Ширянов Баян. Пономарь

   - Капитан Синельников.
   - Похитили! - закричала торопясь Марина. - Елизавету Игнатьевну! Я видела! Ее посадили в машину и увезли!
   - Подождите! Кто говорит?
   - Игнатенко. Марина. Елизавета Игнатьевна была у меня в гостях. Ее только что похитили прямо у моего подъезда!
   - Дарофееву? Жену Игоря Сергеевича?!
   -Да! Да!
   Марина не выдержала и расплакалась.
   - Постойте, не плачьте! На какой машине ее увезли?
   - Они похитили ее вместе с машиной!
   - Какая марка машины, цвет?
   - "Форд". Красно-оранжевый.
   - А сколько было похитителей?
   - Не знаю, - задумалась Марина, - Я видела только двоих. Один держал ее, другой за руль сел...
   - Хорошо, подождите чуть-чуть. Со звонким стуком трубка упала на стол. Марина услышала, как кричит Синельников:
   - Оперативная? Поступил сигнал. Похищение. Двое преступников в красно-оранжевом "Форде". Несколько минут назад похищена женщина. Разошлите ориентировку всем постам.
   - Алло, Марина, - Николай Николаевич вновь взял телефон, - Расскажите, как вы это увидели?
   - Я курила. На балконе. Елизавета Игнатьевна не выносит табачного запаха. Мы с ней долго сидели... Я смотрю вниз, а они... Ее...
   Капитан некоторое время не прерывал рыданий девушки.
   - Скажите, - спросил он через минуту, когда рыдания Марины несколько утихли, - Это очень важно. Похитители вас видели?
   - Не знаю... Нет, наверное. Я так опешила от этого... Этой сцены... Закричала я только потом, когда они уехали...
   - Это хорошо, если так... - Проговорил Синельников, - Ладно, ваш телефон у меня записан, скоро я позвоню.
   Вдруг послышался какой-то резкий сигнал.
   - Извините, меня вызывают. Да, слушаю.
   - Докладывает дежурный, - послышался искаженный селектором голос, "Форд", номерной знак "У673АБ" следует по Рязанскому шоссе со средней скоростью сто кэмэ в направлении Кольцевой дороги. Принимаются меры к задержанию.
   - Спасибо. Доложите как пройдет операция.
   - Есть! - ответил дежурный и связь прервалась. - Вы слышали?
   - Да, - шепнула Марина.
   - Спасибо вам. Теперь им не скрыться! Скоро снова будете друг к дружке в гости ходить. А теперь простите, служба...
   3.
   "Форд" бесшумно шел по левому ряду Рязанского проспекта. Похитители ехали молча. Наконец тот, что вел машину, спросил:
   - Как тетка?
   Второй гоготнул:
   - Да чо ей, суке, сделается! Дрыхнет, глюки ловит. Черт, тесно тут. Напихано всякой хрени.
   Он завозился на заднем сидении. Залез рукой в целлофановый пакет. Развернул сверток.
   - Эге, глянь - колбаса!
   - Слушай, Кишка, ты когда о жратве не думаешь? - обернулся первый. - Лучше прикинь - палева не было?
   - Не-е... - замотал головой Кишка, - Мы чисто ее взяли. Никто не рюхнулся. А вот ты зря баян(1) скинул!
   - На карман его ставить что-ли? Я гараж от струны(2) уронил!
   1 Баян - медицинский шприц.
   2 Гараж от струны - пластиковый чехолылис для одноразовой медицинской иглы.
   - И-и-и... - развел руками его напарник. - Не, Слепой, ты всех нас подставишь!
   - Подставишь, подставишь! - взорвался тот. - Мало ли шприцов валяется по улицам! Да и пальцев на нем не осталось. Вспомни лучше, когда мы когти рвали, ты ничего не слышал?
   Кишка пожал плечами:
   - Нет, вроде...
   - А я слышал! И не вроде! - зло процедил Слепой.
   - Чо? - всполошился толстый налетчик.
   - Вопль бабий, "Стойте". Понял?
   - Да ты чо! Жми тогда! Стрема нам не хватало!
   - Утухни, - поморщился бандит, - видишь, за стольник иду.
   "Форд" плавно катил по трассе. Левый ряд был свободен. В такую погоду водители не спешили. Только похитители миновали станцию метро "Рязанский проспект", появилась погоня. Милицейский "Мерседес", стоявший на разделительной полосе, ожил, включилась "мигалка". И он рванул за "Фордом".
   - Номер 673, остановитесь! - Загремел усиленный мегафоном голос.
   - Это мы, что ли? - удивился Кишка. Слепой выругался.
   - Мы, мы! Держи рацию, послушай мусоров. - Не отрываясь от дороги, он передал назад коробку с антенной. - Я пока попробую оторваться. Держись!
   Он сильнее утопил педаль газа и начал перестраиваться ближе к домам.
   - Номер 673! Остановитесь! - прозвучало еще одно предупреждение. - Иначе открываю огонь на поражение!
   - Брешут, суки! Не посмеют! - рычал бандит, стараясь ровнее вести машину.
   - Поймал! - сообщил второй похититель. - Слушай. Из рации сквозь помехи прорезался спокойный голос патрульного:
   - Я 17-й. Продолжаю преследование. Преступники собираются уйти дворами. Прошу подкрепление. Разрешите сделать предупредительный выстрел?
   - Огонь запрещаю! В машине заложник. Мы блокируем выезд с Рязанки. С Ташкентской идет еще одна машина. Продолжайте преследование!
   - Мать их!.. - замотал головой Кишка. - Все ты, говнюк, нас спалил! Они про тетку знают!
   - Закрой хлебало! - огрызнулся Слепой. - Проскочим. Держи бабу!
   Он резко вывернул руль и чудом не врезавшись в дерево, направил "Форд" во дворы.
   Сзади раздался визг тормозов: милиционер-водитель хотя и ожидал этого момента, но среагировал запоздало. Похитители, выиграв минуту, запетляли по узким дворовым улочкам. Слепой сбил мусорный бак, какой-то парень отпрянул от бешено мчавшегося "Форда". Во все стороны летели грязные брызги, заляпывая ветровое стекло.
   Чуть в стороне Слепой заметил раскрытый гараж-ракушку. Рядом стоял белый жигуленок пятой модели с поднятым капотом. Около него суетился мужик в дождевике.
   "Вот шанс" - понял Слепой.
   Он направил машину прямо в раскрытый зев гаража. Нажал тормоз. "Форд" точно въехал внутрь и замер.
   - Мужика! - Крикнул Слепой, выскакивая из автомобиля. Кишка все понял. Пока один налетчик закрывал верхнюю створку, другой подбежал к опешившему хозяину и одним ударом в челюсть свалил его на мокрый асфальт.
   Слепой вытряхнул мужика из плаща. Накинул порваный дождевик плечи и обернувшись проводил взглядом промчавшийся невдалеке милицейский "Мерседес".
   - Рацию!
   -Ща.
   Бандиты открыли машину. Из невыключенной рации доносился разговор:
   - Я 17-й. Преследуемые свернули во двор. Я потерял их из виду. Что делать?
   - 17-й, я 1-й. Продолжайте поиск. Прочешите дворы. Дется им некуда. Все перекрыто.
   - Я 17-й. Продолжаю поиск. Отбой.
   Похитители переглянулись.
   - Это не надолго, - запаниковал Кишка. - Они сейчас вернутся и нас накроют!
   - Заткнись, дристун! Помоги лучше!
   - Чего делать-то?
   - Бабу в "жигуль", мужика в "фордешник". И рвем!
   Они быстро связали уже начавшего приходить в себя хозяина гаража. Погрузили его в машину Дарофеевой. Елизавету Игнатьевну с вещами затащили на заднее сидение пятерки и накрыли промасленной мешковиной из багажника, потом закрыли и заперли "ракушку".
   Слепой сел на водительское сидение, Кишка рядом.
   Машина завелась с трудом. Профыркавшись, она наконец тронулась.
   - Прав я был! - Похититель вдруг со злостью ударил обеими руками по рулю. - Засекли нас! Ну, узнаю, кто! - Он взмахнул по-блатному растопыренными пальцами. - Они у меня!..
   Машина вильнула. Слепой схватил рулевое колесо и выровнял автомобиль.
   - Куда мы теперь, Слепой?
   - Пойдем через Волгоградку. Там, вроде, не стремно.
   - А эта? Не очухается?
   - Дозняка(1) такого на два часа хватает.
   - Главное, чтобы на нас потом хватило! Хо-хо-хо!..
   - Утухни, абстяжник(2), - Беззлобно огрызнулся Слепой. И они опять замолчали.
   Через десяток минут, незамеченные, похитители вывезли бесчувственное тело Дарофеевой из Москвы.
   1 Дозняк - порция введенного наркотика.
   2 Абстяжник - человек, находящийся в состоянии наркотического голодания. Это состояние характеризуется повышенной нервозностью и непреодолимым желанем употребить наркотик.
   Глава З.
   1.
   После звонка отца, Света засуетилась. Достала из тайника под кроватью несессер с парой одноразовых шприцов, медицинскими иглами и ваткой с пузырьком спирта. Кинула их в джинсовый рюкзачок, привезенный Дарофеевым из Китая. Наскоро обшарив родительские карманы, Света увеличила свою наличность на четыре сотни. Для ее целей этого было достаточно.
   Накинув ветровку с капюшоном, она сбежала по лестнице и вынырнула в промозглый московский вечер. Мелкие холодные капли дождя ударили ей в лицо. Света поморщилась, перепрыгнула лужу у подъезда и припустила быстрым шагом.
   Всю дорогу до дома друзей она летела сломя голову. Подгоняла ее не только жажда поскорее получить свою дозу наркотика, но и нежелание встречаться с отцом.
   Нужная ей хрущевская пятиэтажка находилась как раз около станции метро "Молодежная". Дарофеев дважды в день проходил мимо этого дома, не догадываясь о том, что творится в одной из квартир на третьем этаже.
   Семейный "Форд" только назывался семейным. Его безраздельно оккупировала мать Светы, Елизавета Игнатьевна, поэтому муж и отец вынужден был пользоваться для личных поездок только общественным транспортом.
   С Филей, где Игорь Сергеевич снимал квартиру для своей целительской практики, до высотки на Рублевском, где жила его семья, добираться было всего минут двадцать. Света уже дважды "нарывалась" на него по дороге в притон. Дознание, следовавшее за этим, портило нервы всем его участникам.
   Не подозревая о бедах, случившихся с родителями, Света торопилась навстречу собственным неприятностям.
   Взбежав через две ступеньки на третий этаж, она остановилась перед знакомой, обитой черным дерматином дверью.
   Позвонила условным кодом: два коротких и один длинный. Переминаясь с ноги на ногу, она вдыхала просачивающийся из квартиры знакомый пряный запах. Запах, который заставлял ее трепетать в ожидании блаженства, уносящего за пределы угрюмого мира.
   - Кто? - спросили из-за двери.
   - Это я, Заяц, - сказала Света.
   - Ну, Заяц, заходи, - дверь приоткрылась и девушка проскользнула в темную прихожую.
   Здесь запах был насыщенным, густым, он висел плотным туманом и в нем, как пловцы, передвигались какие-то люди.
   - Есть? - первым делом спросила Света.
   - Только сейчас кончилось. Варить надо.
   - А из чего, есть?
   - Сидит тут один барыга. За шесть сотен пузырь толкает.
   - Может скинемся? - предложила девушка.
   Они вошли на кухню, куда уже набилось человек пять. Сидели кто где. Один на полу, у мойки, две потасканного вида девицы и мужик с бандитской внешностью сидели за столиком, и громко о чем-то спорили.
   - Да фуфлогон твой Гнус! Фуфлогон и мразь! - раздраженно твердила одна из девиц. Ее сосед вяло отшучивался, он поигрывал большим стеклянным шприцом, перекидывая его из руки в руку, как нож. На его запястье виднелась странная татуировка в виде шипастой экзотической рыбки.
   Перед мужиком в беспорядке валялись шприцы, иголки, грязные и чистые, чем-то наполненные пузырьки и баночки.
   На плите стояла эмалированная мисочка. Из нее и исходил аромат, встретивший Свету. За процессом в плошке наблюдал незнакомый стриженый налысо парень. Обернувшись на вошедших, он отошел, освобождая место:
   - Скоро отжарится, - сказал он.
   - Ой, Вася, - обрадовалась девушка, - А ты говорил нет ничего...
   - Чужое, - Вася уже схватил через длинные рукава рваного свитера миску и стал дуть в нее. Повалил густой пар.
   - А как насчет скинуться? - не унималась Света.
   - Можно... - пробормотал парень. - Не щелочи пока. Еще одну банку запарим, - сказал он, обращаясь в задымленное пространство.
   После кратких торгов, пузырек лекарства, из которого готовился наркотик, был куплен. Процесс продолжался. Ждать оставалось полтора часа. Все это время Света-Заяц бесцельно шаталась по квартире.
   Каждые пять-десять минут она тихо заглядывала на кухню, справляясь о степени готовности продукта.
   Все ее существо было наполнено томлением, предвкушением действия наркотика. Она представляла это себе настолько живо, что по телу несколько раз пробегали сладостные волны. Глаза сами собой закрывались и девушка невольно постанывала.
   Наконец вечность ожидания кончилась: Вася торжественно внес в комнату маленький пузырек с желтоватой жидкостью. За ним потянулись все, кто находился в квартире. Наблюдать.
   - Васенька, мне кубик... - Света протянула ему новенький шприц в пластиковой упаковке.
   - Погоди, ты! Дай самому вмазаться! - отмахнулся тот.
   - Варщику - первый кнут, - Хмуро пошутил бритый парень. Не спеша, словно провоцируя оголтевающих от близости кайфа наркоманов, Василий набрал в свой шприц пять миллилитров жидкости. Вылил ее в другой пузырек и кинул туда щепотку белого порошка. Жидкость запузыри
   лась.
   Подождав, когда сойдут пузыри, наркоман отмерил шприцом свою порцию, стравил воздух, так, что на конце иглы едва показалась маленькая капелька раствора.
   - Перетяжку подержи.
   Девушка с готовностью схватила жгут. Вася сел на обтрепанный диван, закатал рукав свитера. Обнажилась мускулистая рука со множеством следов от уколов. Некоторые из них воспалились и выступали над кожей красными вулкан-чиками с маленькими зеленоватыми кратерами на вершинах.
   - Некуда ширнуться, - бормотал парень наматывая жгут на руку, - Держи, обратился он к Свете.
   Она что есть сил потянула тугую резиновую ленту. Василий несколько раз с силой сжал кулак и на руке под цепочками красных точек выступили серые вены.
   Девушка отвернулась. Она не любила смотреть на контроль(1). Несмотря на три месяца регулярного "торчания на игле", Света так и не привыкла к виду крови, да и сам процесс внутривенного введения чего бы то ни было, вызывал у нее приступ легкой тошноты. Но соблазн был сильнее, чем какие-то там физиологические реакции.
   1 Контроль - кровь, попадающая в шприц, при удачном введении иглы в вену (нарк.).
   - Отпускай, давай. Только аккуратно!
   Стараясь не смотреть на торчащий из руки шприц с расплывающейся по объему жидкости кровавой дымкой, Света медленно размотала жгут и опять отвернулась.
   Руки у нее слегка тряслись, пальцы похолодели, но в груди разливался большой горячий шар.
   Вася ввел себе наркотик, выдернул из вены иглу и, не обращая внимания на обильно потекшую из прокола кровь, повалился навзничь, прикрыв ладонью глаза.
   - У, - выдохнул он. - Классный приход! Все радостно зашевелились.
   - Уйдите! - рявкнул Вася. - Дайте приходнуться по-человечески!
   Стараясь не шуметь, толпа вышла из комнаты, но Света осталась. Она взяла пузырек с наркотиком, вскрыла упаковку своего шприца, выбрала себе чуть больше обычной дозы и стала ждать.
   Через несколько минут Василий зашевелился. Сел, посмотрел на девушку, протягивающую ему шприц.
   - Ну, давай...
   Света отдала шприц, одним движением стянула с себя майку и водолазку и встала не стесняясь, голая по пояс, с ехидно торчащими девичьими грудками.
   - Ложись, - скомандовал наркоман.
   Морщась от жесткого ворса дивана, царапающего спину, она примостилась с краю. Отвела руку в сторону, обнажая бритую подмышку. Вася присел рядом на корточки, примерился, и точным движением всадил иглу в подмышечную вену. Быстро вогнав наркотик, он выдернул шприц, прижал пальцем место укола.
   В груди у Светы взорвался мелкими осколками цветастый шар блаженства. Перед глазами заплясали разноцветные треугольнички, сразу стало трудно дышать. Девушка выгнулась и застонала:
   - Какой кайф...
   За полгода регулярного употребления наркотиков, такое происходило с ней впервые.
   Вася метнулся к выключателю, погасил свет и примостился рядом. Осторожно протянув руку он притронулся к светиной груди. На мгновение пальцы замерли, ожидая реакции. И она последовала. Света всем телом подалась вперед, втискивая свою грудь в горсть наркомана.
   - Да, давай, - шепнула она.
   Немедленно вторая рука начала расстегивать молнию на джинсах девушки. Пальцы расстегнули тугую пуговицу, преодолели резинку на трусиках, заскользили вглубь, по коротким колким волосикам, стремясь проникнуть в самую сердцевину повлажневшей плоти.
   До боли сжав кулачки, извиваясь всем телом, Света была вне себя от двойного наслаждения.
   Она струилась по пространству, состоящему из переливающихся геометрических форм, она подавалась навстречу ласкающим пальцам, будящих в ней неутоленную жажду мужского тела.
   В дверь негромко но требовательно постучали.
   - Кто еще прется! - отвлекся Василий.
   - Я, Гена-Аппарат. Где наш раствор? Ребята заждались, а ты тут фигней маешься!
   - Забери в холодильнике, в морозилке. Там все ваше.
   - Хорошо.
   - Да, вот чего, - Вася встал, зажег свет, наполнил новый шприц наркотиком, а то, что осталось в пузырьке, отдал за дверь. - Это тусовке в комнате.
   - Ага, передам.
   Послышались шаги, потом радостные возгласы, чье-то недовольное бурчание.
   За это время Света сняла остатки одежды и лежала, широко расставив согнутые в коленях ноги. Не ожидавший такого, Вася замер, недоумевая глядя прямо в промежность девушки.
   - Ну, - Света-Заяц поманила его пальчиком.
   Парень изумленно присвистнул и, заперев дверь на щеколду, начал неторопливо раздеваться.
   2.
   Сидя у окна на корточках, Светлана смотрела в прояснившееся ночное небо.
   Ноги затекли, глаза давно слезились, обнаженное тело покрылось мурашками, но она была не в силах прервать это странное занятие.
   В голове лениво проплывали мысли. Девушка понимала, что пожадничала, уколовшись большей, нежели привычная, дозой наркотика. Но сожаления об этом не было, как не жалела она и обо всем последовавшим за передозировкой.
   Это был далеко не первый ее сексуальный опыт, но наркотическое опьянение придало ему некий мистический, возвышенный оттенок.
   Словно вся Вселенная, в лице Васи-Торчка, вошла в нее. Но действие наркотика к утру заметно ослабло, парень ушел в другую комнату и ей осталось только смотреть, как исчезают одна за другой переливающиеся точки звезд.
   Потеряв равновесие, девушка упала на спину. Полежала так немного, медленно шевеля ногами, разгоняя в них застоявшуюся кровь.
   Когда покалывание кончилось, она встала, нашла шприц, наполнила его своей привычной дозой и, пошатываясь вышла из комнаты.
   В соседнем помещении, таком же обшарпанном, с разрисованными обоями, тусовалось несколько человек. Кто-то пытался трахаться на матрасе в углу, матерясь в полголоса и жалуясь на бесследно исчезшую эрекцию.
   Кто-то, направив яркий свет настольной лампы на свой пенис, ковырялся в нем, шприцом полным крови, разыскивая вену для инъекции.
   Стриженый и Василий, по пояс голые, с горящими глазами, о чем-то оживленно беседовали. Перед ними на столе стояли стаканы с чаем и блюдце с единственным кусочком черного хлеба.
   Явление обнаженной девушки со шприцем никого не удивило.
   - О, Заяц, - обрадовался Василий, - Кончила зависалово?
   Света смогла только кивнуть, горло пересохло, во рту стоял противный горький привкус наркотика.
   - Сушняк давит? - спросил лысый, - На, чайку хлебани. Хавать не хочешь?
   Глотнув теплой жидкости, девушка смогла наконец высказать и так уже всем понятную просьбу:
   - Вась, вмажешь?
   - Отчего ж не вмазать, если женщина просит?
   И он хитро подмигнул.
   Перейдя обратно, в пустую комнату, он быстро и профессионально уколол ее в другую подмышку. Сразу стало теплее. Дыхание участилось, опять появилось томление внизу свети-ного животика. Не такое сильное, как после первого укола, но вполне заметное и приятное.
   - Погладь меня...
   - Прикол на приходе - святое для Торчка!
   Но как только Вася положил руку на лобок девушки, в дверь позвонили.
   - Кого это несет? Подожди секундочку, я открою и вернусь.
   Света не ответила, она уже погрузилась в мир фантазий, до предела обостренных новой дозой наркотического психости мулятора.
   Прошлепав босыми ногами по линолеуму, Вася через мгновение вернулся, крича:
   - Менты! В окошко весь стрем! Быстро!
   В дверь уже колотили. Она трещала и поддавалась ударам тренированых тел.
   - Откройте! Милиция! - послышался властный крик.
   Наркоманы суетливо выкидывали в распахнутое окно все, что могло их выдать.
   Химикаты, шприцы, пузырьки из-под наркосодержащих лекарств, ватки с кровью, прочие приспособления полетели в палисадник перед домом.
   Девица в одних чулках, не успевшая уколоться, металась по квартире, крепко сжимая в руке пузырек с раствором наркотика. Стриженый подскочил к ней, вырвал зелье и под вопль "Меня же кумарить будет!" швырнул в кусты.
   - Если хорошо закрыт, потом найдем! - тряс он обезумевшую наркоманку, рвавшуюся вслед за улетающим кайфом.
   Дверь высадили, и в квартиру вломилась толпа людей в милицейской форме.
   Наркоманы не сопротивлялись. Милиционеры согнали их в одну комнату, ту, где лежала Света-Заяц.
   Она еще не успела понять, что происходит и удивленно смотрела расширившимися глазами на невесть откуда появившихся людей. Вдруг она поняла, что лежит голая на виду у множества незнакомых мужиков. Вскочив, она заметалась в поисках укрытия. Кто-то кинул ей рваный плед. Замотавшись в него, Света присоединилась к кучке понуро стоящих торчков.
   Через ряд плотно стоящих оперативников протиснулся небольшого роста мужичок в аккуратном сером костюме. Он ехидно оглядел посетителей притона:
   - Что, господа наркоманы, попались? Кого вы тут изнасиловали?
   - Виктор Ильич, - откликнулся Василий, - какие ж мы наркоманы? Мы так, просто... И не насиловали никого. Тихо все было...
   - На то я и участковый, чтобы знать, где просто, а где сложно... Сигнальчик тут поступил. Крики были. Ну, а с тобой, Смекалко, мы долго разбираться не будем. Содержание притона, изготовление наркотиков, склонение к употреблению... Разврат, опять-таки... Если чего найдем - вылетишь из Москвы лет на десять!
   - Да завязал я давно, а если кто то ко мне под балдой пришел - я за него не ответчик.
   - Ничего, тебе бы за себя ответить... - и участковый обернулся к рядовым милиционерам:
   - Понятых привели? Тогда начинайте обыск.
   Оперативники рассредоточились по квартире.
   Через пару минут перед Виктором Ильичом появились несколько шприцов с контролем, толстая медицинская игла с намотанной на конце пожелтевшей ваткой, куча грязных аптечных пузырьков, еще несколько приспособлений, каждое из которых выдавало увлечения их хозяина.
   - Ну, что, Смекалко? Узнаешь? Твое?
   Василий обреченно пожал плечами:
   - Не, не мое. Оставил, может кто? Да, был тут вчера у меня один мужик, все сварить предлагал. Но я отказался!
   - В отказе, значит... - проговорил участковый, - ну, ничего, мы все вешдоки на экспертизу, дело заведем, все будет правильно. Не беспокойся.
   - Мне-то чего беспокоиться?
   - Ладно, ладно. Поговори у меня еще!
   Виктор Ильич повернулся к своей команде:
   - Составляйте протокол обыска и задержания.
   3.
   Через полтора часа, после составления кучи бумаг, Свету, вместе с другими наркоманами, обысканных и напуганных страшными карами распихали по милицейским газикам и повезли в отделение. Она попала в одну машину с подругой стриженого. Та уже пришла в себя и кипела от злости.
   - Ты врубаешся, что случилось? - шептала она Свете, - сдали нас. По-подлому сдали! Попадись мне этот стукач!.. Яйца вырву! Насильников нашли!.. Да у наших парней через год торча на этой гадости ничего между ног не шевелится! Девушка вдруг замолчала и оценивающе оглядела дрожащую Свету:
   - Ты первый раз?
   - Так -да...
   - Знаешь, как отмазываться?
   - Нет...
   - Никакой варки ты не видела. На твоих глазах никто не ширялся. А то, что ты под кайфом - на улице тебя угостил неизвестный, ну, скажем, кавказской внешности. Вмазал в парадняке. А к Васе-Торчку пришла музыку послушать... Все вроде... Въехала?
   В отделении милиции задержанных посадили в "аквариум" и стали по двое вызывать на допрос. Свету взял сам Виктор Ильич.
   Честно ответив на все анкетные вопросы, девушка повторила все, что ей говорили по пути в милицию.
   - Складно, складно, - качал головой участковый: - Только не верю я ни единому твоему слову. Все вы одно и тоже поете. Как стих, заучили одну байку, и твердите ее, как попки.
   Преисполнившись вдруг жалости к себе, Света заплакала:
   - Вы теперь меня посадите!..
   - У-у-у! Страшно стало? А по притонам шастать не страшно?! - Виктор Ильич вздохнул:
   - Нет, Дарофеева, посадить я тебя не могу. С точки зрения Уголовного кодекса, преступления ты не совершала. Ты сама для себя преступник! Наркотик же это медленное самоубийство, пойми ты это!
   - Так вы меня отпустите?
   - Этого я пока не могу. Повезем вас на наркологическую экспертизу, а там врачи решат, что с вами делать.
   - А домой можно позвонить?
   - Мы сами позвоним.
   За решеткой "аквариума" Свету сразу обступили.
   - Не раскололась?
   - Нет, - девушка устало опустилась на деревянную скамейку.
   - Нас сейчас повезут в семнашку, - зашептал ей Вася, - Там ссать заставят. Постарайся вместо мочи, набрать воду из толчка. Дырок у тебя нет, должны отпустить. Ты прогуляйся под моими окнами, бери все, что найдешь. Заныкай. Нас-то наверняка лечиться оставят...
   Но в 17-й клинике все случилось наоборот.
   Свете не удалось под бдительным взглядом хмурой санитарки подменить содержимое баночки с мочой. Анализ подтвердил наличие наркотика и девушку повели длинными зелеными коридорами в наркологическое отделение. Проходя мимо одного из забранных мелкой решеткой окон, она увидела Василия и всех, кто приехал вместе с ней. Они спокойно шли по двору, завернули за угол и исчезли в золотистом осеннем утре.
   Глава 4.
   1.
   Сладко потянувшись, Игорь Сергеевич открыл глаза. От вчерашней хмари не осталось и следа. За окном, над влажными крышами домов, проплывали облачка, прозрачные в ярком свете утреннего солнца.
   Утреннего?!
   Взглянув на часы, Дарофеев ужаснулся: без четверти восемь. А в девять у него начинается прием в Центре! Чуть не проспал! Он провел взглядом по комнате.