали на склоне [гор] Союз Старших Братьев к югу от Красных Вод.
На другой день поднялись на вершину [горы] Союз Старших Братьев, чтобы полюбоваться на дворец Желтого Предка, и насыпали холм, чтобы оставить память грядущим поколениям. Затем отправились погостить к Матери Западных Царей и пировали над Озером Белого Нефрита.
Мать Западных Царей пела царю, а он вторил ей, но слова были печальны. Наблюдая, как закатилось солнце, прошедшее за день десятки тысяч ли, царь со вздохом сказал:
- Увы! Я - человек, который не обладал полнотой основных свойств, но увлекался наслаждениями. Потомки осудят меня.
Разве царь Му священен? [Ведь он] сумел исчерпать наслаждения в своей жизни и все же умер, [прожив] до ста лет. В мире считали, что [он] поднялся [ввысь].
* * *
Гуань Чжун правил колесницей, [когда царь] Хуаньгун охотился на болоте и увидел духа. Царь дотронулся до руки Гуань Чжуна и спросил:
- Видел ли [ты] что-нибудь, Отец Чжун?
- [Я, Ваш] слуга, ничего не видел, - ответил Гуань Чжун.
Вернувшись, царь лишился сознания, заболел и несколько дней не выходил.
Среди цисских мужей был Хуанцзы Обвинитель Гордыни, который сказал:
- Как мог дух повредить царю? Царь сам себе повредил! Ведь от гнева эфир рассеивается и не возвращается, поэтому [его] и не хватает. [Если], поднявшись, [эфир] не спускается, человек становится вспыльчивым; [если], опустившись, не поднимается, человек становится забывчивым; [если], не поднимаясь и не опускаясь, остается в середине, в сердце, [человек] заболевает.
- Но существуют ли тогда духи? - спросил царь.
- Существуют, - ответил Хуанцзы. - У озера есть Соломенный Башмак, у очага - Высокая Прическа, в куче сора во дворе обитает Гром, в низине на северо-востоке на берегу реки прыгает Лягушка, в низине на северо-западе обитает Домовой; в реке есть Водяной; на холмах - Разноцветная Собака, в горах - Одноногий, в степях - Двуглавый Змей, на болотах - Извивающийся Змей.
- Разреши узнать, как выглядит Извивающийся Змей? - задал вопрос царь.
- Извивающийся Змей, - ответил Хуанцзы, - толщиной со ступицу, а длиной с оглоблю, одет в фиолетовое платье и пурпурную шапку. По природе он злой. Как заслышит грохот колесницы, встает стоймя, охватив голову. Тот, кто его увидит, станет [царем] царей.
- Я родился среди холмов и удовлетворен [жизнью] среди холмов - [такова] привычка; вырос на воде и удовлетворен [жизнью] на воде - [таков] характер; это происходит само по себе, и я не знаю почему - [такова] судьба.
* * *
Жань Цю спросил Конфуция:
- Можно ли узнать, что было прежде неба и земли?
- Можно, - ответил Конфуций. - В древности [было] то же, что и ныне.
Потеряв [нить] разговора, Жань Цю ушел.
На другой день снова явился [к учителю] и сказал:
- Вчера я спросил: "Можно ли узнать, что было прежде неба и земли?". Учитель ответил: "Можно. В древности [было] то же, что и ныне". Осмелюсь ли задать вопрос, почему вчера мне [это] было ясно, а сегодня - нет?
- Вчера было ясно, - ответил Конфуций, - [ибо ты] духовно заранее [подготовился] к восприятию [ответа]. Сегодня неясно, [ибо ты] ищешь [ответа] не для духовного. Нет ни древности, ни современности, нет ни начала, ни конца. А могли быть сыновья и внуки до того, как появились сыновья и внуки?
Жань Цю не [успел] ответить, как Конфуций продолжил:
- Постой! Не отвечай! Умирают не оттого, что рождаются живые; живут не оттого, что умирают мертвые. И смерть и жизнь от [чего-то] зависят; у них обеих есть единое общее. Разве было вещью то, что родилось прежде неба и земли? Вещество в вещах, - это не вещь. Вещи не могли появиться прежде вещей. Совершенно так же были вещи, совершенно так же появлялись вещи - без конца. Подражая этому, и мудрец также всегда бесконечен в любви к людям.
* * *
У чжоуского царя Сюаньвана начальником над пастухами был раб Жердочка Для Птиц. Он умел обращаться с дикими зверями и птицами и, собирая их, кормил во дворе и в саду. Он укрощал и приручал любого хищника, даже тигра и волка, орла или скопу <рыболова>. В его присутствии самцы и самки спаривались и размножались, образуя целые стада. Разнообразные виды [зверей] паслись рядом, не царапая и не кусая друг друга.
Обеспокоенный тем, как бы секрет искусства раба не умер вместе с ним, царь приказал ему обучать Садовода с Маогоры.
Он же сказал [Садоводу]:
- [Я], Жердочка, - презренный раб. Какое искусство могу тебе передать? Но боюсь, как бы государь не обвинил [меня] в том, что [я] утаил от тебя [секрет], и скажу вкратце, как обращаться с тиграми.
Радоваться, когда потакают, и сердиться, когда перечат,- в природе каждого, в ком течет кровь. Но разве радость и гнев проявляются случайно?! Гнев [зверя] вызывают, когда идут против [его] воли. Во время кормежки не решаюсь давать тигру живого зверя: убивая его, [тигр] придет в ярость; не решаюсь давать целую тушу: разрывая ее, придет в ярость. Своевременно кормлю голодного и постигаю, [что] приводит его в ярость. Тигр и человек [принадлежат] к различным видам. Человек потакает тигру, и тигр к нему ласкается; перечит - и тигр его убивает. Но разве решусь я перечить тигру, чтобы привести его в гнев! Не решусь также и потакать ему, чтобы вызвать у него радость. Ведь от радости вернется непременно к гневу, а от гнева вернется снова к радости; ни тем, ни другим способом не достигну цели.
Ныне, [когда] у меня нет мысли ни потакать им, ни перечить, птицы и звери принимают меня за своего. [Действую] по закону природы - предоставлять каждого самому себе, поэтому [они] бродят по моему саду, не вспоминая о высотах [горных] лесов и просторах болот; засыпают на моем дворе, не стремясь в глубину гор и в тишину долин.
* * *
Владеющий Своими Чувствами из Южного предместья сидел, облокотясь о стол, отрешась от всего, смотрел вверх и тихо дышал, словно отсутствовал. Странник Красоты Совершенной, стоявший в ожидании перед ним, спросил:
- Как же так? Неужели верно, что телом можно уподобиться сухому дереву, а сердцем - угасшему пеплу? [Ведь] тот, кто сидит, облокотясь о стол, сейчас уже не тот, кто сидел, облокотясь о стол, ранее!
- Как хорошо [ты] спросил, Странник! - сказал Владеющий Своими Чувствами. Понял ли ты, что сегодня я отрешился от самого себя? [Когда] ты услышал свирель человека. не знал еще, что такое свирель земли; [когда] услышишь свирель земли, еще не будешь знать, что такое свирель вселенной.
- Дозвольте спросить, как это узнать? - продолжал Странник.
- Вздохнет земля и говорят, что [подул] ветер. Сейчас он стих. А заиграет яростно завоет сквозь тьму [земных] отверстий. Разве тебе не [случалось] слышать [подобные] голоса? Ущелья гор, массивы лесов, ямы от вывороченных с корнями деревьев-гигантов в сто обхватов, подобны носу, рту, ушам; подобны перекладинам, оградам, ступкам, подобны то стремительному потоку, то стоячей воде. Одни - бурлят, как поток, другие - свистят, как стрела, у одних - шумный выдох, у других - тихий вдох, [голоса] высокие, низкие, [звуки] протяжные, отрывистые. Одни запевают, другие подхватывают. Прохладный ветерок - малый хор, а вихрь - хор огромный. Утихнет буйный ветер, и все отверстия опустеют. Разве не слышал последних вздохов затихающего ветра?
- Свирель земли создается всеми ее отверстиями, [как] свирель человека дырочками в бамбуке. Осмелюсь ли спросить, что такое свирель вселенной? сказал Странник.
- [В ней] звучит тьма ладов и каждый сам по себе, - ответил Владеющий Своими Чувствами. - Все [вещи] звучат сами по себе, разве кто-нибудь на них воздействует?!
* * *
Полутень спросила у Тени:
- Почему [вы] так непостоянны? Раньше вы двигались, а теперь [почему-то] остановились, раньше вы сидели, а теперь [почему-то] встали?
- [Может быть], я так поступаю в зависимости [от чего-то]? - ответила Тень. - [А может быть] я так поступаю в зависимости [от чего-то], зависящего еще [от чего-то]? Завишу ли я от чешуи змеи, от крыла кузнечика? Как знать, почему это так? Как знать, почему это не так?
* * *
Не имеющее начала, но постоянно рождающее - это путь. Когда рожденный живым не гибнет [преждевременно], хотя и смертен, - это постоянство; когда рожденный живым гибнет [преждевременно] - это несчастье. То, что обладающий началом неизменно умирает, - это закон пути. Когда смертный умирает по своей вине, хотя [срок его жизни] еще не закончился, - это постоянство; когда смертный живет - это счастье. Поэтому жизнь, не обладающая назначением, называется путем, и конец [жизни], обретенный с помощью пути, называется постоянством; смерть, обладающая назначением также называется путем, и смерть [преждевременная], обретенная с помощью пути, также называется постоянством.
Когда умер Цзи Лян, Ян Чжу пел, глядя на ворота его дома; когда умер Суй У, Ян Чжу рыдал, глядя его тело. Когда же родится раб, толпа поет; когда умирает раб, толпа плачет.
* * *
Вначале Лецзы любил странствовать.
- [Ты], Защита Разбойников, любишь странствия. Что же в них хорошего? спросил Учитель с Чаши-горы.
- Радость странствий в том, - ответил Лецзы, - что наслаждаешься отсутствием старого. Другие в странствиях наблюдают за тем, что видят. Я в странствиях наблюдаю за тем. что изменяется. Есть странствия и странствия! Еще никто не сумел определить различия в этих странствиях!
- [Ты], Защита Разбойников, странствуешь, конечно, как и другие, а говоришь, что иначе, чем другие. Во всем, на что смотришь, всегда видишь изменения, наслаждаешься отсутствием старого в других вещах, а не ведаешь, что в тебе самом также отсутствует старое. Странствуя во внешнем [мире], не ведаешь, как наблюдать за внутренним [миром]. Кто странствует во внешнем, ищет полноты в [других] вещах; кто наблюдает за внутренним, находит удовлетворение в самом себе. Находить удовлетворение в самом себе - вот истинное в странствиях, искать полноты в [других] вещах - вот неистинное в странствиях.
И тогда Лецзы понял, что не постигает [смысла] странствий, и до конца жизни больше не уходил.
- Истинное в странствиях! - сказал учитель с Чаши-горы. - При истинных странствиях не ведают, куда направляются: при истинном наблюдении не ведают, на что смотрят. Все вещи странствуют, все твари наблюдают - вот то, что я называю странствием, вот то. что я называю наблюдением. Поэтому и говорю: истинное - в странствиях! Истинное - в странствиях!
* * *
Огромная масса снабдила меня телом, израсходовала мою жизнь в труде, дала мне отдых в старости, успокоила меня в смерти. То, что сделало хорошей мою жизнь, сделало хорошей и мою смерть.
* * *
Учитель Лецзы попал в нужду и отощал от голода. [Какой-то] гость поведал об этом чжэнскому царю Цзыяну.
- Разве государь, - спросил он, - не прослывет врагом мужей, если постигший учение муж - Ле, Защита Разбойников, - бедствует в вашем царстве?
Чжэнский Цзыян тотчас велел служителю одарить Лецзы просом.
Учитель вышел к посланцу, дважды поклонился, но [проса] не принял. Посланец удалился.
Лецзы вошел [в дом]. Жена посмотрела на него, стала бить себя в грудь и сказала:
- Слышала [я], что семья человека, постигшего учение, обретает покой и радость. Мы же отощали от голода. Царь дарит [вам], Преждерожденному, зерна. Разве это не судьба? А [вы], Преждерожденный, отказываетесь!
Учитель Лецзы улыбнулся и ответил:
- Царь шлет в подарок просо, а сам меня не видел, знает обо мне лишь с чужих слов. Так с чужих слов он обвинит меня и в преступлении. Вот почему я не принял [дара].
А народ и вправду восстал и прикончил Цзыяна.
* * *
Лецзы направился в Ци, [но] с полдороги вернулся и встретил Дядю Темнеющее Око.
- Почему возвратился? - спросил Темнеющее Око.
- Я испугался!
- Чего же испугался?
- Я ел в десяти харчевнях, и в пяти [мне] подавали раньше всех.
- Пусть так. Но чего же тебе пугаться?
- Чистота внутри еще не освободилась, а из тела [она] просачивается [в виде] луча. Внешним воздействовать на сердца людей, чтобы они пренебрегали уважаемыми и старыми, [значит] готовить себе беду. Ведь хозяин харчевни не имеет лишних доходов, продает лишь кашу да похлебку. Если так поступает тот, у кого прибыль скудная, а власть ничтожная, что же сделает властитель тьмы колесниц, которых отдает все силы государству и все знания управлению? Поэтому-то я и испугался, что тот [царь] захочет поручить мне дела и [станет] ждать от меня заслуг.
- Прекрасное наблюдение! - воскликнул Темнеющее Око. - [Но если] ты останешься у себя, люди станут [искать] у тебя защиты.
Вскоре Темнеющее Око пришел [к Лецзы] и у дверей увидел множество туфель. Обернувшись лицом к северу Темнеющее Око оперся подбородком о посох, нахмурился и, постояв немного, молча вышел. Принимавший гостей доложил об этом Лецзы. Лецзы босой с туфлями в руках побежал [за Темнеющим Оком] и, догнав у ворот, спросил:
- Поскольку [вы], Преждерожденный, пришли, не дадите ли мне совет?
- [Все] кончено! Я предупреждал, что люди станут [искать] у тебя защиты. Это действительно так! Способный привлечь других, чтобы [стекались] к тебе, ты оказался не способным помешать другим искать защиты. К чему это?
[Стоит] результату разойтись с предвидением, и непременно получится огорчение. [Оно] бессмысленно и поколеблет [тебя] самого. Никто из твоих последователей [этого] тебе не скажет. Вся их мелкая болтовня - яд для человека. Без пробуждения, без сознания разве [помогут] созреванию друг друга?
* * *
Учитель Лецзы учился у учителя Лесного с Чаши-горы, и учитель Лесной сказал:
- Если постигнешь, как держаться позади, можно будет говорить и о том, как сдерживать себя.
- Хочу услышать о том, как держаться позади, - ответил Лецзы.
- Обернись, взгляни на свою тень и поймешь.
Лецзы обернулся и стал наблюдать за тенью: тело сгибалось, и тень сгибалась; тело выпрямлялось, и тень выпрямлялась. Следовательно, изгибы и стройность исходили от тела, а не от тени. Сгибаться и выпрямляться зависит от [других] вещей, не от меня. Вот это и называется: держись позади - встанешь впереди.
* * *
Страж Границы сказал Лецзы:
- Слова прекрасны, тогда и отклик прекрасен; слова безобразны, тогда и отклик безобразен. Тело длинное - тень длинная; тело короткое - тень короткая. Имя - отклик, [поступки] тела - тень. Поэтому и говорится:
"Будь осторожен в словах - с ними согласятся. Будь осторожен в поступках - за ними последуют".
Поэтому-то мудрые люди наблюдали за выходящим, чтобы узнать входящего; наблюдали за прошлым, чтобы узнать будущее. В этом и заключается [естественный] закон предвидения. Мера - в себе самом, а подтверждение <опыт> - в других. Другие любят меня, и я их непременно люблю, другие ненавидят меня, и я их непременно ненавижу. Испытующий и Воинственный любили Поднебесную и стали царями, Разрывающий на Части и Бесчеловечный ненавидели Поднебесную и погибли. Вот это и есть подтверждение [на опыте]. Того, кто без учения хочет понять и меру и подтверждение, сравним с тем, кто выходит, но не через двери, идет, но не по дороге. Разве не трудно будет такому добиться полезного? Когда-то [я] познавал добродетель Священного Земледельца, Владеющего огнем, изучал предания об Ограждающем и Молодом Драконе, [царствах] Шан и Чжоу, речи законодателей и мудрых [и понял]: не бывало, чтобы без этого учения [могли] определить [причины] существования и гибели, расцвета и упадка.
* * *
Янь Хой спросил:
- Те, кто спрашивает об учении, домогаются богатства. Ныне же [я] обрел жемчужину, значит, разбогател. Какая же выгода от учения?
Учитель Лецзы ответил:
- Удачно [задал вопрос]! Ведь я тебе [об этом] еще не говорил. Разрывающий на Части и Бесчеловечный ценили только выгоду, презирали учение, поэтому и погибли. Человек, [который] не знает долга и только ест, подобен курице пли собаке. Те, кто дерется и бодается, вырывая [друг у друга] пищу, и признает победителя вожаком, подобны хищным птицам и зверям. Тот, кто, уподобляясь курице или собаке, хищной птице или зверю, стремится обрести уважение людей, [ничего] не добьется. Если же не обретет уважения, [его] настигнут опасность и позор.
* * *
Лецзы учился стрелять. Попав в цель, попросил [указаний] у Стража Границы. Страж Границы задал вопрос:
- Знаешь ли ты, почему попал в цель?
- Не знаю.
- [Значит], еще не овладел [мастерством].
Лецзы ушел, упражнялся три года и снова [явился] с докладом.
Страж Границы спросил:
- Знаешь ли ты, почему попал в цель?
- Знаю, - ответил Лецзы.
- [Теперь] овладел [мастерством]! Храни и не забывай!
Поступай так, [изучая] не только стрельбу, но и себя самого, и царство. Ибо мудрый человек познает не существование и гибель, а их причины.
* * *
Лецзы сказал:
- Полный красоты - горд, полный сил - необуздан, с ними нельзя говорить об учении. Поэтому [пока] не поседеют, [с ними] не стоит и говорить об учении, а еще менее - о его осуществлении. Необузданному люди не могут советовать. [Если же] люди не могут [ему] советовать, то [он] остается одиноким, без помощников. Умный полагается на людей, поэтому и в старости не дряхлеет, знания [у него] исчерпывающие и беспорядков не возникает. Трудность управления царством не в том, чтобы самому быть умным, а в том, чтобы находить умных.
* * *
Совершенный от Северных Ворот сказал Желтому предку:
- [Вы], владыка, исполняли мелодию "Восход солнца" на просторах у озера Дунтин. Я стал ее слушать и сначала испугался, затем предался бездействию, под конец пришел в смятение. Взволнованный, молчал и [долго] не мог овладеть собой.
- Ты близок к истине, - ответил Желтый Предок. - Я сложил [эту] мелодию с помощью человеческого, настроил [цинь] с помощью природного, исполнил с помощью обрядов и долга, наполнил ее великой чистотой. [Ведь] настоящая мелодия сначала соответствует людским делам, согласуется с естественными законами, осуществляется с помощью пяти добродетелей, отвечает естественности; затем она приводит к гармони четыре времени года, к великому единству - [всю] тьму вещей. Одно время года сменяется другим и соответственно рождается [вся] тьма вещей, то расцветая, то увядая, с постоянным распределением [дел] гражданских и военных. [Эфир] прозрачный и [эфир] мутный [с помощью сил] жара и холода гармонически соединяются, в потоках света [слышится] их звучание. [Чтобы] насекомые очнулись от спячки, я пробуждаю их раскатами грома. Конец без исхода, начало - без зачина. То смерть, то рождение, то упадок, то подъем - [эти явления] постоянны и бесконечны, но каждый раз неожиданны, поэтому ты и испугался.
Я снова заиграл мелодию, объединяющую [силы] жара и холода, озарил ее сиянием солнца и луны. Звуки то прерывистые, то протяжные, то нежные, то суровые, изменяются [все они] в единстве. В них постоянство, ибо нет главенствующего. В долине - [звуки] наполняют всю долину, в котловине - всю котловину. [Размах] мелодии определяется объемом вещи; прегради все щели и сохранится [ее сила]. Она широка и свободна, название ее высокое и светлое. Поэтому души предков и боги будут держаться во мраке, а солнце и луна, планеты и звезды - продвигаться своим порядком. Я останавливался вместе с теми, у которых есть предел, двигался вместе с теми, которые бесконечны. Я размышлял о них, но не мог их постичь; смотрел на них, но не смог их увидеть; следовал за ними, но не мог их догнать. Бездумно стоял [я] на пути к четырем пустотам, опираясь на высокий платан, и пел. Зрение истощилось в стремлении все увидеть, силы истощились в стремлении все догнать. Я не сумел [всего] достичь, и тело наполнилось пустотой, успокоилось, поэтому-то и [ты] упокоился и предался бездействию.
Я снова заиграл, не ленясь, соединив мелодию с естественной жизнью. [Звуки] следовали беспорядочно, бесформенные, будто в зарослях мелодии леса. Разливаясь широко, но не растягиваясь, сумрачная, смутная, [почти] беззвучная, [она] ниоткуда не исходила, задерживалась в глубокой тьме. Одни называли ее умиранием, другие - рождением; одни - плодом, другие цветением. В движении, в течении [она] рассеивалась. перемещалась, не придерживаясь постоянного. В мире в ней сомневались, [предоставляя] мудрому [ее] изучать. Мудрый же постигал [ее] природу, а следовал естественности. Творческая сила природы еще не затрагивалfсь, а [все] пять органов чувств уже наготове. Это и называется естественной мелодией: слов нет, а сердце радуется. Поэтому род Владеющих Огнем ее и [прославил] в гимне.
Вслушайся - звука ее не услышишь. Формы ее не увидишь, всмотревшись. Небо заполнит, наполнит и землю, Шесть полюсов обнимая собою.
Ты захотел ее услышать, но не воспринял, а поэтому и пришел в смятение. Мелодию [я] начал со страха, страх и вызывает наваждение. Затем я снова [заиграл] ленивее, [ты] предался бездействию, поэтому [все] и отступило. В заключение же [я] вызвал смятение. От смятения приходят к омрачению, от омрачения - к пути. Путем можно наполниться и с ним пребывать.
* * *
При чжоуском царе Му из страны на крайнем Западе явился человек, владеющий [силой] превращений. Входил в огонь и воду, проходил через металл и камень, переворачивал горы, менял течение рек, передвигал обнесенные стенами города. Поднимался в пустоту и не падал, проходил сквозь твердое, не встречая препятствий, тысячам и десяткам тысяч его превращений не было конца. Он изменял и форму вещей и мысли людей.
Царь Му почитал его, словно духа, служил ему, словно царю, уступил ему царские покои, угощал его мясом вскормленных для жертв быков, баранов, свиней; чтобы развлекать его, отбирал лучших девушек-певиц. Однако тот человек не мог жить в царских покоях, находя их низкими и безобразными; не мог есть яств царской кухни, находя их сырыми и зловонными; не мог приблизиться к царским наложницам, находя их некрасивыми и вонючими.
Тогда царь Му стал воздвигать для него строение, [призвав на помощь] все искусство [своих] мастеров по глине и дереву, по окраске красным и белым. [Все] пять сокровищниц опустели, пока башня была закончена. Высотой в тысячу жэней, она возвышалась над вершиной Южной горы и называлась Вздымающейся к Небу башней. Для башни выбрали красивейших из дев в [Царствах] Чжэн и Вэй, умастили [их] ароматными маслами, подрисовали [им] брови - усики бабочки, убрали прическу шпильками, продели [в уши] серьги, одели их в тончайший холст, подчернили брови, украсили нефритовыми подвесками, различными душистыми травами. Заполнив башню, [красавицы] сыграли песни "Принимаем облака", "Шесть драгоценных нефритов", девять тактов мелодии ["Великое] Цветение", "Утреннюю росу", чтобы развеселить человека, владевшего [силой] превращений.
Каждую луну [царь] подносил [ему] драгоценные одежды, каждое утро - тонкие яства. Тот же до всего снисходил как бы нехотя.
Прожив недолго [в башне, тот человек] пригласил царя прогуляться. Держась за его рукав, царь взлетел с ним ввысь на самое Срединное небо и очутился в его дворце. Дворец был построен из золота и серебра, усыпан жемчугом и нефритом. Возвышался [он] и над облаками и над дождем, а на чем покоился неведомо. Издали он казался пушистым облаком. Все здесь для зрения и слуха, обоняния и вкуса было иным, чем в мире людей. Царь, считая, что оказался поистине в обители предков - Чистейшей Столице Пурпурной Звезды, [наслаждался] широтой мелодии небесной музыки. Наклонив голову, царь увидел внизу свой дворец и террасы, похожие на комья земли и кучи хвороста. Царю казалось, что прожил [он] здесь десятки лет, не вспоминая о своей стране. Но [вот] человек, владевший [силой] превращений, снова пригласил царя прогуляться, и [они] пришли туда, где наверху не видно было ни солнца, ни луны, а внизу - ни рек, ни морей. Свет и тени ослепили царя, и [он] не мог ничего разглядеть; звуки и эхо оглушили царя, и [он] не мог ничего расслышать. Все его кости и внутренние органы затрепетали, [он] не мог сосредоточиться, мысли [у него] омрачились, жизненная сила истощилась, и [он] стал уговаривать того человека вернуться обратно. Тот [его] толкнул, и царь камнем свалился в пустоту.
Очнулся [он] на том же месте, что и прежде: в свите были те же люди, что и прежде: вино перед ним еще не остыло, кушанья еще не высохли.
- Откуда [я] прибыл? - спросил царь.
- Государь [сидел] задумавшись, - ответили слева и справа.
Тут царь Му впал в беспамятство. Пришел в себя [лишь] через три месяца и снова спросил человека, владевшего [силой] превращений. Тот ответил:
- Разве мы с государем двигались? [Нет!] Мы странствовали мысленно. А разве место, где [мы] жили, не иное, чем дворец государя? Разве места, где странствовали, не отличались от заповедника государя? Привыкнув к постоянному, сомневаешься в возможности забыться на время? При высшем же изменении в один миг можно исчерпать все возможные формы.
В большой радости царь перестал заботиться о государственных делах, наслаждаться своими наложницами и всеми мыслями предался далеким странствиям.
[Он] приказал запрячь в две колесницы восемь своих добрых коней. В переднюю колесницу запрягли справа Рыжего Черногривого, слева - Зеленое Ухо, правой пристяжной - Рыжего Быстроногого, слева - Белую Жертву. Колесничим был Отец Цзао, помощником - Тай Бин. В упряжку второй колесницы запрягли справа Огромного Буланого, слева - Превосходящего Колесо (?), правой пристяжной Быстроногого Вороного, левой - Сына Гор. Ведущим был Бо Яо, колесничим Шэнь Бо, помощником - Бэнь Жун.
Промчались тысячу ли и прибыли в страну Огромных Охотников. Огромные Охотники подвезли царю и [его] людям на двух колесницах кровь белого лебедя для питья, молоко коровы и кобылицы для мытья ног. Напившись, поехали дальше и заночевали на склоне [гор] Союз Старших Братьев к югу от Красных Вод.
На другой день поднялись на вершину [горы] Союз Старших Братьев, чтобы полюбоваться на дворец Желтого Предка, и насыпали холм, чтобы оставить память грядущим поколениям. Затем отправились погостить к Матери Западных Царей и пировали над Озером Белого Нефрита.
Мать Западных Царей пела царю, а он вторил ей, но слова были печальны. Наблюдая, как закатилось солнце, прошедшее за день десятки тысяч ли, царь со вздохом сказал:
- Увы! Я - человек, который не обладал полнотой основных свойств, но увлекался наслаждениями. Потомки осудят меня.
Разве царь Му священен? [Ведь он] сумел исчерпать наслаждения в своей жизни и все же умер, [прожив] до ста лет. В мире считали, что [он] поднялся [ввысь].
* * *
Гуань Чжун правил колесницей, [когда царь] Хуаньгун охотился на болоте и увидел духа. Царь дотронулся до руки Гуань Чжуна и спросил:
- Видел ли [ты] что-нибудь, Отец Чжун?
- [Я, Ваш] слуга, ничего не видел, - ответил Гуань Чжун.
Вернувшись, царь лишился сознания, заболел и несколько дней не выходил.
Среди цисских мужей был Хуанцзы Обвинитель Гордыни, который сказал:
- Как мог дух повредить царю? Царь сам себе повредил! Ведь от гнева эфир рассеивается и не возвращается, поэтому [его] и не хватает. [Если], поднявшись, [эфир] не спускается, человек становится вспыльчивым; [если], опустившись, не поднимается, человек становится забывчивым; [если], не поднимаясь и не опускаясь, остается в середине, в сердце, [человек] заболевает.
- Но существуют ли тогда духи? - спросил царь.
- Существуют, - ответил Хуанцзы. - У озера есть Соломенный Башмак, у очага - Высокая Прическа, в куче сора во дворе обитает Гром, в низине на северо-востоке на берегу реки прыгает Лягушка, в низине на северо-западе обитает Домовой; в реке есть Водяной; на холмах - Разноцветная Собака, в горах - Одноногий, в степях - Двуглавый Змей, на болотах - Извивающийся Змей.
- Разреши узнать, как выглядит Извивающийся Змей? - задал вопрос царь.
- Извивающийся Змей, - ответил Хуанцзы, - толщиной со ступицу, а длиной с оглоблю, одет в фиолетовое платье и пурпурную шапку. По природе он злой. Как заслышит грохот колесницы, встает стоймя, охватив голову. Тот, кто его увидит, станет [царем] царей.