— Но тогда непонятно, — заметил Логан, — куда делись деньги, ведь, судя по этим сведениям, мисс Уэст жила далеко не роскошно.
Я нахмурился.
— Таким образом, — продолжал Гардинер, словно не слыша вопроса, — это дело вышло за пределы Линкасла. Страховая компания банка обратилась за помощью к ФБР. И теперь, если я что-то понимаю, интересы местной полиции, которая видит свою задачу в том, чтобы собрать улики против вас, столкнутся с интересами сотрудников бюро. И в центре этой заварухи окажетесь вы. Это может дорого обойтись вам, Джонни, если вы не проявите благоразумия.
Я поднялся и бросил окурок в камин.
— Другими словами, — уточнил я, — вы предлагаете мне больше не соваться в это дело.
— Да, хотя бы до тех пор, пока специалисты не придут к каким-либо конкретным выводам.
Я чувствовал на себе внимательный взгляд Логана, ожидавшего, что же я скажу.
— А какую цель ставят перед собой эти специалисты? — поинтересовался я.
— Найти убийцу прокурора и украденные деньги, разумеется.
— Это прекрасно, — согласился я. — Но для меня это не самое важное. Для меня важнее всего доказать всему городу, что Джонни Макбрайд честный человек и что этим именем можно по-прежнему гордиться. Поэтому все останется так, как я решил. Возможно, копы доберутся до меня рано или поздно. Но я думаю, что их опередят.
Я ожидал, что Гардинер станет возражать мне, но он только сокрушенно покачал головой.
— Я понимаю ваши чувства, Джонни, — вздохнул он, — но поймите и вы меня. Я не желаю, чтобы.., чтобы с вами что-нибудь случилось, пока не выяснится правда.
Я взглянул на Логана:
— А что вы думаете по этому поводу?
— Присоединяюсь к Гардинеру.
— И если окажется, что Вера украла эти деньги, то вы хотите, чтобы она ответила за это? Глаза его сверкнули, потом он кивнул:
— Да, если она виновна.
— Черт побери! — воскликнул я и собирался добавить несколько крепких слов, но они застряли у меня в глотке.
В моей голове вдруг стала складываться из отдельных кусочков некая картина, пока еще неясная, но проступавшая все четче и четче. Это была картина убийства. Поднявшись с кушетки, я спросил:
— Нельзя ли мне взглянуть на отчеты страховой компании?
Гардинер протянул мне конверт, в котором лежали официальные документы. В них черным по белому было изложено все то, что я только что выслушал.
— Ладно, — буркнул я, возвращая конверт, — я сдаюсь.
Гардинер сам проводил нас до дверей. Усевшись за руль, Логан поинтересовался:
— Куда вас отвезти?
— В гараж, где стоит моя машина.
— А потом?
— Дальше я справлюсь сам.
— Визит к даме?
— Ага.
— О, это убережет вас от неприятностей надежнее, чем что-либо другое.
— Правда?
— Да. Пока вы не женитесь.
Он привез меня в гараж и, прощаясь, сказал:
— Если я вам понадоблюсь, ищите меня в “Сиркус-баре”. Но будет лучше, если вы оставите меня в покое, потому что я собираюсь упиться в доску и предпочитаю сделать это не в вашем обществе, а в одиночку, понятно?
— Чего тут не понять, — кивнул я. — Желаю удачи. — Я направился к своему “форду”, но сразу же вернулся. — Совсем забыл. Вы слышали имя Харлан?
— Нет. А что, это важно?
— Может быть, даже очень.
— Ладно, узнаю. — И он дал газ.
Я подождал, пока его автомобиль скрылся за углом, и забрался в “форд”. Доехав до ближайшей закусочной, я немного перекусил, нашел телефонную будку и набрал номер Венеры.
— Это Джонни, Венера. Как тебе удалось так благополучно сбежать вчера вечером? Голос ее звучал ровно и спокойно:
— Очень жаль, но боюсь, нам придется встретиться в другой раз.
— Неужели ты меня не узнала? Это я, Джонни.
— Если хочешь, встретимся на следующей неделе. До меня наконец стало что-то доходить.
— У тебя неприятности?
— Да. — В ее голосе не было и тени волнения.
— Большие?
Но и на этот раз она ухитрилась ничем не выдать себя.
— Даже очень.
— Копы?
— Нет.., конечно нет.
— Я все понял. Клади трубку. Буду у тебя через пять минут.
Я опрометью вылетел из будки, расплатился и вскочил в машину. К счастью, транспорта на улице было немного, а светофоры мне благоволили. Через несколько минут я заглушил мотор за углом нужной мне улицы.
В доме Венеры было темно, но я не сомневался, что кто-то там есть.
Из здания напротив вышла невысокая девица и направилась ко мне. Ее улыбка была столь же приветливой, сколь и профессиональной.
— Вы что-нибудь ищете? — поинтересовалась она.
— Типа того. А почему везде темно? В прошлый раз, когда я был тут, все окна горели.
— Просто перерыв. Всем нужно есть, даже нам. Так что, если хотите, прокатитесь пока в город, а сюда приезжайте попозже.
— Нет, спасибо. Я, наверное, лучше поброжу здесь. Девица пожала плечами и поспешила в забегаловку на углу. Я подождал, пока она уйдет, шагнул к дверям Венериного дома. Я не тратил время на всяческие предосторожности. Мало того, если б кто-то подстерегал меня там, за дверью, я был бы только рад. Но дверь оказалась заперта. Окно рядом тоже было закрыто, однако я просунул нож между рамой и подоконником и приподнял задвижку.
Внутри было абсолютно темно. Я слышал голоса, но не видел ни черта, поэтому мне пришлось постоять немного, пока мои глаза не привыкли к этому мраку. Звуки доносились сверху, и на лестнице я уже совершенно отчетливо различил грубые мужские голоса и рыдания женщины.
Взлетев одним махом по лестнице и промчавшись по коридору, я пинком отворил дверь и сразу же увидел их — Серво, Пакмана и Венеру.
Она лежала навзничь на кушетке, обхватив голову руками, а Эдди пытался повернуть ее лицо к себе, чтобы снова ударить. Серво наблюдал за этой сценой с гаденькой ухмылкой.
Он увидел меня первым, и если бы не замешкался, извлекая что-то из кармана, то, может быть, успел бы отразить мой сокрушающий удар. Но он оказался слишком неповоротлив, и мой кулак врезался прямо в его зубы, которые вылетели, словно орешки. Он отлетел в угол и растянулся на полу с глухим стоном. Эдди с перекошенным лицом уставился на стекавшую по моим пальцам кровь. Затем, злобно ощерив желтые зубы, он бросился на меня, как накануне ночью. И в ту же секунду я понял две вещи: во-первых, он был как раз подходящего роста для тех аккуратных отпечатков, что я обнаружил на крыше здания у библиотеки; а во-вторых, в его руке был зажат нож, сверкающее лезвие которого было готово пропороть мой живот или горло.
Почти не соображая, что делаю, я схватил с кушетки подушку, и, когда он, ослепленный яростью, бросился на меня, лезвие вошло в пух и застряло там. В следующую секунду его нож вместе с подушкой отлетел в сторону. Пакман попытался удрать, но я выставил ногу, и он растянулся на полу. Я вскочил ему на спину, завернул его руку назад и сломал ее с хрустом, едва не оглушившим меня и доставившим несравненное удовольствие. Хотя, быть может, мне это только показалось, потому что в следующий миг я услышал хриплый вскрик Венеры и мой череп в третий раз за последнее время раскололся надвое.
На этот раз все было намного приятнее, чем прежде. В воздухе носился аромат цветов, а моя бедная голова покоилась на лучшей в мире подушке — на коленях очаровательной женщины, лицо которой хоть и покраснело от тяжелой мужской руки, но все равно оставалось прекрасным.
Заметив, что я пришел в себя, Венера наклонилась и со вкусом расцеловала меня.
— Серво ударил тебя. Я закричала, когда увидела, что он занес над твоей головой пепельницу, но опоздала.
— Ну и как он выглядит?
— Ты вышиб ему все зубы.
— А Эдди?
— У него сломана рука. — Венера довольно улыбнулась. — И Серво еле уволок этого гада отсюда. Эдди хотел прикончить тебя лично и проклинал Серво, считая, что тому удалось сделать это в одиночку.
Я хотел улыбнуться, но вместо этого мои губы исказились в болезненной гримасе. Тяжелая металлическая пепельница так и валялась здесь на полу. Если бы не повязка, смягчившая удар, я, наверное, был бы теперь покойником. А так, несмотря на сочившуюся из-под бинтов кровь, я не чувствовал, чтобы мне стало много хуже, чем раньше.
— А почему же они не прикончили и тебя, если думали, что я мертв?
— А для чего? Гораздо удобнее сохранить свидетеля, который может в случае чего подтвердить в суде, что ты напал на них, а они всего лишь защищались.
— Неужели ты так бы и сделала? Она опять улыбнулась:
— У меня не было бы выбора, если я не хочу отправиться в могилу. А жизнь — хорошая штука, хотя она была бы намного прекраснее, если б не существовало на земле людей, подобных Серво.
Она была права.
— Чего же они от тебя хотели?
— Хотели узнать, почему я таскаюсь с тобой. Они считают, что за этим что-то кроется. — Ее пальцы нежно гладили меня. — А как ты себя чувствуешь?
— Не хуже, чем обычно.
— Не врешь?
— Не-а...
Венера осторожно приподняла мою голову или то, что от нее осталось, подсунула под нее подушку и встала. Она набросила на лампу легкую косынку, так что комната погрузилась в полумрак, а потом включила проигрыватель. Комнату наполнила тихая классическая музыка.
— Я знаю много такого, что тебе хотелось бы узнать, — промолвила она.
— Что именно?
— О Ленни Серво и его “Объединении бизнесменов”. Тебе известно, как могущественна эта организация? — спросила она, не открывая глаз.
— Очень мало. Он финансирует многие предприятия. Венера стояла посреди комнаты, чуть расставив ноги, и плавно покачивалась в такт музыке. Глаза ее были полузакрыты, на губах играла нежная улыбка, а руки легким движением расстегивали одну за другой пуговицы на платье.
— И не только это, Джонни. Он хозяин и в нашем квартале. Это он завел в каждом кабаке комнаты, где мужчина может развлечься с девушкой или принять наркотики. Ему также принадлежат такие укромные местечки, где делают весьма откровенные фотографии, которые потом предъявляют нужным людям.
Теперь платье уже висело у нее на руке, и она стояла передо мной в крохотном черном бюстгальтере и трусиках, подчеркивающих красоту ее необыкновенного тела. У меня мгновенно пересохло в глотке, но я все-таки ухитрился спросить:
— Еще что?
— Серво был без гроша, когда появился в нашем городе. Кто-то помог ему встать на ноги.
Венера томно потянулась, и я замолчал, любуясь игрой мускулов под тонкой шелковистой кожей нимфы, а затем с трудом проговорил:
— Кто же?
— Некоторые считали, что ты. Во всяком случае, ни у кого в городе, кроме тебя, не было таких денег. Ему больше неоткуда было их взять.
Она изогнулась, и что-то с легким шорохом скользнуло на пол. Когда я снова взглянул на нее, узенькой черной полоски на груди уже не было, а на ее месте колыхалось что-то невообразимо притягательное.
— В таком случае я шляпа. А Ленни настоящий босс.
— Возможно. Правда, мне кажется, что шляпа не ты один. Мне говорили, что Ленни приехал в город с какой-то женщиной, и весьма состоятельной. Но она исчезла еще до того, как он стал боссом, и больше мне ничего неизвестно.
— О'кей, малышка, ты молодец. Благодарю за информацию.
Венера улыбнулась и вдруг ловко бросила платье мне в лицо, но все же недостаточно ловко — осталась узкая щелка. И я увидел, как исчезла крохотная полоска вокруг ее бедер. Мелодия неожиданно оборвалась последним ликующим аккордом. Свет погас, и я услышал, как она тихонько приблизилась к дивану.
— Ты уже проявил себя настоящим мужчиной, — прошептала она, и мурашки побежали по моей спине вниз. — А теперь я покажу тебе все, на что способна настоящая женщина.
И она не обманула моих трепетных ожиданий.
Глава 10
Я нахмурился.
— Таким образом, — продолжал Гардинер, словно не слыша вопроса, — это дело вышло за пределы Линкасла. Страховая компания банка обратилась за помощью к ФБР. И теперь, если я что-то понимаю, интересы местной полиции, которая видит свою задачу в том, чтобы собрать улики против вас, столкнутся с интересами сотрудников бюро. И в центре этой заварухи окажетесь вы. Это может дорого обойтись вам, Джонни, если вы не проявите благоразумия.
Я поднялся и бросил окурок в камин.
— Другими словами, — уточнил я, — вы предлагаете мне больше не соваться в это дело.
— Да, хотя бы до тех пор, пока специалисты не придут к каким-либо конкретным выводам.
Я чувствовал на себе внимательный взгляд Логана, ожидавшего, что же я скажу.
— А какую цель ставят перед собой эти специалисты? — поинтересовался я.
— Найти убийцу прокурора и украденные деньги, разумеется.
— Это прекрасно, — согласился я. — Но для меня это не самое важное. Для меня важнее всего доказать всему городу, что Джонни Макбрайд честный человек и что этим именем можно по-прежнему гордиться. Поэтому все останется так, как я решил. Возможно, копы доберутся до меня рано или поздно. Но я думаю, что их опередят.
Я ожидал, что Гардинер станет возражать мне, но он только сокрушенно покачал головой.
— Я понимаю ваши чувства, Джонни, — вздохнул он, — но поймите и вы меня. Я не желаю, чтобы.., чтобы с вами что-нибудь случилось, пока не выяснится правда.
Я взглянул на Логана:
— А что вы думаете по этому поводу?
— Присоединяюсь к Гардинеру.
— И если окажется, что Вера украла эти деньги, то вы хотите, чтобы она ответила за это? Глаза его сверкнули, потом он кивнул:
— Да, если она виновна.
— Черт побери! — воскликнул я и собирался добавить несколько крепких слов, но они застряли у меня в глотке.
В моей голове вдруг стала складываться из отдельных кусочков некая картина, пока еще неясная, но проступавшая все четче и четче. Это была картина убийства. Поднявшись с кушетки, я спросил:
— Нельзя ли мне взглянуть на отчеты страховой компании?
Гардинер протянул мне конверт, в котором лежали официальные документы. В них черным по белому было изложено все то, что я только что выслушал.
— Ладно, — буркнул я, возвращая конверт, — я сдаюсь.
Гардинер сам проводил нас до дверей. Усевшись за руль, Логан поинтересовался:
— Куда вас отвезти?
— В гараж, где стоит моя машина.
— А потом?
— Дальше я справлюсь сам.
— Визит к даме?
— Ага.
— О, это убережет вас от неприятностей надежнее, чем что-либо другое.
— Правда?
— Да. Пока вы не женитесь.
Он привез меня в гараж и, прощаясь, сказал:
— Если я вам понадоблюсь, ищите меня в “Сиркус-баре”. Но будет лучше, если вы оставите меня в покое, потому что я собираюсь упиться в доску и предпочитаю сделать это не в вашем обществе, а в одиночку, понятно?
— Чего тут не понять, — кивнул я. — Желаю удачи. — Я направился к своему “форду”, но сразу же вернулся. — Совсем забыл. Вы слышали имя Харлан?
— Нет. А что, это важно?
— Может быть, даже очень.
— Ладно, узнаю. — И он дал газ.
Я подождал, пока его автомобиль скрылся за углом, и забрался в “форд”. Доехав до ближайшей закусочной, я немного перекусил, нашел телефонную будку и набрал номер Венеры.
— Это Джонни, Венера. Как тебе удалось так благополучно сбежать вчера вечером? Голос ее звучал ровно и спокойно:
— Очень жаль, но боюсь, нам придется встретиться в другой раз.
— Неужели ты меня не узнала? Это я, Джонни.
— Если хочешь, встретимся на следующей неделе. До меня наконец стало что-то доходить.
— У тебя неприятности?
— Да. — В ее голосе не было и тени волнения.
— Большие?
Но и на этот раз она ухитрилась ничем не выдать себя.
— Даже очень.
— Копы?
— Нет.., конечно нет.
— Я все понял. Клади трубку. Буду у тебя через пять минут.
Я опрометью вылетел из будки, расплатился и вскочил в машину. К счастью, транспорта на улице было немного, а светофоры мне благоволили. Через несколько минут я заглушил мотор за углом нужной мне улицы.
В доме Венеры было темно, но я не сомневался, что кто-то там есть.
Из здания напротив вышла невысокая девица и направилась ко мне. Ее улыбка была столь же приветливой, сколь и профессиональной.
— Вы что-нибудь ищете? — поинтересовалась она.
— Типа того. А почему везде темно? В прошлый раз, когда я был тут, все окна горели.
— Просто перерыв. Всем нужно есть, даже нам. Так что, если хотите, прокатитесь пока в город, а сюда приезжайте попозже.
— Нет, спасибо. Я, наверное, лучше поброжу здесь. Девица пожала плечами и поспешила в забегаловку на углу. Я подождал, пока она уйдет, шагнул к дверям Венериного дома. Я не тратил время на всяческие предосторожности. Мало того, если б кто-то подстерегал меня там, за дверью, я был бы только рад. Но дверь оказалась заперта. Окно рядом тоже было закрыто, однако я просунул нож между рамой и подоконником и приподнял задвижку.
Внутри было абсолютно темно. Я слышал голоса, но не видел ни черта, поэтому мне пришлось постоять немного, пока мои глаза не привыкли к этому мраку. Звуки доносились сверху, и на лестнице я уже совершенно отчетливо различил грубые мужские голоса и рыдания женщины.
Взлетев одним махом по лестнице и промчавшись по коридору, я пинком отворил дверь и сразу же увидел их — Серво, Пакмана и Венеру.
Она лежала навзничь на кушетке, обхватив голову руками, а Эдди пытался повернуть ее лицо к себе, чтобы снова ударить. Серво наблюдал за этой сценой с гаденькой ухмылкой.
Он увидел меня первым, и если бы не замешкался, извлекая что-то из кармана, то, может быть, успел бы отразить мой сокрушающий удар. Но он оказался слишком неповоротлив, и мой кулак врезался прямо в его зубы, которые вылетели, словно орешки. Он отлетел в угол и растянулся на полу с глухим стоном. Эдди с перекошенным лицом уставился на стекавшую по моим пальцам кровь. Затем, злобно ощерив желтые зубы, он бросился на меня, как накануне ночью. И в ту же секунду я понял две вещи: во-первых, он был как раз подходящего роста для тех аккуратных отпечатков, что я обнаружил на крыше здания у библиотеки; а во-вторых, в его руке был зажат нож, сверкающее лезвие которого было готово пропороть мой живот или горло.
Почти не соображая, что делаю, я схватил с кушетки подушку, и, когда он, ослепленный яростью, бросился на меня, лезвие вошло в пух и застряло там. В следующую секунду его нож вместе с подушкой отлетел в сторону. Пакман попытался удрать, но я выставил ногу, и он растянулся на полу. Я вскочил ему на спину, завернул его руку назад и сломал ее с хрустом, едва не оглушившим меня и доставившим несравненное удовольствие. Хотя, быть может, мне это только показалось, потому что в следующий миг я услышал хриплый вскрик Венеры и мой череп в третий раз за последнее время раскололся надвое.
На этот раз все было намного приятнее, чем прежде. В воздухе носился аромат цветов, а моя бедная голова покоилась на лучшей в мире подушке — на коленях очаровательной женщины, лицо которой хоть и покраснело от тяжелой мужской руки, но все равно оставалось прекрасным.
Заметив, что я пришел в себя, Венера наклонилась и со вкусом расцеловала меня.
— Серво ударил тебя. Я закричала, когда увидела, что он занес над твоей головой пепельницу, но опоздала.
— Ну и как он выглядит?
— Ты вышиб ему все зубы.
— А Эдди?
— У него сломана рука. — Венера довольно улыбнулась. — И Серво еле уволок этого гада отсюда. Эдди хотел прикончить тебя лично и проклинал Серво, считая, что тому удалось сделать это в одиночку.
Я хотел улыбнуться, но вместо этого мои губы исказились в болезненной гримасе. Тяжелая металлическая пепельница так и валялась здесь на полу. Если бы не повязка, смягчившая удар, я, наверное, был бы теперь покойником. А так, несмотря на сочившуюся из-под бинтов кровь, я не чувствовал, чтобы мне стало много хуже, чем раньше.
— А почему же они не прикончили и тебя, если думали, что я мертв?
— А для чего? Гораздо удобнее сохранить свидетеля, который может в случае чего подтвердить в суде, что ты напал на них, а они всего лишь защищались.
— Неужели ты так бы и сделала? Она опять улыбнулась:
— У меня не было бы выбора, если я не хочу отправиться в могилу. А жизнь — хорошая штука, хотя она была бы намного прекраснее, если б не существовало на земле людей, подобных Серво.
Она была права.
— Чего же они от тебя хотели?
— Хотели узнать, почему я таскаюсь с тобой. Они считают, что за этим что-то кроется. — Ее пальцы нежно гладили меня. — А как ты себя чувствуешь?
— Не хуже, чем обычно.
— Не врешь?
— Не-а...
Венера осторожно приподняла мою голову или то, что от нее осталось, подсунула под нее подушку и встала. Она набросила на лампу легкую косынку, так что комната погрузилась в полумрак, а потом включила проигрыватель. Комнату наполнила тихая классическая музыка.
— Я знаю много такого, что тебе хотелось бы узнать, — промолвила она.
— Что именно?
— О Ленни Серво и его “Объединении бизнесменов”. Тебе известно, как могущественна эта организация? — спросила она, не открывая глаз.
— Очень мало. Он финансирует многие предприятия. Венера стояла посреди комнаты, чуть расставив ноги, и плавно покачивалась в такт музыке. Глаза ее были полузакрыты, на губах играла нежная улыбка, а руки легким движением расстегивали одну за другой пуговицы на платье.
— И не только это, Джонни. Он хозяин и в нашем квартале. Это он завел в каждом кабаке комнаты, где мужчина может развлечься с девушкой или принять наркотики. Ему также принадлежат такие укромные местечки, где делают весьма откровенные фотографии, которые потом предъявляют нужным людям.
Теперь платье уже висело у нее на руке, и она стояла передо мной в крохотном черном бюстгальтере и трусиках, подчеркивающих красоту ее необыкновенного тела. У меня мгновенно пересохло в глотке, но я все-таки ухитрился спросить:
— Еще что?
— Серво был без гроша, когда появился в нашем городе. Кто-то помог ему встать на ноги.
Венера томно потянулась, и я замолчал, любуясь игрой мускулов под тонкой шелковистой кожей нимфы, а затем с трудом проговорил:
— Кто же?
— Некоторые считали, что ты. Во всяком случае, ни у кого в городе, кроме тебя, не было таких денег. Ему больше неоткуда было их взять.
Она изогнулась, и что-то с легким шорохом скользнуло на пол. Когда я снова взглянул на нее, узенькой черной полоски на груди уже не было, а на ее месте колыхалось что-то невообразимо притягательное.
— В таком случае я шляпа. А Ленни настоящий босс.
— Возможно. Правда, мне кажется, что шляпа не ты один. Мне говорили, что Ленни приехал в город с какой-то женщиной, и весьма состоятельной. Но она исчезла еще до того, как он стал боссом, и больше мне ничего неизвестно.
— О'кей, малышка, ты молодец. Благодарю за информацию.
Венера улыбнулась и вдруг ловко бросила платье мне в лицо, но все же недостаточно ловко — осталась узкая щелка. И я увидел, как исчезла крохотная полоска вокруг ее бедер. Мелодия неожиданно оборвалась последним ликующим аккордом. Свет погас, и я услышал, как она тихонько приблизилась к дивану.
— Ты уже проявил себя настоящим мужчиной, — прошептала она, и мурашки побежали по моей спине вниз. — А теперь я покажу тебе все, на что способна настоящая женщина.
И она не обманула моих трепетных ожиданий.
Глава 10
Когда я выбрался наружу, было половина девятого, и все дома в квартале были ярко освещены. Голова моя раскалывалась, и больше всего хотелось забраться в какую-нибудь дыру и там отдать Богу душу. Любовь Венеры вконец измочалила меня — такого класса любви я еще не встречал!
Я с трудом забрался на переднее сиденье “форда” и тронул машину с места. Только я успел свернуть за угол, как послышался звук полицейской сирены. Сам не пойму, почему я выключил фары и сигнальные огни и приткнул машину у края тротуара, словно она оставлена здесь на ночь.
Мимо меня промчались три полицейских автомобиля. Они с визгом замерли у дома Венеры, так что теперь и мышь не могла бы выскользнуть оттуда незамеченной. Линдсей и Такер поднялись по ступенькам к двери. Они позвонили, потом я услышал, как щелкнул замок и раздались голоса. Венеры там явно не было. Парни, открывшие дверь, ругались и посылали копов куда подальше.
Да, если Такер приехал за моим трупом, ему не повезло. А может быть, Серво не был до конца уверен, что я — труп, и попытался на всякий случай расставить мне еще одну ловушку? Чем больше я думал обо , всем этом, тем больше злился. Я не стал дожидаться конца этой свистопляски, а дал газ и, на всякий случай не зажигая огней, тихонько тронулся к центру города. Никто меня не заметил — копы были слишком заняты другим.
Первую остановку я сделал у “Сиркус-бара”, но Логана там не оказалось. Оглядевшись как следует и поняв, что моего приятеля здесь действительно нет, я осведомился у бармена:
— Логан заходил сегодня?
— Да. Сказал, что собирается напиться. Но ему позвонили из редакции и сообщили, что его хотят видеть двое парней. Так что пришлось ему немного притормозить.
— А куда он потом делся?
— Понятия не имею. Разве за этими репортерами уследишь?
Я одобрительно кивнул, поблагодарил его и направился к телефону. Дежурный в редакции ответил мне, что Логана искали два инспектора страховой компании, которые оставили для него свой номер телефона, так что, наверное, тот отправился встречаться с ними.
Подумав с минуту, я полистал справочник и нашел телефон Хэвиса Гардинера. Горничная ответила мне, что в такой час мистер Гардинер не подходит к телефону, но в этот момент в трубке послышался звук шагов, и голос самого президента банка произнес:
— Гардинер слушает. Кто это?
— Это Макбрайд.
— Да, Джонни. — Он, кажется, был немного раздражен, что я звоню так поздно.
— Я только на минутку. Логан встречается "сегодня вечером с двумя инспекторами страховой компании. Это ваши люди?
— Разумеется. Они — представители страховой компании Национального банка. А почему вас это интересует?
— Я хочу найти Логана. Вы не знаете, где он?
— Скорее всего, где-то в редакции. Инспекторам нужны старые фотографии Веры Уэст, они рассчитывали найти что-нибудь в архивах.
— Благодарю. Извините за беспокойство. Повесив трубку, я подождал немного и опять позвонил в редакцию, на этот раз попросив соединить меня с архивом. Голос, ветхий и скрипучий, как пергамент, ответил, что да, Логан был здесь с двумя парнями, они искали какие-то фотографии, но сейчас они уже ушли. Логан заявил, что отправляется пить дальше. Да, он и так был уже хорош, чуть не плакал.
Еще бы, подумал я. Сейчас он занимается тем, что помогает разоблачить девушку, которую до сих пор любит. Ничего удивительного, что он не в себе. Я вернулся к стойке, расплатился и хотел уже убраться восвояси, когда бармен вдруг пробормотал:
— Чуть не забыл, вы — Джонни?
— Да.
— Логан сказал, что, если вы будете его спрашивать, я должен отдать вам этот конверт.
— Он оставил его, уходя? — осведомился я, аккуратно надрывая бумагу.
— Минут за пять до этого. Хотите еще выпить?
— Пиво.
В конверте оказалось два листка бумаги. На первом из них я прочел:
"Харлан — название нескольких округов и городов США. “Харлан инкорпорейтед” — фирма, производящая оборудование для электропредприятий. “Харлан” — фирма по торговле масляными красками. Харлан — зарегистрированный сценический псевдоним. Джордж Харлан — грабитель и убийца. Был приговорен к пожизненному заключению, бежал, был пойман. Убит при второй попытке к бегству. Харлан Уильям — выдающийся южноамериканский финансист. Харлан Грей-си — шантажистка. Осуждена в Нью-Йорке в 1940 году. , Это должно быть интересно. Посмотрите вырезки”.
Из вырезок я вычитал, что Грейси Харлан была замешана в шантаже. Обычная история. Ее фотографировали в постели с каким-нибудь любителем легких развлечений, а потом выкачивали из него монету. Никто, разумеется, не подавал на нее жалоб, но сама девица оказалась не в меру болтливой, так что у районного прокурора хватило материала, чтобы засадить ее на пару лет. Некий ушлый репортер, однако, докопался, что истинная сумма ее дохода была куда больше той, что фигурировала в деле, и что у нее имелись один или два партнера, которые поставляли ей клиентуру.
Далее Логан сообщал: это все, что ему удалось пока добыть, и если речь идет о месте, то ближайший город с таким названием лежит за тысячу миль отсюда, а если о человеке, то, скорее всего, это Грейси Харлан, поскольку все остальные не имеют никакого отношения к преступному миру. Он писал также, что откопал еще кое-что об Уитмене, но расскажет мне это при встрече. Я проглядел бумагу еще раз и улыбнулся, подумав, что зарегистрированный сценический псевдоним явно принадлежит той самой Харлан, о которой упоминала моя прекрасная Венера. Запихав листочки обратно в конверт, который я тут же сунул в карман, я вернулся к своему пиву. Да, теперь в моем распоряжении имелось несколько Харлан, но я, честно говоря, предпочел бы вместо этого узнать, кто назвал мне это имя. В “Сиркус-баре” делать мне больше было нечего. Логан напивался еще где-то, а я очень рассчитывал найти его, пока он способен хоть что-нибудь соображать.
К началу двенадцатого я проследил его путь по семи барам. В первом с ним были двое мужчин, с которыми он беседовал и делал пометки в блокноте. В остальных он был один и напился весьма основательно. Интересно, что ни одно из этих заведений не принадлежало “Объединению бизнесменов”. Возможно, Логан просто избегал толчеи, но за этим вполне могло крыться и что-то еще. В последнем по счету — седьмом — баре мне сказали, что Логан пробыл здесь минут десять, позвонил куда-то по телефону, опрокинул еще пару стаканов и ушел. Куда — никто не знал.
Я решил бросить эту затею. В конце концов, пусть Логан отведет душу и напьется в одиночестве, как ему хотелось. Я попросил бармена налить мне виски и присел за столик в углу, наблюдая за рыжей девицей, бродившей по залу в поисках клиента. Она выглядела весьма соблазнительно, но в какой-то момент вдруг замерла и быстро плюхнулась на свободный стул. Бармен взглянул на дверь и чуть пригнулся, машинально потянувшись за бутылкой.
Парень, вошедший в бар, был в штатском, но на физиономии совершенно отчетливо читалось: “коп”. Кивнув бармену как старому знакомому, он скороговоркой выпалил:
— Не надо выпивки, Барни. Лучше посмотри, не заходил ли сюда этот тип?
Бармен мельком взглянул на фото и качнул головой.
— Ты уверен?
— Да.
— Если он вдруг появится, позвони куда следует, ладно?
— Ага.
Коп сунул фотографию в карман.
— Выпьешь?
— Не сейчас. Может, я еще вернусь. Полицейский уже направился к выходу, когда вдруг заметил рыжую.
— Привет, рыжик. — Он грязно ухмыльнулся. Девица не ответила, продолжая потягивать виски.
— Твое место на улице, — заметил полицейский. Рыжеволосая напряглась, но проговорила совершенно невозмутимо:
— Если я не найду клиентов, ты тоже останешься без своих денежек.
Улыбка исчезла с его губ, и он поспешно ушел.
Я опустил глаза и увидел, что пальцы мои, сжимавшие стакан, побелели от напряжения.
Когда я подошел к стойке, чтобы расплатиться, бармен внимательно посмотрел на меня, точно сравнивая с кем-то, и спросил:
— — Ваше имя и в самом деле Джордж Уилсон?
— Может быть, может быть, — улыбнулся я. — Во всяком случае, спасибо.
— Не за что, — ухмыльнулся бармен. — У этой тупой ищейки должна быть своя голова на плечах. Пусть протрет глаза, а я помогать не собираюсь. Мне и самому доводилось попадать в неприятные заварушки. Терпеть не могу копов.
Я поспешил убраться из бара, пока этот коп не вернулся за своей выпивкой. Не стоило еще раз искушать судьбу. И так меня теперь будут искать день и ночь, а за мою башку назначена награда.
Прежде чем сесть в машину, я заглянул в магазинчик за углом, где была телефонная будка. Набрав нужный номер, я услышал в трубке не меньше дюжины голосов, прежде чем чей-то запинающийся голосок ответил:
— Да.
— Я хочу поговорить с вашей хозяйкой, детка. Трубку положили на несколько секунд, потом уже другой, знакомый голос произнес:
— Алло.
— Это Джонни.
— Ох!
— У тебя есть кто-нибудь? Ты можешь говорить?
— Да.., продолжай.
Где-то в комнате раздавались мужские голоса, но, судя по тому, что тон их никак не изменился, их обладатели занимались совсем иными вещами.
— К тебе приходили копы. Они искали меня?
— Да.
— Живого или мертвого?
— Я не...
— Живого?
— Да.
— Хорошо, дорогая. Рассказывай копам вечерние сказки. Я увижусь с тобой, когда вокруг не будет ищеек.
Я повесил трубку и достал сигарету. Итак, меня искали у Венеры, а потом этот полицейский в баре интересовался Джорджем Уилсоном. Интересно, кто меня заложил — Логан или Уэнди? Но Логан где-то напился вдрызг, так что оставалась лишь моя крашеная блондинка.
Я присел на табурет в углу будки и какое-то время невидящим взглядом смотрел на аппарат. Потом я набрал номер полицейского управления и попросил позвать капитана Линдсея.
Он не поверил своим ушам, когда я назвал себя.
— Ну да, это я. И не пытайся установить, где я, меня тут все равно не будет через пару минут.
— Я хочу тебя видеть.
— Ладно, я зайду. А пока скажи мне одну вещь, капитан.
Он молчал. Ему явно нравилось, как все оборачивается. И он надеялся, что я буду так глуп, что сам подставлю свою шею под нож.
— Откуда полиции известно мое имя? — осведомился я.
— Его просвистела одна маленькая птичка. У копов много таких птичек. Мы зовем их голубочки, но обычно они звонят по телефону, не называя имени.
— И все же у этой птички оно было?
— Он постарался изменить голос.
— Он?
— Может быть, и она, я не спрашивал. Так когда ты придешь?
— Немного позже. Сейчас я занят.
— Ах ты, сукин сын! — задохнулся Линдсей. Я повесил трубку, вернулся к машине и сел за руль. В дальнем конце улицы появился полицейский автомобиль, но десяти минут форы мне оказалось достаточно. Выбравшись на улицу, где движение было более оживленным и я легко мог затеряться в потоке машин, я сбавил газ и стал размышлять над происходящим. Итак, два анонимных звонка. Я попытался вспомнить голос, сообщивший мне о Харлан. В сущности, он походил на женский, но мог принадлежать и мужчине. Что-то такое я знал об этом имени, но никак не мог припомнить. Некая картинка вертелась в моей голове, но я не мог ее поймать. Мне показалось, что прошли часы, прежде чем она предстала вдруг совершенно отчетливо перед моим мысленным взором. Пальцы мои, сжимавшие руль, похолодели. Я видел это имя написанным, но еще до того, как услышал его по телефону, и поэтому оно ускользнуло от моего внимания. Оно стояло на одном из конвертов, лежавших на столе окружного прокурора в ту ночь, когда его убили.
Моя нога нажала на педаль тормоза. Я сделал крутой поворот и помчался в противоположном направлении. На пять минут я остановился у какого-то бара, позвонил, а потом снова сел за руль и поехал к условленному месту. Ждал я недолго. Неподалеку остановился седан, водитель хлопнул дверцей, подошел к моему автомобилю и сел рядом со мной.
— Привет, Линдсей, — сказал я.
В руках у него был пистолет — он не собирался искушать судьбу.
Я сунул руку в карман и под его внимательным взглядом достал сигарету, закурил сам и предложил ему. Он тоже закурил и выжидательно уставился на меня.
— Можешь в любую минуту арестовать меня, Линдсей. Я не собираюсь удирать.
Что-то в тоне моего голоса заставило его внимательно всмотреться в мое лицо.
— Я арестую тебя прямо сейчас, — заявил он. — Мне надоело играть в прятки. Мне все равно в данный момент, Макбрайд ли ты или Уилсон. Так и так — ты убийца. Адвокаты, конечно, неплохо позабавятся, но твоя песенка спета.
— А, тебе больше не хочется узнать, кто же все-таки пристрелил Минноу?
Бессильная ярость исказила его черты, и он поднял пистолет, точно собирался прикончить меня на месте.
— Мне бы очень хотелось узнать это.
И тогда я рассказал ему, кто я такой и зачем приехал в этот город. Он мне не поверил, но меня это не очень волновало.
— Я прошу тебя дать мне неделю срока, — проговорил я. — Если за эту неделю я не выясню, как все случилось, то сам приду к тебе, и тогда можешь делать со мной все, что пожелаешь.
— С какой стати мне на это соглашаться?
— Потому что я могу оказаться прав. Я знаю, ты честный коп, но здесь ты такой же одиночка, как и я. Только ты к тому же связан по рукам и ногам разными формальностями, а в полиции тебе не на кого надеяться: я уверен, что кто-то из твоих помощников состоит на жалованье у Серво. Дай мне всего одну неделю.
— Ты сумасшедший, — неуверенно произнес он. — Или я сам тронулся, что слушаю тебя.
— Я ведь мог в любой момент удрать из города, но не сделал этого, — напомнил я.
Он убрал пистолет и отвернулся. Докурив сигарету, он вышвырнул окурок в окно и глухо проговорил:
Я с трудом забрался на переднее сиденье “форда” и тронул машину с места. Только я успел свернуть за угол, как послышался звук полицейской сирены. Сам не пойму, почему я выключил фары и сигнальные огни и приткнул машину у края тротуара, словно она оставлена здесь на ночь.
Мимо меня промчались три полицейских автомобиля. Они с визгом замерли у дома Венеры, так что теперь и мышь не могла бы выскользнуть оттуда незамеченной. Линдсей и Такер поднялись по ступенькам к двери. Они позвонили, потом я услышал, как щелкнул замок и раздались голоса. Венеры там явно не было. Парни, открывшие дверь, ругались и посылали копов куда подальше.
Да, если Такер приехал за моим трупом, ему не повезло. А может быть, Серво не был до конца уверен, что я — труп, и попытался на всякий случай расставить мне еще одну ловушку? Чем больше я думал обо , всем этом, тем больше злился. Я не стал дожидаться конца этой свистопляски, а дал газ и, на всякий случай не зажигая огней, тихонько тронулся к центру города. Никто меня не заметил — копы были слишком заняты другим.
Первую остановку я сделал у “Сиркус-бара”, но Логана там не оказалось. Оглядевшись как следует и поняв, что моего приятеля здесь действительно нет, я осведомился у бармена:
— Логан заходил сегодня?
— Да. Сказал, что собирается напиться. Но ему позвонили из редакции и сообщили, что его хотят видеть двое парней. Так что пришлось ему немного притормозить.
— А куда он потом делся?
— Понятия не имею. Разве за этими репортерами уследишь?
Я одобрительно кивнул, поблагодарил его и направился к телефону. Дежурный в редакции ответил мне, что Логана искали два инспектора страховой компании, которые оставили для него свой номер телефона, так что, наверное, тот отправился встречаться с ними.
Подумав с минуту, я полистал справочник и нашел телефон Хэвиса Гардинера. Горничная ответила мне, что в такой час мистер Гардинер не подходит к телефону, но в этот момент в трубке послышался звук шагов, и голос самого президента банка произнес:
— Гардинер слушает. Кто это?
— Это Макбрайд.
— Да, Джонни. — Он, кажется, был немного раздражен, что я звоню так поздно.
— Я только на минутку. Логан встречается "сегодня вечером с двумя инспекторами страховой компании. Это ваши люди?
— Разумеется. Они — представители страховой компании Национального банка. А почему вас это интересует?
— Я хочу найти Логана. Вы не знаете, где он?
— Скорее всего, где-то в редакции. Инспекторам нужны старые фотографии Веры Уэст, они рассчитывали найти что-нибудь в архивах.
— Благодарю. Извините за беспокойство. Повесив трубку, я подождал немного и опять позвонил в редакцию, на этот раз попросив соединить меня с архивом. Голос, ветхий и скрипучий, как пергамент, ответил, что да, Логан был здесь с двумя парнями, они искали какие-то фотографии, но сейчас они уже ушли. Логан заявил, что отправляется пить дальше. Да, он и так был уже хорош, чуть не плакал.
Еще бы, подумал я. Сейчас он занимается тем, что помогает разоблачить девушку, которую до сих пор любит. Ничего удивительного, что он не в себе. Я вернулся к стойке, расплатился и хотел уже убраться восвояси, когда бармен вдруг пробормотал:
— Чуть не забыл, вы — Джонни?
— Да.
— Логан сказал, что, если вы будете его спрашивать, я должен отдать вам этот конверт.
— Он оставил его, уходя? — осведомился я, аккуратно надрывая бумагу.
— Минут за пять до этого. Хотите еще выпить?
— Пиво.
В конверте оказалось два листка бумаги. На первом из них я прочел:
"Харлан — название нескольких округов и городов США. “Харлан инкорпорейтед” — фирма, производящая оборудование для электропредприятий. “Харлан” — фирма по торговле масляными красками. Харлан — зарегистрированный сценический псевдоним. Джордж Харлан — грабитель и убийца. Был приговорен к пожизненному заключению, бежал, был пойман. Убит при второй попытке к бегству. Харлан Уильям — выдающийся южноамериканский финансист. Харлан Грей-си — шантажистка. Осуждена в Нью-Йорке в 1940 году. , Это должно быть интересно. Посмотрите вырезки”.
Из вырезок я вычитал, что Грейси Харлан была замешана в шантаже. Обычная история. Ее фотографировали в постели с каким-нибудь любителем легких развлечений, а потом выкачивали из него монету. Никто, разумеется, не подавал на нее жалоб, но сама девица оказалась не в меру болтливой, так что у районного прокурора хватило материала, чтобы засадить ее на пару лет. Некий ушлый репортер, однако, докопался, что истинная сумма ее дохода была куда больше той, что фигурировала в деле, и что у нее имелись один или два партнера, которые поставляли ей клиентуру.
Далее Логан сообщал: это все, что ему удалось пока добыть, и если речь идет о месте, то ближайший город с таким названием лежит за тысячу миль отсюда, а если о человеке, то, скорее всего, это Грейси Харлан, поскольку все остальные не имеют никакого отношения к преступному миру. Он писал также, что откопал еще кое-что об Уитмене, но расскажет мне это при встрече. Я проглядел бумагу еще раз и улыбнулся, подумав, что зарегистрированный сценический псевдоним явно принадлежит той самой Харлан, о которой упоминала моя прекрасная Венера. Запихав листочки обратно в конверт, который я тут же сунул в карман, я вернулся к своему пиву. Да, теперь в моем распоряжении имелось несколько Харлан, но я, честно говоря, предпочел бы вместо этого узнать, кто назвал мне это имя. В “Сиркус-баре” делать мне больше было нечего. Логан напивался еще где-то, а я очень рассчитывал найти его, пока он способен хоть что-нибудь соображать.
К началу двенадцатого я проследил его путь по семи барам. В первом с ним были двое мужчин, с которыми он беседовал и делал пометки в блокноте. В остальных он был один и напился весьма основательно. Интересно, что ни одно из этих заведений не принадлежало “Объединению бизнесменов”. Возможно, Логан просто избегал толчеи, но за этим вполне могло крыться и что-то еще. В последнем по счету — седьмом — баре мне сказали, что Логан пробыл здесь минут десять, позвонил куда-то по телефону, опрокинул еще пару стаканов и ушел. Куда — никто не знал.
Я решил бросить эту затею. В конце концов, пусть Логан отведет душу и напьется в одиночестве, как ему хотелось. Я попросил бармена налить мне виски и присел за столик в углу, наблюдая за рыжей девицей, бродившей по залу в поисках клиента. Она выглядела весьма соблазнительно, но в какой-то момент вдруг замерла и быстро плюхнулась на свободный стул. Бармен взглянул на дверь и чуть пригнулся, машинально потянувшись за бутылкой.
Парень, вошедший в бар, был в штатском, но на физиономии совершенно отчетливо читалось: “коп”. Кивнув бармену как старому знакомому, он скороговоркой выпалил:
— Не надо выпивки, Барни. Лучше посмотри, не заходил ли сюда этот тип?
Бармен мельком взглянул на фото и качнул головой.
— Ты уверен?
— Да.
— Если он вдруг появится, позвони куда следует, ладно?
— Ага.
Коп сунул фотографию в карман.
— Выпьешь?
— Не сейчас. Может, я еще вернусь. Полицейский уже направился к выходу, когда вдруг заметил рыжую.
— Привет, рыжик. — Он грязно ухмыльнулся. Девица не ответила, продолжая потягивать виски.
— Твое место на улице, — заметил полицейский. Рыжеволосая напряглась, но проговорила совершенно невозмутимо:
— Если я не найду клиентов, ты тоже останешься без своих денежек.
Улыбка исчезла с его губ, и он поспешно ушел.
Я опустил глаза и увидел, что пальцы мои, сжимавшие стакан, побелели от напряжения.
Когда я подошел к стойке, чтобы расплатиться, бармен внимательно посмотрел на меня, точно сравнивая с кем-то, и спросил:
— — Ваше имя и в самом деле Джордж Уилсон?
— Может быть, может быть, — улыбнулся я. — Во всяком случае, спасибо.
— Не за что, — ухмыльнулся бармен. — У этой тупой ищейки должна быть своя голова на плечах. Пусть протрет глаза, а я помогать не собираюсь. Мне и самому доводилось попадать в неприятные заварушки. Терпеть не могу копов.
Я поспешил убраться из бара, пока этот коп не вернулся за своей выпивкой. Не стоило еще раз искушать судьбу. И так меня теперь будут искать день и ночь, а за мою башку назначена награда.
Прежде чем сесть в машину, я заглянул в магазинчик за углом, где была телефонная будка. Набрав нужный номер, я услышал в трубке не меньше дюжины голосов, прежде чем чей-то запинающийся голосок ответил:
— Да.
— Я хочу поговорить с вашей хозяйкой, детка. Трубку положили на несколько секунд, потом уже другой, знакомый голос произнес:
— Алло.
— Это Джонни.
— Ох!
— У тебя есть кто-нибудь? Ты можешь говорить?
— Да.., продолжай.
Где-то в комнате раздавались мужские голоса, но, судя по тому, что тон их никак не изменился, их обладатели занимались совсем иными вещами.
— К тебе приходили копы. Они искали меня?
— Да.
— Живого или мертвого?
— Я не...
— Живого?
— Да.
— Хорошо, дорогая. Рассказывай копам вечерние сказки. Я увижусь с тобой, когда вокруг не будет ищеек.
Я повесил трубку и достал сигарету. Итак, меня искали у Венеры, а потом этот полицейский в баре интересовался Джорджем Уилсоном. Интересно, кто меня заложил — Логан или Уэнди? Но Логан где-то напился вдрызг, так что оставалась лишь моя крашеная блондинка.
Я присел на табурет в углу будки и какое-то время невидящим взглядом смотрел на аппарат. Потом я набрал номер полицейского управления и попросил позвать капитана Линдсея.
Он не поверил своим ушам, когда я назвал себя.
— Ну да, это я. И не пытайся установить, где я, меня тут все равно не будет через пару минут.
— Я хочу тебя видеть.
— Ладно, я зайду. А пока скажи мне одну вещь, капитан.
Он молчал. Ему явно нравилось, как все оборачивается. И он надеялся, что я буду так глуп, что сам подставлю свою шею под нож.
— Откуда полиции известно мое имя? — осведомился я.
— Его просвистела одна маленькая птичка. У копов много таких птичек. Мы зовем их голубочки, но обычно они звонят по телефону, не называя имени.
— И все же у этой птички оно было?
— Он постарался изменить голос.
— Он?
— Может быть, и она, я не спрашивал. Так когда ты придешь?
— Немного позже. Сейчас я занят.
— Ах ты, сукин сын! — задохнулся Линдсей. Я повесил трубку, вернулся к машине и сел за руль. В дальнем конце улицы появился полицейский автомобиль, но десяти минут форы мне оказалось достаточно. Выбравшись на улицу, где движение было более оживленным и я легко мог затеряться в потоке машин, я сбавил газ и стал размышлять над происходящим. Итак, два анонимных звонка. Я попытался вспомнить голос, сообщивший мне о Харлан. В сущности, он походил на женский, но мог принадлежать и мужчине. Что-то такое я знал об этом имени, но никак не мог припомнить. Некая картинка вертелась в моей голове, но я не мог ее поймать. Мне показалось, что прошли часы, прежде чем она предстала вдруг совершенно отчетливо перед моим мысленным взором. Пальцы мои, сжимавшие руль, похолодели. Я видел это имя написанным, но еще до того, как услышал его по телефону, и поэтому оно ускользнуло от моего внимания. Оно стояло на одном из конвертов, лежавших на столе окружного прокурора в ту ночь, когда его убили.
Моя нога нажала на педаль тормоза. Я сделал крутой поворот и помчался в противоположном направлении. На пять минут я остановился у какого-то бара, позвонил, а потом снова сел за руль и поехал к условленному месту. Ждал я недолго. Неподалеку остановился седан, водитель хлопнул дверцей, подошел к моему автомобилю и сел рядом со мной.
— Привет, Линдсей, — сказал я.
В руках у него был пистолет — он не собирался искушать судьбу.
Я сунул руку в карман и под его внимательным взглядом достал сигарету, закурил сам и предложил ему. Он тоже закурил и выжидательно уставился на меня.
— Можешь в любую минуту арестовать меня, Линдсей. Я не собираюсь удирать.
Что-то в тоне моего голоса заставило его внимательно всмотреться в мое лицо.
— Я арестую тебя прямо сейчас, — заявил он. — Мне надоело играть в прятки. Мне все равно в данный момент, Макбрайд ли ты или Уилсон. Так и так — ты убийца. Адвокаты, конечно, неплохо позабавятся, но твоя песенка спета.
— А, тебе больше не хочется узнать, кто же все-таки пристрелил Минноу?
Бессильная ярость исказила его черты, и он поднял пистолет, точно собирался прикончить меня на месте.
— Мне бы очень хотелось узнать это.
И тогда я рассказал ему, кто я такой и зачем приехал в этот город. Он мне не поверил, но меня это не очень волновало.
— Я прошу тебя дать мне неделю срока, — проговорил я. — Если за эту неделю я не выясню, как все случилось, то сам приду к тебе, и тогда можешь делать со мной все, что пожелаешь.
— С какой стати мне на это соглашаться?
— Потому что я могу оказаться прав. Я знаю, ты честный коп, но здесь ты такой же одиночка, как и я. Только ты к тому же связан по рукам и ногам разными формальностями, а в полиции тебе не на кого надеяться: я уверен, что кто-то из твоих помощников состоит на жалованье у Серво. Дай мне всего одну неделю.
— Ты сумасшедший, — неуверенно произнес он. — Или я сам тронулся, что слушаю тебя.
— Я ведь мог в любой момент удрать из города, но не сделал этого, — напомнил я.
Он убрал пистолет и отвернулся. Докурив сигарету, он вышвырнул окурок в окно и глухо проговорил: