Данное постановление является одним из свидетельств того, что Сталин, как он сказал впоследствии Черчиллю, ожидал нападения Германии в 1942 году, и позволяет представить, в каком тяжелом состоянии находилась наша авиация к началу войны. Не лучше было положение в бронетанковых и воздушно-десантных войсках. Могла ли в таких условиях Красная Армия наносить упреждающий удар?
То, что в статье Георгия Владимова названо «новой версией» войны, преследует неблаговидную цель – оправдание гитлеровской агрессии против Советского Союза. Факты и документы убедительно свидетельствуют, что версия эта фальшива.
Правда и выдумки о заградотрядах[11]
Приказ № 270, или расстрелянные генералы[12]
Линкор «Марат»: жизнь после «гибели»[13]
То, что в статье Георгия Владимова названо «новой версией» войны, преследует неблаговидную цель – оправдание гитлеровской агрессии против Советского Союза. Факты и документы убедительно свидетельствуют, что версия эта фальшива.
Правда и выдумки о заградотрядах[11]
Эта тема до сих пор практически не изучена. Что же на самом деле представляли собой заградительные отряды? Прежде всего заградотряды отнюдь не изобретение сталинского руководства. В той или иной форме такие структуры существовали с глубокой древности. Так, например, персидский царь Дарий в битве при Гавгамелах (331 год до н. э.) поставил свою гвардию позади греческих наемников, поскольку сомневался в поведении греков, вынужденных сражаться против своих же соотечественников. Заградотряды использовал Александр Македонский. Петр I, особенно в первые годы Северной войны, ставил калмыков с пиками позади плохо обученных новобранцев. Наполеон во время русского похода располагал пушки в тылу наступающих испанских частей. В 1916 году генерал Брусилов размещал позади идущей в атаку пехоты пулеметные команды. Неизвестно, правда, пускали ли пулеметы в ход, но уже сам факт их присутствия убавлял желания отступать… Немцы, кстати, частенько поступали точно так же. А во французской армии солдат, самовольно оставивших передовую, особые отряды отлавливали и ставили к стенке без всяких формальностей. В Гражданскую войну заградительные отряды применяли как белые, так и красные. Особенно когда в погоне за увеличением численности войск обе стороны стали прибегать к насильственной мобилизации. Известны случаи, когда колчаковцы подгоняли наступавшие цепи артиллерийским огнем, особенно этим отличался атаман Анненков, чьи методы породили термин «белый большевизм». А латышские части и личная охрана Троцкого открывали пулеметную стрельбу по дрогнувшим красным войскам. Так что ничего нового в заградительных отрядах нет.
Но во время Второй мировой войны смысл существования заградотрядов несколько исказился. Говоря о заградотрядах Великой Отечественной войны, часто, случайно или сознательно, допускают смешение двух совершенно разных вещей. Потому-то в свидетельствах очевидцев царит путаница. Под термином «заградительные отряды» понимаются порой совершенно разные структуры. С самого начала войны в Красной Армии действовали так называемые заградительные отряды войск НКВД по охране тыла. Подчинялись они Управлению особых отделов НКВД, которым руководил Лаврентий Берия. Войска НКВД – это аналог современных внутренних войск, куда призывались на срочную службу обычные люди. Что же касается частей по охране тыла, то они, по сути, выполняли те же функции, что полевая жандармерия вермахта или англо-американская военная полиция. Они обеспечивали безопасность тыловых коммуникаций, отлавливали вражеских агентов, дезертиров, мародеров и т. д. И доставляли их в особые отделы для выяснения.
Правда, в случае с войсками НКВД дело обстояло сложней. Как известно, первые месяцы войны представляли собой череду отступлений и эвакуации. В этой обстановке некоторые командиры и политработники срывали знаки различия и уничтожали документы, солдаты бросали оружие… Всю эту публику задерживали заградотряды НКВД и в случае нужды – направляли в особые отделы, которые искали в их рядах шпионов. Но это отнюдь не значит, что всех задержанных ставили к стенке. Далеко не всех. Вот что говорит нам официальный документ.
«Совершенно секретно
Народному комиссару внутренних дел СССР
Генеральному комиссару государственной безопасности
товарищу БЕРИЯ
СПРАВКА
С начала войны по 10-е октября с. г. Особыми отделами НКВД и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта.
Из них оперативными заслонами Особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами Войск НКВД по охране тыла – 407 395 военнослужащих.
– Из числа задержанных, Особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 632 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт.
В числе арестованных Особыми отделами:
шпионов – 1505
диверсантов – 308
изменников – 2621
трусов и паникеров – 2643
дезертиров – 8772
распространителей провокационных слухов – 3987
самострельщиков – 1671
других – 4371
Всего – 25 878
По постановлениям Особых отделов и по приговорам Военных трибуналов расстреляно 10 201 человек, из них расстреляно перед строем – 3321 человек.
Зам. Нач. Управления ОО НКВД СССР
комиссар гос. безопасности 3 ранга С. Мильштейн
(октябрь 1941 года)».
Появление же других, овеянных жуткой легендой заградотрядов относится к лету 1942 года. Они были созданы после знаменитого Приказа Народного комиссариата обороны № 227 от 28 июля 1942 года. Вот лишь некоторые выдержки:
«1. Не хватает порядка и дисциплины в ротах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину.
Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования.
2. Военным советам и прежде всего командующим армиями…
б) сформировать в пределах армии 3–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (по 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной.
3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять в военные советы фронта для предания военному суду;
б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.
Народный комиссар обороны И. СТАЛИН»
Приказ этот отдали не от хорошей жизни. Летом 1942 года положение Красной Армии было хуже некуда. На юге фронт фактически перестал существовать. По бескрайней степи брели части, лишенные связи, не представляющие, где свои, где чужие. Тут выбор один – либо полная катастрофа, либо крутые меры. И были созданы заградотряды. Кстати, само их существование ни для кого не являлось секретом.
Какую роль в действительности сыграли заградотряды в годы Великой Отечественной войны?
Посылали в них обычных военнослужащих – из частей, не имеющих к ведомству Берии никакого отношения. Какого-то особого центрального командования у заградотрядов не было. Собственно, приказ о непосредственном создании таких отрядов издавал командующий конкретной армией, который сам решал, кого туда послать и как вооружить. Командующему армией они и подчинялись. Интересно, что у фронтовых командиров особое недовольство вызвал не сам факт их создания, а то, что заградотряды часто были вооружены автоматами, которых тогда еще недоставало.
Конечно, предпочитали брать коммунистов. Но и это получалось не всегда. «Я был кандидатом в партию. Как попал в заградотряд? Моего согласия никто не спрашивал. После госпиталя дали предписание: прибыть туда-то. А на месте разъяснили задачу: задерживать дезертиров и паникеров. И все. Куда послали, там и служил», – рассказывал один ветеран. Никаких сведений о том, что в такие отряды набирали уголовников, которых днем и ночью накачивали водкой, обнаружить не удалось.
Согласно приказу, заградотряды выставлялись в тылу у неустойчивых дивизий. Кто они, эти неустойчивые? Прежде всего – части, наскоро сформированные из новобранцев, укомплектованные необстрелянными командирами. Хотя руководство Красной Армии и старалось разбавлять новичками побывавшие в бою части. Но в те критические дни дыры в обороне затыкали кем придется. Между прочим, за другим детищем Приказа № 227 – штрафными батальонами – заградительных отрядов не было! Их боевой дух был очень высок.
Чем же непосредственно занимались заградотряды? Вот тут-то и начинаются загадки. При самом тщательном поиске никому из историков не удалось обнаружить в архивах свидетельств о том, что эти части гнали войска в наступление под дулами пулеметов и расстреливали отступающих. Вот, к примеру, что пишет в своих воспоминаниях Герой Советского Союза генерал армии Лащенко: «Я не знаю, чтобы кто-нибудь из них стрелял по своим, по крайней мере на нашем участке фронта. Уже после войны я запрашивал архивные документы на этот счет. Таких документов не нашлось… Заградительные отряды находились в удалении от передовой, прикрывали войска с тыла от диверсантов и вражеских десантов, задерживали дезертиров, которые, к сожалению, были, наводили порядок на переправах, направляли отбившихся от своих подразделений солдат на сборные пункты».
Конечно, не все было так хорошо и благостно. Вот рассказ одного из ветеранов, служивших в этих соединениях. «Дело было на Северном Кавказе. Нам встретилась часть, отступающая в полном беспорядке… Слова на них уже не действовали. Мы стали стрелять в воздух, потом – в землю перед отступающими… Затем наш командир принял решение: расстрелять на месте капитана, командовавшего частью… Этот расстрел хоть привел остальных в чувство». Скорее всего этот случай не был единичным явлением.
На особо важных переправах нарушителю порядка могли без всяких разговоров пустить пулю в лоб. Но так же действовал и Наполеон при знаменитой переправе через Березину. Дабы избежать паники, старая гвардия открыла огонь по своим. На войне как войне.
А что касается массовых расстрелов отступавших… Ветеран Кононов: «На передовой у нас ходили слухи, особенно среди новобранцев, что за спиной стоят пулеметы, которые откроют по нам огонь, если мы уйдем с позиции. Но чтобы его действительно открывали – такого я не видел и не слышал». Что ж, можно предположить, что особые отделы применили здесь способ психологической обработки. Но одно дело – расстреливать и совсем другое – пугать.
Вот еще одно мнение человека, прошедшего всю войну: «Заградотряды солдаты, конечно, недолюбливали. Но, по-моему, вокруг них много клеветы. Да, я слышал песню про то, что «эту роту расстрелял из пулемета свой же заградительный отряд…» Такое может сочинить только тот, кто никогда не был на войне. Ну, допустим, расстреляли эту роту. А кто воевать-то дальше будет?..»
Кстати, в войсках вермахта специальные заградительные отряды, дополняющие полевую жандармерию, появились еще раньше, чем у нас, – во время наступления Красной Армии зимой 1941–1942 годов. Задачи у них были абсолютно такие же – расстреливать на месте паникеров и дезертиров. Вот что писал в своих послевоенных записках обер-лейтенант Курт Штайгер: «В зимний период наши военнослужащие страдали от страшных русских морозов. Боевой дух упал. Некоторые солдаты пытались под разными предлогами оставить находящиеся на передовой части. К примеру, симулировали тяжелые обморожения. Поддержанию дисциплины во многом способствовали специальные части, которые по приказу командования задерживали таких солдат. Они имели очень широкие полномочия, в том числе и право на применение смертной казни без суда».
А советские заградительные отряды исчезли незадолго до окончания войны. В связи с изменением ситуации на фронтах после 1943 года отпала необходимость в их дальнейшем существовании. К 20 ноября 1944 года в соответствии с Приказом НКО СССР № 0349 они были расформированы.
Откуда же появилась легенда о жестокости заградотрядов? По мнению специалистов, впервые эту тему начал настойчиво раскручивать пропагандистский аппарат власовской Русской освободительной армии. Ведь главное положение идеологии власовцев – они, мол, воюют не за немцев, а за освобождение России от тирании Сталина. Почему же остальные люди сражаются с освободителями до последнего вздоха? Их под пулеметами гонят.
Но есть и еще одна тонкость. «На войне бывает всякое, – говорит полковник в отставке Ширенко. – К примеру, я наблюдал, как командир артиллерийской батареи по ошибке накрыл собственную отступающую часть. Его, кстати, за это отправили под трибунал, а потом – в штрафной батальон. Попадали солдаты и под собственные пулеметы. И собственные самолеты и танки подбивали. Мало кто знает, к примеру, что самое крупное в мировой истории танковое сражение под Прохоровской началось с перестрелки между своими. Две наших танковых колонны не узнали друг друга в тумане». Не из-за таких ли печальных, но, увы, неизбежных на войне ошибок пошли слухи о расстрелах своих?
Но во время Второй мировой войны смысл существования заградотрядов несколько исказился. Говоря о заградотрядах Великой Отечественной войны, часто, случайно или сознательно, допускают смешение двух совершенно разных вещей. Потому-то в свидетельствах очевидцев царит путаница. Под термином «заградительные отряды» понимаются порой совершенно разные структуры. С самого начала войны в Красной Армии действовали так называемые заградительные отряды войск НКВД по охране тыла. Подчинялись они Управлению особых отделов НКВД, которым руководил Лаврентий Берия. Войска НКВД – это аналог современных внутренних войск, куда призывались на срочную службу обычные люди. Что же касается частей по охране тыла, то они, по сути, выполняли те же функции, что полевая жандармерия вермахта или англо-американская военная полиция. Они обеспечивали безопасность тыловых коммуникаций, отлавливали вражеских агентов, дезертиров, мародеров и т. д. И доставляли их в особые отделы для выяснения.
Правда, в случае с войсками НКВД дело обстояло сложней. Как известно, первые месяцы войны представляли собой череду отступлений и эвакуации. В этой обстановке некоторые командиры и политработники срывали знаки различия и уничтожали документы, солдаты бросали оружие… Всю эту публику задерживали заградотряды НКВД и в случае нужды – направляли в особые отделы, которые искали в их рядах шпионов. Но это отнюдь не значит, что всех задержанных ставили к стенке. Далеко не всех. Вот что говорит нам официальный документ.
«Совершенно секретно
Народному комиссару внутренних дел СССР
Генеральному комиссару государственной безопасности
товарищу БЕРИЯ
СПРАВКА
С начала войны по 10-е октября с. г. Особыми отделами НКВД и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта.
Из них оперативными заслонами Особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами Войск НКВД по охране тыла – 407 395 военнослужащих.
– Из числа задержанных, Особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 632 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт.
В числе арестованных Особыми отделами:
шпионов – 1505
диверсантов – 308
изменников – 2621
трусов и паникеров – 2643
дезертиров – 8772
распространителей провокационных слухов – 3987
самострельщиков – 1671
других – 4371
Всего – 25 878
По постановлениям Особых отделов и по приговорам Военных трибуналов расстреляно 10 201 человек, из них расстреляно перед строем – 3321 человек.
Зам. Нач. Управления ОО НКВД СССР
комиссар гос. безопасности 3 ранга С. Мильштейн
(октябрь 1941 года)».
Появление же других, овеянных жуткой легендой заградотрядов относится к лету 1942 года. Они были созданы после знаменитого Приказа Народного комиссариата обороны № 227 от 28 июля 1942 года. Вот лишь некоторые выдержки:
«1. Не хватает порядка и дисциплины в ротах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину.
Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования.
2. Военным советам и прежде всего командующим армиями…
б) сформировать в пределах армии 3–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (по 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной.
3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять в военные советы фронта для предания военному суду;
б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.
Народный комиссар обороны И. СТАЛИН»
Приказ этот отдали не от хорошей жизни. Летом 1942 года положение Красной Армии было хуже некуда. На юге фронт фактически перестал существовать. По бескрайней степи брели части, лишенные связи, не представляющие, где свои, где чужие. Тут выбор один – либо полная катастрофа, либо крутые меры. И были созданы заградотряды. Кстати, само их существование ни для кого не являлось секретом.
Какую роль в действительности сыграли заградотряды в годы Великой Отечественной войны?
Посылали в них обычных военнослужащих – из частей, не имеющих к ведомству Берии никакого отношения. Какого-то особого центрального командования у заградотрядов не было. Собственно, приказ о непосредственном создании таких отрядов издавал командующий конкретной армией, который сам решал, кого туда послать и как вооружить. Командующему армией они и подчинялись. Интересно, что у фронтовых командиров особое недовольство вызвал не сам факт их создания, а то, что заградотряды часто были вооружены автоматами, которых тогда еще недоставало.
Конечно, предпочитали брать коммунистов. Но и это получалось не всегда. «Я был кандидатом в партию. Как попал в заградотряд? Моего согласия никто не спрашивал. После госпиталя дали предписание: прибыть туда-то. А на месте разъяснили задачу: задерживать дезертиров и паникеров. И все. Куда послали, там и служил», – рассказывал один ветеран. Никаких сведений о том, что в такие отряды набирали уголовников, которых днем и ночью накачивали водкой, обнаружить не удалось.
Согласно приказу, заградотряды выставлялись в тылу у неустойчивых дивизий. Кто они, эти неустойчивые? Прежде всего – части, наскоро сформированные из новобранцев, укомплектованные необстрелянными командирами. Хотя руководство Красной Армии и старалось разбавлять новичками побывавшие в бою части. Но в те критические дни дыры в обороне затыкали кем придется. Между прочим, за другим детищем Приказа № 227 – штрафными батальонами – заградительных отрядов не было! Их боевой дух был очень высок.
Чем же непосредственно занимались заградотряды? Вот тут-то и начинаются загадки. При самом тщательном поиске никому из историков не удалось обнаружить в архивах свидетельств о том, что эти части гнали войска в наступление под дулами пулеметов и расстреливали отступающих. Вот, к примеру, что пишет в своих воспоминаниях Герой Советского Союза генерал армии Лащенко: «Я не знаю, чтобы кто-нибудь из них стрелял по своим, по крайней мере на нашем участке фронта. Уже после войны я запрашивал архивные документы на этот счет. Таких документов не нашлось… Заградительные отряды находились в удалении от передовой, прикрывали войска с тыла от диверсантов и вражеских десантов, задерживали дезертиров, которые, к сожалению, были, наводили порядок на переправах, направляли отбившихся от своих подразделений солдат на сборные пункты».
Конечно, не все было так хорошо и благостно. Вот рассказ одного из ветеранов, служивших в этих соединениях. «Дело было на Северном Кавказе. Нам встретилась часть, отступающая в полном беспорядке… Слова на них уже не действовали. Мы стали стрелять в воздух, потом – в землю перед отступающими… Затем наш командир принял решение: расстрелять на месте капитана, командовавшего частью… Этот расстрел хоть привел остальных в чувство». Скорее всего этот случай не был единичным явлением.
На особо важных переправах нарушителю порядка могли без всяких разговоров пустить пулю в лоб. Но так же действовал и Наполеон при знаменитой переправе через Березину. Дабы избежать паники, старая гвардия открыла огонь по своим. На войне как войне.
А что касается массовых расстрелов отступавших… Ветеран Кононов: «На передовой у нас ходили слухи, особенно среди новобранцев, что за спиной стоят пулеметы, которые откроют по нам огонь, если мы уйдем с позиции. Но чтобы его действительно открывали – такого я не видел и не слышал». Что ж, можно предположить, что особые отделы применили здесь способ психологической обработки. Но одно дело – расстреливать и совсем другое – пугать.
Вот еще одно мнение человека, прошедшего всю войну: «Заградотряды солдаты, конечно, недолюбливали. Но, по-моему, вокруг них много клеветы. Да, я слышал песню про то, что «эту роту расстрелял из пулемета свой же заградительный отряд…» Такое может сочинить только тот, кто никогда не был на войне. Ну, допустим, расстреляли эту роту. А кто воевать-то дальше будет?..»
Кстати, в войсках вермахта специальные заградительные отряды, дополняющие полевую жандармерию, появились еще раньше, чем у нас, – во время наступления Красной Армии зимой 1941–1942 годов. Задачи у них были абсолютно такие же – расстреливать на месте паникеров и дезертиров. Вот что писал в своих послевоенных записках обер-лейтенант Курт Штайгер: «В зимний период наши военнослужащие страдали от страшных русских морозов. Боевой дух упал. Некоторые солдаты пытались под разными предлогами оставить находящиеся на передовой части. К примеру, симулировали тяжелые обморожения. Поддержанию дисциплины во многом способствовали специальные части, которые по приказу командования задерживали таких солдат. Они имели очень широкие полномочия, в том числе и право на применение смертной казни без суда».
А советские заградительные отряды исчезли незадолго до окончания войны. В связи с изменением ситуации на фронтах после 1943 года отпала необходимость в их дальнейшем существовании. К 20 ноября 1944 года в соответствии с Приказом НКО СССР № 0349 они были расформированы.
Откуда же появилась легенда о жестокости заградотрядов? По мнению специалистов, впервые эту тему начал настойчиво раскручивать пропагандистский аппарат власовской Русской освободительной армии. Ведь главное положение идеологии власовцев – они, мол, воюют не за немцев, а за освобождение России от тирании Сталина. Почему же остальные люди сражаются с освободителями до последнего вздоха? Их под пулеметами гонят.
Но есть и еще одна тонкость. «На войне бывает всякое, – говорит полковник в отставке Ширенко. – К примеру, я наблюдал, как командир артиллерийской батареи по ошибке накрыл собственную отступающую часть. Его, кстати, за это отправили под трибунал, а потом – в штрафной батальон. Попадали солдаты и под собственные пулеметы. И собственные самолеты и танки подбивали. Мало кто знает, к примеру, что самое крупное в мировой истории танковое сражение под Прохоровской началось с перестрелки между своими. Две наших танковых колонны не узнали друг друга в тумане». Не из-за таких ли печальных, но, увы, неизбежных на войне ошибок пошли слухи о расстрелах своих?
Приказ № 270, или расстрелянные генералы[12]
В августе 1941 года появился грозный приказ Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии № 270. Его подписали председатель Государственного комитета обороны СССР И. Сталин, заместитель председателя В. Молотов, Маршалы Советского Союза С. Буденный, К. Ворошилов, С. Тимошенко, Б. Шапошников и генерал армии Г. Жуков. И адресован он был всем членам и кандидатам ЦК ВКП(б), секретарям обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик, председателям областных крайисполкомов, СНК республик, всем секретарям райкомов, горкомов и председателям райисполкомов и горисполкомов. Он не подлежал опубликованию, но его предписывалось прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах и штабах. В приказе завуалированно говорилось об обстоятельствах разгрома 6-й, 12-й и других армий, а также о неудачах на Западном фронте. По стилю и содержанию можно предположить, что в гневе и впопыхах его писал лично Верховный. Почему-то командующего 12-й армией генерал-майора Понеделина Павла Григорьевича назвали генерал-лейтенантом. А все военные чины, подписавшие приказ, несомненно, лично знали Понеделина, и ошибка в его воинском звании была бы исправлена, если бы ее допустил не сам Верховный.
Приказ начинается с тирады о том, что «не только друзья признают, но и враги наши вынуждены признать, что в нашей освободительной войне с немецко-фашистскими захватчиками части Красной Армии, их громадное большинство, их командиры и комиссары ведут себя безупречно, а порой прямо героически». После нескольких положительных примеров выхода из окружения противника остатков некоторых частей обрушивается лавина проклятий в адрес командармов 28-й и 12-й армий и командира 13-го стрелкового корпуса: «Но мы не можем скрыть и того, что за последнее время имели место несколько позорных фактов сдачи в плен врагу. Отдельные генералы подали плохой пример нашим войскам.
Командующий 28-й армией генерал-лейтенант Качалов, находясь вместе со штабом группы войск в окружении, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистам. Штаб группы Качалова из окружения вышел, пробились из окружения части группы Качалова, а генерал-лейтенант Качалов предпочел сдаться в плен, предпочел дезертировать к врагу.
Генерал-лейтенант Понеделин, командовавший 12-й армией (а где же группы армий? Куда делась 6-я армия, которой командовал Понеделин с 27 июля, так как командарм 6-й был тяжело ранен? – А.Л.), попав в окружение противника, имел полную возможность пробиться к своим, как это сделало подавляющее большинство частей его армии. Но Понеделин не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, совершив таким образом преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги.
Командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов, оказавшийся в окружении немецко-фашистских войск, вместо того чтобы выполнить свой долг перед Родиной, организовать вверенные ему части для стойкого отпора противнику и выхода из окружения, дезертировал с поля боя и сдался в плен врагу. В результате этого части 13-го стрелкового корпуса были разбиты, а некоторые из них без серьезного сопротивления сдались в плен.
Следует отметить, что при всех указанных выше фактах сдачи в плен врагу члены военных советов армий, командиры, политработники, особоотдельщики, находившиеся в окружении, проявили недопустимую растерянность, позорную трусость и не попытались даже помешать перетрусившим Качаловым, Понеделиным, Кирилловым и другим сдаться в плен врагу».
Неудачи Красной Армии на первых этапах войны вызвали волну репрессий в среде командующего состава
И далее: «Некоторые командиры и политработники своим поведением на фронте не только не показывают красноармейцам образец смелости, стойкости и любви к Родине, а наоборот, прячутся в щелях, возятся в канцеляриях, не видят поля боя, а при серьезных трудностях в бою пасуют перед врагом, срывают с себя знаки различия, дезертируют с поля боя». Позволю себе процитировать тут же воспоминания известного поэта Евгения Долматовского, очевидца сражений 6-й и 12-й армий в окружении возле г. Умани: «К северу и востоку от Новоархангельска наши войска отражали натиск 16-й, 11-й и 9-й танковых дивизий, а также двух механизированных (одна из которых тоже значилась под номером 16, а другая называлась «Адольф Гитлер»). С запада надвигались 297-я, 24-я, 125-я и 97-я пехотные дивизии. На юге и юго-западе (а мы рассчитывали пробиться на юг) против нас были выставлены 1-я и 4-я немецкие горнострелковые, 257-я и 96-я пехотные, 110-я и 101-я легкопехотные дивизии, да еще венгерский и румынский корпуса. Здесь же находилась итальянская дивизия, впоследствии оккупировавшая Первомайск. <…>
По немецким данным, наши 6-я и 12-я армии сковали двадцать две… полнокровные дивизии противника с приданными им всевозможными средствами усиления (отдельные артиллерийские дивизионы, отдельные понтонные батальоны, «пионерские», то есть саперные, части, наконец, батальоны фельджандармерии и зондеркоманды). А в воздухе против нас действовали наиболее отличившиеся на европейском театре эскадрильи бомбардировщиков и истребителей общей численностью более 700 самолетов…
Отчаянные бои, которые вели 6-я и 12-я армии сначала в оперативном, а потом и в тактическом окружении с конца июля почти по середину августа, оказались в историческом плане вкладом в разгром гитлеровского блицкрига… 6-я и 12-я армии грудью прикрыли Днепропетровск – крупнейший район сосредоточения нашей промышленности, которую необходимо было эвакуировать. А пока она работала на оборону! Был также сорван захват Киева. Пока эти армии сражались, было эвакуировано в глубь страны 99 тысяч вагонов с промышленным оборудованием».
В приказе Ставки № 270 обо всем этом ни слова.
Против генералов Качалова Владимира Яковлевича, Понеделина Павла Григорьевича и Кириллова Николая Кузьмича военной прокуратурой были возбуждены уголовные дела по обвинению их в измене Родине, а в основу обвинения в качестве главного доказательства положены выписки из приказа Ставки № 270 и несколько малозначащих бумаг.
Судьи Военной коллегии Верховного Суда СССР, пренебрегая отсутствием доказательств, на основании формулировок того же приказа заочно осудили Качалова В.Я. (29 сентября 1941 года), Понеделина П.Г. и Кириллова Н.К. (13 октября 1941 года), определив каждому в качестве меры наказания расстрел. Тут же сработала машина преследования – пострадали жены и совершеннолетние дети Понеделина и Кириллова. Репрессировали даже тещу Качалова.
По большому счету все три генерала стали жертвами политических и военно-стратегических просчетов лиц, подписавших приказ Ставки № 270, ибо войска, которыми эти генералы командовали, были разбиты превосходящими силами противника. Известно, что, находясь в неволе, генералы Понеделин и Кириллов вели себя достойно, их не сломили ни издевательства, ни посулы фашистов, а ведь оба отлично знали о приказе Ставки № 270 от 16 августа 1941 года. 29 апреля 1945 года в числе других пленных они были освобождены американскими войсками. Понеделину предлагали службу в армии США, но он отклонил это предложение.
3 мая 1945 года всех бывших военнопленных генералов доставили в Париж и передали советским представителям. Затем их отправили самолетом в Москву. Какое-то время они жили свободно, носили положенную генеральскую форму и ничего не знали о своих семьях. Видимо, в отношении их проводились мероприятия спецслужб, но заочный приговор Военной коллегии Верховного Суда от 1941 года в исполнение не приводился. Арестовали Понеделина и Кириллова только 30 декабря 1945-го по постановлению начальника следственного отдела ГУКР «СМЕРШ» генерала Леонова, санкционированному начальником ГУКР «СМЕРШ» B.C. Абакумовым и главным военным прокурором генерал-лейтенантом юстиции Н.П. Афанасьевым.
Фактически на основании приказа Ставки № 270 были возбуждены новые уголовные дела, но без ссылок на этот приказ и с умолчанием о наличии уголовного дела с заочным приговором о расстреле. Генералов водворили в Сухановскую тюрьму особого режима. В конце 1946 года власти СССР полностью рассчитались с предателем А.А. Власовым и его ближайшим окружением, а с Понеделиным и Кирилловым не спешили. Для них тянулись страшные годы пребывания в тюремных застенках, заполненные редкими допросами, бесконечными продлениями сроков следствия и содержания под стражей. Похоже, от них ожидали (или требовали) признания вины за окружение и разгром 6-й и 12-й армий.
20 августа 1950 года «по новым обстоятельствам», которых фактически не имелось, по заключению ГВП, Военная коллегия отменила свой заочный приговор от 13 октября 1941 года, Понеделину и Кириллову (по их новым делам) объявили об окончании следствия (без предъявления дела за 1941 год), а 25 августа все той же коллегией обоих, теперь уже очно, вновь приговорили к расстрелу с немедленным приведением приговоров в исполнение. Генералы признали, что в бою попали в плен. Суду этого было достаточно.
Из собранных следствием и судом материалов очевидно, что генералы невиновны, но грозный приказ Ставки № 270 делал их таковыми, и ни у следователей, ни у судей не хватило мужества хоть как-то протестовать.
После смерти Сталина ГВП было проведено настоящее расследование вновь открывшихся обстоятельств, и все та же пресловутая Военная коллегия Верховного Суда СССР в феврале 1956 года приняла определение о реабилитации загубленных политическим произволом верных сынов Отечества. Вскоре были реабилитированы их жены и дочери.
Содержание приказа Ставки № 270 о генерале Качалове было еще более постыдной и трагической нелепостью. Оказалось, что он, командуя в Ельнинской операции 28-й армией Резервного фронта под руководством Г.К. Жукова, попал в сложную обстановку. В боях севернее города Рославля его штаб был отрезан от войск. Его громили наземным огнем вражеские пушки и минометы, а сверху старательно бомбила авиация. Генерал Качалов погиб. Это удалось доказательно установить смоленским чекистам при вскрытии братской могилы в деревне Старинка Смоленской области и при дополнительном расследовании.
Значит, в приказе Ставки № 270 глумились над генералом, уже сложившим голову за свободу и независимость Родины. Он реабилитирован в 1953 году, после смерти Сталина, и, согласно сообщению ГУК МО РФ, «считается погибшим в Великой Отечественной войне в районе д. Старинка Смоленской области» (приказ МО СССР № 0855 от 13 февраля 1954 года). Жену генерала Качалова Елену бдительные «законники» дважды упрятывали в тюремные камеры и лагерные зоны. Пострадала, как вы помните, и мать Елены. Реабилитировали их уже в 1954 году.
Безусловно, изменить историю или переписать ее заново невозможно. Однако очистить ее от наносной грязи назрела необходимость. Подобные попытки очищения истории уже предпринимались. Так, на XX съезде КПСС разоблачили культ личности И.В. Сталина. Потом воскресили из небытия героев Брестской крепости, рассказали о подвиге героя-подводника Александра Маринеску. Настало время официально решить вопрос о несостоятельности и несоответствии действительности приказа Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии № 270 от 16 августа 1941 года в части необоснованных обвинений в трусости и измене Родине генералов Качалова В.Я., Понеделина П.Г. и Кириллова Н.К.
Приказ начинается с тирады о том, что «не только друзья признают, но и враги наши вынуждены признать, что в нашей освободительной войне с немецко-фашистскими захватчиками части Красной Армии, их громадное большинство, их командиры и комиссары ведут себя безупречно, а порой прямо героически». После нескольких положительных примеров выхода из окружения противника остатков некоторых частей обрушивается лавина проклятий в адрес командармов 28-й и 12-й армий и командира 13-го стрелкового корпуса: «Но мы не можем скрыть и того, что за последнее время имели место несколько позорных фактов сдачи в плен врагу. Отдельные генералы подали плохой пример нашим войскам.
Командующий 28-й армией генерал-лейтенант Качалов, находясь вместе со штабом группы войск в окружении, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистам. Штаб группы Качалова из окружения вышел, пробились из окружения части группы Качалова, а генерал-лейтенант Качалов предпочел сдаться в плен, предпочел дезертировать к врагу.
Генерал-лейтенант Понеделин, командовавший 12-й армией (а где же группы армий? Куда делась 6-я армия, которой командовал Понеделин с 27 июля, так как командарм 6-й был тяжело ранен? – А.Л.), попав в окружение противника, имел полную возможность пробиться к своим, как это сделало подавляющее большинство частей его армии. Но Понеделин не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, совершив таким образом преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги.
Командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов, оказавшийся в окружении немецко-фашистских войск, вместо того чтобы выполнить свой долг перед Родиной, организовать вверенные ему части для стойкого отпора противнику и выхода из окружения, дезертировал с поля боя и сдался в плен врагу. В результате этого части 13-го стрелкового корпуса были разбиты, а некоторые из них без серьезного сопротивления сдались в плен.
Следует отметить, что при всех указанных выше фактах сдачи в плен врагу члены военных советов армий, командиры, политработники, особоотдельщики, находившиеся в окружении, проявили недопустимую растерянность, позорную трусость и не попытались даже помешать перетрусившим Качаловым, Понеделиным, Кирилловым и другим сдаться в плен врагу».
Неудачи Красной Армии на первых этапах войны вызвали волну репрессий в среде командующего состава
И далее: «Некоторые командиры и политработники своим поведением на фронте не только не показывают красноармейцам образец смелости, стойкости и любви к Родине, а наоборот, прячутся в щелях, возятся в канцеляриях, не видят поля боя, а при серьезных трудностях в бою пасуют перед врагом, срывают с себя знаки различия, дезертируют с поля боя». Позволю себе процитировать тут же воспоминания известного поэта Евгения Долматовского, очевидца сражений 6-й и 12-й армий в окружении возле г. Умани: «К северу и востоку от Новоархангельска наши войска отражали натиск 16-й, 11-й и 9-й танковых дивизий, а также двух механизированных (одна из которых тоже значилась под номером 16, а другая называлась «Адольф Гитлер»). С запада надвигались 297-я, 24-я, 125-я и 97-я пехотные дивизии. На юге и юго-западе (а мы рассчитывали пробиться на юг) против нас были выставлены 1-я и 4-я немецкие горнострелковые, 257-я и 96-я пехотные, 110-я и 101-я легкопехотные дивизии, да еще венгерский и румынский корпуса. Здесь же находилась итальянская дивизия, впоследствии оккупировавшая Первомайск. <…>
По немецким данным, наши 6-я и 12-я армии сковали двадцать две… полнокровные дивизии противника с приданными им всевозможными средствами усиления (отдельные артиллерийские дивизионы, отдельные понтонные батальоны, «пионерские», то есть саперные, части, наконец, батальоны фельджандармерии и зондеркоманды). А в воздухе против нас действовали наиболее отличившиеся на европейском театре эскадрильи бомбардировщиков и истребителей общей численностью более 700 самолетов…
Отчаянные бои, которые вели 6-я и 12-я армии сначала в оперативном, а потом и в тактическом окружении с конца июля почти по середину августа, оказались в историческом плане вкладом в разгром гитлеровского блицкрига… 6-я и 12-я армии грудью прикрыли Днепропетровск – крупнейший район сосредоточения нашей промышленности, которую необходимо было эвакуировать. А пока она работала на оборону! Был также сорван захват Киева. Пока эти армии сражались, было эвакуировано в глубь страны 99 тысяч вагонов с промышленным оборудованием».
В приказе Ставки № 270 обо всем этом ни слова.
Против генералов Качалова Владимира Яковлевича, Понеделина Павла Григорьевича и Кириллова Николая Кузьмича военной прокуратурой были возбуждены уголовные дела по обвинению их в измене Родине, а в основу обвинения в качестве главного доказательства положены выписки из приказа Ставки № 270 и несколько малозначащих бумаг.
Судьи Военной коллегии Верховного Суда СССР, пренебрегая отсутствием доказательств, на основании формулировок того же приказа заочно осудили Качалова В.Я. (29 сентября 1941 года), Понеделина П.Г. и Кириллова Н.К. (13 октября 1941 года), определив каждому в качестве меры наказания расстрел. Тут же сработала машина преследования – пострадали жены и совершеннолетние дети Понеделина и Кириллова. Репрессировали даже тещу Качалова.
По большому счету все три генерала стали жертвами политических и военно-стратегических просчетов лиц, подписавших приказ Ставки № 270, ибо войска, которыми эти генералы командовали, были разбиты превосходящими силами противника. Известно, что, находясь в неволе, генералы Понеделин и Кириллов вели себя достойно, их не сломили ни издевательства, ни посулы фашистов, а ведь оба отлично знали о приказе Ставки № 270 от 16 августа 1941 года. 29 апреля 1945 года в числе других пленных они были освобождены американскими войсками. Понеделину предлагали службу в армии США, но он отклонил это предложение.
3 мая 1945 года всех бывших военнопленных генералов доставили в Париж и передали советским представителям. Затем их отправили самолетом в Москву. Какое-то время они жили свободно, носили положенную генеральскую форму и ничего не знали о своих семьях. Видимо, в отношении их проводились мероприятия спецслужб, но заочный приговор Военной коллегии Верховного Суда от 1941 года в исполнение не приводился. Арестовали Понеделина и Кириллова только 30 декабря 1945-го по постановлению начальника следственного отдела ГУКР «СМЕРШ» генерала Леонова, санкционированному начальником ГУКР «СМЕРШ» B.C. Абакумовым и главным военным прокурором генерал-лейтенантом юстиции Н.П. Афанасьевым.
Фактически на основании приказа Ставки № 270 были возбуждены новые уголовные дела, но без ссылок на этот приказ и с умолчанием о наличии уголовного дела с заочным приговором о расстреле. Генералов водворили в Сухановскую тюрьму особого режима. В конце 1946 года власти СССР полностью рассчитались с предателем А.А. Власовым и его ближайшим окружением, а с Понеделиным и Кирилловым не спешили. Для них тянулись страшные годы пребывания в тюремных застенках, заполненные редкими допросами, бесконечными продлениями сроков следствия и содержания под стражей. Похоже, от них ожидали (или требовали) признания вины за окружение и разгром 6-й и 12-й армий.
20 августа 1950 года «по новым обстоятельствам», которых фактически не имелось, по заключению ГВП, Военная коллегия отменила свой заочный приговор от 13 октября 1941 года, Понеделину и Кириллову (по их новым делам) объявили об окончании следствия (без предъявления дела за 1941 год), а 25 августа все той же коллегией обоих, теперь уже очно, вновь приговорили к расстрелу с немедленным приведением приговоров в исполнение. Генералы признали, что в бою попали в плен. Суду этого было достаточно.
Из собранных следствием и судом материалов очевидно, что генералы невиновны, но грозный приказ Ставки № 270 делал их таковыми, и ни у следователей, ни у судей не хватило мужества хоть как-то протестовать.
После смерти Сталина ГВП было проведено настоящее расследование вновь открывшихся обстоятельств, и все та же пресловутая Военная коллегия Верховного Суда СССР в феврале 1956 года приняла определение о реабилитации загубленных политическим произволом верных сынов Отечества. Вскоре были реабилитированы их жены и дочери.
Содержание приказа Ставки № 270 о генерале Качалове было еще более постыдной и трагической нелепостью. Оказалось, что он, командуя в Ельнинской операции 28-й армией Резервного фронта под руководством Г.К. Жукова, попал в сложную обстановку. В боях севернее города Рославля его штаб был отрезан от войск. Его громили наземным огнем вражеские пушки и минометы, а сверху старательно бомбила авиация. Генерал Качалов погиб. Это удалось доказательно установить смоленским чекистам при вскрытии братской могилы в деревне Старинка Смоленской области и при дополнительном расследовании.
Значит, в приказе Ставки № 270 глумились над генералом, уже сложившим голову за свободу и независимость Родины. Он реабилитирован в 1953 году, после смерти Сталина, и, согласно сообщению ГУК МО РФ, «считается погибшим в Великой Отечественной войне в районе д. Старинка Смоленской области» (приказ МО СССР № 0855 от 13 февраля 1954 года). Жену генерала Качалова Елену бдительные «законники» дважды упрятывали в тюремные камеры и лагерные зоны. Пострадала, как вы помните, и мать Елены. Реабилитировали их уже в 1954 году.
Безусловно, изменить историю или переписать ее заново невозможно. Однако очистить ее от наносной грязи назрела необходимость. Подобные попытки очищения истории уже предпринимались. Так, на XX съезде КПСС разоблачили культ личности И.В. Сталина. Потом воскресили из небытия героев Брестской крепости, рассказали о подвиге героя-подводника Александра Маринеску. Настало время официально решить вопрос о несостоятельности и несоответствии действительности приказа Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии № 270 от 16 августа 1941 года в части необоснованных обвинений в трусости и измене Родине генералов Качалова В.Я., Понеделина П.Г. и Кириллова Н.К.
Линкор «Марат»: жизнь после «гибели»[13]
Судьбы кораблей, как и судьбы известных людей, со временем обрастают всевозможными легендами и слухами, зачастую имеющими мало общего с реальными фактами. Так случилось и с линкором «Марат», одним из знаменитых кораблей советского Военно-морского флота. Пресса много писала о нем и в предвоенные годы, и после Великой Отечественной. Однако еще совсем недавно камнем преткновения в истории линейного корабля была роковая дата 23 сентября 1941 года.
27 августа 1911 года корабль, заложенный на Балтийском заводе 3 июля 1909 года под названием «Петропавловск», был спущен на воду и покинул стенку завода в декабре 1914-го. В годы Первой мировой войны линкор находился в Гельсингфорсе. Экипаж корабля принял непосредственное участие в Октябрьском перевороте 1917 года. А в феврале 1921 года линкор стал центром антибольшевистского мятежа в Кронштадте. Лидером мятежников был Петриченко, служивший писарем на «Петропавловске». Восстание подавили, и 31 марта того же года корабль получил новое революционное имя «Марат».
Линкор «Марат» во время воздушного налета
Первые мирные годы после Гражданской войны линкор провел в море на боевой службе. Но осенью 1928-го пришло время для его модернизации. Он простоял у стенки родного завода два с половиной года. В ходе работ уменьшили количество котлов энергетической установки, а на освободившемся пространстве разместили погреба зенитной артиллерии, штурманский и артиллерийский посты, пост энергетики и живучести, радиоцентр и пост гидроакустики. Также отремонтировали главные турбины, переклепали наружную обшивку, сменили листы водонепроницаемых отсеков. Новые надстройки и мачты изменили облик корабля. В апреле 1931 года обновленный «Марат» снова вошел в состав бригады линейных кораблей.
В предвоенной биографии корабля произошло три основных события. 7 августа 1933 года во время выполнения учебных артиллерийских стрельб главным калибром матросы, находящиеся на фок-мачте, увидели пламя, выбивающееся из амбразуры второй башни. Немедленно последовавшая команда на затопление погребов башни предотвратила взрыв боезапаса, однако при этом погибло 68 человек. Причиной пожара стало преждевременное открытие орудийного замка после выстрела. Башня была введена в строй уже в октябре. 10 мая 1937 года линкор ушел в Великобританию для участия в морском параде по случаю коронации Георга V. Возвращаясь, «Марат» побывал в портах Мемеля, Либавы и Таллина. Корабль принял участие и в боевых действиях в ходе советско-финляндской войны. В условиях сложной ледовой обстановки 19 декабря 1939 года «Марат» обстрелял из своего главного калибра финскую батарею Сааремпя на острове Биоркэ.
К 1941 году линкор прошел более 75 000 морских миль и благодаря постоянной модернизации вооружения и оборудования имел весьма высокие тактико-технические характеристики. Его экипаж насчитывал 1286 человек. Капитальный ремонт корабля намечался на лето 1941 года, однако началась война…
Имя «Марат» неразрывно связано с обороной Ленинграда. Начало войны застало корабль на Большом Кронштадтском рейде. Уже в 14 часов 22 июня он впервые открыл огонь по противнику, обстреляв финский самолет-разведчик. На следующий день зенитные расчеты корабля сбили два вражеских самолета и «Марат» первым на Балтике открыл боевой счет. Атаки авиации противника линкор отражал ежедневно в течение следующих двух месяцев, а 22 августа в связи с возникновением прямой угрозы Ленинграду «Марат» перевели на новую огневую позицию в огражденной части Морского канала. 9 сентября загрохотали дальнобойные орудия главного калибра корабля, стрельба по наступающим немецким войскам велась почти беспрерывно.
14 сентября линкор получил первые попадания вражеских снарядов. Уже спустя два дня в ходе артиллерийского обстрела были выведены из строя сразу три зенитных орудия на носовой площадке. Эта потеря имела для «Марата» серьезные последствия, так как в тот же день, 16 сентября, корабль подвергся массированной атаке 27 пикирующих бомбардировщиков. Вражеские самолеты атаковали с носа и кормы. Успеха добилась группа «Юнкерсов», зашедших с носового угла. Жизненно важные отсеки и помещения не пострадали. Были разрушены салон кают-компании и несколько офицерских кают. Взрыв бомб также вывел из строя кормовые зенитки, различные повреждения получила четвертая башня главного калибра и некоторые орудия. Погибло 25 человек. Но среди экипажа появились и первые герои. При отражении налета отличились командир зенитного дивизиона Сухарев, старшины батарей Беляков, Корбань, Котов. Метким огнем зенитчиков было сбито три «Юнкерса».
27 августа 1911 года корабль, заложенный на Балтийском заводе 3 июля 1909 года под названием «Петропавловск», был спущен на воду и покинул стенку завода в декабре 1914-го. В годы Первой мировой войны линкор находился в Гельсингфорсе. Экипаж корабля принял непосредственное участие в Октябрьском перевороте 1917 года. А в феврале 1921 года линкор стал центром антибольшевистского мятежа в Кронштадте. Лидером мятежников был Петриченко, служивший писарем на «Петропавловске». Восстание подавили, и 31 марта того же года корабль получил новое революционное имя «Марат».
Линкор «Марат» во время воздушного налета
Первые мирные годы после Гражданской войны линкор провел в море на боевой службе. Но осенью 1928-го пришло время для его модернизации. Он простоял у стенки родного завода два с половиной года. В ходе работ уменьшили количество котлов энергетической установки, а на освободившемся пространстве разместили погреба зенитной артиллерии, штурманский и артиллерийский посты, пост энергетики и живучести, радиоцентр и пост гидроакустики. Также отремонтировали главные турбины, переклепали наружную обшивку, сменили листы водонепроницаемых отсеков. Новые надстройки и мачты изменили облик корабля. В апреле 1931 года обновленный «Марат» снова вошел в состав бригады линейных кораблей.
В предвоенной биографии корабля произошло три основных события. 7 августа 1933 года во время выполнения учебных артиллерийских стрельб главным калибром матросы, находящиеся на фок-мачте, увидели пламя, выбивающееся из амбразуры второй башни. Немедленно последовавшая команда на затопление погребов башни предотвратила взрыв боезапаса, однако при этом погибло 68 человек. Причиной пожара стало преждевременное открытие орудийного замка после выстрела. Башня была введена в строй уже в октябре. 10 мая 1937 года линкор ушел в Великобританию для участия в морском параде по случаю коронации Георга V. Возвращаясь, «Марат» побывал в портах Мемеля, Либавы и Таллина. Корабль принял участие и в боевых действиях в ходе советско-финляндской войны. В условиях сложной ледовой обстановки 19 декабря 1939 года «Марат» обстрелял из своего главного калибра финскую батарею Сааремпя на острове Биоркэ.
К 1941 году линкор прошел более 75 000 морских миль и благодаря постоянной модернизации вооружения и оборудования имел весьма высокие тактико-технические характеристики. Его экипаж насчитывал 1286 человек. Капитальный ремонт корабля намечался на лето 1941 года, однако началась война…
Имя «Марат» неразрывно связано с обороной Ленинграда. Начало войны застало корабль на Большом Кронштадтском рейде. Уже в 14 часов 22 июня он впервые открыл огонь по противнику, обстреляв финский самолет-разведчик. На следующий день зенитные расчеты корабля сбили два вражеских самолета и «Марат» первым на Балтике открыл боевой счет. Атаки авиации противника линкор отражал ежедневно в течение следующих двух месяцев, а 22 августа в связи с возникновением прямой угрозы Ленинграду «Марат» перевели на новую огневую позицию в огражденной части Морского канала. 9 сентября загрохотали дальнобойные орудия главного калибра корабля, стрельба по наступающим немецким войскам велась почти беспрерывно.
14 сентября линкор получил первые попадания вражеских снарядов. Уже спустя два дня в ходе артиллерийского обстрела были выведены из строя сразу три зенитных орудия на носовой площадке. Эта потеря имела для «Марата» серьезные последствия, так как в тот же день, 16 сентября, корабль подвергся массированной атаке 27 пикирующих бомбардировщиков. Вражеские самолеты атаковали с носа и кормы. Успеха добилась группа «Юнкерсов», зашедших с носового угла. Жизненно важные отсеки и помещения не пострадали. Были разрушены салон кают-компании и несколько офицерских кают. Взрыв бомб также вывел из строя кормовые зенитки, различные повреждения получила четвертая башня главного калибра и некоторые орудия. Погибло 25 человек. Но среди экипажа появились и первые герои. При отражении налета отличились командир зенитного дивизиона Сухарев, старшины батарей Беляков, Корбань, Котов. Метким огнем зенитчиков было сбито три «Юнкерса».
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента