– А ежели кто не угодит под камни? Или сбежит?
– Вот для этого ты и поливал горку водой! Куда, по-твоему, в панике бросятся люди?.. – Вирский замер, словно ожидая ответа, но ответил сам: – Они бросятся по пути наименьшего сопротивления. Легче бежать под уклон. Никто не побежит в гору. Человек ленив, так уж он устроен. Так вот, они бросятся вниз, поскользнутся на льду, хорошенько разгонятся на спуске и… бац! Наткнутся прямо на колья, которые ты заботливо приготовил. Ну, как?
– Недурственно! – ошалело произнес Смерклый. Он смотрел на лицо Вирского. Не покрытым чернотой остался только кончик носа. «Что же будет, когда эта гадость охватит его целиком?» – подумал Фрол, но окрик солдата мигом прогнал эти странные мысли.
– Идут! – воскликнул Вирский. – Иди на место!
– А где будешь ты?
– Я буду рядом. На противоположной скале.
– Погодите-ка, – остановил всех Ермолаев. – Смотрите!
Он указал на что-то среди камней – белое и гладкое.
– Was ist das?[10] – спросил Штолль.
– Надо подойти ближе, – сказал старшина.
Солдаты свернули с тропы и стали пробираться между обломками камней. С каждым шагом, приближающим их к предметам, которые зорким глазом разглядел Ермолаев, они с отрезвляющей ясностью осознавали, что именно видят перед собой.
– Это человеческие кости, – с суеверным ужасом прошептал Калинин, глядя на останки тел, облаченные в старинные доспехи.
Смерклый увидел, как из туманной дымки появилось несколько фигур. Решительным шагом они прямиком направлялись в расставленную специально для них ловушку.
– Давайте, – радостно шептал крестьянин. – Давно вас поджидаю! – И он погладил конец веревки, лежавший тут же, на скале.
Группа внезапно остановилась. Головы «красных командиров» повернулись куда-то вправо. Что они увидели? Смерклый вытянул шею, тоже пытаясь что-нибудь разглядеть, но ничего не понял.
– Куда ж вы? – недоуменно спросил он, словно его могли услышать.
Путники свернули с тропинки и начали пробираться по россыпи скал, удаляясь от приготовленной ловушки.
– Куда вы?! – со злостью прошептал Фрол.
Их было четверо, воинов, облаченных в кольчуги и латы. Они лежали в одном месте. Рядом было сложено оружие и щиты. Калинин опустился на колени и взял в руки длинный двуручный меч. Он поднес лезвие близко к глазам и увидел вкрапленные в него черные точки.
– Мак, – прошептал он. – Это те самые витязи с фресок церкви в деревне Потерянная. Значит, вот чем закончилась та история! Витязи погибли…
Старшина взял из костлявых пальцев одного рыцаря бронзовый кубок, украшенный старинным орнаментом. Сдунул с него пыль.
– Они пили из кубков, прежде чем умереть, – сказал он. – Прошли могучий лес, сугробных кротов и погибли здесь, с кубком в руках… Их отравили. Возможно, кто-то из своих.
Латы одного витязя отличались от остальных. Пустые глазницы черепа уставились на Алексея, нижняя челюсть провалилась. Калинин снял с него шлем.
Шлем оказался тяжелым, такой мог носить только человек с мощной шеей. Колоколовидная тулья заканчивалась длинным шпилем. Бармица, сотканная из мелких металлических колец и призванная защитить шею воина, была мягкой, словно ткань.
Калинин нерешительно дотронулся до полумаски на шлеме, выполненной в виде падающего сокола, расправившего крылья.
– Вот где закончил ты свой путь, князь, – произнес Калинин. – Ты прошел заколдованный лес и пал в конце пути от руки предателя.
Алексей перевернул шлем и увидел внутри на ободе короткую надпись:
– Князь Мстислав Удатный, – прочитал Алексей, и дрожь от внезапной догадки пробежала по телу. – Господи! Это же князь Мстислав Удалой!
– Кто это? – осторожно спросил Ермолаев.
– Знаменитый новгородский князь Мстислав Удалой. Он воевал на западных границах русских земель и участвовал в Липицкой битве тысяча двести шестнадцатого года. Был известен своей храбростью, силой, удалью, за что и получил свое прозвище. Именно про Удалого написал Рылеев:
…Упал – и стал курган горою.
Мстислав широкий меч извлек
И, придавив врага пятою,
Главу огромную отсек.
Калинин замолчал, думая о чем-то.
– Мстислав был одним из князей, чьи войска в одна тысяча двести двадцать четвертом году участвовали в первом сражении с татаро-монголами. Это произошло на реке Калке. Русские войска потерпели сокрушительное поражение. Потери были ужасны: погибло шестеро князей, из воинов домой вернулась только десятая часть. Мстиславу удалось бежать. Монголы победили русских благодаря строгой дисциплине и тактическому превосходству. У князей не было единого командующего, и они действовали разрозненно. Сражение на реке Калке было ключевым…
– Таким же, как битва за Москву в сорок первом? – внезапно спросил Ермолаев.
– Не знаю… – растерялся Алексей. – Возможно. Победа на реке Калке подвигнула монгольские орды на дальнейшее завоевание Руси. С этого сражения началось тяжкое монголо-татарское иго, которое продолжалось около трехсот лет и которое сильно повлияло на историю нашей страны. Мстислав негласно считался виновником поражения. Согласно летописям, через четыре года он умер и был погребен в Киеве. Но теперь мы знаем, что это не так.
– Мстислав Удалой отправился в заколдованный лес, где принял отравленный напиток из рук предателя, – произнес старшина.
– Их отправил в лес седовласый старец, – сказал Алексей, стирая со шлема вековую пыль. – Вот только зачем?
Бойцы пропали из поля зрения. Фрол нервно кусал губы и сходил с ума от нетерпения. Неужели засада срывается и отомстить «красным командирам» не удастся?
Он привстал, пытаясь что-нибудь разглядеть, но толком ничего не увидел.
– Что же делать-то? – растерянно заныл он. – Матушка! Господи! Как же быть?
Смерклый взглядом стал искать Вирского, чтобы знаками спросить у него совета. Но Вирский где-то прятался.
Солдаты внезапно появились из-за скал. Они возвращались на тропинку. Крестьянин упал в ложбину, надеясь, что его не успели заметить.
Его злейшие враги направлялись в проход между двумя скалами, на вершине одной из которых затаился Смерклый. Впереди всех шел поганый немец.
«Бауэр! – внезапно вспомнил Фрол. Его дыхание остановилось на миг. – Такой же крестьянин, как и я!»
Фрол вдруг понял, на какой предательский поступок толкнул его Вирский. Какую же мерзость задумал!
Нужно подняться и остановить солдат. Предупредить, чтобы не ходили сюда.
Но они могут припомнить ему смерть Приходько. Может, не делать ничего и пропустить их?
Он поднял голову и увидел на вершине противоположной скалы черное лицо Вирского. Глаза солдата неотрывно следили за Смерклым, полыхая безумным огнем. Фрол испугался и мгновенно забыл обо всех сомнениях.
Он погладил веревку.
– Хорошо, – сказал Смерклый, наблюдая, как солдаты приближаются к ветке орешника, обозначающей начало камнепада. – Маленько осталось, совсем немного. И я буду свободен… Господи, как жрать-то хочется!
По каменистой тропинке они спускались к двум скалам.
– Мстислав со своими дружинниками тоже шел к Черноскальной, – задумчиво произнес Калинин.
– Только не дошел, – продолжил старшина.
– Мы продвинулись дальше его. Значит, у нас есть шанс.
– Их смерть кажется странной. Пройти лес и погибнуть в шаге от цели! Вань, а ты что думаешь? – Семен обернулся к сибиряку.
Впереди двигался Штолль, поскольку он не понимал русской речи и не мог поддержать разговор. За ним шли старшина с Калининым. Замыкал группу Ермолаев, почему-то настороженно оглядывающийся по сторонам.
– Ваня, ты чего? – спросил Алексей.
– Чую слабый запах костра, – произнес сибиряк.
– Тебе не померещилось? – нахмурившись, спросил старшина. Они уже вошли в тесное пространство между двумя скалами.
– Нет. Запах слабый, но явственный. Костер жгли вчера вечером или сегодня ночью.
– Плохо! – произнес старшина и посмотрел на ветку, пробившуюся сквозь трещинку в скале.
– А вот сейчас, – продолжил Ермолаев, – я чувствую запах человеческого пота…
Он остановился перед крошечной веточкой.
– Что это? – спросил он.
Калинин и старшина, уже спустившиеся на пару метров вниз по тропинке, обернулись.
Внезапно сверху, над головами, что-то треснуло, и оттуда послышался глухой стук катящихся камней.
Смерклый напряженно следил за шагающими внизу солдатами. Капли пота катились по лбу, заливая глаза. Он вытерся шапкой и отбросил ее в сторону… Вот первый, немец Штолль, вошел в опасную зону, миновав ореховую веточку.
– Давайте-давайте! – торопил Смерклый, крепко сжимая в кулаке конец веревки.
Вслед за немцем вниз по тропинке спустились Калинин и старшина. Семен Владимирович на мгновение задержался возле отметки, рассматривая ее. Сердце крестьянина замерло в груди.
– Иди, – тихо шептал Смерклый. – Иди дальше.
Старшина отвернулся и стал спускаться за молодым лейтенантом. Последним к ветке подошел Ермолаев. Сказать, что он ничего не заподозрил, означало ничего не сказать.
Ермолаев впился в нее взглядом.
– Что это? – долетел до ушей Фрола вопрос сибиряка.
Смерклый понял, что ждать больше нечего. Все четверо находились в зоне камнепада. Кто-то из них, возможно, и успеет сбежать, но этого удальца внизу поджидает ледяная горка, которая оканчивается стеной из крепких заточенных кольев.
Фрол дернул за веревку. Жердь выскочила с треском, две тонны камней, которые Смерклый всю ночь таскал на скалу, посыпались вниз. Гремящая лавина обрушилась в проход. Смерклый вскочил и закричал от радости.
Камни еще сыпались, когда из-под них на спуск выскочил немец. Фрол не видел остальных – потоком падающих обломков закрыло обзор, – но он был уверен, что лавина накрыла «красных командиров». Некуда им было деваться.
Он схватил топор, который дал ему Вирский – чернолицый солдат назвал орудие странным словом «чекан», – и побежал вниз. Крестьянин улыбался. Всё прошло удачно. Из ловушки сбежал лишь один, но уж с ним-то Фрол сумеет разделаться.
Пустой желудок свело судорогой.
Штолль ушел вперед, потому что не понимал русского языка и не мог принять участия в разговоре Калинина, Ермолаева и старшины. Его поразили найденные останки древних рыцарей, но думал он не об этом.
Янс Штолль был глубоко благодарен русским солдатам, которые не бросили его, не расстреляли, а взяли с собой. Теперь не только лейтенант Калинин относился к пленному, как к человеку. Поведение остальных, особенно старшины, тоже изменилось. Штолль был признателен им за это и спасение Калинина в момент гибели роты считал самым малым способом выразить свою благодарность. Он готов был пойти за ними куда угодно, хоть на край света. Готов даже забыть о войне, которая шла за пределами леса между двумя странами. Бауэр полагал, что общая беда, в которую попали солдаты, стоит над национальностью и заставляет людей объединиться.
Он услышал недоуменный возглас русского «великана» и оглянулся вместе со всеми. Какая-то веточка торчала из скалы. Солдаты удивленно смотрели на нее. Но это длилось лишь пару секунд.
Над головами раздался непонятный треск. Сверху посыпалась пыль. Узкое удушливое пространство между скалами огласил стук катящихся камней. Штолль охнул и, забыв обо всём, бросился вниз. Последнее, что он видел, как остальные замерли в нерешительности.
Тяжелая каменная лавина накрыла русских. Беспощадно и в один миг. Штолль выскочил из-под нее в последний момент.
«Им нужно было бежать за мной, вместо того чтобы стоять на месте, – подумал он. – Какая жалость! Я так и не смог отблагодарить их…»
Штолль вдруг поскользнулся и упал на бок. С удивлением обнаружил, что оказался на льду и катится вниз под горку. Он попытался остановиться, зацепившись руками за скалистые стены, но только ободрал пальцы.
Его перевернуло. Теперь немец катился вниз головой. Через какое-то мгновение он увидел впереди несколько рядов белых заостренных кольев, направленных ему навстречу. Скорость была приличная. Штолль знал, что остановиться не успеет. Безнадежно пытаясь перевернуться, он закричал.
В стихающем грохоте падающих камней Смерклый отчетливо различил чмокающий удар и треск деревянных кольев. Вслед за этим раздался крик, полный страдания и боли. Фрол неврастенично засмеялся, спустился со скалы и обогнул ее.
Немец лежал у подножия тропинки лицом вверх. Несколько березовых кольев вокруг него разлетелись от удара. Но часть из них выполнила свое предназначение. Один заточенный конец торчал из плеча, второй насквозь проткнул ногу, третий – правый бок.
Фрол точно помнил, сколько кольев ставил, поэтому был уверен, что еще пара находится под телом фашиста. Они не пронзили его насквозь, но поранили, поскольку огромная лужа крови вытекала из-под одежды Штолля и несколькими ручейками спускалась под уклон.
Немец был еще жив. Он стонал, поворачивал голову и шевелил изодранными пальцами. Фрол замер над ним в нерешительности. Немец поднял неслушающуюся голову и посмотрел на него.
Желудок крестьянина сжимало спазмом. Фрол не чувствовал отвращения, когда смотрел, как из ран на теле Штолля сочится кровь. Утихший голод быстро возвращался. Смерклый не ел около двух суток, а вокруг находились одни камни и никакой пищи.
…(только этот немец, насаженный на березовые колья)…
Фрол посмотрел на пронзенную ногу и взялся удобнее за рукоять топора.
Еще живой Штолль всё понял по его глазам. Он жалобно закричал, но крик получился слабым и не разнесся дальше этих скал.
– Всё будет хорошо, – бурчал Смерклый, приближаясь к умирающему немцу. – Будь спокоен… как тебя там… Янс. Я просто очень голоден. Я не ел двое чуток… тьфу!.. суток.
Он приблизился к немцу вплотную. Тот пытался схватить Смерклого за ватные штаны, но потерявшие силу пальцы только скользили по хлопчатобумажной ткани. А Фрол этого не замечал. Всё его внимание было приковано к ноге. Уж что-что, а говяжью тушу он разделывать умел…
– Я просто умираю от голода, – произнес он, словно оправдываясь перед немцем. Тот расширившимися от ужаса глазами смотрел на крестьянина. Кричать Штолль больше не мог.
– Я просто умираю от голода, – повторил Фрол иссохшимися губами. – А ты всё равно мертвец. Так не дай обоим погибнуть…
Он высоко поднял над головой топор.
Фрол не понял, что произошло в следующий момент. С соседней скалы на него, словно вихрь, кто-то набросился стремительно и яростно. Топор выпал из рук. Крестьянин был не в силах сопротивляться.
Через секунду стало ясно, что на Смерклого налетел ослепленный гневом молодой лейтенант Алексей Калинин.
От ненависти и злости казалось, что он стал намного сильнее. Алексей отбросил Смерклого от растерзанного немца, словно пушинку, затем придавил к скале и начал неистово бить. Фрол охал от каждого удара, удары были мощными и очень болезненными.
Один из них попал в живот, согнув крестьянина пополам. Алексей схватил обеими руками липкую от пота голову предателя и изо всех сил двинул по ней коленом.
Смерклый разогнулся и безвольной тушей упал на спину, с хрипом выпустив воздух. Голова ударилась о камни, но сознание он не потерял.
Фрол приподнялся, опираясь на локоть. Грудь разрывал мучительный и надсадный кашель. Локоть соскользнул, и Смерклый упал лицом в кровь Штолля.
Лейтенант прислонился к скале и с омерзением смотрел, как Смерклый с трудом поднимается на ноги. Фролу казалось, что лейтенант больше не тронет его. Но во взгляде Калинина он прочел нечто другое.
Тем временем со скалы прыгнули Ермолаев и старшина. Семен мигом подскочил к Фролу и мощным ударом повалил его обратно на землю. Снова угодив лицом в кровавую лужу, Смерклый выплюнул туда несколько зубов.
– Нет, Семен! – жестко произнес Калинин.
Смерклый криво улыбнулся. Его рот был перепачкан собственной кровью и кровью немца.
Ха-ха.
Лейтенант слишком любит людей, чтобы позволить бить их. Ведь он остановил расправу над пленным фашистом.
Ха-ха.
– Нет, Семен, – продолжил Калинин. – Не горячись!
Семен Владимирович с тоской посмотрел на Штолля. Немец умер.
Глава 8
Бойцы окружили Смерклого, всего перемазанного кровью. Дикий взгляд крестьянина бессмысленно скользил с одного лица на другое.
Они спаслись из-под каменной лавины только благодаря тому, что старшина мигом оценил опасность. Холодный и расчетливый ум Семена Владимировича точно вычислил, что если они побегут под гору, то будут раздавлены катящимися вслед булыжниками. Поэтому он вытолкнул Калинина с Ермолаевым наверх и сам в последний момент выпрыгнул из-под завала.
Янса Штолля похоронили у подножия скалы, обложив булыжниками. После этого солдаты окружили Смерклого, который униженно ползал возле их ног. Ненависть переполняла старшину и Ермолаева, но, когда они смотрели на Калинина, холодный взгляд лейтенанта отрезвлял их.
Смерклый, словно загнанный пес, льстиво и заискивающе заглядывал им в глаза. Он надеялся потянуть время, ожидая, что вот-вот появится Вирский и освободит его. Но время шло, а сумасшедший солдат не приходил. И Фрол заплакал.
Семен скривился от презрения. Ермолаев отвернулся, не в состоянии вынести это зрелище. И лишь Калинин по-прежнему холодно взирал на жалкого, катающегося у него в ногах человека.
– Я не хотел… – вырвалось у Смерклого сквозь рыдания. – Я не хотел никого губить.
Алексей видел, что старшина едва сдерживается, чтобы вновь не ударить крестьянина.
– Зачем ты заманил в лес Николая? – спросил Калинин.
– Я не хотел… – по-прежнему ныл Смерклый. – Нет… Да… Просто он обидел меня! Сильно обидел… Я хотел его разыграть так же, как он меня… – Его слова прерывались всхлипываниями.
– Ложь, – сказал Калинин. – К тому моменту всем было известно, насколько опасно подходить к лесу. Ты ЖЕЛАЛ его смерти! И ты добился ее.
– Я не хотел… – продолжал рыдать Фрол. – Это вышло случайно!
– Из-за тебя погибла рота, – произнес старшина. Калинин отметил, что Семену удалось взять себя в руки. – Люди провалились в огромную расщелину.
– Я же говорил… я не думал, что так произойдет!
– Ты предал солдат, которые погибли. Ты предал своих друзей, – сказал Семен.
– Если ты не хотел смерти Николая и остальных, – спросил Калинин, – зачем ты устроил ловушку здесь?
Смерклый непонимающим взглядом уставился на лейтенанта. Кровь засохла на щеке крестьянина поверх трехдневной щетины. Выглядел Фрол отвратительно.
– Зачем ты убил Штолля?
Смерклый был загнан в угол. Он не мог доказать свою невиновность, прекрасно зная, что желал смерти всем, кому устраивал западню. Отгадка вдруг явилась к нему. Он вскинул голову и обратился к Калинину.
– Это все Вирский! – зашептал он. – Это он предатель! Он всё время подговаривал меня, чтобы я наказал Приходько, чтобы я устроил вам западню. Это он виноват! Он сошел с ума! Он утверждал, что с ним говорят деревья. И мертвые фашисты! И еще говорил, что через них к нему обращается одно и то же существо. Оно хочет, чтобы он шел к высоте Черноскальная! Вот… А еще мы встретили девочку-смерть. Она просто стояла и ничего не говорила. И мы прошли мимо.
– Девочка-смерть пропустила вас? – удивился Калинин.
– Вот-вот! – обрадовано воскликнул Смерклый. – Это всё Вирский! Это он виноват! Он меня подговаривал! Он предатель!
– Вирский? – вдруг спросил Семен Владимирович. – Сергей Вирский?
– Кто это? – поинтересовался Алексей, но внимание старшины было полностью приковано к Смерклому.
– Да! Он!
– Что ты говоришь, предатель! Что ты мелешь! – взорвался старшина. – Сергей Вирский погиб во время бомбардировки возле деревни Ельцово! Ты слышишь меня? Я сам видел его тело. Бомба разорвалась рядом в окопе, и осколок снаряда попал ему прямо в сердце. Что ты несешь, гад!
– Как… – оторопело произнес Фрол.
Смерклого сковал паралич. Он вдруг вспомнил все странности в поведении Вирского. Вспомнил его облик – без шапки на морозе, с распахнутой шинелью. Он был похож на живого человека, но он не был живым.
Вирский был призраком.
– Нет, – прошептал Фрол. – Этого не может быть.
– Тебе не удастся переложить свою вину на духа, – произнес старшина.
– Он принес мне этот топор! – вдруг вспомнил Фрол. – Топор называется чекан. Вирский так и сказал.
– Ты подобрал топор на месте гибели древних воинов, – спокойно объяснил Калинин.
– Погодите! – воскликнул Смерклый. Он лихорадочно стал шарить в кармане. – Вот! – протянул он Алексею раскрытую ладонь. Калинин брезгливо отстранился. – Эту монету мне дал Вирский!
Калинин без всякого интереса посмотрел на предмет, лежащий в ладони крестьянина.
– Это камень, – совершенно без эмоций произнес он. – Самый обычный плоский камень.
Смерклый, выпучив глаза, уставился на округлый камешек, который до этого принял за золотую монету. Господи!
– Неужели свихнулся не Вирский, а я? – уронив камешек на землю, глухо произнес он.
– Иван, – подозвал Калинин к себе Ермолаева. Он что-то прошептал на ухо сибиряку, тот удивленно посмотрел на лейтенанта, но, ничего не сказав, кивнул и ушел. Перед Смерклым остались только старшина и молодой лейтенант.
– За предательство своих соотечественников… – холодно начал Алексей.
Смерклый почувствовал, как задрожали колени. Он со страхом посмотрел на лейтенанта.
– За предательство своих друзей, – продолжил Алексей, – за убийство Штолля, за смерть однополчан…
Он остановился перед следующей фразой, потому что комок в горле мешал говорить. Но это было единственным проявлением чувств командира роты. В остальном Калинин оставался невозмутим.
– …за убийство Николая Приходько приговором полевого трибунала третьей роты рядовой Фрол Смерклый…
Появился Ермолаев. Он что-то нес, но Смерклый от страха не мог понять, что за предмет находится в руках сибиряка.
– Рядовой Фрол Смерклый, – повторил Калинин, – приговаривается к смерти…
Смерклому показалось, что вместе с последней фразой в него влили кружку обжигающей ледяной воды. Она растекалась по гортани, наполнила желудок и сковала живот. От нее по телу во все стороны протянулись тоненькие холодные ниточки, опутавшие мышцы. Фрол не мог выдавить из себя ни слова.
Семен Владимирович протянул руку к Ермолаеву, и тот вложил в нее рукоять огромного двуручного меча, принесенного с места гибели князя Мстислава Удалого.
– Склони голову, – приказал Семен, держа широкий меч обеими руками. Смерклый поднял взгляд на лезвие и увидел, что оно испещрено мелкими точечками мака.
– Вы не смеете поднять руку на земляка! – закричал Фрол. – Немца, фашиста поганого пожалели, а родного советского крестьянина хочете казнить!
– Склони голову, – жестче приказал старшина.
– Вы же до конца жизни не отмоетесь от моей крови! – Глаза Смерклого безумно блеснули. – Земля будет гореть у вас под ногами!
Семен наступил на плечо Смерклому, заставив его наклонить голову.
– Он совсем почернел, Вирский-то! – безумно кричал Смерклый. – Весь черный, с ног до головы! Вы вспомните, что наказали невинного, когда увидите его! Вспомните!
Лезвие рассекло воздух с легким свистом, когда старшина поднял меч над головой. Смерклый повернул лицо к Калинину и выкрикнул последнюю фразу:
– Выпустишь море кровушки, сам в ней и захлебнешься!
Калинин изменился в лице и рванулся к Фролу. В этот момент старшина с размаха опустил меч.
Опустошение.
Вот что испытывали солдаты, двигаясь в тумане, пелена которого заволокла всё вокруг. Жажда мести, переживания и горечь утраты вдруг исчезли куда-то. Они чувствовали себя выжатыми и раздавленными. Ни радости, ни облегчения, ни горя. Никаких эмоций. Только монотонное движение сквозь туман.
Опустошение.
Они осторожно пробирались среди высоких скальных обломков. Редкие сосны с изогнутыми стволами появлялись из тумана, проплывали мимо и пропадали позади.
Спустя полчаса после момента казни Смерклого дымка рассеялась, и глазам Калинина, Ермолаева и старшины предстала огромная, уходящая ввысь отвесная стена.
– Вот она, высота Черноскальная, – произнес Калинин, вплотную подойдя к скале.
– Признаться, я не верил, что она существует, – сказал старшина.
– Видите! – воскликнул Ермолаев, указывая на очистившееся от серой пелены небо. – Я же говорил! Я правду говорил!
Калинин со старшиной задрали головы. Над скалой под звездным небом висела огромная темная планета. Старшина даже присвистнул от удивления. Алексей придержал шапку, которая так и норовила свалиться.
– Мы действительно в сказочном месте, – произнес он. – Но смотрите!
Далеко за лесом поднималось солнце, освещая косыми розовыми лучами и гигантский дремучий лес, и темную скалу перед ними.
– Что всё это значит? – спросил Ермолаев.
– Не знаю, – ответил Калинин. – Наша цель – высота Черноскальная.
Они повернулись к темной скале. В ярких лучах восходящего солнца она казалась еще мрачнее. Поверхность была гладкой, на ней не было ни кустика, ни травинки.
– Мы должны захватить высоту, – напомнил старшина. – Но я даже не вижу, как на нее забраться!