Страница:
Другими словами, Homo habilis (или же существо, которому принадлежала кисть ОН 7) мог проводить достаточно много времени на деревьях. Этот обезьяноподобный образ отличается от человекоподобного портрета Homo habilis, а также других предполагаемых предков современного человека, которые можно встретить на страницах иллюстрированных изданий издательства «Time-Life» и в телепрограммах Национального географического общества США.
В связи с противоречивым характером интерпретаций находок, связанных с Homo habilis, некоторые исследователи стали считать необоснованным «выдвижение» этого существа в качестве «первого кандидата» на роль прародителя современного человека.
Если костные останки, относимые к Homo habilis, в действительности этому виду не принадлежали, то возникает вопрос: кому же? Т. Д. Робинсон уверен, что Homo habilis появился на свет в результате ошибки, когда были смешаны костные останки, принадлежавшие Australopithecus africanus и Homo erectus. Некоторые другие ученые придерживались мнения, что все кости Homo habilis относятся к австралопитеку.
Итак, мы видим, что Homo habilis реален не более, чем мираж в пустыне: то он похож на человека, то на обезьяну; то он есть, то его нет. И зависит это от позиции наблюдателя. Принимая во внимание многие противоречащие друг другу точки зрения, мы пришли к выводу, что ископаемый материал по проблеме Homo habilis в действительности относится к нескольким видам: к небольшому обезьяноподобному австралопитеку, обитающему на деревьях (ОН 62 и некоторые образцы из Олдувайского ущелья); к примитивному человеку (череп ER 1470); наконец к современному по своей анатомии Homo sapiens (бедренные кости ER 1481 и ЕЕ 1472).
Окснард критикует австралопитека
Йохансон находит «Люси»
Australopithecus afarensis: чересчур очеловеченный образ?
Следы в «Красной лилии»
В связи с противоречивым характером интерпретаций находок, связанных с Homo habilis, некоторые исследователи стали считать необоснованным «выдвижение» этого существа в качестве «первого кандидата» на роль прародителя современного человека.
Если костные останки, относимые к Homo habilis, в действительности этому виду не принадлежали, то возникает вопрос: кому же? Т. Д. Робинсон уверен, что Homo habilis появился на свет в результате ошибки, когда были смешаны костные останки, принадлежавшие Australopithecus africanus и Homo erectus. Некоторые другие ученые придерживались мнения, что все кости Homo habilis относятся к австралопитеку.
Итак, мы видим, что Homo habilis реален не более, чем мираж в пустыне: то он похож на человека, то на обезьяну; то он есть, то его нет. И зависит это от позиции наблюдателя. Принимая во внимание многие противоречащие друг другу точки зрения, мы пришли к выводу, что ископаемый материал по проблеме Homo habilis в действительности относится к нескольким видам: к небольшому обезьяноподобному австралопитеку, обитающему на деревьях (ОН 62 и некоторые образцы из Олдувайского ущелья); к примитивному человеку (череп ER 1470); наконец к современному по своей анатомии Homo sapiens (бедренные кости ER 1481 и ЕЕ 1472).
Окснард критикует австралопитека
Homo habilis не единственный прародитель современного человека, который постоянно находится под огнем критики. По мнению большинства палеоантропологов, Australopithecus являлся прямым предком человека и имел человекоподобное тело. Сторонники этой точки зрения утверждают, что австралопитек был существом прямоходящим и передвигался так же, как современные люди. Но некоторые ученые с самого начала стали возражать против такого образа австралопитека. Известные английские исследователи, в том числе и сэр Артур Кейт, утверждали, что австралопитек был не гоминидом, а разновидностью обезьяны.
Рис. 12.8. Большинство ученых описывают австралопитека как двуногое существо, ведущее наземный образ жизни и похожее на человека с головы до ног. Однако результаты исследований, проведенных Цукерманом и Окснардом, говорят о том, что австралопитек был гораздо больше похож на обезьяну. Хотя он и мог передвигаться по земле на двух ногах (слева), «на деревьях он также чувствовал себя как дома: мог лазать, раскачиваться, совершать акробатические прыжки и, возможно, висеть на передних конечностях» (справа). Присущие австралопитеку морфологические особенности вызвали у Цукермана и Окснарда сомнения в том, что он мог быть предком современного человека. Иллюстрации: Миль Трипле.
Такое отношение сохранялось до начала 1950-х годов, когда благодаря новым находкам ископаемых останков австралопитека и низвержению пилтдаунского человека человекообразный австралопитек занял собственную нишу в палеоантропологии.
Но даже после того как большинство ученых признали в нем гоминида и прямого предка человека, некоторые специалисты остались в оппозиции к этой идее. Луи Лики утверждал, что Australopithecus представлял собой очень раннее и обезьяноподобное ответвление от основного древа человеческой эволюции. Позже такую же позицию занял и его сын Ричард.
В самом начале 1950-х годов сэр Солли Цукерман (Solly Zuckerman) опубликовал данные широких биометрических исследований, доказывающие, что Australopithecus не был существом человекоподобным, как это рисуют желающие добиться для него места в родословной Homo sapiens. С конца 1960-х и до 1990-х годов Чарльз Окснард с новой, силой повел атаку на австралопитека, начатую Цукерманом. Для этого он использовал метод многовариантного статистического анализа. По его мнению, «маловероятно, что кто-либо из представителей австралопитеков мог иметь филогенетическую связь с родом Homo».
Окснард пришел к выводу, что мозг, зубы и череп австралопитека больше походили на обезьяньи. Его лопатка приспособлена для того, чтобы он мог висеть и лазать по деревьям. Кисть руки такая же, как у орангутана. Кости таза адаптированы для передвижения на четырех конечностях и выполнения акробатических упражнений. То же самое можно сказать и в отношении структуры бедренной кости и лодыжки. «Анализ доступных нам данных, – писал в 1975 году Чарльз Окснард, – наводит на мысль, что животное имело средний рост, свободно чувствовало себя на деревьях: было способно лазать, выполнять акробатические упражнения и, возможно, висеть на передних конечностях».
В 1973 году Цукерман и Окснард представили доклад на симпозиуме Зоологического общества, который проходил в Лондоне. Перед завершением работы симпозиума Цукерман сделал ряд важных замечаний. Он сказал: «В течение многих лет, почти в одиночку, я пытаюсь изменить устоявшееся отношение к австралопитеку. Я делаю это с моими коллегами по созданной мною в Бирмингеме научной школе. К сожалению, мы опасаемся, что эффект от наших усилий будет минимальным – высокие научные авторитеты уже сказали свое веское слово, и их мнение уже запечатлено в миллионах учебных материалов по всему миру».
После этого выступления Цукермана на лондонском симпозиуме ситуация не изменилась. Научные авторитеты в палеоантропологии и других областях знания сумели в целом сохранить человекоподобный образ австралопитека. Противоречащие этой точке зрения документальные свидетельства появляются лишь на страницах специализированных научных изданий и не доходят до широкого круга читателей, в том числе и до читателей образованных.
Комментируя затянувшуюся на несколько десятилетий полемику о статусе австралопитека, Чарльз Окснард писал в 1984 году: «В бурных спорах о том, к кому же эти существа были ближе, к обезьянам или людям, верх взяло мнение, что они были ближе к людям. И это, возможно, произошло не столько из-за поражения сторонников противоположной точки зрения, сколько в результате забвения той части свидетельств, на которой эта противоположная точка зрения основывалась. Если это так, то следовало бы представить эти данные на суд научной общественности и вернуться к обсуждению вопроса. И может быть, они больше соответствуют новому взгляду на эту проблему. Дело в том, что австралопитеки, вполне возможно, не были похожи ни на африканских обезьян, ни на людей. Они могли быть не какой-нибудь переходной формой между обезьяной и человеком, но неким существом, совершенно от них отличным».
Именно это мы пытаемся подчеркнуть на страницах нашей книги. Но, к сожалению, такие данные скрывают и предают забвению. Мы сами обнаружили многие из таких скрытых свидетельств, говорящих, что человек современного типа появился еще в глубокой древности.
Подводя итог своим изысканиям, Чарльз Окснард подчеркивает: «Различные ископаемые останки австралопитека обычно довольно заметно отличаются от человека и африканских обезьян… Рассматриваемые как род, австралопитеки несут в себе яркую мозаику признаков, присущих только им одним, а также имеют некоторые черты, характерные для орангутанов». Принимая во внимание оригинальную анатомию австралопитеков, Чарльз Окснард говорит: «Если такие оценки действительно верны, то это уменьшает вероятность того, что какая-либо разновидность австралопитеков могла быть прямым предком человека».
Чарльз Окснард, как и Луи и Ричард Лики, полагал, что родословная линия Homo sapiens гораздо более древняя, чем это принято считать в соответствии со стандартным сценарием эволюции. В связи с этим Окснард привлек внимание к некоторым из ископаемых останков, о которых мы уже упоминали. Речь идет о похожей на человеческую таранной кости, возраст которой составляет примерно 1, 5 миллиона лет. Возраст еще более древней плечевой кости из Канапои, возможно, составляет четыре или более миллионов лет. Располагая этими фактами, Чарльз Окснард сделал вывод, что род Homo насчитывает пять или даже более миллионов лет. «Ныне существующий взгляд на эволюцию человека, – подчеркнул Окснард, – должен быть значительно скорректирован или даже отвергнут… чтобы рассмотреть новые концепции».
Такое отношение сохранялось до начала 1950-х годов, когда благодаря новым находкам ископаемых останков австралопитека и низвержению пилтдаунского человека человекообразный австралопитек занял собственную нишу в палеоантропологии.
Но даже после того как большинство ученых признали в нем гоминида и прямого предка человека, некоторые специалисты остались в оппозиции к этой идее. Луи Лики утверждал, что Australopithecus представлял собой очень раннее и обезьяноподобное ответвление от основного древа человеческой эволюции. Позже такую же позицию занял и его сын Ричард.
В самом начале 1950-х годов сэр Солли Цукерман (Solly Zuckerman) опубликовал данные широких биометрических исследований, доказывающие, что Australopithecus не был существом человекоподобным, как это рисуют желающие добиться для него места в родословной Homo sapiens. С конца 1960-х и до 1990-х годов Чарльз Окснард с новой, силой повел атаку на австралопитека, начатую Цукерманом. Для этого он использовал метод многовариантного статистического анализа. По его мнению, «маловероятно, что кто-либо из представителей австралопитеков мог иметь филогенетическую связь с родом Homo».
Окснард пришел к выводу, что мозг, зубы и череп австралопитека больше походили на обезьяньи. Его лопатка приспособлена для того, чтобы он мог висеть и лазать по деревьям. Кисть руки такая же, как у орангутана. Кости таза адаптированы для передвижения на четырех конечностях и выполнения акробатических упражнений. То же самое можно сказать и в отношении структуры бедренной кости и лодыжки. «Анализ доступных нам данных, – писал в 1975 году Чарльз Окснард, – наводит на мысль, что животное имело средний рост, свободно чувствовало себя на деревьях: было способно лазать, выполнять акробатические упражнения и, возможно, висеть на передних конечностях».
В 1973 году Цукерман и Окснард представили доклад на симпозиуме Зоологического общества, который проходил в Лондоне. Перед завершением работы симпозиума Цукерман сделал ряд важных замечаний. Он сказал: «В течение многих лет, почти в одиночку, я пытаюсь изменить устоявшееся отношение к австралопитеку. Я делаю это с моими коллегами по созданной мною в Бирмингеме научной школе. К сожалению, мы опасаемся, что эффект от наших усилий будет минимальным – высокие научные авторитеты уже сказали свое веское слово, и их мнение уже запечатлено в миллионах учебных материалов по всему миру».
После этого выступления Цукермана на лондонском симпозиуме ситуация не изменилась. Научные авторитеты в палеоантропологии и других областях знания сумели в целом сохранить человекоподобный образ австралопитека. Противоречащие этой точке зрения документальные свидетельства появляются лишь на страницах специализированных научных изданий и не доходят до широкого круга читателей, в том числе и до читателей образованных.
Комментируя затянувшуюся на несколько десятилетий полемику о статусе австралопитека, Чарльз Окснард писал в 1984 году: «В бурных спорах о том, к кому же эти существа были ближе, к обезьянам или людям, верх взяло мнение, что они были ближе к людям. И это, возможно, произошло не столько из-за поражения сторонников противоположной точки зрения, сколько в результате забвения той части свидетельств, на которой эта противоположная точка зрения основывалась. Если это так, то следовало бы представить эти данные на суд научной общественности и вернуться к обсуждению вопроса. И может быть, они больше соответствуют новому взгляду на эту проблему. Дело в том, что австралопитеки, вполне возможно, не были похожи ни на африканских обезьян, ни на людей. Они могли быть не какой-нибудь переходной формой между обезьяной и человеком, но неким существом, совершенно от них отличным».
Именно это мы пытаемся подчеркнуть на страницах нашей книги. Но, к сожалению, такие данные скрывают и предают забвению. Мы сами обнаружили многие из таких скрытых свидетельств, говорящих, что человек современного типа появился еще в глубокой древности.
Подводя итог своим изысканиям, Чарльз Окснард подчеркивает: «Различные ископаемые останки австралопитека обычно довольно заметно отличаются от человека и африканских обезьян… Рассматриваемые как род, австралопитеки несут в себе яркую мозаику признаков, присущих только им одним, а также имеют некоторые черты, характерные для орангутанов». Принимая во внимание оригинальную анатомию австралопитеков, Чарльз Окснард говорит: «Если такие оценки действительно верны, то это уменьшает вероятность того, что какая-либо разновидность австралопитеков могла быть прямым предком человека».
Чарльз Окснард, как и Луи и Ричард Лики, полагал, что родословная линия Homo sapiens гораздо более древняя, чем это принято считать в соответствии со стандартным сценарием эволюции. В связи с этим Окснард привлек внимание к некоторым из ископаемых останков, о которых мы уже упоминали. Речь идет о похожей на человеческую таранной кости, возраст которой составляет примерно 1, 5 миллиона лет. Возраст еще более древней плечевой кости из Канапои, возможно, составляет четыре или более миллионов лет. Располагая этими фактами, Чарльз Окснард сделал вывод, что род Homo насчитывает пять или даже более миллионов лет. «Ныне существующий взгляд на эволюцию человека, – подчеркнул Окснард, – должен быть значительно скорректирован или даже отвергнут… чтобы рассмотреть новые концепции».
Йохансон находит «Люси»
Несмотря на достигнутые Окснардом результаты и сделанные им выводы, большинство ученых по-прежнему считает, что Australopithecus является прямым предком современного человека. Дональд Йохансон (Donald Johanson) – один из них. Он изучал антропологию в Чикагском университете под руководством Ф. Кларка Хауэлла (F. Clark Howell). Будучи выпускником университета, жадный до навевающих романтику поисков ископаемых гоминидов, Дональд Йохансон сопровождал Хауэлла в Африку, где помогал ему в проведении раскопок в Омо (Эфиопия).
Позже Йохансон вновь приехал в Африку, на этот раз во главе экспедиции в Хадар (Hadar), в районе Афар (Эфиопия). Однажды он наткнулся на верхнюю часть большой берцовой кости – длинной кости между коленом и лодыжкой – и сначала подумал, что она принадлежала какому-то примату. Поблизости он также обнаружил нижнюю часть бедренной кости. Увидев, что бедренная и берцовая кости подходят друг другу, Йохансон решил, что ему удалось найти полный коленный сустав не какой-то древней обезьяны, а гоминида – предшественника современного человека. Возраст отложений, в которых были обнаружены ископаемые останки, превышал три миллиона лет, что говорило об открытии самого древнего из известных гоминидов.
Позже в научных публикациях Дональд Йохансон утверждал, что колено из Хадара (AL 129) насчитывает четыре миллиона лет, а также что оно принадлежало примитивному австралопитеку, ходившему, как человек, на двух ногах.
В следующем году эфиоп Алимайех Асфо, работавший вместе с Дональдом Йохансоном на раскопках в Хадаре, нашел несколько ископаемых челюстей. Однако при их классификации возникли определенные трудности. Дональд Йохансон обратился к Ричарду Лики за помощью, предлагая ему приехать на раскопки и взглянуть на удивительные находки. Лики приглашение принял. Вместе с ним в Африку отправились его мать Мэри и жена Мив. Изучив челюсти, они вынесли свой вердикт: находки относятся к человеку. Таким образом, эти ископаемые останки человека стали самыми древними изо всех ранее найденных.
30 ноября 1974 года Дональд Йохансон и Том Грэй (Tom Gray) были заняты осмотром участка 162 на стоянке в Хадаре и сбором костей млекопитающих. Когда Грэй уже хотел звать замену и возвращаться в лагерь, Йохансон предложил осмотреть еще и соседний овраг. Находок было немного, и уже собираясь уходить, Йохансон заметил фрагмент кости руки, лежавший на поверхности. Когда ученые осмотрели все вокруг, они увидели другие разбросанные тут же кости. Очевидно, это были останки одного и того же гоминида. Дональд Йохансон и Ричард Лики пришли от этой находки в такой восторг, что даже завопили и запрыгали от радости. В тот вечер Йохансон и его сотрудники затеяли в лагере небольшую пирушку, из динамиков доносилась песня «Beatles» «Люси в небе с алмазами». Под впечатлением от этой песни они назвали найденную женскую особь гоминида Люси.
На основе комбинированного применения калий-аргонового, радиоуглеродного и палеомагнитного методов Йохансон определил, что возраст Люси достигает 3, 5 миллиона лет.
В 1975 году Йохансон вернулся в Хадар, на этот раз с фотографом из «National Geographic», запечатлевшим другое важное открытие. Дональд Йохансон и его команда обнаружили на склоне холма ископаемые останки сразу тринадцати гоминидов, в том числе особей мужского и женского пола, а также детей. Эту группу назвали «первой семьей». Все они были одного и того же геологического возраста, что и Люси, то есть около 3, 5 миллиона лет.
«Первая семья» стала венцом коллекции открытии в Хадаре, в которую вошли также коленный сустав, челюсти и Люси. А теперь посмотрим, какое толкование давали разные исследователи этим и другим находкам.
В классификации своих находок Йохансон сначала опирался в основном на заключение Ричарда и Мэри Лики, по которому челюсти, найденные Алемайехом Асфо, и члены «первой семьи» относились к Homo sapiens. Если же Люси, бедренная кость AL 129 и большая берцовая кость принадлежали австралопитекам, как полагал Дональд Йохансон, то в Хадаре найдены два типа гоминидов.
Позднее Дональд Йохансон изменил свою первоначальную точку зрения по этому поводу под влиянием палеонтолога Тимоти Д. Уайта, работавшего с Ричардом Лики у озера Туркана. Уайт сумел убедить Йохансона, что хадарские находки представляют собой новый вид гоминида. Они назвали его Australopithecus afarensis, по названию района Афар в Эфиопии.
По утверждению Йохансона и Уайта, Australopithecus afarensis, самый древний из когда-либо обнаруженных австралопитеков, дал начало двум видовым линиям. Первая привела через Australopithecus africanusк образованию Australopithecus robustus. Вторая линия вела через Homo habilis к Homo erectus и Homo sapiens.
Позже Йохансон вновь приехал в Африку, на этот раз во главе экспедиции в Хадар (Hadar), в районе Афар (Эфиопия). Однажды он наткнулся на верхнюю часть большой берцовой кости – длинной кости между коленом и лодыжкой – и сначала подумал, что она принадлежала какому-то примату. Поблизости он также обнаружил нижнюю часть бедренной кости. Увидев, что бедренная и берцовая кости подходят друг другу, Йохансон решил, что ему удалось найти полный коленный сустав не какой-то древней обезьяны, а гоминида – предшественника современного человека. Возраст отложений, в которых были обнаружены ископаемые останки, превышал три миллиона лет, что говорило об открытии самого древнего из известных гоминидов.
Позже в научных публикациях Дональд Йохансон утверждал, что колено из Хадара (AL 129) насчитывает четыре миллиона лет, а также что оно принадлежало примитивному австралопитеку, ходившему, как человек, на двух ногах.
В следующем году эфиоп Алимайех Асфо, работавший вместе с Дональдом Йохансоном на раскопках в Хадаре, нашел несколько ископаемых челюстей. Однако при их классификации возникли определенные трудности. Дональд Йохансон обратился к Ричарду Лики за помощью, предлагая ему приехать на раскопки и взглянуть на удивительные находки. Лики приглашение принял. Вместе с ним в Африку отправились его мать Мэри и жена Мив. Изучив челюсти, они вынесли свой вердикт: находки относятся к человеку. Таким образом, эти ископаемые останки человека стали самыми древними изо всех ранее найденных.
30 ноября 1974 года Дональд Йохансон и Том Грэй (Tom Gray) были заняты осмотром участка 162 на стоянке в Хадаре и сбором костей млекопитающих. Когда Грэй уже хотел звать замену и возвращаться в лагерь, Йохансон предложил осмотреть еще и соседний овраг. Находок было немного, и уже собираясь уходить, Йохансон заметил фрагмент кости руки, лежавший на поверхности. Когда ученые осмотрели все вокруг, они увидели другие разбросанные тут же кости. Очевидно, это были останки одного и того же гоминида. Дональд Йохансон и Ричард Лики пришли от этой находки в такой восторг, что даже завопили и запрыгали от радости. В тот вечер Йохансон и его сотрудники затеяли в лагере небольшую пирушку, из динамиков доносилась песня «Beatles» «Люси в небе с алмазами». Под впечатлением от этой песни они назвали найденную женскую особь гоминида Люси.
На основе комбинированного применения калий-аргонового, радиоуглеродного и палеомагнитного методов Йохансон определил, что возраст Люси достигает 3, 5 миллиона лет.
В 1975 году Йохансон вернулся в Хадар, на этот раз с фотографом из «National Geographic», запечатлевшим другое важное открытие. Дональд Йохансон и его команда обнаружили на склоне холма ископаемые останки сразу тринадцати гоминидов, в том числе особей мужского и женского пола, а также детей. Эту группу назвали «первой семьей». Все они были одного и того же геологического возраста, что и Люси, то есть около 3, 5 миллиона лет.
«Первая семья» стала венцом коллекции открытии в Хадаре, в которую вошли также коленный сустав, челюсти и Люси. А теперь посмотрим, какое толкование давали разные исследователи этим и другим находкам.
В классификации своих находок Йохансон сначала опирался в основном на заключение Ричарда и Мэри Лики, по которому челюсти, найденные Алемайехом Асфо, и члены «первой семьи» относились к Homo sapiens. Если же Люси, бедренная кость AL 129 и большая берцовая кость принадлежали австралопитекам, как полагал Дональд Йохансон, то в Хадаре найдены два типа гоминидов.
Позднее Дональд Йохансон изменил свою первоначальную точку зрения по этому поводу под влиянием палеонтолога Тимоти Д. Уайта, работавшего с Ричардом Лики у озера Туркана. Уайт сумел убедить Йохансона, что хадарские находки представляют собой новый вид гоминида. Они назвали его Australopithecus afarensis, по названию района Афар в Эфиопии.
По утверждению Йохансона и Уайта, Australopithecus afarensis, самый древний из когда-либо обнаруженных австралопитеков, дал начало двум видовым линиям. Первая привела через Australopithecus africanusк образованию Australopithecus robustus. Вторая линия вела через Homo habilis к Homo erectus и Homo sapiens.
Australopithecus afarensis: чересчур очеловеченный образ?
Йохансон отметил, что особи Australopithecus afarensis имели «небольшие, в основном человеческого типа, тела». Но ряд ученых выступил с резкой критикой такого образа Australopithecus afarensis. По их мнению, образ Люси и ее «родственников» был более обезьяноподобным. В большинстве случаев их взгляд на Люси созвучен ранним работам Окснарда, Цукермана и некоторых других исследователей проблемы австралопитека.
Среди ископаемых останков из Хадара нет полного черепа особи Australopithecus afarensis. Тем не менее Тим Уайт сумел провести частичную реконструкцию, используя фрагменты черепа, осколки верхней и нижней челюстей и некоторые кости лица различных особей «первой семьи» Йохансон утверждает, что реконструированный череп «был очень похож на череп женской особи гориллы небольшого размера». Это наблюдение не вызвало возражений оппонентов Йохансона. Обе стороны согласились, что голова Australopithecus afarensis была обезьяньего типа.
Что касается тела Australopithecus afarensis, то Рэнделл Л. Сасман, Джек Т. Стерн, Чарльз Е. Окснард и другие нашли его обезьяноподобным, таким образом бросив вызов мнению Йохансона, что Люси была прямоходящим существом. Лопатка Люси была почти такой же, как у обезьяны. Повернутый вверх плечевой сустав говорил о том, что с помощью своих верхних конечностей Люси могла лазать по деревьям и с них свешиваться. Кости ее верхних конечностей были такими же, как у проводящих большую часть жизни на деревьях приматов. В определенных местах к позвоночнику прикреплялись мощные плечевые и спинные мышцы. Кости кисти рук и ладоней, а также длинные изогнутые пальцы делали хватку руки сильной и надежной. Кости таза и ног были приспособлены к лазанию, а изогнутые пальцы стопы позволяли цепляться за ветки деревьев.
Легко представить впечатление, которое вызовет картина или муляж Люси, раскачивающейся на ветвях деревьев. На этом фоне померк бы образ существа, твердо шагающего к обретению человеческого статуса. Даже если допустить, что Люси когда-либо могла превратиться в человека, то следует признать, что ее анатомические черты все же были неверно представлены и истолкованы в целях пропаганды.
Прежде чем оставить тему Australopithecus afarensis, заметим, что Ричард Лики, Кристина Тардье и многие другие исследователи утверждали, что ископаемый материал, на основе которого был введен этот вид, в действительности относился к двум или даже трем видам.
Среди ученых до сих пор нет единого мнения по поводу того, на кого же по своей морфологии были похожи австралопитеки, включая Australopithecus afarensis, а также какое отношение они имели к эволюции Homo sapiens. Некоторые ученые видят в них наших предков, тогда как другие, среди которых и Чарльз Окснард, такой вариант отрицают.
Среди ископаемых останков из Хадара нет полного черепа особи Australopithecus afarensis. Тем не менее Тим Уайт сумел провести частичную реконструкцию, используя фрагменты черепа, осколки верхней и нижней челюстей и некоторые кости лица различных особей «первой семьи» Йохансон утверждает, что реконструированный череп «был очень похож на череп женской особи гориллы небольшого размера». Это наблюдение не вызвало возражений оппонентов Йохансона. Обе стороны согласились, что голова Australopithecus afarensis была обезьяньего типа.
Что касается тела Australopithecus afarensis, то Рэнделл Л. Сасман, Джек Т. Стерн, Чарльз Е. Окснард и другие нашли его обезьяноподобным, таким образом бросив вызов мнению Йохансона, что Люси была прямоходящим существом. Лопатка Люси была почти такой же, как у обезьяны. Повернутый вверх плечевой сустав говорил о том, что с помощью своих верхних конечностей Люси могла лазать по деревьям и с них свешиваться. Кости ее верхних конечностей были такими же, как у проводящих большую часть жизни на деревьях приматов. В определенных местах к позвоночнику прикреплялись мощные плечевые и спинные мышцы. Кости кисти рук и ладоней, а также длинные изогнутые пальцы делали хватку руки сильной и надежной. Кости таза и ног были приспособлены к лазанию, а изогнутые пальцы стопы позволяли цепляться за ветки деревьев.
Легко представить впечатление, которое вызовет картина или муляж Люси, раскачивающейся на ветвях деревьев. На этом фоне померк бы образ существа, твердо шагающего к обретению человеческого статуса. Даже если допустить, что Люси когда-либо могла превратиться в человека, то следует признать, что ее анатомические черты все же были неверно представлены и истолкованы в целях пропаганды.
Прежде чем оставить тему Australopithecus afarensis, заметим, что Ричард Лики, Кристина Тардье и многие другие исследователи утверждали, что ископаемый материал, на основе которого был введен этот вид, в действительности относился к двум или даже трем видам.
Среди ученых до сих пор нет единого мнения по поводу того, на кого же по своей морфологии были похожи австралопитеки, включая Australopithecus afarensis, а также какое отношение они имели к эволюции Homo sapiens. Некоторые ученые видят в них наших предков, тогда как другие, среди которых и Чарльз Окснард, такой вариант отрицают.
Следы в «Красной лилии»
Стоянка Лаэтоли (Laetoli), что на языке народа масаи означает «красная лилия», находится на севере Танзании, приблизительно в 30 милях (48 км) от Олдувайского ущелья. В 1979 году внимание членов руководимой Мэри Лики экспедиции привлекли отметины на земле, которые оказались отпечатками лап доисторических животных. Среди них, очевидно, были и следы гоминидов. Отпечатки были оставлены в слоях вулканического пепла, возраст которого, согласно калий-аргоновому методу, составляет от 3, 6 до 3, 8 миллиона лет.
Журнал «National Geographic» опубликовал статью Мэри Лики под названием «Footprints in the Ashes of Time» («Следы на пепле времени»). Анализируя отпечатки, Лики приводит мнение эксперта из университета Северной Каролины Луизы Роббинс (Louise Robbins): «Они были так похожи на человеческие и выглядели настолько современно, что было удивительно видеть их на столь древних туфах».
Читатели, которые сопровождают нас в нашем интеллектуальном путешествии, без труда увидят в следах из «Красной лилии» возможное свидетельство присутствия в Африке анатомически современных людей за 3, 6 миллиона лет до наших дней. Между тем мы были весьма удивлены, не так давно натолкнувшись в научном журнале на эту неожиданную, с точки зрения современной науки, публикацию. Нас больше всего поразило то, как ученые с мировым именем, лучшие в своей области специалисты, осмотрели эти следы, описали их человеческие черты, но при этом совершенно упустили вероятность того, что их оставили такие же, как мы, существа.
Их мысль текла по привычному руслу. Мэри Лики писала: «В эпоху плиоцена, по меньшей мере 3, 6 миллиона лет назад, существо, в котором я вижу прямого предка современного человека, размашистым шагом, выпрямившись, передвигалось на двух ногах… по форме его стопа была в точности как наша».
Так кто же все-таки наш предок? Если принять точку зрения Лики, то следы в Лаэтоли вполне мог оставить предок Homo habilis, который не имел никакого отношения к австралопитекам. С точки зрения Йохансона и Уайта, следы были оставлены существом под названием Australopithecus afarensis. Но в обоих случаях оставившее следы существо должно было иметь голову обезьяны и другие примитивные признаки.
Но почему следы не могли быть оставлены существом с анатомически современными телом и стопами человека? В них нет ничего, что исключало бы такую возможность. Более того, в этой книге представлено множество данных об ископаемых останках, в том числе и из Африки, свидетельствующих, что люди с современной анатомией вполне могли обитать в эпоху раннего плейстоцена и позднего плиоцена.
Но может быть, мы несколько преувеличиваем человекоподобный характер отпечатков, запечатленных на вулканическом пепле? Давайте посмотрим, что по этому поводу говорили различные исследователи. Луиза М. Роббинс, которая по просьбе Мэри Лики дала первую экспертную оценку этих следов в 1979 году, позднее представила на суд научной общественности более подробный доклад по этой проблеме. В Лаэтоли обнаружили несколько групп следов (они обозначены буквами). Исследуя отпечатки «G», оставленные тремя особями, составлявшими, по описанию Мэри Лики, одну семью, Луиза М. Роббинс пришла к выводу, что они «несут многие признаки, характерные для строения стопы человека». Она особо подчеркнула, что большой палец стопы направлен вперед, как у людей, а не в сторону, как у обезьян. У обезьян большой палец стопы так же подвижен, как большой палец кисти руки. Роббинс пришла к заключению, что «четыре функциональные области стопы гоминида – пятка, свод, возвышение большого пальца и пальцы ног – оставили на остывавшем вулканическом пепле отпечатки, во многом характерные для стопы современного человека, и что эти гоминиды прошли по поверхности пепла обычной человеческой походкой».
М. X. Дэй провел изучение этих следов с использованием методов фотограмметрии, фотограмметрия определяет точные размеры объектов по их фотографическим изображениям. Результаты проведенного исследования свидетельствуют, что следы «имели тесное сходство с анатомией стопы современного человека, который постоянно ходит босиком, что не соответствует обычному образу жизни человека». Занятно, но М. X. Дэй сделал следующий вывод: «Сегодня никто не выдвигает серьезных возражений против того, что австралопитеки стояли прямо и передвигались на двух ногах».
Но как М. X. Дэй может доказать, что следы на вулканическом пепле в Лаэтоли были оставлены именно австралопитеками? Нет никаких оснований исключать вероятность того, что их оставило неизвестное существо, возможно, очень похожее на современного Homo sapiens.
Антрополог Р. X. Таттл (R. H. Tuttle) утверждает: «По своей форме отпечатки неотличимы от следов людей, которые привыкли ходить размашистым шагом и босиком».
Он делает вывод: «Если ориентироваться строго на морфологию отпечатков „G“, то те, кто их оставил, могли бы классифицироваться как Homo … из-за их поразительного сходства с отпечатками Homo sapiens. Однако вполне вероятно, что их древний возраст удержит многих палеоантропологов от подобного вывода. Думаю, что если бы следы не были так жестко привязаны ко времени или же им давали бы более молодой возраст, то большинство экспертов скорее всего согласились бы с тем, что они были оставлены Homo». P. X. Таттл также заявил: «Кажется, что следы были оставлены босоногим Homo sapiens небольшого роста».
Более того, он утверждал, что стопа Australopithecus afarensis не могла оставить эти следы. Как мы уже видели, стопы Australopithecus afarensis имели длинные и кривые пальцы. Ученый подчеркнул, что трудно даже представить, чтобы они «точно совпали со следами стоянки Лаэтоли». То же самое можно сказать и в отношении стопы любого из австралопитеков.
Таттлу возразили Стерн и Сасман. Убежденные в том, что следы в Лаэтоли оставлены именно обезьяноподобным Australopithecus afarensis, они выдвинули предположение, что древнейшие гоминиды передвигались по остывающему вулканического пеплу, поджимая длинные пальцы ног, как это было замечено у шимпанзе. Поджатые пальцы могли бы объяснить, почему отпечатки стоп, оставленные в Лаэтоли особью Australopithecus afarensis, так сильно походят на отпечатки человеческих ног, характерным признаком которых являются короткие пальцы.
Но мог ли в действительности австралопитек, передвигаясь с поджатыми пальцами ног, оставить следы, похожие на человеческие? Таттлу это казалось маловероятным. Если бы на ногах гоминида из Лаэтоли были длинные пальцы, то были бы обнаружены два типа отпечатков – длинных выпрямленных пальцев и поджатых пальцев с более глубокими вмятинами от межфаланговых суставов. Но таких следов обнаружено не было. Это значит, что Australopithecus afarensis свои следы с характерными длинными пальцами оставить в Лаэтоли не мог.
Даже Тим Уайт, полагавший, что следы в Лаэтоли оставил Australopithecus afarensis, заявил: «Гипотеза Стерна и Сасмана (1983 год) о поджатых, „как у шимпанзе“, пальцах предполагает, что пальцы ног в следах на стоянке в Лаэтоли должны быть разной длины. Но ископаемые следы не подтверждают это предположение».
Бросая прямой вызов Йохансону, Уайту, Лейтимеру (Latimer) и Лавджою (Lovejoy), настаивавшим на том, что следы в Лаэтоли оставил Australopithecus afarensis, Таттл заявил: «Вследствие того, что изгиб и удлиненность пальцев ног, а также другие характерные особенности скелета свидетельствуют, что Australopithecus afarensis из Хадара (Эфиопия) проводил значительное время на деревьях… маловероятно, что он мог оставлять отпечатки стоп, подобные тем, которые были обнаружены в Лаэтоли». На это заявление последовала хорошо подготовленная реакция со стороны Йохансона и его последователей, которые продолжали настаивать на том, что следы в Лаэтоли были оставлены особями Australopithecus afarensis.
Тим Уайт, например, опубликовал в 1987 году научную работу, в которой оспаривал точку зрения Таттла, что следы были оставлены гоминидом более развитым, чем Australopithecus afarensis.
Уайт утверждал: «Среди коллекции из двадцати шести особей гоминидов из Лаэтоли, в общей сложности насчитывающей более 5000 костных останков, нет ни одного признака того, что в эпоху плиоцена здесь обитал гоминид более развитый», чем Australopithecus afarensis. Но как мы знаем из нашего научного обзора по ископаемым гоминидам Африки, в действительности есть доказательства существования человекоподобных существ в эпоху плиоцена. Ископаемые останки некоторых таких существ были обнаружены поблизости от Лаэтоли. В то же время хорошо известно, что костные останки человека встречаются довольно редко даже на тех стоянках, где есть безусловные признаки присутствия людей.
Уайт предсказывал, что «со временем будет доказано, что следы в Лаэтоли почти не отличаются от следов, которые оставил бы в аналогичной ситуации анатомически современный человек». Как каждый может сегодня убедиться, они на самом деле неотличимы от следов современных людей. Даже сам Уайт однажды сказал: «На этот счет не следует обманываться. Они похожи на следы современного человека. Если бы один из этих отпечатков каким-то образом оказался сегодня на песчаных пляжах Калифорнии и четырехлетнего ребенка спросили бы, что это, он не задумываясь ответил бы, что здесь кто-то прошел. Он не смог бы отличить этот отпечаток от сотен следов на пляжном песке, как не смогли бы это сделать и вы. Внешние морфологические признаки одинаковы. Хорошо выраженная пятка, твердый свод. Большой палец ноги расположен впереди подушки стопы и вытянут вперед, а не повернут в сторону, как у обезьяны».
Журнал «National Geographic» опубликовал статью Мэри Лики под названием «Footprints in the Ashes of Time» («Следы на пепле времени»). Анализируя отпечатки, Лики приводит мнение эксперта из университета Северной Каролины Луизы Роббинс (Louise Robbins): «Они были так похожи на человеческие и выглядели настолько современно, что было удивительно видеть их на столь древних туфах».
Читатели, которые сопровождают нас в нашем интеллектуальном путешествии, без труда увидят в следах из «Красной лилии» возможное свидетельство присутствия в Африке анатомически современных людей за 3, 6 миллиона лет до наших дней. Между тем мы были весьма удивлены, не так давно натолкнувшись в научном журнале на эту неожиданную, с точки зрения современной науки, публикацию. Нас больше всего поразило то, как ученые с мировым именем, лучшие в своей области специалисты, осмотрели эти следы, описали их человеческие черты, но при этом совершенно упустили вероятность того, что их оставили такие же, как мы, существа.
Их мысль текла по привычному руслу. Мэри Лики писала: «В эпоху плиоцена, по меньшей мере 3, 6 миллиона лет назад, существо, в котором я вижу прямого предка современного человека, размашистым шагом, выпрямившись, передвигалось на двух ногах… по форме его стопа была в точности как наша».
Так кто же все-таки наш предок? Если принять точку зрения Лики, то следы в Лаэтоли вполне мог оставить предок Homo habilis, который не имел никакого отношения к австралопитекам. С точки зрения Йохансона и Уайта, следы были оставлены существом под названием Australopithecus afarensis. Но в обоих случаях оставившее следы существо должно было иметь голову обезьяны и другие примитивные признаки.
Но почему следы не могли быть оставлены существом с анатомически современными телом и стопами человека? В них нет ничего, что исключало бы такую возможность. Более того, в этой книге представлено множество данных об ископаемых останках, в том числе и из Африки, свидетельствующих, что люди с современной анатомией вполне могли обитать в эпоху раннего плейстоцена и позднего плиоцена.
Но может быть, мы несколько преувеличиваем человекоподобный характер отпечатков, запечатленных на вулканическом пепле? Давайте посмотрим, что по этому поводу говорили различные исследователи. Луиза М. Роббинс, которая по просьбе Мэри Лики дала первую экспертную оценку этих следов в 1979 году, позднее представила на суд научной общественности более подробный доклад по этой проблеме. В Лаэтоли обнаружили несколько групп следов (они обозначены буквами). Исследуя отпечатки «G», оставленные тремя особями, составлявшими, по описанию Мэри Лики, одну семью, Луиза М. Роббинс пришла к выводу, что они «несут многие признаки, характерные для строения стопы человека». Она особо подчеркнула, что большой палец стопы направлен вперед, как у людей, а не в сторону, как у обезьян. У обезьян большой палец стопы так же подвижен, как большой палец кисти руки. Роббинс пришла к заключению, что «четыре функциональные области стопы гоминида – пятка, свод, возвышение большого пальца и пальцы ног – оставили на остывавшем вулканическом пепле отпечатки, во многом характерные для стопы современного человека, и что эти гоминиды прошли по поверхности пепла обычной человеческой походкой».
М. X. Дэй провел изучение этих следов с использованием методов фотограмметрии, фотограмметрия определяет точные размеры объектов по их фотографическим изображениям. Результаты проведенного исследования свидетельствуют, что следы «имели тесное сходство с анатомией стопы современного человека, который постоянно ходит босиком, что не соответствует обычному образу жизни человека». Занятно, но М. X. Дэй сделал следующий вывод: «Сегодня никто не выдвигает серьезных возражений против того, что австралопитеки стояли прямо и передвигались на двух ногах».
Но как М. X. Дэй может доказать, что следы на вулканическом пепле в Лаэтоли были оставлены именно австралопитеками? Нет никаких оснований исключать вероятность того, что их оставило неизвестное существо, возможно, очень похожее на современного Homo sapiens.
Антрополог Р. X. Таттл (R. H. Tuttle) утверждает: «По своей форме отпечатки неотличимы от следов людей, которые привыкли ходить размашистым шагом и босиком».
Он делает вывод: «Если ориентироваться строго на морфологию отпечатков „G“, то те, кто их оставил, могли бы классифицироваться как Homo … из-за их поразительного сходства с отпечатками Homo sapiens. Однако вполне вероятно, что их древний возраст удержит многих палеоантропологов от подобного вывода. Думаю, что если бы следы не были так жестко привязаны ко времени или же им давали бы более молодой возраст, то большинство экспертов скорее всего согласились бы с тем, что они были оставлены Homo». P. X. Таттл также заявил: «Кажется, что следы были оставлены босоногим Homo sapiens небольшого роста».
Более того, он утверждал, что стопа Australopithecus afarensis не могла оставить эти следы. Как мы уже видели, стопы Australopithecus afarensis имели длинные и кривые пальцы. Ученый подчеркнул, что трудно даже представить, чтобы они «точно совпали со следами стоянки Лаэтоли». То же самое можно сказать и в отношении стопы любого из австралопитеков.
Таттлу возразили Стерн и Сасман. Убежденные в том, что следы в Лаэтоли оставлены именно обезьяноподобным Australopithecus afarensis, они выдвинули предположение, что древнейшие гоминиды передвигались по остывающему вулканического пеплу, поджимая длинные пальцы ног, как это было замечено у шимпанзе. Поджатые пальцы могли бы объяснить, почему отпечатки стоп, оставленные в Лаэтоли особью Australopithecus afarensis, так сильно походят на отпечатки человеческих ног, характерным признаком которых являются короткие пальцы.
Но мог ли в действительности австралопитек, передвигаясь с поджатыми пальцами ног, оставить следы, похожие на человеческие? Таттлу это казалось маловероятным. Если бы на ногах гоминида из Лаэтоли были длинные пальцы, то были бы обнаружены два типа отпечатков – длинных выпрямленных пальцев и поджатых пальцев с более глубокими вмятинами от межфаланговых суставов. Но таких следов обнаружено не было. Это значит, что Australopithecus afarensis свои следы с характерными длинными пальцами оставить в Лаэтоли не мог.
Даже Тим Уайт, полагавший, что следы в Лаэтоли оставил Australopithecus afarensis, заявил: «Гипотеза Стерна и Сасмана (1983 год) о поджатых, „как у шимпанзе“, пальцах предполагает, что пальцы ног в следах на стоянке в Лаэтоли должны быть разной длины. Но ископаемые следы не подтверждают это предположение».
Бросая прямой вызов Йохансону, Уайту, Лейтимеру (Latimer) и Лавджою (Lovejoy), настаивавшим на том, что следы в Лаэтоли оставил Australopithecus afarensis, Таттл заявил: «Вследствие того, что изгиб и удлиненность пальцев ног, а также другие характерные особенности скелета свидетельствуют, что Australopithecus afarensis из Хадара (Эфиопия) проводил значительное время на деревьях… маловероятно, что он мог оставлять отпечатки стоп, подобные тем, которые были обнаружены в Лаэтоли». На это заявление последовала хорошо подготовленная реакция со стороны Йохансона и его последователей, которые продолжали настаивать на том, что следы в Лаэтоли были оставлены особями Australopithecus afarensis.
Тим Уайт, например, опубликовал в 1987 году научную работу, в которой оспаривал точку зрения Таттла, что следы были оставлены гоминидом более развитым, чем Australopithecus afarensis.
Уайт утверждал: «Среди коллекции из двадцати шести особей гоминидов из Лаэтоли, в общей сложности насчитывающей более 5000 костных останков, нет ни одного признака того, что в эпоху плиоцена здесь обитал гоминид более развитый», чем Australopithecus afarensis. Но как мы знаем из нашего научного обзора по ископаемым гоминидам Африки, в действительности есть доказательства существования человекоподобных существ в эпоху плиоцена. Ископаемые останки некоторых таких существ были обнаружены поблизости от Лаэтоли. В то же время хорошо известно, что костные останки человека встречаются довольно редко даже на тех стоянках, где есть безусловные признаки присутствия людей.
Уайт предсказывал, что «со временем будет доказано, что следы в Лаэтоли почти не отличаются от следов, которые оставил бы в аналогичной ситуации анатомически современный человек». Как каждый может сегодня убедиться, они на самом деле неотличимы от следов современных людей. Даже сам Уайт однажды сказал: «На этот счет не следует обманываться. Они похожи на следы современного человека. Если бы один из этих отпечатков каким-то образом оказался сегодня на песчаных пляжах Калифорнии и четырехлетнего ребенка спросили бы, что это, он не задумываясь ответил бы, что здесь кто-то прошел. Он не смог бы отличить этот отпечаток от сотен следов на пляжном песке, как не смогли бы это сделать и вы. Внешние морфологические признаки одинаковы. Хорошо выраженная пятка, твердый свод. Большой палец ноги расположен впереди подушки стопы и вытянут вперед, а не повернут в сторону, как у обезьяны».