Страница:
Маленький ангелочек Бритни появится из домашнего хаоса, как из облака пыли; исполнительница, для которой пение и танцы стали единственной отдушиной. С ранних лет она почувствует своё целительное воздействие – когда она выступает, родители перестают ссориться. Папа будет гордиться ею, а мама перестанет плакать, и на её лице будет счастье.
В своих мемуарах Линни писала, что люди спрашивали её: «Есть ли какой-то спусковой механизм, травмирующее событие», из-за которого Джейми запил. «Ответ – нет», – пишет она, имея в виду период их брака. На поверхности действительно ничего не видно. Но видна система: каждый раз, когда он был «в завязке», он «развязывал» при рождении ребёнка, что Брайана, что Бритни. Что-то происходило, когда он становился отцом. Скорее всего именно там, в его раннем прошлом, мы найдём исходную точку, травматическое событие, надломившее его как личность и в целом сформировавшее ту атмосферу, в которой родилась Бритни.
Оставив семью дома, она поехала на кладбище в пяти километрах к востоку от Кентвуда. Припарковав машину, она пошла между могильными участками и остановилась у могилы малыша, прожившего лишь три коротких дня. Мать четырёх детей спокойно села, облокотилась на маленькое надгробие и сняла правый ботинок. Левую ногу она откинула на могилу, проверила дробовик 12-й калибра, заряженный одним патроном. Удовлетворённая осмотром, она решительно повернула оружие к себе, прижав ствол к груди, напротив сердца.
Потом, большим пальцем босой правой ноги, надавила на спусковой крючок.
Эмма Джин Спирс, мама Джейми и бабушка Бритни, которую девочка так и не увидела, давно воображала и планировала своё самоубийство. Оно произошло почти в 4 часа дня 29 мая 1966 года, когда палящее солнце остыло. Ей просто нужно было оборвать страдания, она так и не смирилась с утратой новорожденного сына, Остина Уэйна, умершего девять лет назад, в марте 1957 г.
С тех пор она боролась с депрессией, стараясь быть матерью трём оставшимся сыновьям и дочери, и женой – мужу, бывшему инспектору по делам несовершеннолетних в полицейском отделении Батон-Руж. Дед Бритни, Остин Спирс Старший, сказал коронёру, что жена не сумела преодолеть горе после смерти их сына, и до этого трижды пыталась покончить жизнь самоубийством.
2 июня 1966 года десятицентовая газета «Кентвуд Ньюс» поместила на передовицу статью о её самоубийстве под заголовком: «Тело найдено на могиле младенца». Никто в общине не понимал, как Эмма Джин могла свести счёты с жизнью, чтобы воссоединиться с потерянным малышом трёх дней от роду, и оставить без матери четверых других детей, включая Джейми, которому тогда было четырнадцать.
Хотя трагедия развернулась за пятнадцать лет до рождения Бритни, она даёт представление о том, каким мужчиной и отцом мог стать Джейми. Если мы из-за этой трагедии проникнемся к нему жалостью, мы лучше поймём, почему он был не способен стать любящим отцом и мужем, как бы ему того ни хотелось.
– Она знала, как выгнать всех из комнаты! Тогда она брала уроки пения, и ей надо было визжать оперные ноты. Будто полощет горло!
Друзья Джейми верят, что он достоин сострадания, а не осуждения. Когда он пил, его было не удержать, но его жертвы во имя добра, по их словам, вполне сравнимы с его недостатками. Его давний друг сказал:
– Всё снова пошло не так, когда Линни с Бритни поехали в Орландо. Он их поддерживал как мог, но его оставили одного, он сильно расстроился. Поэтому вечера проводил в Хаммонде, с парой бутылок пятилетнего виски. Этот мужик чертовски много работал, но жизненной хватки был лишён напрочь.
Джейми Спирс мало кого подпускал близко к себе. Он – сильный, непрошибаемый южанин. Но один приятель, знавший его по Лос-Анджелесу, считает, что такой акцент на алкоголизме, как в мемуарах Линни, выставляет его любовь к Бритни в ложном свете.
– Никто лучше Джейми не понимает, как сильно он напортачил, но он верит, что Бог даёт людям второй шанс. Он достойный, крепкий парень, который отказывается лезть в плохие дела, и не особенно переживает, что о нём подумают люди. Ему доставались и более опасные противники, чем чужое мнение.
По словам друга, дом Джейми – святилище его дочери, с детскими фотографиями, где отражается его отцовская гордость, а может, и сожаление об упущенном времени:
– Вы только посмотрите, как расцветает его лицо, когда он говорит о ней. Если бы он мог, он бы целыми днями показывал вам её фотографии. Его любимое воспоминание – об отпуске в Теннесси. Возвращаясь мыслями туда, он расплывается в широкой улыбке, и я видел, как его глаза наполняются слезами. Он не может зачеркнуть свои ошибки, но может их искупить.
Когда в 2007 году у Бритни начались проблемы, и она словно помешалась, Линни Спирс уже работала над собственной книгой «Сквозь бурю». Итого за ней числится две книги в соавторстве с дочерью и одна собственная. Получается, что она – единственная мать в шоу-бизнесе, написавшая мемуары раньше самой звезды. Несложно сделать вывод, что Линни никак не хочет затеряться в тени.
Когда слава Бритни подмокла, Линни испытала острое желание разложить всё по полочкам, чтобы ответить на вопрос, звучащий во всех СМИ: «Насколько виноваты родители?» Действительно, в книге опровергаются все мифы, которые её не устраивают.
Один из этих «мифов» – что она была классической «матерью звезды», выталкивавшей Бритни на сцену. По этому поводу она справедливо чувствует себя обиженной. Бритни выступала по собственной воле и преуспела благодаря своим талантам. Линни всего лишь решила подчиниться её желаниям и уцепилась за ковёр-самолёт.
Но Линни всегда испытывала острое желание публично прославлять особые отношения между матерью и дочерью. Показное признание в материнской любви и гордости не только звучит со страниц всех трёх книг, оно красной нитью протянулось через детство Бритни; мать, купавшаяся в отражённом свете и внимании, направленных на талант дочери. И это удовлетворение заполнило дыру, оставленную разваливающимся браком.
То, что Линни не чувствовала как жена, она переживала как мать. По собственному признанию, материнство помогало ей сохранять рассудок. Дети стали спасением, они приняли на себя тяжесть, неосознанно взваленную на их хрупкие плечи. Особенно досталось Бритни.
4. Мосты к миру звёзд
Хоть это и был бы явный перебор, накал гордости в один момент едва не подвиг людей Кентвуда объявить национальный праздник, такое оживление царило на улицах. Совет мэрии всё же решил устроить в районе официальный «День Бритни Спирс». Талантливую дочь города выбрали на роль «мышкетёра» в «Клубе Микки-Мауса» на канале Диснея, в более пышной версии английской передачи «Почему не ты?»
Её отобрали из 20 000 подающих надежды детей, потому что на прослушивании её таланты ярко выделялись из общей массы, и судьи распорядились немедленно взять её в работу. Это признание мигом катапультировало Бритни из Луизианы в Орландо, Флорида, где в «Дисней Уорлд» расположены записывающие студии. Она будет жить рядом с Микки, Минни, Плуто, Дональдом Даком и прочей компанией.
Мало кто из местных жителей мог представить, что одна из них станет звездой в ежедневном получасовом телешоу, которое смотрят по всей Америке. В воздухе разлился аромат новых возможностей, и Бритни впервые попробовала на вкус мерчандайзинг со своим именем. Появилась майка с киношной хлопушкой и надписью на ней: «Фан-клуб Бритни Спирс». Художник в витрине магазина повесил чернильный портрет малолетней Бритни под растяжкой «Поздравляем, мышкетёр!» Рядом стоял картонный Микки-Маус с пузырём, гласящим: «Представляем Бритни Спирс!» По всему Кентвуду выносные указатели перед магазинами пестрели надписями: «Дисней или ничего!», «Поздравляем, Бритни – мы гордимся тобой!», «Вперёд, на Дисней!» и «Кетвудская мышкетёрка!»
Повсюду чувствовался дух карнавала, местные газеты и телепередачи рассказывали об успехе Бритни, бросая звёздный отблеск на весь город. На спортплощадке прошла специальная церемония, собравшая большую толпу. Бритни пела национальный гимн, а о последующих событиях расскажет репортаж из «Кентвуд Ньюс»:
…у всех присутствующих слёзы выступили на глазах, когда она запела «I Will Always Love You» Уитни Хьюстон. Джеймс Аллен из клуба «Ротари» подарил ей букет роз, а Джеральд Бруссард из Торговой палаты преподнёс ей памятную тарелку. Мэр города Бобби Джил даже сделал официальное заявление:
До Микки-Мауса был Бродвей. До Бродвея – телевезионное шоу талантов. До телешоу – тренировки. А до тренировок – отказ. Если проследить в прошлое тот путь, что привёл Бритни к славе, всё обретает смысл: дорожка из камней, неизбежно ведущая к мосту из сельской Луизианы в напряжённую жизнь иллюзорного мира звёзд. Первый камень лежит в Атланте, когда Бритни было восемь.
Шёл 1990 год, по Кентвуду прокатился слух, что будет открытое прослушивание в «Клуб Микки-Мауса». Под впечатлением от уверенных побед на конкурсах талантов, Бритни упрашивала дать ей рискнуть. Линни не могла ей отказать, несмотря на то, что была на поздних месяцах (случайной) беременности. Она носила вторую дочь, Джейми-Линн, которой достались имена обоих родителей. Восемь часов Бритни с мамой катили в Атланту за 800 километров, и всю дорогу она репетировала давно любимую песню, «Sweet Georgia Brown». Ещё восемь часов они проторчали в очереди, чтобы показаться главному режиссёру и кастинг-директору Мэтту Казелле, диснеевскому «охотнику за талантами», который путешествовал по Америке с видеокамерой и штативом в поисках новых «мышкетёров». Бритни, одетая в трико в чёрную и белую полоску, присоединилась к 2 000 юных дарований, чтобы использовать свой трёхминутный шанс.
Жутко застенчивая девочка, стеснявшаяся даже сесть на колени Санта-Клаусу в рождественской пещере, Бритни нервничала. Перед любым конкурсом творилось то же самое: тело дрожало, ноги подгибались, но она умела сосредоточиться. Была в юной Бритни эта очаровательная двойственность: мучительно скромная и явно подавленная кроха, которой нужна мама рядом, и одновременно маленький моторчик, выступающий на пределе сил, с решимостью, удовольствием и уверенностью в себе.
Линни сидела позади Мэтта Казеллы, всем видом подбадривая дочь. Но стоило Бритни выйти на сцену, и всё переменилось. Из гудящего генератора нервной энергии она превратилась в проводник исполнительского электричества. Переход от скромной девочки к сверкающей произошёл в один момент, будто нажали кнопку. Как у вымышленного Билли Элиота, это ощущалось будто разряд в её теле.
Годы спустя, в книге «Подмостки», Бритни своими словами опишет этот миг переключения: «Словно что-то исходит из меня, энергия или сила. Просто наступает пора выразить себя, ощутить слова и ритм, отдаться музыке и мгновению. Меня ведёт адреналин и возбуждение – и электричество слушателей».
Ченда, тётя Бритни, была частым свидетелем этих потрясающих превращений, она говорит:
– Бритни из скромной, замкнутой девочки, которая боялась заговорить с незнакомцем, вдруг становилась человеком на вершине мира. Будто у неё внутри загорался свет.
Психотерапевт даёт объяснение, как можно без видимых усилий от замкнутости перейти к бурлящей энергии:
Когда выступление закончилось, Бритни поклонилась, замерла, и снова замкнулась в себе, не уверенная, что уже можно отвести взгляд от видеокамеры, стреляя глазами на гордую маму. На записи Мэтта виден этот неловкий, скромный момент, когда Бритни начинает крутить локон длинных волос между большим и указательным пальцами.
– Замечательно. Ты всегда кланяешься? – слышно, как Мэтт спрашивает свою протеже. Она неуверенно кивает. – Кто тебя научил?
– Мама, – говорит Бритни, отпуская локон. – Каждый раз, когда я пою, она говорит мне поклониться.
Мэтт Казелла тогда готов был на месте заключить с Бритни контракт, но после консультации с руководством Диснея они пришли к выводу, что хотя ей почти девять, она слишком молода для передачи, где средний возраст «мышкетёров» – двенадцать. Ровно то же самое случилось в Питтсбурге с другой девятилетней девочкой: с Кристиной Агилерой. Тогда они впервые распробовали вкус отказа, но вряд ли он стал великой трагедией, убеждённость и энтузиазм Мэтта смягчили удар, он обеих уговаривал вернуться позже. В случае с Бритни он заверил её, что сам от её имени сделает жизненно важный звонок.
Такие люди, как Бен Аффлек, Мэтт Деймон, Миша Бартон и Синтия Никсон из «Секса в большом городе», пришли сюда детьми, преисполненными ожиданий и мечтаний. К их рядам присоединилась Бритни Спирс, когда приехала на встречу с Нэнси Карсон, владелицей агентства, после того, как Мэтт Казелла по телефону убедительно рекомендовал ей встретиться с девчушкой из Луизианы.
Заботливая матушка Бродвея оказалась идеальным представителем для Спирсов, уже растерявшихся от масштаба возможностей дочери. Материнская доброта опытной Нэнси весьма их обнадёжила. Впоследствии она напишет руководство для родителей юных дарований, «Растим звезду», которое пойдёт под маркой «руководства, помогающего детям прорваться в театр, кино, на телевидение или в музыку». Она ищет подростков, одержимых необъяснимой и неодолимой жаждой выступать; ребёнка, который притащит родителей к ней в кабинет, а не наоборот. Именно такой оказалась Бритни, вечно требующая от Линни, чтобы ей разрешили выступать. Бритни сама делала свою судьбу, как бы ни была популярна иная точка зрения.
Линни с молчаливой поддержкой Джейми помогала ей исполнять мечту, но сама не придумывала и не навязывала её. Если уж на то пошло, она радовалась тому, что ребёнок будет жить лучше, чем она сама. Как сказал друг семьи Джой Мур в специальном выпуске «Дейтлайн» на канале Эн-Би-Си в апреле 2008 года: «У Линни были большие надежды, понимаете? Что дети будут жить лучше. Такие, знаете, милые мечты».
Линни уже переговорила с Нэнси по телефону и отправила ей видозапись, где Бритни распевала «Shine on Harvest Moon» и «Nothing Compares 2 U» Шинейд О’Коннор. И Нэнси пригласила их в Нью-Йорк. В кентвудском обществе не все одобряли этот шаг, считая, что Линни с Джейми обрекают дочь на сокрушительный, неизбежный отказ. Но даже если её возьмут, то у неё отнимут радости детства. Сошлись на том, что несбыточные мечты не должны мешать школьной учёбе Бритни. Как говорит Линни, это «типичный пример образа мыслей маленького городка».
Учитель танцев Стив Худ объясняет:
– Здесь от детей хотели, чтобы они ходили в церковь, окончили школу и переженились, иное даже не обсуждалось. Петь и плясать могут человечки в телевизоре, в Луизиане так не принято. Перемены были никому не нужны, все поступали ровно так, как от них ждут, пока не появилась Бритни.
В Бритни, в её выступлениях эта семья обретёт взлёты, триумфы и отвлекающий фактор, недоступный им без дочери. Бритни нашла способ прервать крики, тревожащие её, привести родителей от полоумия к согласию. Выступления стали ответом, а она сама – искрой, освещающей семью своим дарованием… и своей надеждой. Так что вместо авторитетной личности, с кого она бы могла брать пример, Бритни сама озарила всех своим талантом. Что же до Бритни, она спрашивает: «На кого я могу равняться среди такой жизни?» Ей приходится искать за пределами семьи, и она увидит Бога, Мадонну, родственника или учителя.Под таким углом становится ясно, что Линни не столько развивала таланты Бритни, сколько видела в них дверцу к счастью; можно сказать, жизнь дочери заменила ей собственную. Непрерывная череда танцевальных вечеров, гимнастических занятий, уроков пения и конкурсов талантов – и передача «Клуб Микки-Мауса» на сладкое – давали матери и дочери возможность уйти из дома, где их ждали травмы, страдания и слёзы. Неудивительно, что расцветающий потенциал Бритни поглотил мысли Линни, ведь её романтическое представление о семейной жизни было унаследовано от матери. Что до Бритни, она выяснила, что выступления – единственный доступный ей способ отгородиться от тихой муки, одолевающей её. Она создала себе пузырь, в котором развивалась как певица и танцовщица, и тем отгородилась от тревоги, наполняющей дом:
Если отец с матерью настолько не контролировали свою жизнь, как мог ребёнок в такой обстановке чувствовать себя в безопасности? Так что выступления стали для Бритни единственным надёжным источником удовольствия и ключом к контролю над ситуацией. «Выступления» давали ей ощущение свободы и безопасности; они превратились в способ убежать от реальности. В результате до сих пор выступления остаются для неё спасительным кругом. На сцене она чувствует себя на месте, избавляется от боли, обретает свободу. Но во взрослой Бритни по-прежнему отражается детство: выходя из концертного режима, она ощущает смятение, замешательство, чувствует себя потерянной. Забегая вперёд, посмотрим на 2007 году: мир потрясён тем, что стоило рухнуть фасаду Бритни, и она не может больше спрятаться на сцене, скрыть, как плохо контролирует себя. И всему виной детство, хаос в доме.Легко свалить всю вину на Джейми Спирса и осудить его на основании одного лишь алкоголизма. Но мало кто ныряет в бутылку ради забавы, почти всегда за этим стоит какая-то травма, которая заставляет наркомана искать лекарство, чтобы унять собственную боль. Чаще всего это такой надлом, с которым человек никоим образом не способен примириться.
В своих мемуарах Линни писала, что люди спрашивали её: «Есть ли какой-то спусковой механизм, травмирующее событие», из-за которого Джейми запил. «Ответ – нет», – пишет она, имея в виду период их брака. На поверхности действительно ничего не видно. Но видна система: каждый раз, когда он был «в завязке», он «развязывал» при рождении ребёнка, что Брайана, что Бритни. Что-то происходило, когда он становился отцом. Скорее всего именно там, в его раннем прошлом, мы найдём исходную точку, травматическое событие, надломившее его как личность и в целом сформировавшее ту атмосферу, в которой родилась Бритни.
* * *
Женщина в возрасте 31 год выбрала идеальное место для смерти.Оставив семью дома, она поехала на кладбище в пяти километрах к востоку от Кентвуда. Припарковав машину, она пошла между могильными участками и остановилась у могилы малыша, прожившего лишь три коротких дня. Мать четырёх детей спокойно села, облокотилась на маленькое надгробие и сняла правый ботинок. Левую ногу она откинула на могилу, проверила дробовик 12-й калибра, заряженный одним патроном. Удовлетворённая осмотром, она решительно повернула оружие к себе, прижав ствол к груди, напротив сердца.
Потом, большим пальцем босой правой ноги, надавила на спусковой крючок.
Эмма Джин Спирс, мама Джейми и бабушка Бритни, которую девочка так и не увидела, давно воображала и планировала своё самоубийство. Оно произошло почти в 4 часа дня 29 мая 1966 года, когда палящее солнце остыло. Ей просто нужно было оборвать страдания, она так и не смирилась с утратой новорожденного сына, Остина Уэйна, умершего девять лет назад, в марте 1957 г.
С тех пор она боролась с депрессией, стараясь быть матерью трём оставшимся сыновьям и дочери, и женой – мужу, бывшему инспектору по делам несовершеннолетних в полицейском отделении Батон-Руж. Дед Бритни, Остин Спирс Старший, сказал коронёру, что жена не сумела преодолеть горе после смерти их сына, и до этого трижды пыталась покончить жизнь самоубийством.
2 июня 1966 года десятицентовая газета «Кентвуд Ньюс» поместила на передовицу статью о её самоубийстве под заголовком: «Тело найдено на могиле младенца». Никто в общине не понимал, как Эмма Джин могла свести счёты с жизнью, чтобы воссоединиться с потерянным малышом трёх дней от роду, и оставить без матери четверых других детей, включая Джейми, которому тогда было четырнадцать.
Хотя трагедия развернулась за пятнадцать лет до рождения Бритни, она даёт представление о том, каким мужчиной и отцом мог стать Джейми. Если мы из-за этой трагедии проникнемся к нему жалостью, мы лучше поймём, почему он был не способен стать любящим отцом и мужем, как бы ему того ни хотелось.
Можете представить, как плохо было на душе у Джейми? Он невероятно сильно чувствовал себя ненужным, отвергнутым. Мы не знаем, насколько близок он был с матерью, но то, что она покинула его в таких обстоятельствах, стало для него серьёзной травмой. Как он мог не воспринять её смерть на свой счёт?После рождения Джейми-Линн, их третьего ребёнка, Джейми долго был «в завязке». Все силы он отдавал спортзалу. Сюда же прибегала и Бритни. Мужчины до сих пор вспоминают, как они тренировались, качали железо под кантри, а она включала поп-музыку и танцевала на матах. Они возражали, но Джейми с улыбкой всё ей разрешал. Или вот парилка, ребята в плавках расслабляются в тишине и покое, и тут заходит Бритни в купальнике. Один из бывших членов клуба рассказывает:
Каждому человеку важнее всего чистая, здоровая материнская любовь, и именно её не досталось на долю Джейми. Так что он отреагировал естественным образом: «Если мама вот так меня бросила, что я должен о себе думать?» Ложный вывод, что он не хорош, не достоин любви, стал для него источником сильнейших страданий. Мало того, ведь мама девять лет, со дня смерти ребёнка, страдала от депрессии, наверняка она эмоционально и физически отдалилась от него, когда ему было всего шесть лет. Джейми так же эмоционально и физически отдалился от Бритни. Не тут ли кроется причина?
Когда происходит подобная травма, она влияет на все будущие отношения: её отпечаток всегда будет лежать на любви Джейми. Душевная близость с женщиной вызывала у него страх утраты; если мама исчезла из его жизни, значит, жена тоже может. Отсюда постоянное состояние тревоги. Рождение и Брайана, и Бритни всколыхнуло в нём воспоминания о рождении умершего брата – о событии, повлёкшем самоубийство матери. Поэтому он приравнивает рождение к смерти, и этого он выдержать не в силах. Во многом его реакция порождается сильнейшим страхом потерять Линни и детей. Он не смог проявить себя как отец и муж совсем не от нехватки любви; ему помешала неизбывная боль. Поэтому его поведение достойно сочувствия, ведь его пристрастие к алкоголю коренится в трагедии, подорвавшей его психику.
– Она знала, как выгнать всех из комнаты! Тогда она брала уроки пения, и ей надо было визжать оперные ноты. Будто полощет горло!
Друзья Джейми верят, что он достоин сострадания, а не осуждения. Когда он пил, его было не удержать, но его жертвы во имя добра, по их словам, вполне сравнимы с его недостатками. Его давний друг сказал:
– Всё снова пошло не так, когда Линни с Бритни поехали в Орландо. Он их поддерживал как мог, но его оставили одного, он сильно расстроился. Поэтому вечера проводил в Хаммонде, с парой бутылок пятилетнего виски. Этот мужик чертовски много работал, но жизненной хватки был лишён напрочь.
Джейми Спирс мало кого подпускал близко к себе. Он – сильный, непрошибаемый южанин. Но один приятель, знавший его по Лос-Анджелесу, считает, что такой акцент на алкоголизме, как в мемуарах Линни, выставляет его любовь к Бритни в ложном свете.
– Никто лучше Джейми не понимает, как сильно он напортачил, но он верит, что Бог даёт людям второй шанс. Он достойный, крепкий парень, который отказывается лезть в плохие дела, и не особенно переживает, что о нём подумают люди. Ему доставались и более опасные противники, чем чужое мнение.
По словам друга, дом Джейми – святилище его дочери, с детскими фотографиями, где отражается его отцовская гордость, а может, и сожаление об упущенном времени:
– Вы только посмотрите, как расцветает его лицо, когда он говорит о ней. Если бы он мог, он бы целыми днями показывал вам её фотографии. Его любимое воспоминание – об отпуске в Теннесси. Возвращаясь мыслями туда, он расплывается в широкой улыбке, и я видел, как его глаза наполняются слезами. Он не может зачеркнуть свои ошибки, но может их искупить.
* * *
Фотоальбомы семьи Спирсов и воспоминания в книгах матери и дочери, «По душам» и «Дар матери», прячут болезненное детство Бритни. Эти книги помогали создавать благостный образ Бритни, крепили её бренд.Когда в 2007 году у Бритни начались проблемы, и она словно помешалась, Линни Спирс уже работала над собственной книгой «Сквозь бурю». Итого за ней числится две книги в соавторстве с дочерью и одна собственная. Получается, что она – единственная мать в шоу-бизнесе, написавшая мемуары раньше самой звезды. Несложно сделать вывод, что Линни никак не хочет затеряться в тени.
Когда слава Бритни подмокла, Линни испытала острое желание разложить всё по полочкам, чтобы ответить на вопрос, звучащий во всех СМИ: «Насколько виноваты родители?» Действительно, в книге опровергаются все мифы, которые её не устраивают.
Один из этих «мифов» – что она была классической «матерью звезды», выталкивавшей Бритни на сцену. По этому поводу она справедливо чувствует себя обиженной. Бритни выступала по собственной воле и преуспела благодаря своим талантам. Линни всего лишь решила подчиниться её желаниям и уцепилась за ковёр-самолёт.
Но Линни всегда испытывала острое желание публично прославлять особые отношения между матерью и дочерью. Показное признание в материнской любви и гордости не только звучит со страниц всех трёх книг, оно красной нитью протянулось через детство Бритни; мать, купавшаяся в отражённом свете и внимании, направленных на талант дочери. И это удовлетворение заполнило дыру, оставленную разваливающимся браком.
То, что Линни не чувствовала как жена, она переживала как мать. По собственному признанию, материнство помогало ей сохранять рассудок. Дети стали спасением, они приняли на себя тяжесть, неосознанно взваленную на их хрупкие плечи. Особенно досталось Бритни.
Линни словно задаётся целью добиться успеха для дочери, потому что сама потерпела поражение. Бритни стала ее надеждой среди безысходности. Но существовала опасность: что Линни будет ценить Бритни-исполнительницу, а не Бритни-ребёнка, не её личность. Линни вполне справедливо говорит, что обожала дочь, изливала на неё всю любовь в мире и правильно её воспитывала. В этом никто не сомневается. Мы скорее говорим о том, что она подсознательно делала акцент, неявно выделяла именно исполнительские таланты Бритни.Линни сама поняла, что довольна собой впервые за долгие годы.
Если одобрение, аплодисменты и отношение в духе «смотрите, смотрите» Бритни получала за свои таланты, то единственная ценность, которую она в себе видела, связана с её «выступлениями». Бритни не могла не заметить блеск в глазах матери, именно это признание было ей нужно. Выступления дают Бритни иллюзию того, что все проблемы решены: она чувствует себя надёжно и дарит счастье окружающим. В свою очередь она получает любовь, похвалу и объятия. Но такой образ мыслей становится бременем, потому что превращает Бритни в поющую и танцующую куклу, выступающую, чтобы сохранить мир и радость. Игра дла неё – противоядие против хаоса.
Проблема в том, что ни Джейми, ни Линни не понимали, что они представляют собой как люди, и потому не могли передать Бритни ощущение собственного «я». Во что превращается дом и она сама, когда не выступает? Это стало источником смятения Бритни, причиной сильнейшей тревоги.
Неудовлетворённые потребности во взрослых отношениях приводят к тому, что родитель за их удовлетворением приходит к ребёнку, и тот чувствует на себе эту ответственность. Бритни с Линни, можно сказать, заключили подсознательный договор. Обе они излучали волны в духе «Когда я с тобой, мне хорошо». Неосознанно превратив Бритни в источник удовольствия, мать взвалила ей на плечи очередную ношу, и это укрепило развитие той как исполнительницы. Мама у себя в мыслях и в восприятии общины возвела дочь на пьедестал. Хочется задать ей вопрос: «А какие другие черты Бритни, не считая исполнительных талантов, ты развивала и поощряла?»Подталкиваемая столькими невидимыми силами и личной мечтой, юная девочка с широкой улыбкой и светом невинности была обречена вырваться за пределы Луизианы. Что-то всегда нашёптывало Бритни, что её судьба не связана с Кентвудом. Но пока никто не подозревал, что вскоре Микки-Маус протянет ей руку, чтобы вытащить на следующий уровень, прочь от неурядиц, ближе к миру звёзд.
4. Мосты к миру звёзд
Просто наступает пора выразить себя.
Бритни, «Подмостки», 2007 г.
Хоть это и был бы явный перебор, накал гордости в один момент едва не подвиг людей Кентвуда объявить национальный праздник, такое оживление царило на улицах. Совет мэрии всё же решил устроить в районе официальный «День Бритни Спирс». Талантливую дочь города выбрали на роль «мышкетёра» в «Клубе Микки-Мауса» на канале Диснея, в более пышной версии английской передачи «Почему не ты?»
Её отобрали из 20 000 подающих надежды детей, потому что на прослушивании её таланты ярко выделялись из общей массы, и судьи распорядились немедленно взять её в работу. Это признание мигом катапультировало Бритни из Луизианы в Орландо, Флорида, где в «Дисней Уорлд» расположены записывающие студии. Она будет жить рядом с Микки, Минни, Плуто, Дональдом Даком и прочей компанией.
Мало кто из местных жителей мог представить, что одна из них станет звездой в ежедневном получасовом телешоу, которое смотрят по всей Америке. В воздухе разлился аромат новых возможностей, и Бритни впервые попробовала на вкус мерчандайзинг со своим именем. Появилась майка с киношной хлопушкой и надписью на ней: «Фан-клуб Бритни Спирс». Художник в витрине магазина повесил чернильный портрет малолетней Бритни под растяжкой «Поздравляем, мышкетёр!» Рядом стоял картонный Микки-Маус с пузырём, гласящим: «Представляем Бритни Спирс!» По всему Кентвуду выносные указатели перед магазинами пестрели надписями: «Дисней или ничего!», «Поздравляем, Бритни – мы гордимся тобой!», «Вперёд, на Дисней!» и «Кетвудская мышкетёрка!»
Повсюду чувствовался дух карнавала, местные газеты и телепередачи рассказывали об успехе Бритни, бросая звёздный отблеск на весь город. На спортплощадке прошла специальная церемония, собравшая большую толпу. Бритни пела национальный гимн, а о последующих событиях расскажет репортаж из «Кентвуд Ньюс»:
…у всех присутствующих слёзы выступили на глазах, когда она запела «I Will Always Love You» Уитни Хьюстон. Джеймс Аллен из клуба «Ротари» подарил ей букет роз, а Джеральд Бруссард из Торговой палаты преподнёс ей памятную тарелку. Мэр города Бобби Джил даже сделал официальное заявление:
ПОСКОЛЬКУ Корпорация Уолта Диснея последние 30 лет ищет в Соединённых Штатах и приглашает к себе в организацию одарённых молодых людей;Бритни было всего одиннадцать лет, но к этому эпохальному дню она подошла, имея в багаже множество неудач, проверок характера, решительных шагов, а также долгие часы однообразных упражнений. Что бы ни толкало Бритни вперёд, она превратилась в неодолимую силу, вырвавшуюся за пределы Кентвуда.
ПОСКОЛЬКУ в этом году впервые была избрана участница от штата Луизиана, причём одна из нас. На наших глазах она взрослела, и развивался её талант… дарящий нам сердечное тепло и большую радость;
ПОСКОЛЬКУ люди из Кентвуда и прилегающих земель хотят воздавать должное этой достойной юной леди, пока она работает в Орландо, Флорида;
Постольку я, Бобби Джил, мэр города Кентвуд, сим объявляю субботу, 24 апреля 1993 года, ДНЁМ БРИТНИ СПИРС, и приглашаю всех приветствовать аплодисментами её успех и пожелать ей великих свершений, пока она делает следующий захватывающий шаг в своей многообещающей карьере.
До Микки-Мауса был Бродвей. До Бродвея – телевезионное шоу талантов. До телешоу – тренировки. А до тренировок – отказ. Если проследить в прошлое тот путь, что привёл Бритни к славе, всё обретает смысл: дорожка из камней, неизбежно ведущая к мосту из сельской Луизианы в напряжённую жизнь иллюзорного мира звёзд. Первый камень лежит в Атланте, когда Бритни было восемь.
Шёл 1990 год, по Кентвуду прокатился слух, что будет открытое прослушивание в «Клуб Микки-Мауса». Под впечатлением от уверенных побед на конкурсах талантов, Бритни упрашивала дать ей рискнуть. Линни не могла ей отказать, несмотря на то, что была на поздних месяцах (случайной) беременности. Она носила вторую дочь, Джейми-Линн, которой достались имена обоих родителей. Восемь часов Бритни с мамой катили в Атланту за 800 километров, и всю дорогу она репетировала давно любимую песню, «Sweet Georgia Brown». Ещё восемь часов они проторчали в очереди, чтобы показаться главному режиссёру и кастинг-директору Мэтту Казелле, диснеевскому «охотнику за талантами», который путешествовал по Америке с видеокамерой и штативом в поисках новых «мышкетёров». Бритни, одетая в трико в чёрную и белую полоску, присоединилась к 2 000 юных дарований, чтобы использовать свой трёхминутный шанс.
Жутко застенчивая девочка, стеснявшаяся даже сесть на колени Санта-Клаусу в рождественской пещере, Бритни нервничала. Перед любым конкурсом творилось то же самое: тело дрожало, ноги подгибались, но она умела сосредоточиться. Была в юной Бритни эта очаровательная двойственность: мучительно скромная и явно подавленная кроха, которой нужна мама рядом, и одновременно маленький моторчик, выступающий на пределе сил, с решимостью, удовольствием и уверенностью в себе.
Линни сидела позади Мэтта Казеллы, всем видом подбадривая дочь. Но стоило Бритни выйти на сцену, и всё переменилось. Из гудящего генератора нервной энергии она превратилась в проводник исполнительского электричества. Переход от скромной девочки к сверкающей произошёл в один момент, будто нажали кнопку. Как у вымышленного Билли Элиота, это ощущалось будто разряд в её теле.
Годы спустя, в книге «Подмостки», Бритни своими словами опишет этот миг переключения: «Словно что-то исходит из меня, энергия или сила. Просто наступает пора выразить себя, ощутить слова и ритм, отдаться музыке и мгновению. Меня ведёт адреналин и возбуждение – и электричество слушателей».
Ченда, тётя Бритни, была частым свидетелем этих потрясающих превращений, она говорит:
– Бритни из скромной, замкнутой девочки, которая боялась заговорить с незнакомцем, вдруг становилась человеком на вершине мира. Будто у неё внутри загорался свет.
Психотерапевт даёт объяснение, как можно без видимых усилий от замкнутости перейти к бурлящей энергии:
Дети, выросшие в травматичных условиях, где часто кричат друг на друга, становятся замкнутыми, потому что усваивают манеру держаться тише воды ниже травы. Ребёнок не хочет испытывать боль, которая, по его наблюдениям, ждёт его в любой момент. Подозреваю, что Бритни могла бы рассказать, как старалась безупречно себя вести или быть невидимкой – когда не выступала, потому что на сцене она гарантированно была счастлива.В Атланте Мэтта Казеллу потрясло это зрелище, он сказал про неё «замечательная тройная опасность» – на профессиональном жаргоне так называются люди, одарённые одновременно в вокальном, танцевальном и исполнительном мастерстве. «Бритни была самым талантливым восьмилетним ребёнком из тех, кого я в жизни прослушал, – говорит он у себя на страничке в MySpace. – Очень необычный ребёнок, поющий, танцующий, играющий роль. На видеозаписи прослушивания в Атланте она сначала продемонстрировала эти таланты, а потом изобразила несколько гимнастических упражнений, на всякий случай, чтобы я точно увидел всё, на что она способна».
Когда выступление закончилось, Бритни поклонилась, замерла, и снова замкнулась в себе, не уверенная, что уже можно отвести взгляд от видеокамеры, стреляя глазами на гордую маму. На записи Мэтта виден этот неловкий, скромный момент, когда Бритни начинает крутить локон длинных волос между большим и указательным пальцами.
– Замечательно. Ты всегда кланяешься? – слышно, как Мэтт спрашивает свою протеже. Она неуверенно кивает. – Кто тебя научил?
– Мама, – говорит Бритни, отпуская локон. – Каждый раз, когда я пою, она говорит мне поклониться.
Мэтт Казелла тогда готов был на месте заключить с Бритни контракт, но после консультации с руководством Диснея они пришли к выводу, что хотя ей почти девять, она слишком молода для передачи, где средний возраст «мышкетёров» – двенадцать. Ровно то же самое случилось в Питтсбурге с другой девятилетней девочкой: с Кристиной Агилерой. Тогда они впервые распробовали вкус отказа, но вряд ли он стал великой трагедией, убеждённость и энтузиазм Мэтта смягчили удар, он обеих уговаривал вернуться позже. В случае с Бритни он заверил её, что сам от её имени сделает жизненно важный звонок.
* * *
Офис агентства по работе с талантами «Карсон-Адлер» находится в невыразительном уголке Нью-Йорка, на Вест 57 Стрит, высоко над магазином «Гэп» между Восьмой Авеню и Бродвеем. Но судебные эксперты смогли бы пройти по следу звёздной пыли, протянувшемуся на тринадцать лет в прошлое, от парадных дверей Голливуда и Бродвея до лифта, который возносит вас на двенадцатый этаж Фиск-Билдинг, в одно из самых уважаемых агентств в этом бизнесе. Здесь малолетние звёзды учатся, взрослеют, получают наставления.Такие люди, как Бен Аффлек, Мэтт Деймон, Миша Бартон и Синтия Никсон из «Секса в большом городе», пришли сюда детьми, преисполненными ожиданий и мечтаний. К их рядам присоединилась Бритни Спирс, когда приехала на встречу с Нэнси Карсон, владелицей агентства, после того, как Мэтт Казелла по телефону убедительно рекомендовал ей встретиться с девчушкой из Луизианы.
Заботливая матушка Бродвея оказалась идеальным представителем для Спирсов, уже растерявшихся от масштаба возможностей дочери. Материнская доброта опытной Нэнси весьма их обнадёжила. Впоследствии она напишет руководство для родителей юных дарований, «Растим звезду», которое пойдёт под маркой «руководства, помогающего детям прорваться в театр, кино, на телевидение или в музыку». Она ищет подростков, одержимых необъяснимой и неодолимой жаждой выступать; ребёнка, который притащит родителей к ней в кабинет, а не наоборот. Именно такой оказалась Бритни, вечно требующая от Линни, чтобы ей разрешили выступать. Бритни сама делала свою судьбу, как бы ни была популярна иная точка зрения.
Линни с молчаливой поддержкой Джейми помогала ей исполнять мечту, но сама не придумывала и не навязывала её. Если уж на то пошло, она радовалась тому, что ребёнок будет жить лучше, чем она сама. Как сказал друг семьи Джой Мур в специальном выпуске «Дейтлайн» на канале Эн-Би-Си в апреле 2008 года: «У Линни были большие надежды, понимаете? Что дети будут жить лучше. Такие, знаете, милые мечты».
Линни уже переговорила с Нэнси по телефону и отправила ей видозапись, где Бритни распевала «Shine on Harvest Moon» и «Nothing Compares 2 U» Шинейд О’Коннор. И Нэнси пригласила их в Нью-Йорк. В кентвудском обществе не все одобряли этот шаг, считая, что Линни с Джейми обрекают дочь на сокрушительный, неизбежный отказ. Но даже если её возьмут, то у неё отнимут радости детства. Сошлись на том, что несбыточные мечты не должны мешать школьной учёбе Бритни. Как говорит Линни, это «типичный пример образа мыслей маленького городка».
Учитель танцев Стив Худ объясняет:
– Здесь от детей хотели, чтобы они ходили в церковь, окончили школу и переженились, иное даже не обсуждалось. Петь и плясать могут человечки в телевизоре, в Луизиане так не принято. Перемены были никому не нужны, все поступали ровно так, как от них ждут, пока не появилась Бритни.