Страница:
----
В начале - уходе герцога - что-то трагичное, даже мистическое: невозможность быть властью, неправда власти.
М. б., святой власти, - рыцарь власти.
Тут что-то вроде начала "Лира": страшное, непонятное решение ("Отец" уход царя). И сюда, как кур во щи, попадает со своей чепухой веселый блудодей Клавдио - сама чепуховая, беззаботная жизнь.
----
Начало в темных залах власти.
Быстро, тревожно - и, контраст, - б....... своеобразная фальстафовская история.
----
Изабелла - иногда выходит из образа монахини, взятого на себя.
----
Любовь, радость любви, личная свобода.
Честность и чистота против пафоса, ходульности, морализаторства.
Анджело "холодный".
Волевое руководство.
Изабеллу делать не менее сексуальной, чем ее брат.
Активней любовь герцога к ней.
----
О власти, законе, догме - от герцога до палача.
Закон и религия.
И сексуальность.
Место прелюбодеяния.
Аникст: либо блуд, либо словоблудие {См.: Аникст А. Творчество Шекспира. М., 1963, с. 426.}.
"Самая мучительная - и трагическая и комическая на грани отталкивающего" (Кольридж).
66-ой сонет.
Город окружен предместьями со злачными местами.
Нравы всего города - публичный дом. Беззаконие.
Причина - слишком много свободы дали.
Герцог проделал эксперимент. Теперь выбрал фетишизм законности.
Но Анджело свершил как раз тот грех, за который приговорил к смерти.
Власть - не отвлеченная идея, а орудие в руках людей. Разных людей.
Осуждение Клавдио - гигантская сила государства, обрушиваемая на одного человека.
----
Джульетта рожает. Не только смерть, но и рождение. Зачатие.
Мораль: Вы в собственное сердце постучитесь (II, 2).
Две точки зрения на жизнь: Клавдио и герцога (в тюрьме). У герцога все время сложная внутренняя жизнь. Припадки мрака. Появляется свет - Изабелла.
Изабелла - нравственный максимализм.
----
Фальстафовский фон:
Распутник Пена - Эндрью Эгьючик.
Сводня Переспела - вдова Куикли.
Вышибала Помпеи.
Распутный арестант Бернардин.
Палач Страшило.
----
Луцио - идеолог распутства, молодость Фальстафа.
----
По Аниксту, мера - способность к милосердию (человечность) {См.: Аникст А. Творчество Шекспира, с. 436.}.
----
См. публичный дом в "Перикле" {Шекспир. Перикл, акт IV, сц. 2, 6.}.
----
Из первых мер: закрывают театр.
Ломают балаганы на ярмарке.
----
Все начинается с совершенного растления общества - вот почему Изабелла идет в монастырь.
----
Клавдио возят на телеге с барабанным боем. "Показательный процесс".
"AS YOU LIKE IT" ["КАК ВАМ ЭТО ПОНРАВИТСЯ"]
Начал думать об "As you like it". Никакая это не пастораль. Горькая история об эмиграции, написанная поверх госзаказа на пастораль.
----
Письмо от Пинского {Леонид Ефимович Пинский, автор книги "Шекспир. Основные начала драматургии" (М., 1971).}. Мысль, которая заставляет меня думать: хватит трагического, довольно насмешки неба над землей, не показать ли насмешку земли над небом?
Это об "As you like it". 27/XII
----
Нужно поставить не какую-нибудь из шекспировских комедий, а Комедию Шекспира, то есть дать полноту жизни самому его комедийному постижению мира и истории. Со всеми особенностями такого мироощущения. У этого автора ничуть нет единообразно комического, проще говоря, веселого.
Тут и карнавал елизаветинских масок, и мгновенный переход в прозу быта, почти что фламандскую, и печать трагизма.
Ничего куцего, мелкого, связанного с фабулой традиционных недоразумений и потешных фигур, не должно быть.
Все здесь настояно на европейской культуре. И карнавал, и ирония, и переходы в трагедию.
----
Какие же здесь должны быть "острия" зрительных образов? Руки берут скрипку, маску, колесо.
Боги и богини пустились в путь, чтобы потешиться над смертными. Аллегория.
----
Подул ветер. Полетели маски, костюмы из листьев.
Холодно. Печально.
----
Двор - квинтэссенция мерзости власти, богатства. Сговоры, интриги, двуличие.
----
Сцена Розалинды и Селии на фоне криков, свиста - идет борьба.
----
Все на подтексте несчастья. Но они молоды.
В Орландо, Розалинде, Селии - черты одного поколения.
Двор - подлинная дикость.
----
Несут разбитых борцом.
----
Страшный, ужасный мир.
Борьба - кетч {Борьба, в которой нет недозволенных приемов.}.
Ревут, как на стадионе.
----
Богиня на своем колесе - заехала и в это место.
Роль для танцовщицы. "Золотая фигура" Крэга {См.: Чушкин Н. Гамлет Качалов. М., 1968, с. 116.}, но не смерти, а жизни, судьбы.
Здесь энергия переключения планов.
----
Обоих братьев играет один актер.
Поэт. Внешность Пастернака. Несуразность во всем, кроме поэзии.
----
Мир, из которого счастье уйти.
Хичкоковская тайна {А. Хичкок - англо-американский кинорежиссер, создает в своих фильмах атмосферу ужаса.}: забитая комната изгнанного герцога.
----
Орландо, воспитанный на конюшне, - Тарзан, дикий человек.
Естественный человек.
----
Сделать пластически очевидным: воспитание в свинюшнике.
Движение через парадные парки, площадки для гольфа к заднему (буквально!) двору.
Он живет среди животных и разговаривает с ними; они отлично понимают друг друга.
Оливер. Добрейший мсье Шарль, каковы новые новости при новом дворе?
Шарль. При дворе нет никаких новостей, кроме старых, сударь, а именно: что старый герцог изгнан младшим братом, новым герцогом... {Здесь и далее перевод Т. Щепкиной-Куперник.}
Все одно и то же. Та же нехитрая ситуация.
----
Герцогство - имение 80-х годов.
Игра в бридж. Переодевание к вечеру. Атмосфера Висконти. И борьба - от скуки.
Охота на лань. "Парти" {От англ. party - прием гостей, вечеринка.}.
----
Элемент иронии, карикатуры во всем. Без соцреализма.
Борец - гора мускулов с нафабренными усами. Jumpers {"Прыгуны". Пьеса Тома Стоппарда, поставлена на сцене "Олд Вик" режиссером Питером Вудом. Г. М. Козинцев видел спектакль в 1972 г. в Лондоне.}.
----
Розалинда - очарование смены чувств. Она плачет и сразу же смеется.
Ей уже нужно любить.
----
Начало: Дорога. Фортуна, как мальчишка, катит на своем колесе!
Это проходит сквозь весь фильм.
Она иногда появляется за героями.
Герои вступают с ней в борьбу.
----
Пестрота, занятность вида всей этой компании.
----
Оливер. ...Теперь надо подзадорить этого забияку. Надеюсь, я увижу, как ему придет конец, потому что всей душой - сам не знаю почему - ненавижу его больше всего на свете... {Акт I, сц. 1.}
То же, что Яго.
----
Во время "кетча" сатанеют бабы, мужчины чуть не бросаются на ринг.
----
Или напротив: всем скучно?
Гладиаторы? - Серо...
----
Сделать ясным, что Розалинда - дочь изгнанного герцога. Его портрет в начале?
Что-то общее между ними? Отец и дочь. См. эту линию дальше.
----
Шут - Евстигнеев {Е. Евстигнеев - актер театра и кино. Г. М. Козинцев видел его в спектаклях московского театра "Современник".}. Играет на гармонике (крохотной?). На волынке? На трубе?
На маленькой скрипке. Может быть, - скрипка, как в "доме Баха" с трубой.
В принципе - старый еврей-хохмач. Во фраке и старом цилиндре.
Вот они идут втроем по лесу. Почти феллиниевский выход.
----
Арденнский лес - осень, холодно, дождь. Но все же лучше этого мира.
Ничего там робингудовского нет.
----
Что-то от эксцентрических выходок старых джентльменов в духе Честертона.
----
И только одна какая-то сцена - во всю силу солнца, тепла, света, цвета.
Горькая утопия.
Шекспир ничуть не трудится, чтобы создать какие-то переходы между экспозицией и апофеозом. Именно так сделана у него судьба злого Оливера.
Не случайно он почти пародически валяет для связи змею с голодной львицей - гуляйте себе, дорогие, в Арденнском лесу.
----
Как эпиграф: "Не удивляйся сумасбродству всего этого" (V, 2).
----
Боги - еще не оффенбаховские, но уже не античные {Имеется в виду пародийное изображение античных богов в оперетте Ж. Оффенбаха "Прекрасная Елена".}.
Инна Чурикова
Марсель Марсо
Ролан Быков
Ярвет
Даль
Евстигнеев
Балаганная компания. Лапают богинь. Пьют. Жрут. Безобразничают.
Ганимед и его свита - балаган из загса с фатой и магнитофонной музыкой.
Феба - Чурикова
Сильвий - Золотухин {Г. М. Козинцев намечает типаж актеров на роли. Марсель Марсо - известный французский актер-мим, остальные - актеры московских театров; Ю. Ярвет - эстонский актер, игравший короля Лира в одноименном фильме Г. Козинцева.}.
----
Начало может быть и в том, что молодые люди уходят, чтобы присоединиться к герцогу.
Или - с его изгнания, ухода в лес. "Исход!"
----
Когда появляются боги - начинается путаница.
Жанр: печальная, ироническая, фантастическая комедия. Драматургические линии:
Скряга, который владел хижиной.
Жизнь герцога и его компании. Орландо поступает в его "свиту. Служит ему за столом.
Орландо - Жак - Оливер - сыновья Роланда де Буа.
Оливер отправляется в поиски брата (мотивировка?).
Герцог Фредерик отправляется в поиски дочери (?), старого герцога (?).
----
Герцог Фредерик. Начинайте. Раз этот юноша не хочет слушать никаких увещаний, пусть весь риск падет на его голову.
Розалинда. Это тот человек?
Ле-Бо. Он самый, сударыня.
Селия. Ах, он слишком молод! Но он смотрит победителем.
Герцог Фредерик. Вот как, дочь и племянница! И вы пробрались сюда, чтобы посмотреть на борьбу?
Все встречают Розалинду с радостью. Герцог хмурится.
Герцог - подозрительность, всюду измена, двойная игра.
----
Розалинда. Да поможет тебе Геркулес, молодой человек! Геркулес!
Борцы на подмостках, и побежденный летит через толпу. Фокус Геркулеса. Орландо на миг подменен им.
----
Орландо - очаровательно чумазый. Это не слова, что он воспитан на скотном дворе.
В нем много юмора. Он потешен. И сам удивлен, что победил Карла.
А я, повеса вечно-праздный,
Потомок негров безобразный,
Взращенный в дикой простоте,
Любви не ведая страданий,
Я нравлюсь юной красоте
Бесстыдным бешенством желаний...
{Из стихотворения А. С. Пушкина "Юрьеву" (1819).}
----
Боги - что-то вроде труппы странствующих комедиантов. Они едут в фургоне. А вместо лошадей его катит одно маленькое колесо. (Или женщина на колесе.) На облучке свистит на флейте Венера. Купидон бежит сбоку.
Над фургоном развевается флаг: весь мир - театр.
"Ямщик седой" (Пушкин) {Имеются в виду строки из стихотворения А. С. Пушкина "Телега жизни" (1823), точнее: "ямщик лихой, седое время".}.
Или в него запряжены минотавры.
Они балаганно-мистичны, как престидижитатор в "Лице" {Фильм режиссера Ингмара Бергмана.}.
Правосудие (завязанные глаза, весы) все время храпит. Его изредка будят, и тогда дела приходят на короткий срок в порядок. Потом оно вновь храпит. Милый маньеристический мир елизаветинских аллегорий и эмблем. Только настоящий балаганно-елизаветинский, а не стилизованный под маньеризм. Бутафория богов. Они дуют в меха, и поднимается ветер. Достают огниво - бьет молния. Берутся за лейки - идет дождь, смертные вымокают до нитки.
----
Дудочка-свирель. Фортуна, Минотавр, Купидон - отбились от других.
Лошади - белые с большими крыльями (как на каких-то церемониях).
Геркулес - прямо из цирка. Начало - рапид, фургон плывет по воде.
----
Геркулес дает Орландо свою силу, Купидон посылает стрелу (может быть без предметов, как мимы).
Талия и Мельпомена дают Розалинде искусство перевоплощения.
----
У Розалинды веселое и легкое воображение.
Игровой человек.
Изобретатель веселья.
Артистка-выдумщица.
Карнавальное начало.
Они разыгрывают переодевание. Это игра. Несколько масок.
----
В лес входят постепенно. Лес открывает двери добрым людям. Добрые звери приветствуют их.
О любви - фантастичнее! Появляются фигуры. Звери подслушивают влюбленных. Важные жуки. Рыбы приплывают к берегу.
Лес осенний, но когда любовные сцены, он опять делается зеленым.
Действие во время купания. Озеро? Части леса. Вдруг пустыня. Жак пародия на хиппи.
----
В фургоне - вся бутафория чудес, волшебства и магии. Бенгальский огонь и фокусник, вытаскивающий из цилиндра все нужное.
----
Целый мир елизаветинских эмблем и аллегорий.
Рука с глазами на ладони.
Летящие в огне короны, тиары, скипетры.
Суета сует (песочные часы). Какое-то действие негодяев (усыпление с погоней) на время пересыпания песка.
После колдовства у богов появляется карта места действия (The Elizab., p. 56, 75) {Nicoll A. The Elizabethans. Cambridge, 1957.}.
Богиня тычет пальцем - и попадает (в реальном уже плане!) в свинью.
Интонацию дает резкое смещение двух этих планов.
Или "трамвай богов" (The Globe Restored, рис. 30, 31, 37, 40 {Hodges C. The Globe Restored. New York, 1968.}).
На балагане богов написаны знаки зодиака (The Elizabethans, p. 17).
Их потешное колдовство и магия (от скуки).
Комедийное переложение ведьм в "Макбете".
Орландо - на верхушке дерева - адресует свои стихи им. Боги - ценители поэзии - не в большом восторге.
У богов маленький пес. Диана Охотница (?)
На облучке седое, беззубое Время.
Или крылатая дева трубит в трубу (The Elizab., p. 153).
Если ставить в театре, то в фургон запряжен единорог.
----
Начало: страшный скрип, понукание лошади. Тышлеровский мир? Варфоломеевская ярмарка.
Осень. Горечь эмиграции.
Арденнский лес - герой: с ним разговаривают - он отвечает; летят осенние листья.
----
Из леса можно выйти в пустыню Давид-Гореджа {Местность в Грузии, где первоначально предполагалось снимать "Короля Лира".}. Можно попасть и на поля фантастических цветов.
----
"Эмигрантская" линия иногда иронична.
----
Шут - Ярвет. Волосы Церепа {Цирковой актер, играл в "Женитьбе", постановке Г. Козинцева и Л. Трауберга в 1922 г.}. Волосы встают дыбом. Едет за ними на колесе.
----
Лукаво-иронично-печальный тон.
Не верхом ли они приезжают? Или в тележке, которой правит шут.
----
Есть какая-то веселая компания духов. Фортуна на колесе. Кто еще может быть? Вроде комических вещих сестер. Они поджидают их у входа в лес. Амур деревенский малый - натягивает лук. Розалинда подпрыгивает, вопит от боли, и сразу - от радости. Чудаки - боги.
----
Это все колеблется между очень красивым сном и очень печальной реальностью.
Лес во все времена года.
Улетают птицы.
Им всем холодно: герцог и его общество сидят, накрывшись одеялами.
Нужно уничтожить шаблон веселого "Робин Гуда".
----
Лес.
М. б., выход на кладбище? руины? реку? Пустыню, так же невозможную, как лев в Арденнском лесу.
В этот осенний лес являются компанией сами боги и богини, наблюдая за смертными.
----
Вельможи вовсе не в восторге от жизни изгнанников. Монолог герцога (II, 1) - сопротивление, а не апофеоз. Нужно уничтожить и тень всех этих пажей, охотников с перышками в шляпах.
----
Стихи Вознесенского о бобрах {"Бобровый плач" (1973).}.
----
Лес. Отставший раненый олень. Пробегает стадо.
Жак. Бегите мимо, жирные мещане! и т. д. (II, 1).
----
Лес - зима. М. б., пошел снег.
----
Босые ноги девушки катят колесо. Движение напоминает то же, что делают дети, мчащиеся на самокате.
Пыль из-под ног. Тихая веселая песенка - с аккомпанементом на свирели. Крутится, катится маленькое деревянное колесо.
И качается лук и стрелы в колчане за спиной ребенка. В ритме той же песенки танцует, двигаясь вперед, ребенок (пока видны только его спина, руки).
Качаются весы в женской руке. Тот же ритм, то же движение.
Боги древности в своих античных туниках, с эмблемами-аллегориями в руках, пританцовывая, идут по дороге.
Это час, когда мир спит.
Спит стража у пограничных столбов.
Спит в кровати под балдахином герцог.
Спят девушки-подруги Розалинда и Селия.
Спит на соломе Орландо.
Боги, пританцовывая, заглядывают в окна, проходят мимо селений, замков. Танцуют свой танец.
Спит земля. Легкий туман вьется над землей. Боги и богини останавливаются во дворе замка. Они, так же танцуя, сговариваются. Купидон в нем нет ничего божественного - это здоровый, деревенского вида ребенок, веснушчатый, загорелый, курносый, то, что называется чумазый, весело подпрыгивает в воздух, выделывает какой-то вензель ногами и вынимает из колчана стрелу. Боги составляют какой-то гороскоп.
Кричит петух, кто-то чихает. Женщина в тунике ,на колесе - Фортуна дает знак, и боги, вслед за Фортуной, катящейся на своем колесе, устремляются вдаль. Оживает, просыпается мир. Кашель, хмурые проклятия, стоны. Это невеселая земля.
И сразу Орландо кричит.
А пока спускают босые ноги с кровати две очаровательные девушки. Розалинда обращает внимание на что-то непривычное, торчащее в деревянной колонне кровати. Подходит Селия. Они вытаскивают стрелу, с удивлением оглядываются: откуда она могла сюда залететь?..
----
Эти боги разыгрывают свою дурацкую пастораль поперек совершенно реальных событий. И когда они укатывают дальше, все движется в том же реальном и достаточно мрачном порядке.
Пастораль врывается в реальность. Но не превращает реальность в пастораль! Скорее наоборот, она становится еще непригляднее от такого явно невозможного соседства.
Ну, а мораль пасторали? Все же она есть: единственное, что неподвластно этой злобной, холодной, хмурой реальности, - любовь, человеческие чувства. Двое, превращающиеся в единое, слитное, прекрасное, мудрое, гордое существо.
Конец: Розалинда и Орландо уходят из леса. (Так же, как конец "Бури".)
----
Орландо приручает оленя - рассказывает ему о своей любви. Орландо поэт. Довольно нелепый парень, а не герой. Олег? {Олег Даль - актер театра и кино.}
----
Любовь заставляет забыть о реальности. А она есть - рядом! Хрупкость, незащищенность Розалинды.
----
Орландо кричит птицам, зверям: Роза-лин-да! И отвечают пестрые олени, даже мрачный бизон басит: Рррозаллинда.
Орландо вырезает "Розалинда" на самом верху огромного дуба.
Разговор о любви с небом.
----
Нежность, слова о любви, а пока по Арденнскому лесу рыщут стражники. Собаки - дикие волкодавы - берут след, но он теряется у воды.
Орландо и Розалинда знают об этой погоне! На них движется облава.
----
Расцветают цветы, из-за деревьев высовываются влажные морды добрых зверей.
Идет снег. Туман. Лес голый, на ветру. Летят последние листья.
----
Видимо, я могу поставить нечто между "Как вам это угодно" и "Бурей".
Какая там к черту пастораль и идиллия.
Это пьеса об эмиграции. О тоске жизни на чужбине, а вовсе не об утопии.
Изгнанники. Бездомные. Гонимые ветром.
Спасение от холода, дождя, бездомности - ПОЭЗИЯ, ЛЮБОВЬ.
----
Вопреки атмосфере! Никакой идиллии, пасторали.
----
У меня все хорошо до того, пока игра любви не вытесняет у Шекспира все.
----Старый герцог. Привет вам! Ну, за дело! Я не стану
Покамест вам расспросами мешать.
Эй, музыки! - А вы, кузен, нам спойте!
{Акт II, сц. 7.}
Холод. Стужа.
Пир во время чумы.
----
Сыщики ищут, выслеживают любовь.
Собаками травят любовь.
----
Вот что важно. Нужно контрапунктом ввести в пасторальные сцены реально-жестокие, грубые; хамы идут, хамье рыщет, точат ножи на любовь.
----
Нужно знать меру реальности, натурального (осенний лес, оборванные костюмы).
Тут есть и яркость пятен (шута). Но все обдрипанные, заросшие.
Это и утопия, и пародия, и карнавал (крохотная частица).
Нужно натуралистически показать их путешествие по лесу. Перипетии бегства - не в шутку. Собаки. Преследователи. Так, чтобы был правдив Орландо с мечом у стола.
----Орландо. Стойте! Довольно есть! Жак. Да я не начал... Орландо. И не начнешь, пока нужда не будет
Насыщена!
Одичал. Нужна долгая предыстория. Орландо. ...О, если вы дни лучшие знавали,
Когда-нибудь слыхали звон церковный,
Когда-нибудь делили пищу с другом,
Когда-нибудь слезу смахнули с глаз,
Встречали жалость и жалели сами,
Пусть ваша кротость будет мне поддержкой;
В надежде той, краснея, прячу меч.
{Акт II, сц. 7.}
Очень сильно. Здесь все горе, что он испытал.
----
У Розалинды и Селии купленная хижина.
Могут быть их разговоры ночью.
----
А что если фантастический, шагаловский мир, который я придумал для "Портрета" {См. записки Г. М. Козинцева о замысле постановки "Гоголиады" в журнале: Искусство кино, 1973, э 10; 1974, э 5, 6, 7.}, ввести в "As you like it"?
----
Шут Оселок - старый печальный эстрадник.
Нахлебник. Он надевает парик и нос, как Райкин. Под этим печальное лицо.
Ярвет. (Чаплин из "Огней рампы".)
Ест на кухне. Он от страха (при виде Жака) надевает нос и парик.
----
Жак видит не только шута, но и стражников, слышит бешеный лай.
----Герцог. Вот видишь ты, не мы одни несчастны,
И на огромном мировом театре
Есть много грустных пьес, грустней, чем та,
Что здесь играем мы!
{Акт II, сц. 7.}
Как это прекрасно.
----
Они все - изгнанники, бездомные. Осенний лес - их дом.
----
Через фильм - реальность двора, новые борцы - рев дикой толпы.
С этим нужно монтировать историю Орландо и Розалинды.
----
Разбойники в лесу (у Лоджа) {Т. Лодж (1558-1625) - английский драматург.}.
----
Герцог - Просперо.
Ле-Бо - Гонзаго (ученик Монтеня).
----
Герцогство в стиле "Механического апельсина" {Фильм режиссера Стенли Кубрика по одноименному роману Э. Керджеса.}.
Дорога в Арденнский лес? Стена. Канавы. Речка.
Они сразу становятся крошками. Потешно перекрещиваются их дороги.
----
Герцог увлекается беседой с пустынником. Стражники прочесывают лес дальше.
----
Пародия на идиллию. С моментами безрассудного увлечения этой хрупкой, нежизненной идиллией. Они с необычайным энтузиазмом громоздят карточный домик.
----
Изгнанники, несчастные, бездомные. Чем они лучше героев трагедий? Тем, что молоды, влюблены.
----
Разговор переодетой Розалинды и Орландо - двойная игра. Вся сцена изрядно сексуальная. Они оба уже шальные.
----
Оливера притаскивают силой. Оливер. О государь! Знай ты мои все чувства!..
Я никогда ведь брата не любил.
Герцог Фредерик. Тем ты подлей!
Прогнать его отсюда...
Чиновников назначить; пусть наложат
Арест на дом его и все владенья.
Все сделать быстро!.. А его - убрать
(III, 1).
Печати на замке. Гонят вон Оливера. Он испытывает то же, что брат.
----
Оливер, измученный поисками, засыпает в лесу.
Боги выпускают из своего фургона льва? змею?
----
Письмо к Л. Е. Пинскому.
Дорогой Леонид Ефимович!
Ваше последнее письмо, мысли о "Магистральном сюжете" {"Магистральный сюжет комедий Шекспира" - доклад Л. Е. Пинского на Шекспировском симпозиуме в Тбилиси в 1972 г.}, и в частности все, касающееся "Как вам это понравится", настолько серьезно, что мне пришлось немало потрудиться, чтобы ответить Вам хотя бы в малой степени на том же уровне. Особенно важно все, что Вы пишете, для меня потому, что я уже давно пробую найти возможность постановки этой пьесы. И, конечно, не просто веселой комедии, а именно "магистрального сюжета" шекспировского, как Вы пишете, "иронически трансцендентального" тона.
Начало истории - милая повседневщина герцогского двора, от склоки братьев до матча "кетча", некий исход молодых, Арденнский лес - холодный, осенний, а вовсе не робингудовский зеленый - все просто поразительно. А дальше... дальше начинается театр, пьеса, действие, основанное на игре текста, и, с маха, пародийная развязка. Я был бы счастлив найти во всем этом - змее, льве, раскаянии негодяя от разговора с отшельником - поэзию в духе "таможенника" Руссо или Пиросманишвили. Увы, мне представляется по-иному: писал Шекспир все же поверх "жанра", вопреки "жанру". Коттовские {Имеется в виду эссе о "Сне в летнюю ночь" - "Titania and asse's head" в кн.: Kott Jan. Shakespeare our contemporary. New York, 1964.} сексуальные изыски (мальчики, переодетые девушками) меня ничуть не убеждают.
В пространстве литературоведения или даже поэтически-философском, умозрительном все эти пустоты, дыры, сквозь которые торчит театр, пьеса, можно пропустить или заполнить тканью ассоциаций - пусть и самых далеких. В реальности экрана (она обязана быть еще более неопровержимой, чем простая жизнеподобность) ткань - плотная, материальная, захватывающая жизнь, историю и вширь и вглубь (как в "магистральном сюжете" трагедий), пусть и в самом ироническом тоне, но густом тоне, ходе движения, а не статических положений - не сплетается, не превращается в динамическое единство, электричество, которым нужно зарядить все.
Не знаю, могу ли я определить словами свое ощущение.
Нечто вроде шахматной партии: блистательный вывод фигур, необыкновенное начало, комбинации, сулящие интереснейшую игру. А дальше? Дальше игроки согласились на ничью и ушли в буфет пить чай.
Буду еще думать и думать. У меня уже давно накапливается материал, много как будто интересных ходов, и все разваливается где-то в начале второй половины.
Теперь я занят вовсе диким делом. Уже много лет как задумал некую "Гоголиаду" и теперь пробую записать ее на бумаге. Нечеловечески трудно. Но сколько пророческого!..
Письмо от Вас всегда для меня радость.
Мы с Валей сердечно желаем Евгении Михайловне и Вам всего самого доброго в новом, уже не високосном году.
Григорий Козинцев. 12/1.73.
В начале - уходе герцога - что-то трагичное, даже мистическое: невозможность быть властью, неправда власти.
М. б., святой власти, - рыцарь власти.
Тут что-то вроде начала "Лира": страшное, непонятное решение ("Отец" уход царя). И сюда, как кур во щи, попадает со своей чепухой веселый блудодей Клавдио - сама чепуховая, беззаботная жизнь.
----
Начало в темных залах власти.
Быстро, тревожно - и, контраст, - б....... своеобразная фальстафовская история.
----
Изабелла - иногда выходит из образа монахини, взятого на себя.
----
Любовь, радость любви, личная свобода.
Честность и чистота против пафоса, ходульности, морализаторства.
Анджело "холодный".
Волевое руководство.
Изабеллу делать не менее сексуальной, чем ее брат.
Активней любовь герцога к ней.
----
О власти, законе, догме - от герцога до палача.
Закон и религия.
И сексуальность.
Место прелюбодеяния.
Аникст: либо блуд, либо словоблудие {См.: Аникст А. Творчество Шекспира. М., 1963, с. 426.}.
"Самая мучительная - и трагическая и комическая на грани отталкивающего" (Кольридж).
66-ой сонет.
Город окружен предместьями со злачными местами.
Нравы всего города - публичный дом. Беззаконие.
Причина - слишком много свободы дали.
Герцог проделал эксперимент. Теперь выбрал фетишизм законности.
Но Анджело свершил как раз тот грех, за который приговорил к смерти.
Власть - не отвлеченная идея, а орудие в руках людей. Разных людей.
Осуждение Клавдио - гигантская сила государства, обрушиваемая на одного человека.
----
Джульетта рожает. Не только смерть, но и рождение. Зачатие.
Мораль: Вы в собственное сердце постучитесь (II, 2).
Две точки зрения на жизнь: Клавдио и герцога (в тюрьме). У герцога все время сложная внутренняя жизнь. Припадки мрака. Появляется свет - Изабелла.
Изабелла - нравственный максимализм.
----
Фальстафовский фон:
Распутник Пена - Эндрью Эгьючик.
Сводня Переспела - вдова Куикли.
Вышибала Помпеи.
Распутный арестант Бернардин.
Палач Страшило.
----
Луцио - идеолог распутства, молодость Фальстафа.
----
По Аниксту, мера - способность к милосердию (человечность) {См.: Аникст А. Творчество Шекспира, с. 436.}.
----
См. публичный дом в "Перикле" {Шекспир. Перикл, акт IV, сц. 2, 6.}.
----
Из первых мер: закрывают театр.
Ломают балаганы на ярмарке.
----
Все начинается с совершенного растления общества - вот почему Изабелла идет в монастырь.
----
Клавдио возят на телеге с барабанным боем. "Показательный процесс".
"AS YOU LIKE IT" ["КАК ВАМ ЭТО ПОНРАВИТСЯ"]
Начал думать об "As you like it". Никакая это не пастораль. Горькая история об эмиграции, написанная поверх госзаказа на пастораль.
----
Письмо от Пинского {Леонид Ефимович Пинский, автор книги "Шекспир. Основные начала драматургии" (М., 1971).}. Мысль, которая заставляет меня думать: хватит трагического, довольно насмешки неба над землей, не показать ли насмешку земли над небом?
Это об "As you like it". 27/XII
----
Нужно поставить не какую-нибудь из шекспировских комедий, а Комедию Шекспира, то есть дать полноту жизни самому его комедийному постижению мира и истории. Со всеми особенностями такого мироощущения. У этого автора ничуть нет единообразно комического, проще говоря, веселого.
Тут и карнавал елизаветинских масок, и мгновенный переход в прозу быта, почти что фламандскую, и печать трагизма.
Ничего куцего, мелкого, связанного с фабулой традиционных недоразумений и потешных фигур, не должно быть.
Все здесь настояно на европейской культуре. И карнавал, и ирония, и переходы в трагедию.
----
Какие же здесь должны быть "острия" зрительных образов? Руки берут скрипку, маску, колесо.
Боги и богини пустились в путь, чтобы потешиться над смертными. Аллегория.
----
Подул ветер. Полетели маски, костюмы из листьев.
Холодно. Печально.
----
Двор - квинтэссенция мерзости власти, богатства. Сговоры, интриги, двуличие.
----
Сцена Розалинды и Селии на фоне криков, свиста - идет борьба.
----
Все на подтексте несчастья. Но они молоды.
В Орландо, Розалинде, Селии - черты одного поколения.
Двор - подлинная дикость.
----
Несут разбитых борцом.
----
Страшный, ужасный мир.
Борьба - кетч {Борьба, в которой нет недозволенных приемов.}.
Ревут, как на стадионе.
----
Богиня на своем колесе - заехала и в это место.
Роль для танцовщицы. "Золотая фигура" Крэга {См.: Чушкин Н. Гамлет Качалов. М., 1968, с. 116.}, но не смерти, а жизни, судьбы.
Здесь энергия переключения планов.
----
Обоих братьев играет один актер.
Поэт. Внешность Пастернака. Несуразность во всем, кроме поэзии.
----
Мир, из которого счастье уйти.
Хичкоковская тайна {А. Хичкок - англо-американский кинорежиссер, создает в своих фильмах атмосферу ужаса.}: забитая комната изгнанного герцога.
----
Орландо, воспитанный на конюшне, - Тарзан, дикий человек.
Естественный человек.
----
Сделать пластически очевидным: воспитание в свинюшнике.
Движение через парадные парки, площадки для гольфа к заднему (буквально!) двору.
Он живет среди животных и разговаривает с ними; они отлично понимают друг друга.
Оливер. Добрейший мсье Шарль, каковы новые новости при новом дворе?
Шарль. При дворе нет никаких новостей, кроме старых, сударь, а именно: что старый герцог изгнан младшим братом, новым герцогом... {Здесь и далее перевод Т. Щепкиной-Куперник.}
Все одно и то же. Та же нехитрая ситуация.
----
Герцогство - имение 80-х годов.
Игра в бридж. Переодевание к вечеру. Атмосфера Висконти. И борьба - от скуки.
Охота на лань. "Парти" {От англ. party - прием гостей, вечеринка.}.
----
Элемент иронии, карикатуры во всем. Без соцреализма.
Борец - гора мускулов с нафабренными усами. Jumpers {"Прыгуны". Пьеса Тома Стоппарда, поставлена на сцене "Олд Вик" режиссером Питером Вудом. Г. М. Козинцев видел спектакль в 1972 г. в Лондоне.}.
----
Розалинда - очарование смены чувств. Она плачет и сразу же смеется.
Ей уже нужно любить.
----
Начало: Дорога. Фортуна, как мальчишка, катит на своем колесе!
Это проходит сквозь весь фильм.
Она иногда появляется за героями.
Герои вступают с ней в борьбу.
----
Пестрота, занятность вида всей этой компании.
----
Оливер. ...Теперь надо подзадорить этого забияку. Надеюсь, я увижу, как ему придет конец, потому что всей душой - сам не знаю почему - ненавижу его больше всего на свете... {Акт I, сц. 1.}
То же, что Яго.
----
Во время "кетча" сатанеют бабы, мужчины чуть не бросаются на ринг.
----
Или напротив: всем скучно?
Гладиаторы? - Серо...
----
Сделать ясным, что Розалинда - дочь изгнанного герцога. Его портрет в начале?
Что-то общее между ними? Отец и дочь. См. эту линию дальше.
----
Шут - Евстигнеев {Е. Евстигнеев - актер театра и кино. Г. М. Козинцев видел его в спектаклях московского театра "Современник".}. Играет на гармонике (крохотной?). На волынке? На трубе?
На маленькой скрипке. Может быть, - скрипка, как в "доме Баха" с трубой.
В принципе - старый еврей-хохмач. Во фраке и старом цилиндре.
Вот они идут втроем по лесу. Почти феллиниевский выход.
----
Арденнский лес - осень, холодно, дождь. Но все же лучше этого мира.
Ничего там робингудовского нет.
----
Что-то от эксцентрических выходок старых джентльменов в духе Честертона.
----
И только одна какая-то сцена - во всю силу солнца, тепла, света, цвета.
Горькая утопия.
Шекспир ничуть не трудится, чтобы создать какие-то переходы между экспозицией и апофеозом. Именно так сделана у него судьба злого Оливера.
Не случайно он почти пародически валяет для связи змею с голодной львицей - гуляйте себе, дорогие, в Арденнском лесу.
----
Как эпиграф: "Не удивляйся сумасбродству всего этого" (V, 2).
----
Боги - еще не оффенбаховские, но уже не античные {Имеется в виду пародийное изображение античных богов в оперетте Ж. Оффенбаха "Прекрасная Елена".}.
Инна Чурикова
Марсель Марсо
Ролан Быков
Ярвет
Даль
Евстигнеев
Балаганная компания. Лапают богинь. Пьют. Жрут. Безобразничают.
Ганимед и его свита - балаган из загса с фатой и магнитофонной музыкой.
Феба - Чурикова
Сильвий - Золотухин {Г. М. Козинцев намечает типаж актеров на роли. Марсель Марсо - известный французский актер-мим, остальные - актеры московских театров; Ю. Ярвет - эстонский актер, игравший короля Лира в одноименном фильме Г. Козинцева.}.
----
Начало может быть и в том, что молодые люди уходят, чтобы присоединиться к герцогу.
Или - с его изгнания, ухода в лес. "Исход!"
----
Когда появляются боги - начинается путаница.
Жанр: печальная, ироническая, фантастическая комедия. Драматургические линии:
Скряга, который владел хижиной.
Жизнь герцога и его компании. Орландо поступает в его "свиту. Служит ему за столом.
Орландо - Жак - Оливер - сыновья Роланда де Буа.
Оливер отправляется в поиски брата (мотивировка?).
Герцог Фредерик отправляется в поиски дочери (?), старого герцога (?).
----
Герцог Фредерик. Начинайте. Раз этот юноша не хочет слушать никаких увещаний, пусть весь риск падет на его голову.
Розалинда. Это тот человек?
Ле-Бо. Он самый, сударыня.
Селия. Ах, он слишком молод! Но он смотрит победителем.
Герцог Фредерик. Вот как, дочь и племянница! И вы пробрались сюда, чтобы посмотреть на борьбу?
Все встречают Розалинду с радостью. Герцог хмурится.
Герцог - подозрительность, всюду измена, двойная игра.
----
Розалинда. Да поможет тебе Геркулес, молодой человек! Геркулес!
Борцы на подмостках, и побежденный летит через толпу. Фокус Геркулеса. Орландо на миг подменен им.
----
Орландо - очаровательно чумазый. Это не слова, что он воспитан на скотном дворе.
В нем много юмора. Он потешен. И сам удивлен, что победил Карла.
А я, повеса вечно-праздный,
Потомок негров безобразный,
Взращенный в дикой простоте,
Любви не ведая страданий,
Я нравлюсь юной красоте
Бесстыдным бешенством желаний...
{Из стихотворения А. С. Пушкина "Юрьеву" (1819).}
----
Боги - что-то вроде труппы странствующих комедиантов. Они едут в фургоне. А вместо лошадей его катит одно маленькое колесо. (Или женщина на колесе.) На облучке свистит на флейте Венера. Купидон бежит сбоку.
Над фургоном развевается флаг: весь мир - театр.
"Ямщик седой" (Пушкин) {Имеются в виду строки из стихотворения А. С. Пушкина "Телега жизни" (1823), точнее: "ямщик лихой, седое время".}.
Или в него запряжены минотавры.
Они балаганно-мистичны, как престидижитатор в "Лице" {Фильм режиссера Ингмара Бергмана.}.
Правосудие (завязанные глаза, весы) все время храпит. Его изредка будят, и тогда дела приходят на короткий срок в порядок. Потом оно вновь храпит. Милый маньеристический мир елизаветинских аллегорий и эмблем. Только настоящий балаганно-елизаветинский, а не стилизованный под маньеризм. Бутафория богов. Они дуют в меха, и поднимается ветер. Достают огниво - бьет молния. Берутся за лейки - идет дождь, смертные вымокают до нитки.
----
Дудочка-свирель. Фортуна, Минотавр, Купидон - отбились от других.
Лошади - белые с большими крыльями (как на каких-то церемониях).
Геркулес - прямо из цирка. Начало - рапид, фургон плывет по воде.
----
Геркулес дает Орландо свою силу, Купидон посылает стрелу (может быть без предметов, как мимы).
Талия и Мельпомена дают Розалинде искусство перевоплощения.
----
У Розалинды веселое и легкое воображение.
Игровой человек.
Изобретатель веселья.
Артистка-выдумщица.
Карнавальное начало.
Они разыгрывают переодевание. Это игра. Несколько масок.
----
В лес входят постепенно. Лес открывает двери добрым людям. Добрые звери приветствуют их.
О любви - фантастичнее! Появляются фигуры. Звери подслушивают влюбленных. Важные жуки. Рыбы приплывают к берегу.
Лес осенний, но когда любовные сцены, он опять делается зеленым.
Действие во время купания. Озеро? Части леса. Вдруг пустыня. Жак пародия на хиппи.
----
В фургоне - вся бутафория чудес, волшебства и магии. Бенгальский огонь и фокусник, вытаскивающий из цилиндра все нужное.
----
Целый мир елизаветинских эмблем и аллегорий.
Рука с глазами на ладони.
Летящие в огне короны, тиары, скипетры.
Суета сует (песочные часы). Какое-то действие негодяев (усыпление с погоней) на время пересыпания песка.
После колдовства у богов появляется карта места действия (The Elizab., p. 56, 75) {Nicoll A. The Elizabethans. Cambridge, 1957.}.
Богиня тычет пальцем - и попадает (в реальном уже плане!) в свинью.
Интонацию дает резкое смещение двух этих планов.
Или "трамвай богов" (The Globe Restored, рис. 30, 31, 37, 40 {Hodges C. The Globe Restored. New York, 1968.}).
На балагане богов написаны знаки зодиака (The Elizabethans, p. 17).
Их потешное колдовство и магия (от скуки).
Комедийное переложение ведьм в "Макбете".
Орландо - на верхушке дерева - адресует свои стихи им. Боги - ценители поэзии - не в большом восторге.
У богов маленький пес. Диана Охотница (?)
На облучке седое, беззубое Время.
Или крылатая дева трубит в трубу (The Elizab., p. 153).
Если ставить в театре, то в фургон запряжен единорог.
----
Начало: страшный скрип, понукание лошади. Тышлеровский мир? Варфоломеевская ярмарка.
Осень. Горечь эмиграции.
Арденнский лес - герой: с ним разговаривают - он отвечает; летят осенние листья.
----
Из леса можно выйти в пустыню Давид-Гореджа {Местность в Грузии, где первоначально предполагалось снимать "Короля Лира".}. Можно попасть и на поля фантастических цветов.
----
"Эмигрантская" линия иногда иронична.
----
Шут - Ярвет. Волосы Церепа {Цирковой актер, играл в "Женитьбе", постановке Г. Козинцева и Л. Трауберга в 1922 г.}. Волосы встают дыбом. Едет за ними на колесе.
----
Лукаво-иронично-печальный тон.
Не верхом ли они приезжают? Или в тележке, которой правит шут.
----
Есть какая-то веселая компания духов. Фортуна на колесе. Кто еще может быть? Вроде комических вещих сестер. Они поджидают их у входа в лес. Амур деревенский малый - натягивает лук. Розалинда подпрыгивает, вопит от боли, и сразу - от радости. Чудаки - боги.
----
Это все колеблется между очень красивым сном и очень печальной реальностью.
Лес во все времена года.
Улетают птицы.
Им всем холодно: герцог и его общество сидят, накрывшись одеялами.
Нужно уничтожить шаблон веселого "Робин Гуда".
----
Лес.
М. б., выход на кладбище? руины? реку? Пустыню, так же невозможную, как лев в Арденнском лесу.
В этот осенний лес являются компанией сами боги и богини, наблюдая за смертными.
----
Вельможи вовсе не в восторге от жизни изгнанников. Монолог герцога (II, 1) - сопротивление, а не апофеоз. Нужно уничтожить и тень всех этих пажей, охотников с перышками в шляпах.
----
Стихи Вознесенского о бобрах {"Бобровый плач" (1973).}.
----
Лес. Отставший раненый олень. Пробегает стадо.
Жак. Бегите мимо, жирные мещане! и т. д. (II, 1).
----
Лес - зима. М. б., пошел снег.
----
Босые ноги девушки катят колесо. Движение напоминает то же, что делают дети, мчащиеся на самокате.
Пыль из-под ног. Тихая веселая песенка - с аккомпанементом на свирели. Крутится, катится маленькое деревянное колесо.
И качается лук и стрелы в колчане за спиной ребенка. В ритме той же песенки танцует, двигаясь вперед, ребенок (пока видны только его спина, руки).
Качаются весы в женской руке. Тот же ритм, то же движение.
Боги древности в своих античных туниках, с эмблемами-аллегориями в руках, пританцовывая, идут по дороге.
Это час, когда мир спит.
Спит стража у пограничных столбов.
Спит в кровати под балдахином герцог.
Спят девушки-подруги Розалинда и Селия.
Спит на соломе Орландо.
Боги, пританцовывая, заглядывают в окна, проходят мимо селений, замков. Танцуют свой танец.
Спит земля. Легкий туман вьется над землей. Боги и богини останавливаются во дворе замка. Они, так же танцуя, сговариваются. Купидон в нем нет ничего божественного - это здоровый, деревенского вида ребенок, веснушчатый, загорелый, курносый, то, что называется чумазый, весело подпрыгивает в воздух, выделывает какой-то вензель ногами и вынимает из колчана стрелу. Боги составляют какой-то гороскоп.
Кричит петух, кто-то чихает. Женщина в тунике ,на колесе - Фортуна дает знак, и боги, вслед за Фортуной, катящейся на своем колесе, устремляются вдаль. Оживает, просыпается мир. Кашель, хмурые проклятия, стоны. Это невеселая земля.
И сразу Орландо кричит.
А пока спускают босые ноги с кровати две очаровательные девушки. Розалинда обращает внимание на что-то непривычное, торчащее в деревянной колонне кровати. Подходит Селия. Они вытаскивают стрелу, с удивлением оглядываются: откуда она могла сюда залететь?..
----
Эти боги разыгрывают свою дурацкую пастораль поперек совершенно реальных событий. И когда они укатывают дальше, все движется в том же реальном и достаточно мрачном порядке.
Пастораль врывается в реальность. Но не превращает реальность в пастораль! Скорее наоборот, она становится еще непригляднее от такого явно невозможного соседства.
Ну, а мораль пасторали? Все же она есть: единственное, что неподвластно этой злобной, холодной, хмурой реальности, - любовь, человеческие чувства. Двое, превращающиеся в единое, слитное, прекрасное, мудрое, гордое существо.
Конец: Розалинда и Орландо уходят из леса. (Так же, как конец "Бури".)
----
Орландо приручает оленя - рассказывает ему о своей любви. Орландо поэт. Довольно нелепый парень, а не герой. Олег? {Олег Даль - актер театра и кино.}
----
Любовь заставляет забыть о реальности. А она есть - рядом! Хрупкость, незащищенность Розалинды.
----
Орландо кричит птицам, зверям: Роза-лин-да! И отвечают пестрые олени, даже мрачный бизон басит: Рррозаллинда.
Орландо вырезает "Розалинда" на самом верху огромного дуба.
Разговор о любви с небом.
----
Нежность, слова о любви, а пока по Арденнскому лесу рыщут стражники. Собаки - дикие волкодавы - берут след, но он теряется у воды.
Орландо и Розалинда знают об этой погоне! На них движется облава.
----
Расцветают цветы, из-за деревьев высовываются влажные морды добрых зверей.
Идет снег. Туман. Лес голый, на ветру. Летят последние листья.
----
Видимо, я могу поставить нечто между "Как вам это угодно" и "Бурей".
Какая там к черту пастораль и идиллия.
Это пьеса об эмиграции. О тоске жизни на чужбине, а вовсе не об утопии.
Изгнанники. Бездомные. Гонимые ветром.
Спасение от холода, дождя, бездомности - ПОЭЗИЯ, ЛЮБОВЬ.
----
Вопреки атмосфере! Никакой идиллии, пасторали.
----
У меня все хорошо до того, пока игра любви не вытесняет у Шекспира все.
----Старый герцог. Привет вам! Ну, за дело! Я не стану
Покамест вам расспросами мешать.
Эй, музыки! - А вы, кузен, нам спойте!
{Акт II, сц. 7.}
Холод. Стужа.
Пир во время чумы.
----
Сыщики ищут, выслеживают любовь.
Собаками травят любовь.
----
Вот что важно. Нужно контрапунктом ввести в пасторальные сцены реально-жестокие, грубые; хамы идут, хамье рыщет, точат ножи на любовь.
----
Нужно знать меру реальности, натурального (осенний лес, оборванные костюмы).
Тут есть и яркость пятен (шута). Но все обдрипанные, заросшие.
Это и утопия, и пародия, и карнавал (крохотная частица).
Нужно натуралистически показать их путешествие по лесу. Перипетии бегства - не в шутку. Собаки. Преследователи. Так, чтобы был правдив Орландо с мечом у стола.
----Орландо. Стойте! Довольно есть! Жак. Да я не начал... Орландо. И не начнешь, пока нужда не будет
Насыщена!
Одичал. Нужна долгая предыстория. Орландо. ...О, если вы дни лучшие знавали,
Когда-нибудь слыхали звон церковный,
Когда-нибудь делили пищу с другом,
Когда-нибудь слезу смахнули с глаз,
Встречали жалость и жалели сами,
Пусть ваша кротость будет мне поддержкой;
В надежде той, краснея, прячу меч.
{Акт II, сц. 7.}
Очень сильно. Здесь все горе, что он испытал.
----
У Розалинды и Селии купленная хижина.
Могут быть их разговоры ночью.
----
А что если фантастический, шагаловский мир, который я придумал для "Портрета" {См. записки Г. М. Козинцева о замысле постановки "Гоголиады" в журнале: Искусство кино, 1973, э 10; 1974, э 5, 6, 7.}, ввести в "As you like it"?
----
Шут Оселок - старый печальный эстрадник.
Нахлебник. Он надевает парик и нос, как Райкин. Под этим печальное лицо.
Ярвет. (Чаплин из "Огней рампы".)
Ест на кухне. Он от страха (при виде Жака) надевает нос и парик.
----
Жак видит не только шута, но и стражников, слышит бешеный лай.
----Герцог. Вот видишь ты, не мы одни несчастны,
И на огромном мировом театре
Есть много грустных пьес, грустней, чем та,
Что здесь играем мы!
{Акт II, сц. 7.}
Как это прекрасно.
----
Они все - изгнанники, бездомные. Осенний лес - их дом.
----
Через фильм - реальность двора, новые борцы - рев дикой толпы.
С этим нужно монтировать историю Орландо и Розалинды.
----
Разбойники в лесу (у Лоджа) {Т. Лодж (1558-1625) - английский драматург.}.
----
Герцог - Просперо.
Ле-Бо - Гонзаго (ученик Монтеня).
----
Герцогство в стиле "Механического апельсина" {Фильм режиссера Стенли Кубрика по одноименному роману Э. Керджеса.}.
Дорога в Арденнский лес? Стена. Канавы. Речка.
Они сразу становятся крошками. Потешно перекрещиваются их дороги.
----
Герцог увлекается беседой с пустынником. Стражники прочесывают лес дальше.
----
Пародия на идиллию. С моментами безрассудного увлечения этой хрупкой, нежизненной идиллией. Они с необычайным энтузиазмом громоздят карточный домик.
----
Изгнанники, несчастные, бездомные. Чем они лучше героев трагедий? Тем, что молоды, влюблены.
----
Разговор переодетой Розалинды и Орландо - двойная игра. Вся сцена изрядно сексуальная. Они оба уже шальные.
----
Оливера притаскивают силой. Оливер. О государь! Знай ты мои все чувства!..
Я никогда ведь брата не любил.
Герцог Фредерик. Тем ты подлей!
Прогнать его отсюда...
Чиновников назначить; пусть наложат
Арест на дом его и все владенья.
Все сделать быстро!.. А его - убрать
(III, 1).
Печати на замке. Гонят вон Оливера. Он испытывает то же, что брат.
----
Оливер, измученный поисками, засыпает в лесу.
Боги выпускают из своего фургона льва? змею?
----
Письмо к Л. Е. Пинскому.
Дорогой Леонид Ефимович!
Ваше последнее письмо, мысли о "Магистральном сюжете" {"Магистральный сюжет комедий Шекспира" - доклад Л. Е. Пинского на Шекспировском симпозиуме в Тбилиси в 1972 г.}, и в частности все, касающееся "Как вам это понравится", настолько серьезно, что мне пришлось немало потрудиться, чтобы ответить Вам хотя бы в малой степени на том же уровне. Особенно важно все, что Вы пишете, для меня потому, что я уже давно пробую найти возможность постановки этой пьесы. И, конечно, не просто веселой комедии, а именно "магистрального сюжета" шекспировского, как Вы пишете, "иронически трансцендентального" тона.
Начало истории - милая повседневщина герцогского двора, от склоки братьев до матча "кетча", некий исход молодых, Арденнский лес - холодный, осенний, а вовсе не робингудовский зеленый - все просто поразительно. А дальше... дальше начинается театр, пьеса, действие, основанное на игре текста, и, с маха, пародийная развязка. Я был бы счастлив найти во всем этом - змее, льве, раскаянии негодяя от разговора с отшельником - поэзию в духе "таможенника" Руссо или Пиросманишвили. Увы, мне представляется по-иному: писал Шекспир все же поверх "жанра", вопреки "жанру". Коттовские {Имеется в виду эссе о "Сне в летнюю ночь" - "Titania and asse's head" в кн.: Kott Jan. Shakespeare our contemporary. New York, 1964.} сексуальные изыски (мальчики, переодетые девушками) меня ничуть не убеждают.
В пространстве литературоведения или даже поэтически-философском, умозрительном все эти пустоты, дыры, сквозь которые торчит театр, пьеса, можно пропустить или заполнить тканью ассоциаций - пусть и самых далеких. В реальности экрана (она обязана быть еще более неопровержимой, чем простая жизнеподобность) ткань - плотная, материальная, захватывающая жизнь, историю и вширь и вглубь (как в "магистральном сюжете" трагедий), пусть и в самом ироническом тоне, но густом тоне, ходе движения, а не статических положений - не сплетается, не превращается в динамическое единство, электричество, которым нужно зарядить все.
Не знаю, могу ли я определить словами свое ощущение.
Нечто вроде шахматной партии: блистательный вывод фигур, необыкновенное начало, комбинации, сулящие интереснейшую игру. А дальше? Дальше игроки согласились на ничью и ушли в буфет пить чай.
Буду еще думать и думать. У меня уже давно накапливается материал, много как будто интересных ходов, и все разваливается где-то в начале второй половины.
Теперь я занят вовсе диким делом. Уже много лет как задумал некую "Гоголиаду" и теперь пробую записать ее на бумаге. Нечеловечески трудно. Но сколько пророческого!..
Письмо от Вас всегда для меня радость.
Мы с Валей сердечно желаем Евгении Михайловне и Вам всего самого доброго в новом, уже не високосном году.
Григорий Козинцев. 12/1.73.