– А я когда врача с санитарами и вас увидел, то решил, что Саня с Машей свое слово не сдержали и проболтались, вот за мной из психушки и приехали. А я там уже был и больше хочу, – твердо заявил Юрич. – Вот я и убежал в лес, чтобы ваш приезд переждать.
– Это сколько же нужно было выпить, чтобы тебе такое привиделось? – удивился участковый.
– Наверное, водка «паленая» была, – предположил один из его коллег. – Вот мужик и траванулся!
– Я водку не пью! – возразил сторож. – И покупаю я вино всегда в деревне, где меня продавщица уже знает и дерьмо какое-нибудь не продаст!
– Это почему же ты у нее в такой чести? – рассмеялся второй милиционер. – Или она за тебя замуж собралась?
– Чур меня, чур! – воскликнул Юрич. – Походил я уже в женатых – и будя!
– Да он ей там все холодильное оборудование еще советского выпуска наладил так, что оно работает как часы, вот она его и привечает – руки-то у мужика золотые! – объяснил своим городским коллегам участковый.
– Ну, тогда, может, угостил кто-нибудь или расплатился с тобой какой-то дрянью? – предположил первый милиционер.
– Никогда в жизни! – авторитетно заявил Афонин. – У нас Юрича все берегут как зеницу ока! На дачах-то у людей что стоит? Старье всякое, которое то и дело ломается! А он у нас на все руки мастер! Вот и чинит людям! Не будь его, пропадем же! Так что вы на наших поселковых не грешите! – решительно заключил он. – Они ему какую-нибудь дрянь не дадут!
– Ну, тогда я уже не знаю, что и... – начал было сидевший с самого края милиционер, поставленный наблюдать за окрестностями, чтобы он смог вовремя заметить что-нибудь неладное или долгожданных, но таинственных обитателей ненормальной комнаты, и вдруг дурным голосом заорал: – Мать честная!
Мы удивленно посмотрели на него, а он только тыкал рукой в сторону и не в силах был произнести больше ни слова. Мы вскочили, вылетели из своей засады наружу и дружно посмотрели туда же. Результат был аналогичный – мы тоже онемели! Да и кто бы смог остаться спокойным, явственно увидев в ярком свете полной и полностью вышедшей из-за туч луны в отдалении на пригорке белого всадника без головы на белом же коне, а рядом с ним стояла в белом балахоне с капюшоном и с косой на плече самая настоящая, знакомая нам всем с детства по сказкам и фильмам Смерть. Мы тоже не остались незамеченными, причем эта инфернальная парочка была явно недовольна нашим появлением. Слов на таком расстоянии мы расслышать, конечно, не могли, но понятные во всем мире жесты вроде вытянутого среднего пальца или согнутой в локте руки говорили сами за себя, причем всадник, даром что без головы, но руками действовал совершенно свободно.
Когда первый шок прошел, милиционеры бросились к своему припрятанному в тени «уазику» и, чтобы успеть схватить эти привидения, рванули с места так, что бедные покрышки только взвизгнули. Решив сократить путь, они поехали по непонятно кем, когда и зачем проделанному между двумя огромными кучами хлама узкому проезду, но не успели они продвинуться и на пятьдесят метров, как остановились, и милиционеры высыпали из машины, словно горох из порвавшегося мешка. Заинтересовавшись, мы бросились к ним, чтобы узнать, в чем дело. И узнали! Как потом оказалось, не иначе как эти привидения, желая обезопасить свое жилище, положили поперек дороги и присыпали землицей, пылью и мелким мусором утыканную гвоздями доску. Неведомым науке способом оказались пробитыми все четыре покрышки, и теперь милиционеры, почесывая затылки, изъяснялись друг с другом на таком языке, который категорически запрещен Уголовным кодексом Российской Федерации к употреблению в местах общего пользования. Самым ужасающим в этой истории было то, что луна снова спряталась в тучах, и в этой враждебной темноте отчетливо раздались леденящий душу зловещий нечеловеческий смех и удаляющийся цокот копыт.
– Ну вот! Я же вам говорил, а вы мне не верили! Смеялись надо мной! – укоризненно сказал Юрич. – А теперь вот сами все видели!
– Извини! – тихо сказал участковый и перекрестился.
И мы все дружно перекрестились вслед за ним.
Глава 11
Маша. Поздний вечер воскресенья
Все время после ухода мужа я, одевшись потеплее, просидела в саду, где ждала его, почти что молясь о том, чтобы с ним ничего не случилось, и одновременно проклиная за его идиотскую тягу к приключениям. Главное же, что мучило меня больше всего, было то, что я так и не поняла, куда и зачем он пошел с Афониным, которому я клятвенно пообещала припомнить его сегодняшние надо мной издевательства, но тут же подумала, что он первым бросился на помощь Сашке, да и за меня, пусть и совершенно напрасно, но заступился, выстрелив в Камаля, и мне стало стыдно. Вот так я и сидела, разрываясь между чувством благодарности и злостью. Наконец я услышала скрип калитки, и во двор вошел Сашка.
– Слава тебе, господи! Живой! – воскликнула я.
Я вскочила, собираясь броситься к нему, но ноги меня не держали, и я рухнула обратно.
– Бедная ты моя, бедная! – таким тоном, каким обычно говорят с детьми, сказал он, подходя ко мне.
Сашка поднял меня на руки, сел на стул, а меня усадил к себе на колени.
– Что же за муж тебе такой неугомонный достался, что никак ему на месте не сидится? – продолжил он, обнимая меня и укачивая, как ребенка. – Эдак ты его скоро бросишь! Ну, сколько же можно его фокусы терпеть!
– Не дождешься! – притворилась я сердитой, но он это понял и тихонько рассмеялся, а я потребовала: – Расскажи лучше, где ты был?
Сашка начал рассказывать, и с его слов выходило, что сегодняшнее приключение было совсем не страшным, а скорее веселым.
– Представляешь, это действительно был Всадник без головы и самая натуральная Смерть, даже с косой! – закончил он. – Они оттуда бодро драпанули, а менты остались там со своим драндулетом разбираться. Ну, а мы с Афониным и Юричем домой вернулись.
– Господи, ужас какой! – поежилась я. – Не дай бог такое увидеть!
– Да нет! Это только сначала было страшно, потому что неожиданно, а потом ничего, – успокоил меня муж и спросил: – Маруся! У нас ничего поесть нет?
– Так ты же весь ужин смел в один присест, – удивилась я.
– А сейчас снова есть хочу! – виновато признался он.
– Наверное, это на тебя нервный жор напал, – покивала я. – Такое бывает! Только в доме пусто – шаром покати.
– Слушай, а давай я шашлыки поджарю! – неожиданно предложил он.
– Так ведь уже почти ночь на дворе, – удивилась я.
– Ну и что? – возразил Сашка. – Нам с тобой завтра утром на работу не вставать, а уснуть я, честно говоря, после таких приключений вряд ли смогу.
– И я тоже, – призналась я. – Это называется нервное перевозбуждение.
– Ну, так как насчет шашлыков? – напомнил муж.
– А давай! – согласилась я.
Сашка у меня по шашлыкам мастер, и они у него всегда замечательно получаются. Вот и сейчас он достал из холодильника кастрюлю с замоченным в уксусе и специях мясом – оно у нас там всегда стоит, потому что мы частенько шашлыком балуемся, и заколдовал над мангалом. Очень скоро над участком повеяло аппетитнейшим запахом жарящегося мяса, и я почувствовала, что проголодалась. Это у меня тоже было явно на нервной почве. Пока муж жарил шашлыки, я начала накрывать стол в саду и даже достала неприкосновенный запас – бутылку водки, которую заныкала исключительно в целях экстренной медицинской помощи, потому что мы оба предпочитали вино. Но сегодня был особый случай, и нам явно нужно было выпить, чтобы отпустило нервы. Занятые оба своим делом, мы потихоньку переговаривались.
– Знаешь, – сказал Сашка, – чем больше я думаю над рассказом этого шейха, или кто он там, тем больше я ему верю! Меня еще в первый раз очень смутили его руки, но я тогда не смог понять, что именно было с ними не так, а вот потом хорошенько разглядел – и до меня дошло!
– И что же это ты заметил? – с интересом спросила я. – По-моему, руки как руки, только грязные.
– Да, были грязные! – согласился муж. – Да вот только уж очень они холеные, у гастарбайтера таких быть просто не может! И, насколько я разбираюсь в таких вещах, ему даже делали маникюр.
– Что? – изумилась я.
– Да-да! Маникюр! – покивал мне Сашка. – Ногти он, конечно, лаком не красил, но над ними явно хорошенько потрудились, причем относительно недавно!
– Он что же, получается, «голубой»? – обалдела я.
– Это при четырех женах и скольких-то там наложницах? – в свою очередь удивился муж.
– Да мало ли что он мог наболтать! И вообще, выброси из головы эту историю и больше не думай о ней! – попросила я. – Он отсюда сбежал и вряд ли снова вернется. А как там было на самом деле, пусть милиция разбирается!
– Да уж, они разберутся! – хмыкнул муж. – Сама же слышала, как с ним наш участковый разговаривал!
– Так на нем свет клином не сошелся! – отмахнулась я. – Может, в Боровске работают нормальные люди!
– А если нет? – спросил Сашка, и я в ответ пожала плечами. – Нет, Маруся! Есть в истории Камаля рациональное зерно! Он ведь не мог знать, что Юрич белую лошадь видел, а сказал, что этот Абузяров ему показывал фотографию именно белого жеребца! И привезли его сюда...
– Жеребца? – невинным тоном уточнила я.
– Брось, Маруся! – поморщился Сашка. – Ясно же, что я имел в виду Камаля! Так вот, привезли его сюда на черном джипе, а ведь именно белую лошадь и черный джип я видел тогда у ворот Мажора.
– Только заметь, что самого Мажора тогда дома не было! – напомнила я.
– Да! Сколько я ему ни звонил, он мне так и не ответил! – недовольно сказал Сашка и посмотрел в сторону дома Максима Парамонова. – Слышь, Маруся! – обрадовался он. – А сейчас у него в окнах свет горит!
– Ну и что? – сварливо спросила я. – Надеюсь, ты не собираешься...
– Собираюсь! – тут же отозвался муж.
– Ты испытываешь мое терпение! – грозно сказала я. – Мало мне было того, что ты сегодня натворил, мало мне было афонинских инсинуаций, так ты и теперь куда-то намылился?
– Дорогая! Да это же у нас прямо по соседству! Я же не собираюсь куда-то далеко и надолго уходить! – принялся уговаривать меня муж. – Я просто загляну к Мажору и спрошу его, не знает ли он, что у него тут творилось?
Я демонстративно тяжело вздохнула и отвернулась. И тут Сашка сбросил последний козырь:
– Маруся! Ну неужели тебе самой не интересно узнать, в чем дело?
Тут-то он меня и зацепил, потому что я, тщательно скрывая это, сама сгорала от любопытства, и мне до ужаса хотелось знать, что же происходит на самом деле.
– Ну ладно! – сдалась я, но поставила условие: – Только недолго, а то шашлыки остынут!
– Да я одна нога здесь, а другая там! – бодро отозвался муж. – А то водка согреется!
И он радостно выбежал на улицу. «Ну, просто большой ребенок!» – растроганно подумала я, глядя ему вслед.
Глава 12
Саша. Я не я и лошадь не моя
Я довольно долго стучал в калитку, но ответа так и не получил, что меня всерьез озадачило: сначала открытые ворота с лошадью и машиной возле них, причем в доме не было света, а теперь – свет есть, но никто не открывает. Эти непонятки начали здорово меня нервировать, и я решил действовать прямолинейно, то есть просто перелез через забор и, пройдя через двор, подошел к дому. Теперь я изо всех сил колотил кулаком в дверь, но этот грохот тоже не побудил хозяина отозваться. «Не уйду, пока не выясню, что происходит!» – решительно подумал я, остановившись и прислушавшись к происходящему в доме, где определенно кто-то затаился, и потом начал стучать дальше. Наконец из-за двери раздался настороженный голос Мажора:
– Кого это черт принес так поздно?
– Привет, Максим! Это я, Александр! – ответил я.
– А что случилось? – с некоторым облегчением спросил Мажор, но дверь все равно не открыл.
– Мне надо у тебя кое-что выяснить, – объяснил я.
– Это так срочно? – удивился парень. – Ночь же на дворе! – И попросил: – Может быть, утром поговорим?
– Не скажу, что это горит, но откладывать до завтра не хотелось бы, – настаивал я.
Попререкавшись со мной еще немного, Мажор наконец-то все-таки открыл дверь, и я, увидев его, от удивления присвистнул: видок у парня был тот еще! Весьма потрепанный был вид, и это еще мягко сказано! Голова его была замотана бинтом наподобие чалмы, и из-под нее на лбу виднелся солидный багровый кровоподтек, а рука была сильно ободрана, причем совсем недавно. Одним словом, состояние и настроение у него были самые минорные! И глядел на меня Максим с таким страхом, что я невольно обернулся, чтобы посмотреть, не стоит ли кто-нибудь у меня за спиной, потому что мы с Марусей с ним довольно-таки хорошо ладили и повода к таким вот эмоциям не подавали. Но сзади меня никого не было, и я, удивившись еще больше, сочувственно спросил:
– Где же это ты мешок с кулаками развязал?
– Да... Шел себе просто по лесу, вот и... – он неопределенно махнул рукой.
– Что, тебе на голову дерево упало? – пошутил я. – Потому что столь кровавые последствия могли быть только от него.
– Да нет, – отвел глаза Мажор. – Дерево на меня не падало! Просто кто-то сзади на меня набросился, вот и... – И он, отвернувшись, замолчал.
– Что «и»? – настойчиво спросил я.
Дело в том, что я неплохо знал этого парня и сейчас видел, что он не только здорово напуган непонятно кем или чем, но и страшно смущен, а несет всю эту околесицу потому, что не приготовил заранее разумного объяснения.
– Так что «и»? – повторил я, потому что он молчал.
– Я же говорю, что напали на меня в лесу! – выпалил он.
– Кто? – уточнил я.
– Не знаю, не видел! – буркнул он. – Я сознание потерял!
– Все ясно! – покивал я головой. – Шел, упал, очнулся – гипс! – процитировал я знаменитый фильм.
– Что-то вроде того, – нехотя подтвердил он. – Только гипса, как вы видите, нет, а есть легкое сотрясение мозга. Это мне в травмпункте сказали.
Рассказ его был явно шит белыми нитками, но придраться было не к чему, потому что подобные случаи – вещь в наше время совершенно обычная. На меня на самого недавно напали.
– А чего это тебя в лес понесло? – все-таки поинтересовался я.
– Гулял, – лаконично ответил Максим.
«Что-то слишком много любителей погулять в нашем лесу в последнее время развелось», – подумал я и спросил:
– Это случайно не в тот вечер было, когда возле открытых ворот твоей дачи стояли белая лошадь и черный джип с трейлером?
– Какой джип? Какая лошадь? – с ужасом вытаращился на меня Мажор. – Это когда было?
– А вчера это было, – ласково ответил я. – Я тебе несколько раз звонил, чтобы спросить, что это за чудеса у тебя тут творятся, но ты не отвечал.
– А-а-а! Так это я в Москве с девушкой был, а сотовый специально выключил, чтобы не мешали, – объяснил он.
– Значит, это тебя ее отвергнутый ухажер по головушке-то приложил? – усмехнулся я.
– Я же сказал: в лесу! – раздраженно ответил он и опять отвернулся.
«Все понятно! – подумал я. – Травмы получены на любовном фронте, и Мажор не сознается в этом даже под страхом смерти!»
– Ну, не хочешь говорить, не надо! Дело твое! – уже успокоенно сказал я, но все же спросил: – А ты ключ от дачи никому не давал?
– Нет, конечно! – покачал он головой.
– Значит, это кто-то самостоятельно тут без тебя хозяйничал, – заявил я и предупредил: – Ты, Максим, будь поаккуратнее!
– А что? – насторожился он.
– Понимаешь, из психоневрологического диспансера в Боровске двое больных сбежали, и есть подозрение, что обитают они в наших местах. Врачи, конечно, уверяют, что они не опасные, но... Кто знает?
– Значит, это кто-то из них на меня и напал! – горячо ухватился за эту мысль Мажор. – Ну, точно! Кому бы еще такое в голову пришло? Тем более что у меня ничего и не взяли!
– Скорее всего, ты прав! – согласился я, стараясь не рассмеяться и сохранить серьезный вид.
– Александр! Я тут случайно слышал, что в поселок участковый из Салтыковки приезжал? – неожиданно спросил Мажор.
– Было дело! – подтвердил я. – Тут один из психов появился, вот его и вызвали.
– Так одного, значит, поймали? – обрадовался Максим.
– Сначала поймали, но потом он убежал, – ответил я.
– Жаль! – вздохнул Мажор. – Так бы хоть одним сумасшедшим меньше было, а теперь их по-прежнему двое.
– А ты поменьше по лесу гуляй и не ищи приключений на свою пятую точку, тогда тебе и беглые психи не опасны будут! – насмешливо сказал я и пошел домой, думая по дороге: «Эх, молодость, молодость!»
Глава 13
Маша. Встреча, которой лучше бы не было
– Ну сколько это может продолжаться? – возмутилась я. – Целый день и даже часть ночи его где-то черти носили! Потом он жрать захотел, нажарил шашлыков и смылся! К Мажору его, видели ли, понесло, как будто он утра не мог дождаться? Нет, он надо мной просто издевается! – бушевала я, забыв, что сама позволила ему уйти, но еще больше от того, что он все еще не вернулся, а значит, я так ничего и не узнала и мое любопытство точило меня, как червяк яблоко.
Я посмотрела на часы и вздохнула – время уже перевалило за полночь и наш довольно сильно опустевший поселок совсем затих, потому что очень многие уехали в город – завтра же понедельник и людям на работу надо.
Наконец я не выдержала и вошла в дом, чтобы взять телефон и позвонить этому безобразнику. Снова выйдя в сад, я набрала номер, поднесла сотовый к уху и совсем было собралась высказать мужу все, что я о нем думаю, и тут...
Тут я услышала конское ржание и цокот копыт! Не веря своим ушам, я уставилась на улицу, и вдруг в свете фонаря показался всадник в белой одежде и на белом жеребце! Самое страшное было в том, что головы у него действительно не было и туловище заканчивалось окровавленной шеей! Да и на одежде были ясно видны темные пятна, не иначе как кровь!
Я услышала в телефоне голос мужа, но не могла выговорить ни слова, потому что страх парализовал меня. И тут, словно мне всего предыдущего было мало, всадник толкнул калитку и въехал к нам во двор. Этого мои нервы выдержать уже не могли, в глазах потемнело, и больше я ничего не помнила.
Я пришла в себя на полу веранды от резкого противного запаха у себя прямо под носом и попыталась отодвинуться, но не тут-то было!
– Ничего, Маруся! Ничего! Так надо! Нюхай, родная! Вдыхай глубже! – держа меня одной рукой за плечи, а второй поднося мне к носу ватку с нашатырным спиртом, говорил Сашка.
– Все нормально! – пробормотала я. – Мне уже лучше!
– Так я тебе и поверил! Видела бы ты себя! Бледная как мел! – настаивал он и даже не думал убирать ватку.
– Да мне действительно уже лучше! – разозлилась я.
– Раз начала ругаться, значит, действительно пришла в себя, – констатировал Сашка, бросая ватку на пол и поднимая меня на руки.
Он отнес меня на кровать, уложил, укрыл одеялом и стал уговаривать:
– А теперь поспи! День сегодня был тяжелый! Ты перенервничала! Переутомилась! Вот организм и не выдержал! Это же надо, сколько происшествий сразу на тебя свалилось!
– Особенно впечатлило последнее! – устаиваясь поудобнее, сварливо пробормотала я.
– Неужели то, что я к Мажору ушел? – удивился муж.
– Нет, то, что к нам на участок заехал белый Всадник без головы на белом коне, – язвительно пояснила я.
– Маруся! Ты бредишь? – всполошился Сашка.
– Если бы! – вздохнула я. – Я видела его так же отчетливо, как тебя!
– Вот так новость! – обалдело сказал муж. – Значит, он уже и сюда добрался! А Смерти с ним не было? – спросил он.
– Тогда бы ты меня в чувство уже не привел! – сварливо ответила я. – Не было с ним Смерти! Один он был! Только мне и этого хватило!
– Маруся! Я знаю, что ты водку не любишь, но сейчас надо, причем дозу совсем немаленькую! – решительно сказал Сашка. – Ты полежи, а я тебе принесу! А может, ты и шашлык поешь? Будешь лежать, как королева, а я тебе самые вкусные кусочки буду в рот класть! Как тебе такая перспектива? – стараясь развлечь меня, спросил он.
– Не радует, – хмуро ответила я. – Потому что первый же кусок встанет у меня поперек горла!
– Это тебе сейчас так кажется, а вот как я начну их у тебя на глазах уплетать, тут и у тебя аппетит проснется, – возразил он.
– Сомневаюсь! – буркнула я и попросила: – Ты бы уж принес скорее водки! Я бы ее выпила и, может, заснула.
– Повинуюсь, моя повелительница! – шутливо раскланялся он, очевидно, не теряя надежды меня хоть как-нибудь отвлечь.
Он ушел, а я лежала и снова переживала тот ужас, который испытала при виде этого безголового Всадника, и очень обрадовалась возвращению мужа, но вот только водки при нем не было, и я удивленно на него уставилась.
– Странные дела творятся, дорогая! – растерянно сказал он. – На столе нет ни шашлыков, ни бутылки!
– Как нет? – удивилась я.
– А вот так – нет и все! На столе вообще ничего нет! – он развел руками. – Неужели этот Всадник все сожрал и выпил?
– Чем? – воскликнула я. – Он же без головы! И потом, тогда он бы оставил шампуры и пустую бутылку! Не думаешь же ты, что он непонятным образом слопал все съедобное вместе с несъедобным?
– Да тут уже не знаешь, что и думать? – озадаченно сказал Сашка. – Черт с ними, с водкой и шашлыками! Пусть подавится! А вот шампуры жалко! Я их из Батуми еще студентом привез! Они ручной работы, с орнаментом на ручках!
– Жалко! – согласилась я. – Но пусть тебе послужит утешением то, что это безголовое чудовище не сожрало вместе со всем этим еще и твою жену!
– Я тебе твердо обещаю, что, как только встречу его, скажу ему тако-о-ое большое спасибо, что мало не покажется! – пригрозил Сашка.
– Ну уж нет! Хватит с меня этих приключений! Пусть кто-нибудь другой ловит эти привидения, или кто они там! Ты мне живым нужен! – твердо заявила я.
– О-о-о! У нас в голосе прорезались командирские нотки, значит, ты окончательно пришла в себя! – рассмеялся муж. – Только что-то мне подсказывает, что пересекутся еще наши пути-дороженьки!
– Типун тебе на язык! – воскликнула я. – Лично мне и одной встречи выше головушки хватает, и вторую я просто не переживу!
– А уж это – как карта ляжет! – развел руками Сашка. – А теперь давай спать, пусть и несолоно хлебавши!
Глава 14
Саша. Во мне проснулся сыщик
Ночь прошла спокойно, а поскольку я сплю очень чутко, то обязательно проснулся бы, если бы Маруся возилась, стонала и вскрикивала во сне. Она же безмятежно спала, и это означало, что никакие кошмары ее не мучили и ночные приключения прошли для нее без последствий, чему я был только рад. Я потихоньку поднялся с кровати, оставив ее досматривать сладкие предутренние сны, и занялся запланированными еще со вчерашнего дня неотложными делами, которые успешно завершил до ее пробуждения.
Маруся появилась бодрая и веселая, так что, пусть и скудный, завтрак прошел в нормальной обстановке. Когда же она мыла посуду, я выбрал, как мне показалось, подходящий момент и сказал:
– Дорогая, давай я съезжу в Москву ненадолго? А то надо продукты купить и еще кое-что сделать.
– Хорошо! Я сейчас закончу, и мы с тобой съездим, – согласилась она.
– Маруся! Ну куда тебе в дорогу после вчерашних переживаний? Ты лучше полежи и отдохни! Может быть, поспишь еще! А я уж сам справлюсь, – стал отговаривать ее я.
Когда она это услышала, то тарелка выскользнула у нее из рук и с грохотом, но все-таки не разбившись, упала обратно в мойку.
– Ты хочешь оставить меня здесь одну? – воскликнула она. – После того, что случилось этой ночью?
– Дорогая, но сейчас уже день! Напротив нас живут муж с женой, с которыми ты прекрасно и много лет знакома, Афонин рядом, Богданов с Ларисой, Максим... Ну неужели тебе будет страшно в таком окружении? Тем более что я, как уже сказал, ненадолго, – попытался успокоить ее я. – Только туда и обратно!
– Соседи напротив так заняты своими внуками, что им ни до кого! – возразила она. – Богданов с Ларисой на работе! Максим...
– А вот он как раз дома и еще долго никуда не покажется, – перебил ее я. – Его кто-то крепенько приложил по голове, и он отсиживается здесь, не рискуя показаться в Москве. И потом, есть Виктор Петрович! Ну хочешь, я зайду к нему и попрошу, чтобы он последил за нашей дачей?
– А то у него своих дел нет! – буркнула она и решительно заявила: – Я еду с тобой!
– Дорогая! Да ты посмотри на это солнце! Оно уже сейчас палит нещадно, а потом вообще будет не продохнуть! Ты только устанешь, и все! И потом, я сегодня уже выходил в сад и должен тебе сказать, что вчерашнее нашествие вражеских сил прошло для него не без печальных последствий, – заметил я.
Вообще-то я выходил к машине, но только ей знать об этом совершенно не полагалось.
– Как? – вскинулась она и мухой вылетела во двор, откуда тут же стали раздаваться ее возмущенные восклицания.
«Ну, все! – понял я. – Никуда она не поедет! Грядки для нее – это святое!»
– Это сколько же нужно было выпить, чтобы тебе такое привиделось? – удивился участковый.
– Наверное, водка «паленая» была, – предположил один из его коллег. – Вот мужик и траванулся!
– Я водку не пью! – возразил сторож. – И покупаю я вино всегда в деревне, где меня продавщица уже знает и дерьмо какое-нибудь не продаст!
– Это почему же ты у нее в такой чести? – рассмеялся второй милиционер. – Или она за тебя замуж собралась?
– Чур меня, чур! – воскликнул Юрич. – Походил я уже в женатых – и будя!
– Да он ей там все холодильное оборудование еще советского выпуска наладил так, что оно работает как часы, вот она его и привечает – руки-то у мужика золотые! – объяснил своим городским коллегам участковый.
– Ну, тогда, может, угостил кто-нибудь или расплатился с тобой какой-то дрянью? – предположил первый милиционер.
– Никогда в жизни! – авторитетно заявил Афонин. – У нас Юрича все берегут как зеницу ока! На дачах-то у людей что стоит? Старье всякое, которое то и дело ломается! А он у нас на все руки мастер! Вот и чинит людям! Не будь его, пропадем же! Так что вы на наших поселковых не грешите! – решительно заключил он. – Они ему какую-нибудь дрянь не дадут!
– Ну, тогда я уже не знаю, что и... – начал было сидевший с самого края милиционер, поставленный наблюдать за окрестностями, чтобы он смог вовремя заметить что-нибудь неладное или долгожданных, но таинственных обитателей ненормальной комнаты, и вдруг дурным голосом заорал: – Мать честная!
Мы удивленно посмотрели на него, а он только тыкал рукой в сторону и не в силах был произнести больше ни слова. Мы вскочили, вылетели из своей засады наружу и дружно посмотрели туда же. Результат был аналогичный – мы тоже онемели! Да и кто бы смог остаться спокойным, явственно увидев в ярком свете полной и полностью вышедшей из-за туч луны в отдалении на пригорке белого всадника без головы на белом же коне, а рядом с ним стояла в белом балахоне с капюшоном и с косой на плече самая настоящая, знакомая нам всем с детства по сказкам и фильмам Смерть. Мы тоже не остались незамеченными, причем эта инфернальная парочка была явно недовольна нашим появлением. Слов на таком расстоянии мы расслышать, конечно, не могли, но понятные во всем мире жесты вроде вытянутого среднего пальца или согнутой в локте руки говорили сами за себя, причем всадник, даром что без головы, но руками действовал совершенно свободно.
Когда первый шок прошел, милиционеры бросились к своему припрятанному в тени «уазику» и, чтобы успеть схватить эти привидения, рванули с места так, что бедные покрышки только взвизгнули. Решив сократить путь, они поехали по непонятно кем, когда и зачем проделанному между двумя огромными кучами хлама узкому проезду, но не успели они продвинуться и на пятьдесят метров, как остановились, и милиционеры высыпали из машины, словно горох из порвавшегося мешка. Заинтересовавшись, мы бросились к ним, чтобы узнать, в чем дело. И узнали! Как потом оказалось, не иначе как эти привидения, желая обезопасить свое жилище, положили поперек дороги и присыпали землицей, пылью и мелким мусором утыканную гвоздями доску. Неведомым науке способом оказались пробитыми все четыре покрышки, и теперь милиционеры, почесывая затылки, изъяснялись друг с другом на таком языке, который категорически запрещен Уголовным кодексом Российской Федерации к употреблению в местах общего пользования. Самым ужасающим в этой истории было то, что луна снова спряталась в тучах, и в этой враждебной темноте отчетливо раздались леденящий душу зловещий нечеловеческий смех и удаляющийся цокот копыт.
– Ну вот! Я же вам говорил, а вы мне не верили! Смеялись надо мной! – укоризненно сказал Юрич. – А теперь вот сами все видели!
– Извини! – тихо сказал участковый и перекрестился.
И мы все дружно перекрестились вслед за ним.
Глава 11
Маша. Поздний вечер воскресенья
Все время после ухода мужа я, одевшись потеплее, просидела в саду, где ждала его, почти что молясь о том, чтобы с ним ничего не случилось, и одновременно проклиная за его идиотскую тягу к приключениям. Главное же, что мучило меня больше всего, было то, что я так и не поняла, куда и зачем он пошел с Афониным, которому я клятвенно пообещала припомнить его сегодняшние надо мной издевательства, но тут же подумала, что он первым бросился на помощь Сашке, да и за меня, пусть и совершенно напрасно, но заступился, выстрелив в Камаля, и мне стало стыдно. Вот так я и сидела, разрываясь между чувством благодарности и злостью. Наконец я услышала скрип калитки, и во двор вошел Сашка.
– Слава тебе, господи! Живой! – воскликнула я.
Я вскочила, собираясь броситься к нему, но ноги меня не держали, и я рухнула обратно.
– Бедная ты моя, бедная! – таким тоном, каким обычно говорят с детьми, сказал он, подходя ко мне.
Сашка поднял меня на руки, сел на стул, а меня усадил к себе на колени.
– Что же за муж тебе такой неугомонный достался, что никак ему на месте не сидится? – продолжил он, обнимая меня и укачивая, как ребенка. – Эдак ты его скоро бросишь! Ну, сколько же можно его фокусы терпеть!
– Не дождешься! – притворилась я сердитой, но он это понял и тихонько рассмеялся, а я потребовала: – Расскажи лучше, где ты был?
Сашка начал рассказывать, и с его слов выходило, что сегодняшнее приключение было совсем не страшным, а скорее веселым.
– Представляешь, это действительно был Всадник без головы и самая натуральная Смерть, даже с косой! – закончил он. – Они оттуда бодро драпанули, а менты остались там со своим драндулетом разбираться. Ну, а мы с Афониным и Юричем домой вернулись.
– Господи, ужас какой! – поежилась я. – Не дай бог такое увидеть!
– Да нет! Это только сначала было страшно, потому что неожиданно, а потом ничего, – успокоил меня муж и спросил: – Маруся! У нас ничего поесть нет?
– Так ты же весь ужин смел в один присест, – удивилась я.
– А сейчас снова есть хочу! – виновато признался он.
– Наверное, это на тебя нервный жор напал, – покивала я. – Такое бывает! Только в доме пусто – шаром покати.
– Слушай, а давай я шашлыки поджарю! – неожиданно предложил он.
– Так ведь уже почти ночь на дворе, – удивилась я.
– Ну и что? – возразил Сашка. – Нам с тобой завтра утром на работу не вставать, а уснуть я, честно говоря, после таких приключений вряд ли смогу.
– И я тоже, – призналась я. – Это называется нервное перевозбуждение.
– Ну, так как насчет шашлыков? – напомнил муж.
– А давай! – согласилась я.
Сашка у меня по шашлыкам мастер, и они у него всегда замечательно получаются. Вот и сейчас он достал из холодильника кастрюлю с замоченным в уксусе и специях мясом – оно у нас там всегда стоит, потому что мы частенько шашлыком балуемся, и заколдовал над мангалом. Очень скоро над участком повеяло аппетитнейшим запахом жарящегося мяса, и я почувствовала, что проголодалась. Это у меня тоже было явно на нервной почве. Пока муж жарил шашлыки, я начала накрывать стол в саду и даже достала неприкосновенный запас – бутылку водки, которую заныкала исключительно в целях экстренной медицинской помощи, потому что мы оба предпочитали вино. Но сегодня был особый случай, и нам явно нужно было выпить, чтобы отпустило нервы. Занятые оба своим делом, мы потихоньку переговаривались.
– Знаешь, – сказал Сашка, – чем больше я думаю над рассказом этого шейха, или кто он там, тем больше я ему верю! Меня еще в первый раз очень смутили его руки, но я тогда не смог понять, что именно было с ними не так, а вот потом хорошенько разглядел – и до меня дошло!
– И что же это ты заметил? – с интересом спросила я. – По-моему, руки как руки, только грязные.
– Да, были грязные! – согласился муж. – Да вот только уж очень они холеные, у гастарбайтера таких быть просто не может! И, насколько я разбираюсь в таких вещах, ему даже делали маникюр.
– Что? – изумилась я.
– Да-да! Маникюр! – покивал мне Сашка. – Ногти он, конечно, лаком не красил, но над ними явно хорошенько потрудились, причем относительно недавно!
– Он что же, получается, «голубой»? – обалдела я.
– Это при четырех женах и скольких-то там наложницах? – в свою очередь удивился муж.
– Да мало ли что он мог наболтать! И вообще, выброси из головы эту историю и больше не думай о ней! – попросила я. – Он отсюда сбежал и вряд ли снова вернется. А как там было на самом деле, пусть милиция разбирается!
– Да уж, они разберутся! – хмыкнул муж. – Сама же слышала, как с ним наш участковый разговаривал!
– Так на нем свет клином не сошелся! – отмахнулась я. – Может, в Боровске работают нормальные люди!
– А если нет? – спросил Сашка, и я в ответ пожала плечами. – Нет, Маруся! Есть в истории Камаля рациональное зерно! Он ведь не мог знать, что Юрич белую лошадь видел, а сказал, что этот Абузяров ему показывал фотографию именно белого жеребца! И привезли его сюда...
– Жеребца? – невинным тоном уточнила я.
– Брось, Маруся! – поморщился Сашка. – Ясно же, что я имел в виду Камаля! Так вот, привезли его сюда на черном джипе, а ведь именно белую лошадь и черный джип я видел тогда у ворот Мажора.
– Только заметь, что самого Мажора тогда дома не было! – напомнила я.
– Да! Сколько я ему ни звонил, он мне так и не ответил! – недовольно сказал Сашка и посмотрел в сторону дома Максима Парамонова. – Слышь, Маруся! – обрадовался он. – А сейчас у него в окнах свет горит!
– Ну и что? – сварливо спросила я. – Надеюсь, ты не собираешься...
– Собираюсь! – тут же отозвался муж.
– Ты испытываешь мое терпение! – грозно сказала я. – Мало мне было того, что ты сегодня натворил, мало мне было афонинских инсинуаций, так ты и теперь куда-то намылился?
– Дорогая! Да это же у нас прямо по соседству! Я же не собираюсь куда-то далеко и надолго уходить! – принялся уговаривать меня муж. – Я просто загляну к Мажору и спрошу его, не знает ли он, что у него тут творилось?
Я демонстративно тяжело вздохнула и отвернулась. И тут Сашка сбросил последний козырь:
– Маруся! Ну неужели тебе самой не интересно узнать, в чем дело?
Тут-то он меня и зацепил, потому что я, тщательно скрывая это, сама сгорала от любопытства, и мне до ужаса хотелось знать, что же происходит на самом деле.
– Ну ладно! – сдалась я, но поставила условие: – Только недолго, а то шашлыки остынут!
– Да я одна нога здесь, а другая там! – бодро отозвался муж. – А то водка согреется!
И он радостно выбежал на улицу. «Ну, просто большой ребенок!» – растроганно подумала я, глядя ему вслед.
Глава 12
Саша. Я не я и лошадь не моя
Я довольно долго стучал в калитку, но ответа так и не получил, что меня всерьез озадачило: сначала открытые ворота с лошадью и машиной возле них, причем в доме не было света, а теперь – свет есть, но никто не открывает. Эти непонятки начали здорово меня нервировать, и я решил действовать прямолинейно, то есть просто перелез через забор и, пройдя через двор, подошел к дому. Теперь я изо всех сил колотил кулаком в дверь, но этот грохот тоже не побудил хозяина отозваться. «Не уйду, пока не выясню, что происходит!» – решительно подумал я, остановившись и прислушавшись к происходящему в доме, где определенно кто-то затаился, и потом начал стучать дальше. Наконец из-за двери раздался настороженный голос Мажора:
– Кого это черт принес так поздно?
– Привет, Максим! Это я, Александр! – ответил я.
– А что случилось? – с некоторым облегчением спросил Мажор, но дверь все равно не открыл.
– Мне надо у тебя кое-что выяснить, – объяснил я.
– Это так срочно? – удивился парень. – Ночь же на дворе! – И попросил: – Может быть, утром поговорим?
– Не скажу, что это горит, но откладывать до завтра не хотелось бы, – настаивал я.
Попререкавшись со мной еще немного, Мажор наконец-то все-таки открыл дверь, и я, увидев его, от удивления присвистнул: видок у парня был тот еще! Весьма потрепанный был вид, и это еще мягко сказано! Голова его была замотана бинтом наподобие чалмы, и из-под нее на лбу виднелся солидный багровый кровоподтек, а рука была сильно ободрана, причем совсем недавно. Одним словом, состояние и настроение у него были самые минорные! И глядел на меня Максим с таким страхом, что я невольно обернулся, чтобы посмотреть, не стоит ли кто-нибудь у меня за спиной, потому что мы с Марусей с ним довольно-таки хорошо ладили и повода к таким вот эмоциям не подавали. Но сзади меня никого не было, и я, удивившись еще больше, сочувственно спросил:
– Где же это ты мешок с кулаками развязал?
– Да... Шел себе просто по лесу, вот и... – он неопределенно махнул рукой.
– Что, тебе на голову дерево упало? – пошутил я. – Потому что столь кровавые последствия могли быть только от него.
– Да нет, – отвел глаза Мажор. – Дерево на меня не падало! Просто кто-то сзади на меня набросился, вот и... – И он, отвернувшись, замолчал.
– Что «и»? – настойчиво спросил я.
Дело в том, что я неплохо знал этого парня и сейчас видел, что он не только здорово напуган непонятно кем или чем, но и страшно смущен, а несет всю эту околесицу потому, что не приготовил заранее разумного объяснения.
– Так что «и»? – повторил я, потому что он молчал.
– Я же говорю, что напали на меня в лесу! – выпалил он.
– Кто? – уточнил я.
– Не знаю, не видел! – буркнул он. – Я сознание потерял!
– Все ясно! – покивал я головой. – Шел, упал, очнулся – гипс! – процитировал я знаменитый фильм.
– Что-то вроде того, – нехотя подтвердил он. – Только гипса, как вы видите, нет, а есть легкое сотрясение мозга. Это мне в травмпункте сказали.
Рассказ его был явно шит белыми нитками, но придраться было не к чему, потому что подобные случаи – вещь в наше время совершенно обычная. На меня на самого недавно напали.
– А чего это тебя в лес понесло? – все-таки поинтересовался я.
– Гулял, – лаконично ответил Максим.
«Что-то слишком много любителей погулять в нашем лесу в последнее время развелось», – подумал я и спросил:
– Это случайно не в тот вечер было, когда возле открытых ворот твоей дачи стояли белая лошадь и черный джип с трейлером?
– Какой джип? Какая лошадь? – с ужасом вытаращился на меня Мажор. – Это когда было?
– А вчера это было, – ласково ответил я. – Я тебе несколько раз звонил, чтобы спросить, что это за чудеса у тебя тут творятся, но ты не отвечал.
– А-а-а! Так это я в Москве с девушкой был, а сотовый специально выключил, чтобы не мешали, – объяснил он.
– Значит, это тебя ее отвергнутый ухажер по головушке-то приложил? – усмехнулся я.
– Я же сказал: в лесу! – раздраженно ответил он и опять отвернулся.
«Все понятно! – подумал я. – Травмы получены на любовном фронте, и Мажор не сознается в этом даже под страхом смерти!»
– Ну, не хочешь говорить, не надо! Дело твое! – уже успокоенно сказал я, но все же спросил: – А ты ключ от дачи никому не давал?
– Нет, конечно! – покачал он головой.
– Значит, это кто-то самостоятельно тут без тебя хозяйничал, – заявил я и предупредил: – Ты, Максим, будь поаккуратнее!
– А что? – насторожился он.
– Понимаешь, из психоневрологического диспансера в Боровске двое больных сбежали, и есть подозрение, что обитают они в наших местах. Врачи, конечно, уверяют, что они не опасные, но... Кто знает?
– Значит, это кто-то из них на меня и напал! – горячо ухватился за эту мысль Мажор. – Ну, точно! Кому бы еще такое в голову пришло? Тем более что у меня ничего и не взяли!
– Скорее всего, ты прав! – согласился я, стараясь не рассмеяться и сохранить серьезный вид.
– Александр! Я тут случайно слышал, что в поселок участковый из Салтыковки приезжал? – неожиданно спросил Мажор.
– Было дело! – подтвердил я. – Тут один из психов появился, вот его и вызвали.
– Так одного, значит, поймали? – обрадовался Максим.
– Сначала поймали, но потом он убежал, – ответил я.
– Жаль! – вздохнул Мажор. – Так бы хоть одним сумасшедшим меньше было, а теперь их по-прежнему двое.
– А ты поменьше по лесу гуляй и не ищи приключений на свою пятую точку, тогда тебе и беглые психи не опасны будут! – насмешливо сказал я и пошел домой, думая по дороге: «Эх, молодость, молодость!»
Глава 13
Маша. Встреча, которой лучше бы не было
– Ну сколько это может продолжаться? – возмутилась я. – Целый день и даже часть ночи его где-то черти носили! Потом он жрать захотел, нажарил шашлыков и смылся! К Мажору его, видели ли, понесло, как будто он утра не мог дождаться? Нет, он надо мной просто издевается! – бушевала я, забыв, что сама позволила ему уйти, но еще больше от того, что он все еще не вернулся, а значит, я так ничего и не узнала и мое любопытство точило меня, как червяк яблоко.
Я посмотрела на часы и вздохнула – время уже перевалило за полночь и наш довольно сильно опустевший поселок совсем затих, потому что очень многие уехали в город – завтра же понедельник и людям на работу надо.
Наконец я не выдержала и вошла в дом, чтобы взять телефон и позвонить этому безобразнику. Снова выйдя в сад, я набрала номер, поднесла сотовый к уху и совсем было собралась высказать мужу все, что я о нем думаю, и тут...
Тут я услышала конское ржание и цокот копыт! Не веря своим ушам, я уставилась на улицу, и вдруг в свете фонаря показался всадник в белой одежде и на белом жеребце! Самое страшное было в том, что головы у него действительно не было и туловище заканчивалось окровавленной шеей! Да и на одежде были ясно видны темные пятна, не иначе как кровь!
Я услышала в телефоне голос мужа, но не могла выговорить ни слова, потому что страх парализовал меня. И тут, словно мне всего предыдущего было мало, всадник толкнул калитку и въехал к нам во двор. Этого мои нервы выдержать уже не могли, в глазах потемнело, и больше я ничего не помнила.
Я пришла в себя на полу веранды от резкого противного запаха у себя прямо под носом и попыталась отодвинуться, но не тут-то было!
– Ничего, Маруся! Ничего! Так надо! Нюхай, родная! Вдыхай глубже! – держа меня одной рукой за плечи, а второй поднося мне к носу ватку с нашатырным спиртом, говорил Сашка.
– Все нормально! – пробормотала я. – Мне уже лучше!
– Так я тебе и поверил! Видела бы ты себя! Бледная как мел! – настаивал он и даже не думал убирать ватку.
– Да мне действительно уже лучше! – разозлилась я.
– Раз начала ругаться, значит, действительно пришла в себя, – констатировал Сашка, бросая ватку на пол и поднимая меня на руки.
Он отнес меня на кровать, уложил, укрыл одеялом и стал уговаривать:
– А теперь поспи! День сегодня был тяжелый! Ты перенервничала! Переутомилась! Вот организм и не выдержал! Это же надо, сколько происшествий сразу на тебя свалилось!
– Особенно впечатлило последнее! – устаиваясь поудобнее, сварливо пробормотала я.
– Неужели то, что я к Мажору ушел? – удивился муж.
– Нет, то, что к нам на участок заехал белый Всадник без головы на белом коне, – язвительно пояснила я.
– Маруся! Ты бредишь? – всполошился Сашка.
– Если бы! – вздохнула я. – Я видела его так же отчетливо, как тебя!
– Вот так новость! – обалдело сказал муж. – Значит, он уже и сюда добрался! А Смерти с ним не было? – спросил он.
– Тогда бы ты меня в чувство уже не привел! – сварливо ответила я. – Не было с ним Смерти! Один он был! Только мне и этого хватило!
– Маруся! Я знаю, что ты водку не любишь, но сейчас надо, причем дозу совсем немаленькую! – решительно сказал Сашка. – Ты полежи, а я тебе принесу! А может, ты и шашлык поешь? Будешь лежать, как королева, а я тебе самые вкусные кусочки буду в рот класть! Как тебе такая перспектива? – стараясь развлечь меня, спросил он.
– Не радует, – хмуро ответила я. – Потому что первый же кусок встанет у меня поперек горла!
– Это тебе сейчас так кажется, а вот как я начну их у тебя на глазах уплетать, тут и у тебя аппетит проснется, – возразил он.
– Сомневаюсь! – буркнула я и попросила: – Ты бы уж принес скорее водки! Я бы ее выпила и, может, заснула.
– Повинуюсь, моя повелительница! – шутливо раскланялся он, очевидно, не теряя надежды меня хоть как-нибудь отвлечь.
Он ушел, а я лежала и снова переживала тот ужас, который испытала при виде этого безголового Всадника, и очень обрадовалась возвращению мужа, но вот только водки при нем не было, и я удивленно на него уставилась.
– Странные дела творятся, дорогая! – растерянно сказал он. – На столе нет ни шашлыков, ни бутылки!
– Как нет? – удивилась я.
– А вот так – нет и все! На столе вообще ничего нет! – он развел руками. – Неужели этот Всадник все сожрал и выпил?
– Чем? – воскликнула я. – Он же без головы! И потом, тогда он бы оставил шампуры и пустую бутылку! Не думаешь же ты, что он непонятным образом слопал все съедобное вместе с несъедобным?
– Да тут уже не знаешь, что и думать? – озадаченно сказал Сашка. – Черт с ними, с водкой и шашлыками! Пусть подавится! А вот шампуры жалко! Я их из Батуми еще студентом привез! Они ручной работы, с орнаментом на ручках!
– Жалко! – согласилась я. – Но пусть тебе послужит утешением то, что это безголовое чудовище не сожрало вместе со всем этим еще и твою жену!
– Я тебе твердо обещаю, что, как только встречу его, скажу ему тако-о-ое большое спасибо, что мало не покажется! – пригрозил Сашка.
– Ну уж нет! Хватит с меня этих приключений! Пусть кто-нибудь другой ловит эти привидения, или кто они там! Ты мне живым нужен! – твердо заявила я.
– О-о-о! У нас в голосе прорезались командирские нотки, значит, ты окончательно пришла в себя! – рассмеялся муж. – Только что-то мне подсказывает, что пересекутся еще наши пути-дороженьки!
– Типун тебе на язык! – воскликнула я. – Лично мне и одной встречи выше головушки хватает, и вторую я просто не переживу!
– А уж это – как карта ляжет! – развел руками Сашка. – А теперь давай спать, пусть и несолоно хлебавши!
Глава 14
Саша. Во мне проснулся сыщик
Ночь прошла спокойно, а поскольку я сплю очень чутко, то обязательно проснулся бы, если бы Маруся возилась, стонала и вскрикивала во сне. Она же безмятежно спала, и это означало, что никакие кошмары ее не мучили и ночные приключения прошли для нее без последствий, чему я был только рад. Я потихоньку поднялся с кровати, оставив ее досматривать сладкие предутренние сны, и занялся запланированными еще со вчерашнего дня неотложными делами, которые успешно завершил до ее пробуждения.
Маруся появилась бодрая и веселая, так что, пусть и скудный, завтрак прошел в нормальной обстановке. Когда же она мыла посуду, я выбрал, как мне показалось, подходящий момент и сказал:
– Дорогая, давай я съезжу в Москву ненадолго? А то надо продукты купить и еще кое-что сделать.
– Хорошо! Я сейчас закончу, и мы с тобой съездим, – согласилась она.
– Маруся! Ну куда тебе в дорогу после вчерашних переживаний? Ты лучше полежи и отдохни! Может быть, поспишь еще! А я уж сам справлюсь, – стал отговаривать ее я.
Когда она это услышала, то тарелка выскользнула у нее из рук и с грохотом, но все-таки не разбившись, упала обратно в мойку.
– Ты хочешь оставить меня здесь одну? – воскликнула она. – После того, что случилось этой ночью?
– Дорогая, но сейчас уже день! Напротив нас живут муж с женой, с которыми ты прекрасно и много лет знакома, Афонин рядом, Богданов с Ларисой, Максим... Ну неужели тебе будет страшно в таком окружении? Тем более что я, как уже сказал, ненадолго, – попытался успокоить ее я. – Только туда и обратно!
– Соседи напротив так заняты своими внуками, что им ни до кого! – возразила она. – Богданов с Ларисой на работе! Максим...
– А вот он как раз дома и еще долго никуда не покажется, – перебил ее я. – Его кто-то крепенько приложил по голове, и он отсиживается здесь, не рискуя показаться в Москве. И потом, есть Виктор Петрович! Ну хочешь, я зайду к нему и попрошу, чтобы он последил за нашей дачей?
– А то у него своих дел нет! – буркнула она и решительно заявила: – Я еду с тобой!
– Дорогая! Да ты посмотри на это солнце! Оно уже сейчас палит нещадно, а потом вообще будет не продохнуть! Ты только устанешь, и все! И потом, я сегодня уже выходил в сад и должен тебе сказать, что вчерашнее нашествие вражеских сил прошло для него не без печальных последствий, – заметил я.
Вообще-то я выходил к машине, но только ей знать об этом совершенно не полагалось.
– Как? – вскинулась она и мухой вылетела во двор, откуда тут же стали раздаваться ее возмущенные восклицания.
«Ну, все! – понял я. – Никуда она не поедет! Грядки для нее – это святое!»