Страница:
Вздохнул Борис.
Тут принесли на тарелочке четыре огурчика и мне какой-то напиток.
Борис довольный, опрокинул водку и закусил огурчиком.
– Да. Это то, что нужно.
– Спасибо, слава богу, не прошло и пол года. Сказал он, улыбаясь официанту. Тот счастливый удалился.
– Знаешь, я тут уже неделю кочевряжусь. Жара страшная, округу я всю уже объездил, ничего особенного. В казино меня уже не пускают – чего-то говорят про статус. А чем ещё тут заниматься?
– Я же по-английски всего-то ничего. Хорошо в аэропорту встретили с табличкой и привезли сюда. А тут эта русская девчонка через день работает. Так пока она тут, у меня и экскурсии, и поездки, и развлечения, машину брал напрокат – кабриолет.
А без неё – они же ничего не понимают. А водка – она и здесь водка.
Мне когда путевку вручали – сказали, что русскоговорящий гид и все такое.
Я же выиграл путевку – ну знаешь сейчас реклама такая. Кто-то выигрывает путёвку, а потом они трубят об этом целый год. И народ к ним валит.
Так думал всё будет по-человечески, будет сопровождающий, будут везде фотографировать. А тут, привезли и бросили. Хорошо хоть карту дали, везде ей расплачиваюсь, а девчонка эта сказала, что там нет лимита. А в казино не пускают. Я там, в первый раз пятнадцать тысяч выиграл. Потом проиграл двадцать. И теперь не пускают, сволочи. Хотел отыграться – а они все статус, статус.
Что, блин, за статус такой.
Ты мне можешь объяснить.
И вообще, а ты чего тут делаешь?
Позавчера приперлись Женька с Костей. Так Женька по-английски лопочет. И они где-то второй день пропадают. Правда, в день приезда посидели вечером. Я же их лет пять не видел.
Да, а вчера Людмила приехала.
– Как, Людмила – Люська что-ли?
Не выдержал и спросил я.
Да. Твоя Люська. Вон там, у того дальнего бассейна лежит, загорает. Часа два, как мимо прошла. Такая вся прямо «леди» стала. По-итальянски болтает. Там какие-то итальяшки к ней вчера приставали – ходил разбираться. По-русски ни черта не понимают, а туда же, руками машут, как пропеллером. Ну, я им как мог, объяснил, что эта женщина здесь со мной, и если чего-то не так, то «мало не покажется». Отстали.
Сегодня она там с какой-то подружкой. Итальянка, что ли?
Я вчера был с языком, ну эта русская вчера работала. Так я с Людмилой мало пообщался – на сегодня договорились. Сейчас вот собирался к ней идти. А, блин, надо же сходить в номер переодеться.
Пойдешь со мной – или как?
– Да, давай минут через пятнадцать опять тут встретимся и пойдем к ней. Я пока узнаю, когда будут Женька с Костей, и тоже переоденусь во что-нибудь пляжное. Полотенца, где брать?
Ответил я Борису.
– А чёрт его знает. Я пару раз на пляже был. Так все время кто-то приносил.
Продолжил удивлять меня Борис.
– Хорошо, я тоже спрошу. Поехали.
Оказалось, что Женька с Костей сегодня не приедут. Они ночуют где-то в пустыне. Сафари на джипах. А завтра к обеду их привезут обратно.
– А! Видел я их пустыню. У нас ещё лучше. И джипы у нас не хуже.
Сказал Борис.
Занесло патриота в чужие края. Подумал я.
– А статус у тебя ВИП. Особо важная персона. Поэтому в казино тебе дали и выиграть и проиграть. Но на этом хватит. В казино, у них там свои статусы. Но теперь тебе скучно не будет – за это я ручаюсь.
Рассказывал я Борису, пока мы шли к Людмиле.
– Ты давай, веди, а то я, то её и не узнаю. А ты её видел уже сегодня.
Я, конечно, нервничал – девятнадцать лет не виделись. Итальянка. Кошмар.
– Да вон она, под тем фикусом. Сказал Борис, указывая на двух женщин под пальмами.
Она, увидев нас, встала с лежака, накинула халатик и пошла к нам навстречу.
Действительно, она очень похорошела. Все такая же стройная и какая-то холеная, ухоженная и довольная. Идет и улыбается. Прямо как в школьные годы. Я от переживаний даже замедлил шаг.
– Здравствуй, это правда, ты? Сказала она. И протянула обе руки, давая понять, что хочет меня обнять.
– Да, это я. Здравствуй Люся. Выдохнул я ей на ухо, обнимая её.
Она отстранилась, не выпуская моих рук, и так пристально посмотрела мне в глаза. И несколько секунд мы смотрели друг на друга и молчали.
Но все было ясно и без слов.
Я простил, она простила. Я тосковал – она скучала. И ещё много чего сказал нам этот недолгий взгляд…
– Мне нужно сесть. Сказал я.
– То ли перелет и дорога меня доконали. То ли волнения уже не по годам.
– Давайте где-нибудь сядем.
– Да. Ответила она.
– Здесь рядом отличный бар, там можем посидеть. Только я объясню ситуацию своей подруге. Окей?
– «Мадонна миа». «Сеньора Люция». «Окей».
Решил пошутить я, что бы хоть немного разрядить обстановку.
Она засмеялась. И её смех был точно таким, каким я его помнил. Девчонка, с которой я сидел за одной партой.
– Ты говоришь по-итальянски? Спросила она.
– Нет, но надеюсь, твоя подруга понимает английский или немецкий и я смогу ей объяснить, что Борис и я – это друзья. А то после той истории с итальянцами, когда Борис по-русски объяснял, что ты – его женщина, я думаю, она будет за тебя переживать, без наших объяснений.
– Какой ты стал галантный и тактичный. Хотя ты всегда таким был.
Весело поддержала она меня, и мы все втроем объясняли её подруге, что мы будем тут рядом в баре. Она оказалась совсем не подругой, а соседкой по номеру. И она действительно уже начинала волноваться за сеньору Люцию. Опять этот русский и с ним ещё новый господин. Но мы её успокоили и направились к бару.
Мы разговаривали часа два.
Обо всем, о её жизни, о детях, о её муже – итальянце, о моей жене и работе. И казалось, этим разговорам не будет конца. Какая-то временная волна нас накрыла и перенесла в прошлое, только мы там были такие как сейчас. Взрослые, повидавшие мир и жизнь.
Борис принимал участие в беседе, пока Люся рассказывала о себе. Когда я начал рассказывать о своей жизни он как-то отвлекся. Ну да, про меня то он все знает. Начал заигрывать с молодой официанткой и в результате переместился к ней за стойку бара.
Люся взяла меня за руку. Как тогда на набережной, в ночь нашего выпускного бала. И сказала:
– Ты действительно меня простил и понимаешь?
Что я мог сказать? Что да, конечно простил, или что важнее её прощение. Что понять этого, все равно не дано. Потому что. То, что было – это было. И классифицировать наши отношения мне не удавалось ни разу. Да что уж тут понимать.
– Конечно. Сказал я.
Тем более что гораздо важнее, что ты счастлива, и что мы снова вместе.
– Да. Ответила она.
– Это действительно важнее. И меня очень радует, что ты стал таким серьезным, значительным человеком, но не утратил той теплоты, которая была в тебе в годы нашей школы.
И это означало мир. Мир между нами, мир у меня в душе. Потому, что наша незаконченная пьеса с Люсей, постоянно оставляла у меня ощущение какой-то моей ошибки. Какого-то плохого моего поступка в прошлом.
А теперь эта пьеса продолжается. И даже тональность та же. Ритм немного изменился и аккорды модернизировались.
Но мы же все-таки в нашем времени. Не будем верить до конца фантастическим перемещениям во времени.
Мы также выяснили, что её муж устроил ей эту поездку, как подарок к какому-то их юбилею. И что она ему безмерно благодарна, но она никак не ожидала встретить тут всех нас.
– Это какое-то чудо. Женя, Костя, Борис и вот теперь ты.
– Наверное, это ты все подстроил, и с мужем моим договорился.
И мы говорили и говорили. А звонка на перемену все не было.
А на завтра я встречался ещё и с Женей и Костей.
Что-то я поздно вышел завтракать, то ли сказалась усталость от последних дней, то ли встреча с Люсей мне не давала долго уснуть.
Я завтракаю, а тут ко мне направляются два здоровых таких мужика. Оба улыбаются и о чем-то переговариваются между собой.
И если бы не эти их улыбки – я бы не за что их не узнал. А улыбки были именно такими, какие были у Жени и Кости.
Да, это они. Немного красноватые, наверное, сгорели. Но энергичные и довольные.
– Ты то, тут каким боком оказался. Это Костя.
– Ну, здравствуй, здравствуй. Это Женя.
Мы обнялись, и они продолжали стоять и похлопывать меня по спине, каждый со своей стороны.
– Ну, ты даешь!
– И Борька здесь!
– И Людмила!
– Что тут происходит?
– И чьи мы деньги тут тратим?
– Быстро признавайся!
– Ты все это организовал?
– Ты, что стал таким богатым?
– А где твоя жена?
– Меня вызвали на конференцию. Дорогу и командировочные оплачивает Министерство обороны. Как тебе это удалось? А тут нам выдали безлимитные карточки.
Это Евгений. Все должно быть понятно и взвешенно.
– А меня пригласили на встречу наши компаньоны из Норвегии. Я думал, будем бизнесом заниматься. Притащил кучу бумаг. Ты, что решил снова в бизнес вернуться? И причем тут Норвегия?
Это Константин. Энергия и напор.
Все, как и раньше.
– Дорогие мои. Я очень рад вас видеть. Несмотря ни на что.
– Одно могу сказать с уверенностью. Это не я. У меня такая же вот карточка – вот смотрите.
Я показал им карточку. Они достали свои.
– Да, точно. Банк тот же. Нужно с этим разобраться.
Это снова был Женя.
– Да, ладно, успеем. Пошлите куда-нибудь, выпьем за встречу, только я найду Бориса и Люсю.
Я пошел к стойке сервиса, а они направились к выходу и остановились там, в ожидании меня.
– Через двадцать минут они оба подойдут к морскому ресторану. Пойдёмте тоже туда.
Сообщил им я и жестом указал направление.
– Так подожди. Нас кто-то встречал, и они говорили по-русски. А в отеле только знакомая Бориса говорит по-русски. Можно поискать этих людей.
Сказал Женя.
– Да, а я могу позвонить себе в офис и узнать контакты на моих норвежских компаньонов.
Добавил Константин.
– Да подождите вы.
Ответил им обоим я.
– Я вам всё, что знаю – расскажу. Я немного в курсе об этих ваших приключениях.
Но заранее скажу. Меня сюда тоже доставили. Так, что я с вами в одной лодке.
Снова в одной яхте – как вам такая аналогия?
Сейчас подойдут Борис с Людмилой, и я расскажу все, что знаю.
А пока расскажите, как вам отдыхается.
– А чего, отдыхать – не работать. Тем более, когда все оплачено и лимита на карте нет. Мы ездили по городу, были на сафари.
Это Костя.
– Море отличное, сервис приятный, кормят вкусно.
– Да и вы все тут, как по-волшебству.
Это Женя.
– То ли ещё будет.
Добавил я. И тут появилась Люся. А следом за ней и Борис.
ГЛАВА 26. ШПИОНСКИЙ ДЕТЕКТИВ. ЧАСТЬ 3
ГЛАВА 27. СНОВА НЕМНОГО ПОЯСНЕНИЙ
Тут принесли на тарелочке четыре огурчика и мне какой-то напиток.
Борис довольный, опрокинул водку и закусил огурчиком.
– Да. Это то, что нужно.
– Спасибо, слава богу, не прошло и пол года. Сказал он, улыбаясь официанту. Тот счастливый удалился.
– Знаешь, я тут уже неделю кочевряжусь. Жара страшная, округу я всю уже объездил, ничего особенного. В казино меня уже не пускают – чего-то говорят про статус. А чем ещё тут заниматься?
– Я же по-английски всего-то ничего. Хорошо в аэропорту встретили с табличкой и привезли сюда. А тут эта русская девчонка через день работает. Так пока она тут, у меня и экскурсии, и поездки, и развлечения, машину брал напрокат – кабриолет.
А без неё – они же ничего не понимают. А водка – она и здесь водка.
Мне когда путевку вручали – сказали, что русскоговорящий гид и все такое.
Я же выиграл путевку – ну знаешь сейчас реклама такая. Кто-то выигрывает путёвку, а потом они трубят об этом целый год. И народ к ним валит.
Так думал всё будет по-человечески, будет сопровождающий, будут везде фотографировать. А тут, привезли и бросили. Хорошо хоть карту дали, везде ей расплачиваюсь, а девчонка эта сказала, что там нет лимита. А в казино не пускают. Я там, в первый раз пятнадцать тысяч выиграл. Потом проиграл двадцать. И теперь не пускают, сволочи. Хотел отыграться – а они все статус, статус.
Что, блин, за статус такой.
Ты мне можешь объяснить.
И вообще, а ты чего тут делаешь?
Позавчера приперлись Женька с Костей. Так Женька по-английски лопочет. И они где-то второй день пропадают. Правда, в день приезда посидели вечером. Я же их лет пять не видел.
Да, а вчера Людмила приехала.
– Как, Людмила – Люська что-ли?
Не выдержал и спросил я.
Да. Твоя Люська. Вон там, у того дальнего бассейна лежит, загорает. Часа два, как мимо прошла. Такая вся прямо «леди» стала. По-итальянски болтает. Там какие-то итальяшки к ней вчера приставали – ходил разбираться. По-русски ни черта не понимают, а туда же, руками машут, как пропеллером. Ну, я им как мог, объяснил, что эта женщина здесь со мной, и если чего-то не так, то «мало не покажется». Отстали.
Сегодня она там с какой-то подружкой. Итальянка, что ли?
Я вчера был с языком, ну эта русская вчера работала. Так я с Людмилой мало пообщался – на сегодня договорились. Сейчас вот собирался к ней идти. А, блин, надо же сходить в номер переодеться.
Пойдешь со мной – или как?
– Да, давай минут через пятнадцать опять тут встретимся и пойдем к ней. Я пока узнаю, когда будут Женька с Костей, и тоже переоденусь во что-нибудь пляжное. Полотенца, где брать?
Ответил я Борису.
– А чёрт его знает. Я пару раз на пляже был. Так все время кто-то приносил.
Продолжил удивлять меня Борис.
– Хорошо, я тоже спрошу. Поехали.
Оказалось, что Женька с Костей сегодня не приедут. Они ночуют где-то в пустыне. Сафари на джипах. А завтра к обеду их привезут обратно.
– А! Видел я их пустыню. У нас ещё лучше. И джипы у нас не хуже.
Сказал Борис.
Занесло патриота в чужие края. Подумал я.
– А статус у тебя ВИП. Особо важная персона. Поэтому в казино тебе дали и выиграть и проиграть. Но на этом хватит. В казино, у них там свои статусы. Но теперь тебе скучно не будет – за это я ручаюсь.
Рассказывал я Борису, пока мы шли к Людмиле.
– Ты давай, веди, а то я, то её и не узнаю. А ты её видел уже сегодня.
Я, конечно, нервничал – девятнадцать лет не виделись. Итальянка. Кошмар.
– Да вон она, под тем фикусом. Сказал Борис, указывая на двух женщин под пальмами.
Она, увидев нас, встала с лежака, накинула халатик и пошла к нам навстречу.
Действительно, она очень похорошела. Все такая же стройная и какая-то холеная, ухоженная и довольная. Идет и улыбается. Прямо как в школьные годы. Я от переживаний даже замедлил шаг.
– Здравствуй, это правда, ты? Сказала она. И протянула обе руки, давая понять, что хочет меня обнять.
– Да, это я. Здравствуй Люся. Выдохнул я ей на ухо, обнимая её.
Она отстранилась, не выпуская моих рук, и так пристально посмотрела мне в глаза. И несколько секунд мы смотрели друг на друга и молчали.
Но все было ясно и без слов.
Я простил, она простила. Я тосковал – она скучала. И ещё много чего сказал нам этот недолгий взгляд…
– Мне нужно сесть. Сказал я.
– То ли перелет и дорога меня доконали. То ли волнения уже не по годам.
– Давайте где-нибудь сядем.
– Да. Ответила она.
– Здесь рядом отличный бар, там можем посидеть. Только я объясню ситуацию своей подруге. Окей?
– «Мадонна миа». «Сеньора Люция». «Окей».
Решил пошутить я, что бы хоть немного разрядить обстановку.
Она засмеялась. И её смех был точно таким, каким я его помнил. Девчонка, с которой я сидел за одной партой.
– Ты говоришь по-итальянски? Спросила она.
– Нет, но надеюсь, твоя подруга понимает английский или немецкий и я смогу ей объяснить, что Борис и я – это друзья. А то после той истории с итальянцами, когда Борис по-русски объяснял, что ты – его женщина, я думаю, она будет за тебя переживать, без наших объяснений.
– Какой ты стал галантный и тактичный. Хотя ты всегда таким был.
Весело поддержала она меня, и мы все втроем объясняли её подруге, что мы будем тут рядом в баре. Она оказалась совсем не подругой, а соседкой по номеру. И она действительно уже начинала волноваться за сеньору Люцию. Опять этот русский и с ним ещё новый господин. Но мы её успокоили и направились к бару.
Мы разговаривали часа два.
Обо всем, о её жизни, о детях, о её муже – итальянце, о моей жене и работе. И казалось, этим разговорам не будет конца. Какая-то временная волна нас накрыла и перенесла в прошлое, только мы там были такие как сейчас. Взрослые, повидавшие мир и жизнь.
Борис принимал участие в беседе, пока Люся рассказывала о себе. Когда я начал рассказывать о своей жизни он как-то отвлекся. Ну да, про меня то он все знает. Начал заигрывать с молодой официанткой и в результате переместился к ней за стойку бара.
Люся взяла меня за руку. Как тогда на набережной, в ночь нашего выпускного бала. И сказала:
– Ты действительно меня простил и понимаешь?
Что я мог сказать? Что да, конечно простил, или что важнее её прощение. Что понять этого, все равно не дано. Потому что. То, что было – это было. И классифицировать наши отношения мне не удавалось ни разу. Да что уж тут понимать.
– Конечно. Сказал я.
Тем более что гораздо важнее, что ты счастлива, и что мы снова вместе.
– Да. Ответила она.
– Это действительно важнее. И меня очень радует, что ты стал таким серьезным, значительным человеком, но не утратил той теплоты, которая была в тебе в годы нашей школы.
И это означало мир. Мир между нами, мир у меня в душе. Потому, что наша незаконченная пьеса с Люсей, постоянно оставляла у меня ощущение какой-то моей ошибки. Какого-то плохого моего поступка в прошлом.
А теперь эта пьеса продолжается. И даже тональность та же. Ритм немного изменился и аккорды модернизировались.
Но мы же все-таки в нашем времени. Не будем верить до конца фантастическим перемещениям во времени.
Мы также выяснили, что её муж устроил ей эту поездку, как подарок к какому-то их юбилею. И что она ему безмерно благодарна, но она никак не ожидала встретить тут всех нас.
– Это какое-то чудо. Женя, Костя, Борис и вот теперь ты.
– Наверное, это ты все подстроил, и с мужем моим договорился.
И мы говорили и говорили. А звонка на перемену все не было.
А на завтра я встречался ещё и с Женей и Костей.
Что-то я поздно вышел завтракать, то ли сказалась усталость от последних дней, то ли встреча с Люсей мне не давала долго уснуть.
Я завтракаю, а тут ко мне направляются два здоровых таких мужика. Оба улыбаются и о чем-то переговариваются между собой.
И если бы не эти их улыбки – я бы не за что их не узнал. А улыбки были именно такими, какие были у Жени и Кости.
Да, это они. Немного красноватые, наверное, сгорели. Но энергичные и довольные.
– Ты то, тут каким боком оказался. Это Костя.
– Ну, здравствуй, здравствуй. Это Женя.
Мы обнялись, и они продолжали стоять и похлопывать меня по спине, каждый со своей стороны.
– Ну, ты даешь!
– И Борька здесь!
– И Людмила!
– Что тут происходит?
– И чьи мы деньги тут тратим?
– Быстро признавайся!
– Ты все это организовал?
– Ты, что стал таким богатым?
– А где твоя жена?
– Меня вызвали на конференцию. Дорогу и командировочные оплачивает Министерство обороны. Как тебе это удалось? А тут нам выдали безлимитные карточки.
Это Евгений. Все должно быть понятно и взвешенно.
– А меня пригласили на встречу наши компаньоны из Норвегии. Я думал, будем бизнесом заниматься. Притащил кучу бумаг. Ты, что решил снова в бизнес вернуться? И причем тут Норвегия?
Это Константин. Энергия и напор.
Все, как и раньше.
– Дорогие мои. Я очень рад вас видеть. Несмотря ни на что.
– Одно могу сказать с уверенностью. Это не я. У меня такая же вот карточка – вот смотрите.
Я показал им карточку. Они достали свои.
– Да, точно. Банк тот же. Нужно с этим разобраться.
Это снова был Женя.
– Да, ладно, успеем. Пошлите куда-нибудь, выпьем за встречу, только я найду Бориса и Люсю.
Я пошел к стойке сервиса, а они направились к выходу и остановились там, в ожидании меня.
– Через двадцать минут они оба подойдут к морскому ресторану. Пойдёмте тоже туда.
Сообщил им я и жестом указал направление.
– Так подожди. Нас кто-то встречал, и они говорили по-русски. А в отеле только знакомая Бориса говорит по-русски. Можно поискать этих людей.
Сказал Женя.
– Да, а я могу позвонить себе в офис и узнать контакты на моих норвежских компаньонов.
Добавил Константин.
– Да подождите вы.
Ответил им обоим я.
– Я вам всё, что знаю – расскажу. Я немного в курсе об этих ваших приключениях.
Но заранее скажу. Меня сюда тоже доставили. Так, что я с вами в одной лодке.
Снова в одной яхте – как вам такая аналогия?
Сейчас подойдут Борис с Людмилой, и я расскажу все, что знаю.
А пока расскажите, как вам отдыхается.
– А чего, отдыхать – не работать. Тем более, когда все оплачено и лимита на карте нет. Мы ездили по городу, были на сафари.
Это Костя.
– Море отличное, сервис приятный, кормят вкусно.
– Да и вы все тут, как по-волшебству.
Это Женя.
– То ли ещё будет.
Добавил я. И тут появилась Люся. А следом за ней и Борис.
ГЛАВА 26. ШПИОНСКИЙ ДЕТЕКТИВ. ЧАСТЬ 3
Все легенды и сопутствующие материалы мы подготовили очень тщательно. Фотографии детей и ваши семейные фотографии. Истории ваших биографий. Техническое оснащение. Подготовка наших сотрудников.
Все, что необходимо.
Если секретные местные службы будут вас проверять. А они, разумеется, будут это делать. Мы к этому готовы. То ваши данные, они, что называется – абсолютно правдивы и легко проверяемы. О наших сотрудниках мы также позаботимся должным образом.
Естественно мы все финансируем и обеспечиваем вам соответствующее прикрытие в ваших семьях, местах работы, у родственников и друзей в местах вашего постоянного проживания.
– Подождите.
У Люси созрел вопрос.
– Так, что же получается. Мы должны будем, потом всю оставшуюся жизнь врать своим реальным супругам, о том, где мы были и что делали весь этот месяц. Меня это не устраивает, и думаю остальных тоже. А фотографии. Я показываю своему мужу, как я на юбилее с другим своим мужем. Бред какой-то. Да он меня убьет просто. Он же итальянец.
– Да. Поддержал её Константин.
– Мне тоже совсем не всё равно, что я буду рассказывать своей семье об этом месяце. Ведь уехал то я подписывать контракт. Уже обман наклёвывается.
Камчаткин стушевался. Это было впервые, когда я его видел в состоянии отсутствия ответов. Он просто не знал что сказать.
Но опять я его недооценил.
Он, успокоившись, произнес:
– В моей компетенции сообщить вам, что этот вопрос тоже решён и проблем у вас, в ваших семьях не будет.
– Конкретику же, вам доложит координатор по вашим личным связям.
– Леночка, будь так добра, пригласи, пожалуйста, Феликса.
Она взяла телефонную трубку и практически сразу её положила на место, набрав номер и произнеся всего пару слов.
И тут же в дверь позвонили.
Вошел человек, которого я видел ещё в Лондоне. Он был одет не по-деловому, а в шортах, и какой-то гавайке, и производил впечатление обыкновенного туриста.
– Я есть Феликс. Начал он с ужасным акцентом и на ломанном русском.
Дальше привожу его речь на нормальном русском языке, так как его реальная речь очень нас повеселила и даже отвлекла от сложности проблемы. Хотя нет, пусть будет, как было на самом деле.
– Ваша координатор приват связь.
Мы все просто грохнули. Наши приватные связи. Ангел-хранитель.
Он стоял и часто моргал, и не понимал, почему мы смеёмся.
Камчаткин обратился к нему по-французски. И я уловил только: – делай свою работу.
Феликс продолжил:
– Мы иметь модель.
Снова сплошной хохот с нашей стороны.
Он улыбнулся, но продолжил.
– Вы приезжать домой как супермен, как герой. И рассказать, что вас мучить и заставлять быть слуга целый месяц КЭЙ ДЖИ БИ.
Тут мы уже не могли себя сдержать и выключились минут на десять. Борис даже сполз от хохота со своего кресла. Евгений жестом показывал, что ещё попить чего-нибудь, но тоже не мог остановить этот смех.
И только когда пришла девушка из сервиса, прикатив на столике напитки. Мы немного успокоились.
Костя сказал: – КГБ, герои, понятно. Но как мы выпутались?
Феликс отвечал: – Они вас спасать против СИ АЙ ЭЙ, спасать иностранцы.
Он указал на меня и Люсю.
– Вы помогать родина. Вы – герой.
И он указал на Женю и Константина.
Феликс продолжил: – Это есть правда. Мы есть КЭЙ ДЖИ БИ союз СИ АЙ ЭЙ. Все есть правда. Вы – герой.
– Вопросы есть?
Это уже Камчаткин.
–Нет, вопросов нет. Мы – герои. Все понятно.
Сказал с усмешкой Борис.
А Евгений подытожил: – Значит никакого вранья, сознаемся по полной программе и рассказываем всё, как есть. А как весь этот месяц? Я уже неделю не звоню. «Мои», наверное, с ума сходят. А тут ещё три недели. Как с этим?
Камчаткин жестом показал Феликсу, что тот свободен.
И продолжил:
– Вся операция должна быть закончена через двадцать шесть дней.
Всё это время в местах вашего проживания, вашим семьям и самым близким людям будут сообщать о возникших у вас сложностях со связью или переносом сроков. Компетентные организации и заслуживающие доверия люди. В зависимости от ситуации каждого. Вашему супругу, Людмила, будут посылать открытки. Вы же на курорте, в отпуске. А вашей жене – он указал на меня, позвонят и передадут от вас, что вы задерживаетесь. У вас неотложные дела.
Все полностью под контролем.
А через две недели начнут появляться первые сообщения в прессе, и там вы уже сами сможете связаться со всеми с кем пожелаете, и рассказать им правду. Естественно, только после консультаций с нами.
– Надеюсь с этим вопросом покончено?
Никто не возражал.
– Так вот. Продолжил Камчаткин.
Вся операция должна быть закончена через двадцать шесть дней.
Поэтому у вас есть ровно шесть дней, что бы подготовиться к ней.
Для этого мы и пригласили вас всех в этот прекрасный город. В этом отеле вы будете жить, общаться между собой и заниматься с нашими инструкторами, то есть с вашими «супругами».
Здесь ласковое море, прекрасная солнечная погода и отличный сервис.
– Отлично. Вы все продумали и ко всему готовы.
Встал со своего дивана Евгений.
– Я, как кадровый военный, могу допустить, что цели ваши именно таковы, какими вы их преподносите. Потому, что оружие – это очень серьезно. И каким-то проходимцам, даже очень богатым и умным проходимцам не под силу заниматься такими вопросами. И оглядываясь в прошлое, суммируя его с информацией о текущем моменте, я могу считать достоверной вашу информацию о ваших приоритетах и движущих вами убеждениях.
Полагаю, что вопросы нашей безопасности, и во время акции, и после неё, вы тоже предусмотрели. Я бы хотел это обсудить с кем-то конкретно. А потом рассказать своим друзьям.
Камчаткин только утвердительно кивнул ему в ответ.
И тут заговорил Константин:
– А каковы наши гарантии, того, что вы, не использовав нас и в этот, второй раз, не станете оставлять нас в покое, а надумаете когда-нибудь что-нибудь ещё.
Снова Камчаткин кивнул, но теперь это значило, что он понял вопрос. Он подал какой-то знак Леночке и начал говорить:
– Все очень просто. Именно потому, что нынешняя ситуация уникальна. Вы действительно собираетесь на своё двадцатипятилетние выпуска из школы. Вы не знаете ничего из того что, в действительности там происходит, и что будет реально происходить во время вашего там присутствия.
И потом, не нужно много читать детективных и шпионских романов. Вы просто вообразили себя шпионами. Нет, вы не шпионы, и вы в шпионы не годитесь.
Ваши услуги нужны только в этой конкретной ситуации. И именно потому, что такая ситуация существует. Что все так совпало. Именно вы участвовали двадцать семь лет назад в этой первой истории. И именно эта же история повторяется и сейчас. И у вас юбилей в школе.
А мы заранее ко всему к этому подготовились.
Вы можете себе представить другую такую ситуацию, когда бы ваши услуги, именно эти услуги, которые вы оказываете нам сейчас, были востребованы снова?
Мы не можем. Поэтому нет никакого смысла говорить о гарантиях. Ситуация уникальна. И самой главной гарантией исключения дальнейшего нашего с вами сотрудничества является полная неправдоподобность возникновения такой же ситуации в будущем.
Но небольшие гарантии мы вам все-таки предоставим. С каждым из вас будет составлен контракт.
Контракт, в котором, оговорены все условия нашего сотрудничества, включая сроки действия и обязательства сторон. Наш адвокат готов обсудить с вами любые ваши предложения по поводу этих контрактов.
Естественно в каждом контракте будет оговорена и сумма гонорара.
– Так, вот с этого места, пожалуйста, поподробнее.
Это уже Борис. И было не понятно, шутит он или говорит серьезно.
– Разумеется. Ответил Камчаткин.
– Но только этот вопрос будет решаться с каждым индивидуально.
Мы не пытаемся на этом экономить. А считаем, что это право каждого, обсуждать денежные и юридические вопросы индивидуально со специалистом. А не на комсомольском собрании. Если вы это имели в виду Борис.
Борис довольный, утвердительно кивнул.
И все накладные расходы, разумеется за наш счет.
У вас остаются эти карточки на весь период нашего проекта.
Молчала только Люся. И честно я не ожидал от неё такого вопроса. Но он, тем не менее, прозвучал:
– А что вы будете предпринимать, если в это же самое время, там будут действовать разведки каких-нибудь государств. Ну, например поддерживающих создание этого оружия, или других, которые тоже будут пытаться мешать его созданию. Сейчас же все про всех, и всё знают. А разведкам только дай тему. Меня очень беспокоят израильтяне – они везде суют свой нос. И англичане – тем тоже до всего есть дело. Про американцев и русских я вообще молчу. Наверняка они там уже не один окоп вырыли.
Все молча смотрели на Люсю. Но никто не улыбался. Все понимали, что она права.
И тогда Камчаткин снова встал.
– Мы допускаем такую возможность. Но с тремя разведками, из тех, которые вы перечислили, мы согласовываем свои планы и проекты. А четвёртую, мы обязаны ставить в известность о готовящихся акциях. Именно сегодня наши службы это провели. В ближайшие дни мы получим ответ, и это будет последней вехой на пути отдачи приказа о начале акции.
Теперь уже у меня возник вопрос.
– Получается, что и обратная связь тоже обязательно произойдет. Спецслужбы тех стран, где мы сейчас живем, получат информацию о нашем участии в этой вашей операции.
– Это очень плохо. Это опять лишний повод для короткого поводка. Какими бы демократичными не были наши страны.
– Есть у вас для этого решение?
Да, вот к этому они готовы не были. И мне показалось, что появилась возможность все-таки из этого всего выкрутиться.
Но я опять ошибся.
Марат Камчаткин, поразмышляв несколько мгновений, ответил мне:
– Я обязательно свяжусь по этому поводу с руководством. И уже завтра мы доложим вам о результатах.
Больше вопросов не последовало. Сказывалась общая усталость и напряженность.
Камчаткин, попрощавшись, удалился вместе со своими коллегами.
А Борис направился к бару.
Все, что необходимо.
Если секретные местные службы будут вас проверять. А они, разумеется, будут это делать. Мы к этому готовы. То ваши данные, они, что называется – абсолютно правдивы и легко проверяемы. О наших сотрудниках мы также позаботимся должным образом.
Естественно мы все финансируем и обеспечиваем вам соответствующее прикрытие в ваших семьях, местах работы, у родственников и друзей в местах вашего постоянного проживания.
– Подождите.
У Люси созрел вопрос.
– Так, что же получается. Мы должны будем, потом всю оставшуюся жизнь врать своим реальным супругам, о том, где мы были и что делали весь этот месяц. Меня это не устраивает, и думаю остальных тоже. А фотографии. Я показываю своему мужу, как я на юбилее с другим своим мужем. Бред какой-то. Да он меня убьет просто. Он же итальянец.
– Да. Поддержал её Константин.
– Мне тоже совсем не всё равно, что я буду рассказывать своей семье об этом месяце. Ведь уехал то я подписывать контракт. Уже обман наклёвывается.
Камчаткин стушевался. Это было впервые, когда я его видел в состоянии отсутствия ответов. Он просто не знал что сказать.
Но опять я его недооценил.
Он, успокоившись, произнес:
– В моей компетенции сообщить вам, что этот вопрос тоже решён и проблем у вас, в ваших семьях не будет.
– Конкретику же, вам доложит координатор по вашим личным связям.
– Леночка, будь так добра, пригласи, пожалуйста, Феликса.
Она взяла телефонную трубку и практически сразу её положила на место, набрав номер и произнеся всего пару слов.
И тут же в дверь позвонили.
Вошел человек, которого я видел ещё в Лондоне. Он был одет не по-деловому, а в шортах, и какой-то гавайке, и производил впечатление обыкновенного туриста.
– Я есть Феликс. Начал он с ужасным акцентом и на ломанном русском.
Дальше привожу его речь на нормальном русском языке, так как его реальная речь очень нас повеселила и даже отвлекла от сложности проблемы. Хотя нет, пусть будет, как было на самом деле.
– Ваша координатор приват связь.
Мы все просто грохнули. Наши приватные связи. Ангел-хранитель.
Он стоял и часто моргал, и не понимал, почему мы смеёмся.
Камчаткин обратился к нему по-французски. И я уловил только: – делай свою работу.
Феликс продолжил:
– Мы иметь модель.
Снова сплошной хохот с нашей стороны.
Он улыбнулся, но продолжил.
– Вы приезжать домой как супермен, как герой. И рассказать, что вас мучить и заставлять быть слуга целый месяц КЭЙ ДЖИ БИ.
Тут мы уже не могли себя сдержать и выключились минут на десять. Борис даже сполз от хохота со своего кресла. Евгений жестом показывал, что ещё попить чего-нибудь, но тоже не мог остановить этот смех.
И только когда пришла девушка из сервиса, прикатив на столике напитки. Мы немного успокоились.
Костя сказал: – КГБ, герои, понятно. Но как мы выпутались?
Феликс отвечал: – Они вас спасать против СИ АЙ ЭЙ, спасать иностранцы.
Он указал на меня и Люсю.
– Вы помогать родина. Вы – герой.
И он указал на Женю и Константина.
Феликс продолжил: – Это есть правда. Мы есть КЭЙ ДЖИ БИ союз СИ АЙ ЭЙ. Все есть правда. Вы – герой.
– Вопросы есть?
Это уже Камчаткин.
–Нет, вопросов нет. Мы – герои. Все понятно.
Сказал с усмешкой Борис.
А Евгений подытожил: – Значит никакого вранья, сознаемся по полной программе и рассказываем всё, как есть. А как весь этот месяц? Я уже неделю не звоню. «Мои», наверное, с ума сходят. А тут ещё три недели. Как с этим?
Камчаткин жестом показал Феликсу, что тот свободен.
И продолжил:
– Вся операция должна быть закончена через двадцать шесть дней.
Всё это время в местах вашего проживания, вашим семьям и самым близким людям будут сообщать о возникших у вас сложностях со связью или переносом сроков. Компетентные организации и заслуживающие доверия люди. В зависимости от ситуации каждого. Вашему супругу, Людмила, будут посылать открытки. Вы же на курорте, в отпуске. А вашей жене – он указал на меня, позвонят и передадут от вас, что вы задерживаетесь. У вас неотложные дела.
Все полностью под контролем.
А через две недели начнут появляться первые сообщения в прессе, и там вы уже сами сможете связаться со всеми с кем пожелаете, и рассказать им правду. Естественно, только после консультаций с нами.
– Надеюсь с этим вопросом покончено?
Никто не возражал.
– Так вот. Продолжил Камчаткин.
Вся операция должна быть закончена через двадцать шесть дней.
Поэтому у вас есть ровно шесть дней, что бы подготовиться к ней.
Для этого мы и пригласили вас всех в этот прекрасный город. В этом отеле вы будете жить, общаться между собой и заниматься с нашими инструкторами, то есть с вашими «супругами».
Здесь ласковое море, прекрасная солнечная погода и отличный сервис.
– Отлично. Вы все продумали и ко всему готовы.
Встал со своего дивана Евгений.
– Я, как кадровый военный, могу допустить, что цели ваши именно таковы, какими вы их преподносите. Потому, что оружие – это очень серьезно. И каким-то проходимцам, даже очень богатым и умным проходимцам не под силу заниматься такими вопросами. И оглядываясь в прошлое, суммируя его с информацией о текущем моменте, я могу считать достоверной вашу информацию о ваших приоритетах и движущих вами убеждениях.
Полагаю, что вопросы нашей безопасности, и во время акции, и после неё, вы тоже предусмотрели. Я бы хотел это обсудить с кем-то конкретно. А потом рассказать своим друзьям.
Камчаткин только утвердительно кивнул ему в ответ.
И тут заговорил Константин:
– А каковы наши гарантии, того, что вы, не использовав нас и в этот, второй раз, не станете оставлять нас в покое, а надумаете когда-нибудь что-нибудь ещё.
Снова Камчаткин кивнул, но теперь это значило, что он понял вопрос. Он подал какой-то знак Леночке и начал говорить:
– Все очень просто. Именно потому, что нынешняя ситуация уникальна. Вы действительно собираетесь на своё двадцатипятилетние выпуска из школы. Вы не знаете ничего из того что, в действительности там происходит, и что будет реально происходить во время вашего там присутствия.
И потом, не нужно много читать детективных и шпионских романов. Вы просто вообразили себя шпионами. Нет, вы не шпионы, и вы в шпионы не годитесь.
Ваши услуги нужны только в этой конкретной ситуации. И именно потому, что такая ситуация существует. Что все так совпало. Именно вы участвовали двадцать семь лет назад в этой первой истории. И именно эта же история повторяется и сейчас. И у вас юбилей в школе.
А мы заранее ко всему к этому подготовились.
Вы можете себе представить другую такую ситуацию, когда бы ваши услуги, именно эти услуги, которые вы оказываете нам сейчас, были востребованы снова?
Мы не можем. Поэтому нет никакого смысла говорить о гарантиях. Ситуация уникальна. И самой главной гарантией исключения дальнейшего нашего с вами сотрудничества является полная неправдоподобность возникновения такой же ситуации в будущем.
Но небольшие гарантии мы вам все-таки предоставим. С каждым из вас будет составлен контракт.
Контракт, в котором, оговорены все условия нашего сотрудничества, включая сроки действия и обязательства сторон. Наш адвокат готов обсудить с вами любые ваши предложения по поводу этих контрактов.
Естественно в каждом контракте будет оговорена и сумма гонорара.
– Так, вот с этого места, пожалуйста, поподробнее.
Это уже Борис. И было не понятно, шутит он или говорит серьезно.
– Разумеется. Ответил Камчаткин.
– Но только этот вопрос будет решаться с каждым индивидуально.
Мы не пытаемся на этом экономить. А считаем, что это право каждого, обсуждать денежные и юридические вопросы индивидуально со специалистом. А не на комсомольском собрании. Если вы это имели в виду Борис.
Борис довольный, утвердительно кивнул.
И все накладные расходы, разумеется за наш счет.
У вас остаются эти карточки на весь период нашего проекта.
Молчала только Люся. И честно я не ожидал от неё такого вопроса. Но он, тем не менее, прозвучал:
– А что вы будете предпринимать, если в это же самое время, там будут действовать разведки каких-нибудь государств. Ну, например поддерживающих создание этого оружия, или других, которые тоже будут пытаться мешать его созданию. Сейчас же все про всех, и всё знают. А разведкам только дай тему. Меня очень беспокоят израильтяне – они везде суют свой нос. И англичане – тем тоже до всего есть дело. Про американцев и русских я вообще молчу. Наверняка они там уже не один окоп вырыли.
Все молча смотрели на Люсю. Но никто не улыбался. Все понимали, что она права.
И тогда Камчаткин снова встал.
– Мы допускаем такую возможность. Но с тремя разведками, из тех, которые вы перечислили, мы согласовываем свои планы и проекты. А четвёртую, мы обязаны ставить в известность о готовящихся акциях. Именно сегодня наши службы это провели. В ближайшие дни мы получим ответ, и это будет последней вехой на пути отдачи приказа о начале акции.
Теперь уже у меня возник вопрос.
– Получается, что и обратная связь тоже обязательно произойдет. Спецслужбы тех стран, где мы сейчас живем, получат информацию о нашем участии в этой вашей операции.
– Это очень плохо. Это опять лишний повод для короткого поводка. Какими бы демократичными не были наши страны.
– Есть у вас для этого решение?
Да, вот к этому они готовы не были. И мне показалось, что появилась возможность все-таки из этого всего выкрутиться.
Но я опять ошибся.
Марат Камчаткин, поразмышляв несколько мгновений, ответил мне:
– Я обязательно свяжусь по этому поводу с руководством. И уже завтра мы доложим вам о результатах.
Больше вопросов не последовало. Сказывалась общая усталость и напряженность.
Камчаткин, попрощавшись, удалился вместе со своими коллегами.
А Борис направился к бару.
ГЛАВА 27. СНОВА НЕМНОГО ПОЯСНЕНИЙ
Конечно, я не мог предпринять ничего, более-менее серьезного, что бы остановить всю эту историю. Я имею в виду то, зачем я летел в Дубай вместе с Маратом Камчаткиным.
Ну что я мог предпринять. Мог отправить письма своим коллегам в несколько мировых печатных изданий и нескольким журналистам на телевидение. Но, скорее всего их материалы просто не пустили бы в эфир.
А бульвар и остальная желтая пресса и так захлебывается от ежедневных сенсаций и скандалов. Не было бы никакого эффекта.
Я мог бы попросить своих друзей навести справки об этой организации, которую представляет Марат Камчаткин.
Да, я так и сделаю. И сопоставлю то, что он говорит мне и то, что покажет мое маленькое расследование. Тогда у меня появятся основания для собственных действий. Или нужно будет искать дальнейшие возможности для прекращения этой истории, или будет понятно, как вести себя, что бы не получить нежелательных последствий.
И ещё нужно решить, что и как, в случае фатальности нашего участия в этой истории. Нашего участия – это участие моих одноклассников. Потому, что все складывается так, что они уже тоже вовлечены во все это действо. Так вот, нужно решить, что если этого не изменить, то как, во всяком случае, максимально обезопасить себя и своих друзей от мыслимых и не мыслимых неприятностей.
Потому, что неприятности, они приходят тогда, когда их не ожидаешь, и тем болеё, когда к ним не готов. А эффект производят – цепной реакции. Стоит только начать.
Нужно быть готовым к неприятностям. Не настраиваться на них, а просто быть к ним готовым.
Вот такая стратегия, например.
Мы участвуем в каком-то действии. И это действие чревато различными опасными ситуациями, как во время самого действия, так и по окончании его. У нас нет союзников. Но нет и явных противников. Есть соседняя армия, с которой мы как бы выступаем единым фронтом. И у них свое командование и свои цели.
Поэтому, мы должны принимать участие, в этих боевых действиях выполняя свои цели, и добиваться их средствами, которые имеются в нашем распоряжении.
Что мы имеем.
Начну с себя. Несколько влиятельных знакомых в Европе, контакты в журналистской среде и мобильность. Аналитические способности и богатый журналистский опыт. Вот и все.
Значит, буду аналитиком.
Евгений.
Старший офицер на действительной службе. Но врач. Значит присяга, клятва Гиппократа и все в этом духе. Правда, стоит вспомнить о его моральных качествах.
Тогда, в первый раз. Когда мы и не догадывались, о том, в чем участвуем. Женя проявил себя как благородный рыцарь.
Мы все были немного рассержены на «новенькую». Она крутила и вертела всеми в классе, ни с кем особенно не сближаясь. Константина это просто бесило. Он всегда получал особенное внимание от девчонок. Мы с Борисом были раздосадованы. Да, интересная. Да, вызывающая внешность. Но к ней никак не подступиться. Женя как-то замкнулся. Да и среди девчонок, тоже росло напряжение. Люся, так страшно начала нервничать. Ладно, когда она поделилась вниманием к себе, ну на неделю. А тут пошла вторая, третья и ситуация не нормализуется, а только усугубляется. Она, эта «новенькая», во всех сферах нашей повседневной жизни вышла на первые позиции, и сидела там, свесив свои длинные ножки. Большинство же просто роптало в перерывах между постоянными её триумфами.
И вот мы решили утроить ей выволочку. Как-то после её тренировки мы дождались в одном из дворов, на её пути домой. Она шла не одна, а с этим своим старшеклассником. Темнело. И когда мы четверо вышли из подъезда прямо на их пути, они конечно остановились. Да, времена были такие, что подобные встречи были не редкость.
Борис сказал:
– Эй, «длинный», иди отсюда. Мы её одноклассники и просто хотим поговорить.
На удивление, он молча отошел шагов на двадцать и присел на что-то.
Мы подошли к ней вплотную и как бы обступили её со всех сторон. Были немножко на взводе, от самой ситуации.
– Ты что вообще о себе возомнила?
Первым начал Константин.
– Какого черта, ты перед всеми вертишь хвостом и даже этот твой «длинный» только сопровождает тебя.
– Ты, что думаешь, попрыгаешь тут, и укатишь, а мы тут по тебе вздыхать будем, что ли?
– Скажи нам, если ты скоро уедешь, то мы будем к тебе относиться как к временному человеку. А если ты, здесь надолго, то в нашем классе так вести себя нельзя. Ты или с нами или сама по себе.
– Выбирай или мы устроим тебе проблемы.
Я не помню, конкретно, кто, что говорил. И за точность формулировок, тоже не ручаюсь. Но смысл наших к ней претензий был высказан очень жестко и требовательно.
А она молчала.
Костя подошел к ней ещё ближе и так, слегка, ладошкой подтолкнул её в плечо.
Ну что я мог предпринять. Мог отправить письма своим коллегам в несколько мировых печатных изданий и нескольким журналистам на телевидение. Но, скорее всего их материалы просто не пустили бы в эфир.
А бульвар и остальная желтая пресса и так захлебывается от ежедневных сенсаций и скандалов. Не было бы никакого эффекта.
Я мог бы попросить своих друзей навести справки об этой организации, которую представляет Марат Камчаткин.
Да, я так и сделаю. И сопоставлю то, что он говорит мне и то, что покажет мое маленькое расследование. Тогда у меня появятся основания для собственных действий. Или нужно будет искать дальнейшие возможности для прекращения этой истории, или будет понятно, как вести себя, что бы не получить нежелательных последствий.
И ещё нужно решить, что и как, в случае фатальности нашего участия в этой истории. Нашего участия – это участие моих одноклассников. Потому, что все складывается так, что они уже тоже вовлечены во все это действо. Так вот, нужно решить, что если этого не изменить, то как, во всяком случае, максимально обезопасить себя и своих друзей от мыслимых и не мыслимых неприятностей.
Потому, что неприятности, они приходят тогда, когда их не ожидаешь, и тем болеё, когда к ним не готов. А эффект производят – цепной реакции. Стоит только начать.
Нужно быть готовым к неприятностям. Не настраиваться на них, а просто быть к ним готовым.
Вот такая стратегия, например.
Мы участвуем в каком-то действии. И это действие чревато различными опасными ситуациями, как во время самого действия, так и по окончании его. У нас нет союзников. Но нет и явных противников. Есть соседняя армия, с которой мы как бы выступаем единым фронтом. И у них свое командование и свои цели.
Поэтому, мы должны принимать участие, в этих боевых действиях выполняя свои цели, и добиваться их средствами, которые имеются в нашем распоряжении.
Что мы имеем.
Начну с себя. Несколько влиятельных знакомых в Европе, контакты в журналистской среде и мобильность. Аналитические способности и богатый журналистский опыт. Вот и все.
Значит, буду аналитиком.
Евгений.
Старший офицер на действительной службе. Но врач. Значит присяга, клятва Гиппократа и все в этом духе. Правда, стоит вспомнить о его моральных качествах.
Тогда, в первый раз. Когда мы и не догадывались, о том, в чем участвуем. Женя проявил себя как благородный рыцарь.
Мы все были немного рассержены на «новенькую». Она крутила и вертела всеми в классе, ни с кем особенно не сближаясь. Константина это просто бесило. Он всегда получал особенное внимание от девчонок. Мы с Борисом были раздосадованы. Да, интересная. Да, вызывающая внешность. Но к ней никак не подступиться. Женя как-то замкнулся. Да и среди девчонок, тоже росло напряжение. Люся, так страшно начала нервничать. Ладно, когда она поделилась вниманием к себе, ну на неделю. А тут пошла вторая, третья и ситуация не нормализуется, а только усугубляется. Она, эта «новенькая», во всех сферах нашей повседневной жизни вышла на первые позиции, и сидела там, свесив свои длинные ножки. Большинство же просто роптало в перерывах между постоянными её триумфами.
И вот мы решили утроить ей выволочку. Как-то после её тренировки мы дождались в одном из дворов, на её пути домой. Она шла не одна, а с этим своим старшеклассником. Темнело. И когда мы четверо вышли из подъезда прямо на их пути, они конечно остановились. Да, времена были такие, что подобные встречи были не редкость.
Борис сказал:
– Эй, «длинный», иди отсюда. Мы её одноклассники и просто хотим поговорить.
На удивление, он молча отошел шагов на двадцать и присел на что-то.
Мы подошли к ней вплотную и как бы обступили её со всех сторон. Были немножко на взводе, от самой ситуации.
– Ты что вообще о себе возомнила?
Первым начал Константин.
– Какого черта, ты перед всеми вертишь хвостом и даже этот твой «длинный» только сопровождает тебя.
– Ты, что думаешь, попрыгаешь тут, и укатишь, а мы тут по тебе вздыхать будем, что ли?
– Скажи нам, если ты скоро уедешь, то мы будем к тебе относиться как к временному человеку. А если ты, здесь надолго, то в нашем классе так вести себя нельзя. Ты или с нами или сама по себе.
– Выбирай или мы устроим тебе проблемы.
Я не помню, конкретно, кто, что говорил. И за точность формулировок, тоже не ручаюсь. Но смысл наших к ней претензий был высказан очень жестко и требовательно.
А она молчала.
Костя подошел к ней ещё ближе и так, слегка, ладошкой подтолкнул её в плечо.