Страница:
Прекрасное предложение, не правда ли? Но 1924-ый год. НЭП В городах и селах начался ремонт давно не ремонтировавшихся храмов. [15]
Для восстановления и исправления кремлевских храмов в Москве, "пострадавших во время междоусобной брани". Собор еще 17-го ноября, 1917-го года постановил провести во всех церквах России 5-7-го января 1918-го года тарелочный сбор. Кроме этого. Собор постановил устроить с этой же целью Всероссийский сбор пожертвований по подписным листам. [16] Ощутимыми оказались и усилия московского купеческого общества, собравшего и пожертвовавшего десятки тысяч рублей на восстановление Кремля, поврежденного во время революционных событий. [17]
Но попытка эта не имела успеха, потому что Кремль в эти дни уже стал недоступен для церковных людей.
В 1924-ом году начался повсеместный ремонт храмов на нэповские средства [18] у Церкви к этому времени все основные ценности и Средства были изъяты). Но и тут не обошлось без "курьезов". Согласно договору о пользовании церковными зданиями и утварью (остающимися государственной собственностью), церковный Приход обязан был гарантировать оплату и осуществление необходимого ремонта, в противном случае его лишали права пользования храмом.
Но на практике отдельные должностные лица под различными неправомерными предлогами отказывали религиозным объединениям в проведении ремонта молитвенных зданий. [19] Хотя это и собственность государства, но собственность чуждая ему, и чем быстрее храм развалится или придет в аварийное состояние, тем лучше. Будет лишний повод его закрыть
К 1-му ноября 1925-го года оставалось уже только 21. 424 действующих храма. [20]
В том и в 1926-ом году многие храмы насильно отнимали у православных и передавали обновленцам, переживавшим в это время бум фаворитизма.
В Туркменской республике, во Владивостоке, в Кубано-Черноморской области, главным образом в Армавире, в Верхйе-Удинске, Бурятской республике, в Лукояновском уезде Нижегородской губернии, в г. Боровичах Новгородской губернии, договоры с группами верующих по разным поводам были расторгнуты и храмы переданы небольшим группам обновленцев, тогда как подавляющая масса местного населения принадлежала к староправославной вере - православные были лишены возможности удовлетворять свои религиозные потребности. [21]
Такое же положение было и во многих других местах (г. Демьяновск Новгородской губ., с. Рассказово Тамбовской губ., с. Сословина Козловского уезда Тамбовской губ.. Городищи Пензенской губ., станицы Кубанской области: Поковическая. Покровская. Дмитровская и др.. г. Пермь, г. Козлов, пос. Дризна Орехово-Зуевского уезда. Владивосток). Даже в Москве были такие случаи.
В результате подобной государственной политики обновленцам принадлежало на 1-ое октября 1925-го года 16 тысяч храмов. Но в конце 1927-го года, в 84 епархиях из 28.743 церквей обновленческому Синоду принадлежало всего лишь 6.245 приходов. Правда, у них было 143 епископа и 10.815 священников. [22]
Несмотря на явное противоречие с действительностью, атеисты продолжают утверждать, что храмы закрывались только по требованию трудящихся.
"Да, по требованию трудящихся в период 1923 - 1927-го гг. был закрыт ряд храмов, по преимуществу в городах. Правительство закрывало храм лишь в тех случаях, когда имелось законное требование большинства трудящихся". [23]
Ложь. Мы приводили факты грубейшего администрирования в этом вопросе.
1928-ой год. "Тихоновской" Церкви принадлежали уже менее 40 тысяч приходов. [24] Сильнейшая волна массового закрытия храмов (и вообще культовых зданий) прокатилась в 1928 - 1929-ом годах. [25]
Но большевиков тоже надо понять. Не могли же они мириться с положением, когда в "их" атеистической, как им виделось, стране все еще существовал сильный "клерикальный" элемент:
десятки тысяч храмов,
около 500 монастырей,
350 тысяч духовенства,
около 120 тысяч монахов,
около 1 миллиона церковного актива,
около 7 миллионов сектантов. [26]
И в 1929-ом году городским советам "было предложено" более энергично проводить в жизнь "постановления избирателей о закрытии церквей", синагог, молелен и пр. [27]
В то же время прокатилась волна снятия церковных колоколов для нужд индустриализации и коллективизации.
Многие "революционеры", начинали организацию артелей со снятия колоколов с церквей. [28]
По всему Союзу (Воронеж, Свердловск, Ульяновск, Калуга, Артемовск, Самара, Архангельск, Москва, Ленинград и т.д.) прокатилась и была "успешно" завершена кампания по сдаче храмовых колоколов в фонд индустриализации, и механизации сельского хозяйства. [29]
"Воля народная" вначале потребовала запретить колокольный звон, затем - конфисковать колокола. Колокол немецкой евангелической церкви в Тифлисе был, например, торжественно передан на переплавку для сооружения обезьяньей клетки в зоопарке. [30]
Коллективизация. Гигантская кампания по закрытию храмов была развернута, прежде всего на селе. "Союз безбожников" мобилизовал для этого профсоюзные и партийные организации, дома культуры и производственные комитеты.
Собрание подписей для закрытия церкви разрешалось, собрание же подписей против закрытия рассматривалось и наказывалось как контрреволюция. [31]
"Правда" 16-го марта 1930-го года писала о том, что некоторые сельские советы ленинградской области начали коллективизацию с решения закрыть храмы. [32]
Местные газеты "Терская правда", "Ленинская правда". "Борьба", "Северный рабочий" и другие приводили в то время случаи администрирования, грубостей по отношению к духовенству, игнорирования воли верующих, неоправданных закрытий церквей и уничтожения церковных предметов. Назывались конкретные виновники. [33]
14-го марта 1930-го года ЦК ВКП(б) в постановлении о борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении "раскритиковал" якобы недопустимые отклонения от партийной линии в борьбе с "религиозными предрассудками", и прежде всего - административное закрытие храмов без согласия подавляющего большинства сельского верующего населения Пункт 7 резолюции ЦК даже предостерегал "В случае оскорбления религиозного чувства крестьян и крестьянок виновные будут привлекаться к суровой ответственности". [34] Никто, конечно, к ответственности не привлекался, хотя произвол продолжался
Опасаясь противодействия крестьян в период коллективизации, большевики на бумаге разделяли их справедливые желания и "требовали" решительно прекратить практику закрытия церквей в административном порядке, [35] но решение ЦК по церковному вопросу так и осталось пустым звуком. Процесс закрытия храмов административным путем продолжался.
Массовое закрытие церквей в 1930-ом году происходило в обстановке грубого насилия, что нашел нужным выступить Сталин в статье "Головокружение от успехов". На некоторое время закрытие было приостановлено. Однако с 1932-го года вновь началось массовое закрытие церквей вопреки желанию верующих. Особенно разнузданный характер принял этот процесс в годы ежовщины (1937 - 1939-ом гг.). В огромных городах с миллионным населением не осталось ни одной церкви - например, в Ростове-на-Дону, в Баку - в других городах оставлены были по одной небольшой церквушке типа часовни - в Новосибирске, и Ташкенте и в других городах. [36]
К 1932-году число действующих храмов (по сравнению со временем до революции) сократилось вдвое, [37] т.е. в России осталось не более 28 тысяч храмов
1935-ый год. Снова резко сократилось число действующих храмов. Люди ходили в тот храм, который уцелел в их местности. Принадлежность храма к той или иной ориентации (обновленческой или ортодоксальной) определялась случайными факторами. Мало кто думал в то время о церковных разногласиях. Уцелевшему духовенству было не до теоретических споров... [38]
В июне 1935-го года был закрыт и вскоре снесен Вознесенский собор (обновленческий) в Ленинграде. [39] В следующем году закрыли лениградский храм Тихвинской иконы Божией Матери в Лесном.
Начало января 1938-го года. Сразу после отречения Н. Ф. Платонова началось новое наступление на Церковь. Закрывались обновленческие храмы. От всей обновленческой Ленинградской епархии остались лишь Спасо-Преображенский собор и храм Серафимовского кладбища.
"Весь этот разгром, - пишет А. Краснов, - был осуществлен, однако, исключительно административными методами: нам не известен ни одни случай ухода из Церкви кого-либо из прихожан". [40]
Не меньшему разгрому подверглись католики в Союзе. Если в 1936-ом году католических священников было около 50 человек и почти столько же храмов, то в 1937-ом году их осталось 10 (и 11 храмов), а в 1939-ом году в Союзе было только два католических храма. [41]
В 30-е годы между Москвой и Астраханью была только одна действующая православная Церковь - в Рязани.
Некоторые епархии оказались без единого храма. А епархия без храма не епархия. Фикция. Наше церковноначалие нашло "выход": оно присоединяло "епархии" без храмов к соседним. Так было с Марийской епархией, так было с Казанской.
Правда, во время войны, по причине резко обострившегося религиозного чувства, советская власть вынуждена была пойти на уступки и открыть некоторые храмы (в основном, в сельской местности), но это продолжалось недолго.
И если за 1944-ый год, допустим, по всему Союзу было открыто более 200 церквей, как утверждал митрополит Алексий перед епископским Собором 21-го ноября 1944-го года, [42] то заслуга в этом не церковноначалия и не советской власти, а немцев. Многочисленные храмы, которые начали функционировать при немцах, закрывать было не тактично для власти.
При немцах были открыты церкви, стоявшие мертвыми памятниками 15 или более лет. [43]
В Одессе, например, до войны оставалась одна действующая церковь. Во время оккупации было открыто 19, [44] а по другим источникам - 30 храмов. [45] Правда, впоследствии коммунисты наверстали упущенное, сократив число действующих храмов до восьми.
В Киеве во время оккупации была открыта Киево-Печерская Лавра [46] Кроме того, были открыты два мужских и три женских монастыря и 26 храмов. [47]
Приблизительно такое же положение было и в других оккупированных областях. Поэтому относить заслуги в открытии храмов на счет государства просто несправедливо, как несправедливо утверждать, что ныне ходатайства об открытии храмов рассматриваются, л процесс открытия продолжается и будет продолжаться [48]
Христианский комитет защиты прав верующих в СССР в свое время приводил примеры г. Горького, г. Чкаловска. Где в течение многих лет ходатайства об открытии нового храма остаются без ответа властей.
1958-ой - 1964-ый годы - новая антирелигиозная волна. По всем городам и селам СССР как шквал прошло массовое закрытие церквей при гнусном поругании религиозных чувств верующего населения [49]
В 1960-ом году в Краснодаре закрыли деревянный Троицкий храм (XVIII в.), построенный без единого гвоздя. Впоследствии в этом памятнике архитектуры устроили спортзал.
То же самое было и в соседней. Днепропетровской области, в г Новомосковске. [50]
Закрывались храмы насильно, с удивительной жестокостью
Город Златоуст, 9-го марта 1960-го года. Вокзальная церковь В церкви после службы появились рабочие, приступили к разрушению На основании приказа министерства и постановления горкома Все предметы богослужебного обихода кощунственно свалили в грузовик Рухнул алтарь, в 4 часа дня все было кончено. [51]
Город Довликанов, Башкирской АССР. Август 1960 года. Местный райисполком принял решение о строительстве городского кинотеатра на месте молитвенного дома. О том, что молитвенный дом подлежит сносу, верующим даже не сообщили. Подготовка к разрушению храма проходила в тайне. И вот, в один прекрасный день группа активистов прибыла на место, вызвала председателя исполнительного органа Алексеева и, предъявив ему документ об изъятии молитвенного дома, стали постепенно вывозить имущество. В докладе на республиканской методической конференции тов Харчиков. один из руководителей научно-атеистической работы в городе, так описывал эту "операцию": "Они (т.е. верующие - В С.) при закрытии очень мешали, правда, удалось вывезти имущество в основном тихо, но последнюю автомашину вывозили с некоторыми затруднениями. Верующие активисты, более 60 человек, стали осаждать исполком райсовета с требованиями открыть церковь и каких только гадостей не говорили... [52] Впоследствии в этом храме разместили спортзал.
"Из-за отсутствия верующих" в Новгородской области, где до Революции колоколен было, что сосен в бору, при архиепископе Сергии (Голубцове) в 1960-ом году было закрыто 5 церквей, а в 1961-ом году - еще 7. [53]
Православное религиозное общество в г. Краснограде было одно из самых многочисленных и активных в Харьковской области В феврале 1962-го года Красноградский горисполком принял решение: молитвенный дом (единственный в городе) и сторожку, препятствующую, якобы, реконструкции города, снести. Снесли. Прошли годы, никакой реконструкции в этой части города нет и не предполагается. Вполне очевидно, что решение горисполкома, утвержденное, кстати, Харьковским облисполкомом, было только предлогом отнять у верующих молитвенный дом. [54]
Город Кяхта в Сибири. Конец ноября 1962-го года. Согнали к храму учеников индустриального техникума, сломали на дверях замок, ворвались внутрь, порубили и сожгли иконостас, закрасили белилами роспись храма. Народ возмутился. Были жертвы К 11 часам дня все было кончено и в храме устроили танцы Над входом в храм - вывеска - "Спортклуб индустриального техникума" [55]
Осенью 1962-го года по распоряжению горсовета г. Кирова была взорвана и свалена под откос р. Вятки Федоровская церковь. [56]
Село Малый Кардашин, Голопристанского района Херсонской области, 13-го февраля 1964-го года в 2 часа дня к Георгиевской церкви подкатили 50 автомашин, 4 трактора, 500 человек дружинников и милиции, 200 человек комсомольцев Руководители "мероприятием" были председатель райисполкома и секретарь райкома...
Начали рушить храм. Автогеном разрезали дверь, ворвались во внутрь, начали все ломать, утварь погрузили на машину Тракторами стянули купол. Тех, кто возмущался, насильно сажали в машины и увозили в лес. [57]
1964-ый год, г. Балта Молдавской ССР Было три храма и мужской монастырь. В течение года, несмотря на ожесточенное сопротивление населения, храмы закрыли. Почти половина жителей (верующие) лишена возможности отправлять свои религиозные потребности. [58]
С 1960-го по 1964-й годы в СССР против воли верующих было закрыто около 10 тысяч церквей"! [59] Хрущев пришел - закрыли 20.000 храмов, 69 монастырей, где было 30 000 духовенства! "Ушли" Хрущева - закрыли 8.000 храмов, 18 монастырей, где было около 10.000 духовенства.
К 1965-ому году две трети всех храмов, пять из восьми семинарий и около 60 мужских и женских монастырей были закрыты.
Большое число верующих, по существу, были лишены возможности удовлетворять свои религиозные потребности. В Ленинграде, например, в то время, согласно переписи, насчитывалось около четырех миллионов человек, лишь на два миллиона меньше, чем в Москве. Вряд ли в Ленинграде процент верующего населения меньше, чем в Москве Между тем, в Москве осталось 34 храма, что, конечно, также недостаточно, а в Ленинграде - всего восемь, вместо 20 храмов, как должно было бы быть применительно к московским условиям Если учесть, что два храма (Волкове кладбище и Богословское) небольшие помещения типа часовни, то станет ясным, что церкви эти не могут удовлетворять религиозную потребность ленинградцев.
Следует также упомянуть, что в Ленинграде имеются районы (по числу населения равные целым городам), в которых нет ни одного храма. Таковы, например, Московско-Нарвский район (Николо-Морской собор - ближайший храм - находится от Нарвских ворот на расстоянии 12 км.), Выборгский район (от лесного до Князь-Владимирского собора - 15 км.). Кировские острова (от Елагина Острова до Князь-Владимирского собора - 10 км.). На Васильевском острове имеется одна церковь (на Смоленском кладбище), однако населению от этого не легче, так как от набережной адмирала Макарова до Смоленского кладбища не менее 6 км.
Еще хуже обстоит дело с Ленинградской областью, где почти нет церквей. Отсутствуют действующие храмы в городах Петродворце, Пушкине, Сестрорецке и в других.
Верующие г. Колпино ездят в храм в Ленинград или в Тосно.
На протяжении бывшей Финляндской ж.д. (Ленинград-Зеленоградская), которая тянется на расстоянии более сотни километров, имеется один лишь действующий храм - Нерукотворного Образа Спасителя в Шуваловке. По Приморской линии (густо населенной) на протяжении 40 км. тоже один небольшой храм (на станции Лисий Нос).
Не отраднее и в Ярославле, где при почти миллионном населении до недавнего времени имелся лишь один крохотный храм типа часовни. В праздники к нему нельзя было подойти даже.
В городе Горьком (в самом городе) также долгое время не имелось ни одной церкви. Было лишь несколько храмов в пригородах.
Городские и районные Советы во всех этих городах буквально завалены заявлениями от групп верующих с просьбой об открытии храмов. Просьбы эти удовлетворить нетрудно, так как помещения бывших храмов большей частью совершенно непригодны для других целей, они пустуют и разрушаются (например, в городе Петродворец).
Однако на протяжении десятков лет местные органы власти отвечают на все такие просьбы и требования верующего населения категорическим отказом.
Более того, в 60-х годах имело место массовое закрытие храмов на Украине и в Белоруссии (не только без согласия населения, но лаже вопреки ожесточенному его сопротивлению). Вся Русская Церковь оплакивает потерю Киевских Пещер - колыбели христианства на Руси.
Почаевская Лавра (в Западной Украине) под угрозой закрытия. [60]
В приволжских степях, как и в Сибири, многие деревни находятся за сотни километров от храмов, народ остается без крещения, причастия, венчания и других таинств церковных; покойники остаются без отпевания, народ в целом - без наставления в вере. [61]
Процесс закрытия продолжается. Жизнь "обновляется".
"И ныне, когда приходится бывать в родном (селе) Текино, - пишет один автор, - я каждый раз вижу новое. Из трех церквей здесь не осталось ни одной действующей". [62]
Теперь у нас совершенно правомочно существует новый термин: закрытый храм. Нет, не потому закрытый, что время междуслужебное, а закрытый совсем, пустой. В нем уже не будет службы, пока советская власть у власти. Идет время, замок на двери ржавеет, ключ где-то от неупотребления тоже ржавеет, храм врастает в землю. Такая же участь ожидает тысячи других прекраснейших созданий человеческих рук.
Возвратить храм к жизни стоит неимоверных трудов. Почти невозможно. Вот один ("благополучный") случай.
При советской власти Преображенский храм в с. Бесово (бывшее Спаср-Поддетное) Каширского района закрывался трижды: дважды до Отечественной войны и третий раз - в 1963-ем году. В последний раз он был закрыт 9 месяцев. Около полугода был клубом. Были предложения использовать под склад. Жители села не успокоились. Ходатайствовали об открытии. Самое активное участие принимал староста храма. 28 (!) раз делегация верующих была у уполномоченного Совета Московской области Трушина. Отказ. Подали заявление в Верховный Совет. И только в этой последней инстанции решили удовлетворить просьбу жителей.
С тех пор начались репрессии по отношению к прихожанам. Председатель колхоза, милиционер, некто Сергей Нилыч, ветврач, и еще кое-кто из советских активистов начали ходить по домам и обманом, устрашениями и лестью добивались от людей согласия подписать ходатайство об изменении решения Верховного Совета.
- Несмотря на то, что есть разрешение на открытие храма, вы все же поставьте свою подпись под этим заявлением, что вы не желаете этого, что лучше его закрыть. В противном случае, - говорили они, - вас лишат пенсии, не дадут молока, выселят из деревни и т.д.
Случаев притеснения церковной двадцатки - не перечесть. Секретарь Каширского исполкома Севастьянова приехала в село и одной женщине из этого церковного актива прямо пригрозила, что если она не выйдет из двадцатки (Церковный совет в советских условиях), то лишится огорода. Не стоит объяснять, что значит огород, приусадебный участок, для сельского жителя.
Притеснения продолжались и когда начался ремонт храма, в здании появилась трещина. Решили ремонтировать. Но рабочих вызвали в местные органы власти и сказали:
- Как, вы ремонтируете храм? У вас, что другой работы нет?
- А нам все равно, где работать, - отвечали рабочие.
- Бросайте это дело, мы вам дадим работу со значительно большим заработком, - предложили им.
Предлагали даже наличные (а ведь это взятка!), только чтобы они не ремонтировали храм. К счастью, мастера оказались порядочными людьми.
Во время ремонта неприятности были у всех, кто какое-либо отношение имел к храму, даже рядовые верующие, прихожане.
Недавно усилиями той же Севастьяновой было запрещено обновить полы в храме. Пропал строительный материал, расторгнут договор с рабочими. И еще одна небезынтересная деталь, связанная с этим храмом.
- Крестины? - Нужно заявление от родителей (так велит Севастьянова).
Поставили в известность Трушина. Он обещал выяснить и все уладить.
Севастьянова:
- Нигде такого нет? - А у нас будет!
Одни храмы - светильники народные, оставлены посреди сел и деревень запертыми, без служб и пения. Другие, действующие, из которых по причине лишения священников всякой инициативы верующие люди выносят много хаотичного неведения и раздражения. Велик этот список и как много за ним скрывается рыданий, насилия и несправедливости.
В том, что действующих храмов при советской власти стало "в сотни раз меньше" атеисты видят показатель роста безбожия. [63]
Днепродзержинские атеисты, например, с гордостью говорят, что в городе нет (1963-ий год) действующих православных церквей. Этот факт преподносится как доказательство уменьшения числа верующих. Для антирелигиозной пропаганды он, конечно, подходит, но каждому ясно, что показатель-то липовый. [64]
В селах Меркулове и Прудища (Мценский район), приходская церковь во имя Иоанна Богослова была упразднена еще в 1925-ом году. Тем не менее, праздник в честь этого святого регулярно отмечается и в настоящее время, т.е. спустя полтора века. [65]
Давно ли крестьянские общества выделяли из своих угодий и наделов по 33 десятины под будущий храм или для учреждения при Прежней церкви лишнего причта, при этом настойчиво умоляли об этом церковное начальство, как об особой милости для себя? [66]
Теперь у этих людей отняли храм. Люди же не могут выделить надел для строительства нового храма, потому что земли-то у них надел и разрешения не получат, хотя тяга к храму в душах остается.
Вот и приходится ездить в храм за десятки, даже сотни километров.
Открытие родного закрытого храма трудно представить при самом богатом воображении. Но иллюзию эту верующие одного украинского района однажды пережили.
В один из весенних дней, - описывает корреспондент, - утреннюю тишину сел Гонятычи, Вербиж и Кагуив Николаевского района Львовской области нарушил звон колоколов. К давно закрытой церкви в Вербиж потянулись люди. Вскоре вся площадь была полна народу.
- Открывают храм Божий, - говорили в толпе.
Церкви в этих селах были закрыты больше десяти лет назад ("иссяк поток верующих", - утверждали атеисты). Но людям хотелось иметь свой храм. Это желание и собрало народ на площадь в Вербиже. Но звон оказался "пустым".
В настоящее время Русская Православная Церковь, состоящая из 76 епархий (более 70 архиереев), имеет около 7,5 тысяч храмов (и 16 монастырей), [67] согласно светским данным. Цифра наверняка завышена.
Если верить Э.И. Лисавцеву (надо думать осведомленному в этом вопросе), в настоящее время в нашей стране около 100 миллионов верующих, [68] из которых по меньшей мере 50 миллионов - православные. Таким образом, 1 храм приходится приблизительно на 7 тысяч прихожан (на десятки деревень, расположенных друг от друга иногда за несколько десятков километров), но атеисты считают, что число храмов соответствует потребностям верующих. [69] Куда же девать наше мнение?
Во время войны на территории, оккупированной гитлеровцами, действительно были случаи разрушения ими памятников истории и церковного зодчества.
Был разграблен дом-музей П. И. Чайковского в Клину, музей усадьба Л. Н. Толстого "Ясная Поляна", в сожженной Истре немцы уничтожили домик-музей А. П. Чехова, взорвали великолепный памятник архитектуры XVII века Ново-Иерусалимский монастырь. [70]
Кстати, люди, на глазах которых это происходило (взрыв в монастыре), говорят, что это было сделано не немцами, а советскими войсками: отступая, они взорвали склад боеприпасов, размещенный в монастыре.
"В 13 районах, бывших под оккупацией, фашисты уничтожили 42 церкви, среди них прекрасные образцы древнего русского зодчества". [71]
Церковный автор в книге "Правда о религии в России" пишет, что Русская Православная Церковь располагает сведениями о разрушении гитлеровскими войсками более 70 храмов в Московской, Тульской, Калининской и Смоленской областях.
Для восстановления и исправления кремлевских храмов в Москве, "пострадавших во время междоусобной брани". Собор еще 17-го ноября, 1917-го года постановил провести во всех церквах России 5-7-го января 1918-го года тарелочный сбор. Кроме этого. Собор постановил устроить с этой же целью Всероссийский сбор пожертвований по подписным листам. [16] Ощутимыми оказались и усилия московского купеческого общества, собравшего и пожертвовавшего десятки тысяч рублей на восстановление Кремля, поврежденного во время революционных событий. [17]
Но попытка эта не имела успеха, потому что Кремль в эти дни уже стал недоступен для церковных людей.
В 1924-ом году начался повсеместный ремонт храмов на нэповские средства [18] у Церкви к этому времени все основные ценности и Средства были изъяты). Но и тут не обошлось без "курьезов". Согласно договору о пользовании церковными зданиями и утварью (остающимися государственной собственностью), церковный Приход обязан был гарантировать оплату и осуществление необходимого ремонта, в противном случае его лишали права пользования храмом.
Но на практике отдельные должностные лица под различными неправомерными предлогами отказывали религиозным объединениям в проведении ремонта молитвенных зданий. [19] Хотя это и собственность государства, но собственность чуждая ему, и чем быстрее храм развалится или придет в аварийное состояние, тем лучше. Будет лишний повод его закрыть
К 1-му ноября 1925-го года оставалось уже только 21. 424 действующих храма. [20]
В том и в 1926-ом году многие храмы насильно отнимали у православных и передавали обновленцам, переживавшим в это время бум фаворитизма.
В Туркменской республике, во Владивостоке, в Кубано-Черноморской области, главным образом в Армавире, в Верхйе-Удинске, Бурятской республике, в Лукояновском уезде Нижегородской губернии, в г. Боровичах Новгородской губернии, договоры с группами верующих по разным поводам были расторгнуты и храмы переданы небольшим группам обновленцев, тогда как подавляющая масса местного населения принадлежала к староправославной вере - православные были лишены возможности удовлетворять свои религиозные потребности. [21]
Такое же положение было и во многих других местах (г. Демьяновск Новгородской губ., с. Рассказово Тамбовской губ., с. Сословина Козловского уезда Тамбовской губ.. Городищи Пензенской губ., станицы Кубанской области: Поковическая. Покровская. Дмитровская и др.. г. Пермь, г. Козлов, пос. Дризна Орехово-Зуевского уезда. Владивосток). Даже в Москве были такие случаи.
В результате подобной государственной политики обновленцам принадлежало на 1-ое октября 1925-го года 16 тысяч храмов. Но в конце 1927-го года, в 84 епархиях из 28.743 церквей обновленческому Синоду принадлежало всего лишь 6.245 приходов. Правда, у них было 143 епископа и 10.815 священников. [22]
Несмотря на явное противоречие с действительностью, атеисты продолжают утверждать, что храмы закрывались только по требованию трудящихся.
"Да, по требованию трудящихся в период 1923 - 1927-го гг. был закрыт ряд храмов, по преимуществу в городах. Правительство закрывало храм лишь в тех случаях, когда имелось законное требование большинства трудящихся". [23]
Ложь. Мы приводили факты грубейшего администрирования в этом вопросе.
1928-ой год. "Тихоновской" Церкви принадлежали уже менее 40 тысяч приходов. [24] Сильнейшая волна массового закрытия храмов (и вообще культовых зданий) прокатилась в 1928 - 1929-ом годах. [25]
Но большевиков тоже надо понять. Не могли же они мириться с положением, когда в "их" атеистической, как им виделось, стране все еще существовал сильный "клерикальный" элемент:
десятки тысяч храмов,
около 500 монастырей,
350 тысяч духовенства,
около 120 тысяч монахов,
около 1 миллиона церковного актива,
около 7 миллионов сектантов. [26]
И в 1929-ом году городским советам "было предложено" более энергично проводить в жизнь "постановления избирателей о закрытии церквей", синагог, молелен и пр. [27]
В то же время прокатилась волна снятия церковных колоколов для нужд индустриализации и коллективизации.
Многие "революционеры", начинали организацию артелей со снятия колоколов с церквей. [28]
По всему Союзу (Воронеж, Свердловск, Ульяновск, Калуга, Артемовск, Самара, Архангельск, Москва, Ленинград и т.д.) прокатилась и была "успешно" завершена кампания по сдаче храмовых колоколов в фонд индустриализации, и механизации сельского хозяйства. [29]
"Воля народная" вначале потребовала запретить колокольный звон, затем - конфисковать колокола. Колокол немецкой евангелической церкви в Тифлисе был, например, торжественно передан на переплавку для сооружения обезьяньей клетки в зоопарке. [30]
Коллективизация. Гигантская кампания по закрытию храмов была развернута, прежде всего на селе. "Союз безбожников" мобилизовал для этого профсоюзные и партийные организации, дома культуры и производственные комитеты.
Собрание подписей для закрытия церкви разрешалось, собрание же подписей против закрытия рассматривалось и наказывалось как контрреволюция. [31]
"Правда" 16-го марта 1930-го года писала о том, что некоторые сельские советы ленинградской области начали коллективизацию с решения закрыть храмы. [32]
Местные газеты "Терская правда", "Ленинская правда". "Борьба", "Северный рабочий" и другие приводили в то время случаи администрирования, грубостей по отношению к духовенству, игнорирования воли верующих, неоправданных закрытий церквей и уничтожения церковных предметов. Назывались конкретные виновники. [33]
14-го марта 1930-го года ЦК ВКП(б) в постановлении о борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении "раскритиковал" якобы недопустимые отклонения от партийной линии в борьбе с "религиозными предрассудками", и прежде всего - административное закрытие храмов без согласия подавляющего большинства сельского верующего населения Пункт 7 резолюции ЦК даже предостерегал "В случае оскорбления религиозного чувства крестьян и крестьянок виновные будут привлекаться к суровой ответственности". [34] Никто, конечно, к ответственности не привлекался, хотя произвол продолжался
Опасаясь противодействия крестьян в период коллективизации, большевики на бумаге разделяли их справедливые желания и "требовали" решительно прекратить практику закрытия церквей в административном порядке, [35] но решение ЦК по церковному вопросу так и осталось пустым звуком. Процесс закрытия храмов административным путем продолжался.
Массовое закрытие церквей в 1930-ом году происходило в обстановке грубого насилия, что нашел нужным выступить Сталин в статье "Головокружение от успехов". На некоторое время закрытие было приостановлено. Однако с 1932-го года вновь началось массовое закрытие церквей вопреки желанию верующих. Особенно разнузданный характер принял этот процесс в годы ежовщины (1937 - 1939-ом гг.). В огромных городах с миллионным населением не осталось ни одной церкви - например, в Ростове-на-Дону, в Баку - в других городах оставлены были по одной небольшой церквушке типа часовни - в Новосибирске, и Ташкенте и в других городах. [36]
К 1932-году число действующих храмов (по сравнению со временем до революции) сократилось вдвое, [37] т.е. в России осталось не более 28 тысяч храмов
1935-ый год. Снова резко сократилось число действующих храмов. Люди ходили в тот храм, который уцелел в их местности. Принадлежность храма к той или иной ориентации (обновленческой или ортодоксальной) определялась случайными факторами. Мало кто думал в то время о церковных разногласиях. Уцелевшему духовенству было не до теоретических споров... [38]
В июне 1935-го года был закрыт и вскоре снесен Вознесенский собор (обновленческий) в Ленинграде. [39] В следующем году закрыли лениградский храм Тихвинской иконы Божией Матери в Лесном.
Начало января 1938-го года. Сразу после отречения Н. Ф. Платонова началось новое наступление на Церковь. Закрывались обновленческие храмы. От всей обновленческой Ленинградской епархии остались лишь Спасо-Преображенский собор и храм Серафимовского кладбища.
"Весь этот разгром, - пишет А. Краснов, - был осуществлен, однако, исключительно административными методами: нам не известен ни одни случай ухода из Церкви кого-либо из прихожан". [40]
Не меньшему разгрому подверглись католики в Союзе. Если в 1936-ом году католических священников было около 50 человек и почти столько же храмов, то в 1937-ом году их осталось 10 (и 11 храмов), а в 1939-ом году в Союзе было только два католических храма. [41]
В 30-е годы между Москвой и Астраханью была только одна действующая православная Церковь - в Рязани.
Некоторые епархии оказались без единого храма. А епархия без храма не епархия. Фикция. Наше церковноначалие нашло "выход": оно присоединяло "епархии" без храмов к соседним. Так было с Марийской епархией, так было с Казанской.
Правда, во время войны, по причине резко обострившегося религиозного чувства, советская власть вынуждена была пойти на уступки и открыть некоторые храмы (в основном, в сельской местности), но это продолжалось недолго.
И если за 1944-ый год, допустим, по всему Союзу было открыто более 200 церквей, как утверждал митрополит Алексий перед епископским Собором 21-го ноября 1944-го года, [42] то заслуга в этом не церковноначалия и не советской власти, а немцев. Многочисленные храмы, которые начали функционировать при немцах, закрывать было не тактично для власти.
При немцах были открыты церкви, стоявшие мертвыми памятниками 15 или более лет. [43]
В Одессе, например, до войны оставалась одна действующая церковь. Во время оккупации было открыто 19, [44] а по другим источникам - 30 храмов. [45] Правда, впоследствии коммунисты наверстали упущенное, сократив число действующих храмов до восьми.
В Киеве во время оккупации была открыта Киево-Печерская Лавра [46] Кроме того, были открыты два мужских и три женских монастыря и 26 храмов. [47]
Приблизительно такое же положение было и в других оккупированных областях. Поэтому относить заслуги в открытии храмов на счет государства просто несправедливо, как несправедливо утверждать, что ныне ходатайства об открытии храмов рассматриваются, л процесс открытия продолжается и будет продолжаться [48]
Христианский комитет защиты прав верующих в СССР в свое время приводил примеры г. Горького, г. Чкаловска. Где в течение многих лет ходатайства об открытии нового храма остаются без ответа властей.
1958-ой - 1964-ый годы - новая антирелигиозная волна. По всем городам и селам СССР как шквал прошло массовое закрытие церквей при гнусном поругании религиозных чувств верующего населения [49]
В 1960-ом году в Краснодаре закрыли деревянный Троицкий храм (XVIII в.), построенный без единого гвоздя. Впоследствии в этом памятнике архитектуры устроили спортзал.
То же самое было и в соседней. Днепропетровской области, в г Новомосковске. [50]
Закрывались храмы насильно, с удивительной жестокостью
Город Златоуст, 9-го марта 1960-го года. Вокзальная церковь В церкви после службы появились рабочие, приступили к разрушению На основании приказа министерства и постановления горкома Все предметы богослужебного обихода кощунственно свалили в грузовик Рухнул алтарь, в 4 часа дня все было кончено. [51]
Город Довликанов, Башкирской АССР. Август 1960 года. Местный райисполком принял решение о строительстве городского кинотеатра на месте молитвенного дома. О том, что молитвенный дом подлежит сносу, верующим даже не сообщили. Подготовка к разрушению храма проходила в тайне. И вот, в один прекрасный день группа активистов прибыла на место, вызвала председателя исполнительного органа Алексеева и, предъявив ему документ об изъятии молитвенного дома, стали постепенно вывозить имущество. В докладе на республиканской методической конференции тов Харчиков. один из руководителей научно-атеистической работы в городе, так описывал эту "операцию": "Они (т.е. верующие - В С.) при закрытии очень мешали, правда, удалось вывезти имущество в основном тихо, но последнюю автомашину вывозили с некоторыми затруднениями. Верующие активисты, более 60 человек, стали осаждать исполком райсовета с требованиями открыть церковь и каких только гадостей не говорили... [52] Впоследствии в этом храме разместили спортзал.
"Из-за отсутствия верующих" в Новгородской области, где до Революции колоколен было, что сосен в бору, при архиепископе Сергии (Голубцове) в 1960-ом году было закрыто 5 церквей, а в 1961-ом году - еще 7. [53]
Православное религиозное общество в г. Краснограде было одно из самых многочисленных и активных в Харьковской области В феврале 1962-го года Красноградский горисполком принял решение: молитвенный дом (единственный в городе) и сторожку, препятствующую, якобы, реконструкции города, снести. Снесли. Прошли годы, никакой реконструкции в этой части города нет и не предполагается. Вполне очевидно, что решение горисполкома, утвержденное, кстати, Харьковским облисполкомом, было только предлогом отнять у верующих молитвенный дом. [54]
Город Кяхта в Сибири. Конец ноября 1962-го года. Согнали к храму учеников индустриального техникума, сломали на дверях замок, ворвались внутрь, порубили и сожгли иконостас, закрасили белилами роспись храма. Народ возмутился. Были жертвы К 11 часам дня все было кончено и в храме устроили танцы Над входом в храм - вывеска - "Спортклуб индустриального техникума" [55]
Осенью 1962-го года по распоряжению горсовета г. Кирова была взорвана и свалена под откос р. Вятки Федоровская церковь. [56]
Село Малый Кардашин, Голопристанского района Херсонской области, 13-го февраля 1964-го года в 2 часа дня к Георгиевской церкви подкатили 50 автомашин, 4 трактора, 500 человек дружинников и милиции, 200 человек комсомольцев Руководители "мероприятием" были председатель райисполкома и секретарь райкома...
Начали рушить храм. Автогеном разрезали дверь, ворвались во внутрь, начали все ломать, утварь погрузили на машину Тракторами стянули купол. Тех, кто возмущался, насильно сажали в машины и увозили в лес. [57]
1964-ый год, г. Балта Молдавской ССР Было три храма и мужской монастырь. В течение года, несмотря на ожесточенное сопротивление населения, храмы закрыли. Почти половина жителей (верующие) лишена возможности отправлять свои религиозные потребности. [58]
С 1960-го по 1964-й годы в СССР против воли верующих было закрыто около 10 тысяч церквей"! [59] Хрущев пришел - закрыли 20.000 храмов, 69 монастырей, где было 30 000 духовенства! "Ушли" Хрущева - закрыли 8.000 храмов, 18 монастырей, где было около 10.000 духовенства.
К 1965-ому году две трети всех храмов, пять из восьми семинарий и около 60 мужских и женских монастырей были закрыты.
Большое число верующих, по существу, были лишены возможности удовлетворять свои религиозные потребности. В Ленинграде, например, в то время, согласно переписи, насчитывалось около четырех миллионов человек, лишь на два миллиона меньше, чем в Москве. Вряд ли в Ленинграде процент верующего населения меньше, чем в Москве Между тем, в Москве осталось 34 храма, что, конечно, также недостаточно, а в Ленинграде - всего восемь, вместо 20 храмов, как должно было бы быть применительно к московским условиям Если учесть, что два храма (Волкове кладбище и Богословское) небольшие помещения типа часовни, то станет ясным, что церкви эти не могут удовлетворять религиозную потребность ленинградцев.
Следует также упомянуть, что в Ленинграде имеются районы (по числу населения равные целым городам), в которых нет ни одного храма. Таковы, например, Московско-Нарвский район (Николо-Морской собор - ближайший храм - находится от Нарвских ворот на расстоянии 12 км.), Выборгский район (от лесного до Князь-Владимирского собора - 15 км.). Кировские острова (от Елагина Острова до Князь-Владимирского собора - 10 км.). На Васильевском острове имеется одна церковь (на Смоленском кладбище), однако населению от этого не легче, так как от набережной адмирала Макарова до Смоленского кладбища не менее 6 км.
Еще хуже обстоит дело с Ленинградской областью, где почти нет церквей. Отсутствуют действующие храмы в городах Петродворце, Пушкине, Сестрорецке и в других.
Верующие г. Колпино ездят в храм в Ленинград или в Тосно.
На протяжении бывшей Финляндской ж.д. (Ленинград-Зеленоградская), которая тянется на расстоянии более сотни километров, имеется один лишь действующий храм - Нерукотворного Образа Спасителя в Шуваловке. По Приморской линии (густо населенной) на протяжении 40 км. тоже один небольшой храм (на станции Лисий Нос).
Не отраднее и в Ярославле, где при почти миллионном населении до недавнего времени имелся лишь один крохотный храм типа часовни. В праздники к нему нельзя было подойти даже.
В городе Горьком (в самом городе) также долгое время не имелось ни одной церкви. Было лишь несколько храмов в пригородах.
Городские и районные Советы во всех этих городах буквально завалены заявлениями от групп верующих с просьбой об открытии храмов. Просьбы эти удовлетворить нетрудно, так как помещения бывших храмов большей частью совершенно непригодны для других целей, они пустуют и разрушаются (например, в городе Петродворец).
Однако на протяжении десятков лет местные органы власти отвечают на все такие просьбы и требования верующего населения категорическим отказом.
Более того, в 60-х годах имело место массовое закрытие храмов на Украине и в Белоруссии (не только без согласия населения, но лаже вопреки ожесточенному его сопротивлению). Вся Русская Церковь оплакивает потерю Киевских Пещер - колыбели христианства на Руси.
Почаевская Лавра (в Западной Украине) под угрозой закрытия. [60]
В приволжских степях, как и в Сибири, многие деревни находятся за сотни километров от храмов, народ остается без крещения, причастия, венчания и других таинств церковных; покойники остаются без отпевания, народ в целом - без наставления в вере. [61]
Процесс закрытия продолжается. Жизнь "обновляется".
"И ныне, когда приходится бывать в родном (селе) Текино, - пишет один автор, - я каждый раз вижу новое. Из трех церквей здесь не осталось ни одной действующей". [62]
Теперь у нас совершенно правомочно существует новый термин: закрытый храм. Нет, не потому закрытый, что время междуслужебное, а закрытый совсем, пустой. В нем уже не будет службы, пока советская власть у власти. Идет время, замок на двери ржавеет, ключ где-то от неупотребления тоже ржавеет, храм врастает в землю. Такая же участь ожидает тысячи других прекраснейших созданий человеческих рук.
Возвратить храм к жизни стоит неимоверных трудов. Почти невозможно. Вот один ("благополучный") случай.
При советской власти Преображенский храм в с. Бесово (бывшее Спаср-Поддетное) Каширского района закрывался трижды: дважды до Отечественной войны и третий раз - в 1963-ем году. В последний раз он был закрыт 9 месяцев. Около полугода был клубом. Были предложения использовать под склад. Жители села не успокоились. Ходатайствовали об открытии. Самое активное участие принимал староста храма. 28 (!) раз делегация верующих была у уполномоченного Совета Московской области Трушина. Отказ. Подали заявление в Верховный Совет. И только в этой последней инстанции решили удовлетворить просьбу жителей.
С тех пор начались репрессии по отношению к прихожанам. Председатель колхоза, милиционер, некто Сергей Нилыч, ветврач, и еще кое-кто из советских активистов начали ходить по домам и обманом, устрашениями и лестью добивались от людей согласия подписать ходатайство об изменении решения Верховного Совета.
- Несмотря на то, что есть разрешение на открытие храма, вы все же поставьте свою подпись под этим заявлением, что вы не желаете этого, что лучше его закрыть. В противном случае, - говорили они, - вас лишат пенсии, не дадут молока, выселят из деревни и т.д.
Случаев притеснения церковной двадцатки - не перечесть. Секретарь Каширского исполкома Севастьянова приехала в село и одной женщине из этого церковного актива прямо пригрозила, что если она не выйдет из двадцатки (Церковный совет в советских условиях), то лишится огорода. Не стоит объяснять, что значит огород, приусадебный участок, для сельского жителя.
Притеснения продолжались и когда начался ремонт храма, в здании появилась трещина. Решили ремонтировать. Но рабочих вызвали в местные органы власти и сказали:
- Как, вы ремонтируете храм? У вас, что другой работы нет?
- А нам все равно, где работать, - отвечали рабочие.
- Бросайте это дело, мы вам дадим работу со значительно большим заработком, - предложили им.
Предлагали даже наличные (а ведь это взятка!), только чтобы они не ремонтировали храм. К счастью, мастера оказались порядочными людьми.
Во время ремонта неприятности были у всех, кто какое-либо отношение имел к храму, даже рядовые верующие, прихожане.
Недавно усилиями той же Севастьяновой было запрещено обновить полы в храме. Пропал строительный материал, расторгнут договор с рабочими. И еще одна небезынтересная деталь, связанная с этим храмом.
- Крестины? - Нужно заявление от родителей (так велит Севастьянова).
Поставили в известность Трушина. Он обещал выяснить и все уладить.
Севастьянова:
- Нигде такого нет? - А у нас будет!
Одни храмы - светильники народные, оставлены посреди сел и деревень запертыми, без служб и пения. Другие, действующие, из которых по причине лишения священников всякой инициативы верующие люди выносят много хаотичного неведения и раздражения. Велик этот список и как много за ним скрывается рыданий, насилия и несправедливости.
В том, что действующих храмов при советской власти стало "в сотни раз меньше" атеисты видят показатель роста безбожия. [63]
Днепродзержинские атеисты, например, с гордостью говорят, что в городе нет (1963-ий год) действующих православных церквей. Этот факт преподносится как доказательство уменьшения числа верующих. Для антирелигиозной пропаганды он, конечно, подходит, но каждому ясно, что показатель-то липовый. [64]
В селах Меркулове и Прудища (Мценский район), приходская церковь во имя Иоанна Богослова была упразднена еще в 1925-ом году. Тем не менее, праздник в честь этого святого регулярно отмечается и в настоящее время, т.е. спустя полтора века. [65]
Давно ли крестьянские общества выделяли из своих угодий и наделов по 33 десятины под будущий храм или для учреждения при Прежней церкви лишнего причта, при этом настойчиво умоляли об этом церковное начальство, как об особой милости для себя? [66]
Теперь у этих людей отняли храм. Люди же не могут выделить надел для строительства нового храма, потому что земли-то у них надел и разрешения не получат, хотя тяга к храму в душах остается.
Вот и приходится ездить в храм за десятки, даже сотни километров.
Открытие родного закрытого храма трудно представить при самом богатом воображении. Но иллюзию эту верующие одного украинского района однажды пережили.
В один из весенних дней, - описывает корреспондент, - утреннюю тишину сел Гонятычи, Вербиж и Кагуив Николаевского района Львовской области нарушил звон колоколов. К давно закрытой церкви в Вербиж потянулись люди. Вскоре вся площадь была полна народу.
- Открывают храм Божий, - говорили в толпе.
Церкви в этих селах были закрыты больше десяти лет назад ("иссяк поток верующих", - утверждали атеисты). Но людям хотелось иметь свой храм. Это желание и собрало народ на площадь в Вербиже. Но звон оказался "пустым".
В настоящее время Русская Православная Церковь, состоящая из 76 епархий (более 70 архиереев), имеет около 7,5 тысяч храмов (и 16 монастырей), [67] согласно светским данным. Цифра наверняка завышена.
Если верить Э.И. Лисавцеву (надо думать осведомленному в этом вопросе), в настоящее время в нашей стране около 100 миллионов верующих, [68] из которых по меньшей мере 50 миллионов - православные. Таким образом, 1 храм приходится приблизительно на 7 тысяч прихожан (на десятки деревень, расположенных друг от друга иногда за несколько десятков километров), но атеисты считают, что число храмов соответствует потребностям верующих. [69] Куда же девать наше мнение?
Во время войны на территории, оккупированной гитлеровцами, действительно были случаи разрушения ими памятников истории и церковного зодчества.
Был разграблен дом-музей П. И. Чайковского в Клину, музей усадьба Л. Н. Толстого "Ясная Поляна", в сожженной Истре немцы уничтожили домик-музей А. П. Чехова, взорвали великолепный памятник архитектуры XVII века Ново-Иерусалимский монастырь. [70]
Кстати, люди, на глазах которых это происходило (взрыв в монастыре), говорят, что это было сделано не немцами, а советскими войсками: отступая, они взорвали склад боеприпасов, размещенный в монастыре.
"В 13 районах, бывших под оккупацией, фашисты уничтожили 42 церкви, среди них прекрасные образцы древнего русского зодчества". [71]
Церковный автор в книге "Правда о религии в России" пишет, что Русская Православная Церковь располагает сведениями о разрушении гитлеровскими войсками более 70 храмов в Московской, Тульской, Калининской и Смоленской областях.