Вот! Этот период понимания, что там все плохо, неверно устроена сама система, этот процесс, долгий и мучительный, осознание происходящего, тяжелое, медленное прозревание, что тебя долгие годы обманывали, и ты находился в системе этого обмана волей или неволей - осознание этой драмы поставило отца в трагическую ситуацию. Выхода не было - надо было садиться за свои сценарии, за свою драматургию. Искать свою позицию.
Это были поиски справедливости - на мой взгляд, одно из главных качеств его души. Справедливость, поиски справедливости. И когда я понял, что уход отца неизбежен, вот тогда и пришла мне в голову мысль предложить сделать сценарий о рождении нации, о рождении государства Московского после нашествия иноплеменных, унижении народа, после того как погибли великие города Киевской Руси и народ, как зверь, бежал в леса, в болота, скрываясь в берлогах, пещерах. И вдруг возникло нечто, что подняло народ с колен, дало ему духовные и нравственные силы для борьбы. Оно воплотилось в великом воине Дмитрии Донском и в духовном явлении - Преподобном Сергии.
Странная вещь - вдруг в болотах, в глуши появился некий человек, ставший известным всем людям. Более того, он стал их надеждой, опорой и верой. Причем верой не абстрактной, а конкретной: вот этот человек в самотканной рясе, с таким простым ликом. Человек, который занимается обычным плотничьим ремеслом, но несет в себе какое-то великое откровение. Об этом говорилось в житийных повествованиях о Сергии, когда крестьяне его не узнавали, просто не могли поверить: вот этот, работающий в огороде, который топором рубит крыльцо или избу, он и есть праведник, светильник?!
Является такой человек по воле Божьей, и вдруг происходит чудо великое - нация возрождается. И сама судьба этого человека открывает всем истину - ту самую великую истину, которую воплотил Андрей Рублев в иконе "Троица".
Я долго не мог понять, в чем сила этой притягивающей душу иконы, а сейчас знаю, что постичь это разумом невозможно. Три ангела ведут безмолвную беседу в остановившемся времени... Рублев написал время, а точнее, отсутствие его. Они беседуют, они говорят, но нет диалога, нет жеста, ибо - так было, так есть и так будет. У Бога одна секунда как тысячелетие. И в этих тысячелетиях беседуют три ипостаси Единого Бога - Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, три важнейших духовных слагаемых человека: разум - Бог Отец, душа, любовь - Бог Сын и воля - Дух Святой. Сошествие Святого Духа, воля к свершению, воля к действию - вот эти три качества рождают добро. И до Сергия существовала идея троичности Бога, но, по признанию о. Павла Флоренского, именно Сергий воплотил эту основополагающую идею, которую разумом понять невозможно, да и не нужно, и которая, как бы приоткрываясь, говорит: не надо мудрствовать, прикоснитесь душой и уверуйте, потому что тем разумом, который дан человеку в его короткой жизни, постичь это откровение невозможно.
Первое откровение, которое пришло с христианством на Русь,- это идея Софии, премудрости Божьей. София, написанная на Успенском соборе Московского Кремля, имеет розовый лик, лик новой веры, восхода нового откровения. В таком облике пришла на Русь христианская религия. Первые храмы, большие значительные соборы, главные кафедральные соборы - это Киевская София и Новгородская София.
Поэтому идея создания фильма о Дмитрии Донском не сводилась к показу великих битв. Кинофильм прежде всего должен был рассказать о яркой вспышке духовности, о рождении нации, о рождении Московии, Московского государства. И здесь главными действующими лицами, конечно, были духовные лица митрополит Алексий и игумен Сергий Радонежский.
Но задумали мы эту работу еще в ту эпоху, которая несла в себе колоссальную энергию разорения духовной жизни, заложенную Н. Хрущевым, который самонадеянно заявил, что скоро покажет народу последнего попа. Взрывы церквей, уничтожение храмов, уничтожение икон - это было нечто подобное тому, что происходило в России в 20-30-е годы.
Замысел картины, ее духовный настрой были протестом против воцаряющейся бездуховности, безнравственного отношения к отечественным традициям и национальной истории.
Я часто приезжал к отцу, который готовил для С. Бородина, как он говорил, "основу драмы и сюжета будущего фильма". Он читал мне отдельные сцены и главы будущего сценария, записанные мамой, рассказывал видение того или иного кадра, причем рассказывал так, что на глазах стояли слезы и голос прерывался, ибо он целиком погружался в атмосферу того времени.
Сергей Михайлович Эйзенштейн,- а отец уважал его и любил как великого художника и честного человека,- говорил: "Мы не играем фильм об эпохе Ивана Грозного, мы выражаем свое представление о том времени". У отца было свое представление об эпохе Сергия Радонежского, о тех огромных движениях, почти геологических потрясениях, которые произошли в духовной жизни нации. Вот об этом рассказ. Облучение Сергием Радонежским, личностью!
После смерти отца, когда прошло уже много лет, я хотел найти какое-то продолжение той мечты, которая поддерживала его жизнь. С этой мыслью я создал фонд имени Сергея Столярова, фонд памяти отца и его соратников, для которых нравственные и духовные позиции были главными в жизни. Преподобный Сергий говорил: "Стяжай то добро, которое тать не крадет и червь не точит". Эти слова стали девизом фонда. Поэтому так естественно возникла идея создания книги о Сергии Радонежском. Дело в том, что к 200-летию со дня успения Сергия Радонежского в 1592 году была создана книга "Лицевое житие преподобного Сергия". Лицевое житие - значит житие, снабженное ликом миниатюрами, рисунками. И это "Лицевое житие" было написано Епифанием Премудрым через двадцать лет после успения Сергия. Это как бы документальный материал, который автор собирал буквально по крупицам, подробнейшим образом выспрашивая людей, живших вместе с Сергием, знавшим его, видевших чудеса, творимые преподобным. Получилась очень искренняя, честная, глубокая книга, лучшее житие, созданное о Сергии Радонежском, бесценное для нас, потомков, свидетельство, сравнимое с хроникально-документальным фильмом. И это житие, дополненное через сто лет новыми, посмертными чудесами, которые совершались у раки преподобного, собранное Пахомием Сербом воедино, легло в основу того удивительного памятника. Это даже не иллюстрации к тексту, а текст к иллюстрациям. В царских мастерских были созданы более 650 миниатюр, по всем законам иконописи. Это опять же тертые каменные краски, это обратная перспектива, что обязательно в иконе, ибо не мы смотрим на икону, а икона смотрит на нас. Поэтому горит лампада перед ней, и перспектива уходит не от нас, а оттуда - глаз Божий, глаз святых, он и на нас смотрит. Это плоскостное письмо, ибо пишется не тело, а дух; нет лиссеровки, чистые цвета. Лиссеровка возникла уже позже, в эпоху Возрождения, когда в первую очередь писалось тело, а оно, как известно, грешно, распадается. Икона восходит именно к тому фаюмскому письму, фаюмскому портрету, когда сначала после римского портрета на бедных могилах возникали изображения на доске, очень натуралистические, четкие. А потом ушедший человек превращался в нечто другое, в некую духовную субстанцию. А у духа нет объема, поэтому-то и писались как бы собирательные образы, плоскостные образы. Все было в миниатюрах о Сергии Радонежском, жива была традиция великого духовного письма, которая пришла из Греции и на русской почве особенно ярко проявилась в живописи Андрея Рублева.
В этих миниатюрах существует то самое четырехмерное пространство, о котором пишет академик Раушенбах. Конечно, на миниатюрах написано не время Сергия Радонежского, но близкое к нему. Художник писал свое время, эпоху Иоанна Грозного - дома, архитектуру, одежду. Но в этом мире существует еще гармония: живут люди, крестьяне, купцы, бояре, смерды, князья, воины, но существует и другое разделение - люди святые и люди, живущие нормальной бытовой жизнью. Последние ходят, общаются и видят окружающее таковым, каковым его видят все. А внутреннему духовному взору святых открывается иной, горний мир. И икона есть видимое изображение невидимых и сверхчувственных явлений, той жизни, которую нормальный живой смертный человек не видит. Видят только святые.
Преподобному Сергию являлась Богородица. Когда он служил литургию, вместе с ним служили ангелы. И возгорался тот самый неопалимый фаворский свет, который видел Моисей на горе, когда получал скрижали от Бога. Внутренний свет, излучаемый Неопалимой купиной. Свечение исходило от лика Сергия, от вещей, к которым он прикасался во время службы. Он как бы приподнимался над землей. И эти чудеса видели находившиеся с ним рядом люди. Эти свидетельствования о жизни святого человека и были заложены в основу книги Епифания Премудрого.
Книга эта складывалась в очень трудное время, чем-то похожее на наше. Уходила эпоха, ломался мир. Только что была пережита эпоха опричнины, впереди Смутное время. Пресекалась династия Рюриковичей. В тысяча пятьсот девяносто первом году погиб царевич Димитрий, за несколько лет до этого было создано патриаршество на Руси как высшая духовная власть. И к двухсотлетию Сергия царь Федор Иоаннович приказал создать эту уникальную книгу - воистину моление о продолжении рода Рюриковичей. Это была последняя просьба к преподобному Сергию, покровителю московских князей. "Лицевое житие" - шестьсот пятьдесят великолепных миниатюр, написанных на бумаге, специально заказанной во Франции.
Созданная по заказу царя Федора Иоанновича в 1592 году, книга была передана в Троице-Сергееву лавру и хранилась в ризнице монастыря 400 лет. В 30-е годы двадцатого века она была вывезена в Москву и до сих пор хранится в отделе рукописей Российской государственной библиотеки.
Мы в фонд Сергея Столярова заказали такую же бумагу и включили в эту книгу сто избранных миниатюр.
За четыре века книга факсимильно не переиздавалась, и мы гордимся, что фонд Сергея Столярова на свои средства и своими силами в канун двухтысячного года со дня Рождества Господа нашего Иисуса Христа переиздал эту уникальную рукописную книгу XVI века. Каждая из 100 миниатюр, включенных в издание, сопровождается развернутой аннотацией. Написаны они с огромной любовью и глубокими познаниями кандидатом исторических наук Галиной Владимировной Аксеновой.
Первый экземпляр книги был торжественно вручен патриарху всея Руси Алексию II, второй - патриарху Иерусалимскому Диодору I.
Отец снимался во многих морских фильмах, и поэтому фонд им. Сергея Столярова выпустил в свет издание альбома "Русский флот" (1893 г.). Это издание посвящено 300-летию Военно-морского флота России.
В 1893 году этот альбом был сделан по заказу великого князя Александра Михайловича и посвящен первым российским броненосцам. Художник флотский офицер лейтенант В. Игнациус написал серию великолепных акварелей, запечатлев с натуры броненосные корабли, фрегаты, канонерки, крейсера и миноносцы, пришедшие на смену парусному флоту России в конце XIX века. Только в альбоме "Русский флот" можно найти точные изображения первых русских броненосцев. Эталоном кораблей этого класса во всем мире был броненосец "Петр Великий", построенный по проекту русского корабела адмирала А. А. Попова. Альбом издан на великолепней бумаге. Кроме изображения кораблей, он содержит их тактико-технические данные и исторические справки: какой броненосец впоследствии сражался за "белых", какой - за "красных", у погибших кораблей обозначено место гибели - Цусима, Порт-Артур...
Интересна и личность создателя альбома великого князя Александра Михайловича Романова, внука Николая I, мужа сестры Николая II великой княгини Ксении. Их дочь Ирина, любимая племянница Николая II, была женой князя Феликса Феликсовича Юсупова - убийцы Григория Распутина.
Великий князь был адмиралом, считал, что необходимо создать мощный военно-морской флот России и убедил в том государя. Однако этому воспротивились большие морские чины, которые впоследствии погубили в русско-японской войне российский флот.
Александр Михайлович был выдающимся человеком своего времени и одним из первых увлекся авиацией. По существу, его можно назвать и отцом русской авиации, так как еще в 1909 году он основал первую летную школу.
Большая часть русских авиаторов и пилотов - выпускники его школы. Книги по морскому делу Александр Михайлович собирал всю жизнь. К 1917 году его библиотека насчитывала более двадцати тысяч томов. После революции великокняжеский дворец был превращен в комсомольский клуб и книги, в том числе бесценные, сгорели при пожаре.
А вот история еще одного издания фонда им. Сергея Столярова. Однажды отцу подарили уникальную книгу-альбом "Русские сказки и былины", изданную очень небольшим тиражом в 1875 году в Санкт-Петербурге и посвященную императрице Марии Александровне, матери Николая II.
Над составлением книги трудились выдающиеся знатоки русской словесности. Авторы проявили заботу о более глубоком понимании русского народного творчества и решили "в настоящем издании предпослать каждой сказке объяснение, по нашему мнению необходимое..."
Эти объяснения, по словам отца, очень помогли ему в создании образов в сказочных фильмах "Руслан и Людмила" (1938 г.), "Василиса Прекрасная" (1939 г.), "Кащей Бессмертный" (1943 г.), "Садко" (1952 г.), "Илья Муромец" (1954 г.).
Особо следует отметить художественный вкус и изысканность альбома. Он иллюстрирован прекрасными виньетками и гравюрами замечательных художников второй половины XIX века И. И. и Н. И. Соколовыми и В. М. Васнецовым.
Специально для этого издания В. Васнецов создал композицию "Жар-птица". Так появилось первое сказочное произведение великого русского художника. Созданное еще в Петербурге, оно предвосхищает будущие эпические полотна В. М. Васнецова, написанные уже в Москве.
Вот эту удивительную, редкую сказочную книгу издает фонд им. Сергея Столярова совместно с правительством Москвы как память о былинных и сказочных героях русского артиста.
Авторы альбома "Русские сказки и былины" чрезвычайно удачно вплели в прекрасный венок народных сказок великолепные цветы поэзии А. С. Пушкина "Руслан и Людмила", "Сказка о мертвой царевне и семи богатырях", "Сказка о золотой рыбке". Это издание вышло в свет к 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина. Это дает возможность современному читателю еще раз остро почувствовать величие А. С. Пушкина как истинно народного гения.
На том и стоим, как говорили наши предки.
1 Свободное владение всеми регистрами голоса (итал.).
Это были поиски справедливости - на мой взгляд, одно из главных качеств его души. Справедливость, поиски справедливости. И когда я понял, что уход отца неизбежен, вот тогда и пришла мне в голову мысль предложить сделать сценарий о рождении нации, о рождении государства Московского после нашествия иноплеменных, унижении народа, после того как погибли великие города Киевской Руси и народ, как зверь, бежал в леса, в болота, скрываясь в берлогах, пещерах. И вдруг возникло нечто, что подняло народ с колен, дало ему духовные и нравственные силы для борьбы. Оно воплотилось в великом воине Дмитрии Донском и в духовном явлении - Преподобном Сергии.
Странная вещь - вдруг в болотах, в глуши появился некий человек, ставший известным всем людям. Более того, он стал их надеждой, опорой и верой. Причем верой не абстрактной, а конкретной: вот этот человек в самотканной рясе, с таким простым ликом. Человек, который занимается обычным плотничьим ремеслом, но несет в себе какое-то великое откровение. Об этом говорилось в житийных повествованиях о Сергии, когда крестьяне его не узнавали, просто не могли поверить: вот этот, работающий в огороде, который топором рубит крыльцо или избу, он и есть праведник, светильник?!
Является такой человек по воле Божьей, и вдруг происходит чудо великое - нация возрождается. И сама судьба этого человека открывает всем истину - ту самую великую истину, которую воплотил Андрей Рублев в иконе "Троица".
Я долго не мог понять, в чем сила этой притягивающей душу иконы, а сейчас знаю, что постичь это разумом невозможно. Три ангела ведут безмолвную беседу в остановившемся времени... Рублев написал время, а точнее, отсутствие его. Они беседуют, они говорят, но нет диалога, нет жеста, ибо - так было, так есть и так будет. У Бога одна секунда как тысячелетие. И в этих тысячелетиях беседуют три ипостаси Единого Бога - Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, три важнейших духовных слагаемых человека: разум - Бог Отец, душа, любовь - Бог Сын и воля - Дух Святой. Сошествие Святого Духа, воля к свершению, воля к действию - вот эти три качества рождают добро. И до Сергия существовала идея троичности Бога, но, по признанию о. Павла Флоренского, именно Сергий воплотил эту основополагающую идею, которую разумом понять невозможно, да и не нужно, и которая, как бы приоткрываясь, говорит: не надо мудрствовать, прикоснитесь душой и уверуйте, потому что тем разумом, который дан человеку в его короткой жизни, постичь это откровение невозможно.
Первое откровение, которое пришло с христианством на Русь,- это идея Софии, премудрости Божьей. София, написанная на Успенском соборе Московского Кремля, имеет розовый лик, лик новой веры, восхода нового откровения. В таком облике пришла на Русь христианская религия. Первые храмы, большие значительные соборы, главные кафедральные соборы - это Киевская София и Новгородская София.
Поэтому идея создания фильма о Дмитрии Донском не сводилась к показу великих битв. Кинофильм прежде всего должен был рассказать о яркой вспышке духовности, о рождении нации, о рождении Московии, Московского государства. И здесь главными действующими лицами, конечно, были духовные лица митрополит Алексий и игумен Сергий Радонежский.
Но задумали мы эту работу еще в ту эпоху, которая несла в себе колоссальную энергию разорения духовной жизни, заложенную Н. Хрущевым, который самонадеянно заявил, что скоро покажет народу последнего попа. Взрывы церквей, уничтожение храмов, уничтожение икон - это было нечто подобное тому, что происходило в России в 20-30-е годы.
Замысел картины, ее духовный настрой были протестом против воцаряющейся бездуховности, безнравственного отношения к отечественным традициям и национальной истории.
Я часто приезжал к отцу, который готовил для С. Бородина, как он говорил, "основу драмы и сюжета будущего фильма". Он читал мне отдельные сцены и главы будущего сценария, записанные мамой, рассказывал видение того или иного кадра, причем рассказывал так, что на глазах стояли слезы и голос прерывался, ибо он целиком погружался в атмосферу того времени.
Сергей Михайлович Эйзенштейн,- а отец уважал его и любил как великого художника и честного человека,- говорил: "Мы не играем фильм об эпохе Ивана Грозного, мы выражаем свое представление о том времени". У отца было свое представление об эпохе Сергия Радонежского, о тех огромных движениях, почти геологических потрясениях, которые произошли в духовной жизни нации. Вот об этом рассказ. Облучение Сергием Радонежским, личностью!
После смерти отца, когда прошло уже много лет, я хотел найти какое-то продолжение той мечты, которая поддерживала его жизнь. С этой мыслью я создал фонд имени Сергея Столярова, фонд памяти отца и его соратников, для которых нравственные и духовные позиции были главными в жизни. Преподобный Сергий говорил: "Стяжай то добро, которое тать не крадет и червь не точит". Эти слова стали девизом фонда. Поэтому так естественно возникла идея создания книги о Сергии Радонежском. Дело в том, что к 200-летию со дня успения Сергия Радонежского в 1592 году была создана книга "Лицевое житие преподобного Сергия". Лицевое житие - значит житие, снабженное ликом миниатюрами, рисунками. И это "Лицевое житие" было написано Епифанием Премудрым через двадцать лет после успения Сергия. Это как бы документальный материал, который автор собирал буквально по крупицам, подробнейшим образом выспрашивая людей, живших вместе с Сергием, знавшим его, видевших чудеса, творимые преподобным. Получилась очень искренняя, честная, глубокая книга, лучшее житие, созданное о Сергии Радонежском, бесценное для нас, потомков, свидетельство, сравнимое с хроникально-документальным фильмом. И это житие, дополненное через сто лет новыми, посмертными чудесами, которые совершались у раки преподобного, собранное Пахомием Сербом воедино, легло в основу того удивительного памятника. Это даже не иллюстрации к тексту, а текст к иллюстрациям. В царских мастерских были созданы более 650 миниатюр, по всем законам иконописи. Это опять же тертые каменные краски, это обратная перспектива, что обязательно в иконе, ибо не мы смотрим на икону, а икона смотрит на нас. Поэтому горит лампада перед ней, и перспектива уходит не от нас, а оттуда - глаз Божий, глаз святых, он и на нас смотрит. Это плоскостное письмо, ибо пишется не тело, а дух; нет лиссеровки, чистые цвета. Лиссеровка возникла уже позже, в эпоху Возрождения, когда в первую очередь писалось тело, а оно, как известно, грешно, распадается. Икона восходит именно к тому фаюмскому письму, фаюмскому портрету, когда сначала после римского портрета на бедных могилах возникали изображения на доске, очень натуралистические, четкие. А потом ушедший человек превращался в нечто другое, в некую духовную субстанцию. А у духа нет объема, поэтому-то и писались как бы собирательные образы, плоскостные образы. Все было в миниатюрах о Сергии Радонежском, жива была традиция великого духовного письма, которая пришла из Греции и на русской почве особенно ярко проявилась в живописи Андрея Рублева.
В этих миниатюрах существует то самое четырехмерное пространство, о котором пишет академик Раушенбах. Конечно, на миниатюрах написано не время Сергия Радонежского, но близкое к нему. Художник писал свое время, эпоху Иоанна Грозного - дома, архитектуру, одежду. Но в этом мире существует еще гармония: живут люди, крестьяне, купцы, бояре, смерды, князья, воины, но существует и другое разделение - люди святые и люди, живущие нормальной бытовой жизнью. Последние ходят, общаются и видят окружающее таковым, каковым его видят все. А внутреннему духовному взору святых открывается иной, горний мир. И икона есть видимое изображение невидимых и сверхчувственных явлений, той жизни, которую нормальный живой смертный человек не видит. Видят только святые.
Преподобному Сергию являлась Богородица. Когда он служил литургию, вместе с ним служили ангелы. И возгорался тот самый неопалимый фаворский свет, который видел Моисей на горе, когда получал скрижали от Бога. Внутренний свет, излучаемый Неопалимой купиной. Свечение исходило от лика Сергия, от вещей, к которым он прикасался во время службы. Он как бы приподнимался над землей. И эти чудеса видели находившиеся с ним рядом люди. Эти свидетельствования о жизни святого человека и были заложены в основу книги Епифания Премудрого.
Книга эта складывалась в очень трудное время, чем-то похожее на наше. Уходила эпоха, ломался мир. Только что была пережита эпоха опричнины, впереди Смутное время. Пресекалась династия Рюриковичей. В тысяча пятьсот девяносто первом году погиб царевич Димитрий, за несколько лет до этого было создано патриаршество на Руси как высшая духовная власть. И к двухсотлетию Сергия царь Федор Иоаннович приказал создать эту уникальную книгу - воистину моление о продолжении рода Рюриковичей. Это была последняя просьба к преподобному Сергию, покровителю московских князей. "Лицевое житие" - шестьсот пятьдесят великолепных миниатюр, написанных на бумаге, специально заказанной во Франции.
Созданная по заказу царя Федора Иоанновича в 1592 году, книга была передана в Троице-Сергееву лавру и хранилась в ризнице монастыря 400 лет. В 30-е годы двадцатого века она была вывезена в Москву и до сих пор хранится в отделе рукописей Российской государственной библиотеки.
Мы в фонд Сергея Столярова заказали такую же бумагу и включили в эту книгу сто избранных миниатюр.
За четыре века книга факсимильно не переиздавалась, и мы гордимся, что фонд Сергея Столярова на свои средства и своими силами в канун двухтысячного года со дня Рождества Господа нашего Иисуса Христа переиздал эту уникальную рукописную книгу XVI века. Каждая из 100 миниатюр, включенных в издание, сопровождается развернутой аннотацией. Написаны они с огромной любовью и глубокими познаниями кандидатом исторических наук Галиной Владимировной Аксеновой.
Первый экземпляр книги был торжественно вручен патриарху всея Руси Алексию II, второй - патриарху Иерусалимскому Диодору I.
Отец снимался во многих морских фильмах, и поэтому фонд им. Сергея Столярова выпустил в свет издание альбома "Русский флот" (1893 г.). Это издание посвящено 300-летию Военно-морского флота России.
В 1893 году этот альбом был сделан по заказу великого князя Александра Михайловича и посвящен первым российским броненосцам. Художник флотский офицер лейтенант В. Игнациус написал серию великолепных акварелей, запечатлев с натуры броненосные корабли, фрегаты, канонерки, крейсера и миноносцы, пришедшие на смену парусному флоту России в конце XIX века. Только в альбоме "Русский флот" можно найти точные изображения первых русских броненосцев. Эталоном кораблей этого класса во всем мире был броненосец "Петр Великий", построенный по проекту русского корабела адмирала А. А. Попова. Альбом издан на великолепней бумаге. Кроме изображения кораблей, он содержит их тактико-технические данные и исторические справки: какой броненосец впоследствии сражался за "белых", какой - за "красных", у погибших кораблей обозначено место гибели - Цусима, Порт-Артур...
Интересна и личность создателя альбома великого князя Александра Михайловича Романова, внука Николая I, мужа сестры Николая II великой княгини Ксении. Их дочь Ирина, любимая племянница Николая II, была женой князя Феликса Феликсовича Юсупова - убийцы Григория Распутина.
Великий князь был адмиралом, считал, что необходимо создать мощный военно-морской флот России и убедил в том государя. Однако этому воспротивились большие морские чины, которые впоследствии погубили в русско-японской войне российский флот.
Александр Михайлович был выдающимся человеком своего времени и одним из первых увлекся авиацией. По существу, его можно назвать и отцом русской авиации, так как еще в 1909 году он основал первую летную школу.
Большая часть русских авиаторов и пилотов - выпускники его школы. Книги по морскому делу Александр Михайлович собирал всю жизнь. К 1917 году его библиотека насчитывала более двадцати тысяч томов. После революции великокняжеский дворец был превращен в комсомольский клуб и книги, в том числе бесценные, сгорели при пожаре.
А вот история еще одного издания фонда им. Сергея Столярова. Однажды отцу подарили уникальную книгу-альбом "Русские сказки и былины", изданную очень небольшим тиражом в 1875 году в Санкт-Петербурге и посвященную императрице Марии Александровне, матери Николая II.
Над составлением книги трудились выдающиеся знатоки русской словесности. Авторы проявили заботу о более глубоком понимании русского народного творчества и решили "в настоящем издании предпослать каждой сказке объяснение, по нашему мнению необходимое..."
Эти объяснения, по словам отца, очень помогли ему в создании образов в сказочных фильмах "Руслан и Людмила" (1938 г.), "Василиса Прекрасная" (1939 г.), "Кащей Бессмертный" (1943 г.), "Садко" (1952 г.), "Илья Муромец" (1954 г.).
Особо следует отметить художественный вкус и изысканность альбома. Он иллюстрирован прекрасными виньетками и гравюрами замечательных художников второй половины XIX века И. И. и Н. И. Соколовыми и В. М. Васнецовым.
Специально для этого издания В. Васнецов создал композицию "Жар-птица". Так появилось первое сказочное произведение великого русского художника. Созданное еще в Петербурге, оно предвосхищает будущие эпические полотна В. М. Васнецова, написанные уже в Москве.
Вот эту удивительную, редкую сказочную книгу издает фонд им. Сергея Столярова совместно с правительством Москвы как память о былинных и сказочных героях русского артиста.
Авторы альбома "Русские сказки и былины" чрезвычайно удачно вплели в прекрасный венок народных сказок великолепные цветы поэзии А. С. Пушкина "Руслан и Людмила", "Сказка о мертвой царевне и семи богатырях", "Сказка о золотой рыбке". Это издание вышло в свет к 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина. Это дает возможность современному читателю еще раз остро почувствовать величие А. С. Пушкина как истинно народного гения.
На том и стоим, как говорили наши предки.
1 Свободное владение всеми регистрами голоса (итал.).