Пучков Дмитрий Юрьевич. ЗА ДЕРЖАВУ ОБИДНО. Вопросы и ответы про СССР

   Жил я тогда один. Занимался тяжелым физическим трудом — ручным бурением в районе нефтепромысла Чимион. Занятие включает в себя хождение по горам с ломом и кувалдой. Территория размечается на точки, а потом ходишь от одной к другой и кувалдой забиваешь лом в грунт, минимум на метр. После этого лом стремительно выдергивается, а из образовавшейся дырки с помощью спецнасоса делается забор для газоанализатора. Работа исключительно тяжелая. Конечно, не такая тяжелая, как спуск-подъем двухкилометровой колонны труб на буровой, но тоже будь здоров. Плюс «солнце там такое, что аж в глазах бело». И тепло очень.
   В общем, был я тогда крепок и по причине недавней демобилизации из стройных рядов вооруженных сил отважен — это важно для понимания изложенного далее.
   По вечерам мы время от времени оттягивались в доме офицеров. Ну там, дискотэка, пляски, все дела. Обстановка там была ненапрягающая, народ в массе дружелюбный. Потому никаких конфликтов не было. Понятно, до поры до времени.
   В те времена в городе Фергана проживало немалое количество турок-месхетинцев. Многие граждане по наивности полагают, что все люди одинаковые. Это заблуждение. Интересующихся проблемами равенства очень мало. Большинство же считают себя значительно лучше окружающих. Лучше по массе признаков. Например, по этническому признаку. Или по религиозному. Не говоря уже про цвет кожи и волос. Это ж очевидно, что белый — он лучше черного. И точно так же очевидно, что черный — лучше белого.
   Вот и турки-месхетинцы были значительно лучше окружающих. Узбеков, ясное дело, за людей не считали. Русских — тоже не особо. Пока либеральные придурки рассуждают о равенстве, простые парни сбиваются в стаи по национально-этническому признаку и на регулярной основе жестоко избивают всех, кому не посчастливилось родиться правильной национальности. В первую очередь — по национально-территориальному признаку. Скажем, в их махаллю (квартал) нельзя заходить никому неправильной национальности. Сиди в своей, национальной махалле, а в нашу не ходи — тут компактно проживает наша диаспора, и мы тебя изобьем. Будешь часто приходить — мы тебя будем часто избивать. При случае изобьем и твоих друзей. Плюс отловим твою сестру и изнасилуем. Нас много, и мы лучше вас. Мы отлично организованы, и мы вас, собаки паршивые, не боимся. Мы — хозяева здесь. Это, если кто вдруг не понял, происходило при советской власти, когда в национальных отношениях был «полный порядок».
   Либеральные идиоты любят рассуждать о том, что преступность не имеет национальности. На самом деле — имеет. Еще как имеет. Национальность — она, по определению, самая главная фича в этнических группировках. Не важно, какая национальность. Важно, что именно она в этнической группировке — стержень. Важно, что этнические понятия — они значительно главнее законов. Об этом следует помнить всегда, когда заходит речь о гражданах, компактно селящихся по принципу этнической общности. И нет никакой разницы, кто это: азербайджанцы, евреи или ирландцы.
   И вот есть в городе некий квартал, в котором, с точки зрения идиотов, мирно проживает некая диаспора. С точки же зрения нормального человека, там проживают отмороженные беспределыцики, постоянно хамящие и отравляющие жизнь огромному числу граждан.
   У незамутненных граждан может возникнуть вопрос: и кто же в этом виноват? Отвечаю: виновато в этом зверье, которое сбивается в стаи и нападает стаями же.
   Незамутненные могут спросить: а может, там враждебное окружение, которое вынуждает несчастных защищаться? Отвечаю: окружение изначально нейтрально, потому что оно живет у себя дома и традиционно гостеприимно. Нейтральны узбеки по отношению к туркам. Нейтральны русские по отношению к кавказцам. Изначально — нейтральны.
   Тут можно возразить: но ведь бывают всякие местные, своей собственной национальности — ничуть не меньшие, а даже большие уроды? Да, бывают. Причем везде.
   Но в данном случае речь про другое. В данном случае речь про одну национальность, проживающую среди другой национальности. Речь про откровенное неуважение к окружающим по национальному признаку. О том, что одни считают себя хорошими и всемогущими, а других — баранами, которых надо стричь и над которыми можно глумиться как угодно. Это очень важно для верного понимания: по национальному признаку. Это называется национализмом. Или попроще — нацизмом. А дело, напомню, происходит в Узбекистане, между узбекачми и турками. Никаких русских скинхедов.
   В общем, на дискотэку прибывали турки-месхетин-цы. Естественно, исключительно молодые люди призывного возраста. То есть особо наглые и дерзкие. Прибыв на место, они немедленно затевали национальные пляски. Это значит надо встать в кружок размером в ползала, обняться за плечи и начать скакать взад-назад, размахивая ногами, пиная и расталкивая окружающих — как ребят, так и девчонок. Естественно, поскольку они приходили кодлой в двадцать — тридцать человек, никто им слова сказать не мог.
   В один такой замечательный вечер я сидел после особо яростного танца на стульчике и никого не трогал. И тут ко мне подходит гражданин турко-месхетинской национальности. И требует встать, чтобы пришедшая с ним девка (русская, само собой) могла сесть. Замечу, что турко-месхетинец был меня в два раза больше и во столько же раз шире. Кроме того, жители юга созревают значительно раньше северных людей. При этом покрываются густой шерстью, придающей внешности пугающий оттенок.
   Но я, напомню, всего два года как демобилизовался и на угрозы со стороны данной разновидности граждан реагировал однозначно, вне зависимости от габаритов угрожающего. Потому на предложение встать ответил принципиальным отказом.
   За спиной у турка-месхетинца тут же появился еще пяток турко-месхетинцев. Мне было предложено пройти в туалет, чтобы «поговорить как мужчина с мужчиной». Всегда приятно слышать такое от граждан, собирающихся пройти в туалет вшестером, чтобы разобраться с одним. Стало ясно: битве — быть. Я встал и отошел в сторонку от стульев, ибо, падая на них, можно серьезно поломаться. Стулья были сколоченные по четыре, драться ими было нельзя.
   Присутствующие тут же разбежались метров на пять, образовав аккуратный кружок — участие принимать не надо, а посмотреть, как кого-то бьют, всегда прикольно!
   Горячий юноша ударил первым. Если кто не дрался никогда, поясняю: если противник тяжелее тебя хотя бы на десять кило, то при отсутствии серьезных навыков победить в кулачном бою практически невозможно. Ибо когда тебя бьет кулаками по голове гражданин с такой разницей в весе, устоять на ногах непросто. И наоборот: если его, такого тяжелого, бьешь ты, эффект от ударов значительно ниже.
   Разница была килограмм в двадцать, ибо я тогда весил ровно 62, а крепкий сельский юноша — минимум 85. Но стоял я правильно, у стенки. И когда он меня стукнул, отлетел к стенке и не упал. Радостный смех со всех сторон — эвон, как его! Но, как говорится, не смотрите, что я худой и кашляю. Подскочив поближе, пробил в наглое рыло с правой руки. Попал хорошо. За горячим юношей стенки не было, и он упал — очень красиво, звонко стукнувшись башкой об паркет. Я себя даже зауважал.
   В этот момент надо было бежать из этого страшного места без оглядки. Но меня уже крепко держали друзья упавшего. Другие друзья помогли упавшему подняться, и он немедленно стукнул меня еще раз — сильно и опять по голове.
   Все уже было ясно, терять было нечего. Вывернувшись из лап друзей, реализовал твердое намерение пробить в наглое рыло с ноги — яростно подпрыгнув, чтобы было красиво. Но, поскольку со всех сторон хватали и был слегка нетрезв, по рылу не попал. Поскольку прыгал я тогда высоко, нога проехала мимо рыла, и я «сел» противнику на левое плечо. Естественно, тут же вцепился одной рукой в шерсть на башке, другой — в глаза и начал вместе с ним падать, чтобы успешно завершить борьбу в партере.
   Однако еще на подлете к полу меня начали бить все, кто мог дотянуться. Сперва руками, поскольку было высоко. А когда упал — ногами. Следует отметить, что стригся я тогда исключительно налысо — в Азии жарко очень, и работать волосы мешают. Но тогда так стригли только солдат и уголовников, то есть людей, которых стригут принудительно. Ни один нормальный человек налысо не стригся никогда. И меня, само собой, местные принимали за гвардейца-десантника из ферганского полка, который дислоцировался неподалеку. Поэтому били меня от всей души.
   Удалых десантников турки ненавидели особо остро, потому что при тех же раскладах — драки на танцах — огребали от десантников— регулярно. Регулярность имела ярко выраженную периодичность: гвардейцы на танцах появлялись дважды в год — весной и осенью, после приказов, когда демобилизовался личный состав гарнизона Баграм, что в Демократической Республике Афганистан.
   У многих советских граждан тогда было крайне превратное представление о воинах-интернационалистах: считалось, что это добрейшие молодые люди, помогающие угнетенным народам за рубежом. На самом деле в Союз возвращались суровые, лишенные подростковых иллюзий парни, видевшие только черное и белое, привыкшие вопросы решать в основном силой. Драки с их участием напрочь затмевали по свирепости бои Тайсона, а по массовости легко заруливали фильм «Триста спартанцев».
   На дворе стоял 1983 год и советская власть. Били меня как русского солдата. Били толпой, злобно и старательно. Тупые, конечно, — больше чем втроем одного бить неудобно, друг другу мешаешь. Надо умело рассредоточиваться. Но все равно встать было невозможно, били сильно и очень злобно.
   Вынул меня военный патруль. Они тоже думали, что я русский солдат. Под белы руки доволокли до арыка — кровищу смыть. Когда пришел в себя, поймали машину, погрузили внутрь, попросили водителя отвезти меня куда-нибудь подальше, чтобы никто не догнал.
   Рожа на следующий день распухла, как подушка. Все заплыло, глаза не открываются. За ушами — черно-синие следы от каблуков. На туловище живого места нет. Свезло — руки не поломали, внутри ничего не оторвали. Но, как говорится, неприятный осадок остался.
   В этом месте обычно принято рассказывать о страшной мести: как я, орел, потом всех поймал и мощно отомстил, набив гнусные хари и открутив руки-ноги. Однако мне похвастать нечем. Никого я не поймал и никому не отомстил. Когда физиономия зажила, я уехал домой, в Питер. Остались только паскудные воспоминания о людях, которые вели себя как скоты и прямо-таки упивались своим скотским поведением.
   А через шесть лет, в 1989 году, турки-месхетинцы неудачно избили узбека. Неудачно потому, что на этот раз узбеки решили подраться в ответ. Узбеки, замечу, исключительно спокойный народ. Исключительно. Мне, например, за два года не удалось подраться ни с одним узбеком. Хотя я, конечно, все-таки не турок-месхети-нец.
   В тот раз чаша узбекского терпения переполнилась. И узбеки пришли разбираться в турецкую махаллю. Там турки опять их избили. Оскорбляли, обещали в следующий раз изнасиловать их самих и узбекских женщин, грозили физической расправой и охотничьими ружьями.
   И тогда случилось страшное: узбеками было принято решение устроить туркам погром. Для начала на всех турецких домах нарисовали опознавательные знаки — как в сказке про Али-бабу и сорок разбойников. Ну, чтобы было понятно, в каких домах турков искать. Соседи-узбеки предупреждали соседей-турков — бегите, вас резать будут. На что гордые турки, устроившие всю эту свару, гордо отвечали: типа у самих револьверты найдутся!
   Револьвертов оказалось недостаточно. Узбекский бунт — он настолько бессмысленный и страшный, что даже таким известным экспертам по бунтам, как русские, ничего подобного и не снилось. В Азии вообще отношение к человеческой жизни попроще, чем в Евро-пах. Без придыханий.
   Вооруженных колющим-режущим-дробящим (ножами, пиками, топорами и дубинами) узбеков привозили КамАЗами из всех ближайших кишлаков. Водка — рекой. И понеслось: толпы врывались в заранее отмеченные дома, насилуя и убивая все живое. Мужчин, женщин, детей. Хотели насилия — получите. На улицах — огромные костры, в которые бросали живых людей. Дома горят, машины горят, трупы — горами. Изрезанные, изрубленные, с выпущенными кишками.
   А что же храбрые турки? Храбрые турки, перепрыгивая без разбега высоченные дувалы (глиняные заборы), изо всех сил ломились на территорию десантного полка. Ну, чтобы эти сволочи — русские солдаты — спрятали их от узбекского гнева. Вот ведь как получается: то «свинья неверная», то вдруг защитник.
   До русских солдат, понятно, добежали не все. Большинство все-таки в возрасте и бегать уже не могло. Их убивали везде, где могли поймать. Многих турков у себя прятали узбеки. Ну, эти, которые люди третьего сорта. Ибо, несмотря на скотское поведение, турки ведь тоже люди, а людей нормальному человеку жалко. Вне зависимости от национальности. Узбеки — «люди третьего сорта» — прятали по сорок с лишним человек в одной квартире. Где борзые турки сидели тише воды, ниже травы.
   Всех турков, что смогли добежать до воинской части, советские военные вывезли на аэродром, где окружили солдатами и техникой. Понятно, что к спасенным людям никого не подпускали.
   Потом прилетели советские самолеты. И вывезли ту-рок-месхетинцев в Россию, в Краснодарский край. Мне сразу стало жалко тех, по соседству с кем оказалась эта замечательная этническая общность. А не так давно в исключительно безграмотной передаче по НТВ услышал, что турков-месхетинцев решили вывезти в США. И теперь мне жалко американцев.
   Вот так вот оно и бывает.
   Вот это — закономерный итог осознания своей национальной исключительности.
   Я не о том, что «правильно убили».
   Я о том, что надо уважать окружающих.
   Прежде чем орать «ах, как нас все ненавидят!» — не мешает подойти к зеркалу и задуматься: с чего бы это?
 
 
 
   МИНИСТР ОБРАЗОВАНИЯ НА ЛИНИИ
   28.01.08
   Цитата:
   Курс истории религий должны вести светские учителя, используя учебники, рекомендованные или допущенные Министерством образования и науки. Конечно, в этих учебниках необходимо четко соблюдать баланс между четырьмя основными религиозными конфессиями, представленными в России, — православием, мусульманством, иудаизмом и буддизмом В то же время я не исключаю, что изучению истории православия придется уделять больше времени, нежели истории других религий. Ведь православие сыграло очень большую роль в становлении государственности и в развитии культуры нашей страны. Это исторический факт, который необходимо принимать во внимание при составлении учебных программ.
   Еще один важный момент — недопустимость изучения истории религий с атеистических позиций. По сути, атеизм — это тоже своего рода религия. Точно так же, как нельзя преподавать историю религий с позиций той или иной конфессии, не следует представлять убеждения верующих как анекдот и досужий вымысел. В современном обществе никто не ставит перед школой задачу формировать религиозные убеждения ребенка или, напротив, воспитывать его в атеистическом духе. Школа должна представить детям максимально объективную картину развития религий, основываясь на документально подтвержденных исторических фактах. Конечно, история не математика, и применять такой подход непросто, но это уже вопрос квалификации учителей и качества учебной литературы.
   mosedu.ru
 
   Министру образования следовало бы озаботиться изучением в школах логики — пусть хоть дети с головой подружатся, раз уж взрослым не удалось.
   Что при таком министре, конечно, вряд ли возможно — судя по пассажам, сам он с предметом логики не знаком.
   Ибо если атеизм — религия, стало быть, надо и его преподавать, наравне с остальными.
   Ну и конечно, крайне интересно посмотреть на «баланс конфессий на уроках» — особенно среди мусульман и евреев.
   Даешь православного священника, муллу, раввина, кришнаита, атеиста, сатаниста и адепта Ктулху на каждый урок!
 
   — Исторически как-то сложилось, что религиозные основы преподавались в воскресных школах при храмах. Абсолютно добровольно и в среде одной конфессии.
   — В «Томе Сойере» отлично рассказано про эти учреждения.
 
   — В каждой стране оно по-разному.
   — Ваша страна — это какая? Где верующие и неверующие — одно и то же?
 
   — Одни люди верят, что Бог есть. Другие — что Его нет. И то и другое недоказуемо. Это из кинофильма «Берегись автомобиля».
   — То есть вера и отсутствие веры — это одно и то же, да?
 
   — Камрад, не надо логику в школах преподавать. От нее и в универе тошнит.
   — Суровую — не надо. А примитивную, бытовую — надо обязательно. Чтобы ребенок понимал, что «худое дерево не дает добрых плодов» — бред сивой кобылы, что «после этого — не значит вследствие этого» и пр. Подобные знания обретаются в ходе обучения риторике и способам ведения дискуссий.
   — Считаешь, это возможно?
   — Считаю — необходимо. Ибо народ уже пещерно туп, непролазно.
 
   — Моя страна Россией называется. Та самая, где министры образования такие указы издают.
   — Примерно такими стараниями, как твои, ее называют страной дураков.
 
   — А почему только эти четыре религии? А вдруг ребенок — адепт синтоизма, зороастризма или поклоняется Перуну и Сварогу? Это же ущемление его религиозных прав!
   — И совершенно не ясно, где Ктулху.
 
   — Вас, наверное, очень удивит, но никакой «херни про 7 дней» в Библии нет. Это, как говорится, издержки перевода. Мы, к сожалению, не можем (не умеем) читать Писания в подлиннике. Поэтому рекомендую вам читать не просто Библию, а Библию с комментариями лингвистов и богословов. И никаких противоречий с астрономией, химией, физикой и другими науками тоже нет. Косвенным доказательством этого может служить то, что многие гениальные химики, астрономы, физики и др. были людьми верующими. А уж они побольше вашего понимали в этих науках.
   — Прямо вот никаких, да? Тебе, похоже, логику учить тоже поздно.
 
   — Атеизм предполагает веру в отсутствие богов.
   — Ты дурак?
 
   — Дмитрий Юрьевич, не делайте из логики культа!
   — Да я только за то, чтобы с головой дружить.
 
   — По атеизму. Хотелось бы поинтересоваться. Глубоко не закапывался, но мнение, как говорится, имею. А почему атеисты, собственно, так себя выделяют?
   — Где это происходит? В твоем воображении?
 
   — Ну ладно, человек не верит да не верит, а атеист-то почему? Мне казалось, что это упрямое неверие, то есть, что бы ни произошло, человек свалит на глюки и пр. А упрямое неверие — почти то же самое, что вера.
   — Поделись, а к чему это верующие себя выделяют? Зачем какие-то пряничные домики везде строят? Это типа передатчики для общения с Богом? Или чтобы выделиться?
 
   — Ну что так грубо опять?
   — Камрад, ты ко мне лучше не обращайся — каждое мое слово смертельно травмирует нежную подростковую душу.
 
   — А ты опять все поддеть хочешь.
   — Не, просто лучше вообще не общаться, если постоянно обидно.
 
   — «Атеизм — это тоже религия...» Тогда лысина — это такой цвет волос. А если человек не болен ни СПИДом, ни проказой, ни туберкулезом (здоровый, в общем), то он все равно болен. Отсутствием болезней...
   — Пять баллов, камрад.
 
   — Моему однокурснику не дали диплом физика после пяти лет обучения и с приличными оценками из-за того, что он на госэкзамене по научному коммунизму заявил, что он мусульманин и не верит в научный атеизм, а верит в Бога. Может, конечно, это был единичный случай, не знаю, не проверял.
   — Дураков богато. Он, поди, пять лет готовился к этому отважному поступку.
 
   — Атеизм — это знание того, что Бога нет. Отрицание факта его существования. Согласись, атеист — в первую очередь адепт научного метода.
   — И что?
 
   — А с позиции науки невозможно доказать/опровергнуть наличие Бога. Через это не совсем логично сказать, что атеист знает. Он думает, что Бога нет.
   — Специально для д...бов в сто пятьдесят четвертый раз. Не надо доказывать отсутствие. Доказывать надо наличие.
   — Не понимаю другого — как из этого следует знание?
   — То есть, по-твоему, наука знает абсолютно все, да? А если чего-то не знает, то это не наука?
   — Если мы говорим, «он знает, что Бога нет», значит, категорически отметает такую возможность при отсутствии на то оснований.
   — Ты сам с собой разговариваешь, камрад? Наличие гипотетического бога абсолютно ничем не подтверждается. То есть его просто нет. Если ты считаешь наоборот — полный вперед, доказывай. Если тебе хочется предполагать, что существует некий бог, — твое личное дело. Мне это по барабану.
 
   — «Худое дерево не дает добрых плодов» — бред сивой кобылы.
   — Вы лично собирали с репейника виноград? Я лично знаю, что в семье алкоголиков может родиться приличный человек. И еще знаю, что в приличной семье могут вырасти подонки.
 
   — Похоже, ненависть к христианству ослепляет разум. Жаль.
   — Ты хотя бы для приличия поинтересуйся отношением к оному. Если, конечно, личная глупость позволяет.
   — Совершенно верно.
   — Разрешите горячо вас поблагодарить за поддержку — для меня это очень важно, что вы разделяете данную точку зрения.
   — Да только выражение про «худое дерево» вовсе не об этом, а о том, что по делам человека можно сделать вывод и о нем самом, и о том, что если он идиот, то ждать умных поступков от него не приходится.
   — Коротенько для тупорылых: в тексте не содержится истолкования оного. Так — понятно? Ни в каком, никогда и нигде (за исключением текстов толкований). Другое дело, что по вашим репликам легко понять, что вы — безграмотный балбес, лезущий туда, где понять ничего не способны принципиально. Как раз для таких в Средние века существовал строжайший запрет на чтение Библии — во избежание того, чтобы бараны не толковали тексты. Будучи не сильно умным, не следует позиционировать себя адептом некой религии — таким образом у людей складывается превратное представление о религии как таковой.
 
   — Атеизм — это все-таки вера или точка зрения?
   — А отсутствие волос на башке — это свидетельство их наличия?
 
   — Дима, а если допустить, что храм — это действительно место, где люди общаются с Богом, — его построение логично?
   — Да мне без разницы, кто, где и с кем общается. Общайся, с кем хочешь, ко мне только не лезь, если я не прошу.
 
   — Древние цивилизации были намного более развиты во всех смыслах, чем наша.
   — Что, точно, что ли?
   — Да, это факт. Факт подтверждается многочисленными археологическими находками, древними текстами, лингвистикой и т. д. Нет смысла тут все перечислять — информации полно, нужна только любознательность. Зачитай хотя бы книжку по теме «Запретная археология» или засмотри одноименный документальный фильм, если по-английски понимаешь.
   — Земляк, ты такие примеры избегай приводить. В приличном обществе тебе без промедления пояснят, что только ненормальные идиоты ссылаются на безграмотных идиотов.
   — Я бы не приводил, если бы их идиотизм был для меня очевиден. Неплохо было бы, чтоб с толковыми доводами мне пояснили, а я бы уже тогда работал над собой.
   — Камрад, невозможно вот так вот на ровном месте тебе взять — и доказать, что это чушь. Для понимания любого предмета нужны определенные знания, так сказать — база. Ну, например, можно купить университетский учебник по археологии и прочитать. Их не дураки пишут, поверь на слово. Когда они у тебя есть, эти знания, когда есть база, то на вещи ты начинаешь смотреть несколько иначе, ибо багаж знаний это позволяет. В то же время он не позволяет принимать на веру (это ключевое — не принимать на веру) различные досужие вымыслы и гипотезы. Книжки того типа, про которые ты говоришь, со словами «Запрещенная» в заголовке — это бред ненормальных, уже из заголовка понятно. Поделись, камрад: кто и что в археологии запрещает и может запрещать? Хорошо, запретили в тоталитарном СССР, но на свободном Западе кто и что запрещает? Ты хорошо понимаешь, что любое открытие — это слава, деньги и должности? Что если есть возможность открытие совершить и выкрикнуть свое имя — это немедленно сделают? То, что пишут в подобных книгах, а ля Резун: «Сталин хотел на всех напасть, Гитлер еле-еле его опередил», оно рассчитано на безграмотных, рассчитано на эмоции. Броская подача материала, яростные разоблачения, срыв покровов — каждая строка разит наповал. В натуре же — тупое говно, бессмысленное и беспощадное. Увы, заложить тебе в мозг знания не может никто, кроме тебя самого, камрад.
   — В принципе, позиция ясна. Спасибо, что пояснил.
   — Это не позиция, камрад, это здравый смысл. Оно каждому понятно, что вокруг все без исключения сплошь мудаки и пидарасы, но мнением специалистов интересоваться полезно.
   — А сам эту книгу читал или фильм смотрел?
   — «Запретную археологию»? Да вон, на полке стоит — говна кусок. Это где про современные гвозди, где-то там откопанные, да?
   — А про пирамиды смотрел? Который из шести частей, «Загадки Древнего Египта. Запретные темы истории».
   — Не, не смотрел. Но название говорит само за себя. Кстати, в СССР показывали такое кино «Воспоминания о будущем», Эриха фон Деникена. Полный атас по тем временам — кругом космонавты, начиная от египтян и заканчивая ацтеками. Неподготовленный мозг разило наповал. На поверку же оказалась полная херня.