Страница:
– Ни в коем случае, – заверила его Морриган. – У тебя прекрасные воспитанники, Истран. Особенно последний. Но хотелось бы подробнее именно об этом. Или, может быть, нам стоит пригласить его и пообщаться с ним лично?
– Полагаю, это будет преждевременно. Орландо очень милый и славный юноша, но ему свойственна некоторая несобранность и… Словом, у меня есть опасения, что он не сумеет сохранить тайну, в которую мы его посвятим. А как маг… он очень талантлив, но неопытен. С ним еще работать и работать.
– Очень подробно, ничего не скажешь… – хмыкнула Морриган. – Ладно, все равно от тебя ничего кроме «хороший мальчик» не добьешься. Проясни еще один маленький политический нюанс. Этот милый ребенок что-либо делает для того, чтобы вернуть себе корону?
Мэтр Истран кивнул.
– Он имеет дело с какой-либо из мистралийских оппозиционных партий?
Еще один кивок.
– Официально?
– Инкогнито.
– Движение Реставрации?
– Ты поразительно догадлива, – расплылся в улыбке Истран.
– Это единственная партия, которая додумалась заявить, что «принц с нами, но сохраняет инкогнито». Значит, они все же говорят правду. Кто бы мог подумать? Что ж, будем знать на случай, если они обратятся к нашим королям за помощью… А теперь перейдем к следующему вопросу. Силантий, до меня дошли слухи, что твой король собирается женить младшего внука? На ком?
– Да он сам еще толком не знает, – недовольно отозвался Силантий, которого оторвали от каких-то приятных размышлений. – Ему, как обычно, что-то взбредет в голову в последний момент…
– А когда он думает передавать сыну власть? – подал голос Хирон. – Долго еще собирается на троне мантию протирать? Давно на заслуженный отдых пора, правнуков уже дождался, а с посохом все никак не расстанется. Пафнутию уже под сорок, а он до сих пор наследный принц. Что там думает твой Зиновий? Не хватало, чтобы он дожил до старческого маразма, оставаясь на престоле. Ты этим вопросом вообще занимаешься, или у тебя только на драконов времени хватает?
– Занимаюсь, – степенно отозвался Силантий. – Но как Зиновия убедить, что ему уже пора на покой? Он до сих пор считает, что еще не слишком стар, а Пафнутий не дорос до посоха. Хоть кол ему на голове теши, упрямцу…
– С королями надо работать, – развел руками мэтр Истран. – Их надо воспитывать, постоянно и ежедневно. До того как они начнут выживать из ума, а не после.
– Все свои упреки можешь адресовать Павлине, – нахмурился Силантий. – Когда я стал старшим придворным магом и наставником, Зиновию было уже за пятьдесят, и перевоспитывать его не было никакой возможности. К тому же еще от природы вздорный характер… Ты вспомни своего Кендара, как ты его всю жизнь за плащ ловил, чтобы не затеял какую-нибудь войну, и насколько часто тебе это удавалось. Тот же случай. Я поговорю с Зиновием, но ничего не обещаю. Он упрям, как сто ослов.
– Все же поговори, – подвела итог Морриган. – А если что-то пойдет не так, и он в самом деле начнет вести себя неадекватно, немедленно сообщи. Все вместе как-то уладим ситуацию.
– Ампулой яда? – ехидно заметил Ален.
– За кого ты меня принимаешь? При помощи независимой медицинской экспертизы, которая признает его величество недееспособным, если тебе так уж интересно. Кстати, с твоим тоже давно пора то же самое сделать. Хотя его и отравить не велик грех. Если бы в Галланте женщины наследовали трон или у Агнессы был хоть один сын, я бы уже давно настояла на устранении этого ничтожества. Но пока у него нет прямых наследников, такой шаг может привести к активной борьбе за власть и прочим беспорядкам. Только поэтому я до сих пор терплю твоего Луи.
– Оставь моего короля в покое! Что плохого он кому сделал? Безобидный тихий алкоголик, пьет себе и никого не трогает. И, между прочим, своих любовников силком в спальню не таскает.
– Вернемся к делам, – напомнил Хирон. – Не превращайте совещание в сведение мелких личных счетов. Так мы до завтра не управимся.
Вопросов действительно накопилось столько, что заседание затянулось чуть ли не до полуночи. Поэтому, когда обсуждение последней проблемы было завершено, господа маги заторопились по домам. Первым исчез Силантий, который под конец настолько отвлекся от темы разговора и погрузился в свои размышления, что на прощанье вместо «до свидания» торопливо фыркнул что-то по-драконьи. Затем откланялся величавый Хирон. Повеса Ален преувеличенно томно поцеловал руку хозяйки и полушутя поинтересовался, действительно ли она намерена выставить его из дому в такую погоду. Получив категорическое подтверждение, он, не смущаясь, перевел свой лукавый взор на Джоану, но тут ему не дали и рта раскрыть. Мэтр Истран с ехидной усмешкой заявил, что провожать даму он намерен сам, поскольку им необходимо обсудить кое-какие личные вопросы, и, подхватив Джоану под локоток, исчез вместе с ней в облачке телепорта.
– Что ты так хмуришься? – поинтересовался он, наблюдая, как мэтресса сбрасывает туфельки и первым делом направляется к столику, на котором стояла бутылка. – Неужели тебя так угнетает тот факт, что из всех нас одна ты не умеешь телепортироваться? Так это недостаток твоей школы, и ничего постыдного в этом нет. Школа Высшего Разума очень узконаправленное учение, и…
– Да нет, – поморщилась волшебница, наливая себе коньяк. – Просто у Морриган есть гадская манера каждый раз ехидно прохаживаться насчет моего возраста, а я этого не люблю.
– Не обращай внимания, – посоветовал старик, удобно располагаясь в кресле. – Морриган в твоем возрасте сама выглядела точно так же, и ты напоминаешь ей не лучшие времена.
– А правду говорит Ален, что у вас с ней триста лет назад была пылкая любовь? – не удержавшись, спросила Джоана. Ей давно было это интересно, но не выпадало удобного момента.
– Не триста, а четыреста, и не пылкая любовь, а легкий студенческий роман, перешедший в приятельские отношения. Три столетия она была совсем с другим человеком, что есть исторический факт, и ты бы должна об этом помнить. Поменьше слушай Алена, ему двухсот еще нет. Откуда ему знать, кто кого любил в те времена, когда он еще не родился… Ну что, поговорим о деле, да я пойду проверю, что там делают мои мальчики?
– Минуточку, – извиняющимся тоном попросила Джоана и, приоткрыв дверь, окликнула прислугу в коридоре.
– Сию минуту, госпожа! – донеслось оттуда, – Уже иду!
– Да не нужен ты мне! – прервала слугу мэтресса. – Скажи только, господин президент уже спит?
– Никак нет, госпожа, он у себя в кабинете. У него господин Дорс.
– Свободен! – рыкнула Джоана, захлопнула дверь и раздраженно топнула ножкой. – Что за несносный ребенок! Я же ему говорила, предупреждала. Нет, он опять что-то обсуждает с этим…
– Как бы тебе хотелось знать, что именно, – улыбнулся мэтр Истран. – Но просканировать этих господ без их ведома ты не можешь, а идти на открытый конфликт не хочешь. Могу помочь. Разумеется, не бесплатно.
– От тебя ли я это слышу? – изумилась Джоана. – А как же бескорыстие и прочее благородство?
– Э, милая, бескорыстие допустимо с Хироном или Силантием, на самый худой конец с Морриган. А с тобой можно играть только по твоим правилам. Так что, если желаешь узнать, о чем сейчас беседует твой внук со своим коллегой, смирись с тем, что и я это тоже послушаю.
– Хорошо, – согласилась мэтресса. – Тебе нужно зеркало? Пойдем в спальню.
– Ай-яй-яй! – проворчал мэтр, выбираясь из кресла. – Падение нравов превосходит всякие пределы! Дама приглашает почтенного господина в свою опочивальню, нимало этого не стесняясь!
– Положим, тебя можно приглашать, – засмеялась дама. – Вот с Аленом я бы делать этого не стала. А касательно нравов, уважаемый мэтр, давно ли ты стал таким щепетильным? Как-то не верится, что ты с детства отличался столь строгой нравственностью. Сразу почему-то возникает вопрос, как в таком случае появилась на свет Этель? Ее бабушку в капусте нашли? Или она из яйца вылупилась?
– Ох и язва ты, Джоана… – поморщился мэтр. – Неудивительно, что вы с Этель нашли общий язык. А теперь прекрати ехидничать и смотри.
Большое зеркало затуманилось, затем просветлело, явив взорам наблюдателей господина президента и почтенного магната за деловым разговором.
– И не пытайся меня уговаривать! – восклицал господин Факстон, категорически отмахиваясь от собеседника. – Твои проблемы, сам их и решай! Больше я в этих авантюрах не участвую! С меня хватило тех «переговоров»! Как я мог пойти на такой идиотизм! Ты меня подставил, как болвана!
– Постой, Зюс, ты что-то не то говоришь, – остановил поток возмущений господин Дорс. – Каким образом я тебя подставил? Что я такого особенного у тебя попросил?
– Сущую малость! – продолжал психовать президент. – Попытаться втолковать Шеллару, что ты ему нужен и, следовательно, вам невыгодно враждовать из-за всякой ерунды! Милая невинная просьба! Если учесть, что Шеллар уехал почти на луну и оставил вместо себя этого твердолобого кузена…
– И что здесь такого?
– Да, конечно, ничего! Ты снарядил меня на переговоры, а сам, подлец, в тот же вечер устроил какой-то налет с погромом… Не делай круглые глаза, так я тебе и поверил! Пока я, как кретин, дожидался его высочества Элмара в королевской приемной со своими дипломатическими тонкостями, твои люди напали на какую-то девицу, разнесли чей-то дом и рассердили его высочество так, что он чуть меня не пришиб, едва заслышал твое имя!
– Зюс, уверяю тебя, я здесь…
– Внучку свою уверяй, гнусный интриган! Знаешь, что я пережил из-за тебя?!
– Ну, не преувеличивай…
– Не преувеличивать? Ты видел когда-нибудь его необъятное высочество? Твоего Кроша пополам перекусит не глядя и не напрягаясь. Представь себе, этот громила входит и с порога начинает вызверяться по поводу того, что я здесь делаю. Я, как идиот, начинаю ему о тебе, а он как стал орать… Чего я только не услышал! И двуличный подлец, и грязный торгаш, и лицемерный бандит… Что ты улыбаешься, это все о тебе, между прочим! А я за что все это заработал? И ты еще спрашиваешь, почему я не хочу с тобой больше иметь никаких дел! Да чтобы я еще где-нибудь за тебя заступался!
– Что тебя так смущает? Можно подумать, ты сам кристально честен! – обиделся господин Дорс.
– Пойми одну простую вещь, Багги, – негромко и жестко произнес президент, перестав суетиться. – Каждый из нас ведет свои дела так, как считает нужным. Все мы не святые. Это принципиально невозможно в бизнесе. Но при этом важно держать все неприятные моменты в тени и соблюдать определенную внешнюю благопристойность. Пока это есть, ты почтенный магнат, член правительства и уважаемый человек. Но как только твои неблаговидные делишки становятся достоянием общественности, ты уже никто. Это в лучшем случае. А в худшем – то, что сказал о тебе принц-бастард Элмар. И тогда от тебя отворачивается высшее общество, деловые партнеры срочно обрывают с тобой всякие взаимоотношения, верные подчиненные разбегаются, как тараканы, а твое состояние почти полностью уходит на адвокатов, чтобы хотя бы избежать тюрьмы. Так вот, ты попал, Багги. Ты пропоролся так, что о твоей афере с мистралийцами, а также о налетах и погромах, в считанные дни будет знать весь континент. Совет Магнатов поспешит очистить свои ряды от сомнительных членов, способных повредить их репутации и авторитету на международной арене. Для этого даже доказательства не требуются, достаточно одного сомнения или подозрения. Даже если бы и можно было как-то опровергнуть заявления о твоей нечистоплотности в бизнесе, этим никто не станет заниматься, кроме тебя самого. В таких вещах каждый сам за себя. И я тоже не намерен стоять с тобой рядом, когда на тебя польется дерьмо. Мне уже за это досталось. Говорю тебе сразу, на меня больше не надейся ни в делах с Советом, ни тем более с Шелларом. Завтра я изыму свою долю капитала из наших совместных предприятий по добыче и обогащению руды. Если ты не в состоянии выдать мою долю деньгами, пришлю к тебе своего бухгалтера, сделаете ревизию и поделите основные средства. Я ухожу в сторону. Мне обидно и унизительно сознавать, что я оказался в этой ситуации глупее и нерасторопнее твоего палача, который сбежал первым. Могу поспорить, следующим побежит Ганзи.
– Не торопись, – напряженно произнес господин Дорс, все выслушав. – Ты опять преувеличиваешь. Ничего мне твой Шеллар не сделает. А если в зарубежных газетах кто-то что-то и заявит, на это никто не обратит внимания. Там постоянно вопят, что голдианские купцы ведут свои дела нечестно, к этому уже все привыкли. Тем более эти заявления будут выглядеть просто смешно. Налеты, погромы, девицы какие-то никому не нужные… Нагромождение нелепостей. А что касается мистралийцев, то кто отреагирует на их претензии? Они кто? Разбойники и бандиты. А кто я? Законопослушный гражданин, от этих самых разбойников пострадавший. Другое дело наши дорогие коллеги и конкуренты, которые только рады будут ухватиться за любой повод, чтобы меня сожрать. Вот это действительно реальная опасность, именно поэтому я к тебе и пришел. Но вижу, напрасно. Ты разинул свою пасть раньше всех, и когда меня начнут рвать на части, просто хочешь быть первым, чтобы отхватить кусок побольше. А я считал тебя другом…
– Побойся богов, Багги, – изумился господин президент, – какие в нашем деле могут быть друзья? Я, конечно, не стану тебя специально топить, но и тонуть вместе с тобой не собираюсь. А что касается серьезности претензий и заявлений… Может, мистралийцев никто бы и не стал слушать, они действительно всего лишь незаконная организация, можно сказать, разбойники и бандиты. Но с Шелларом ты связался зря. Дело не в том, что он король, он в любом случае не делал бы заявлений от себя лично. Он тихонько, не афишируя своего участия, организует тебе негативную прессу, как за рубежом, так и у нас. А твои конкуренты это с радостью подхватят, что ты сам понимаешь. Единственное, что ты можешь с этим поделать – это договориться с ним полюбовно, хотя я не знаю, как это можно сделать. Над твоим предложением о торговле оружием Шеллар посмеялся, а за все твои художества на его территории он на тебя очень зол. Хотя он и заставил своего огромного кузена принести мне официальные извинения, с тобой он намерен разобраться. Ты бы хоть подумал головой еще тогда, когда он предлагал тебе выкуп. Раз он знает о твоих делах с мистралийцами, тебе надо было не лезть на рожон, а быстренько и по-тихому договориться, чтобы информация не всплыла. А ты вместо этого еще и налет устроил!
– Определенный риск был, – неохотно признался господин Дорс. – Но если бы все получилось как надо…
– Что ж, ты рискнул, и тебе не повезло. И виноват в этом только ты сам. Твои люди облажались так, что сказать стыдно. Сначала как придурки гонялись за девицей по дому, полному ловушек и потайных ходов, а потом додумались взять в заложники принца Элмара. Хватило же ума! Другого заложника, попроще, они найти не смогли, не иначе в столице людей мало. Драконов не пробовали в заложники брать? Закономерно все закончилось тем, что их размазали по стенам, а единственный выживший наложил в штаны и дал против тебя показания. Официальные, запротоколированные показания. В придачу ко всему, твой мистралиец добрался до своих и тоже, как сам понимаешь, молчать не будет, а пропаганда у них поставлена как следует…
– Плевать я хотел на их пропаганду, – выругался Дорс. – И на твоего разлюбезного короля. Напугал дракона спичками! Не хочешь помочь – не надо. Сам справлюсь. А ты целуйся со своим Шелларом, дождешься второго Келси. И не думай, что меня так просто утопить, как тебе кажется.
– Отбивайся на здоровье, сколько хочешь, – равнодушно пожал плечами господин Факстон. – Мне-то что? У тебя свои проблемы, у меня свои. Скажи только, долю деньгами отдашь или бухгалтера присылать?
– Сейчас сказать не могу, – презрительно бросил Дорс, поднимаясь. – У меня бухгалтер новый, еще не во всем разобрался и с отчетами запаздывает. Завтра. От тебя я ничего другого и не ожидал. Ты всегда был трусом и маменькиным сынком. А я еще собирался предложить тебе новое грандиозное предприятие… Нашел с кем связаться! Я лучше с Пуришем или Везером договорюсь.
– Если они станут тебя слушать, – не замечая тона собеседника, вежливо улыбнулся президент. – А меня твои авантюры больше не интересуют. Опять, наверное, какая-то афера, вроде той с мистралийцами. Я всегда знал, что ты достаточно рисковый игрок, чтобы вести дела с бандитами, но что ты настолько обнаглел, чтобы их при этом кидать…
– Я вас всех еще не так кину, – посулил напоследок Дорс и покинул кабинет, не попрощавшись и хлопнув дверью.
– Ай-яй-яй, Джоана, – укоризненно сказал мэтр Истран, движением руки выключая изображение в зеркале. – И ты без малейших угрызений совести оказываешь услуги этому уголовнику?
– Он хорошо платит, – пожала плечами мэтресса. – Я всем оказываю услуги: и государственным службам, и частным лицам. Надо же как-то зарабатывать на жизнь. Вам хорошо, вы все официальные придворные маги, а я так, приближенное лицо господина президента. Причем большинство ныне живущих уже не помнят, что я его бабушка, и считают любовницей.
– Ничего, – улыбнулся старый маг, – через пару поколений перестанут. Надеюсь, ты довольна, что твой внучек на этот раз не полез в сомнительные авантюры господина Дорса? Тогда давай закончим наш обмен информацией, а то уже поздно, домой пора, у меня там Мафей без присмотра. Итак, что же такого ценного нашел господин Дорс в том несчастном мистралийце, которого ты столь безуспешно пыталась сканировать?
– И об этом знаешь? – нахмурилась Джоана. – Ты что, с ним общался? Это он сам тебе рассказал?
– Это он сообщил его величеству, а тот сказал мне. Итак?
– Я не уверена точно… – замялась Джоана, – но мне кажется…
– Э нет, так не пойдет. «Не уверена», «кажется» – это не объяснение. Все ты знаешь точно.
– Точно можно знать только одним способом. А в остальном нам доступны только предположения. Так вот, по-моему, Багги решил, будто ему в руки попал мистралийский принц. Ты, наверное, сам заметил, что этот парень как две капли воды похож на Макси, и Сила в нем та же. Так вот, когда я сказала об этом Дорсу, он засуетился, глазки забегали, пальчики зашевелились… Знал бы этот болван, что пока он строил грандиозные планы касательно своего узника, настоящий принц разносил его дом… Да помню, помню, не скажу я ему про Орландо. Пошел он, этот Дорс…
– Джоана, – нахмурился мэтр Истран, – а зачем ты поделилась с ним своими наблюдениями? Да еще задаром? Нечаянно? Не поверю. Нарочно ведь намекнула. Захотелось разыграть магната? Или какой-то коммерческий интерес в этом деле все-таки обнаружила? Уж растолкуй старому недотепе. Ведь именно из-за твоих намеков случился тот налет с погромом, чуть не стоивший жизни совершенно невинным людям.
– Между прочим, – обиделась мэтресса Джоана, – если бы не мои намеки, этого парня убили бы в тот же вечер, тебе это не приходило в голову?
– Скажи еще, что ты это сделала с целью его спасения. Бесплатно.
– Не бесплатно, – процедила сквозь зубы волшебница, нервно прикуривая. – Очень даже не бесплатно. Этот мерзавец чуть не забил меня до смерти и привязал к столбу в Лабиринте, ты думаешь, что после этого я бы что-то для него стала делать бесплатно? Пришлось. Меня отвязали и проводили к выходу в обмен на клятву, что я ему помогу. Я бы его, гада, удавила голыми руками, но сделка есть сделка, а клятва есть клятва.
– И кто же этот неизвестный благодетель? – приподнял брови мэтр Истран. – Уж не сам ли наш общий знакомый собственной персоной?
– Ты о Макси? Нет, это был не он. Кто-то чужой. Он выглядел как подросток, но это очень, очень опасный человек… Впрочем, он и не совсем человек, насколько я поняла. Мне было по-настоящему страшно, а меня, как ты понимаешь, не так легко напугать.
– Тебе было страшно без причины, или он чем-то конкретным угрожал на случай, если обманешь?
– А не слишком ли много вопросов ты задаешь? Ты мне, кстати, так и не сказал, что же ценного нашел в этом мистралийце его величество Шеллар? Не может же быть, чтобы он просто ошибся так же, как Багги Дорс.
– Нет, конечно. Жаль тебя разочаровывать, но никаких интересов, кроме личных, в этом деле не имелось. Однажды этот молодой человек оказал королю неоценимую услугу, очутившись в нужное время в нужном месте, и вышло так, что его величество теперь обязан ему жизнью и короной. Он хорошо помнит как зло, так и добро. Кроме того, здесь замешана некая дама, к которой благоволят и король, и его супруга, а даме очень дорог этот самый мистралиец. Вот тебе и все причины. Никакой политики, никакой коммерции. Все просто и по-человечески.
– Я тебе сказала слишком много, – разочарованно протянула Джоана.
– Ну же, девочка, не обижайся. Я ведь не виноват, что мне больше нечего сказать по этому вопросу. Если хочешь, я расскажу кое-что полезное в обмен на информацию о загадочном мальчике из Лабиринта.
– Что именно? – деловито поинтересовалась мэтресса.
– То, что тебе, несомненно, интересно. Почему ты так выглядишь и что с этим можно поделать.
– А ты знаешь? – всполошилась Джоана.
– Знаю. Вероятно, ты и сама догадываешься, но боишься себе признаться. Так что там с мальчиком?
Джоана нахмурилась, раздавила в пепельнице окурок и продула мундштук. Затем, помедлив, плеснула себе еще коньяка.
– Да, ты верно догадался, он пригрозил найти меня, если обману. «Я приду в твой сон, – сказал он. – И никто не поручится, что ты после этого проснешься». И он действительно приходил. Произошло какое-то недоразумение, он почему-то решил, что его приятеля все-таки убили, и чуть не прикончил меня. Не знаю, каким чудом мне удалось убедить его, но он все же ушел, пообещав проверить точно и прийти снова, если я солгала. С тех пор я вообще боюсь засыпать.
– Не бойся, – посоветовал мэтр. – Он больше не придет. Это тебе бесплатно, а то на тебя смотреть жалко.
– Ты уверен?
– Он уже проверил и убедился, что ты его не обманула, что мистралиец жив и в безопасности. Значит, больше ты ему не нужна.
– А это ты откуда знаешь?
– Могу сказать, но, опять же, не даром.
– Но уверен точно?
– Совершенно.
– Тогда я тебе верю. А теперь расскажи, что мне делать с моим внешним видом?
– Ты сама знаешь, это общеизвестный факт, маг выглядит так, насколько ощущает себя в душе. И помолодеешь сразу, когда перестанешь ощущать себя бабушкой. Моложавой, ухоженной, хорошо сохранившейся, но все же бабушкой. Подумай об этом, а то я не берусь предположить, что будет, когда у господина Факстона вырастут внуки…
– Тебе легко говорить, – вздохнула Джоана. – Раздаешь полезные советы, а сам старик стариком на все четыреста.
– Так я выгляжу уже давно, – улыбнулся Истран. – Но не потому, что моей правнучке уже восемьдесят. Мужчины не настолько подвержены влиянию родственных чувств, как женщины. Просто примерно после первой сотни я стал сознавать, что слишком долго жил и много видел. Это со всеми рано или поздно случается, вспомни Хирона, Силантия или покойного Хавьера…
– Так что, мне брать пример с Этель? Строить из себя малолетку не особо строгих правил? У меня так не получится.
– Разумеется, не получится. Этель ничего из себя не строит, она такая и есть. И Ален на самом деле вечный непослушный ребенок или, если желаешь, вздорный подросток… Но с таким характером надо родиться. Ты иная. Вон у Морриган ведь получается оставаться степенной достойной дамой и при этом молодо выглядеть.
– А как это у нее выходит?
– Она приучила себя не думать, сколько ей лет, и постоянно сознает себя молодой и привлекательной. Научилась не воспринимать своих воспитанников как собственных детей или внуков, а избрала для себя роль вечно юной гувернантки. Так что все возможно. Работай над собой, найди для себя другой путь, смени образ и у тебя тоже все получится. Себя тоже нужно воспитывать, так же, как и королей… и президентов.
– Спасибо, – улыбнулась Джоана. – Я попробую.
– Тогда спокойной ночи.
Волшебница дождалась, пока растает серое облачко телепорта, и невесело усмехнулась.
– Все мы мастаки давать умные советы, старый обманщик! Долго он жил, много видел, мудрость веков на него давит… Как же, поверю я тебе. Ты и сам себе не признаешься, дорогой коллега, что тебя, так же как и меня, старят твои мальчики, твои ненаглядные воспитанники, которые рождаются, живут и умирают у тебя на глазах. Они тебе даже не родные, но ты проживаешь с каждым из них жизнь и с каждым умирает частица тебя. А мне пытаешься втолковать, что можно научиться не думать о собственных внуках и правнуках. Впрочем, в одном ты прав, – заключила она, мельком взглянув на часы, – с правителями надо работать. Вот этим мы сейчас и займемся, а то завтра я забуду объяснить маленькому Зюси, что он допустил совершенно дурацкий промах. Нужно было сначала выслушать заманчивое предложение Багги, а уж потом отказываться. Выйти из игры никогда не поздно, зато знал бы, о чем этот авантюрист сейчас договаривается с нашими конкурентами.
Глава 2
– Родственнички… – процедил сквозь зубы региональный координатор, изучая только что полученную почту. – Дорогие родственнички с их шархийской немногословностью!
– Полагаю, это будет преждевременно. Орландо очень милый и славный юноша, но ему свойственна некоторая несобранность и… Словом, у меня есть опасения, что он не сумеет сохранить тайну, в которую мы его посвятим. А как маг… он очень талантлив, но неопытен. С ним еще работать и работать.
– Очень подробно, ничего не скажешь… – хмыкнула Морриган. – Ладно, все равно от тебя ничего кроме «хороший мальчик» не добьешься. Проясни еще один маленький политический нюанс. Этот милый ребенок что-либо делает для того, чтобы вернуть себе корону?
Мэтр Истран кивнул.
– Он имеет дело с какой-либо из мистралийских оппозиционных партий?
Еще один кивок.
– Официально?
– Инкогнито.
– Движение Реставрации?
– Ты поразительно догадлива, – расплылся в улыбке Истран.
– Это единственная партия, которая додумалась заявить, что «принц с нами, но сохраняет инкогнито». Значит, они все же говорят правду. Кто бы мог подумать? Что ж, будем знать на случай, если они обратятся к нашим королям за помощью… А теперь перейдем к следующему вопросу. Силантий, до меня дошли слухи, что твой король собирается женить младшего внука? На ком?
– Да он сам еще толком не знает, – недовольно отозвался Силантий, которого оторвали от каких-то приятных размышлений. – Ему, как обычно, что-то взбредет в голову в последний момент…
– А когда он думает передавать сыну власть? – подал голос Хирон. – Долго еще собирается на троне мантию протирать? Давно на заслуженный отдых пора, правнуков уже дождался, а с посохом все никак не расстанется. Пафнутию уже под сорок, а он до сих пор наследный принц. Что там думает твой Зиновий? Не хватало, чтобы он дожил до старческого маразма, оставаясь на престоле. Ты этим вопросом вообще занимаешься, или у тебя только на драконов времени хватает?
– Занимаюсь, – степенно отозвался Силантий. – Но как Зиновия убедить, что ему уже пора на покой? Он до сих пор считает, что еще не слишком стар, а Пафнутий не дорос до посоха. Хоть кол ему на голове теши, упрямцу…
– С королями надо работать, – развел руками мэтр Истран. – Их надо воспитывать, постоянно и ежедневно. До того как они начнут выживать из ума, а не после.
– Все свои упреки можешь адресовать Павлине, – нахмурился Силантий. – Когда я стал старшим придворным магом и наставником, Зиновию было уже за пятьдесят, и перевоспитывать его не было никакой возможности. К тому же еще от природы вздорный характер… Ты вспомни своего Кендара, как ты его всю жизнь за плащ ловил, чтобы не затеял какую-нибудь войну, и насколько часто тебе это удавалось. Тот же случай. Я поговорю с Зиновием, но ничего не обещаю. Он упрям, как сто ослов.
– Все же поговори, – подвела итог Морриган. – А если что-то пойдет не так, и он в самом деле начнет вести себя неадекватно, немедленно сообщи. Все вместе как-то уладим ситуацию.
– Ампулой яда? – ехидно заметил Ален.
– За кого ты меня принимаешь? При помощи независимой медицинской экспертизы, которая признает его величество недееспособным, если тебе так уж интересно. Кстати, с твоим тоже давно пора то же самое сделать. Хотя его и отравить не велик грех. Если бы в Галланте женщины наследовали трон или у Агнессы был хоть один сын, я бы уже давно настояла на устранении этого ничтожества. Но пока у него нет прямых наследников, такой шаг может привести к активной борьбе за власть и прочим беспорядкам. Только поэтому я до сих пор терплю твоего Луи.
– Оставь моего короля в покое! Что плохого он кому сделал? Безобидный тихий алкоголик, пьет себе и никого не трогает. И, между прочим, своих любовников силком в спальню не таскает.
– Вернемся к делам, – напомнил Хирон. – Не превращайте совещание в сведение мелких личных счетов. Так мы до завтра не управимся.
Вопросов действительно накопилось столько, что заседание затянулось чуть ли не до полуночи. Поэтому, когда обсуждение последней проблемы было завершено, господа маги заторопились по домам. Первым исчез Силантий, который под конец настолько отвлекся от темы разговора и погрузился в свои размышления, что на прощанье вместо «до свидания» торопливо фыркнул что-то по-драконьи. Затем откланялся величавый Хирон. Повеса Ален преувеличенно томно поцеловал руку хозяйки и полушутя поинтересовался, действительно ли она намерена выставить его из дому в такую погоду. Получив категорическое подтверждение, он, не смущаясь, перевел свой лукавый взор на Джоану, но тут ему не дали и рта раскрыть. Мэтр Истран с ехидной усмешкой заявил, что провожать даму он намерен сам, поскольку им необходимо обсудить кое-какие личные вопросы, и, подхватив Джоану под локоток, исчез вместе с ней в облачке телепорта.
– Что ты так хмуришься? – поинтересовался он, наблюдая, как мэтресса сбрасывает туфельки и первым делом направляется к столику, на котором стояла бутылка. – Неужели тебя так угнетает тот факт, что из всех нас одна ты не умеешь телепортироваться? Так это недостаток твоей школы, и ничего постыдного в этом нет. Школа Высшего Разума очень узконаправленное учение, и…
– Да нет, – поморщилась волшебница, наливая себе коньяк. – Просто у Морриган есть гадская манера каждый раз ехидно прохаживаться насчет моего возраста, а я этого не люблю.
– Не обращай внимания, – посоветовал старик, удобно располагаясь в кресле. – Морриган в твоем возрасте сама выглядела точно так же, и ты напоминаешь ей не лучшие времена.
– А правду говорит Ален, что у вас с ней триста лет назад была пылкая любовь? – не удержавшись, спросила Джоана. Ей давно было это интересно, но не выпадало удобного момента.
– Не триста, а четыреста, и не пылкая любовь, а легкий студенческий роман, перешедший в приятельские отношения. Три столетия она была совсем с другим человеком, что есть исторический факт, и ты бы должна об этом помнить. Поменьше слушай Алена, ему двухсот еще нет. Откуда ему знать, кто кого любил в те времена, когда он еще не родился… Ну что, поговорим о деле, да я пойду проверю, что там делают мои мальчики?
– Минуточку, – извиняющимся тоном попросила Джоана и, приоткрыв дверь, окликнула прислугу в коридоре.
– Сию минуту, госпожа! – донеслось оттуда, – Уже иду!
– Да не нужен ты мне! – прервала слугу мэтресса. – Скажи только, господин президент уже спит?
– Никак нет, госпожа, он у себя в кабинете. У него господин Дорс.
– Свободен! – рыкнула Джоана, захлопнула дверь и раздраженно топнула ножкой. – Что за несносный ребенок! Я же ему говорила, предупреждала. Нет, он опять что-то обсуждает с этим…
– Как бы тебе хотелось знать, что именно, – улыбнулся мэтр Истран. – Но просканировать этих господ без их ведома ты не можешь, а идти на открытый конфликт не хочешь. Могу помочь. Разумеется, не бесплатно.
– От тебя ли я это слышу? – изумилась Джоана. – А как же бескорыстие и прочее благородство?
– Э, милая, бескорыстие допустимо с Хироном или Силантием, на самый худой конец с Морриган. А с тобой можно играть только по твоим правилам. Так что, если желаешь узнать, о чем сейчас беседует твой внук со своим коллегой, смирись с тем, что и я это тоже послушаю.
– Хорошо, – согласилась мэтресса. – Тебе нужно зеркало? Пойдем в спальню.
– Ай-яй-яй! – проворчал мэтр, выбираясь из кресла. – Падение нравов превосходит всякие пределы! Дама приглашает почтенного господина в свою опочивальню, нимало этого не стесняясь!
– Положим, тебя можно приглашать, – засмеялась дама. – Вот с Аленом я бы делать этого не стала. А касательно нравов, уважаемый мэтр, давно ли ты стал таким щепетильным? Как-то не верится, что ты с детства отличался столь строгой нравственностью. Сразу почему-то возникает вопрос, как в таком случае появилась на свет Этель? Ее бабушку в капусте нашли? Или она из яйца вылупилась?
– Ох и язва ты, Джоана… – поморщился мэтр. – Неудивительно, что вы с Этель нашли общий язык. А теперь прекрати ехидничать и смотри.
Большое зеркало затуманилось, затем просветлело, явив взорам наблюдателей господина президента и почтенного магната за деловым разговором.
– И не пытайся меня уговаривать! – восклицал господин Факстон, категорически отмахиваясь от собеседника. – Твои проблемы, сам их и решай! Больше я в этих авантюрах не участвую! С меня хватило тех «переговоров»! Как я мог пойти на такой идиотизм! Ты меня подставил, как болвана!
– Постой, Зюс, ты что-то не то говоришь, – остановил поток возмущений господин Дорс. – Каким образом я тебя подставил? Что я такого особенного у тебя попросил?
– Сущую малость! – продолжал психовать президент. – Попытаться втолковать Шеллару, что ты ему нужен и, следовательно, вам невыгодно враждовать из-за всякой ерунды! Милая невинная просьба! Если учесть, что Шеллар уехал почти на луну и оставил вместо себя этого твердолобого кузена…
– И что здесь такого?
– Да, конечно, ничего! Ты снарядил меня на переговоры, а сам, подлец, в тот же вечер устроил какой-то налет с погромом… Не делай круглые глаза, так я тебе и поверил! Пока я, как кретин, дожидался его высочества Элмара в королевской приемной со своими дипломатическими тонкостями, твои люди напали на какую-то девицу, разнесли чей-то дом и рассердили его высочество так, что он чуть меня не пришиб, едва заслышал твое имя!
– Зюс, уверяю тебя, я здесь…
– Внучку свою уверяй, гнусный интриган! Знаешь, что я пережил из-за тебя?!
– Ну, не преувеличивай…
– Не преувеличивать? Ты видел когда-нибудь его необъятное высочество? Твоего Кроша пополам перекусит не глядя и не напрягаясь. Представь себе, этот громила входит и с порога начинает вызверяться по поводу того, что я здесь делаю. Я, как идиот, начинаю ему о тебе, а он как стал орать… Чего я только не услышал! И двуличный подлец, и грязный торгаш, и лицемерный бандит… Что ты улыбаешься, это все о тебе, между прочим! А я за что все это заработал? И ты еще спрашиваешь, почему я не хочу с тобой больше иметь никаких дел! Да чтобы я еще где-нибудь за тебя заступался!
– Что тебя так смущает? Можно подумать, ты сам кристально честен! – обиделся господин Дорс.
– Пойми одну простую вещь, Багги, – негромко и жестко произнес президент, перестав суетиться. – Каждый из нас ведет свои дела так, как считает нужным. Все мы не святые. Это принципиально невозможно в бизнесе. Но при этом важно держать все неприятные моменты в тени и соблюдать определенную внешнюю благопристойность. Пока это есть, ты почтенный магнат, член правительства и уважаемый человек. Но как только твои неблаговидные делишки становятся достоянием общественности, ты уже никто. Это в лучшем случае. А в худшем – то, что сказал о тебе принц-бастард Элмар. И тогда от тебя отворачивается высшее общество, деловые партнеры срочно обрывают с тобой всякие взаимоотношения, верные подчиненные разбегаются, как тараканы, а твое состояние почти полностью уходит на адвокатов, чтобы хотя бы избежать тюрьмы. Так вот, ты попал, Багги. Ты пропоролся так, что о твоей афере с мистралийцами, а также о налетах и погромах, в считанные дни будет знать весь континент. Совет Магнатов поспешит очистить свои ряды от сомнительных членов, способных повредить их репутации и авторитету на международной арене. Для этого даже доказательства не требуются, достаточно одного сомнения или подозрения. Даже если бы и можно было как-то опровергнуть заявления о твоей нечистоплотности в бизнесе, этим никто не станет заниматься, кроме тебя самого. В таких вещах каждый сам за себя. И я тоже не намерен стоять с тобой рядом, когда на тебя польется дерьмо. Мне уже за это досталось. Говорю тебе сразу, на меня больше не надейся ни в делах с Советом, ни тем более с Шелларом. Завтра я изыму свою долю капитала из наших совместных предприятий по добыче и обогащению руды. Если ты не в состоянии выдать мою долю деньгами, пришлю к тебе своего бухгалтера, сделаете ревизию и поделите основные средства. Я ухожу в сторону. Мне обидно и унизительно сознавать, что я оказался в этой ситуации глупее и нерасторопнее твоего палача, который сбежал первым. Могу поспорить, следующим побежит Ганзи.
– Не торопись, – напряженно произнес господин Дорс, все выслушав. – Ты опять преувеличиваешь. Ничего мне твой Шеллар не сделает. А если в зарубежных газетах кто-то что-то и заявит, на это никто не обратит внимания. Там постоянно вопят, что голдианские купцы ведут свои дела нечестно, к этому уже все привыкли. Тем более эти заявления будут выглядеть просто смешно. Налеты, погромы, девицы какие-то никому не нужные… Нагромождение нелепостей. А что касается мистралийцев, то кто отреагирует на их претензии? Они кто? Разбойники и бандиты. А кто я? Законопослушный гражданин, от этих самых разбойников пострадавший. Другое дело наши дорогие коллеги и конкуренты, которые только рады будут ухватиться за любой повод, чтобы меня сожрать. Вот это действительно реальная опасность, именно поэтому я к тебе и пришел. Но вижу, напрасно. Ты разинул свою пасть раньше всех, и когда меня начнут рвать на части, просто хочешь быть первым, чтобы отхватить кусок побольше. А я считал тебя другом…
– Побойся богов, Багги, – изумился господин президент, – какие в нашем деле могут быть друзья? Я, конечно, не стану тебя специально топить, но и тонуть вместе с тобой не собираюсь. А что касается серьезности претензий и заявлений… Может, мистралийцев никто бы и не стал слушать, они действительно всего лишь незаконная организация, можно сказать, разбойники и бандиты. Но с Шелларом ты связался зря. Дело не в том, что он король, он в любом случае не делал бы заявлений от себя лично. Он тихонько, не афишируя своего участия, организует тебе негативную прессу, как за рубежом, так и у нас. А твои конкуренты это с радостью подхватят, что ты сам понимаешь. Единственное, что ты можешь с этим поделать – это договориться с ним полюбовно, хотя я не знаю, как это можно сделать. Над твоим предложением о торговле оружием Шеллар посмеялся, а за все твои художества на его территории он на тебя очень зол. Хотя он и заставил своего огромного кузена принести мне официальные извинения, с тобой он намерен разобраться. Ты бы хоть подумал головой еще тогда, когда он предлагал тебе выкуп. Раз он знает о твоих делах с мистралийцами, тебе надо было не лезть на рожон, а быстренько и по-тихому договориться, чтобы информация не всплыла. А ты вместо этого еще и налет устроил!
– Определенный риск был, – неохотно признался господин Дорс. – Но если бы все получилось как надо…
– Что ж, ты рискнул, и тебе не повезло. И виноват в этом только ты сам. Твои люди облажались так, что сказать стыдно. Сначала как придурки гонялись за девицей по дому, полному ловушек и потайных ходов, а потом додумались взять в заложники принца Элмара. Хватило же ума! Другого заложника, попроще, они найти не смогли, не иначе в столице людей мало. Драконов не пробовали в заложники брать? Закономерно все закончилось тем, что их размазали по стенам, а единственный выживший наложил в штаны и дал против тебя показания. Официальные, запротоколированные показания. В придачу ко всему, твой мистралиец добрался до своих и тоже, как сам понимаешь, молчать не будет, а пропаганда у них поставлена как следует…
– Плевать я хотел на их пропаганду, – выругался Дорс. – И на твоего разлюбезного короля. Напугал дракона спичками! Не хочешь помочь – не надо. Сам справлюсь. А ты целуйся со своим Шелларом, дождешься второго Келси. И не думай, что меня так просто утопить, как тебе кажется.
– Отбивайся на здоровье, сколько хочешь, – равнодушно пожал плечами господин Факстон. – Мне-то что? У тебя свои проблемы, у меня свои. Скажи только, долю деньгами отдашь или бухгалтера присылать?
– Сейчас сказать не могу, – презрительно бросил Дорс, поднимаясь. – У меня бухгалтер новый, еще не во всем разобрался и с отчетами запаздывает. Завтра. От тебя я ничего другого и не ожидал. Ты всегда был трусом и маменькиным сынком. А я еще собирался предложить тебе новое грандиозное предприятие… Нашел с кем связаться! Я лучше с Пуришем или Везером договорюсь.
– Если они станут тебя слушать, – не замечая тона собеседника, вежливо улыбнулся президент. – А меня твои авантюры больше не интересуют. Опять, наверное, какая-то афера, вроде той с мистралийцами. Я всегда знал, что ты достаточно рисковый игрок, чтобы вести дела с бандитами, но что ты настолько обнаглел, чтобы их при этом кидать…
– Я вас всех еще не так кину, – посулил напоследок Дорс и покинул кабинет, не попрощавшись и хлопнув дверью.
– Ай-яй-яй, Джоана, – укоризненно сказал мэтр Истран, движением руки выключая изображение в зеркале. – И ты без малейших угрызений совести оказываешь услуги этому уголовнику?
– Он хорошо платит, – пожала плечами мэтресса. – Я всем оказываю услуги: и государственным службам, и частным лицам. Надо же как-то зарабатывать на жизнь. Вам хорошо, вы все официальные придворные маги, а я так, приближенное лицо господина президента. Причем большинство ныне живущих уже не помнят, что я его бабушка, и считают любовницей.
– Ничего, – улыбнулся старый маг, – через пару поколений перестанут. Надеюсь, ты довольна, что твой внучек на этот раз не полез в сомнительные авантюры господина Дорса? Тогда давай закончим наш обмен информацией, а то уже поздно, домой пора, у меня там Мафей без присмотра. Итак, что же такого ценного нашел господин Дорс в том несчастном мистралийце, которого ты столь безуспешно пыталась сканировать?
– И об этом знаешь? – нахмурилась Джоана. – Ты что, с ним общался? Это он сам тебе рассказал?
– Это он сообщил его величеству, а тот сказал мне. Итак?
– Я не уверена точно… – замялась Джоана, – но мне кажется…
– Э нет, так не пойдет. «Не уверена», «кажется» – это не объяснение. Все ты знаешь точно.
– Точно можно знать только одним способом. А в остальном нам доступны только предположения. Так вот, по-моему, Багги решил, будто ему в руки попал мистралийский принц. Ты, наверное, сам заметил, что этот парень как две капли воды похож на Макси, и Сила в нем та же. Так вот, когда я сказала об этом Дорсу, он засуетился, глазки забегали, пальчики зашевелились… Знал бы этот болван, что пока он строил грандиозные планы касательно своего узника, настоящий принц разносил его дом… Да помню, помню, не скажу я ему про Орландо. Пошел он, этот Дорс…
– Джоана, – нахмурился мэтр Истран, – а зачем ты поделилась с ним своими наблюдениями? Да еще задаром? Нечаянно? Не поверю. Нарочно ведь намекнула. Захотелось разыграть магната? Или какой-то коммерческий интерес в этом деле все-таки обнаружила? Уж растолкуй старому недотепе. Ведь именно из-за твоих намеков случился тот налет с погромом, чуть не стоивший жизни совершенно невинным людям.
– Между прочим, – обиделась мэтресса Джоана, – если бы не мои намеки, этого парня убили бы в тот же вечер, тебе это не приходило в голову?
– Скажи еще, что ты это сделала с целью его спасения. Бесплатно.
– Не бесплатно, – процедила сквозь зубы волшебница, нервно прикуривая. – Очень даже не бесплатно. Этот мерзавец чуть не забил меня до смерти и привязал к столбу в Лабиринте, ты думаешь, что после этого я бы что-то для него стала делать бесплатно? Пришлось. Меня отвязали и проводили к выходу в обмен на клятву, что я ему помогу. Я бы его, гада, удавила голыми руками, но сделка есть сделка, а клятва есть клятва.
– И кто же этот неизвестный благодетель? – приподнял брови мэтр Истран. – Уж не сам ли наш общий знакомый собственной персоной?
– Ты о Макси? Нет, это был не он. Кто-то чужой. Он выглядел как подросток, но это очень, очень опасный человек… Впрочем, он и не совсем человек, насколько я поняла. Мне было по-настоящему страшно, а меня, как ты понимаешь, не так легко напугать.
– Тебе было страшно без причины, или он чем-то конкретным угрожал на случай, если обманешь?
– А не слишком ли много вопросов ты задаешь? Ты мне, кстати, так и не сказал, что же ценного нашел в этом мистралийце его величество Шеллар? Не может же быть, чтобы он просто ошибся так же, как Багги Дорс.
– Нет, конечно. Жаль тебя разочаровывать, но никаких интересов, кроме личных, в этом деле не имелось. Однажды этот молодой человек оказал королю неоценимую услугу, очутившись в нужное время в нужном месте, и вышло так, что его величество теперь обязан ему жизнью и короной. Он хорошо помнит как зло, так и добро. Кроме того, здесь замешана некая дама, к которой благоволят и король, и его супруга, а даме очень дорог этот самый мистралиец. Вот тебе и все причины. Никакой политики, никакой коммерции. Все просто и по-человечески.
– Я тебе сказала слишком много, – разочарованно протянула Джоана.
– Ну же, девочка, не обижайся. Я ведь не виноват, что мне больше нечего сказать по этому вопросу. Если хочешь, я расскажу кое-что полезное в обмен на информацию о загадочном мальчике из Лабиринта.
– Что именно? – деловито поинтересовалась мэтресса.
– То, что тебе, несомненно, интересно. Почему ты так выглядишь и что с этим можно поделать.
– А ты знаешь? – всполошилась Джоана.
– Знаю. Вероятно, ты и сама догадываешься, но боишься себе признаться. Так что там с мальчиком?
Джоана нахмурилась, раздавила в пепельнице окурок и продула мундштук. Затем, помедлив, плеснула себе еще коньяка.
– Да, ты верно догадался, он пригрозил найти меня, если обману. «Я приду в твой сон, – сказал он. – И никто не поручится, что ты после этого проснешься». И он действительно приходил. Произошло какое-то недоразумение, он почему-то решил, что его приятеля все-таки убили, и чуть не прикончил меня. Не знаю, каким чудом мне удалось убедить его, но он все же ушел, пообещав проверить точно и прийти снова, если я солгала. С тех пор я вообще боюсь засыпать.
– Не бойся, – посоветовал мэтр. – Он больше не придет. Это тебе бесплатно, а то на тебя смотреть жалко.
– Ты уверен?
– Он уже проверил и убедился, что ты его не обманула, что мистралиец жив и в безопасности. Значит, больше ты ему не нужна.
– А это ты откуда знаешь?
– Могу сказать, но, опять же, не даром.
– Но уверен точно?
– Совершенно.
– Тогда я тебе верю. А теперь расскажи, что мне делать с моим внешним видом?
– Ты сама знаешь, это общеизвестный факт, маг выглядит так, насколько ощущает себя в душе. И помолодеешь сразу, когда перестанешь ощущать себя бабушкой. Моложавой, ухоженной, хорошо сохранившейся, но все же бабушкой. Подумай об этом, а то я не берусь предположить, что будет, когда у господина Факстона вырастут внуки…
– Тебе легко говорить, – вздохнула Джоана. – Раздаешь полезные советы, а сам старик стариком на все четыреста.
– Так я выгляжу уже давно, – улыбнулся Истран. – Но не потому, что моей правнучке уже восемьдесят. Мужчины не настолько подвержены влиянию родственных чувств, как женщины. Просто примерно после первой сотни я стал сознавать, что слишком долго жил и много видел. Это со всеми рано или поздно случается, вспомни Хирона, Силантия или покойного Хавьера…
– Так что, мне брать пример с Этель? Строить из себя малолетку не особо строгих правил? У меня так не получится.
– Разумеется, не получится. Этель ничего из себя не строит, она такая и есть. И Ален на самом деле вечный непослушный ребенок или, если желаешь, вздорный подросток… Но с таким характером надо родиться. Ты иная. Вон у Морриган ведь получается оставаться степенной достойной дамой и при этом молодо выглядеть.
– А как это у нее выходит?
– Она приучила себя не думать, сколько ей лет, и постоянно сознает себя молодой и привлекательной. Научилась не воспринимать своих воспитанников как собственных детей или внуков, а избрала для себя роль вечно юной гувернантки. Так что все возможно. Работай над собой, найди для себя другой путь, смени образ и у тебя тоже все получится. Себя тоже нужно воспитывать, так же, как и королей… и президентов.
– Спасибо, – улыбнулась Джоана. – Я попробую.
– Тогда спокойной ночи.
Волшебница дождалась, пока растает серое облачко телепорта, и невесело усмехнулась.
– Все мы мастаки давать умные советы, старый обманщик! Долго он жил, много видел, мудрость веков на него давит… Как же, поверю я тебе. Ты и сам себе не признаешься, дорогой коллега, что тебя, так же как и меня, старят твои мальчики, твои ненаглядные воспитанники, которые рождаются, живут и умирают у тебя на глазах. Они тебе даже не родные, но ты проживаешь с каждым из них жизнь и с каждым умирает частица тебя. А мне пытаешься втолковать, что можно научиться не думать о собственных внуках и правнуках. Впрочем, в одном ты прав, – заключила она, мельком взглянув на часы, – с правителями надо работать. Вот этим мы сейчас и займемся, а то завтра я забуду объяснить маленькому Зюси, что он допустил совершенно дурацкий промах. Нужно было сначала выслушать заманчивое предложение Багги, а уж потом отказываться. Выйти из игры никогда не поздно, зато знал бы, о чем этот авантюрист сейчас договаривается с нашими конкурентами.
Глава 2
Насколько я знал, наша семья всегда обладала особыми силами.Р. Желязны
– Родственнички… – процедил сквозь зубы региональный координатор, изучая только что полученную почту. – Дорогие родственнички с их шархийской немногословностью!