Страница:
Иван сконфузился.
– Да, сорри, это я действительно что-то не то сказал. Не сообразил. Каюсь.
– «Не сообразил»! – передразнил его Макс. – Когда пара лишних миллионов появится, поделиться не забудь – вот тогда я в любую частную фирму буду Двери пинком открывать. Ну а пока извини: придется самому что-то придумывать! – Шипулин демонстративно загремел перекрученными железками.
Иван, виновато вздохнув, попрощался и побрел к остановке. День начинался весело, и поводов для раздумий уже было предостаточно.
октябрь 2001 г.
…Сегодня лейтенант Томас Рэнгтон имел все основания гордиться собой. Нынешний вылет прошел на удивление удачно: возвращаясь на базу, отбомбившийся по цели «бородавочник» [6]обнаружил ползущую по узкой горной дороге явно террористическую колонну – два пикапа, грузовик и автобус. Запросив разрешение на отклонение от курса и самостоятельные действия по наземной цели, он бросил штурмовик на крыло, разворачиваясь и заходя на атаку. Избавившийся от семитонной бомбовой нагрузки самолет шел легко, слушаясь руля, будто крохотная спортивная «Сессна». А значит, сейчас повеселимся, благо на борту полный боекомплект к тридцатимиллиметровой пушке вкупе с парочкой неизрасходованных «Мэвериков»!..
Никакого сомнения в том, ктонаходится под ним, бравый воздушный ас не испытывал. Война с терроризмом у нас идет, или как?! Все мирные обыватели, суть – туземцы, сидят сейчас в этом, как там его? в Кубулле, что ли? – и спокойно смотрят очередной выпуск Си-эн-эн, популярно (а иначе-то ведь и не поймут, если не популярно) рассказывающий им о необходимости проведения антитеррористической операции против кровавой «Аль-Каиды». А кто не сидит и не смотрит, шляясь вместо этого по горным дорогам, – те, вне всякого сомнения, и есть враги. Террористы. Сподвижники Бен Ладена, скрытно перебазирующиеся на новое место, пока что не засеченное ни разведспутниками, ни круглосуточно бороздящими пакистанское небо «Аваксами» и «Хокаями».
Рэнгтон накрыл колонну с первого же захода: все вышло столь же гладко, словно на компьютерном симуляторе. Убрать газ, выровнять машину, окинуть взглядом выводимые на лобовое стекло данные ПНС – прицельно-навигационной системы, отщелкнуть в сторону предохранительную скобу, вдавить в рукоять неподатливую клавишу… привычные, давно ставшие автоматизмом действия…
Корпус «бородавочника» отозвался на приказ пилота крупной дрожью: семиствольная роторная тридцатимиллиметровка – жуткая штука! Размерами с легковой автомобиль, эта пушечка способна продырявить снарядами с сердечником из обедненного урана практически любой современный танк – что уж для него допотопные афганские автомашины? Порвет в клочья, иначе и не скажешь!
Порвала, конечно. Рэнгтон сделал второй заход, убеждаясь, что штурмовать больше нечего и некого. Все наземные цели превратились в раскиданные по дороге обломки, чадящие смрадным бензиновым дымом. Молодец, лейтенант, грамотно проштурмовал, полковник Хардман остался бы доволен!..
Выпустив предпоследний «Мэверик» по вставшему поперек дороги автобусу, и без того почти что перерубленному напополам пушечной очередью, Томас лег на обратный курс.
Славно повеселились, будет о чем порассказать на базе! Да и не только на базе – дома он тоже обязатель… Самолет ощутимо тряхнуло, заваливая на левый борт. Прощально мигнув, погас экран радара, стрелки всех приборов – вообще всех! – дружно завалились набок. Неведомая сила стерла с лобового стекла проекцию ПНС, забила уши ватными тампонами – лишь мгновение спустя пилот понял, что это остановились оба двигателя. Просто взяли и остановились: сразу, без помпажа, без остаточной ротации лопаток, не вследствие попадания ракеты или зенитного снаряда!
Лейтенант Рэштон судорожно схватился за непривычно мертвый штурвал. Дернул раз, другой, рванул на себя, попытался отвернуть самолет в сторону…
Однако штурмовик, обычно такой послушный, готовый исполнить любую волю пилота, защитить его бронекоконом или стереть в пыль любого врага, на сей раз проигнорировал волю хозяина. Пятнадцатитонная машина, не слишком-то приспособленная для свободного планирования, начала сваливаться в крутое пике, и рука Томаса уже обхватила черно-желтую скобу eject-системы, когда ослепительная вспышка справа по борту заставила его замереть. В следующую секунду исполинская сила швырнула штурмовик в сторону, снося его с небосклона и впечатывая в близлежащую гору.
Последним, что успел осознать в своей далеко не безгрешной жизни лейтенант ВВС США Томас Райан Рэнгтон, вдавленный в кресло чудовищной боковой перегрузкой, был скользнувший мимо кабины сверкающий болид. Нечто, запросто отбросив в сторону его самолет, пронеслось мимо, скрывшись за горным отрогом. Сопровождавшего падение загадочного небесного тела грохота он уже не расслышал, вместе со своим самолетом обращаясь в огненный шар из сдетонировавшего от жуткого удара топлива и заряда последней нерастраченной ракеты…
Переполнявшая его несколько секунд назад гордость за сегодняшний боевой вылет оказалась несколько преждевременной…
…Десятилетний Али Назраи, единственный уцелевший из расстрелянной колонны, с трудом приподнял окровавленную голову. Ему повезло, Всевышний оказался добр к нему, и ударная волна последнего взрыва выбросила мальчика из пылающего автобуса. Все остальные – мама, папа, брат и сестры – погибли. Как и другие пассажиры битком набитого автобуса.
Над головой вновь загрохотало. Тяжелый, рокочущий гул нарастал с каждой секундой, и мальчик инстинктивно сжался в комочек, испуганно глядя в небо. Неужели этот ад еще не закончился и самолет вернулся?! Неужели ему мало и ревущий демон решил забрать с собой и маленького Али?
Но это оказалось нечто совсем иное. В небе ослепительно сверкнуло и еще раз загрохотало, да так, что под мальчиком дрогнула земля, а с ограждавших дорогу скал потекли ручейки пыли и мелких камушков. Невидимая рука подхватила кажущийся совсем маленьким и нестрашным самолет и швырнула б сторону, с размаху ударив о землю. Небо пересекла сверкающая полоса, исчезнувшая за ближайшей горой, однако Али она вовсе не интересовала. Мальчик, на глазах которого только что свершился поистине Высший Суд, глядел на прекрасное черно-рыжее облако, вспухшее на месте падения самолета-убийцы. Окровавленные губы ребенка шептали:
– Аллах-у-акбар…
Глава 3
– Да, сорри, это я действительно что-то не то сказал. Не сообразил. Каюсь.
– «Не сообразил»! – передразнил его Макс. – Когда пара лишних миллионов появится, поделиться не забудь – вот тогда я в любую частную фирму буду Двери пинком открывать. Ну а пока извини: придется самому что-то придумывать! – Шипулин демонстративно загремел перекрученными железками.
Иван, виновато вздохнув, попрощался и побрел к остановке. День начинался весело, и поводов для раздумий уже было предостаточно.
Афганистан, провинция Урузган,
Медовый месяц пролетел,
пришлось с женой проститься.
Вновь Джонса служба позвала,
афганская граница…
Редьярд Киплинг (перевод Я. Берлина)
октябрь 2001 г.
…Сегодня лейтенант Томас Рэнгтон имел все основания гордиться собой. Нынешний вылет прошел на удивление удачно: возвращаясь на базу, отбомбившийся по цели «бородавочник» [6]обнаружил ползущую по узкой горной дороге явно террористическую колонну – два пикапа, грузовик и автобус. Запросив разрешение на отклонение от курса и самостоятельные действия по наземной цели, он бросил штурмовик на крыло, разворачиваясь и заходя на атаку. Избавившийся от семитонной бомбовой нагрузки самолет шел легко, слушаясь руля, будто крохотная спортивная «Сессна». А значит, сейчас повеселимся, благо на борту полный боекомплект к тридцатимиллиметровой пушке вкупе с парочкой неизрасходованных «Мэвериков»!..
Никакого сомнения в том, ктонаходится под ним, бравый воздушный ас не испытывал. Война с терроризмом у нас идет, или как?! Все мирные обыватели, суть – туземцы, сидят сейчас в этом, как там его? в Кубулле, что ли? – и спокойно смотрят очередной выпуск Си-эн-эн, популярно (а иначе-то ведь и не поймут, если не популярно) рассказывающий им о необходимости проведения антитеррористической операции против кровавой «Аль-Каиды». А кто не сидит и не смотрит, шляясь вместо этого по горным дорогам, – те, вне всякого сомнения, и есть враги. Террористы. Сподвижники Бен Ладена, скрытно перебазирующиеся на новое место, пока что не засеченное ни разведспутниками, ни круглосуточно бороздящими пакистанское небо «Аваксами» и «Хокаями».
Рэнгтон накрыл колонну с первого же захода: все вышло столь же гладко, словно на компьютерном симуляторе. Убрать газ, выровнять машину, окинуть взглядом выводимые на лобовое стекло данные ПНС – прицельно-навигационной системы, отщелкнуть в сторону предохранительную скобу, вдавить в рукоять неподатливую клавишу… привычные, давно ставшие автоматизмом действия…
Корпус «бородавочника» отозвался на приказ пилота крупной дрожью: семиствольная роторная тридцатимиллиметровка – жуткая штука! Размерами с легковой автомобиль, эта пушечка способна продырявить снарядами с сердечником из обедненного урана практически любой современный танк – что уж для него допотопные афганские автомашины? Порвет в клочья, иначе и не скажешь!
Порвала, конечно. Рэнгтон сделал второй заход, убеждаясь, что штурмовать больше нечего и некого. Все наземные цели превратились в раскиданные по дороге обломки, чадящие смрадным бензиновым дымом. Молодец, лейтенант, грамотно проштурмовал, полковник Хардман остался бы доволен!..
Выпустив предпоследний «Мэверик» по вставшему поперек дороги автобусу, и без того почти что перерубленному напополам пушечной очередью, Томас лег на обратный курс.
Славно повеселились, будет о чем порассказать на базе! Да и не только на базе – дома он тоже обязатель… Самолет ощутимо тряхнуло, заваливая на левый борт. Прощально мигнув, погас экран радара, стрелки всех приборов – вообще всех! – дружно завалились набок. Неведомая сила стерла с лобового стекла проекцию ПНС, забила уши ватными тампонами – лишь мгновение спустя пилот понял, что это остановились оба двигателя. Просто взяли и остановились: сразу, без помпажа, без остаточной ротации лопаток, не вследствие попадания ракеты или зенитного снаряда!
Лейтенант Рэштон судорожно схватился за непривычно мертвый штурвал. Дернул раз, другой, рванул на себя, попытался отвернуть самолет в сторону…
Однако штурмовик, обычно такой послушный, готовый исполнить любую волю пилота, защитить его бронекоконом или стереть в пыль любого врага, на сей раз проигнорировал волю хозяина. Пятнадцатитонная машина, не слишком-то приспособленная для свободного планирования, начала сваливаться в крутое пике, и рука Томаса уже обхватила черно-желтую скобу eject-системы, когда ослепительная вспышка справа по борту заставила его замереть. В следующую секунду исполинская сила швырнула штурмовик в сторону, снося его с небосклона и впечатывая в близлежащую гору.
Последним, что успел осознать в своей далеко не безгрешной жизни лейтенант ВВС США Томас Райан Рэнгтон, вдавленный в кресло чудовищной боковой перегрузкой, был скользнувший мимо кабины сверкающий болид. Нечто, запросто отбросив в сторону его самолет, пронеслось мимо, скрывшись за горным отрогом. Сопровождавшего падение загадочного небесного тела грохота он уже не расслышал, вместе со своим самолетом обращаясь в огненный шар из сдетонировавшего от жуткого удара топлива и заряда последней нерастраченной ракеты…
Переполнявшая его несколько секунд назад гордость за сегодняшний боевой вылет оказалась несколько преждевременной…
…Десятилетний Али Назраи, единственный уцелевший из расстрелянной колонны, с трудом приподнял окровавленную голову. Ему повезло, Всевышний оказался добр к нему, и ударная волна последнего взрыва выбросила мальчика из пылающего автобуса. Все остальные – мама, папа, брат и сестры – погибли. Как и другие пассажиры битком набитого автобуса.
Над головой вновь загрохотало. Тяжелый, рокочущий гул нарастал с каждой секундой, и мальчик инстинктивно сжался в комочек, испуганно глядя в небо. Неужели этот ад еще не закончился и самолет вернулся?! Неужели ему мало и ревущий демон решил забрать с собой и маленького Али?
Но это оказалось нечто совсем иное. В небе ослепительно сверкнуло и еще раз загрохотало, да так, что под мальчиком дрогнула земля, а с ограждавших дорогу скал потекли ручейки пыли и мелких камушков. Невидимая рука подхватила кажущийся совсем маленьким и нестрашным самолет и швырнула б сторону, с размаху ударив о землю. Небо пересекла сверкающая полоса, исчезнувшая за ближайшей горой, однако Али она вовсе не интересовала. Мальчик, на глазах которого только что свершился поистине Высший Суд, глядел на прекрасное черно-рыжее облако, вспухшее на месте падения самолета-убийцы. Окровавленные губы ребенка шептали:
– Аллах-у-акбар…
Глава 3
…Вообще-то Иван не собирался калечить этого придурка. Просто… ну сложилось так, что ли? Сначала к нему домотались возле метро двое патрульных. Они долго рассматривали его документы, недоверчиво хмыкали и ехидно интересовались, сам ли он рисовал печати и штампы, и если да, то почему так недобросовестно сработал? Вакулов заученно молчал, прекрасно зная, что эта элементарная подколка направлена на то, чтобы он завелся и дал повод скучающим постовым отволочь его в отделение. А вот там уже события могли пойти по какому угодно сценарию: от тривиального мордобоя с выворачиванием карманов до «примерки» на него какого-нибудь «глухаря».
В любом случае следовало быть терпеливым. Тем более что, дойди дело до личного досмотра, Иван сгорел бы синим пламенем: в потайном кармане рукава у него был припрятан десантный нож. Конечно, это был не тот клинок, что подвел черту под жизнью нахального мага, но и наличие у него, ныне штатского, оружия, каким снабжались обычно подразделения спецназа, стало бы для патрульных большущим подарком! Нет, Иван решительно не собирался давать повода для задержания, хотя внутри у него все бушевало.
– «Попались бы вы мне. уроды, при другом раскладе», – с бессильной ненавистью думал Вакулов.
– Свободен, – сказал, наконец, старший патруля, и Иван, спрятав паспорт и военный билет в нагрудный карман, нырнул в полутьму подземного перехода.
В очереди за билетами ему пребольно наступил на ногу какой-то нахальный юнец в униформе орденского ученика. Подросток бесцеремонно распихивал угрюмо молчавших людей и лез к окошку кассира, не обращая ни на кого внимания.
– Вот зараза! – негромко бросил в сердцах сухонький старичок в потертой куртке. – Понахватаются гадости всякой у своих колдунов и в упор нас не видят, будто мы тараканы какие! – дед огляделся по сторонам, ища поддержки, но стоявшие в очереди люди с показным равнодушием отводили глаза, делая вид, что не слышат его слов.
Вакулов, проклиная себя в душе за слабость, тоже отвернулся и уставился на красочный плакат на стене, переливающийся яркими красками – испуганный комар улепетывал от ветвистой, кипенно-белой молнии: «Москитон – потому и не кусают! Теперь – в новом амулете».
Иван с горечью усмехнулся. Он вдруг отчетливо понял, что все они нынче до боли похожи на таких вот насекомых. Порхают себе, жужжат помаленьку, но твердо знают: хрупкое равновесие, сложившееся после принятия Резолюции, может разлететься вдребезги в любую секунду. И вот тогда снова придется бежать сломя голову от разящих молний самодовольных чародеев.
– «А вот хрен вам! – с веселой злостью подумал вдруг Вакулов. – Мы еще потрепыхаемся! И в ответ на ваши фокусы всегда найдется добрая пуля. Да такая, что ни один хваленый щит не выдержит!»
В свое время Ивану довелось принимать участие в испытаниях оружия, способного преодолевать практически любую магическую защиту. Казалось бы, обычные с виду боеприпасы – не серебряные, не заговоренные, а прошивали выставленные и волшебниками, и колдунами барьеры так легко, словно это была обычная бумага. Вакулов не знал, в чем там был секрет, да, собственно, и не старался это выяснить – его вполне устраивал сам факт того, что на опьяневших в тот момент от безнаказанности чароплетов нашлась управа. Ух и покрошили они тогда этих волшебничков, только прах по ветру успевал развеиваться!
Гораздо позднее Иван совершенно случайно познакомился с изобретателем этого оружия. Это был классический ученый из анекдотов: нескладный сутулый парнишка в роговых очках с толстенными стеклами. Он жил в каком-то своем, далеком от разумения Ивана, мире, постоянно сыпал непонятными терминами, чертил заумные многоэтажные формулы и смотрел сквозь окружающих, словно перед ним было пустое место. Вакулов был искренне восхищен тем, что его непосредственный начальник, генерал… хм, лучше не поминать его. Даже мысленно… сумел разглядеть в идеях этого недотепы жемчужное зерно гениальности. Вроде бы парню удалось как-то добиться того, что вокруг летящей пули создавалась некая «оболочка» то ли вакуума, то ли каких-то волн… Бог его знает! Когда этот фанатик от науки попытался объяснить суть вопроса Ивану, тот быстренько придумал себе неотложное дело и смылся подальше. А уж как улепетывали от тщедушного очкарика коллеги Вакулова по спецгруппе – бравые ребята, не боявшиеся никого и ничего!
Только вот погиб тот ученый по-глупому: умудрился выпросить разрешение сходить с группой в рейд, чтобы оценить в полевых условиях эффективность своего оружия, ну и… старая армейская мудрость: «в бою первым всегда погибает наименее подготовленный» сработала на все сто…
Нет, конечно, они потом достали того колдуна и изрешетили его в клочья, но разве это могло воскресить хорошего человека?! Разве что воспользоваться услугами некроманта и подъять,но кому нужен ходячий безмозглый мертвяк вместо талантливого ученого?
Хорошо еще, что сохранились его записи и дневники, и в мастерских Отдела удалось наладить производство нового оружия. А после того как группу «успешно» разогнали, друзья Ивана скрытно вывезли все изготовленные экземпляры вооружения и компакты с записанной на них технологией.
Правда, краем уха Вакулов слышал, что все эти «сверхпробивающие» способности были вроде не столько собственным изобретением покойного очкастого гения, сколько его грамотной доработкой неких «данных», полученных внешней разведкой от заокеанской резидентуры. но его роли это нисколько не умаляло…
Собственно, и нынешняя деятельность Вакулова…
– Але, ты че, чокнутый?! Пять минут уже ору ему, а он как столб стоит! – к действительности Вакулова вернул визгливый голос кассирши. Оказалось, его очередь давно уже подошла, и он бессмысленно пялится в искривленное недовольством женское лицо. Спохватившись, Иван торопливо сунул в окошечко мятые купюры, получил карточку на пять поездок, сдачу и пожелание пойти проспаться. Виновато извинившись, Вакулов под смешки людей из очереди отошел в сторонку и прибрал деньги в кошелек. Уши горели, будто его застигли на чем-то неприличном, и Иван поспешил поскорее пройти через турникет и запрыгнуть в вагон поезда.
Когда Вакулов выбрался наружу, он с удовольствием отметил, что дождь наконец-то закончился. Слабое осеннее солнце робко проглядывало через стремительно несущиеся под напором ветра облака, давая малую толику тепла. Настроение, упавшее было, стремительно улучшалось – и именно в этот момент, по закону подлости, проезжавший на приличной скорости «мерин» обдал Ивана грязью с ног до головы и, пыхнув на прощание сизым дымом из выхлопной трубы, величаво удалился.
– Да чтобы ты сдох, тварюга! – от всей души пожелал Иван неизвестному мерзавцу и, матерясь про себя, принялся вытирать лицо носовым платком. Какая-то незнакомая девушка остановилась возле него. Она, мило краснея, достала из своей сумочки пачку дезинфицирующих салфеток и протянула ее Вакулову. Но даже это искреннее участие не смогло заставить Ивана примириться с окружающей действительностью. Девушку-то он, конечно, искренне поблагодарил (и даже записал ее телефончик), но вот смотрел теперь отставной капитан по сторонам с явным намерением начистить кому-нибудь «морду лица»!
И вскоре такая возможность представилась. Уже на подходе к заветному подвалу Вакулов натолкнулся на здоровенного, стриженного «под ежик» верзилу, лениво пинающего ногами оборванного мальчишку. Пацан лежал на тротуаре и тщетно пытался закрыться, но амбал без особого труда находил уязвимые места в его обороне и бил в них квадратным мыском огромного ботинка.
Иван даже не стал разбираться в том, кто прав, а кто виноват. Он просто мягко скользнул к верзиле и с удовольствием нанес ему боковой удар ногой в живот, а после, когда парень согнулся пополам, добавил ребром ладони по мощной шее.
Бугай свалился на асфальт, как подкошенный. Картина поменялась кардинально – теперь пинали ужe его самого, пинали грамотно, со знанием дела, в разные интимные места, а он пытался закрыться.
Оборвыш, что послужил причиной стычки, тихо отполз в сторону, жалобно поскуливая, будто побитый щенок (в общем-то таковым он и выглядел!). На Ивана, привычно контролирующего обстановку, в этот момент вдруг так накатило,что он ударил попытавшегося было подняться и кинуться на него здоровяка всего один раз, но всерьез.В смысле, как учили ТАМ и ТОГДА…
Амбал на мгновение застыл, судорожно пытаясь вдохнуть, а затем рухнул на тротуар бесформенной кучей, нелепо разбросав руки. Вакулов с запоздалым раскаянием понял, что как минимум пробил тому грудную клетку, страшным ударом заставив остановиться сердце. Хорошо еще, что рядом не наблюдалось ни одного зеваки (за исключением пацана, но его Иван в расчет не брал): как правило, они предпочитали появиться на месте происшествия уже после того,как все закончится, и риск пострадать самому будет сведен к нулю.
– Ты меня не видел, понял?! – страшно выдохнул Вакулов в зареванное лицо мальчишки, подбежав и наклонившись к нему. Парень робко кивнул, затравленно хлопая глазами и стараясь отодвинуться подальше от оказавшегося таким страшным спасителя.
Иван цепко огляделся. На улице по-прежнему не было видно ни одного ненужного свидетеля. Редкие машины, пролетавшие по неширокой улице, даже не пытались притормозить – народ был ученый, и все прекрасно знали: остановишься – найдешь на свою ж. у кучу ненужных приключений!
Вакулов двинулся в сторону, прямо противоположную подвалу, решив сделать на всякий случай небольшой крюк, уверенным быстрым шагом занятого, но ни в коем случае не убегающего,человека. Он решительно отбросил все мысли о происшедшем как можно дальше – сожалеть о сделанном Иван отучился уже давным-давно, а времени на трезвый анализ сейчас не было.
Проверять дело рук (и ног) своих он не собирался.
Не имело смысла.
Прошедший полный курс спецназовской подготовки бывший врач прекрасно знал, чем грозят противнику подобныеудары.
Добраться до заветного подвала можно было несколькими маршрутами. Иван решил пройти мимо давешнего кабака. Конечно, Вакулов прекрасно знал, что поступает достаточно безрассудно, но не смог отказать себе в этом совсем не безопасном развлечении. Больно уж взвинчен он был сейчас, адреналин бурлил в крови, и хотелось совершить какое-нибудь безумство!
А с другой стороны, почему бы и нет? В лицо его те патрульные вряд ли успели рассмотреть, бармен ничего не скажет (или наврет с три короба: легавых в заведении не любили– и даже больше: общаться с ними было откровенно западло),маг… ну, тот вообще уже никому ничем не поможет! Кто еще оставался? Посетители? Нет, публика в кабак приходила такая, что мало чем уступала хозяевам в плане доброжелательногоотношения к представителям правопорядка. Нет, возможно, там и могли сказаться стукачи, да даже наверняка были, но вот только под успокаивающую акцию патрульных они наверняка попали вместе со всеми, и, следовательно, сейчас им было явно не до исполнения своих обязанностей – в этом Иван, как врач, а тем более военный, был уверен твердо!..
Посмеиваясь над своими умозаключениями, он дошагал до перекрестка, свернул за угол и… вот те на!!!
Улица перед ресторанчиком была оцеплена, перегорожена барьерами и запружена многочисленными машинами с эмблемами самых разных госструктур. Чтобы понять это, не требовались даже навыки Ивана – эмблемы на дверцах говорили сами за себя. Кого здесь только не было: и передвижные криминалистические лаборатории, и легковушки прокуратуры, и милиция, и… в общем, замучаешься перечислять! Чуть в сторонке покуривали представители Ордена, Гильдии и еще каких-то магоинститутов. Выглядели они слегка растерянными и обескураженными, словно столкнулись с чем-то таким, что не укладывалось в привычную картину мироздания. Иван не удержался и злорадно осклабился – приятно, мать вашу, наблюдать, как эти самоуверенные наглецы садятся в калошу! В изношенную и протекающую такую калошу!..
Естественно, что в изобилии были представлены и две обязательные в таких случаях категории граждан: любопытствующие и журналюги. Они, словно назойливая мошкара, роились возле барьеров оцепления и всячески пытались что-нибудь увидеть, услышать, подсмотреть. Сходство с вышеупомянутыми насекомыми усиливалось за счет неумолчного гула, как две капли воды похожего на жужжание, – разве что громкость была поболе. Мухи, просто навозные мухи!..
Вакулов остановился. Несколько секунд он обдумывал дальнейшие действия, затем решительно двинулся вперед. Смешавшись с толпой, он пробился поближе к эпицентру событий и стал внимательно слушать, задавая иногда вопросы, направляющие разговор в нужное русло.
Картина стала вырисовываться прелюбопытная! Из досужей болтовни Ивану удалось вылепить главное: оказывается, в тот самый вечер, а точнее – в ночь после него, неизвестные перебили всех,кто оказался внутри злосчастного кабака! Выяснилось это на утро следующего дня – новая смена охраны пришла на работу, ну и…
Причем совершено преступление было с такой жестокостью, что, как говорили, те, кто побывал внутри – даже самые подготовленные и видавшие виды оперативники и медики, вылетали на улицу пулей и долго блевали на чахлом газончике перед входом. Вездесущие бабульки, рассказывающие это, закатывали глаза и делали такие испуганные лица, будто сами наблюдали эту картину.
Сказать по правде, Иван не слишком в это поверил. Он с лихвой насмотрелся на всякие «страсти-мордасти» еще во времена Эпидемии и потому был твердо уверен, что его бывших коллег по спецслужбам также вряд ли возможно привести в ужас зрелищем мертвых тел. А то, что можно чем-то удивить циничных ребят в белых халатах, мог предположить разве что совсем уж далекий от специфики работы судебных медиков человек.
Нет, решительно это были лишь досужие бредни обывателей!
Привычно раскладывая полученную информацию по невидимым полочкам внутри своей головы, Вакулов отметил для себя, что скорее всего дело обстояло совсем иначе. Видимо, в ресторане погиб кто-то очень и очень важный и поэтому дело вызвало такой резонанс. То, что это был не маг, понятно: Иван грохнул его вечером, а не ночью, да и никого другого он вроде бы – ха! – не трогал.
Стоп! А не те ли это патрульные, что ворвались тогда в кабак, решили перебить случайных свидетелей и под горячую руку расправились с какой-то шишкой?!
Да ну, нет, вряд ли: самый натуральный бред! Зачем бы им это понадобилось? Конечно, поведение их было несколько странным – отсутствовал четвертый, не было оперативной машины у входа, но все это было загадочным только на первый взгляд. А вот на второй два плюс два складывались очень легко и незатейливо: просто те ребятки были у мага на содержаниии оказывали ему охранные услуги в свободное от службы время – кто ж откажется от поддержки натренированных боевых чародеев? А по каким-то причинам подкупить волшебнику удалось только троих, а не две полные боевые пары. Вот и все…
И вряд ли бы вояки стали мстить за своего нанимателя послеего гибели – это они в первую секунду по привычке ввязались в заварушку, но, как не без оснований думал Вакулов, разобравшись в ситуации, быстренько бы смылись восвояси.
Гм, но кто же тогда устроил эту бойню? Не хозяин же кабака!
Иван чувствовал, что в своих рассуждениях он упустил некий момент, что мог бы существенно помочь в разгадке тайны этого происшествия, но вот какой?
Все-таки информации у него было слишком мало, да и за достоверность того, что он уже узнал, Вакулов бы не поручился – уж ему-то было прекрасно известно, как запускаются всевозможные сплетни и слухи, призванные окружить завесой тайны истинное положение дел.
Именно поэтому он решил пока не заморачиваться и отправиться прежней дорогой в подвал. А уже на месте пообщаться с ребятами – вдруг они в курсе и смогут просветить его.
Тем более что вторая часть задуманных на сегодня дел полетела ко всем чертям: Андрюха Ледокол – один из лидеров местной группировки, с которым Иван собирался порешать кое-какие вопросы, – оказался в числе тех, кого вывезли в, гм, не совсем презентабельном виде из ресторана. Выяснилось это случайно: Вакулов подслушал разговор двух ментов, что искренне сокрушались по поводу нелепой кончины авторитета и опасались возможной войны бандитских группировок из-за его «наследства».
Позавчера вечером Иван не успел переговорить с Ледоколом из-за встречи с магом, а сегодня… сегодня разговаривать было уже не с кем. Когда еще теперь в бандитской среде решат, кто заменит прежнего лидера, и новый смотрящий, приняв все дела, дойдет до вопросов по скромному отставнику?! Хотя, может, это было и к лучшему – неумеренные аппетиты ныне покойного бандита в последнее время стали не на шутку раздражать, и кое-кто из ребят всерьез предлагал «стереть» нахала. Самое смешное, ни для кого из них труда бы это не составило…
С некоторым трудом Иван выбрался из толпы и, прикурив, двинулся не спеша вниз по улице.
Пакистан, база ВВС США под Пешаваром,
октябрь 2001 года
…Сказать, что полковник Хардман, оперативный офицер штурмового крыла авиабазы, был взбешен – значило бы не сказать ничего. О нет, он вовсе не был взбешен. Отнюдь. Более того, он не был даже разъярен.
Полковник Хардман рвал и метал.
Мало того что этот придурок,капитан Свитстоун, разрешил своему ведомому отклониться от курса и заняться вольной охотой, так он еще и не обеспечил второму придуркуникакого прикрытия!
Нет, «бородавочник», конечно, лучший в мире штурмовик, способный долететь домой на одном двигателе и с наполовину отрубленным хвостом, но… всему же есть предел! Хардман, в отличие от немалого процента сверстников, вместе с ним окончивших колорадскую академию ВВС, историей мировой штурмовой авиации все-таки интересовался. Хотя бы на примере вьетнамской кампании и Второй мировой войны. И знал, что такое одиночный штурмовик, оставшийся без прикрытия над территорией врага.
«Бородавочник» может трижды продырявить любой танк своими долбаными урановыми снарядами, смешать с землей целый городской квартал или раскатать по дороге вражескую автоколонну, но он вовсе не приспособлен вести бой с истребителями или зенитными комплексами! И очень жаль, что капитан, мать его, Свитстоун, этого так и не понял! Так что, пусть намажет медом и засунет в собственную задницу камень, [7]дожидаясь, пока сведения дойдут до объединенного центрального командования, сукин сын!..
Тяжело вздохнув, полковник поднял трубку радиотелефона: как бы оно там ни было, нужно уведомить армейцев об инциденте. Америка, как известно, своих на поле боя не бросает, поэтому нужно срочно выслать на поиски пилота группу. Благо форт-брэгговские
В любом случае следовало быть терпеливым. Тем более что, дойди дело до личного досмотра, Иван сгорел бы синим пламенем: в потайном кармане рукава у него был припрятан десантный нож. Конечно, это был не тот клинок, что подвел черту под жизнью нахального мага, но и наличие у него, ныне штатского, оружия, каким снабжались обычно подразделения спецназа, стало бы для патрульных большущим подарком! Нет, Иван решительно не собирался давать повода для задержания, хотя внутри у него все бушевало.
– «Попались бы вы мне. уроды, при другом раскладе», – с бессильной ненавистью думал Вакулов.
– Свободен, – сказал, наконец, старший патруля, и Иван, спрятав паспорт и военный билет в нагрудный карман, нырнул в полутьму подземного перехода.
В очереди за билетами ему пребольно наступил на ногу какой-то нахальный юнец в униформе орденского ученика. Подросток бесцеремонно распихивал угрюмо молчавших людей и лез к окошку кассира, не обращая ни на кого внимания.
– Вот зараза! – негромко бросил в сердцах сухонький старичок в потертой куртке. – Понахватаются гадости всякой у своих колдунов и в упор нас не видят, будто мы тараканы какие! – дед огляделся по сторонам, ища поддержки, но стоявшие в очереди люди с показным равнодушием отводили глаза, делая вид, что не слышат его слов.
Вакулов, проклиная себя в душе за слабость, тоже отвернулся и уставился на красочный плакат на стене, переливающийся яркими красками – испуганный комар улепетывал от ветвистой, кипенно-белой молнии: «Москитон – потому и не кусают! Теперь – в новом амулете».
Иван с горечью усмехнулся. Он вдруг отчетливо понял, что все они нынче до боли похожи на таких вот насекомых. Порхают себе, жужжат помаленьку, но твердо знают: хрупкое равновесие, сложившееся после принятия Резолюции, может разлететься вдребезги в любую секунду. И вот тогда снова придется бежать сломя голову от разящих молний самодовольных чародеев.
– «А вот хрен вам! – с веселой злостью подумал вдруг Вакулов. – Мы еще потрепыхаемся! И в ответ на ваши фокусы всегда найдется добрая пуля. Да такая, что ни один хваленый щит не выдержит!»
В свое время Ивану довелось принимать участие в испытаниях оружия, способного преодолевать практически любую магическую защиту. Казалось бы, обычные с виду боеприпасы – не серебряные, не заговоренные, а прошивали выставленные и волшебниками, и колдунами барьеры так легко, словно это была обычная бумага. Вакулов не знал, в чем там был секрет, да, собственно, и не старался это выяснить – его вполне устраивал сам факт того, что на опьяневших в тот момент от безнаказанности чароплетов нашлась управа. Ух и покрошили они тогда этих волшебничков, только прах по ветру успевал развеиваться!
Гораздо позднее Иван совершенно случайно познакомился с изобретателем этого оружия. Это был классический ученый из анекдотов: нескладный сутулый парнишка в роговых очках с толстенными стеклами. Он жил в каком-то своем, далеком от разумения Ивана, мире, постоянно сыпал непонятными терминами, чертил заумные многоэтажные формулы и смотрел сквозь окружающих, словно перед ним было пустое место. Вакулов был искренне восхищен тем, что его непосредственный начальник, генерал… хм, лучше не поминать его. Даже мысленно… сумел разглядеть в идеях этого недотепы жемчужное зерно гениальности. Вроде бы парню удалось как-то добиться того, что вокруг летящей пули создавалась некая «оболочка» то ли вакуума, то ли каких-то волн… Бог его знает! Когда этот фанатик от науки попытался объяснить суть вопроса Ивану, тот быстренько придумал себе неотложное дело и смылся подальше. А уж как улепетывали от тщедушного очкарика коллеги Вакулова по спецгруппе – бравые ребята, не боявшиеся никого и ничего!
Только вот погиб тот ученый по-глупому: умудрился выпросить разрешение сходить с группой в рейд, чтобы оценить в полевых условиях эффективность своего оружия, ну и… старая армейская мудрость: «в бою первым всегда погибает наименее подготовленный» сработала на все сто…
Нет, конечно, они потом достали того колдуна и изрешетили его в клочья, но разве это могло воскресить хорошего человека?! Разве что воспользоваться услугами некроманта и подъять,но кому нужен ходячий безмозглый мертвяк вместо талантливого ученого?
Хорошо еще, что сохранились его записи и дневники, и в мастерских Отдела удалось наладить производство нового оружия. А после того как группу «успешно» разогнали, друзья Ивана скрытно вывезли все изготовленные экземпляры вооружения и компакты с записанной на них технологией.
Правда, краем уха Вакулов слышал, что все эти «сверхпробивающие» способности были вроде не столько собственным изобретением покойного очкастого гения, сколько его грамотной доработкой неких «данных», полученных внешней разведкой от заокеанской резидентуры. но его роли это нисколько не умаляло…
Собственно, и нынешняя деятельность Вакулова…
– Але, ты че, чокнутый?! Пять минут уже ору ему, а он как столб стоит! – к действительности Вакулова вернул визгливый голос кассирши. Оказалось, его очередь давно уже подошла, и он бессмысленно пялится в искривленное недовольством женское лицо. Спохватившись, Иван торопливо сунул в окошечко мятые купюры, получил карточку на пять поездок, сдачу и пожелание пойти проспаться. Виновато извинившись, Вакулов под смешки людей из очереди отошел в сторонку и прибрал деньги в кошелек. Уши горели, будто его застигли на чем-то неприличном, и Иван поспешил поскорее пройти через турникет и запрыгнуть в вагон поезда.
Когда Вакулов выбрался наружу, он с удовольствием отметил, что дождь наконец-то закончился. Слабое осеннее солнце робко проглядывало через стремительно несущиеся под напором ветра облака, давая малую толику тепла. Настроение, упавшее было, стремительно улучшалось – и именно в этот момент, по закону подлости, проезжавший на приличной скорости «мерин» обдал Ивана грязью с ног до головы и, пыхнув на прощание сизым дымом из выхлопной трубы, величаво удалился.
– Да чтобы ты сдох, тварюга! – от всей души пожелал Иван неизвестному мерзавцу и, матерясь про себя, принялся вытирать лицо носовым платком. Какая-то незнакомая девушка остановилась возле него. Она, мило краснея, достала из своей сумочки пачку дезинфицирующих салфеток и протянула ее Вакулову. Но даже это искреннее участие не смогло заставить Ивана примириться с окружающей действительностью. Девушку-то он, конечно, искренне поблагодарил (и даже записал ее телефончик), но вот смотрел теперь отставной капитан по сторонам с явным намерением начистить кому-нибудь «морду лица»!
И вскоре такая возможность представилась. Уже на подходе к заветному подвалу Вакулов натолкнулся на здоровенного, стриженного «под ежик» верзилу, лениво пинающего ногами оборванного мальчишку. Пацан лежал на тротуаре и тщетно пытался закрыться, но амбал без особого труда находил уязвимые места в его обороне и бил в них квадратным мыском огромного ботинка.
Иван даже не стал разбираться в том, кто прав, а кто виноват. Он просто мягко скользнул к верзиле и с удовольствием нанес ему боковой удар ногой в живот, а после, когда парень согнулся пополам, добавил ребром ладони по мощной шее.
Бугай свалился на асфальт, как подкошенный. Картина поменялась кардинально – теперь пинали ужe его самого, пинали грамотно, со знанием дела, в разные интимные места, а он пытался закрыться.
Оборвыш, что послужил причиной стычки, тихо отполз в сторону, жалобно поскуливая, будто побитый щенок (в общем-то таковым он и выглядел!). На Ивана, привычно контролирующего обстановку, в этот момент вдруг так накатило,что он ударил попытавшегося было подняться и кинуться на него здоровяка всего один раз, но всерьез.В смысле, как учили ТАМ и ТОГДА…
Амбал на мгновение застыл, судорожно пытаясь вдохнуть, а затем рухнул на тротуар бесформенной кучей, нелепо разбросав руки. Вакулов с запоздалым раскаянием понял, что как минимум пробил тому грудную клетку, страшным ударом заставив остановиться сердце. Хорошо еще, что рядом не наблюдалось ни одного зеваки (за исключением пацана, но его Иван в расчет не брал): как правило, они предпочитали появиться на месте происшествия уже после того,как все закончится, и риск пострадать самому будет сведен к нулю.
– Ты меня не видел, понял?! – страшно выдохнул Вакулов в зареванное лицо мальчишки, подбежав и наклонившись к нему. Парень робко кивнул, затравленно хлопая глазами и стараясь отодвинуться подальше от оказавшегося таким страшным спасителя.
Иван цепко огляделся. На улице по-прежнему не было видно ни одного ненужного свидетеля. Редкие машины, пролетавшие по неширокой улице, даже не пытались притормозить – народ был ученый, и все прекрасно знали: остановишься – найдешь на свою ж. у кучу ненужных приключений!
Вакулов двинулся в сторону, прямо противоположную подвалу, решив сделать на всякий случай небольшой крюк, уверенным быстрым шагом занятого, но ни в коем случае не убегающего,человека. Он решительно отбросил все мысли о происшедшем как можно дальше – сожалеть о сделанном Иван отучился уже давным-давно, а времени на трезвый анализ сейчас не было.
Проверять дело рук (и ног) своих он не собирался.
Не имело смысла.
Прошедший полный курс спецназовской подготовки бывший врач прекрасно знал, чем грозят противнику подобныеудары.
Добраться до заветного подвала можно было несколькими маршрутами. Иван решил пройти мимо давешнего кабака. Конечно, Вакулов прекрасно знал, что поступает достаточно безрассудно, но не смог отказать себе в этом совсем не безопасном развлечении. Больно уж взвинчен он был сейчас, адреналин бурлил в крови, и хотелось совершить какое-нибудь безумство!
А с другой стороны, почему бы и нет? В лицо его те патрульные вряд ли успели рассмотреть, бармен ничего не скажет (или наврет с три короба: легавых в заведении не любили– и даже больше: общаться с ними было откровенно западло),маг… ну, тот вообще уже никому ничем не поможет! Кто еще оставался? Посетители? Нет, публика в кабак приходила такая, что мало чем уступала хозяевам в плане доброжелательногоотношения к представителям правопорядка. Нет, возможно, там и могли сказаться стукачи, да даже наверняка были, но вот только под успокаивающую акцию патрульных они наверняка попали вместе со всеми, и, следовательно, сейчас им было явно не до исполнения своих обязанностей – в этом Иван, как врач, а тем более военный, был уверен твердо!..
Посмеиваясь над своими умозаключениями, он дошагал до перекрестка, свернул за угол и… вот те на!!!
Улица перед ресторанчиком была оцеплена, перегорожена барьерами и запружена многочисленными машинами с эмблемами самых разных госструктур. Чтобы понять это, не требовались даже навыки Ивана – эмблемы на дверцах говорили сами за себя. Кого здесь только не было: и передвижные криминалистические лаборатории, и легковушки прокуратуры, и милиция, и… в общем, замучаешься перечислять! Чуть в сторонке покуривали представители Ордена, Гильдии и еще каких-то магоинститутов. Выглядели они слегка растерянными и обескураженными, словно столкнулись с чем-то таким, что не укладывалось в привычную картину мироздания. Иван не удержался и злорадно осклабился – приятно, мать вашу, наблюдать, как эти самоуверенные наглецы садятся в калошу! В изношенную и протекающую такую калошу!..
Естественно, что в изобилии были представлены и две обязательные в таких случаях категории граждан: любопытствующие и журналюги. Они, словно назойливая мошкара, роились возле барьеров оцепления и всячески пытались что-нибудь увидеть, услышать, подсмотреть. Сходство с вышеупомянутыми насекомыми усиливалось за счет неумолчного гула, как две капли воды похожего на жужжание, – разве что громкость была поболе. Мухи, просто навозные мухи!..
Вакулов остановился. Несколько секунд он обдумывал дальнейшие действия, затем решительно двинулся вперед. Смешавшись с толпой, он пробился поближе к эпицентру событий и стал внимательно слушать, задавая иногда вопросы, направляющие разговор в нужное русло.
Картина стала вырисовываться прелюбопытная! Из досужей болтовни Ивану удалось вылепить главное: оказывается, в тот самый вечер, а точнее – в ночь после него, неизвестные перебили всех,кто оказался внутри злосчастного кабака! Выяснилось это на утро следующего дня – новая смена охраны пришла на работу, ну и…
Причем совершено преступление было с такой жестокостью, что, как говорили, те, кто побывал внутри – даже самые подготовленные и видавшие виды оперативники и медики, вылетали на улицу пулей и долго блевали на чахлом газончике перед входом. Вездесущие бабульки, рассказывающие это, закатывали глаза и делали такие испуганные лица, будто сами наблюдали эту картину.
Сказать по правде, Иван не слишком в это поверил. Он с лихвой насмотрелся на всякие «страсти-мордасти» еще во времена Эпидемии и потому был твердо уверен, что его бывших коллег по спецслужбам также вряд ли возможно привести в ужас зрелищем мертвых тел. А то, что можно чем-то удивить циничных ребят в белых халатах, мог предположить разве что совсем уж далекий от специфики работы судебных медиков человек.
Нет, решительно это были лишь досужие бредни обывателей!
Привычно раскладывая полученную информацию по невидимым полочкам внутри своей головы, Вакулов отметил для себя, что скорее всего дело обстояло совсем иначе. Видимо, в ресторане погиб кто-то очень и очень важный и поэтому дело вызвало такой резонанс. То, что это был не маг, понятно: Иван грохнул его вечером, а не ночью, да и никого другого он вроде бы – ха! – не трогал.
Стоп! А не те ли это патрульные, что ворвались тогда в кабак, решили перебить случайных свидетелей и под горячую руку расправились с какой-то шишкой?!
Да ну, нет, вряд ли: самый натуральный бред! Зачем бы им это понадобилось? Конечно, поведение их было несколько странным – отсутствовал четвертый, не было оперативной машины у входа, но все это было загадочным только на первый взгляд. А вот на второй два плюс два складывались очень легко и незатейливо: просто те ребятки были у мага на содержаниии оказывали ему охранные услуги в свободное от службы время – кто ж откажется от поддержки натренированных боевых чародеев? А по каким-то причинам подкупить волшебнику удалось только троих, а не две полные боевые пары. Вот и все…
И вряд ли бы вояки стали мстить за своего нанимателя послеего гибели – это они в первую секунду по привычке ввязались в заварушку, но, как не без оснований думал Вакулов, разобравшись в ситуации, быстренько бы смылись восвояси.
Гм, но кто же тогда устроил эту бойню? Не хозяин же кабака!
Иван чувствовал, что в своих рассуждениях он упустил некий момент, что мог бы существенно помочь в разгадке тайны этого происшествия, но вот какой?
Все-таки информации у него было слишком мало, да и за достоверность того, что он уже узнал, Вакулов бы не поручился – уж ему-то было прекрасно известно, как запускаются всевозможные сплетни и слухи, призванные окружить завесой тайны истинное положение дел.
Именно поэтому он решил пока не заморачиваться и отправиться прежней дорогой в подвал. А уже на месте пообщаться с ребятами – вдруг они в курсе и смогут просветить его.
Тем более что вторая часть задуманных на сегодня дел полетела ко всем чертям: Андрюха Ледокол – один из лидеров местной группировки, с которым Иван собирался порешать кое-какие вопросы, – оказался в числе тех, кого вывезли в, гм, не совсем презентабельном виде из ресторана. Выяснилось это случайно: Вакулов подслушал разговор двух ментов, что искренне сокрушались по поводу нелепой кончины авторитета и опасались возможной войны бандитских группировок из-за его «наследства».
Позавчера вечером Иван не успел переговорить с Ледоколом из-за встречи с магом, а сегодня… сегодня разговаривать было уже не с кем. Когда еще теперь в бандитской среде решат, кто заменит прежнего лидера, и новый смотрящий, приняв все дела, дойдет до вопросов по скромному отставнику?! Хотя, может, это было и к лучшему – неумеренные аппетиты ныне покойного бандита в последнее время стали не на шутку раздражать, и кое-кто из ребят всерьез предлагал «стереть» нахала. Самое смешное, ни для кого из них труда бы это не составило…
С некоторым трудом Иван выбрался из толпы и, прикурив, двинулся не спеша вниз по улице.
Пакистан, база ВВС США под Пешаваром,
октябрь 2001 года
…Сказать, что полковник Хардман, оперативный офицер штурмового крыла авиабазы, был взбешен – значило бы не сказать ничего. О нет, он вовсе не был взбешен. Отнюдь. Более того, он не был даже разъярен.
Полковник Хардман рвал и метал.
Мало того что этот придурок,капитан Свитстоун, разрешил своему ведомому отклониться от курса и заняться вольной охотой, так он еще и не обеспечил второму придуркуникакого прикрытия!
Нет, «бородавочник», конечно, лучший в мире штурмовик, способный долететь домой на одном двигателе и с наполовину отрубленным хвостом, но… всему же есть предел! Хардман, в отличие от немалого процента сверстников, вместе с ним окончивших колорадскую академию ВВС, историей мировой штурмовой авиации все-таки интересовался. Хотя бы на примере вьетнамской кампании и Второй мировой войны. И знал, что такое одиночный штурмовик, оставшийся без прикрытия над территорией врага.
«Бородавочник» может трижды продырявить любой танк своими долбаными урановыми снарядами, смешать с землей целый городской квартал или раскатать по дороге вражескую автоколонну, но он вовсе не приспособлен вести бой с истребителями или зенитными комплексами! И очень жаль, что капитан, мать его, Свитстоун, этого так и не понял! Так что, пусть намажет медом и засунет в собственную задницу камень, [7]дожидаясь, пока сведения дойдут до объединенного центрального командования, сукин сын!..
Тяжело вздохнув, полковник поднял трубку радиотелефона: как бы оно там ни было, нужно уведомить армейцев об инциденте. Америка, как известно, своих на поле боя не бросает, поэтому нужно срочно выслать на поиски пилота группу. Благо форт-брэгговские