Страница:
Дедушка подошел вплотную, хотя было заметно, что присутствие робота с плазменным ружьем в руках его немного нервирует. Рукопожатие дедушки было не по-старчески крепким. Чувствовалось, что он готов ко всему.
— Здравствуйте, знакомый незнакомец. Здравствуй, Кирочка. Здравствуйте, мадам. Вы хотели со мной поговорить? Проходите, не стесняйтесь…
Он широким жестом указал на диван у окна… Мое внимание привлекла тускло горящая точка на блоке бытовой аппаратуры. Я кивнул на нее и сказал:
— Извините, но не могли бы вы отключить записывающую аппаратуру? Разговор строго конфиденциальный.
— О, конечно. Я просто забыл ее выключить…
Эта покладистость как-то не вязалась с его характером… У дедушки был явно припрятан козырь в рукаве. Но какой? Пока мы рассаживались (только робот остался стоять у дверей), я еще раз внимательно осмотрел комнату, но ничего необычного не обнаружил… Напрашивался неутешительный вывод, что я все узнаю, но только когда этому придет свое время. Решительно отодвинув тревожные мысли на задний план, я целиком сосредоточился на нашей задаче. И не спеша заговорил:
— Сэр, у нас есть одна вещь, некоторые свойства которой мы не в состоянии объяснить. И мне кажется, что вы сумеете нам помочь.
Я достал из кармана жетон и положил его на стол перед дедушкой. Он с любопытством взял его и, внимательно осмотрев, сказал:
— По-моему, это полуфабрикат армейского жетона… Что в нем такого необычного?
— Если смотреть на него, под определенным углом зрения, — я показал под каким, — можно увидеть очень необычный узор.
Дедушка пригляделся и даже повращал жетон…
— Ничего не вижу.
— Совершенно верно. Этот узор способны видеть только два человека: я и эта девушка… Причем мы с ней видим разные узоры. Я вижу густую сетку пересекающихся кривых и точек, а она…
— …Множество замкнутых и перекрученных кривых, — закончила за меня Дина.
Дедушка еще раз посмотрел на жетон. Я заговорил:
— Вы их не увидите. Они не обнаруживаются никакими физическими методами. А мы с ней видим их только потому, что побывали в так называемом ноль—пространстве…
Дедушка по-прежнему проявлял только вежливое любопытство. Я не исключал, что он считал нас ненормальными. Я посмотрел на Киру. Она правильно истолковала мой взгляд:
— Дедушка, когда Кай рассказывал об этом узоре, мне почему-то вспомнился ты… Что-то из тех сказок, что мне рассказывали в детстве. Какая-то неясная ассоциация…
Дедушка с жалостью посмотрел на нее:
— Но, дитя мое, я же не могу вспомнить все сказки и легенды, которые я тебе рассказывал!
Кира смутилась. Я предпринял еще одну попытку:
— Хорошо. Я вам вкратце расскажу, как я получил этот жетон. Около суток назад, когда корабль, на котором летел я, находился в подпространстве, мне приснился странный сон…
Я перехватил удивленный взгляд Дины и развел руками. Мол, да, в это трудно поверить…
— В этом сне я сначала был в каком-то мертвом дворце, а потом оказался подвешенным в пустоте. Я вроде бы создал свет, но с чем-то там перестарался, и из-за него меня посчитали за зло. Я вновь опустил тьму, а потом вообще оказался в каком-то другом мире. Вроде бы в моем. И я опять создал свет… А потом я как бы проснулся… У себя на корабле. Но все на нем были мертвы, а я должен был отключить гипердвигатель. Я спустился в машинное отделение, но оно оказалось совсем не таким, каким я его помнил… И в нем, в маленькой подсобке, находился труп незнакомого мне человека. Около него и лежал этот жетон. Я его подобрал. А когда я выходил из подсобки, то столкнулся с тремя незнакомцами. Они открыли пальбу и ухитрились сами себя пристрелить… А потом я как бы умер… И проснулся опять на корабле. На этот раз действительно проснулся… А моя рука была по локоть в чужой крови, и в моем кармане лежал этот жетон…
Дедушка с интересом выслушал мой рассказ. Но… никак не прореагировал. Вместо него это сделала Кира. Она вся аж просияла:
— Я, кажется, вспомнила! Дедушка, это как в той легенде! Ну, легенда… или пророчество… Что-то об извечной борьбе добра и зла…
Дедушкино лицо претерпело необычную метаморфозу. Он выпучил глаза и открыл рот. Потом закрыл рот и побледнел. А потом побагровел. Я участливо спросил:
— Вам нехорошо?
Он было расхохотался, но тут же замолчал. Мы с Диной переглянулись. Она украдкой покрутила пальцем у виска. Но Улисс краем глаза заметил этот жест и криво ухмыльнулся:
— Вы думаете, я сошел с ума? Э, нет!
Он судорожно выдохнул, успокаиваясь, и заговорил:
— Кира, ты умница! Я так и знал, что из тебя выйдет толк! Ты хорошо помнишь эту легенду?
Она с удивлением покачала головой:
— Нет… Только… Кажется, там добро не было добром, а зло — злом… И еще там было чудовище, навечно заключенное в своих мечтах. Это мне почему-то особенно запомнилось… Вот, пожалуй, и все…
Дедушка с облегчением выдохнул:
— Это хорошо.
Он посерьезнел:
— Легенда гласит: у истины есть свои пути скрывать себя от непосвященных… А это ничего хорошего не значит.
Он поднялся:
— Ситуация с вами приняла очень неожиданный для меня оборот. Вы должны немедленно улететь. Сюда направляются войска. У вас очень мало времени… И забирайте Киру с собой. Я хочу верить в то, что мы с ней еще увидимся…
Он по своей старой привычке замахал на нас руками:
— Ну, что уставились? Идите! Марш отсюда! Живо!
Вот так мы почти ничего не узнали. Я поспешил к двери, потянув за собой Киру. Если бы дедуля начал нас опять выталкивать взашей, неизвестно, чем бы все это кончилось и как бы на это прореагировал рогатый стратег. Мы вышли наружу и тут же были окружены роботами охраны…
Улисс Де Бург медленно вернулся к окну. Ему было очень грустно. Он с тоской наблюдал за тем, как юноша помог Кире залезть в космолет и как сам занял пилотское место… Потом юноша оглянулся на окно и закрыл фонарь кабины… Космолет бесшумно отделился от травы и устремился в алеющее небо. За ним тенью проскользнули три других… За спиной дедушки с тихим скрипом открылась дверь кухни. К нему, мягко ступая по ковру, подошел офицер разведки Джеймс. Он тоже бросил взгляд на небо и негромко спросил:
— Но почему?
Улисс грустно улыбнулся и подтолкнул его к неприметному ящичку в углу.
— Лучше проверь запись…
Джеймс недоуменно пожал плечами и, открыв ящичек, достал небольшой кристалл. Подойдя к стереопроектору, он вставил кристалл в гнездо и включил воспроизведение. Вновь зазвучали слова недавнего разговора… А Улисс все смотрел и смотрел на небо… Его взгляд был полон невероятной усталости всех прожитых лет… Голос на записи вдруг оборвался. Улисс даже не обернулся на сдавленный вскрик Джеймса. Он и так знал, что запись была безнадежно испорчена…
…Уважаемые сограждане Ариэля! Мы прерываем нашу программу для экстренного выпуска новостей. Как нам стало известно, около часа назад в автокатастрофе погиб семикратный лауреат высшей премии Ариэля Улисс Де Бург. Его личный вездеход, двигаясь на высокой скорости, потерял управление и врезался в стену здания. Системы защиты вездехода не сработали. Более того, произошло разрушение корпуса двигателя и мощный выброс радиоактивного пара внутрь машины. Улисс Де Бург скончался на месте. Его спутник, подполковник службы безопасности Джеймс Карлани, сейчас находится в реанимации. Врачи оценивают его состояние как безнадежное. Согласно предварительным выводам комиссии, автокатастрофа произошла в результате несчастного случая Министр науки уже выразил официальные соболезнования семье погибшего…
Глава 9
— Здравствуйте, знакомый незнакомец. Здравствуй, Кирочка. Здравствуйте, мадам. Вы хотели со мной поговорить? Проходите, не стесняйтесь…
Он широким жестом указал на диван у окна… Мое внимание привлекла тускло горящая точка на блоке бытовой аппаратуры. Я кивнул на нее и сказал:
— Извините, но не могли бы вы отключить записывающую аппаратуру? Разговор строго конфиденциальный.
— О, конечно. Я просто забыл ее выключить…
Эта покладистость как-то не вязалась с его характером… У дедушки был явно припрятан козырь в рукаве. Но какой? Пока мы рассаживались (только робот остался стоять у дверей), я еще раз внимательно осмотрел комнату, но ничего необычного не обнаружил… Напрашивался неутешительный вывод, что я все узнаю, но только когда этому придет свое время. Решительно отодвинув тревожные мысли на задний план, я целиком сосредоточился на нашей задаче. И не спеша заговорил:
— Сэр, у нас есть одна вещь, некоторые свойства которой мы не в состоянии объяснить. И мне кажется, что вы сумеете нам помочь.
Я достал из кармана жетон и положил его на стол перед дедушкой. Он с любопытством взял его и, внимательно осмотрев, сказал:
— По-моему, это полуфабрикат армейского жетона… Что в нем такого необычного?
— Если смотреть на него, под определенным углом зрения, — я показал под каким, — можно увидеть очень необычный узор.
Дедушка пригляделся и даже повращал жетон…
— Ничего не вижу.
— Совершенно верно. Этот узор способны видеть только два человека: я и эта девушка… Причем мы с ней видим разные узоры. Я вижу густую сетку пересекающихся кривых и точек, а она…
— …Множество замкнутых и перекрученных кривых, — закончила за меня Дина.
Дедушка еще раз посмотрел на жетон. Я заговорил:
— Вы их не увидите. Они не обнаруживаются никакими физическими методами. А мы с ней видим их только потому, что побывали в так называемом ноль—пространстве…
Дедушка по-прежнему проявлял только вежливое любопытство. Я не исключал, что он считал нас ненормальными. Я посмотрел на Киру. Она правильно истолковала мой взгляд:
— Дедушка, когда Кай рассказывал об этом узоре, мне почему-то вспомнился ты… Что-то из тех сказок, что мне рассказывали в детстве. Какая-то неясная ассоциация…
Дедушка с жалостью посмотрел на нее:
— Но, дитя мое, я же не могу вспомнить все сказки и легенды, которые я тебе рассказывал!
Кира смутилась. Я предпринял еще одну попытку:
— Хорошо. Я вам вкратце расскажу, как я получил этот жетон. Около суток назад, когда корабль, на котором летел я, находился в подпространстве, мне приснился странный сон…
Я перехватил удивленный взгляд Дины и развел руками. Мол, да, в это трудно поверить…
— В этом сне я сначала был в каком-то мертвом дворце, а потом оказался подвешенным в пустоте. Я вроде бы создал свет, но с чем-то там перестарался, и из-за него меня посчитали за зло. Я вновь опустил тьму, а потом вообще оказался в каком-то другом мире. Вроде бы в моем. И я опять создал свет… А потом я как бы проснулся… У себя на корабле. Но все на нем были мертвы, а я должен был отключить гипердвигатель. Я спустился в машинное отделение, но оно оказалось совсем не таким, каким я его помнил… И в нем, в маленькой подсобке, находился труп незнакомого мне человека. Около него и лежал этот жетон. Я его подобрал. А когда я выходил из подсобки, то столкнулся с тремя незнакомцами. Они открыли пальбу и ухитрились сами себя пристрелить… А потом я как бы умер… И проснулся опять на корабле. На этот раз действительно проснулся… А моя рука была по локоть в чужой крови, и в моем кармане лежал этот жетон…
Дедушка с интересом выслушал мой рассказ. Но… никак не прореагировал. Вместо него это сделала Кира. Она вся аж просияла:
— Я, кажется, вспомнила! Дедушка, это как в той легенде! Ну, легенда… или пророчество… Что-то об извечной борьбе добра и зла…
Дедушкино лицо претерпело необычную метаморфозу. Он выпучил глаза и открыл рот. Потом закрыл рот и побледнел. А потом побагровел. Я участливо спросил:
— Вам нехорошо?
Он было расхохотался, но тут же замолчал. Мы с Диной переглянулись. Она украдкой покрутила пальцем у виска. Но Улисс краем глаза заметил этот жест и криво ухмыльнулся:
— Вы думаете, я сошел с ума? Э, нет!
Он судорожно выдохнул, успокаиваясь, и заговорил:
— Кира, ты умница! Я так и знал, что из тебя выйдет толк! Ты хорошо помнишь эту легенду?
Она с удивлением покачала головой:
— Нет… Только… Кажется, там добро не было добром, а зло — злом… И еще там было чудовище, навечно заключенное в своих мечтах. Это мне почему-то особенно запомнилось… Вот, пожалуй, и все…
Дедушка с облегчением выдохнул:
— Это хорошо.
Он посерьезнел:
— Легенда гласит: у истины есть свои пути скрывать себя от непосвященных… А это ничего хорошего не значит.
Он поднялся:
— Ситуация с вами приняла очень неожиданный для меня оборот. Вы должны немедленно улететь. Сюда направляются войска. У вас очень мало времени… И забирайте Киру с собой. Я хочу верить в то, что мы с ней еще увидимся…
Он по своей старой привычке замахал на нас руками:
— Ну, что уставились? Идите! Марш отсюда! Живо!
Вот так мы почти ничего не узнали. Я поспешил к двери, потянув за собой Киру. Если бы дедуля начал нас опять выталкивать взашей, неизвестно, чем бы все это кончилось и как бы на это прореагировал рогатый стратег. Мы вышли наружу и тут же были окружены роботами охраны…
Улисс Де Бург медленно вернулся к окну. Ему было очень грустно. Он с тоской наблюдал за тем, как юноша помог Кире залезть в космолет и как сам занял пилотское место… Потом юноша оглянулся на окно и закрыл фонарь кабины… Космолет бесшумно отделился от травы и устремился в алеющее небо. За ним тенью проскользнули три других… За спиной дедушки с тихим скрипом открылась дверь кухни. К нему, мягко ступая по ковру, подошел офицер разведки Джеймс. Он тоже бросил взгляд на небо и негромко спросил:
— Но почему?
Улисс грустно улыбнулся и подтолкнул его к неприметному ящичку в углу.
— Лучше проверь запись…
Джеймс недоуменно пожал плечами и, открыв ящичек, достал небольшой кристалл. Подойдя к стереопроектору, он вставил кристалл в гнездо и включил воспроизведение. Вновь зазвучали слова недавнего разговора… А Улисс все смотрел и смотрел на небо… Его взгляд был полон невероятной усталости всех прожитых лет… Голос на записи вдруг оборвался. Улисс даже не обернулся на сдавленный вскрик Джеймса. Он и так знал, что запись была безнадежно испорчена…
…Уважаемые сограждане Ариэля! Мы прерываем нашу программу для экстренного выпуска новостей. Как нам стало известно, около часа назад в автокатастрофе погиб семикратный лауреат высшей премии Ариэля Улисс Де Бург. Его личный вездеход, двигаясь на высокой скорости, потерял управление и врезался в стену здания. Системы защиты вездехода не сработали. Более того, произошло разрушение корпуса двигателя и мощный выброс радиоактивного пара внутрь машины. Улисс Де Бург скончался на месте. Его спутник, подполковник службы безопасности Джеймс Карлани, сейчас находится в реанимации. Врачи оценивают его состояние как безнадежное. Согласно предварительным выводам комиссии, автокатастрофа произошла в результате несчастного случая Министр науки уже выразил официальные соболезнования семье погибшего…
Глава 9
Обратная дорога прошла в молчании. Выбравшись из космолета в оружейном отсеке, мы с Кирой отошли в сторону и наблюдали, как подъемник подхватил его и отнес в сторону. Я повернулся к Кире и тихо спросил:
— Слушай, а ты точно не помнишь эту легенду?
Она ответила немного раздраженно:
— Нет. Только то, что уже сказала…
— О’кей, о’кей! Я всего-навсего спросил! Рикки, как там наши силы прикрытия?
— Все на борту. Один космолет получил незначительные повреждения, но его ремонт уже закончен. Резервы запасных частей: девяносто семь процентов. Картографирование крупных городов успешно выполнено. Потери противника: два космолета, неосторожно пытавшихся пойти на перехват.
— Ладно. Как только три других космолета из моей группы приземлятся, сразу же телепортируйся в систему Сияющей… Это та система, в которой размещалась колония Виктории. Твоя задача — поиск АСК с аварийным самописцем сверхтяжелого носителя «Миротворец»… Кстати, сколько, по-твоему, времени это займет?
— Около недели. Но если компьютеры АСК все еще работают и передатчик цел, я отыщу его за пару дней.
— Отлично!
…Сразу же как только мы оказались около Сияющей, Рикки выпустил стаю беспилотных разведчиков, начавших обследовать систему по расширяющейся от солнца спирали. Одновременно более крупные поисковые корабли были запущены в направлении возможных траекторий АСК. Единственную планету системы я решил пока не трогать. Вести полномасштабные поиски в космосе намного проще, чем в планетарных условиях. Здесь не мешают ни буйная флора, ни злобная фауна. Здесь нет крайне неудачно расположенных месторождений железных руд и климатических выкрутасов, способных сорвать все сроки окончания работ… Но зато открытый космос таил в себе опасности намного более грозные. Не было никакой гарантии, что безвольный кусок металла (коих тут было не счесть) не окажется внезапно ожившей боевой ракетой. Или миной. Война, отгремевшая здесь более сотни лет назад, оставила себе памятников еще на многие тысячелетия… Кроме того, в плоскости эклиптики вращалось невероятное количество астероидов. Они сильно мешали работе радаров и представляли собой серьезные проблемы для навигационных компьютеров разведчиков… Несмотря на все трудности, космолеты-разведчики медленно, но верно обследовали кубические километры пустоты, неумолимо раскручивая спираль поисков…
…Время было уже позднее Проследив за развертыванием операции, я наскоро перекусил и, пожелав девушкам спокойной ночи, ушел в свою каюту. Едва я переступил порог и закрыл дверь, ко мне обратился Рикки:
— Сэр, у меня к вам личный разговор.
Обращение вдвойне интересное тем, что раздалось оно из уст неживой материи. Я прислонился к стене и, скрестив руки, ответил:
— Я слушаю.
— Сэр, я сверил ваши биомедицинские характеристики до первого полета на Ариэль и после вашего возвращения с Марса. По неизвестным причинам они изменились.
— Изменились? То есть я болен?
— Нет, сэр… Согласно имеющейся у меня информации, помимо сильного утомления, вы здоровы…
— Но тогда что ты подразумеваешь под термином «изменились?»
— Я не уверен, сэр. Как будто ваш организм начал кардинальную перестройку самого себя. Я не знаю, чем это объяснить. Но я считаю своим долгом предупредить вас об этом…
— Погоди! Я самоперестраиваюсь… То есть я становлюсь не самим собой, а кем-то другим?
— Не совсем, сэр… Изменениям подвергается лишь ваше тело. Ваш разум остается неизменным. Все показатели головного мозга остались идентичными прежним. Кроме того, психосемантический анализ вашего поведения аномалий не выявляет. Значит, вы остаетесь самим собой. Только ваше тело становится чем-то другим…
Я прошел в ванную комнату и, раздевшись, внимательно осмотрел себя. По-моему, все как было, так и осталось… Никаких рогов и хвостов не наблюдалось.
— Рикки, внешне изменения заметны?
— Пока что нет.
— Что значит пока что7 Ты знаешь, во что я превращусь?
— Нет, сэр. Я предполагаю. А свои предположения я основываю на анализе имеющихся изменений…
— И чем же я стану?
— Неизвестно. Имеющаяся информация не может дать ответ на этот вопрос. Все изменения носят «подготовительный» характер…
— Что значит подготовительный?
— Процессы кардинальной перестройки организма требуют перестроения ДНК. Из-за многократного ее «резервирования» такие изменил должны иметь достаточно долгий подготовительный период, в течение которого будут соответственно модифицированы сначала защитные функции организма в целом, а затем и большинство ДНК в ядрах его клеток. Этот период можно сравнить с инкубационным периодом вируса.
— Но ведь я не болен?
— Известных мне вирусов обнаружено не было.
— А если это неизвестный вирус?
— Я могу определить враждебное воздействие и вычислить атакующий вирус с точностью до девяноста восьми процентов. В вашем случае враждебного вируса не обнаружено. Кроме того, девушки достаточно долго контактировали с вами, но признаков изменения их организмов я не отмечаю.
— Но ведь ты сам сказал, что я изменяюсь? Почему ты уверен, что изменения не превратят меня в какого-нибудь урода?
— Изменения весьма малы, и пока что нельзя сказать ни чем они вызваны, ни их последующий характер. Мне нужно время.
Спал я спокойно и на следующее утро как-то подзабыл про вечерний разговор с Рикки… Поболтавшись без дела по отсекам крейсера, я наткнулся на тренировочный зал. Открыв дверь, я обнаружил, что девушки уже здесь. Я никогда не понимал, как Дина и Кира ухитрялись уживаться вместе. Дину, кажется, периодически бросало из одной крайности в другую. Сейчас она обучала Киру стрельбе из бластера… Прячась за тренажерами, я подобрался к ним поближе и незамеченный уселся на табурет. Дина как раз перешла к приемам быстрого выхватывания оружия и нацеливания его на мишень. Показывала она на боевом, а Кира послушно выполняла на учебном бластере… Спортивная форма на девушках сидела очень ладно, и я с искренним удовольствием наблюдал за ними. Чтобы их не отвлекать, я отодвинул табуретку за стойки с различным инвентарем…
Кира оказалась способной ученицей. Она быстро научилась ловко орудовать бластером и с легкостью находила скрытые мишени в тире, «уничтожая» их… Я смотрел на все это и неожиданно для себя как-то машинально брякнул:
— Как эротично она держит бластер…
Девушки немедленно обернулись на мой голос
Инстинктивно слетая на пол, я отметил, что они держат бластеры нацеленными на меня. Лежа на пластиковом полу, я заорал:
— Спокойно! Это я, Кай!
— Да мы уже поняли…
Как всегда, Дина не преминула сказать это самым ироничным тоном. Я осторожно высунул голову… Бластеры были уже убраны, и я поднялся на ноги, попутно отряхиваясь:
— Хорошая реакция…
Дина сдержанно ответила:
— Стараемся.
— Отлично. Продолжайте ваши тренировки, а я пока полетаю…
Я кивнул на кабину имитатора воздушного боя. Девушки переглянулись и рассмеялись. Немного уязвленный, я спросил:
— И что смешного?
Вместо ответа они вновь прыснули. Я хмуро сказал:
— Ха. Ха-ха. Я вашего веселья не разделяю. Рикки, как там у нас с поисками?
— Сэр, я как раз хотел вам сообщить и ждал, пока вы закончите разговор. АСК запеленгован и в данный момент наш челнок заканчивает погрузку его на борт… Простите, он уже телепортировался к крейсеру. Я посажу его в четвертом ремонтном доке. Там все приготовлено для вскрытия АСК и извлечения самописца.
Девушки мигом посерьезнели. Я спросил:
— Сколько времени займет вскрытие?
— Слишком мало предварительной информации. Приблизительно двадцать минут.
— Хорошо. Где находится этот док?
— Нулевой уровень. Третья дверь от лифта.
— Девочки, идите переоденьтесь и присоединяйтесь ко мне в доке…
— Какой ты заботливый…
Я прикусил язык. Кивнув девушкам, я вышел в коридор. Лифты на крейсере были выполнены в традиционном военном стиле. Бронированные голые стены и глубокие ниши сбоку дверей, чтобы можно было спрятаться и вести огонь. Сами двери бесшумные, а в крышу встроен спаренный бластер с автономным питанием… Нулевой уровень можно было назвать подвалом корабля. Кроме ремонтных доков, сюда выходили только двери трюма и машинного отделения. Пресловутая третья дверь находилась в самом конце коридора…
За ней оказалось гигантское кубическое помещение, залитое холодным светом ярких ламп. Да и температура здесь была на несколько градусов ниже, чем в коридоре. К стенам крепились ряды огромных многоцелевых манипуляторов, каждый высотой с четырехэтажный дом. Запрокинув голову, я увидел, что под потолком висели краны и лебедки. В центре зала виднелось возвышение на решетчатых фермах. К нему тянулись разномастные трубы и кабели. На самом возвышении лежал небольшой АСК. Его угловатый корпус был сильно поврежден мелкими метеоритами. Я обошел возвышение и обнаружил, что у кормы АСК уже кипела работа. Его люк уже был вырезан и аккуратно прислонен сбоку. Четверо больших замасленных роботов окружали проем. Из-за их плеч летели фонтаны искр. Вскрытие шло полным ходом. Ко мне незаметно приблизился рогатый стратег. Я чуть не подскочил от его голоса, внезапно раздавшегося из-за моего плеча:
— Хозяин, работа почти закончена. Мы сейчас делаем разрез внутренней брони шара камеры. Мы планируем отнести блок с записью в оперативный центр, на третьем уровне. Там есть необходимые входы в систему главного компьютера…
Четверка роботов отскочила от проема, и до меня донесся звонкий хлопок. Один из манипуляторов отделился от стены и величественно протянулся к АСК. Как только он нырнул в проем люка, изнутри донесся жуткий скрежет. Корпус корабля заметно дернулся. Манипулятор вынырнул, а два робота залезли внутрь. Когда они вновь показались снаружи, между ними находилась большая ярко-желтая сфера с ручками. За ней волочилась толстая связка оптоволоконных проводов с разъемами. Судя по походке роботов, вес сферы был очень большим. Я спросил рогатого стратега:
— А сколько весит эта штука?
— Блок записи и сверхплотное кристаллическое ядро в броне весят тысячу восемьсот килограммов.
Ого! Я с уважением посмотрел на шарик. Роботы синхронно спрыгнули с возвышения, подняв жуткий грохот, и зашагали к выходу. Я поспешил за ними. В коридоре мы нос к носу столкнулись с девушками. Пропуская роботов, Дина сказала, обращаясь к Кире:
— Вот так всегда. Самое интересное пропустили…
Я ответил:
— Ничего, зато все вместе увидим запись…
Кира улыбнулась:
— На бочку дегтя, как всегда, пришлась ложка меда…
Я усмехнулся и поправил:
— Скорее такая большая поварешка меда… Идемте.
Мы проследовали за роботами к лифту. С таким грузом он поднимался явно медленнее, чем обычно…
Оперативный центр оказался вытянутым помещением с темными сенсорными экранами по стенам и на четырех больших столах… Роботы поставили блок рядом с одним из столов. Рогатый стратег открыл скрытый люк в полу, обнажив группу разнообразных разъемов. Кабель, выходящий из шара самописца, он подключил к самому крупному…
Спустя мгновение прозвучала двойная мелодичная нота и раздался голос Рикки:
— Я готов к извлечению информации из самописца.
Девушки вопросительно посмотрели на меня. Я прошел к ряду кресел перед самым большим экраном и уселся посередине. Девушки молча заняли места по бокам. Я откашлялся и сказал:
— Меня интересует последняя минута, перед самым взрывом телепортаторов. Дай мне изображение с внешних камер «Миротворца»…
Свет в зале погас, а экран перед нами засветился. Качество изображения было несравненно лучше, чем в марсианском архиве…
…Вновь далекие звезды и вспышки взрывающихся космолетов. Я указал на квадрат, в котором размещался «Воитель».
— Рикки, увеличь!
Крохотный овальный серпик разросся, заполнив собой четверть экрана. Теперь стали заметны небольшие искажения в изображении… Внизу бежала шкала времени… За десять секунд «до» я уменьшил скорость просмотра. Теперь каждая секунда записи длилась двадцать секунд… Внезапно серпик поблек, как при телепортации, и вокруг него возникла слабая дымка радиоактивного газа… В следующую секунду он взорвался.
Да, да! Это был именно взрыв. Я отчетливо видел, как корпус «Воителя» чуть округлился и лопнул, высвободив огненный смерч… Дина тихо вскрикнула. Шар огня распух и начал медленно угасать… Я почувствовал, что с силой сжимаю подлокотники сиденья и что в меня мертвой хваткой вцепилась Дина… Я разжал пальцы и осторожно дотронулся до нее. Она, вздрогнув, отпустила меня. Огонь на экране исчез. Там, где только что был «Воитель», оставалась только пустота… Обуявшие меня чувства можно было сравнить с чувствами человека, который случайно находит в библиотеке кристалл с видеозаписью того, как ему пускают пулю в затылок, а затем тело выбрасывают в лесу. И он вскоре отыскивает это место… А там в кустах лежит скелет. С его собственными документами в кармане. Что он может подумать? Дина повернулась ко мне. Ее глаза были широко раскрыты, а голос неуверен:
— Взорвался… Но… А как же мы…
Я вскочил и, встряхнув ее за плечи, с яростью сказал:
— А как ты объяснишь тогда все это?
Я обвел рукой темный зал. Все было по-прежнему. Экран все так же показывал звезды. И где-то далеко тихо шумела вентиляция… Но, если верить записи, ничего этого не должно было быть. Дина негромко сказала:
— Отпусти меня.
Я медленно разжал руки. Кира задумчиво произнесла:
— А если запись поддельная?
Я буркнул, опускаясь в кресло:
— Невозможно. Рикки, твое мнение?
— Запись подлинная. Косвенные признаки это подтверждают. Но я не могу объяснить содержание записи…
— Дай мне командную рубку «Миротворца», в последние полсекунды до взрыва…
Появился вид двухэтажного зала. У пультов коммуникаций на небольшом балкончике над экраном склонился Ванго. Я даже не стал давать увеличения… Сбоку к Ванго подошел какой-то человек, но Ванго не обратил на него внимания. Он протянул руку к клавиатуре и что-то нажал Тут же освещение рубки переключилось на аварийные красные тона, а судя по тому, как попадали со стульев люди, сверхтяжелый носитель ощутимо дернулся… Почти сразу же поле искусственного тяготения отключилось, и люди забултыхались в невесомости…
— Все ясно. Я согласен с подлинностью записи. Выключай.
Картинка исчезла. Я встал и начал расхаживать от стены к стене… Это не помогало. Дина спросила:
— Рикки, а у тебя есть какие-нибудь идеи по поводу записи?
— Боюсь, что нет…
— А еще там есть что-нибудь интересное?
— Возможно, вас заинтересует последняя запись, сделанная лично Ванго перед отстрелом АСК?
Я замер. Ванго оставил завещание?! Любопытство Киры прореагировало раньше моего языка:
— А что в этой записи?
Экран вновь засветился. На нем появилось осунувшееся лицо в гермошлеме, освещенное тусклой лампочкой. Я с трудом узнал Ванго. Сзади него кто-то стоял, посвечивая по сторонам фонариком. Его луч выхватывал’ из темноты лишь мертвые пульты. Их покрывал иней… Или замерзший воздух. Это была командная рубка «Миротворца»… Сердце флагмана Федерации было мертво. Голос последнего ее полководца доносился очень глухо, как из могилы… Да так оно, собственно, и было Фоном ему служило шипение статики…
— Это последняя запись. Сегодня исполняется ровно месяц после катастрофы. За нами так никто и не прилетел. Это означает, что катастрофа затронула все суда космофлота… Не знаю, что вообще осталось от Федерации…
Он зашелся долгим кашлем. Его лицо слегка посерело. Он грустно улыбнулся:
— Я чувствую себя все хуже… Радиация безжалостна к уцелевшим… Скоро у нас кончатся последние запасы энергии и воздуха. Если бы мы могли, мы бы давно улетели к планете… Но эти проклятые ракеты! «Старатели», гордость нашей науки… Они дежурят вокруг того, что осталось от «Миротворца» Что-то случилось с их компьютерами… Или это стало возмездием свыше?
Он хмыкнул:
— Хотя вряд ли я бы выжил на планете… Я уже слишком стар… Моя рука лежит на аварийном ключе. Один его поворот, и самописец будет отключен. АСК с черным ящиком будет отстрелен только через четыре месяца… Как только запасы энергии в нем дойдут до критического значения… У «Стирателей» она кончится не больше чем через месяц… А у нас не больше чем через неделю… С поворотом ключа эта цепь будет безвозвратно обесточена… И последняя нить, что связывала нас с цивилизацией, оборвется. Прежде чем сделать это, я еще кое-чем поделюсь с вами…
Ванго вздохнул:
— Я надеюсь, что запись все-таки уцелеет… И попадет в руки людей. Мы невольно стали виновниками катастрофы и теперь расплачиваемся сполна… При попытке уничтожения вышедшего из-под контроля корабля мы высвободили невероятные энергии. Этот корабль погиб. Но он потянул за собой на тот свет все суда с телепортаторами, которые были во вселенной… А скорее всего и до сих пор утягивает… Как будто он открыл ворота для прохода в наш мир невероятных энергий… Я не физик и не могу этого объяснить… Но я могу извиниться перед вами, нашими потомками. Хотя вы имеете полное право не прощать меня. Но кто знает, каким бы был ваш мир, если бы тот корабль остался цел? Аминь.
— Слушай, а ты точно не помнишь эту легенду?
Она ответила немного раздраженно:
— Нет. Только то, что уже сказала…
— О’кей, о’кей! Я всего-навсего спросил! Рикки, как там наши силы прикрытия?
— Все на борту. Один космолет получил незначительные повреждения, но его ремонт уже закончен. Резервы запасных частей: девяносто семь процентов. Картографирование крупных городов успешно выполнено. Потери противника: два космолета, неосторожно пытавшихся пойти на перехват.
— Ладно. Как только три других космолета из моей группы приземлятся, сразу же телепортируйся в систему Сияющей… Это та система, в которой размещалась колония Виктории. Твоя задача — поиск АСК с аварийным самописцем сверхтяжелого носителя «Миротворец»… Кстати, сколько, по-твоему, времени это займет?
— Около недели. Но если компьютеры АСК все еще работают и передатчик цел, я отыщу его за пару дней.
— Отлично!
…Сразу же как только мы оказались около Сияющей, Рикки выпустил стаю беспилотных разведчиков, начавших обследовать систему по расширяющейся от солнца спирали. Одновременно более крупные поисковые корабли были запущены в направлении возможных траекторий АСК. Единственную планету системы я решил пока не трогать. Вести полномасштабные поиски в космосе намного проще, чем в планетарных условиях. Здесь не мешают ни буйная флора, ни злобная фауна. Здесь нет крайне неудачно расположенных месторождений железных руд и климатических выкрутасов, способных сорвать все сроки окончания работ… Но зато открытый космос таил в себе опасности намного более грозные. Не было никакой гарантии, что безвольный кусок металла (коих тут было не счесть) не окажется внезапно ожившей боевой ракетой. Или миной. Война, отгремевшая здесь более сотни лет назад, оставила себе памятников еще на многие тысячелетия… Кроме того, в плоскости эклиптики вращалось невероятное количество астероидов. Они сильно мешали работе радаров и представляли собой серьезные проблемы для навигационных компьютеров разведчиков… Несмотря на все трудности, космолеты-разведчики медленно, но верно обследовали кубические километры пустоты, неумолимо раскручивая спираль поисков…
…Время было уже позднее Проследив за развертыванием операции, я наскоро перекусил и, пожелав девушкам спокойной ночи, ушел в свою каюту. Едва я переступил порог и закрыл дверь, ко мне обратился Рикки:
— Сэр, у меня к вам личный разговор.
Обращение вдвойне интересное тем, что раздалось оно из уст неживой материи. Я прислонился к стене и, скрестив руки, ответил:
— Я слушаю.
— Сэр, я сверил ваши биомедицинские характеристики до первого полета на Ариэль и после вашего возвращения с Марса. По неизвестным причинам они изменились.
— Изменились? То есть я болен?
— Нет, сэр… Согласно имеющейся у меня информации, помимо сильного утомления, вы здоровы…
— Но тогда что ты подразумеваешь под термином «изменились?»
— Я не уверен, сэр. Как будто ваш организм начал кардинальную перестройку самого себя. Я не знаю, чем это объяснить. Но я считаю своим долгом предупредить вас об этом…
— Погоди! Я самоперестраиваюсь… То есть я становлюсь не самим собой, а кем-то другим?
— Не совсем, сэр… Изменениям подвергается лишь ваше тело. Ваш разум остается неизменным. Все показатели головного мозга остались идентичными прежним. Кроме того, психосемантический анализ вашего поведения аномалий не выявляет. Значит, вы остаетесь самим собой. Только ваше тело становится чем-то другим…
Я прошел в ванную комнату и, раздевшись, внимательно осмотрел себя. По-моему, все как было, так и осталось… Никаких рогов и хвостов не наблюдалось.
— Рикки, внешне изменения заметны?
— Пока что нет.
— Что значит пока что7 Ты знаешь, во что я превращусь?
— Нет, сэр. Я предполагаю. А свои предположения я основываю на анализе имеющихся изменений…
— И чем же я стану?
— Неизвестно. Имеющаяся информация не может дать ответ на этот вопрос. Все изменения носят «подготовительный» характер…
— Что значит подготовительный?
— Процессы кардинальной перестройки организма требуют перестроения ДНК. Из-за многократного ее «резервирования» такие изменил должны иметь достаточно долгий подготовительный период, в течение которого будут соответственно модифицированы сначала защитные функции организма в целом, а затем и большинство ДНК в ядрах его клеток. Этот период можно сравнить с инкубационным периодом вируса.
— Но ведь я не болен?
— Известных мне вирусов обнаружено не было.
— А если это неизвестный вирус?
— Я могу определить враждебное воздействие и вычислить атакующий вирус с точностью до девяноста восьми процентов. В вашем случае враждебного вируса не обнаружено. Кроме того, девушки достаточно долго контактировали с вами, но признаков изменения их организмов я не отмечаю.
— Но ведь ты сам сказал, что я изменяюсь? Почему ты уверен, что изменения не превратят меня в какого-нибудь урода?
— Изменения весьма малы, и пока что нельзя сказать ни чем они вызваны, ни их последующий характер. Мне нужно время.
Спал я спокойно и на следующее утро как-то подзабыл про вечерний разговор с Рикки… Поболтавшись без дела по отсекам крейсера, я наткнулся на тренировочный зал. Открыв дверь, я обнаружил, что девушки уже здесь. Я никогда не понимал, как Дина и Кира ухитрялись уживаться вместе. Дину, кажется, периодически бросало из одной крайности в другую. Сейчас она обучала Киру стрельбе из бластера… Прячась за тренажерами, я подобрался к ним поближе и незамеченный уселся на табурет. Дина как раз перешла к приемам быстрого выхватывания оружия и нацеливания его на мишень. Показывала она на боевом, а Кира послушно выполняла на учебном бластере… Спортивная форма на девушках сидела очень ладно, и я с искренним удовольствием наблюдал за ними. Чтобы их не отвлекать, я отодвинул табуретку за стойки с различным инвентарем…
Кира оказалась способной ученицей. Она быстро научилась ловко орудовать бластером и с легкостью находила скрытые мишени в тире, «уничтожая» их… Я смотрел на все это и неожиданно для себя как-то машинально брякнул:
— Как эротично она держит бластер…
Девушки немедленно обернулись на мой голос
Инстинктивно слетая на пол, я отметил, что они держат бластеры нацеленными на меня. Лежа на пластиковом полу, я заорал:
— Спокойно! Это я, Кай!
— Да мы уже поняли…
Как всегда, Дина не преминула сказать это самым ироничным тоном. Я осторожно высунул голову… Бластеры были уже убраны, и я поднялся на ноги, попутно отряхиваясь:
— Хорошая реакция…
Дина сдержанно ответила:
— Стараемся.
— Отлично. Продолжайте ваши тренировки, а я пока полетаю…
Я кивнул на кабину имитатора воздушного боя. Девушки переглянулись и рассмеялись. Немного уязвленный, я спросил:
— И что смешного?
Вместо ответа они вновь прыснули. Я хмуро сказал:
— Ха. Ха-ха. Я вашего веселья не разделяю. Рикки, как там у нас с поисками?
— Сэр, я как раз хотел вам сообщить и ждал, пока вы закончите разговор. АСК запеленгован и в данный момент наш челнок заканчивает погрузку его на борт… Простите, он уже телепортировался к крейсеру. Я посажу его в четвертом ремонтном доке. Там все приготовлено для вскрытия АСК и извлечения самописца.
Девушки мигом посерьезнели. Я спросил:
— Сколько времени займет вскрытие?
— Слишком мало предварительной информации. Приблизительно двадцать минут.
— Хорошо. Где находится этот док?
— Нулевой уровень. Третья дверь от лифта.
— Девочки, идите переоденьтесь и присоединяйтесь ко мне в доке…
— Какой ты заботливый…
Я прикусил язык. Кивнув девушкам, я вышел в коридор. Лифты на крейсере были выполнены в традиционном военном стиле. Бронированные голые стены и глубокие ниши сбоку дверей, чтобы можно было спрятаться и вести огонь. Сами двери бесшумные, а в крышу встроен спаренный бластер с автономным питанием… Нулевой уровень можно было назвать подвалом корабля. Кроме ремонтных доков, сюда выходили только двери трюма и машинного отделения. Пресловутая третья дверь находилась в самом конце коридора…
За ней оказалось гигантское кубическое помещение, залитое холодным светом ярких ламп. Да и температура здесь была на несколько градусов ниже, чем в коридоре. К стенам крепились ряды огромных многоцелевых манипуляторов, каждый высотой с четырехэтажный дом. Запрокинув голову, я увидел, что под потолком висели краны и лебедки. В центре зала виднелось возвышение на решетчатых фермах. К нему тянулись разномастные трубы и кабели. На самом возвышении лежал небольшой АСК. Его угловатый корпус был сильно поврежден мелкими метеоритами. Я обошел возвышение и обнаружил, что у кормы АСК уже кипела работа. Его люк уже был вырезан и аккуратно прислонен сбоку. Четверо больших замасленных роботов окружали проем. Из-за их плеч летели фонтаны искр. Вскрытие шло полным ходом. Ко мне незаметно приблизился рогатый стратег. Я чуть не подскочил от его голоса, внезапно раздавшегося из-за моего плеча:
— Хозяин, работа почти закончена. Мы сейчас делаем разрез внутренней брони шара камеры. Мы планируем отнести блок с записью в оперативный центр, на третьем уровне. Там есть необходимые входы в систему главного компьютера…
Четверка роботов отскочила от проема, и до меня донесся звонкий хлопок. Один из манипуляторов отделился от стены и величественно протянулся к АСК. Как только он нырнул в проем люка, изнутри донесся жуткий скрежет. Корпус корабля заметно дернулся. Манипулятор вынырнул, а два робота залезли внутрь. Когда они вновь показались снаружи, между ними находилась большая ярко-желтая сфера с ручками. За ней волочилась толстая связка оптоволоконных проводов с разъемами. Судя по походке роботов, вес сферы был очень большим. Я спросил рогатого стратега:
— А сколько весит эта штука?
— Блок записи и сверхплотное кристаллическое ядро в броне весят тысячу восемьсот килограммов.
Ого! Я с уважением посмотрел на шарик. Роботы синхронно спрыгнули с возвышения, подняв жуткий грохот, и зашагали к выходу. Я поспешил за ними. В коридоре мы нос к носу столкнулись с девушками. Пропуская роботов, Дина сказала, обращаясь к Кире:
— Вот так всегда. Самое интересное пропустили…
Я ответил:
— Ничего, зато все вместе увидим запись…
Кира улыбнулась:
— На бочку дегтя, как всегда, пришлась ложка меда…
Я усмехнулся и поправил:
— Скорее такая большая поварешка меда… Идемте.
Мы проследовали за роботами к лифту. С таким грузом он поднимался явно медленнее, чем обычно…
Оперативный центр оказался вытянутым помещением с темными сенсорными экранами по стенам и на четырех больших столах… Роботы поставили блок рядом с одним из столов. Рогатый стратег открыл скрытый люк в полу, обнажив группу разнообразных разъемов. Кабель, выходящий из шара самописца, он подключил к самому крупному…
Спустя мгновение прозвучала двойная мелодичная нота и раздался голос Рикки:
— Я готов к извлечению информации из самописца.
Девушки вопросительно посмотрели на меня. Я прошел к ряду кресел перед самым большим экраном и уселся посередине. Девушки молча заняли места по бокам. Я откашлялся и сказал:
— Меня интересует последняя минута, перед самым взрывом телепортаторов. Дай мне изображение с внешних камер «Миротворца»…
Свет в зале погас, а экран перед нами засветился. Качество изображения было несравненно лучше, чем в марсианском архиве…
…Вновь далекие звезды и вспышки взрывающихся космолетов. Я указал на квадрат, в котором размещался «Воитель».
— Рикки, увеличь!
Крохотный овальный серпик разросся, заполнив собой четверть экрана. Теперь стали заметны небольшие искажения в изображении… Внизу бежала шкала времени… За десять секунд «до» я уменьшил скорость просмотра. Теперь каждая секунда записи длилась двадцать секунд… Внезапно серпик поблек, как при телепортации, и вокруг него возникла слабая дымка радиоактивного газа… В следующую секунду он взорвался.
Да, да! Это был именно взрыв. Я отчетливо видел, как корпус «Воителя» чуть округлился и лопнул, высвободив огненный смерч… Дина тихо вскрикнула. Шар огня распух и начал медленно угасать… Я почувствовал, что с силой сжимаю подлокотники сиденья и что в меня мертвой хваткой вцепилась Дина… Я разжал пальцы и осторожно дотронулся до нее. Она, вздрогнув, отпустила меня. Огонь на экране исчез. Там, где только что был «Воитель», оставалась только пустота… Обуявшие меня чувства можно было сравнить с чувствами человека, который случайно находит в библиотеке кристалл с видеозаписью того, как ему пускают пулю в затылок, а затем тело выбрасывают в лесу. И он вскоре отыскивает это место… А там в кустах лежит скелет. С его собственными документами в кармане. Что он может подумать? Дина повернулась ко мне. Ее глаза были широко раскрыты, а голос неуверен:
— Взорвался… Но… А как же мы…
Я вскочил и, встряхнув ее за плечи, с яростью сказал:
— А как ты объяснишь тогда все это?
Я обвел рукой темный зал. Все было по-прежнему. Экран все так же показывал звезды. И где-то далеко тихо шумела вентиляция… Но, если верить записи, ничего этого не должно было быть. Дина негромко сказала:
— Отпусти меня.
Я медленно разжал руки. Кира задумчиво произнесла:
— А если запись поддельная?
Я буркнул, опускаясь в кресло:
— Невозможно. Рикки, твое мнение?
— Запись подлинная. Косвенные признаки это подтверждают. Но я не могу объяснить содержание записи…
— Дай мне командную рубку «Миротворца», в последние полсекунды до взрыва…
Появился вид двухэтажного зала. У пультов коммуникаций на небольшом балкончике над экраном склонился Ванго. Я даже не стал давать увеличения… Сбоку к Ванго подошел какой-то человек, но Ванго не обратил на него внимания. Он протянул руку к клавиатуре и что-то нажал Тут же освещение рубки переключилось на аварийные красные тона, а судя по тому, как попадали со стульев люди, сверхтяжелый носитель ощутимо дернулся… Почти сразу же поле искусственного тяготения отключилось, и люди забултыхались в невесомости…
— Все ясно. Я согласен с подлинностью записи. Выключай.
Картинка исчезла. Я встал и начал расхаживать от стены к стене… Это не помогало. Дина спросила:
— Рикки, а у тебя есть какие-нибудь идеи по поводу записи?
— Боюсь, что нет…
— А еще там есть что-нибудь интересное?
— Возможно, вас заинтересует последняя запись, сделанная лично Ванго перед отстрелом АСК?
Я замер. Ванго оставил завещание?! Любопытство Киры прореагировало раньше моего языка:
— А что в этой записи?
Экран вновь засветился. На нем появилось осунувшееся лицо в гермошлеме, освещенное тусклой лампочкой. Я с трудом узнал Ванго. Сзади него кто-то стоял, посвечивая по сторонам фонариком. Его луч выхватывал’ из темноты лишь мертвые пульты. Их покрывал иней… Или замерзший воздух. Это была командная рубка «Миротворца»… Сердце флагмана Федерации было мертво. Голос последнего ее полководца доносился очень глухо, как из могилы… Да так оно, собственно, и было Фоном ему служило шипение статики…
— Это последняя запись. Сегодня исполняется ровно месяц после катастрофы. За нами так никто и не прилетел. Это означает, что катастрофа затронула все суда космофлота… Не знаю, что вообще осталось от Федерации…
Он зашелся долгим кашлем. Его лицо слегка посерело. Он грустно улыбнулся:
— Я чувствую себя все хуже… Радиация безжалостна к уцелевшим… Скоро у нас кончатся последние запасы энергии и воздуха. Если бы мы могли, мы бы давно улетели к планете… Но эти проклятые ракеты! «Старатели», гордость нашей науки… Они дежурят вокруг того, что осталось от «Миротворца» Что-то случилось с их компьютерами… Или это стало возмездием свыше?
Он хмыкнул:
— Хотя вряд ли я бы выжил на планете… Я уже слишком стар… Моя рука лежит на аварийном ключе. Один его поворот, и самописец будет отключен. АСК с черным ящиком будет отстрелен только через четыре месяца… Как только запасы энергии в нем дойдут до критического значения… У «Стирателей» она кончится не больше чем через месяц… А у нас не больше чем через неделю… С поворотом ключа эта цепь будет безвозвратно обесточена… И последняя нить, что связывала нас с цивилизацией, оборвется. Прежде чем сделать это, я еще кое-чем поделюсь с вами…
Ванго вздохнул:
— Я надеюсь, что запись все-таки уцелеет… И попадет в руки людей. Мы невольно стали виновниками катастрофы и теперь расплачиваемся сполна… При попытке уничтожения вышедшего из-под контроля корабля мы высвободили невероятные энергии. Этот корабль погиб. Но он потянул за собой на тот свет все суда с телепортаторами, которые были во вселенной… А скорее всего и до сих пор утягивает… Как будто он открыл ворота для прохода в наш мир невероятных энергий… Я не физик и не могу этого объяснить… Но я могу извиниться перед вами, нашими потомками. Хотя вы имеете полное право не прощать меня. Но кто знает, каким бы был ваш мир, если бы тот корабль остался цел? Аминь.