Страница:
Спирсы, ничуть не обескураженные, гнули свою линию, ведь они вложили в мечту Бритни так много страсти. Они поехали в Нью-Йорк в феврале 1991 года. Перелёт был им не по средствам, так что они проехали 2250 километров на поезде № 19, от Центрального вокзала Нью-Орлеана до Пенсильванского вокзала Нью-Йорка. В путь отправились Бритни, Линни, Джейми, брат Брайан, его друг Хантер, тётя Дженин (сестра Джейми) и двоюродная сестра Тара. Дорога занимала примерно 30 часов, так что семья расположилась в спальном вагоне с двухместными купе и забронировала один номер в отеле на всех на день прибытия в «Большое Яблоко».
Деревенская команда появилась в Манхэттене, слегка обалдев от количества народу. Со всех сторон взгляд засасывало в колодцы улиц, а чтобы увидеть небо, надо было задрать голову вверх. Первым делом Бритни спросила, где здесь пасутся коровы. Ребёнок получил своеобразный опыт, приехав от малоезжих дорог с неторопливыми грузовиками в бедлам Манхэттена, где машины и жёлтые такси текут монолитным потоком.
В кабинете у Нэнси Бритни сидела с распахнутыми глазами. В отсутствие родителей, не переживая о том, что Линни нет рядом, девочка демонстрировала все необходимые признаки: мотивацию, воображение, экспрессию, явный талант и привлекательную внешность.
– Мне она сразу понравилась. Бритни – прекрасный человек, и ребёнком была примечательным, – сказала Нэнси, разговаривая со мной из своего офиса. – Они с мамой были честными людьми, я до сих пор общаюсь с их семьёй.
У неё по коже до сих пор бегут мурашки, когда она вспоминает Бритни в детстве. Она описывает её как «уникальную», выделяющуюся из всех, кого она знала в столь юном возрасте. В интервью «Питтсбург Пост-Газетт» она рассказывала: «Она вошла в дверь, такой застенчивый ребёнок. Но стоило попросить её что-нибудь исполнить, и передо мной явилась потрясающая юная артистка, из ряда вон выходящая».
Джейми и Линни хотели знать ответ на единственный вопрос: есть ли в дочери всё, что нужно, или они зря теряют время? Нэнси честно поделилась своим мнением: профессиональная подготовка хорошо отшлифует способности девочки, но в шоу-бизнесе гарантий не бывает. Почувствовав те же перспективы, что и в гимнастике, Джейми с Линни сочли, что это уже не родительская вера в ребёнка: их инстинкты говорили в унисон, и они решили, что мешать Бритни ни за что не будут. Любовь к дочери не оставляла им выбора, кроме как помогать ей. Бритни на десятом году жизни осталась в Нью-Йорке, чтобы ходить в школу и профессионально готовиться.
Квартира на Манхэттене была очень удачно расположена, рядом с Профессиональной школой сценического мастерства, где Бритни провела три лета, занимаясь вокальным и исполнительным мастерством, и посещая общеобразовательные классы. Она моталась между Нью-Йорком и Кентвудом, в перерывах между сценическими занятиями возвращаясь на родину и в «Парк-Лейн Академи».
ПШСМ, учебное заведение, где преподавала Алисия Киз, открылось за год до их приезда, чтобы заниматься с учениками, чьи устремления сосредоточены на искусстве. Официальной миссией школы было обеспечить индивидуальную подготовку, чтобы «учить и развивать учеников, занимающихся танцами, актёрским мастерством, вокалом, дать им возможность проявить себя, притом соблюсти тщательную, актуальную общеобразовательную программу».
Говорят, что именно здесь Бритни выработала свой фирменный, «более хриплый» голос, параллельно оттачивая движения в Бродвейском танцевальном центре на 45 Стрит, прямо рядом с Таймс-Сквер. Если бы в те дни кто-нибудь проследил за Бритни, он бы увидел, что её Манхэттен ограничен площадью в двенадцать кварталов, от 45 Стрит до офиса Нэнси на 57 Стрит. Бритни с мамой, катающие коляску вдоль ряда театров на 46 Стрит, стали регулярным зрелищем. Линни была уверена, что яркие огни Бродвея ждут дочь впереди.
Но поначалу стоило потренироваться в менее звёздных местах, и впервые Бритни ощутила, каково это – собрать вокруг себя толпу, когда в очередной раз нагрянула в Луизиану, на ежегодный весенний фестиваль искусств и ремёсел на бывшей плантации сахарного тростника на отмелях Миссисипи. Дело было в марте 1992 года. Линни подыскивала, где бы спеть Бритни, и тут кто-то из кентвудских рассказал про новый фестиваль в Вачери, в двух часах езды. «Сценой» для Бритни стал эффектный пейзаж плантации «Дубовая аллея», названной так из-за того, что дубы сплетёнными ветвями как балдахином накрывали четыреста метров дороги, ведущей к классическому дому времён Гражданской войны. На глубоком юге это очень популярный фестиваль, он привлекает 8 000 туристов, артистов и ремесленников из Иллинойса, Канзаса, Техаса и Теннесси. Он стал крупнейшим испытанием для Бритни на тот момент.
Вряд ли во всей Луизиане отыщется более живописный уголок, зато технические условия оказались проще некуда. Бритни выступала в одной из 150 палаток размером 20 на 20 метров, где стояли столы и стулья, чтобы посетители могли присесть в теньке, подальше от палящего солнца. Сценой служил квадратный помост из досок. Под музыкальное сопровождение им бесплатно выдали магнитофончик, одолженный у сына местного служителя. Народ по большей части толпился между палаток, когда маленькая девочка в синих джинсах, традиционной белой рубашке и фетровой шляпе прямо без объявления вышла на сцену с микрофоном в руке. За столиками перед Бритни сидело человек двадцать, включая маму Линни и друзей семьи: Джил Прескотт и Фелицию Кулота.
У входа в палатку волновалось море людей. Включили музыку, и Бритни запела, уверенно, громко, блестяще. Медленно, но верно в пустую палатку набилось человек двести. В памяти Бритни отложилось «изумлённое выражение на лице у мамы». Один из организаторов фестиваля ярко помнит этот день:
– Люди после делились впечатлениями, говорили, до чего же у неё потрясающий и сильный голос. Никто тогда и слыхом не слыхивал о Бритни Спирс, но её голос буквально затягивал народ в палатку.
Этот человек встречал семью Бритни по приезду, и его поразила разница между исполнительницей на сцене и скромной девчушкой поначалу:
– Она была тихой, застенчивой, можно сказать, замкнутой. Совсем не похожа на сценического ребёнка, влюблённого в свою персону. Но вот она запела, и преобразилась. Мы такие: «Опа, у девчонки большой талант!» Мы пригласили её приехать и на следующий год.
Заодно Бритни получила первый в жизни гонорар, 50 долларов наличными и купоны на еду. Линни в одной из палаток купила ей в подарок новую куклу.
Бритни стремительно развивалась благодаря напряжённым вокальным и танцевальным занятиям, и в Нью-Йорке, и у себя дома, и вот она готова выйти на сцену. Но телевидение позовёт её первым: она появляется на шоу талантов под названием «Поиск звёзд». Придуманное в 1983 году, оно стало предтечей таких современных шоу, как «В Америке есть таланты» и «Американский идол». В передаче шла схватка между двумя выступлениями, оценивали их четверо судей, присуждая каждому полную звезду, половинку или четвертинку, а ведущий Эд Макмэхон объявлял счёт. В этом шоу случился настоящий дождь будущих звёзд, включая Кристину Агилеру, Ли-Энн Раймс, Рози О’Доннел, Тиффани, Джастина Тимберлейка, Ашера и, как ни странно, Шэрон Стоун в роли «модели-ведущей».
Когда дошло до «главного номера» Бритни, она легко прошла первые эпизоды, получая оценки в три с половиной и три и три из четырёх максимум. Под радостные крики Кентвуда она дошла до финала и столкнулась там с мальчиком по имени Марти Томас. Они сражались за корону Чемпиона юных вокалистов 1992 года. В бессчётных документальных фильмах о Бритни показан архивный клип мига её торжества, где она поёт «Love Can Build A Bridge» Наоми Джад, и сама Бритни неоднократно содрогалась от воспоминаний, как она стояла в традиционном чёрном платье, с бантом в духе Микки-Маус в волосах. Она очень мощно выступила, и счастье её не могло быть полнее.
Она привыкла к театральной паузе, когда ждёшь оценок судей, а потом называют победителя – её имя. Но она спала с лица, когда Эд Макмэхон объявил чемпионом Марти Томаса, с минимальным преимуществом: в четверть звезды.
Она была вынуждена смириться с серебряной медалью и благородно приняла поражение: обняла соперника со смелой улыбкой. Но когда пошли титры, сходя со сцены, она разрыдалась, и, убитая горем, побежала в объятия Линни. В восприятии Бритни второго места не существовало. Она стремилась быть лучшей во всём, и ей казалось, что она опозорила себя и подвела Кентвуд. Но это же публичное поражение дало положительный результат: вскоре в кабинете Нэнси Карсон зазвонил телефон.
Продюсеры новой внебродвейской постановки, мюзикла «Безжалостная!», искали исполнительницу с «тройной опасностью», которая могла бы сыграть восьмилетнюю девочку в театре «Игроки» на 248 мест в Гринвич-Виллидж. Бритни предложили стать дублёром для главной роли, которую отдали Лоре Белл Банди. Юмор ситуации в том, что сюжет мюзикла был пародией на Голливуд – история о «…не по годам развитой девочке, Тине Денмарк, которая не остановится ни перед чем в стремлении стать звездой, в котором её поощряет не менее одержимая мать».
Эпиграф спектаклю придумала агент Сильвия Сент-Крой:
– Мы скромного происхождения. Не добились особого успеха… но мы с Лилиан обе любили танцевать и играть музыку. Наш отец накопил денег и отправил нас на уроки танцев и пианино. Во время войны мы часто ходили в Ковент-Гарден, когда Королевский оперный театр превратили в танцпол. И мы танцевали джаз наравне с лучшими!
Надо думать, что таланты Бритни пробудили в Линни дремлющую мечту, ведь её мать, Лилиан, напомнила ей, что сама она, тоже в детстве, обожала петь и танцевать.
– Это у Бритни в генах, – сказала бабушка, – музыка течёт у нас в крови.
Бритни влилась в актёрский коллектив в конце августа 1992 года, и репетировала роль как профессионал. Она приходила к двум часам и оставалась за сценой, в костюме, весь вечер до конца представления, на случай, если главная актриса плохо себя почувствует. Но Лора Белл Банди стремилась не пропустить ни единого выступления. Ветеран Бродвея, Донна Энглиш, игравшая роль матери, жаждущей славы, несколько раз по возможности репетировала с Бритни, но если верить «вопросам и ответам» с broadway.com, запомнила только, что «…у той был хороший голос».
Донна не помнит, чтобы Бритни выходила на сцену, но на самом деле она замещала Лору Белл Банди, когда та взяла короткий перерыв, чтобы сняться в эпизодической роли в фильме «Приключения Гекльберри Финна». В результате Бритни выступила в роли Тины Денмарк, появившись на сцене в духе Энни из одноимённого мюзикла, в розовом платье в горошек, с кружевными оборочками, воротником, и с громадным бантом в волосах. Её выступление никто не критиковал, агент Нэнси сказала, что роль была для девочки «как родная». Но Лора Белл Банди вернулась, и Бритни снова растворилась в тени.
Обеим, Линни и Бритни, казалось, что до успеха, не говоря уже о звёздном статусе, ещё световые годы, когда они, отсидев своё за сценой громадного театра, возвращались в крошечную квартирку, причём чаще всего – за полночь. Получалось, что в настоящем (и обозримом будущем) шансы пробиться на актёрском поприще не соответствуют великим ожиданиям Бритни. Как и в гимнастике, однообразные упражнения и разочарование от игры «второй скрипкой» вытеснили всё удовольствие.
Ближе к Рождеству Бритни начала тосковать по дому. У них в квартирке она смотрела на чахлую ёлочку, украшенную лоскутками мишуры, и представляла себе запах здоровенной ели, которую Джейми каждый год ставил дома; ждала унылого рождественского утра и переживала, что снова не попадёт в церковь. И тогда она, оборотившись к Линни, спросила: «Мама, а поехали домой?»
Мама ждала этих слов. С одной стороны, радость первых дней осталась позади, с другой, разлука с Джейми не способствовала укреплению распадающегося брака. Агент Нэнси позвонила продюсерам, и те нашли замену, малолетнюю актрису Натали Портман, которая в будущем завоюет международное признание такими фильмами, как «Леон», «Близость» и «Ещё одна из рода Болейн». Как говорит сегодня Нэнси:
– Три маленькие девочки, Лора, Бритни и Натали, по праву стали великими, так что у кастинг-директора «Безжалостной!» явно намётанный глаз!
Бритни вернулась в лоно Кентвуда, успокоенная ободряющим сообщением Мэтта Казеллы, кастинг-директора Диснея: «Ты ещё вернёшься». Эту возможность она упускать не собиралась. Флаг веры Бритни был воткнут в карту в Центральной Флориде.
На Рождество 1992 года все собрались дома. Линни вернулась в начальную школу «Сильвер-Крик» на должность учителя вторых классов. Однако Новый год нёс радостные вести. Руководство Диснея сочло, что Бритни, отточившая мастерство благодаря нью-йоркскому опыту, теперь готова.
Из 20 000 соискателей её выбрали как одну из 24 претендентов на семь мест в новом сезоне «мышкетёров». Они отправились на трёхдневное прослушивание в лагерь студий Дисней/MGM в Орландо. Естественно, она прекрасно выступила и получила оценку 4+, к которой, как говорят, прилагался комментарий: «Очень хорошо… отличная девочка! Подписывайте с ней контракт».
Её объявили в составе новой семёрки мышей, которые должны были присоединиться в 20 бывалым участникам «Клуба Микки-Мауса», он же КММ. На этот раз в Кентвуде не просто вывесили флаги и грянули в барабаны; теперь начался бум продаж высоких технологий. Кабельное телевидение завалили заказами на установку, чтобы все могли каждый день смотреть получасовую передачу на канале Диснея. По словам Бадди Пауэлла из ресторана «Золотой Коралл» Бритни стала живым доказательством того, что возможно всё. Он сказал, что она одним своим существованием вдохновляла каждого жителя Кентвуда верить в свою мечту.
После телепередачи и объявления мэром Дня Бритни Спирс семья повесила на здании городского совета сообщение:
Люди до сих пор задают вопрос, почему Линни ухватилась за эту возможность, лишив дочь нормального образования, чтобы только вытолкнуть под свет рампы. Бритни не ходила в среднюю школу, а ведь жители Кентвуда предостерегали Линни против такого безобразия. Что до Бритни, похоже, она получила что хотела. Но стоит ли винить Линни? Она ничем не отличалась от гордого отца, который чувствует, что его сын может играть в «Манчестер Юнайтед», или родителей, убеждённых, что их ребёнок, занимающийся классической музыкой, однажды сможет выступить в Лондонском Филармоническом Оркестре. К тому же «Клуб Микки-Мауса» брал на себя заботы о потребностях Бритни в плане образования. А когда твоё дитя упорно стремится к мечте, мало кто из родителей сможет отказаться от упавшей в руки возможности. Может, именно поэтому сотни тысяч подростков при полном родительском согласии выстраиваются в очередь, чтобы попытать удачу в «Американском Идоле» или «Икс-Факторе», нимало не заботясь о последствиях той славы, которую так жаждут.
В случае с Бритни было естественным ухватиться за возможность, предоставленную «Клубом Микки-Мауса», и ей больше не надо было придумывать собственный воображаемый мир. Она готовилась стать частицей волшебной страны Диснея. Вышло так, что самые смелые её мечты, самые потаённые фантазии сами постучались к ней в дверь.
Но это было только начало.
5. Диснеевская мечта
– Буду честен, я не видел в ней готовую звезду, и переживал, что из неё получится. Уходя, я думал: «Этот бизнес сожрёт её с потрохами», – сказал Чак Йерджер. Он сидит в патио своего флоридского дома и прокручивает в воспоминаниях первую личную встречу с Бритни, когда она в первый день приехала на съёмочную площадку Диснея, а Линни следом катила коляску с неугомонной двухлетней Джейми-Линн.
Именно в Солнечном штате Бритни впервые купалась в лучах внимания всей страны как «мышкетёр», одетый микки-маусовскую куртку, коричневую с жёлтыми рукавами. Чак на видимую сторону дела не купился, потому что наблюдал за Бритни в нерабочее время, за сценой. Он больше чем кто бы то ни было в Диснее контролировал учебный прогресс Бритни в детстве, по должности больше заинтересованный в её общечеловеческом, а не профессиональным развитии.
Чак был главным куратором и директором «Школы Микки-Мауса», расположенной в бунгало рядом с отделом костюмов, в 30 метрах от павильона звуковой съёмки, где делались передачи. Это под его опекой Бритни занималась в классе в «бунгало № 4», чтобы её образование не пострадало. Но не её академические способности заботили «мышкучителя» в первый день мая 1993 года, а очевидная невинность и наивность, большими буквами написанные на лице ребёнка, больше похожего на любопытствующую туристку, чем на восходящую звезду.
Можно извинить Чака, что на мгновение он поверил, будто мамаша с двумя дочками по ошибке забрели из тематического парка Дисней-MGM с участка «Лейк Буэна Виста».
– Я посмотрел на неё, такую сладкую, милейшую девчушку, которую так и тянуло обнять, и подумал про себя: «Вот кроха… что эта лапочка здесь делает?» Она никак не производила впечатления, что готова к нашей работе. Она стояла передо мной, такая, будто ей скорее надо гонять на велике по спортзалу, а не выступать в «Клубе Микки-Мауса». Она смотрелась тут неуместно. Так и лучилась наивной простотой.
В первый день родителям и новичкам разрешалось свободно бродить по площадке, изучать новый для них мир. Бритни заглянула в классную комнату, где сидел Чак, готовый пообщаться с новыми воспитанниками. Когда она радостно вошла, он поначалу заметил лишь тощую фигуру, но потом его поразило иное: как радостно, с удовольствием, играла она с сестрой, Джейми-Линн, сидящей в коляске.
– Она так заботилась о малышке. Носилась с ней, постоянно следила, нагибалась и брала её крошечные пальчики. Странное дело, она будто играла для неё маму, делая всё, что положено той.
Эта юная старлетка не вломилась в класс с живостью и детской энергией, как остальные. Чак видел в ней скорее пассивное любопытство скромной посетительницы. У себя в сознании он пытался увязать своё впечатление и точные сведения, что все семь новых «мышей» прошли через суровое, придирчивое прослушивание. Как он объясняет:
– Я подумал: «Как же эта милая кроха выжила в этом процессе?» Она так смотрела полными удивления глазами, будто её выдернули из Луизианы, поставили посреди диснеевской площадки, и она может сказать только «Ого!»
Он знал, что Бритни невероятно способна, раз прошла через таких людей, как Мэтт Казелла, но физически «она была одиннадцатилетней девочкой, смотревшейся едва на восемь», её крошечная фигурка и явная хрупкость вынудили его неофициально разузнать, насколько она отвечает требованиям этой индустрии:
– Базовый талант у неё был, но я не знал, хватит ли у нее необходимой изощрённости, которая отличает большинство детей-звёзд.
О неприкрытой невинности Бритни говорит то, что Чак так легко, по первому впечатлению, заметил её слабые места, даже не понимая, что перед ним стоит девочка, чьё подсознательное желание выступать основывается на внимании и последующем одобрении, которое, в свою очередь, равноценно любви. И рядом была Линни, счастливая, поддерживающая её, так что в мыслях Бритни всё шло хорошо, надёжно и как надо.
Но вряд ли мать или дочь видели те возможные ловушки, о которых размышлял Чак. Он действительно знал, что они вышли на арену, где ценится имидж, и внимание к нему будет лишь расти по мере того, как Бритни будет приближаться к пубертатному возрасту, периоду, когда лицо и тело способны резко меняться. Понимают родители или нет, но требования Диснея к физическим данным означают, что лицо должно оставаться киногеничным, а телесное сложение – создавать у юной аудитории «правильный образ». Например, плоскогрудую двенадцатилетку не оставят, если она вдруг обретёт неуместную пышность. Внешность Бритни воплощала в себе очаровательный, невинный образ, саму суть Диснея, но она ещё не достигла половой зрелости.
– Сам по себе талант решает далеко не всё, – объяснил Чак. – Я четыре года работал в КММ, когда появилась Бритни, и на моей памяти четверых ребятишек выгнали, потому что они неправильно выглядели; их внешность изменилась по мере взросления. Я смотрел в ясные глаза, на доверчивую улыбку Бритни, и думал, что она не переживёт такого отказа.
Можно удивляться, как такое положение дел уживалось с декларируемой Линни горячей нелюбовью к грубой суете шоу красоты, против которых она так яростно выступала раньше. Если бы ей всё объяснили, вырвала бы она Бритни из воплотившейся мечты, «Клуба Микки-Мауса»? Но о таком развитии событий Линни не подозревала.
Если основываться на отчёте из первых рук от опытного преподавателя, она выглядела такой же наивной и изумлённой, как и её дочь:
– Линни так же трепетала и благоговела, как и Бритни. Я смотрел на них троих, и не мог понять, как они здесь оказались. Я подумал: «Такие в этом бизнесе не выживают». Они не могли не нравиться, они были чудесными, мягкосердечными людьми, но так же нельзя было за них не волноваться. Не из-за КММ – там всё делалось как надо, они заботились о своих детях, но из-за той индустрии, которую они выбрали. Талантом Бритни не была обделена, способная, добросовестная девочка, но я никогда не верил, что она подходит и готова к тому пути, который расстилался. Я считал, что этот бизнес уничтожит её, а не создаст, – признаёт он.
Но Бритни доказала, что она более чем способна, заработав свои нашивки три месяца назад в «лагере прослушивания», где познакомилась с другими новичками: Джастином Тимберлейком, Джессикой Симпсон, Кристиной Агилерой и Райаном Гозлингом, который в будущем станет голливудским актёром, снимавшимся в фильмах «Дневник памяти», «Перелом» и «Ларс и настоящая девушка». Из них откажут только Джессике Симпсон, срезавшейся на вокале, за который она получила семь с половиной баллов из десяти. Руководители сочли, что она «не готова». Но Бритни впечатлила всё руководство, заработав восемь с половиной баллов за актёрскую игру и танцы и чистую восьмёрку за вокал.
Этот потрясающий результат затмила только вокальная оценка Кристины Агилеры, чей необычайно уникальный голос принёс ей почти максимум: девять с половиной баллов, и по восемь за актёрскую игру и танцы. Джастин Тимберлейк не особо блеснул актёрской оценкой (семь с половиной), а его танцевальные таланты оценили на полбалла ниже, чем Бритни; однако он тоже получил восьмёрку за вокал. Но многогранные таланты нового урожая не вызывали сомнений, они помогали друг другу в поисках безупречного исполнения.
Хореограф «Клуба Микки-Мауса» Майлз Тарэгуд, который оттачивал их танцевальные способности, сказал:
– У каждого из них был свой набор талантов. Я думаю, в плане вокала Бритни многому научилась у остальных, но сама она учила их танцевать, потому что была весьма одарённой и отлично подготовленной.
Новые «мышкетёры» приняли философию трёх мушкетёров, держались вместе, помогали друг другу в новообретённой семье Диснея. На каждом шагу Бритни оставалась крепко связана с Джастином, Кристиной и Райаном. Она не могла поверить в свою удачу. Да, она воспринимала это именно как удачу. Не допуская, что находится здесь по праву, она испытывала блаженство от того, что ей предоставилась такая возможность. Среди детей Америки пройти отбор в «мышкетёры» было всё равно что «попасть на Олимпиаду», по меткому замечанию Гэри Спатца, инструктора по актёрскому мастерству у Диснея.
Мудрость Линни оправдала себя: вера и сосредоточенность в союзе с божественным провидением даруют успех.
Чак Йерджер поначалу не знал, как далеко забралась Бритни:
– Я был не в курсе, что она занималась и репетировала в Нью-Йорке, а потом выступала в «Поиске звёзд». Но лишь потому, что в ней ничего не выдавало бывалого профессионала. Не было в ней ощущения «я была на войне». И не видел я в её глазах страсти или драйва, как у многих детей-звёзд, как бы говорящего: «Я занимаюсь этим, чтобы преуспеть в жизни». По моей оценке она воспринимала мышиный клуб как приключение.
Деревенская команда появилась в Манхэттене, слегка обалдев от количества народу. Со всех сторон взгляд засасывало в колодцы улиц, а чтобы увидеть небо, надо было задрать голову вверх. Первым делом Бритни спросила, где здесь пасутся коровы. Ребёнок получил своеобразный опыт, приехав от малоезжих дорог с неторопливыми грузовиками в бедлам Манхэттена, где машины и жёлтые такси текут монолитным потоком.
В кабинете у Нэнси Бритни сидела с распахнутыми глазами. В отсутствие родителей, не переживая о том, что Линни нет рядом, девочка демонстрировала все необходимые признаки: мотивацию, воображение, экспрессию, явный талант и привлекательную внешность.
– Мне она сразу понравилась. Бритни – прекрасный человек, и ребёнком была примечательным, – сказала Нэнси, разговаривая со мной из своего офиса. – Они с мамой были честными людьми, я до сих пор общаюсь с их семьёй.
У неё по коже до сих пор бегут мурашки, когда она вспоминает Бритни в детстве. Она описывает её как «уникальную», выделяющуюся из всех, кого она знала в столь юном возрасте. В интервью «Питтсбург Пост-Газетт» она рассказывала: «Она вошла в дверь, такой застенчивый ребёнок. Но стоило попросить её что-нибудь исполнить, и передо мной явилась потрясающая юная артистка, из ряда вон выходящая».
Джейми и Линни хотели знать ответ на единственный вопрос: есть ли в дочери всё, что нужно, или они зря теряют время? Нэнси честно поделилась своим мнением: профессиональная подготовка хорошо отшлифует способности девочки, но в шоу-бизнесе гарантий не бывает. Почувствовав те же перспективы, что и в гимнастике, Джейми с Линни сочли, что это уже не родительская вера в ребёнка: их инстинкты говорили в унисон, и они решили, что мешать Бритни ни за что не будут. Любовь к дочери не оставляла им выбора, кроме как помогать ей. Бритни на десятом году жизни осталась в Нью-Йорке, чтобы ходить в школу и профессионально готовиться.
* * *
4 апреля 1991 года у Бритни родилась младшая сестра, Джейми-Линн, новый комок нервной энергии. К маю пришедшая в себя мама с новорожденной присоединились к Бритни в крошечной квартирке в сердце театрального района Нью-Йорка, на 48 Стрит. Четырнадцатилетний Брайан остался с Джейми. Им помогали соседи, Риды.Квартира на Манхэттене была очень удачно расположена, рядом с Профессиональной школой сценического мастерства, где Бритни провела три лета, занимаясь вокальным и исполнительным мастерством, и посещая общеобразовательные классы. Она моталась между Нью-Йорком и Кентвудом, в перерывах между сценическими занятиями возвращаясь на родину и в «Парк-Лейн Академи».
ПШСМ, учебное заведение, где преподавала Алисия Киз, открылось за год до их приезда, чтобы заниматься с учениками, чьи устремления сосредоточены на искусстве. Официальной миссией школы было обеспечить индивидуальную подготовку, чтобы «учить и развивать учеников, занимающихся танцами, актёрским мастерством, вокалом, дать им возможность проявить себя, притом соблюсти тщательную, актуальную общеобразовательную программу».
Говорят, что именно здесь Бритни выработала свой фирменный, «более хриплый» голос, параллельно оттачивая движения в Бродвейском танцевальном центре на 45 Стрит, прямо рядом с Таймс-Сквер. Если бы в те дни кто-нибудь проследил за Бритни, он бы увидел, что её Манхэттен ограничен площадью в двенадцать кварталов, от 45 Стрит до офиса Нэнси на 57 Стрит. Бритни с мамой, катающие коляску вдоль ряда театров на 46 Стрит, стали регулярным зрелищем. Линни была уверена, что яркие огни Бродвея ждут дочь впереди.
Но поначалу стоило потренироваться в менее звёздных местах, и впервые Бритни ощутила, каково это – собрать вокруг себя толпу, когда в очередной раз нагрянула в Луизиану, на ежегодный весенний фестиваль искусств и ремёсел на бывшей плантации сахарного тростника на отмелях Миссисипи. Дело было в марте 1992 года. Линни подыскивала, где бы спеть Бритни, и тут кто-то из кентвудских рассказал про новый фестиваль в Вачери, в двух часах езды. «Сценой» для Бритни стал эффектный пейзаж плантации «Дубовая аллея», названной так из-за того, что дубы сплетёнными ветвями как балдахином накрывали четыреста метров дороги, ведущей к классическому дому времён Гражданской войны. На глубоком юге это очень популярный фестиваль, он привлекает 8 000 туристов, артистов и ремесленников из Иллинойса, Канзаса, Техаса и Теннесси. Он стал крупнейшим испытанием для Бритни на тот момент.
Вряд ли во всей Луизиане отыщется более живописный уголок, зато технические условия оказались проще некуда. Бритни выступала в одной из 150 палаток размером 20 на 20 метров, где стояли столы и стулья, чтобы посетители могли присесть в теньке, подальше от палящего солнца. Сценой служил квадратный помост из досок. Под музыкальное сопровождение им бесплатно выдали магнитофончик, одолженный у сына местного служителя. Народ по большей части толпился между палаток, когда маленькая девочка в синих джинсах, традиционной белой рубашке и фетровой шляпе прямо без объявления вышла на сцену с микрофоном в руке. За столиками перед Бритни сидело человек двадцать, включая маму Линни и друзей семьи: Джил Прескотт и Фелицию Кулота.
У входа в палатку волновалось море людей. Включили музыку, и Бритни запела, уверенно, громко, блестяще. Медленно, но верно в пустую палатку набилось человек двести. В памяти Бритни отложилось «изумлённое выражение на лице у мамы». Один из организаторов фестиваля ярко помнит этот день:
– Люди после делились впечатлениями, говорили, до чего же у неё потрясающий и сильный голос. Никто тогда и слыхом не слыхивал о Бритни Спирс, но её голос буквально затягивал народ в палатку.
Этот человек встречал семью Бритни по приезду, и его поразила разница между исполнительницей на сцене и скромной девчушкой поначалу:
– Она была тихой, застенчивой, можно сказать, замкнутой. Совсем не похожа на сценического ребёнка, влюблённого в свою персону. Но вот она запела, и преобразилась. Мы такие: «Опа, у девчонки большой талант!» Мы пригласили её приехать и на следующий год.
Заодно Бритни получила первый в жизни гонорар, 50 долларов наличными и купоны на еду. Линни в одной из палаток купила ей в подарок новую куклу.
Бритни стремительно развивалась благодаря напряжённым вокальным и танцевальным занятиям, и в Нью-Йорке, и у себя дома, и вот она готова выйти на сцену. Но телевидение позовёт её первым: она появляется на шоу талантов под названием «Поиск звёзд». Придуманное в 1983 году, оно стало предтечей таких современных шоу, как «В Америке есть таланты» и «Американский идол». В передаче шла схватка между двумя выступлениями, оценивали их четверо судей, присуждая каждому полную звезду, половинку или четвертинку, а ведущий Эд Макмэхон объявлял счёт. В этом шоу случился настоящий дождь будущих звёзд, включая Кристину Агилеру, Ли-Энн Раймс, Рози О’Доннел, Тиффани, Джастина Тимберлейка, Ашера и, как ни странно, Шэрон Стоун в роли «модели-ведущей».
Когда дошло до «главного номера» Бритни, она легко прошла первые эпизоды, получая оценки в три с половиной и три и три из четырёх максимум. Под радостные крики Кентвуда она дошла до финала и столкнулась там с мальчиком по имени Марти Томас. Они сражались за корону Чемпиона юных вокалистов 1992 года. В бессчётных документальных фильмах о Бритни показан архивный клип мига её торжества, где она поёт «Love Can Build A Bridge» Наоми Джад, и сама Бритни неоднократно содрогалась от воспоминаний, как она стояла в традиционном чёрном платье, с бантом в духе Микки-Маус в волосах. Она очень мощно выступила, и счастье её не могло быть полнее.
Она привыкла к театральной паузе, когда ждёшь оценок судей, а потом называют победителя – её имя. Но она спала с лица, когда Эд Макмэхон объявил чемпионом Марти Томаса, с минимальным преимуществом: в четверть звезды.
Она была вынуждена смириться с серебряной медалью и благородно приняла поражение: обняла соперника со смелой улыбкой. Но когда пошли титры, сходя со сцены, она разрыдалась, и, убитая горем, побежала в объятия Линни. В восприятии Бритни второго места не существовало. Она стремилась быть лучшей во всём, и ей казалось, что она опозорила себя и подвела Кентвуд. Но это же публичное поражение дало положительный результат: вскоре в кабинете Нэнси Карсон зазвонил телефон.
Продюсеры новой внебродвейской постановки, мюзикла «Безжалостная!», искали исполнительницу с «тройной опасностью», которая могла бы сыграть восьмилетнюю девочку в театре «Игроки» на 248 мест в Гринвич-Виллидж. Бритни предложили стать дублёром для главной роли, которую отдали Лоре Белл Банди. Юмор ситуации в том, что сюжет мюзикла был пародией на Голливуд – история о «…не по годам развитой девочке, Тине Денмарк, которая не остановится ни перед чем в стремлении стать звездой, в котором её поощряет не менее одержимая мать».
Эпиграф спектаклю придумала агент Сильвия Сент-Крой:
Талант! Откуда он берётся? Он – плод внешних обстоятельств… или с талантом надо родиться? Он передаётся из поколения в поколение, он у нас в крови?Линни Спирс, готовая в любой момент прийти дочери на помощь, сказала бы, что он в крови, в её английской крови. Корни таланта Бритни восходят к бабушке Лилиан. Её сестра, пра-тётя Бритни, Джоан Вулмор, которой сейчас 80 лет, сказала «Дейли Мейл»:
– Мы скромного происхождения. Не добились особого успеха… но мы с Лилиан обе любили танцевать и играть музыку. Наш отец накопил денег и отправил нас на уроки танцев и пианино. Во время войны мы часто ходили в Ковент-Гарден, когда Королевский оперный театр превратили в танцпол. И мы танцевали джаз наравне с лучшими!
Надо думать, что таланты Бритни пробудили в Линни дремлющую мечту, ведь её мать, Лилиан, напомнила ей, что сама она, тоже в детстве, обожала петь и танцевать.
– Это у Бритни в генах, – сказала бабушка, – музыка течёт у нас в крови.
Бритни влилась в актёрский коллектив в конце августа 1992 года, и репетировала роль как профессионал. Она приходила к двум часам и оставалась за сценой, в костюме, весь вечер до конца представления, на случай, если главная актриса плохо себя почувствует. Но Лора Белл Банди стремилась не пропустить ни единого выступления. Ветеран Бродвея, Донна Энглиш, игравшая роль матери, жаждущей славы, несколько раз по возможности репетировала с Бритни, но если верить «вопросам и ответам» с broadway.com, запомнила только, что «…у той был хороший голос».
Донна не помнит, чтобы Бритни выходила на сцену, но на самом деле она замещала Лору Белл Банди, когда та взяла короткий перерыв, чтобы сняться в эпизодической роли в фильме «Приключения Гекльберри Финна». В результате Бритни выступила в роли Тины Денмарк, появившись на сцене в духе Энни из одноимённого мюзикла, в розовом платье в горошек, с кружевными оборочками, воротником, и с громадным бантом в волосах. Её выступление никто не критиковал, агент Нэнси сказала, что роль была для девочки «как родная». Но Лора Белл Банди вернулась, и Бритни снова растворилась в тени.
Обеим, Линни и Бритни, казалось, что до успеха, не говоря уже о звёздном статусе, ещё световые годы, когда они, отсидев своё за сценой громадного театра, возвращались в крошечную квартирку, причём чаще всего – за полночь. Получалось, что в настоящем (и обозримом будущем) шансы пробиться на актёрском поприще не соответствуют великим ожиданиям Бритни. Как и в гимнастике, однообразные упражнения и разочарование от игры «второй скрипкой» вытеснили всё удовольствие.
Ближе к Рождеству Бритни начала тосковать по дому. У них в квартирке она смотрела на чахлую ёлочку, украшенную лоскутками мишуры, и представляла себе запах здоровенной ели, которую Джейми каждый год ставил дома; ждала унылого рождественского утра и переживала, что снова не попадёт в церковь. И тогда она, оборотившись к Линни, спросила: «Мама, а поехали домой?»
Мама ждала этих слов. С одной стороны, радость первых дней осталась позади, с другой, разлука с Джейми не способствовала укреплению распадающегося брака. Агент Нэнси позвонила продюсерам, и те нашли замену, малолетнюю актрису Натали Портман, которая в будущем завоюет международное признание такими фильмами, как «Леон», «Близость» и «Ещё одна из рода Болейн». Как говорит сегодня Нэнси:
– Три маленькие девочки, Лора, Бритни и Натали, по праву стали великими, так что у кастинг-директора «Безжалостной!» явно намётанный глаз!
Бритни вернулась в лоно Кентвуда, успокоенная ободряющим сообщением Мэтта Казеллы, кастинг-директора Диснея: «Ты ещё вернёшься». Эту возможность она упускать не собиралась. Флаг веры Бритни был воткнут в карту в Центральной Флориде.
На Рождество 1992 года все собрались дома. Линни вернулась в начальную школу «Сильвер-Крик» на должность учителя вторых классов. Однако Новый год нёс радостные вести. Руководство Диснея сочло, что Бритни, отточившая мастерство благодаря нью-йоркскому опыту, теперь готова.
Из 20 000 соискателей её выбрали как одну из 24 претендентов на семь мест в новом сезоне «мышкетёров». Они отправились на трёхдневное прослушивание в лагерь студий Дисней/MGM в Орландо. Естественно, она прекрасно выступила и получила оценку 4+, к которой, как говорят, прилагался комментарий: «Очень хорошо… отличная девочка! Подписывайте с ней контракт».
Её объявили в составе новой семёрки мышей, которые должны были присоединиться в 20 бывалым участникам «Клуба Микки-Мауса», он же КММ. На этот раз в Кентвуде не просто вывесили флаги и грянули в барабаны; теперь начался бум продаж высоких технологий. Кабельное телевидение завалили заказами на установку, чтобы все могли каждый день смотреть получасовую передачу на канале Диснея. По словам Бадди Пауэлла из ресторана «Золотой Коралл» Бритни стала живым доказательством того, что возможно всё. Он сказал, что она одним своим существованием вдохновляла каждого жителя Кентвуда верить в свою мечту.
После телепередачи и объявления мэром Дня Бритни Спирс семья повесила на здании городского совета сообщение:
Дорогой Кентвуд,Если бы тогда спросить Бритни или Линни, они бы сказали, что лучше не бывает: её выбрали в телепередачу «Клуб Микки-Мауса».
В только начавшейся жизни Бритни было много знаменательных событий. Но 24 апреля 1993 года стало для неё самым трогательным моментом. Переживать такие чудесные мгновения – это потрясающе, но гораздо приятнее, когда вокруг столько любящих людей, с которыми можно их разделить.
Спасибо тебе, Кентвуд, за поддержку и ободрение.
Мы любим вас!
Семья Бритни Спирс
Люди до сих пор задают вопрос, почему Линни ухватилась за эту возможность, лишив дочь нормального образования, чтобы только вытолкнуть под свет рампы. Бритни не ходила в среднюю школу, а ведь жители Кентвуда предостерегали Линни против такого безобразия. Что до Бритни, похоже, она получила что хотела. Но стоит ли винить Линни? Она ничем не отличалась от гордого отца, который чувствует, что его сын может играть в «Манчестер Юнайтед», или родителей, убеждённых, что их ребёнок, занимающийся классической музыкой, однажды сможет выступить в Лондонском Филармоническом Оркестре. К тому же «Клуб Микки-Мауса» брал на себя заботы о потребностях Бритни в плане образования. А когда твоё дитя упорно стремится к мечте, мало кто из родителей сможет отказаться от упавшей в руки возможности. Может, именно поэтому сотни тысяч подростков при полном родительском согласии выстраиваются в очередь, чтобы попытать удачу в «Американском Идоле» или «Икс-Факторе», нимало не заботясь о последствиях той славы, которую так жаждут.
В случае с Бритни было естественным ухватиться за возможность, предоставленную «Клубом Микки-Мауса», и ей больше не надо было придумывать собственный воображаемый мир. Она готовилась стать частицей волшебной страны Диснея. Вышло так, что самые смелые её мечты, самые потаённые фантазии сами постучались к ней в дверь.
Но это было только начало.
5. Диснеевская мечта
Она всегда хотела учиться, стремилась развивать себя.
Хореограф Майлз Тарэгуд о Бритни
– Буду честен, я не видел в ней готовую звезду, и переживал, что из неё получится. Уходя, я думал: «Этот бизнес сожрёт её с потрохами», – сказал Чак Йерджер. Он сидит в патио своего флоридского дома и прокручивает в воспоминаниях первую личную встречу с Бритни, когда она в первый день приехала на съёмочную площадку Диснея, а Линни следом катила коляску с неугомонной двухлетней Джейми-Линн.
Именно в Солнечном штате Бритни впервые купалась в лучах внимания всей страны как «мышкетёр», одетый микки-маусовскую куртку, коричневую с жёлтыми рукавами. Чак на видимую сторону дела не купился, потому что наблюдал за Бритни в нерабочее время, за сценой. Он больше чем кто бы то ни было в Диснее контролировал учебный прогресс Бритни в детстве, по должности больше заинтересованный в её общечеловеческом, а не профессиональным развитии.
Чак был главным куратором и директором «Школы Микки-Мауса», расположенной в бунгало рядом с отделом костюмов, в 30 метрах от павильона звуковой съёмки, где делались передачи. Это под его опекой Бритни занималась в классе в «бунгало № 4», чтобы её образование не пострадало. Но не её академические способности заботили «мышкучителя» в первый день мая 1993 года, а очевидная невинность и наивность, большими буквами написанные на лице ребёнка, больше похожего на любопытствующую туристку, чем на восходящую звезду.
Можно извинить Чака, что на мгновение он поверил, будто мамаша с двумя дочками по ошибке забрели из тематического парка Дисней-MGM с участка «Лейк Буэна Виста».
– Я посмотрел на неё, такую сладкую, милейшую девчушку, которую так и тянуло обнять, и подумал про себя: «Вот кроха… что эта лапочка здесь делает?» Она никак не производила впечатления, что готова к нашей работе. Она стояла передо мной, такая, будто ей скорее надо гонять на велике по спортзалу, а не выступать в «Клубе Микки-Мауса». Она смотрелась тут неуместно. Так и лучилась наивной простотой.
В первый день родителям и новичкам разрешалось свободно бродить по площадке, изучать новый для них мир. Бритни заглянула в классную комнату, где сидел Чак, готовый пообщаться с новыми воспитанниками. Когда она радостно вошла, он поначалу заметил лишь тощую фигуру, но потом его поразило иное: как радостно, с удовольствием, играла она с сестрой, Джейми-Линн, сидящей в коляске.
– Она так заботилась о малышке. Носилась с ней, постоянно следила, нагибалась и брала её крошечные пальчики. Странное дело, она будто играла для неё маму, делая всё, что положено той.
Эта юная старлетка не вломилась в класс с живостью и детской энергией, как остальные. Чак видел в ней скорее пассивное любопытство скромной посетительницы. У себя в сознании он пытался увязать своё впечатление и точные сведения, что все семь новых «мышей» прошли через суровое, придирчивое прослушивание. Как он объясняет:
– Я подумал: «Как же эта милая кроха выжила в этом процессе?» Она так смотрела полными удивления глазами, будто её выдернули из Луизианы, поставили посреди диснеевской площадки, и она может сказать только «Ого!»
Он знал, что Бритни невероятно способна, раз прошла через таких людей, как Мэтт Казелла, но физически «она была одиннадцатилетней девочкой, смотревшейся едва на восемь», её крошечная фигурка и явная хрупкость вынудили его неофициально разузнать, насколько она отвечает требованиям этой индустрии:
– Базовый талант у неё был, но я не знал, хватит ли у нее необходимой изощрённости, которая отличает большинство детей-звёзд.
О неприкрытой невинности Бритни говорит то, что Чак так легко, по первому впечатлению, заметил её слабые места, даже не понимая, что перед ним стоит девочка, чьё подсознательное желание выступать основывается на внимании и последующем одобрении, которое, в свою очередь, равноценно любви. И рядом была Линни, счастливая, поддерживающая её, так что в мыслях Бритни всё шло хорошо, надёжно и как надо.
Но вряд ли мать или дочь видели те возможные ловушки, о которых размышлял Чак. Он действительно знал, что они вышли на арену, где ценится имидж, и внимание к нему будет лишь расти по мере того, как Бритни будет приближаться к пубертатному возрасту, периоду, когда лицо и тело способны резко меняться. Понимают родители или нет, но требования Диснея к физическим данным означают, что лицо должно оставаться киногеничным, а телесное сложение – создавать у юной аудитории «правильный образ». Например, плоскогрудую двенадцатилетку не оставят, если она вдруг обретёт неуместную пышность. Внешность Бритни воплощала в себе очаровательный, невинный образ, саму суть Диснея, но она ещё не достигла половой зрелости.
– Сам по себе талант решает далеко не всё, – объяснил Чак. – Я четыре года работал в КММ, когда появилась Бритни, и на моей памяти четверых ребятишек выгнали, потому что они неправильно выглядели; их внешность изменилась по мере взросления. Я смотрел в ясные глаза, на доверчивую улыбку Бритни, и думал, что она не переживёт такого отказа.
Можно удивляться, как такое положение дел уживалось с декларируемой Линни горячей нелюбовью к грубой суете шоу красоты, против которых она так яростно выступала раньше. Если бы ей всё объяснили, вырвала бы она Бритни из воплотившейся мечты, «Клуба Микки-Мауса»? Но о таком развитии событий Линни не подозревала.
Если основываться на отчёте из первых рук от опытного преподавателя, она выглядела такой же наивной и изумлённой, как и её дочь:
– Линни так же трепетала и благоговела, как и Бритни. Я смотрел на них троих, и не мог понять, как они здесь оказались. Я подумал: «Такие в этом бизнесе не выживают». Они не могли не нравиться, они были чудесными, мягкосердечными людьми, но так же нельзя было за них не волноваться. Не из-за КММ – там всё делалось как надо, они заботились о своих детях, но из-за той индустрии, которую они выбрали. Талантом Бритни не была обделена, способная, добросовестная девочка, но я никогда не верил, что она подходит и готова к тому пути, который расстилался. Я считал, что этот бизнес уничтожит её, а не создаст, – признаёт он.
Но Бритни доказала, что она более чем способна, заработав свои нашивки три месяца назад в «лагере прослушивания», где познакомилась с другими новичками: Джастином Тимберлейком, Джессикой Симпсон, Кристиной Агилерой и Райаном Гозлингом, который в будущем станет голливудским актёром, снимавшимся в фильмах «Дневник памяти», «Перелом» и «Ларс и настоящая девушка». Из них откажут только Джессике Симпсон, срезавшейся на вокале, за который она получила семь с половиной баллов из десяти. Руководители сочли, что она «не готова». Но Бритни впечатлила всё руководство, заработав восемь с половиной баллов за актёрскую игру и танцы и чистую восьмёрку за вокал.
Этот потрясающий результат затмила только вокальная оценка Кристины Агилеры, чей необычайно уникальный голос принёс ей почти максимум: девять с половиной баллов, и по восемь за актёрскую игру и танцы. Джастин Тимберлейк не особо блеснул актёрской оценкой (семь с половиной), а его танцевальные таланты оценили на полбалла ниже, чем Бритни; однако он тоже получил восьмёрку за вокал. Но многогранные таланты нового урожая не вызывали сомнений, они помогали друг другу в поисках безупречного исполнения.
Хореограф «Клуба Микки-Мауса» Майлз Тарэгуд, который оттачивал их танцевальные способности, сказал:
– У каждого из них был свой набор талантов. Я думаю, в плане вокала Бритни многому научилась у остальных, но сама она учила их танцевать, потому что была весьма одарённой и отлично подготовленной.
Новые «мышкетёры» приняли философию трёх мушкетёров, держались вместе, помогали друг другу в новообретённой семье Диснея. На каждом шагу Бритни оставалась крепко связана с Джастином, Кристиной и Райаном. Она не могла поверить в свою удачу. Да, она воспринимала это именно как удачу. Не допуская, что находится здесь по праву, она испытывала блаженство от того, что ей предоставилась такая возможность. Среди детей Америки пройти отбор в «мышкетёры» было всё равно что «попасть на Олимпиаду», по меткому замечанию Гэри Спатца, инструктора по актёрскому мастерству у Диснея.
Мудрость Линни оправдала себя: вера и сосредоточенность в союзе с божественным провидением даруют успех.
Чак Йерджер поначалу не знал, как далеко забралась Бритни:
– Я был не в курсе, что она занималась и репетировала в Нью-Йорке, а потом выступала в «Поиске звёзд». Но лишь потому, что в ней ничего не выдавало бывалого профессионала. Не было в ней ощущения «я была на войне». И не видел я в её глазах страсти или драйва, как у многих детей-звёзд, как бы говорящего: «Я занимаюсь этим, чтобы преуспеть в жизни». По моей оценке она воспринимала мышиный клуб как приключение.