Страница:
Джиллиан сошла с пристани и медленно побрела по берегу. Как-то незаметно к ней присоединился Джей. Солнце задело своим краем выстроившиеся, словно как на параде, ели, росшие на другой стороне озера, превратив их в тонкие черные шпили с позолоченными макушками. Джей протянул Джиллиан свой стакан, и она, сделав глоток, сморщилась от неприятного горького вкуса. Даже ей не составило труда понять, что в этом стакане с содовой и со льдом преобладало шотландское виски.
Чувствуя себя как-то дискомфортно в его присутствии, огорченная тем, что он пьет, Джиллиан надеялась, что сейчас он не станет говорить с ней о сестре. Как бы там ни обстояли дела, она не хотела обсуждать с ним Джолин. Джиллиан беспокойно шла вдоль озера, а он безмолвно ее сопровождал. По воде, освещенной танцующими на ней яркими солнечными лучами, скользили волны мелкой зыби, закручиваясь вокруг гладких камней маленькими водоворотами и разбиваясь о берег. Она оставила попытки найти какой-нибудь предлог, чтобы избавиться от его общества. В конце концов, он сам подошел к ней, и она решила ничего не предпринимать.
Вдоль берега были расставлены ловушки для мух — прикрепленные к шестам длинные клейкие ленты, которые, словно флаги, трепыхались на ветру. Джей медленно шел рядом с Джиллиан по самой кромке воды. Когда солнце спряталось за деревьями и разбросало тонкие блестящие пальцы своих лучей по всему озеру, они подошли к маленькой тихой бухточке. Их присутствие заставило замолчать-крикливых лягушек, кваканьем уверждавших свои права на прибрежную территорию. Зеленые кузнечики и сверчки тоже притихли, перестав настраивать свои инструменты для исполнения ночных сюит, последних в этом году. В стакане еще оставалось немного виски, и Джей снова протянул стакан ей. Джиллиан с кривой усмешкой взяла его в руки и увидела, как вспыхнувший в стекле луч заходящего солнца волшебным янтарным блеском зажег дурманящий напиток. Она одним махом проглотила виски и отвернулась. С этого момента она твердо решила, что не хочет никаких перемен в своей жизни.
— Эй, — тихо сказал он и, взяв стакан из ее рук, поставил на землю.
Косые лучи солнца, пробивавшиеся сквозь сосны золотыми полосками, ложились на его лицо и волосы. Она снова смотрела на Джея, не в силах отвести взгляд. Он приблизился к ней, отвел с ее лица прядь волос и аккуратно заложил за ухо, потом нежно провел большим пальцем по щеке. Его глаза были такими ясными, кристально-голубыми в медовом свете теплого солнца. Рука Джея соскользнула на ее шею, и пальцы стали играть волосами, то скручивая, то раскручивая кудряшки. И вдруг он поцеловал Джиллиан, жадно, настойчиво ища языком ее язык.
Несмотря на то, что он пил виски и от него пахло спиртом, его пьяный поцелуй током пронзил ее тело. Она обхватила руками голову Джея, и ее горячие губы страстно прижались к его открытому рту. Гиганстская волна трепетного, неведомого прежде блаженства захлестнула Джиллиан. О Боже, она сама целовала Джея. На какой-то миг в ней заговорил разум, призывавший быть честной по отношению к сестре, но уже в следующую секунду она думала только о том, что невероятно хочет насладиться каждым мгновением близости, получить все, что Джей даст ей. Он обнял ее и так крепко прижал к себе, что во всем теле Джиллиан разгорелся пожар. Чувствовать его рядом с собой и целовать было в сто крат приятнее, чем она могла себе представить. Неужели это происходит с ней? Неужели это не сон?
Он продолжал целовать, требовательно, зовуще, будто она всегда принадлежала только ему. Он хотел ее, и она с радостью была готова утолить его жажду. Джиллиан чувствовала возбуждение Джея, чувствовала охватившую его лихорадку желания. Целуя Джея, о Господи, целуя его, смакуя каждое прикосновение, ощущая силу молодого тела, она поняла, что сама хочет того же, хочет чего-то волнующе-таинственного, дразнящего все ее существо. И это должно случиться сейчас. Здесь.
Они опустились на траву. Его руки блуждали по ее телу, все сильнее сжимая в объятиях, чувствуя покорную податливость. Пальцы Джея пробрались под ее свитер и, расстегнув бюстгальтер, сняли и отбросили его в сторону, а потом принялись ласкать груди, поглаживая соски. Она расстегнула ему брюки и стянула их с его сильных ног. Наконец она могла отдать ему себя, раскрыть для него свое тело, удовлетворить жажду Джея, одновременно напоив и себя его силой. Жгучая волна наслаждения накатила на нее, и она уже была не в силах ни о чем думать. Черт с ним, с завтрашним днем.
Глава 21
Чувствуя себя как-то дискомфортно в его присутствии, огорченная тем, что он пьет, Джиллиан надеялась, что сейчас он не станет говорить с ней о сестре. Как бы там ни обстояли дела, она не хотела обсуждать с ним Джолин. Джиллиан беспокойно шла вдоль озера, а он безмолвно ее сопровождал. По воде, освещенной танцующими на ней яркими солнечными лучами, скользили волны мелкой зыби, закручиваясь вокруг гладких камней маленькими водоворотами и разбиваясь о берег. Она оставила попытки найти какой-нибудь предлог, чтобы избавиться от его общества. В конце концов, он сам подошел к ней, и она решила ничего не предпринимать.
Вдоль берега были расставлены ловушки для мух — прикрепленные к шестам длинные клейкие ленты, которые, словно флаги, трепыхались на ветру. Джей медленно шел рядом с Джиллиан по самой кромке воды. Когда солнце спряталось за деревьями и разбросало тонкие блестящие пальцы своих лучей по всему озеру, они подошли к маленькой тихой бухточке. Их присутствие заставило замолчать-крикливых лягушек, кваканьем уверждавших свои права на прибрежную территорию. Зеленые кузнечики и сверчки тоже притихли, перестав настраивать свои инструменты для исполнения ночных сюит, последних в этом году. В стакане еще оставалось немного виски, и Джей снова протянул стакан ей. Джиллиан с кривой усмешкой взяла его в руки и увидела, как вспыхнувший в стекле луч заходящего солнца волшебным янтарным блеском зажег дурманящий напиток. Она одним махом проглотила виски и отвернулась. С этого момента она твердо решила, что не хочет никаких перемен в своей жизни.
— Эй, — тихо сказал он и, взяв стакан из ее рук, поставил на землю.
Косые лучи солнца, пробивавшиеся сквозь сосны золотыми полосками, ложились на его лицо и волосы. Она снова смотрела на Джея, не в силах отвести взгляд. Он приблизился к ней, отвел с ее лица прядь волос и аккуратно заложил за ухо, потом нежно провел большим пальцем по щеке. Его глаза были такими ясными, кристально-голубыми в медовом свете теплого солнца. Рука Джея соскользнула на ее шею, и пальцы стали играть волосами, то скручивая, то раскручивая кудряшки. И вдруг он поцеловал Джиллиан, жадно, настойчиво ища языком ее язык.
Несмотря на то, что он пил виски и от него пахло спиртом, его пьяный поцелуй током пронзил ее тело. Она обхватила руками голову Джея, и ее горячие губы страстно прижались к его открытому рту. Гиганстская волна трепетного, неведомого прежде блаженства захлестнула Джиллиан. О Боже, она сама целовала Джея. На какой-то миг в ней заговорил разум, призывавший быть честной по отношению к сестре, но уже в следующую секунду она думала только о том, что невероятно хочет насладиться каждым мгновением близости, получить все, что Джей даст ей. Он обнял ее и так крепко прижал к себе, что во всем теле Джиллиан разгорелся пожар. Чувствовать его рядом с собой и целовать было в сто крат приятнее, чем она могла себе представить. Неужели это происходит с ней? Неужели это не сон?
Он продолжал целовать, требовательно, зовуще, будто она всегда принадлежала только ему. Он хотел ее, и она с радостью была готова утолить его жажду. Джиллиан чувствовала возбуждение Джея, чувствовала охватившую его лихорадку желания. Целуя Джея, о Господи, целуя его, смакуя каждое прикосновение, ощущая силу молодого тела, она поняла, что сама хочет того же, хочет чего-то волнующе-таинственного, дразнящего все ее существо. И это должно случиться сейчас. Здесь.
Они опустились на траву. Его руки блуждали по ее телу, все сильнее сжимая в объятиях, чувствуя покорную податливость. Пальцы Джея пробрались под ее свитер и, расстегнув бюстгальтер, сняли и отбросили его в сторону, а потом принялись ласкать груди, поглаживая соски. Она расстегнула ему брюки и стянула их с его сильных ног. Наконец она могла отдать ему себя, раскрыть для него свое тело, удовлетворить жажду Джея, одновременно напоив и себя его силой. Жгучая волна наслаждения накатила на нее, и она уже была не в силах ни о чем думать. Черт с ним, с завтрашним днем.
Глава 21
В голове Джея был полнейший сумбур. Когда он в последний раз посмотрел на часы, было три часа ночи. Наконец ему удалось задремать, и в полусне он вдруг услышал, что кто-то пытается открыть его балконную дверь. Прежде чем он успел встать с кровати, чтобы проверить в чем дело, приоткрытое окно распахнулось, и женское тело, словно угорь, беззвучно скользнуло в комнату.
Она раздевалась в полнейшей тишине. Когда он откинул одеяло, приглашая лечь рядом с ним, его плоть напряженно стояла. Закрыв ладонью рот Джея, она стала ласкать его, дразня своими тонкими, нежными, опытными пальцами. Уже через несколько секунд он вошел в нее, неистово, безумно целуя в жаждущие губы и запустив пальцы в волосы. Он мял ее тело, стискивая в своих объятиях, и никак не мог насытиться. И вот он уже снова проник в нее, испытывая сумасшедший прилив возбуждения, наслаждаясь этой безмолвной запретной любовью.
Она тихонько вошла в кухню. Пытаясь восстановить в памяти последовательность невероятных событий вчерашнего дня, Джиллиан достала чашку из застекленного шкафчика и неожиданно застыла, услышав приглушенный смех своей сестры. Ошибиться было невозможно. Воркование Джолин, перебиваемое негромким голосом Джея, доносилось со второго этажа. Они украдкой спускались по лестнице. Через несколько секунд Джилиан увидела, как они, обнявшись, вышли в гостиную, на цыпочках прокрались в коридор и, стараясь не шуметь, закрыли за собой входную дверь.
Пораженная, Джиллиан буквально приросла к полу. Ее мозг отказывался что-либо понимать, сердце превратилось в ледяной комок. Прежде чем она успела опомниться, в кухню вошла Анни, как всегда шурша своим халатом и шаркая по полу шлепанцами. Ей нужно было все подготовить к завтраку и заварить свежий кофе. Под ее пристальным вопросительным взглядом Джиллиан ополоснула под краном чистую сухую чашку.
— Всю ночь не могла уснуть, — пробормотала она и оцепенело побрела из кухни наверх в свою комнату под звук удалявшейся машины сестры.
Услышав, как за Джеем захлопнулась входная дверь и он вошел в кухню, Джиллиан остановилась на ступеньках лестницы, замерев, как мышь. Его торжественные слова эхом прокатились по тишине спящего дома.
— Я собираюсь сделать Джолин предложение, Анни. И если она скажет «да», мы поженимся сразу же, как только я смогу купить ей обручальное кольцо.
Что ответила Анни, Джиллиан не расслышала. Она бросилась в свою комнату и тихо закрыла дверь, отгородившись от всего мира. А ведь он не сказал ей ни слова. Это, наверное, и было самым ужасным из всего, что произошло между ними. После того как они достигли оргазма, и Джиллиан все еще продолжала плыть по волнам блаженства, Джей смотрел в небо глазами, полными восторженного удовлетворения, и молчал. Его молчание было каким-то странным, даже немного жутковатым. Потом он приподнялся на локте и заглянул ей в лицо, и в молочных сумерках она увидела растерянное удивление в его глазах, которое в конце концов превратилось в разочарованное осознание того, что случилось. Джей уронил голову на ее обнаженную грудь, и все его тело поникло беспомощно, изможденно. Но он так и не произнес ни единого слова.
Он только тихо, тяжело вздохнул, и она поняла, что Джей сожалеет о том, что не сдержался. Только теперь он осознал, что наделал, но было слишком поздно, ничего уже нельзя было исправить. И в это мгновение ее словно ударили по лицу — так значит, Джей не собирался заниматься любовью с ней, Джиллиан. Держа ее в своих объятиях, он обнимал Джолин. А она была всего-навсего заменой.
Они смущенно одевались в полнейшей тишине, и он, боясь взглянуть на нее, смотрел в землю. Тогда она взяла его лицо в свои руки и повернула к себе. Джей закрыл глаза.
— Я все знаю, — сказала Джиллиан. — Все в порядке.
Потом она поцеловала его, наверное, в последний раз в жизни, и он, сжав ее плечи, поцеловал Джиллиан в ответ, благодарно и опустошенно.
— Только не говори, что ты сожалеешь, — попросила она. — Это будет просто невыносимо, если ты скажешь, что сожалеешь.
Лицо Джея казалось по-настоящему несчастным в сгущавшихся сумерках. Он отчаянно не мог смириться с тем, что произошло, и беспомощно развел руками, жестом показывая, что действительно не знает, что ей сказать. Она повернулась и пошла в дом, охваченная одновременно ликованием и глубокой грустью, осознавая, что нашла и тут же его потеряла. Тело Джиллиан парило от восторга где-то высоко-высоко, а душу затягивало сумрачное болото печали. Не может быть, что все кончено. Никак не может быть. Они были вместе, были. Какая-то иступленная радость не покидала ее. Несколько часов она беспо койно ворочалась в постели, не силах уснуть, не в силах унять трепет, охвативший ее оттого, что наконец свершилось то, о чем она не смела прежде и мечтать — Джей занимался с ней любовью! И в голове Джиллиан воздвигались сияющие воздушные замки. Ну конечно, он ничего не забудет. Можно даже не сомневаться, что с Джолин ему никогда не будет лучше, чем с ней сегодня, там, у озера.
Она снова ощутила на своих губах теплый, сладкий вкус его губ, почувствовала солоноватый запах пота. У нее снова начинала кружиться голова, земля уходила из-под ног. Она была словно в послешоковом состоянии, все тело прокалывали острые иголки возбуждения. Они не просто занимались сексом, она любили друг друга. Их объединяло место и время, они по очереди доставляли друг другу удовольствие, исследуя и лаская друг друга тела. Конечно же, Джей снова ее захочет. Если быть терпеливой, если подождать немного, он наверное забудет Джолин и вернется к ней.
Действительность безжалостно разрушила все замки и швырнула на землю воздушные обломки. Джиллиан, наконец, дала волю слезам. Он хотел Джолин. Он всегда хотел Джолин. Не прошло и несколько часов после того, как они были вместе на озере, а Джей уже затащил Джолин в свою постель. И вот теперь он хотел жениться на Джолин.
Убедившись, что его нет дома, Джиллиан приняла душ, сделав воду настолько холодной, насколько могла вытерпеть, приложила к опухшим глазам мокрое полотенце, а потом вышла из ванной, чтобы мужественно встретить новый день. Первым делом она разыскала Анни и сообщила ей, что собирается уехать, потому что все-таки решила вернуться в Нью-Йорк. Анни понимающе кивнула головой и сказала:
— Как хочешь, милочка.
Пытаясь скрыть опустошенность, Джиллиан все рассказала Линне. Сжигая за собой мосты, она призналась, что влюблена в Джея.
— Я знаю, — в голосе Линны звучало сочувствие. — То есть, я, конечно, ничего не знала, но подозревала это.
— Он никогда не будет любить никого, кроме Джолин. Он хочет на ней жениться, — печально сказала Джиллиан.
— Подожди, ты разве забыла о моем брате? Они ведь фактически обручены с Джолин. Если она и выйдет за кого замуж, так только за Паркера.
Джиллиан, затаив дыхание, пыталась все хорошенько осмыслить.
— Поженятся они или нет, Джей любит ее, — заметила она, с трудом произнося эти мучительные слова. Он любит ее, и даже если мы, если я…
Она прикусила язык, испугавшись, что сказала лишнее. Она занималась любовью с мужчиной, который собирался жениться на ее сестре. Неожиданно в мозгу Джиллиан сверкнул безумный луч безумной надежды. Если Джолин скажет «нет», Джей вернется к ней, и все проблемы будут решены. В конце концов он забудет Джолин и поедет за ней в Нью-Йорк…
Она сразу же отбросила эту мысль. Джей никогда не бросит свою семью.
После того как Сэм поставил подписи на копиях дополнительного распоряжения, касавшегося наследства, Бурт Хольман подал ему папки с отчетами, содержавшими собранные им сведения о Курте и Анни. Сэм не стал смотреть бумаги.
— Что стало известно о Курте?
— Ничего особенного. Простая рабочая семья из Техаса. Отец на пенсии, бывший сварщик. Мать работала учительницей в школе. Уже умерла. Скромный студент, ничего выдающегося, никаких талантов. Мы еще не закончили собирать сведения. Хотите, возьмем под наблюдение?
Сэм на секунду задумался.
— Нет. Пока не надо.
Его глаз снова разболелся, когда он просматривал отчет относительно Анни. Он выхватывал самое основное: вдова, хорошая репутация в поселке, незапятнанное прошлое.
Выйдя из кабинета своего поверенного, он решил по дороге домой заглянуть к Анни Чатфильд, чтобы навестить наконец Линну и представиться хозяйке пансиона.
Предварительно выпытав, кто он такой, и убедившись в конце концов, что он действительно является отцом Линны, Анни Чатфильд согласилась наконец говорить о ней. Она была немногословна и высказывалась по существу дела, что произвело на него хорошее впечатление. Теперь он не сомневался, что Линна в заботливых, добрых руках и ни в чем не испытывает затруднений. Анни с гордостью рассказывала ему об успехах его дочери. Сэм уже собирался уезжать домой, не застав Линны, как она вошла в комнату вместе с Джиллиан Лоуэлл. Линна была невероятно обрадована ему и уговорила остаться еще ненадолго, чтобы познакомиться с многочисленными семейством Спренгстенов, обитавшем в этом старом доме. Потом она потащила его на озеро, и, когда они завели разговор о жизни, Сэм удивился, как сильно изменилась дочь, почувствовав в ее словах незнакомую ему прежде в ней целеустремленность и уверенность в своих силах. Особенно, когда они говорили о Курте.
— Я все еще ношу его кольцо, но у меня нет уверенности, буду ли я носить это кольцо всегда, — сказала она. — Я не хочу так же зависеть от мужа, как прежде зависела от своей семьи.
— Я знаю, что слишком уж опекал тебя, — неохотно признался он, — и ты сделала правильный выбор, решившись на самостоятельную жизнь. Но ты должна помнить, что можешь вернуться домой в любой момент, когда только захочешь. Тебе не нужно ничего доказывать Курту или кому бы то ни было.
Линна перебила его.
— Я и не пытаюсь никому ничего доказывать. Никому, кроме самой себе, папа.
Сэма невероятно обрадовало оказанное ему Линной доверие. Он крепко обнял дочь. Он был очень доволен, что она счастлива среди этих людей. Договорившись на следующий день вместе пообедать, Сэм уехал домой с чувством облегчения.
Шестое чувство подсказывало Анни, что в жизни Сэма Боумонта есть какое-то страшное несчастье, такое, какому не могут помочь деньги. Она заметила глубокую тоску в его глазах, болезненный цвет лица и дряблость кожи от быстрой потери веса. Этот человек был болен. Она могла поклясться всей своей кухней, что он ничего не говорил Линне.
Узнав о решении Джиллиан уехать, Анни тяжело вздохнула. Девушка была безнадежно влюблена в Джея, и это было во сто раз хуже, чем безрассудное увлечение Стефана Линной. С того самого дня, когда она переехала к ним, все было написано у нее на лице, но принимая во внимание намерения Джея относительно ее сестры, этот выход, вероятно, был наилучшим. Анни кряхтя встала на ноги и, подойдя к тумбочке, на которой стоял телевизор, достала из нижнего ящика маленький белый конверт. Ей было дано ясное указание: рассказать все Джею до его женитьбы. Если он собирается жениться на Джолин, то сейчас самое время отдать ему это письмо. Она положила конверт в карман своего фартука, чтобы уже не передумать.
Джей присел на огромный валун, лежавший в долине на том самом месте, где они всегда встречались с Джолин. Мысли беспорядочно скакали в голове. Проклятье. События его жизни сплелись в такой клубок, что можно было сойти с ума. Сегодня утром он был так поглощен Джолин, так удивлен и даже шокирован ее появлением у него в спальне среди ночи, и столь упоительно было снова заниматься с ней любовью, что на какое-то время он действительно забыл о том, что произошло между ним и Джиллиан.
Каждый раз, как только Джей принимался об этом думать, все его существо начинало бунтовать. Просто невозможно, чтобы кто-то еще смог завести его так же, как Джолин. Ведь он любил ее еще со школьной скамьи! Даже в армии Джей первое время не мог заниматься ни с кем сексом, если не представлял на месте своей партнерши Джолин. Уже почти пять лет, как он не переставая думает о ней. То, что случилось с ним и Джиллиан на озере, несомненно было ошибкой. Но если бы можно было это вычеркнуть из его жизни! Все началось потому, что он был слегка пьян. И пытался представить, что перед ним Джолин. Он целовал ее, как Джолин, обнимал, как Джолин, но зачем обманывать себя, он знал, что это не Джолин. Когда Джиллиан стала отвечать на поцелуи и объятия, когда стала ласкать и возбуждать его, он не мог спутать ее с сестрой. Сердце, душа и голова совершенно отчетливо осознавали, что он не с Джолин. Проникая в ее тело, он знал, что это была Джиллиан. Между ними была какая-то разница, которой он пока не мог уловить, но совершенно точно, они отличались друг от друга.
Джей признавал, что все это до крайности нелепо. Нельзя всего за одну ночь измениться настолько, чтобы забыть женщину, о которой мечтал годами. Это был настоящий кошмар. Какая-то живая, дышащая, адская черная дыра засасывала его. Джолин наконец вернулась к нему, и не дай Бог, ее сестра расскажет ей о том, что случилось прошлым вечером… Его сердце то мучительно сжималось, то разрывалось на куски. Теперь, когда между Джолин и Паркером все кончено, теперь, когда она вернула Паркеру проклятое изумрудное кольцо и, наконец-таки признала, что оставила свой выбор на нем, Джее, что она его любит, теперь, когда перед ним открылась долгожданная возможность быть рядом с той единственной женщиной, которую он желал больше жизни — он умудрился переспать с ее сестрой!
Все это было безумием, ужасной глупостью. Но было еще глупее, что до тех пор, пока полностью не проснулся и не увидел лица, тело женщины, проникшей, словно неземное существо, в его комнату через окно, казалось ему чарующим таинственным сном, и он был убежден, что это Джиллиан. Пока не поцеловал эту женщину — женщину, которая оказалась Джолин.
Час назад Анни сказала, что Джиллиан возвращается в Нью-Йорк, и Джей понял, что разговора не избежать. Ему придется встретиться с ней и попросить ничего не говорить сестре. Он вернулся домой и нашел Джиллиан на пристани с устремленным на озеро внимательным взглядом. Она даже не хотела поворачивать голову в его сторону, и он так смутился, что не знал, как приступить к разговору.
— Анни сказала, ты уезжаешь, — с трудом произнес Джей. — Если это из-за вчерашнего…
Он чувствовал себя подавленным, несчастным и, увидев боль в ее глазах, пришел в крайнее замешательство.
— Я не знаю, что тебе сказать, Джиллиан. Наконец она посмотрела на него, и на ее лице отразилось разочарование:
— Ты занимался любовью со мной и с моей сестрой в один и тот же вечер…
— О Боже, Джиллиан, пожалуйста, не надо. Он чувствовал себя по уши в грязи. Сойдя с пристани, Джей подошел к самой кромке воды и поднял несколько гладких камешков, чтобы хоть чем-то занять свои беспомощно свисавшие по бокам большие руки. Надо было все объяснить ей.
— Я совсем не хотел, чтобы это произошло, клянусь тебе. Но как только я увидел твое тело, твои волосы, все золотые от лучей заходящего солнца, я представил, что это она, — он вздохнул. — Пойми, я не хотел тебя обидеть.
Она молчала, словно немая, и он попытался объяснить все так, чтобы было понятно.
— Джилли, когда не стало моей мамы, жизнь дала мне тяжелый урок. Нельзя отказываться от того, что она тебе дарит сегодня. Нужно брать и пользоваться. Где гарантия, что для тебя наступит завтра? — он стал один за другим бросать камешки в воду, потом нагнулся, чтобы поднять еще. — Когда я вернулся домой, Джолин была с Паркером, и я приложил все силы для того, чтобы воссоединить свою семью, но я люблю твою сестру с семнадцати лет. А вчера вечером я был пьян… я хотел Джолин, но ее со мной не было. Я даже и не думал, что ты…
Лицо Джиллиан вспыхнуло. Это была не только его вина. Да, это он сделал первый шаг, он поцеловал первым, но если бы она сказала «нет», ничего бы не произошло. Джей был настойчив, но вполне мог сдержать себя. Она сама хотела, чтобы это случилось, она сама подтолкнула его на близость. Разумеется, он признавал свою ошибку, но она должна согласиться, что какая-то доля ответственности лежит на ней самой. Джиллиан покорно кивала головой, и по ее щекам бежали слезы. Она видела, как Джей облегченно расслабился.
— Джолин дала Паркеру отставку, и если она согласится выйти за меня замуж, ты и я — мы будем одной семьей. Если же ты все ей расскажешь, а ты имеешь полное право это сделать, то этого уже никогда не будет. Может быть, я того заслуживаю. Может быть, это будет справедливо, и между нами все будет кончено. Но в любом случае, мне бы не хотелось потерять нашу с тобой дружбу. Я ею слишком дорожу. «Но хочешь мою сестру».
— Мы останемся друзьями, — кое-как удалось вымолвить Джиллиан.
Джей протянул к ней руки, и она, подойдя, положила голову ему на грудь, слушая, как быстро стучит его сердце, потом обняла и крепко прижалась. Он стиснул ее в объятиях.
— Я не скажу, — прошептала она, — обещаю. Прежде чем отпустить, он поцеловал ее в лоб, затем отступил на шаг и благодарно сказал:
— Спасибо тебе.
Они вместе пошли домой. Она стояла рядом, запретив себе поддаваться эмоциям, когда он звонил Джолин и назначал свидание в долине. Зная, куда он едет, ей было невероятно больно смотреть, как Джей в приподнятом настроении идет к своему грузовику. Но она стояла на крыльце и не сводила с него глаз.
— Надеюсь, ты добьешься, чего хочешь, — негромко сказала Джиллиан ему вслед.
— Спасибо тебе, что ты сделала это возможным, — обернувшись, ответил он и вернулся, чтобы поцеловать.
Он легонько коснулся ее губ своими губами. Только коснулся. Она так и стояла на крыльце, пока машина не скрылась из виду.
Джолин смотрела на него скептически.
— Она часть моей жизни, часть меня, — медленно говорил Джей, внимательно глядя ей в лицо. Он твердо решил не поддаваться соблазну солгать, сказав, что они с ней уедут, куда она захочет, бросив все и вся. И всех.
— Если ты выйдешь за меня замуж, ты выйдешь замуж и за всю мою семью. И это не секрет, что у меня нет денег. Но когда-нибудь они у меня будут, и ты знаешь, я всегда буду заботиться о тебе, — клятвенно заверил он. — Но я должен позаботиться и о них. По крайней мере, еще два года, пока Томми и Стефен не станут на ноги. На лице Джолин отражались внутреннее возбуждение и недовольство, что было вполне понятно, но вот ее молчание говорило ему о многом, о том, о чем он не хотел даже думать: ее молчание означало, что несмотря на все признания, которые он услышал ночью, когда она лежала в его объятиях, в конечном счете она останется с Паркером. Отставка или нет, но Паркер тоже от нее не отказывался. Джолин отошла на несколько шагов, прежде чем ответить.
— Я не отрекаюсь от своих слов, но мне еще нужно о многом подумать, потому что я хочу быть в себе совершенно уверенной, — сказала она.
— Хорошо. Я все понимаю. Сколько тебе понадобится времени?
— Не знаю. Может быть, неделя.
— А если вдруг ты решишь раньше, ты поставишь меня в известность?
— Тогда я приду к тебе в спальню точно так же, как прошлой ночью, и обо всем скажу.
Он поцеловал ее, балансируя на тонком канате между попыткой сдержать себя, призвав на помощь всю свою выдержку и самообладание, и непреодолимым желанием заняться с ней любовью и этим импульсивным актом обладания телом убедить ее дать ответ, который бы навсегда изменил их судьбы. Она поцеловала его достаточно сдержанно, чтобы он взял себя в руки и подавил нараставшую страсть. Джей посадил Джолин в машину и смотрел, как осторожно она выезжает на трассу, до тех пор, пока «Ягуар» не скрылся за холмом.
Когда он сообщил Анни, что ждет от Джолин ответа, она сказала, внимательно и спокойно посмотрев на него:
— Нам нужно поговорить, сынок.
Выражение ее лица было серьезно. Анни никогда ничего не упускала из поля зрения и, похоже, догадывалась, что произошло между ним и Джиллиан, но в настоящий момент ему нисколько не хотелось обсуждать эту проблему с Анни. Неожиданно раздался спасительный телефонный звонок.
Когда телефон зазвонил еще раз, Анни поднялась, чтобы снять трубку. Джей едва сдержался, чтобы не броситься к телефону самому. Не может быть, чтобы это была Джолин. Но все-таки ему хотелось надеяться, что это она, и он бессовестно подслушал обрывок разговора. Через несколько минут Анни попросила собеседника немного подождать и прикрыла ладонью нижнюю часть трубки. Она была бледна и выглядела так, будто кто-то до смерти напугал ее.
— Это из окружной больницы Лос-Анжелеса, — сказала она. — Они связались со мной, чтобы сообщить о нем, потому что я подавала в розыск, когда он пропал. Я думаю, тебе следует поговорить.
Голос Анни дрожал от волнения.
Когда он взял трубку из ее руки, смертельный ужас охватил все его тело и стальными зубами впился в мозг.
— Это Джей Спренгстен.
По-птичьи тонкий женский голосок, назвавшийся общественным представителем медицинской службы, сообщил, что его отец находится в больнице в тяжелом состоянии. Голосок прощебетал адрес и настоятельно посоветовал, как можно скорее прилететь в Калифорнию. Неожиданно Джей оторвал трубку от уха и, не желая больше слушать, передал ее Анни.
Она раздевалась в полнейшей тишине. Когда он откинул одеяло, приглашая лечь рядом с ним, его плоть напряженно стояла. Закрыв ладонью рот Джея, она стала ласкать его, дразня своими тонкими, нежными, опытными пальцами. Уже через несколько секунд он вошел в нее, неистово, безумно целуя в жаждущие губы и запустив пальцы в волосы. Он мял ее тело, стискивая в своих объятиях, и никак не мог насытиться. И вот он уже снова проник в нее, испытывая сумасшедший прилив возбуждения, наслаждаясь этой безмолвной запретной любовью.
Она тихонько вошла в кухню. Пытаясь восстановить в памяти последовательность невероятных событий вчерашнего дня, Джиллиан достала чашку из застекленного шкафчика и неожиданно застыла, услышав приглушенный смех своей сестры. Ошибиться было невозможно. Воркование Джолин, перебиваемое негромким голосом Джея, доносилось со второго этажа. Они украдкой спускались по лестнице. Через несколько секунд Джилиан увидела, как они, обнявшись, вышли в гостиную, на цыпочках прокрались в коридор и, стараясь не шуметь, закрыли за собой входную дверь.
Пораженная, Джиллиан буквально приросла к полу. Ее мозг отказывался что-либо понимать, сердце превратилось в ледяной комок. Прежде чем она успела опомниться, в кухню вошла Анни, как всегда шурша своим халатом и шаркая по полу шлепанцами. Ей нужно было все подготовить к завтраку и заварить свежий кофе. Под ее пристальным вопросительным взглядом Джиллиан ополоснула под краном чистую сухую чашку.
— Всю ночь не могла уснуть, — пробормотала она и оцепенело побрела из кухни наверх в свою комнату под звук удалявшейся машины сестры.
Услышав, как за Джеем захлопнулась входная дверь и он вошел в кухню, Джиллиан остановилась на ступеньках лестницы, замерев, как мышь. Его торжественные слова эхом прокатились по тишине спящего дома.
— Я собираюсь сделать Джолин предложение, Анни. И если она скажет «да», мы поженимся сразу же, как только я смогу купить ей обручальное кольцо.
Что ответила Анни, Джиллиан не расслышала. Она бросилась в свою комнату и тихо закрыла дверь, отгородившись от всего мира. А ведь он не сказал ей ни слова. Это, наверное, и было самым ужасным из всего, что произошло между ними. После того как они достигли оргазма, и Джиллиан все еще продолжала плыть по волнам блаженства, Джей смотрел в небо глазами, полными восторженного удовлетворения, и молчал. Его молчание было каким-то странным, даже немного жутковатым. Потом он приподнялся на локте и заглянул ей в лицо, и в молочных сумерках она увидела растерянное удивление в его глазах, которое в конце концов превратилось в разочарованное осознание того, что случилось. Джей уронил голову на ее обнаженную грудь, и все его тело поникло беспомощно, изможденно. Но он так и не произнес ни единого слова.
Он только тихо, тяжело вздохнул, и она поняла, что Джей сожалеет о том, что не сдержался. Только теперь он осознал, что наделал, но было слишком поздно, ничего уже нельзя было исправить. И в это мгновение ее словно ударили по лицу — так значит, Джей не собирался заниматься любовью с ней, Джиллиан. Держа ее в своих объятиях, он обнимал Джолин. А она была всего-навсего заменой.
Они смущенно одевались в полнейшей тишине, и он, боясь взглянуть на нее, смотрел в землю. Тогда она взяла его лицо в свои руки и повернула к себе. Джей закрыл глаза.
— Я все знаю, — сказала Джиллиан. — Все в порядке.
Потом она поцеловала его, наверное, в последний раз в жизни, и он, сжав ее плечи, поцеловал Джиллиан в ответ, благодарно и опустошенно.
— Только не говори, что ты сожалеешь, — попросила она. — Это будет просто невыносимо, если ты скажешь, что сожалеешь.
Лицо Джея казалось по-настоящему несчастным в сгущавшихся сумерках. Он отчаянно не мог смириться с тем, что произошло, и беспомощно развел руками, жестом показывая, что действительно не знает, что ей сказать. Она повернулась и пошла в дом, охваченная одновременно ликованием и глубокой грустью, осознавая, что нашла и тут же его потеряла. Тело Джиллиан парило от восторга где-то высоко-высоко, а душу затягивало сумрачное болото печали. Не может быть, что все кончено. Никак не может быть. Они были вместе, были. Какая-то иступленная радость не покидала ее. Несколько часов она беспо койно ворочалась в постели, не силах уснуть, не в силах унять трепет, охвативший ее оттого, что наконец свершилось то, о чем она не смела прежде и мечтать — Джей занимался с ней любовью! И в голове Джиллиан воздвигались сияющие воздушные замки. Ну конечно, он ничего не забудет. Можно даже не сомневаться, что с Джолин ему никогда не будет лучше, чем с ней сегодня, там, у озера.
Она снова ощутила на своих губах теплый, сладкий вкус его губ, почувствовала солоноватый запах пота. У нее снова начинала кружиться голова, земля уходила из-под ног. Она была словно в послешоковом состоянии, все тело прокалывали острые иголки возбуждения. Они не просто занимались сексом, она любили друг друга. Их объединяло место и время, они по очереди доставляли друг другу удовольствие, исследуя и лаская друг друга тела. Конечно же, Джей снова ее захочет. Если быть терпеливой, если подождать немного, он наверное забудет Джолин и вернется к ней.
Действительность безжалостно разрушила все замки и швырнула на землю воздушные обломки. Джиллиан, наконец, дала волю слезам. Он хотел Джолин. Он всегда хотел Джолин. Не прошло и несколько часов после того, как они были вместе на озере, а Джей уже затащил Джолин в свою постель. И вот теперь он хотел жениться на Джолин.
Убедившись, что его нет дома, Джиллиан приняла душ, сделав воду настолько холодной, насколько могла вытерпеть, приложила к опухшим глазам мокрое полотенце, а потом вышла из ванной, чтобы мужественно встретить новый день. Первым делом она разыскала Анни и сообщила ей, что собирается уехать, потому что все-таки решила вернуться в Нью-Йорк. Анни понимающе кивнула головой и сказала:
— Как хочешь, милочка.
Пытаясь скрыть опустошенность, Джиллиан все рассказала Линне. Сжигая за собой мосты, она призналась, что влюблена в Джея.
— Я знаю, — в голосе Линны звучало сочувствие. — То есть, я, конечно, ничего не знала, но подозревала это.
— Он никогда не будет любить никого, кроме Джолин. Он хочет на ней жениться, — печально сказала Джиллиан.
— Подожди, ты разве забыла о моем брате? Они ведь фактически обручены с Джолин. Если она и выйдет за кого замуж, так только за Паркера.
Джиллиан, затаив дыхание, пыталась все хорошенько осмыслить.
— Поженятся они или нет, Джей любит ее, — заметила она, с трудом произнося эти мучительные слова. Он любит ее, и даже если мы, если я…
Она прикусила язык, испугавшись, что сказала лишнее. Она занималась любовью с мужчиной, который собирался жениться на ее сестре. Неожиданно в мозгу Джиллиан сверкнул безумный луч безумной надежды. Если Джолин скажет «нет», Джей вернется к ней, и все проблемы будут решены. В конце концов он забудет Джолин и поедет за ней в Нью-Йорк…
Она сразу же отбросила эту мысль. Джей никогда не бросит свою семью.
После того как Сэм поставил подписи на копиях дополнительного распоряжения, касавшегося наследства, Бурт Хольман подал ему папки с отчетами, содержавшими собранные им сведения о Курте и Анни. Сэм не стал смотреть бумаги.
— Что стало известно о Курте?
— Ничего особенного. Простая рабочая семья из Техаса. Отец на пенсии, бывший сварщик. Мать работала учительницей в школе. Уже умерла. Скромный студент, ничего выдающегося, никаких талантов. Мы еще не закончили собирать сведения. Хотите, возьмем под наблюдение?
Сэм на секунду задумался.
— Нет. Пока не надо.
Его глаз снова разболелся, когда он просматривал отчет относительно Анни. Он выхватывал самое основное: вдова, хорошая репутация в поселке, незапятнанное прошлое.
Выйдя из кабинета своего поверенного, он решил по дороге домой заглянуть к Анни Чатфильд, чтобы навестить наконец Линну и представиться хозяйке пансиона.
Предварительно выпытав, кто он такой, и убедившись в конце концов, что он действительно является отцом Линны, Анни Чатфильд согласилась наконец говорить о ней. Она была немногословна и высказывалась по существу дела, что произвело на него хорошее впечатление. Теперь он не сомневался, что Линна в заботливых, добрых руках и ни в чем не испытывает затруднений. Анни с гордостью рассказывала ему об успехах его дочери. Сэм уже собирался уезжать домой, не застав Линны, как она вошла в комнату вместе с Джиллиан Лоуэлл. Линна была невероятно обрадована ему и уговорила остаться еще ненадолго, чтобы познакомиться с многочисленными семейством Спренгстенов, обитавшем в этом старом доме. Потом она потащила его на озеро, и, когда они завели разговор о жизни, Сэм удивился, как сильно изменилась дочь, почувствовав в ее словах незнакомую ему прежде в ней целеустремленность и уверенность в своих силах. Особенно, когда они говорили о Курте.
— Я все еще ношу его кольцо, но у меня нет уверенности, буду ли я носить это кольцо всегда, — сказала она. — Я не хочу так же зависеть от мужа, как прежде зависела от своей семьи.
— Я знаю, что слишком уж опекал тебя, — неохотно признался он, — и ты сделала правильный выбор, решившись на самостоятельную жизнь. Но ты должна помнить, что можешь вернуться домой в любой момент, когда только захочешь. Тебе не нужно ничего доказывать Курту или кому бы то ни было.
Линна перебила его.
— Я и не пытаюсь никому ничего доказывать. Никому, кроме самой себе, папа.
Сэма невероятно обрадовало оказанное ему Линной доверие. Он крепко обнял дочь. Он был очень доволен, что она счастлива среди этих людей. Договорившись на следующий день вместе пообедать, Сэм уехал домой с чувством облегчения.
Шестое чувство подсказывало Анни, что в жизни Сэма Боумонта есть какое-то страшное несчастье, такое, какому не могут помочь деньги. Она заметила глубокую тоску в его глазах, болезненный цвет лица и дряблость кожи от быстрой потери веса. Этот человек был болен. Она могла поклясться всей своей кухней, что он ничего не говорил Линне.
Узнав о решении Джиллиан уехать, Анни тяжело вздохнула. Девушка была безнадежно влюблена в Джея, и это было во сто раз хуже, чем безрассудное увлечение Стефана Линной. С того самого дня, когда она переехала к ним, все было написано у нее на лице, но принимая во внимание намерения Джея относительно ее сестры, этот выход, вероятно, был наилучшим. Анни кряхтя встала на ноги и, подойдя к тумбочке, на которой стоял телевизор, достала из нижнего ящика маленький белый конверт. Ей было дано ясное указание: рассказать все Джею до его женитьбы. Если он собирается жениться на Джолин, то сейчас самое время отдать ему это письмо. Она положила конверт в карман своего фартука, чтобы уже не передумать.
Джей присел на огромный валун, лежавший в долине на том самом месте, где они всегда встречались с Джолин. Мысли беспорядочно скакали в голове. Проклятье. События его жизни сплелись в такой клубок, что можно было сойти с ума. Сегодня утром он был так поглощен Джолин, так удивлен и даже шокирован ее появлением у него в спальне среди ночи, и столь упоительно было снова заниматься с ней любовью, что на какое-то время он действительно забыл о том, что произошло между ним и Джиллиан.
Каждый раз, как только Джей принимался об этом думать, все его существо начинало бунтовать. Просто невозможно, чтобы кто-то еще смог завести его так же, как Джолин. Ведь он любил ее еще со школьной скамьи! Даже в армии Джей первое время не мог заниматься ни с кем сексом, если не представлял на месте своей партнерши Джолин. Уже почти пять лет, как он не переставая думает о ней. То, что случилось с ним и Джиллиан на озере, несомненно было ошибкой. Но если бы можно было это вычеркнуть из его жизни! Все началось потому, что он был слегка пьян. И пытался представить, что перед ним Джолин. Он целовал ее, как Джолин, обнимал, как Джолин, но зачем обманывать себя, он знал, что это не Джолин. Когда Джиллиан стала отвечать на поцелуи и объятия, когда стала ласкать и возбуждать его, он не мог спутать ее с сестрой. Сердце, душа и голова совершенно отчетливо осознавали, что он не с Джолин. Проникая в ее тело, он знал, что это была Джиллиан. Между ними была какая-то разница, которой он пока не мог уловить, но совершенно точно, они отличались друг от друга.
Джей признавал, что все это до крайности нелепо. Нельзя всего за одну ночь измениться настолько, чтобы забыть женщину, о которой мечтал годами. Это был настоящий кошмар. Какая-то живая, дышащая, адская черная дыра засасывала его. Джолин наконец вернулась к нему, и не дай Бог, ее сестра расскажет ей о том, что случилось прошлым вечером… Его сердце то мучительно сжималось, то разрывалось на куски. Теперь, когда между Джолин и Паркером все кончено, теперь, когда она вернула Паркеру проклятое изумрудное кольцо и, наконец-таки признала, что оставила свой выбор на нем, Джее, что она его любит, теперь, когда перед ним открылась долгожданная возможность быть рядом с той единственной женщиной, которую он желал больше жизни — он умудрился переспать с ее сестрой!
Все это было безумием, ужасной глупостью. Но было еще глупее, что до тех пор, пока полностью не проснулся и не увидел лица, тело женщины, проникшей, словно неземное существо, в его комнату через окно, казалось ему чарующим таинственным сном, и он был убежден, что это Джиллиан. Пока не поцеловал эту женщину — женщину, которая оказалась Джолин.
Час назад Анни сказала, что Джиллиан возвращается в Нью-Йорк, и Джей понял, что разговора не избежать. Ему придется встретиться с ней и попросить ничего не говорить сестре. Он вернулся домой и нашел Джиллиан на пристани с устремленным на озеро внимательным взглядом. Она даже не хотела поворачивать голову в его сторону, и он так смутился, что не знал, как приступить к разговору.
— Анни сказала, ты уезжаешь, — с трудом произнес Джей. — Если это из-за вчерашнего…
Он чувствовал себя подавленным, несчастным и, увидев боль в ее глазах, пришел в крайнее замешательство.
— Я не знаю, что тебе сказать, Джиллиан. Наконец она посмотрела на него, и на ее лице отразилось разочарование:
— Ты занимался любовью со мной и с моей сестрой в один и тот же вечер…
— О Боже, Джиллиан, пожалуйста, не надо. Он чувствовал себя по уши в грязи. Сойдя с пристани, Джей подошел к самой кромке воды и поднял несколько гладких камешков, чтобы хоть чем-то занять свои беспомощно свисавшие по бокам большие руки. Надо было все объяснить ей.
— Я совсем не хотел, чтобы это произошло, клянусь тебе. Но как только я увидел твое тело, твои волосы, все золотые от лучей заходящего солнца, я представил, что это она, — он вздохнул. — Пойми, я не хотел тебя обидеть.
Она молчала, словно немая, и он попытался объяснить все так, чтобы было понятно.
— Джилли, когда не стало моей мамы, жизнь дала мне тяжелый урок. Нельзя отказываться от того, что она тебе дарит сегодня. Нужно брать и пользоваться. Где гарантия, что для тебя наступит завтра? — он стал один за другим бросать камешки в воду, потом нагнулся, чтобы поднять еще. — Когда я вернулся домой, Джолин была с Паркером, и я приложил все силы для того, чтобы воссоединить свою семью, но я люблю твою сестру с семнадцати лет. А вчера вечером я был пьян… я хотел Джолин, но ее со мной не было. Я даже и не думал, что ты…
Лицо Джиллиан вспыхнуло. Это была не только его вина. Да, это он сделал первый шаг, он поцеловал первым, но если бы она сказала «нет», ничего бы не произошло. Джей был настойчив, но вполне мог сдержать себя. Она сама хотела, чтобы это случилось, она сама подтолкнула его на близость. Разумеется, он признавал свою ошибку, но она должна согласиться, что какая-то доля ответственности лежит на ней самой. Джиллиан покорно кивала головой, и по ее щекам бежали слезы. Она видела, как Джей облегченно расслабился.
— Джолин дала Паркеру отставку, и если она согласится выйти за меня замуж, ты и я — мы будем одной семьей. Если же ты все ей расскажешь, а ты имеешь полное право это сделать, то этого уже никогда не будет. Может быть, я того заслуживаю. Может быть, это будет справедливо, и между нами все будет кончено. Но в любом случае, мне бы не хотелось потерять нашу с тобой дружбу. Я ею слишком дорожу. «Но хочешь мою сестру».
— Мы останемся друзьями, — кое-как удалось вымолвить Джиллиан.
Джей протянул к ней руки, и она, подойдя, положила голову ему на грудь, слушая, как быстро стучит его сердце, потом обняла и крепко прижалась. Он стиснул ее в объятиях.
— Я не скажу, — прошептала она, — обещаю. Прежде чем отпустить, он поцеловал ее в лоб, затем отступил на шаг и благодарно сказал:
— Спасибо тебе.
Они вместе пошли домой. Она стояла рядом, запретив себе поддаваться эмоциям, когда он звонил Джолин и назначал свидание в долине. Зная, куда он едет, ей было невероятно больно смотреть, как Джей в приподнятом настроении идет к своему грузовику. Но она стояла на крыльце и не сводила с него глаз.
— Надеюсь, ты добьешься, чего хочешь, — негромко сказала Джиллиан ему вслед.
— Спасибо тебе, что ты сделала это возможным, — обернувшись, ответил он и вернулся, чтобы поцеловать.
Он легонько коснулся ее губ своими губами. Только коснулся. Она так и стояла на крыльце, пока машина не скрылась из виду.
Джолин смотрела на него скептически.
— Она часть моей жизни, часть меня, — медленно говорил Джей, внимательно глядя ей в лицо. Он твердо решил не поддаваться соблазну солгать, сказав, что они с ней уедут, куда она захочет, бросив все и вся. И всех.
— Если ты выйдешь за меня замуж, ты выйдешь замуж и за всю мою семью. И это не секрет, что у меня нет денег. Но когда-нибудь они у меня будут, и ты знаешь, я всегда буду заботиться о тебе, — клятвенно заверил он. — Но я должен позаботиться и о них. По крайней мере, еще два года, пока Томми и Стефен не станут на ноги. На лице Джолин отражались внутреннее возбуждение и недовольство, что было вполне понятно, но вот ее молчание говорило ему о многом, о том, о чем он не хотел даже думать: ее молчание означало, что несмотря на все признания, которые он услышал ночью, когда она лежала в его объятиях, в конечном счете она останется с Паркером. Отставка или нет, но Паркер тоже от нее не отказывался. Джолин отошла на несколько шагов, прежде чем ответить.
— Я не отрекаюсь от своих слов, но мне еще нужно о многом подумать, потому что я хочу быть в себе совершенно уверенной, — сказала она.
— Хорошо. Я все понимаю. Сколько тебе понадобится времени?
— Не знаю. Может быть, неделя.
— А если вдруг ты решишь раньше, ты поставишь меня в известность?
— Тогда я приду к тебе в спальню точно так же, как прошлой ночью, и обо всем скажу.
Он поцеловал ее, балансируя на тонком канате между попыткой сдержать себя, призвав на помощь всю свою выдержку и самообладание, и непреодолимым желанием заняться с ней любовью и этим импульсивным актом обладания телом убедить ее дать ответ, который бы навсегда изменил их судьбы. Она поцеловала его достаточно сдержанно, чтобы он взял себя в руки и подавил нараставшую страсть. Джей посадил Джолин в машину и смотрел, как осторожно она выезжает на трассу, до тех пор, пока «Ягуар» не скрылся за холмом.
Когда он сообщил Анни, что ждет от Джолин ответа, она сказала, внимательно и спокойно посмотрев на него:
— Нам нужно поговорить, сынок.
Выражение ее лица было серьезно. Анни никогда ничего не упускала из поля зрения и, похоже, догадывалась, что произошло между ним и Джиллиан, но в настоящий момент ему нисколько не хотелось обсуждать эту проблему с Анни. Неожиданно раздался спасительный телефонный звонок.
Когда телефон зазвонил еще раз, Анни поднялась, чтобы снять трубку. Джей едва сдержался, чтобы не броситься к телефону самому. Не может быть, чтобы это была Джолин. Но все-таки ему хотелось надеяться, что это она, и он бессовестно подслушал обрывок разговора. Через несколько минут Анни попросила собеседника немного подождать и прикрыла ладонью нижнюю часть трубки. Она была бледна и выглядела так, будто кто-то до смерти напугал ее.
— Это из окружной больницы Лос-Анжелеса, — сказала она. — Они связались со мной, чтобы сообщить о нем, потому что я подавала в розыск, когда он пропал. Я думаю, тебе следует поговорить.
Голос Анни дрожал от волнения.
Когда он взял трубку из ее руки, смертельный ужас охватил все его тело и стальными зубами впился в мозг.
— Это Джей Спренгстен.
По-птичьи тонкий женский голосок, назвавшийся общественным представителем медицинской службы, сообщил, что его отец находится в больнице в тяжелом состоянии. Голосок прощебетал адрес и настоятельно посоветовал, как можно скорее прилететь в Калифорнию. Неожиданно Джей оторвал трубку от уха и, не желая больше слушать, передал ее Анни.