Ольга Юнязова. Странники зазеркалья

   Александр собрался было спросить стоимость, но тут сзади его кто-то погладил по спине. Он обернулся.
   – Не желаете угостить девушку коктейлем? – почти в ухо ему прошептала обворожительная брюнетка. Она была не менее красива, но, как ни странно, Александр не почувствовал ни малейшего желания её угощать. Что-то неуловимое выдавало в ней фальшивость. Это была дешёвая декоративная безделушка для тех, у кого нет денег на бриллиант. Он улыбнулся и, бросив на прилавок купюру, сказал бармену: «Налей ей», – после чего снова повернулся к «богине».
   – И сколько стоит твоё общество?
   – У тебя столько нет, – усмехнулась она. – Да и зачем тебе я? Вон, выбирай любую. Для тебя всё будет за полцены.
   – Мне не нужна уценёнка, – поморщился Александр. – И всё-таки сколько?
   Она назвала сумму.
   – Ты шутишь?!
   – Я предупреждала. – Она пожала плечом, на котором красовалась цветная татуировка.
   – За один раз?!
   – Что значит «за один раз»? – возмутилась «богиня». – За вечер.
   – Но за вечер всё равно один, ну максимум два раза.
   – Два раза чего?
   – Как чего?
   – Мальчик! – Она расхохоталась. – Ты думаешь, я торгую здесь телом?
   – А чем?
   – Я же сказала: «Общением». И ты уже истратил весь бесплатный лимит. – Она щёлкнула пальцами, и бармен, не прекращая встряхивать шейкер, достал из-под стойки песочные часы.
   – Бред какой-то! – опешил Александр. – И ты надеешься найти того, кто это купит?!
   – Я не собираюсь никого искать, – улыбнулась она. – Ты вот, к примеру, сам меня нашёл.
   Сзади его снова погладила по спине девица, от которой, он думал, уже отвязался. Он повёл плечом, чтобы стряхнуть с себя её руку, но она, чтобы привлечь к себе внимание, ещё крепче в него вцепилась.
   – Саша! – услышал он голос Оксаны. – Саша, очнись!
   Александр открыл глаза и сфокусировал взгляд. Маша почти перестала раскачиваться, её веки были опущены, а рот приоткрыт. Силы закончились, она оторвалась от зеркального коридора и потеряла сознание, если, конечно, можно назвать сознанием то состояние, в котором она пребывала до этого.
   – Надо перенести её вниз, – сказала Оксана. – Сейчас позову Володю.
   Александр проводил её взглядом и потёр онемевшие пальцы. Всё тело затекло, словно он просидел в одной позе несколько часов. Он встал, чтобы немного размяться, но в глазах потемнело, и залетали серебристые светлячки. В ушах снова начал нарастать гул. Он не увидел, но почувствовал, что Маша, потеряв опору, начала падать. Едва успев подставить руки, чтобы не позволить девушке удариться головой, он аккуратно уложил её на пол и на четвереньках пополз к люку, не став дожидаться, пока сам упадёт рядом.
   В себя он пришёл уже в гостиной. Напротив сидела бледная, измождённая Оксана.
   – Как ты? – спросила она.
   – Не очень.
   – Меня тоже что-то замутило. Сколько времени мы там были?
   Александр пожал плечами и посмотрел на плиту, где стояла кастрюля с будущим бульоном.
   – Может, минут десять? Вон, даже вода закипеть не успела.
   – Дааа, – покачала головой Оксана. – Ненадолго же нас хватает. Ты успел ещё что-нибудь увидеть?
   – Да. Был один яркий образ, но… что толку-то от этих бредовых снов?
   – И всё-таки! Расскажи, что увидел.
   – Какие-то прыжки во времени. То был в деревянной Руси, то вдруг оказался в современном ночном клубе в окружении полуголых девиц. Даже неудобно об этих фантазиях тебе рассказывать, – усмехнулся он. – Да и какое это может иметь отношение…
   – Полуголых девиц?!
   – Ну, извини. Я ж не виноват…
   – Да я тебя не обвиняю! Просто я увидела нечто подобное.
   – Да?
   – То есть я не была в ночном клубе, но я встретилась с женщиной так называемой древнейшей профессии. Она… как тебе сказать? Ну, представь: пока была более-менее красива – работала, а состарилась, растолстела… и всё. Никому не нужна. Голод, тьма, скука смертная. И она пытается цепляться за прошлое, пытается краситься, наряжаться, но это выглядит смешно и жалко.
   – И какое отношение эти женщины могут иметь к Маше?
   – Не знаю. Но слушай дальше! В своих воспоминаниях моя упомянула скомороха…
   – И?! Что замолчала-то?
   Оксана нахмурилась, вспоминая своё видение.
   – Я думаю: а вдруг это просто моя фантазия, навеянная подсказками? Ведь мне хотелось его увидеть. Вот я, может быть, и придумала…
   – Так ты его увидела?
   – Нет. Я нырнула в её воспоминания, но там никаких скоморохов не было. Там было вообще нечто непонятное.
   – Ну не тяни!
   – Пристань, корабль, крестоносец… Откуда на Руси крестоносцы?!
   – А почему ты решила, что действие происходит на Руси?
   – А где ж ещё-то?! Язык наш, одежда…
   – Оксана! Какой язык? – Александр засмеялся. – Неужели думаешь, что попади ты в те времена, то поняла бы хоть слово из того, что говорили наши предки?
   – С языком понятно, – согласилась Оксана. – Но это точно не наше время! Корабль с парусами и вёслами, одежда… Я помню, с моего плеча сползла шаль, и я увидела рукав белой рубахи, правда очень грязный… и он был расшит узором – красными крестиками. Это же традиционная русская одежда. Опять же икона в комнате. В католических странах не было икон в домах, значит, это где-то здесь. Почему-то кажется, это что-то вроде Великого Новгорода. Опять же – пристань. Она ещё говорила про матросов в кабаке…
   – Ладно. Предположим, ты оказалась в древнем Новгороде. Что нам это даёт?
   – Понятия не имею. И при чём тут крестоносец?! Но я его отчётливо видела! Белый плащ и на груди красный крест.
   – А вернуться туда и спросить?
   – Давай попробую. А ты следи, чтобы бульон не убежал.
   Оксана сжала виски ладонями, закрыла глаза и снова погрузилась в воспоминания.
 
   Было всё равно, как её будут звать, лишь бы дали поесть, лишь бы хоть какое-то тёплое место, чтобы выспаться и отогреться. Рыцарь выбрал несколько девушек, расплатился с толстяком и, что-то сказав переводчику, вернулся на корабль. Толмач повёл выбранных в ближайшую корчму. Девушек посадили за стол и поставили перед ними один котелок на всех. Тарелок не дали. Оголодавшие нищенки набросились на еду. Толмач отошёл в тёмный угол. Оксана поставила участников скоростной трапезы на паузу, чтобы её подопечная не осталась голодной, пока она рассматривает обстановку. Посетителей, кроме них, никого. Да и не удивительно: тесное полутёмное помещение с несколькими малюсенькими оконцами. Ни стёкол, ни плёнки в них нет, просто дыры в стене. Лавки и столы неотесаны, словно это временная мебель, сколоченная наскоро. Того и гляди посадишь занозу. Низкий потолок украшает люстра. Оксана присмотрелась: люстра казалась тщательно отполированной и резко выделялась из общей убогости интерьера. Она была сделана в форме корабельного штурвала: круг, разделённый на несколько секторов. На конце каждой перекладины свеча. Сейчас они не горят – достаточно того света, который проникает сквозь окна. «Штурвал? – удивилась Оксана. – Кажется, в таком виде они появились только во времена Петра Первого».
   – Всё верно! – услышала она голос из тёмного угла и вздрогнула. Толмач смотрел на неё с усмешкой.
   – Что верно? – пролепетала Оксана.
   – Штурвал изобретут намного позже. А в эти времена так изображалось солнце. Любое дело начинали с освящения этим символом.
   – Хотите сказать, что мы в дохристианской Руси?
   – О, нет! Русь уже давно крещена, но кто может запретить делать светильники?
   – А вы… – Оксана вгляделась в едва различимые в темноте черты лица.
   – В эти времена на «вы» здесь никто не обращается. Но ты права.
   – В чём права?
   – Это мы.
   – Тогда, может быть, вы поможете мне понять, что происходит?! Что случилось с девочками? Как им помочь?
   – Для начала надо их накормить. – Щёлкнув пальцами, он снял нищенок с паузы, и они снова заскребли деревянными ложками по горшку с кашей.
   – Вообще-то я спрашивала про Машу и Дашу.
   – Я тоже про них. Вон они, пока ещё обе в едином теле. Если хочешь вернуть им разум, надо предотвратить трагедию.
   – Вы поможете мне?!
   – Вообще-то у меня своих дел по горло! С чего бы мне отвлекаться на такую мелочь, как жизнь отдельного персонажа?
   – Каких дел?! – возмутилась Оксана. – Решили открыть бордель?
   – Ты, как обычно, мелко мыслишь, девочка моя. Хотя рано или поздно все бы они оказались именно там. Но мне они нужны для иного.
   – Можно полюбопытствовать?
   – Можно, – усмехнулся он. – Но сможешь ли понять? Ты знаешь, что такое легализация доходов?
   – Знаю. «Отмывка» незаконно полученных денег.
   – Верно. А мне нужно «отмыть» не только деньги, но и власть.
   – Как это?! – От удивления Оксана расширила глаза так, что они непроизвольно открылись в реальности.
   Напротив по-прежнему сидел Александр.
   – Ну что? – спросил он.
   – Там опять этот…
   – Кто?
   – Раньше я звала его «Граф»… ну я рассказывала тебе.
   – Помню. А на этот раз он кто?
   – Я думала, слуга-переводчик у крестоносца. Но сейчас понятно, что всё наоборот: крестоносец служит ему, даже если сам того не понимает.
   – И что он сказал?
   – Что если решить проблему, из-за которой произошло раздвоение личности, то к девочкам вернётся разум.
   – А что за проблема?
   – Если девушка оказалась одна на улице, голодная и готовая на любую, даже самую греховную работу, то, по-твоему, у неё нет проблем?! – возмутилась Оксана. – Осталось найти причину, которая привела к этому, и предотвратить.
   – И где искать?
   – Пока не знаю. Он, правда, намекнул… но…
   – Оксана! Давай думать вместе! На что намекнул?
   – Он сказал, что ему надо «отмыть» власть.
   – Как это?!
   – Вот и я так же вытаращила глаза.
   – Но что он имел в виду?
   – Что-то подобное «отмывке» денег.
   – В смысле?
   – Ты что? Не знаешь, как «отмываются» деньги?
   – Откуда бы я должен это знать?!
   – Берётся кредит в банке. На него строится какой-нибудь ресторан или другое заведение из сферы услуг, типа парикмахерская, ремонт обуви, химчистка. Цены там делаются такие, чтобы народ туда заходил, охал, вертел пальцем у виска и уходил. Сажают туда человека, который делает вид, что работает. А по документам проводят, что народ в это заведение толпами валит. Через некоторое время отдают кредит и продолжают платить налоги с «чёрных» денег, которые получены совсем в другом бизнесе.
   – А зачем?
   – Что зачем? Зачем отмывать деньги?
   – Ну да. Налоги с них платить. Зачем?
   – Привет! Если ты построишь себе дом на чисто «чёрных» деньгах, то рано или поздно у тебя спросят, где ты их взял. А если у тебя сеть ресторанов, ночных клубов, салонов красоты и химчисток и ты с них налоги платишь, то вопросы неуместны. Легальный бизнес.
   – А сами по себе эти «химчистки» дохода не приносят?
   – Когда как, – пожала плечами Оксана. – Если начинают давать доход, то хорошо, если нет, то от них избавляются, когда отпадает нужда.
   – А он, значит, сказал, что ему надо «отмыть» власть? Значит, она у него есть, но он не может её законно использовать?
   – Понятия не имею, что он имел в виду, – пожала плечами Оксана. – Но не сама же я это придумала!
   – И как ему может помочь нищенка с улицы?
   Оксана тяжело вздохнула и, снова закрыв глаза, вернулась в полутёмный зал корчмы. На этот раз там никого не было. На столе осталась только посуда. Она взяла ложку и постучала по горшку. Из-за двери высунулась голова.