– Выходит, мужчины не думают ни о чем другом, кроме своих плотских утех?
Он смотрел ей прямо в глаза дольше, чем это было прилично, но на ее вопрос так ничего и не ответил, лишь, дотронувшись пальцем до веревки, сказал:
– Это для вашего же блага.
– Моего блага?
Кончик длинного острого ножа выглядывал из чехла у его икры. Заметив направление ее взгляда, Гейбриел посмотрел на нож, и глаза его вспыхнули.
– Вам хочется взять его?
Ариана вздрогнула, когда он поставил ногу на бревно рядом с ней. Острие ножа блестело в свете костра.
– Что ж, возьмите.
Сердце ее забилось сильнее. Чего он все-таки хочет?
– Я устал воевать с вами. Если вы думаете, что сможете одолеть меня, докажите это, а если нет, то займите свое место.
– Свое место?
– Да, место пленницы.
Руки Арианы сами потянулись к ножу; ей хотелось схватить его и немедленно вонзить в наглеца.
– Ну же, вперед, – спокойным голосом проговорил он. – Возьмите его.
Ариана не знала, что делать. Она представила себе, как достает нож, рукоятка которого еще хранит тепло его тела.
– Ну же. – Он провел пальцем по ее щеке, и она ощутила жар такой же, какой почувствовала в церкви, когда он приблизился к ней. – Я привык драться с ножом, с палкой, голыми руками с тех пор, как был мальчишкой. Ваше сопротивление будет совершенно бесполезным.
Ариана резко отодвинулась:
– Не смейте прикасаться ко мне!
– Но мне надоел ваш язвительный тон. – Зеленые глаза заблестели сильнее. – Либо сражайтесь, либо ведите себя как следует.
Глубоко вздохнув, Ариана пыталась вернуть себе ясность мышления. Для нее было куда лучше усыпить его бдительность, изображая покорность.
Он провел пальцем по ее плечу до шеи. Прикосновение было нежным, но кожа ее пылала, как будто ее обожгли. Что же ей делать? Сможет ли она хладнокровно убить человека? С другой стороны, если она не сумеет убежать, ее посадят в тюрьму, и ее сын окажется в опасности. Она должна попытаться.
– Мы оба прекрасно понимаем, что у вас больше сил, чем у меня, – произнесла она слабым голосом и опустила взгляд, изображая покорность.
Прошло несколько мгновений, и ей показалось, что Гейбриел взвешивает ее слова. Потом он отвернулся и посмотрел на лес. У нее вспотели ладони. Еще момент – и она будет на свободе, схватит нож, ударит своего преследователя, перережет веревку.
Гейбриел спустил ногу с бревна, на котором сидела Ариана. В этот момент она повернулась и, выхватив нож из чехла, почувствовала себя победительницей…
Но он не дал ей даже выпрямиться. Большая рука сжала ее запястье, и Ариана, вскрикнув, выронила нож, отчего листья разлетелись по сторонам.
Гейбриел спокойно усадил ее на бревно и беззаботно отпустил, а нож так и остался лежать рядом с его ботинком. Ариана в отчаянии смотрела на нож; ей казалось, что у нее все еще оставался шанс, чтобы взять его.
– Поднимите его, – внезапно приказал Гейбриел, и тон его показался ей властным, словно это был дьявол, соблазняющий грешника. Ариана стала мысленно молить Деву Марию о помощи, потом резко повернулась и схватила оружие, но он выбил нож из ее рук еще до того, как она повернула лезвие в его сторону. Потом сильные руки схватили ее и подняли в воздух. Земля понеслась ей навстречу, потом остановилась, Ариана обнаружила, что лежит лицом вниз у него на коленях. Она не смогла даже вздохнуть в ожидании того, что неизбежно должно было последовать.
Рядом с ней спокойно и равномерно поднималась и опускалась его грудь.
– Еще попытки, или вы наконец прекратите это? – спросил Гейбриел.
Шея у нее заболела, поскольку он попытался повернуть ее голову так, чтобы видеть ее глаза. Сам он выглядел невероятно широким и очень сильным, бороться с ним было совершенно бесполезно. Слезы выступили у нее на глазах.
– Итак, вы уже убедились в том, что не можете меня одолеть, верно?
– Я ненавижу вас, – прошипела Ариана сквозь зубы.
– Это я уже слышал. Вы сдаетесь или нет? – Голос его был совершенно спокоен. – Я не жестокий человек, но могу изменить своим правилам. – Он провел ладонью по одной из ее ягодиц. Прикосновение не было грубым, но Ариана ощутила жар его руки. Угроза была куда как ясной: успокойся, или отшлепаю, как непослушного ребенка.
– Прекратите, – прохрипела она.
– Неужели вы сдаетесь? – Он особенно отчетливо произнес последнее слово.
Решив, что с нее уже достаточно унижений, Ариана кивнула.
– Скажите вслух.
Боже, если бы она была мужчиной и могла бороться с ним!
– Я сдаюсь, – с большим трудом произнесла она.
– Вы больше не станете нападать на меня?
– Нет. – Ариана покачала головой, думая о том, что, если бы не последствия, она могла бы попробовать хотя бы еще один раз.
– Что ж, попробую поверить, – и Гейбриел отпустил ее.
Ариана сползла с его колен на бревно. Ее лицо горело от унижения, она не могла поднять глаза.
– Возьмите нож, – приказал он.
– Я? – Она подумала, что он хочет проверить ее смирение.
– Я же сказал – возьмите нож.
– Но… – Она сжала в руках шелк платья, мечтая о том, чтобы это была его шея.
– Слушайтесь меня, Ариана. Сражайтесь или подчиняйтесь. В следующий раз я не остановлюсь так, как в этот.
– Вы уже мне все объяснили. Нет никакого смысла повторять.
– Поднимите нож и положите его в чехол, – повторил он тоном, не терпящим возражений.
Понимая, что у нее нет выбора, Ариана наклонилась и взяла нож. Гордость ее была уязвлена, а искушение слишком велико. Может быть, попробовать еще раз?
Гейбриел возвышался над ней, скрестив руки, как олицетворение мужской силы и власти. Сжимая рукоятку ножа, Ариана пыталась оценить того, кто захватил ее в плен: он, безусловно, был властным человеком, но умел сдерживать свои чувства, чем выгодно отличался от ее покойного мужа. Он не ударил ее, не изнасиловал, даже не оскорбил; Айван же взрывался, когда суп был недостаточно горячим. Она пыталась покалечить Гейбриела, а он только уложил ее лицом вниз себе на колени. В итоге Ариана должна была признаться себе, что он достоин уважения, и это заставило ее всунуть нож в чехол на его бриджах.
Усевшись на бревно, она протянула руки к костру, стараясь согреть их, и подумала о том, что до рассвета ей все же придется сбежать от него.
Гейбриел наклонился и пальцем приподнял ее подбородок.
– Это совсем не стыдно, если королева сдается армии, которая обладает большей силой, – беззлобно проговорил он.
Ариана вздрогнула, удивившись тому, что ему пришло в голову сказать ей такие слова, но все же не испугалась. В глубине души она чувствовала, что Гейбриел не причинит ей вреда. Он угрожал ей, но его угрозы были вызваны ее поведением, а не взрывом эмоций озверевшего мужчины. В итоге этот человек выказал значительно больше благородства, чем те лорды, которые были ее мужьями.
– Если пожелаете, мы сможем еще раз сразиться с вами завтра. – Гейбриел прищурился, потом улыбнулся.
– Непременно сразимся. – Произнося эти слова, Ариана с трудом удержалась от того, чтобы не улыбнуться ему в ответ.
Глава 5
Глава 6
Он смотрел ей прямо в глаза дольше, чем это было прилично, но на ее вопрос так ничего и не ответил, лишь, дотронувшись пальцем до веревки, сказал:
– Это для вашего же блага.
– Моего блага?
Кончик длинного острого ножа выглядывал из чехла у его икры. Заметив направление ее взгляда, Гейбриел посмотрел на нож, и глаза его вспыхнули.
– Вам хочется взять его?
Ариана вздрогнула, когда он поставил ногу на бревно рядом с ней. Острие ножа блестело в свете костра.
– Что ж, возьмите.
Сердце ее забилось сильнее. Чего он все-таки хочет?
– Я устал воевать с вами. Если вы думаете, что сможете одолеть меня, докажите это, а если нет, то займите свое место.
– Свое место?
– Да, место пленницы.
Руки Арианы сами потянулись к ножу; ей хотелось схватить его и немедленно вонзить в наглеца.
– Ну же, вперед, – спокойным голосом проговорил он. – Возьмите его.
Ариана не знала, что делать. Она представила себе, как достает нож, рукоятка которого еще хранит тепло его тела.
– Ну же. – Он провел пальцем по ее щеке, и она ощутила жар такой же, какой почувствовала в церкви, когда он приблизился к ней. – Я привык драться с ножом, с палкой, голыми руками с тех пор, как был мальчишкой. Ваше сопротивление будет совершенно бесполезным.
Ариана резко отодвинулась:
– Не смейте прикасаться ко мне!
– Но мне надоел ваш язвительный тон. – Зеленые глаза заблестели сильнее. – Либо сражайтесь, либо ведите себя как следует.
Глубоко вздохнув, Ариана пыталась вернуть себе ясность мышления. Для нее было куда лучше усыпить его бдительность, изображая покорность.
Он провел пальцем по ее плечу до шеи. Прикосновение было нежным, но кожа ее пылала, как будто ее обожгли. Что же ей делать? Сможет ли она хладнокровно убить человека? С другой стороны, если она не сумеет убежать, ее посадят в тюрьму, и ее сын окажется в опасности. Она должна попытаться.
– Мы оба прекрасно понимаем, что у вас больше сил, чем у меня, – произнесла она слабым голосом и опустила взгляд, изображая покорность.
Прошло несколько мгновений, и ей показалось, что Гейбриел взвешивает ее слова. Потом он отвернулся и посмотрел на лес. У нее вспотели ладони. Еще момент – и она будет на свободе, схватит нож, ударит своего преследователя, перережет веревку.
Гейбриел спустил ногу с бревна, на котором сидела Ариана. В этот момент она повернулась и, выхватив нож из чехла, почувствовала себя победительницей…
Но он не дал ей даже выпрямиться. Большая рука сжала ее запястье, и Ариана, вскрикнув, выронила нож, отчего листья разлетелись по сторонам.
Гейбриел спокойно усадил ее на бревно и беззаботно отпустил, а нож так и остался лежать рядом с его ботинком. Ариана в отчаянии смотрела на нож; ей казалось, что у нее все еще оставался шанс, чтобы взять его.
– Поднимите его, – внезапно приказал Гейбриел, и тон его показался ей властным, словно это был дьявол, соблазняющий грешника. Ариана стала мысленно молить Деву Марию о помощи, потом резко повернулась и схватила оружие, но он выбил нож из ее рук еще до того, как она повернула лезвие в его сторону. Потом сильные руки схватили ее и подняли в воздух. Земля понеслась ей навстречу, потом остановилась, Ариана обнаружила, что лежит лицом вниз у него на коленях. Она не смогла даже вздохнуть в ожидании того, что неизбежно должно было последовать.
Рядом с ней спокойно и равномерно поднималась и опускалась его грудь.
– Еще попытки, или вы наконец прекратите это? – спросил Гейбриел.
Шея у нее заболела, поскольку он попытался повернуть ее голову так, чтобы видеть ее глаза. Сам он выглядел невероятно широким и очень сильным, бороться с ним было совершенно бесполезно. Слезы выступили у нее на глазах.
– Итак, вы уже убедились в том, что не можете меня одолеть, верно?
– Я ненавижу вас, – прошипела Ариана сквозь зубы.
– Это я уже слышал. Вы сдаетесь или нет? – Голос его был совершенно спокоен. – Я не жестокий человек, но могу изменить своим правилам. – Он провел ладонью по одной из ее ягодиц. Прикосновение не было грубым, но Ариана ощутила жар его руки. Угроза была куда как ясной: успокойся, или отшлепаю, как непослушного ребенка.
– Прекратите, – прохрипела она.
– Неужели вы сдаетесь? – Он особенно отчетливо произнес последнее слово.
Решив, что с нее уже достаточно унижений, Ариана кивнула.
– Скажите вслух.
Боже, если бы она была мужчиной и могла бороться с ним!
– Я сдаюсь, – с большим трудом произнесла она.
– Вы больше не станете нападать на меня?
– Нет. – Ариана покачала головой, думая о том, что, если бы не последствия, она могла бы попробовать хотя бы еще один раз.
– Что ж, попробую поверить, – и Гейбриел отпустил ее.
Ариана сползла с его колен на бревно. Ее лицо горело от унижения, она не могла поднять глаза.
– Возьмите нож, – приказал он.
– Я? – Она подумала, что он хочет проверить ее смирение.
– Я же сказал – возьмите нож.
– Но… – Она сжала в руках шелк платья, мечтая о том, чтобы это была его шея.
– Слушайтесь меня, Ариана. Сражайтесь или подчиняйтесь. В следующий раз я не остановлюсь так, как в этот.
– Вы уже мне все объяснили. Нет никакого смысла повторять.
– Поднимите нож и положите его в чехол, – повторил он тоном, не терпящим возражений.
Понимая, что у нее нет выбора, Ариана наклонилась и взяла нож. Гордость ее была уязвлена, а искушение слишком велико. Может быть, попробовать еще раз?
Гейбриел возвышался над ней, скрестив руки, как олицетворение мужской силы и власти. Сжимая рукоятку ножа, Ариана пыталась оценить того, кто захватил ее в плен: он, безусловно, был властным человеком, но умел сдерживать свои чувства, чем выгодно отличался от ее покойного мужа. Он не ударил ее, не изнасиловал, даже не оскорбил; Айван же взрывался, когда суп был недостаточно горячим. Она пыталась покалечить Гейбриела, а он только уложил ее лицом вниз себе на колени. В итоге Ариана должна была признаться себе, что он достоин уважения, и это заставило ее всунуть нож в чехол на его бриджах.
Усевшись на бревно, она протянула руки к костру, стараясь согреть их, и подумала о том, что до рассвета ей все же придется сбежать от него.
Гейбриел наклонился и пальцем приподнял ее подбородок.
– Это совсем не стыдно, если королева сдается армии, которая обладает большей силой, – беззлобно проговорил он.
Ариана вздрогнула, удивившись тому, что ему пришло в голову сказать ей такие слова, но все же не испугалась. В глубине души она чувствовала, что Гейбриел не причинит ей вреда. Он угрожал ей, но его угрозы были вызваны ее поведением, а не взрывом эмоций озверевшего мужчины. В итоге этот человек выказал значительно больше благородства, чем те лорды, которые были ее мужьями.
– Если пожелаете, мы сможем еще раз сразиться с вами завтра. – Гейбриел прищурился, потом улыбнулся.
– Непременно сразимся. – Произнося эти слова, Ариана с трудом удержалась от того, чтобы не улыбнуться ему в ответ.
Глава 5
Наблюдая за тем, как Ариана пытается расчесать рыжие волосы, Гейбриел думал о том, что он добьется от нее ответа на вопрос, является ли она тайным агентом, которого он ищет, или нет, даже если для этого ему придется вновь применить силу. Как могла такая благородная леди связаться с интригами и собирать скандальные сведения о членах королевского двора? Честно говоря, ему казалось, что она немного не в себе.
Он смотрел на Ариану и спрашивал себя, что могло помешать ей стать окруженной детьми счастливой матерью, вместо того чтобы шпионить и рисковать жизнью. Впрочем, то, что она предпочла бороться, а не плакать и вымаливать свободу, восхищало его. Из своего жизненного опыта Гейбриел знал, что благородные леди обычно бывают бесхарактерными и холодными, способными заморозить кого угодно, тогда как Ариана только что проявила массу энергии и при этом выглядела невероятно женственно и притягательно. И кроме того, от нее исходил изумительный аромат: запах роз и дождя.
– Ведите себя хорошо, и вам не придется бояться меня, – пообещал он. Может быть, если она успокоится, ему легче будет получить от нее нужную информацию.
Ариана со злостью посмотрела на него, нижняя половина ее лица как будто окаменела.
– Разве вы не знаете, что делает король с теми, кого считает виновными?
Перед глазами Гейбриела внезапно возникло перекошенное грязное лицо Эрика.
– Знаю, и даже слишком хорошо, – печально сказал он.
Пальцы ее, запутавшиеся в волосах, застыли, и Ариана удивленно подняла брови.
– Слишком хорошо?
– Мой брат находится в королевской тюрьме.
– Но… в чем он провинился?
Гейбриел потер глаза. К, несчастью, он не мог так же легко стереть беспокойство со своей души.
– Молодой дурак решил самостоятельно разыскать тайного агента, а когда какой-то обманщик запутал его, он попал в руки короля.
Ариана побледнела, и Гейбриел не мог понять, какие чувства таились за ее ясными синими глазами. Чувство вины? Ужас?
Веревка, связывавшая их, закачалась, когда она попыталась ослабить узел на своем колене. В ней была какая-то внутренняя сила и при этом хрупкость, которая заставляла Гейбриела чувствовать себя ее покровителем.
– Говорят, что агент попадает на большие празднества и может запомнить всех гостей и все то, что каждый из них говорил другому, – продолжал он. – Никто не знает, на кого работает агент, однако подозревают, что информация попадает в плохие руки и король узнает малоприятную для него информацию о своих приближенных.
Ариана продолжала расчесывать волосы, и Гейбриел замолчал, ожидая ее признания.
– Не я являюсь тайным агентом, – наконец проговорила Ариана.
– Нет? – Он внимательно всматривался в ее лицо. – А кто же тогда?
Она пожала плечами:
– Это просто легенда. В любом случае живущая в деревни леди не может быть агентом.
– Живущая в деревне леди? – Он явно не поверил ее словам. – Вы были в Лондоне, когда Генрих взошел на престол, а когда покинули столицу, активность агента резко уменьшилась.
Ариана сжала губы и пошевелила ногой опавшие листья.
– Почему вы уехали из Лондона?
– Мне надо заботиться о своем хозяйстве.
– А что вы делали в церкви?
Ее ноздри немного расширились, как будто вдыхая воздух, она хотела найти ответ на опасный вопрос.
– Я молилась за своего сына.
– Вы это говорили раньше.
– Он глухой.
– Это я тоже уже слышал.
– И это сущая правда.
Гейбриелу очень хотелось стукнуть кулаком по дереву. Для того чтобы освободить брата, ему нужны доказательства, а от разговора с этой упрямицей нет никакого толку. Пройтись бы сейчас по поляне, чтобы успокоиться, но веревка, связывавшая их, мешала ему не меньше, чем ей.
Носком туфли Ариана прочертила круг на земле и умоляющими глазами взглянула на Гейбриела.
– Если меня посадят в тюрьму, король отберет мои земли.
«Проклятые аристократы, – подумал Гейбриел. – Они заботятся о земле больше, чем о своих детях».
– Меня абсолютно не интересует, владеете вы землей, леди, или нет.
– Но мой сын тогда окажется нищим.
– Многие дети вырастают без присмотра родителей.
Она подняла на него глаза.
– Неужели вы можете быть таким бесчувственным?
Гейбриел поднял с земли палку и с досадой разломал ее.
– Благородная дама учит меня, как надо заботиться о других? Весьма удивительно. Вы разодеты в шелка и купаетесь в изобилии продуктов, в то время как мои сестры и братья собирают объедки. – Он встал и вытер руки о бриджи.
Ариана удивленно посмотрела на него, не понимая, отчего он так разозлился. Что-то она сказала не так, что именно? Не мог же он обвинять ее в том, что она беспокоилась о своем сыне. Даже бедные крестьяне заботятся о своих детях. К тому же он сам разве не беспокоился о своем брате?
Какое-то время слышно было только кваканье лягушек и стрекот сверчков.
Гейбриел повернулся к ней спиной и стал бросать поленья в костер. Оранжевые языки пламени освещали его лицо, которое, вероятно, пару дней не брили и отчего оно выглядело грубым, но все равно очень красивым. Искры от костра летали по воздуху, и Ариана подумала, что, если ей очень повезет, одна их них может попасть на веревку и пережечь ее; но дождется ли она этого?
– Встаньте, – неожиданно скомандовал Гейбриел и протянул ей руку.
Ариана вздрогнула и нахмурилась.
– Мне надо проверить лошадей, – объяснил он и помахал привязанной к руке веревкой. Он явно привык двигаться свободно, и ему так же неприятно чувствовать себя привязанным к ней, как и ей самой, – это Ариана поняла без труда. Ей захотелось скрестить ноги и, не двигаясь, сидеть на бревне, однако она сознавала, что в этом случае окажется у него на плече, перекинутая через него, как мешок яблок.
– Ну, – угрожающим тоном произнес он.
Стиснув зубы, Ариана поднялась.
– Ваша гордость превышает пределы здравого смысла, – заметил Гейбриел уже спокойнее.
Ариана ничего не ответила. Веревка волочилась по земле, и ей надо было идти очень осторожно, чтобы не зацепиться за нее. Боже, как ужасно быть пленницей!
Когда они наконец углубились в лес, Ариана опять подумала о том, что ей придется увести с собой обеих лошадей, потому что только в таком случае он не сможет догнать ее. Собравшись с силами, она внимательно посмотрела на жеребца.
– Красивый конь…
Гейбриел помолчал, затем, положив руку на шею своего любимца и взглянув на Ариану, прищурился.
– Это жеребец от призовой лошади одного моего приятеля. Очень умное животное.
– И как его зовут?
Он пожал плечами:
– У него нет имени.
– Нет? – переспросила Ариана, не понимая, как можно не придумать имя для своей лошади.
– Это просто конь. – Гейбриел похлопал жеребца по боку, и тот потерся головой о плечо хозяина.
– Мы с ним попадали не в одну передрягу. Когда его обучали, мне сказали, что он не сможет быть боевым конем, но он быстро доказал обратное.
Ариана почувствовала невольное уважение к Гейбриелу. Люди, которые обнаруживают силу там, где другие видят только недостатки, встречаются не очень часто.
– Знаете, я говорю и о вас. – На лице Гейбриела появилось некоторое подобие улыбки. – Впрочем, это шутка.
Шутка или нет, но Ариана была благодарна коню зато, что он исправил настроение своего хозяина.
– У моего боевого друга есть одна слабость: он все, что угодно, сделает за яблоко.
– Вот как? Интересно. – Сдерживая улыбку, Ариана постаралась, чтобы голос ее звучал небрежно. Гордые, самоуверенные мужчины. Ему, наверное, никогда не придет в голову, что именно в этот момент он снабдил ее ценным оружием, важной информацией. Когда они проезжали мимо повозки с яблоками, она успела схватить одно, опасаясь, что у нее не найдется другой еды в эту ночь.
Что-то похожее на перемирие установилось между ними, и это позволило Гейбриелу быстро окончить приготовления к ночлегу. Глядя на то, как он расстилал одеяло на собранных листьях, Ариана думала о том, как выяснить, что именно он знает о ней, не выдавая при этом своих секретов. Конечно, он не поверил ей, когда она отрицала свою деятельность в качестве агента, но что ему известно на самом деле? Она всегда вела себя весьма осторожно, и ее очень волновало, что именно ей не удалось скрыть. Пергамент, который она должна была положить в укромное место под алтарем, к счастью, не выпал из ее лифа, и теперь она ощущала его острые края где-то возле талии, далеко от взоров Гейбриела. В нем содержалась информация об интимных отношениях леди Бакстон с адвокатом Томасом Макфи; за последние несколько месяцев Ариана собрала информацию, которой хватит, чтобы погубить их обоих. Именно такие пикантные истории делали счастливым того человека, который шантажировал Ариану.
Снова посадив ее на бревно, Гейбриел сел рядом и отстегнул арбалет.
– Как вы стали Королевским Охотником? – без всякого предисловия спросила Ариана.
– У человека мало возможностей выбора, кроме тех, которые он создает себе сам.
– Но это лучше, чем совсем не иметь выбора.
– А что знает леди о тех ситуациях, когда не бывает выбора? У вас всегда находилось что надеть и что поесть, верно?
Ариана задумалась. Она действительно всегда это имела, но какой ценой это оплачено!
Гейбриел положил арбалет на колени и провел рукой по отполированному дереву. Оружие его было необычным, Ариана никогда не видела такого: на длинной рукоятке арбалета виднелось выгравированное изображение дракона. Понимая, что только очень сильный человек может пользоваться таким оружием, Ариана с восхищением посмотрела на ширину его плеч и мускулы на руках. Ее муж, Айван, слава Богу уже мертвый, тоже был сильным мужчиной, но его сила больше походила на силу быка, тогда как Гейбриел использовал свою силу весьма осторожно. Как ни странно, Ариана ощущала себя в большей безопасности, будучи пленницей Гейбриела, чем женой Айвана.
– Мне редко предоставлялась возможность выбора. Каждый раз, когда новый король восходил на трон, он находил мне нового мужа.
Гейбриел внимательно посмотрел на нее.
– И сколько же раз вы были замужем?
– Три.
– Три раза? – удивился он. – Но вы же так…
– Молода? Да, конечно. Когда появился первый муж, мне было всего двенадцать лет, и каждый следующий муж оказывался хуже предыдущего. Первый муж годился мне в отцы, второй мог бы стать моим дедом, а последний… – Ариана остановилась, подумав, что ей совсем не надо ему все это рассказывать.
– Да, и что же последний? – Он хотел услышать все до конца.
Она облизнула губы, недовольная тем направлением, который принял их разговор.
– Айвана убили бандиты. – Произнеся откровенно лживые слова, Ариана почувствовала знакомое чувство вины, оно появлялось как старый друг, который заходит в дом, не считая нужным постучать в дверь. Только один человек знал секрет: это был ее кузен, епископ, он-то и помог ей скрыть следы преступления и теперь шантажировал ее, заставляя собирать компрометирующие сведения о людях, окружавших короля.
Она ожидала дальнейших вопросов, но Гейбриел, помолчав, достал кусок материи из-за пояса и начал медленно протирать рукоятку арбалета. Ариана не сводила глаз с его больших мозолистых рук: его пальцы ощупывали оружие, разыскивая комки грязи или пыль, которые могли бы помешать точной стрельбе. «Вот бы мужчины так же заботливо относились к женщине, как к своему оружию», – подумала Ариана.
– Вам нравится ваша работа? – спросила она, желая изменить тему разговора.
Его руки остановились.
– Нравится убивать людей?
Она вздрогнула и, отвернувшись, посмотрела в сторону леса.
– Нет, не нравится, но я хорошо умею это делать.
– О! – Она не знала, что сказать. – Но что заставило вас стать…
– Стать убийцей?
Ариана кивнула. Он был удивительно прямолинеен, в то время как она больше привыкла к хитростям и недомолвкам.
– Я делаю только необходимое, чтобы содержать семью. – Он сбросил кусок грязи со своего арбалета.
– Значит, у вас есть семья?
Он улыбнулся, и она еще больше смутилась.
– Целая орава ребятишек.
– И все ваши?
– Нет. Мои сестры и братья сироты. – Он пожал плечами. – А моя мать была проституткой.
– О! – Ариана снова почувствовала неловкость от того, что он говорил так откровенно.
– Вы говорили о брате…
– Эрик сейчас в тюрьме, но никаких преступлений он не совершал; просто король намерен обезопасить свой трон, а значит, хочет быть уверен в том, что я не успокоюсь, пока не найду этого тайного агента. Его бароны уши ему прожужжали о том, что агент делает то одно, то другое злое дело. – Он посмотрел на Ариану таким испытующим взглядом, что у нее все сжалось внутри. – Вы теперь стали настоящей легендой.
– Говорю же, я понятия не имею о вашем агенте…
– Это вы так утверждаете. – Гейбриел снова принялся чистить арбалет, и в этот момент Ариана заметила, что на его правой руке не хватает мизинца и половины безымянного пальца. Как она могла не видеть этого раньше?
– Что случилось с вашей рукой? – Вопрос вырвался у нее раньше, чем она подумала о его бестактности.
– Пальцы отрубили в драке, когда я был еще мальчиком.
– Сколько же вам было лет?
– Девять.
Почти столько же, сколько сейчас Джейсону. Ариана мысленно произнесла молитву, которую, вероятно, произносила каждая мать: «Пожалуйста, Боже, дай моему сыну шанс вырасти здоровым».
– И что тогда произошло?
Между бровями Гейбриела образовалась глубокая складка.
– Сестру увезли работорговцы, и я позволил им это.
– Работорговцы? – удивленно переспросила Ариана. Такого она не могла себе даже представить.
– Я должен был их остановить.
Ариана протянула руку и коснулась его руки.
– Вы были только мальчиком.
Гейбриел продолжал смотреть на Ариану, но мысли его были далеко от нее. Он хотел избавиться от страшных воспоминаний и все равно видел события того дня так ясно, как будто они произошли вчера.
Гейбриел действительно был маленьким мальчиком, когда огромный волосатый мужчина потащил его тринадцатилетнюю сестру к кораблю, стоявшему у берега.
– Нет, – закричал он, – отпусти ее! – В отчаянии он стал взывать к Богу, но Бог редко помогает незаконнорожденным детям. Варвар схватил Элинор и перекинул через огромное плечо, так что ее волосы волочились по грязной земле. Она захныкала, кровь капала с ее пораненной руки…
– Элинор! – Своей маленькой ручкой Гейбриел схватил мужчину за ногу. – Отпусти ее, пожалуйста!
– Замолчи, ты, коротышка! – Похититель оттолкнул его, а когда Гейбриел упал, ботинок прошелся по щеке мальчика.
– Нет! – воскликнул Гейбриел, ударив кулаком по ноге негодяя, и его глаза наполнились слезами.
– Чертово отродье! – Гигант посмотрел на мальчика сверху вниз, потом выхватил изогнутую саблю, висевшую у него на поясе, и полоснул ею по руке Гейбриела.
– Гейбриел, – раздался слабый голос сестры, – помоги мне.
– Беги, Элинор! – закричал мальчик, сжимая окровавленную руку, и тут увидел занесенный над ним огромный кулак. Потом все вокруг стало черным, а когда он пришел в себя, ни сестры, ни ее похитителя нигде не было.
Он смотрел на Ариану и спрашивал себя, что могло помешать ей стать окруженной детьми счастливой матерью, вместо того чтобы шпионить и рисковать жизнью. Впрочем, то, что она предпочла бороться, а не плакать и вымаливать свободу, восхищало его. Из своего жизненного опыта Гейбриел знал, что благородные леди обычно бывают бесхарактерными и холодными, способными заморозить кого угодно, тогда как Ариана только что проявила массу энергии и при этом выглядела невероятно женственно и притягательно. И кроме того, от нее исходил изумительный аромат: запах роз и дождя.
– Ведите себя хорошо, и вам не придется бояться меня, – пообещал он. Может быть, если она успокоится, ему легче будет получить от нее нужную информацию.
Ариана со злостью посмотрела на него, нижняя половина ее лица как будто окаменела.
– Разве вы не знаете, что делает король с теми, кого считает виновными?
Перед глазами Гейбриела внезапно возникло перекошенное грязное лицо Эрика.
– Знаю, и даже слишком хорошо, – печально сказал он.
Пальцы ее, запутавшиеся в волосах, застыли, и Ариана удивленно подняла брови.
– Слишком хорошо?
– Мой брат находится в королевской тюрьме.
– Но… в чем он провинился?
Гейбриел потер глаза. К, несчастью, он не мог так же легко стереть беспокойство со своей души.
– Молодой дурак решил самостоятельно разыскать тайного агента, а когда какой-то обманщик запутал его, он попал в руки короля.
Ариана побледнела, и Гейбриел не мог понять, какие чувства таились за ее ясными синими глазами. Чувство вины? Ужас?
Веревка, связывавшая их, закачалась, когда она попыталась ослабить узел на своем колене. В ней была какая-то внутренняя сила и при этом хрупкость, которая заставляла Гейбриела чувствовать себя ее покровителем.
– Говорят, что агент попадает на большие празднества и может запомнить всех гостей и все то, что каждый из них говорил другому, – продолжал он. – Никто не знает, на кого работает агент, однако подозревают, что информация попадает в плохие руки и король узнает малоприятную для него информацию о своих приближенных.
Ариана продолжала расчесывать волосы, и Гейбриел замолчал, ожидая ее признания.
– Не я являюсь тайным агентом, – наконец проговорила Ариана.
– Нет? – Он внимательно всматривался в ее лицо. – А кто же тогда?
Она пожала плечами:
– Это просто легенда. В любом случае живущая в деревни леди не может быть агентом.
– Живущая в деревне леди? – Он явно не поверил ее словам. – Вы были в Лондоне, когда Генрих взошел на престол, а когда покинули столицу, активность агента резко уменьшилась.
Ариана сжала губы и пошевелила ногой опавшие листья.
– Почему вы уехали из Лондона?
– Мне надо заботиться о своем хозяйстве.
– А что вы делали в церкви?
Ее ноздри немного расширились, как будто вдыхая воздух, она хотела найти ответ на опасный вопрос.
– Я молилась за своего сына.
– Вы это говорили раньше.
– Он глухой.
– Это я тоже уже слышал.
– И это сущая правда.
Гейбриелу очень хотелось стукнуть кулаком по дереву. Для того чтобы освободить брата, ему нужны доказательства, а от разговора с этой упрямицей нет никакого толку. Пройтись бы сейчас по поляне, чтобы успокоиться, но веревка, связывавшая их, мешала ему не меньше, чем ей.
Носком туфли Ариана прочертила круг на земле и умоляющими глазами взглянула на Гейбриела.
– Если меня посадят в тюрьму, король отберет мои земли.
«Проклятые аристократы, – подумал Гейбриел. – Они заботятся о земле больше, чем о своих детях».
– Меня абсолютно не интересует, владеете вы землей, леди, или нет.
– Но мой сын тогда окажется нищим.
– Многие дети вырастают без присмотра родителей.
Она подняла на него глаза.
– Неужели вы можете быть таким бесчувственным?
Гейбриел поднял с земли палку и с досадой разломал ее.
– Благородная дама учит меня, как надо заботиться о других? Весьма удивительно. Вы разодеты в шелка и купаетесь в изобилии продуктов, в то время как мои сестры и братья собирают объедки. – Он встал и вытер руки о бриджи.
Ариана удивленно посмотрела на него, не понимая, отчего он так разозлился. Что-то она сказала не так, что именно? Не мог же он обвинять ее в том, что она беспокоилась о своем сыне. Даже бедные крестьяне заботятся о своих детях. К тому же он сам разве не беспокоился о своем брате?
Какое-то время слышно было только кваканье лягушек и стрекот сверчков.
Гейбриел повернулся к ней спиной и стал бросать поленья в костер. Оранжевые языки пламени освещали его лицо, которое, вероятно, пару дней не брили и отчего оно выглядело грубым, но все равно очень красивым. Искры от костра летали по воздуху, и Ариана подумала, что, если ей очень повезет, одна их них может попасть на веревку и пережечь ее; но дождется ли она этого?
– Встаньте, – неожиданно скомандовал Гейбриел и протянул ей руку.
Ариана вздрогнула и нахмурилась.
– Мне надо проверить лошадей, – объяснил он и помахал привязанной к руке веревкой. Он явно привык двигаться свободно, и ему так же неприятно чувствовать себя привязанным к ней, как и ей самой, – это Ариана поняла без труда. Ей захотелось скрестить ноги и, не двигаясь, сидеть на бревне, однако она сознавала, что в этом случае окажется у него на плече, перекинутая через него, как мешок яблок.
– Ну, – угрожающим тоном произнес он.
Стиснув зубы, Ариана поднялась.
– Ваша гордость превышает пределы здравого смысла, – заметил Гейбриел уже спокойнее.
Ариана ничего не ответила. Веревка волочилась по земле, и ей надо было идти очень осторожно, чтобы не зацепиться за нее. Боже, как ужасно быть пленницей!
Когда они наконец углубились в лес, Ариана опять подумала о том, что ей придется увести с собой обеих лошадей, потому что только в таком случае он не сможет догнать ее. Собравшись с силами, она внимательно посмотрела на жеребца.
– Красивый конь…
Гейбриел помолчал, затем, положив руку на шею своего любимца и взглянув на Ариану, прищурился.
– Это жеребец от призовой лошади одного моего приятеля. Очень умное животное.
– И как его зовут?
Он пожал плечами:
– У него нет имени.
– Нет? – переспросила Ариана, не понимая, как можно не придумать имя для своей лошади.
– Это просто конь. – Гейбриел похлопал жеребца по боку, и тот потерся головой о плечо хозяина.
– Мы с ним попадали не в одну передрягу. Когда его обучали, мне сказали, что он не сможет быть боевым конем, но он быстро доказал обратное.
Ариана почувствовала невольное уважение к Гейбриелу. Люди, которые обнаруживают силу там, где другие видят только недостатки, встречаются не очень часто.
– Знаете, я говорю и о вас. – На лице Гейбриела появилось некоторое подобие улыбки. – Впрочем, это шутка.
Шутка или нет, но Ариана была благодарна коню зато, что он исправил настроение своего хозяина.
– У моего боевого друга есть одна слабость: он все, что угодно, сделает за яблоко.
– Вот как? Интересно. – Сдерживая улыбку, Ариана постаралась, чтобы голос ее звучал небрежно. Гордые, самоуверенные мужчины. Ему, наверное, никогда не придет в голову, что именно в этот момент он снабдил ее ценным оружием, важной информацией. Когда они проезжали мимо повозки с яблоками, она успела схватить одно, опасаясь, что у нее не найдется другой еды в эту ночь.
Что-то похожее на перемирие установилось между ними, и это позволило Гейбриелу быстро окончить приготовления к ночлегу. Глядя на то, как он расстилал одеяло на собранных листьях, Ариана думала о том, как выяснить, что именно он знает о ней, не выдавая при этом своих секретов. Конечно, он не поверил ей, когда она отрицала свою деятельность в качестве агента, но что ему известно на самом деле? Она всегда вела себя весьма осторожно, и ее очень волновало, что именно ей не удалось скрыть. Пергамент, который она должна была положить в укромное место под алтарем, к счастью, не выпал из ее лифа, и теперь она ощущала его острые края где-то возле талии, далеко от взоров Гейбриела. В нем содержалась информация об интимных отношениях леди Бакстон с адвокатом Томасом Макфи; за последние несколько месяцев Ариана собрала информацию, которой хватит, чтобы погубить их обоих. Именно такие пикантные истории делали счастливым того человека, который шантажировал Ариану.
Снова посадив ее на бревно, Гейбриел сел рядом и отстегнул арбалет.
– Как вы стали Королевским Охотником? – без всякого предисловия спросила Ариана.
– У человека мало возможностей выбора, кроме тех, которые он создает себе сам.
– Но это лучше, чем совсем не иметь выбора.
– А что знает леди о тех ситуациях, когда не бывает выбора? У вас всегда находилось что надеть и что поесть, верно?
Ариана задумалась. Она действительно всегда это имела, но какой ценой это оплачено!
Гейбриел положил арбалет на колени и провел рукой по отполированному дереву. Оружие его было необычным, Ариана никогда не видела такого: на длинной рукоятке арбалета виднелось выгравированное изображение дракона. Понимая, что только очень сильный человек может пользоваться таким оружием, Ариана с восхищением посмотрела на ширину его плеч и мускулы на руках. Ее муж, Айван, слава Богу уже мертвый, тоже был сильным мужчиной, но его сила больше походила на силу быка, тогда как Гейбриел использовал свою силу весьма осторожно. Как ни странно, Ариана ощущала себя в большей безопасности, будучи пленницей Гейбриела, чем женой Айвана.
– Мне редко предоставлялась возможность выбора. Каждый раз, когда новый король восходил на трон, он находил мне нового мужа.
Гейбриел внимательно посмотрел на нее.
– И сколько же раз вы были замужем?
– Три.
– Три раза? – удивился он. – Но вы же так…
– Молода? Да, конечно. Когда появился первый муж, мне было всего двенадцать лет, и каждый следующий муж оказывался хуже предыдущего. Первый муж годился мне в отцы, второй мог бы стать моим дедом, а последний… – Ариана остановилась, подумав, что ей совсем не надо ему все это рассказывать.
– Да, и что же последний? – Он хотел услышать все до конца.
Она облизнула губы, недовольная тем направлением, который принял их разговор.
– Айвана убили бандиты. – Произнеся откровенно лживые слова, Ариана почувствовала знакомое чувство вины, оно появлялось как старый друг, который заходит в дом, не считая нужным постучать в дверь. Только один человек знал секрет: это был ее кузен, епископ, он-то и помог ей скрыть следы преступления и теперь шантажировал ее, заставляя собирать компрометирующие сведения о людях, окружавших короля.
Она ожидала дальнейших вопросов, но Гейбриел, помолчав, достал кусок материи из-за пояса и начал медленно протирать рукоятку арбалета. Ариана не сводила глаз с его больших мозолистых рук: его пальцы ощупывали оружие, разыскивая комки грязи или пыль, которые могли бы помешать точной стрельбе. «Вот бы мужчины так же заботливо относились к женщине, как к своему оружию», – подумала Ариана.
– Вам нравится ваша работа? – спросила она, желая изменить тему разговора.
Его руки остановились.
– Нравится убивать людей?
Она вздрогнула и, отвернувшись, посмотрела в сторону леса.
– Нет, не нравится, но я хорошо умею это делать.
– О! – Она не знала, что сказать. – Но что заставило вас стать…
– Стать убийцей?
Ариана кивнула. Он был удивительно прямолинеен, в то время как она больше привыкла к хитростям и недомолвкам.
– Я делаю только необходимое, чтобы содержать семью. – Он сбросил кусок грязи со своего арбалета.
– Значит, у вас есть семья?
Он улыбнулся, и она еще больше смутилась.
– Целая орава ребятишек.
– И все ваши?
– Нет. Мои сестры и братья сироты. – Он пожал плечами. – А моя мать была проституткой.
– О! – Ариана снова почувствовала неловкость от того, что он говорил так откровенно.
– Вы говорили о брате…
– Эрик сейчас в тюрьме, но никаких преступлений он не совершал; просто король намерен обезопасить свой трон, а значит, хочет быть уверен в том, что я не успокоюсь, пока не найду этого тайного агента. Его бароны уши ему прожужжали о том, что агент делает то одно, то другое злое дело. – Он посмотрел на Ариану таким испытующим взглядом, что у нее все сжалось внутри. – Вы теперь стали настоящей легендой.
– Говорю же, я понятия не имею о вашем агенте…
– Это вы так утверждаете. – Гейбриел снова принялся чистить арбалет, и в этот момент Ариана заметила, что на его правой руке не хватает мизинца и половины безымянного пальца. Как она могла не видеть этого раньше?
– Что случилось с вашей рукой? – Вопрос вырвался у нее раньше, чем она подумала о его бестактности.
– Пальцы отрубили в драке, когда я был еще мальчиком.
– Сколько же вам было лет?
– Девять.
Почти столько же, сколько сейчас Джейсону. Ариана мысленно произнесла молитву, которую, вероятно, произносила каждая мать: «Пожалуйста, Боже, дай моему сыну шанс вырасти здоровым».
– И что тогда произошло?
Между бровями Гейбриела образовалась глубокая складка.
– Сестру увезли работорговцы, и я позволил им это.
– Работорговцы? – удивленно переспросила Ариана. Такого она не могла себе даже представить.
– Я должен был их остановить.
Ариана протянула руку и коснулась его руки.
– Вы были только мальчиком.
Гейбриел продолжал смотреть на Ариану, но мысли его были далеко от нее. Он хотел избавиться от страшных воспоминаний и все равно видел события того дня так ясно, как будто они произошли вчера.
Гейбриел действительно был маленьким мальчиком, когда огромный волосатый мужчина потащил его тринадцатилетнюю сестру к кораблю, стоявшему у берега.
– Нет, – закричал он, – отпусти ее! – В отчаянии он стал взывать к Богу, но Бог редко помогает незаконнорожденным детям. Варвар схватил Элинор и перекинул через огромное плечо, так что ее волосы волочились по грязной земле. Она захныкала, кровь капала с ее пораненной руки…
– Элинор! – Своей маленькой ручкой Гейбриел схватил мужчину за ногу. – Отпусти ее, пожалуйста!
– Замолчи, ты, коротышка! – Похититель оттолкнул его, а когда Гейбриел упал, ботинок прошелся по щеке мальчика.
– Нет! – воскликнул Гейбриел, ударив кулаком по ноге негодяя, и его глаза наполнились слезами.
– Чертово отродье! – Гигант посмотрел на мальчика сверху вниз, потом выхватил изогнутую саблю, висевшую у него на поясе, и полоснул ею по руке Гейбриела.
– Гейбриел, – раздался слабый голос сестры, – помоги мне.
– Беги, Элинор! – закричал мальчик, сжимая окровавленную руку, и тут увидел занесенный над ним огромный кулак. Потом все вокруг стало черным, а когда он пришел в себя, ни сестры, ни ее похитителя нигде не было.
Глава 6
– Вам, наверное, нужно уединение перед сном?
Ариана вздрогнула. Гейбриел, поглощенный воспоминаниями, сидел так тихо и неподвижно, что его вопрос оказался совершенно неожиданным для нее. Рука его с такой силой сжимала арбалет, что костяшки пальцев побелели.
И все же, какие бы видения ни мучили его, этот человек умел себя контролировать. На какой-то момент Ариане даже захотелось, чтобы они перестали быть врагами. Его сестру похитили, когда он был еще мальчиком, но это ничего не могло изменить. Она все равно убежит до рассвета, как только он уснет, потихоньку развяжет веревку на ноге, возьмет с собой факел, чтобы не оказаться в полной темноте, и поминай как звали.
Гейбриел положил арбалет на бревно.
– Я сделаю веревку длиннее, но если вы вздумаете убежать… Одним словом, не советую.
Ариана кивнула, довольная уже такой относительной свободой. Стараясь сдерживать свои чувства, она не вздрогнула, когда он наклонился и дотронулся до ее ноги. Перед ее глазами возникла его голова с темными растрепанными волосами, от тепла ладоней у нее мурашки побежали по спине.
Ариана отклонилась назад, как можно дальше от него, пытаясь не замечать, как его руки ласкают ее колено и что часть ее души наслаждается этим, – как это здорово, когда сильный и красивый мужчина прикасается к тебе!
В ужасе от собственных мыслей она резко подвинулась.
– Моя рука покалечена, но она не отравлена, – насмешливо проговорил Гейбриел.
Ариане стало стыдно. Вот как он понял ее реакцию! А ведь ее испугало совсем другое – собственное желание.
– Нет-нет, я просто…
Ну как объяснить ему, что она боится не его, а собственных эмоций. Впрочем, это все равно ничего не сможет изменить в их отношениях.
Освободив часть веревки, Гейбриел предоставил ей возможность уйти подальше от него.
– У вас есть время, пока я досчитаю до двухсот. – Он прищурился.
У Арианы не было оснований для злости на Гейбриела. Он предложил ей возможность уединиться, и это даже больше того, что она получала от своих многочисленных мужей.
Она пошла к деревьям, хотя ей было ужасно неприятно чувствовать себя привязанной, словно собака. Все же веревка, соединявшая ее с Гейбриелом, больше успокаивала, чем раздражала, уменьшая ее страх перед темнотой.
Когда Ариана вернулась к костру, Гейбриел уже разгреб золу.
– Пора спать. – Он взял ее за руку и повел к тому месту у костра, где были уложены листья.
Похититель стал ее защитником, подумала Ариана. От его прикосновения ее обдало жаром. Мысленно она убеждала себя, что до рассвета будет уже далеко и никогда даже не вспомнит о его существовании.
Взяв свободный конец веревки, Гейбриел попытался завязать ей руки.
– В этом нет никакой необходимости. – Ариана отдернула руку, и конец веревки упал на землю. – В лесу темно, а я всего лишь безоружная женщина.
– Безоружная, это верно, но, могу поспорить, бесконечно упрямая.
Словно подтверждая его слова, Ариана отрицательно покачала головой, отлично понимая, что, если ее руки будут связаны, она не сможет развязать узел на ноге.
Ариана вздрогнула. Гейбриел, поглощенный воспоминаниями, сидел так тихо и неподвижно, что его вопрос оказался совершенно неожиданным для нее. Рука его с такой силой сжимала арбалет, что костяшки пальцев побелели.
И все же, какие бы видения ни мучили его, этот человек умел себя контролировать. На какой-то момент Ариане даже захотелось, чтобы они перестали быть врагами. Его сестру похитили, когда он был еще мальчиком, но это ничего не могло изменить. Она все равно убежит до рассвета, как только он уснет, потихоньку развяжет веревку на ноге, возьмет с собой факел, чтобы не оказаться в полной темноте, и поминай как звали.
Гейбриел положил арбалет на бревно.
– Я сделаю веревку длиннее, но если вы вздумаете убежать… Одним словом, не советую.
Ариана кивнула, довольная уже такой относительной свободой. Стараясь сдерживать свои чувства, она не вздрогнула, когда он наклонился и дотронулся до ее ноги. Перед ее глазами возникла его голова с темными растрепанными волосами, от тепла ладоней у нее мурашки побежали по спине.
Ариана отклонилась назад, как можно дальше от него, пытаясь не замечать, как его руки ласкают ее колено и что часть ее души наслаждается этим, – как это здорово, когда сильный и красивый мужчина прикасается к тебе!
В ужасе от собственных мыслей она резко подвинулась.
– Моя рука покалечена, но она не отравлена, – насмешливо проговорил Гейбриел.
Ариане стало стыдно. Вот как он понял ее реакцию! А ведь ее испугало совсем другое – собственное желание.
– Нет-нет, я просто…
Ну как объяснить ему, что она боится не его, а собственных эмоций. Впрочем, это все равно ничего не сможет изменить в их отношениях.
Освободив часть веревки, Гейбриел предоставил ей возможность уйти подальше от него.
– У вас есть время, пока я досчитаю до двухсот. – Он прищурился.
У Арианы не было оснований для злости на Гейбриела. Он предложил ей возможность уединиться, и это даже больше того, что она получала от своих многочисленных мужей.
Она пошла к деревьям, хотя ей было ужасно неприятно чувствовать себя привязанной, словно собака. Все же веревка, соединявшая ее с Гейбриелом, больше успокаивала, чем раздражала, уменьшая ее страх перед темнотой.
Когда Ариана вернулась к костру, Гейбриел уже разгреб золу.
– Пора спать. – Он взял ее за руку и повел к тому месту у костра, где были уложены листья.
Похититель стал ее защитником, подумала Ариана. От его прикосновения ее обдало жаром. Мысленно она убеждала себя, что до рассвета будет уже далеко и никогда даже не вспомнит о его существовании.
Взяв свободный конец веревки, Гейбриел попытался завязать ей руки.
– В этом нет никакой необходимости. – Ариана отдернула руку, и конец веревки упал на землю. – В лесу темно, а я всего лишь безоружная женщина.
– Безоружная, это верно, но, могу поспорить, бесконечно упрямая.
Словно подтверждая его слова, Ариана отрицательно покачала головой, отлично понимая, что, если ее руки будут связаны, она не сможет развязать узел на ноге.