Прийма А.. НЛО ! Очевидцы неопознанного

   Антонина Зайцева, погрузившись в гипнотическое состояние, телепатически сняла, выходит, с кого-то из нас информацию о том, как зовут фотографа. Скорее всего, прямо с фотографа ее и сняла.
   - Почему Саша должен уйти? - полюбопытствовал я.
   -У него... Он-не тот человек. Не наш. Он опасен. Они не хотят, чтобы он присутствовал сию минуту здесь. - Кто они?
   - Гости,- едва слышно вымолвила Антонина заторможенным голосом.- Гости из другого мира. Они услышали наш с вами разговор, сейчас ведущийся. Они...
   И загипнотизированная женщина надолго примолкла. Я сидел и ждал продолжения, заинтригованный ее обмолвкой насчет того, что загадочные они якобы "услышали наш разговор". Наконец, Зайцева опять встрепенулась.
   -Зря...-шелестящим шепотом выдохнула она.- Да, зря вы затеяли все это. Только переполошили их своими попытками... Зря. - Какими попытками? Антонина, мерно дыша, молчала. - Что было затеяно зря? Отвечайте на вопрос. Женщина продолжала мерно дышать, не разжимая губ.
   - А ну-ка, дай я попробую,- встрепенулся Валерий Авдеев, хищно оскаливаясь.- Сейчас мы расшевелим ее. Сейчас она заговорит у нас как миленькая. Запоет как соловей.
   Нотка угрозы прозвучала в его голосе. Валерий прикоснулся ладонью ко лбу лежавшей на тахте женщины и сосредоточился. Зайцева громко застонала.
   - Попытки...- прохрипела она.- Ваши попытки выявить суть наводящих вопросов сильно встревожили их. И у них там... ну, я не знаю... зажглось чтото вроде сигнальной лампочки. Была объявлена тревога.
   Антонина перевела дух и испустила новый стон. Ее глаза были по-прежнему плотно зажмурены, веки чуть подрагивали, а по щекам вдруг разлилась мучнистая бледность, очень не понравившаяся мне.
   - Убери руку с ее лба,- резко бросил я, оборачиваясь к Авдееву.Немедленно уменьши уровень гипновоздействия. И больше не прикасайся к ней. Не забывай о том, что у тебя - гипнополе чудовищной силы. Малейший пережим с твоей стороны может привести к тому, что у нее сгорят мозги, как электролампа.
   И я опять сосредоточился взглядом на Антонине Зайцевой.
   - Тонечка, как вы чувствуете себя? - Странно,- полузадушенным давящимся голосом изрекла загипнотизированная.- Очень странно... А я и не знала, что все время нахожусь, оказывается, на контроле у них. - С того самого дня?
   -Да. - Беспрерывно?
   -Да.
   - Не значит ли это, что и сегодня, сию минуту... -Да, и сию минуту тоже... Вы... Вы здорово растревожили их. Они сразу же кинулись сюда. Сейчас они - уже здесь. Они намереваются потолковать по душам лично с вами.
   - Что... вы... сказали?! - прошептал я, тоже давясь словами от изумления.
   - Они - уже здесь,- повторила безучастно Антонина.- И они требуют, чтобы ушел Саша. Он - вредный и опасный. Нехороший. Пусть он уйдет. В его присутствии разговора не получится.
   Фотограф Александр воззрился на загипнотизированную даму с откровенной неприязнью. Я правильно оценил его рассерженный взгляд. Мало радости было услышать о себе такое, как услышал сейчас он,- да к тому же переданное якобы со слов таинственных могущественных и, наверное, всезнающих "гостей из другого мира", не ошибающихся в силу своего всезнания в характеристиках.
   - Выйди из квартиры вон,- приказал Валерий Авдеев, нацеливая на фотографа указательный палец, как пистолет.- Подожди на улице. Когда понадобишься, мы позовем тебя.
   Александр яростно сверкнул глазами. Пожал плечами. Обиженно надул губы. Швырнул фотокамеру на кресло, стоявшее в изножьи тахты, на которой возлежала Антонина Зайцева. Он развернулся на каблуках и молча вышел из комнаты в прихожую. Я услышал, как там открылась, затем закрылась дверь, ведущая на лестничную площадку. - Саша ушел,- сообщил я.
   - Это хорошо.
   -А они, по вашим словам, уже здесь... Это правда, что они - здесь?
   Антонина издала серию странных булькающих звуков. Потом молвила:
   - Они говорят вам: "Не бойтесь нас. Мы прибыли из мира, который лежит очень далеко, но очень близко".
   -Далеко, но близко... Хм. А где конкретно? - Они отвечают: "Он лежит ниже солнечных долин в седьмой по счету спинальности". Конец ответа.
   - Очень интересно,- деловито отчеканил я с подчеркнутым энтузиазмом.Хотя было совершенно непонятно. Спросите их, известно ли им значение термина "спин" из лексикона нашей земной физики, занимающейся изучением микромира?
   - Да. Известно. Они сообщают: "Мы воспользовались этим термином, чтобы приблизительно пояснить, откуда прибыли. Суть вашего термина лишь частично отражает процессы, которые невозможно описать другими словами на вашем простом языке". Конец сообщения. Я возразил немедленно:
   - В нашем простом, как они считают, языке есть и 'другие слова, пригодные, наверное, для описаний.
   - Они уточняют: "Непригодные для описаний". Конец уточнения.
   В этот момент Валерий Авдеев тревожно засопел, зашевелился, задвигался. Стул жалобно заскрипел под его крупным дородным телом. Валерий восседал на том стуле возле изголовья тахты, рядом с женщиной, вольно раскинувшейся в прострации на ней. Руки Валерия, парившие в воздухе над головой загипнотизированной дамы - "державшие" гипнополе, вдруг отлетели от ее головы в сторону.
   Авдеев повернулся ко мне и, тыча пальцем в потолок, негромко произнес:
   - По-моему, над домом висит "летающая тарелка". - Брось шутить, старик,- поморщился я.- Не время и не место для таких шуточек.
   - Алексей, я вовсе не шучу,- сказал Авдеев, слегка повышая голос.Нутром своим экстрасенсорным чую, она висит прямо над нами. Над крышей дома. В небе.
   - Ну и пусть себе висит! - рявкнул я, разозлившись, ибо ни на йоту не поверил, само собой, сказанному.- Пожалуйста, поставь руки на место. "Держи" поле,- и я снова склонился над Антониной.- Итак, они говорят, что в нашем языке нет слов, пригодных для описаний... э-э... неких внеземных процессов,- напомнил я ей.- А что говорят еще? - Они просят вас... - О чем?
   - Просят никогда больше не обсуждать со мною под гипнозом суть их наводящих вопросов. Слышите, никогда. Этого делать нельзя. Запрещено. - Хорошо. Не буду. Что они говорят далее? - Они... Сейчас они хотят задать вам один важный вопрос.
   - Наводящий? - невольно улыбнулся я. - Нет. Другой. Для них очень важный. Животрепещущий. - Пусть задают. Я слушаю.
   - Вопрос: "Есть ли среди людей кто-нибудь, кто знает, где находится вход в солнечное пятно?" Конец вопроса.
   - Вход?.. В солнечное пятно?..- я слегка растерялся, не уяснив смысла сказанного.- Какое пятно? Спросите их, о чем идет речь? Имеется в виду одно из темных пятен на Солнце? Или же круглое, так сказать, пятно солнечного диска на земном небосклоне? Попросите их сформулировать почетче.
   - Они говорят: "Было сформулировано верно. Речь идет не о пятне на Солнце, а о солнечной шахте". Так. Они замолчали. Совещаются... Они повторяют вопрос: "Где у вас находится вход в солнечное пятно?" Конец вопроса. - Не знаю.
   - Вопрос: "А кто знает?" Конец вопроса. - И этого тоже я не знаю.
   - Они говорят: "Нам нужно найти в вашем мире вход в солнечное пятно".
   Мгновение поразмыслив над услышанным, я решил расставить нехитрую ловушку. Очень уж хотелось получить от загадочных собеседников Антонины Зайцевой какую-нибудь смыслоемкую информацию. Пока что такой информацией в их туманных речах даже не пахло. Я произнес вкрадчиво:
   - Что ж. В принципе, конечно, можно попробовать поискать в нашем мире этот самый вход в это самое пятно. Но чтобы начать поиски, надо сначала знать, что это такое - солнечное пятно, что оно вообще представляет из себя. Молчание было ответом. - Так все-таки, что же это такое? Молчание. - Тоня, вы слышите меня? Молчание.
   - Что с вами? Немедленно отзовитесь. Я приказываю вам отозваться... Отзовитесь! Отзовитесь! Молчание.
   И тут в прихожей пустил длинную заливистую трель дверной звонок.
   - Это наш умник ломится,- вслух прокомментировал трель Валерий Авдеев.- Ну, который вредный и опасный. И. нехороший.
   - Ладно. Схожу открою дверь,- хмуро проронил я и вопрошающе глянул на гипнотизера.- Прерываем сеанс?
   - А что же остается делать? Сам видишь, дама замолкла. А повышать уровень гипнотического воздействия, чтобы расшевелить ее, опасно. Тут ты безусловно прав. Биополе у нее - слабенькое. Мозги в самом деле могут сгореть, как лампочка... С другой стороны, этому нашему умнику надоело, небось, болтаться на улице... Все. Прекращаем сеанс.
   - Тоня, отзовитесь,- воззвал я на всякий случай еще раз к загипнотизированной.- Приказываю вам отозваться.
   Реакции не последовало. Лежавшая на тахте женщина чуть слышно посапывала. Казалось, она крепко спала.
   Я вздохнул и направился к двери, ведущей из комнаты в прихожую.
   - Между прочим, "тарелка" улетела,- бросил мне в спину Авдеев, издав отчетливый короткий смешок. Я круто обернулся. - Какая тарелка?
   - Да та самая, которая висела над крышей дома. Убралась она куда-то восвояси. Нутром чую, отчалила из неба над домом.
   - Кончай шутить,- буркнул я.- Мне не до шуток. Меня крайне беспокоит, что женщина почему-то перестала реагировать на мой голос. Выводи ее из гипноза. Надо выяснить, что с нею произошло. Почему она вдруг заглохла, как сломавшийся радиоприемник.
   С этими словами я вышел в полутемную прихожую. Пошарил в темноте рукой по двери, отделявшей прихожую от лестничной площадки, нащупал на ней замок и сдвинул на нем запорный курок в сторону. Дверь распахнулась.
   За нею стоял Александр, сильно запыхавшийся. Судя по его виду, он совершил хорошую пробежку, преж-, де чем нажал пальцем на кнопку дверного звонка.
   - НЛО! - объявил в полный голос Александр, вступая в прихожую и шумно дыша при этом.- Сию минуту я видел НЛО! - Где? - сухо спросил я. Строго над крышей дома!
   - Не верю,- мой голос был по-прежнему очень сух.
   - Да как же так? - опешил Александр.- Почему не веришь? Я действительно видел НЛО.
   - Вы с Авдеевым заранее сговорились, чтобы разыграть меня,- молвил я ледяным тоном.
   -С каким Авде... Ах, с Валерием! Ничего не понимаю. О чем мы с ним сговорились? - Не хуже меня знаешь о чем. - Подожди. До меня не доходит, про что ты говоришь, но подумай сам: как мы с Валерием могли сговориться о чем-то заранее, если ты познакомил меня с ним лишь полчаса назад? Утром ты сообщил мне по телефону его домашний адрес и рассказал, как доехать до его дома. А когда я приехал, то все
   вы были уже в сборе - и Валерий, и ты, и эта... как ее там... Антонина. Ведь так было дело?
   - Да. Так,- проговорил я, смутившись.- Извини, пожалуйста, за глупые подозрения с моей стороны.
   Все то, о чем напомнил мне Александр, начисто вылетело у меня из головы, переполненной сейчас совсем другими помыслами и соображениями.
   - Повторяю, извини. Я был не прав. Рассказывай, что ты видел.
   Обиженная мина на лице Александра тотчас же сменилась облегченной улыбкой.
   - Ну, выставили вы меня на двор,- затараторил оживленно он.Прогуливаюсь я там туда-сюда, глазею по сторонам, покуриваю. И при этом думаю: эх, жаль оставил я фотоаппарат на кресле в комнате, где вы проводите сеанс гипноза. Пролети сейчас в небе "летающая тарелка", и мне будет нечем сфотографировать ее. Поднимаю голову, осматриваю на всякий случай небеса. И аж приседаю от неожиданности! - "Тарелка"?
   - Она самая. Висит в небе тускло-серебристый диск. В диаметре - метров десять, если не больше. Низко этак висит - почти над крышей дома. А еще точнее - строго над шахтой подъезда, в который выходит дверь из квартиры Валерия Авдеева!.. Я замер на месте с открытым ртом. Прошло несколько минут. Слышу детские голоса, крики: "НЛО прилетел! НЛО!" Диск, вижу, вдруг накренился и поплыл прочь от крыши здания в сторону леса, виднеющегося в отдалении. А я побежал сюда к вам, чтобы рассказать об увиденном.
   За моей спиной раздался другой, тоже мужской, голос.
   - Ну, а я тебе что говорил? - осведомился с легким торжеством Валерий Авдеев, минутой ранее, наверное, тихо вышедший из комнаты в прихожую и тоже, как и я, слышавший рассказ Александра.- Прилетала "тарелочка". Да, прилетала. Повисела над нами. И я учуял: пока висела, интенсивно прощупала нас с тобой неведомо чем и как. А потом взяла да и улетела. Вот, собственно, и вся история.
   РАСХИТИТЕЛИ ЖЕНЬШЕНЯ
   - Мы, конечно, хищники,- сказал Матвей Фролыч Стародубцев.- Но в сравнении с уссурийскими лешими мы - просто малые дети. Сосунки,
   Матвей Фролыч сидел на стуле напротив меня в гостиничном номере, за окном которого раскинулся широкий и прямой как стрела, центральный проспект города Уфы. Пару дней назад я приехал сюда, чтобы выступить в одном местном Дворце культуры с циклом лекций об аномальных явлениях.
   После окончания первой же лекции Матвей Фролыч подошел ко мне, чтобы потолковать с глазу на глаз в более спокойной, нежели во Дворце культуры, обстановке. Хочу рассказать вам, молвил он, о том, как я 'лично встретился с шайкой леших в тайге... На другой день утром старик появился на пороге моего гостиничного номера.
   Рассказ Матвея Фролыча Стародубцева произвел на меня сильное впечатление.
   Выяснилось, что моему собеседнику недавно стукнуло восемьдесят лет и что последние два десятилетия из этих восьмидесяти он живет в Уфе. Раньше жил на Дальнем Востоке и был по профессии трактористом, работавшим на лесоповале, а в августе каждого года становился ненадолго корневщиком.
   Корневщик - это человек, который ищет и при удаче находит в глухой тайге растение, называющееся женьшень. Обнаружив растение, он выкапывает его из земли и отделяет корень от зеленой верхушки. Корень женьшеня, как известно, самый мощный в мире природный стимулятор. Известно о женьшене и другое: он крайне редко встречается в природе. Добытчики чудодейственного корня издавна именуются корневщиками. Сочное это, необычно для слуха звучащее словцо - корневщик - я впервые услышал из уст Матвея Фролыча.
   - Да, мы, корневщики,- хищники,- повторил он.- Занимаемся форменным разбоем. Каждый год летом прочесываем вдоль и поперек тайгу... Испокон веков женьшень ищут только во второй половине августа и в самом начале сентября, когда его ягоды
   созреют, а корень наберет силу. Поисками занимаются сотни людей. В заготконторе корней платят за них бешеные, по нашим меркам, деньги. Растеньице ведь редчайшее! Случается, весь сезон, отведенный на поиски, пробродишь по чащобам, а ни одного корешка так и не отыщешь... женьшень встречается все реже и реже. А мы...
   Матвей Фролыч повысил голос. - Мы,- молвил он с чувством,- хищнически уничтожаем его последние природные запасы, исчезающе малые! Ради чего делаем это? Исключительно ради выгоды. Принесет удачливый корневщик в заготконтору четыре или даже пять корешков - и, считай, год напролет может жить припеваючи, ни перед кем не ломая спину и нигде не служа. М-да.. Бывали иногдавпрочем, крайне редко - случаи, когда корневщик уходил из заготконторы с чемоданом денег. Понимаете, не с узелком, а именно с чемоданом. Вот и я сам тоже... Матвей Фролыч задумался.
   - Что - тоже? - спросил я, почти догадываясь, каким будет ответ.
   - Да сам я тоже ушел как-то раз из конторы с таким чемоданом. Помню, еле закрыл его, так много денег было наложено под его крышку. Денежные купюры были тогда крупными по размерам. Еле-еле вколотил я несколько десятков пачек этих "крупняков" в чемодан... А произошло это после того случая. - Какого случая?
   - После моей встречи с лешими. На дворе стоял 1959 год. А дело было так...
   В тот год Матвею Фролычу Стародубцеву не исполнилось еще и пятидесяти лет. Мужчина в самом расцвете сил, он страстно любил шататься по уссурийской тайге в поисках женьшеня. Его страсть подогревалась не только высокими ценами, назначавшимися в заготконторе за каждый отдельный корешок индивидуально, согласно разработанной классификации - класс экстра три ноля, класс экстра ноль, первый класс первой категории, второй категории, второй класс и так далее... Матвей Фролыч был влюблен в уссурийскую тайгу. Августовские дни,
   проводимые в походах по ней, он считал лучшими днями своей жизни.
   Стародубцев не был особо удачливым корневщиком. За сезон добычи он отыскивал один или два, хорошо - три, а в редчайших случаях - четыре корня женьшеня. Однако даже один найденный корешок давал доход, не соизмеримый с месячной зарплатой тракториста на лесоповале, не такой уж и маленькой, к слову сказать.
   Истории с чемоданом, набитым в заготконторе под завязку деньгами, предшествовала другая история.
   На окраине деревни, в которой Стародубцев жил, стояла китайская фанза. Она была построена стариком китайцем, прижившимся на русской земле еще с довоенных лет. Ван У - так звали китайца.
   Ван У, маленького росточка, сухонький и весь сморщенный, всякий раз расцветал улыбкой, когда видел перед собой здоровяка Матвея Стародубцева, детину почти двухметрового роста, с кулаками, как кувалды, косая сажень в плечах. Как-то так, сами собой, сложились обстоятельства, что Матвей подружился с Ван У. Частенько наведывался в его фанзу, пил там со стариком чай, беседовал о разных житейских пустяках. Старый китаец сносно владел русским языком. Но вот однажды Ван У заболел. А Матвей оказался единственным в деревне человеком, который продолжал навещать тяжко занедужившего старика-китайца. Он приносил ему из своего дома нехитрую крестьянскую снедь, подметал по собственному почину земляной пол в фанзе.
   Ван У таял на глазах. Старость не та болезнь, которую можно было вылечить.
   Как-то раз вечером, когда до смертного часа китайца оставались считанные дни, тот поманил Матвея, подметавшего пол, к себе. Говорят, ты - ва-панцуй,- прошептал умирающий. "Ва-панцуй" означает на одном из северных китайских диалектов "искатель женьшеня". На том диалекте слово "панцуй" - синоним другого китайского слова "женьшень". Ну, а "ва" - охотник, искатель, собиратель. Матвей знал все это. - Да. Я - ва-панцуй,- ответил он.
   - Удачливый? - Нет.
   - Спасибо, что провожаешь меня в последний путь, заботишься о старике. Ты добрый человек... Я хочу подарить тебе удачу. Стародубцев, услышав такое, улыбнулся. - А разве можно подарить удачу? - хмыкнул он. Можно. Слушай меня внимательно. И умирающий китаец поведал Матвею в высшей степени странную историю.
   По его словам, "тайна удачи ва-панцуя" передавалась в его роду из поколения в поколение. Ван У был последним живым представителем своего рода. За долгую жизнь он дважды становился богатым человеком, сказал китаец. Дважды использовал "тайну удачи". В нашем роду, пояснил он, существует поверье - на протяжении одной человеческой жизни нельзя использовать "тайну удачи" более двух или от силы трех раз. Если воспользуешься ею в четвертый, то непременно помрешь. И, вздохнув, китаец уточнил, мой дед, жадный до денег, рискнул, ушел в тайгу "ловить удачу" в четвертый раз, а вернулся оттуда весь покрытый язвами и вскоре помер. Ну, а я, сказал Ван У затем, "ловил" ее дважды и побоялся "ловить" в третий раз, потому что долго и очень тяжело болел после второго...
   "Тайной удачи ва-панцуя", как оказалось, был некий заговор на китайском языке, который следовало произносить вслух в глухой тайге ночью в конце августа. Заговор был приманкой для лисов.
   Лис (в мужском роде) - традиционный персонаж китайского фольклора, аналогичный русской нечистой . силе - домовому, лешему.
   Ван У сообщил Матвею, что в обоих случаях, когда он дочитывал среди ночи в тайге заговор до конца, к нему тотчас же прибегали гурьбой лисы. Они подхватывали его под локти, вели по лесу и приказывали ему искать панцуй. Неким чудодейственным образом Ван У, заколдованный, по его словам, лисами, находил в обоих же случаях фантастическое количество панцуев. Всякий раз - по целой охапке. Большую часть найденного женьшеня лисы
   забирали себе. Однако и Ван У перепадало немало. Прощаясь с ним, лисы говорили, что он хорошо поработал и что часть корешков - его законная доля от добытого. А потом растворялись в воздухе.
   - Запиши тайные слова, подманивающие лисов,- молвил китаец.- Сейчас я продиктую тебе их.
   Не желая спорить с умирающим, Матвей так и сделал. Записал русскими буквами то, что медленно, по слогам набормотал ему Ван У по-китайски.
   Через пару дней Ван У умер. Произошло это в мае.
   А в августе Матвей Стародубцев отправился в очередной свой поход по уссурийской тайге. Уже выходя из дома, он в последний момент вспомнил о той записи. Записка лежала в картонной коробке с самыми разными документами, спрятанной в платяном шкафу под бельем. Недолго думая, Матвей шагнул к шкафу, выудил бумажку с заговором из коробки...
   В течение двух последующих недель он бродил в одиночку по тайге без всякого толка. Женьшень никак не попадался на глаза, ставшие уже слегка слезиться от постоянного - с рассвета до заката - напряжения.
   Даже самые опытные корневщики знают, как непросто ^приметить тоненький стебелек панцуя на фоне буйной таежной растительности. Женьшень не переносит яркого света. Он селится только там, куда вообще не попадают солнечные лучи. Его невозможно встретить на открытых местах - на полянах, на берегах таежных речек, на безлесых вершинах сопок, открытых всем ветрам. Панцуй можно обнаружить лишь в глубоких распадках, ущельях либо на северных склонах сопок, никогда не освещаемых солнцем - причем далеко не во всяком лесу. Женьшень не встречается в хвойном лесу. Его любимое дерево, под которым он чаще всего пускает свой корень,-кедр.
   Женьшень - низкорослое и крайне тонкое растение. В сущности цветочек, этакая зеленая былиночка с несколькими листиками на ней.
   У двадцатилетнего женьшеня, традиционно называемого корневщиками "панцуй-тантаза", всего лишь три листика. У шестидесятилетнего, или "панцуя-упие",_
   пять листиков. Шестилистный, столетний по возрасту, женьшень "панцуй-липие" - встречается чрезвычайно р.едко. Корень "липие" попадает на стол заготконторы корней не чаще чем один раз в десять лет. Он всегда вызывает там сенсацию. Стоимость одного "липие" равна, как минимум, стоимостям тридцати "тантаза" или пяти "упие".
   Я привожу все эти экзотично звучащие названия вовсе не для расширения вашего, читатель, кругозора. Они активно обыгрываются в диалогах, которые вскоре последуют. Не зная того, что стоит за тем или иным названием, вы ничего не поймете в диалогах.
   Цветет женьшень в июле. А в августе появляются на нем крохотные красные ягодки.
   Вот и поди сыщи неприметное это растеньице с его едва-едва видимыми ягодками в лесной чащобе, где густые заросли кислицы оплетены лозами дикого винограда, а между высокими и разлапистыми кустами шиповника вся земля покрыта густой травой и буквально морем самых разнообразных, очень ярких и очень крупных, таежных цветов...
   Сидя поздним вечером на лесной полянке у костра, Матвей Стародубцев горестно размышлял над тем, что его нынешний августовский поход по тайге запросто может окончиться ничем. Женьшень, что называется, не шел в руки. Фортуна, удача отвернулась в это лето от Матвея.
   Удача... Корневщик чуть вздрогнул. Ему вспомнился тот его разговор с умирающим китайцем о "тайне удачи ва-панцуя".
   Матвей полез в нагрудный карман гимнастерки, облегавшей грудь под накинутым на плечи, брезентовым плащом. Извлек из кармана крохотный клеенчатый пакетик. Выходя две недели назад из дома, Матвей бережно завернул бумажку с китайским "заговором на удачу" в клочок клеенки, чтобы уберечь от сырости, от дождей, нередких в уссурийской тайге в августе.
   Стародубцев неторопливо прошелся взглядом по написанной на бумажке тарабарщине: он не знал китайского языка. Потом криво усмехнулся и громко прочитал написанное вслух.
   И весь напрягся в ожидании, слабо, впрочем, веря в то, что лисы, китайские эти лешие, немедленно примчатся к нему.
   Наш корневщик был убежденным атеистом. Но он не желал возвращаться из тайги домой с пустыми руками. Китайский "заговор на удачу" был его последним шансом поймать фортуну за хвост, пусть и нелепым шансом, бредовым, с его атеистической точки зрения. В сложившихся обстоятельствах не оставалось, однако, ничего другого, как воспользоваться им.
   А вдруг заговор не предсмертный бред умирающего китайца, и в нем есть какое-то рациональное зерно? Хотя, хмыкнул Матвей, что рациональное может быть в колдовском заговоре...
   В глубине леса разлилось голубоватое сияние. Оно имело четко очерченную форму - было похоже на огромный шар, состоящий из света. У Матвея побежали мурашки по спине, когда он узрел это загадочное явление.
   На фоне шара появились три человекообразных силуэта, внезапно возникших на поляне в нескольких шагах от костра, словно выросших там из-под земли.
   В беседе со мной Матвей Фролыч Стародубцев сказал:
   - Хотите верьте, хотите нет, но я решительно не помню, как леший выглядели. Бок о бок с ними я провел время до самого рассвета. Видел их с такого же расстояния, с какого вижу сейчас вас. И тем не менее не могу сказать ничего определенного об их внешнем облике. Сам удивляюсь этому и отказываюсь понимать, почему это так.
   Трое леших неопределенной наружности выстроились перед костром в ряд.
   Один из них воскликнул на чистом, между прочим, русском языке:
   - Привет, Ван У! Давненько не виделись. -Я-не Ван У,- хриплым шепотом выдавил из себя перепуганный Матвей в ответ. - Почему ты - не Ван У? - Ван У недавно умер. - Что такое "умер"? - Его больше нет.
   - Чепуха! - резко бросил леший и сделал шаг вперед.- Такого не бывает, чтобы личность перестала существовать.
   Стародубцев, трясясь от страха, проговорил: - Я сам похоронил его.