Робертс Нора. Зимняя роза

   — Угощение более чем скромное, — начала она.
   — Оно настолько же великолепное, насколько и щедрое. Но еще более приятно мне ваше общество. Дейрдре задумчиво посмотрела на него.
   — Думаю, мне действительно нравятся комплименты, но я не умею поддерживать такой разговор. Принц взял ее за руку.
   — Так почему бы вам не попробовать этому научиться? Дейрдре с трудом сдержала смех и отрицательно покачала головой.
   — Лучше расскажите о своем доме и семье. Ваша сестра, — вспомнила девушка, — она красива?
   — О да! Ее зовут Гвенис. Два года назад она вышла замуж.
   — По любви?
   — Да. Ее муж — наш друг и сосед, и они нравились друг другу еще с детства. Когда я в последний раз ее видел, она ожидала второго ребенка, — легкая тень пробежала по его лицу. — Я надеялся, что успею вернуться домой к его рождению.
   — А ваш брат?
   — Риддок молод и упрям. Носится верхом, как дьявол.
   — Вы им гордитесь.
   — Конечно. Вот он бы смог почитать вам стихи, — Кайлер поднял свой кубок. — Это он умеет. И больше всего любит выманивать красавиц в сад поболтать под луной.
   Дейрдре намеренно задавала вопросы, чтобы заставить его рассказать о себе. Она сомневалась в своем умении вести непринужденный разговор. И так приятно было просто сидеть и слушать, как принц легко говорит о том, что для нее было настоящим чудом. Лето и сады, купание в пруду, поездка на сельскую ярмарку… Подводы со спелыми красными яблоками. Интересно, какие они на вкус? Корзины цветов, о чьих ароматах она могла 1 только мечтать… Теперь его страна представлялась ей чем-то похожим на картинки, которые она видела в книгах. Теперь она много знала о его жизни, которая была более прекрасной, чем все то, о чем она когда-либо читала.
   И чего бы ей это потом ни стоило, сейчас ей хотелось просто раствориться в нем, в звучании его голоса, в его заразительном смехе. Дейрдре подумала, что могла бы дни напролет сидеть здесь, —1 чтобы болтать вот так, без особой цели, позабыв обо всех делах. Просто сидеть с ним возле теплого огня, чувствовать сладкий вкус вина на губах и так откровенно смотреть ему в глаза…
   Девушка не стала возражать, когда принц взял ее руку и начал ласкать ее пальцы. Если это и есть флирт, то это весьма приятный способ провести время.
   Они говорили о дальних странах и других культурах. О картинах и пьесах.
   — Ваши книги не стояли без дела, — заметил принц. — Из тех ученых, с кем я знаком, мало кто настолько же начитан.
   — С помощью книг я могу увидеть мир. А романы рассказывают мне о том, как живут другие люди. Раз в году, в летнее солнцестояние, мы устраиваем праздник. Всегда бывают музыка и игры. Я выбираю рассказ, и мы все принимаем участие в постановке, словно это пьеса. Для людей мало просто выжить. Им нужны яркие краски и веселье.
   На самом деле бывали моменты, когда ей до слез хотелось увидеть настоящие краски жизни.
   — Все наши дети умеют читать, — продолжала Дейрдре, — и считать. Если у тебя есть только одно окно во внешний мир, тебе надо в него смотреть. Один из моих людей, ну, на самом деле он пока еще очень мал, сочиняет рассказы. Удивительно красивые рассказы.
   Она замолчала, удивляясь собственной разговорчивости.
   — Я утомила вас своей болтовней.
   — Нет, — принц сильнее сжал ее ладонь. Он уже начинал понимать, что времени, проведенного с ней, никогда не будет достаточно. — Расскажите мне еще что-нибудь. Вы ведь играете на музыкальных инструментах? На арфе. Я слышал, как вы пели, аккомпанируя себе. Это было похоже на сон.
   — У вас был жар. Я играю, но совсем немного. Должно быть, эта способность досталась мне в наследство от отца.
   — Я бы хотел еще раз услышать. Вы сыграете для меня, Дейрдре?
   — Если вам этого хочется.
   Но когда она встала, в зал вбежал слуга.
   — Моя госпожа, маленький Филэн…
   — Что случилось?
   — Он с другими мальчишками играл на лестнице и упал. Мы не можем привести его в сознание. Госпожа, боюсь, он умирает.

Глава 6

   Слуги побоялись двигать мальчика — накрыли его одеялом и оставили у подножия лестницы. Ребенок не шевелился, и на первый взгляд казалось, что он уже мертв. Принц много раз встречался со смертью, чтобы сразу узнать ее лицо. По его мнению, мальчишке было около десяти лет. Светловолосый и еще по-детски круглощекий… Вот только сейчас его лицо было серым, а волосы заливала кровь.
   Одни стояли на коленях возле малыша, другие столпились вокруг места трагедии. Однако когда вбежала Дейрдре, толпа расступилась.
   — Отойдите, — сразу распорядилась она. — Мне нужно место.
   Королева собиралась опуститься на колени возле ребенка, когда его мать вырвалась из рук мужчин, пытавшихся ее удержать, упала ей в ноги и окровавленными руками вцепилась в подол бархатного платья.
   — Мой малыш! О, прошу вас, госпожа, помогите моему мальчику!
   — Я помогу, Айлиш. Конечно, я ему помогу, — зная, что сейчас дорога каждая секунда, Дейрдре наклонилась и твердо высвободила подол своего платью из рук охваченной ужасом женщины. — Айлиш, ради своего сына ты должна быть сильной и довериться мне. А сейчас позволь мне его осмотреть.
   — Он поскользнулся, моя госпожа.
   К ним робко приблизился еще один малыш. Он не плакал, но круглые от ужаса глаза казались огромными и на щеках еще не высохли дорожки от слез.
   — Мы играли на ступеньках в лошадь и всадника, и он поскользнулся.
   — Все будет хорошо.
   «Слишком много горя, — думала Дейрдре, ощущая, как волна отчаяния захлестывает ее. — Слишком много страха».
   — Теперь все будет хорошо. Я позабочусь о нем, — сказала она несчастной матери.
   — Дейрдре, — Кайлер говорил так тихо, что его слышала она одна. — Ты ничего не сможешь сделать. На его челе печать смерти.
   Она тоже это чувствовала и знала, что времени осталось совсем мало.
   — Ты чувствуешь присутствие смерти или наш собственный страх? — она осторожно провела рукой по изломанному телу, ощущая его боль. Внутри у него было так много повреждений, что у нее заныло сердце. Лекарства здесь уже не помогут.
   Но когда она подняла взгляд, ее лицо оставалось сосредоточенным.
   — Корделия, сбегай за моей сумкой с медикаментами. И поторопись. Остальные, пожалуйста, расходитесь. Оставьте меня наедине с мальчиком. Айлиш, пожалуйста, оставь нас.
   — О нет! Умоляю вас, госпожа! Нет, я должна остаться с моим мальчиком!
   — Ты мне веришь?
   — Госпожа, — рыдая, она схватила Дейрдре за руку. — Да, моя госпожа!
   — Тогда делай так, как я сказала. Теперь ступай и молись.
   — Его шея, — начал было Кайлер, но Дейрдре резко обернулась и сердитым взглядом заставила его замолчать.
   — Помолчи! Или помоги мне, или уходи со всеми, только не отвлекай меня.
   Когда Айлиш наконец силой утащили прочь, девушка закрыла глаза.
   — Это причинит ему боль. Мне жаль его, но так надо. Держи мальчика. Он должен лежать неподвижно. И не вмешивайся. Не вмешивайся, что бы ни произошло, хорошо?
   — Нет, — ответил принц, но все же передвинулся так, чтобы поудобнее взять руки малыша в свои.
   — Очисти свой разум от мыслей о смерти, — приказала Дейрдре, — и страха, и сомнений. Гони их, как привык это делать перед битвой. Здесь и так слишком много тьмы. Ты сможешь?
   — Да, смогу. — Как она и просила, Кайлер позволил холоду проникнуть в свое сознание, очищая его от всего ненужного. Как перед боем.
   — Филэн, — позвала Дейрдре, — Филэн, маленький бард! Она говорила вполголоса, мягко, почти напевая. Потом провела по его телу руками.
   — Борись, прошу тебя!
   Она хорошо знала этого мальчика, видела, как он живет, учится, растет. Она любила его голос, его широкую улыбку, его живой ум. Он принадлежал ей, как и все остальные люди в замке Розы, с момента своего рождения. Поэтому ей легко было слиться с его сознанием.
   Пока ее руки продолжали привычно работать, поглаживая и массируя маленькое тело, Дейрдре проникла в сознание ребенка. Она услышала, как он весело смеется, прыгая и бегая с друзьями вверх и вниз по узким каменным ступеням. Почувствовала, как замерло его сердце, когда он поскользнулся. Потом мгновение страха или, скорее, ужаса сменилось чудовищной болью. Треск ломающейся кости заставил ее негромко вскрикнуть и резко запрокинуть голову. Что-то внутри нее разбилось, словно хрупкий фарфор, который уронили на каменный пол. Боль была непереносимой.
   Кайлер заметил, что Дейрдре открыла глаза. Зеленые, бездонные, почти светящиеся в полумраке. Она дышала тяжело и быстро, лоб был покрыт потом. И мальчик тонко вскрикнул, пытаясь освободиться из его объятий. Девушка и ребенок стонали в агонии. Одной рукой она приподняла его голову, второй накрыла его сердце. Их трясло как в лихорадке, и оба были бледны как смерть.
   Когда Дейрдре покачнулась, Кайлер вскрикнул и кинулся к ней, чтобы не дать ей упасть. В этот миг он ощутил жар, яростный поток которого, казалось, перетекал из ее тела в тело ребенка. Так продолжалось до тех пор, пока детские руки, которые он держал, не стали горячими, словно раскаленное железо.
   Мальчик открыл глаза.
   — Маленький Филэн, — ее низкий голос звучал твердо, а каменные стены порождали гулкое эхо, — возьми то, что тебе нужно. Огонь или исцеление.
   Дейрдре наклонилась и мягко коснулась губами его губ.
   — Живи. Останься с нами. Ты нужен своей матери.
   Пораженный, Кайлер смотрел, как серое лицо ребенка вновь обретает краски. Принц мог бы поклясться, что почувствовал, как смерть отступила, растворившись среди теней.
   — Моя госпожа, — голос мальчишки звучал так, словно он только что проснулся, — я упал.
   — Да, я знаю. Теперь спи, — она провела рукой по его глазам, и ребенок со вздохом закрыл их. — И выздоравливай.
   — Будь добр, позови его мать, — попросила она Кайлера, — и Корделию.
   — Дейрдре…
   — Пожалуйста! — На нее накатывалась слабость. Дейрдре хотелось одного — оказаться в своей комнате, подальше от чужих глаз. Скоро силы окончательно покинут ее. — Позови их, чтобы я могла сказать, что нужно для него сделать.
   Девушка так и не поднялась с колен, когда принц встал. Голоса людей казались ей далеким гулом океана. Пока Айлиш сидела рядом с сыном, обнимала его и покрывала поцелуями дрожащие руки девушки, Дейрдре давала четкие и подробные инструкции как следует ухаживать за мальчиком.
   — Хватит, — напуганный ее бледностью, Кайлер поднял королеву с пола. — Позаботьтесь о малыше.
   — Я еще не закончила, — попыталась возразить Дейрдре.
   — Нет, черт побери, ты уже достаточно сказала и сделала! — с вызовом сказал принц и обвел взглядом столпившихся людей, всем своим видом говоря, что не потерпит возражений. — Где твоя комната?
   — Сюда, милорд, — Орна указала на двери и провела его по коридору к другой лестнице. — Я знаю, как ей помочь, милорд.
   — Так сделай это, — шагая по ступенькам, он смотрел на девушку, которую бережно нес на руках. Принц заметил, что она потеряла сознание. Ее кожа казалась прозрачной, глаза были закрыты. На руках краснела кровь мальчишки. — Чем она рисковала, отбирая ребенка у смерти?
   — Я не могу сказать, милорд, — Орна открыла дверь комнаты и бросилась к кровати. — Теперь я сама позабочусь о ней.
   — Я останусь.
   Служанка поджала губы, наблюдая, как он укладывает Дейрдре на кровать.
   — Мне нужно раздеть ее, чтобы вымыть. Борясь с гневом, он отвернулся и пошел к окну.
   — Делай то, что считаешь нужным. Значит, это она сделала и для меня?
   — Я не могу сказать, — когда он повернулся, Орна твердо взглянула ему в глаза. — Она ничего мне не рассказывает. Она ни с кем не говорит об этом. Принц Кайлер, я бы попросила вас не поворачиваться, пока моя госпожа не будет должным образом одета.
   — Женщина, сейчас меня меньше всего волнует ее стыдливость, — пробурчал Кайлер, но все же отвернулся к окну.
   Он слышал о тех, кто умеет лечить силой мысли. Но никогда не верил в то, что это возможно. До сегодняшнего вечера. И никогда он не задумывался, какую цену платит такой лекарь за исцеление больного.
   — Ей нужно поспать, — немного погодя тихо сказала Орна.
   — Я не буду ей мешать, — он подошел к постели, внимательно всматриваясь в лицо девушки. В нем по-прежнему не было ни кровинки, но ему показалось, что дышит она глубже и спокойнее. — Но и не уйду.
   — У моей госпожи столько силы и отваги, что хватило бы на десять воинов.
   — Если бы у меня было десять таких храбрецов, никто и никогда больше не осмелился бы бросить нам вызов. Орна кивнула, довольная его ответом.
   — И что бы там ни думала моя госпожа, у нее мягкое сердце, — служанка поставила бутылочку и бокал на столик рядом с кроватью. — Смотрите, не разбейте. Когда она проснется, дайте ей немного этого укрепляющего настоя. Я буду рядом на случай, если вам понадоблюсь.
   Оставшись наедине с девушкой, Кайлер поставил стул перед кроватью и сел, чтобы охранять ее сон. Прошел час, а потом и второй. Дейрдре не двигалась. В свете камина ее кожа оставалась белой как мрамор. Принц боялся, что она никогда не проснется и, как красавица из сказки, будет спать сотни лет.
   Если бы ему рассказали такую историю еще вчера, он назвал бы ее глупой сказкой, выдуманной, чтобы позабавить детей, Но после того, что ему довелось увидеть, принцу казалось, что все возможно. По-прежнему смешанный с тревогой, внутри него закипал гнев. Она рисковала собственной жизнью. Он видел, как смерть тянулась к ней своими холодными пальцами. Она поставила на кон свою жизнь, чтобы спасти жизнь ребенка. И, — теперь Кайлер был в этом уверен, — его жизнь.
   Когда Дейрдре попыталась открыть глаза, принц налил в бокал оставленного Орной настоя.
   — Выпей, — он приподнял ее голову. — Ничего не говори. Просто сделай глоток.
   Дейрдре отхлебнула настоя и вздохнула. Рука, которую она протянула было, чтобы оттолкнуть бокал, бессильно упала на постель.
   — Что с Филэном? — прошептала девушка.
   — Я не знаю, — он снова поднес бокал к ее губам. — Выпей еще. Она послушно сделала еще один глоток и снова повернулась к принцу.
   — Спроси. Узнай, что с маленьким Филэном. Пожалуйста. Мне надо знать.
   — Сначала пей. Весь бокал.
   Она сделала так, как сказал Кайлер, но все это время не сводила с него умоляющего взгляда. Если бы у нее были силы, она бы сама пошла и узнала. Но слабость приковала ее к постели, и все, что она могла сделать, это довериться Кайлеру.
   — Пожалуйста! Я не смогу успокоиться, пока не узнаю, как он себя чувствует.
   Принц поставил опустевший бокал и направился к двери. Орна сидела на стуле в коридоре, вышивая при свете свечей. Она вопросительно взглянула на Кайлера, потом сказала:
   — Передайте госпоже, чтобы она не волновалась. Малыш отдыхает. И выздоравливает, — служанка встала. — Милорд, если вы хотите отдохнуть, я побуду с моей госпожой.
   — Иди спать, — коротко бросил принц. — Сегодня я останусь с ней.
   Орна поклонилась, чтобы спрятать улыбку.
   — Как пожелаете.
   Принц вернулся в комнату и закрыл дверь. Обернувшись, он увидел, что Дейрдре сидит на кровати. Ее волосы цвета меда рассыпались по батисту белоснежной ночной сорочки.
   — Твой малыш в порядке и сейчас отдыхает.
   Он увидел, как после этих слов краски вернулись на ее лицо. Глаза девушки снова заблестели. Он подошел к изножью кровати, задрапированному темно-красным бархатом.
   — Силы быстро возвращаются к вам, моя госпожа.
   — Настой очень сильный, — и впрямь, мысли перестали путаться, далекие отголоски боли почти затихли.
   — Спасибо за то, что помог. Его мать и отец были слишком подавлены горем, чтобы помочь мне. Их страх мог отвлечь меня. Страх делает смерть сильнее.
   Она напряженно оглядела комнату. Орна не оставила ей халата.
   — А сейчас прости, но я хочу сама сходить и посмотреть на него.
   — Не сегодня.
   К вящему смущению девушки принц сел на кровать рядом с ней. Только гордость помешала Дейрдре отодвинуться или попытаться натянуть одеяло до самого подбородка.
   — Я хотел бы задать тебе пару вопросов.
   — Я уже ответила на твои вопросы.
   — А теперь у меня появилось еще несколько, — принц нахмурился. — Мальчишка умирал. У него был пробит череп, шея была если не сломана, то сильно повреждена. Левая рука перебита в нескольких местах.
   — Да, — спокойно кивнула девушка. — И еще было очень много невидимых снаружи повреждений. У него было внутреннее кровотечение. Так много крови для такого маленького ребенка… Но у нашего маленького Филэна сильный дух. Он мне очень дорог.
   — Он должен был бы умереть в течение нескольких минут.
   — Но он не умер.
   — Почему?
   — Я не могу тебе ответить, — волнуясь, она дернула себя за волосы. — Я не могу тебе это объяснить.
   — Не можешь или не хочешь?
   — Не могу.
   Когда Дейрдре попыталась отвернуться, он поймал ее за подбородок и твердо повернул к себе.
   — Попытайся.
   — Ты слишком много себе позволяешь, — сухо ответила она. — Испытываешь мое терпение снова и снова.
   — Значит, пора начинать к этому привыкать. Я держал мальчишку на руках, — напомнил он. — Я видел и чувствовал, как жизнь начала возвращаться в его тело. Расскажи мне, что ты сделала.
   Дейрдре хотелось прогнать его, но он помог ей, когда она больше всего нуждалась в помощи. Поэтому девушка ответила:
   — Это своего рода поиск и слияние. Мы открываемся друг другу, — Дейрдре подняла руку, пытаясь подобрать слова, и снова ее уронила. — Можешь называть это верой.
   — Это причиняет тебе боль.
   — А ты думал, что схватка со смертью может быть безболезненной? Кому как не тебе знать об этом? Чтобы исцелить человека, я должна почувствовать то, что чувствует он, и вернуть его… — она тряхнула головой, злясь, что не может подобрать более точных слов. — Мне нужно вернуть его в тот момент, когда он почувствовал боль. А потом мы вместе боремся с ней. Вот так я это вижу, ощущаю, понимаю.
   — Ты борешься не только с болью. Ты меряешься силой с самой смертью. Я все видел.
   — Мы оказались сильнее.
   — А если бы нет?
   — Тогда победила бы смерть, — просто ответила она. — И сегодня ночью мать оплакивала бы своего первенца.
   — А ты, Дейрдре — Снежная Королева? Твои люди оплакивали бы тебя?
   — Всегда есть риск умереть. Ты бы отказался от боя, Кайлер? Ты не вышел бы на поле брани, зная, что, возможно, тебе придется расстаться с жизнью? Разве ты не защитил бы любого из своих людей, если бы так было нужно? Почему же ты отказываешь мне в праве это сделать?
   — Я не был одним из твоих людей, — прежде чем она успела отвернуться, принц взял ее за руку. — Ты вместе со мной сражалась со смертью, Дейрдре, теперь я вспомнил. Я думал, что это только сон, но теперь я знаю, что это было на самом деле. Боль, словно меч, снова вспорола мне бок. И эта боль отражается в твоих глазах, когда ты смотришь на меня. Жар твоего тела, жар твоей жизни, который перетекает в меня. А ведь для тебя я был никем…
   — Ты — человек. Ты был ранен, — девушка протянула руку и коснулась его щеки. — Почему ты злишься? Мне нужно было позволить тебе умереть только потому, что лекарств было недостаточно, чтобы спасти тебя? Следовало ли мне отвернуться от тебя и от моего дара только потому, что твое спасение причинит мне минутную боль? Или твоя гордость ранена тем, что за твою жизнь боролась женщина?
   — Возможно, — принц накрыл ладонью ее руку и прижал ее к своей щеке. — Когда я нес тебя сюда, я боялся, что ты умираешь. И я чувствовал себя абсолютно беспомощным.
   — Но ты остался со мной.
   Принц хотел было что-то сказать, но передумал, встал и начал мерить шагами комнату.
   — Дейрдре, мужчина идет в бой — меч на меч, копье на копье, кулак на кулак. Это реальные вещи. А то, что сделала ты — чудо ли, колдовство ли, — намного больше. Ты права, я не смогу этого понять.
   — Но теперь ты стал относиться ко мне по-другому.
   — Это правда.
   Дейрдре опустила ресницы.
   — Тебе нечего стыдиться. Большинство мужчин не остались бы даже, чтобы помочь мне, не говоря уже о том, чтобы поговорить со мной. Я благодарю тебя. А теперь, с твоего позволения, мне хотелось бы побыть одной.
   Кайлер медленно повернулся к ней.
   — Ты поняла меня неправильно. Раньше я думал о тебе как о женщине. Красивой, сильной, умной. Грустной. А теперь я знаю, что ты — больше, чем просто женщина. Ты действительно столь низкого мнения обо мне? Ты думаешь, что из-за твоего дара я отвернусь от тебя? Но я больше всего на свете хочу быть с тобой. И не имею на это права.
   Она подняла на него взгляд, чувствуя, как часто забилось сердце.
   — Значит, ты чувствуешь себя обязанным мне? Это благодарность?
   — Я благодарен тебе, но то, что я чувствую, глядя на тебя, я бы не назвал благодарностью.
   — Тогда желание? — девушка выскользнула из постели.
   — Да, я хочу тебя.
   — Меня не касался ни один мужчина. Я хочу, чтобы ты был первым.
   — Разве я имею на это право, если я не смогу остаться с тобой? Мне давно следовало уехать. Меня ждут мой народ и мои родные.
   — Ты был со мной честен, а это значит больше, чем льстивые речи и пустые обещания. Я много думала об этом и теперь знаю точно. Когда я лечила тебя, я ощутила что-то, чего еще никогда не чувствовала. Вместе со страданием и холодом, которые причиняли мне боль, был еще и… свет.
   Не сводя с него взгляда, девушка протянула руки.
   — Я сказала, что ничего не делала, чтобы привязать тебя к себе, и это правда. Но что-то случилось со мной, когда моя душа слилась с твоей душой. Это злило и пугало меня. Но сейчас, — Дейрдре вздохнула и, покраснев, продолжала, — это восхищает меня. Мне так холодно! Подари мне одну ночь тепла. Ты сказал, что хочешь, чтобы я пришла к тебе по доброй воле.
   Она подняла руки и развязала ленты на лифе ночной сорочки.
   — Возьми меня! — и белоснежный батист соскользнул на пол.

Глава 7

   Она была прекрасна. О такой женщине можно было только мечтать. Невысокая и стройная, она стояла в пляшущем свете свечей и камина.
   — Подаришь ли ты мне ночь?
   — Дейрдре, любовь моя, я подарил бы тебе всю мою жизнь.
   — Мне не нужны клятвы, которые невозможно сдержать. Я не хочу ничего, кроме правды. Дай мне только то, что можешь, и этого будет достаточно, — грустно ответила девушка.
   — Моя госпожа, — Кайлеру почему-то показалось, что шаг к ней будет самым важным в его жизни. И когда он сжал ее ладони, принцу показалось, что он держит в руках весь мир. — Это правда. Как и почему, я не знаю. Но еще никогда я не говорил эти слова так искренне.
   Дейрдре верила, что он говорит серьезно. Здесь и сейчас он действительно верил в то, что сказал.
   — Кайлер, вся жизнь — для тех, кто свободен.
   «И ты будешь свободна, — мысленно пообещал принц. — Чего бы мне это ни стоило. Но сейчас не время для битв и планов на будущее…»
   — Если ты не хочешь принять это обещание, то я поклянусь тебе вот в чем: я никогда никого не любил и не буду любить так, как тебя.
   — В этом я тоже могу тебе поклясться. Я думала, что мне придется это сделать, чтобы выполнить долг, — девушка подняла руки к его лицу и ласково погладила пальчиками выступающие скулы. — И я думала, что в первый раз мне будет страшно, — она тихо засмеялась. — Мое сердце бьется как сумасшедшее. Ты слышишь?
   Принц мягко положил ладонь ей на грудь. Он почувствовал, как быстро стучит сердце девушки и как она дрожит.
   — Я не сделаю тебе больно. У; — О нет, — она тоже накрыла ладонью его сердце.
   «Когда-то они уже бились вместе, — подумала она, — очень близко, как одно целое. Мир изменился для меня с того момента. И уже никогда не станет прежним».
   — Я знаю, ты не причинишь мне вреда. Согрей меня, Кайлер. Согрей, как мужчина согревает женщину.
   Принц прижал ее к себе. Мягко, осторожно. Нежно прикоснулся губами к ее губам.
   «Вот оно, — подумала Дейрдре. — Вот оно снова — это чудо встречающихся в поцелуе губ». Выдохнув его имя, она позволила себе полностью раствориться в поцелуе.
   — Когда ты в первый раз меня поцеловал, я подумала, что ты глуп.
   Она почувствовала, как его губы изогнулись в улыбке.
   — Правда?
   — Замерзший до полусмерти и истекающий кровью, ты впустую потратил свой последний вздох, лишь бы пофлиртовать с женщиной. Как это по-мужски!
   — Не впустую, — поправил принц. — Но сейчас я могу сделать намного больше.
   С легкостью, доставившей удовольствие им обоим, Кайлер подхватил ее на руки.
   — Пора в постель, моя госпожа.
   Она запустила пальцы в его шелковистую черную гриву. Ей так долго этого хотелось!
   — Тебе придется всему учить меня.
   Она невинна! Кайлер едва не застонал от охватившего его возбуждения. Сегодня она подарит ему то, чего не дарила еще никому. В мягком свете свечей он любовался ее лицом и видел, что она отдает ему свое сокровище без стыда или страха. Нет, он не причинит ей вреда, но сделает все, что в его силах, чтобы подарить ей наслаждение.
   Принц уложил ее на кровать и потерся щекой о ее щеку.
   — Для меня будет огромным удовольствием учить тебя.
   — Я видела, как совокупляются козы.
   Кайлер расхохотался, уткнувшись лицом в ее волосы.
   — Я обещаю тебе, что это будет несколько отличаться от того, чем занимаются козы. Поэтому будь предельно внимательна, — он поднял голову, и на губах его появилась насмешливая улыбка, — на своем первом уроке.
   «Он терпеливый учитель, — думала Дейрдре. Ее тело вздрагивало и пело под его пальцами. — И, без сомнения, талантливый».