Смолл Бертрис. Непокорная

   Глубокий голос Мирзы-хана, наполненный восхищением и нежностью, тронул Миранду до слез.
   — Это «Песнь песней» Соломона, дорогая. — Он улыбнулся ее отражению в зеркале. — «Живот твой — круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино», — прошептал он, а его руки скользнули вниз, помогая Миранде снять шаровары. — «Чрево твое — ворох пшеницы, обставленный лилиями».
   Его пальцы ласкали ее сокровище.
   — Эти слова записаны в вашей священной книге, но я уверен, что моя маленькая пуританка никогда не слышала их. Говорят, что эти песни сложил Соломон, царь Израильско-Иудейского царства, сын Давида. Это гимн радостям, которыми одаривают друг друга жених и невеста.
   Молча Миранда стала раздевать его. Сняв длинный белый шелковый халат, она коснулась ладонями широкой мускулистой груди и робко заглянула ему в глаза:
   — Жених прекрасные слова произносит. А что же невеста?
   — "Возлюбленный мой бел и румян, — нараспев проговорил Мирза-хан. — Кудри его волнистые, черные как ворон, губы его — лилии, источают текучую мирру, живот его — как изваяние из слоновой кости, обложенное сапфирами. Уста его — сладость, и весь он — любезность.
   Вот кто возлюбленный мой, и вот кто друг мой".
   — А потом? — прошептала Миранда и тут же смутилась, увидев, что Мирза-хан стоит перед ней обнаженный. Очарованная его голосом и стихами, она не заметила, как он разделся. — Что она сказала потом? — еще тише спросила Миранда, не поднимая глаз.
   Мирза-хан, протянув властные руки, привлек ее к себе. Их обнаженные тела коснулись друг друга, и Миранда вновь ощутила его нежные губы на своих губах.
   — "Да лобзает он меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина, — шептал Мирза-хан, целуя ее. — Возлюбленный мой принадлежит мне, а я — ему; он пасет между лилиями".
   Миранда обвила его шею руками и страстно прижалась к его губам. Мирза-хан подхватил ее на руки и понес к постели. Бережно опустив драгоценную ношу на шелковые подушки, он взял в ладони изящную узкую ступню Миранды.
   — "О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая! — Поцеловав подъем ее ступни, губы его медленно двинулись выше, покрывая поцелуями сладкий путь. — Округление бедер твоих как ожерелье, дело рук искусного художника".
   Мирза-хан уткнулся лицом в белоснежный живот Миранды, а ее тонкие пальцы нежно перебирали его черные кудри.
   Показалось, что она не может отдать ему все, что есть у нее. А он не хотел ничего брать без ее согласия. И снова волшебный голос Мирзы-хана проник в сердце Миранды и растопил лед в ее душе. И наконец она почувствовала, как вместе с торжественной красотой древних слов сладкая истома желания поднялась из самой глубины ее тела.
   — "Возлюбленный мой начал говорить мне: встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди! Вот зима уже прошла; дождь миновал, перестал. Цветы показались на земле; время пения настало, и голос горлицы слышен в стране нашей". — Мирза-хан коснулся кончиком языка нежного бугорка ее блаженства.
   Миранда раздвинула ноги и страстно изогнулась. Крупная сладкая дрожь сотрясла ее тело, и она пронзительно вскрикнула.
   Горячий язык Мирзы-хана неутомимо ласкал ее сокровище, и она уже перестала сознавать себя, ее дыхание рвалось, переходя в хриплые прерывистые стоны.
   О Боже! Никогда еще она не испытывала ничего подобного!
   Никогда!
   — Мирза! — кричала она, не слыша своего голоса. Когда он поднял голову, Миранда прочла в его темно-синих глазах выражение торжества.
   Медленно, очень медленно он поднялся на руках, накрыл ее своим горячим сильным телом и прошептал:
   — "Что яблоня между лесными деревьями, то возлюбленный мой между юношами".
   Горячее копье его страсти искало вход в сокровищницу, и Миранда раскрылась, пропуская его вглубь.
   — И тогда, любовь моя, невеста говорит: «В тени ее люблю я сидеть, и плоды ее сладки для гортани моей. Он ввел меня в дом пира, и знамя его надо мною — любовь».
   Слезы заструились по щекам Миранды — слезы счастья.
   Держа лицо Миранды в ладонях и осыпая его жадными поцелуями, Мирза-хан любил ее — любил сильно и неутомимо. Казалось, вечно будет длиться эта сладкая радость. И вот, вскрикнув, она забилась в экстазе. Мирза-хан подарил ей неземное блаженство — последнее, что она осознавала, погружаясь в сладкий бездонный омут.
   Когда Миранда очнулась, темная голова Мирзы-хана лежала на ее груди.
   — Я все поняла, — задумчиво проговорила она.
   — Что же ты поняла? Окажи мне. — В его голосе слышалась улыбка.
   — Ты показал мне другую любовь. Я люблю моего мужа, и наша страсть в постели рождалась из взаимной любви. Лука тоже любил меня, но у меня не было выбора. Я хотела отомстить ему за страсть, которую он вызвал во мне насилием.
   — Но чему же я научил тебя, дорогая? Думаю, чему-то хорошему. Слышу, голос твой полон радости, а слезы исчезли.
   — Мирза-хан, я поняла: любовники должны быть друзьями, даже если речь идет о жене и муже. Мы с тобой друзья. Стали друзьями с тех пор, как встретились в Санкт-Петербурге.
   Они уже сидели друг против друга па огромной кровати под балдахином, и Мирза-хан не отрываясь смотрел на Миранду.
   — Неужели твой муж действительно сможет отказаться от тебя?
   Она вздохнула.
   — Он имеет все основания сделать это. — Миранда презрительно улыбнулась. — Никого не удивляет, что практически все мужчины высшего лондонского общества неверны своим женам. Более того, их даже поощряют заводить любовниц. Я знала и женщин, которые изменяли своим мужьям. Но хотя их мораль сомнительна, им все сходит с рук — эти дамы очень осторожны. Впрочем, ты сам знаешь, что такое Лондон!
   — Разумеется!
   — Все должно быть шито-крыто. А моя судьба? В глазах света мои несчастья будут выглядеть просто неприлично. Все в один голос заявят, что я сама виновата в том, что случилось. И так же единодушно поймут и поддержат моего мужа, если он не захочет разделить мой позор и потребует развода.
   — Мне кажется, ты несправедлива к своему мужу. Если он тот человек, о котором ты говорила мне раньше, он должен еще больше любить и ценить тебя за твое мужество.
   Миранда взяла его руку и взволнованно сжала ее.
   — Мирза-хан, помнишь, что ты говорил мне в лодке? Ты сказал, что подаришь мне сладкие воспоминания, чтобы скрасить мои долгие холодные ночи в будущем. Мне эти воспоминания необходимы. Скажи, будешь ли ты любить меня, пока я здесь, пока не пришло время расстаться? Я никогда не думала, что смогу задать такой вопрос мужчине, но ты мой друг, Мирза-хан, и я по-своему люблю тебя.
   Почему он ничего не отвечает? Смотрит так странно, так пристально… Может, сказала что-то не то?
   — Я обидела тебя? Тебя шокировали мои слова? О, Мирза, прости меня! Мой вопрос бесцеремонен и просто глуп.
   — Нет! — хрипло выдохнул он. — Я обожаю тебя, Миранда!
   Я потерял голову, как только впервые увидел тебя в Санкт-Петербурге. Когда узнал, что тебя будто бы убили на улицах этой варварской столицы, я немедленно уехал. Не мог ни минуты оставаться в том городе, среди дикарей, убивших тебя. А когда увидел снова, навсегда поверил в чудеса. Ты жива, и более того — тебя не сломали. Я впервые в жизни встретил такую женщину, Миранда! Буду ли я любить тебя, пока ты со мной? О, Миранда, любовь моя, только позволь, и я буду любить тебя вечно!
   — Спасибо, Мирза, но я должна буду вернуться домой, когда Джаред пришлет кого-то за мной. У меня ведь есть сын…
   — Ты говоришь о сыне, Миранда, но у тебя еще и дочь. Что будет с ней?
   — Я решила скрыть это от Джареда. Я достаточно богата, чтобы найти ребенку хорошую няню. Малышка никогда не будет ни в чем нуждаться, а я буду навещать ее.
   — А когда вернешься в Америку? Неужели не заберешь ее с собой?
   — Мирза, я никогда не брошу ее. Это мое дитя, несмотря на позорные обстоятельства ее рождения. Но Джаред никогда о ней не узнает. И никто не узнает. А раз так, то все, что говорят и будут говорить обо мне в свете, — всего-навсего сплетни, которые быстро улягутся.
   — Но ты должна по крайней мере дать ей имя, — серьезно сказал Мирза-хан. — Зовешь ее «девочкой», будто у нее отсутствует душа. Без имени нет личности.
   — Не могу, — грустно покачала головой Миранда.
   — Можешь, должна! — стоял на своем Мирза-хан. — Она такая славная, красивая маленькая девочка, похожая на нежный цветочек. Подумай, дорогая!
   — Я… я не знаю. Мирза!
   — Подумай, Миранда, — не сдавался он.
   — Флер! — внезапно выпалила Миранда. — Ты сам только что сказал, что она как нежный цветок. И это правда. Назову ее Флер! Ну, удовлетворен. Мирза-хан?
   — Не совсем, — медленно произнес он и стал перебирать пальцами серебро волос Миранды, настойчиво привлекая ее к себе… Снова она оказалась в его руках, и снова встретились в поцелуе их губы.
   Миранда зажала пальчиком рот Мирзы и принялась декламировать нараспев:
   — "Возлюбленный мой принадлежит мне, а я — ему; он пасет между лилиями. Доколе день дышит прохладою и убегают тени, возвратись, будь подобен серне или молодому оленю на расселинах гор".
   — Какова плутовка, а?! — потрясение воскликнул Мирза-хан. — Лисичка-сестричка знает «Песнь песней»!
   — Каюсь, Мирза, в детстве маленькая пуританка была чересчур любопытна, а папа не возражал против того, чтобы я изучала Библию. — Лукавые искорки плясали в зеленых глазах Миранды.
   — Мира-а-а-нда, — произнес Мирза-хан нараспев, но серьезно, — не уверен, что когда-нибудь смогу отпустить тебя…
   — Друг мой, придет час, когда придется сделать это. А пока — я твоя, если хочешь меня.
   — А потом?
   — А потом буду хранить в душе сладкие воспоминания, — ответила Миранда, и они вновь вступили на тот путь, которым только что прошли, и вновь вместе достигли блаженства.

Глава 15

   Миранда сидела перед зеркалом и внимательно смотрела на свое отражение. Она изменилась за последние два года, и эта перемена ей нравилась.
   Ей исполнилось двадцать. Юная девочка, какой она была прежде, бесследно исчезла. Ее место заняла молодая женщина. И эта женщина расцвела за этот год, ибо каждый день был наполнен любовью. Проснувшаяся чувственность довела красоту Миранды до совершенства. Она стала неотразимо-возбуждающей.
   Белоснежная кожа сияла, как дорогой атлас, на щеках играл нежный румянец, а огромные изумрудные глаза казались бездонными. Гордая красавица, вполне осознававшая силу и власть своего очарования, смотрела на Миранду из глубины венецианского зеркала.
   Еще более глубокие изменения произошли в душе Миранды.
   Если раньше она безрассудно доверяла своему сердцу и совершала отчаянные поступки под влиянием первого чувства, то теперь научилась думать, прежде чем решиться на что-либо.
   Мирза-хан, ее преданный и страстный любовник, умолял остаться с ним или хотя бы дать обещание вернуться, если муж откажется от нее.
   Миранда привязалась к Мирзе-хану за этот год, но твердо знала, что никогда не сможет полюбить Мирзу так, как любила Джареда.
   Она окинула мысленным взором все, что случилось с ней за последний год.
   Самым печальным событием была смерть малютки Флер. Девочка умерла на следующий день после того, как по настоянию Мирзы-хана она дала ей имя. С ее смертью для Миранды навсегда захлопнулась дверь в прошлое. Уход малышки был похож скорее на освобождение — Миранда прекрасно понимала, какая жизнь ждала несчастного ребенка, слепого и почти глухого от рождения.
   Хорошо, что Мирза-хан заставил дать девочке имя. Было бы действительно не по-людски, если бы она покинула этот мир безымянной.
   Малышку Флер похоронили в дальней уединенной части сада. В день похорон Мирза-хан не отходил от Миранды ни на шаг, бережно поддерживал ее, ослабевшую от рыданий. С тех пор она больше не плакала. Может, когда-нибудь позже боль утраты вновь напомнит о себе слезами, но сейчас Миранда не могла позволить себе оглядываться на прошлое. Она понимала, что должна быть сильной, чтобы жить дальше.
   Перестав смотреться в зеркало, Миранда встала и вышла в сад.
   Мирза-хан, погруженный в раздумья, задумчиво бродил по тенистым аллеям. Увидев Миранду, он вспыхнул от радости и распахнул навстречу ей свои объятия.
   — Спасибо тебе, — взволнованно проговорила Миранда. — Спасибо! Сегодня я почувствовала, будто заново родилась. И это чудо сделал ты. Ты вернул мне жизнь. Мирза-хан.
   — Мы друзья, Миранда, — серьезно ответил он, — и наша встреча была предопределена задолго до нашего рождения. Мы, мусульмане, зовем это роком или судьбой.
   Мирза-хан коснулся губами ее светлых волос. Знать бы, сколько счастья отпущено на его долю! Она уедет… И жизнь превратится в тоскливую вереницу однообразных дней.
   — Ты меня любишь! — Внезапно Миранда почувствовала, будто читает его мысли… Раньше такое тоже случалось, но только с Амандой.
   — Ну конечно! Я обожаю тебя! — с нарочитой страстностью прорычал Мирза-хан.
   — Нет! Не то! Не так! — оборвала она его. — Ты… действительно… любишь… меня… — сказала она с расстановкой. — Мирза, я заставляю тебя страдать? Ты не заслужил этого!
   — Миранда, давай пройдемся, — спокойно предложил Мирза-хан, и они не торопясь двинулись вперед по мраморным плитам дорожки. — Знаешь, сколько мне лет? — спросил он и, не дожидаясь ответа, сказал:
   — Сорок пять. Я на четверть века старше тебя, любовь моя. Вполне мог бы быть твоим отцом.
   — Ну уж нет! Ты много на себя берешь, — лукаво улыбнулась Миранда.
   Однако Мирза-хан не принял ее шутки.
   — Будь серьезной, любовь моя. Хочу объяснить тебе кое-что. Я действительно люблю тебя. Даже если бы мы не стали близки, все равно любил бы. Это судьба!.. Знаю, что покинешь меня, но с покорностью приму горькие плоды судьбы. Так же, как с радостью принимал сладкие. Годы научили меня не роптать. Аллах распоряжается моей жизнью, я его благодарю, хотя порой кажется, что я достоин лучшего. Если я оставил тебе сладкие воспоминания, то и мне будет что вспомнить в долгие темные ночи.
   Мирза-хан остановился, взял лицо Миранды в ладони. В его темно-синих глазах она прочла такую нежность и такую печаль, что невольные слезы потекли из ее глаз.
   — Миранда, в жизни каждого мужчины бывает только одна настоящая любовь. Наконец она пришла и в мое сердце. Я счастлив и ни о чем не жалею. Не жалей и ты, любовь моя, ибо сожаление обесценит все то, что было между нами.
   Миранда обвила его шею руками и подарила ему долгий страстный поцелуй.
   — Мирза-хан, ты сделал из меня настоящую женщину. Никогда прежде я не испытывала такой страсти и такого блаженства. Я увезу с собой твой подарок и сохраню обновленную чувственность и женственность. Я буду с гордостью нести их — как доспехи…
   Они остановились у края дорожки, зачарованные окружавшей их красотой… Прекрасны сады Мирзы-хана! Ласково журчали струи фонтанов, в прудах, заросших лилиями, сновали золотые рыбки, цвели огромные розовые кусты, белые цветы усыпали апельсиновые и лимонные деревья. Аромат душистых трав пьянил голову.
   Легкий ветерок ласково перебирал серебристые пряди длинных волос Миранды, искрящихся в лучах заходящего солнца.
   Залюбовавшись прелестью ее лица. Мирза-хан внезапно почувствовал, что не может больше ждать ни секунды, и поспешил увлечь Миранду в дом, в свою спальню.
   …Они остановились перед зеркалом, как в ту, самую первую ночь их любви. Миранда сняла бурнус цвета павлиньего пера, а Мирза-хан медленно сбросил белый парчовый халат.
   Обнаженные тела сплелись в страстном объятии. Он целовал ее, но вдруг перестал. И лишь пальцы его скользили по лицу Миранды, по груди и шее, легко и нежно, будто хотели запомнить каждый изгиб прекрасного тела.
   Глядя на Мирзу из-под полуприкрытых век, Миранда тихо спросила:
   — Мирза-хан, это наш последний вечер?
   — Как ты догадалась?
   — На рейде, в миле от причала — «Спящая красавица»…
   — Этим вечером ты покинешь меня, любовь моя… Капитан Сноу прислал твою горничную. Она вот-вот принесет твои платья.
   — О Боже! Мирза, мне страшно! — взволнованно воскликнула Миранда.
   — Не смей! — Он почти приказывал. — Никогда никому не показывай, что трусишь, боишься… Запомни: как только покажешь свою слабость — тебя растопчут. Твой мир — это сборище людей, перед которыми никогда не стоял серьезный выбор. Ну разве что иногда приходится задумываться, какому из многих приглашений на бал отдать предпочтение. Они уверены, что единственный выход для тебя — покончить жизнь самоубийством, хотя сами, доводись им оказаться на твоем месте, не сделали бы этого ни в коем случае!
   Миранда, живи и помни: нельзя просить прощения ни у кого, даже у самой себя! И еще — человек только тогда личность, когда он выше обстоятельств. Это, пожалуй, главное, чем ты должна руководствоваться.
   Она хотела что-то спросить, возможно, возразить, но Мирза-хан закрыл ее рот поцелуем. А потом он целовал каждый сантиметр ее тела, спускаясь ниже и ниже. Покрывая горячими поцелуями длинные ноги Миранды, Мирза-хан страстно стискивал, мял и пощипывал нежную кожу ее бедер.
   Он целовал ее грудь, беря в рот затвердевшие соски. Вновь спустившись вниз и поцеловав ее живот, Мирза-хан хрипло выдохнул:
   — Я попробовал твоего молока, любовь моя, а сейчас отведаю твоего меда!
   Его язык коснулся драгоценного грота любви и заскользил по нежной плоти. Низкий глубокий стон вырвался из груди Миранды, а тело забилось в сладких конвульсиях.
   — Я… я хочу любить тебя… любить тебя так же, как ты! — задыхаясь, крикнула она. — Пожалуйста, Мирза!!!
   Он подтянулся на руках, и она осторожно приняла его в рот, кончиком языка лаская багровый наконечник его мужественности.
   Мирза-хан перевернулся на спину, наслаждаясь ею, пока Миранда не почувствовала, что вот-вот потеряет рассудок. Опомнившись, она игриво ущипнула его достоинство.
   — О, дочь греха, да как ты смеешь! — взревел Мирза-хан, и в тот же миг Миранда оказалась под ним. Его копье, казалось, готово было пронзить ее насквозь.
   Пылко прижимаясь к горячему телу Мирзы-хана, Миранда что-то бессвязно кричала в экстазе, пока они вместе не достигли рая, стиснув друг друга в последнем страстном объятии.
   Когда Миранда очнулась. Мирзы-хана рядом не оказалось. Она оделась, вышла из спальни и прошла через сад в гарем. Турхан выбежала навстречу, и женщины обнялись.
   — Я увижусь с ним до отъезда? — спросила Миранда. — Не могу уехать, не попрощавшись с Мирзой!
   — Конечно, дорогая! Он обязательно придет.
   — Турхан, ты любишь его. — Это был не вопрос, а скорее утверждение.
   — Да, я люблю его, и он тоже привязан ко мне. Вот уже пятнадцать лет я живу с ним. Мне было четырнадцать, когда Мирза-хан овладел мною. Я всегда с ним. Когда ему грустно, я его утешаю.
   — Турхан, ты его счастье! Надеюсь, Мирза-хан поймет это.
   Турхан улыбнулась и ласково посмотрела на Миранду.
   — Миранда, сестричка, ты не знаешь, что такое Восток! Мирза-хан любит тебя, ты даришь ему счастье, но мы воспринимаем это спокойно. Ты покидаешь нас, оставляя нам благодатную обязанность развеять тоску нашего господина. Каждая из нас будет думать, что именно ей это удалось, а наш хозяин от всего сердца постарается убедить, что так оно и есть. Но и ты не горюй. Я хорошо его знаю.
   Ты навсегда останешься в его сердце, до конца дней своих он будет помнить тебя… Но я не смею роптать. Аллах велик. Он все видит и знает, и все, что ни делается, — к лучшему.
   — Но я могу вернуться, — неуверенно сказала Миранда.
   — Увы! — Турхан покачала головой. — Ты увлечена нашим господином, но сердце твое принадлежит мужчине, к которому возвращаешься. Даже если он отвергнет тебя, ты все равно останешься возле него, как и я всегда остаюсь рядом с Мирзой-ханом. Ты любишь своего мужа так же, как я люблю своего господина.
   — Да, ты права, — вздохнула Миранда. — Я люблю Джареда и, что бы ни случилось, останусь около него.
   — Я знаю, — , кивнула Турхан. — Я всегда знала это. А сейчас поторопись принять ванну — за тобой скоро придут.
   В последний раз Миранда с наслаждением погрузилась в теплую воду гаремной ванны. После массажа она задремала. Когда пожилая рабыня принесла кофе по-турецки, она проснулась. Выпив чашечку бодрящего напитка, Миранда завернулась в огромное махровое полотенце и вышла из ванной.
   Открыв дверь своей комнаты, она вздрогнула.
   — Миледи! Неужели я наконец-то вижу вас?
   — Да, Перки, да! Это я… Миранда.
   Перки всхлипывала и все порывалась прижать Миранду к груди.
   — Миледи, как же мы страдали! Милорд чуть с ума не сошел от горя… Не поверите — он беспробудно пил целых два месяца!
   — Неужели? — Миранде это сообщение польстило. — А что было потом? После того как он просох?
   На круглом лице Перки она прочла явное замешательство.
   — Не мое, конечно, это дело, миледи, но я должна сказать вам, что после этого милорд превратился в самого скандального волокиту во всем Лондоне. Слава Богу, что вы воскресли и скоро вернетесь домой! Я просто чуть с ума не сошла, думая о том, что леди де Винтер станет матерью маленькому Тому.
   — Что?! — вскрикнула Миранда, почувствовав прилив бешенства. Так-то он горевал! Похоже, Джаред решил не утомлять себя долгим трауром!
   — Ой! Что я наделала! Миледи, ну что я за дура… Уже И расстроила вас. Но я обязана была сказать. Все были уверены, что ваш муж вот-вот попросит руки леди Белинды. Но ведь он этого не сделал!.. Скорее всего милорд просто хотел найти мать маленькому Тому, потому что мальчик все это время жил в доме леди Суинфорд.
   Она сдувала с него пылинки и баловала больше, чем своего Нэдди.
   Но сейчас ваша сестра опять беременна. Хозяин скучал без сына и хотел взять его к себе. Он ведь без ума от него, миледи! И вообще я уверена, что он никогда не любил леди де Винтер. Об этом и речи не было, клянусь!
   Миранда ласково потрепала Перки по круглой румяной щеке.
   — Все хорошо, милая! Я должна была узнать обо всем. А теперь помоги мне одеться. Представляю, как изменилась мода за эти два года!
   — И не говорите, миледи! Замучились все с этими модами.
   Лифы стали носить совсем жесткие, юбки — натуральные бочонки, а оборка теперь до щиколоток. Да что я вам рассказываю, миледи!
   Лорд Данхем целую каюту завалил вашими платьями. Скоро сами все увидите.
   Кровь отхлынула От Лица Миранды. Побледнев, она в ужасе уставилась на Перки.
   — Он здесь? — прошептала она. — Лорд Данхем на корабле?
   — Конечно! Где же ему еще быть? — растерянно проговорила служанка.
   Миранда молчала. И что теперь? Времени совсем нет, чтобы все обдумать, чтобы решить, что сказать Джареду…
   Миранда сбросила махровое полотенце, и Перки, слегка покраснев, подала ей чудесные муслиновые штанишки и белые шелковые чулки с вышивкой. Весь чулок в золотых сердечках… Полагались еще подвязки из золотистого шелка.
   — А вот это новость! — воскликнула Миранда, надевая белую шелковую нижнюю юбку, присборенную на узком корсаже. Перки подала платье. Миранда не смогла сдержать восхищения. Просто прелесть, подумала она. Коралловые и абрикосовые полосы… Оригинально! Вырез гораздо глубже, рукава пышнее, а лиф действительно очень узкий. Широкая юбка едва прикрывала щиколотки.
   — Лиф немного тесноват, миледи, но я расставлю. Мне почему-то казалось, что ваша грудь должна быть меньше. Ведь вы уже давно не кормили!
   Миранда кивнула и села перед зеркалом. Перки стала колдовать над прической. Расчесав длинные волнистые пряди, она заплела их в косу и уложила тяжелым узлом на затылке.
   — Ваши драгоценности лорд Данхем передал отдельно. — Она подала Миранде красную кожаную шкатулочку.
   Открыв ее, Миранда достала жемчужное колье с алмазной застежкой и алмазные с жемчугом серьги.
   Роскошная лондонская красавица холодно глянула на нее из зеркала, и Миранда почувствовала, что теперь готова встретиться с Джаредом.
   Миранда поднялась.
   — Возьми шкатулку, Перки, и иди на корабль. Я должна проститься с принцем Мирзой и поблагодарить его за оказанное гостеприимство.
   В последний раз Миранда оглядела свою маленькую спальню.
   Больше никогда не увидит она этот белый изразцовый камин, низкую постель, изящный туалетный столик с круглым венецианским зеркалом… Здесь она была счастлива, здесь она столько передумала и столько мечтала о встрече с Джаредом. И вот наконец пришла пора.
   Миранда чувствовала, что вот-вот лишится надежной защиты, которую давала ей любовь Мирзы-хана. Ей стало страшно.
   «Никогда не показывай своего страха и никогда не извиняйся ни перед кем — даже перед собой…» Ну что ж, она последует совету милого Мирзы!..
   — Иди, Перки, — твердо сказала Миранда, и они вышли из спальни.
   Обитательницы гарема ждали их в гостиной. Перки опешила, увидев столько прекрасных женщин в экзотических пестрых нарядах.
   Она не поняла ни слова из того, что говорили красавицы, но видела, что все они опечалены отъездом ее хозяйки.
   Тепло распрощавшись с женщинами Мирзы-хана, Миранда обратилась к Сафие и Гюзель:
   — Прошу вас, покажите моей служанке дорогу к причалу. — И, обернувшись к Перки, добавила:
   — Иди, Перки… Я скоро подойду. Эти леди проводят тебя.
   Перки послушно вышла из комнаты.
   — Он ждет тебя в гостиной, — сказала Турхан Миранде. Нежно поцеловав ее в щеку, она пообещала:
   — Я позабочусь о нем.
   — Знаю, Турхан… Надеюсь, наш Мирза-хан поймет наконец, как близко его настоящее счастье, — искренне ответила Миранда.
   Боже, какими слепыми и глупыми бывают иногда мужчины!