Вашингтон, округ Колумбия
С Пенсильвания-авеню водитель повернул в боковой проезд и выехал на улицу, противоположную Служебному проезду, которая, несмотря на субботний день, была набита машинами чиновников. У здания Казначейства Шислера поджидал Блез Курно. Они поздоровались, и чиновник провел директора подземным переходом, соединяющим Белый дом и здание Казначейства. Они уединились в кабинете, и первый помощник сказал секретарю, что его нет даже для Президента.
- Я уехал, заболел, умер - но чтобы ни одна живая душа не вошла в мой кабинет. Виски? - спросил он у Шислера.
Тот не счел нужным отказываться.
- Побольше льда.
Курно сам приготовил напиток и поставил стакан перед директором. В свой он плеснул немного воды.
- Знаете, Артур, чего я боюсь больше всего?
- Нет, скажите.
- Больше всего я боюсь, что шефа переизберут на второй срок. Ей-богу, я ко всем чертям провалю предвыборную кампанию - так же, как однажды выиграл её.
- Но лично Президент тут ни при чем.
- Согласен с вами. Но его родственники... - Курно сделал гримасу, будто у него разболелся зуб. - Они обладают специфическим свойством внезапно исчезать. Знаете, Артур, если брать по-крупному, то это третье исчезновение за мою жизнь. Два из них принесли мне душевные переживания и добавили несколько седых волос к моей шевелюре. Третье, имеющее порядковый номер один, только порадовало меня и принесло облегчение. Это личное, но я говорю о своей жене. Когда она исчезла с моего горизонта, я ожил. И вот теперь я думаю, почему родственники Президента не обладают теми качествами, которыми в полной мере была наделена моя бывшая супруга? Как все, черт возьми, несправедливо... До недавнего времени слово "исчезновение" было для меня талисманом, что ли. С этим словом я многое обрел, но ничего не потерял. Улавливаете парадокс в моих словах, Артур? У меня что-то исчезло, а я, напротив, что-то прибрел.
- Но вы, как я вижу, до сих пор приобретаете.
- Вы правы, дважды правы, одни неприятности... Как вы узнали об этом?
- Давайте, Блез, вначале я выслушаю вас.
- Хорошо. Вы по-прежнему курите?
- Да, но я готов потерпеть.
- Спасибо. Итак... - первый помощник наморщил лоб, обдумывая, с чего бы ему начать. - После возвращения Ричарда Харлана я как в воду глядел, побеседовав с его сестрой - я говорю о теще Президента. Хотя в тот момент мои слова звучали как шутка. Она и знать не знала ни о каких записках и водопадах, для меня самого это прозвучало неожиданно. Одним словом, я сказал ей, что если вдруг Ричард куда-нибудь исчезнет, то она никому не должна говорить об этом, а напрямую и немедленно связаться со мной. Знаете, в первые дни во мне все ещё сидело беспокойство - что Ричарда вновь похитят. Это усугублялось вашими недомолвками относительно акта его освобождения.
- Вы сами на этом настаивали.
- Разрешите не согласиться с вами, Артур. Вы повели дело так, что я сам предложил не вникать в его суть. Ваши слова о невольном союзе, при котором мы зависели друг от друга и боялись одного человека - Президента, принудили меня не задавать лишних вопросов. Что я и делаю до сих пор. Я не в курсе того, кто похитил профессора и что стало дальше. Единственное, что меня интересовало в тот момент, - это собственно живой и невредимый Ричард Харлан. Я понимаю, то была ваша работа, специфика, секреты, практически нелегально проведенная операция. Но вот это больше всего тревожило меня. Я не хотел ущемлять ваш профессионализм, Артур, но все же боялся, что вы что-то недоглядите - ведь присутствовал же элемент спешки в этом деле. И вот, чтобы перестраховаться на всякий случай, я сказал сестре Ричарда, чтобы она действовала подобным образом.
- Я могу дополнить. Вы так же рассказали ей некую историю, в которой фигурировал профессор по имени Игрек, и сам сюжет был чем-то схож с настоящим. И ещё в этой истории вы упомянули о записке. Но по профессии мистер Игрек в вашем рассказе не был археологом, иначе она бы что-то заподозрила.
- Как вы могли об этом узнать? Это она вам сказала?
- Я бы опустил этот вопрос.
- Вы не ответите мне?
- Я отвечу так: об этом нетрудно догадаться. Я, например, на вашем месте, Блез, поступил бы точно так же. Только - извините - несколько тоньше. Итак, когда произошел ваш разговор с сестрой Ричарда?
- К чему рассказывать, если вы и так все знаете?
- Тем не менее прошу вас.
- Сегодня утром. Она позвонила мне домой. Мне ничего не оставалось, как подняться с постели и встретиться с ней. Выходит, я был прав, и вы, Артур, чего-то недоглядели. Вы предвидели нечто подобное?
- Как вам сказать... - Шислер, конечно, второго исчезновения профессора Харлана не предвидел; а ещё он одобрял поступки Блеза. Все его действия были более-менее взвешены и осторожны. На одну половину действий первого помощника он полагался - иначе и быть не должно, а о другой и не подозревал вовсе. Он и предположить не мог, что история с профессором может иметь продолжение: все вроде бы было сделано, все точки расставлены, о промахах и "недоглядках" и речи быть не могло. Но Блез Курно... Что ж, он имел и имеет теперь право усомниться.
Положение Шислера было нелегким. С одной стороны Харлан мог заболеть, попасть в больницу, уехать куда-нибудь, не предупредив, - и можно было бы успокоиться, начиная поиск. С другой - холодный душ из слов "недоглядел" и "продолжение". Здесь был тупик, и именно здесь директор ЦРУ чувствовал слабину, которая давала о себе знать его же необыкновенным чутьем. Невероятно, но ему казалось, что первый помощник прав, и усиливало эту тревогу неожиданное дело с Глорией Кертис...
Имя Ричард Харлан тесно переплетено с другими именами - Ричарда Кертиса, Джулией Мичиган, Сары Кантарник... Можно ли считать совпадением работу "Нью-Эй", которая была заброшена в Анголу, и исчезновение профессора? Ведь история с захватом заложников на пассажирском авиалайнере ДС-11 в Ки-Уэсте повторилась, почему бы не повториться и другой истории? Если покопаться в собственной голове, то можно найти связь и здесь. Нет, это не совпадение. Но как вставить Ричарда Харлана между Киримом Сужди и, допустим, полковником Кертисом? Никак - если профессор один. Но в паре с кем-то из амазонок - можно. Что-то должно было произойти на этапе подготовки операции по освобождению Сеифа Аль-Харби. Или чуть раньше. Волей или неволей - об этом говорить пока рано - профессор все-таки каким-то образом вклинился между Сужди и Кертисом, он что-то узнал. Тогда какие могут быть его дальнейшие действия? Что затеял этот старик?
С удивлением Шислер увидел в руках первого помощника кий для игры на бильярде. Курно долго целился, подняв кий над головой, но все же сумел открыть шпингалет фрамуги, который оказался в нерабочем состоянии. От движения бодрящего ветерка бумаги на столе чиновника пришли в движение. Извиняясь, он пояснил:
- Никак не выберу время, чтобы вызвать столяра. Тут была такая круглая палочка, - он показал руками, - приделанная к замку. Вверх - вниз, замок открывался - закрывался. - Он поставил кий в угол.
- Где последний раз видели Харлана? - В действиях помощника шеф разведки увидел для себя разрешение курить, чем и воспользовался незамедлительно. Кубики льда в стакане почти растаяли. Затушив спичку, Шислер сделал глоток.
- Харлан, как вы знаете, не обзавелся семьей, - ответил Курно, поддерживает тесную связь со своей сестрой и племянницей. В этом году он успел десять дней полежать в кардиологическом центре. Ничего серьезного, и тем не менее. Последний телефонный звонок профессора был из университета в Южной Каролине, оттуда Харлан отправился в Эверглейдс...
"Вот оно", - подумал Шислер.
- ... сказал, что задержится там на день, на два. Номер телефона, который он передал сестре, не отвечает. Профессора ждали неотложные дела в своем университете, но в силу каких-то обстоятельств он о них забыл. Уже четвертый день как его не могут отыскать, обзвонили буквально всех знакомых и родственников, но, слава Богу, последний звонок был именно мне. Я успокоил сестру Харлана и сказал ей, что приму меры.
- Президент не в курсе?
- Это вы просто так спросили?.. До решающего звонка Президенту дело не дошло. Как и в прошлый раз. Почти как в прошлый раз, - поправился Курно. И спросил: - Знаете чего я боюсь больше всего?
- Знаю, переизбрание вашего босса на второй срок.
- Не только. Хотя я уже получил предложение стать координатором избирательной кампании. Вы в курсе, что писали обо мне газеты, когда шеф занял свой пост? Что я сверходаренный, аполитичный, воплощение хладнокровия, стойкости, специалист по общественным связям, режиссер... Я не хвастаюсь, это я к тому, что сумею завалить шефа на предвыборной кампании. Хочу я этого или нет, но так, по-моему, и случится.
- Объясните, пожалуйста.
- Во-первых, я уже не аполитичный. И где мои вопиющие хладнокровие вместе со стойкостью?
- Вы устали, Блез, и я вас понимаю... А почему бы вам самому не попробовать?
- Вы о президентском кресле? У меня много чего нет - денег, собственной газеты... Если б вы только знали, какая армия агентов работала на меня в период предвыборной гонки! Сколько контор и агентств они завербовали, купили, заинтересовали, чтобы в том или ином избирательном округе не оказывали услуг другим кандидатам на пост президента. И опять же это реклама. Шеф становился их клиентом, и они кричали об этом. Пожалуй, если учитывать масштаб и оперативность проведенной мною работы, я могу претендовать только на место директора ЦРУ. Но ведь вы просто так не отдадите свое кресло.
Шислер улыбнулся.
- Я помню. Это была отличная работа. Но нужно отдать должное вашему боссу, он сделал мудрое решение, выбирая между вами и этим ковбоем из палаты представителей. Кажется, он раньше снимал кинофильмы.
- Да, Джим Вудворт, бывший голливудский кинорежиссер. Шеф как деловой человек хотел иметь выбор, я в его списке значился под номером первым, Вудворт - под вторым. Джим очень самоуверенный человек, при встрече с шефом у него был такой вид, будто он толкал впереди себя президентское кресло. "Это легкая прогулка", - заявил он. И добавил решающую фразу, которая оказалась последней в его несостоявшейся карьере: "Мы будем сымать кино". Вот так, ни много ни мало. Шеф отпустил его, а я остался, погружаясь в бездну секретных денег... Если честно, Артур, то я за время работы в Белом доме начал забывать слово "совесть". Только долг - и то неизвестно кому и перед кем. А как у вас насчет этого?
- Я понял вас, вы говорите о морали.
- Да... наверное... просто я был неточен.
- Так вот, Блез, исполняя долг, я чувствую себя морально защищенным, но нередко иду против совести. Если бы я руководствовался совестью, исполняя долг, последнее потеряло бы смысл.
- Вы открытый человек, Артур.
- Отнюдь. Вы один из немногих, с кем я могу говорить более-менее откровенно. На то есть причина.
- Ричард Харлан.
- Да, наш с вами друг.
Курно уже в третий раз задал один и тот же вопрос:
- Знаете чего я боюсь больше всего?
- Помниться, я уже отвечал. Переизбрания.
- Я боюсь, что когда профессор снова отыщется, он пропадет в третий раз. И он будет исчезать до тех пор, пока босс сидит в своем кресле. Ей-богу, Артур, я улавливаю тут какую-то мистическую связь.
- Вы просто переутомились, вы неважно себя чувствуете.
- Да, как задушенный мавр. Знаете, Артур, что мне пришло в голову? Если в прошлый раз мы, кривя душой, спасали Харлана по причине его научного открытия, сделанного на территории Бразилии, то сейчас наоборот - чтобы Ричард не выболтал того же самого открытия. Что вы думаете по этому поводу?
- Это одно и тоже. Что лишний раз доказывает, что вы все-таки переутомились. Но я все же отвечу, что о кривлянии сейчас не может быть речи. И кое-что добавлю, что касается лично вас, Блез, и ваших откровений. Я ни на йоту не поверил во все эти статьи расходов, о которых вы говорили, о собственной газете и так далее. Вы просто привыкли, Блез, у вас очень много работы, без неё вы не мыслите своего существования. Я тоже принадлежу к категории трудоголиков. Президентское кресло - не для вас, вы и месяца не проживете бездельничая.
Помощник Президента невольно оглянулся.
- Не забывайте, Артур, что с Президентом меня связывает двенадцатилетняя дружба.
Директор ЦРУ кивнул.
- Дайте мне, пожалуйста, телефон в Эверглейдс, где должен был остановиться профессор, и мы с вами попрощаемся.
- Вот, возьмите. - Курно извлек из кармана записную книжку и вырвал листок. - Артур, Бога ради, постоянно держите меня в курсе и приступайте к поискам немедленно.
Первый помощник проводил Шислера до машины и долго глядел вслед. Что он должен сейчас сделать? Курно вспомнил свою неловкость перед директором ЦРУ, когда с помощью кия открывал форточку. Зайдя в приемную, он вызвал столяра.
2
Лэнгли, ЦРУ.
Охранник у поста поднял шлагбаум и кивком головы приветствовал человека, сидящего на заднем сиденье машины. После этого он снова вернулся к документам Сильвио Мелу. Он изучал их ещё несколько секунд, после чего вернул владельцу.
- Извините, сэр, в списках нет вашего имени.
- Но офицер Челси Филд - он обязательно примет меня.
- Сэр, вы можете позвонить ему, и если я получу соответствующее указание, вас незамедлительно проводят к нему. - Охранник указал рукой направление, чуть сгибая её в локте. - Пройдите немного, и вы увидите телефон-автомат.
Профессор пробормотал извинения и засеменил от главного въезда в ЦРУ к шоссе Джорджа Вашингтона.
Как и в первый раз, почти год назад, он не был обременен какими-либо вещами: никакого багажа и сумок, в столицу Соединенных Штатов он прибыл налегке. В кармане пиджака - довольно приличная сумма денег, что-то около четырех тысяч долларов, в руках - единственная вещь, к которой его принудила Луиза: зонт. Не зная как избавиться от обременительного зонта, старый профессор испробовал все, вплоть до того, что один раз умудрился втиснуть его во внутренний карман пиджака ручкой вперед, но другой конец зонта торчал из-под воротника и при ходьбе касался уха. Таксист, который вез профессора из аэропорта в Лэнгли, подозрительно поглядывал в зеркало. Его седовласый пассажир постоянно курил, что-то не заладилось в его кармане, он дернул раз, другой, карман вывернулся наизнанку, освобождая ручку зонта, но зато выпали деньги, что-то бормоча себе под нос, пассажир, то и дело нагибаясь, начал собирать разлетевшиеся по салону купюры, потом пересчитал их и беспокойно заелозил на сиденье, приподнимаясь и проводя руками под своим задом, потом успокоился - видимо, нашел затерявшуюся купюру.
Решение обратиться непосредственно в ЦРУ пришло к Сильвио задолго до того, как его дом покинули ближневосточные гости. Боже, как все это время страдала Луиза... Она угасала на глазах. Без служанки, которой дали два выходных, Луиза обходилась собственными силами, с трудом передвигаясь по дому. Слава Богу, негодяи разрешили ей пользоваться лекарствами. Когда наконец дом Мелу очистился от непрошеных гостей, профессор собрал в дорогу самые необходимые вещи и отвез Луизу в Фортазезу к сыну Филиппе. Сыну и снохе он ничего не объяснил, на вопросы отмахивался рукой и скороговоркой повторял одно и тоже: потом, потом.
В голове он постоянно держал Челси Филда, человека, который инструктировал всех членов таинственной экспансии вокруг профессора Харлана - его самого, Сьюзи, рабочих; Мелу давно пришел к этому выводу. Но все же кто-то из них проболтался. Кто - времени гадать у Сильвио не было, он и так достаточно потерял его, находясь под присмотров бандитов и провожая семью.
Решение обратиться в ЦРУ исключало другое - наведаться в местную полицию. Только в ЦРУ знали истинное положение дел, в конце концов он помог им однажды. "Теперь их очередь оказать мне помощь, - думал Сильвио Мелу. Ведь я их клиент. Все беды, свалившиеся мне на голову, - это побочный продукт моего первого посещения ЦРУ, а разнарядкой послужила записка Ричарда о похищении".
- Алло, могу я поговорить с Челси Филдом?
- Кто его спрашивает?
О, Господи! Сильвио по голосу узнал Саймона Освальда, помощника капитана. На профессора вдруг нахлынули чувства, в которых преобладало облегчение. Огромное облегчение. Комок подступил к горлу, глаза, смотрящие на мир почти семьдесят лет, затуманились, и Мелу захотелось высморкаться в телефонную трубку, чтобы Освальд понял, как ему плохо и хорошо одновременно. Голос помощника капитана внушил ему уверенность, будто Саймон Освальд пропел в трубку гимн победы.
- Это Сильвио Мелу.
- Мелу? Док? Как поживаете, старина?
- Плохо, - ответил профессор. - Я рядом с вами, но меня не пускают.
- Одну секунду, док... Вы что, в Лэнгли?!
- Я в сотне метрах от поста.
- Подойдите к охраннику, я тотчас свяжусь с ним.
Пока профессор шел вдоль стоянки машин от поста к центральному входу, Челси Филд тер массивный подбородок. Он опасался, что бразильский профессор, войдя в его кабинет, вынет записку и скажет, что Ричарда Харлана похитили. Когда раздался телефонный звонок, капитан даже вздрогнул. Он снял трубку и услышал голос директора ЦРУ:
- Челси, зайдите ко мне. Похоже, история повторяется.
Коротким смешком капитан выдал свое настроение.
- Да, шеф, понимаю. Он снова пропал.
Да, история повторялась - но не та, а другая, которая имело место быть три часа назад. И в шкуру Блеза Курно влез сейчас сам Шислер, а его место, директора ЦРУ, по праву занял капитан Челси Филд. Он мгновенно поверг в шок Артура Шислера одной единственной фразой: "Он снова пропал". Но откуда, черт возьми, Филд мог узнать об этом?! А может, он говорит совсем о другом человеке?
- Простите, Челси, вы о ком?
- О Ричарде Харлане, конечно. Похоже, старик взялся за старое.
Шислер долго молчал, гоняя мысли из одного полушария в другое.
- Филд, как, черт возьми, вы догадались?!
- Не трудно догадаться, шеф, когда по нашему коридору идет Сильвио Мелу.
- Кто идет? - Голова у директора загудела. Все это нагромождение походило на здание, последний этаж которого оказался лишним. Дом рухнул. Именно Сильвио Мелу разрушил все, что выстроилось до этого в голове Шислера. Профессор сыграл роль последнего этажа. Все рухнуло. Теперь с мучительной скоростью Шислер хоть куда-нибудь пытался приткнуть профессора из Бразили, но все места были заняты. Директор шумно выдохнул. - Ничего не понимаю, Челси... Вы говорите, что к вам идет Сильвио Мелу? Из Бразилии?
- Ну да, профессор археологии, директор музея имени Эмилио Гоэльди, друг нашего друга. И у меня такое чувство, что в этот раз карманы его прямо-таки набиты записками о похищениях.
- Он идет к вам...
- К нам, к нам. Я только пять минут назад выписал ему пропуск. А разве у вас другой источник информации?
- Да нет, все тот же. Об исчезновении Ричарда Харлана мне сообщил мой давний и тоже друг. Блез Курно. Три минуты назад я возвратился из Белого дома, где имел с помощником Президента беседу. Что вы думаете об этом, Челси?
- Думаю, что Мелу немного опоздал. Приди он на три часа раньше, и уже вы, шеф, докладывали бы первому помощнику об исчезновении Харлана. Вот тогда бы точно можно было сказать: история повторяется. - Внезапно по спине капитана пробежал холодок, он вспомнил о диверсионной бригаде "Нью-Эй" - в прошлый раз, когда пропал Ричард Харлан, женский отряд был задействован. А сейчас? Неужели... И он спросил: - Шеф, а "Нью-Эй" случаем не... - Филд вопросительно замолчал.
- Да, Челси, вы читаете мои, а я ваши мысли. Диверсионная бригада Джулии Мичиган и лично полковник Кертис сейчас выполняют боевую операцию. Вот что... Встречайте профессора и поднимайтесь ко мне. Поговорим вместе.
Капитан повесил трубку. Саймон Освальд в это время вводил в кабинет Сильвио Мелу. Тот был похож на потрепанного воробья. Взгляд капитана невольно зацепился за лацкан пиджака профессора, материя под которым топорщилась.
"Записки, - про себя пошутил Филд. - Целая пачка".
Глава II
1
Артур Шислер, поджидая полковника Кертиса, думал, с чего начать тяжелый для полковника и непростой для себя разговор. Положение было нелегким, как часто бывает, в дело вмешались посторонние факторы, именуемые человеческими. Директор знал, что они порой за всей своей неприглядностью, а иногда и безнадежностью, приносят неожиданные положительные результаты. То есть "игровой парадокс" - термин, который вывел сам Шислер: количество фигурантов увеличивается и в то же время появляется простор, позволяя комбинировать, делать перестановки и так далее, правда, появляется нежелательное порождение игрового парадокса - цейтнота. В данной ситуации это был глубокий цейтнот.
Все это не совсем плохо, подвел итог Шислер, не все так скверно, как может показаться с первого взгляда. Но вот время вязало по рукам и ногам. Директор призвал на помощь несуществующую логику неожиданностей, он не мог отрицать её существования, так как она была неотъемлемой часть его работы неважно, искусственная она, плод работы противника или же в полном своем объеме просто неожиданная, стечение нежелательных ситуаций. Но и без дела он не сидел, кое-какие шаги он уже предпринял.
Двери личного лифта в кабинете бесшумно окрылись, выпуская полковника Кертиса.
- Доброе утро, Ричард. - Директор протянул руку.
- Здравствуйте, Артур.
Шислер кивнул на телефон:
- Я уже получил устную благодарность от адмирала за трофейный вертолет. Они там пустят его в дело. Отличная работа, Ричард, поздравляю.
Кертис поблагодарил директора. Он сел и расстегнул верхнюю пуговицу на кителе.
- Мой лейтенант заслуживает поощрения. Могу я обратиться к командованию через ваше ведомство?
- Я улажу этот вопрос. Ее фамилия Кантарник? - спросил Шислер, делая пометку в перекидном календаре.
- Да.
- Я помню. Ей 34 года, отмечена правительственными наградами. Мне кажется, она засиделась в лейтенантах, пора ей надевать капитанские погоны. Вы как считаете?
- Согласен. Я тоже засиделся в полковниках.
- Метите на место вице-адмирала Игана? - пошутил директор. Но глаза его оставались серьезными.
- Какое там... Во что бы то ни стало мы закончим это дело, и я выйду в отставку. У меня есть надежная замена.
- Джулия Мичиган? Над этим стоит подумать. Но вы не торопитесь, Ричард, Мичиган, пока вы не вышли на пенсию, может поработать вашим заместителем в штабе разведки. У вас отличная команда, одна из лучших, и я бы не хотел делать резкие перестановки.
- Но отдохнуть нам дадите?
- Нет. - Директор в упор посмотрел на полковника. Кертис под его взглядом съежился.
- Что-то случилось?
- Да, Ричард. Не хотелось вас огорчать, но дело принимает затяжной характер. Когда вы в последний раз видели вашего тезку, Ричарда Харлана?
- Какое отношение...
Шислер перебил его:
- Так когда?
- Точно не могу вспомнить, прошло, наверное, около шести недель. Он был у меня дома в мое отсутствие. В то время я находился в Вашингтоне.
- Вы не находите странным, что я попросил вас прибыть ко мне вместе с отрядом?
- Честно говоря, нет.
- Ну, ладно, это ваше личное видение вопроса. Кто принимал от террористов кассету с видеозаписью в ваше отсутствие?
- Джулия.
- И как раз в это время в вашем доме находился профессор Харлан. Директор снял трубку. - Челси, это Шислер. Побеседуйте с капитаном Мичиган - и срочно ко мне. - Директор снова смотрел на Кертиса. - В ваше отсутствие, Ричард, Харлан узнал, что Лори взяли в качестве заложника. Не знаю, как это удалось профессору, но он встретился с террористами, надеясь на невесть что. В его действиях я вижу порыв дружеских чувств, которые профессор питает ко всем членам команды "Нью-Эй". К Лори - особенно. Я вижу жертву со стороны профессора. Вероятно, он предпринял шаги к освобождению Лори и находится сейчас в руках террористов. В Ливии. Это благородно, но неразумно.
- Артур, этого не может быть, - тихо и отрешенно проговорил Кертис.
- Может. По авиационным билетам, которые Харлан заказывал, естественно, на свое имя, удалось проследить его путь до Триполи. И последнее. Индейский идол, который перевернул множество умов - в прямом и переносном смысле - также находится у Сужди. Об этом мне сообщил Сильвио Мелу. Знакомая компания, правда? И я могу пополнить список, сказав, что об исчезновении Харлана известно в Белом доме. Пока что только первому помощнику Президента. Но ситуация может выйти из-под контроля бедного Блеза, и Президент наконец-то узнает все. Помните, я говорил вам, что Сужди прежде всего террорист? Так вот, работы ему прибавилось. Я просто ума не приложу, как мог Харлан убедить Кирима Сужди в совершенно фантастической природе индейского божества. Для Сужди, фанатика, человека с трезвым умом и расчетом, это должно было выглядеть бредом чистейшей воды. Однако он предпринимает дерзкую попытку и сам, лично, летит в Бразилию - это сразу же после побега из тюрьмы! Какие доводы мог привести Харлан, чтобы Сужди поверил ему? Я сутки ломаю над этим голову, но не приблизился к истине ни на йоту. Это выглядит смешно, но самое разумное, что посетило мой мозг, то, что Харлан свел Сужди с ума. Я чувствую, Ричард, ваше состояние, но прошу вас, не поминайте недобрым словом старого профессора и вашего капитана - вы же друзья. И они искренне хотели помочь. К тому же - это мое предположение - Лори сейчас не одна, с ней наш добрый профессор. Вдвоем не так тяжело, не правда ли? Я налью вам выпить. Что будете?
- Виски.
Директор намеренно не положил в стакан полковника лед, Кертис одним глотком проглотил содержимое. Шислер одобрительно мотнул головой.
В кабинет вошел Челси Филд и положил перед директором два листа бумаги. Пока Шислер читал, капитан поздоровался с Кертисом и направился к выходу.
С Пенсильвания-авеню водитель повернул в боковой проезд и выехал на улицу, противоположную Служебному проезду, которая, несмотря на субботний день, была набита машинами чиновников. У здания Казначейства Шислера поджидал Блез Курно. Они поздоровались, и чиновник провел директора подземным переходом, соединяющим Белый дом и здание Казначейства. Они уединились в кабинете, и первый помощник сказал секретарю, что его нет даже для Президента.
- Я уехал, заболел, умер - но чтобы ни одна живая душа не вошла в мой кабинет. Виски? - спросил он у Шислера.
Тот не счел нужным отказываться.
- Побольше льда.
Курно сам приготовил напиток и поставил стакан перед директором. В свой он плеснул немного воды.
- Знаете, Артур, чего я боюсь больше всего?
- Нет, скажите.
- Больше всего я боюсь, что шефа переизберут на второй срок. Ей-богу, я ко всем чертям провалю предвыборную кампанию - так же, как однажды выиграл её.
- Но лично Президент тут ни при чем.
- Согласен с вами. Но его родственники... - Курно сделал гримасу, будто у него разболелся зуб. - Они обладают специфическим свойством внезапно исчезать. Знаете, Артур, если брать по-крупному, то это третье исчезновение за мою жизнь. Два из них принесли мне душевные переживания и добавили несколько седых волос к моей шевелюре. Третье, имеющее порядковый номер один, только порадовало меня и принесло облегчение. Это личное, но я говорю о своей жене. Когда она исчезла с моего горизонта, я ожил. И вот теперь я думаю, почему родственники Президента не обладают теми качествами, которыми в полной мере была наделена моя бывшая супруга? Как все, черт возьми, несправедливо... До недавнего времени слово "исчезновение" было для меня талисманом, что ли. С этим словом я многое обрел, но ничего не потерял. Улавливаете парадокс в моих словах, Артур? У меня что-то исчезло, а я, напротив, что-то прибрел.
- Но вы, как я вижу, до сих пор приобретаете.
- Вы правы, дважды правы, одни неприятности... Как вы узнали об этом?
- Давайте, Блез, вначале я выслушаю вас.
- Хорошо. Вы по-прежнему курите?
- Да, но я готов потерпеть.
- Спасибо. Итак... - первый помощник наморщил лоб, обдумывая, с чего бы ему начать. - После возвращения Ричарда Харлана я как в воду глядел, побеседовав с его сестрой - я говорю о теще Президента. Хотя в тот момент мои слова звучали как шутка. Она и знать не знала ни о каких записках и водопадах, для меня самого это прозвучало неожиданно. Одним словом, я сказал ей, что если вдруг Ричард куда-нибудь исчезнет, то она никому не должна говорить об этом, а напрямую и немедленно связаться со мной. Знаете, в первые дни во мне все ещё сидело беспокойство - что Ричарда вновь похитят. Это усугублялось вашими недомолвками относительно акта его освобождения.
- Вы сами на этом настаивали.
- Разрешите не согласиться с вами, Артур. Вы повели дело так, что я сам предложил не вникать в его суть. Ваши слова о невольном союзе, при котором мы зависели друг от друга и боялись одного человека - Президента, принудили меня не задавать лишних вопросов. Что я и делаю до сих пор. Я не в курсе того, кто похитил профессора и что стало дальше. Единственное, что меня интересовало в тот момент, - это собственно живой и невредимый Ричард Харлан. Я понимаю, то была ваша работа, специфика, секреты, практически нелегально проведенная операция. Но вот это больше всего тревожило меня. Я не хотел ущемлять ваш профессионализм, Артур, но все же боялся, что вы что-то недоглядите - ведь присутствовал же элемент спешки в этом деле. И вот, чтобы перестраховаться на всякий случай, я сказал сестре Ричарда, чтобы она действовала подобным образом.
- Я могу дополнить. Вы так же рассказали ей некую историю, в которой фигурировал профессор по имени Игрек, и сам сюжет был чем-то схож с настоящим. И ещё в этой истории вы упомянули о записке. Но по профессии мистер Игрек в вашем рассказе не был археологом, иначе она бы что-то заподозрила.
- Как вы могли об этом узнать? Это она вам сказала?
- Я бы опустил этот вопрос.
- Вы не ответите мне?
- Я отвечу так: об этом нетрудно догадаться. Я, например, на вашем месте, Блез, поступил бы точно так же. Только - извините - несколько тоньше. Итак, когда произошел ваш разговор с сестрой Ричарда?
- К чему рассказывать, если вы и так все знаете?
- Тем не менее прошу вас.
- Сегодня утром. Она позвонила мне домой. Мне ничего не оставалось, как подняться с постели и встретиться с ней. Выходит, я был прав, и вы, Артур, чего-то недоглядели. Вы предвидели нечто подобное?
- Как вам сказать... - Шислер, конечно, второго исчезновения профессора Харлана не предвидел; а ещё он одобрял поступки Блеза. Все его действия были более-менее взвешены и осторожны. На одну половину действий первого помощника он полагался - иначе и быть не должно, а о другой и не подозревал вовсе. Он и предположить не мог, что история с профессором может иметь продолжение: все вроде бы было сделано, все точки расставлены, о промахах и "недоглядках" и речи быть не могло. Но Блез Курно... Что ж, он имел и имеет теперь право усомниться.
Положение Шислера было нелегким. С одной стороны Харлан мог заболеть, попасть в больницу, уехать куда-нибудь, не предупредив, - и можно было бы успокоиться, начиная поиск. С другой - холодный душ из слов "недоглядел" и "продолжение". Здесь был тупик, и именно здесь директор ЦРУ чувствовал слабину, которая давала о себе знать его же необыкновенным чутьем. Невероятно, но ему казалось, что первый помощник прав, и усиливало эту тревогу неожиданное дело с Глорией Кертис...
Имя Ричард Харлан тесно переплетено с другими именами - Ричарда Кертиса, Джулией Мичиган, Сары Кантарник... Можно ли считать совпадением работу "Нью-Эй", которая была заброшена в Анголу, и исчезновение профессора? Ведь история с захватом заложников на пассажирском авиалайнере ДС-11 в Ки-Уэсте повторилась, почему бы не повториться и другой истории? Если покопаться в собственной голове, то можно найти связь и здесь. Нет, это не совпадение. Но как вставить Ричарда Харлана между Киримом Сужди и, допустим, полковником Кертисом? Никак - если профессор один. Но в паре с кем-то из амазонок - можно. Что-то должно было произойти на этапе подготовки операции по освобождению Сеифа Аль-Харби. Или чуть раньше. Волей или неволей - об этом говорить пока рано - профессор все-таки каким-то образом вклинился между Сужди и Кертисом, он что-то узнал. Тогда какие могут быть его дальнейшие действия? Что затеял этот старик?
С удивлением Шислер увидел в руках первого помощника кий для игры на бильярде. Курно долго целился, подняв кий над головой, но все же сумел открыть шпингалет фрамуги, который оказался в нерабочем состоянии. От движения бодрящего ветерка бумаги на столе чиновника пришли в движение. Извиняясь, он пояснил:
- Никак не выберу время, чтобы вызвать столяра. Тут была такая круглая палочка, - он показал руками, - приделанная к замку. Вверх - вниз, замок открывался - закрывался. - Он поставил кий в угол.
- Где последний раз видели Харлана? - В действиях помощника шеф разведки увидел для себя разрешение курить, чем и воспользовался незамедлительно. Кубики льда в стакане почти растаяли. Затушив спичку, Шислер сделал глоток.
- Харлан, как вы знаете, не обзавелся семьей, - ответил Курно, поддерживает тесную связь со своей сестрой и племянницей. В этом году он успел десять дней полежать в кардиологическом центре. Ничего серьезного, и тем не менее. Последний телефонный звонок профессора был из университета в Южной Каролине, оттуда Харлан отправился в Эверглейдс...
"Вот оно", - подумал Шислер.
- ... сказал, что задержится там на день, на два. Номер телефона, который он передал сестре, не отвечает. Профессора ждали неотложные дела в своем университете, но в силу каких-то обстоятельств он о них забыл. Уже четвертый день как его не могут отыскать, обзвонили буквально всех знакомых и родственников, но, слава Богу, последний звонок был именно мне. Я успокоил сестру Харлана и сказал ей, что приму меры.
- Президент не в курсе?
- Это вы просто так спросили?.. До решающего звонка Президенту дело не дошло. Как и в прошлый раз. Почти как в прошлый раз, - поправился Курно. И спросил: - Знаете чего я боюсь больше всего?
- Знаю, переизбрание вашего босса на второй срок.
- Не только. Хотя я уже получил предложение стать координатором избирательной кампании. Вы в курсе, что писали обо мне газеты, когда шеф занял свой пост? Что я сверходаренный, аполитичный, воплощение хладнокровия, стойкости, специалист по общественным связям, режиссер... Я не хвастаюсь, это я к тому, что сумею завалить шефа на предвыборной кампании. Хочу я этого или нет, но так, по-моему, и случится.
- Объясните, пожалуйста.
- Во-первых, я уже не аполитичный. И где мои вопиющие хладнокровие вместе со стойкостью?
- Вы устали, Блез, и я вас понимаю... А почему бы вам самому не попробовать?
- Вы о президентском кресле? У меня много чего нет - денег, собственной газеты... Если б вы только знали, какая армия агентов работала на меня в период предвыборной гонки! Сколько контор и агентств они завербовали, купили, заинтересовали, чтобы в том или ином избирательном округе не оказывали услуг другим кандидатам на пост президента. И опять же это реклама. Шеф становился их клиентом, и они кричали об этом. Пожалуй, если учитывать масштаб и оперативность проведенной мною работы, я могу претендовать только на место директора ЦРУ. Но ведь вы просто так не отдадите свое кресло.
Шислер улыбнулся.
- Я помню. Это была отличная работа. Но нужно отдать должное вашему боссу, он сделал мудрое решение, выбирая между вами и этим ковбоем из палаты представителей. Кажется, он раньше снимал кинофильмы.
- Да, Джим Вудворт, бывший голливудский кинорежиссер. Шеф как деловой человек хотел иметь выбор, я в его списке значился под номером первым, Вудворт - под вторым. Джим очень самоуверенный человек, при встрече с шефом у него был такой вид, будто он толкал впереди себя президентское кресло. "Это легкая прогулка", - заявил он. И добавил решающую фразу, которая оказалась последней в его несостоявшейся карьере: "Мы будем сымать кино". Вот так, ни много ни мало. Шеф отпустил его, а я остался, погружаясь в бездну секретных денег... Если честно, Артур, то я за время работы в Белом доме начал забывать слово "совесть". Только долг - и то неизвестно кому и перед кем. А как у вас насчет этого?
- Я понял вас, вы говорите о морали.
- Да... наверное... просто я был неточен.
- Так вот, Блез, исполняя долг, я чувствую себя морально защищенным, но нередко иду против совести. Если бы я руководствовался совестью, исполняя долг, последнее потеряло бы смысл.
- Вы открытый человек, Артур.
- Отнюдь. Вы один из немногих, с кем я могу говорить более-менее откровенно. На то есть причина.
- Ричард Харлан.
- Да, наш с вами друг.
Курно уже в третий раз задал один и тот же вопрос:
- Знаете чего я боюсь больше всего?
- Помниться, я уже отвечал. Переизбрания.
- Я боюсь, что когда профессор снова отыщется, он пропадет в третий раз. И он будет исчезать до тех пор, пока босс сидит в своем кресле. Ей-богу, Артур, я улавливаю тут какую-то мистическую связь.
- Вы просто переутомились, вы неважно себя чувствуете.
- Да, как задушенный мавр. Знаете, Артур, что мне пришло в голову? Если в прошлый раз мы, кривя душой, спасали Харлана по причине его научного открытия, сделанного на территории Бразилии, то сейчас наоборот - чтобы Ричард не выболтал того же самого открытия. Что вы думаете по этому поводу?
- Это одно и тоже. Что лишний раз доказывает, что вы все-таки переутомились. Но я все же отвечу, что о кривлянии сейчас не может быть речи. И кое-что добавлю, что касается лично вас, Блез, и ваших откровений. Я ни на йоту не поверил во все эти статьи расходов, о которых вы говорили, о собственной газете и так далее. Вы просто привыкли, Блез, у вас очень много работы, без неё вы не мыслите своего существования. Я тоже принадлежу к категории трудоголиков. Президентское кресло - не для вас, вы и месяца не проживете бездельничая.
Помощник Президента невольно оглянулся.
- Не забывайте, Артур, что с Президентом меня связывает двенадцатилетняя дружба.
Директор ЦРУ кивнул.
- Дайте мне, пожалуйста, телефон в Эверглейдс, где должен был остановиться профессор, и мы с вами попрощаемся.
- Вот, возьмите. - Курно извлек из кармана записную книжку и вырвал листок. - Артур, Бога ради, постоянно держите меня в курсе и приступайте к поискам немедленно.
Первый помощник проводил Шислера до машины и долго глядел вслед. Что он должен сейчас сделать? Курно вспомнил свою неловкость перед директором ЦРУ, когда с помощью кия открывал форточку. Зайдя в приемную, он вызвал столяра.
2
Лэнгли, ЦРУ.
Охранник у поста поднял шлагбаум и кивком головы приветствовал человека, сидящего на заднем сиденье машины. После этого он снова вернулся к документам Сильвио Мелу. Он изучал их ещё несколько секунд, после чего вернул владельцу.
- Извините, сэр, в списках нет вашего имени.
- Но офицер Челси Филд - он обязательно примет меня.
- Сэр, вы можете позвонить ему, и если я получу соответствующее указание, вас незамедлительно проводят к нему. - Охранник указал рукой направление, чуть сгибая её в локте. - Пройдите немного, и вы увидите телефон-автомат.
Профессор пробормотал извинения и засеменил от главного въезда в ЦРУ к шоссе Джорджа Вашингтона.
Как и в первый раз, почти год назад, он не был обременен какими-либо вещами: никакого багажа и сумок, в столицу Соединенных Штатов он прибыл налегке. В кармане пиджака - довольно приличная сумма денег, что-то около четырех тысяч долларов, в руках - единственная вещь, к которой его принудила Луиза: зонт. Не зная как избавиться от обременительного зонта, старый профессор испробовал все, вплоть до того, что один раз умудрился втиснуть его во внутренний карман пиджака ручкой вперед, но другой конец зонта торчал из-под воротника и при ходьбе касался уха. Таксист, который вез профессора из аэропорта в Лэнгли, подозрительно поглядывал в зеркало. Его седовласый пассажир постоянно курил, что-то не заладилось в его кармане, он дернул раз, другой, карман вывернулся наизнанку, освобождая ручку зонта, но зато выпали деньги, что-то бормоча себе под нос, пассажир, то и дело нагибаясь, начал собирать разлетевшиеся по салону купюры, потом пересчитал их и беспокойно заелозил на сиденье, приподнимаясь и проводя руками под своим задом, потом успокоился - видимо, нашел затерявшуюся купюру.
Решение обратиться непосредственно в ЦРУ пришло к Сильвио задолго до того, как его дом покинули ближневосточные гости. Боже, как все это время страдала Луиза... Она угасала на глазах. Без служанки, которой дали два выходных, Луиза обходилась собственными силами, с трудом передвигаясь по дому. Слава Богу, негодяи разрешили ей пользоваться лекарствами. Когда наконец дом Мелу очистился от непрошеных гостей, профессор собрал в дорогу самые необходимые вещи и отвез Луизу в Фортазезу к сыну Филиппе. Сыну и снохе он ничего не объяснил, на вопросы отмахивался рукой и скороговоркой повторял одно и тоже: потом, потом.
В голове он постоянно держал Челси Филда, человека, который инструктировал всех членов таинственной экспансии вокруг профессора Харлана - его самого, Сьюзи, рабочих; Мелу давно пришел к этому выводу. Но все же кто-то из них проболтался. Кто - времени гадать у Сильвио не было, он и так достаточно потерял его, находясь под присмотров бандитов и провожая семью.
Решение обратиться в ЦРУ исключало другое - наведаться в местную полицию. Только в ЦРУ знали истинное положение дел, в конце концов он помог им однажды. "Теперь их очередь оказать мне помощь, - думал Сильвио Мелу. Ведь я их клиент. Все беды, свалившиеся мне на голову, - это побочный продукт моего первого посещения ЦРУ, а разнарядкой послужила записка Ричарда о похищении".
- Алло, могу я поговорить с Челси Филдом?
- Кто его спрашивает?
О, Господи! Сильвио по голосу узнал Саймона Освальда, помощника капитана. На профессора вдруг нахлынули чувства, в которых преобладало облегчение. Огромное облегчение. Комок подступил к горлу, глаза, смотрящие на мир почти семьдесят лет, затуманились, и Мелу захотелось высморкаться в телефонную трубку, чтобы Освальд понял, как ему плохо и хорошо одновременно. Голос помощника капитана внушил ему уверенность, будто Саймон Освальд пропел в трубку гимн победы.
- Это Сильвио Мелу.
- Мелу? Док? Как поживаете, старина?
- Плохо, - ответил профессор. - Я рядом с вами, но меня не пускают.
- Одну секунду, док... Вы что, в Лэнгли?!
- Я в сотне метрах от поста.
- Подойдите к охраннику, я тотчас свяжусь с ним.
Пока профессор шел вдоль стоянки машин от поста к центральному входу, Челси Филд тер массивный подбородок. Он опасался, что бразильский профессор, войдя в его кабинет, вынет записку и скажет, что Ричарда Харлана похитили. Когда раздался телефонный звонок, капитан даже вздрогнул. Он снял трубку и услышал голос директора ЦРУ:
- Челси, зайдите ко мне. Похоже, история повторяется.
Коротким смешком капитан выдал свое настроение.
- Да, шеф, понимаю. Он снова пропал.
Да, история повторялась - но не та, а другая, которая имело место быть три часа назад. И в шкуру Блеза Курно влез сейчас сам Шислер, а его место, директора ЦРУ, по праву занял капитан Челси Филд. Он мгновенно поверг в шок Артура Шислера одной единственной фразой: "Он снова пропал". Но откуда, черт возьми, Филд мог узнать об этом?! А может, он говорит совсем о другом человеке?
- Простите, Челси, вы о ком?
- О Ричарде Харлане, конечно. Похоже, старик взялся за старое.
Шислер долго молчал, гоняя мысли из одного полушария в другое.
- Филд, как, черт возьми, вы догадались?!
- Не трудно догадаться, шеф, когда по нашему коридору идет Сильвио Мелу.
- Кто идет? - Голова у директора загудела. Все это нагромождение походило на здание, последний этаж которого оказался лишним. Дом рухнул. Именно Сильвио Мелу разрушил все, что выстроилось до этого в голове Шислера. Профессор сыграл роль последнего этажа. Все рухнуло. Теперь с мучительной скоростью Шислер хоть куда-нибудь пытался приткнуть профессора из Бразили, но все места были заняты. Директор шумно выдохнул. - Ничего не понимаю, Челси... Вы говорите, что к вам идет Сильвио Мелу? Из Бразилии?
- Ну да, профессор археологии, директор музея имени Эмилио Гоэльди, друг нашего друга. И у меня такое чувство, что в этот раз карманы его прямо-таки набиты записками о похищениях.
- Он идет к вам...
- К нам, к нам. Я только пять минут назад выписал ему пропуск. А разве у вас другой источник информации?
- Да нет, все тот же. Об исчезновении Ричарда Харлана мне сообщил мой давний и тоже друг. Блез Курно. Три минуты назад я возвратился из Белого дома, где имел с помощником Президента беседу. Что вы думаете об этом, Челси?
- Думаю, что Мелу немного опоздал. Приди он на три часа раньше, и уже вы, шеф, докладывали бы первому помощнику об исчезновении Харлана. Вот тогда бы точно можно было сказать: история повторяется. - Внезапно по спине капитана пробежал холодок, он вспомнил о диверсионной бригаде "Нью-Эй" - в прошлый раз, когда пропал Ричард Харлан, женский отряд был задействован. А сейчас? Неужели... И он спросил: - Шеф, а "Нью-Эй" случаем не... - Филд вопросительно замолчал.
- Да, Челси, вы читаете мои, а я ваши мысли. Диверсионная бригада Джулии Мичиган и лично полковник Кертис сейчас выполняют боевую операцию. Вот что... Встречайте профессора и поднимайтесь ко мне. Поговорим вместе.
Капитан повесил трубку. Саймон Освальд в это время вводил в кабинет Сильвио Мелу. Тот был похож на потрепанного воробья. Взгляд капитана невольно зацепился за лацкан пиджака профессора, материя под которым топорщилась.
"Записки, - про себя пошутил Филд. - Целая пачка".
Глава II
1
Артур Шислер, поджидая полковника Кертиса, думал, с чего начать тяжелый для полковника и непростой для себя разговор. Положение было нелегким, как часто бывает, в дело вмешались посторонние факторы, именуемые человеческими. Директор знал, что они порой за всей своей неприглядностью, а иногда и безнадежностью, приносят неожиданные положительные результаты. То есть "игровой парадокс" - термин, который вывел сам Шислер: количество фигурантов увеличивается и в то же время появляется простор, позволяя комбинировать, делать перестановки и так далее, правда, появляется нежелательное порождение игрового парадокса - цейтнота. В данной ситуации это был глубокий цейтнот.
Все это не совсем плохо, подвел итог Шислер, не все так скверно, как может показаться с первого взгляда. Но вот время вязало по рукам и ногам. Директор призвал на помощь несуществующую логику неожиданностей, он не мог отрицать её существования, так как она была неотъемлемой часть его работы неважно, искусственная она, плод работы противника или же в полном своем объеме просто неожиданная, стечение нежелательных ситуаций. Но и без дела он не сидел, кое-какие шаги он уже предпринял.
Двери личного лифта в кабинете бесшумно окрылись, выпуская полковника Кертиса.
- Доброе утро, Ричард. - Директор протянул руку.
- Здравствуйте, Артур.
Шислер кивнул на телефон:
- Я уже получил устную благодарность от адмирала за трофейный вертолет. Они там пустят его в дело. Отличная работа, Ричард, поздравляю.
Кертис поблагодарил директора. Он сел и расстегнул верхнюю пуговицу на кителе.
- Мой лейтенант заслуживает поощрения. Могу я обратиться к командованию через ваше ведомство?
- Я улажу этот вопрос. Ее фамилия Кантарник? - спросил Шислер, делая пометку в перекидном календаре.
- Да.
- Я помню. Ей 34 года, отмечена правительственными наградами. Мне кажется, она засиделась в лейтенантах, пора ей надевать капитанские погоны. Вы как считаете?
- Согласен. Я тоже засиделся в полковниках.
- Метите на место вице-адмирала Игана? - пошутил директор. Но глаза его оставались серьезными.
- Какое там... Во что бы то ни стало мы закончим это дело, и я выйду в отставку. У меня есть надежная замена.
- Джулия Мичиган? Над этим стоит подумать. Но вы не торопитесь, Ричард, Мичиган, пока вы не вышли на пенсию, может поработать вашим заместителем в штабе разведки. У вас отличная команда, одна из лучших, и я бы не хотел делать резкие перестановки.
- Но отдохнуть нам дадите?
- Нет. - Директор в упор посмотрел на полковника. Кертис под его взглядом съежился.
- Что-то случилось?
- Да, Ричард. Не хотелось вас огорчать, но дело принимает затяжной характер. Когда вы в последний раз видели вашего тезку, Ричарда Харлана?
- Какое отношение...
Шислер перебил его:
- Так когда?
- Точно не могу вспомнить, прошло, наверное, около шести недель. Он был у меня дома в мое отсутствие. В то время я находился в Вашингтоне.
- Вы не находите странным, что я попросил вас прибыть ко мне вместе с отрядом?
- Честно говоря, нет.
- Ну, ладно, это ваше личное видение вопроса. Кто принимал от террористов кассету с видеозаписью в ваше отсутствие?
- Джулия.
- И как раз в это время в вашем доме находился профессор Харлан. Директор снял трубку. - Челси, это Шислер. Побеседуйте с капитаном Мичиган - и срочно ко мне. - Директор снова смотрел на Кертиса. - В ваше отсутствие, Ричард, Харлан узнал, что Лори взяли в качестве заложника. Не знаю, как это удалось профессору, но он встретился с террористами, надеясь на невесть что. В его действиях я вижу порыв дружеских чувств, которые профессор питает ко всем членам команды "Нью-Эй". К Лори - особенно. Я вижу жертву со стороны профессора. Вероятно, он предпринял шаги к освобождению Лори и находится сейчас в руках террористов. В Ливии. Это благородно, но неразумно.
- Артур, этого не может быть, - тихо и отрешенно проговорил Кертис.
- Может. По авиационным билетам, которые Харлан заказывал, естественно, на свое имя, удалось проследить его путь до Триполи. И последнее. Индейский идол, который перевернул множество умов - в прямом и переносном смысле - также находится у Сужди. Об этом мне сообщил Сильвио Мелу. Знакомая компания, правда? И я могу пополнить список, сказав, что об исчезновении Харлана известно в Белом доме. Пока что только первому помощнику Президента. Но ситуация может выйти из-под контроля бедного Блеза, и Президент наконец-то узнает все. Помните, я говорил вам, что Сужди прежде всего террорист? Так вот, работы ему прибавилось. Я просто ума не приложу, как мог Харлан убедить Кирима Сужди в совершенно фантастической природе индейского божества. Для Сужди, фанатика, человека с трезвым умом и расчетом, это должно было выглядеть бредом чистейшей воды. Однако он предпринимает дерзкую попытку и сам, лично, летит в Бразилию - это сразу же после побега из тюрьмы! Какие доводы мог привести Харлан, чтобы Сужди поверил ему? Я сутки ломаю над этим голову, но не приблизился к истине ни на йоту. Это выглядит смешно, но самое разумное, что посетило мой мозг, то, что Харлан свел Сужди с ума. Я чувствую, Ричард, ваше состояние, но прошу вас, не поминайте недобрым словом старого профессора и вашего капитана - вы же друзья. И они искренне хотели помочь. К тому же - это мое предположение - Лори сейчас не одна, с ней наш добрый профессор. Вдвоем не так тяжело, не правда ли? Я налью вам выпить. Что будете?
- Виски.
Директор намеренно не положил в стакан полковника лед, Кертис одним глотком проглотил содержимое. Шислер одобрительно мотнул головой.
В кабинет вошел Челси Филд и положил перед директором два листа бумаги. Пока Шислер читал, капитан поздоровался с Кертисом и направился к выходу.