Тильман Екатерина. Управление случайностями

   Да, многие «погромщики» стыдились этой своей попытки, и никаких открытых обвинений в адрес эсперов не звучало — но тень подозрения по-прежнему висела над ними! Наконец Юля отыскала девушку, свою ровесницу, с которой у нее были очень неплохие отношения, и спросила прямо: в чем, собственно, их подозревают?!
   — Понимаешь, — вяло откликнулась та. — Люстра... Не могла же она качаться сама по себе, правда? А тем не менее...
   — Ты что же, думаешь, мы ее качали? Как?! Зачем?!!
   — Не знаю... Полицейский инспектор сказал, что Петер был пьян, и что ему все это померещилось... Но это неправда! — с неожиданной злостью выкрикнула она. — Может, он и был пьян, но люстра действительно качалась, и никто не может понять, почему!
   Юля тяжело вздохнула. Она этого тоже не понимала! Может быть, поговорить с Петером? Если только он захочет с ними разговаривать...
   ...Он захотел. Теперь, после «вертолетной атаки» и беседы с полицейскими, инициатор погрома стал на редкость тихим и покладистым. Эсперы выслушали его рассказ — до сих пор пронизанный ужасом, но совершенно правдивый, Юля видела все вслед за ним! Однако его слова никак не объясняли главного: каким образом люстра могла раскачиваться? К сожалению, об этом спрашивать было бесполезно: для себя Петер прочно связал случившееся с колдовством!
   — Я такого никогда не видел, — повторял он. — И никому не желаю такое увидеть! Я ничего не говорю, ребята, но если это все-таки вы...
   Он угрожающе замолчал. Дэн взглянул ему в глаза и сказал мягко:
   — Ничего подобного мы не делали! Клянусь вам! Ну, подайте на нас в суд, если хотите, есть же законы...
   — А, да какие там законы! — махнул рукой их незадачливый собеседник. — Никакие законы против колдовства не помогут, так я считаю...
   Но тут же осекся, вспомнив с кем говорит. И вежливо, но очень решительно выпроводил эсперов из дома...
   — Черт бы побрал все на свете! — вырвалось у Инги, едва они вышли. — Что теперь делать?
   — У него невероятный сумбур в чувствах, — заметила Юля. — Страх, агрессивность, стыд... И не только у него, многие испытывают то же самое. Да, похоже, вернуть хорошее отношение будет непросто!
   — Но что-то же можно попытаться сделать! — воскликнула Инга. — Давайте подойдем к инспектору, он еще здесь...
   — И что мы ему скажем? — резонно поинтересовался Дэн. — Нас сочтут психами, если не хуже...
   — Слушайте, — решительно заявила Инга. — Мы, по-моему, действительно уже недалеки от сумасшествия. Надо сесть и подумать... Что мы знаем? Ну, люстра действительно раскачивалась, это факт... Но ведь она могла качаться от тысячи причин!
   — Не надо тысячи, назови хоть одну! — ехидно посоветовал Дэн.
   — Ну, знаешь... Ветер, сквозняк, окно открылось, соседи наверху танцы устроили...
   — Не говори ерунды: сквозняк или танцы Петер не мог не заметить!
   — Да, пожалуй... — Инга мрачно задумалась.
   — Подождите, ребята! — вмешалась Юля. — Это не ветер! — Она еще раз представила себе картину падения, увиденную ее в образах Петера. — Люстра висела совершенно спокойно, потом вдруг начала очень слабо раскачиваться, но постепенно это становилось все сильнее и сильнее... Ветер так не может! Это больше похоже на...
   — Резонанс, — пожал плечами Дэн. — Может быть. Но для резонанса тоже должна быть причина!
   — Конечно, должна! — вскинулась Инга. — Но ведь ее-то найти будет легче! Это не ветер со сквозняком!
   — Это должно быть что-то в доме, — вмешалась Юля. — Пойдемте, посмотрим...
   Старый двухэтажный дом с покосившимся крыльцом и заросшим палисадником располагался совсем недалеко от кафетерия. Эсперы нерешительно остановились поодаль, глядя на полицейского, скучающего на лавочке у входа.
   — Там живет еще кто-нибудь? — спросила Инга. — Ты знаешь?
   — Знаю, — ответил Дэн. — Квартирантка. Некая Анита Дорина, редкостная лахудра и заблудшая душа. Старик жалел ее, сдавал верхний этаж за бесценок...
   — Ладно, не в том дело! — перебила Инга. — Кто нас туда сейчас пустит, вот вопрос? Ведь в доме полиция...
   — Ну и черт с ней, с полицией, — отозвался Дэн. — Воспользуюсь психологической невидимостью и пройду... может быть, что-нибудь увижу!
   С этими словами он повернулся и решительно зашагал к дому. Инга и Юля испуганно замерли: сработает ли психологическая невидимость? Все-таки это изрядное нахальство — проходить мимо полицейского «при исполнении»!
   Однако тревожились они напрасно. Как только Дэн поравнялся с полицейским, тот мгновенно отвернулся, как будто увидел что-то на другой стороне улицы — и Дэн беспрепятственно скользнул внутрь...
   Юля облегченно вздохнула... но тут же снова напряглась: что, если в доме есть еще полицейские?! Однако Инга успокоила ее. По расслабленному виду дежурного у входа было ясно: никого из начальства тут нет, и вообще, вся суматоха в доме давно закончилась!
   ...Дэн вышел минут через десять, удрученный и растерянный.
   — Ничего не понимаю! — сердито сказал он. — Нигде никаких подсказок — ни реальных, ни астральных! Только люстра «помнит», что падала...
   — Люстра... — передразнила Инга. — А с Анитой поговорил?
   — Не рискнул ей показаться, — ответил Дэн. — Она трясется от страха... Если бы я сбросил спираль и попытался заговорить с ней, она подняла бы визг на весь поселок!
   — Но может быть, она что-то знает?! — воскликнула Юля.
   — Может быть, — задумчиво кивнул Дэн. — Если кто и знает, то только она...
   Он покрутил головой, словно отгоняя какую-то назойливую мысль, но ничего не сказал.
   — Вот что, — заявила Инга. — Хватит самодеятельности. Пойдем к инспектору. В конце концов, расследование — это его обязанность!
   ...Инспектор не обрадовался их появлению, но вида не подал. К новой информации он отнесся прохладно. Оказывается, он уже думал о чем-то подобном — но в квартире наверху не нашли ничего, способного раскачать перекрытия! Разве что Анита сама прыгала...
   В общем, если он в своих расследованиях начнет руководствоваться разными фантастическими историями местных пьяниц... И так далее, и тому подобное!
   — Из-за этих «историй», как вы выразились, — заметил Дэн, удерживая Ингу за руку, — нас пытались убить. И кто знает, не попытаются ли еще раз! А вы не хотите помочь...
   Тут инспектор окончательно разозлился:
   — Как, скажите пожалуйста, я могу вам помочь? Найти то, не знаю что? Убедить каждого в поселке, что люстра не раскачивалась и раскачиваться не могла? Так именно это я и пытаюсь сделать...
   — Но вам не верят! — воскликнула Инга.
   Инспектор вздохнул и посмотрел на нее с сочувствием, двое полицейских в комнате откровенно ухмыльнулись. Инспектор бросил на них испепеляющий взгляд, снова повернулся к эсперам и сказал очень серьезно:
   — Вот что, господа, я вам советую: подождите неделю-другую, может быть все эти страсти сами улягутся. Эти две недели здесь будет постоянно дежурить наряд полиции, так что можете не беспокоиться!
   Юля заметила, как полицейские дружно вздохнули при этих словах. А, понятно, первый наряд — вот этот самый... Кому понравится вместо отдыха торчать лишнюю смену в захолустном поселке? Но так или иначе, полицейские — это временная мера...
   — А если страсти не улягутся? — спросила Юля. — Что тогда?
   — Тогда, милая девушка, — немедленно ответил инспектор, — вам лучше будет перебраться отсюда подальше! Если вы не хотите рисковать.
   — Легко сказать! — возмутилась Инга. — Куда нам деваться? Что это за законы, когда...
   — Это не законы, — перебил инспектор, — это жизнь! Я не могу арестовать весь поселок в профилактических целях. А если кого-то из вас убьют или покалечат, будет поздно взывать к закону.
   Да, инспектор был абсолютно прав. Если эсперов не перестанут подозревать, им надо убираться подальше, и чем скорее, тем лучше! Дэн вспомнил гороскоп, составленный для «Лотоса» — он предупреждал о возможных неприятностях... Но неужели ничего нельзя сделать?!
   — Вы, ребята, вот что... — неожиданно сказал инспектор и Юля опять уловила ту самую «странную» эманцию. — Обратитесь к куратору СБ, он как раз сейчас здесь. В конце концов, это их обязанность — помогать в таких ситуациях! — И не дожидаясь ответа, повернулся к одному из полицейских: — Разыщите немедленно господина Миллера!

* * *

   Евгений хорошо знал инспектора Есиповича, более того, их отношения складывались довольно неплохо. Конечно, каждый из них заботился прежде всего о чести мундира своей службы и при желании мог бы изрядно попортить жизнь другому — но оба понимали, что от совместной работы пользы куда больше, чем от бессмысленного противостояния. И на этот раз «конкуренты» действовали слаженно, без лишних согласований и трений: допрос Петера и остальных погромщиков, осмотр места происшествия, расспросы свидетелей...
   Впрочем, без разногласий все же не обошлось. Инспектор не видел (точнее, не хотел видеть!) в возникшей ситуации ничего сложного: типичный несчастный случай, состава преступления нет. История о качающейся люстре?.. Может быть, но больше похоже на пьяный бред. И уж во всяком случае, к делу не подошьешь...
   Однако Евгений понимал, что не все так просто. Односельчане верили Петеру, считали, что он вовсе не был пьян в ту ночь, по крайней мере, не до такой степени, чтобы по углам черти мерещились! И если люстра действительно качалась, этому должна быть какая-то причина...
   Пока инспектор ездил в «Лотос», (Евгений был весьма рад спровадить его вместо себя!), имело смысл еще раз спокойно и без помех осмотреть дом Якова: неужели не отыщется хоть какая-то подсказка?! Или квартирантка все-таки вспомнит что-нибудь интересное?
   ...Увы, это не дало ничего нового. Анита по-прежнему «ничего не видела и не слышала, пока Петер не закричал», а в ее квартире не нашлось ничего, способного раскачать перекрытие. Короче, абсолютный ноль и полное отсутствие идей — сиди и жди, пока страсти утихнут сами собой!
   Но только ведь не утихнут... Слишком невероятным было происшествие, слишком сильным потрясение — такие вещи сами не проходят! Но тогда эсперам придется уезжать отсюда, а ему самому... ох, лучше не думать об этом! Без «Лотоса» район сразу потеряет интерес, и куратор превратится в сторожа при заброшенном складе: делать нечего, а уйти нельзя — хорошенькое начало карьеры, ничего не скажешь...
   Даже встреча с Филом не могла отвлечь Евгения от печальных мыслей: слушая его взволнованный рассказ о ночных приключениях, он не переставал лихорадочно обдумывать, что же предпринять дальше? Позвонить в институт и честно признаться, что бессилен справиться с ситуацией? Пусть присылают оперативников, психологов... кого еще? Да не важно, все равно они вряд ли сделают больше, чем он...
   Разговор уже шел по третьему кругу, когда появился полицейский и сообщил Евгению, что с ним хотят увидеться трое эсперов из общины. В который раз Евгений поразился выдержке обитателей «Лотоса»: рискнуть появиться в поселке после всего, что случилось! Однако помимо воли он испытал и досаду: что, черт возьми, он им скажет?! Бегите, господа, куда глаза глядят, потому что никто не может успокоить три десятка суеверных идиотов? Но кому, как не Евгению, знать, что место для любой общины выбирается отнюдь не случайно...
   Уже выйдя из дома, он подумал, что момент встречи может оказаться довольно скользким: ведь заочно он хорошо знал всех в общине, но совсем не был готов к «официальной» встрече...
   Однако неловкость сразу куда-то исчезла, как только Евгений увидел среди эсперов Юлю. Странно, он ни разу не вспомнил о ней за время этой сумасшедшей ночи, но теперь запоздалый испуг смешался с такой искренней и неожиданной радостью, что несколько секунд он не мог произнести ни слова...
   Юля же, напротив, спокойно подошла к нему вплотную, посмотрела в глаза — Евгений машинально отметил характерный для всех телепатов пронизывающий взгляд! — что-то уяснила для себя, потом медленно привстала на цыпочки и крепко поцеловала.
   — Спасибо! — сказала она как ни в чем ни бывало, пока Евгений приходил в себя. — Ты вовремя успел этой ночью. Нет, в самом деле, мы очень благодарны тебе...
   Евгений даже почувствовал некоторую досаду — выходит, это только благодарность!
   — Так уж получилось... — отозвался он, и понимая, что невежливо лишний раз напоминать людям о том, что ты их спас, добавил: — Но вас же, насколько я понимаю, вовремя предупредили... или не так?
   — Так, — с непередаваемой интонацией кивнул Дэн. — Ваш очаровательный осведомитель. Он действительно нас предупредил...
   На эту фразу поморщилась даже Инга: как бы то ни было, ни Евгений, ни его агенты не заслужили упреков!
   — Что-то ты Дэнни, сегодня особенно вежлив! — с мягкой усмешкой заметила она, и повернувшись к Евгению, спросила: — Кстати, как Фил себя чувствует?
   Евгений пожал плечами.
   — Нормально. Ну, лежит конечно, но больше от усталости... — Не договорив, он в упор взглянул на Ингу и предложил прямо: — Вы бы навестили его, раз все равно пришли!
   От такой наглости Дэн просто онемел (к счастью для Евгения!), а Инга с неожиданным смущением засомневалась:
   — Зачем? Все равно я не могу... не могу ответить на его чувства! Мне жаль его, но...
   — Господин Миллер из милосердия отрезал бы собаке хвост по кусочкам! — язвительно заметил Дэн, обретя наконец дар речи. — И своего агента он тоже жалеет!
   Евгений тяжело вздохнул и мысленно сосчитал до десяти.
   — Я не знаю, кому и что следует отрезать по кусочкам, — произнес он, — и кого за что жалеть... И не понимаю, зачем вы притворяетесь глупее, чем вы есть! Черт возьми, Инга, если вы сейчас заглянете к Филу на пять минут, то он потом будет год вспоминать об этом. И чувствовать себя счастливым... Ну неужели вы сами никогда не влюблялись?!
   — Так — нет! — решительно возразил Дэн. — Не все в детстве болеют корью, честное слово! И не все тратят энергию на такие, с позволения сказать, чувства... Смысла в этом нет, понятно?
   Евгений едва не ответил резкостью... но быстро оценил, что Дэн, несмотря на эпатирующий тон, говорит абсолютно искренне. Похоже, сильные эсперы действительно не испытывают «традиционных» чувств, заменяя их чем-то другим — и может быть, не менее серьезным!..
   Неожиданно Дэн сам пошел на примирение:
   — Впрочем, вы правы! Не стоит равнять всех по себе... Мы зайдем, то есть Инга зайдет к этому мальчику. Пусть он получит подпитку для своих мечтаний, если ему это приятно!
   На какой-то миг Евгений растерялся. Все в юности переживают несчастную любовь, до сих пор он не сомневался в этом! Сочиняют стихи, плачут в подушку и гуляют в одиночестве под луной... Но если луне ты поверяешь не тоску и вздохи, а энергетику магических обрядов? Что тогда? Может быть, романтические страсти действительно покажутся ненужными и смешными?..
   Евгений вспомнил, что о Юле — давно, еще когда он расспрашивал викиных знакомых — отзывались коротко и однозначно: «легкомысленная»... Но ведь это совсем не так! Что же значит это единодушное непонимание? Не признак ли «иной плоскости чувств», в которой живут эсперы — и которая недоступна всем остальным... обычным людям, у которых альфа-ритм не повышен!
   Он вдруг испытал непреодолимое желание бросить к чертям все привычные методы, и не изучать эсперов со стороны, а проникнуться их восприятием мира. Тогда, может быть, для понимания их возможностей не понадобится столь сложная наука?!
   Однако это был минутный порыв. Все оставалось по-прежнему: он был исследователем СБ, не больше, но и не меньше. И вспомнив, что эсперы пришли к нему не затем, чтобы вести споры о несчастной любви, Евгений первый заговорил о деле:
   — Что вы хотели от меня? Речь шла о какой-то помощи?
   — Понимаешь, — ответила Юля, — нам нужно дополнительное расследование, а инспектор не соглашается помочь! А я просто уверена, что люстра действительно качалась... ну, насколько вообще можно быть уверенной при телепатии! Но не мог Петер настолько точно представить себе резонанс, если он даже не знает, что это такое?!
   Соображения по поводу резонанса Евгений едва дослушал. Его поразила другая мысль: телепатия вполне могла дать новый шанс зашедшему в тупик расследованию! Конечно, ничего принципиально нового в этом не было, такое пробовали и раньше, иногда даже весьма успешно. Но в целом результаты были настолько нестабильны и субъективны, что ни о каком широком внедрении в следственную практику речи быть не могло. И уж конечно ни один суд не принял бы свидетельство телепата в качестве доказательства...
   Но сейчас-то перед ним не «широкая практика», а вполне конкретный случай, и здесь шансы на успех резко возрастают! Тем более, что сами эсперы охотно готовы идти навстречу...
   — Вот что, — сказал Евгений, поднимаясь. — Я могу потребовать повторного допроса. Но обычный допрос ничего не даст. Мы эту Аниту все утро трясли, она в тот вечер была дома, но на все вопросы твердит одно: «Нет, не знаю, не видела, не слышала, не заметила...» А сама при этом дрожит как заяц, да вы и сами, — он кивнул Дэну, — это только что подтвердили. Короче, я уверен, что она что-то знает, и если при новом разговоре будет присутствовать телепат... Как по-вашему, это реально?
   — Вполне, — ответила Инга. — Если будут наводящие вопросы...
   — Я постараюсь расспрашивать как можно подробнее. Ну, идем?
   — Пусть Юля идет одна, — неожиданно откликнулся Дэн. — Так будет лучше...
   — Ой! — невольно воскликнула Юля. — Я боюсь... Может быть, лучше сходить за Романом?
   Дэн понял ее опасения — ставить спасение «Лотоса» в зависимость от ее недавно пробудившихся способностей...
   — У Романа аллергия на СБ, — сказал он, усмехнувшись. — Так что придется тебе потрудиться за него. Ну? Не бойся!
   Когда Дэн хотел, он мог внушить уверенность даже без слов — Юля мгновенно почувствовала себя сильной и на все способной...

* * *

   Пока Евгений выяснял отношения с инспектором, Юля терпеливо дожидалась на крыльце. По долетавшим до нее отдельным фразам было понятно, что потребовать повторного допроса оказалось совсем не так просто! Наконец дверь приоткрылась и инспектор показался на пороге.
   — Ну, знаете ли, господин Миллер, — сердито сказал он, оборачиваясь, — вы меня, конечно, уговорили, но все-таки я вас не понимаю. Почему вы придумываете какие-то фантастические версии, и не можете поверить, что ржавый крюк просто сломался от времени?
   — Почему? Я поверил... вначале! — послышался голос Евгения. — Но меня разубедили.
   — Кто? Эта эсперка? И вы всерьез полагаете...
   — Во-первых, господин инспектор, невежливо говорить так о человеке в его присутствии!
   — Извините, — мрачно буркнул инспектор, заметив наконец Юлю. — А во-вторых?
   — А во-вторых, — уверенно продолжил Евгений, появляясь в дверях, — пока разговоры в поселке не утихнут, нельзя считать расследование законченным! И странно смотрится ваше нежелание продолжить его, когда появилась такая удачная возможность...
   — Вы настоящий шантажист, господин Миллер! — покачал головой инспектор.
   — Ну, что вы, — усмехнулся Евгений. — Если бы я был настоящим шантажистом... — Он не договорил, и уже серьезно обратился к Юле: — Будь внимательна! Спрашивать буду я, постараюсь задать все наводящие вопросы, а ты смотри и слушай. Если понадобится, вмешивайся... Не стесняйся!
   Юля и не собиралась стесняться. Она должна была распутать эту странную историю, а прочие эмоции не имели значения. И все-таки первые мгновения встречи с Анитой оказались для нее большим потрясением...
   Нищета обстановки, какая-то странная аура обреченности... Возникало ощущение, что эта женщина давно и навсегда махнула на себя рукой и живет просто по инерции. И ее панический страх перед полицией... Да, Евгений прав: она действительно что-то знает!..
   ...Юля внимательно следила за разговором, стараясь сохранять оптимальный для телепатии баланс между напряжением и отрешенностью. Впрочем, пока «смотреть» было не на что: Евгений просто успокаивал перепуганную женщину, говоря ей, что допрос этот — чистая формальность, нужная только для СБ.
   — Вас ни в чем не подозревают, — в который раз повторял он, — прошу вас, не волнуйтесь... Но будьте добры, расскажите нам еще раз, чем вы занимались, когда произошла трагедия?
   — Я уже говорила вам: я стирала! Я ничего не видела и не слышала! Только когда Петер выбежал и позвал на помощь, я... — Анита всхлипнула и затравленно посмотрела на инспектора, но тот сделал каменное лицо и отвернулся.
   — Значит, вы стирали, — терпеливо повторил Евгений, — понятно...
   Юля увидела вдруг с потрясающей отчетливостью, заслонившей реальность: стиральная машина, стоящая почему-то не в ванной, а в комнате, и связанный с ней всплеск ужаса... Что это значит?! Она попыталась снова сосредоточиться на Аните, но образы отказывались подчиняться. Ну, разумеется, какая телепатия, если не можешь отвлечься от собственных мыслей! Тогда она быстро поднялась и направилась к двери, чтобы заглянуть в ванную... однако инспектор остановил ее:
   — Посторонним нельзя бродить по квартире во время допроса!
   Юля сердито взглянула на Евгения: сам же велел «не стесняться»! Откуда ей знать правила допросов? Тот понял и повернулся к инспектору:
   — Я провожу ее, — коротко сказал он. — Надеюсь, мне вы доверяете...
   Инспектор не стал возражать. Выйдя из комнаты, Юля первым делом бросилась в ванную, потом на кухню. Увы... Ничего похожего на «увиденную» стиральную машину... Правда, на кухне был один подозрительно незахламленный угол, где она могла бы стоять...
   Юля шепотом объяснила Евгению свои соображения. Он кивнул: да, теоретически стиральная машина способна раскачать перекрытие! Но куда она могла деться?
   — Ты уверена? — так же шепотом спросил он Юлю. — Машина была большая, очень старая, цилиндрической формы? И стояла не в ванной, а в комнате? В той, где мы разговаривали? — Юля без колебаний кивнула, и Евгений потянул ее обратно.
   Там их уже ждали: инспектор терпеливо, Анита — с тоскливой обреченностью. Евгений, уже не пытаясь успокаивать ее, сразу начал спрашивать об увиденном Юлей.
   — Скажите, госпожа Дорина, куда вы убрали стиральную машину?
   Анита вскочила.
   — Никуда! — почти в истерике выкрикнула она. — У меня нет никакой стиральной машины! Послушайте, если вы хотите обвинить меня в чем-то...
   — Послушайте, господин Миллер, — не выдержал инспектор, — перестаньте ломать комедию и издеваться над человеком! Ну подумайте сами: откуда у нее стиральная машина?!
   — Вчера она стояла в комнате, — не обращая внимания на инспектора, напористо продолжал Евгений. — Стояла, видимо, первый раз... Так? — обратился он к Аните. — Я правильно говорю? Полагаю, что вы убрали ее с глаз долой, когда поняли, что случилось!
   — Перестаньте выдумывать! — с неожиданной яростью закричала та. — Куда я могла ее убрать? У меня нет и не было стиральной машины!
   — Вы ведете себя глупо, — пожал плечами Евгений. — Этой ночью в поселке никто не спал. Значит, вытащить машинку из дома вы не могли... Господин Есипович, — Евгений снова повернулся к инспектору, — вы ведь не делали тщательного обыска? Мне кажется, теперь в этом есть смысл!
   — Хватит, господин Миллер, — устало ответил инспектор, — я и раньше-то не очень верил во все эти «чудеса», а теперь... Громоздите одну ерунду на другую: резонанс, стиральная машина в комнате... Что будет дальше? Черти и черная магия?
   — Нет, — ледяным тоном сказал Евгений, — дальше будут совсем не черти и отнюдь не черная магия! Дальше будет расследование... И если вы сейчас откажетесь мне помочь, то я вынужден буду вызвать сюда нашу опергруппу. Не стану утверждать, что это лучше, чем полиция, но одно наши парни знают твердо: показания телепатов с подтверждения СБ могут иметь юридическую силу...
   Последнюю фразу Евгений сумел произнести именно так, как нужно: ненавязчиво, но очень уверенно. Блеф, наглое вранье — но что делать, когда не осталось аргументов?! Он рассчитывал на свою репутацию честного человека, и надеялся, что инспектор поверит ему. Потому что если не поверит... Вызывать оперативников ну очень не хотелось — разве что в самом-самом крайнем случае!..
   Евгений почувствовал, как притихла Анита, как Юля замерла в ожидании... но инспектор не торопился с ответом. Наконец он устало кивнул:
   — Ладно! Мы проведем обыск, если вы настаиваете. Но пусть это безобразие будет на вашей ответственности — с соответствующими указаниями в протоколе!

* * *

   ...Чтобы успокоить невольную виновницу трагедии, пришлось позвать местного врача и подождать, пока лекарство подействует. Но все равно несчастная женщина переводила взгляд с инспектора на Евгения так, как будто те прямо сейчас должны схватить ее и потащить в тюрьму. Это было жалкое зрелище, но Евгений не испытывал сочувствия: по вине этой трусливой оборванки едва не пострадали ни в чем не повинные люди! Ведь она видела, как собираются погромщики, и единственная в поселке могла все объяснить и остановить их... неужели у нее даже не мелькнуло такого желания?!
   ...Злосчастную стиральную машину отыскали в кладовке на первом этаже, под грудой ветхих тряпок — и как только у Аниты хватило сил затащить ее туда?! Присмотревшись, Евгений заметил на ступеньках лестницы свежие царапины — там, где за них цепляло дно машины...
   Ошеломленная и подавленная Анита больше не запиралась. Да, действительно, она стирала вчера вечером... Да, машина стояла в комнате...
   — Но почему же вы все-таки поставили стиральную машину в комнате? — вмешался инспектор. — Как-то это странно...