Страница:
Когда до Ивана дошло, какой мощью должен был обладать хищник, одним ударом лишивший жизни не самого маленького и не самого слабого представителя здешней фауны, он попятился к Ешке, судорожно сжимая вдруг показавшийся невероятно маленьким и бесполезным меч.
— Что это было? — простонал встрепанный Сева, наконец-то приходя в себя.
Иван и Ешка с трудом затащили находившегося в беспамятстве конька-горбунка в Святилище. К удивлению обоих, он оказался неимоверно тяжелым.
— Ты почувствовал что-то не то и разбудил остальных, — криво ухмыльнулся Иван, вспомнив недавнее предложение горбунка. — Осталось только узнать, что это было…
— И почему ты не плюнул на придурка, а ломанулся сломя голову в ночь? — не преминула подколоть Севу Ешка, видя, что конек отделался лишь ушибами. — Что тебе довелось испытать?
— Ужас, — совершенно серьезно произнес Сева, глядя на попутчиков потемневшими глазами. — Смертный ужас. И я не знаю, смогу ли еще когда-нибудь пережить нечто подобное…
Конек-горбунок выразил то, что испытывал Иван в ту памятную ночь, когда чуть не прирезал нынешнего собрата по несчастью.
— Да, ребята, — зябко передернула плечами Ешка, — не завидую я вам…
Иван с Севой посмотрели друг на друга, а потом одновременно перевели глаза на девушку.
— Интересно, что ты скажешь, если мы не выберемся из этого проклятого леса к следующей ночи, — выразил их общую мысль конек-горбунок.
Ужин на этот раз у Ивана и Ешки был не в пример аппетитнее предыдущего. Кто бы ни был тот таинственный ночной хищник, но то ли Сева до смерти напугал его своими воплями, то ли еще по какой-то причине, но он так и не явился за своей добычей. Иван утром ободрал с убитого кабана шкуру и отрубил две задние ноги. Больше Сева наотрез отказался тащить. Да и при здешнем теплом климате не стоило жадничать. Хранить мясо было негде, сушить — некогда. И теперь Иван и девушка наслаждались восхитительными шашлыками. Вернее, наслаждался один Иван. У Ешки в преддверии наступающей ночи совершенно пропал аппетит. И, несмотря на уговоры Ивана и глубокомысленные рассуждения Севы, девушка мрачнела на глазах.
— Я лягу рядом с тобой, — как-то робко проговорила она, просительно глядя в глаза Ивану.
— Конечно, конечно, — засуетился тот, перетаскивая импровизированное ложе Ешки вплотную к своему.
— Смотрите там у меня, без вольностей, — оскалился Сева, уверовавший, что его испытание позади, и демонстрировавший по этому случаю повышенную игривость и безудержное словоблудие. — А то я…
Он захлебнулся на полуслове и умолк, наткнувшись на бешеный взгляд Ивана.
— Еще одно слово, трепло, — пригрозил ему Иван, — и ты будешь ночевать снаружи. Вот тогда мы и посмотрим на твое чувство юмора. А может, явится один поклонник говорящих лошадей — узнать, куда делась его свинина…
Сева, всегда горячо реагировавший на сравнение собственной персоны с особью женского пола, на этот раз, к удивлению Ивана, молча проглотил шпильку и улегся на свою охапку травы. Его обида выразилась только в том, что он демонстративно повернулся спиной к Ивану и Ешке.
— Ложимся? — преувеличенно бодро обратился Иван к девушке.
Та молча кивнула головой.
Они легли на травяное ложе. Ешка долго ворочалась и наконец, решившись, обняла Ивана рукой и прижалась к нему. После этого девушка, видимо успокоившись, быстро заснула. Иван же долго лежал, боясь пошевельнуться и спугнуть доверчиво прижавшееся к нему девичье тело. Борясь с поднимающимся откуда-то из глубин тела желанием, он совершенно забыл о кознях гипотетического хозяина здешних мест. Где-то через час он сумел гигантским усилием воли подчинить разуму взбунтовавшееся тело и заставил себя заснуть.
Пробудился Иван от кошмара, привидевшегося ему во сне. На него навалился призрак-зомби Айвен, крепко обнимая и не менее крепко прижимая к земле. При этом Айвен, не обращая никакого внимания на отчаянные попытки Ивана освободиться, приговаривал:
— Вот сейчас я тебя вдавлю в мать сыру землю, душа твоя и останется там, а тело я заберу, заберу… ни к чему тебе оно…
Однако, к удивлению Ивана, тяжесть и удушье, преследовавшие его во сне, не прошли. Он вдруг понял, что на нем распласталась Ешка. Руки девушки обвили шею Ивана, а тело вжималось в его тело. Иван осторожно шевельнулся, пытаясь ослабить хватку спящей девушки. И, моментально отреагировав на его движение, Ешка вскинула голову. В ее лихорадочно блестевших глазах не было ни капли сна. А затем девушка впилась долгим, горячим поцелуем в губы Ивана. Ее сердце, казалось, еще чуть-чуть — и от возбуждения выскочит из грудной клетки, тело Ешки вздрагивало, ноги плотно обвили ноги Ивана, а руки лихорадочно шарили по его груди, пытаясь судорожными рывками распустить шнуровку куртки.
Иван, вырванный из глубин сна таким необычным способом, не успел ничего сообразить, как его подсознание взяло управление на себя, и остатки сонного разума потонули в нахлынувшей на него дикой волне вожделения без времени и границ…
— Это, конечно, жутко увлекательно, — вдруг прозвучал откуда-то издалека знакомый сварливый голос, — но не могли бы вы менее шумно выражать свои чувства? Я никак не могу заснуть…
Иван медленно и неохотно выплыл из глубин подсознания. Перед его взором мелькнуло покрытое капельками пота лицо Ешки с полузакрытыми глазами. Ее белки, казалось, слабо светились в темноте. Девушка открыла глаза и бросила затуманенный страстью взгляд на Ивана. А потом все закончилось. Ее глаза внезапно прояснились, она одним рывком оттолкнулась от Ивана и скатилась в темноту.
Иван молча лежал, глядя во мрак, и думал, как он завтра будет смотреть на Ешку. Было нестерпимо стыдно, что он не смог остановить девушку и не удержался сам. Неведомый тип, экспериментирующий над попавшими в его владения путниками, мог быть доволен.
«Встретимся, рога обломаю! — мысленно пообещал ему Иван. — Меня еще никто так не злил!»
А где-то очень глубоко в сознании тлело сожаление, что все слишком уж быстро кончилось, и поднималось вполне понятное раздражение на так некстати появившегося на сцене Севу.
— Ну что? — Иван повернулся к глядящей в дверной проем девушке. — Трогаемся?
Та молча кивнула и, нацепив пояс с подаренным ей Иваном ножом, направилась к выходу.
Иван, поминая недобрым словом ночного шутника, отправился следом. Сева уже позавтракал, о чем свидетельствовал его раздувшийся живот, и торчал у входа. Увидев Ивана и Ешку, он с обиженным видом отвернулся.
Иван остановился и оглядел молчаливых спутников. Затем уселся на землю. Ешка и Сева удивленно смотрели на него.
— Чего смотрите? — дернул головой Иван. — Садитесь!
— Нам же идти надо, — робко произнесла Ешка.
— Я никуда не пойду, — покачал головой Иван. — По крайней мере, пока мы все не обговорим.
— Что не обговорим? — спросил Сева.
— Все. До этой ночи мы были единой командой, а сейчас каждый смотрит в свою сторону. Я считаю, что в таком состоянии мы не готовы идти дальше.
Ешка молча уселась напротив Ивана. Сева посопел, посопел и последовал ее примеру.
— Ну давай толкай нам о дружбе и сотрудничестве. — Сева нарочито зевнул и уставился на Ивана.
— У вас не возникает впечатления, что хозяин этого странного места все-таки добился своего? — задал вопрос Иван, игнорируя Севин вызов.
— Это как? — хмыкнул Сева.
— Оказывается, нам не так опасны страх или ненависть, как самая банальная обида… или стыд, — вздохнул Иван. — А так как в здешних местах путешествуют поодиночке, наша компания нарушала установленные правила. Теперь же мы вполне готовы для увеселения неизвестного владельца марионеток.
— Ты думаешь, главной задачей было разделить нас? — недоверчиво спросила Ешка, впервые за утро посмотрев в глаза Ивану.
— Я не думаю, а уверен в этом, — повел головой Иван. — Этот тип каким-то образом подогрел наши эмоции. И нам с тобой нестерпимо стыдно, хотя ни ты, ни я не виновны в том, что произошло ночью. А с другой стороны, почему мы должны стыдиться? Я, например, больше сердит на Севу за его вмешательство, — улыбнулся Иван Ешке, и девушка усмехнулась в ответ. — Или Сева… когда это наш бравый конь обижался на своих? А сегодня дуется, как кисейная барышня…
В общем, Ивану в конце концов удалось восстановить, как выразился Сева, «дружбу и сотрудничество». А на закате они вышли к морю.
— Вот мы вроде и пришли, — Сева повалился на желтую полоску песка, отделяющую лесную растительность от воды, — если, конечно, не ошиблись с направлением. Теперь осталась одна маленькая проблема…
— Встретиться с родичем нашего знакомого с Торга? — спросила Ешка.
Сева молча кивнул.
— С направлением мы не ошиблись. — Иван не мог отказать себе в таком удовольствии, как купание, и сейчас торопливо сдирал с себя пропотевшее обмундирование.
— Почему ты так считаешь?
— Святилище, — пояснил он. — Домик-то отсутствует, а значит, мы вышли из зоны развлечений местного босса…
— И что с того? — не понял Сева.
— Ты же сам предложил считать лес некой площадкой для игры, — хмыкнул Иван.
— Нуда, — согласился Сева. — И вы, кстати, согласились с моей идеей.
— Что ты делаешь, когда проходишь всю игру?
— Перезагружаюсь, — машинально ответил Сева..
— А если командную, в клубе?
— Встречаюсь с администратором… — Сева ошарашено замолк, наконец-то поняв мысль Ивана. — Так ты считаешь, что…
— В скором времени нам предстоит увидеть хозяина игры, — докончил за Севу Иван и, разбежавшись, прыгнул в голубоватую, прохладную воду.
— Если в финале нам не уготовлена какая-нибудь пакость, — уже вслед Ивану пробурчал Сева.
— Почему? — Ешка, собиравшаяся присоединиться к купающемуся, приостановилась.
— Да игра получилась больно скучная, — поделился Сева своими подозрениями.
— Ну и что?
— В таких случаях бывает, что все пакости разработчики приберегают к финалу…
Сева как в воду смотрел. Иван и Ешка даже не успели одеться, как на пляже начали появляться новые действующие лица.
На этот раз неведомый хозяин здешних мест решил разобраться с пришельцами самым кардинальным способом. На них надвигалось, постепенно образуя правильный полукруг, стадо приматов. Иван никогда особо сильно не интересовался биологией, но, судя по размерам, это была какая-то местная разновидность горилл. Каждое существо было как минимум на голову выше Ивана или Ешки, а отдельные гигантские представители этого стада человекообразных могли прямиком попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Если что-то подобное существовало в этом мире.
— Н-да, — прокомментировал увиденное Сева. — Это есть наш последний и решительный бой…
— Улетай! — повернулся к нему Иван, торопливо напяливая на себя куртку и штаны. — И девушку забирай. Нечего погибать всем!
— Ты только что нанес мне смертельное оскорбление. — Сева набычился, оценивая подступающего противника. Ешка никак не отреагировала на слова Ивана и, подхватив с земли самострел, стала рядом с друзьями. Наверное, со стороны это выглядело смешно. Три одинокие фигурки на золотистой полоске пляжа. Городской житель, которому лишь три дня назад пришлось впервые в своей жизни принять серьезное участие в драке. Тонкая, хрупкая кандидатка в ведьмы и маленький рыжий конь. А надвигалось на них никак не меньше двух десятков черных, заросших густыми волосами монстров.
— Может, они просто кочуют с места на место? — со слабой надеждой в голосе спросила Ешка.
— Ага, — хмыкнул Сева. — А нас решили принять в стаю… Приматы к этому времени уже полностью завершили окружение и начали сжимать полукруг.
«Прямо планета обезьян какая-то! — мелькнула у Ивана мысль. — Где же они раньше-то были, когда мы шли по лесу?»
Вдруг из полоски зеленой растительности позади обезьян выметнулось гибкое серебристо-белое тело. На мгновение оно застыло перед броском, и Иван увидел крупного красивого зверя. Его шкуру снежно-белого цвета украшали редкие черные пятна, короткое подобие хвоста торчало вверх, широкая грудная клетка оканчивалась мощными, мускулистыми лапами. Хищник прижал к голове уши с кокетливыми кисточками и коротко грозно рыкнул. Сверкнули длинные белые кинжалы клыков. Несколько обезьян оглянулись, но, сочтя появившегося зверя незначительным противником, продолжили наступление на пришельцев. И тут приматам был преподан наглядный урок. Хищник ринулся вперед и, молнией взлетев на спину одному из человекообразных, одним ударом могучей лапы сломал тому шею. Повернувшейся к нему ближайшей обезьяне он вторым ударом содрал скальп, оставив вместо морды шевелящийся кусок окровавленного мяса. Одним прыжком зверь преодолел с десяток метров и, взметнув тучу песка, резко развернулся к наступающим. Он еще раз зарычал, угрожающе поводя тяжелой головой из стороны в сторону. Обезьяны остановились, глядя, как по пляжу катается одна из их товарок, обильно орошая песок кровью, а вторая застыла жалкой кучкой, из которой торчит неестественно вывернутая голова. Зверь рыкнул еще раз и скользнул навстречу приматам. Обезьяны резко, как будто получив неслышимую команду, развернулись и бросились искать спасения в лесной растительности. Хищник повернулся и неторопливо направился к незадачливым путешественникам.
— Махайрод, — зачарованно пробормотала Ешка, не сводившая глаз с доисторической кошки.
— Зря вы тронули того кабанчика, — пробурчал сквозь зубы Сева. — Сейчас придется держать ответ перед хозяином добычи.
Ни Иван, ни Ешка не успели ответить на такое несколько неожиданное замечание Севы, как из леса появились новые статисты развертывающегося на пляже действа. Их даже нельзя было сосчитать, потому что двигался в сторону моря, угрожающе гудя, черный рой. Хищник, оглянувшись на звук, пригнулся и попятился.
— Вот теперь нам точно… — проглотил последнее слово Сева.
На этот раз действительно никакого выхода не просматривалось. Иван тяжело вздохнул, пожалев, что неведомый хищник разогнал обезьян. С ними можно было хоть сразиться на прощание. С пчелами же или какой-то иной пакостью, приближавшейся к путешественникам, даже возможность погибнуть достойно исключалась. И тут в происходящее вмешалась Ешка. У Ивана совершенно вылетело из головы, что она какая-никакая, а колдунья. Шоркнул по песку упавший самострел, девушка резко выбросила вперед руку. С ее ладони сорвался багровый комок огня и, вращаясь, понесся в сторону роя насекомых. А еще через мгновение нового грозного противника просто не стало. Темный гудящий торнадо полыхнул чадящим факелом и жалкими опаленными трупиками осыпался на песок.
Иван резко развернулся, и у него от изумления отвисла челюсть. Позади них на пляже восседал самый настоящий черт. Или дьявол. За исключением копыт все остальное тик-в-тик совпадало с виденными еще на Земле иллюстрациями к сказкам и описаниями Ешки и Севы. Единственное, что отличало этого красно-бурого типа от родственника с Торга, — обломанный правый рог.
— Что тебя не устроило, красненький? — ехидно вопросил Сева, к которому моментально вернулось хорошее настроение при виде уже знакомого противника.
— Все! — заверил его местный дьявол. — Явились на мою территорию непонятно откуда, применяете запрещенную магию, приволокли какого-то непонятного монстра…
При последних словах рогатого Иван невольно оглянулся. «Непонятный монстр», присев на задние лапы, невозмутимо умывался, словно большая кошка. Кошка?! Иван вдруг вспомнил свой бред в замке некроманта, когда ему привиделись его предки.
«Да это же снежная рысь!» — дошло до него. Огромная кошка, словно почувствовав, о чем подумал Иван, сверкнула в его сторону желтыми глазищами и продолжила гигиенические процедуры.
Сева скосил глаза в сторону «непонятного монстра» и, увидев, что тот никоим образом не проявляет агрессивных наклонностей, осмелел еще больше.
— Да мы просто проездом, — выдал конек-горбунок. — Извини, если что не так, друган…
— Какой я тебе друган, недомерок?! — оскорбился рогатый.
— Так скажи, как тебя звать-величать…
— Я хозяин этого мира, — торжественно начал рогатый собеседник, раздуваясь на глазах от гордости, — и не позволю каждому заезжему недоумку…
— Ай, оставь! — бесцеремонно прервал его Сева. — Мы уже наслушались подобных речей от одного из твоих сородичей. Говори прямо и по существу.
В первый момент рогач запнулся и умолк, с изумлением глядя на посмевшего прервать его какого-то недомерка, потом начал медленно наливаться дурной кровью. Когда бурый цвет его морды стал больше напоминать фиолетовый, в разговор вмешалась Ешка. Иван все никак не мог отойти от изумления. Одно дело — слушать сказки о враге рода человеческого и совсем другое — встретиться с ним нос к носу.
— Извините моего друга, — выступила вперед девушка, — но нам уже довелось встретиться на Торге с вашим соплеменником, который, кстати, помог нам с переброской в ваш мир, и поэтому мы достаточно знаем о вашей расе и хотели бы, не вдаваясь в излишние подробности, обсудить переброску нашей компании в соседний мир. Уф! — выдохнула с облегчением в конце своего монолога Ешка. — Я закончила!
— С чего вы взяли, что я буду утруждать себя заботой о каких-то бродягах? — с надменным видом произнес рогач. — Я явился к вам вовсе не для того, чтобы исполнять обязанности перевозчика из мира в мир, а для наказания.
— Все, Сева, — отступила назад Ешка, — и эта личность по твоей части. Они положительно не воспринимают, когда с ними говорят культурным языком.
— Это было ясно еще на Торге, — буркнул Сева и обратился к местному дьяволу: — Подожди применять штрафные санкции, любезный. Вначале выясни, почему твой собрат переправил нас сюда, а не стал разбираться с нарушением каких-то правил и конвенций.
— Меня не интересуют мотивы этого недоумка, — с презрением произнес рогатый. — У него всегда были проблемы с интеллектом.
— Тем не менее этот недоумок сообразил, что трогать нас небезопасно, — с нажимом произнес Сева. — А сейчас, — он кивнул головой в сторону умывающегося снежно-белого хищника, — тем более…
— Я вначале разотру вас в порошок, потом займусь этой неизвестно откуда появившейся кошкой, — проскрежетал дьявол.
— С кошкой тебе не удастся так легко справиться, как с нами, — подключился к разговору наконец-то пришедший в себя Иван, — Она не подчиняется законам этого мира и явилась из таких мест, где твоя раса, как и все другие, ничто. Поэтому, если у тебя еще присутствует инстинкт самосохранения, я бы настоятельно советовал вести себя осторожнее.
— Вы еще смеете пугать меня, бродяги?! — взметнулся дьявол, став раз в пять выше и мощнее.
— Отнюдь, — покачал головой Иван, положив руку на холку подошедшей к нему снежной рыси. — Мы предлагаем тебе просто повнимательнее присмотреться к нам и хорошо подумать. Вот и все.
Иван перехватил руку Ешки, решившей, что здесь с переговорами ничего не получилось и пора воевать. Над ними угрожающе раскачивалась огромная красно-бурая туша, но почему-то не торопилась претворить в жизнь свои угрозы. Молчание на пляже затягивалось. И разрядила его снежная рысь, вдруг презрительно фыркнув и повернувшись спиной к раздувшемуся хозяину здешних мест. Большая кошка опять занялась своим туалетом, демонстративно не замечая угрозы со стороны местного дьявола. Тот повисел еще некоторое время в воздухе, явно пребывая в раздумьях, потом резко уменьшился в размерах до своего обычного вида.
— Я рад, что ты оказался достаточно разумен, — подвел итог так и не начавшейся пляжной разборке Иван.
Вот и этот вышвырнул всю честную компанию где-то среди поросших густым и колючим кустарником холмов вместо обещанного города. Иван с чертыханием обдирал колючки с кожаных штанов и куртки. Единственным утешением служило то, что, будь на нем стрелецкая форма, и он нахватал бы местных репьев не в пример больше. Стоило хотя бы посмотреть на Севу. Бедный конек-горбунок из-за своей густой шкуры превратился в форменное чучело. А колючки, обильно украсившие его пышный хвост, вообще свисали целыми гроздьями. Грива имела еще более жалкий вид, и как конек-горбунок собирался разбираться с этим бывшим предметом гордости — было совершенно непонятно. Наиболее удачно из всей компании финишировала Ешка. То ли ей просто повезло и досталось более-менее чистое местечко, то ли Иван с Севой успели расчистить достаточную площадку, на которую и приземлилась Ешка. А скорее всего, объяснение следовало искать в самой девушке. Все-таки это была ведьма, пусть даже и недипломированная.
— Ты долго будешь глазеть?! — в конце концов не выдержал Сева, которому надоело гоняться за собственным хвостом.
— А в чем дело? — с невинным видом вопросила девушка.
— Не видишь, что ли, в чем?! Могла бы и помочь!
— Бедного конька репьи замучили, — протянула насмешливо Ешка.
— Издеваешься?!
— Отнюдь, — Ешка отрицательно качнула головой, — просто хочу увидеть собственными глазами хоть одно дело, с которым ты справился бы сам.
— А ты почитай обо мне сказку, — посоветовал Сева. — Или родители тебя грамоте не обучили? И пришлось за неимением других путей подаваться в Бабы Яги?
— «Сказку», — фыркнула Ешка. — Да я таких сказок насочиняю столько…
— Там описана чистая правда, — оскорбился конек-горбунок. — Я не позволил автору никакой отсебятины.
— А сюжет ты ему надиктовывал?
— Кто же еще? — хмыкнул Сева. — Уж точно не Иван-дурак, которого я в цари пропихнул.
— Разумеется, естественно, не он, — согласилась с ним Ешка. — Рассказывай о тех событиях Иван — и главным героем в них был бы он.
— Однако до чего у тебя завистливая душонка! — не на шутку обиделся Сева.
Иван, слушая перепалку своих спутников, покончил со сбором колючих плодов с одежды и принялся озираться, разыскивая место повыше, откуда можно было хотя бы определиться, как выбираться из этого негостеприимного места.
— Ты куда? — Сева приостановил обкусывание колючек и уставился на Ивана.
— Да вот хочу осмотреться, как нам лучше выбираться из этих терний, — пояснил Иван, доставая меч. — Сейчас вон к тому холму прорублюсь, чтобы обзор был получше.
— Может, лучше оперативно очистим меня от этого дерьма и я тоже осмотрюсь? — предложил Сева.
— Тьфу ты! — качнул головой Иван. — Я все время забываю, что ты у нас летающий конь… а ты случайно при этом не пользуешься какой-нибудь магией?
— Нет, — тряхнул спутанной гривой Сева. — А что?
— Просто не хотелось в незнакомом месте светиться, — пояснил Иван. — Пока мы ведем себя незаметно, больше шансов разобраться, что и как, не привлекая излишнего внимания. Не хотелось бы угодить в ситуацию, подобную той, что на Торге. Второй раз все может кончиться гораздо более плачевно…
— Тогда все претензии к нашей даме. — Сева указал мордой в сторону Ешки.
— Почему это ко мне?! — возмутилась девушка.
— Сдается мне, твое приземление в этом мире не обошлось без применения магии…
— С чего ты взял?!
— Так посмотри на меня или на Ивана. — Сева ткнул копытом в кучу репьев, что ободрал с себя Иван. — А на тебе ни единой колючки. Подозрительно все это…
— Да я клянусь всеми… — начала девушка.
— Ладно вам, — прервал ее Иван. — Сева предложил приемлемый вариант, и я предлагаю им воспользоваться с небольшим дополнением.
— Каким? — подозрительно спросил конек-горбунок.
— Когда ты обнаружишь, где кончается эта колючая проволока, именуемая почему-то кустарником, то переправишь нас туда по воздуху…
— Опять мне работать перевозчиком тяжестей?! — сразу же возмутился Сева, но потом, кинув оценивающий взгляд на свой густо облепленный репьями бок, милостиво согласился с условиями Ивана.
Конец этим природным колючим заграждениям Сева обнаружил сравнительно недалеко. Метров через сто кустарники сходили на нет, и дальше простиралась степь, однообразный пейзаж которой оживляли редкие рощицы. Перебросив спутников на открытое место, Сева наотрез отказался везти их дальше.
— Что это было? — простонал встрепанный Сева, наконец-то приходя в себя.
Иван и Ешка с трудом затащили находившегося в беспамятстве конька-горбунка в Святилище. К удивлению обоих, он оказался неимоверно тяжелым.
— Ты почувствовал что-то не то и разбудил остальных, — криво ухмыльнулся Иван, вспомнив недавнее предложение горбунка. — Осталось только узнать, что это было…
— И почему ты не плюнул на придурка, а ломанулся сломя голову в ночь? — не преминула подколоть Севу Ешка, видя, что конек отделался лишь ушибами. — Что тебе довелось испытать?
— Ужас, — совершенно серьезно произнес Сева, глядя на попутчиков потемневшими глазами. — Смертный ужас. И я не знаю, смогу ли еще когда-нибудь пережить нечто подобное…
Конек-горбунок выразил то, что испытывал Иван в ту памятную ночь, когда чуть не прирезал нынешнего собрата по несчастью.
— Да, ребята, — зябко передернула плечами Ешка, — не завидую я вам…
Иван с Севой посмотрели друг на друга, а потом одновременно перевели глаза на девушку.
— Интересно, что ты скажешь, если мы не выберемся из этого проклятого леса к следующей ночи, — выразил их общую мысль конек-горбунок.
Страсть
Они не вышли к гипотетическому побережью к концу следующего дня. В лучах заходящего солнца перед путниками предстали обшарпанные, серые стены очередного Святилища, точной копии предыдущих. Теперь и Сева без всегдашних язвительных комментариев усердно таскал к зданию ветви кустарника, что рубил Иван. А Ешка не менее усердно и тщательно заделывала этой колючей порослью проходы.Ужин на этот раз у Ивана и Ешки был не в пример аппетитнее предыдущего. Кто бы ни был тот таинственный ночной хищник, но то ли Сева до смерти напугал его своими воплями, то ли еще по какой-то причине, но он так и не явился за своей добычей. Иван утром ободрал с убитого кабана шкуру и отрубил две задние ноги. Больше Сева наотрез отказался тащить. Да и при здешнем теплом климате не стоило жадничать. Хранить мясо было негде, сушить — некогда. И теперь Иван и девушка наслаждались восхитительными шашлыками. Вернее, наслаждался один Иван. У Ешки в преддверии наступающей ночи совершенно пропал аппетит. И, несмотря на уговоры Ивана и глубокомысленные рассуждения Севы, девушка мрачнела на глазах.
— Я лягу рядом с тобой, — как-то робко проговорила она, просительно глядя в глаза Ивану.
— Конечно, конечно, — засуетился тот, перетаскивая импровизированное ложе Ешки вплотную к своему.
— Смотрите там у меня, без вольностей, — оскалился Сева, уверовавший, что его испытание позади, и демонстрировавший по этому случаю повышенную игривость и безудержное словоблудие. — А то я…
Он захлебнулся на полуслове и умолк, наткнувшись на бешеный взгляд Ивана.
— Еще одно слово, трепло, — пригрозил ему Иван, — и ты будешь ночевать снаружи. Вот тогда мы и посмотрим на твое чувство юмора. А может, явится один поклонник говорящих лошадей — узнать, куда делась его свинина…
Сева, всегда горячо реагировавший на сравнение собственной персоны с особью женского пола, на этот раз, к удивлению Ивана, молча проглотил шпильку и улегся на свою охапку травы. Его обида выразилась только в том, что он демонстративно повернулся спиной к Ивану и Ешке.
— Ложимся? — преувеличенно бодро обратился Иван к девушке.
Та молча кивнула головой.
Они легли на травяное ложе. Ешка долго ворочалась и наконец, решившись, обняла Ивана рукой и прижалась к нему. После этого девушка, видимо успокоившись, быстро заснула. Иван же долго лежал, боясь пошевельнуться и спугнуть доверчиво прижавшееся к нему девичье тело. Борясь с поднимающимся откуда-то из глубин тела желанием, он совершенно забыл о кознях гипотетического хозяина здешних мест. Где-то через час он сумел гигантским усилием воли подчинить разуму взбунтовавшееся тело и заставил себя заснуть.
Пробудился Иван от кошмара, привидевшегося ему во сне. На него навалился призрак-зомби Айвен, крепко обнимая и не менее крепко прижимая к земле. При этом Айвен, не обращая никакого внимания на отчаянные попытки Ивана освободиться, приговаривал:
— Вот сейчас я тебя вдавлю в мать сыру землю, душа твоя и останется там, а тело я заберу, заберу… ни к чему тебе оно…
Однако, к удивлению Ивана, тяжесть и удушье, преследовавшие его во сне, не прошли. Он вдруг понял, что на нем распласталась Ешка. Руки девушки обвили шею Ивана, а тело вжималось в его тело. Иван осторожно шевельнулся, пытаясь ослабить хватку спящей девушки. И, моментально отреагировав на его движение, Ешка вскинула голову. В ее лихорадочно блестевших глазах не было ни капли сна. А затем девушка впилась долгим, горячим поцелуем в губы Ивана. Ее сердце, казалось, еще чуть-чуть — и от возбуждения выскочит из грудной клетки, тело Ешки вздрагивало, ноги плотно обвили ноги Ивана, а руки лихорадочно шарили по его груди, пытаясь судорожными рывками распустить шнуровку куртки.
Иван, вырванный из глубин сна таким необычным способом, не успел ничего сообразить, как его подсознание взяло управление на себя, и остатки сонного разума потонули в нахлынувшей на него дикой волне вожделения без времени и границ…
— Это, конечно, жутко увлекательно, — вдруг прозвучал откуда-то издалека знакомый сварливый голос, — но не могли бы вы менее шумно выражать свои чувства? Я никак не могу заснуть…
Иван медленно и неохотно выплыл из глубин подсознания. Перед его взором мелькнуло покрытое капельками пота лицо Ешки с полузакрытыми глазами. Ее белки, казалось, слабо светились в темноте. Девушка открыла глаза и бросила затуманенный страстью взгляд на Ивана. А потом все закончилось. Ее глаза внезапно прояснились, она одним рывком оттолкнулась от Ивана и скатилась в темноту.
Иван молча лежал, глядя во мрак, и думал, как он завтра будет смотреть на Ешку. Было нестерпимо стыдно, что он не смог остановить девушку и не удержался сам. Неведомый тип, экспериментирующий над попавшими в его владения путниками, мог быть доволен.
«Встретимся, рога обломаю! — мысленно пообещал ему Иван. — Меня еще никто так не злил!»
А где-то очень глубоко в сознании тлело сожаление, что все слишком уж быстро кончилось, и поднималось вполне понятное раздражение на так некстати появившегося на сцене Севу.
Конец игры
Наутро Иван старался не смотреть в глаза Ешке. Хотя от суетящейся женской фигурки его то и дело бросало в жар. Девушка тоже избегала Ивана и общалась в основном с Севой. Этот балбес попробовал было с утра пошутить по поводу случившегося ночью, но получил ощутимый тычок под ребра от Ивана и с обиженным видом отправился наружу завтракать. Иван молча разжег костер и зажарил оставшееся с вечера мясо. Так же в полном молчании они с Ешкой поели.— Ну что? — Иван повернулся к глядящей в дверной проем девушке. — Трогаемся?
Та молча кивнула и, нацепив пояс с подаренным ей Иваном ножом, направилась к выходу.
Иван, поминая недобрым словом ночного шутника, отправился следом. Сева уже позавтракал, о чем свидетельствовал его раздувшийся живот, и торчал у входа. Увидев Ивана и Ешку, он с обиженным видом отвернулся.
Иван остановился и оглядел молчаливых спутников. Затем уселся на землю. Ешка и Сева удивленно смотрели на него.
— Чего смотрите? — дернул головой Иван. — Садитесь!
— Нам же идти надо, — робко произнесла Ешка.
— Я никуда не пойду, — покачал головой Иван. — По крайней мере, пока мы все не обговорим.
— Что не обговорим? — спросил Сева.
— Все. До этой ночи мы были единой командой, а сейчас каждый смотрит в свою сторону. Я считаю, что в таком состоянии мы не готовы идти дальше.
Ешка молча уселась напротив Ивана. Сева посопел, посопел и последовал ее примеру.
— Ну давай толкай нам о дружбе и сотрудничестве. — Сева нарочито зевнул и уставился на Ивана.
— У вас не возникает впечатления, что хозяин этого странного места все-таки добился своего? — задал вопрос Иван, игнорируя Севин вызов.
— Это как? — хмыкнул Сева.
— Оказывается, нам не так опасны страх или ненависть, как самая банальная обида… или стыд, — вздохнул Иван. — А так как в здешних местах путешествуют поодиночке, наша компания нарушала установленные правила. Теперь же мы вполне готовы для увеселения неизвестного владельца марионеток.
— Ты думаешь, главной задачей было разделить нас? — недоверчиво спросила Ешка, впервые за утро посмотрев в глаза Ивану.
— Я не думаю, а уверен в этом, — повел головой Иван. — Этот тип каким-то образом подогрел наши эмоции. И нам с тобой нестерпимо стыдно, хотя ни ты, ни я не виновны в том, что произошло ночью. А с другой стороны, почему мы должны стыдиться? Я, например, больше сердит на Севу за его вмешательство, — улыбнулся Иван Ешке, и девушка усмехнулась в ответ. — Или Сева… когда это наш бравый конь обижался на своих? А сегодня дуется, как кисейная барышня…
В общем, Ивану в конце концов удалось восстановить, как выразился Сева, «дружбу и сотрудничество». А на закате они вышли к морю.
— Вот мы вроде и пришли, — Сева повалился на желтую полоску песка, отделяющую лесную растительность от воды, — если, конечно, не ошиблись с направлением. Теперь осталась одна маленькая проблема…
— Встретиться с родичем нашего знакомого с Торга? — спросила Ешка.
Сева молча кивнул.
— С направлением мы не ошиблись. — Иван не мог отказать себе в таком удовольствии, как купание, и сейчас торопливо сдирал с себя пропотевшее обмундирование.
— Почему ты так считаешь?
— Святилище, — пояснил он. — Домик-то отсутствует, а значит, мы вышли из зоны развлечений местного босса…
— И что с того? — не понял Сева.
— Ты же сам предложил считать лес некой площадкой для игры, — хмыкнул Иван.
— Нуда, — согласился Сева. — И вы, кстати, согласились с моей идеей.
— Что ты делаешь, когда проходишь всю игру?
— Перезагружаюсь, — машинально ответил Сева..
— А если командную, в клубе?
— Встречаюсь с администратором… — Сева ошарашено замолк, наконец-то поняв мысль Ивана. — Так ты считаешь, что…
— В скором времени нам предстоит увидеть хозяина игры, — докончил за Севу Иван и, разбежавшись, прыгнул в голубоватую, прохладную воду.
— Если в финале нам не уготовлена какая-нибудь пакость, — уже вслед Ивану пробурчал Сева.
— Почему? — Ешка, собиравшаяся присоединиться к купающемуся, приостановилась.
— Да игра получилась больно скучная, — поделился Сева своими подозрениями.
— Ну и что?
— В таких случаях бывает, что все пакости разработчики приберегают к финалу…
Сева как в воду смотрел. Иван и Ешка даже не успели одеться, как на пляже начали появляться новые действующие лица.
На этот раз неведомый хозяин здешних мест решил разобраться с пришельцами самым кардинальным способом. На них надвигалось, постепенно образуя правильный полукруг, стадо приматов. Иван никогда особо сильно не интересовался биологией, но, судя по размерам, это была какая-то местная разновидность горилл. Каждое существо было как минимум на голову выше Ивана или Ешки, а отдельные гигантские представители этого стада человекообразных могли прямиком попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Если что-то подобное существовало в этом мире.
— Н-да, — прокомментировал увиденное Сева. — Это есть наш последний и решительный бой…
— Улетай! — повернулся к нему Иван, торопливо напяливая на себя куртку и штаны. — И девушку забирай. Нечего погибать всем!
— Ты только что нанес мне смертельное оскорбление. — Сева набычился, оценивая подступающего противника. Ешка никак не отреагировала на слова Ивана и, подхватив с земли самострел, стала рядом с друзьями. Наверное, со стороны это выглядело смешно. Три одинокие фигурки на золотистой полоске пляжа. Городской житель, которому лишь три дня назад пришлось впервые в своей жизни принять серьезное участие в драке. Тонкая, хрупкая кандидатка в ведьмы и маленький рыжий конь. А надвигалось на них никак не меньше двух десятков черных, заросших густыми волосами монстров.
— Может, они просто кочуют с места на место? — со слабой надеждой в голосе спросила Ешка.
— Ага, — хмыкнул Сева. — А нас решили принять в стаю… Приматы к этому времени уже полностью завершили окружение и начали сжимать полукруг.
«Прямо планета обезьян какая-то! — мелькнула у Ивана мысль. — Где же они раньше-то были, когда мы шли по лесу?»
Вдруг из полоски зеленой растительности позади обезьян выметнулось гибкое серебристо-белое тело. На мгновение оно застыло перед броском, и Иван увидел крупного красивого зверя. Его шкуру снежно-белого цвета украшали редкие черные пятна, короткое подобие хвоста торчало вверх, широкая грудная клетка оканчивалась мощными, мускулистыми лапами. Хищник прижал к голове уши с кокетливыми кисточками и коротко грозно рыкнул. Сверкнули длинные белые кинжалы клыков. Несколько обезьян оглянулись, но, сочтя появившегося зверя незначительным противником, продолжили наступление на пришельцев. И тут приматам был преподан наглядный урок. Хищник ринулся вперед и, молнией взлетев на спину одному из человекообразных, одним ударом могучей лапы сломал тому шею. Повернувшейся к нему ближайшей обезьяне он вторым ударом содрал скальп, оставив вместо морды шевелящийся кусок окровавленного мяса. Одним прыжком зверь преодолел с десяток метров и, взметнув тучу песка, резко развернулся к наступающим. Он еще раз зарычал, угрожающе поводя тяжелой головой из стороны в сторону. Обезьяны остановились, глядя, как по пляжу катается одна из их товарок, обильно орошая песок кровью, а вторая застыла жалкой кучкой, из которой торчит неестественно вывернутая голова. Зверь рыкнул еще раз и скользнул навстречу приматам. Обезьяны резко, как будто получив неслышимую команду, развернулись и бросились искать спасения в лесной растительности. Хищник повернулся и неторопливо направился к незадачливым путешественникам.
— Махайрод, — зачарованно пробормотала Ешка, не сводившая глаз с доисторической кошки.
— Зря вы тронули того кабанчика, — пробурчал сквозь зубы Сева. — Сейчас придется держать ответ перед хозяином добычи.
Ни Иван, ни Ешка не успели ответить на такое несколько неожиданное замечание Севы, как из леса появились новые статисты развертывающегося на пляже действа. Их даже нельзя было сосчитать, потому что двигался в сторону моря, угрожающе гудя, черный рой. Хищник, оглянувшись на звук, пригнулся и попятился.
— Вот теперь нам точно… — проглотил последнее слово Сева.
На этот раз действительно никакого выхода не просматривалось. Иван тяжело вздохнул, пожалев, что неведомый хищник разогнал обезьян. С ними можно было хоть сразиться на прощание. С пчелами же или какой-то иной пакостью, приближавшейся к путешественникам, даже возможность погибнуть достойно исключалась. И тут в происходящее вмешалась Ешка. У Ивана совершенно вылетело из головы, что она какая-никакая, а колдунья. Шоркнул по песку упавший самострел, девушка резко выбросила вперед руку. С ее ладони сорвался багровый комок огня и, вращаясь, понесся в сторону роя насекомых. А еще через мгновение нового грозного противника просто не стало. Темный гудящий торнадо полыхнул чадящим факелом и жалкими опаленными трупиками осыпался на песок.
Встреча
— Нет, я решительно протестую! — вдруг раздался голос позади путешественников.Иван резко развернулся, и у него от изумления отвисла челюсть. Позади них на пляже восседал самый настоящий черт. Или дьявол. За исключением копыт все остальное тик-в-тик совпадало с виденными еще на Земле иллюстрациями к сказкам и описаниями Ешки и Севы. Единственное, что отличало этого красно-бурого типа от родственника с Торга, — обломанный правый рог.
— Что тебя не устроило, красненький? — ехидно вопросил Сева, к которому моментально вернулось хорошее настроение при виде уже знакомого противника.
— Все! — заверил его местный дьявол. — Явились на мою территорию непонятно откуда, применяете запрещенную магию, приволокли какого-то непонятного монстра…
При последних словах рогатого Иван невольно оглянулся. «Непонятный монстр», присев на задние лапы, невозмутимо умывался, словно большая кошка. Кошка?! Иван вдруг вспомнил свой бред в замке некроманта, когда ему привиделись его предки.
«Да это же снежная рысь!» — дошло до него. Огромная кошка, словно почувствовав, о чем подумал Иван, сверкнула в его сторону желтыми глазищами и продолжила гигиенические процедуры.
Сева скосил глаза в сторону «непонятного монстра» и, увидев, что тот никоим образом не проявляет агрессивных наклонностей, осмелел еще больше.
— Да мы просто проездом, — выдал конек-горбунок. — Извини, если что не так, друган…
— Какой я тебе друган, недомерок?! — оскорбился рогатый.
— Так скажи, как тебя звать-величать…
— Я хозяин этого мира, — торжественно начал рогатый собеседник, раздуваясь на глазах от гордости, — и не позволю каждому заезжему недоумку…
— Ай, оставь! — бесцеремонно прервал его Сева. — Мы уже наслушались подобных речей от одного из твоих сородичей. Говори прямо и по существу.
В первый момент рогач запнулся и умолк, с изумлением глядя на посмевшего прервать его какого-то недомерка, потом начал медленно наливаться дурной кровью. Когда бурый цвет его морды стал больше напоминать фиолетовый, в разговор вмешалась Ешка. Иван все никак не мог отойти от изумления. Одно дело — слушать сказки о враге рода человеческого и совсем другое — встретиться с ним нос к носу.
— Извините моего друга, — выступила вперед девушка, — но нам уже довелось встретиться на Торге с вашим соплеменником, который, кстати, помог нам с переброской в ваш мир, и поэтому мы достаточно знаем о вашей расе и хотели бы, не вдаваясь в излишние подробности, обсудить переброску нашей компании в соседний мир. Уф! — выдохнула с облегчением в конце своего монолога Ешка. — Я закончила!
— С чего вы взяли, что я буду утруждать себя заботой о каких-то бродягах? — с надменным видом произнес рогач. — Я явился к вам вовсе не для того, чтобы исполнять обязанности перевозчика из мира в мир, а для наказания.
— Все, Сева, — отступила назад Ешка, — и эта личность по твоей части. Они положительно не воспринимают, когда с ними говорят культурным языком.
— Это было ясно еще на Торге, — буркнул Сева и обратился к местному дьяволу: — Подожди применять штрафные санкции, любезный. Вначале выясни, почему твой собрат переправил нас сюда, а не стал разбираться с нарушением каких-то правил и конвенций.
— Меня не интересуют мотивы этого недоумка, — с презрением произнес рогатый. — У него всегда были проблемы с интеллектом.
— Тем не менее этот недоумок сообразил, что трогать нас небезопасно, — с нажимом произнес Сева. — А сейчас, — он кивнул головой в сторону умывающегося снежно-белого хищника, — тем более…
— Я вначале разотру вас в порошок, потом займусь этой неизвестно откуда появившейся кошкой, — проскрежетал дьявол.
— С кошкой тебе не удастся так легко справиться, как с нами, — подключился к разговору наконец-то пришедший в себя Иван, — Она не подчиняется законам этого мира и явилась из таких мест, где твоя раса, как и все другие, ничто. Поэтому, если у тебя еще присутствует инстинкт самосохранения, я бы настоятельно советовал вести себя осторожнее.
— Вы еще смеете пугать меня, бродяги?! — взметнулся дьявол, став раз в пять выше и мощнее.
— Отнюдь, — покачал головой Иван, положив руку на холку подошедшей к нему снежной рыси. — Мы предлагаем тебе просто повнимательнее присмотреться к нам и хорошо подумать. Вот и все.
Иван перехватил руку Ешки, решившей, что здесь с переговорами ничего не получилось и пора воевать. Над ними угрожающе раскачивалась огромная красно-бурая туша, но почему-то не торопилась претворить в жизнь свои угрозы. Молчание на пляже затягивалось. И разрядила его снежная рысь, вдруг презрительно фыркнув и повернувшись спиной к раздувшемуся хозяину здешних мест. Большая кошка опять занялась своим туалетом, демонстративно не замечая угрозы со стороны местного дьявола. Тот повисел еще некоторое время в воздухе, явно пребывая в раздумьях, потом резко уменьшился в размерах до своего обычного вида.
— Я рад, что ты оказался достаточно разумен, — подвел итог так и не начавшейся пляжной разборке Иван.
Мир птицы
Все порталы, с которыми довелось познакомиться в этом путешествии Ивану (начиная с Оракула Макарийского острова), обладали одним, но, на удивление, постоянным свойством, а именно — никогда и ни при каких обстоятельствах не доставляли клиентов в положенное место. И разброс точек финиша не поддавался никакому разумному объяснению.Вот и этот вышвырнул всю честную компанию где-то среди поросших густым и колючим кустарником холмов вместо обещанного города. Иван с чертыханием обдирал колючки с кожаных штанов и куртки. Единственным утешением служило то, что, будь на нем стрелецкая форма, и он нахватал бы местных репьев не в пример больше. Стоило хотя бы посмотреть на Севу. Бедный конек-горбунок из-за своей густой шкуры превратился в форменное чучело. А колючки, обильно украсившие его пышный хвост, вообще свисали целыми гроздьями. Грива имела еще более жалкий вид, и как конек-горбунок собирался разбираться с этим бывшим предметом гордости — было совершенно непонятно. Наиболее удачно из всей компании финишировала Ешка. То ли ей просто повезло и досталось более-менее чистое местечко, то ли Иван с Севой успели расчистить достаточную площадку, на которую и приземлилась Ешка. А скорее всего, объяснение следовало искать в самой девушке. Все-таки это была ведьма, пусть даже и недипломированная.
— Ты долго будешь глазеть?! — в конце концов не выдержал Сева, которому надоело гоняться за собственным хвостом.
— А в чем дело? — с невинным видом вопросила девушка.
— Не видишь, что ли, в чем?! Могла бы и помочь!
— Бедного конька репьи замучили, — протянула насмешливо Ешка.
— Издеваешься?!
— Отнюдь, — Ешка отрицательно качнула головой, — просто хочу увидеть собственными глазами хоть одно дело, с которым ты справился бы сам.
— А ты почитай обо мне сказку, — посоветовал Сева. — Или родители тебя грамоте не обучили? И пришлось за неимением других путей подаваться в Бабы Яги?
— «Сказку», — фыркнула Ешка. — Да я таких сказок насочиняю столько…
— Там описана чистая правда, — оскорбился конек-горбунок. — Я не позволил автору никакой отсебятины.
— А сюжет ты ему надиктовывал?
— Кто же еще? — хмыкнул Сева. — Уж точно не Иван-дурак, которого я в цари пропихнул.
— Разумеется, естественно, не он, — согласилась с ним Ешка. — Рассказывай о тех событиях Иван — и главным героем в них был бы он.
— Однако до чего у тебя завистливая душонка! — не на шутку обиделся Сева.
Иван, слушая перепалку своих спутников, покончил со сбором колючих плодов с одежды и принялся озираться, разыскивая место повыше, откуда можно было хотя бы определиться, как выбираться из этого негостеприимного места.
— Ты куда? — Сева приостановил обкусывание колючек и уставился на Ивана.
— Да вот хочу осмотреться, как нам лучше выбираться из этих терний, — пояснил Иван, доставая меч. — Сейчас вон к тому холму прорублюсь, чтобы обзор был получше.
— Может, лучше оперативно очистим меня от этого дерьма и я тоже осмотрюсь? — предложил Сева.
— Тьфу ты! — качнул головой Иван. — Я все время забываю, что ты у нас летающий конь… а ты случайно при этом не пользуешься какой-нибудь магией?
— Нет, — тряхнул спутанной гривой Сева. — А что?
— Просто не хотелось в незнакомом месте светиться, — пояснил Иван. — Пока мы ведем себя незаметно, больше шансов разобраться, что и как, не привлекая излишнего внимания. Не хотелось бы угодить в ситуацию, подобную той, что на Торге. Второй раз все может кончиться гораздо более плачевно…
— Тогда все претензии к нашей даме. — Сева указал мордой в сторону Ешки.
— Почему это ко мне?! — возмутилась девушка.
— Сдается мне, твое приземление в этом мире не обошлось без применения магии…
— С чего ты взял?!
— Так посмотри на меня или на Ивана. — Сева ткнул копытом в кучу репьев, что ободрал с себя Иван. — А на тебе ни единой колючки. Подозрительно все это…
— Да я клянусь всеми… — начала девушка.
— Ладно вам, — прервал ее Иван. — Сева предложил приемлемый вариант, и я предлагаю им воспользоваться с небольшим дополнением.
— Каким? — подозрительно спросил конек-горбунок.
— Когда ты обнаружишь, где кончается эта колючая проволока, именуемая почему-то кустарником, то переправишь нас туда по воздуху…
— Опять мне работать перевозчиком тяжестей?! — сразу же возмутился Сева, но потом, кинув оценивающий взгляд на свой густо облепленный репьями бок, милостиво согласился с условиями Ивана.
Конец этим природным колючим заграждениям Сева обнаружил сравнительно недалеко. Метров через сто кустарники сходили на нет, и дальше простиралась степь, однообразный пейзаж которой оживляли редкие рощицы. Перебросив спутников на открытое место, Сева наотрез отказался везти их дальше.