Нэпьер Сьюзен. Экзамен на верность

   – На данный момент это так. Но техника постоянно обновляется. При желании и способностях можно взломать и коды. К тому же всегда есть риск ошибиться и раскрыть доступ к нашим данным.
   – Если вы мне не доверяете, не вижу смысла удерживать меня здесь, – негодующе сказала Калера.
   Голос Дункана понизился до шепота, он перегнулся через стол и накрыл ее руку своей ладонью:
   – Милая, вы знаете, что я доверяю вам больше всего на свете, все мои сердечные тайны…
   Его слова были наполнены такой искренностью, что по телу Каперы разлилось предательское тепло. У нее перехватило дыхание, когда она увидела восхищение в его синих глазах и почувствовала его прикосновение. На мгновение она мысленно перенеслась в темную спальню, где она так жаждала ласки этих сильных нежных пальцев…
   Ахнув, она выдернула свою руку из его руки.
   Он криво усмехнулся:
   – Это ему я не доверяю.
   Он намекал на то, что и ей этого делать не следует!
   Калера фыркнула и продолжила работу с выражением холодной вежливости на лице. Позже она столкнулась в коридоре с Брайаном Истманом, начальником отдела исследований, который вышел из кабинета Дункана со следами явного беспокойства на лице.
   Брайан был настолько же типичным компьютерщиком, насколько Дункан – нетипичным. Невысокий, тощий и близорукий, с редкими светлыми волосами и клочковатой бородкой, он выглядел старше своих двадцати пяти лет. Он был абсолютно предан своей работе, но чувство юмора и любовь к шуткам спасали его от превращения в одержимого.
   Когда Калера зашла в кабинет, Дункан стоял и смотрел в окно.
   – Дункан, что с Брайаном? – спросила она, складывая бумаги на столе. Так как Брайан практически жил в «Лабиринте» и не имел никакой личной жизни, то трудно было предположить, что могло ввести его в такое мрачное состояние, кроме работы.
   Дункан медленно обернулся с расстроенным выражением на лице. Ей показалось, что он ее не видит. Но он тут же стряхнул с себя это оцепенение и подошел к столу. На его губах играла опасная улыбка. Калера заметила, что его синие глаза горят лихорадочным оживлением – верный знак того, что его воображение и интеллект решают новую задачу.
   – Ничего такого, с чем бы я не справился.
   Калера ждала продолжения этого заявления, произнесенного с агрессивным оптимизмом, но вместо этого он собрал все бумаги и молча сложил их в стопку.
   – Вот, займитесь этим, – Дункан протянул ей бумаги.
   Ее досада переросла в недоумение:
   – Но вы же велели мне сделать вам несколько дополнительных копий.
   – Ну и что, – нетерпеливо возразил он, – а теперь я хочу, чтобы вы рассортировали эти копии.
   Калера подчинилась, но, в то время как она выполняла работу, ее осенило: ей перестали доверять!
   Она нервничала и нечаянно порезала палец, когда сортировала копии. Дункан подошел и отобрал у нее бумаги. Он взял ее руку, и они оба уставились на капельку крови, появившуюся на кончике пальца.
   – Ну-ка, дайте я… – Он взял ее палец в рот и кончиком языка облизал его. Ее мысли смешались, она стояла как вкопанная, глядя в его глаза. В том, что он делал, было нечто эротичное…
   Она дернула рукой и почувствовала, как его зубы легко прикусили ее палец, а его рука обхватила ее запястье. Сердце Калеры затрепетало. Интимность момента все больше захватывала ее.
   Калера попыталась оттолкнуть его другой рукой и почувствовала, что его сердце бьется так же сильно, как и ее.
   – Дункан, как вы думаете… Ой! – Анна исчезла так же быстро, как и появилась. На мгновение ее лицо снова возникло в дверном проеме:
   – Я зайду позже, когда вы не будете так… заняты.
   Калера почувствовала ужас.
   – Посмотрите, что вы наделали! Прекратите немедленно! – запоздало прошипела она, напрягая колени, которые предательски подгибались. Ее пальцы впились в его щеку, оставив ряд чуть заметных следов ногтей на смуглой коже. – Отпустите меня… немедленно!
   Не отрывая загадочного взгляда от ее глаз, Дункан медленно вынул ее палец изо рта, осмотрел его и облизнул в последний раз.
   – Я просто хотел убедиться, что кровь остановилась, – невинно проговорил он, – не хватало еще, чтобы в рану попала инфекция.
   – Дункан, это просто царапина! – возмущенно возразила она. – Представьте, что подумала Анна!
   – Какая разница, что она подумала?
   – Она всем расскажет о том, что тут увидела!
   – Но мы ведь даже не целовались, что тут страшного?
   Она стала пунцовой и сжала кулаки, ее голос вибрировал от ярости:
   – Дункан!!!
   Он поцеловал ее запястье, задержав его в своей руке.
   – Ну, если бы это была ваша пятка, – усмехнулся он, – было бы гораздо сложнее все объяснить.
   – Вы не понимаете, – сказала она, отступая назад и пряча палец в кулаке – от греха подальше. – Вы должны ей все объяснить. Она же думает что вы… что вы… – она осеклась, увидев его любопытный взгляд.
   – Что я – что? – Он прислонился к столу и склонил голову набок, внимательно глядя на ее порозовевшее лицо.
   Капера поняла, что допустила ошибку.
   – Вы знаете… есть одно обстоятельство… – промямлила она.
   Уголки его рта приподнялись.
   – Какое такое обстоятельство? Связанное со мной?
   – Да, – выдавила она.
   – Ну, это может быть что угодно, не могли бы вы уточнить? Что за обстоятельство, Калера?
   – Связанное со мной, – неловко ответила она.
   – То есть она думает, что я на вас помешан и вы – главный объект моего жгучего желания?
   – Ну, что-то вроде этого, – согласилась она.
   – Умница Анна, – мягко проговорил он, – а я-то думал, что образ беспечного плейбоя одурачил всех.
   Калера подняла глаза и застыла. В его темно-синих глазах она увидела такое глубокое чувство, которое заставило вспыхнуть в ее крови знакомый огонь. Но страх, что он заметит, тут же погасил это пламя, и она решила, что его призывный взгляд ей просто почудился.
   – Не беспокойтесь, я позабочусь о том, чтобы Анна поняла, – сказал он.
   Калера же, старающаяся забыть о происшедшем, не стала уточнять, что именно должна понять Анна.
   – Ну что же, давайте закончим с кандидатами на ваше место, а потом можем разработать план на завтра. И надо сегодня же отправить письма тем, кто не прошел отбор, – не хочу, чтобы люди зря ждали и беспокоились понапрасну.
   Он заметил, как она взглянула на часы, прикидывая, успеет ли уложиться в рабочее время.
   – Да, и напечатайте несколько документов для Брайана – желательно, когда никого уже не будет, – добавил он, явно пользуясь своим положением начальника. – Я ведь предупреждал, что попрошу вас задержаться.
   – Да, предупреждали, – ответила она, придавая лицу равнодушное выражение, которое, как она знала, порядком его раздражало.
   – Так что, если вы со Стивом что-то запланировали на вечер, лучше позвоните и откажитесь сейчас. Скажите, что не знаете, когда закончите.
   – Собственно, у нас нет планов на сегодня. Стивен ужинает у своей матери.
   – А вы не приглашены? Она окинула его высокомерным взглядом.
   – А, так вы приглашены, но сумели от этого избавиться! – Его глаза искрились озорством. – Я вас не виню: у меня самого не складывались отношения с Мэдлин. Она думала, что я плохо влияю на ее златокудрого ангелочка. Так что за его проступки вечно доставалось мне.
   – У нас с Мэдлин прекрасные отношения…
   – Пока вы не нарушаете правила светской беседы, – дополнил Дункан. Он ликовал!
   – Как же вам удалось избежать сногсшибательной перспективы уютного ужина с мамочкой? Поэтому старина Стив и названивал вам весь день? – подколол он ее. – Вы травили ему старые байки о том, что у вас много работы?
   – Но это не байки, а правда, – возразила Калера с достоинством.
   – Неудивительно, что вы даже не пытались протестовать, хотя я вел себя как рабовладелец, – улыбнулся он. – Я спас вас от участи, худшей, чем смерть. Теперь вам не придется врать, если Стив вдруг решит проверить, правду ли вы ему сказали.
   Она хмыкнула:
   – Он не станет этого делать. У него нет повода для подозрений! Дункан спокойно продолжал:
   – Держу пари, всегда, если вы куда-то идете без него, он звонит вам домой и проверяет, во сколько вы вернулись.
   – Просто он джентльмен, – ответила она, удивляясь, почему это она вдруг вздумала защищать внимательность Стивена. – Он беспокоится, потому что я живу одна, и проверяет, все ли со мной в порядке.
   – Также я держу пари, что он часто оставляет для вас сообщения в тех местах, куда вы собирались пойти.
   Калера вздернула свой маленький подбородок.
   – Большинству женщин нравится, что мужчина думает о них, когда они не вместе. Это взаимно – Стивен всегда говорит мне, где он и что делает.
   – А он не дарил вам блокнот, чтобы вы записали туда все телефонные номера и адреса своих друзей и все, что вы планируете на день?
   Калера сразу вспомнила дорогой красивый кожаный блокнот-ежедневник с ее инициалами – первый подарок Стивена. Она тогда была очень тронута – он заметил, что она носит в сумочке потрепанную записную книжку, хотя была несколько смущена таким дорогим подарком в самом начале знакомства.
   – Да, и он мне очень пригодился, – ответила она с вызовом.
   Дункан благоразумно принял ее ответ как знак того, что разговор окончен, но оставил за собой последнее слово.
   – Обратите внимание, что он не подарил вам электронную записную книжку. Могу объяснить это лишь тем, что из нее легче бесследно стирать записи. В этом смысле блокнот более доступен для просмотра…
   Она было взорвалась в ответ на это недвусмысленное обвинение, но прикусила язык.
   Сотрудники уже расходились. В холле затеяли игру в баскетбол с корзиной для бумаг, и Дункан вышел проверить, в чем дело. Калера слышала его голос за дверью:
   – Что у вас тут происходит? Это, кажется, не стадион, здесь еще работают!
   – Давайте, мистер Ройял, присоединяйтесь!
   – Оставьте его в покое; может, он еще переживает, как упустил мяч в прошлый раз и его команда проиграла…
   Калера услышала звуки веселой потасовки, вскрики и восклицания и в конце концов – торжествующий возглас победы. Калера улыбнулась, когда Дункан вошел обратно в кабинет, приглаживая растрепанные волосы. Его лоб блестел от пота, грудь вздымалась.
   – Я-то думала, вы решили их утихомирить, а не раззадорить, – сказала она, передавая ему письмо для подписи.
   – С людьми надо ладить, а если не получается – тогда давить их.
   – Когда-нибудь и вас кто-то задавит… – сказала она ему.
   – Я умею проигрывать так же, как и побеждать, – ответил он и рассмеялся, видя ее изумленный взгляд. – Ну да, я прихожу в ярость, но быстро успокаиваюсь.
   Да, он такой, подумала она. За окном давно стемнело, когда Дункан посмотрел на часы и отложил ручку.
   – Боже, который час?
   – За развлечением время летит незаметно, – сухо ответила Калера. С ее точки зрения, все, чем они занимались этим вечером, могло спокойно подождать до завтра. Раз Дункан знал, что она не встречается сегодня со Стивеном, то, что он заставил ее работать допоздна, она могла объяснить только его упрямством. Однако она чувствовала, что одержала небольшую победу в их борьбе, умело притворяясь, что не замечает, как летит время. Дункан сдался первым.
   – Проголодались? – спросил он. Калера ответила вопросом на вопрос:
   – Мы уже закончили?
   В офисе оставались еще какие-то трудоголики, но Калера чувствовала себя с Дунканом так, словно они были одни.
   Тот посмотрел на нее пытливым взглядом, который заставил ее поежиться. Этот взгляд выведывал все ее тайны, проникал в душу. Он будил в ней мятежные силы, которые она сама считала похороненными глубоко внутри, но которые теперь так и норовили вырваться на свободу…
   – В общем, да – по крайней мере, работу, – его глубокий голос проникал в поры ее кожи и заставлял тело трепетать.
   Дункан встал и погасил настольную лампу.
   – Пойдем. – Он снял со спинки стула кожаную куртку и небрежно закинул ее на плечо. – Вы, должно быть, устали и проголодались. Я угощу вас ужином, вы так усердно работали. Я могу позвонить в кафе напротив и заказать столик…
   – Нет, нет, – Калера так замотала головой, что шпилька выскочила из прически и волна золотистых волос заструилась по груди. Она торопливо собрала их обратно и вернула шпильку на место. У нее закружилась голова… Она представила уютный полутемный ресторан, столики, освещенные свечами и предназначенные для двоих…
   – В правилах профсоюза сказано, что я отвечаю за питание сотрудников в сверхурочное время…
   – Мне что-то не хочется есть в кафе.
   – Мне тоже, – сказал он, подавив свое нетерпение. Он долго ждал и выдержит еще немного. – Но мы оба должны поесть, лучше, чтобы это было нечто…
   Она перебила его:
   – У меня дома полный холодильник, и я смогу быстро приготовить что-нибудь горячее и сытное…
   – Прекрасная идея! – с готовностью отозвался Дункан. – Я уж и не помню, когда в последний раз ел домашнюю пищу. Эта повальная манера питаться в кафе… Гарри часто хвалился, что вы прекрасная кухарка. Он рассказывал, какие экзотические блюда вы приготовили по той или другой книжке. Это звучало прямо-таки поэтично. Да, Гарри очень нравилось, как вы готовите…
   Калера улыбнулась, узнав об этой стороне их дружбы.
   – Он всегда дарил мне кулинарные книги на годовщину свадьбы, – вспомнила она.
   – Ваш Гарри был очень проницательным человеком.
   – Почему вы так думаете? – Она была слегка удивлена его неожиданным замечанием. Гарри был заботливым и внимательным, но проницательным? – Он дарил мне кулинарные книги, потому что знал, что мне доставляет удовольствие пробовать новые рецепты, вот и все. Что же тут проницательного?
   – Он делал это потому, что любил экзотическую еду, но не любил готовить. – Дункан улыбнулся. – Гарри был одним из самых тонких знатоков человеческой натуры, каких я когда-либо встречал. Я снимаю шляпу перед его умением добиваться своего так, чтобы окружающим казалось, что все это делается ради их же блага.
   Через полчаса они уже были у нее дома.

Глава 7

   – Это должно быть что-то простое и быстрое в приготовлении, – сказала Калера, открывая холодильник.
   – Простые вещи – лучшее, что есть в жизни, – согласился Дункан, который был живым воплощением всего сложного.
   Он словно сбросил с себя усталость вместе с кожаной курткой, как только переступил порог, и теперь выглядел очень оживленным, оглядывая ее хозяйство.
   Калера, вернувшись домой после работы, обычно распускала волосы и переодевалась. Но сегодня ей придется потерпеть, пока он не уйдет, думала она, ставя сковородку на зажженную плиту и доставая продукты.
   – Я могу чем-нибудь помочь?
   – Вы можете порезать лук и ветчину, пока я занимаюсь перцем и помидорами, – решила она, вручая ему доску для разделки и нож.
   – С удовольствием, мэм, – ответил он, присоединяясь к ней на подоконнике, хотя она надеялась, что он расположится на кухонном столе.
   Удивительно, но Калере доставляло удовольствие наблюдать за ним краем глаза, как он несколько неловко орудует ножом…
   Он потянулся за луком, и его голая рука коснулась ее плеча. Она отпрянула, и он посмотрел на нее долгим взглядом.
   – Черт побери, как щиплет! – Дункан утирал слезящиеся глаза краем майки.
   – Так вы еще хуже сделаете, пусть слезы промоют глаза, – посоветовала Калера, старательно отводя глаза от его мускулистого тела.
   – Надо сказать, вы единственная женщина, которая заставила меня прослезиться, – заметил он, усердно моргая.
   В возникшей за этим маленькой паузе оливковое масло очень кстати затрещало на сковороде, и Капера отвернулась к плите. Она поспешно высыпала овощи в сковородку и принялась старательно их мешать. Пар от сковороды усиливал дискомфорт, ей становилось жарко в юбке и тесных колготках, и Капера украдкой расстегнула две пуговки на блузке.
   Они молча ели прямо на кухне. После того как первоначальный голод был утолен, Калера почувствовала, что между ними нарастает напряжение, которое не дает им завести непринужденный разговор. Она не могла избавиться от беспокойства, которое ей внушал Дункан, каждое его движение.
   Он энергично орудовал вилкой, явно наслаждаясь ужином, и ел с таким аппетитом, что возбуждал ее. Когда он одним глотком опорожнил стакан с водой, у него на губах осталась влага, и Калера почувствовала желание наклониться и слизнуть ее.
   Она все сильнее загоралась от сексуального возбуждения и просто вспыхнула, когда кусочек соскользнул у нее с вилки и упал на тарелку, брызнув соусом ей на руку. Бессознательно она смахнула каплю пальцем и сунула его в рот – вульгарный жест, которого она никогда не позволила бы себе, находясь в обществе Стивена.
   Она поймала на себе его взгляд и замерла с пальцем во рту.
   Его глаза уперлись в вырез ее блузки, и Калера почувствовала, как струйка пота стекает между ее грудей. Дикое и страстное желание поднялось в ее крови, требуя освобождения, но вдруг раздался телефонный звонок.
   Капера взяла трубку и вся зарделась, услышав голос Стивена. Она вышла из кухни, поговорила и вернулась.
   – Вам лучше уйти, Дункан. Он сжал тарелку руками, его глаза сузились и впились в ее стройную спину.
   – Я еще не доел.
   Она со звоном поставила тарелку в раковину и резко повернулась, опершись о жесткий край стола.
   – Пожалуйста, уходите!
   – Это он вам приказал, когда узнал, что вы меня кормите? Пригрозил прийти и самолично проверить, ушел ли я?
   – Нет! Бога ради, я даже не сказала ему, что вы здесь!
   Она порывисто прижала руки к пылающим щекам. Дункан отшвырнул стул и встал.
   – И вы боитесь, что он узнает? – его голос потеплел, он приближался к ней.
   Его непонятливость только подлила масла в огонь.
   – Да нет же, не поэтому… – она попыталась увернуться от него, но он прижал ее к мойке. – Я не знаю, почему я это сделала, – сказала она с несчастным видом.
   Дункан приподнял ее подбородок одним пальцем, и она встретила его испытующий взгляд.
   – Прекрасно знаете, – его спокойные слова пронзили ее.
   – Мы ведь всего-навсего ужинали, – защищалась она.
   – Ну да, мужчина и женщина, невинно наслаждающиеся компанией друг друга, – мягко согласился он. У него был дар придавать самым невинным фразам двусмысленность…
   Его палец крепче прижал ее подбородок, легко коснувшись ее нижней губы.
   – Это ведь не совсем невинно, Капера?
   – Но мы же ничего не делаем, – лихорадочно отрицала она.
   Его глаза заволоклись дымкой.
   – Но хотели, – проговорил он, его рука ласкала ее нежную щеку от губ к виску и обратно. – Мы хотим делать так… – он коснулся пальцем ее полуоткрытых влажных губ. – И вот так… – он наклонил голову и прижался своим ртом к ее губам, и потом еще раз, крепче, раздвигая ее губы языком и проникая во влажную теплую полость. – А больше всего… – прошептал он, все еще не отрываясь от ее губ и лаская ее каждым своим словом, – больше всего мы хотим вот этого…
   Сила его третьего поцелуя заставила ее запрокинуть голову, и его рука прижалась к ее груди. Его глаза были полузакрыты от переживаемого блаженства.
   Кружево бюстгальтера не могло скрыть, как напряглись ее соски. Он принялся поглаживать их, все больше разжигая пламя их взаимной чувственности. Другой рукой он ласкал ее округлые ягодицы поверх юбки.
   Калера вся отдалась наслаждению, ее руки двигались под его майкой, ощущая гладкую кожу груди и курчавую мягкую поросль волос на ней. Их губы вновь слились, слова были ни к чему.
   Его руки обхватили ее крепче, и она забыла, что хотела что-то сказать. Смешанный запах их разгоряченных тел вливался в ее ноздри и ударял в голову, словно вино.
   Тут Дункан прервал их бесконечный поцелуй, чтобы чертыхнуться по адресу пуговицы, которая никак не расстегивалась, и Калера издала хриплый смешок. Возбужденный этим сексуальным звуком, он потерял терпение и рванул блузку у нее на груди. Кружевной бюстгальтер слетел, освободив ее набухшие груди с темными сосками. Он провел языком по их покрытым морщинками краям, коснувшись напоследок вершин.
   Калера запрокинула голову, ее руки, лежавшие у него на талии, конвульсивно впились в упругую кожу.
   Его руки гладили ее грудь, лаская соски чуткими пальцами. Не переставая целовать ее, он опустился на колени, вовлекая ее все глубже в горячую огненную бездну, отчего она вся таяла.
   Потерявшись в мире чувственности, где все было подчинено щедрой ласке его поцелуев, Калера стремительно приближалась к вершине наслаждения. Внезапно ее пронзила вспышка острого восторга, она обхватила голову Дункана, запустив пальцы ему в волосы. Она вся изогнулась, прижимая бедра к его груди.
   Он поднялся с колен. И в этот момент зазвонил телефон.
   Первым порывом Калеры было ответить, но Дункан остановил ее.
   – Не бери трубку.
   – Но я должна… – Она поспешно застегнула блузку.
   – Нет, не должна. У тебя есть право не отвечать на телефонные звонки.
   Казалось, телефон трезвонил все громче.
   – Но это может быть что-то важное, – запротестовала она, стараясь освободиться из его рук.
   – Ты знаешь, что это он.
   – Может, он забыл мне что-то сказать…
   – И убедиться, что ты не пошла еще куда-нибудь, – мрачно перебил он.
   Это была правда, что Стивен никогда не болтал с ней подолгу, а поводом для звонков были в основном пустяки. Но она тешила себя мыслью, что он просто хочет еще раз услышать ее голос.
   – Он проверяет тебя, Капера, а ты ему все позволяешь!
   Да когда же этот проклятый телефон замолчит!
   – Он знает, что я здесь. Если я не отвечу, он спросит завтра, где я была.
   – Скажи, что под душем…
   – Я не принимаю душ по вечерам.
   – Ты принимала душ в ту ночь, когда спала со мной. Когда ты пришла в постель, твоя кожа благоухала мылом. В следующие вечера я мылся тем же самым куском мыла…
   Она сжала перед собой руки, словно защищаясь.
   – Прекрати! Отпусти и дай мне ответить на звонок!
   Он разжал руки и отпустил. Но и телефон наконец замолчал.
   – Пусть это будет для тебя уроком, – резко сказал он. – Если ты уже сейчас чувствуешь себя виноватой, то подожди, пока он всерьез за тебя возьмется. Тогда ты и вздохнуть не сможешь без его разрешения!
   – После свадьбы все изменится…
   – Черта с два! – безапелляционно заявил он. – После того, что сейчас произошло, ты должна понять, что эта дурацкая помолвка больше не может продолжаться!
   Его слова подтвердили ее смутные подозрения в том, что Дункан все тщательно спланировал, в то время как она просто потеряла контроль над собой. Она не прошла экзамен на верность, и провал был поистине позорным. Но это не значит, что она сдастся и позволит страстям управлять ее жизнью, твердо заявила она себе.
   – Не понимаю, почему, – надменно сказала она, расправляя плечи.
   – Да потому, что ты его не любишь! – яростно выкрикнул он.
   – Это ты так думаешь, – спокойно ответила она.
   – Нет, это не я так думаю, это очевидно! Скажи, ты вела бы себя так со мной, будучи невестой Гарри?
   Она побледнела, затем покраснела, будто он ее ударил.
   – Гарри здесь ни при чем, – сказала Капера, задыхаясь от ярости.
   Наконец она поняла, какой же была дурой; что, если Дункан хотел чего-то от нее добиться, он вызывал в ней воспоминания об ее умершем муже, чтобы смягчить ее.
   – Нет, ты бы так не поступила, – ответил он за нее. – Когда ты встретила Гарри, то перестала смотреть на других мужчин. У меня не было ни единого шанса, пока он был жив. Но Стив – другое дело. Что бы ты к нему ни чувствовала, сексуально он тебя не привлекает. Иначе ты не отдалась бы мне…
   Калера размахнулась и залепила ему пощечину. Пока он приходил в себя, она вылетела в холл и с грохотом распахнула входную дверь. Ярость застилала ей глаза, ее всю трясло, когда он появился из кухни.
   – Убирайся!
   Он неторопливо прошел мимо.
   – А Стив знает, что ты можешь отвесить такую оплеуху? Или я единственный человек, способный вызвать у тебя взрыв страсти?
   Это замечание внезапно отрезвило ее. Слава богу, сейчас вечер пятницы. Когда вновь его увидит, она будет уже в состоянии осознать этот унизительный эпизод как следует.
   – Уходи! – Она указала ему в темноту и тут же пожалела о своем театральном жесте, так как увидела искру насмешки в глубине его глаз.
   – Ты очень мила, когда пытаешься командовать, – иронически заметил он. – Словно фея, у которой играют гормоны. Хочешь сказать, чтобы я больше никогда не переступал твоего порога?
   Она сжала зубы.
   – Не провоцируй меня!
   – Почему? Боишься, что не сможешь устоять… опять?
   – Если хочешь видеть меня в понедельник на работе, то больше ни слова, – ответила она, отчеканивая фразу.
   Дункан поднял руки.
   – Хорошо, хорошо, я ухожу. – Он легко повернулся на каблуках и спустился по ступенькам, оглянувшись напоследок на ее стройную фигуру, вырисовывавшуюся в дверном проеме. Последнее слово непременно должно было остаться за ним! – Спокойной ночи, милая, – прозвучал его голос в темноте. – Если тебе срочно понадобятся мои… услуги, то мой номер четвертый по счету в списке быстрого набора на вашем телефоне. А бедный Прайор, как я вижу, только девятый!
   – Я вообще вычеркну твой номер, – выкрикнула она вслед ему.
   Она захлопнула дверь и через несколько секунд услышала, как он завел машину и уехал.