Время пребывания блаженного Иеронима в Вифлееме было временем расцвета его литературной деятельности. Особенно это нужно сказать про первые десять лет. Затем приступы горячки, страх общественных бедствий, охвативший весь Восток, трепетавший в ожидании нашествия гуннов [ ], нарушили мирное пребывание блаженного Иеронима в Вифлееме. Но особенно много огорчений доставила ему его полемика, от которой он не мог отказаться и здесь, в вифлеемском удалении от мира, и которую он вел с большим подъемом чувства. Блаженный Иероним или обличал лиц, высказывавших взгляды, несогласные с учением Церкви, или защищал свои воззрения в случае нападок на них со стороны лиц, расходившихся с мнением блаженного отца по известному церковному вопросу. Так блаженный Иероним выступил с тремя обличительными книгами против одного свободомыслящего инока Иовиниана; он указывал на следующие заблуждения в учении последнего: 1) что девство, вдовство и брак сами по себе одинаково безразличны и одинаково приятны Богу; 2) что истинно возродившиеся в водах крещения могут быть безгрешны; 3) что пост и соединенное с благодарением Бога пользование пищей имеют одинаковое нравственное достоинство. В 399 году блаженный Иероним был вовлечен в знаменитый спор об Оригене, продолжавшийся около пяти лет. Во время этого спора, доставившего чрезвычайные неприятности блаженному Иерониму, он из прежнего почитателя знаменитого Александрийского учителя обратился в горячего обличителя его заблуждений; спор этот вызвал окончательный разрыв между блаженным Иеронимом и Руфином, некогда друзьями. Более успешна была, тоже доставившая не мало огорчения блаженному Иерониму, переписка его с блаженным Августином: Иероним убедил Августина отказаться от его ошибочного мнения, по которому он считал ненужным перевод Священного Писания с еврейского языка ввиду существования перевода 70 толковников. С другой стороны, блаженный Августин убедил блаженного Иеронима молчаливо отказаться от его толкования 11–15 ст. 2 главы послания к Галатам, где блаженный Иероним представлял действие верховных апостолов в свете неискренности, унижавшей их высокое достоинство и колебавшей авторитет Священного Писания.
Блаженный Иероним был по преимуществу человек науки и оставил после себя богатое наследие в виде своих литературных произведений. По предмету и характеру своему эти сочинения могут быть разделены на четыре вида: 1) догматико-полемические; 2) нравственно-аскетические; 3) труды по истолкованию Священного Писания и 4) труды исторические.
К догматико-полемическим относятся: «Разговор против Пелагиан» [ ] (написан в конце 415 г.); «Книга против Гельвидия о приснодевстве блаженной Марии» (в Риме, в 383 г.); «Против Иовиниана» (в Вифлееме, в 392 г.) и «Против Вигилянция» [ ]. Немало произведений этого рода было вызвано и оригенистическими спорами: «Послание к Феофилу александрийскому», «Против иерусалимского епископа Иоанна» [ ] (398–399 гг.). «Две книги апологии [ ] против книг Руфина» (402 г.), «Третья книга или последний ответ на Писание Руфина» (402 г.). Вынужденное участие блаженного Иеронима в распрях, вызванных расколом в Антиохийской церкви, было причиной появления книги: «Спор православного с люциферианином» (в 379 г., в Антиохии). Из переводных чисто догматических трудов замечательны переводы блаженного Иеронима: сочинения Оригена «О началах» (399 г.) и сочинения Дидима «О Святом Духе».
Нравственно-аскетическая деятельность блаженного Иеронима нашла свое выражение главным образом в его письмах; из них сохранилось бесспорно подлинных 120. Особенно поучительны следующие письма блаженного отца; 14-ое к Илиодору, с восхвалением отшельнической жизни; 22-ое к Евстохии о сохранении обета девства; 52-ое к Непоциану о добродетелях монашествующих в связи с изображением идеала пастырского служения; 58-ое к Павлину с наставлениями монаху. Сюда же можно отнести и составленные блаженным Иеронимом описания жизни подвижников: Павла Фивейского (376 г.), Малха-монаха и святого Илариона (оба написаны около 379 г.); 103-е письмо к Евстохии содержит биографию Павлы — вифлеемской сподвижницы Иеронима.
Но поистине бессмертную заслугу перед христианским миром блаженный Иероним стяжал себе трудами, относящимися к излюбленной им области изучения Священного Писания. Труды этого рода блаженного Иеронима можно разделить на: 1) исагогические, 2) филологические и 3) экзегетические. К исагогическим относятся следующие произведения блаженного Иеронима: 1) «Об еврейских именах», — сочинение это, составленное под влиянием Иосифа Флавия, Филона и Оригена, содержит объяснение в мистико-аллегорическом духе различных собственных имен, встречающихся в ветхозаветных и новозаветных книгах Священного Писания и расположенных в алфавитном порядке. В 380 г. блаженный Иероним написал сочинение под заглавием: «Книга о положении и именах еврейских мест», сочинение весьма важное для изучения топографии и археологии Палестины. «Еврейские вопросы на книгу Бытия», — другое произведение блаженного Иеронима рассматриваемого рода, представляет собой критические замечания на труднейшие места книги Бытия, сделанные на основании сравнительного изучения текстов «италийского», еврейского и греческого 70 толковников. Филологический характер носят следующие произведения, принадлежащие перу блаженного Иеронима: исправление по существующим в его время редакциям перевода LXX, так называемого «италийского», латинского перевода Библии, широко распространенного в латинской церкви, но заключавшего массу погрешностей. Блаженный Иероним приступил к этой работе в 383 г. по поручению папы Дамаса; прежде всего он занялся исправлением четвероевангелия и остальных книг Нового Завета; из ветхозаветных книг им была исправлена Псалтирь. Псалтирь по распоряжению папы Дамаса тотчас была введена в богослужебную практику и стала называться «Римским Псалтирем» [ ]. Книги новозаветные, исправленные блаженным Иеронимом, и доселе входят в состав Библии, употребляемой во всей Западной Католической церкви. Уже во время жизни в Вифлееме блаженный Иероним докончил исправление «италийского текста» и для книг Ветхого Завета, причем эту работу он опять начал с Псалтири, которую он исправил по Оригеновым гекзаплам. Манускрипт последних им найден был в Кесарии, где был Ориген в III в. [ ] Эта Псалтирь известна под именем «Галльской Псалтири», потому что вошла в употребление прежде всего в галльской церкви и потом была принята во всей Западной церкви. Тем же порядком блаженный Иероним исправил и все остальные книги Ветхого Завета, но этот труд «по лукавству одного человека», как говорит сам блаженный отец, пропал бесследно за исключением книги Иова.
Будучи знатоком еврейского, «халдейского», латинского и греческого языков и имея под руками такое важное пособие как гекзаплы Оригена, блаженный Иероним предпринял самостоятельный латинский перевод всех священных книг Ветхого Завета с их оригинального языка; он желал уничтожить недостатки италийского текста. К работе блаженный Иероним приступил около 390 года, а окончил ее в 405 году, когда оказался переведенным весь Ветхий Завет, за исключением неканонических книг — Варуха, 1 и 2 Маккавейской и Премудрости Иисуса Сына Сирахова. Почти все книги переведены с еврейского подлинника; только Товит и Иудифь переведены с «халдейского языка», да некоторые части книг Есфирь и Даниила с греческого. Перевод блаженного Иеронима не чужд недостатков, потому что велся чрезвычайно поспешно: например, книга Товит переведена в один день, книги Соломоновы в три дня, но и при своих недостатках перевод блаженного Иеронима до сих пор не имеет равных по красоте, выразительности и точности изложения. И неудивительно поэтому, что при Григории Великом [ ] перевод вошел во всеобщее употребление в латинской церкви, а с XIII в. сделался известным под именем Вульгаты, то есть перевода, распространенного среди всего народа.
Экзегетические труды блаженного Иеронима распадаются на переводные (переводы гомилий Оригена — 14 на пророка Иеремию, 14 на Иезекииля, 2 на Песнь Песней, 39 на евангелиста Луку) и его собственные; к последним относятся: толкование на Евангелие Матфея (398 г.), на послания Ап. Павла к Галатам, Ефесянам, Титу и Филимону, а также толкование на Апокалипсис. Много отдельных толкований разбросано по его письмам. Толкование блаженного Иеронима по большей части являются филологическими объяснениями, которые нередко переходят в беседы мистико-аллегорического характера; они ценны еще и в том отношении, что среди объяснений сохранились отрывки из утраченных теперь произведений Оригена, Аполлинария и Дидима.
Исторические труды блаженного Иеронима исчерпываются следующими: переводом «Хроники Евсевия Кесарийского» на латинский язык, да ее незначительной переработкой и продолжением до 378 г. и «Каталогом о знаменитых мужах». При ограниченности исторического материала, сохраненного древностью, первый труд имеет немаловажное значение. Последний труд, составленный главным образом на основании сочинений Евсевия Кесарийского, дает последовательный исторический обзор всей христианской литературы, оканчивая 14-м годом правления Феодосия Младшего. На ряду со сведениями о сочинениях помещаются и биографии самих писателей: главное внимание в этом обзоре блаженный Иероним уделяет экзегетическим трудам, среди которых он поместил и свои собственные.
Блаженному Иерониму пришлось быть современником падения Рима под ударами готских полчищ Алариха (в 410 г.). «Вечный город», в течение многих веков бывший живым олицетворением государственного могущества, явился местом «ужаса, смятения, голода и бедственности, пожара и кровопролития». Его «блистательные церкви превратились в пепел и мусор». В эти ужасные дни в Риме погибли близкие блаженному Иерониму лица: Марцеллина и Паммахий. Когда весть о падении Рима достигла блаженного Иеронима, она произвела на него впечатление неожиданно разразившегося грома и преисполнила его великой скорбью; последняя нашла свой отголосок в его письмах. «Кто бы поверил тому, — спрашивал он, — чтобы Рим, основанный на триумфах над всем миром, мог подвергнуться разрушению? Чтобы он, матерь народов, мог также сделаться их гробницей? Чтобы все страны Востока, Египта, Африки наполнились толпами юношей и дев прежнего владыки мира? Чтобы священному городу Вифлеему пришлось изо дня в день видеть, как блистательные лица обоего пола, некогда жившие в избытке и роскоши, стремились к его стенам в качестве нищих?» Блаженный Иероним, не будучи в состоянии помочь им, разделял постигшее их горе, проливая вместе с ними слезы. Но эти слезы были облегчением по сравнению с теми, какие исторгались из его глаз, когда он впервые получил весть о взятии Рима и сопровождавших это мировое событие ужасах: «Мой голос, — говорит он в письме Принципии по поводу смерти ее матери Марцеллы, — подавлен, и рыдания затрудняют мне диктовать слова. Взять город, который сам некогда взял весь мир; мало того, он погиб от голода, прежде чем пал от меча, и едва несколько человек найдено было для того, чтобы взять их в плен. Ярость голодных переходила в гнусное людоедство: люди отрывали друга у друга члены, мать не щадила своего грудного ребенка», В 411 году престарелого подвижника постигло новое испытание: самый Вифлеем трепетал от ужаса, вызванного диким набегом бедуинов-арабов, и лишь милость Божия спасла общину блаженного Иеронима от разорения. Так среди бедствий, пережив всех своих друзей, оканчивал в печальном одиночестве свои дни блаженный Иероним. Самый внешний вид его свидетельствовал о перенесенных им подвигах, лишениях и утратах: уже давно седые волосы обрамляли чело, изборожденное глубокими морщинами; слабые, впалые глаза и бледное изможденное лицо носили следы многих слез. Единственный светлый луч, скрасивший сумрачную старость блаженного Иеронима было поселение в Вифлееме младшей Павлы, внуки Павлы и Альбины, христианской жены языческого жреца, с дочерью Меланией. Они вероятно и закрыли глаза умиравшего старца. Год смерти блаженного Иеронима точно неизвестен. Сохранилось, впрочем, свидетельство Проспера Аквитанского, которое говорит, что блаженный Иероним скончался 30 сентября 420 года. Вероятно, он отошел в вечность после довольно продолжительной и тяжкой болезни [ ]; погребен был близ Павлы и Евстохии в пещере, соседней к месту Рождества Христова. В 642 году мощи блаженного Иеронима были перенесены из Вифлеема в Рим и положены в церкви Божией Матери в Маджиоре; где ныне они, — неизвестно. Сохранилась лишь честная рука, которая находится в Риме в церкви его имени близ площади Фарнезе.
В тот же день память иже во святых отца нашего Ионы, митрополита московского и всея России, чудотворца.
В тот же день перенесение мощей преподобного Феодора Сикеота, — епископа Анастасиупольского (житие его см. 22 апреля).
Память 16 июня
Житие святого отца нашего Тихона чудотворца, епископа Амафунтского
Святой Тихон родился на острове Кипре в городе Амафунте [ ] от благочестивых родителей — христиан. С самых юных лет воспитанный своими родителями в христианском благочестии, он научен был ими чтению священных книг, за что был принят в клир церковный и удостоен должности церковного чтеца. За чистоту своей жизни он был поставлен затем святым Мемноном, епископом амафунтским, во диакона. Когда же скончался епископ Мемнон, то, по общему желанию амафунтских христиан, избран был на его место святой Тихон и рукоположен святым Епифанием, архиепископом кипрским [ ].
В то время на острове Кипре оставалось еще много язычников, державшихся древнего идолопоклонства.
Святитель Христов Тихон подъял на себя великий труд, отвращая жителей Амафунта от языческих заблуждений и приводя их к познанию Христа Бога; в сем великом труде споспешествовал ему Господь, ибо, исторгнув от власти диавола великое словесное стадо, святитель привел его в ограду православной кафолической церкви, обратив козлов в овец Христовых. Святой Тихон уничтожил также вокруг Амафунта идолов, а храмы этих идолов, как жилища бесовские, он искоренял и разорял.
Благочестно управив вверенную ему от Господа паству, святой Тихон скончался в глубокой старости. За свои многие чудеса, сотворенные им не только при жизни, но и по смерти, святой Тихон назван «Чудотворцем».
Из многих чудес святого Тихона до нашего времени сохранилось сказание лишь о двух случаях чудодейственной его силы [ ]. Первое чудо, сотворенное святым Тихоном еще в отроческом возрасте, было следующее. Отец святого Тихона, содержавший семью свою печением и продажею хлебов, посылал сына продавать хлебы. Святой же Тихон раздавал беднякам хлеб даром. Отец его, узнавши об этом, опечалился и, разгневавшись на сына, начал ругать его за это. Благочестивый же отрок сказал на это отцу:
— Отчего ты печалишься, отец, как бы что-нибудь потерявший? Я дал хлебы взаймы Богу, а в святых книгах сказано: «дающий Богу, сторицею приимет». Если не веришь сказанному там, то пойдем в житницу и там ты сам увидишь, как Бог отдает долг заимодавцам Своим.
Сказавши это, он пошел с отцом к житнице, и когда они хотели открыть дверь, то увидели, что то помещение, которое было пусто, всё наполнено чистою пшеницею. Видя такое чудо, отец святого Тихона весьма изумился и, падши на колени, поклонился Богу, воздавая Ему благодарение; с этого времени он перестал гневаться на сына и не препятствовал ему раздавать нищим хлеб, сколько он желал.
Другое чудо, сотворенное святым Тихоном, было следующее:
В одном винограднике садовники, обрезывая сухие ветви у винограда, выбрасывали их вон как негодные. Святой же Тихон, собрав эти ветви, посадил в своем саду. Сажая, он молился Господу о том, чтобы Он дал виноградным ветвям следующие четыре свойства: во-первых, чтобы сухие сучья принялись в земле, пустили корни и росли; во-вторых, чтобы виноградные ветви изобиловали ягодами; в третьих, чтобы ягоды были сладки и полезны для здоровья; в четвертых, чтобы виноград его скорее всех поспевал и созревал. Когда на утро святой Тихон вышел в сад, то увидел, что молитва его была услышана: сухие ветви принялись в земле и пустили почки; а когда тем же летом начали расти, то совершенно необычно и неестественно оказались весьма плодородными, и еще в то время, когда в других виноградниках плоды зрели, ягоды в виноградниках святого Тихона были вполне зрелы, приятны на вкус и весьма полезны для здоровья.
Этот виноград не только при жизни святого Тихона обладал такой чудодейственной силой, но и по кончине его был плодороден и каждогодно плоды его поспевали ранее, чем в других виноградниках, так что 16-го июня — в день памяти святого Тихона — на выжатом вине из этого винограда было совершаемо на литургии таинство Евхаристии. Уже из двух сих чудес можно видеть, что святой Тихон был чудотворец и великий угодник Божий.
В службе святого Тихона повествуется кроме того, что он пророчески предузнал и возвестил другим о времени своей кончины [ ].
За таковую святость сего чудотворца Тихона да будет Богу нашему слава, ныне и всегда и во веки веков. Аминь [ ].
Пустынный житель, и в телеси ангел, и чудотворец явился еси, богоносе отче наш Тихоне: постом, бдением, молитвою небесная дарования приим, исцеляеши недужныя, и душы верою притекающих ти. Слава давшему тебе крепость, слава венчавшему тя, слава действующему тобою всем исцеления.
В постничестве святе боголюбезном пребыв, Утешителеву силу с высоты приял еси, идол низложити прелести, люди же спасти, демоны отгнати, недуги исцеляти: сего ради почитаем тя яко Божия друга, Тихоне блаженне.
В тот же день память священномученика Тигрия пресвитера и мученика Евтропия чтеца, пострадавших в начале 5 века, в Константинополе.
В тот же день память преподобного Тихона Медынского (Калужского).
Память преподобного отца нашего Тихона, Луховского чудотворца
Преподобный отец наш Тихон был родом из Малой России, из Литовских пределов и служил там в военной службе. Не перенося насилий со стороны латинян, он переселился в царствующий город Москву и стал проводить здесь благочестивую жизнь. Впоследствии по крайнему смирению своему он раздал имущество свое бедным, принял иночество и поселился на реке Лухе [ ]. Здесь он устроил скит, собрал много учеников и богоугодно стал подвизаться в посте и воздержании. По великому смирению своему он не принял священнического сана до самой кончины своей. Узнав заранее о своем отшествии к Богу и наставив учеников своих во всем, что могло служить к их душевной пользе, преподобный преставился в вечные обители [ ].
Спустя много лет после кончины преподобного были открыты мощи его [ ] и стало совершаться от них много исцелений. Впоследствии времени, благодаря усердию верующих, на месте подвигов преподобного была устроена честная обитель, которая по благословению Божию существует и до ныне.
Память 17 июня
Страдание святых мучеников Мануила, Савела и Исмаила
Святые мученики Мануил, Савел и Исмаил были родными братьями и происходили из Персидской страны [ ]. Родители их были людьми именитыми, но не единоверными: отец держался персидского неверия, а мать была благочестивой христианкой. Детей своих она с самого раннего возраста воспитывала в христианском благочестии, — подобно тому, как в раннем детстве вскормила их своим матерним молоком и возрастила в страхе Божием; а блаженный пресвитер Евноик породил сих святых братьев банею святого крещения и научил их Слову Божию. Когда же они достигли зрелого возраста, то зачислены были в воинское звание. Но посвятив свои телесные силы царю персидскому Аламундарю [ ], — духом своим они всё время работали Царю небесному, Господу нашему Иисусу Христу, стараясь во всем угождать Ему своими добрыми делами.
Однажды они посланы были своим царем к греко-римскому императору Юлиану Отступнику [ ], ради заключения с ним мира. Юлиан сперва принял их с честью и, всячески оказывая им свою милость, всё время относился к ним по-дружески; но потом, узнав, что они христиане, исполнился гнева на них, и вопреки обычаям и законам, общим всем народам, предал сих братьев мукам за веру во Христа и умертвил их после самых тяжких истязаний.
Мученический же подвиг их был таков.
Однажды беззаконный император задумал отправиться в Вифинию, в местность, называемую Оргия Тригон [ ], ибо там скоро наступал один из богомерзких языческих праздников. Когда он, переправившись на корабле из Царьграда к Халкидону [ ], прибыл в названное нами место, то начал тотчас же, со всем множеством собравшегося там народа, совершать скверное свое празднование, поклоняясь идолам и принося бесам бесчисленные жертвы: — и вот начинались здесь непрерывные пирование с пением и музыкой и тимпанными играниями, — и в честь пагубных языческих богов за это время совершено было здесь много мерзких беззаконий.
Рабы же Христовы Мануил, Савел и Исмаил, находясь тут же, вместе с императором, не хотели даже и смотреть на это нечестивое празднество; отойдя как-то раз в сторону от ликующих и стоя вдали, они рыдали и плакали о прельщении и заблуждении этих людей, и молились ко Господу Богу — и о себе, дабы им не оскверниться общением с идолопоклонническими жертвами, — и о всех заблуждающихся, чтобы Господь привел их к познанию истины.
— Не оставляй, Господи, — молились они, — людей этих пребывать в столь великой пагубе зол, и не попусти разумному созданию Твоему находиться в таком безумии; — ведь они являются здесь более неразумными, чем даже почитаемые ими камни и деревья: по крайней мере деревянные идолы их, как тварь бесчувственная и неодушевленная, не знают, что перед ними делают; эти же люди, почтенные Тобою душою разумною и будучи Твоим образом и подобием, не видят и не понимают, что совершают и кому воздают божеское почтение: они во тьме ходят, заблуждаются и идут в вечную погибель.
В то время, как святые, находясь вдали, так плакали и молились, император, смотря на приносящих жертвы и на пирующих с ними и не видя при себе персидских посланников, приказал найти их и позвать к нему, чтобы они вместе с ним повеселились. Тогда один из царских постельничих, найдя их отдельно стоящими, стал звать их к царскому торжеству: он думал, что они также принадлежат к идолопоклонническому нечестию. Но рабы Христовы единодушно ответили приглашавшему их царскому постельничему:
— Отойди от нас: мы не отвергнемся той веры, в которой воспитаны от юности, и потому не оставим Господа нашего и не поклонимся живущим в вас бесам; и да не будет с нами того, чтобы мы стали причастными к этому явному заблуждению: мы не настолько безумны и неразумны, чтоб, презрев живого Бога, Создателя нашего, стали поклоняться бездушному созданию. Да и не ради того мы предприняли такой большой путь и пришли сюда, чтобы отречься от своей веры, но чтобы заключить мир между персидским и греко-римским государствами. И царь твой, равно как и единомысленные с ним, хорошо знают, что не отвратят и не убедят нас перейти к своему нечестию, если даже и предадут нас огню и мукам и лишат самой жизни.
После того постельничий, отойдя от святых, передал эти слова Юлиану, и тот сразу же воспылал на них гневом и яростью; однако он решил не предавать их сейчас же мукам, чтоб не помешать своему нечестивому празднеству, но отложил это до утра, повелев только заключить рабов Божиих в темницу.