Патрацкая Наталья. Яхта ветренной любви

   – Мюрлий Ич, я все выполнила, что вы просили, три картины с птицами и морем написала, но больше я не могу здесь находиться! Я не могу здесь больше жить!
   Отпустите меня домой! – Безутешные рыдания поглотили меня.
   Он не ожидал такой смены настроения у спокойной девушки.
   – Лиана, я согласен, ты можешь уехать.
   Я перестала вздрагивать от рыданий, повернула к нему заплаканное лицо:
   – Когда я могу ехать?
   – Сейчас, собирай вещи, через двадцать минут жду тебя в машине.
   Я встала с колен, пошла, собирать вещи, собрала краски с кисточками, но не знала, можно ли их взять с собой… С сумкой я подошла к машине.
   – Лиана, а ты краски взяла?
   – Собрала, но не взяла, вы их покупали.
   – Иди, бери, я картины не пишу, холсты возьми и все остальное.
   У меня деньги на билеты были, оплату за свой труд я не просила.
   – Лиана, ты мне дорога, сам не знаю почему, если захочешь вернуться, возвращайся, а сейчас возьми на память.
   Князь протянул мне вишневую бархатную коробочку, в коробочке лежал золотой браслет. Он одел его мне на руку, она не проронила звука.
   – Да, и вот деньги тебе на дорогу.
   У меня в руках оказалась такая большая сумма зеленых бумаг, которые вместе я никогда и не видела! До города мы ехали молча. Мы подошли к железнодорожному вокзалу, я купила билеты. Посмотрела, на князя, а его рядом уже не было! Я взяла свою сумку, пошла, ждать поезд на перроне. Ко мне подбежал мальчик и протянул полиэтиленовый пакет с продуктами.
   – Вам передали, – сказал мальчик, и исчез в толпе.
   Поезд опоздал на пять минут, в купе я была одна, вагон полупустой, хотя другие вагоны были забиты полностью, я это видела по толпам на перроне. Домой приехала почти через сутки. Мать от счастья не знала, чем меня накормить, куда посадить, вроде я для матери стала гостьей. Прибежала мать Арлилы, стала о ней спрашивать, но я сказала, что Арлиле дали денежное место работы, но ее я в последний приезд не видела. Мать Арлилы вздохнула, всплакнула и ушла. С работы пришел отец.
   – Дочь, рассказывай, что случилось на юге, на море? – спросил он.
   – Папа, меня попросили написать картины, я выполнила заказ и приехала.
   – Тебе заплатили?
   – Да, – и я показала доллары.
   – А дальше, что будешь делать?
   – Пойду на работу, шкатулки расписывать.
   – Со шкатулками тебе столько за год не заработать.
   – У меня нет другого выхода, жить на море я совсем не могу, мне там плохо.
 

Глава 16

 
   Я встала и ушла в старую, любимую ванну, потом пошла в свою комнату, посмотрела в любимое трюмо и увидела располневшую фигуру. Родители смотрели на деньги, и с вопросами не приставали. Им и так стало ясно, что дочь хлебнула лиха взрослой жизни. Утром отец предложил мне купить машину:
   – Лиана, у нас с твоей мамой есть деньги, если к ним добавить те, что ты привезла, то можно тебе купить приличную машину, а права сможешь получить, теорию подучишь, а водить машину ты умеешь.
   – Папа, у меня есть права, и была на юге машина.
   – Так, ты согласна?
   – Я согласна с тобой, давай купим мне машину, а потом я выйду на работу.
   Мы купили машину, счастливые от покупки, приехали домой, а там меня ждал друг.
   Он всегда меня ждал, любил и нечего не требовал.
   – Влад, привет! Как я по тебе соскучилась!
   – Лиана, давай поженимся, мне без тебя так трудно! Арлила на меня не смотрит!
   – Зачем я тебе? Мне от жизни перепало, но я выжила, а больше и сказать нечего.
   – Ты жива и этого достаточно! Я скучал без тебя и ждал, каждый день ждал.
   – Лучше посмотри на машину, она во дворе, мы с отцом купили, а замуж я сейчас не могу выйти за тебя, мне надо отдохнуть от юга.
   На столе я обнаружила одну черную жемчужину. Рядом с ней лежала мертвая, черная бабочка, я взяла ее в руки, и бабочка медленно стала каменеть и превратилась в черную, перламутровую бабочку…
   В это время на юге Мюрлий Ич по обыкновению проснулся, перевернулся. Он услышал, что скрипнула дверь, пришла домработница, принесла ему почту. Среди бумаг была одна кассета, он вставил ее в видеомагнитофон. Фильм был снят среди скал, в нем всего два актера: Лиана и Паркел. Он посмотрел, потом взял телефон:
   – Илья, молодец, хороший фильм, Лианы в городе нет, пускай в продажу.
   Он лег и подумал, что Илья, конечно, плохой человек, но фильм получился.
   А Паркела теперь есть, чем запугивать.
   Кто бы сомневался, что морской трамвайчик собственность Мюрлия Ича, так же, как винный магазинчик и завод. И однажды он придумал трамвайчик и его маршрут, а в скалах к моменту прибытия трамвайчика, всегда сидел, Илья, он снимал на видео тех, кто после выпитого вина, прибывал на скрытый пляж. Хорошие фильмы получались не всегда, но любовь Лианы и Паркела попала на видео камеру. За этот фильм и дал Мюрлий Ич деньги Лиане, хотя она об этом не подозревала, а он его еще не видел, но о нем уже знал. Паркела вызвал Мюрлий Ич с первым отчетом о казино.
   Паркел неплохо разобрался в работе казино, сделал две программы, в одной дела истинные, в другой дела для проверяющих организаций. Он его похвалил, дал первую зарплату, умолчав о кино с его участием. Довольный Паркел покинул квартиру, и хотел, было поехать к Лиане с подарками, но шофер его машины сказал, что Лиана уехала домой. Паркел сник, но ненадолго, такое количество денег он еще в своих руках не держал, и все его!
   Он не стал больше думать о Лиане, а поехал в универмаг за новым костюмом, очень он хотел светлый костюм и такие же туфли. Свою мечту он осуществил, а еще купил себе компьютер для дома. О том, что деньги ему заплатили и за работу, и за его любовь в скалах, снятых на пленку князь промолчал. Тревожить Филсира и Арлилу Мюрлий Ич не стал, решил, что пусть еще неделю поработают. Позвонил он Илье.
   – Илья, как твои дела?
   – Если в пансионате, то все нормально, если с певцом, то все относительно.
   – А подробнее.
   – Певец отказался ехать к девочкам, репетирует, ждет встречи с вами.
   – Уговорил, но ехать мне не хочется, ты его требования знаешь?
   – Знаю. Мы составили с ним план выступлений, надо бы с вами согласовать.
   – Считай, что согласовал, но начните с пансионата, потом ДК, потом площадки соседнего города. Афиши расклейте! Подключи сарафанное радио, пусть на пляже поработает. Цены – предельные. Все.
   Позвонил князь хозяйке.
   – Лидия Ивановна, как дела?
   – Все отлично.
   – Как девочки?
   – Понятливые, но все домой хотят.
   – Скажи, что через два месяца всех отпустишь с деньгами.
   – И правильно, что тут зимой делать.
   – Весной наберешь новых девочек.
   Я израсходовала деньги, посмотрела на убогость домашней жизни, на мизерную зарплату на фабрике, и очень скоро раскаялась, что домой вернулась. Влад ныл о своей любви, но деньги у него не водились. Как просто испортить женщину деньгами, и как трудно ее вернуть в нищий домашний быт! Я старалась, как могла, стать такой, какой была, но это было вдвойне трудно, ведь Арлилы здесь не было! Я уже жалела, что купила здесь машину, ведь на юге она у меня просто была, тогда я решила писать картины на местные мотивы: лес, голуби или курицы, ворона на ветке.
   А потом подумала, а почему бы и нет, и решила написать три картины с местными птицами и предложить их князю. Я вновь стала работать на фабрике, писать картины на холсте, а визит к князю отложила на зимние праздники. Сказано – сделано. Над картинами я трудилась добросовестно, но сделала их раньше назначенного срока, тогда я решила продать одну картину на рынке, через знакомых людей. Мою картину купили!
   Мало того хорошо заплатили. Я мысленно поблагодарила Мюрлия Ича, и стала писать картины с птицами на местную продажу. Дело пошло. Появились покупатели, у меня купили картины, выполненные для Мюрлия Ича, слух пошел, что я очень талантлива.
   Деньги появились.
   Я уже перестала думать о поездке на море, как раздался звонок Мюрлия Ича:
   – Лиана, я скучаю, хорошо можешь не увольняться, но приезжай на зимние праздники, там целых десять дней! Я жду!
   Схватила я голову в руки, а все картины уже проданы! Решила за оставшееся время написать хоть одну картину для него с местным пейзажем. А тут и снег выпал.
   Пришлось рисовать зимний лес и зяблика. Получилось. Ко мне уже домой стали заказчики приходить, а я говорила им, что картина на заказ, и она уже продана.
   Родители не успевали удивляться популярности дочери. Гирша готов был у порога сидеть, лишь бы не гнали его от Лианы.
   На юг ее совсем не хотел никто отпускать, а она уже пообещала князю приехать. На фабрике она работала много времени, а получала мало, дома работала меньше, но за проданные картины получала больше. Деньги вернулись, настроение повысилось. Я купила себе кожаную куртку, новые сапоги, чтобы на юг ехать было в чем.
   Приобрела красивую дорожную сумку и кое-какие вещи для себя. Перед Новым годом я поехала на юг, но на обратную дорогу деньги берегла свято. Со слезами на глазах меня отпустили из дома, Гирша проводил меня до вагона, в его глазах застыла молния, он протянул мне новые жемчужные бусы, но я от них просто отскочила…
   На юге меня никто не встретил, я взяла такси, поехала к дворцу Павлина, у ворот дворца стояли все мои картины, и те, что летом написала, и те, что у меня купили в моем городе. Я разрыдалась. Двери во дворец мне никто не открыл. Мюрлий Ич звонил раньше мне сам, я его телефонов не знала, а в руках у меня были свернуты еще три картины. Спичек у меня не было, и зажигалки не было, потому что я никогда не курила, а то бы со злости сделала костер из картин и рам. Я не стала брать картины у ворот, поставила к ним свои три, свернутые трубочкой. Таксист ждал. Я села в машину, шофер повез ее в обратную дорогу. Я всхлипывала, денег у меня было очень мало, я упросила шофера взять у меня золотой браслет вместо денег. А деньги оставила на обратный билет.
   Шофер добрый – взял золото. Я купила билет на первый поезд. На перроне мне никто не принес пакет с едой. Купила я себе булку и решила, что сутки выживу без еды, села в вагон, но все время ждала чуда, а чуда не было! Поезд тронулся, я уехала к себе домой. Дома я замкнулась, никому ничего не говорила, ходила на работу, картин дома не писала. Слез у меня больше не было. Гирша от меня отстал. Меня поглотило одиночество.
   Арлила вышла из ломбарда. В это время из машины вышел таксист и направился в ломбард.
   – Простите, вы что-то сдать хотите? – спросила Арлила.
   – Да, клиентка заплатила золотым браслетом, а мне деньгами отчитываться.
   – Идемте.
   И они вдвоем зашли в ломбард. Арлила посмотрела на браслет.
   – А не подскажите, кто его сдал? Я бы его купила наличными.
   – Девушка приехала столичным поездом, я довез ее до дворца Павлина, она увидела картины у входа во дворец, двери ей не открыли, она поставила у картин еще свой рулончик и попросила отвезти ее на вокзал. Денег у нее было только на билет, на поезд, она и расплатилась браслетом.
   – Она себя называла? Ее Лиана зовут?
   – Да, она говорила фразу, в которой Мюрлий Ич к ней по имени обращался, и что ждет ее на десять дней, а ее даже и на десять минут во дворец не пустили.
   – Я покупаю у вас браслет для себя. Цену его я знаю. Возьмите деньги, здесь без обмана, у меня сегодня первая получка. А меня до дворца Павлина не довезете?
   – А заплатите браслетом?
   – Нет, у меня есть наличные деньги, чтобы заплатить за дорогу.
   – Садитесь.
   Машина поехала в обратный путь. Картины все еще стояли у входа.
   – Помогите мне их собрать, – обратилась Арлила к шоферу.
   Они собрали картины, дверь дворца не шелохнулась, и поехали обратно в город.
   Картины Арлила привезла к себе домой. Вечером она зашла к Паркелу и рассказала, что произошло с Лианой, показала на браслет, картины.
   – Могла бы нам позвонить, – сказал задумчиво Паркел.
   – Она гордая.
   – А может мне к ней съездить, скоро праздники? – спросил Паркел.
   – Ты лучше возьми у меня часть картин, мне вешать их негде.
   – Возьму, какие отдашь.
   Арлила разделила картины на две части и одну отдала Паркелу. Рулончик с картинами она оставила у себя. Вечером к ней зашел Филсир, увидел картины.
   – А мне, почему не дали картины?
   – Есть еще три картины без рамы, возьмешь? – спросила у него Арлила.
   – Возьму одну картину, мне бы павлина с видом на море, – ответил Филсир.
   – Ладно, бери, каждому по павлину, их три было.
   – А славно нарисовано, что случилось с Лианой?
   Филсиру пересказала Арлила историю с приездом Лианы.
   – Арлила, учись на ошибках подруги, Мюрлий Ич не прощает отъезды, уехала и все.
   Так, что терпи родная, терпи. Спасибо за картины.
   Мюрлий Ич по обыкновению прослушал квартиру Арлилы, и был сразу в курсе всех дел.
   Он улыбнулся, Лиану он наказал, но радости не испытал. Я, погоревав неделю, проявила характер, вновь стала писать картины. Шла зима, зимние пейзажи заполонили полотна, потом я перешла на натюрморты, это оказалось очень интересно.
   Я решила продать часть картин, вышла на посредников. Картины взяли на продажу, недели через две мне принесли деньги. Больше всего я боялась, что их скупили люди Мюрлий Ича, но потом решила, что деньги – это хорошо, и стала работать над натюрмортами.
 

Глава 17

 
   Мюрлия Ича, как кто проклял. Вся его собственность приносила прибыль, но после шутки над Лианой, он слег и не просто с трубкой телефона, а заболел. Болела голова, болел желудок. Пища не радовала. Изощренные блюда усиливали боли. Он попросил домработницу варить ему кашки. Он вращался на постели и не знал, что делать. Количество таблеток прибывало, но не все боли уходили.
   – Нагрешили вы видно, – сказала ему простодушно домработница.
   Задумался он над ее словами, стал думать, кому сильно, насолил. Больше всех от него досталось женщинам. Он решил начать с Арлилы.
   – Арлила, будь любезна, жду тебя у себя с докладом. Шофер тебя привезет ко мне.
   Арлила не заставила себя ждать, машина за ней заехала и отвезла к нему домой.
   – Арлила, смотри, я совсем стал больной, что посоветуешь? И как твои дела?
   – Знаете, с деньгами уже лучше, работа стала понятной, так, что все нормально.
   – Ты на меня очень зла?
   – С чего бы это? Что было, то прошло, я трудные моменты не вспоминаю каждый день, с ними жить трудно.
   – Арлила, чем я могу искупить вину? – спросил Мюрлий Ич, корчась от боли.
   – Так вы искупили, дали мне работу, спасибо, – холодно проговорила Арлила.
   – Не верю, что ты меня простила, а мне нужно твое полное прощенье. Проси, что хочешь, от этого зависит мое здоровье.
   – Ничего я не хочу! У меня все есть или проще сказать, у меня ничего нет.
   – Слушай, Арлила, хочешь, я вам с Филсиром свадьбу устрою?
   – Он за меня бес приданного не пойдет.
   – А, что считается приданным?
   – Не знаю, у меня нет ничего, что можно считать приданным.
   – Так, я отдаю в твое вечное пользование ломбард и квартиру, в которой ты живешь.
   Филсиру этого хватит?
   – Надо спросить Филсира, какой довесок ему нужен ко мне, чтобы он женился.
   – Бумаги на тебя оформят, а ты должна каждый день желать мне здоровье и все.
   Арлила ушла. Особой радости от предполагаемого наследства она еще не испытывала, знала, что все в любую минуту может превратиться в шутку.
   Все же мысленно пожелала ему здоровья, и пошла домой.
   Мюрлий Ич вызвал к себе Филсира.
   – Давно, я тебя Филсир не видел, рад, рад, хорошо выглядишь.
   – Спасибо, не без вашей щедрости.
   – Филсир, есть предложение: женись на Арлиле, у нее, в качестве приданого невесты, будет квартира и ломбард.
   – Страшно, как-то, вдруг передумаете?
   – Не трусь. Женишься? Квартира, в которой живешь, будет твоя.
   – У вас сегодня день щедрости?
   – Нет, день справедливости. Еще раз спрашиваю: женишься на Арлиле, Филсир?
   – Хорошо, я женюсь на Арлиле!
   – Тогда, сделай Арлиле официальное предложение, сообщите ее родителям о свадьбе, купишь ей платье, кольца, туфли. Но есть условие.
   – Какое условие?
   – Все вы, каждый день, должны мне вслух желать здоровье.
   – Это шутка?
   – Нет, ваша оплата за квартиры. Мне нужно здоровье, а вам квартира.
   – Хорошо, но мне кажется, что условия сделки нереальные.
   – Вот и ладно. На сегодня ты свободен.
   Филсир сразу зашел к Арлиле.
   – Арлила это ты выдумала нашу свадьбу?
   – Нет, Филсир, я сама еще не все полностью осознала.
   – Тогда делаю тебе официальное предложение: выходи за меня замуж, Арлила.
   – Хорошо, я согласна.
   Мюрлий Ич прослушал комнату Арлилы, улыбнулся и уснул без головной боли. Утром он проснулся с болью в желудке, и подумал, что желудок требует еще одного дня щедрости. Но женить Паркела и Лиану он не хотел, еще раз вызывать Лиану сюда, глупо, а желудок болел и болел, таблетки боль не успокаивали. Слезы от боли, навертывались на глаза.
   – Да, это Лиана меня клянет! – вскричал он от боли в желудке. – Сам женюсь!
   Потом задумался от своих слов.
   – А почему бы и нет? – спросил он сам себя, – но как ехать не хочется!
   – Паркел, Мюрлий Ич беспокоит, зайди родной ко мне, дело есть, – сказал по телефону князь и застонал от боли.
   Вскоре появился Паркел.
   – Паркел, я виноват перед Лианой с картинами, я не хотел ее обидеть, но так получилось, скажи, как исправить мою вину?
   – Вам видней, она сильно обиделась, но она сильная, она это переживет.
   – Скажи-ка, Паркел, чего она больше всего хочет в жизни?
   – А ничего, у нее все есть.
   – Прости, не верю. Не верю, что Лиана ничего не хочет, она упрямая, она к цели идет и не свернет, нет, она что-нибудь да хочет.
   – У нее и спросите.
   – А ты хочешь на ней жениться, Паркел?
   – Можно, но сложно.
   – Ты не хочешь мне помочь, – простонал Мюрлий Ич.
   – Я не знаю, как вам помочь, а с ее упрямством я уже имел дело.
   – Знаю, как ты ее на пляже в скалах головой ударил об камни пляжа.
   – Откуда вы знаете? Там никого не было!
   – Глупыш, вас сняли на видеокамеру, всю вашу любовь!
   – Понятно, там сняли, а здесь прослушиваете.
   – А ты откуда знаешь?
   – Чистюля я, пыль протираю, жучки нашел в своей квартире.
   – То-то я тебя не могу прослушать!
   – А то!
   – А с Лианой мы не продвинулись, что делать, ума не приложу.
   – Сделайте ее выставку картин в ДК, ее пригласите, у нас картины возьмете, новые она явно написала, привезет с собой, извинитесь за недоразумение…
   – Паркел, ты молодец!
   – Пусть свои шкатулки прихватит, продадим, за компанию.
   – Вот, ты, Паркел ей и позвонишь, выставку назначишь на восьмое марта, она тебе поверит, а мне нет.
   Паркел позвонил Лиане и предложил провести ее выставку картин.
   – Паркел, я вам всем не верю, – зарыдала я в трубку, и трубка мобильного телефона отключилась.
   – Мюрлий Ич, она не верит, и рыдает, телефон сразу отключился.
   Тот стонал и корчился от боли.
   – Скорую помощь вызвать?
   – Нет, это мои грехи болят.
   – Умрете еще, лучше бы врача вызвать.
   – Нет!!! Я не хочу в больницу!
   – Выпейте вот эти таблетки, я нашел их на тумбочке, станет лучше.
   Выпил он таблетки и уснул.
   Паркел ушел домой. Из дома позвонил Лиане.
   – Лиана, тут Мюрлия Ича совесть съедает, он хочет видеть тебя, самому ему до тебя не доехать. За тобой приехать? Или сама приедешь? Деньги есть?
   – Ой, Паркел, скажи свой адрес, новый телефон, телефоны и место обитания Арлилы.
   Я прилечу в выходные.
   Я прилетела на самолете. Паркел встретил меня, и отвез к Мюрлию Ичу.
   – Лиана, прости меня, родная! Я глуп, туп, стар, ради Бога, прости!
   – Не страдайте так! Я вас простила.
   – Правда? Золушка, ты моя! Искуплю свой грех! Искуплю! – и впервые за последние недели боль покинула его желудок, – ребята в ресторан, сейчас же!
   Он встал и попросил оставить его пока он оденется. Все втроем поехали в ресторан.
   Себе он заказал щадящую еду, я и Паркел заказали то, что им захотелось после прочтенья меню. Вечер провели они славно.
   – Паркел, ты езжай домой, Лиана останется у меня, я боюсь без нее оставаться.
   Мюрлий Ич и я переступили порог квартиры, но счастье было недолгим.
   Я увидела, как в квартиру влетела красивейшая женщина, лет сорока. Это была породистая красавица с холеным лицом, вся в одежде из белой кожи, с огромной гривой рыжих волос. Ее белые кожаные сапоги быстро забегали по квартире.
   – Мюрлий Ич, ну ты, совсем плохим стал, опять девчонку захомутал!!! Забыл про меня, совсем забыл! У тебя дочь такая, как она, а ты все по девочкам ходишь!
   Наплачешься ты нашими слезами! – прокричала она и упала в кожаное кресло.
   – Ликтория, ты откуда свалилась на мою голову? С какого курорта тебя ветром принесло? У меня за время твоего отсутствия и дочь появилась? Эта девочка – мой экстрасенс, а не сексуальная подруга моей жизни.
   – Сейчас я тебе поверила! На ночь привел домой девицу из ресторана!
   – Она будет спать в этой квартире, но не в нашей спальне, а на диване в кабине, ее присутствие благосклонно влияет, на мое пошатнувшееся здоровье.
   – Проверю. Пусть проверит мое биологическое поле и скажет, где у меня болит!
   Я переводила глаза с Мюрлия Ича на красивую женщину и обратно, они оба были так хороши, как две куклы от одного изготовителя. О том, что я экстрасенс, я о себе такого не знала, но почувствовала, что срочно надо им стать. Я вспомнила, что если водить ладонями над человеком, то в местах, где есть боль, должно появиться покалывание. Откуда я это знала, в этот момент я не знала.
   – Девушка, как тебя зовут? – спросила Ликтория.
   – Лиана.
   – Что ж, Лиана, имя у тебя славное.
   – Я попытаюсь определить то место в вашем организме, где сейчас есть боль.
   – Давай, деточка, спасай его от моей ненависти.
   Я сняла с себя верхнюю одежду, сапоги, вымыла руки, подошла к Ликтории. Я медленно вела ладошки вдоль ее тела на расстоянии десяти сантиметров от нее, и была страшно удивлена, когда в области головы почувствовала резкое покалывание в ладошках. Я еще раз провела руками надо женщиной, и покалывание повторилось в том же месте, я остановилась, показала рукой, где болит.
   – Милочка, а ты угадала. Вылечить можешь? – спросила Ликтория.
   Я вспомнила, какие таблетки принимала моя мать, когда у нее в этом месте болела голова, я такие же таблетки возила всегда с собой.
   – У меня есть две таблетки, они помогут, это не обычная головная боль, у вас поднялось незначительно давление, но поскольку ваше давление пониженное, то и незначительный подъем давления очень болезненный.
   – Откуда ты все знаешь?
   – Не знаю, откуда, но знаю.
   Я принесла воду в стакане и дала две таблетки, вскоре женщина смеялась.
   – Ликтория, поняла меня?! Как только Лиана появилась, у меня прошла боль в желудке, которая мучила неделю, – заговорил миролюбиво Мюрлий Ич.
   – Хорошая девочка, а я от этой головной боли с ума схожу. Все таблетки выпила, а она болит. Ладно, пусть останется, но я не уйду из квартиры, пока она не уедет.
   – Мне завтра улетать, я прилетела на один день, не надо из-за меня ссориться, – сказала я красивой паре, – а потом я могу уйти к Паркелу.
   – А кто такой Паркел?
   – Мой друг, – ответила я.
   – Если у тебя есть в этом городе мужчина, так и езжай к нему сейчас! – вновь вспылила Ликтория.
   – Ликтория, не шуми, дай пожить без боли, я боюсь, если она уедет, то у меня боли опять появятся!
   – Лиана, звони своему мужику!
   Мюрлий Ич набрал номер телефона Паркела.
   – Паркел, у нас проблемы, приезжай и забери к себе Лиану, в долгу не останусь.
   – Еду.
   Вскоре на пороге в светлом костюме появился Паркел.
   – Ба, какой мальчик! Хорош, просто хорош! – пропела Ликтория и продолжила, – Мюрлий Ич, я забираю у Лианы Паркела, а тебе оставляю Лиану. Обмен завершен!
 

Глава 18

 
   Ликтория подхватила под руку Паркела, и исчезла с ним в тумане ночи.
   – Лиана, мы остались с тобой, значит судьба. У нас с Ликторией правда есть взрослая дочь, но мы так и не женаты, потому, что эта красивая женщина не может остановиться в своих поисках принца жизни.
   – Мюрлий Ич, это понятно, она очень красивая женщина.
   – Это так, да не так, вся она – сплошные деньги и мой стимул делать деньги.
   Мюрлий Ич и я легли в разных комнатах, и уснули, без болей и мыслей.
   Паркел привез Ликторию к себе домой. Ликтория обошла квартиру, посмотрела на картины Лианы, на кровать Паркела.
   – Паркел, мы спать с тобой будем здесь! Меня зовут Ликтория, через душ я приду к твоим объятьям, – и она стала снимать с себя белую кожу одежды и сапог.
   – Ликтория, а вы не ошиблись с выбором?
   – Мюрлия Ича я знаю так давно, что говорить не о чем, а ты – прелесть! – и Ликтория исчезла в Ильной комнате.
   Мужчина разделся, быстро постелил новое постельное белье, достал чистые полотенца и в это время услышал крик.
   – Паркел, дай мне чистое полотенце! – крикнула Ликтория из ванны.
   Паркел приоткрыл дверь в ванну и протянул женщине, не гладя на нее полотенце.
   Она мокрой рукой притянула его за шею, ее мокрые губы чмокнули его в щечку, и полотенце исчезло за закрытой дверью.
   Мужчина критически осмотрел свое жилище, убрал ненужные вещи, взял чистое белье, и во время, из ванны выплыла Ликтория, с полотенцем на теле.
   – Милый, душ ждет тебя, – промурлыкала она елейным голосом.
   Молодой мужчина влетел в ванну с парами от воды, открыл кран, а вода кончилась.