Трублаини Николай. Шхуна «колумб»

   Они вошли в маленькую каюту. Командир, как всегда, снял фуражку и положил ее на стол. Комиссар усадил Ананьева в кресло. В иллюминаторе каюты шелестел вентилятор. Командир выключил вентилятор, как будто тот мешал ему, и обернулся к профессору:
   — Андрей Гордеевич, будьте мужественны, выслушайте меня. — Что-то сжало ему горло, он глотнул слюну. — Сейчас на поверхность поднимут декомпрессационную камеру. Там Люда… Она в тяжелом состоянии.
   Профессор Ананьев не пошевельнулся, только глаза его расширились. Он смотрел на капитан-лейтенанта, точно что-то отгадывая.
   — Она?.. — спросил он тихо.
   — В очень тяжелом состоянии, — ответил комиссар и нахмурился.
   Дверь каюты открылась. Помощник командира вошел без предупреждения.
   — Простите, — сказал он, и все подняли на него глаза. — Простите, неприятность: оборвался телефонный провод связи с декомпрессационной камерой. Водолазы сообщают, что камеру очень сильно рвет вверх. Она почти выносит понтон на поверхность.
   Командир и комиссар выбежали на верхнюю палубу и прошли мимо Марка.
   Месяц заходил за горизонт. Приближалось утро, когда водолазы сообщили, что камера стоит на глубине только десяти метров. В этот же момент оборвался трос, соединявший камеру с понтоном. На поверхности заклокотала вода, камера выскочила из моря, подпрыгнув над водой. Падая, она еще раз на секунду погрузилась и всплыла возле «Пеная». Марко бросил телефонную трубку, прыгнул за борт и поплыл туда, где стояли шлюпки с «Пеная» и камера. Там моряки большими тяжелыми ключами отвинчивали дверцу. Марко подплыл, когда дверцу уже сняли, и под светом фонарей вскочил в камеру. Впереди всех склонился, держась за голову, врач, рядом с ним сидел сумасшедший, за ними на коленях стоял Варивода и потирал лоб. А посредине камеры лежала неподвижная Люда.

ЭПИЛОГ

   Началась весна. В проливе между островом и материком не осталось уже ни одной льдины. Луга покрывались молодой зеленой травой, распускались первые цветы. Днем и ночью над островом пролетали стаи птиц, возвращаясь с юга. В море вышли рыбачьи шаланды.
   В Соколиную бухту все чаще приходили пароходы и выгружали строительные материалы. Рядом с домом рыбного инспектора строили временную пристань. Начинались работы по прокладке узкоколейки к Торианитовому холму, а вокруг него кипела работа.
   В один из этих дней напротив маяка, ловко проскользнув между мелями, бросила якорь шхуна «Колумб». Со шхуны спустился каючок и быстро приблизился к берегу. Привязав лодку к забитой в песок палке, на берег сошел шкипер Стах Очерет. Первым его встретил маленький Грицко. Потом из дома вышел отец мальчика, а за ним показались мать и дед Махтей.
   Стах поздоровался. Его радостно приглашали в дом.
   — Письмо вам привез, — сказал шкипер. — Левко был на слете лучших мотористов рыбачьих шхун нашего моря. Видел Марка. Вот! — Шкипер вытащил из кармана письмо.
   Отец разорвал конверт и начал громко читать:
   — «Мои дорогие! Парусник «Отвага» выходит в учебное плавание вокруг света. Команду составляют курсанты старших курсов. Я досрочно сдал испытания на «отлично». Меня переводят на второй курс и берут в дальнее плавание. Мы пройдем через три океана и много морей, посетим Огненную Землю, Австралию, Индию. Южную Африку и другие страны, где когда-то побывал дед Махтей. Покажем красный флаг там, куда еще никогда не заходил ни один советский пароход. Во время нашего плавания будем продолжать учиться — с нами едут преподаватели. Когда вернемся, сдадим испытания уже за последний курс техникума. Обещаю писать вам из каждого порта, куда будем заходить, и советую Грицко собирать коллекцию марок и конвертов. Я уж для него постараюсь.
   Хочу еще поделиться последними новостями: Люду и Зорю приняли в комсомол. Люду вызывали на очную ставку с Анчем и его помощником. Оба во всем сознались. Люда уже совсем выздоровела и теперь нагоняет пропущенное. Зоря поступила на рабфак при нашем техникуме и мечтает стать командиром подводной лодки.
   Жду ваших писем и поручений деда — каким пальмам, рифам и атоллам передать привет. Ваш Марко».
   Наступал вечер. Пахло весною и морем. Высоко в небе с юга летела большая стая птиц. Это возвращались из Африки на родину лебеди.
   Над островом взошла луна и озарила камыши, кусты, Торианитовый холм. Маяк освещал ночной путь перелетным птицам, которые, пересекая море, спешили к острову отдохнуть после далекого путешествия.
   Дмитро Завирюха вошел в аппаратную маяка на вахту. В маленьком домике уже все легли спать. У маяка и на дворе царила тишина, и только едва слышный прибой нарушал ее, как бы убаюкивая равномерным плеском обитателей домика.
   Ночью старый Махтей проснулся. Месяц заглядывал в окно и, освещая комнату, расстилал на полу тени от стола и стульев. На кровати сидел Грицко. Он тоже не спал и задумчиво смотрел в окно, освещенное сиянием луны.
   — Грицко, ты чего не спишь? — спросил старик.
   — Я, дедушка, думаю.
   — Что ж ты думаешь?
   — Кем мне быть, когда вырасту?
   — А кем же ты хочешь быть?
   — Шкипером, или адмиралом, или таким смелым, как Находка.
   — Спи, Грицко. Пока вырастешь, успеешь придумать.
   — Буду я, дедушка, командиром боевого корабля, как капитан-лейтенант.
   Дед положил голову внука на подушку, прикрыл его одеялом, и прошептал:
   — Спи, командир!
   Месяц медленно отступал от окна. Тьма в комнате сгущалась.
   Шли часы. Месяц спрятался за островом, море погрузилось во мглу, светили звезды, и маяк, то зажигаясь, то погасая, посылал вдаль свои лучи: две длинные и три короткие вспышки с равными интервалами.

 
1939

 

ОБЪЯСНЕНИЕ МОРСКИХ ТЕРМИНОВ

   Б а к е н, или б а к а н, — плавучий знак для указания опасных мест: мелей, рифов и т. д.

 
Б а т и с ф е р а — глубоководная стальная камера.
Б и з а н ь — самая задняя мачта, иначе — бизань-мачта.
Б у й, или б у ё к — деревянный или металлический поплавок, выбрасываемый для указания какого-либо места на поверхности воды.
В а т е р л и н и я — черта вдоль борта корабля, показывающая линию нормальной осадки судна в воде.
Г р о т– м а ч т а — средняя, самая высокая мачта.
Д е й д в у д н ы й в а л — кормовая часть гребного вала судового двигателя.
К а б е л ь т о в — морская мера длины, равная 1/10 морской мили, или 185,2 метра.
К а ю к — тупоносая речная лодка с плоским дном.
К и л ь — продольный брус, служащий основанием нижней части корабельного корпуса.
К л и в е р — косой треугольный парус на носу корабля или шлюпки.
К л и п е р б о т — надувная резиновая лодка.
К н е х т ы — металлические столбы или низкие толстые стойки, прочно вделанные в палубу.
К у р с о г р а ф — прибор, автоматически записывающий на карте путь следования корабля.
Л а г — инструмент, определяющий скорость хода судна.
М и л я (морская) равна 1852 метрам.
П е л е н г о в а н и е — определение местонахождения предмета с помощью направленных световых, звуковых или радиосигналов. Приборы для пеленгования называются п е л е н г а т о р а м и.
П л а н ш и р — брус, проходящий по верхнему краю бортов судна.
П о м п а — насос для выкачивания воды.
С е к с т а н т — угломерный инструмент. Применяется моряками для определения местонахождения судна по положению небесных светил.
Т а л и — система подвижных и неподвижных блоков для подъема или передвижения тяжестей.
Т в и н д е к — междупалубное пространство на судне, имеющем несколько палуб.
Т р а п — лестница на корабле; ш т о р м т р а п — веревочная лестница, которую спускают, когда нельзя воспользоваться трапом.
Ф а л ь ш б о р т — верхняя бортовая доска.
Ф о к– м а ч т а — передняя мачта.
Ф о р ш т е в е н ь — брус, образующий нос корабля.
Ш л ю п б а л к и — изогнутые железные балки по бортам судна для подъема и спуска шлюпок.
Ш л ю п д е к — часть палубы, где подвешены шлюпки.
 

 

 
 
    Николай Петрович Трублаини

 
   Шхуна «Колумб»: Повесть. / Рис. А. И. Титовского. — Ульяновское кн. изд., 1958. — 360 с. (Для среднего возраста)

 
   Тир. 75 000 экз.
 

 
   Редактор Д. П. В е к ш и н
 

 
   Тех. редактор Я. М. Х а х а м
 

 
Корректоры А. З и н о в ь е в а и А. А м е л и н а