Страница:
Она подставила лицо под воду, не в силах сопротивляться внезапно нахлынувшим воспоминаниям. Гарри любил присоединяться к ней в душе. Он с восторгом принимал физическую сторону их отношений, и это всегда находило отклик в чувственной натуре Каперы.
Гарри научил ее не сдерживать себя. Благодаря ему она узнала, что секс с любимым мужчиной не означает ее предрасположенности к распущенности, что можно быть раскованной и неуправляемой в постели и верной вне ее. После Гарри она не смотрела ни на одного мужчину и не соблазняла себя даже фантазиями.
Водя руками по мыльной коже, Калера затосковала по нежным прикосновениям своего мужа, по почти забытому наслаждению. Желание вспыхнуло в ней с такой силой, что это изумило и испугало ее.
Она закрыла глаза, в то время как ее ладони скользили вдоль стройной талии и бедер, нетерпеливые пальцы гладили твердые высокие груди. Она представила, что это Гарри стоит позади нее, эротично лаская ее влажное, гладкое тело, все выпуклости и впадины плоти…
Она застонала, и этот непроизвольный звук заставил ее очнуться от запретной фантазии. В ужасе от себя самой, Калера дрожащими руками насухо вытерлась.
Тело горело и болело, предательская слабость охватила все члены. Стараясь не смотреть на себя в зеркало, она надела пижаму. Ее бросило в дрожь, когда прохладный шелк коснулся чувствительной кожи. Ей пришлось завернуть слишком длинные рукава, но когда дело дошло до маленьких пуговиц, дрожащие пальцы оказались такими неловкими, что она не стала застегиваться, а просто запахнула пижаму на груди, придерживая ее руками.
Пижамная куртка, сшитая на рослого, атлетичного мужчину, доходила ей до колен.
С улицы донеслось грохотание проехавшей машины, и этот звук раздался пушечным грохотом в переутомленном сознании Калеры. Она слепо устремилась на поиски спасения. Дверь в комнату Дункана была приоткрыта, и она вошла…
– Калера? Что случилось?
В тусклом свете она видела обнаженный торс Дункана, его плечи, блестящие как полированное дерево, выпуклые мускулы. Она никогда не видела в нем мужчину, а сейчас вдруг он пробудил в ней страсть, которую она, казалось, утратила из-за жестокого удара судьбы.
– Не можете заснуть? – Он подался вперед, и простыня соскользнула на колени, открыв живот.
Она подошла к кровати, не в силах противостоять влечению. Пижама распахнулась, обнажив полоску тела от трепещущего горла до мягкой тени внизу живота.
– Калера, что вы делаете? – Он был удивлен, а она повела плечами, и пижама с шелковым шуршанием упала на пол.
Ее силуэт в свете лампы был тонким, как у мальчика, но когда она влезла на высокую кровать, стали видны все изгибы ее тела, соблазнительные округлости грудей с темными сосками и женственные очертания живота и бедер.
– Мне холодно, – проговорила она, хотя вся пылала. Она начала гладить его, и он откинулся на подушки.
Она спрятала лицо на его волосатой груди, вдыхая аромат сильного мужчины. Ее приоткрытые губы коснулись его плоского соска, и он застонал…
Она выгнула спину, придвигаясь к нему и растворяясь в огне желания, которое она не могла скрыть… Чувственная волна поднималась в ее теле, наполняя ее горько-сладким дурманом….
– О да… так хорошо… – прошептала она, изгибаясь так, что ее твердые соски коснулись его груди, а ее бедро коснулось его набухающей плоти…
– Нет, мы не можем этого делать… – попытался он остановиться.
Но его пальцы уже ласкали выпуклости грудей.
– Нет, можем, – торопливо возразила она.
Он все-таки справился с собой и отстранил ее:
– Калера, я стараюсь быть честным! Он порывисто сбросил простыню, и в полоске света Калера увидела его возбужденную плоть… Она хотела вобрать в себя эту силу, сделать ее частью себя. Сдержанность и благородство были ей сейчас вовсе не нужны. Он не может отвергнуть ее, не должен!..
– Пожалуйста… – пролепетала она. Его тело содрогнулось, когда ее тонкие пальцы коснулись его плоти…
– Ты хочешь не меня, – сделал он последнюю попытку привести ее в чувство. – Это Гарри…
– Но Гарри нет… а мне нужно… нужно…
Она опустила глаза, ее пальцы поглаживали влажную плоть…
– Я хочу почувствовать его внутри себя… Пусть он наполнит меня всю, без остатка, чтобы не осталось никаких мыслей…
Благородные намерения Дункана таяли под напором ее страсти, и он сдался.
– Ладно, только давай просто…
Он стал медленно двигать бедрами под ее мягкой ладонью, лаская ее горло и спускаясь вниз, к груди и животу, и обратно, поглаживая кончики сосков. Она потянулась к его рту… Он тут же ответил на этот жадный призыв, склонив голову к ее лицу. Щетина на его щеках составляла эротичный контраст с ее нежной кожей. Он приник к ее влажному ищущему языку, касаясь всех выступов ее рта и проникая в самые глубины, в то время как его рука гладила самые потайные места ее тела.
– Да, о да… – ее голос вибрировал от наслаждения, когда его пальцы погрузились в знойную глубину и среди влажных лепестков нащупали самую чувствительную точку ее тела… Она запылала от несравненного восторга…
Ее бросало то в жар, то в холод, ее ногти впились в напряженную мускулистую спину Дункана, и она погрузилась в мир чувственности, где не было ни стыда, ни боли, ни страха – только жажда жизни в ее элементарном проявлении.
Дункан растягивал ласки, насыщая ее жажду обещаниями все большего удовольствия, приглашая ее следовать за ним и вовлекая в упоительную пытку. Снова и снова он подводил ее к вершине наслаждения, и наконец напряжение разрядилось взрывом….
– Капера!..
Она вздрогнула и открыла глаза, обнаружив себя стоящей на многолюдной танцплощадке. Моргая, она смотрела в лицо человеку, который, судя по раздражению в золотисто-карих глазах, не в первый раз позвал ее по имени.
– Стивен?
Он стоял позади Дункана, глядя на нее с явным подозрением. Она испугалась, что румянец выдаст ее… Как долго она витала в воспоминаниях?.. Вероятно, долго, если Стивен пришел позвать ее. Она с ужасом осознала, что они с Дунканом не просто танцевали, как это принято. Они стоят совсем близко, его подбородок касается ее головы. Она поспешно отступила, но он не снял руку с ее талии, а, напротив, последовал за ней. Стивену тоже прошлось сделать шаг.
– Похоже, леди не рада тебя видеть, Стив, – заметил Дункан через плечо, ехидно улыбаясь.
– Калера!! – зазвенел раздраженный голос Стивена. – Я не танцевать сюда пришел!!!
Калера освободилась от объятий Дункана и взяла Стивена под руку.
– Ты думаешь, Калера принадлежит тебе? – спросил Дункан с насмешкой.
– Думаю, да! – красивые зубы Стивена сверкнули в самоуверенной улыбке. Она нахмурилась.
– Вообще-то я принадлежу себе. Взаимоотношения – это партнерство, а не собственничество!
– Я имел в виду чувства… – поспешно поправился Стивен.
Калера смягчилась и погладила Стивена по руке.
– Как хорошо, что ты пришел за мной. Я так устала танцевать! Надеюсь, десерт освежит меня! – Она отошла было, но повернулась к Дункану:
– Спокойной ночи, Дункан.
Но последнее слово все же осталось за Дунканом:
– Не возвращайтесь домой слишком поздно, Калера. Помните, у нас с вами утром свидание!
– У нас утром встреча с клиентами в отеле, – поспешно объяснила Калера Стивену, когда тот тащил ее с танцплощадки. Она не осмеливалась оглянуться, чтобы Дункан не воспринял это как приглашение, но опасалась, что он все равно последует за ними. Но он растворился в толпе.
Однако его присутствие все еще тревожило Калеру, словно смутная тень. Так как на столе появился десерт, все неловкие вопросы Стивена были отложены, и Калера завороженно следила за руками официанта, который ловко раскладывал ломтики яблока поверх соуса из масла, лимонного сока, сахара и меда. Несмотря на внешнее спокойствие, Калера испытывала боли в желудке, которые усилились, когда блюдо было облито водкой и подожжено. Язычки пламени, плясавшие на фруктах, напоминали о грехе и возмездии. Наверное, за умолчание полагается не слишком строгое наказание? Она не хотела бы вечно гореть в аду за то, что не рассказала о мимолетном сексуальном приключении. Она же не лгала о нем…
Под проницательным взглядом Стивена Калера, стараясь не обращать внимание на спазмы, принялась за еду, всячески выражая свое восхищение. К ее облегчению, он вскоре переключил внимание на собственную тарелку. Она была зла на Дункана за то, что позволила ему так окрутить себя. Она не собиралась участвовать в его игре, какой бы ни была ее цель. Такое вмешательство в ее личную жизнь было возмутительным и неприемлемым – так она ему и скажет!
Она окидывала зал блуждающим взглядом, представляя себе холодный прием, который ждет ее наутро. Внезапно ее глаза расширились, потому что она заметила блеск знакомой серьги. Дункан! Он не только был в ресторане, но и мирно расположился за отдаленным столиком в компании высокой элегантной брюнетки с пышной прической и бурной жестикуляцией. Ее ярко-красное платье и сверкающие украшения говорили о смелом вкусе, а резкий профиль указывал на самоуверенность и агрессивность.
Вот такая женщина подходит Дункану, решила Калера. Уж она бы не потерпела, чтобы он танцевал с кем-то кроме нее, пусть даже и со своей секретаршей. Дункан что-то быстро ей говорил. Хорошо бы его манера все портить обернулась против него! Нежный рот Калеры сложился в легкую мстительную улыбку. Она надеялась, что брюнетка устроит ему веселый вечер…
– Кто-то знакомый? – Стивен проследил за ее взглядом.
– Кажется, Дункан и в самом деле оказался здесь по совпадению, у него самого свидание, – проговорила она, кивая в сторону ничего не замечавшей пары.
Вилка Стивена звякнула о тарелку. Калера увидела, что он побледнел, а потом побагровел.
– Ублюдок! – прошипел он. И это Стивен, чья изысканность не позволяла ему чертыхаться на людях, который не потерял самообладания, даже когда Дункан смеялся ему прямо в лицо!
– Ты ее знаешь? – с любопытством спросила она.
– Да, я ее знаю, Дункан был с ней помолвлен, но она вышла замуж за другого.
Это, впрочем, не помешало их бурному роману, который, судя по всему, продолжается…
– Кто же она?
Глаза Стивена сузились.
– Это Терри, моя бывшая жена. А Дункан – тот человек, с которым она спала на протяжении почти всего нашего брака!
Глава 5
Глава 6
Гарри научил ее не сдерживать себя. Благодаря ему она узнала, что секс с любимым мужчиной не означает ее предрасположенности к распущенности, что можно быть раскованной и неуправляемой в постели и верной вне ее. После Гарри она не смотрела ни на одного мужчину и не соблазняла себя даже фантазиями.
Водя руками по мыльной коже, Калера затосковала по нежным прикосновениям своего мужа, по почти забытому наслаждению. Желание вспыхнуло в ней с такой силой, что это изумило и испугало ее.
Она закрыла глаза, в то время как ее ладони скользили вдоль стройной талии и бедер, нетерпеливые пальцы гладили твердые высокие груди. Она представила, что это Гарри стоит позади нее, эротично лаская ее влажное, гладкое тело, все выпуклости и впадины плоти…
Она застонала, и этот непроизвольный звук заставил ее очнуться от запретной фантазии. В ужасе от себя самой, Калера дрожащими руками насухо вытерлась.
Тело горело и болело, предательская слабость охватила все члены. Стараясь не смотреть на себя в зеркало, она надела пижаму. Ее бросило в дрожь, когда прохладный шелк коснулся чувствительной кожи. Ей пришлось завернуть слишком длинные рукава, но когда дело дошло до маленьких пуговиц, дрожащие пальцы оказались такими неловкими, что она не стала застегиваться, а просто запахнула пижаму на груди, придерживая ее руками.
Пижамная куртка, сшитая на рослого, атлетичного мужчину, доходила ей до колен.
С улицы донеслось грохотание проехавшей машины, и этот звук раздался пушечным грохотом в переутомленном сознании Калеры. Она слепо устремилась на поиски спасения. Дверь в комнату Дункана была приоткрыта, и она вошла…
– Калера? Что случилось?
В тусклом свете она видела обнаженный торс Дункана, его плечи, блестящие как полированное дерево, выпуклые мускулы. Она никогда не видела в нем мужчину, а сейчас вдруг он пробудил в ней страсть, которую она, казалось, утратила из-за жестокого удара судьбы.
– Не можете заснуть? – Он подался вперед, и простыня соскользнула на колени, открыв живот.
Она подошла к кровати, не в силах противостоять влечению. Пижама распахнулась, обнажив полоску тела от трепещущего горла до мягкой тени внизу живота.
– Калера, что вы делаете? – Он был удивлен, а она повела плечами, и пижама с шелковым шуршанием упала на пол.
Ее силуэт в свете лампы был тонким, как у мальчика, но когда она влезла на высокую кровать, стали видны все изгибы ее тела, соблазнительные округлости грудей с темными сосками и женственные очертания живота и бедер.
– Мне холодно, – проговорила она, хотя вся пылала. Она начала гладить его, и он откинулся на подушки.
Она спрятала лицо на его волосатой груди, вдыхая аромат сильного мужчины. Ее приоткрытые губы коснулись его плоского соска, и он застонал…
Она выгнула спину, придвигаясь к нему и растворяясь в огне желания, которое она не могла скрыть… Чувственная волна поднималась в ее теле, наполняя ее горько-сладким дурманом….
– О да… так хорошо… – прошептала она, изгибаясь так, что ее твердые соски коснулись его груди, а ее бедро коснулось его набухающей плоти…
– Нет, мы не можем этого делать… – попытался он остановиться.
Но его пальцы уже ласкали выпуклости грудей.
– Нет, можем, – торопливо возразила она.
Он все-таки справился с собой и отстранил ее:
– Калера, я стараюсь быть честным! Он порывисто сбросил простыню, и в полоске света Калера увидела его возбужденную плоть… Она хотела вобрать в себя эту силу, сделать ее частью себя. Сдержанность и благородство были ей сейчас вовсе не нужны. Он не может отвергнуть ее, не должен!..
– Пожалуйста… – пролепетала она. Его тело содрогнулось, когда ее тонкие пальцы коснулись его плоти…
– Ты хочешь не меня, – сделал он последнюю попытку привести ее в чувство. – Это Гарри…
– Но Гарри нет… а мне нужно… нужно…
Она опустила глаза, ее пальцы поглаживали влажную плоть…
– Я хочу почувствовать его внутри себя… Пусть он наполнит меня всю, без остатка, чтобы не осталось никаких мыслей…
Благородные намерения Дункана таяли под напором ее страсти, и он сдался.
– Ладно, только давай просто…
Он стал медленно двигать бедрами под ее мягкой ладонью, лаская ее горло и спускаясь вниз, к груди и животу, и обратно, поглаживая кончики сосков. Она потянулась к его рту… Он тут же ответил на этот жадный призыв, склонив голову к ее лицу. Щетина на его щеках составляла эротичный контраст с ее нежной кожей. Он приник к ее влажному ищущему языку, касаясь всех выступов ее рта и проникая в самые глубины, в то время как его рука гладила самые потайные места ее тела.
– Да, о да… – ее голос вибрировал от наслаждения, когда его пальцы погрузились в знойную глубину и среди влажных лепестков нащупали самую чувствительную точку ее тела… Она запылала от несравненного восторга…
Ее бросало то в жар, то в холод, ее ногти впились в напряженную мускулистую спину Дункана, и она погрузилась в мир чувственности, где не было ни стыда, ни боли, ни страха – только жажда жизни в ее элементарном проявлении.
Дункан растягивал ласки, насыщая ее жажду обещаниями все большего удовольствия, приглашая ее следовать за ним и вовлекая в упоительную пытку. Снова и снова он подводил ее к вершине наслаждения, и наконец напряжение разрядилось взрывом….
– Капера!..
Она вздрогнула и открыла глаза, обнаружив себя стоящей на многолюдной танцплощадке. Моргая, она смотрела в лицо человеку, который, судя по раздражению в золотисто-карих глазах, не в первый раз позвал ее по имени.
– Стивен?
Он стоял позади Дункана, глядя на нее с явным подозрением. Она испугалась, что румянец выдаст ее… Как долго она витала в воспоминаниях?.. Вероятно, долго, если Стивен пришел позвать ее. Она с ужасом осознала, что они с Дунканом не просто танцевали, как это принято. Они стоят совсем близко, его подбородок касается ее головы. Она поспешно отступила, но он не снял руку с ее талии, а, напротив, последовал за ней. Стивену тоже прошлось сделать шаг.
– Похоже, леди не рада тебя видеть, Стив, – заметил Дункан через плечо, ехидно улыбаясь.
– Калера!! – зазвенел раздраженный голос Стивена. – Я не танцевать сюда пришел!!!
Калера освободилась от объятий Дункана и взяла Стивена под руку.
– Ты думаешь, Калера принадлежит тебе? – спросил Дункан с насмешкой.
– Думаю, да! – красивые зубы Стивена сверкнули в самоуверенной улыбке. Она нахмурилась.
– Вообще-то я принадлежу себе. Взаимоотношения – это партнерство, а не собственничество!
– Я имел в виду чувства… – поспешно поправился Стивен.
Калера смягчилась и погладила Стивена по руке.
– Как хорошо, что ты пришел за мной. Я так устала танцевать! Надеюсь, десерт освежит меня! – Она отошла было, но повернулась к Дункану:
– Спокойной ночи, Дункан.
Но последнее слово все же осталось за Дунканом:
– Не возвращайтесь домой слишком поздно, Калера. Помните, у нас с вами утром свидание!
– У нас утром встреча с клиентами в отеле, – поспешно объяснила Калера Стивену, когда тот тащил ее с танцплощадки. Она не осмеливалась оглянуться, чтобы Дункан не воспринял это как приглашение, но опасалась, что он все равно последует за ними. Но он растворился в толпе.
Однако его присутствие все еще тревожило Калеру, словно смутная тень. Так как на столе появился десерт, все неловкие вопросы Стивена были отложены, и Калера завороженно следила за руками официанта, который ловко раскладывал ломтики яблока поверх соуса из масла, лимонного сока, сахара и меда. Несмотря на внешнее спокойствие, Калера испытывала боли в желудке, которые усилились, когда блюдо было облито водкой и подожжено. Язычки пламени, плясавшие на фруктах, напоминали о грехе и возмездии. Наверное, за умолчание полагается не слишком строгое наказание? Она не хотела бы вечно гореть в аду за то, что не рассказала о мимолетном сексуальном приключении. Она же не лгала о нем…
Под проницательным взглядом Стивена Калера, стараясь не обращать внимание на спазмы, принялась за еду, всячески выражая свое восхищение. К ее облегчению, он вскоре переключил внимание на собственную тарелку. Она была зла на Дункана за то, что позволила ему так окрутить себя. Она не собиралась участвовать в его игре, какой бы ни была ее цель. Такое вмешательство в ее личную жизнь было возмутительным и неприемлемым – так она ему и скажет!
Она окидывала зал блуждающим взглядом, представляя себе холодный прием, который ждет ее наутро. Внезапно ее глаза расширились, потому что она заметила блеск знакомой серьги. Дункан! Он не только был в ресторане, но и мирно расположился за отдаленным столиком в компании высокой элегантной брюнетки с пышной прической и бурной жестикуляцией. Ее ярко-красное платье и сверкающие украшения говорили о смелом вкусе, а резкий профиль указывал на самоуверенность и агрессивность.
Вот такая женщина подходит Дункану, решила Калера. Уж она бы не потерпела, чтобы он танцевал с кем-то кроме нее, пусть даже и со своей секретаршей. Дункан что-то быстро ей говорил. Хорошо бы его манера все портить обернулась против него! Нежный рот Калеры сложился в легкую мстительную улыбку. Она надеялась, что брюнетка устроит ему веселый вечер…
– Кто-то знакомый? – Стивен проследил за ее взглядом.
– Кажется, Дункан и в самом деле оказался здесь по совпадению, у него самого свидание, – проговорила она, кивая в сторону ничего не замечавшей пары.
Вилка Стивена звякнула о тарелку. Калера увидела, что он побледнел, а потом побагровел.
– Ублюдок! – прошипел он. И это Стивен, чья изысканность не позволяла ему чертыхаться на людях, который не потерял самообладания, даже когда Дункан смеялся ему прямо в лицо!
– Ты ее знаешь? – с любопытством спросила она.
– Да, я ее знаю, Дункан был с ней помолвлен, но она вышла замуж за другого.
Это, впрочем, не помешало их бурному роману, который, судя по всему, продолжается…
– Кто же она?
Глаза Стивена сузились.
– Это Терри, моя бывшая жена. А Дункан – тот человек, с которым она спала на протяжении почти всего нашего брака!
Глава 5
Они не стали дожидаться, пока подадут ликер, и во время неприятной дороги домой Калера узнала подробности неудавшегося семилетнего брака Стивена. Она с тяжелым сердцем выслушала печальный рассказ Стивена, осознав, что рухнули все ее надежды мирно решить проблему ночи, проведенной с Дунканом. Стивен простил бы ей любого другого мужчину, но не его. Дункан был для него личным оскорблением, ударом по его мужской гордости. Как можно жить, зная, что твой ненавистный соперник переспал с обеими твоими женами?
– Он ненавидит меня, потому что я понял, что он такое – моральный банкрот. Это темная половина его натуры, оборотная сторона блеска. Он никогда не хотел жениться на Терри, ему просто невыносима была мысль, что она досталась мне. Поэтому он соблазнил ее, назло мне! Знаешь, что он сделал, когда я припер его к стенке? Он засмеялся! – Последнее слово Стивен выговорил, задыхаясь от отвращения. – Он думал, что опять одержал надо мной победу. Они рассчитывали, что я предпочту сохранить видимость счастливой семьи, чем выставить себя на посмешище как простодушного дурака, обманутого своим бывшим лучшим другом. Тогда они меня недооценили, точно так же, как и сейчас.
Стивен бравировал, но видно было, что ему не по себе…
Капера сама познала потерю и могла понять Стивена. Чем сильнее боль, тем глубже стараешься ее похоронить. Какая злая ирония – узнать, что первая женщина, которой он заинтересовался после развода, работает с его злейшим врагом! Неудивительно, что он не предлагал ей постель до сих пор, пока не убедился, что у нее с Дунканом ничего не было…
– Прости, я должен был рассказать тебе раньше, – с раскаяньем сказал он, когда они целовались на прощание на крыльце ее дома. – Надеюсь, ты убедилась, что продолжать работать с ним для тебя невозможно?
Первым импульсом Калеры было согласиться, но намек на то, что Стивен ею командует, пробудил в ней упрямство.
– Пожалуй, не очень удобно, но возможно, – ответила она, с тревогой заметив, как сжались его губы. – Это хороший способ показать, что мы не позволим прошлому влиять на наше будущее. Ведь это всего несколько недель. Я не боюсь Дункана, и тебе не стоит. У него нет власти над нашими чувствами…
– Я не боюсь… – Он нахмурился. – Просто не доверяю ему.
– Но мне-то ты доверяешь?
– Тебе – да. – Это было произнесено с некоторым сомнением. Ее улыбка погасла.
– Я не Терри, – тихо сказала она. – Я никогда не изменю своему мужу.
– Значит, работа с ним в эти недели будет для тебя как экзамен на верность мне… – неловко пошутил он.
Утром Капера и Дункан встретились в вестибюле отеля.
На нем была темно-серая полосатая тройка и светлая рубашка со строгим галстуком. Ее весеннее бело-синее платье в горошек даже показалось ей легкомысленным.
– Нервничаете? – мягко спросил он. Она прижала к себе свою синюю сумку:
– Все, что от меня требуется, – записывать, я делала это сто раз!
– Если не тысячу, – согласился он и направился к дверям ресторана. Она заметила у него в ухе жемчужную сережку – такую же, как застежка для галстука. Решительно, Дункан всегда найдет способ подчеркнуть свою индивидуальность, даже в самом официальном костюме.
Он проследил за ее взглядом и перевел глаза на мочку ее уха.
– Мы неплохо подходим друг другу, правда? Очевидно, мы были настроены на одну волну, когда одевались утром.
Ей тут же захотелось вынуть из ушей свои жемчужные сережки, которые ей подарил Гарри на третью годовщину их свадьбы.
– Я почти всегда ношу на работу эти сережки.
– Да ну?!
– Ну да!
Он остановился у двери ресторана и приподнял ее лицо за подбородок, пристально вглядываясь.
– Неспокойная ночь? – В его голосе было участие, но взгляд казался жестким.
– Вовсе нет. Спала как младенец, – уверенно соврала она.
– Я не имел в виду кровать. Стив вчера одарил меня на прощание очень злобным взглядом. Кажется, парень был не в лучшем настроении.
– Он был зол из-за вашего поведения. Кроме того, он видел вас со своей женой…
– Бывшей.
– Я так и сказала…
– Нет, вы сказали просто – с женой.
– Во всяком случае, она была его женой, когда вы… когда вы… – Слова застряли у нее в глотке.
– Когда я… что?
Калера взяла себя в руки и в упор посмотрела на него, в ее голосе звучала твердость:
– Неважно. Послушайте, Дункан, сейчас не время об этом говорить.
– Вы правы, не время, нас ждут клиенты. Но вы должны знать, что вчера вечером я был… немного не в себе. Мне не следовало так вести себя с вами…
– Простите?! – Она решила, что ослышалась.
– Я хочу извиниться, – сказал он просто и протянул ей руки ладонями кверху. – Если бы вы сегодня не пришли, мне было бы поделом. Вчера я вел себя, как наглый задира, и вы имели полное право рассердиться. Это было непростительно с моей стороны… Гарри был бы в ужасе от представления, которое я вчера устроил.
Упоминание о Гарри всегда смягчало Каперу, и к тому же его самоуничижение выбивало почву из-под ног. Она вдруг почувствовала, что говорила с ним слишком резко, и в знак примирения легко дотронулась пальцами до его протянутых ладоней.
– Вам надо было бы стать адвокатом, – заметила она, проходя в дверь ресторана, которую он перед ней распахнул.
– Как мой папаша? Нет, спасибо – это слишком скучно. Когда меня выгнали с медицинского факультета, я стал изучать право, но это определенно не было моим призванием. Ничто меня не привлекало, пока я не устроился на работу к отцу Терри в яхт-клуб и не занялся компьютерами. До этого мои родители были уверены, что я так и останусь вечным студентом.
Калера не знала этого, но не удивилась, что он не пошел проторенной дорожкой своего отца, выдающегося юриста. Так как теперь у Дункана кроме славы и состояния была докторская степень, то его незаконченное образование, о котором так пренебрежительно отзывался Стивен, никак не отразилось на блестящем уме.
Сделка, которая обсуждалась с клиентами в ресторане, обеспечила Дункану контракт на новую программу, только что разработанную «Лабиринтом». Фирма-покупатель была небольшой, но проницательный Дункан был уверен, что у нее прекрасные перспективы на рынке, значит, и ему это сотрудничество обещает немалые выгоды.
Наблюдая, как он излагает клиентам свое видение их блестящего будущего, Калера в который раз осознала, что она любит свою работу и много теряет, уходя.
Позже, в офисе, Дункан мелькал тут и там, делясь хорошими новостями, а Калера впервые почувствовала свое отчуждение от всеобщего праздника. Ей не придется отмечать заключение контракта вместе со всеми, и вообще неясно, где она будет через месяц. Поняв это, она почувствовала беспокойство. В детстве она часто переезжала и долго жила среди чужих людей, и ей это не нравилось. А гибель мужа сделала ее особенно чувствительной к эмоциональным встряскам. Но у нее же есть Стивен, успокаивала она себя. Он также хотел спокойствия, их настроения так совпадали, что они решили соединить судьбы…
Калера перевела глаза на стену, где висел портрет Стивена, вырезанный из «Файнэншл стар» каким-то шутником. Стивен был обведен красным кругом, и его улыбающееся лицо было пересечено крупной надписью «Нет». Подобные плакаты постоянно появлялись в офисе после того, как стало известно об ее увольнении. Стоило ей снять один плакат, как на его месте появлялись два новых, хотя поначалу известие об ее помолвке произвело фурор среди сослуживцев.
Вот и сегодня, когда Калера и Анна Айхака поправляли макияж в женской комнате, Анна сказала:
– Твоя помолвка просто сверхъестественная, но я почему-то думала, что если ты и закрутишь с кем-то, то это будет шеф.
Калера уронила помаду и поспешно бросилась поднимать ее, чтобы скрыть смущение.
– С чего ты взяла? – воскликнула она. Анна пожала плечами и наклонилась к зеркалу, чтобы поправить свою украшенную бусинами прическу.
– Не знаю… я думала, что он давно по тебе сохнет.
– Не говори ерунды, – возмутилась Капера, – он… мы с ним… и Гарри…
– Ну, знаешь, он был счастлив просто поклоняться тебе издалека. Тем более, когда такое случилось с Гарри… Да ты, наверное, заметила, он относится к тебе не так, как к остальным женщинам, не флиртует и все такое. Пытается быть вежливым, подстроиться под тебя…
– Нет, я этого не заметила! – изумленно выговорила Капера. Ей казалось, что Дункан никогда ни под кого не подстраивается. – Нет, Анна, это – глупости. Что, все остальные тоже так думают? – Ее бросило в жар от беспокойства.
Анна фыркнула.
– Нет, конечно! Но я ведь его помощница, все время рядом, и замечаю больше, чем другие…
– Это бред, – перебила ее Калера. – Мы с Дунканом абсолютно разные люди, у нас нет ничего общего…
Но романтическое воображение Анны было глухо к логике.
– Вот и отлично, всем известно, что противоположности притягиваются!
Калера выбежала из комнаты совершенно ошарашенная и налетела на Дункана, входящего в холл.
Он взял ее за руки и удивленно поднял брови, взглянув на ее покрасневшее лицо.
– Что это с вами? Надеюсь, не подхватили летний грипп? – Он приложил свою прохладную руку к ее пылающей щеке.
– Со мной все в полном порядке, – соврала Калера, уклоняясь от его прикосновения, слишком, на ее взгляд, интимного. Она отдавала себе отчет, что Анна появится в холле с минуты на минуту и, увидев эту сцену, получит подтверждение своих нелепых выдумок.
Дункан перевел глаза на дверь и обратно на лицо Калеры, все гуще заливавшееся краской.
– Они все еще портят вам жизнь? – спросил он. – Может, мне сказать им?
В этом участливом предложении чувствительной Калере послышался намек на самодовольство. Она вздернула подбородок.
– Спасибо, я сама с этим справлюсь. В конце концов, это всего лишь несколько недель, – добавила она.
В холл вошла Анна и остановилась как вкопанная.
– Я помешала?
– Абсолютно нет! – воскликнула Калера.
Дункан тут же перехватил инициативу:
– Что, прямо в холле? – Он озорно улыбнулся в ответ на улыбку своей помощницы. – Вы шутите, Анна, я ведь сама осторожность.
– Вот такие шуточки и вызывают все эти дурацкие слухи, – заметила Капера, когда они зашли в ее кабинет. – Все знают, как вы несдержанны на язык.
– Быть несдержанным еще не значит быть болтуном, – возразил он. – Я сделал свой бизнес на умении хранить секреты и могу молчать как сфинкс, если надо. – Он оперся ладонями об ее стол, но она сделала вид, будто занята бумагами. – Есть какие-то слухи, которые вас оскорбляют?
Ее словно окатило волной жара.
– Вы знаете, что можете говорить со мной обо всем. Я – человек открытый, и смутить меня сложно, – сказал он, доверительно понизив голос.
Она холодно на него взглянула, твердо решив сохранять между ними благоразумную деловую дистанцию.
Если бы Дункан и в самом деле хотел, чтобы она спокойно ушла из «Лабиринта», то он давно нашел бы ей замену, но Дункан был на редкость привередлив в подборе кандидатуры. На третий день он сказал Калере:
– Вообще-то, по-моему, лучшая замена для вас – это вы сами! Как вам эта идея?
Но она не поддалась на его провокацию.
– Если мы никого не найдем к тому времени, как истечет срок моего контракта, я не останусь здесь и лишнего часа… – предупредила она.
– Хорошо! Ну а сегодня нам целый день придется работать без перерыва. Я скажу, чтобы сюда в кабинет принесли бутерброды. Вероятно, мне придется попросить вас задержаться до позднего вечера.
Калера хотела было возразить, но передумала. Стивен должен был позвонить и сказать, свободен ли он на время ланча, но так и не сделал этого. Можно было предположить, что он тоже занят. Так что ей пришлось оставить свои возражения при себе и ни на что не жаловаться.
– Он ненавидит меня, потому что я понял, что он такое – моральный банкрот. Это темная половина его натуры, оборотная сторона блеска. Он никогда не хотел жениться на Терри, ему просто невыносима была мысль, что она досталась мне. Поэтому он соблазнил ее, назло мне! Знаешь, что он сделал, когда я припер его к стенке? Он засмеялся! – Последнее слово Стивен выговорил, задыхаясь от отвращения. – Он думал, что опять одержал надо мной победу. Они рассчитывали, что я предпочту сохранить видимость счастливой семьи, чем выставить себя на посмешище как простодушного дурака, обманутого своим бывшим лучшим другом. Тогда они меня недооценили, точно так же, как и сейчас.
Стивен бравировал, но видно было, что ему не по себе…
Капера сама познала потерю и могла понять Стивена. Чем сильнее боль, тем глубже стараешься ее похоронить. Какая злая ирония – узнать, что первая женщина, которой он заинтересовался после развода, работает с его злейшим врагом! Неудивительно, что он не предлагал ей постель до сих пор, пока не убедился, что у нее с Дунканом ничего не было…
– Прости, я должен был рассказать тебе раньше, – с раскаяньем сказал он, когда они целовались на прощание на крыльце ее дома. – Надеюсь, ты убедилась, что продолжать работать с ним для тебя невозможно?
Первым импульсом Калеры было согласиться, но намек на то, что Стивен ею командует, пробудил в ней упрямство.
– Пожалуй, не очень удобно, но возможно, – ответила она, с тревогой заметив, как сжались его губы. – Это хороший способ показать, что мы не позволим прошлому влиять на наше будущее. Ведь это всего несколько недель. Я не боюсь Дункана, и тебе не стоит. У него нет власти над нашими чувствами…
– Я не боюсь… – Он нахмурился. – Просто не доверяю ему.
– Но мне-то ты доверяешь?
– Тебе – да. – Это было произнесено с некоторым сомнением. Ее улыбка погасла.
– Я не Терри, – тихо сказала она. – Я никогда не изменю своему мужу.
– Значит, работа с ним в эти недели будет для тебя как экзамен на верность мне… – неловко пошутил он.
Утром Капера и Дункан встретились в вестибюле отеля.
На нем была темно-серая полосатая тройка и светлая рубашка со строгим галстуком. Ее весеннее бело-синее платье в горошек даже показалось ей легкомысленным.
– Нервничаете? – мягко спросил он. Она прижала к себе свою синюю сумку:
– Все, что от меня требуется, – записывать, я делала это сто раз!
– Если не тысячу, – согласился он и направился к дверям ресторана. Она заметила у него в ухе жемчужную сережку – такую же, как застежка для галстука. Решительно, Дункан всегда найдет способ подчеркнуть свою индивидуальность, даже в самом официальном костюме.
Он проследил за ее взглядом и перевел глаза на мочку ее уха.
– Мы неплохо подходим друг другу, правда? Очевидно, мы были настроены на одну волну, когда одевались утром.
Ей тут же захотелось вынуть из ушей свои жемчужные сережки, которые ей подарил Гарри на третью годовщину их свадьбы.
– Я почти всегда ношу на работу эти сережки.
– Да ну?!
– Ну да!
Он остановился у двери ресторана и приподнял ее лицо за подбородок, пристально вглядываясь.
– Неспокойная ночь? – В его голосе было участие, но взгляд казался жестким.
– Вовсе нет. Спала как младенец, – уверенно соврала она.
– Я не имел в виду кровать. Стив вчера одарил меня на прощание очень злобным взглядом. Кажется, парень был не в лучшем настроении.
– Он был зол из-за вашего поведения. Кроме того, он видел вас со своей женой…
– Бывшей.
– Я так и сказала…
– Нет, вы сказали просто – с женой.
– Во всяком случае, она была его женой, когда вы… когда вы… – Слова застряли у нее в глотке.
– Когда я… что?
Калера взяла себя в руки и в упор посмотрела на него, в ее голосе звучала твердость:
– Неважно. Послушайте, Дункан, сейчас не время об этом говорить.
– Вы правы, не время, нас ждут клиенты. Но вы должны знать, что вчера вечером я был… немного не в себе. Мне не следовало так вести себя с вами…
– Простите?! – Она решила, что ослышалась.
– Я хочу извиниться, – сказал он просто и протянул ей руки ладонями кверху. – Если бы вы сегодня не пришли, мне было бы поделом. Вчера я вел себя, как наглый задира, и вы имели полное право рассердиться. Это было непростительно с моей стороны… Гарри был бы в ужасе от представления, которое я вчера устроил.
Упоминание о Гарри всегда смягчало Каперу, и к тому же его самоуничижение выбивало почву из-под ног. Она вдруг почувствовала, что говорила с ним слишком резко, и в знак примирения легко дотронулась пальцами до его протянутых ладоней.
– Вам надо было бы стать адвокатом, – заметила она, проходя в дверь ресторана, которую он перед ней распахнул.
– Как мой папаша? Нет, спасибо – это слишком скучно. Когда меня выгнали с медицинского факультета, я стал изучать право, но это определенно не было моим призванием. Ничто меня не привлекало, пока я не устроился на работу к отцу Терри в яхт-клуб и не занялся компьютерами. До этого мои родители были уверены, что я так и останусь вечным студентом.
Калера не знала этого, но не удивилась, что он не пошел проторенной дорожкой своего отца, выдающегося юриста. Так как теперь у Дункана кроме славы и состояния была докторская степень, то его незаконченное образование, о котором так пренебрежительно отзывался Стивен, никак не отразилось на блестящем уме.
Сделка, которая обсуждалась с клиентами в ресторане, обеспечила Дункану контракт на новую программу, только что разработанную «Лабиринтом». Фирма-покупатель была небольшой, но проницательный Дункан был уверен, что у нее прекрасные перспективы на рынке, значит, и ему это сотрудничество обещает немалые выгоды.
Наблюдая, как он излагает клиентам свое видение их блестящего будущего, Калера в который раз осознала, что она любит свою работу и много теряет, уходя.
Позже, в офисе, Дункан мелькал тут и там, делясь хорошими новостями, а Калера впервые почувствовала свое отчуждение от всеобщего праздника. Ей не придется отмечать заключение контракта вместе со всеми, и вообще неясно, где она будет через месяц. Поняв это, она почувствовала беспокойство. В детстве она часто переезжала и долго жила среди чужих людей, и ей это не нравилось. А гибель мужа сделала ее особенно чувствительной к эмоциональным встряскам. Но у нее же есть Стивен, успокаивала она себя. Он также хотел спокойствия, их настроения так совпадали, что они решили соединить судьбы…
Калера перевела глаза на стену, где висел портрет Стивена, вырезанный из «Файнэншл стар» каким-то шутником. Стивен был обведен красным кругом, и его улыбающееся лицо было пересечено крупной надписью «Нет». Подобные плакаты постоянно появлялись в офисе после того, как стало известно об ее увольнении. Стоило ей снять один плакат, как на его месте появлялись два новых, хотя поначалу известие об ее помолвке произвело фурор среди сослуживцев.
Вот и сегодня, когда Калера и Анна Айхака поправляли макияж в женской комнате, Анна сказала:
– Твоя помолвка просто сверхъестественная, но я почему-то думала, что если ты и закрутишь с кем-то, то это будет шеф.
Калера уронила помаду и поспешно бросилась поднимать ее, чтобы скрыть смущение.
– С чего ты взяла? – воскликнула она. Анна пожала плечами и наклонилась к зеркалу, чтобы поправить свою украшенную бусинами прическу.
– Не знаю… я думала, что он давно по тебе сохнет.
– Не говори ерунды, – возмутилась Капера, – он… мы с ним… и Гарри…
– Ну, знаешь, он был счастлив просто поклоняться тебе издалека. Тем более, когда такое случилось с Гарри… Да ты, наверное, заметила, он относится к тебе не так, как к остальным женщинам, не флиртует и все такое. Пытается быть вежливым, подстроиться под тебя…
– Нет, я этого не заметила! – изумленно выговорила Капера. Ей казалось, что Дункан никогда ни под кого не подстраивается. – Нет, Анна, это – глупости. Что, все остальные тоже так думают? – Ее бросило в жар от беспокойства.
Анна фыркнула.
– Нет, конечно! Но я ведь его помощница, все время рядом, и замечаю больше, чем другие…
– Это бред, – перебила ее Калера. – Мы с Дунканом абсолютно разные люди, у нас нет ничего общего…
Но романтическое воображение Анны было глухо к логике.
– Вот и отлично, всем известно, что противоположности притягиваются!
Калера выбежала из комнаты совершенно ошарашенная и налетела на Дункана, входящего в холл.
Он взял ее за руки и удивленно поднял брови, взглянув на ее покрасневшее лицо.
– Что это с вами? Надеюсь, не подхватили летний грипп? – Он приложил свою прохладную руку к ее пылающей щеке.
– Со мной все в полном порядке, – соврала Калера, уклоняясь от его прикосновения, слишком, на ее взгляд, интимного. Она отдавала себе отчет, что Анна появится в холле с минуты на минуту и, увидев эту сцену, получит подтверждение своих нелепых выдумок.
Дункан перевел глаза на дверь и обратно на лицо Калеры, все гуще заливавшееся краской.
– Они все еще портят вам жизнь? – спросил он. – Может, мне сказать им?
В этом участливом предложении чувствительной Калере послышался намек на самодовольство. Она вздернула подбородок.
– Спасибо, я сама с этим справлюсь. В конце концов, это всего лишь несколько недель, – добавила она.
В холл вошла Анна и остановилась как вкопанная.
– Я помешала?
– Абсолютно нет! – воскликнула Калера.
Дункан тут же перехватил инициативу:
– Что, прямо в холле? – Он озорно улыбнулся в ответ на улыбку своей помощницы. – Вы шутите, Анна, я ведь сама осторожность.
– Вот такие шуточки и вызывают все эти дурацкие слухи, – заметила Капера, когда они зашли в ее кабинет. – Все знают, как вы несдержанны на язык.
– Быть несдержанным еще не значит быть болтуном, – возразил он. – Я сделал свой бизнес на умении хранить секреты и могу молчать как сфинкс, если надо. – Он оперся ладонями об ее стол, но она сделала вид, будто занята бумагами. – Есть какие-то слухи, которые вас оскорбляют?
Ее словно окатило волной жара.
– Вы знаете, что можете говорить со мной обо всем. Я – человек открытый, и смутить меня сложно, – сказал он, доверительно понизив голос.
Она холодно на него взглянула, твердо решив сохранять между ними благоразумную деловую дистанцию.
Если бы Дункан и в самом деле хотел, чтобы она спокойно ушла из «Лабиринта», то он давно нашел бы ей замену, но Дункан был на редкость привередлив в подборе кандидатуры. На третий день он сказал Калере:
– Вообще-то, по-моему, лучшая замена для вас – это вы сами! Как вам эта идея?
Но она не поддалась на его провокацию.
– Если мы никого не найдем к тому времени, как истечет срок моего контракта, я не останусь здесь и лишнего часа… – предупредила она.
– Хорошо! Ну а сегодня нам целый день придется работать без перерыва. Я скажу, чтобы сюда в кабинет принесли бутерброды. Вероятно, мне придется попросить вас задержаться до позднего вечера.
Калера хотела было возразить, но передумала. Стивен должен был позвонить и сказать, свободен ли он на время ланча, но так и не сделал этого. Можно было предположить, что он тоже занят. Так что ей пришлось оставить свои возражения при себе и ни на что не жаловаться.
Глава 6
Она поняла свою ошибку вечером, когда случайно остановилась в приемной возле коммутатора, где никого не было, подняла трубку трезвонившего телефона и услышала голос раздраженного Стивена:
– Я пытался дозвониться до тебя весь день, но дежурная телефонистка каждый раз говорила, что твой номер не отвечает.
– Тебе надо было оставить мне сообщение…
– Я так и сделал несколько раз, но ты ни на одно не ответила, и я решил, что они не дошли, – Стивен все больше повышал голос, он был очень зол. – А когда я к вам приехал, это убожество в форме охранника даже не потрудилось позвонить тебе наверх! Ты должна была сказать Ройялу, что не потерпишь его наглого вмешательства в твою личную жизнь. Она помедлила с ответом:
– Ну, я думаю, что он как работодатель имеет право запрещать частные переговоры в рабочее время… – И она, и Стивен поняли, что это именно Дункан приказал телефонистке не соединять Калеру ни с кем по внутреннему телефону их офиса.
Голос Стивена стал несколько холоднее.
– Ты что, защищаешь его?
– Нет, разумеется, нет! – поспешно ответила она, видя, что в комнату вошла дежурная телефонистка Кирсти Сеймур с чашкой кофе в руке. – Послушай, мне нужно идти. Прости, но я никак не могла отлучиться, мы были очень заняты…
– А как насчет вечера? Мама пригласила меня на ужин, я могу позвонить и сказать, что ты тоже придешь…
– Боюсь, что сегодня работаю допоздна, – сказала она, тоном сожаления маскируя нотку облегчения в голосе. Она и Мэдлин Прайор терпели друг друга ради спокойствия Стивена, но Калера никогда не чувствовала себя уютно в компании будущей свекрови. Она знала, что Мэдлин прекрасно относится к Терри и до сих пор поддерживает с ней отношения, часто оставаясь посидеть с маленьким Майклом.
– Что – опять?!
– Это ненадолго, – успокаивала она его, нервно ломая пальцы. Дункан не сможет задерживать ее каждый вечер без того, чтобы не поломать свою собственную личную жизнь. Скоро ему наскучит его игра, особенно если она, Калера, продолжит притворяться, что ее нисколько не заботят его попытки испортить ей вечера…
– Спасибо, что ответила на звонок, – сказала Кирсти, поставив кофе и плюхаясь в кресло. – Я только сбегала в буфет… Была вчера на вечеринке и до сих пор как выжатый лимон. Что за звонок, что-то важное?
– Ну, вообще-то… это был Стивен.
– О! – Кирсти залилась румянцем, ее свежее веснушчатое личико приняло виноватое выражение. – Извини.
Калере стало ее жалко.
– Не волнуйся, я знаю, что ты просто выполняешь указания сверху. – Она направилась в сторону кабинета Дункана, бросив через плечо:
– Жди их скорой отмены!
Но Дункан сказал ей, что распорядился не соединять ее внутренний телефон с коммутатором, чтобы его главный конкурент не воспользовался внутренней телефонной системой и не проник бы в компьютеры компании «Лабиринт».
– Вы же сами говорили, что вашу новую систему защиты компьютерных данных невозможно взломать без специальных кодов! – подколола его Калера.
– Я пытался дозвониться до тебя весь день, но дежурная телефонистка каждый раз говорила, что твой номер не отвечает.
– Тебе надо было оставить мне сообщение…
– Я так и сделал несколько раз, но ты ни на одно не ответила, и я решил, что они не дошли, – Стивен все больше повышал голос, он был очень зол. – А когда я к вам приехал, это убожество в форме охранника даже не потрудилось позвонить тебе наверх! Ты должна была сказать Ройялу, что не потерпишь его наглого вмешательства в твою личную жизнь. Она помедлила с ответом:
– Ну, я думаю, что он как работодатель имеет право запрещать частные переговоры в рабочее время… – И она, и Стивен поняли, что это именно Дункан приказал телефонистке не соединять Калеру ни с кем по внутреннему телефону их офиса.
Голос Стивена стал несколько холоднее.
– Ты что, защищаешь его?
– Нет, разумеется, нет! – поспешно ответила она, видя, что в комнату вошла дежурная телефонистка Кирсти Сеймур с чашкой кофе в руке. – Послушай, мне нужно идти. Прости, но я никак не могла отлучиться, мы были очень заняты…
– А как насчет вечера? Мама пригласила меня на ужин, я могу позвонить и сказать, что ты тоже придешь…
– Боюсь, что сегодня работаю допоздна, – сказала она, тоном сожаления маскируя нотку облегчения в голосе. Она и Мэдлин Прайор терпели друг друга ради спокойствия Стивена, но Калера никогда не чувствовала себя уютно в компании будущей свекрови. Она знала, что Мэдлин прекрасно относится к Терри и до сих пор поддерживает с ней отношения, часто оставаясь посидеть с маленьким Майклом.
– Что – опять?!
– Это ненадолго, – успокаивала она его, нервно ломая пальцы. Дункан не сможет задерживать ее каждый вечер без того, чтобы не поломать свою собственную личную жизнь. Скоро ему наскучит его игра, особенно если она, Калера, продолжит притворяться, что ее нисколько не заботят его попытки испортить ей вечера…
– Спасибо, что ответила на звонок, – сказала Кирсти, поставив кофе и плюхаясь в кресло. – Я только сбегала в буфет… Была вчера на вечеринке и до сих пор как выжатый лимон. Что за звонок, что-то важное?
– Ну, вообще-то… это был Стивен.
– О! – Кирсти залилась румянцем, ее свежее веснушчатое личико приняло виноватое выражение. – Извини.
Калере стало ее жалко.
– Не волнуйся, я знаю, что ты просто выполняешь указания сверху. – Она направилась в сторону кабинета Дункана, бросив через плечо:
– Жди их скорой отмены!
Но Дункан сказал ей, что распорядился не соединять ее внутренний телефон с коммутатором, чтобы его главный конкурент не воспользовался внутренней телефонной системой и не проник бы в компьютеры компании «Лабиринт».
– Вы же сами говорили, что вашу новую систему защиты компьютерных данных невозможно взломать без специальных кодов! – подколола его Калера.