Страница:
Он очнулся от дум в тот момент, когда вошла полковник Стирлинг. На ее полетном прыжковом костюме был черный шеврон, обозначавший чин и должность. Следом за ней появились майоры Крейг и Блэкадар.
В маленькой кают-компании места хватало только на то, чтобы поместились стол и две скамьи на десять мест каждая. Было очень тесно и неудобно, да к тому же пол слегка дрожал – это работали корабельные реакторы. Но сегодня вечером углеволоконная поверхность стола была накрыта скатертью, а на ней расставили фарфор и серебряные приборы. Бедновато, конечно, но все же лучше, чем совсем ничего.
– Капитан Шпильман говорит, что челнок наших гостей швартуется, – сообщила Стирлинг.
– Каково состояние их «прыгуна»? – спросил Лорен.
– Он снабжен литиевыми синтезными батареями, как и наш. Судя по всему, у них достаточно энергии, чтобы через несколько минут после стыковки произвести прыжок.
С этого момента два корабля будут следовать вместе, подумал Лорен.
– Теодор Курита не скупится на расходы, – произнес он вслух.
Стирлинг кивнула.
– Не сомневаюсь, Координатор серьезно относится к нашему заданию. Наш ПОС немало повоевал. Должно быть, хороший офицер, раз его к нам назначили.
Лорен тоже кивнул, потом похлопал себя по карманам, проверяя, в порядке ли его прыжковый костюм. О своих сомнениях по поводу шо-са он решил не говорить – время покажет, что к чему.
– Я выделил для него почетный эскорт, мэм.
– Замечательно. Что у нас в меню?
– Бифштексы с картофелем и кукурузой, – любезно сообщил Лорен.
– Не густо, – скривилась Стирлинг. – Надо в следующий раз не забыть взять с собой побольше настоящей еды.
Лорен улыбнулся:
– Я и хотел взять побольше, но Митч Фрейзер в каждый свободный угол напихал всяких там инструментов и запчастей. А дежурный сегодня жаловался, что в кухонном холодильнике находится сто литров смазки для роботов.
– Этот псих ненормальный с вечным гаечным ключом в зубах суетится, как пьянчуга на пивоварне, – вставил майор Блэкадар, приглаживая свои волосы. – А из одного из старых тягачей он соорудил какого-то жуткого монстра и назвал его мобильной ремонтной машиной. И это чудовище в совершенно разобранном виде валяется теперь по всей грузовой палубе: Фрейзер, видите ли, его переконфигурирует. Я ему говорю – собери ты, ради всего святого, эти жестянки, пока мы не прилетели – а то ведь как буду робота выводить, непременно на них наступлю.
Блэкадар засмеялся, Стирлинг тоже.
– В чем, в чем, а в творческом подходе к работе Митчу не откажешь, – сказала она с определенным одобрением.
В дверь постучали. Полковник и Лорен переглянулись.
– Ну что ж, пора встречать нашего дорогого гостя и партнера, – произнесла Стирлинг и кивком указала на дверь.
Лорен кивнул в ответ, подошел к двери и открыл ее.
На пороге стоял человек среднего роста, одетый в желто-коричневый прыжковый костюм офицера регулярных войск Синдиката Дракона. Волосы шо-са Паркенсена были черны и блестели, как набриолиненные, черты лица он имел, так сказать, классические восточные, выражение этого самого лица можно было определить как маску спокойной вежливости.
Войдя в тесное помещение, он слегка поклонился.
– Приветствую вас, нортвиндские горцы, офицеры полка «Фузилеров Стирлинг». Я шо-са Эльден Паркенсен, ваш ПОС. Приветствую вас от имени Синдиката Дракона и передаю сердечные пожелания успеха от лица самого Координатора.
Он снова поклонился, на этот раз – персонально полковнику Стирлинг.
Она в ответ тоже поклонилась:
– Коничи-ва, шо-са Паркенсен-сан. – Ее японский был довольно правильным. – Я полковник Андреа Стирлинг, это – мои офицеры.
Она представила их одного за другим. Офицеры тоже обменялись с Паркенсеном поклонами, хотя Лорену показалось, что никому, кроме собственно этого ПОС-сана, эти синдикатские экивоки не понравились и вообще на фиг не нужны.
Паркенсен опустился в кресло, два офицера, сопровождавшие его, закрыли за собой дверь кают-компании. Пару долгих минут шо-са молчал, открывая потертый кожаный чемоданчик и доставая из него какие-то бумаги. Потом он снова поднял глаза на горцев и положил руки на стол.
– Я правильно понимаю, что в течение часа мы совершим прыжок?
– Совершенно верно, – ровным голосом ответила полковник Стирлинг. Паркенсен был в равных званиях с Лореном, и тому казалось, что она устанавливает тон взаимоотношений с ПОС, как будто это часть какого-то странного ритуального танца. – Еще один прыжок, и мы окажемся на Периферии.
– Да, мне это известно, полковник, – ответил Паркенсен. – Я привез новейшие разведданные и координаты точек перехода, использовавшихся кланами при операциях в этом районе. Мы проверили расчеты пиратской точки нашего прибытия, но ничего нового о самой системе Обочины у нас нет. Рекомендуемая нами пиратская точка находится очень близко к планете, всего в двух сутках пути.
Точками перехода назывались координаты в звездной системе, в которых мог успешно материализоваться в пространстве корабль, совершивший прыжок из другой точки на расстояние до тридцати световых лет. В каждой системе двумя наиболее часто используемыми точками были зенитная и надирная, располагавшиеся соответственно над и под орбитальной плоскостью планет и находившиеся от них в днях, а то и неделях полета. Кроме того, существовали пиратские точки. Это были нестандартные координаты, позволявшие Т-кораблям появляться гораздо ближе к планете и с гораздо меньшей вероятностью быть обнаруженными ее защитниками. Однако даже малейшая неточность в расчетах могла привести к ошибке и повлечь за собой самые серьезные неприятности.
– Майор Жаффрей, возможно, вы хотели бы показать нашему союзнику составленные нами планы? – сказала Стирлинг.
Лорен водрузил на стол небольшой голографический проектор – толщиной сантиметров шесть, черный, размером с тарелку, оборудованный несколькими панелями управления. Вынув ручной пульт, он направил его на устройство и нажал кнопку. В воздухе появилось изображение медленно вращавшейся Обочины V – эдакий метровый прозрачный глобус.
Паркенсен внимательно изучил изображение, сверяясь со своими бумагами.
– Я вижу, вы придумали географические названия. – По его сухому тону было непонятно, что он об этом думает, однако представить мысли шо-са особого труда не составляло.
На Обочине V было три обширных водоема, которые Лорен назвал морями и которым дал имена собственные, использовав для такого дела фамилии некогда служивших горских полковников.
Примерно так же он поступил и с тремя так называемыми континентами – или, по-другому, материками. Один из них, довольно крупный, расположенный в южном полушарии и похожий формой на полумесяц, он назвал Великий Курита. В середине этого полумесяца, на бывшем океанском дне, находилась намеченная точка высадки фузилеров.
Самый большой континент, названный майором Новой Шотландией, находился в основном в северном полушарии и был покрыт горами и остатками ископаемых лесов. По форме континент смахивал на кисть руки с четырьмя скрюченными пальцами, вытянутыми на запад, к Морю Маккормака.
К востоку от Новой Шотландии разлеглось Кернийское море. На южном его берегу, там, где когда-то были километровые глубины ныне иссохших океанов Обочины V, находилась база Клана Ягуара. К юго-западу от нее к моменту последней разведки строился аэрокосмодром.
Ниже Кернийского моря, в южном полушарии, находился континент, которого Лорен поименовал Новым Нортвиндом. Он напоминал покалеченную морскую звезду, растопырившую во все стороны семь несимметричных щупалец. Одно из них почти доставало до Новой Шотландии, оставался только узкий коридор – его Лорен назвал (в память о великой для шотландцев битве) Баннокбернским Ущельем. Это была узкая извилистая долина, стены лишенных атмосферы континентов крутыми обрывами уходили вниз, к ее каменистому дну.
К югу, между Новым Нортвиндом и Великим Куритой, находилось неглубокое море – воспоминание о прошлом океанов Обочины V. На карте горцев оно называлось Морем Мариона в честь полковника, несколько десятков лет назад командовавшего полком Маклауда.
– Полковник Стирлинг предложила дать элементам рельефа названия, чтобы нашим людям легче было в них ориентироваться, – несколько смущенно сказал Лорен.
– Я полагаю, вы не ожидаете, что когда планета перейдет к нам, эти названия будут сохранены? – с ледяной вежливостью негромко произнес Паркенсен.
– Разумеется, если вы сами этого не захотите, – сухо ответила Стирлинг.
Паркенсен только молча улыбнулся.
– Я просмотрел переданный мне предварительный рапорт, – сказал он вкрадчиво. – Я согласен с предложенным вами планом, но расстояние, которое нам придется преодолеть от точки высадки до цели атаки, весьма велико.
– Это верно, – подтвердила Стирлинг, – но если нас ожидает более серьезный противник, нежели просто тыловое гарнизонное соединение, то благодаря удаленности от него у нас будет время, необходимое для подготовки к вражеской атаке. Во время десантирования наши корабли выпустят на орбиты несколько спутников, оборудованных активными и пассивными сенсорами. Активные спутники позволят нам ясно представить себе дислокацию противника, но если гарнизон снабжен аэрокосмическими боевыми единицами, спутники, вероятнее всего, будут вскоре уничтожены. Однако в течение первых нескольких минут после высадки ребята из полковой разведки будут иметь четкую картину происходящего на поверхности планеты. Кроме того, возможно, Ягуары сами сообщат нам, какими силами они располагают – мы намерены бросить им ритуальный вызов.
– Возможно, – покачал головой Паркенсен, – вы неправильно разобрались в предоставленных нами данных. Ягуары больше не принимают от нас никаких вызовов. Они полагают, что мы лишены воинской чести и только оскверняем традиции, используя их для достижения преимущества.
Лорен подумал, что в этом есть смысл. На Уолкотте, одной из планет Синдиката, Ягуары потерпели поражение именно потому, что войска Синдиката в ходе вызова предоставили им ложную информацию о своих силах – попросту говоря, солгали.
– Пусть кланы не примут вызова, но в ваших же собственных разведданных говорится, что вызов от воинов они уважают куда больше, чем от тех, кого считают никчемными разбойниками, – заметил он, остановив вращение голографического глобуса и нажав еще одну кнопку на пульте.
В середине огромного залива, вдававшегося в Великого Куриту, зажегся ярко-красный значок – зона высадки фузилеров.
– Согласно предварительному плану нападения, мы пройдем северным берегом Моря Мариона, – сказала полковник Стирлинг. Вдоль маршрута скользнула красная стрелка. – Это будет достаточно сложно, поскольку океанское дно здесь представляет собой мешанину битого камня, перемежающуюся песчаными ямами. Эти проливы кажутся на карте достаточно широкими – некоторые до сорока или пятидесяти километров, – но идти нам придется по узкому коридору между скалами, который имеет ширину всего две-три тысячи метров. Остальная часть ущелья практически непроходима. В нем легко можно застрять, но именно здесь я хочу в первый раз встретить Ягуаров. Мы нанесем им мощный удар, потом обойдем и поднимемся на континент Новый Нортвинд, пересечем вот этот полуостров, опять спустимся на бывшее океанское дно и нападем на противника с тыла и с фланга. Оттеснив Ягуаров до территории их базы, мы намерены начать ее осаду.
Паркенсен покачал головой, разглядывая карту:
– Вы хотите вывести полк на континент? Но ведь там почти нет воздуха и очень холодно. Ваши машины и пехота не выдержат там и пяти минут.
– Вы правильно поняли, шо-са, – сказала Стирлинг. – Я рассчитываю, что бронемашины будут удерживать ущелье, пока мы перебросим боевых роботов через полуостров. После этого мы разделимся: часть войск нанесет удар по аэродрому, часть – по базе Ягуаров.
Лорен переключил изображение и дал крупный план базы Клана Ягуара. Она была расположена на дне глубокого котлована, спускавшегося к соленым водам Кернийского моря. С одной стороны база имела в качестве естественного оборонительного рубежа море, а с трех других ее окружали крутые холмы, затруднявшие маневрирование предполагаемого противника. Каждый раз, глядя на карту, Лорен прямо-таки ругался – сама природа предоставила обороняющимся идеальные условия для боя. Любой из нападавших неминуемо оказывался на полностью открытом пространстве, а защитники базы могли вовсю использовать преимущества естественных укреплений. К счастью, фузилеры и не собирались бросаться на базу сломя голову.
– Мы собираемся идти двумя колоннами. Ягуары практически зарылись в нору, поскольку их база прижата к морю. Несмотря на ряд явных преимуществ, у этой позиции есть и существенные недостатки. Естественные укрепления их защищают, но зато они понятия не имеют о происходящем за пределами котлована.
– Все равно, ваш план очень рискован, – заметил Паркенсен.
– Это верно, шо-са. Такова, кровь и тьма ее разрази, суть нашего ремесла.
В маленькой кают-компании места хватало только на то, чтобы поместились стол и две скамьи на десять мест каждая. Было очень тесно и неудобно, да к тому же пол слегка дрожал – это работали корабельные реакторы. Но сегодня вечером углеволоконная поверхность стола была накрыта скатертью, а на ней расставили фарфор и серебряные приборы. Бедновато, конечно, но все же лучше, чем совсем ничего.
– Капитан Шпильман говорит, что челнок наших гостей швартуется, – сообщила Стирлинг.
– Каково состояние их «прыгуна»? – спросил Лорен.
– Он снабжен литиевыми синтезными батареями, как и наш. Судя по всему, у них достаточно энергии, чтобы через несколько минут после стыковки произвести прыжок.
С этого момента два корабля будут следовать вместе, подумал Лорен.
– Теодор Курита не скупится на расходы, – произнес он вслух.
Стирлинг кивнула.
– Не сомневаюсь, Координатор серьезно относится к нашему заданию. Наш ПОС немало повоевал. Должно быть, хороший офицер, раз его к нам назначили.
Лорен тоже кивнул, потом похлопал себя по карманам, проверяя, в порядке ли его прыжковый костюм. О своих сомнениях по поводу шо-са он решил не говорить – время покажет, что к чему.
– Я выделил для него почетный эскорт, мэм.
– Замечательно. Что у нас в меню?
– Бифштексы с картофелем и кукурузой, – любезно сообщил Лорен.
– Не густо, – скривилась Стирлинг. – Надо в следующий раз не забыть взять с собой побольше настоящей еды.
Лорен улыбнулся:
– Я и хотел взять побольше, но Митч Фрейзер в каждый свободный угол напихал всяких там инструментов и запчастей. А дежурный сегодня жаловался, что в кухонном холодильнике находится сто литров смазки для роботов.
– Этот псих ненормальный с вечным гаечным ключом в зубах суетится, как пьянчуга на пивоварне, – вставил майор Блэкадар, приглаживая свои волосы. – А из одного из старых тягачей он соорудил какого-то жуткого монстра и назвал его мобильной ремонтной машиной. И это чудовище в совершенно разобранном виде валяется теперь по всей грузовой палубе: Фрейзер, видите ли, его переконфигурирует. Я ему говорю – собери ты, ради всего святого, эти жестянки, пока мы не прилетели – а то ведь как буду робота выводить, непременно на них наступлю.
Блэкадар засмеялся, Стирлинг тоже.
– В чем, в чем, а в творческом подходе к работе Митчу не откажешь, – сказала она с определенным одобрением.
В дверь постучали. Полковник и Лорен переглянулись.
– Ну что ж, пора встречать нашего дорогого гостя и партнера, – произнесла Стирлинг и кивком указала на дверь.
Лорен кивнул в ответ, подошел к двери и открыл ее.
На пороге стоял человек среднего роста, одетый в желто-коричневый прыжковый костюм офицера регулярных войск Синдиката Дракона. Волосы шо-са Паркенсена были черны и блестели, как набриолиненные, черты лица он имел, так сказать, классические восточные, выражение этого самого лица можно было определить как маску спокойной вежливости.
Войдя в тесное помещение, он слегка поклонился.
– Приветствую вас, нортвиндские горцы, офицеры полка «Фузилеров Стирлинг». Я шо-са Эльден Паркенсен, ваш ПОС. Приветствую вас от имени Синдиката Дракона и передаю сердечные пожелания успеха от лица самого Координатора.
Он снова поклонился, на этот раз – персонально полковнику Стирлинг.
Она в ответ тоже поклонилась:
– Коничи-ва, шо-са Паркенсен-сан. – Ее японский был довольно правильным. – Я полковник Андреа Стирлинг, это – мои офицеры.
Она представила их одного за другим. Офицеры тоже обменялись с Паркенсеном поклонами, хотя Лорену показалось, что никому, кроме собственно этого ПОС-сана, эти синдикатские экивоки не понравились и вообще на фиг не нужны.
Паркенсен опустился в кресло, два офицера, сопровождавшие его, закрыли за собой дверь кают-компании. Пару долгих минут шо-са молчал, открывая потертый кожаный чемоданчик и доставая из него какие-то бумаги. Потом он снова поднял глаза на горцев и положил руки на стол.
– Я правильно понимаю, что в течение часа мы совершим прыжок?
– Совершенно верно, – ровным голосом ответила полковник Стирлинг. Паркенсен был в равных званиях с Лореном, и тому казалось, что она устанавливает тон взаимоотношений с ПОС, как будто это часть какого-то странного ритуального танца. – Еще один прыжок, и мы окажемся на Периферии.
– Да, мне это известно, полковник, – ответил Паркенсен. – Я привез новейшие разведданные и координаты точек перехода, использовавшихся кланами при операциях в этом районе. Мы проверили расчеты пиратской точки нашего прибытия, но ничего нового о самой системе Обочины у нас нет. Рекомендуемая нами пиратская точка находится очень близко к планете, всего в двух сутках пути.
Точками перехода назывались координаты в звездной системе, в которых мог успешно материализоваться в пространстве корабль, совершивший прыжок из другой точки на расстояние до тридцати световых лет. В каждой системе двумя наиболее часто используемыми точками были зенитная и надирная, располагавшиеся соответственно над и под орбитальной плоскостью планет и находившиеся от них в днях, а то и неделях полета. Кроме того, существовали пиратские точки. Это были нестандартные координаты, позволявшие Т-кораблям появляться гораздо ближе к планете и с гораздо меньшей вероятностью быть обнаруженными ее защитниками. Однако даже малейшая неточность в расчетах могла привести к ошибке и повлечь за собой самые серьезные неприятности.
– Майор Жаффрей, возможно, вы хотели бы показать нашему союзнику составленные нами планы? – сказала Стирлинг.
Лорен водрузил на стол небольшой голографический проектор – толщиной сантиметров шесть, черный, размером с тарелку, оборудованный несколькими панелями управления. Вынув ручной пульт, он направил его на устройство и нажал кнопку. В воздухе появилось изображение медленно вращавшейся Обочины V – эдакий метровый прозрачный глобус.
Паркенсен внимательно изучил изображение, сверяясь со своими бумагами.
– Я вижу, вы придумали географические названия. – По его сухому тону было непонятно, что он об этом думает, однако представить мысли шо-са особого труда не составляло.
На Обочине V было три обширных водоема, которые Лорен назвал морями и которым дал имена собственные, использовав для такого дела фамилии некогда служивших горских полковников.
Примерно так же он поступил и с тремя так называемыми континентами – или, по-другому, материками. Один из них, довольно крупный, расположенный в южном полушарии и похожий формой на полумесяц, он назвал Великий Курита. В середине этого полумесяца, на бывшем океанском дне, находилась намеченная точка высадки фузилеров.
Самый большой континент, названный майором Новой Шотландией, находился в основном в северном полушарии и был покрыт горами и остатками ископаемых лесов. По форме континент смахивал на кисть руки с четырьмя скрюченными пальцами, вытянутыми на запад, к Морю Маккормака.
К востоку от Новой Шотландии разлеглось Кернийское море. На южном его берегу, там, где когда-то были километровые глубины ныне иссохших океанов Обочины V, находилась база Клана Ягуара. К юго-западу от нее к моменту последней разведки строился аэрокосмодром.
Ниже Кернийского моря, в южном полушарии, находился континент, которого Лорен поименовал Новым Нортвиндом. Он напоминал покалеченную морскую звезду, растопырившую во все стороны семь несимметричных щупалец. Одно из них почти доставало до Новой Шотландии, оставался только узкий коридор – его Лорен назвал (в память о великой для шотландцев битве) Баннокбернским Ущельем. Это была узкая извилистая долина, стены лишенных атмосферы континентов крутыми обрывами уходили вниз, к ее каменистому дну.
К югу, между Новым Нортвиндом и Великим Куритой, находилось неглубокое море – воспоминание о прошлом океанов Обочины V. На карте горцев оно называлось Морем Мариона в честь полковника, несколько десятков лет назад командовавшего полком Маклауда.
– Полковник Стирлинг предложила дать элементам рельефа названия, чтобы нашим людям легче было в них ориентироваться, – несколько смущенно сказал Лорен.
– Я полагаю, вы не ожидаете, что когда планета перейдет к нам, эти названия будут сохранены? – с ледяной вежливостью негромко произнес Паркенсен.
– Разумеется, если вы сами этого не захотите, – сухо ответила Стирлинг.
Паркенсен только молча улыбнулся.
– Я просмотрел переданный мне предварительный рапорт, – сказал он вкрадчиво. – Я согласен с предложенным вами планом, но расстояние, которое нам придется преодолеть от точки высадки до цели атаки, весьма велико.
– Это верно, – подтвердила Стирлинг, – но если нас ожидает более серьезный противник, нежели просто тыловое гарнизонное соединение, то благодаря удаленности от него у нас будет время, необходимое для подготовки к вражеской атаке. Во время десантирования наши корабли выпустят на орбиты несколько спутников, оборудованных активными и пассивными сенсорами. Активные спутники позволят нам ясно представить себе дислокацию противника, но если гарнизон снабжен аэрокосмическими боевыми единицами, спутники, вероятнее всего, будут вскоре уничтожены. Однако в течение первых нескольких минут после высадки ребята из полковой разведки будут иметь четкую картину происходящего на поверхности планеты. Кроме того, возможно, Ягуары сами сообщат нам, какими силами они располагают – мы намерены бросить им ритуальный вызов.
– Возможно, – покачал головой Паркенсен, – вы неправильно разобрались в предоставленных нами данных. Ягуары больше не принимают от нас никаких вызовов. Они полагают, что мы лишены воинской чести и только оскверняем традиции, используя их для достижения преимущества.
Лорен подумал, что в этом есть смысл. На Уолкотте, одной из планет Синдиката, Ягуары потерпели поражение именно потому, что войска Синдиката в ходе вызова предоставили им ложную информацию о своих силах – попросту говоря, солгали.
– Пусть кланы не примут вызова, но в ваших же собственных разведданных говорится, что вызов от воинов они уважают куда больше, чем от тех, кого считают никчемными разбойниками, – заметил он, остановив вращение голографического глобуса и нажав еще одну кнопку на пульте.
В середине огромного залива, вдававшегося в Великого Куриту, зажегся ярко-красный значок – зона высадки фузилеров.
– Согласно предварительному плану нападения, мы пройдем северным берегом Моря Мариона, – сказала полковник Стирлинг. Вдоль маршрута скользнула красная стрелка. – Это будет достаточно сложно, поскольку океанское дно здесь представляет собой мешанину битого камня, перемежающуюся песчаными ямами. Эти проливы кажутся на карте достаточно широкими – некоторые до сорока или пятидесяти километров, – но идти нам придется по узкому коридору между скалами, который имеет ширину всего две-три тысячи метров. Остальная часть ущелья практически непроходима. В нем легко можно застрять, но именно здесь я хочу в первый раз встретить Ягуаров. Мы нанесем им мощный удар, потом обойдем и поднимемся на континент Новый Нортвинд, пересечем вот этот полуостров, опять спустимся на бывшее океанское дно и нападем на противника с тыла и с фланга. Оттеснив Ягуаров до территории их базы, мы намерены начать ее осаду.
Паркенсен покачал головой, разглядывая карту:
– Вы хотите вывести полк на континент? Но ведь там почти нет воздуха и очень холодно. Ваши машины и пехота не выдержат там и пяти минут.
– Вы правильно поняли, шо-са, – сказала Стирлинг. – Я рассчитываю, что бронемашины будут удерживать ущелье, пока мы перебросим боевых роботов через полуостров. После этого мы разделимся: часть войск нанесет удар по аэродрому, часть – по базе Ягуаров.
Лорен переключил изображение и дал крупный план базы Клана Ягуара. Она была расположена на дне глубокого котлована, спускавшегося к соленым водам Кернийского моря. С одной стороны база имела в качестве естественного оборонительного рубежа море, а с трех других ее окружали крутые холмы, затруднявшие маневрирование предполагаемого противника. Каждый раз, глядя на карту, Лорен прямо-таки ругался – сама природа предоставила обороняющимся идеальные условия для боя. Любой из нападавших неминуемо оказывался на полностью открытом пространстве, а защитники базы могли вовсю использовать преимущества естественных укреплений. К счастью, фузилеры и не собирались бросаться на базу сломя голову.
– Мы собираемся идти двумя колоннами. Ягуары практически зарылись в нору, поскольку их база прижата к морю. Несмотря на ряд явных преимуществ, у этой позиции есть и существенные недостатки. Естественные укрепления их защищают, но зато они понятия не имеют о происходящем за пределами котлована.
– Все равно, ваш план очень рискован, – заметил Паркенсен.
– Это верно, шо-са. Такова, кровь и тьма ее разрази, суть нашего ремесла.
VII
База «Дикий Кот»
Обочина V
Глубокая Периферия
2 июня 3058 года
Галактический командор Девон Озис стоял в проеме люка десантного корабля и впервые рассматривал базу на Диком Коте, где дислоцировалась «галактика» «Тау». Ничего особо примечательного он не заметил – разве что болезненную зелень неба и еще то, насколько разреженной оказалась местная атмосфера по сравнению с регенерированным воздухом, к которому он успел привыкнуть за время перелета. Перед кораблем, у стен складов и зданий базы «Дикий Кот», навытяжку стояли офицеры нового подразделения – его новой «галактики». Девон ощутил прилив гордости.
Он не спеша спустился по пандусу, вглядываясь в лица и рассматривая отглаженные мундиры офицеров командного состава «галактики».
Налетел порыв холодного ветра. Девон приблизился к первому из воинов. Он и сам, как подобало бойцу-Ягуару, с гордостью носил серую форму, спину держал прямой, а голову – высоко поднятой. Рыжий отблеск солнца на волнах моря напомнил командору, сколь мало приятного известно ему было об этой планете. Судя по всему, достоинство у нее было одно – отдаленность. Отсюда можно было спокойно планировать, как раз и навсегда уничтожить Клан Кота.
«Галактика» «Тау» подходила для решения этой задачи идеально. Она состояла из трех соединений омнироботов.
Два из них, 101-е наступательное и 250-е штурмовое, являлись полными соединениями, а третье, 25-е ударное, было поменьше. Девон знал и подлинные названия частей: «Кровавые Когти», «Пронизатели Тумана» и «Удар Смерти»…
На складах базы «Дикий Кот» хранилось достаточно припасов, чтобы «галактика» могла действовать, не завися от помощи со стороны. Все омнироботы, приписанные к «галактике», были новыми, несколько прототипов другие кланы еще вообще никогда не видели. В качестве вспомогательной силы для этого яростного воинства служил боевой корабль «Темный Коготь». Это было судно класса «Эссекс», построенное во времена расцвета Звездной Лиги и имевшее достаточно огневой мощи, чтобы, не сходя с орбиты, уничтожить целый город.
По словам Хана Линкольна Озиса, бойцы «галактики» «Тау» еще не знали о цели своего нового задания. Они были выращены посредством генетических разработок на основе наследия лучших воинов, участников вторжения во Внутреннюю Сферу, но о самом существовании «галактики» известно было не многим. Задачей Девона было подготовить людей к тому, что им предстояло совершить – к уничтожению Клана Кота Сверхновой. Когда они будут готовы, он поведет их в бой.
Эти воины – лучшее, что есть у моего клана. В сочетании с моим боевым опытом их никто не остановит. Всего несколько месяцев нужно будет потратить на завершающие тренировки, повышение боевого мастерства и знакомство с намеченными целями, а потом мы нанесем Котам решительный удар и навсегда покончим с ними, удовлетворенно подумал Девон.
Спустившись вниз, он остановился и посмотрел на стоявшую перед ним женщину-воина. Сначала ему показалось, что ее голова гладко выбрита, но потом он пригляделся и заметил, что ни на черепе, ни на лице у нее вообще нет ни одного волоска – ни бровей, ни даже ресниц. Вокруг головы тонкой линией вился, будто вытатуированный терновый венец, зацепивший колечком правый глаз, нейроимплантант – благодаря этому ей не приходилось надевать нейрошлем. Вживленная хирургическим путем схема позволяла воину напрямую подключаться к компьютеру своего робота, выводя в мозг виртуальное изображение боевого поля, что помогало лучше определять мишень, целиться и управлять роботом. Раз у столь молодого воина такая биоэлектронная «татуировка», он, точнее, она, должно быть, весьма агрессивна.
На воротнике у нее виднелись нашивки звездного полковника, командира «Кровавых Когтей», а на локте – галактический жезл кодекса. В него были вмонтированы чипы, содержавшие в себе записанную историю подразделения. Этот жезл для всей части являлся тем же, чем для каждого бойца – браслет на запястье. Кроме того, при помощи жезла поддерживалась связь со вшитыми в воротники офицеров устройствами. Таким образом, командир «галактики» мог напрямую связаться с любым находящимся в его подчинении бойцом.
Девон знал эту женщину по рассказам Хана Линкольна Озиса. Ее звали полковник Роберта, она исполняла обязанности командира «галактики» на время переброски с родных планет на «Дикого Кота». Теперь же это была его «галактика», и если раньше ему приходилось исправлять чужие ошибки, то теперь он сам будет за все отвечать.
Полковник Роберта была истинным воином, носителем лучших традиций Ягуаров. Девон с большим интересом изучал ее личное дело.
Во время Испытания за право командовать соединением реактор ее робота был поврежден. Но вместо того, чтобы катапультироваться, она отключила системы безопасности и продолжала сражаться, несмотря на смертельную радиацию, буквально заливавшую кабину. В конце концов она одержала победу над своими противниками, но для спасения ее жизни потребовались долгие недели лечения под наблюдением членов ученой касты. Роберта выжила, но последствия облучения сказывались до сих пор.
Эта история произвела на Девона большое впечатление: ему было ясно, что в груди Роберты бьется сердце настоящего Ягуара. Другие – те, что послабее, – наверняка катапультировались бы.
– Галактический командор. – Роберта почтительно склонила голову.
– Вы – звездный полковник Роберта, воут?
– Ут.
Лорен еще больше выпрямился и сказал то, что уже много раз повторял про себя, пока летел на эту далекую планету.
– Сим по приказу Хана Линкольна Озиса, Хана Клана Дымчатого Ягуара, единственного истинного клана, обладающего наследием великого дома Керенских, принимаю командование «галактикой» «Тау»!
Роберта, взяв галактический жезл кодекса за оба конца, подняла его перед собой.
– По обычаю нашего народа, командование нельзя принять. Его можно лишь захватить и удерживать. Командование берут с честью и скрепляют кровью…
Она говорила достаточно громко, чтобы ее могли услышать остальные воины, вытянувшиеся по стойке «смирно», и Девон почувствовал предвкушение.
Церемония, да, это церемония передачи командования…
Он улыбнулся:
– Командование принадлежит мне, и я его возьму. Роберта шагнула ему навстречу, продолжая держать перед собой жезл:
– Командование, которого вы претендуете, принадлежит мне.
Девон тоже говорил громко, чтобы все слышали:
– Воины Клана Ягуара! Встаньте же в круг, дабы глаза равных узрели ритуал. – Он сделал паузу и приготовился к тому, что ему предстояло сделать. Офицеры «галактики» «Тау» окружили их.
– Николай Керенский, отец-основатель нашего народа, учил нас, что власть принадлежит лишь сильнейшему и лучшему в нашей воинской касте, – торжественно продолжал Девон. – Се, узрите же, как я, Девон Озис, прошедший Испытание Крови и полное тестирование, возьму то, что принадлежит мне по праву.
Воины «галактики» «Тау» встали в Круг Равных. Роберта в предвкушении схватки облизнула губы и приняла низкую стойку, сжав кулаки.
Ритуал был прост. Девон должен был отнять у Роберты галактический жезл кодекса – это называлось Испытанием Права Владения. Как только он возьмет его в руки, Ягуары признают его своим новым вождем. Бой будет сочетанием настоящей драки и обряда. Обычай требовал – хотя это и не считалось обязательным, – чтобы Девон пролил ее кровь. Иногда жезл передавался из рук в руки после серии ритуальных ударов, но бывало и так, что бой заканчивался лишь после смерти одного из противников. Внимательно глядя на Роберту, Девон думал о том, как оно будет на этот раз.
Он медленно склонил голову, признавая, что она стоит как истинный воин. Она кивнула в ответ. После этого Девон немедленно начал действовать. Одной рукой он потянулся к жезлу, другой нанес удар ей в левое запястье. Роберта угадала его движение, отскочила назад и выдернула жезл у него из руки.
Девон прыгнул вперед, вытянув руки, будто пытаясь ее задушить. Роберта чуть отпрянула влево, и он обрушился на нее, вложив весь свой вес и силу в удар коленом. По ее лицу он понял – ей было очень больно.
Отшвырнув его в сторону, она ушла перекатом. Девон сделал кувырок и припал к земле, готовый к новой атаке. Но и Роберта была начеку: она ударила ногой, желая попасть либо по его опорной руке, либо по незащищенной голове. Но в последний миг он оторвался от земли и обеими руками захватил ее ногу.
Прием был проведен удачно. Прежде чем Роберта поняла, что случилось, Девон сильно повернул ее ногу вокруг оси. Роберта вскрикнула, выронила жезл и взмахнула руками, чтобы провернуться в том же направлении и избежать перелома. Как только она упала на живот, Девон подпрыгнул и опустился ей на спину, ударив обоими коленями в область почек. Роберта с всхлипом выдохнула и замерла.
Девон поднял с бетона галактический жезл и встал. Его дыхание тоже было прерывистым, но он сумел выговорить:
– Я взял и буду удерживать командование. По обычаю прошедших Испытание Крови, я буду управлять «галактикой» «Тау» во имя Хана Клана Ягуара Линкольна Озиса!
И тут же, не медля ни секунды, в едином порыве воины воскликнули:
– Сайла!..
Это была торжественная клятва, слово единства и чести. Его прямое значение было давно утеряно во тьме веков, но святость слова сохранилась.
Для Девона Озиса произнесенное слово значило, что воины будут ему повиноваться – слепо, верно, без оглядки.
Роберта с трудом, в три приема, поднялась с земли. Пошатываясь, она встала рядом с Девоном, довольно дерзко не стирая грязь с лица. Ее голый череп был покрыт кровоподтеками, но серьезных повреждений видно не было. Плечевая нашивка с изображением вытянутой черной лапы Ягуара – знак 101-го наступательного соединения, – была наполовину оторвана.
Девон повернулся к Роберте и взглянул ей в глаза. Он не сказал ни слова, но она, кажется, поняла его.
Девон Озис медленно отвел руку с жезлом за спину и нанес Роберте сильный удар в лицо. Острый конец жезла глубоко врезался ей в щеку, и Девон понял, что либо сломал ей челюсть, либо раскрошил зубы.
Роберта сильно пошатнулась, но как истинный воин клана, верный боевой выучке, устояла на месте, несмотря на явную и сильную боль. Из уголка ее рта потекла рубиновая струйка крови. Она глубоко вдохнула, и по ее лицу пробежала волна боли.
По обычаю Ягуаров, кровь пролита.
Она не вытирала крови, как только что не вытерла грязь. Это был знак чести в традициях лучших воинов клана. Девон все это хорошо понимал. Для нее было важно, чтобы, согласно обычаю, он пролил ее кровь. Сдача командования без получения такой раны считалась бы для нее позором. Девон Озис прочел это в ее взгляде, в котором не было ни злобы, ни обиды – лишь восхищение и почтение.
И она, и все остальные знают теперь, что в моей груди тоже бьется сердце Ягуара. Они знают, что я сделаю все необходимое для нашей чести.
Девон повернулся к бойцам. Они смотрели на него и склоняли головы, признавая его власть. Раз так, он имел право дать «галактике» имя.
– Сегодня содрогаются сердца на всех планетах в обитаемом космосе. Родилась новая галактика Клана Ягуара. Николай Керенский, основатель наших кланов, учил, что имя важно, ибо оно дает нашим воинам знание духа. Отныне и вовеки это не просто «галактика» «Тау». Враги будут знать нас под истинным именем – «галактика» «Охотница»…
Он сделал паузу, глубоко вдохнул и продолжил:
– «Охотница» – это не только название одной из наших родных планет. Это дух нашей «галактики». Самка Дымчатого Ягуара – яростная охотница, и так же яростно защищает она своих детенышей. Как и та, в честь кого названа наша «галактика», мы будем защищать наш клан и безжалостно преследовать его врагов. Да памятуют воины, что стоят рядом, и воины, что находятся далеко отсюда, мои слова. Дымчатый Ягуар вышел на поиски добычи!..
Обочина V
Глубокая Периферия
2 июня 3058 года
Галактический командор Девон Озис стоял в проеме люка десантного корабля и впервые рассматривал базу на Диком Коте, где дислоцировалась «галактика» «Тау». Ничего особо примечательного он не заметил – разве что болезненную зелень неба и еще то, насколько разреженной оказалась местная атмосфера по сравнению с регенерированным воздухом, к которому он успел привыкнуть за время перелета. Перед кораблем, у стен складов и зданий базы «Дикий Кот», навытяжку стояли офицеры нового подразделения – его новой «галактики». Девон ощутил прилив гордости.
Он не спеша спустился по пандусу, вглядываясь в лица и рассматривая отглаженные мундиры офицеров командного состава «галактики».
Налетел порыв холодного ветра. Девон приблизился к первому из воинов. Он и сам, как подобало бойцу-Ягуару, с гордостью носил серую форму, спину держал прямой, а голову – высоко поднятой. Рыжий отблеск солнца на волнах моря напомнил командору, сколь мало приятного известно ему было об этой планете. Судя по всему, достоинство у нее было одно – отдаленность. Отсюда можно было спокойно планировать, как раз и навсегда уничтожить Клан Кота.
«Галактика» «Тау» подходила для решения этой задачи идеально. Она состояла из трех соединений омнироботов.
Два из них, 101-е наступательное и 250-е штурмовое, являлись полными соединениями, а третье, 25-е ударное, было поменьше. Девон знал и подлинные названия частей: «Кровавые Когти», «Пронизатели Тумана» и «Удар Смерти»…
На складах базы «Дикий Кот» хранилось достаточно припасов, чтобы «галактика» могла действовать, не завися от помощи со стороны. Все омнироботы, приписанные к «галактике», были новыми, несколько прототипов другие кланы еще вообще никогда не видели. В качестве вспомогательной силы для этого яростного воинства служил боевой корабль «Темный Коготь». Это было судно класса «Эссекс», построенное во времена расцвета Звездной Лиги и имевшее достаточно огневой мощи, чтобы, не сходя с орбиты, уничтожить целый город.
По словам Хана Линкольна Озиса, бойцы «галактики» «Тау» еще не знали о цели своего нового задания. Они были выращены посредством генетических разработок на основе наследия лучших воинов, участников вторжения во Внутреннюю Сферу, но о самом существовании «галактики» известно было не многим. Задачей Девона было подготовить людей к тому, что им предстояло совершить – к уничтожению Клана Кота Сверхновой. Когда они будут готовы, он поведет их в бой.
Эти воины – лучшее, что есть у моего клана. В сочетании с моим боевым опытом их никто не остановит. Всего несколько месяцев нужно будет потратить на завершающие тренировки, повышение боевого мастерства и знакомство с намеченными целями, а потом мы нанесем Котам решительный удар и навсегда покончим с ними, удовлетворенно подумал Девон.
Спустившись вниз, он остановился и посмотрел на стоявшую перед ним женщину-воина. Сначала ему показалось, что ее голова гладко выбрита, но потом он пригляделся и заметил, что ни на черепе, ни на лице у нее вообще нет ни одного волоска – ни бровей, ни даже ресниц. Вокруг головы тонкой линией вился, будто вытатуированный терновый венец, зацепивший колечком правый глаз, нейроимплантант – благодаря этому ей не приходилось надевать нейрошлем. Вживленная хирургическим путем схема позволяла воину напрямую подключаться к компьютеру своего робота, выводя в мозг виртуальное изображение боевого поля, что помогало лучше определять мишень, целиться и управлять роботом. Раз у столь молодого воина такая биоэлектронная «татуировка», он, точнее, она, должно быть, весьма агрессивна.
На воротнике у нее виднелись нашивки звездного полковника, командира «Кровавых Когтей», а на локте – галактический жезл кодекса. В него были вмонтированы чипы, содержавшие в себе записанную историю подразделения. Этот жезл для всей части являлся тем же, чем для каждого бойца – браслет на запястье. Кроме того, при помощи жезла поддерживалась связь со вшитыми в воротники офицеров устройствами. Таким образом, командир «галактики» мог напрямую связаться с любым находящимся в его подчинении бойцом.
Девон знал эту женщину по рассказам Хана Линкольна Озиса. Ее звали полковник Роберта, она исполняла обязанности командира «галактики» на время переброски с родных планет на «Дикого Кота». Теперь же это была его «галактика», и если раньше ему приходилось исправлять чужие ошибки, то теперь он сам будет за все отвечать.
Полковник Роберта была истинным воином, носителем лучших традиций Ягуаров. Девон с большим интересом изучал ее личное дело.
Во время Испытания за право командовать соединением реактор ее робота был поврежден. Но вместо того, чтобы катапультироваться, она отключила системы безопасности и продолжала сражаться, несмотря на смертельную радиацию, буквально заливавшую кабину. В конце концов она одержала победу над своими противниками, но для спасения ее жизни потребовались долгие недели лечения под наблюдением членов ученой касты. Роберта выжила, но последствия облучения сказывались до сих пор.
Эта история произвела на Девона большое впечатление: ему было ясно, что в груди Роберты бьется сердце настоящего Ягуара. Другие – те, что послабее, – наверняка катапультировались бы.
– Галактический командор. – Роберта почтительно склонила голову.
– Вы – звездный полковник Роберта, воут?
– Ут.
Лорен еще больше выпрямился и сказал то, что уже много раз повторял про себя, пока летел на эту далекую планету.
– Сим по приказу Хана Линкольна Озиса, Хана Клана Дымчатого Ягуара, единственного истинного клана, обладающего наследием великого дома Керенских, принимаю командование «галактикой» «Тау»!
Роберта, взяв галактический жезл кодекса за оба конца, подняла его перед собой.
– По обычаю нашего народа, командование нельзя принять. Его можно лишь захватить и удерживать. Командование берут с честью и скрепляют кровью…
Она говорила достаточно громко, чтобы ее могли услышать остальные воины, вытянувшиеся по стойке «смирно», и Девон почувствовал предвкушение.
Церемония, да, это церемония передачи командования…
Он улыбнулся:
– Командование принадлежит мне, и я его возьму. Роберта шагнула ему навстречу, продолжая держать перед собой жезл:
– Командование, которого вы претендуете, принадлежит мне.
Девон тоже говорил громко, чтобы все слышали:
– Воины Клана Ягуара! Встаньте же в круг, дабы глаза равных узрели ритуал. – Он сделал паузу и приготовился к тому, что ему предстояло сделать. Офицеры «галактики» «Тау» окружили их.
– Николай Керенский, отец-основатель нашего народа, учил нас, что власть принадлежит лишь сильнейшему и лучшему в нашей воинской касте, – торжественно продолжал Девон. – Се, узрите же, как я, Девон Озис, прошедший Испытание Крови и полное тестирование, возьму то, что принадлежит мне по праву.
Воины «галактики» «Тау» встали в Круг Равных. Роберта в предвкушении схватки облизнула губы и приняла низкую стойку, сжав кулаки.
Ритуал был прост. Девон должен был отнять у Роберты галактический жезл кодекса – это называлось Испытанием Права Владения. Как только он возьмет его в руки, Ягуары признают его своим новым вождем. Бой будет сочетанием настоящей драки и обряда. Обычай требовал – хотя это и не считалось обязательным, – чтобы Девон пролил ее кровь. Иногда жезл передавался из рук в руки после серии ритуальных ударов, но бывало и так, что бой заканчивался лишь после смерти одного из противников. Внимательно глядя на Роберту, Девон думал о том, как оно будет на этот раз.
Он медленно склонил голову, признавая, что она стоит как истинный воин. Она кивнула в ответ. После этого Девон немедленно начал действовать. Одной рукой он потянулся к жезлу, другой нанес удар ей в левое запястье. Роберта угадала его движение, отскочила назад и выдернула жезл у него из руки.
Девон прыгнул вперед, вытянув руки, будто пытаясь ее задушить. Роберта чуть отпрянула влево, и он обрушился на нее, вложив весь свой вес и силу в удар коленом. По ее лицу он понял – ей было очень больно.
Отшвырнув его в сторону, она ушла перекатом. Девон сделал кувырок и припал к земле, готовый к новой атаке. Но и Роберта была начеку: она ударила ногой, желая попасть либо по его опорной руке, либо по незащищенной голове. Но в последний миг он оторвался от земли и обеими руками захватил ее ногу.
Прием был проведен удачно. Прежде чем Роберта поняла, что случилось, Девон сильно повернул ее ногу вокруг оси. Роберта вскрикнула, выронила жезл и взмахнула руками, чтобы провернуться в том же направлении и избежать перелома. Как только она упала на живот, Девон подпрыгнул и опустился ей на спину, ударив обоими коленями в область почек. Роберта с всхлипом выдохнула и замерла.
Девон поднял с бетона галактический жезл и встал. Его дыхание тоже было прерывистым, но он сумел выговорить:
– Я взял и буду удерживать командование. По обычаю прошедших Испытание Крови, я буду управлять «галактикой» «Тау» во имя Хана Клана Ягуара Линкольна Озиса!
И тут же, не медля ни секунды, в едином порыве воины воскликнули:
– Сайла!..
Это была торжественная клятва, слово единства и чести. Его прямое значение было давно утеряно во тьме веков, но святость слова сохранилась.
Для Девона Озиса произнесенное слово значило, что воины будут ему повиноваться – слепо, верно, без оглядки.
Роберта с трудом, в три приема, поднялась с земли. Пошатываясь, она встала рядом с Девоном, довольно дерзко не стирая грязь с лица. Ее голый череп был покрыт кровоподтеками, но серьезных повреждений видно не было. Плечевая нашивка с изображением вытянутой черной лапы Ягуара – знак 101-го наступательного соединения, – была наполовину оторвана.
Девон повернулся к Роберте и взглянул ей в глаза. Он не сказал ни слова, но она, кажется, поняла его.
Девон Озис медленно отвел руку с жезлом за спину и нанес Роберте сильный удар в лицо. Острый конец жезла глубоко врезался ей в щеку, и Девон понял, что либо сломал ей челюсть, либо раскрошил зубы.
Роберта сильно пошатнулась, но как истинный воин клана, верный боевой выучке, устояла на месте, несмотря на явную и сильную боль. Из уголка ее рта потекла рубиновая струйка крови. Она глубоко вдохнула, и по ее лицу пробежала волна боли.
По обычаю Ягуаров, кровь пролита.
Она не вытирала крови, как только что не вытерла грязь. Это был знак чести в традициях лучших воинов клана. Девон все это хорошо понимал. Для нее было важно, чтобы, согласно обычаю, он пролил ее кровь. Сдача командования без получения такой раны считалась бы для нее позором. Девон Озис прочел это в ее взгляде, в котором не было ни злобы, ни обиды – лишь восхищение и почтение.
И она, и все остальные знают теперь, что в моей груди тоже бьется сердце Ягуара. Они знают, что я сделаю все необходимое для нашей чести.
Девон повернулся к бойцам. Они смотрели на него и склоняли головы, признавая его власть. Раз так, он имел право дать «галактике» имя.
– Сегодня содрогаются сердца на всех планетах в обитаемом космосе. Родилась новая галактика Клана Ягуара. Николай Керенский, основатель наших кланов, учил, что имя важно, ибо оно дает нашим воинам знание духа. Отныне и вовеки это не просто «галактика» «Тау». Враги будут знать нас под истинным именем – «галактика» «Охотница»…
Он сделал паузу, глубоко вдохнул и продолжил:
– «Охотница» – это не только название одной из наших родных планет. Это дух нашей «галактики». Самка Дымчатого Ягуара – яростная охотница, и так же яростно защищает она своих детенышей. Как и та, в честь кого названа наша «галактика», мы будем защищать наш клан и безжалостно преследовать его врагов. Да памятуют воины, что стоят рядом, и воины, что находятся далеко отсюда, мои слова. Дымчатый Ягуар вышел на поиски добычи!..
VIII
Десантный корабль «Клеймора»
Зенитная точка перехода
Звездная система К-001-1УО-505
Глубокая Периферия
29 июня 3058 года
Бесшумная голубая вспышка, безмолвный всплеск магнитных полей – и «Лисья погибель», принадлежащий горцам транспортный Т-корабль класса «Захватчик», материализовался в зенитной точке перехода звездной системы. Следом появился его спутник – корабль класса «Магеллан», носящий название «Кобаяши».
Зенитная точка перехода
Звездная система К-001-1УО-505
Глубокая Периферия
29 июня 3058 года
Бесшумная голубая вспышка, безмолвный всплеск магнитных полей – и «Лисья погибель», принадлежащий горцам транспортный Т-корабль класса «Захватчик», материализовался в зенитной точке перехода звездной системы. Следом появился его спутник – корабль класса «Магеллан», носящий название «Кобаяши».