Страница:
Что сказать? Правы русские девки. И княгиня права. Грех по такому парню не сохнуть. Довольно высокий (с меня ростом), статный, сероглазый… золотые вьющиеся волосы до плеч, черные брови вразлет, удивительно гармоничные черты лица… ну и одет местный плейбой был соответственно. Кольчуга, украшенная бляшками из красного золота, серебряный панцирь, остроносые сапожки из зеленого сафьяна, кафтан из черного бархата и дорогое восточное оружие, которым Чурила был буквально увешан по уши.
Бравый богатырь легко соскочил с коня, и слуги тут же (видимо, для большего престижа) накинули ему на плечи соболиную шубу с золотыми пуговицами. (Причем каждая из пуговиц была размером с небольшое яблоко). После этого Чурила, наконец, поклонился дорогим гостям, пригласил нас разделить его скромную трапезу, поужинать "чем бог послал", и сообщил, что раскинул целый палаточный городок, дабы доблестным воям спалось сладко. А чтобы не обидеть кого, Чурила и сам будет ночевать как все — в шатре в чистом поле. Дружинники довольно покивали головами и направились к столу.
Ничего себе! Терем Чурилы был украшен так, как княжескому дворцу не снилось. На стенах и гобелены, и черные соболя, и оружия море… я уж не говорю об обилии дорогой посуды, слуг и поданных на стол блюдах! Хорошо хоть я, на сей раз, не забыла об особенностях русского застолья, и прихватила с собой ложку. Тем более, что столы были накрыты просто по-царски. И это у Чурилы называется "что Бог послал?" Ну, видимо, Бог к нему был расположен даже больше, чем к Мирославу. Когда я вылезла из-за стола, чтобы проследовать в свой шатер, я искренне чувствовала себя колобком.
Кстати, для ночевки Чурила действительно наравне со всеми воспользовался шатром. Я, честно говоря, до последнего в это не верила. Правда, там шатер был такой, что некоторым боярским теремам до него расти и расти, но это уже детали. И если кое-где и были недовольные — меня это мало интересовало. Гораздо больше я беспокоилась по другому поводу — Данжера до сих пор не было. Ну и куда он делся вместе с моей ступой? Я настолько переживала из-за неуемного василевса, что какое-то время даже не могла уснуть. А потом… потом начал бунтовать мой желудок. Он не то, что бы расстроился, нет…. Скорее, на почве переедания у него началась истерика. Пришлось покинуть шатер и немного поколдовать. А на обратном пути меня ждало такое зрелище…
Чурила Пленкович, богатырь, красавец и местная знаменитость, похоже, маялся тем же недугом, что и я. Бравый молодец выполз из кустиков, одернул одежду и уже направился было к шатру, но на полпути был нещадно атакован какой-то девицей. Освещаемое кострами пространство позволило мне не только увидеть эту достойную эпического сказания сцену, но и рассмотреть нападавшую получше. Ну… вполне даже симпатичная девушка. Приличных габаритов, с косой в руку толщиной, одетая во все самое яркое и нарядное. Интересно, и чего ей от Чурилы посреди ночи понадобилось? Я усилила с помощью заклятья звук (ну знаю я, что чужие разговоры подслушивать не хорошо, ну и что? Интересно ведь!) и навострила уши. Что сказать? Монолог девушки был весьма страстным и мало приличным.
— Мне на тебя смотреть — белое тело у меня ходуном ходит, к телу рубашка льнет, — приговаривала девица, буквально вешаясь на Чурилу. — Идем в избу ко мне, матушки с тятенькой как раз дома нету. Скинешь ты свою шапочку, снимешь однорядочку, снимешь зелен сафьян сапожки, да положишь под лавку. Ляжешь спать на кровать тесовую, на перину пуховую, на круто-складно зголовьице, под одеяло соболиное. А я скину свою рубашку без пояса, да рядом лягу. [8]
Ни фига себе — скромная русская девушка!!! Я ушам своим не поверила. Стоило родителям свое чадо дома одну оставить, как на тебе, она уже внаглую к постороннему мужчине пристает! Нет, я не спорю, Чурила, конечно, красавец, но не до такой же степени, чтоб русские девицы забывали про свою известную всем (по сказкам) скромность, и сами к нему в постель лезли, наплевав на приличия! Нда. Вот что значит неиспорченные цивилизацией девушки. Ни тебе стриптизеров, ни голливудских красавцев, ни плейбоев на обложках журналов… Какой-то несчастный Чурила Пленкович, и тот один на всех. Не мудрено потерять голову.
Тем временем, скромная русская красавица, не теряясь, уже уволокла бравого богатыря за собой. Видимо, опробовать обещанную кровать тесовую и перины пуховые. Вот что значит правильный подход к делу! Не сумел устоять Чурила. Хотя… там такая грудь… размер восьмой, наверное, не меньше. Мне б такую! Как вильнула бы на перекрестке, все светофоры окосели бы! Я старательно подавила тяжкий вздох зависти и пошла к костру. Надеяться уснуть после всего увиденного было, по меньшей мере, глупо.
Кстати, если кто-нибудь думает, что напавшая на Чурилу девица была позорным исключением из рядов высокоморальных русских девиц, спешу вас огорчить. Ничего подобного. А чтобы вы окончательно в этом уверились, вот вам
Байка № 5, услышанная от Вани на одном из привалов.
Жил-был на свете богатый купец по имени Соловей Будимирович. И решил он как-то завести себе в Киеве недвижимость. Приплыл на кораблике (паруса из шелка, гвозди из серебра, а сходни он золотые скинул) и направился прямиком к тогдашнему киевскому князю. Одарил его дарами несметными (то есть, взятку дал, как водится) и князь (естественно!) разрешил бравому молодцу строить свои терема где захочет. Ваня не рассказывал, что за гастарбайтеры трудились на этой эпохальной стройке, но шумели они сильно. Настолько, что разбудили княжескую дочь. Та расспросила служанок в чем, собственно, дело, и, услышав рассказ о красивом и богатом купце, в чем была (в сорочке да туфельках) пошла посмотреть на стройку.
Прошла мимо терема со слугами, мимо терема с дружинниками, и зашла прямо к Соловью в гости. А увидев, насколько богат приехавший в Киев гость, тут же, не чинясь, предложила ему свою руку и сердце. Соловей опешил слегка, но деваться было некуда. Раннее утро, а у него в тереме княжна в неглиже, что люди подумают? Так что пришлось ему, как честному человеку, на княжне жениться. [9]
Так-то вот. Так что на месте Чурилы я была бы поосторожнее.
— Эй, Фьяна, иди к нашему костру!
Надо же… Ваня… стоило только вспомнить про него. Что, неужели, наконец, он перестал считать меня нечистью? Или просто скучно стало? Я подошла, поздоровалась и присела рядом. Да нет, скучно у костра не было. Среди дружинников сидел древний дедок по имени Ветровид и рассказывал молодежи верный способ быстро обогатиться. Да нет, ну что вы такое подумали про старичка? Это был вовсе не разбой. И не воровство. И даже не ростовщичество. Дедок, в лучших традициях Дяди Федора, рекомендовал найти клад. И не просто рекомендовал, а подробно обо всяких кладах рассказывал. Довольно занятно, кстати. Если его послушать, то выходило, что зарытый клад — это нечто зачарованное, одушевленное и живущее своей собственной жизнью. Ветровид на полном серьезе рассказывал, что спрятанное сокровище вполне может появиться, чтоб погреться на солнце, отвести глаза, постонать и уйти в землю. И что чаще всего клад «прогуливается» в виде животного или птицы близ места своего захоронения. А сидевшие вокруг костра дружинники так же на полном серьезе всю эту ахинею слушали.
Надо сказать, что в темном лесу при свете костра даже мне такие рассказы казались страшными и почти правдоподобными. Что уж говорить о неизбалованном фильмами ужасов Ваньке, который при каждом слове Ветровида вздрагивал, оборачивался и постоянно крестился. Особенно напрягся богатырь, когда дедок начал рассказывать о кладах, заклятых на человеческие головы — на одну, три, пять, шесть, девять или двенадцать. Оказалось, что взять такой клад особенно трудно. Например, если клад заговорен на пять голов, то это значит, что первые пять человек, которые увидят клад, должны от испуга умереть, и он достанется шестому. Как вам это нравится? А ведь это еще не все. Помимо капкана на любителей быстрой наживы, клады еще и дополнительными заклинаниями опечатывались. Так что достать их мог не каждый, а только, например, незаконнорожденный. Или, скажем, девица. Или (как это и положено традициями русских народных сказок) дурак. Словом, клад должен достаться тому, кто «подходит» под заклятье.
Услышав последнюю фразу Ванька как-то нехорошо оживился и начал выпытывать у старичка, не знает ли он, часом, о кладах, зарытых для богатырей. И как вообще определить, стоит ли клад выкапывать, или лучше его не трогать. Ветровид по поводу кладов для богатырей не знал ничего. Но вот по поводу того, как клад найти и все о нем разузнать, Ванька получил довольно подробную инструкцию.
— Если хочешь все о кладе изведать, — охотно пустился в объяснения дедок, — есть он или нет, где положен и на что, и кем, и как его взять — возьми шапцев корень, да воскресенской свечи воск, и раздели надвое, и одное половину, очертя воском, положь на кладовое место, а с кладового места возьми земли и с оставшейся у тебя половиной опять раздели надвое. И будет у тебя три части: одна в земле на кладе, а другую на ночь в головы клади, а третью под бок себе или чистым платом у сердца повязывай на ночь — и в тое же ночь придет клад, и будет во сие время с тобой говорить, как положен, и на что положен, на худо или на добро, и сколь давно, и как лежит, и как взять — и доподлинно тебе все расскажет и взять велит. А коли сие делать по три ночи, то все изведаешь.
Ванька слушал, открыв рот, и только что не записывал полезные сведения. А я смотрела на этого древнерусского лохотронщика и думала — когда ж он, наконец, к делу перейдет. Попросит деньги, например, на поиски очередного клада (обещая поделиться) или еще что-нибудь. Однако Ветровид окучивал Ивана размеренно и не торопясь. Еще минут через 10 я была спецом по поиску любых кладов, а так же получила поистине бесценную информацию насчет того, как себя вести, когда соберешься этот самый клад выкапывать. Оказывается, во время этого сложного и трудоемкого процесса строго-настрого запрещалось оглядываться, разговаривать и особенно поддаваться сну, а чтобы не бояться различных приведений, насылаемых бесами, нужно было иметь при себе траву Петров крест или спрыг-траву, а так же свечу воска ярого. После этого совета последовал ценный комментарий, что клады нужно брать благословясь и с молитвой (хотя есть такие клады, которые нужно матерно «облаять» — только тогда он достанется), а потом матерый разводила приступил, наконец, к своим прямым обязанностям.
Нет, он не стал клянчить деньги на экспедицию по поиску клада. И даже не попросил заплатить ему за те бесценные сведения, которыми он поделился. Он всего-навсего предложил купить все, что только могло для поиска клада понадобиться. Список товаров с их описанием, поистине был внушительным и радовал слух. Если б я была на месте Ваньки, я бы тоже уши развесила. И наверняка деньги бы отдала. Ну как тут устоять, если Ветровид предлагал и ту самую свечу воска ярого, и спрыг-траву, от одного прикосновения которой любой замок «спрыгивал», открывался и печально падал на пол, и сам корень трав Петров крест, отысканный, как это и положено, между заутреней и обедней на Ивана Купалу. К последнему присовокуплялось, что он, якобы, имеет вид наперстного креста и приносит большое счастье. Не спорю, счастье он приносит. Причем, судя по хитрой морде Ветровида, профессионально вешавшего нам лапшу на уши, делает это исправно и умудряется прокормить своего владельца.
Тьфу ты! Смотреть тошно! А вмешаешься — так тот же Ванька в бутылку полезет, неправедно обиженного старичка защищать кинется. Нет уж, пусть сам на собственных ошибках учится. А я прогуляюсь по лагерю.
Однако, уйти далеко мне так и не удалось. Меня позвали. То есть не конкретно меня, а просто на помощь, но поскольку больше никого рядом не было, я справедливо решила, что призыв адресован мне. Разумеется, я не побежала спасать неизвестного со всех ног. (Мало ли… знаем мы такие фишки — один на помощь зовет, а еще трое в кустах караулят, дабы доблестного спасителя по голове дубинкой порадовать да обобрать). Лучше уж перебдеть, чем недобдеть. И я отправилась спасать неизвестного, обвешавшись всевозможными магическими заклинаниями. Мда. На сей раз напрасно. Поскольку потерпевшим оказалась мелкая кикимора, придавленная деревом.
— Как же тебя угораздило, несчастье? — посочувствовала я, разминая пальцы.
— На ветвях каталась, новой луне радовалась, — шмыгнула носом кикимора.
Я сконцентрировалась, приподняла заклятьем ствол и помогла ей выбраться на свободу.
— В следующий раз выбирай для своих развлечений деревья покрепче! — посоветовала я, покидая место происшествия.
— Эй, постой, неужто ты ничего не попросишь за свое доброе дело? — удивленно окликнула меня кикимора.
— Да мне не трудно было, — пожала плечами я.
— Все одно. Неправильно то. И мне свобода не в радость будет, коли не отблагодарю тебя.
— Тогда знаешь что, подари мне что-нибудь на свое усмотрение, — решила я. Честно говоря, кикимора была настолько молоденькой и наивной, что «разводить» ее просто-напросто не хотелось.
— А вот и подарю! — притопнула ножкой кикимора, почувствовав, что ее просто не принимают всерьез. — Вот, держи!
— Что это? — недоуменно поинтересовалась я, рассматривая свернутый в трубочку кусок коры.
— Это коврик-перевертыш. С его помощью можно в другую сущность перекинуться. Расстели его на земле, встань на него обеими ногами, да представь себе того, в кого превратиться мыслишь. Но помни, воспользоваться этим ковриком можно только один раз. И личины новой тебе всего на три дня хватит.
— Спасибо, — поблагодарила я, совершенно не представляя, что мне делать с сей волшебной вещью.
— Не за что, — прошелестело из леса. — А буде возникнет у тебя во мне нужда, приходи к болоту, да зови Ветвяницу…
Я хмыкнула, сунула сверток за пазуху и вернулась в лагерь. Как выяснилось, весьма своевременно, поскольку, во-первых, от Нафани вернулся Врангель (утешив меня, что дома все в порядке и что верный домовой ждет нашего возвращения), а во-вторых, меня уже разыскивал уладивший, наконец-то, свои дела в Фотии Данжер. Оказалось, он уже успел позавтракать и даже купить себе у Чурилы коня.
— Ты чего так долго? — упрекнула я василевса.
— Так дела ж в Фотии. Если б не Старот, я бы и вовсе улететь не смог.
— Ужель василевс тоже руки княжны нашей ищет? — влез в разговор Ваня, пытаясь распихать по разным местам укупленный у Ветровида мусор.
— А тебе что, завидно? — подтырнула я над богатырем.
— Не дело нечисти с Великим князем родниться, — завел Ваня старую пластинку. — К тому же, есть уж у василевса невеста. И помолвку ту разрывать не след.
— Это что у тебя еще за невеста есть?! — возмутилась я, (причем гораздо больше, чем следовало бы).
— Княжна Феодора, подопечная князя Индрика, — просветил меня Ваня.
— Это который на тебя покушения совершал? — уточнила у василевса я. — Ничего себе, будущий родственничек.
— Ложь все это! — припечатал (к моей радости) василевс. — Никаких договоров я с Индриком не заключал. И подопечную его Феодору ни разу в глаза не видел. А что касаемо до моего родства с Мирославом, так то князю решать, а не какой-то деревенщине!
— Да я тебя… — возмутился было Ваня и даже попытался достать меч, но, встретившись с василевсом взглядом, сдулся, как воздушный шарик и быстренько затерялся в толпе дружинников.
Гхм… Ну, прямо скажем, не мудрено. Василевса и раньше-то народ боялся, а уж после того, как он обзавелся еще одним шрамом и потерял глаз, вообще за версту обходить стали. (Кстати, с моей легкой руки, василевс начал носить черную пиратскую повязку. Выглядело довольно стильно.)
— И что у тебя за привычка такая, людей пугать? — вздохнула я. — Ваня, конечно, тот еще фрукт. Но что с него взять? Он же пенек деревенский.
— Вот и пусть в деревне сидит. И пока не поймет, как вести себя подобает, близко пусть не подходит, — отрезал Данжер.
— Хорошее начало похода, — пробормотала я. И, как бы вторя моим мыслям, над лагерем прозвучал сигнал побудки.
Данжер проследил, чтобы ступа была осторожно уложена в одну из повозок, и мечтательно улыбнулся. Фьяна даже не подозревала, какой подарок она ему сделала. Если бы василевса спросили, чему он рад больше — собственному освобождению из плена Марты или вновь обретенной возможности летать, он затруднился бы с ответом. Слишком уж сильно ему не хватало его крыльев! А Фьяна… Фьяна подарила ему возможность наконец-то оторваться от земли. Впервые за последние 500 лет. И Данжер воспользовался этой возможностью на все сто! Он рвался ввысь, ловил ветер, видел, как качается небо, а тучи выгибаются ему навстречу кошачьими спинами. Боже, как давно он не чувствовал этой свободы, этого вдохновения, этого наслаждения высотой! Как давно не прижимался к его коже небесный шелк, под которым пульсируют вены молний. Как давно он не ощущал на языке капель дождя пополам с терпким запахом полыни! Василевсу понадобилась вся его сила воли, чтобы не рвануть к драконам и не попытаться найти Ирвина. К счастью, здравый смысл все же возобладал. Где, собственно, он собирается искать королевскую семью? И кто его узнает в таком обличии кроме Марты? А еще раз попасть в лапы этой безжалостной стерве Данжеру совсем не хотелось. Прежде, чем соваться в логово к драконам, необходимо было все обдумать. И просчитать.
Глава 11
К моему большому удивлению, первую остановку войско спасателей сделало всего часа через два после начала пути. Впрочем, если учитывать местный менталитет, причина для этого была более чем уважительная — перед нами возникла церковь. И не просто церковь, а огромный собор с примыкавшим к нему мужским монастырем. Ну и как было не остановиться, не испросить благословения и не отстоять обедню? По понятиям богатырей — никак. Тем более, что священнослужители (видимо, своевременно предупрежденные о нашем прибытии) встретили нас хлебом солью и даже раздали всем по монастырской ковриге, (насколько я поняла, обычно их пекли для монастырской братии), благословив скромный дар. Я оглядела оказавшееся у меня в руках чудо и невольно хмыкнула. И это — скромный монастырский хлеб?! Держите меня пять человек! Вы видели когда-нибудь, как рыбаки руки разводят, хвастаясь уловом? Так вот. Предложенная от скудости монастырской жизни коврига была примерно такой же. Я положила ее в мешок, спрятала под шапку свои «бесовские» волосы и пошла осматриваться. Жаль, что Данжер не составил мне компанию! Мнительный василевс почему-то решил, что его присутствию в монастыре будут не рады, и благополучно остался караулить нас за воротами. Его, кстати, и Ирод с Врангелем поддержали.
Зря. Ощущение от пребывания в этом святом месте было просто непередаваемым. От древних камней, от самой земли, шла потрясающе сильная энергетика. Я буквально кожей почувствовала всю мощь и величие человеческой веры. Эта вера была настолько сильна, что святость места ощущалась чисто физически. Здесь казалось значимым все — и мощные стены собора, не раз и не два сдерживавшие врага, и сияющие на солнце золотые купола, и запах ладана, и храмовая роспись… Последняя, кстати, произвела на меня неизгладимое впечатление. Дело в том, что изнутри собор был расписан от купола до пола. Причем на удивление ярко и красочно. Ни единого белого пятна или выбивающейся из общей канвы линии! Растительный узор, изысканная резьба по дереву и, конечно же, фрески с изображениями святых. Округлые линии, нарядная ор-наментация, яркие краски, просветленные благожелательные лики апостолов, ведущих за собой народ… мягкие, гармоничные тона живописи были буквально пронизаны чувством умиротворения и благолепия.
Глядя на все это великолепие, даже не верилось, что когда-то (по местным меркам, кстати, не так давно) Русь не была христианской. Наверное, то, что Владимир (а в данной реальности Изяслав) принял православие — это была судьба. Мятущиеся, ищущие, познающие, более свободные, чем это (казалось бы) позволяет религия, русские священники были, в первую очередь, людьми. Но это не мешало им свершать подвиги во славу веры. Святые люди, истинно верующие и исполненные благодати, были, есть и будут на Руси всегда. Без таких чудотворцев, у которых, по словам Лескова, "Бог за пазушкой живет", может быть, и история страны пошла по другому, более страшному и разрушительному пути.
Истинные священники, служащие своей вере, никогда не лезли в боярскую Думу, не танцевали на ассамблеях и не отпускали с черного хода грехи разбойникам, продавая бессмертную душу за звонкое золото. Отрекшись от суетного мира, они и жили вне его, не навязывая свою веру, а всей своей жизнью показывая ее великолепие. И люди, видя творимые монахами чудеса, принимая от них помощь и слова утешения, уходили из монастыря в мир с переполненным любовью сердцем, с искренней верой в мудрость и могущество Бога, которому служат такие искренние и щедрые душой люди.
Кстати, по этому поводу грех не привести в пример одну занимательную историю.
Байка № 6.
Наступило трудное время. И были все люди в великой печали, изнемогли от голода и от войны, не имели ни пшеницы, ни даже соли, чем бы преодолеть скудость свою. Блаженный Прохор собрал к себе изо всех келий множество пепла, но так, что никто не знал, и раздавал его приходящим к нему, и для всех, по молитве его, делался он чистой солью. И чем больше он раздавал, тем больше у него становилось. И ничего не брал за это, а всем даром давал, сколько кому нужно, и не только монастырю было довольно, но и мирские люди приходили к нему обильно брали, сколько кому требовалось для дома его.
Торжище опустело, а монастырь был полон исходящими за солью. И пробудило это зависть у продавцов соли, потому что не получили они той большой выгоды, которую планировали, и впали они в великую печаль. И собрались все, продававшие соль, пришли к князю Святополку и стали наущать его против инока. Князь же решил, что цена на соль будет высокая и, отнявши у инока, сам будет продавать ее. Крамольников этих он успокоил, сказав: "Ради вас пограблю чернеца", а сам таил мысль о приобретении богатства себе. Послал князь взять всю соль у инока. Когда привезли соль, князь с теми крамольниками, которые наущивали его против блаженного, пошел посмотреть ее, и увидели все перед глазами своими, что это пепел. Сильно удивились все, говоря — что бы это значило? и недоумевали. Желая узнать доподлинно, в чем дело, князь велел хранить ее три дня.
Как обычно, множество народа продолжало приходить к блаженному, желая получить соль, и, узнав, что старец ограблен, возвращались с пустыми руками, проклиная сделавшего это. Блаженный же им сказал: "Когда выбросят ее, тогда идите и заберите себе". Князь продержал ее три дня, потом велел ночью выбросить ее. Высыпали пепел, и он сразу же превратился в соль. Горожане же, узнавши об этом, пришли и разобрали соль. От такого дивного чуда пришел в ужас сделавший насилие: не мог он скрыть происшедшего, потому что свершилось это на глазах всего города. Устыдился князь содеянного им, пошел в монастырь к игумену Иоанну и покаялся перед ним. И дал он слово богу не делать более никому насилия. [11]
Ну, насчет последнего рассказчик, конечно, загнул. Как Святополк был сволочью, так и остался. Не зря же ему в миру придумали прозвище Окаянный. А вот все остальное выглядело вполне мило и душещипательно. Кстати, если вы не поленитесь, и откроете летопись какого-нибудь монастыря, вы убедитесь, что процитированный мной случай был далеко не единственным свершенным чудом. И я ничуть не сомневаюсь, что и местный монастырь, который соизволило посетить войско спасателей, славен не менее. Так что я буквально исходила его территорию вдоль и поперек, наслаждаясь покоем и особой атмосферой. На какое-то время я даже забыла о цели своего путешествия! Так и хотелось остаться под сенью этой обители, и провести в мире, покое и молитве всю оставшуюся жизнь. Однако постричься в монахини и тем самым спасти свою душу от происков дьявола мне не дали. Затрубил рог, заржали кони, и я мгновенно вернулась с небес на грешную землю. Нет, рановато мне в монастырь. Я универ еще не закончила! И вообще… кто княжну спасать будет? Я вздохнула, перекрестилась на купола и вышла за ворота обители.
Увидев меня, Ирод тут же счастливо всхрапнул, Врангель устроился на плече, а Данжер заметно расслабился. Осчастливленное благословлением монахов войско спасателей двинулось дальше, и не останавливалось уже до вечера. А вечером… вечером народ дружно разбил лагерь у реки, где я и узрела весьма поразившее меня зрелище. Вы картину Репина "Бурлаки на Волге" помните? Так вот, я увидела то же самое в реальном исполнении. Причем тащившие огромную ладью бурлаки были еще почему-то скованы цепью.
Бравый богатырь легко соскочил с коня, и слуги тут же (видимо, для большего престижа) накинули ему на плечи соболиную шубу с золотыми пуговицами. (Причем каждая из пуговиц была размером с небольшое яблоко). После этого Чурила, наконец, поклонился дорогим гостям, пригласил нас разделить его скромную трапезу, поужинать "чем бог послал", и сообщил, что раскинул целый палаточный городок, дабы доблестным воям спалось сладко. А чтобы не обидеть кого, Чурила и сам будет ночевать как все — в шатре в чистом поле. Дружинники довольно покивали головами и направились к столу.
Ничего себе! Терем Чурилы был украшен так, как княжескому дворцу не снилось. На стенах и гобелены, и черные соболя, и оружия море… я уж не говорю об обилии дорогой посуды, слуг и поданных на стол блюдах! Хорошо хоть я, на сей раз, не забыла об особенностях русского застолья, и прихватила с собой ложку. Тем более, что столы были накрыты просто по-царски. И это у Чурилы называется "что Бог послал?" Ну, видимо, Бог к нему был расположен даже больше, чем к Мирославу. Когда я вылезла из-за стола, чтобы проследовать в свой шатер, я искренне чувствовала себя колобком.
Кстати, для ночевки Чурила действительно наравне со всеми воспользовался шатром. Я, честно говоря, до последнего в это не верила. Правда, там шатер был такой, что некоторым боярским теремам до него расти и расти, но это уже детали. И если кое-где и были недовольные — меня это мало интересовало. Гораздо больше я беспокоилась по другому поводу — Данжера до сих пор не было. Ну и куда он делся вместе с моей ступой? Я настолько переживала из-за неуемного василевса, что какое-то время даже не могла уснуть. А потом… потом начал бунтовать мой желудок. Он не то, что бы расстроился, нет…. Скорее, на почве переедания у него началась истерика. Пришлось покинуть шатер и немного поколдовать. А на обратном пути меня ждало такое зрелище…
Чурила Пленкович, богатырь, красавец и местная знаменитость, похоже, маялся тем же недугом, что и я. Бравый молодец выполз из кустиков, одернул одежду и уже направился было к шатру, но на полпути был нещадно атакован какой-то девицей. Освещаемое кострами пространство позволило мне не только увидеть эту достойную эпического сказания сцену, но и рассмотреть нападавшую получше. Ну… вполне даже симпатичная девушка. Приличных габаритов, с косой в руку толщиной, одетая во все самое яркое и нарядное. Интересно, и чего ей от Чурилы посреди ночи понадобилось? Я усилила с помощью заклятья звук (ну знаю я, что чужие разговоры подслушивать не хорошо, ну и что? Интересно ведь!) и навострила уши. Что сказать? Монолог девушки был весьма страстным и мало приличным.
— Мне на тебя смотреть — белое тело у меня ходуном ходит, к телу рубашка льнет, — приговаривала девица, буквально вешаясь на Чурилу. — Идем в избу ко мне, матушки с тятенькой как раз дома нету. Скинешь ты свою шапочку, снимешь однорядочку, снимешь зелен сафьян сапожки, да положишь под лавку. Ляжешь спать на кровать тесовую, на перину пуховую, на круто-складно зголовьице, под одеяло соболиное. А я скину свою рубашку без пояса, да рядом лягу. [8]
Ни фига себе — скромная русская девушка!!! Я ушам своим не поверила. Стоило родителям свое чадо дома одну оставить, как на тебе, она уже внаглую к постороннему мужчине пристает! Нет, я не спорю, Чурила, конечно, красавец, но не до такой же степени, чтоб русские девицы забывали про свою известную всем (по сказкам) скромность, и сами к нему в постель лезли, наплевав на приличия! Нда. Вот что значит неиспорченные цивилизацией девушки. Ни тебе стриптизеров, ни голливудских красавцев, ни плейбоев на обложках журналов… Какой-то несчастный Чурила Пленкович, и тот один на всех. Не мудрено потерять голову.
Тем временем, скромная русская красавица, не теряясь, уже уволокла бравого богатыря за собой. Видимо, опробовать обещанную кровать тесовую и перины пуховые. Вот что значит правильный подход к делу! Не сумел устоять Чурила. Хотя… там такая грудь… размер восьмой, наверное, не меньше. Мне б такую! Как вильнула бы на перекрестке, все светофоры окосели бы! Я старательно подавила тяжкий вздох зависти и пошла к костру. Надеяться уснуть после всего увиденного было, по меньшей мере, глупо.
Кстати, если кто-нибудь думает, что напавшая на Чурилу девица была позорным исключением из рядов высокоморальных русских девиц, спешу вас огорчить. Ничего подобного. А чтобы вы окончательно в этом уверились, вот вам
Байка № 5, услышанная от Вани на одном из привалов.
Жил-был на свете богатый купец по имени Соловей Будимирович. И решил он как-то завести себе в Киеве недвижимость. Приплыл на кораблике (паруса из шелка, гвозди из серебра, а сходни он золотые скинул) и направился прямиком к тогдашнему киевскому князю. Одарил его дарами несметными (то есть, взятку дал, как водится) и князь (естественно!) разрешил бравому молодцу строить свои терема где захочет. Ваня не рассказывал, что за гастарбайтеры трудились на этой эпохальной стройке, но шумели они сильно. Настолько, что разбудили княжескую дочь. Та расспросила служанок в чем, собственно, дело, и, услышав рассказ о красивом и богатом купце, в чем была (в сорочке да туфельках) пошла посмотреть на стройку.
Прошла мимо терема со слугами, мимо терема с дружинниками, и зашла прямо к Соловью в гости. А увидев, насколько богат приехавший в Киев гость, тут же, не чинясь, предложила ему свою руку и сердце. Соловей опешил слегка, но деваться было некуда. Раннее утро, а у него в тереме княжна в неглиже, что люди подумают? Так что пришлось ему, как честному человеку, на княжне жениться. [9]
Так-то вот. Так что на месте Чурилы я была бы поосторожнее.
— Эй, Фьяна, иди к нашему костру!
Надо же… Ваня… стоило только вспомнить про него. Что, неужели, наконец, он перестал считать меня нечистью? Или просто скучно стало? Я подошла, поздоровалась и присела рядом. Да нет, скучно у костра не было. Среди дружинников сидел древний дедок по имени Ветровид и рассказывал молодежи верный способ быстро обогатиться. Да нет, ну что вы такое подумали про старичка? Это был вовсе не разбой. И не воровство. И даже не ростовщичество. Дедок, в лучших традициях Дяди Федора, рекомендовал найти клад. И не просто рекомендовал, а подробно обо всяких кладах рассказывал. Довольно занятно, кстати. Если его послушать, то выходило, что зарытый клад — это нечто зачарованное, одушевленное и живущее своей собственной жизнью. Ветровид на полном серьезе рассказывал, что спрятанное сокровище вполне может появиться, чтоб погреться на солнце, отвести глаза, постонать и уйти в землю. И что чаще всего клад «прогуливается» в виде животного или птицы близ места своего захоронения. А сидевшие вокруг костра дружинники так же на полном серьезе всю эту ахинею слушали.
Надо сказать, что в темном лесу при свете костра даже мне такие рассказы казались страшными и почти правдоподобными. Что уж говорить о неизбалованном фильмами ужасов Ваньке, который при каждом слове Ветровида вздрагивал, оборачивался и постоянно крестился. Особенно напрягся богатырь, когда дедок начал рассказывать о кладах, заклятых на человеческие головы — на одну, три, пять, шесть, девять или двенадцать. Оказалось, что взять такой клад особенно трудно. Например, если клад заговорен на пять голов, то это значит, что первые пять человек, которые увидят клад, должны от испуга умереть, и он достанется шестому. Как вам это нравится? А ведь это еще не все. Помимо капкана на любителей быстрой наживы, клады еще и дополнительными заклинаниями опечатывались. Так что достать их мог не каждый, а только, например, незаконнорожденный. Или, скажем, девица. Или (как это и положено традициями русских народных сказок) дурак. Словом, клад должен достаться тому, кто «подходит» под заклятье.
Услышав последнюю фразу Ванька как-то нехорошо оживился и начал выпытывать у старичка, не знает ли он, часом, о кладах, зарытых для богатырей. И как вообще определить, стоит ли клад выкапывать, или лучше его не трогать. Ветровид по поводу кладов для богатырей не знал ничего. Но вот по поводу того, как клад найти и все о нем разузнать, Ванька получил довольно подробную инструкцию.
— Если хочешь все о кладе изведать, — охотно пустился в объяснения дедок, — есть он или нет, где положен и на что, и кем, и как его взять — возьми шапцев корень, да воскресенской свечи воск, и раздели надвое, и одное половину, очертя воском, положь на кладовое место, а с кладового места возьми земли и с оставшейся у тебя половиной опять раздели надвое. И будет у тебя три части: одна в земле на кладе, а другую на ночь в головы клади, а третью под бок себе или чистым платом у сердца повязывай на ночь — и в тое же ночь придет клад, и будет во сие время с тобой говорить, как положен, и на что положен, на худо или на добро, и сколь давно, и как лежит, и как взять — и доподлинно тебе все расскажет и взять велит. А коли сие делать по три ночи, то все изведаешь.
Ванька слушал, открыв рот, и только что не записывал полезные сведения. А я смотрела на этого древнерусского лохотронщика и думала — когда ж он, наконец, к делу перейдет. Попросит деньги, например, на поиски очередного клада (обещая поделиться) или еще что-нибудь. Однако Ветровид окучивал Ивана размеренно и не торопясь. Еще минут через 10 я была спецом по поиску любых кладов, а так же получила поистине бесценную информацию насчет того, как себя вести, когда соберешься этот самый клад выкапывать. Оказывается, во время этого сложного и трудоемкого процесса строго-настрого запрещалось оглядываться, разговаривать и особенно поддаваться сну, а чтобы не бояться различных приведений, насылаемых бесами, нужно было иметь при себе траву Петров крест или спрыг-траву, а так же свечу воска ярого. После этого совета последовал ценный комментарий, что клады нужно брать благословясь и с молитвой (хотя есть такие клады, которые нужно матерно «облаять» — только тогда он достанется), а потом матерый разводила приступил, наконец, к своим прямым обязанностям.
Нет, он не стал клянчить деньги на экспедицию по поиску клада. И даже не попросил заплатить ему за те бесценные сведения, которыми он поделился. Он всего-навсего предложил купить все, что только могло для поиска клада понадобиться. Список товаров с их описанием, поистине был внушительным и радовал слух. Если б я была на месте Ваньки, я бы тоже уши развесила. И наверняка деньги бы отдала. Ну как тут устоять, если Ветровид предлагал и ту самую свечу воска ярого, и спрыг-траву, от одного прикосновения которой любой замок «спрыгивал», открывался и печально падал на пол, и сам корень трав Петров крест, отысканный, как это и положено, между заутреней и обедней на Ивана Купалу. К последнему присовокуплялось, что он, якобы, имеет вид наперстного креста и приносит большое счастье. Не спорю, счастье он приносит. Причем, судя по хитрой морде Ветровида, профессионально вешавшего нам лапшу на уши, делает это исправно и умудряется прокормить своего владельца.
Тьфу ты! Смотреть тошно! А вмешаешься — так тот же Ванька в бутылку полезет, неправедно обиженного старичка защищать кинется. Нет уж, пусть сам на собственных ошибках учится. А я прогуляюсь по лагерю.
Однако, уйти далеко мне так и не удалось. Меня позвали. То есть не конкретно меня, а просто на помощь, но поскольку больше никого рядом не было, я справедливо решила, что призыв адресован мне. Разумеется, я не побежала спасать неизвестного со всех ног. (Мало ли… знаем мы такие фишки — один на помощь зовет, а еще трое в кустах караулят, дабы доблестного спасителя по голове дубинкой порадовать да обобрать). Лучше уж перебдеть, чем недобдеть. И я отправилась спасать неизвестного, обвешавшись всевозможными магическими заклинаниями. Мда. На сей раз напрасно. Поскольку потерпевшим оказалась мелкая кикимора, придавленная деревом.
— Как же тебя угораздило, несчастье? — посочувствовала я, разминая пальцы.
— На ветвях каталась, новой луне радовалась, — шмыгнула носом кикимора.
Я сконцентрировалась, приподняла заклятьем ствол и помогла ей выбраться на свободу.
— В следующий раз выбирай для своих развлечений деревья покрепче! — посоветовала я, покидая место происшествия.
— Эй, постой, неужто ты ничего не попросишь за свое доброе дело? — удивленно окликнула меня кикимора.
— Да мне не трудно было, — пожала плечами я.
— Все одно. Неправильно то. И мне свобода не в радость будет, коли не отблагодарю тебя.
— Тогда знаешь что, подари мне что-нибудь на свое усмотрение, — решила я. Честно говоря, кикимора была настолько молоденькой и наивной, что «разводить» ее просто-напросто не хотелось.
— А вот и подарю! — притопнула ножкой кикимора, почувствовав, что ее просто не принимают всерьез. — Вот, держи!
— Что это? — недоуменно поинтересовалась я, рассматривая свернутый в трубочку кусок коры.
— Это коврик-перевертыш. С его помощью можно в другую сущность перекинуться. Расстели его на земле, встань на него обеими ногами, да представь себе того, в кого превратиться мыслишь. Но помни, воспользоваться этим ковриком можно только один раз. И личины новой тебе всего на три дня хватит.
— Спасибо, — поблагодарила я, совершенно не представляя, что мне делать с сей волшебной вещью.
— Не за что, — прошелестело из леса. — А буде возникнет у тебя во мне нужда, приходи к болоту, да зови Ветвяницу…
Я хмыкнула, сунула сверток за пазуху и вернулась в лагерь. Как выяснилось, весьма своевременно, поскольку, во-первых, от Нафани вернулся Врангель (утешив меня, что дома все в порядке и что верный домовой ждет нашего возвращения), а во-вторых, меня уже разыскивал уладивший, наконец-то, свои дела в Фотии Данжер. Оказалось, он уже успел позавтракать и даже купить себе у Чурилы коня.
— Ты чего так долго? — упрекнула я василевса.
— Так дела ж в Фотии. Если б не Старот, я бы и вовсе улететь не смог.
— Ужель василевс тоже руки княжны нашей ищет? — влез в разговор Ваня, пытаясь распихать по разным местам укупленный у Ветровида мусор.
— А тебе что, завидно? — подтырнула я над богатырем.
— Не дело нечисти с Великим князем родниться, — завел Ваня старую пластинку. — К тому же, есть уж у василевса невеста. И помолвку ту разрывать не след.
— Это что у тебя еще за невеста есть?! — возмутилась я, (причем гораздо больше, чем следовало бы).
— Княжна Феодора, подопечная князя Индрика, — просветил меня Ваня.
— Это который на тебя покушения совершал? — уточнила у василевса я. — Ничего себе, будущий родственничек.
— Ложь все это! — припечатал (к моей радости) василевс. — Никаких договоров я с Индриком не заключал. И подопечную его Феодору ни разу в глаза не видел. А что касаемо до моего родства с Мирославом, так то князю решать, а не какой-то деревенщине!
— Да я тебя… — возмутился было Ваня и даже попытался достать меч, но, встретившись с василевсом взглядом, сдулся, как воздушный шарик и быстренько затерялся в толпе дружинников.
Гхм… Ну, прямо скажем, не мудрено. Василевса и раньше-то народ боялся, а уж после того, как он обзавелся еще одним шрамом и потерял глаз, вообще за версту обходить стали. (Кстати, с моей легкой руки, василевс начал носить черную пиратскую повязку. Выглядело довольно стильно.)
— И что у тебя за привычка такая, людей пугать? — вздохнула я. — Ваня, конечно, тот еще фрукт. Но что с него взять? Он же пенек деревенский.
— Вот и пусть в деревне сидит. И пока не поймет, как вести себя подобает, близко пусть не подходит, — отрезал Данжер.
— Хорошее начало похода, — пробормотала я. И, как бы вторя моим мыслям, над лагерем прозвучал сигнал побудки.
Данжер проследил, чтобы ступа была осторожно уложена в одну из повозок, и мечтательно улыбнулся. Фьяна даже не подозревала, какой подарок она ему сделала. Если бы василевса спросили, чему он рад больше — собственному освобождению из плена Марты или вновь обретенной возможности летать, он затруднился бы с ответом. Слишком уж сильно ему не хватало его крыльев! А Фьяна… Фьяна подарила ему возможность наконец-то оторваться от земли. Впервые за последние 500 лет. И Данжер воспользовался этой возможностью на все сто! Он рвался ввысь, ловил ветер, видел, как качается небо, а тучи выгибаются ему навстречу кошачьими спинами. Боже, как давно он не чувствовал этой свободы, этого вдохновения, этого наслаждения высотой! Как давно не прижимался к его коже небесный шелк, под которым пульсируют вены молний. Как давно он не ощущал на языке капель дождя пополам с терпким запахом полыни! Василевсу понадобилась вся его сила воли, чтобы не рвануть к драконам и не попытаться найти Ирвина. К счастью, здравый смысл все же возобладал. Где, собственно, он собирается искать королевскую семью? И кто его узнает в таком обличии кроме Марты? А еще раз попасть в лапы этой безжалостной стерве Данжеру совсем не хотелось. Прежде, чем соваться в логово к драконам, необходимо было все обдумать. И просчитать.
Глава 11
Qui quaerit, reperit [10]
К моему большому удивлению, первую остановку войско спасателей сделало всего часа через два после начала пути. Впрочем, если учитывать местный менталитет, причина для этого была более чем уважительная — перед нами возникла церковь. И не просто церковь, а огромный собор с примыкавшим к нему мужским монастырем. Ну и как было не остановиться, не испросить благословения и не отстоять обедню? По понятиям богатырей — никак. Тем более, что священнослужители (видимо, своевременно предупрежденные о нашем прибытии) встретили нас хлебом солью и даже раздали всем по монастырской ковриге, (насколько я поняла, обычно их пекли для монастырской братии), благословив скромный дар. Я оглядела оказавшееся у меня в руках чудо и невольно хмыкнула. И это — скромный монастырский хлеб?! Держите меня пять человек! Вы видели когда-нибудь, как рыбаки руки разводят, хвастаясь уловом? Так вот. Предложенная от скудости монастырской жизни коврига была примерно такой же. Я положила ее в мешок, спрятала под шапку свои «бесовские» волосы и пошла осматриваться. Жаль, что Данжер не составил мне компанию! Мнительный василевс почему-то решил, что его присутствию в монастыре будут не рады, и благополучно остался караулить нас за воротами. Его, кстати, и Ирод с Врангелем поддержали.
Зря. Ощущение от пребывания в этом святом месте было просто непередаваемым. От древних камней, от самой земли, шла потрясающе сильная энергетика. Я буквально кожей почувствовала всю мощь и величие человеческой веры. Эта вера была настолько сильна, что святость места ощущалась чисто физически. Здесь казалось значимым все — и мощные стены собора, не раз и не два сдерживавшие врага, и сияющие на солнце золотые купола, и запах ладана, и храмовая роспись… Последняя, кстати, произвела на меня неизгладимое впечатление. Дело в том, что изнутри собор был расписан от купола до пола. Причем на удивление ярко и красочно. Ни единого белого пятна или выбивающейся из общей канвы линии! Растительный узор, изысканная резьба по дереву и, конечно же, фрески с изображениями святых. Округлые линии, нарядная ор-наментация, яркие краски, просветленные благожелательные лики апостолов, ведущих за собой народ… мягкие, гармоничные тона живописи были буквально пронизаны чувством умиротворения и благолепия.
Глядя на все это великолепие, даже не верилось, что когда-то (по местным меркам, кстати, не так давно) Русь не была христианской. Наверное, то, что Владимир (а в данной реальности Изяслав) принял православие — это была судьба. Мятущиеся, ищущие, познающие, более свободные, чем это (казалось бы) позволяет религия, русские священники были, в первую очередь, людьми. Но это не мешало им свершать подвиги во славу веры. Святые люди, истинно верующие и исполненные благодати, были, есть и будут на Руси всегда. Без таких чудотворцев, у которых, по словам Лескова, "Бог за пазушкой живет", может быть, и история страны пошла по другому, более страшному и разрушительному пути.
Истинные священники, служащие своей вере, никогда не лезли в боярскую Думу, не танцевали на ассамблеях и не отпускали с черного хода грехи разбойникам, продавая бессмертную душу за звонкое золото. Отрекшись от суетного мира, они и жили вне его, не навязывая свою веру, а всей своей жизнью показывая ее великолепие. И люди, видя творимые монахами чудеса, принимая от них помощь и слова утешения, уходили из монастыря в мир с переполненным любовью сердцем, с искренней верой в мудрость и могущество Бога, которому служат такие искренние и щедрые душой люди.
Кстати, по этому поводу грех не привести в пример одну занимательную историю.
Байка № 6.
Наступило трудное время. И были все люди в великой печали, изнемогли от голода и от войны, не имели ни пшеницы, ни даже соли, чем бы преодолеть скудость свою. Блаженный Прохор собрал к себе изо всех келий множество пепла, но так, что никто не знал, и раздавал его приходящим к нему, и для всех, по молитве его, делался он чистой солью. И чем больше он раздавал, тем больше у него становилось. И ничего не брал за это, а всем даром давал, сколько кому нужно, и не только монастырю было довольно, но и мирские люди приходили к нему обильно брали, сколько кому требовалось для дома его.
Торжище опустело, а монастырь был полон исходящими за солью. И пробудило это зависть у продавцов соли, потому что не получили они той большой выгоды, которую планировали, и впали они в великую печаль. И собрались все, продававшие соль, пришли к князю Святополку и стали наущать его против инока. Князь же решил, что цена на соль будет высокая и, отнявши у инока, сам будет продавать ее. Крамольников этих он успокоил, сказав: "Ради вас пограблю чернеца", а сам таил мысль о приобретении богатства себе. Послал князь взять всю соль у инока. Когда привезли соль, князь с теми крамольниками, которые наущивали его против блаженного, пошел посмотреть ее, и увидели все перед глазами своими, что это пепел. Сильно удивились все, говоря — что бы это значило? и недоумевали. Желая узнать доподлинно, в чем дело, князь велел хранить ее три дня.
Как обычно, множество народа продолжало приходить к блаженному, желая получить соль, и, узнав, что старец ограблен, возвращались с пустыми руками, проклиная сделавшего это. Блаженный же им сказал: "Когда выбросят ее, тогда идите и заберите себе". Князь продержал ее три дня, потом велел ночью выбросить ее. Высыпали пепел, и он сразу же превратился в соль. Горожане же, узнавши об этом, пришли и разобрали соль. От такого дивного чуда пришел в ужас сделавший насилие: не мог он скрыть происшедшего, потому что свершилось это на глазах всего города. Устыдился князь содеянного им, пошел в монастырь к игумену Иоанну и покаялся перед ним. И дал он слово богу не делать более никому насилия. [11]
Ну, насчет последнего рассказчик, конечно, загнул. Как Святополк был сволочью, так и остался. Не зря же ему в миру придумали прозвище Окаянный. А вот все остальное выглядело вполне мило и душещипательно. Кстати, если вы не поленитесь, и откроете летопись какого-нибудь монастыря, вы убедитесь, что процитированный мной случай был далеко не единственным свершенным чудом. И я ничуть не сомневаюсь, что и местный монастырь, который соизволило посетить войско спасателей, славен не менее. Так что я буквально исходила его территорию вдоль и поперек, наслаждаясь покоем и особой атмосферой. На какое-то время я даже забыла о цели своего путешествия! Так и хотелось остаться под сенью этой обители, и провести в мире, покое и молитве всю оставшуюся жизнь. Однако постричься в монахини и тем самым спасти свою душу от происков дьявола мне не дали. Затрубил рог, заржали кони, и я мгновенно вернулась с небес на грешную землю. Нет, рановато мне в монастырь. Я универ еще не закончила! И вообще… кто княжну спасать будет? Я вздохнула, перекрестилась на купола и вышла за ворота обители.
Увидев меня, Ирод тут же счастливо всхрапнул, Врангель устроился на плече, а Данжер заметно расслабился. Осчастливленное благословлением монахов войско спасателей двинулось дальше, и не останавливалось уже до вечера. А вечером… вечером народ дружно разбил лагерь у реки, где я и узрела весьма поразившее меня зрелище. Вы картину Репина "Бурлаки на Волге" помните? Так вот, я увидела то же самое в реальном исполнении. Причем тащившие огромную ладью бурлаки были еще почему-то скованы цепью.