Страница:
— Насколько я понял, своего угла у вас нет?
Сергей и Джо переглянулись. Единственным местом на планете, где их кто-то ждал, была «избушка». Сергей кивнул.
— Вы правы.
Прогрессор оглянулся по сторонам, посмотрел в небо.
— Мы вообще-то где?
— Недалеко от столицы. Километров 15–17.
— Севернее? Южнее?
— Скоре северо-восточнее. Эмиргергер там.
Джо махнул рукой, показывая где именно.
Прогрессор посмотрел на небо, принимая решение, потер колючий подбородок.
— Есть у меня место, где можно пересидеть время Императорской любознательности.
— В Эмиргергере?
— Конечно… Не в лесу же прятаться? Одно плохо. — Он прищелкнул пальцами. — До рассвета нам туда не добраться… А с рассветом в город не войдешь. Император хоть человек простой и бесхитростный, а такого хамства нам не простит. Нас наверняка станут искать. Облаву устроят…
Они замолчали, обдумывая положение.
— Тихо!
Александр Алексеевич поднял палец. Сергей вздернул голову, прислушиваясь. Еще не остыв от боя он повернулся к Дому Душевных Встреч, но звук прилетел совсем с другой стороны. В сыром предрассветном воздухе слышался явственный дробный перестук. Пока товарищи напряженно вслушивался в него, Сергей сказал первое, что пришло в голову.
— Асинхронный двигатель. — Потом долю секунды подумал и сказал втрое. — Или компрессор.
— Лошадь, — поправил его Джо.
— Лошади, — расставил все по своим местам Александр Алексеевич. — Не меньше трех…
Он резко обернулся и поочередно посмотрел сперва на Сергея, потом на Джо.
— Вам приходилось…
— Приходилось, — за всех сразу ответил Сергей, поняв, что имеет ввиду прогрессор. — Был случай, ездили…
В себе он больше не сомневался, а Джо прожил в этом мире, где лошадь была основным средством передвижения, столько, что не научится ездить верхом он просто не мог.
— Ну? — радостно удивился прогрессор. Умение ездить на лошади рядовым не назовешь. — Где же это вы?
— Да прямо тут.
Сергей не стал кривить душой.
— Правда, ездил я только раз, но зато долго. Чуть не пол суток.
Александр Алексеевич кивнул, но Сергей еще не сказал всей правды.
— Признаюсь, однако, что года два уже как не садился в это самое…
Он прищелкнул пальцами, вспоминая, как называется то, во что садятся, когда забираются на лошадь.
— В седло… Это кажется так называется?
К стуку копыт добавилось щелканье кнута и треск колесных ободьев. Не ответив, Александр Алексеевич обернулся.
— Седло, пожалуй, не понадобится. Это повозка!
Стук копыт обгонял повозку метров на сто, не больше. Сергей посмотрел на монитор.
— Сто десять метров. Четыре лошади.
— Люди?
— Один сверху. Наверняка есть и другие. Как поступим?
После изысканных садовых ловушек тут все было просто и понятно. Враги — вот они, впереди, друзья рядом. Александр Алексеевич также почувствовал простоту ситуации.
— Просто. Парализующим по лошадям. На минимальной отметке. Десять минут паралича еще никому не повредило.
— А люди?
Он повернулся к Джо.
— А вот людям — по максимуму. Ни к чему нам тут сражения устраивать, верно, ведь? Мечами махать, разрядниками…
Джо кивнул, не вполне представляя, чем все это может закончиться. Почувствовав его колебание, Александр Алексеевич скомандовал:
— Возьмете их в два разрядника.
— Я беру на себя лошадей, — предупредил Джо. Сергей, соглашаясь с таким раскладом, пожал плечами.
— По-моему вы не прогрессор, а разбойник, — одобрительно сказал он, почувствовав в прогрессоре родственную душу. — Когда мы вернемся на «АФЕС» я познакомлю вас с капитаном Мак Кафли. Тот, по-моему тоже не совсем капитан.
Повозка накатывалась на них как волна. В ее движении была та же неизбежность, но с одной существенной разницей — в отличие от новой волны, неизбежно катящейся вслед за первой, эта «волна» прокатится и не вернется. Все нужно было сделать с первого раза.
— Лошади! — скомандовал Никулин. За грохотом копыт Сергей не услышал, как сработал разрядник, но лошади вдруг грянулись о землю, и повозку повело боком. В дробный цокот копыт вплелся деревянный треск, потом звон, словно железо билось о железо, потом просто непонятный грохот. Повозка накренилась и сверху, прямо с крыши на лошадей слетело первое тело. Еще не растеряв инерции движения, оно прокатилось по крупам, рухнуло в пыль. Тут же дверца повозки распахнулась, и оттуда выскочил еще один, с мечом наголо. Отраженный свет Лао превратил лезвие в столб света.
— Люди!
Сергей, ждавший команды, сам сработал как кнопка. Едва услышав голос, и даже не осознав чего требует Александр Алексеевич, он надавил на клавишу. Второй тут же упал. Распахнувшаяся от удара дверца ударилась о стену кареты и вернулась на место. Секунду Сергей стоял, ожидая развития событий, но ничего более не происходило. Он повернулся к первому, но тот не шевелился.
— Если это не победа, то что это такое? — спросил Сергей, упирая руку в бок. — Два ноль в нашу пользу.
Он отошел на несколько шагов назад, чтоб окинуть поле боя одним взглядом и добавил:
— А если считать и лошадей, то шесть ноль.
Джон даже не стал отвечать.
Спеша как можно быстрее убраться с этого ристалища славы, он подскочил к повозке и рванул на себя дверцу. Едва она приоткрылась, как из темноты прямо на него выпал еще один человек в черном плаще. Это было настолько неожиданно, что Спендайк растерялся. Он застыл, не зная, что предпринять. Сергей, поняв, что сейчас может произойти с Джо, прыгнул в сторону, чтобы не зацепить его лучом, но тот, не сообразив, и, уклоняясь от нападения, сам прыгнул в ту же сторону.
— Стоять! — от неожиданности взревел он, выставив перед собой разрядник. Незнакомец в черном приказа не выполнил. Вместо того чтобы застыть в остолбенелой неподвижности, он плашмя упал на землю и застыл неподвижно у Джо под ногами. Тот еще раз отпрыгнул, опасаясь подвоха, но никакого коварства в поступке незнакомца не оказалось.
— Парализован, — определил Сергей, заглянув Всезнающему через плечо. — «Без чувств» его фамилия. Он не опаснее своего мешка.
Джо наклонился и выдернул из рук парализованного мешок.
— А это еще что? — спросил Сергей. Разрезав какой-то шнурок, раздернул горловину. — И тут драгоценности?
К сожалению, в мешке не оказалось никакой звенящей тяжести, только что-то с шорохом перекатилось. Сергей не стал интересоваться, что там внутри, а, перебросив мешок Джо, лихо прыгнул в дверь.
Но что-то не пустило его внутрь. Он охнул и закачался, стоя на подножке кареты. Спина его словно застряла в двери. Он не кричал, не звал на помощь, а только шипел, словно вода на раскаленном железе и непонятно было, кто и что с ним там делает. Через долю секунды шипение перешло в стон. Стоя на одном месте он дергался, но не шел ни туда, ни сюда, словно насаженный на булавку жук. Это сравнение первым пришло в голову Александра Алексеевича.
Оттолкнув опешившего Джо, Никулин дернул егеря из двери. Тот неожиданно легко шагнул назад, но, потеряв равновесие, упал прямо на владельца черного плаща. Джо тут же прострелил карету парализующим и наклонился к егерю.
— Ранен?
— Не знаю, — простонал Сергей. — Там кто-то есть… Дерется, сволочь.
Он кряхтя сел и начал ожесточенно тереть грудь.
— Выходи, — скомандовал, сразу став серьезным, Александр Алексеевич. Двумя скользящими движениями он переместился в сторону, став так, чтоб удобнее было орудовать мечом.
— Выходи или умрешь!
Джо невольно оглянулся на пролом в решетке сада. Ему показалось, что вой оттуда стал громче. Если позади хоть что-нибудь осталось недоделанным, то сейчас они могли оказаться меж двух огней.
Из кареты никто не вышел и даже не подал голоса. Тогда Никулин, не раздумывая, ткнул в дверной проем мечом. Лезвие кануло в темноту, но вместо стона раздался деревянный стук. Уже спокойнее Александр Алексеевич начал водить там мечом, как палкой, словно слепец, нащупывающий дорогу.
Противников внутри не нашлось — каждое резкое движение прогрессора отзывалось стуком стали по дереву. Уже не опасаясь, что кто-то их может заметить, Александр Алексеевич включил фонарь. Яркий свет изломался прямоугольными тенями. На мгновение они увидели углы нескольких ящиков, занимавших почти всю внутренность. Прогрессор Шура облегченно засмеялся.
— Это они меня? — догадался Сергей.
— Скорее это ты их, — сдерживая смех, ответил Джо. — Точнее об них…
— Считай, что тебе сам Император саданул… — пошутил прогрессор.
— А ну-ка, посвети, — попросил Джо. Несколько секунд он изучал ящики, потом сообщил. — Это Императорская собственность…
Сергей потер ногу.
— Вот угораздило же нас… — Джо стоял немного обескураженный.
— Что значит «угораздило»? — спросил Сергей. — Карета наша! Убитых нет, раненых тоже. Счет уже семь ноль С неловкой улыбкой глядя на друзей, Джо объяснил:
— Мы теперь Императорские злодеи. По здешним законам за захват Императорского имущества нам полагается либо четвертование, либо сдирание кожи с нижней половины тела.
Он произнес это и почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
— Думаю, что до этого не дойдет, — хмыкнул егерь. — За то, что мы в саду натворили, с нас наверняка полагается содрать не половину, а все три шкуры…
Не разбираясь, что там такое лежит, в этих ящиках, и оттого не особенно с ними церемонясь, они начали выбрасывать случайную поклажу на дорогу. Внутри что-то перекатывалось, железно гремело, но ни у кого из землян не возникло глупого желания посмотреть, что там такое внутри. Все здешние тайны не стоили и часа тюремного заключения. А если б их поймали, то вряд ли тутошние законники ограничились часом или даже двумя.
Близкую опасность чувствовал каждый. Джо все оглядывался на сад позади них, словно ждал кого-то, да и Никулин посматривал туда с опасением…
Когда внутренность повозки освободилась Сергей, кряхтя, разогнулся. Лошади уже пришли в себя и смирно стояли, не делая попыток утащить это сооружение в темноту. Они фыркали, встряхивали гривами и до егеря докатывались волны теплого воздуха.
— Кто будет править? — спросил Сергей, глядя на выступ на передней части повозки. Именно оттуда, как ему показалось и вылетел один из прежних седоков.. — Я, например, не возьмусь…
Никулин, не говоря лишних слов, подпрыгнул и сел сразу за лошадьми — была там, оказывается скамеечка для пилота.
— Я возьмусь.
Одна из лошадей, словно поняв о чем идет разговор затрясла головой. Железо на морде звякнуло и затихло.
— А сможете? — совершенно искренне, без подначки спросил Сергей. — Это ведь не вездеход…
— Это ничуть не сложнее… — отозвался прогрессор. Сергей почувствовал, что он немного гордится своей экзотической практичностью. — Справлюсь. Обучен.
Он начал разбираться с ремнями, что от спин лошадей тянулись к карете, потряхивая и распрямляя их. Джо посмотрел на его работу, покачал головой. Что-то у Александра Алексеевича не получалось. Пока он возился, одна из лошадей дернулась и поднялась на дыбы, потом завозилась вторая.
— А, может, лучше я… — предложил Джо.
— Я справлюсь. — Не отрываясь от дела ответил прогрессор. — У меня высший бал по древним транспортным средствам.
— Я справлюсь лучше, — мягко настоял Спендайк. — Кроме того, у меня «невидимка», а значит, я могу видеть в темноте.
Александр Алексеевич раздраженно тряхнул головой.
— Это не развлечение.
— О! Я понимаю, — подтвердил Джо. Он повернулся и прогрессор вынужден был отодвинуться. — Мы должны проделать это все как можно быстрее.
— Тут где-то должен быть кнут, — невольно отодвигаясь в сторону, сказал прогрессор. — Без него не получится… Это такая штука, что ей нужно взмахнуть…
— Я знаю, — повторил Джо. — Все-таки у меня почти шесть лет практики.
Ремни привычно легли в руку. Ладонь ощутила ласковое прикосновение хорошо выделанной кожи. Правая сама собой, на рефлексах, опустилась вниз, туда, где справа от него должен был лежать кнут. Рука шарила в темноте, не находя того, что нужно. Скорее всего, возница выронил его, когда падал и валялся кнутик где-то в темноте.
— Нужно ударить их чем-нибудь по спинам, иначе… — подсказал прогрессор.
Джо не стал спорить с Александром Алексеевичем, а вместо этого как-то по особенному чмокнул губами, и лошади потихоньку наращивая скорость, потрусили вперед. Несколько минут он приноравливался к упряжи, приглядывался к лошадям. Для тех все, вроде бы, обошлось без последствий. Наверное, в благодарность за избавление от тяжкого груза, они бежали, никак не реагируя на смену седоков. Джо нахлобучил на голову капюшон «невидимки» и ночь перед ним отступила.
Никулин первое время ревниво поглядывал на Джо, ожидая ошибки, но тот держался так уверенно, что прогрессор заметил:
— Редкое по нынешним временам умение — править лошадьми… Не каждому дано.
— А вот мне дано, — довольно мрачно сказал Джо. — Когда давали, пришлось брать. Поневоле пришлось научиться.
Никулин поерзал, устраиваясь поудобнее. После этих слов он немного успокоился.
— А кто учил? И где? Пекинская школа?
Джо отмахнулся.
— Да здесь же. Жизнь учила… Я— Джо Спендайк. Наверняка вы слышали обо мне.
Александр Алексеевич внимательно посмотрел на соседа. Конечно же, он слышал про Спендайка. И даже, как оказалось, видел.
— Не может быть! Там же с бородой…
Похоже, что он вспомнил какой-то портрет Джо. Тот пожал плечами.
— Почему не может? Может. Борода была, а я и сейчас есть… Черт!
Александр Алексеевич вскинулся и уставился на дорогу.
— Что?
Джо ткнул рукой туда, где под ними колыхались в спокойном беге лошадиные спины.
— Да вон правая хромает… Что-то с подковой… Готов поспорить, что через пару километров он ее потеряет…
Александр Алексеевич спорить не стал, просто замолчал, поняв, что советы тут давать некому.
За спиной остались ослепленные, оглушенные, парализованные и взывающие к милосердию. То есть то, что осталось позади, без сомнений означало победу, а вот что было впереди, и что это означало, не знал никто.
Движение землян вперед не было бегством. Они просто двигались к своей цели. Пусть даже и напролом.
Ехали не без комфорта, но удобнее всего, конечно, устроился Сергей, что обосновался внутри повозки. После недолгого обдумывания Сергей назвал ее «Императорской каретой», хотя здешние императоры наверняка путешествовали с большим комфортом.
Карета оказалась довольно вместительной. После того, как они вбросили оттуда весь хлам, там можно было даже вытянуть ноги. Он так и сделал, и какое-то время лежал, воображая себя Господином Благородным Егерем, направляющимся на свидание с дамой сердца.
Он забавлялся этим до тех пор, пока воздух снаружи не стал прозрачным.
Темнота, окружавшая их, куда-то подевалась. Только что она стояла между ними и горизонтом, но облака рассеялись, и видно стало метров на триста вокруг.
— Это что, — спросил Сергей, высунувшись из кареты. — Мульп или Лао?
— Лао… — ответил Джо. — Мульпа сегодня не будет.
Он перехватил поводья, снимая с головы капюшон.
— Долго еще нам?
— До конца дороги, — меланхолично ответил Джо. — Можешь подремать пока.
Сергей совету не последовал, а начал разглядывать окрестности.
Не смотря на то, что героическая сага по освобождению прогрессора подходила к концу, на душе было легко. От громады сделанного несколько минут назад дела в недалекое будущее долетал отблеск славы, примирявший с необходимостью рутинной работы и поэтому он с удовольствием разглядывал дикую природу окрест.
Дом Душевных встреч стоял на особицу, в стороне от главной дороги и через пять минут уже и непонятно было, есть поблизости очаг цивилизации или нет. По обеим сторонам тянулись кусты, перемежающиеся с широкими полянами. У Сергея не поворачивался язык назвать их полями — вокруг не было ни оград, ни домов…
Прошло еще полчаса, и кусты остались позади, а в воздухе повеяло сыростью. Он не успел спросить, что это может значить, как сверху раздался голос Джо:
— Кто знает, что это за грустные развалины?
Сергей выглянул. Кусок поля впереди был огорожен каким-то жидким заборчиком. Не железным, не каменным, как было бы у хорошего хозяина, а обычными палками, вешками, скорее даже только долженствующими обозначать забор, чем являющимися им на самом деле. От света узкого серпа Лао по земле потянулись косые тени.
Картина и впрямь была полна уныния.
Там и сям в заборе виднелись дыры, а сам он (если, конечно, это был забор) из последних сил протянувшись прочь от дороги, упирался во что-то угловатое и определенно построенное человеческими руками.
Сергей разглядывал развалины, пытаясь понять, что они означают. Между ним и каретой протянулось выкошенное поле, а рядом с ними — полоса кустов. На развалинах что болталось — вроде бы обрывки тряпок или большие листья — отсюда видно не было, но эти размеренные движения, почему-то рождали ощущение нечистоты и скверного запаха.
— До Эмиргергера километров пять осталось, — приободрился прогрессор. — Знаю я это место.
— Для указателя слишком громоздко, — сказал Джо. — Не находите?
— Это не указатель. Это — признак цивилизации.
Лошади темпа не сбавляли, и они неотвратимо приближались к загадке. Александр Алексеевич явно знал, что там такое стоит, а вот ни Сергей, ни Джо догадаться, что это такое не могли.
— Неужели библиотека? — спросил Кузнецов, понимая, что самое цивилизованное из того, на что может походить это строение это — развалины ветряной мельницы, захваченной и сожженной кочевниками.
— Это ристалище, — пояснил Александр Алексеевич.
— Ристалище, — эхом повторил Сергей. Слово для него было пустым звуком. — Что тут ристают? Или чем?
— Ристалище, — снисходительно пояснил Никулин, — это место для проведения турнира. Было тут недавно такое, я видел. Интереснейшее явление, между прочим, даже событие в здешней культурной жизни.
Сергей удивленно покачал головой.
— Эта узаконенная поножовщина-то, событие культурной жизни?
Он неуверенно засмеялся, но, увидев, что прогрессор его не поддержал, замолк.
— И это тоже бывает. Куда ж без этого?… — согласился Александр Алексеевич. — Но эти-то меня как раз не интересуют… Поножовщиной, как вы говорите, занимаются самые сильные… А самые умные обмениваются информацией, политическими новостями, заключают союзы, присматривают женихов и невест. В конце концов песни, фасоны платьев… Пока у них нет не то что глобальной, но и внутриимперской информационной сети это лучшее место для внедрения новаций…
— Вам лучше знать, — нейтрально отозвался Сергей.. — Я себе это по литературе больше представляю. Наезжает одна железная башня на другую и давай друг друга бить чем попадя…
В его голосе проскользнули завистливые нотки.
— Это, кстати, тоже вопрос. После таких вот турниров по Империи расходятся новые образцы оружия, новые приемы защиты и нападения.
— А сами участия не принимали? — ухмыльнулся Джо. — Мечом помахать иногда — самое милое дело…
— Не принимал, — в тон ему ответил Никулин. — Но присутствовал. В группе самых умных, конечно.
Он кивнул на развалины.
— Вот на этом турнире я был. Меня там с Ирконом познакомили. А через него я и с Императором встретился.
— Дорого обошлось? — спросил Джо, не забывший реалий Имперской жизни.
— Неважно. Главное, что встреча все же состоялась.
— Главное, что встреча, в конце концов, хорошо окончилась… — сказал Спендайк.
— Фейерверком…
Развалины постепенно откатывались назад. Когда они скрылись за полосой кустов, из них раздались громкие крики.
— Стой! Стой! Куда правишь? Назад! Поворачивай!
От неожиданности Джо натянул поводья, и карета встала.
— Кто там? — спросил Александр Алексеевич. — Знакомые?
Он настороженно привстал, поводя туда-сюда мечом.
Самих людей видно не было — только тени да силуэты. Крики смолкли, и из темноты раздался топот. Кто-то догонял их.
— Да какие у нас тут знакомые? — отозвался Сергей. Он догадался опустить забрало шлема-капюшона и теперь единственный изо всех видел тех, кто так громогласно приближался к ним. — Это какие-то микроорганизмы из местных…
— Стой, Вислопузый!
— К нам бегут, — озабоченно сказал Александр Алексеевич, так ничего и не видевшей в темноте. Потом, развернувшись к Спендайку, спросил:
— Обычай тут такой что ли?
— Не было тут никаких обычаев, — неуверенно отозвался Джо, нерешительно перебирая вожжи. — Новые, разве что появились?
Привстав, он опустил поводья, высматривая людей, что приближались к карете. Мало ли что, может, помощь людям нужна?
— Привезли? — Спросили из темноты. — Драки не было?
— Как это не было? — ответил Джо, уже понявший, что происходит какая-то ошибка. — Была драка…
— Но привезли?
Сергей хотел ответить, но тут его перебили.
— Это не они.
Испуга в голосе говорившего не было, только удивление. Откуда-то сзади приблизился факел.
— А карета-то Вислопузова.
— Ящики где? Где воздуходувка?
Ночные незнакомцы действовали нахально и безбоязненно. За их поведением ощущалось даже не сила, а всесилие. Не было у них ни почтения к седокам, ни уважения к чужой собственности. Откинув дверцу, кто-то полез внутрь, Сергей сидевший внутри не постеснялся и со всем прилежанием приложил первого, кто сунулся.
— Старые тут обычаи, — сообщил он. — Из темноты выскакивать, да кошельки у проезжающих требовать. Разбойники?
— Дорожные дворяне, — поправил его чей-то голос. — Ну, убогие, признавайтесь, куда Вислопуза дели?
Внутрь пока больше никто не лез. Общей эмоцией в эту секунду была не злоба и не любопытство, а всего лишь удивление, поэтому в голосе не было угрозы, только недоумение — что тут такое вообще происходит? Сергей, может быть, и ответил бы, но тут Александр Алексеевич соскочил на землю и встал перед каретой с мечом в руке, держа разбойников на виду.
— Назад, свора, назад.
Разбойники назад не пошли, но и подходить ближе не стали — остановились в десятке шагов от кареты. Никулин стоял около двери, загораживая проход, поигрывая оружием. На лице его явно читалось досада, перемешанная в равных пропорциях с удивлением. Все-таки рядом Имперский город, а тут такое…
Что думали разбойники, угадать было не возможно, но на лицах читалось то же недоумение, перемешенное, правда, со злостью.
— А ты кто таков? — спросил кто-то ничего хорошего не предвещавшим тоном.
— Да уж не Вислопуз!
Кто-то в темноте, словно ждавший именно этих слов, «хакнул», выдыхая воздух, и Никулин, понимая, что последует за этим звуком, отошел на шаг в сторону. Топор грянулся в стену, расщепил дерево и застрял там, где мгновение назад стоял прогрессор. Сергей внутри охнул.
— Цел? — не оборачиваясь, спросил Никулин.
— Цел, — зло вздохнул Сергей. — Ну, гады…
Егерь полез наружу, но прогрессор спиной не пустил его. Он возвысил голос.
— Что, мразь, руки чешутся?
Никто не ответил. Может быть не поняли?
Из-за спины прогрессора Сергей разглядывал незнакомцев. Лица у разбойников были самые простецкие — бородатые, усатые. Не лица даже, а морды. Сразу было видно, что бритье и умывание для них занятия экзотические. С той стороны вдобавок, еще чем-то пахло, но егерь не решился думать о туземцах совсем плохо. В конце концов, там, в темноте, могло оказаться болото с дохлыми лягушками.
Совсем рядом блестели мечи и широкие — полумесяцем — лезвия секир. Но что-то сдерживало разбойников. Возможно, они и ушли бы без драки, если б получили то, за чем пришли, но где ж было взять то, что туземцам было нужно?
Все это вместе, не смотря на обнаженное оружие, не казалось страшным. Еще не принимая неприятность всерьез, Сергей спросил по-русски:
— Ну, что разгоним джентльменов удачи? Или сдадимся?
Он посмотрел на Лао.
— День сегодня какой-то неправильный. Все не так…
— Давай напугаем… Не хотелось бы следов оставлять.
Тут ничего не решал даже парализатор.
Наверняка, опомнившись, ребята из Дома Душевных Встреч, начнут искать, куда же это подевались их скромные гости и тут обнаруженная около дороги куча заколдованных разбойников заинтересует их и наведет на размышления. Странности — они всегда заинтересовывают и наводят на размышления.
— Если хорошо напугать, то следы как раз и останутся.
— Ничего не останется, — сказал сверху Джо. — Они все с собой, в штанах унесут. Не будут же они в своем лесу без штанов разбойничать?
Разбойники, озадаченные встречей не меньше землян, слушали разговор на незнакомом языке, не делая попыток что-либо предпринять.
— Альригийцы, что ли? — неуверенно переспросил кто-то. Секира в его руках перелетела из руки в руку.
— Да… Две точки — уже линия, — непонятно сказал Никулин. Разбойники его не поняли, потому что он сказал это тоже по-русски, а земляне — просто не поняли. Наверняка мысль была глубока, но погружаться в нее времени не было.
Сергей и Джо переглянулись. Единственным местом на планете, где их кто-то ждал, была «избушка». Сергей кивнул.
— Вы правы.
Прогрессор оглянулся по сторонам, посмотрел в небо.
— Мы вообще-то где?
— Недалеко от столицы. Километров 15–17.
— Севернее? Южнее?
— Скоре северо-восточнее. Эмиргергер там.
Джо махнул рукой, показывая где именно.
Прогрессор посмотрел на небо, принимая решение, потер колючий подбородок.
— Есть у меня место, где можно пересидеть время Императорской любознательности.
— В Эмиргергере?
— Конечно… Не в лесу же прятаться? Одно плохо. — Он прищелкнул пальцами. — До рассвета нам туда не добраться… А с рассветом в город не войдешь. Император хоть человек простой и бесхитростный, а такого хамства нам не простит. Нас наверняка станут искать. Облаву устроят…
Они замолчали, обдумывая положение.
— Тихо!
Александр Алексеевич поднял палец. Сергей вздернул голову, прислушиваясь. Еще не остыв от боя он повернулся к Дому Душевных Встреч, но звук прилетел совсем с другой стороны. В сыром предрассветном воздухе слышался явственный дробный перестук. Пока товарищи напряженно вслушивался в него, Сергей сказал первое, что пришло в голову.
— Асинхронный двигатель. — Потом долю секунды подумал и сказал втрое. — Или компрессор.
— Лошадь, — поправил его Джо.
— Лошади, — расставил все по своим местам Александр Алексеевич. — Не меньше трех…
Он резко обернулся и поочередно посмотрел сперва на Сергея, потом на Джо.
— Вам приходилось…
— Приходилось, — за всех сразу ответил Сергей, поняв, что имеет ввиду прогрессор. — Был случай, ездили…
В себе он больше не сомневался, а Джо прожил в этом мире, где лошадь была основным средством передвижения, столько, что не научится ездить верхом он просто не мог.
— Ну? — радостно удивился прогрессор. Умение ездить на лошади рядовым не назовешь. — Где же это вы?
— Да прямо тут.
Сергей не стал кривить душой.
— Правда, ездил я только раз, но зато долго. Чуть не пол суток.
Александр Алексеевич кивнул, но Сергей еще не сказал всей правды.
— Признаюсь, однако, что года два уже как не садился в это самое…
Он прищелкнул пальцами, вспоминая, как называется то, во что садятся, когда забираются на лошадь.
— В седло… Это кажется так называется?
К стуку копыт добавилось щелканье кнута и треск колесных ободьев. Не ответив, Александр Алексеевич обернулся.
— Седло, пожалуй, не понадобится. Это повозка!
Стук копыт обгонял повозку метров на сто, не больше. Сергей посмотрел на монитор.
— Сто десять метров. Четыре лошади.
— Люди?
— Один сверху. Наверняка есть и другие. Как поступим?
После изысканных садовых ловушек тут все было просто и понятно. Враги — вот они, впереди, друзья рядом. Александр Алексеевич также почувствовал простоту ситуации.
— Просто. Парализующим по лошадям. На минимальной отметке. Десять минут паралича еще никому не повредило.
— А люди?
Он повернулся к Джо.
— А вот людям — по максимуму. Ни к чему нам тут сражения устраивать, верно, ведь? Мечами махать, разрядниками…
Джо кивнул, не вполне представляя, чем все это может закончиться. Почувствовав его колебание, Александр Алексеевич скомандовал:
— Возьмете их в два разрядника.
— Я беру на себя лошадей, — предупредил Джо. Сергей, соглашаясь с таким раскладом, пожал плечами.
— По-моему вы не прогрессор, а разбойник, — одобрительно сказал он, почувствовав в прогрессоре родственную душу. — Когда мы вернемся на «АФЕС» я познакомлю вас с капитаном Мак Кафли. Тот, по-моему тоже не совсем капитан.
Повозка накатывалась на них как волна. В ее движении была та же неизбежность, но с одной существенной разницей — в отличие от новой волны, неизбежно катящейся вслед за первой, эта «волна» прокатится и не вернется. Все нужно было сделать с первого раза.
— Лошади! — скомандовал Никулин. За грохотом копыт Сергей не услышал, как сработал разрядник, но лошади вдруг грянулись о землю, и повозку повело боком. В дробный цокот копыт вплелся деревянный треск, потом звон, словно железо билось о железо, потом просто непонятный грохот. Повозка накренилась и сверху, прямо с крыши на лошадей слетело первое тело. Еще не растеряв инерции движения, оно прокатилось по крупам, рухнуло в пыль. Тут же дверца повозки распахнулась, и оттуда выскочил еще один, с мечом наголо. Отраженный свет Лао превратил лезвие в столб света.
— Люди!
Сергей, ждавший команды, сам сработал как кнопка. Едва услышав голос, и даже не осознав чего требует Александр Алексеевич, он надавил на клавишу. Второй тут же упал. Распахнувшаяся от удара дверца ударилась о стену кареты и вернулась на место. Секунду Сергей стоял, ожидая развития событий, но ничего более не происходило. Он повернулся к первому, но тот не шевелился.
— Если это не победа, то что это такое? — спросил Сергей, упирая руку в бок. — Два ноль в нашу пользу.
Он отошел на несколько шагов назад, чтоб окинуть поле боя одним взглядом и добавил:
— А если считать и лошадей, то шесть ноль.
Джон даже не стал отвечать.
Спеша как можно быстрее убраться с этого ристалища славы, он подскочил к повозке и рванул на себя дверцу. Едва она приоткрылась, как из темноты прямо на него выпал еще один человек в черном плаще. Это было настолько неожиданно, что Спендайк растерялся. Он застыл, не зная, что предпринять. Сергей, поняв, что сейчас может произойти с Джо, прыгнул в сторону, чтобы не зацепить его лучом, но тот, не сообразив, и, уклоняясь от нападения, сам прыгнул в ту же сторону.
— Стоять! — от неожиданности взревел он, выставив перед собой разрядник. Незнакомец в черном приказа не выполнил. Вместо того чтобы застыть в остолбенелой неподвижности, он плашмя упал на землю и застыл неподвижно у Джо под ногами. Тот еще раз отпрыгнул, опасаясь подвоха, но никакого коварства в поступке незнакомца не оказалось.
— Парализован, — определил Сергей, заглянув Всезнающему через плечо. — «Без чувств» его фамилия. Он не опаснее своего мешка.
Джо наклонился и выдернул из рук парализованного мешок.
— А это еще что? — спросил Сергей. Разрезав какой-то шнурок, раздернул горловину. — И тут драгоценности?
К сожалению, в мешке не оказалось никакой звенящей тяжести, только что-то с шорохом перекатилось. Сергей не стал интересоваться, что там внутри, а, перебросив мешок Джо, лихо прыгнул в дверь.
Но что-то не пустило его внутрь. Он охнул и закачался, стоя на подножке кареты. Спина его словно застряла в двери. Он не кричал, не звал на помощь, а только шипел, словно вода на раскаленном железе и непонятно было, кто и что с ним там делает. Через долю секунды шипение перешло в стон. Стоя на одном месте он дергался, но не шел ни туда, ни сюда, словно насаженный на булавку жук. Это сравнение первым пришло в голову Александра Алексеевича.
Оттолкнув опешившего Джо, Никулин дернул егеря из двери. Тот неожиданно легко шагнул назад, но, потеряв равновесие, упал прямо на владельца черного плаща. Джо тут же прострелил карету парализующим и наклонился к егерю.
— Ранен?
— Не знаю, — простонал Сергей. — Там кто-то есть… Дерется, сволочь.
Он кряхтя сел и начал ожесточенно тереть грудь.
— Выходи, — скомандовал, сразу став серьезным, Александр Алексеевич. Двумя скользящими движениями он переместился в сторону, став так, чтоб удобнее было орудовать мечом.
— Выходи или умрешь!
Джо невольно оглянулся на пролом в решетке сада. Ему показалось, что вой оттуда стал громче. Если позади хоть что-нибудь осталось недоделанным, то сейчас они могли оказаться меж двух огней.
Из кареты никто не вышел и даже не подал голоса. Тогда Никулин, не раздумывая, ткнул в дверной проем мечом. Лезвие кануло в темноту, но вместо стона раздался деревянный стук. Уже спокойнее Александр Алексеевич начал водить там мечом, как палкой, словно слепец, нащупывающий дорогу.
Противников внутри не нашлось — каждое резкое движение прогрессора отзывалось стуком стали по дереву. Уже не опасаясь, что кто-то их может заметить, Александр Алексеевич включил фонарь. Яркий свет изломался прямоугольными тенями. На мгновение они увидели углы нескольких ящиков, занимавших почти всю внутренность. Прогрессор Шура облегченно засмеялся.
— Это они меня? — догадался Сергей.
— Скорее это ты их, — сдерживая смех, ответил Джо. — Точнее об них…
— Считай, что тебе сам Император саданул… — пошутил прогрессор.
— А ну-ка, посвети, — попросил Джо. Несколько секунд он изучал ящики, потом сообщил. — Это Императорская собственность…
Сергей потер ногу.
— Вот угораздило же нас… — Джо стоял немного обескураженный.
— Что значит «угораздило»? — спросил Сергей. — Карета наша! Убитых нет, раненых тоже. Счет уже семь ноль С неловкой улыбкой глядя на друзей, Джо объяснил:
— Мы теперь Императорские злодеи. По здешним законам за захват Императорского имущества нам полагается либо четвертование, либо сдирание кожи с нижней половины тела.
Он произнес это и почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
— Думаю, что до этого не дойдет, — хмыкнул егерь. — За то, что мы в саду натворили, с нас наверняка полагается содрать не половину, а все три шкуры…
Окрестности Сада Императорского Лекаря.
Дорога на Эмиргергер.
Карету они освободили быстро.Не разбираясь, что там такое лежит, в этих ящиках, и оттого не особенно с ними церемонясь, они начали выбрасывать случайную поклажу на дорогу. Внутри что-то перекатывалось, железно гремело, но ни у кого из землян не возникло глупого желания посмотреть, что там такое внутри. Все здешние тайны не стоили и часа тюремного заключения. А если б их поймали, то вряд ли тутошние законники ограничились часом или даже двумя.
Близкую опасность чувствовал каждый. Джо все оглядывался на сад позади них, словно ждал кого-то, да и Никулин посматривал туда с опасением…
Когда внутренность повозки освободилась Сергей, кряхтя, разогнулся. Лошади уже пришли в себя и смирно стояли, не делая попыток утащить это сооружение в темноту. Они фыркали, встряхивали гривами и до егеря докатывались волны теплого воздуха.
— Кто будет править? — спросил Сергей, глядя на выступ на передней части повозки. Именно оттуда, как ему показалось и вылетел один из прежних седоков.. — Я, например, не возьмусь…
Никулин, не говоря лишних слов, подпрыгнул и сел сразу за лошадьми — была там, оказывается скамеечка для пилота.
— Я возьмусь.
Одна из лошадей, словно поняв о чем идет разговор затрясла головой. Железо на морде звякнуло и затихло.
— А сможете? — совершенно искренне, без подначки спросил Сергей. — Это ведь не вездеход…
— Это ничуть не сложнее… — отозвался прогрессор. Сергей почувствовал, что он немного гордится своей экзотической практичностью. — Справлюсь. Обучен.
Он начал разбираться с ремнями, что от спин лошадей тянулись к карете, потряхивая и распрямляя их. Джо посмотрел на его работу, покачал головой. Что-то у Александра Алексеевича не получалось. Пока он возился, одна из лошадей дернулась и поднялась на дыбы, потом завозилась вторая.
— А, может, лучше я… — предложил Джо.
— Я справлюсь. — Не отрываясь от дела ответил прогрессор. — У меня высший бал по древним транспортным средствам.
— Я справлюсь лучше, — мягко настоял Спендайк. — Кроме того, у меня «невидимка», а значит, я могу видеть в темноте.
Александр Алексеевич раздраженно тряхнул головой.
— Это не развлечение.
— О! Я понимаю, — подтвердил Джо. Он повернулся и прогрессор вынужден был отодвинуться. — Мы должны проделать это все как можно быстрее.
— Тут где-то должен быть кнут, — невольно отодвигаясь в сторону, сказал прогрессор. — Без него не получится… Это такая штука, что ей нужно взмахнуть…
— Я знаю, — повторил Джо. — Все-таки у меня почти шесть лет практики.
Ремни привычно легли в руку. Ладонь ощутила ласковое прикосновение хорошо выделанной кожи. Правая сама собой, на рефлексах, опустилась вниз, туда, где справа от него должен был лежать кнут. Рука шарила в темноте, не находя того, что нужно. Скорее всего, возница выронил его, когда падал и валялся кнутик где-то в темноте.
— Нужно ударить их чем-нибудь по спинам, иначе… — подсказал прогрессор.
Джо не стал спорить с Александром Алексеевичем, а вместо этого как-то по особенному чмокнул губами, и лошади потихоньку наращивая скорость, потрусили вперед. Несколько минут он приноравливался к упряжи, приглядывался к лошадям. Для тех все, вроде бы, обошлось без последствий. Наверное, в благодарность за избавление от тяжкого груза, они бежали, никак не реагируя на смену седоков. Джо нахлобучил на голову капюшон «невидимки» и ночь перед ним отступила.
Никулин первое время ревниво поглядывал на Джо, ожидая ошибки, но тот держался так уверенно, что прогрессор заметил:
— Редкое по нынешним временам умение — править лошадьми… Не каждому дано.
— А вот мне дано, — довольно мрачно сказал Джо. — Когда давали, пришлось брать. Поневоле пришлось научиться.
Никулин поерзал, устраиваясь поудобнее. После этих слов он немного успокоился.
— А кто учил? И где? Пекинская школа?
Джо отмахнулся.
— Да здесь же. Жизнь учила… Я— Джо Спендайк. Наверняка вы слышали обо мне.
Александр Алексеевич внимательно посмотрел на соседа. Конечно же, он слышал про Спендайка. И даже, как оказалось, видел.
— Не может быть! Там же с бородой…
Похоже, что он вспомнил какой-то портрет Джо. Тот пожал плечами.
— Почему не может? Может. Борода была, а я и сейчас есть… Черт!
Александр Алексеевич вскинулся и уставился на дорогу.
— Что?
Джо ткнул рукой туда, где под ними колыхались в спокойном беге лошадиные спины.
— Да вон правая хромает… Что-то с подковой… Готов поспорить, что через пару километров он ее потеряет…
Александр Алексеевич спорить не стал, просто замолчал, поняв, что советы тут давать некому.
Дорога на Имперский город Эмиргергер.
Два километра от Дома Душевных Встреч.
Мимо полосы кустов и трех темных маленьких домиков они выехали на большую дорогу.За спиной остались ослепленные, оглушенные, парализованные и взывающие к милосердию. То есть то, что осталось позади, без сомнений означало победу, а вот что было впереди, и что это означало, не знал никто.
Движение землян вперед не было бегством. Они просто двигались к своей цели. Пусть даже и напролом.
Ехали не без комфорта, но удобнее всего, конечно, устроился Сергей, что обосновался внутри повозки. После недолгого обдумывания Сергей назвал ее «Императорской каретой», хотя здешние императоры наверняка путешествовали с большим комфортом.
Карета оказалась довольно вместительной. После того, как они вбросили оттуда весь хлам, там можно было даже вытянуть ноги. Он так и сделал, и какое-то время лежал, воображая себя Господином Благородным Егерем, направляющимся на свидание с дамой сердца.
Он забавлялся этим до тех пор, пока воздух снаружи не стал прозрачным.
Темнота, окружавшая их, куда-то подевалась. Только что она стояла между ними и горизонтом, но облака рассеялись, и видно стало метров на триста вокруг.
— Это что, — спросил Сергей, высунувшись из кареты. — Мульп или Лао?
— Лао… — ответил Джо. — Мульпа сегодня не будет.
Он перехватил поводья, снимая с головы капюшон.
— Долго еще нам?
— До конца дороги, — меланхолично ответил Джо. — Можешь подремать пока.
Сергей совету не последовал, а начал разглядывать окрестности.
Не смотря на то, что героическая сага по освобождению прогрессора подходила к концу, на душе было легко. От громады сделанного несколько минут назад дела в недалекое будущее долетал отблеск славы, примирявший с необходимостью рутинной работы и поэтому он с удовольствием разглядывал дикую природу окрест.
Дом Душевных встреч стоял на особицу, в стороне от главной дороги и через пять минут уже и непонятно было, есть поблизости очаг цивилизации или нет. По обеим сторонам тянулись кусты, перемежающиеся с широкими полянами. У Сергея не поворачивался язык назвать их полями — вокруг не было ни оград, ни домов…
Прошло еще полчаса, и кусты остались позади, а в воздухе повеяло сыростью. Он не успел спросить, что это может значить, как сверху раздался голос Джо:
— Кто знает, что это за грустные развалины?
Сергей выглянул. Кусок поля впереди был огорожен каким-то жидким заборчиком. Не железным, не каменным, как было бы у хорошего хозяина, а обычными палками, вешками, скорее даже только долженствующими обозначать забор, чем являющимися им на самом деле. От света узкого серпа Лао по земле потянулись косые тени.
Картина и впрямь была полна уныния.
Там и сям в заборе виднелись дыры, а сам он (если, конечно, это был забор) из последних сил протянувшись прочь от дороги, упирался во что-то угловатое и определенно построенное человеческими руками.
Сергей разглядывал развалины, пытаясь понять, что они означают. Между ним и каретой протянулось выкошенное поле, а рядом с ними — полоса кустов. На развалинах что болталось — вроде бы обрывки тряпок или большие листья — отсюда видно не было, но эти размеренные движения, почему-то рождали ощущение нечистоты и скверного запаха.
— До Эмиргергера километров пять осталось, — приободрился прогрессор. — Знаю я это место.
— Для указателя слишком громоздко, — сказал Джо. — Не находите?
— Это не указатель. Это — признак цивилизации.
Лошади темпа не сбавляли, и они неотвратимо приближались к загадке. Александр Алексеевич явно знал, что там такое стоит, а вот ни Сергей, ни Джо догадаться, что это такое не могли.
— Неужели библиотека? — спросил Кузнецов, понимая, что самое цивилизованное из того, на что может походить это строение это — развалины ветряной мельницы, захваченной и сожженной кочевниками.
— Это ристалище, — пояснил Александр Алексеевич.
— Ристалище, — эхом повторил Сергей. Слово для него было пустым звуком. — Что тут ристают? Или чем?
— Ристалище, — снисходительно пояснил Никулин, — это место для проведения турнира. Было тут недавно такое, я видел. Интереснейшее явление, между прочим, даже событие в здешней культурной жизни.
Сергей удивленно покачал головой.
— Эта узаконенная поножовщина-то, событие культурной жизни?
Он неуверенно засмеялся, но, увидев, что прогрессор его не поддержал, замолк.
— И это тоже бывает. Куда ж без этого?… — согласился Александр Алексеевич. — Но эти-то меня как раз не интересуют… Поножовщиной, как вы говорите, занимаются самые сильные… А самые умные обмениваются информацией, политическими новостями, заключают союзы, присматривают женихов и невест. В конце концов песни, фасоны платьев… Пока у них нет не то что глобальной, но и внутриимперской информационной сети это лучшее место для внедрения новаций…
— Вам лучше знать, — нейтрально отозвался Сергей.. — Я себе это по литературе больше представляю. Наезжает одна железная башня на другую и давай друг друга бить чем попадя…
В его голосе проскользнули завистливые нотки.
— Это, кстати, тоже вопрос. После таких вот турниров по Империи расходятся новые образцы оружия, новые приемы защиты и нападения.
— А сами участия не принимали? — ухмыльнулся Джо. — Мечом помахать иногда — самое милое дело…
— Не принимал, — в тон ему ответил Никулин. — Но присутствовал. В группе самых умных, конечно.
Он кивнул на развалины.
— Вот на этом турнире я был. Меня там с Ирконом познакомили. А через него я и с Императором встретился.
— Дорого обошлось? — спросил Джо, не забывший реалий Имперской жизни.
— Неважно. Главное, что встреча все же состоялась.
— Главное, что встреча, в конце концов, хорошо окончилась… — сказал Спендайк.
— Фейерверком…
Развалины постепенно откатывались назад. Когда они скрылись за полосой кустов, из них раздались громкие крики.
— Стой! Стой! Куда правишь? Назад! Поворачивай!
От неожиданности Джо натянул поводья, и карета встала.
— Кто там? — спросил Александр Алексеевич. — Знакомые?
Он настороженно привстал, поводя туда-сюда мечом.
Самих людей видно не было — только тени да силуэты. Крики смолкли, и из темноты раздался топот. Кто-то догонял их.
— Да какие у нас тут знакомые? — отозвался Сергей. Он догадался опустить забрало шлема-капюшона и теперь единственный изо всех видел тех, кто так громогласно приближался к ним. — Это какие-то микроорганизмы из местных…
— Стой, Вислопузый!
— К нам бегут, — озабоченно сказал Александр Алексеевич, так ничего и не видевшей в темноте. Потом, развернувшись к Спендайку, спросил:
— Обычай тут такой что ли?
— Не было тут никаких обычаев, — неуверенно отозвался Джо, нерешительно перебирая вожжи. — Новые, разве что появились?
Привстав, он опустил поводья, высматривая людей, что приближались к карете. Мало ли что, может, помощь людям нужна?
— Привезли? — Спросили из темноты. — Драки не было?
— Как это не было? — ответил Джо, уже понявший, что происходит какая-то ошибка. — Была драка…
— Но привезли?
Сергей хотел ответить, но тут его перебили.
— Это не они.
Испуга в голосе говорившего не было, только удивление. Откуда-то сзади приблизился факел.
— А карета-то Вислопузова.
— Ящики где? Где воздуходувка?
Ночные незнакомцы действовали нахально и безбоязненно. За их поведением ощущалось даже не сила, а всесилие. Не было у них ни почтения к седокам, ни уважения к чужой собственности. Откинув дверцу, кто-то полез внутрь, Сергей сидевший внутри не постеснялся и со всем прилежанием приложил первого, кто сунулся.
— Старые тут обычаи, — сообщил он. — Из темноты выскакивать, да кошельки у проезжающих требовать. Разбойники?
— Дорожные дворяне, — поправил его чей-то голос. — Ну, убогие, признавайтесь, куда Вислопуза дели?
Внутрь пока больше никто не лез. Общей эмоцией в эту секунду была не злоба и не любопытство, а всего лишь удивление, поэтому в голосе не было угрозы, только недоумение — что тут такое вообще происходит? Сергей, может быть, и ответил бы, но тут Александр Алексеевич соскочил на землю и встал перед каретой с мечом в руке, держа разбойников на виду.
— Назад, свора, назад.
Разбойники назад не пошли, но и подходить ближе не стали — остановились в десятке шагов от кареты. Никулин стоял около двери, загораживая проход, поигрывая оружием. На лице его явно читалось досада, перемешанная в равных пропорциях с удивлением. Все-таки рядом Имперский город, а тут такое…
Что думали разбойники, угадать было не возможно, но на лицах читалось то же недоумение, перемешенное, правда, со злостью.
— А ты кто таков? — спросил кто-то ничего хорошего не предвещавшим тоном.
— Да уж не Вислопуз!
Кто-то в темноте, словно ждавший именно этих слов, «хакнул», выдыхая воздух, и Никулин, понимая, что последует за этим звуком, отошел на шаг в сторону. Топор грянулся в стену, расщепил дерево и застрял там, где мгновение назад стоял прогрессор. Сергей внутри охнул.
— Цел? — не оборачиваясь, спросил Никулин.
— Цел, — зло вздохнул Сергей. — Ну, гады…
Егерь полез наружу, но прогрессор спиной не пустил его. Он возвысил голос.
— Что, мразь, руки чешутся?
Никто не ответил. Может быть не поняли?
Из-за спины прогрессора Сергей разглядывал незнакомцев. Лица у разбойников были самые простецкие — бородатые, усатые. Не лица даже, а морды. Сразу было видно, что бритье и умывание для них занятия экзотические. С той стороны вдобавок, еще чем-то пахло, но егерь не решился думать о туземцах совсем плохо. В конце концов, там, в темноте, могло оказаться болото с дохлыми лягушками.
Совсем рядом блестели мечи и широкие — полумесяцем — лезвия секир. Но что-то сдерживало разбойников. Возможно, они и ушли бы без драки, если б получили то, за чем пришли, но где ж было взять то, что туземцам было нужно?
Все это вместе, не смотря на обнаженное оружие, не казалось страшным. Еще не принимая неприятность всерьез, Сергей спросил по-русски:
— Ну, что разгоним джентльменов удачи? Или сдадимся?
Он посмотрел на Лао.
— День сегодня какой-то неправильный. Все не так…
— Давай напугаем… Не хотелось бы следов оставлять.
Тут ничего не решал даже парализатор.
Наверняка, опомнившись, ребята из Дома Душевных Встреч, начнут искать, куда же это подевались их скромные гости и тут обнаруженная около дороги куча заколдованных разбойников заинтересует их и наведет на размышления. Странности — они всегда заинтересовывают и наводят на размышления.
— Если хорошо напугать, то следы как раз и останутся.
— Ничего не останется, — сказал сверху Джо. — Они все с собой, в штанах унесут. Не будут же они в своем лесу без штанов разбойничать?
Разбойники, озадаченные встречей не меньше землян, слушали разговор на незнакомом языке, не делая попыток что-либо предпринять.
— Альригийцы, что ли? — неуверенно переспросил кто-то. Секира в его руках перелетела из руки в руку.
— Да… Две точки — уже линия, — непонятно сказал Никулин. Разбойники его не поняли, потому что он сказал это тоже по-русски, а земляне — просто не поняли. Наверняка мысль была глубока, но погружаться в нее времени не было.