Страница:
- Светлана?
- Капитан первого ранга Гриерсон заскочил ко мне по дороге и сказал, что ты хочешь меня видеть.
Ясон засмеялся. Гриерсон ему нравился. Если бы выполнение их задачи зависело только от него, можно было бы ни о чем не беспокоиться, кроме того, конечно, что им предстоит встретиться лицом к лицу с килратхским флотом или, точнее, какой-то его частью.
- Духи? Откуда?
- Милая, добрая Дженис одолжила мне.
- Космический пехотинец - и духи. Это как-то… Иди ко мне.
- Только если ты будешь меня слушаться, - сказала она, расстегивая его гермокостюм.
ГЛАВА 7
- Капитан первого ранга Гриерсон заскочил ко мне по дороге и сказал, что ты хочешь меня видеть.
Ясон засмеялся. Гриерсон ему нравился. Если бы выполнение их задачи зависело только от него, можно было бы ни о чем не беспокоиться, кроме того, конечно, что им предстоит встретиться лицом к лицу с килратхским флотом или, точнее, какой-то его частью.
- Духи? Откуда?
- Милая, добрая Дженис одолжила мне.
- Космический пехотинец - и духи. Это как-то… Иди ко мне.
- Только если ты будешь меня слушаться, - сказала она, расстегивая его гермокостюм.
ГЛАВА 7
- Хитро. По-моему, даже чересчур хитро. Принц Тхракхатх вернул изображение к началу. Оно вздрагивало, пилот "Сартхи" явно не был хорошим специалистом в области видеосъемки. И тем не менее отчетливо получились и "Феррет", за которым гналась "Сартха", и еще три корабля. Принц остановил изображение и посмотрел на офицера разведки.
- Вы уверены?
- Никаких сомнений, сир. Мы увеличили изображение, и стало ясно, что это "Тарава", один из легких авианосцев нового типа. - И офицер перечислил технические характеристики корабля.
- Курс?
- Подтверждается. Чувствительный зонд дальнего действия зарегистрировал следы прыжков в секторе Джурбара. Время полностью увязывается с сообщением об этих трех кораблях.
Тхракхатх приказал офицеру показать на голографической карте, находившейся посреди комнаты, направление движения кораблей.
- От сектора Гмаркту, где сделана съемка, в Джурбара. Они движутся прямо в центр Империи, - прошептал Тхракхатх.
Офицер кивнул.
- Оставьте меня.
Офицер отдал честь и вышел. Тхракхатх еще раз взглянул на карту и включил запись… Что-то здесь было не так. Если они собирались напасть на столицу, зачем понадобилось рассылать патрули, которые случайно натыкаются на базу, навлекая на себя преследование, и приводят противника прямо к основным кораблям? Они могли пройти так, чтобы никто ничего не заметил. И еще. Они поняли, что их засекли, но не повернули обратно, а продолжали идти напролом. Что это, самоубийство? Такое поведение свойственно килратхам, а отнюдь не людям.
Он снова посмотрел на карту.
Byкар Таг. Нет ли здесь связи?
Он вызвал на экран компьютера текст своего приказа о походе на Вукар Таг. Десять авианосцев, больше тысячи двухсот истребителей и бомбардировщиков, сто двадцать эскортирующих кораблей.
В дверь постучали, вошли барон Джукага, калралахр флотов Русмак и калралахр имперских легионов Гар.
- Вы уже в курсе? - спросил Тхракхатх.
- Наглость, беспредельная наглость! - возмущенно отозвался Гар. - Сначала - дворец вдовствующей императрицы, а теперь они и вовсе вваливаются прямо к нам в дом.
- Но зачем? Как все это связано между собой?
- Они совсем потеряли разум, они в отчаянии, - буркнул Русмак. - Наши данные свидетельствуют, что война больше года не продлится, и тогда на их обожаемой Земле останется только выжженная поверхность. Все, что они сейчас делают, - месть, желание напоследок как можно больнее задеть нашу гордость.
Барон взглянул на Русмака и усмехнулся:
- Слова истинного воина, мой дорогой калралахр.
- Вы считаете иначе? - раздраженно спросил Русмак.
- Это не отчаяние, это коварство, - ответил барон.
Русмак пренебрежительно фыркнул.
- Жажду услышать мудрое разъяснение такого интеллектуала, как вы, - саркастически произнес он.
- Сначала нападают на дворец императрицы, чтобы выманить туда весь наш основной флот. Когда центр остается без защиты, проскальзывают внутрь Империи и нападают на Килрах. Неплохой способ досадить нам.
- С чего вы все это взяли? Откуда им знать, что императорский флот идет к Вукар Таг? - спросил Гар. - Наш наблюдатель на планете сообщает, что они окапываются там, строят бетонные бункеры и защитные сооружения. Вчера там приземлился транспортный корабль с грузом боеприпасов и строительным материалом. Судя по всему, у них и в мыслях нет, что мы можем напасть на них. Они ведут себя как обычно - укрепляют то, что захватили, собираясь создать там базу.
- Между прочим, один авианосец из тех, что участвовали в нападении на Вукар Таг, мы только что видели, - сказал барон.
- Откуда вам это известно? - спросил Тхракхатх.
Он почувствовал недовольство собой, потому что эта догадка мелькнула в его голове, но он не проверил ее.
- Я сравнил увеличенное изображение, сделанное "Сартхой", с теми, которые были получены с наземной станции на Вукар. Это один и тот же корабль.
- Значит, им известна та последовательность точек прыжка, которую мы держали в секрете, - сказал Тхракхатх. - Если бы они шли обычным путем, им понадобилось бы тридцать или даже больше дней, чтобы подобраться к центру Империи.
- Вот именно.
Принц некоторое время обдумывал эту мысль. Потом он повернулся к компьютеру и запросил данные относительно этого нового авианосца Конфедерации.
- В его конструкции множество недостатков, - усмехнулся Русмак. - Единственная полетная палуба просто встроена в каркас обычного среднего транспортного корабля. Это говорит о том, что и со строительством новых кораблей дела у них обстоят неважно, они вынуждены переоборудовать имеющиеся транспортные средства. Они в отчаянном положении, уверяю вас.
- Может быть, все, что они делают, и вправду акт отчаяния, - задумчиво произнес Тхракхатх.
- У нас есть два пути, - сказал барон.
- И это?..
- Мы выделяем часть наших сил, и они возвращаются, чтобы уничтожить их корабль. Или же мы отказываемся, по крайней мере пока, от освобождения Вукар Таг и отправляем обратно весь флот.
- Это невозможно! - воскликнул Гар. - Речь идет о чести Империи. Вукар должна быть отомщена, и как можно быстрее. Это во-первых. А во-вторых - доклад разведки. Они строят фортификационные сооружения. Им известно, что мы не будем подвергать планету массовой бомбардировке, а будем биться врукопашную. Если мы промедлим еще хотя бы дней тридцать, они так хорошо окопаются там, что выбить их оттуда будет стоить жизни десяти легионов. Это мои легионы. Я не хочу проливать крови больше, чем необходимо. Промедление дорого обойдется нам. Я полагаю, если у них и есть какой-то план, то он заключается именно в этом - уничтожить как можно больше наших солдат, когда те высадятся.
- И все же я настаиваю на том, что никакого другого выбора, кроме того, о котором я говорил, у нас нет, - ответил барон. - И если говорить честно, генерал, я вообще не понимаю, зачем так срочно нам понадобилась Вукар. - Говоря все это, он изучал свои когти, поворачивая их так и этак, словно выискивая на их полированной и покрытой лаком поверхности крошечные изъяны.
- Глупости! - возразил Гар. - Нет никакой необходимости отзывать обратно весь флот, когда мы можем сделать и то и другое. Мы должны отомстить, но для этого хватит семи авианосцев. Десантные силы докончат начатое авиацией. Трех авианосцев достаточно, чтобы расправиться с наглецом, прорывающимся к Килраху. Один его атакует, а два других отрежут пути к отступлению.
- Разделить флот? - с сомнением в голосе спросил барон.
- Семь авианосцев землянам все равно не по зубам.
- А если это ловушка? - тихо спросил принц.
Барон еле заметно улыбнулся, но промолчал.
- Ерунда, сир, - возразил Русмак. - Какая ловушка? Для кого?
- Byкар - приманка, - убежденно сказал барон. - Я с самого начала подозревал, что здесь не все так просто. Нам с вами известно, что они уже в сачке, осталось только затянуть его. Если бы не эта их маленькая авантюра, мы бы уже перешли к следующему этапу наступления - отрезали силы, находящиеся в секторе Энигма, и уничтожили их, открыв себе доступ к Земле. Но и они тоже это понимают. Если смерть дышит в затылок, становишься изворотливым. Я рассматриваю этот их маневр как попытку втянуть нас в кровопролитную, изнурительную схватку, к которой они успели подготовиться.
Русмак засмеялся.
- Вы слишком высокого мнения об этих существах.
- Да, я действительно достаточно высоко оцениваю людей, - холодно сказал барон. - Я научился уважать их интеллект, их коварство, их смелость и мастерство. До сих пор все наши завоевания давались нам слишком 'легко; покоренные нами расы были технологически ниже нас и морально слабее. К людям, однако, не относится ни то ни другое. Не советую презирать их, Русмак.
- Это звучит почти как признание в любви, - ехидно заметил Русмак. - Раз вы о них такого мнения, почему бы вам не выдать за одного из них свою дочь?
Воцарилось напряженное молчание.
- Чтобы она родила идиота вроде вас? Иметь такого сына - что может быть унизительнее?
Сверкая глазами и схватившись за рукоять кинжала, Русмак вскочил.
- Хватит. - Принц развел в стороны руки. - Замолчите оба. Мы обсуждаем наши планы, а не ваши взгляды на жизнь, барон, и не ваши ребяческие обиды, Русмак.
Русмак свирепо пожирал барона глазами, в то время как тот делал вид, что не замечает его.
- Барон, я согласен с Русмаком, что вы преувеличиваете коварство, этих недоразвитых, - заявил Гар.
Барон негромко рассмеялся:
- И все же у них хватило ума заманить нас на Вукар. Они точно рассчитали, что мы пойдем на все, чтобы отбить ее, хотя со стратегической точки зрения планете грош цена. Вот если бы, воюя с ними, мы могли забыть эти слова - честь, мщение… Вот тогда бы у нас было больше шансов одержать победу.
- Вы считаете бессмысленным сражаться за честь? - Принц не мог сдержать своего изумления. - Вы же видели, они осквернили нашу святыню. Вспомните хотя бы того мерзавца, который позволил себе…
- Это был неплохой спектакль. У вас не возникло ощущения, принц, что этот тип знал о камере наблюдателя, снимающей для вас фильм? Их системы обнаружения ничуть не хуже нашей, а в некоторых отношениях даже лучше. Почему же наша станция уцелела? Не потому ли, что они сознательно хотели дать нам возможность увидеть эти кадры?
- Хорошо. Каков ваш прогноз?
- Если я прав, нам придется несладко. Они могут подтянуть к Вукар свои основные силы и изрядно потрепать наш флот, в особенности если мы примем решение разделить его.
- Мы отслеживаем передвижение всех их авианосцев, - возразил Русмак. - Два следуют к Оаргтху, один в Букраге, один в ремонте; остальные четыре находятся в секторе Энигма, поскольку они знают, что следующий удар мы собираемся нанести именно там, для чего подтягиваем в тот район наш третий флот.
- И восемь уничтожены за последнее время, - с гордостью вставил Гар.
- Есть от чего прийти в отчаяние, - сказал барон.
- Видите, вы сами признаете! Эта вылазка не более чем последняя их надежда, - заявил Гар.
Принц Тхракхатх откинулся в кресле и закрыл глаза. Он старался разработать план, полностью исключив эмоции, - так, как будто искал решение математической задачи. Между этими двумя нападениями должна быть связь, он чувствовал это. Просто проигнорировать "Тараву" было невозможно, но какой путь выбрать? Мысль о делении флота ему не нравилась. Если хотя бы часть его будет потеряна, политические последствия могут оказаться очень серьезными.
Он на мгновение приоткрыл глаза и бросил взгляд на барона. "Ты не возражал бы, чтобы весь флот был уничтожен, не так ли? - подумал принц. - Твоя семья всегда ненавидела нас. Вы кичитесь своим происхождением, тем, что в ваших жилах тоже течет императорская кровь, хотя вы и побочные отпрыски династии. И ты совсем не против попытаться захватить трон…"
Тогда что же - повернуть флот и отказаться от возмездия? Это выглядело бы, мягко говоря, глупо - гонять десять авианосцев то туда, то обратно. И неважно, что причиной оказалась угроза Килраху, эта вызывающая наглость, с которой Империя впервые столкнулась за многие сотни лет своих завоевательных войн.
А если Вукар все-таки ловушка?
Он бегло просчитал в уме все варианты и пришел к выводу, что единственный выход - сделать и то и другое. Остальные флоты находятся слишком далеко, чтобы отзывать их сюда. К тому же их недаром разместили подальше от столицы - там служили те, кто был весьма лоялен по отношению к другим родовитым кланам, тоже поглядывающим в сторону трона. Доверять стоило только императорскому флоту, но для тех" кто в нем служил, возвращение на Вукар Таг и месть были делом чести. Но даже не это представлялось принцу самым главным. Отказаться от расправы с осквернителями святынь означало обнаружить свою слабость в глазах других влиятельных семейств.
Не забывал он и о секретном меморандуме, полученном от императора. Там содержался приказ расправиться с рейдером, но говорилось также и о том, что честь Империи должна быть отомщена, если Тхракхатх придет к выводу, что можно одновременно сделать и то и другое.
Копии фильма, снятого во время захвата Вукар Таг, каким-то образом просочились из секретного отдела и теперь ходили по рукам придворных; оскорбление, нанесенное вдовствующей императрице, вызвало град насмешек с их стороны. При дворе к ней всегда относились свысока, считая ее выскочкой, а ее брак с прежним императором - хитростью мелкой дворянки, рвущейся к власти.
Принц прекрасно понимал ситуацию. Император не приказывал немедленно захватить Вукар Таг, он просто настойчиво советовал сделать это. И принц принял решение.
- Три авианосца отозвать обратно и разделаться с этими любителями совать нос куда не следует, - приказал он. - Решить в течение часа, какие именно это будут корабли. - Он посмотрел на барона. - Вы не согласны?
- Как могу я быть не согласен с приказом того, в чьих жилах течет императорская кровь?
- Но вы придерживаетесь другого мнения?
- Распылять силы всегда опасно, в особенности если не совсем ясно, с чем нам придется столкнуться на Вукар Таг. Я еще согласился бы с таким решением, если бы штурм этой планеты подразумевал нечто большее, чем месть за оскорбление, нанесенное вдовствующей императрице.
- Но ведь они пытались ее убить!
- Я в этом сомневаюсь. У людей хватает ума, чтобы понять: убей они ее, и всякое соперничество между кланами было бы забыто, совершенно независимо от того, как кое-кто из нас относится лично к ней. Месть за нее объединила бы всех. Нет, они знали, что ее там нет. Они замышляли не убийство, а оскорбление. Между нами говоря, я вообще рад, что они взяли на себя хлопоты по уничтожению этого старого, пыльного здания. Я считаю, что они оказали нам любезность.
Тхракхатх понимал, что барон говорит подобные слова, чтобы лишний раз подчеркнуть, что мать императора не имела никаких серьезных оснований называться императрицей, что все, чем она в свое время располагала, - это красота, и что если отец нынешнего императора когда-то попался на эту удочку, его жена все равно не стала подлинной императрицей. Больше всего принцу хотелось кинуться на барона и вонзить когти прямо в его глотку, чтобы кровь, которой тот так чванился, хлынула из него потоком.
"Терпи, - одернул он себя, - мы не можем сейчас позволить себе междоусобицы. Пусть только война закончится - тогда, увенчанные славой, мы устроим хорошую резню. Будь проклята эта война, - с горечью подумал он. - Она заставляет нас закрывать глаза на старую вражду, которая, однако, от этого не исчезает, а всего лишь уходит вглубь, гноится и в итоге все равно чревата взрывом"
- Я лично поведу три авианосца на защиту всего, что нам дорого. Барон, вы будете руководить штурмом Вукар.
Тхракхатх не смог удержаться от иронической улыбки, заметив замешательство своего соперника, сообразившего, что угодил в ловушку: ему придется сражаться за честь женщины, которую он презирал.
- Я не флотский офицер, - только и сумел возразить барон.
- Все тактические решения будет принимать Русмак; вы лишь будете представлять там императора, не более.
Он смотрел на барона и улыбался. "В случае победы все лавры достанутся преданному мне Русмаку; в случае бесчестья отвечать будешь ты", - подумал он, ничуть не сомневаясь, что барон уже понял ход его рассуждении… Вот почему он так ненавидел и боялся его.
Бэнбридж, улыбаясь, вышел из-за стола и протянул руку:
- Чем обязан прибытию на "Волкодав"?
- Перед боем решил перекинуться с тобой парой слов, вот и все.
Бэнбридж кивнул.
- Как дела на "Конкордии"?
Все рвутся в бой. Корабли готовы, пилоты ждут не дождутся, когда все начнется.
- У меня только что побывал посыльный от Большого Дюка. Они хорошо окопались. Построили бункера с таким покрытием, что им не страшно даже прямое попадание, будь то хоть аннигиляционные удары, хоть атомные. Шерстяных мешков ожидает чертовски теплый прием, когда они начнут приземляться.
- Дюк всегда любил такие отчаянные сражения, когда силы явно не равны и когда приходится биться врукопашную. Помнишь его в Академии? Ну, завтра он получит это удовольствие.
- Ты видел донесения радиоуправляемого разведчика?
- Да. Количество идущих сюда авианосцев пока, к сожалению, не известно. Будем надеяться, что этот наш корабль-разведчик уцелеет. Ты же знаешь, мы поместили его посреди минного поля, и есть надежда, что они обойдут его стороной. Хотя мы так часто применяли этот маневр… - Толвин развел руками.
- Можно не сомневаться, что тот, кто командует ими, знает свое дело хорошо.
- Думаешь, это Тхракхатх?
- Я предпочел бы, чтобы это был он. - Бэнбридж энергично хлопнул кулаком по рас крытой ладони. - Чтобы сорвать куш побольше.
- А что если это ему удастся сорвать большой куш?
- К чему такой пессимизм?
- Я просто люблю рассматривать все варианты.
- Нам сейчас ни к чему пораженческие настроения, адмирал.
Толвин вспыхнул, Бэнбридж наклонился к нему через стол.
- Прости, Джеф. У всех у нас сейчас натянуты нервы. Нет ничего хуже ожидания. Когда бой уже идет, я чувствую себя прекрасно, да простит меня Бог. Но вот до этого…
- Так было всегда. Если ты читал "Генриха Пятого", то помнишь ночь перед сражением при Азенкуре. Страх, ожидание, неуверенность… Да, так было всегда.
- Ты британец, это твоя история, - с улыбкой ответил Бэнбридж.
- У нас, британцев, есть и другие традиции…
- Не начинай этого снова, - неожиданно резко оборвал его Бэнбридж.
- Вопрос задать можно, сэр? Если или, прошу прощения, когда они получат от нас на Вукар пинок под зад, можно мне взять мой корабль и идти на помощь "Тараве"? Империя получит сокрушительный удар, они будут в растерянности, поэтому не исключено, что, появившись там, мы сможем спасти наших ребят.
- Нет.
- Но, сэр…
- Ты слышал, что я сказал, Толвин. Нет, черт возьми! Может быть, мы завтра и победим, я почти уверен, что так будет. Но даже если все пойдет как задумано, без потерь не обойтись. По крайней мере один авианосец мы потеряем, это точно; а может быть, и больше. Ты хочешь, чтобы в таких условиях я рискнул "Конкордией", отправив ее спасать корабль, который, скорее всего, уже погиб?
- Ты говоришь так, как будто полторы тысячи человек - это пешки в шахматной игре.
- Речь идет о спасении Конфедерации, Джеффри. Думаешь, мне доставило удовольствие отправлять ребят на верную гибель? Но что делать, если у нас нет никаких резервов и наши авианосцы - единственное, что отделяет десять биллионов людей от мести килратхов? У нас всего семь больших авианосцев, Джеф, и пройдет еще год, прежде чем закончится ремонт "Аустерлица" и вступят в бой новые тяжелые авианосцы, которые сейчас строятся. А у них их около двадцати, и Бог знает, сколько появится еще в ближайшем будущем.
- Ты помнишь, как мы, точно нищие, выпрашивали в бюджете средства на строительство комплекса для производства боевых кораблей? - с горечью продолжал Бэнб-ридж. - Наши ребята расплачиваются именно за это. Сейчас правительство готово раскошелиться, но понадобится десять лет, чтобы построить этот комплекс, обучить специалистов, и еще пять, чтобы оттуда вышел хотя бы один авианосец. Черт! Те самые политические недоумки, которые в свое время отказали нам в деньгах, теперь на всех перекрестках поносят нас за поражение.
- Килратхи были готовы к этой войне, а мы лет на тридцать отстаем от них. Мне не нравится это, но выбора у нас нет: мы должны принести в жертву "Тараву", если хотим иметь шанс победить, несмотря на неравенство сил, и выиграть время для постройки новых кораблей. Джеф, ты на своей собственной судьбе испытал, что происходит, если килратхам удается прорваться к нашим мирным городам, ты должен меня понять.
Толвин кивнул, его лицо приобрело жесткое выражение.
- Прости, что напоминаю тебе об этом, Джеф; ты знаешь, я относился к твоей жене как к дочери. Я никогда не прощу этим подонкам ее гибели.
- И все же кое-что ты не понимаешь, - угрюмо сказал Толвин. - Если для того, чтобы спастись, нужно отправить наших ребят на верную гибель и бросить их там, тогда, я думаю, килратхи уже одержали победу. Они сделали нас такими же, как они сами.
- Черт возьми, нет! Короче, это окончательный приказ, и даже если я завтра погибну, надеюсь, он будет выполнен. Я уже обсуждал это с командующим, так что учти: он в курсе. Не пытайся спасти их.
Толвин поднялся с вызывающим видом.
- Все это чертовски скверно пахнет, и тебе это ясно не хуже, чем мне. Хотел бы я знать, что с тобой случилось?
- А я хотел бы знать, переживал бы ты так, если бы твой единственный уцелевший родственник находился здесь, а не там?
- Черт возьми, Вэйн! - взорвался Толвин. - Как ты смеешь высказывать такие предположения?
- Все, разговор окончен! - в свою очередь почти закричал Бэнбридж. - Еще одно слово - и в завтрашнем бою "Конкордией" будет командовать другой командир!
Толвина затрясло, он буквально потерял дар речи.
- Би-и-ип, би-и-ип! - послышался сигнал срочного вызова.
Бэнбридж снял трубку.
- Очень хорошо. Всем кораблям выключить радиопередатчики, пользоваться только лазерной связью. Похоже, они начинают нервничать. - Он положил трубку. - Восемь разрушителей килратхов только что прошли через точку прыжка в район Вукар Таг. Шесть из них направляются к планете, один занял позицию около той точки прыжка, через которую они прошли, и еще один направляется к той, откуда собираемся появиться мы.
- Началось, слава Богу, - отозвался Толвин. - Через шесть часов их основной флот пройдет точку прыжка.
- Тебе лучше вернуться на свой корабль, Джеф. - Бэнбридж на мгновение заколебался. - Обещаю забыть все, что было сегодня здесь сказано.
- Зато я не смогу забыть, - холодно ответил Толвин.
Они в упор смотрели друг на друга.
- Черт возьми, отправляйся на свой корабль! Ты прекрасно знаешь, лично я не допускаю мысли о том, что тобой руководят такие соображения. Я хотел объяснить тебе, что говорят те, кто не слишком дружески относится к тебе, о твоих планах по спасению "Таравы".
Толвин кивнул и направился к двери.
- Джеф?
Толвин остановился и оглянулся на него через плечо.
- Проклятие, Джеф! - с болью сказал Бэнбридж. - Мы с тобой давние друзья. Двадцать пять лет прошло с тех пор, как ты появился в Академии и попал в мою группу. Помнишь ту вечеринку у меня, когда ты познакомился с Элизабет? Я хочу, чтобы мы остались друзьями во что бы то ни стало.
Толвин вернулся и протянул ему руку:
- Удачи, Вэйн. Видит Бог, мы нуждаемся в ней.
- Нет, - со вздохом ответила она, устраиваясь поуютнее рядом с ним.
"Черт, военные могли бы блюсти свою пуританскую мораль каким-нибудь другим способом, - уже не в первый раз с досадой подумал он, - а не устанавливая на кораблях койки, где тесно даже одному. Лежать на них вдвоем - это вообще сплошное мучение". Существовала даже известная шутка, что, дескать, стань адмиралом, и тогда тебе будет положена такая широкая кровать, что на ней могли бы поместиться все, с кем ты переспал, пока карабкался наверх.
- Просто мне жаль, что все это кончается.
- Мы с самого начала знали, что это ненадолго, - так же негромко ответил Ясон.
- Так, как сейчас, не было никогда, милый. Ни в школе, ни потом.
Он почувствовал, что внутри у него все сжалось. Впервые с тех пор, как они отправились в этот поход, у него возникло пронзительное ощущение, что, возможно, он не доживет до завтрашнего дня. Это было странное, совершенно новое чувство. Как это? Его не будет, а весь мир останется? Останутся друзья, они будут слушать речи, горестно качать головами и бормотать фразы о "бедном Ясоне". И очень скоро почти все выветрится из их памяти. Останутся воспоминания лишь о некоторых историях, связанных с ним, порою грустных, но чаще забавных. Ну, может быть, кто-то наедине с самим собой утрет пару слезинок - и это все.
И еще он отчаянно, страстно желал, чтобы уцелела Светлана. Думать о том, что она может умереть, было тяжелее всего - а ведь она тоже могла погибнуть сегодня. Тогда после них не останется ничего, только короткая заметка в местной сводке новостей, и появится еще по одной синей звезде в окнах их матерей.
Он почувствовал себя обманутым. Другие люди могли любить, жениться, растить детей, которые останутся после них. Но не он и не Светлана.
Он ощутил влагу на груди и понял, что она плачет - совсем беззвучно, не вздрагивая и не всхлипывая. Просто плачет молча.
Он обнял ее и прижал к себе, чувствуя, как бьется ее сердце. На корабле стояла тишина, случайные голоса в коридоре звучали приглушенно, точно все затаили дыхание, стремясь полностью насладиться последними спокойными часами перед боем.
- Светлана? - Голос за дверью звучал негромко, но настойчиво.
Она вздохнула и, наклонившись, подняла с пола форменную рубашку.
- Вы уверены?
- Никаких сомнений, сир. Мы увеличили изображение, и стало ясно, что это "Тарава", один из легких авианосцев нового типа. - И офицер перечислил технические характеристики корабля.
- Курс?
- Подтверждается. Чувствительный зонд дальнего действия зарегистрировал следы прыжков в секторе Джурбара. Время полностью увязывается с сообщением об этих трех кораблях.
Тхракхатх приказал офицеру показать на голографической карте, находившейся посреди комнаты, направление движения кораблей.
- От сектора Гмаркту, где сделана съемка, в Джурбара. Они движутся прямо в центр Империи, - прошептал Тхракхатх.
Офицер кивнул.
- Оставьте меня.
Офицер отдал честь и вышел. Тхракхатх еще раз взглянул на карту и включил запись… Что-то здесь было не так. Если они собирались напасть на столицу, зачем понадобилось рассылать патрули, которые случайно натыкаются на базу, навлекая на себя преследование, и приводят противника прямо к основным кораблям? Они могли пройти так, чтобы никто ничего не заметил. И еще. Они поняли, что их засекли, но не повернули обратно, а продолжали идти напролом. Что это, самоубийство? Такое поведение свойственно килратхам, а отнюдь не людям.
Он снова посмотрел на карту.
Byкар Таг. Нет ли здесь связи?
Он вызвал на экран компьютера текст своего приказа о походе на Вукар Таг. Десять авианосцев, больше тысячи двухсот истребителей и бомбардировщиков, сто двадцать эскортирующих кораблей.
В дверь постучали, вошли барон Джукага, калралахр флотов Русмак и калралахр имперских легионов Гар.
- Вы уже в курсе? - спросил Тхракхатх.
- Наглость, беспредельная наглость! - возмущенно отозвался Гар. - Сначала - дворец вдовствующей императрицы, а теперь они и вовсе вваливаются прямо к нам в дом.
- Но зачем? Как все это связано между собой?
- Они совсем потеряли разум, они в отчаянии, - буркнул Русмак. - Наши данные свидетельствуют, что война больше года не продлится, и тогда на их обожаемой Земле останется только выжженная поверхность. Все, что они сейчас делают, - месть, желание напоследок как можно больнее задеть нашу гордость.
Барон взглянул на Русмака и усмехнулся:
- Слова истинного воина, мой дорогой калралахр.
- Вы считаете иначе? - раздраженно спросил Русмак.
- Это не отчаяние, это коварство, - ответил барон.
Русмак пренебрежительно фыркнул.
- Жажду услышать мудрое разъяснение такого интеллектуала, как вы, - саркастически произнес он.
- Сначала нападают на дворец императрицы, чтобы выманить туда весь наш основной флот. Когда центр остается без защиты, проскальзывают внутрь Империи и нападают на Килрах. Неплохой способ досадить нам.
- С чего вы все это взяли? Откуда им знать, что императорский флот идет к Вукар Таг? - спросил Гар. - Наш наблюдатель на планете сообщает, что они окапываются там, строят бетонные бункеры и защитные сооружения. Вчера там приземлился транспортный корабль с грузом боеприпасов и строительным материалом. Судя по всему, у них и в мыслях нет, что мы можем напасть на них. Они ведут себя как обычно - укрепляют то, что захватили, собираясь создать там базу.
- Между прочим, один авианосец из тех, что участвовали в нападении на Вукар Таг, мы только что видели, - сказал барон.
- Откуда вам это известно? - спросил Тхракхатх.
Он почувствовал недовольство собой, потому что эта догадка мелькнула в его голове, но он не проверил ее.
- Я сравнил увеличенное изображение, сделанное "Сартхой", с теми, которые были получены с наземной станции на Вукар. Это один и тот же корабль.
- Значит, им известна та последовательность точек прыжка, которую мы держали в секрете, - сказал Тхракхатх. - Если бы они шли обычным путем, им понадобилось бы тридцать или даже больше дней, чтобы подобраться к центру Империи.
- Вот именно.
Принц некоторое время обдумывал эту мысль. Потом он повернулся к компьютеру и запросил данные относительно этого нового авианосца Конфедерации.
- В его конструкции множество недостатков, - усмехнулся Русмак. - Единственная полетная палуба просто встроена в каркас обычного среднего транспортного корабля. Это говорит о том, что и со строительством новых кораблей дела у них обстоят неважно, они вынуждены переоборудовать имеющиеся транспортные средства. Они в отчаянном положении, уверяю вас.
- Может быть, все, что они делают, и вправду акт отчаяния, - задумчиво произнес Тхракхатх.
- У нас есть два пути, - сказал барон.
- И это?..
- Мы выделяем часть наших сил, и они возвращаются, чтобы уничтожить их корабль. Или же мы отказываемся, по крайней мере пока, от освобождения Вукар Таг и отправляем обратно весь флот.
- Это невозможно! - воскликнул Гар. - Речь идет о чести Империи. Вукар должна быть отомщена, и как можно быстрее. Это во-первых. А во-вторых - доклад разведки. Они строят фортификационные сооружения. Им известно, что мы не будем подвергать планету массовой бомбардировке, а будем биться врукопашную. Если мы промедлим еще хотя бы дней тридцать, они так хорошо окопаются там, что выбить их оттуда будет стоить жизни десяти легионов. Это мои легионы. Я не хочу проливать крови больше, чем необходимо. Промедление дорого обойдется нам. Я полагаю, если у них и есть какой-то план, то он заключается именно в этом - уничтожить как можно больше наших солдат, когда те высадятся.
- И все же я настаиваю на том, что никакого другого выбора, кроме того, о котором я говорил, у нас нет, - ответил барон. - И если говорить честно, генерал, я вообще не понимаю, зачем так срочно нам понадобилась Вукар. - Говоря все это, он изучал свои когти, поворачивая их так и этак, словно выискивая на их полированной и покрытой лаком поверхности крошечные изъяны.
- Глупости! - возразил Гар. - Нет никакой необходимости отзывать обратно весь флот, когда мы можем сделать и то и другое. Мы должны отомстить, но для этого хватит семи авианосцев. Десантные силы докончат начатое авиацией. Трех авианосцев достаточно, чтобы расправиться с наглецом, прорывающимся к Килраху. Один его атакует, а два других отрежут пути к отступлению.
- Разделить флот? - с сомнением в голосе спросил барон.
- Семь авианосцев землянам все равно не по зубам.
- А если это ловушка? - тихо спросил принц.
Барон еле заметно улыбнулся, но промолчал.
- Ерунда, сир, - возразил Русмак. - Какая ловушка? Для кого?
- Byкар - приманка, - убежденно сказал барон. - Я с самого начала подозревал, что здесь не все так просто. Нам с вами известно, что они уже в сачке, осталось только затянуть его. Если бы не эта их маленькая авантюра, мы бы уже перешли к следующему этапу наступления - отрезали силы, находящиеся в секторе Энигма, и уничтожили их, открыв себе доступ к Земле. Но и они тоже это понимают. Если смерть дышит в затылок, становишься изворотливым. Я рассматриваю этот их маневр как попытку втянуть нас в кровопролитную, изнурительную схватку, к которой они успели подготовиться.
Русмак засмеялся.
- Вы слишком высокого мнения об этих существах.
- Да, я действительно достаточно высоко оцениваю людей, - холодно сказал барон. - Я научился уважать их интеллект, их коварство, их смелость и мастерство. До сих пор все наши завоевания давались нам слишком 'легко; покоренные нами расы были технологически ниже нас и морально слабее. К людям, однако, не относится ни то ни другое. Не советую презирать их, Русмак.
- Это звучит почти как признание в любви, - ехидно заметил Русмак. - Раз вы о них такого мнения, почему бы вам не выдать за одного из них свою дочь?
Воцарилось напряженное молчание.
- Чтобы она родила идиота вроде вас? Иметь такого сына - что может быть унизительнее?
Сверкая глазами и схватившись за рукоять кинжала, Русмак вскочил.
- Хватит. - Принц развел в стороны руки. - Замолчите оба. Мы обсуждаем наши планы, а не ваши взгляды на жизнь, барон, и не ваши ребяческие обиды, Русмак.
Русмак свирепо пожирал барона глазами, в то время как тот делал вид, что не замечает его.
- Барон, я согласен с Русмаком, что вы преувеличиваете коварство, этих недоразвитых, - заявил Гар.
Барон негромко рассмеялся:
- И все же у них хватило ума заманить нас на Вукар. Они точно рассчитали, что мы пойдем на все, чтобы отбить ее, хотя со стратегической точки зрения планете грош цена. Вот если бы, воюя с ними, мы могли забыть эти слова - честь, мщение… Вот тогда бы у нас было больше шансов одержать победу.
- Вы считаете бессмысленным сражаться за честь? - Принц не мог сдержать своего изумления. - Вы же видели, они осквернили нашу святыню. Вспомните хотя бы того мерзавца, который позволил себе…
- Это был неплохой спектакль. У вас не возникло ощущения, принц, что этот тип знал о камере наблюдателя, снимающей для вас фильм? Их системы обнаружения ничуть не хуже нашей, а в некоторых отношениях даже лучше. Почему же наша станция уцелела? Не потому ли, что они сознательно хотели дать нам возможность увидеть эти кадры?
- Хорошо. Каков ваш прогноз?
- Если я прав, нам придется несладко. Они могут подтянуть к Вукар свои основные силы и изрядно потрепать наш флот, в особенности если мы примем решение разделить его.
- Мы отслеживаем передвижение всех их авианосцев, - возразил Русмак. - Два следуют к Оаргтху, один в Букраге, один в ремонте; остальные четыре находятся в секторе Энигма, поскольку они знают, что следующий удар мы собираемся нанести именно там, для чего подтягиваем в тот район наш третий флот.
- И восемь уничтожены за последнее время, - с гордостью вставил Гар.
- Есть от чего прийти в отчаяние, - сказал барон.
- Видите, вы сами признаете! Эта вылазка не более чем последняя их надежда, - заявил Гар.
Принц Тхракхатх откинулся в кресле и закрыл глаза. Он старался разработать план, полностью исключив эмоции, - так, как будто искал решение математической задачи. Между этими двумя нападениями должна быть связь, он чувствовал это. Просто проигнорировать "Тараву" было невозможно, но какой путь выбрать? Мысль о делении флота ему не нравилась. Если хотя бы часть его будет потеряна, политические последствия могут оказаться очень серьезными.
Он на мгновение приоткрыл глаза и бросил взгляд на барона. "Ты не возражал бы, чтобы весь флот был уничтожен, не так ли? - подумал принц. - Твоя семья всегда ненавидела нас. Вы кичитесь своим происхождением, тем, что в ваших жилах тоже течет императорская кровь, хотя вы и побочные отпрыски династии. И ты совсем не против попытаться захватить трон…"
Тогда что же - повернуть флот и отказаться от возмездия? Это выглядело бы, мягко говоря, глупо - гонять десять авианосцев то туда, то обратно. И неважно, что причиной оказалась угроза Килраху, эта вызывающая наглость, с которой Империя впервые столкнулась за многие сотни лет своих завоевательных войн.
А если Вукар все-таки ловушка?
Он бегло просчитал в уме все варианты и пришел к выводу, что единственный выход - сделать и то и другое. Остальные флоты находятся слишком далеко, чтобы отзывать их сюда. К тому же их недаром разместили подальше от столицы - там служили те, кто был весьма лоялен по отношению к другим родовитым кланам, тоже поглядывающим в сторону трона. Доверять стоило только императорскому флоту, но для тех" кто в нем служил, возвращение на Вукар Таг и месть были делом чести. Но даже не это представлялось принцу самым главным. Отказаться от расправы с осквернителями святынь означало обнаружить свою слабость в глазах других влиятельных семейств.
Не забывал он и о секретном меморандуме, полученном от императора. Там содержался приказ расправиться с рейдером, но говорилось также и о том, что честь Империи должна быть отомщена, если Тхракхатх придет к выводу, что можно одновременно сделать и то и другое.
Копии фильма, снятого во время захвата Вукар Таг, каким-то образом просочились из секретного отдела и теперь ходили по рукам придворных; оскорбление, нанесенное вдовствующей императрице, вызвало град насмешек с их стороны. При дворе к ней всегда относились свысока, считая ее выскочкой, а ее брак с прежним императором - хитростью мелкой дворянки, рвущейся к власти.
Принц прекрасно понимал ситуацию. Император не приказывал немедленно захватить Вукар Таг, он просто настойчиво советовал сделать это. И принц принял решение.
- Три авианосца отозвать обратно и разделаться с этими любителями совать нос куда не следует, - приказал он. - Решить в течение часа, какие именно это будут корабли. - Он посмотрел на барона. - Вы не согласны?
- Как могу я быть не согласен с приказом того, в чьих жилах течет императорская кровь?
- Но вы придерживаетесь другого мнения?
- Распылять силы всегда опасно, в особенности если не совсем ясно, с чем нам придется столкнуться на Вукар Таг. Я еще согласился бы с таким решением, если бы штурм этой планеты подразумевал нечто большее, чем месть за оскорбление, нанесенное вдовствующей императрице.
- Но ведь они пытались ее убить!
- Я в этом сомневаюсь. У людей хватает ума, чтобы понять: убей они ее, и всякое соперничество между кланами было бы забыто, совершенно независимо от того, как кое-кто из нас относится лично к ней. Месть за нее объединила бы всех. Нет, они знали, что ее там нет. Они замышляли не убийство, а оскорбление. Между нами говоря, я вообще рад, что они взяли на себя хлопоты по уничтожению этого старого, пыльного здания. Я считаю, что они оказали нам любезность.
Тхракхатх понимал, что барон говорит подобные слова, чтобы лишний раз подчеркнуть, что мать императора не имела никаких серьезных оснований называться императрицей, что все, чем она в свое время располагала, - это красота, и что если отец нынешнего императора когда-то попался на эту удочку, его жена все равно не стала подлинной императрицей. Больше всего принцу хотелось кинуться на барона и вонзить когти прямо в его глотку, чтобы кровь, которой тот так чванился, хлынула из него потоком.
"Терпи, - одернул он себя, - мы не можем сейчас позволить себе междоусобицы. Пусть только война закончится - тогда, увенчанные славой, мы устроим хорошую резню. Будь проклята эта война, - с горечью подумал он. - Она заставляет нас закрывать глаза на старую вражду, которая, однако, от этого не исчезает, а всего лишь уходит вглубь, гноится и в итоге все равно чревата взрывом"
- Я лично поведу три авианосца на защиту всего, что нам дорого. Барон, вы будете руководить штурмом Вукар.
Тхракхатх не смог удержаться от иронической улыбки, заметив замешательство своего соперника, сообразившего, что угодил в ловушку: ему придется сражаться за честь женщины, которую он презирал.
- Я не флотский офицер, - только и сумел возразить барон.
- Все тактические решения будет принимать Русмак; вы лишь будете представлять там императора, не более.
Он смотрел на барона и улыбался. "В случае победы все лавры достанутся преданному мне Русмаку; в случае бесчестья отвечать будешь ты", - подумал он, ничуть не сомневаясь, что барон уже понял ход его рассуждении… Вот почему он так ненавидел и боялся его.
x x x
- Входи, Толвин.Бэнбридж, улыбаясь, вышел из-за стола и протянул руку:
- Чем обязан прибытию на "Волкодав"?
- Перед боем решил перекинуться с тобой парой слов, вот и все.
Бэнбридж кивнул.
- Как дела на "Конкордии"?
Все рвутся в бой. Корабли готовы, пилоты ждут не дождутся, когда все начнется.
- У меня только что побывал посыльный от Большого Дюка. Они хорошо окопались. Построили бункера с таким покрытием, что им не страшно даже прямое попадание, будь то хоть аннигиляционные удары, хоть атомные. Шерстяных мешков ожидает чертовски теплый прием, когда они начнут приземляться.
- Дюк всегда любил такие отчаянные сражения, когда силы явно не равны и когда приходится биться врукопашную. Помнишь его в Академии? Ну, завтра он получит это удовольствие.
- Ты видел донесения радиоуправляемого разведчика?
- Да. Количество идущих сюда авианосцев пока, к сожалению, не известно. Будем надеяться, что этот наш корабль-разведчик уцелеет. Ты же знаешь, мы поместили его посреди минного поля, и есть надежда, что они обойдут его стороной. Хотя мы так часто применяли этот маневр… - Толвин развел руками.
- Можно не сомневаться, что тот, кто командует ими, знает свое дело хорошо.
- Думаешь, это Тхракхатх?
- Я предпочел бы, чтобы это был он. - Бэнбридж энергично хлопнул кулаком по рас крытой ладони. - Чтобы сорвать куш побольше.
- А что если это ему удастся сорвать большой куш?
- К чему такой пессимизм?
- Я просто люблю рассматривать все варианты.
- Нам сейчас ни к чему пораженческие настроения, адмирал.
Толвин вспыхнул, Бэнбридж наклонился к нему через стол.
- Прости, Джеф. У всех у нас сейчас натянуты нервы. Нет ничего хуже ожидания. Когда бой уже идет, я чувствую себя прекрасно, да простит меня Бог. Но вот до этого…
- Так было всегда. Если ты читал "Генриха Пятого", то помнишь ночь перед сражением при Азенкуре. Страх, ожидание, неуверенность… Да, так было всегда.
- Ты британец, это твоя история, - с улыбкой ответил Бэнбридж.
- У нас, британцев, есть и другие традиции…
- Не начинай этого снова, - неожиданно резко оборвал его Бэнбридж.
- Вопрос задать можно, сэр? Если или, прошу прощения, когда они получат от нас на Вукар пинок под зад, можно мне взять мой корабль и идти на помощь "Тараве"? Империя получит сокрушительный удар, они будут в растерянности, поэтому не исключено, что, появившись там, мы сможем спасти наших ребят.
- Нет.
- Но, сэр…
- Ты слышал, что я сказал, Толвин. Нет, черт возьми! Может быть, мы завтра и победим, я почти уверен, что так будет. Но даже если все пойдет как задумано, без потерь не обойтись. По крайней мере один авианосец мы потеряем, это точно; а может быть, и больше. Ты хочешь, чтобы в таких условиях я рискнул "Конкордией", отправив ее спасать корабль, который, скорее всего, уже погиб?
- Ты говоришь так, как будто полторы тысячи человек - это пешки в шахматной игре.
- Речь идет о спасении Конфедерации, Джеффри. Думаешь, мне доставило удовольствие отправлять ребят на верную гибель? Но что делать, если у нас нет никаких резервов и наши авианосцы - единственное, что отделяет десять биллионов людей от мести килратхов? У нас всего семь больших авианосцев, Джеф, и пройдет еще год, прежде чем закончится ремонт "Аустерлица" и вступят в бой новые тяжелые авианосцы, которые сейчас строятся. А у них их около двадцати, и Бог знает, сколько появится еще в ближайшем будущем.
- Ты помнишь, как мы, точно нищие, выпрашивали в бюджете средства на строительство комплекса для производства боевых кораблей? - с горечью продолжал Бэнб-ридж. - Наши ребята расплачиваются именно за это. Сейчас правительство готово раскошелиться, но понадобится десять лет, чтобы построить этот комплекс, обучить специалистов, и еще пять, чтобы оттуда вышел хотя бы один авианосец. Черт! Те самые политические недоумки, которые в свое время отказали нам в деньгах, теперь на всех перекрестках поносят нас за поражение.
- Килратхи были готовы к этой войне, а мы лет на тридцать отстаем от них. Мне не нравится это, но выбора у нас нет: мы должны принести в жертву "Тараву", если хотим иметь шанс победить, несмотря на неравенство сил, и выиграть время для постройки новых кораблей. Джеф, ты на своей собственной судьбе испытал, что происходит, если килратхам удается прорваться к нашим мирным городам, ты должен меня понять.
Толвин кивнул, его лицо приобрело жесткое выражение.
- Прости, что напоминаю тебе об этом, Джеф; ты знаешь, я относился к твоей жене как к дочери. Я никогда не прощу этим подонкам ее гибели.
- И все же кое-что ты не понимаешь, - угрюмо сказал Толвин. - Если для того, чтобы спастись, нужно отправить наших ребят на верную гибель и бросить их там, тогда, я думаю, килратхи уже одержали победу. Они сделали нас такими же, как они сами.
- Черт возьми, нет! Короче, это окончательный приказ, и даже если я завтра погибну, надеюсь, он будет выполнен. Я уже обсуждал это с командующим, так что учти: он в курсе. Не пытайся спасти их.
Толвин поднялся с вызывающим видом.
- Все это чертовски скверно пахнет, и тебе это ясно не хуже, чем мне. Хотел бы я знать, что с тобой случилось?
- А я хотел бы знать, переживал бы ты так, если бы твой единственный уцелевший родственник находился здесь, а не там?
- Черт возьми, Вэйн! - взорвался Толвин. - Как ты смеешь высказывать такие предположения?
- Все, разговор окончен! - в свою очередь почти закричал Бэнбридж. - Еще одно слово - и в завтрашнем бою "Конкордией" будет командовать другой командир!
Толвина затрясло, он буквально потерял дар речи.
- Би-и-ип, би-и-ип! - послышался сигнал срочного вызова.
Бэнбридж снял трубку.
- Очень хорошо. Всем кораблям выключить радиопередатчики, пользоваться только лазерной связью. Похоже, они начинают нервничать. - Он положил трубку. - Восемь разрушителей килратхов только что прошли через точку прыжка в район Вукар Таг. Шесть из них направляются к планете, один занял позицию около той точки прыжка, через которую они прошли, и еще один направляется к той, откуда собираемся появиться мы.
- Началось, слава Богу, - отозвался Толвин. - Через шесть часов их основной флот пройдет точку прыжка.
- Тебе лучше вернуться на свой корабль, Джеф. - Бэнбридж на мгновение заколебался. - Обещаю забыть все, что было сегодня здесь сказано.
- Зато я не смогу забыть, - холодно ответил Толвин.
Они в упор смотрели друг на друга.
- Черт возьми, отправляйся на свой корабль! Ты прекрасно знаешь, лично я не допускаю мысли о том, что тобой руководят такие соображения. Я хотел объяснить тебе, что говорят те, кто не слишком дружески относится к тебе, о твоих планах по спасению "Таравы".
Толвин кивнул и направился к двери.
- Джеф?
Толвин остановился и оглянулся на него через плечо.
- Проклятие, Джеф! - с болью сказал Бэнбридж. - Мы с тобой давние друзья. Двадцать пять лет прошло с тех пор, как ты появился в Академии и попал в мою группу. Помнишь ту вечеринку у меня, когда ты познакомился с Элизабет? Я хочу, чтобы мы остались друзьями во что бы то ни стало.
Толвин вернулся и протянул ему руку:
- Удачи, Вэйн. Видит Бог, мы нуждаемся в ней.
x x x
- Боишься?- Нет, - со вздохом ответила она, устраиваясь поуютнее рядом с ним.
"Черт, военные могли бы блюсти свою пуританскую мораль каким-нибудь другим способом, - уже не в первый раз с досадой подумал он, - а не устанавливая на кораблях койки, где тесно даже одному. Лежать на них вдвоем - это вообще сплошное мучение". Существовала даже известная шутка, что, дескать, стань адмиралом, и тогда тебе будет положена такая широкая кровать, что на ней могли бы поместиться все, с кем ты переспал, пока карабкался наверх.
- Просто мне жаль, что все это кончается.
- Мы с самого начала знали, что это ненадолго, - так же негромко ответил Ясон.
- Так, как сейчас, не было никогда, милый. Ни в школе, ни потом.
Он почувствовал, что внутри у него все сжалось. Впервые с тех пор, как они отправились в этот поход, у него возникло пронзительное ощущение, что, возможно, он не доживет до завтрашнего дня. Это было странное, совершенно новое чувство. Как это? Его не будет, а весь мир останется? Останутся друзья, они будут слушать речи, горестно качать головами и бормотать фразы о "бедном Ясоне". И очень скоро почти все выветрится из их памяти. Останутся воспоминания лишь о некоторых историях, связанных с ним, порою грустных, но чаще забавных. Ну, может быть, кто-то наедине с самим собой утрет пару слезинок - и это все.
И еще он отчаянно, страстно желал, чтобы уцелела Светлана. Думать о том, что она может умереть, было тяжелее всего - а ведь она тоже могла погибнуть сегодня. Тогда после них не останется ничего, только короткая заметка в местной сводке новостей, и появится еще по одной синей звезде в окнах их матерей.
Он почувствовал себя обманутым. Другие люди могли любить, жениться, растить детей, которые останутся после них. Но не он и не Светлана.
Он ощутил влагу на груди и понял, что она плачет - совсем беззвучно, не вздрагивая и не всхлипывая. Просто плачет молча.
Он обнял ее и прижал к себе, чувствуя, как бьется ее сердце. На корабле стояла тишина, случайные голоса в коридоре звучали приглушенно, точно все затаили дыхание, стремясь полностью насладиться последними спокойными часами перед боем.
- Светлана? - Голос за дверью звучал негромко, но настойчиво.
Она вздохнула и, наклонившись, подняла с пола форменную рубашку.