О`Бэньон Констанс. Сентябрьская луна

   – Сеньор, я знаю этот язык не хуже, чем свой родной, – ответил Хантер на безупречном испанском.
   – Вам никогда не провести Эль-Тигре, – покачал головой Сантос. – Это прозвище дали ему недаром.
   – Сейчас главное – найти Камиллу, Сантос. И если она жива, я найду ее.
   – Я слыхал, что Эль-Тигре падок на красивых женщин. Так что, я думаю, он не причинит вреда Камилле.
   – Ты полагаешь, меня это утешает?
   – Я просто хотел вас предупредить…
   Хантер опять взглянул на шляпу Камиллы.
   – Время идет, Сантос. Нам пора. Сумеешь найти то место, где они держат миссис О'Нил?
   – Не беспокойтесь, я его найду, – кивнул Сантос. – Это я вам обещаю!
   Яркие лучи утреннего солнца проникли в комнату через окно и упали на лицо Камиллы. Она открыла глаза и некоторое время не могла понять, где находится, с изумлением оглядывая толстые саманные стены хижины. Единственным предметом мебели, помимо легкой походной койки, на которой она лежала, была грубо сколоченная деревянная скамья.
   Как бы ей хотелось, чтобы все происшедшее оказалось кошмарным сном! Но, к сожалению, это было явью. Выглянув в окно, Камилла обнаружила, что находится в какой-то деревне, состоявшей из саманных домиков вроде того, в котором ее заперли, и окруженной со всех сторон горными вершинами. На растрескавшейся от солнца земле росли только секвойи и мескитовые кусты.
   Впрочем, деревня была какая-то странная: женщины занимались обычной домашней работой, в тени играли дети, но повсюду расхаживали вооруженные мужчины, а на всех близлежащих холмах были расставлены часовые.
   Куда же она попала? Какое отношение имеют Наварро и его брат к людям, которые привезли ее сюда прошлой ночью? И знают ли эти люди, где ее тетя? В одном можно было не сомневаться: это не обычная мексиканская деревушка, а вооруженный лагерь.
   Внезапно за дверью раздались громкие голоса, и Камилла прислушалась. Один из голосов был женским, другой – мужским. Они явно спорили.
   – Пропусти меня, Роберто! Я хочу знать, кого Эль-Тигре взял в плен!
   – У меня есть приказ никого сюда не пускать, – возразил мужчина.
   – А я приказываю тебе дать мне дорогу! Ты что, не знаешь, кто я такая? Я слыхала, что эта женщина с севера, и хочу на нее поглядеть.
   До Камиллы донесся мужской смех.
   – Да ты никак ревнуешь, Долорес! И не напрасно. Говорят, эта женщина очень красива. Стоит Эль-Тигре на нее посмотреть, и – очень может быть! – он тебя прогонит. Может, тогда ты станешь моей женщиной? Я буду обращаться с тобой лучше, чем Эль-Тигре.
   – Эль-Тигре тебя убьет, если узнает, как ты со мной разговариваешь!
   – Вряд ли ты побежишь ему рассказывать, Долорес: иначе пришлось бы объяснять, что ты саматут делала.
   Очевидно, женщина решила изменить тактику.
   – Ну пожалуйста, пусти меня внутрь, Роберто, – замурлыкала она, и Камилла услышала, как мужчина тихонько смеется.
   Заскрипел деревянный брус, дверь открылась, и Камилла увидела входящую в комнату смуглую женщину.
   Долорес Мартинес была любовницей Эль-Тигре уже около года. Горячая и вспыльчивая, она готова была ревновать к любой женщине, претендующей на его внимание, а эта северянка была хороша собой – слишком хороша!
   Долорес оглядела белую женщину с головы до ног, не упуская ни единой детали. Мужские брюки делали ее стройную фигурку еще более соблазнительной. Кожа была белой и гладкой, на прелестном, как у ангела, личике выделялись чудесные ярко-синие глаза. Вьющиеся черные волосы доставали почти до талии. Долорес прекрасно знала, что Эль-Тигре питает слабость к женской красоте, и ее ревность вспыхнула пожаром.
   Камилла встретила пронзительный взгляд женщины, не отводя глаз. У Долорес тоже были длинные черные волосы, но во всем остальном она являла собой полную противоположность Камилле. Глаза ее были черны как ночь, кожа очень смуглая; наряд, состоявший из белой блузы с глубоким вырезом и красной домотканой юбки, подчеркивал пышные, даже, пожалуй, перезрелые формы.
   Подбоченившись, Долорес обошла Камиллу кругом.
   – И вовсе ты не так хороша! – презрительно заявила она по-испански.
   Камилла сделала вид, что не понимает, и лишь пожала плечами в ответ.
   – Эль-Тигре принадлежит мне! Я убью тебя, если ты попытаешься его отнять! – прошипела Долорес. – А может, ты ему и не понравишься. Что это за женщина, которая одевается, как мужчина?!
   Камилла смотрела на нее с невинным видом, словно не понимая, чего от нее хотят, поэтому Долорес пришлось перейти на английский.
   – Зачем ты пришла сюда? Чтобы отнять у меня Эль-Тигре?
   – Мне не нужен твой мужчина, у меня есть муж! А сюда я попала не по своей воле, меня привезли силой.
   – Ты врешь! Эль-Тигре никогда не заставляет женщин силой ложиться в свою постель!
   – Я не была в его постели и ложиться в нее не собираюсь. Не знаю даже, о ком ты говоришь. Я хочу только одного: вернуться к себе домой в Техас.
   Долорес задумалась. Больше всего на свете ей хотелось сплавить из лагеря эту белую женщину, но она боялась Эль-Тигре. Из тех, кто перешел ему дорогу, еще ни один не дожил до того, чтобы успеть этим похвастаться.
   – Ты можешь помочь мне убежать? – с надеждой спросила Камилла, заметив колебания в глазах Долорес.
   – Нет-нет, даже думать забудь! Я не хочу умереть!
   – Но никто не узнает, что ты мне помогла. Просто достань мне лошадь, а уж дорогу я как-нибудь сама найду.
   Мексиканка покачала головой.
   – Нет, это слишком опасно.
   – Если меня поймают, я не выдам тебя!
   Долорес оглянулась на дверь и понизила голос:
   – Отсюда еще никто не убегал. Мимо часовых тебе не пробраться.
   Да, ей очень хотелось, чтобы белая женщина уехала, но страх одержал верх. Долорес уже не раз приходилось видеть, как Эль-Тигре расправляется с врагами и предателями. Если она поможет бежать этой северянке, ее не спасет даже то, что она женщина.
   Камилла поняла, что страх Долорес сильнее ревности.
   – Если ты не можешь мне помочь, скажи хотя бы, нет ли здесь еще одной белой женщины? – спросила она, все еще не желая расстаться с надеждой найти в лагере свою тетю.
   – Нет, из белых ты здесь одна.
   Внезапно на пол комнаты упала чья-то тень, и обе женщины обернулись. В дверях стоял высокий смуглый мужчина, и Камилла затаила дыхание, догадавшись, что это и есть Эль-Тигре. Он оказался моложе, чем она думала. Лицо его было очень красивым, в темных глазах тлел глубоко спрятанный огонь. Он так и впился взглядом в Камиллу, не обращая внимания на застывшую от страха Долорес.
   – Ну-ка, посмотрим, кого это мне привезли, – заговорил он по-испански. – Откуда вы взялись, прелестная северяночка?
   – Кто вы такой? – спросила Камилла по-английски. – Кто дал вам право брать в плен ни в чем не повинных людей?!
   Он одарил ее ослепительной улыбкой. Зубы у него были отличные.
   – Меня зовут Эль-Тигре, сеньорита. Я вождь повстанцев, – представился он по-английски.
   – Это можно назвать не так пышно. По-моему, вы просто бандит! – гневно воскликнула она. – Я видела, что ваши люди сделали с Наварро и его братом!
   Эль-Тигре со смехом поставил ногу в черном сапоге на деревянную скамью.
   – Вряд ли мир осиротеет, потеряв этих двоих, сеньорита. Не понимаю только одного: что у вас может быть общего с этими негодяями?
   Долорес решила наконец обратить на себя внимание. Она прошлась по комнате, призывно покачивая бедрами, а потом взяла за руку Эль-Тигре и умоляюще заглянула ему в глаза.
   – Отошли ее прочь, Эль-Тигре! Раз она была с Наварро и Чико, значит, она – наш враг!
   Но Эль-Тигре вырвал руку и сурово взглянул на нее.
   – С тобой я еще разберусь. Ступай обратно в дом и жди. Мне надо задать этой женщине несколько вопросов, – сказал он по-испански.
   Мексиканка поняла, что возражать бесполезно. Бросив злобный взгляд на Камиллу, она выбежала из комнаты, а Эль-Тигре опустился на скамью и сделал знак Камилле сесть на постель. Все это время он не отрывал от нее взгляда.
   – Ну, а теперь, сеньорита, вы ответите на мои вопросы, – сказал Эль-Тигре по-английски. – Кто вы такая и что делали с Наварро и Чико?
   – Меня зовут Камилла… Кингстон. Миссис Камилла Кингстон. У меня ранчо в Техасе, несколько дней назад на него напали команчерос. Они похитили мою тетю, и я поехала ее разыскивать. Наварро сказал, что отведет меня к ней.
   Камилла решила не вдаваться в подробности: этому человеку явно не стоило доверять. Эль-Тигре усмехнулся.
   – Значит, мне следует называть вас сеньорой… А Наварро и Чико вы поверили напрасно: едва ли они отвели бы вас к вашей родственнице. Видите ли, на самом деле они никакие не команчерос, а просто мелкие грабители. Говорят, они работали на какого-то гринго. Если вашу тетю действительно похитили, то скорее всего это сделал именно он.
   – Но кто он такой и зачем ему это понадобилось?! Со слов Наварро я поняла, что мою тетю захватили по ошибке: они думали, что похищают меня…
   И опять белые зубы Эль-Тигре блеснули в улыбке.
   – Может быть, вы просто приглянулись этому гринго? А где же ваш муж? Будь вы моей женой, я бы не выпускал вас из виду!
   – О моем муже вы, возможно, слышали. Его зовут Хантер Кингстон.
   Эль-Тигре присвистнул.
   – Да, о таком человеке я слыхал. Он ведь очень богат, верно?
   – Да, он богат и могущественен. И если вы…
   – Вашему мужу крупно повезло, – перебил ее Эль-Тигре. – Я уверен, он заплатит немалую сумму, чтобы вас вернуть. Ну, а что вымне дадите, если я вас отпущу?
   Он так и сверлил ее взглядом; Камилла почувствовала, что щеки у нее пылают.
   – Я не стану выторговывать себе свободу тем способом, на который вы намекаете! Все, что у меня есть, принадлежит только моему мужу и никому другому.
   Эль-Тигре рассмеялся в ответ.
   – Я же говорил, что вашему мужу крупно повезло! – Он встал и подошел к двери, но на пороге обернулся. – Мы еще поговорим позже.
   – Но вы не позволите мне уехать?
   – Не так быстро, сеньора Кингстон. Сперва я проверю, правдива ли рассказанная вами история. Согласитесь, в нее не так-то легко поверить.
   С ощущением безнадежности в душе Камилла проследила, как за ним закрылась дверь, а потом легла на кровать и закрыла глаза. Никогда в жизни ей не было так одиноко! Сейчас Хантер уже наверняка узнал о ее исчезновении… Интересно, отправится он в Мексику на поиски? Она столько раз ошибалась в нем, что теперь не знала, на что надеяться… и даже если он поедет ее искать, то сумеет ли найти? В этом Камилла сильно сомневалась.
   Сантос и Хуан спешились возле старой и заброшенной саманной хижины. Дверь висела на одной петле, из трубы не поднимался дым. Передний двор зарос бурьяном по колено высотой, а в пристроенном сбоку загоне не было лошадей.
   – Следы привели нас сюда, отец, но это место выглядит так, будто здесь никто не живет уже много лет, – заметил Хуан.
   – Подожди здесь и прикрой меня, а я пойду проверю, – приказал Сантос.
   – Нет, отец, позвольте мне пойти с вами! Вдруг это ловушка?
   Сантос пристально посмотрел в глаза сыну.
   – Делай, как я говорю! Если со мной что-нибудь случится, немедленно возвращайся домой.
   Хуану никогда прежде не приходилось спорить с отцом, поэтому ему нелегко было выдержать его взгляд и не отвести глаз.
   – Я вас прикрою, отец. Но если с вами что-то случится, я не вернусь домой, пока не закончу начатого дела!
   Сантос понял, что его сын стал взрослым. Ему захотелось обнять Хуана, но он только хлопнул его по плечу.
   – Присмотри за мальчиком, – сказал он, обращаясь к Неваде.
   Как только старший вакеро Валье дель Корасон пошел вперед, Невада взял хижину на прицел. Вытащив револьвер из кобуры, Сантос медленно пробирался к заброшенной развалюхе. Он старался подойти сбоку, чтобы в него не выстрелили из окна или двери. Хуан тоже вскинул ружье, целя прямо в дверь.
   Сантос прижался к боковой стене и прислушался. Стояла полная тишина, и, не раздумывая больше, он ворвался в дверь. Внутри было темно. Сначала Сантос разглядел только сломанную кровать в углу и два деревянных стула – вернее, то, что от них осталось. Но когда его глаза привыкли к темноте, он уловил в темном углу какое-то движение и, упав на колено, прицелился.
   – Не шевелись! Один шаг, и ты покойник! – крикнул Сантос.
   – Пожалуйста, не стреляйте! Я не могу двигаться! – раздался в ответ дрожащий от страха женский голос.
   Сантос бросился вперед: он наконец разглядел съежившуюся в углу женщину. Ее руки и ноги были связаны, полные слез глаза смотрели на него с радостью и недоверием. Опустившись на колени, Сантос разрезал веревки и помог миссис О'Нил подняться на ноги. Она упала к нему на грудь и разрыдалась, а он осторожно обнял ее за плечи.
   На лице у Пруденс виднелись разводы грязи, волосы были растрепаны, но никаких телесных повреждений Сантос не заметил.
   – С вами все в порядке? – спросил он на всякий случай.
   – О, да, меня не били и вообще обращались довольно вежливо… Но никогда в жизни мне не было так страшно! – проговорила Пруденс сквозь слезы. – До сегодняшнего утра меня охраняли трое бандитов, но на рассвете сюда явились еще какие-то вооруженные люди. Они схватили и увели моих сторожей. Они сказали, что их прислал какой-то Эль-Тигре и что мне ничто не угрожает…
   – Вы узнали кого-нибудь из них?
   – Нет, я никогда их раньше не видела. Я совершенно ничего не понимаю!
   – Пойдемте, сеньора О'Нил. Мы отвезем вас домой, – с этими словами Сантос повел ее к двери.

19

   Прошло три дня с тех пор, как Камилла попала в лагерь мексиканских повстанцев. Ей по-прежнему не разрешали выходить из дома, но кормили три раза в день и даже дали возможность вымыться. Чтобы она могла переодеться, ей принесли крестьянскую блузу и ярко-синюю юбку по щиколотку, вместо сапог на ногах у нее теперь были мягкие кожаные сандалии. Но неопределенность положения угнетала Камиллу. Она поминутно спрашивала себя, жива ли ее тетя, приехал ли Хантер в Мексику и не оставили ли Сантос и Хуан попыток спасти ее.
   Камилла часто смотрела на небо, думая, что где-то там, в высоте, парит Цезарь. У нее не было сомнений в том, что ее сокол выживет: он умел добывать себе пищу сам. Но она тосковала по нему и не была уверена, что когда-нибудь снова увидит его.
   Дни Камиллы проходили однообразно. Она то беспокойно металась взад-вперед по комнате, то лежала на кровати, уставившись в пространство. Было невыносимо ощущать себя запертой в четырех стенах, когда кругом ни души и словом перекинуться не с кем. Она не могла поговорить даже с мексиканской толстухой, приносившей ей еду: ведь надо было делать вид, что испанский язык ей незнаком!
   Вечером четвертого дня, когда Камилла думала, что больше не выдержит ни минуты одиночества, дверь внезапно распахнулась, и в комнату вошел Эль-Тигре. Он окинул Камиллу внимательным взглядом и улыбнулся ей.
   – Вот теперь вы выглядите, как подобает женщине, – заявил он и уселся на скамейку.
   Камилла не видела его после первой встречи и была вовсе не уверена, что хочет видеть вновь. Его пристальный взгляд ее смущал, к тому же она не знала, что он замышляет.
   Опустившись на постель, Камилла посмотрела Эль-Тигре прямо в глаза.
   – Когда вы наконец позволите мне уехать? Вы же не собираетесь держать меня здесь до скончания века?
   – Не стоит торопиться, сеньора. Я кое-что проверил и обнаружил, что вы обманули меня: никто ничего не слыхал о вашем браке с Хантером Кингстоном.
   – Об этом в самом деле известно немногим: мы поженились совсем недавно. Но я действительно замужем! Зачем мне вам лгать?
   – Ну, мало ли какие на то могут быть причины! Может быть, вымне скажете?
   – Это правда, клянусь вам!
   Эль-Тигре встал и неторопливо подошел к Камилле. Она ахнула в испуге и отшатнулась, когда он опустился на койку рядом с ней и дернул за ленточку, которой были перевязаны ее волосы.
   – Когда у женщины такие прекрасные волосы, не следует их прятать, – пальцы Эль-Тигре перебирали шелковистые пряди. – Даже мужской наряд не мог скрыть вашей прелести.
   Камилла отодвинулась к самой стенке, не зная, что у него на уме. Словно прочитав ее мысли, Эль-Тигре усмехнулся.
   – Если бы мне вздумалось вас поцеловать, вам бы это вряд ли понравилось, верно?
   Она оттолкнула его руку и твердо взглянула в глаза.
   – Я замужняя женщина и не позволю никому, кроме мужа, прикасаться ко мне! Учтите, он будет меня разыскивать и убьет вас, если узнает, что вы…
   – Во всяком случае, не сомневаюсь, что попытается. По правде говоря, мне известно, что Хантер Кингстон уже в Мексике. А поскольку он вас ищет, я склонен верить, что он и в самом деле ваш муж.
   Сердце Камиллы отчаянно заколотилось.
   – Вы видели Хантера?!
   – Нет, но наверняка скоро увижу. Кроме того, я проверил, что вы действительно разыскиваете свою тетю. Одного не могу понять: почему ваш муж не приехал в Мексику вместе с вами. Будь вы моей женщиной, я ни за что не отпустил бы вас одну в столь опасное путешествие!
   – Хантер был в Сан-Антонио, когда на нас напали. У меня не было времени сообщить ему, что я отправляюсь на поиски тети.
   – Полагаю, вы просто опасались, что Хантер Кингстон не позволит вам и шагу ступить из дому, – усмехнулся Эль-Тигре.
   Камилла улыбнулась в ответ.
   – Вы правы. Хантер ни за что на свете не дал бы мне пересечь мексиканскую границу.
   Она вдруг с тревогой осознала, что уже ощущает на себе обаяние Эль-Тигре. Нетрудно было представить, что мужчины повинуются ему не раздумывая, а женщины теряют из-за него голову. Камилле почему-то казалось, что ей не следует опасаться Эль-Тигре, что у него сильно развито чувство чести и он не причинит ей зла…
   – Я знаю, что вы приехали в Мексику вместе с мужчиной и мальчиком, – продолжал Эль-Тигре, внимательно наблюдая за ней.
   Глаза Камиллы широко раскрылись, она не удержалась и схватила Эль-Тигре за руку.
   – Вы знаете, что с ними? Они в безопасности?
   – Кто они вам?
   – Сантос – старший вакеро на моем ранчо, а Хуан его сын. Оба они близкие мне люди!
   – Теперь понятно, почему вы так беспокоитесь о них. Можете не волноваться: с ними все в порядке – так же, как и с вашей тетей. Я узнал, где ее держат, и устранил сторожей, а потом не стал мешать вашему старшему вакеро ее найти. Она уже спасена. Я отдал приказ моим людям проводить их до техасской границы – так, чтобы они этого не заметили, разумеется.
   Камилла почувствовала огромное облегчение, ее сердце наполнилось благодарностью, на глазах выступили слезы. От радости ей хотелось броситься на шею этому человеку, но она вовремя остановила себя, понимая, что Эль-Тигре может ее неверно понять.
   – Как мне вас отблагодарить? – тихо спросила она.
   – Есть способ, – усмехнулся он, глядя ей в глаза, и неожиданно обвел ее губы кончиком пальца.
   – Моя благодарность не заходит так далеко! – тряхнув головой, заявила Камилла. – Я имела в виду денежное вознаграждение. Мой муж хорошо вам заплатит за мое освобождение.
   Эль-Тигре покачал головой.
   – Есть вещи, которые за деньги купить невозможно, сеньора.
   – Знаю. Меня, например, купить нельзя.
   – Но есть другие пути…
   Его рука скользнула вниз и легко коснулась ее груди. Не успела Камилла опомниться, как Эль-Тигре повалил ее на постель и склонился над нею.
   – Я бы отказался от любого вознаграждения в обмен на право ощутить вкус этих губ! – прошептал он.
   Камилла не отвела взгляда, не стала вырываться, но Эль-Тигре почувствовал, как напряглось все ее тело, готовясь к сопротивлению, прочел отказ в ее сверкающих негодованием синих глазах.
   – То, что вы хотите, вам придется взять у меня силой. Я не торгую своей честью. Да, мне очень хотелось бы вернуться домой, но я никогда не изменю своему мужу!
   Глаза Эль-Тигре грозно сощурились, и Камилла затаила дыхание, не зная, чего теперь ожидать. Но неожиданно его губы опять раскрылись в улыбке.
   – Я никогда не беру женщин силой, красавица! И могу признаться, что сегодня ты восстановила во мне веру в женскую порядочность. Как ни сильна моя страсть, я готов подождать, пока ты сама на нее не ответишь.
   Камилла оттолкнула его руки и села на постели.
   – Вам придется ждать всю жизнь, Эль-Тигре. Я уже сказала, что никогда не уступлю.
   – Вы находите меня таким отталкивающим, сеньора?
   Взгляд Эль-Тигре вдруг стал растерянным, и Камилла рассмеялась, догадавшись, что задето его мужское самолюбие. Скорее всего он был избалован женским вниманием и привык, что каждое его желание, даже каприз, исполняется мгновенно и беспрекословно.
   – Нет, я нахожу вас весьма привлекательным. И если бы я не любила своего мужа, боюсь, вы показались бы мне просто неотразимым.
   Эль-Тигре совершенно по-мальчишески рассмеялся, запрокинув голову.
   – Быть может, это еще случится… прежде, чем я вас отпущу.
   – Вы по-прежнему собираетесь держать меня в плену?
   – Я предпочел бы считать вас своей почетной гостьей.
   – Мне всегда казалось, что гостей не держат взаперти.
   – Вы должны понимать, что это для вашей же безопасности. В моей армии есть бойцы, не склонные, в отличие от меня, считаться с чувствами женщины. И если бы кто-нибудь из них не устоял перед искушением… мне пришлось бы его убить.
   – Но почему бы вам просто не отпустить меня? Вы могли бы отдать мне мою лошадь. Я сама найду дорогу до Санта-Розы! – воскликнула Камилла в последней отчаянной попытке урезонить Эль-Тигре.
   – В этой пустыне вы не продержались бы и дня. Я приставил к вам Пабло, так что здесь вы будете в полной безопасности.
   – Но я хочу домой! – закричала она, потеряв терпение.
   – Я еще не решил, что с вами делать, но… кажется, я не в силах с вами расстаться. Может быть, настанет день, когда вы полюбите Эль-Тигре хоть немного?
   Не дожидаясь ответа, он направился к двери, а Камилла бессильно опустилась на постель. Сколько времени пройдет, прежде чем ей удастся уговорить его?! Слава Богу, хоть тетя Пруди сейчас на пути к Валье дель Корасон. Как ни странно, Камилла верила Эль-Тигре. Очевидно, в способности пробуждать в людях доверие и заключался секрет его обманчивого обаяния… Она не сомневалась, что при случае он может стать беспощадным.
   На следующий день дверь домика оставили открытой из-за невыносимой жары и духоты. Камилла выглянула наружу, и сторож, стоявший на часах, послал ей дружелюбную улыбку, но она не ответила, потому что была сердита на него: утром Долорес опять пыталась с ней повидаться, но часовой ее не впустил.
   Взглянув на противоположную сторону пыльной улицы, Камилла заметила большой дом, стоявший поодаль от остальных, и догадалась, что именно там живет Эль-Тигре. Из дома доносились громкие сердитые голоса, и Камилла поняла, что они принадлежат Долорес и Эль-Тигре.
   – Ты опять сегодня пыталась проникнуть к моей пленнице! – говорил Эль-Тигре. – Только попробуй еще раз – я прикажу отстегать тебя конским кнутом и прогоню прочь с моих глаз!
   – Ты меня не любишь, иначе не стал бы все время таскаться к этой тощей северянке! – кричала в ответ Долорес.
   – А я и никогда не говорил, что люблю тебя. Я тебя держу, пока это доставляет мне удовольствие, но если ты перестанешь слушаться, я отошлю тебя подальше отсюда. Ни одной женщине я не позволю стать для меня единственной. Моя возлюбленная – это моя страна!
   – Северянка стала для тебя единственной! Я по глазам вижу!
   Внезапно наступила тишина, а потом Камилла услыхала тихий смех и довольное урчание Долорес. Очевидно, Эль-Тигре обнял ее.
   – Я много часов провел в седле, женщина. И вот наконец я дома, а ты встречаешь меня бранью! Разве ты не приготовила мне никакой еды?
   До Камиллы снова донесся смех, она вернулась к постели и легла. Надо было срочно найти способ выбраться отсюда. Камилла поняла, что просто так Эль-Тигре ее не отпустит. По крайней мере, в обозримом будущем…
   Вот уже пять дней Хантер безуспешно разыскивал Камиллу. Следы копыт давно затерялись, но он продолжал ехать вперед по горам в надежде наткнуться хоть на какой-то след Камиллы или захвативших ее людей.
   Одежда Сантоса оказалась ему тесновата, и Хантер купил себе новую. Теперь на нем были черные кожаные штаны и куртка, а также мексиканские сапоги со шпорами. Самой приятной и полезной деталью костюма оказалась широкополая мексиканская шляпа: она не только скрывала лицо, но и защищала от безжалостного зноя пустыни.
   В каждой деревне он пытался расспрашивать, не видел ли кто белой женщины, но ответом на все вопросы было упорное молчание. Приехав в очередную маленькую горную деревушку, Хантер решил во что бы то ни стало добиться ответа и вот уже несколько часов сидел в пивном погребке в надежде, что кто-нибудь проговорится, и ему удастся узнать, где Камилла. Сомбреро он натянул пониже на лоб и откинулся к стене, сделав вид, что дремлет. Наконец какой-то старик с темной, как пергамент, морщинистой кожей и слезящимися глазами подошел к столу Хантера и сел, не отрывая взгляда от стоявшей на столе бутылки текилы.
   – Сеньор, я хотел бы выпить за ваше здоровье, если вы угостите.
   Хантер сдвинул сомбреро на затылок и взглянул на старика.
   – Можешь выпить всю бутылку, амиго, но сначала ответь на мои вопросы.
   Старик облизнул губы, тщетно пытаясь держаться с достоинством, и сложил руки на животе.
   – Что вы хотите знать, сеньор?
   – Я разыскиваю человека по имени Эль-Тигре, – понизив голос, сказал Хантер.
   Выражение лица старика сразу изменилось. Он побледнел и испуганно огляделся по сторонам.