– Да, да, конечно, голубушка, – соглашается Охотский.
Естественный ресторанный фон – звон столовых приборов, легкая музыка, голоса посетителей в стороне не мешают мне вести прослушивание.
– Какая реакция? – слышу я голос Охотского.
– Клиент, видимо, нервничает, но пока не реагирует так, как мы хотим.
– Я думаю, он скоро созреет.
– Вам кто-нибудь задавал вопросы? – спрашивает Сергей.
– Пока нет.
– Не чувствуете за собой наблюдения?
– Для моего друга я вне подозрений, – хихикает Охотский. – К тому же у меня нет акций предприятия. Вы не могли бы как-то надавить на него, чтобы ускорить процесс? Мой брат готов начинать все хоть завтра.
– Вам потребуется для начала обанкротить завод…
– Это не займет много времени. Главное, чтобы наш друг пошевелился в нужном направлении.
– За это не волнуйтесь. Мои люди делают все возможное и невозможное…
А ларчик-то просто открывался. Вот, собственно, и все, что мне было нужно знать. Остаются еще кое-какие мелочи.
Выхожу из машины и иду в ресторан. Место здесь неплохое, как раз можно и поужинать. Выбираю столик и устраиваюсь так, чтобы иметь возможность видеть собеседника Охотского, но чтобы Охотский не видел меня. Сергей, молодой парень, по одному виду которого я могу с идеальной точностью определить, какой тип бизнеса предпочитает этот человек. Сережа явно не дружит с законом, что следует из услышанного мной только что разговора. Я нисколько не сомневаюсь, что речь шла о муже Конфетки и о том самом заводе.
Подходит официантка, и я делаю заказ. Фото Сергея у меня уже есть. Неплохо бы добыть его отпечатки пальчиков, но даже если это и не получится, узнать, кто этот парень, я уверен, труда уже не составит.
Ближе к ночи я получаю от Левы необходимый расклад на Сергея из ресторана. Сережа – подручный авторитета Батона, и этим все сказано.
Звоню Конфетке, предупреждаю, что скоро к ним подъеду.
– И что же теперь делать? – нервно интересуется Геннадий, прослушивая запись разговора Охотского и Сергея.
– Здесь тебе решать, – пожимаю я плечами. – Или подключаешь милицию, РУБОП, или включаешь собственные каналы.
– Но это ведь моя «крыша»!!! Почему же они решили меня подставить? К кому мне теперь обращаться?! – восклицает Геннадий в отчаянии. – Они меня живьем сожрут!
Конфетка сидит тут же, в кресле, и сосредоточенно смотрит на меня. Ну уж нет, дальше я никуда вписываться не стану! У меня и своих дел по горло, и нечего на меня так таращиться. Вслух я этого не говорю.
– Не я, Гена, тебе «крышу» заводил, – говорю ему, – не мне за это и отвечать. Материалы я тебе собрал, доказательства у тебя есть, пусть и не однозначные, но сомневаться в них ты точно не станешь, а это главное. Денег мне с вас не надо, посему позвольте откланяться.
Геннадий смотрит на меня обреченно. Охрана у него, похоже, тоже от «крыши».
– Влад! Подожди! – тормозит меня Конфетка.
– Все! Я больше не играю в ваши игры! – предупреждаю ее сразу.
– Но ты ведь можешь повлиять на ситуацию! Я знаю, что можешь!
Конфетка во мне уверена. Черт побери, почему я должен и теперь стараться для нее, когда мне… Ладно, оставим это. Я все еще стою на распутье.
– Полмиллиона будут ваши! – встревает в разговор Геннадий. – Если вы мне поможете, вы тут же заработаете полмиллиона долларов! – Этот придурок решил, что может меня купить, как новый автомобиль, оснащенный броней.
– Какую сумму вам назвали по телефону? – интересуюсь я у него.
– Двадцать три миллиона.
– Вот за такие деньги я бы мог еще что-то для вас сделать…
– Но ведь это нереально! – кричит Гена, он не понимает, что я просто издеваюсь над его гонором. – За эти деньги я могу убрать с дороги сотню таких Батонов!
– Вот и убирайте, но только без меня, – отрезаю я и выхожу из кабинета.
Каков засранец, украл у меня Конфетку и решил, что теперь ему все можно. Дерьмо вонючее!
Выхожу на улицу. Конфетка вылетает следом.
– Влад! – кричит она. – Подожди!
Я поворачиваюсь и презрительно говорю ей:
– Ты тоже считаешь, что меня можно купить со всеми потрохами?!
– Я так не считаю. – Света спускается с крыльца и подходит ко мне.
– У вас достаточно средств, чтобы самим распахать все проблемы, – хмуро говорю ей. – Материал я вам предоставил, и теперь вы в курсе, откуда у дерьма ноги растут. Решите все сами.
Конфетка видит, что я злюсь. Уж она-то изучила меня отлично.
– Извини Гену, – просит она. – Он в отчаянии, все время на нервах. Он же просто не знает, как нужно разговаривать с тобой.
– Ты меня тоже извини, но мне нужно ехать.
– Влад… – Конфетка явно хочет что-то сказать.
– Ладно, говори, – разрешаю ей.
– Просто… понимаешь… У нас с Геной скоро будет ребенок… Я не хочу потерять мужа и отца… Ну хочешь, я встану перед тобой на колени? – Конфетка вскидывает на меня свои синие бездонные глаза, в которых сейчас стоят слезы.
Я всегда теряюсь, когда при мне плачет женщина, и тем более, если это Конфетка. Ноги у нее подгибаются, но я успеваю ее подхватить.
– Прекрати! – требую я раздраженно. – Я все понял!
Отпускаю ее и отхожу на шаг.
– Ты… – начинает она и замолкает.
– Оставь, – говорю я, достаю сигареты и закуриваю. – Я решу вашу проблему, и на этом все. Забудь, пожалуйста, о моем существовании. Денег от вас я не возьму. И никаких благодарностей после. Кстати, поменяйте охрану, это не те люди, которым вы можете доверять.
Забираюсь в машину и выезжаю за ворота. Надеюсь, что в этот дом я больше не приеду. Конфетка ничего не сказала мне на прощание, я уверен, что она меня понимает.
Глава двадцать пятая
Глава двадцать шестая
Естественный ресторанный фон – звон столовых приборов, легкая музыка, голоса посетителей в стороне не мешают мне вести прослушивание.
– Какая реакция? – слышу я голос Охотского.
– Клиент, видимо, нервничает, но пока не реагирует так, как мы хотим.
– Я думаю, он скоро созреет.
– Вам кто-нибудь задавал вопросы? – спрашивает Сергей.
– Пока нет.
– Не чувствуете за собой наблюдения?
– Для моего друга я вне подозрений, – хихикает Охотский. – К тому же у меня нет акций предприятия. Вы не могли бы как-то надавить на него, чтобы ускорить процесс? Мой брат готов начинать все хоть завтра.
– Вам потребуется для начала обанкротить завод…
– Это не займет много времени. Главное, чтобы наш друг пошевелился в нужном направлении.
– За это не волнуйтесь. Мои люди делают все возможное и невозможное…
А ларчик-то просто открывался. Вот, собственно, и все, что мне было нужно знать. Остаются еще кое-какие мелочи.
Выхожу из машины и иду в ресторан. Место здесь неплохое, как раз можно и поужинать. Выбираю столик и устраиваюсь так, чтобы иметь возможность видеть собеседника Охотского, но чтобы Охотский не видел меня. Сергей, молодой парень, по одному виду которого я могу с идеальной точностью определить, какой тип бизнеса предпочитает этот человек. Сережа явно не дружит с законом, что следует из услышанного мной только что разговора. Я нисколько не сомневаюсь, что речь шла о муже Конфетки и о том самом заводе.
Подходит официантка, и я делаю заказ. Фото Сергея у меня уже есть. Неплохо бы добыть его отпечатки пальчиков, но даже если это и не получится, узнать, кто этот парень, я уверен, труда уже не составит.
Ближе к ночи я получаю от Левы необходимый расклад на Сергея из ресторана. Сережа – подручный авторитета Батона, и этим все сказано.
Звоню Конфетке, предупреждаю, что скоро к ним подъеду.
– И что же теперь делать? – нервно интересуется Геннадий, прослушивая запись разговора Охотского и Сергея.
– Здесь тебе решать, – пожимаю я плечами. – Или подключаешь милицию, РУБОП, или включаешь собственные каналы.
– Но это ведь моя «крыша»!!! Почему же они решили меня подставить? К кому мне теперь обращаться?! – восклицает Геннадий в отчаянии. – Они меня живьем сожрут!
Конфетка сидит тут же, в кресле, и сосредоточенно смотрит на меня. Ну уж нет, дальше я никуда вписываться не стану! У меня и своих дел по горло, и нечего на меня так таращиться. Вслух я этого не говорю.
– Не я, Гена, тебе «крышу» заводил, – говорю ему, – не мне за это и отвечать. Материалы я тебе собрал, доказательства у тебя есть, пусть и не однозначные, но сомневаться в них ты точно не станешь, а это главное. Денег мне с вас не надо, посему позвольте откланяться.
Геннадий смотрит на меня обреченно. Охрана у него, похоже, тоже от «крыши».
– Влад! Подожди! – тормозит меня Конфетка.
– Все! Я больше не играю в ваши игры! – предупреждаю ее сразу.
– Но ты ведь можешь повлиять на ситуацию! Я знаю, что можешь!
Конфетка во мне уверена. Черт побери, почему я должен и теперь стараться для нее, когда мне… Ладно, оставим это. Я все еще стою на распутье.
– Полмиллиона будут ваши! – встревает в разговор Геннадий. – Если вы мне поможете, вы тут же заработаете полмиллиона долларов! – Этот придурок решил, что может меня купить, как новый автомобиль, оснащенный броней.
– Какую сумму вам назвали по телефону? – интересуюсь я у него.
– Двадцать три миллиона.
– Вот за такие деньги я бы мог еще что-то для вас сделать…
– Но ведь это нереально! – кричит Гена, он не понимает, что я просто издеваюсь над его гонором. – За эти деньги я могу убрать с дороги сотню таких Батонов!
– Вот и убирайте, но только без меня, – отрезаю я и выхожу из кабинета.
Каков засранец, украл у меня Конфетку и решил, что теперь ему все можно. Дерьмо вонючее!
Выхожу на улицу. Конфетка вылетает следом.
– Влад! – кричит она. – Подожди!
Я поворачиваюсь и презрительно говорю ей:
– Ты тоже считаешь, что меня можно купить со всеми потрохами?!
– Я так не считаю. – Света спускается с крыльца и подходит ко мне.
– У вас достаточно средств, чтобы самим распахать все проблемы, – хмуро говорю ей. – Материал я вам предоставил, и теперь вы в курсе, откуда у дерьма ноги растут. Решите все сами.
Конфетка видит, что я злюсь. Уж она-то изучила меня отлично.
– Извини Гену, – просит она. – Он в отчаянии, все время на нервах. Он же просто не знает, как нужно разговаривать с тобой.
– Ты меня тоже извини, но мне нужно ехать.
– Влад… – Конфетка явно хочет что-то сказать.
– Ладно, говори, – разрешаю ей.
– Просто… понимаешь… У нас с Геной скоро будет ребенок… Я не хочу потерять мужа и отца… Ну хочешь, я встану перед тобой на колени? – Конфетка вскидывает на меня свои синие бездонные глаза, в которых сейчас стоят слезы.
Я всегда теряюсь, когда при мне плачет женщина, и тем более, если это Конфетка. Ноги у нее подгибаются, но я успеваю ее подхватить.
– Прекрати! – требую я раздраженно. – Я все понял!
Отпускаю ее и отхожу на шаг.
– Ты… – начинает она и замолкает.
– Оставь, – говорю я, достаю сигареты и закуриваю. – Я решу вашу проблему, и на этом все. Забудь, пожалуйста, о моем существовании. Денег от вас я не возьму. И никаких благодарностей после. Кстати, поменяйте охрану, это не те люди, которым вы можете доверять.
Забираюсь в машину и выезжаю за ворота. Надеюсь, что в этот дом я больше не приеду. Конфетка ничего не сказала мне на прощание, я уверен, что она меня понимает.
Глава двадцать пятая
С 1810 года Наполеон стал плотно интересоваться Россией, обложив себя книжками о ее истории и ее особенностях. Организованная Бонапартом экономическая блокада Англии себя не оправдывала. Товары из Лондона и из России просачивались в Европу, находя для себя все новые и новые маршруты. Мечта у Наполеона была одна – покорить Англию. Он считал, что если удастся поставить на колени русского царя, то и Англия сложит оружие. А значит, его путь к победе над Лондоном лежит через Москву. Именно так думал Бонапарт и был абсолютно уверен в своей правоте. Русский царь должен заключить мир с Францией, и это будет гораздо удобнее сделать в Кремле. Как и многие до и после него, Наполеон глубоко заблуждался насчет России…
Мрачное черное покрывало ночи ухнуло на город, грузно придавив крыши домов, притушило фонари, расползлось по невской воде, затаилось под мостами, забилось в глухие петербургские дворы. Мир затаился в испуге, в ожидании разгула стихии. Скоро по улицам полоснет, словно трассерами, резкий и холодный балтийский дождь. В небе ударят залпы молний и раскаты грома, словно сотни орудийных стволов возвестят о могуществе дикой и неуправляемой природы всем, кто в этом еще сомневается.
Я лично не сомневаюсь. Но хватит лирики, плевать мне на то, что там что-то загрохочет и откуда-то польет. В любом мрачном океане всегда найдется веселый и солнечный островок. Один такой я знаю, и он у меня как раз по курсу. Не скажу, чтобы я так уж был настроен на веселье, но и Батон любит посещать это заведение, и Сережа, – здесь, конечно, наши интересы совпадают. Ночной клуб, где девочки из варьете призывно дрыгают аппетитными ножками, где любители азартных игр могут безбашенно просаживать за вечер то, что обычному человеку и за всю жизнь не скопить, ждет своих гостей, приветливо подмигивая издалека неоновым светом.
На парковке перед заведением машин столько, что мне приткнуться некуда. С грехом пополам нахожу себе местечко на отшибе. Надеюсь, угонщикам тут есть чем поживиться кроме моей «лохматки» – «мерседесы», «вольво», «БМВ», навороченные джипы последних моделей сверкают лаковыми боками под огнями вывески клуба.
Муж Конфетки меня разозлил, но… Если у бандитов пойдет все не так, как им хочется, убьют и Гену, и Конфетку, и их еще не родившегося ребенка. Там, где крутятся десятки миллионов, нет места человеческим отношениям. Не знаю, почему так получается, но однозначно – нет.
Как бы там ни было, Конфетка мне человек не чужой, и позволить кому-то убить ее я не могу. Не хотелось мне прибегать к исключительным методам внушения, но, похоже, все-таки придется. Слишком часто мы делаем совсем не то, что хотелось бы. Но так диктует время, люди, обстоятельства, и от этого никуда не уйти. Вот и сейчас, спасая от гибели одного человека, я буду вынужден уничтожить других. Разрешить ситуацию законными методами не получится. Вернее, может получиться, но будет еще хуже. Допустим, что я смогу собрать материал, надавить на нужные рычаги, и тех, кто сейчас угрожает жизни и здоровью семьи Конфетки, посадят в тюрьму. Но надолго ли? И разве можно будет в этом случае надеяться, что бандюги забудут о нанесенном им оскорблении и отступятся от огромных бабок? Конечно же нет.
Они и из тюрьмы достанут кого захотят. Поэтому вывод для меня очевиден: проблему нужно решать радикально, вырубая ее под корень. Только тогда сорняк перестает заслонять цветам солнце. Ха! Это Гена, что ли, цветок?! Да пошел он… Его-то я уж точно не имею в виду.
В клубе я собираюсь найти известного мне Сергея, друга и соратника Батона. Ну что за идиотская кликуха – Батон?! Занимаю свободный столик в середине зала. Заказываю себе легкий ужин, разумеется, без спиртного. Оглядываю публику. Народ жует, пьет, смотрит танцевальную программу. Сергея в зале нет. Надо бы сходить в другой зал, где играют в рулетку, но это можно сделать и позже. Пока мне нравится, что происходит на сцене. Девчонки там – просто высший класс! Солистку группы неслучайно выбрали вести шоу, она явно на голову выше своих подруг и в мастерстве, и, конечно, в умении подать себя публике. Наверное, это как-то называется по-научному, но я об этом ничего не знаю. Зато мне известно, что солистку зовут Олей, и она сестра Сергея, которого я ищу. По моим сведениям, полученным, конечно же, у Левы, Сергей очень любит свою сестру, следит за тем, чтобы возле нее не ошивались прохвосты, и старается бывать на всех ее выступлениях. Клуб этот, кстати, принадлежит шефу Сергея.
Сейчас Оля исполняет цыганский танец. Трио гитаристов на цыган точно похожи, выводят какую-то лирическую красивую мелодию, а Ольга, тоже в пестром цыганском наряде, сладострастно изгибается. Посетители суют гитаристам деньги. Неплохие чаевые получают здесь эстрадники. Но девчонка хороша! Личико у нее словно кукольное, и черный парик ей к лицу так же, как белый. Пластика у Оли просто изумительная.
Она оказывается недалеко от моего столика, наши глаза встречаются на мгновение, и теперь Оля частенько посматривает в мою сторону. Не скажу, что я какой-то там неотразимый красавчик, просто все дело в том, как смотреть на женщину. Она еще пару раз выступает на сцене, и я понимаю, что она явно ищет меня в зале. Вот теперь можно действовать по-другому.
Выхожу из зала и подзываю одного из служащих.
– Хочешь заработать сто долларов? – спрашиваю у парня.
– А что это? – не понимает он, с удивлением рассматривая купюру.
– Сбегаешь, купишь огромный букет цветов, – объясняю задачу.
– Да тут рядом ничего не продается, – говорит пацан. Видно, у мальчика даже за сто баксов мозги не работают.
– Возьми такси, их перед клубом туча, – разъясняю придурку, – скажешь таксисту, что тебе нужно, и он отвезет куда надо. Ясно?
– А вы разве сами не можете?
Ну кто делает таких идиотов?!
– Вали отсюда, недоношенный! – рявкаю на него, и парень мгновенно испаряется.
Выхожу из клуба на улицу, даю деньги таксисту.
– Привезешь цветы – заработаешь сотку баксов, – объясняю ему.
Водила забирает деньги.
– На все? – спрашивает он.
– Возьми корзину, – приказываю ему.
– Понял! Сейчас будет! – улыбается мужик.
– Когда приедешь, скажешь администратору, чтобы он позвал Влада.
– Я мгновенно! – обещает парень, заводя машину.
Возвращаюсь в клуб, предупреждаю администратора, где меня можно найти. Даю ему двадцать долларов и иду к своему столику.
Цветы я отправил Оле в гримерную с посыльным и не забыл вложить записку. Если это послание «сыграет», у меня будет гораздо меньше хлопот. А впрочем, может быть, и больше, тут уж с какой стороны на это дело посмотреть.
Ольга станцевала еще разок, и в программе объявлен перерыв. Теперь будет танцевать сама публика под руководством ди-джея. Странно, но я ощущаю некоторое волнение. В записке я пригласил Ольгу к своему столику.
И, черт возьми, волнуюсь, придет – не придет? Как будто первое свидание…
Оля действительно изумительная девушка, и если убрать мой черный интерес, то почему бы мне с ней и не познакомиться, как нормальному человеку. Думай, не думай, а время идет. Наверное, у девчонки достаточно поклонников, и я здесь своими записками и цветами явно погоды не делаю.
– Так я могу присесть за этот столик? – слышу девичий голос позади себя.
Наверное, я задумался, так как этот вопрос оказался для меня совершенно неожиданным. Я чуть не подскакиваю на месте. Нет, это не обман зрения, передо мной та, которую я ждал.
Оля переоделась, теперь на ней белая пышная блузка, обычные джинсы и туфли на высоком каблуке. Оля и так не страдает от малого роста, а на каблуках она вровень со мной.
– Простите, не ожидал, – выдыхаю я. – Хоть и надеялся, но не верил, что вы примете мое приглашение.
– Вы прислали мне чудесные розы, спасибо вам, – ослепительно улыбается девушка.
– Меня зовут Влад, – представляюсь я и помогаю ей устроиться за столом.
– Оля, – звучит в ответ.
У нее чудесный голос и мягкие, плавные движения. Она сама грация, идеальное воплощение женственности, несмотря на джинсы. Во всяком случае, первое впечатление именно такое.
– Что бы вы хотели заказать? – интересуюсь больше для того, чтобы хоть как-то начать разговор.
– У меня впереди еще три номера, поэтому пока только сок, – улыбается девушка.
Да все что угодно за такую улыбку! Я уже забыл о ее брате. Черт с ним, пусть пока бродит.
Постепенно разговор у нас оживился, и мы неплохо поговорили в течение часа. Знакомство состоялось. Я, конечно, не совсем понимаю, почему она работает в клубе танцовщицей, если ее брат может вполне обеспечить свою сестру, но, скорее всего, ей просто нравится танцевать. Действительно приятно, когда делаешь то, что тебе нравится, да еще за это получаешь неплохие деньги.
О себе я особо не распространялся и, можно сказать, вообще не говорил. В моем случае лучше слушать, а если и говорить, то на отвлеченные темы. Мы условились встретиться с Ольгой после того, как она закончит работу. С нетерпением жду конца выступления варьете. Произойдет это только после трех ночи.
Мрачное черное покрывало ночи ухнуло на город, грузно придавив крыши домов, притушило фонари, расползлось по невской воде, затаилось под мостами, забилось в глухие петербургские дворы. Мир затаился в испуге, в ожидании разгула стихии. Скоро по улицам полоснет, словно трассерами, резкий и холодный балтийский дождь. В небе ударят залпы молний и раскаты грома, словно сотни орудийных стволов возвестят о могуществе дикой и неуправляемой природы всем, кто в этом еще сомневается.
Я лично не сомневаюсь. Но хватит лирики, плевать мне на то, что там что-то загрохочет и откуда-то польет. В любом мрачном океане всегда найдется веселый и солнечный островок. Один такой я знаю, и он у меня как раз по курсу. Не скажу, чтобы я так уж был настроен на веселье, но и Батон любит посещать это заведение, и Сережа, – здесь, конечно, наши интересы совпадают. Ночной клуб, где девочки из варьете призывно дрыгают аппетитными ножками, где любители азартных игр могут безбашенно просаживать за вечер то, что обычному человеку и за всю жизнь не скопить, ждет своих гостей, приветливо подмигивая издалека неоновым светом.
На парковке перед заведением машин столько, что мне приткнуться некуда. С грехом пополам нахожу себе местечко на отшибе. Надеюсь, угонщикам тут есть чем поживиться кроме моей «лохматки» – «мерседесы», «вольво», «БМВ», навороченные джипы последних моделей сверкают лаковыми боками под огнями вывески клуба.
Муж Конфетки меня разозлил, но… Если у бандитов пойдет все не так, как им хочется, убьют и Гену, и Конфетку, и их еще не родившегося ребенка. Там, где крутятся десятки миллионов, нет места человеческим отношениям. Не знаю, почему так получается, но однозначно – нет.
Как бы там ни было, Конфетка мне человек не чужой, и позволить кому-то убить ее я не могу. Не хотелось мне прибегать к исключительным методам внушения, но, похоже, все-таки придется. Слишком часто мы делаем совсем не то, что хотелось бы. Но так диктует время, люди, обстоятельства, и от этого никуда не уйти. Вот и сейчас, спасая от гибели одного человека, я буду вынужден уничтожить других. Разрешить ситуацию законными методами не получится. Вернее, может получиться, но будет еще хуже. Допустим, что я смогу собрать материал, надавить на нужные рычаги, и тех, кто сейчас угрожает жизни и здоровью семьи Конфетки, посадят в тюрьму. Но надолго ли? И разве можно будет в этом случае надеяться, что бандюги забудут о нанесенном им оскорблении и отступятся от огромных бабок? Конечно же нет.
Они и из тюрьмы достанут кого захотят. Поэтому вывод для меня очевиден: проблему нужно решать радикально, вырубая ее под корень. Только тогда сорняк перестает заслонять цветам солнце. Ха! Это Гена, что ли, цветок?! Да пошел он… Его-то я уж точно не имею в виду.
В клубе я собираюсь найти известного мне Сергея, друга и соратника Батона. Ну что за идиотская кликуха – Батон?! Занимаю свободный столик в середине зала. Заказываю себе легкий ужин, разумеется, без спиртного. Оглядываю публику. Народ жует, пьет, смотрит танцевальную программу. Сергея в зале нет. Надо бы сходить в другой зал, где играют в рулетку, но это можно сделать и позже. Пока мне нравится, что происходит на сцене. Девчонки там – просто высший класс! Солистку группы неслучайно выбрали вести шоу, она явно на голову выше своих подруг и в мастерстве, и, конечно, в умении подать себя публике. Наверное, это как-то называется по-научному, но я об этом ничего не знаю. Зато мне известно, что солистку зовут Олей, и она сестра Сергея, которого я ищу. По моим сведениям, полученным, конечно же, у Левы, Сергей очень любит свою сестру, следит за тем, чтобы возле нее не ошивались прохвосты, и старается бывать на всех ее выступлениях. Клуб этот, кстати, принадлежит шефу Сергея.
Сейчас Оля исполняет цыганский танец. Трио гитаристов на цыган точно похожи, выводят какую-то лирическую красивую мелодию, а Ольга, тоже в пестром цыганском наряде, сладострастно изгибается. Посетители суют гитаристам деньги. Неплохие чаевые получают здесь эстрадники. Но девчонка хороша! Личико у нее словно кукольное, и черный парик ей к лицу так же, как белый. Пластика у Оли просто изумительная.
Она оказывается недалеко от моего столика, наши глаза встречаются на мгновение, и теперь Оля частенько посматривает в мою сторону. Не скажу, что я какой-то там неотразимый красавчик, просто все дело в том, как смотреть на женщину. Она еще пару раз выступает на сцене, и я понимаю, что она явно ищет меня в зале. Вот теперь можно действовать по-другому.
Выхожу из зала и подзываю одного из служащих.
– Хочешь заработать сто долларов? – спрашиваю у парня.
– А что это? – не понимает он, с удивлением рассматривая купюру.
– Сбегаешь, купишь огромный букет цветов, – объясняю задачу.
– Да тут рядом ничего не продается, – говорит пацан. Видно, у мальчика даже за сто баксов мозги не работают.
– Возьми такси, их перед клубом туча, – разъясняю придурку, – скажешь таксисту, что тебе нужно, и он отвезет куда надо. Ясно?
– А вы разве сами не можете?
Ну кто делает таких идиотов?!
– Вали отсюда, недоношенный! – рявкаю на него, и парень мгновенно испаряется.
Выхожу из клуба на улицу, даю деньги таксисту.
– Привезешь цветы – заработаешь сотку баксов, – объясняю ему.
Водила забирает деньги.
– На все? – спрашивает он.
– Возьми корзину, – приказываю ему.
– Понял! Сейчас будет! – улыбается мужик.
– Когда приедешь, скажешь администратору, чтобы он позвал Влада.
– Я мгновенно! – обещает парень, заводя машину.
Возвращаюсь в клуб, предупреждаю администратора, где меня можно найти. Даю ему двадцать долларов и иду к своему столику.
Цветы я отправил Оле в гримерную с посыльным и не забыл вложить записку. Если это послание «сыграет», у меня будет гораздо меньше хлопот. А впрочем, может быть, и больше, тут уж с какой стороны на это дело посмотреть.
Ольга станцевала еще разок, и в программе объявлен перерыв. Теперь будет танцевать сама публика под руководством ди-джея. Странно, но я ощущаю некоторое волнение. В записке я пригласил Ольгу к своему столику.
И, черт возьми, волнуюсь, придет – не придет? Как будто первое свидание…
Оля действительно изумительная девушка, и если убрать мой черный интерес, то почему бы мне с ней и не познакомиться, как нормальному человеку. Думай, не думай, а время идет. Наверное, у девчонки достаточно поклонников, и я здесь своими записками и цветами явно погоды не делаю.
– Так я могу присесть за этот столик? – слышу девичий голос позади себя.
Наверное, я задумался, так как этот вопрос оказался для меня совершенно неожиданным. Я чуть не подскакиваю на месте. Нет, это не обман зрения, передо мной та, которую я ждал.
Оля переоделась, теперь на ней белая пышная блузка, обычные джинсы и туфли на высоком каблуке. Оля и так не страдает от малого роста, а на каблуках она вровень со мной.
– Простите, не ожидал, – выдыхаю я. – Хоть и надеялся, но не верил, что вы примете мое приглашение.
– Вы прислали мне чудесные розы, спасибо вам, – ослепительно улыбается девушка.
– Меня зовут Влад, – представляюсь я и помогаю ей устроиться за столом.
– Оля, – звучит в ответ.
У нее чудесный голос и мягкие, плавные движения. Она сама грация, идеальное воплощение женственности, несмотря на джинсы. Во всяком случае, первое впечатление именно такое.
– Что бы вы хотели заказать? – интересуюсь больше для того, чтобы хоть как-то начать разговор.
– У меня впереди еще три номера, поэтому пока только сок, – улыбается девушка.
Да все что угодно за такую улыбку! Я уже забыл о ее брате. Черт с ним, пусть пока бродит.
Постепенно разговор у нас оживился, и мы неплохо поговорили в течение часа. Знакомство состоялось. Я, конечно, не совсем понимаю, почему она работает в клубе танцовщицей, если ее брат может вполне обеспечить свою сестру, но, скорее всего, ей просто нравится танцевать. Действительно приятно, когда делаешь то, что тебе нравится, да еще за это получаешь неплохие деньги.
О себе я особо не распространялся и, можно сказать, вообще не говорил. В моем случае лучше слушать, а если и говорить, то на отвлеченные темы. Мы условились встретиться с Ольгой после того, как она закончит работу. С нетерпением жду конца выступления варьете. Произойдет это только после трех ночи.
Глава двадцать шестая
В половине четвертого выезжаю из клуба вместе с девушкой. Мы решили посидеть в ресторане на воде.
– А чем ты занимаешься, Влад? – спрашивает Ольга, когда мы устраиваемся на новом месте, в корабле, стилизованном под старинный парусник. Место здесь довольно приятное.
– Если честно?
– А разве может быть по-другому? – смеется девушка. – Или ты привык обманывать людей?
– Ну-у, – шутливо хмурюсь я, – где-то, наверное, и обманываю.
– Вот видишь, ты уже говоришь со мной честно и откровенно. И все-таки? – настаивает моя спутница.
– Я частный детектив.
Оля весело хохочет, как будто я рассказал ей новый анекдот. У нее превосходное настроение.
– Я так и поняла.
– Вообще-то я не шучу.
– Да ну? – не верит девушка.
Приходится показать ей свою лицензию. Оля с интересом рассматривает официальный документ, затем возвращает его мне.
– Убедилась?
– Никогда не видела частных детективов. Это как в кино. А ты можешь что-нибудь рассказать, ну, какой-нибудь случай из практики частного детектива?
Как ей объяснить специфику моей работы? На самом деле, за исключением пары случаев, я расследованием не занимался. Сплошная пальба, перестрелки, бандитские дела… Но кое-что рассказать ей все же могу.
Затем мы идем танцевать. Вот в этом деле я точно не мастер, поэтому просто танцуем медленный танец. На подобное у меня умения хватает. Ольга все еще под впечатлением моих рассказов.
– А у тебя и пистолет есть? – интересуется она.
– Большой и многозарядный, – с гордостью говорю я.
– Здорово! – У Оли вспыхивают глаза. – Я очень хочу хотя бы разок выстрелить! Это можно, Влад?
– Прямо здесь? Думаю, посетителям это не понравится.
Оля хохочет, видимо, представив, как она бахнет в ресторане и что из этого получится.
– А мы можем поехать куда-нибудь за город? – предлагает она неожиданно.
– Сейчас?
– Почему бы и нет?!
Я несколько отдаляюсь от своих интересов, но думаю, что не особо и далеко. Олин брат укатил на несколько дней в Москву. Значит, все равно сегодня я бы его не нашел. Похоже, братик не посвящает сестру в свои дела, и та уверена, что он занимается бизнесом. Ну то, что бизнес в России изначально подразумевает близкую связь с бандитами, об этом Оле говорить не надо, но что ее брат сам такой, девушка точно не в курсе. Сережа щадит нежную душу обожаемой сестрички. И это похвально.
Мы все-таки съездили за город, на озеро, и Ольга от души постреляла из моего «глока» по пустым банкам. В восьмом часу утра отвожу девушку к ней домой. Договариваемся встретиться вечером. У Оли сегодня выходной. Обмениваемся с ней номерами наших мобильных телефонов. Чертовски хочется спать. Еду на свою арендованную квартиру.
Отдохнуть мне дали часа три, не больше. Просыпаюсь от надоедливых пиликаний моего сотового. Забыл его, заразу, выключить и сейчас, чертыхаясь и плохо соображая, что к чему, беру трубку. На связи Конфетка.
– Влад! – Голос Светы срывается в плач. – В Гену стреляли! Он сейчас в больнице!!!
– Ты где?!
Света называет адрес. Это Военно-медицинская академия.
– У нас вся охрана разбежалась! Они нас просто бросили! – рыдает Конфетка.
– Никуда не уходи, я сейчас буду! – Лечу в душ и через десять минут уже выбегаю на улицу к машине. Разгар дня, транспорт забил все центральные магистрали города, поэтому приходится на каждом углу нарушать правила движения.
Конфетку нахожу в коридоре, недалеко от реанимационной палаты. Рядом со Светой парочка типов в штатском, но и за версту в них можно узнать оперов из милиции. Увидев меня, Света с плачем бросается мне на грудь. Как могу, утешаю ее, говорю какие-то слова, смысл которых и сам не очень понимаю. Да сейчас смысл и не важен. Оперативники торчат поодаль и тактично не мешают.
– Они его… А эти… эти охранники… Они вообще ничего не сделали… Из них никто даже и не пострадал…
Минут пятнадцать уходит на то, чтобы Света успокоилась. Присаживаемся на банкетку в коридоре. Подходят оперативники.
– Мы бы хотели задать и вам пару вопросов, – обращаются ко мне.
Встаю им навстречу.
– Позвоните в ФСБ, – предлагаю оперу свой вариант и называю, куда ему нужно сделать звонок, если он хочет навести обо мне справки. Надеюсь, Лева отобьет охоту у парней задавать мне вопросы.
Возвращаюсь к Светлане. Конфетка успокоилась, взяла себя в руки и уже может говорить нормально.
– Гена проснулся поздно, – рассказывает она, – собрался в офис, но почему-то охрана, которая постоянно сопровождает его в дороге и в городе, к тому времени еще не приехала. Хотя они всегда прибывали к девяти утра. Гена тогда решил поехать один. Все произошло на выезде. Он только вывернул на улицу, как тут же раздались выстрелы. Двое охранников находились в тот момент у ворот, и у них было с собой оружие. Но они предпочли не влезать в перестрелку. Я выскочила из дома и увидела Гену… Он был весь-весь в крови… – Конфетка снова плачет.
Значит, ее мужа категорически решили снять с пробега, посчитав, видимо, что это обойдется гораздо дешевле. Я предполагал подобный исход в деле Геннадия, но не думал, что это случится уже в ближайшие часы. Вот поэтому Сергей и укатил в Москву. Решил устроить себе алиби. Ничего не скажешь, умный ход, но для меня его алиби совершенно безразлично. Я таких ходов не принимаю.
Опера свалили куда-то из коридора, хотя вряд ли уехали из госпиталя. Они еще должны снять показания у Конфетки. Я успел переговорить с хирургом, он сказал, что они делают все возможное, но характер ранений у Геннадия достаточно сложный, и ни один из врачей не решится сейчас дать положительный прогноз. Свете я ничего об этом не говорю.
Домой в Левашово я смог отвезти Конфетку только в начале пятого часа вечера. Ей все-таки пришлось пообщаться с полицейскими. Света ходит по гостиной, заламывая руки. А что ей делать? У нас в России нет федеральной программы защиты свидетелей и потерпевших, как, допустим, в Штатах. Поэтому защищать Конфетку придется мне. В доме не осталось ни одного охранника, все свалили куда подальше. Геннадия в госпитале оставлять одного было нельзя, так как киллеры могут постараться закончить недоделанную работу, поэтому я позвонил Леве и попросил поставить у палаты его людей. Приятель, конечно же, поворчал, не без этого, но все сделал как надо.
– Ты будешь ужинать? – спрашиваю Конфетку, когда у меня начинает рябить в глазах от ее хождения по гостиной.
– А? – Света непонимающе оборачивается, останавливаясь посреди зала.
– Я спросил тебя, будешь ли ты ужинать? – повторяю вопрос.
– Я не знаю, – пожимает Конфетка плечами и, подойдя к окну, опускается в кресло, закуривает сигарету.
– С каких пор ты вдруг куришь? – удивляюсь я.
Конфетка не отвечает, снова погрузившись в свои переживания. Наливаю себе минеральной воды и иду осматривать дом. Со Светой разговаривать сейчас бесполезно, лучше займусь выполнением своих охранных функций. Для начала посещаю цокольный этаж, где расположены гараж, бильярдная, сауна с мини-бассейном и прочие помещения. Проверяю окна, закрываю там, где нужно закрыть. Затем перемещаюсь на первый этаж и провожу ту же работу.
Дом действительно огромен, один зимний сад чего стоит, не говоря уже о крытом бассейне на первом этаже. Два бассейна в одном доме – это круто. Нахожу неплохую фильмотеку, а также библиотеку рядом с кабинетом Геннадия. Можно посмотреть фильмы, почитать книжку, в общем, будет чем заняться ночью. Неплохо бы осмотреть кабинет хозяина дома, но для этого мне потребуется разрешение Конфетки. Займусь этим чуть позже.
Захожу в комнату охраны и интересуюсь установленной здесь техникой видеонаблюдения. Дом просматривается отлично, как и вся территория, к нему прилегающая. А вот и самое интересное: там, где ворота из дома, установлены сразу две камеры и отменно видна вся улица. Значит, должна быть и пленка с записью утренней стрельбы. Впрочем, глупо надеяться найти эту пленку здесь после того, как вся охрана покинула свои посты. Пленочку-то наверняка прихватили с собой. На всякий случай осматриваю кассетники. Ни одной пленки не нахожу. Этого и следовало ожидать.
На пульте начинает мигать красная лампочка, но никакого звука не идет. Под гнездом лампочки надпись на английском: «Phones». Надеваю наушники. Слышу гудки телефона. Щелчок – и голос Конфетки:
– Алло?
– Слушай сюда, сука! – раздается вкрадчивый мужской шепот. – Заберешь в сейфе своего муженька серую папку и отвезешь ее к мужу в офис. Передашь папку заместителю. Если не сделаешь этого…
– Вы кто?! – Голос у Светы дрожит.
– Делай так, как тебе говорят! – рявкает мужик, и тут же следуют гудки отбоя.
Однако! Собственная охрана прослушивала все телефонные переговоры шефа. Но лично для меня в этом деле уже никаких тайн нет. Осталось только выяснить, что за люди стоят за всей этой паршивой возней.
Возвращаюсь в гостиную.
– Я думала, что ты уже уехал! – подбегает Конфетка, и вижу, что она рада моему появлению в гостиной.
– Я не могу оставить тебя здесь одну. Но и тебе не стоит так переживать, ведь ты носишь ребенка, – напоминаю ей.
– Но Гена…
– Это все так, – перебиваю ее. – Но то, что уже случилось, изменению не подлежит. Остается только ждать и надеяться на врачей. Не порти себе нервы, они тебе еще пригодятся. Нужно циничней смотреть на жизнь, и тогда…
– Влад! – теперь Света перебивает меня. – Ты так говоришь, потому что не любишь Гену!
– Конечно, я его не люблю, черт возьми! Потому что я не педик и нет у меня к твоему мужу столь глубоких чувств! Помнишь, когда тебя брал в заложники Кравцов? Если бы я тогда думал только о том, как ты страдаешь, нас бы уже давно не было в живых! Возьми себя в руки и правильно оцени обстановку. Ты работала со мной и знаешь, что нужно делать в подобных ситуациях. Твои слезы и жалость никому ни хрена не помогут! И даже тебе самой. А все потому, что другая сторона играет именно на твоих женских, материнских чувствах, на жалости, твою мать! Они тебя сожрут за эту жалость! Возьми пистолет и убей их всех!!!
Конфетка смотрит на меня с величайшим удивлением, глаза у нее раскрываются еще больше.
– Пистолет? – не понимает она.
– Ну, это я так, к слову, – поправляюсь я, потому что для Светы мочилово – дело непривычное. Но я хочу вдохнуть в нее уверенность. Ей нужно стать сильной.
Конфетка стоит некоторое время в задумчивости.
– А ты знаешь, – говорит она, – я бы сейчас могла запросто кого-нибудь застрелить из этих…
– Хорошее решение, – хвалю ее. – Но давай пока это оставим. Ты есть будешь? – спрашиваю я в который раз, потому что ничего не жевал целый день. Было бы неплохо наконец поужинать. Я не напоминаю Свете о звонке, посмотрю, как она поведет себя дальше.
– А чем ты занимаешься, Влад? – спрашивает Ольга, когда мы устраиваемся на новом месте, в корабле, стилизованном под старинный парусник. Место здесь довольно приятное.
– Если честно?
– А разве может быть по-другому? – смеется девушка. – Или ты привык обманывать людей?
– Ну-у, – шутливо хмурюсь я, – где-то, наверное, и обманываю.
– Вот видишь, ты уже говоришь со мной честно и откровенно. И все-таки? – настаивает моя спутница.
– Я частный детектив.
Оля весело хохочет, как будто я рассказал ей новый анекдот. У нее превосходное настроение.
– Я так и поняла.
– Вообще-то я не шучу.
– Да ну? – не верит девушка.
Приходится показать ей свою лицензию. Оля с интересом рассматривает официальный документ, затем возвращает его мне.
– Убедилась?
– Никогда не видела частных детективов. Это как в кино. А ты можешь что-нибудь рассказать, ну, какой-нибудь случай из практики частного детектива?
Как ей объяснить специфику моей работы? На самом деле, за исключением пары случаев, я расследованием не занимался. Сплошная пальба, перестрелки, бандитские дела… Но кое-что рассказать ей все же могу.
Затем мы идем танцевать. Вот в этом деле я точно не мастер, поэтому просто танцуем медленный танец. На подобное у меня умения хватает. Ольга все еще под впечатлением моих рассказов.
– А у тебя и пистолет есть? – интересуется она.
– Большой и многозарядный, – с гордостью говорю я.
– Здорово! – У Оли вспыхивают глаза. – Я очень хочу хотя бы разок выстрелить! Это можно, Влад?
– Прямо здесь? Думаю, посетителям это не понравится.
Оля хохочет, видимо, представив, как она бахнет в ресторане и что из этого получится.
– А мы можем поехать куда-нибудь за город? – предлагает она неожиданно.
– Сейчас?
– Почему бы и нет?!
Я несколько отдаляюсь от своих интересов, но думаю, что не особо и далеко. Олин брат укатил на несколько дней в Москву. Значит, все равно сегодня я бы его не нашел. Похоже, братик не посвящает сестру в свои дела, и та уверена, что он занимается бизнесом. Ну то, что бизнес в России изначально подразумевает близкую связь с бандитами, об этом Оле говорить не надо, но что ее брат сам такой, девушка точно не в курсе. Сережа щадит нежную душу обожаемой сестрички. И это похвально.
Мы все-таки съездили за город, на озеро, и Ольга от души постреляла из моего «глока» по пустым банкам. В восьмом часу утра отвожу девушку к ней домой. Договариваемся встретиться вечером. У Оли сегодня выходной. Обмениваемся с ней номерами наших мобильных телефонов. Чертовски хочется спать. Еду на свою арендованную квартиру.
Отдохнуть мне дали часа три, не больше. Просыпаюсь от надоедливых пиликаний моего сотового. Забыл его, заразу, выключить и сейчас, чертыхаясь и плохо соображая, что к чему, беру трубку. На связи Конфетка.
– Влад! – Голос Светы срывается в плач. – В Гену стреляли! Он сейчас в больнице!!!
– Ты где?!
Света называет адрес. Это Военно-медицинская академия.
– У нас вся охрана разбежалась! Они нас просто бросили! – рыдает Конфетка.
– Никуда не уходи, я сейчас буду! – Лечу в душ и через десять минут уже выбегаю на улицу к машине. Разгар дня, транспорт забил все центральные магистрали города, поэтому приходится на каждом углу нарушать правила движения.
Конфетку нахожу в коридоре, недалеко от реанимационной палаты. Рядом со Светой парочка типов в штатском, но и за версту в них можно узнать оперов из милиции. Увидев меня, Света с плачем бросается мне на грудь. Как могу, утешаю ее, говорю какие-то слова, смысл которых и сам не очень понимаю. Да сейчас смысл и не важен. Оперативники торчат поодаль и тактично не мешают.
– Они его… А эти… эти охранники… Они вообще ничего не сделали… Из них никто даже и не пострадал…
Минут пятнадцать уходит на то, чтобы Света успокоилась. Присаживаемся на банкетку в коридоре. Подходят оперативники.
– Мы бы хотели задать и вам пару вопросов, – обращаются ко мне.
Встаю им навстречу.
– Позвоните в ФСБ, – предлагаю оперу свой вариант и называю, куда ему нужно сделать звонок, если он хочет навести обо мне справки. Надеюсь, Лева отобьет охоту у парней задавать мне вопросы.
Возвращаюсь к Светлане. Конфетка успокоилась, взяла себя в руки и уже может говорить нормально.
– Гена проснулся поздно, – рассказывает она, – собрался в офис, но почему-то охрана, которая постоянно сопровождает его в дороге и в городе, к тому времени еще не приехала. Хотя они всегда прибывали к девяти утра. Гена тогда решил поехать один. Все произошло на выезде. Он только вывернул на улицу, как тут же раздались выстрелы. Двое охранников находились в тот момент у ворот, и у них было с собой оружие. Но они предпочли не влезать в перестрелку. Я выскочила из дома и увидела Гену… Он был весь-весь в крови… – Конфетка снова плачет.
Значит, ее мужа категорически решили снять с пробега, посчитав, видимо, что это обойдется гораздо дешевле. Я предполагал подобный исход в деле Геннадия, но не думал, что это случится уже в ближайшие часы. Вот поэтому Сергей и укатил в Москву. Решил устроить себе алиби. Ничего не скажешь, умный ход, но для меня его алиби совершенно безразлично. Я таких ходов не принимаю.
Опера свалили куда-то из коридора, хотя вряд ли уехали из госпиталя. Они еще должны снять показания у Конфетки. Я успел переговорить с хирургом, он сказал, что они делают все возможное, но характер ранений у Геннадия достаточно сложный, и ни один из врачей не решится сейчас дать положительный прогноз. Свете я ничего об этом не говорю.
Домой в Левашово я смог отвезти Конфетку только в начале пятого часа вечера. Ей все-таки пришлось пообщаться с полицейскими. Света ходит по гостиной, заламывая руки. А что ей делать? У нас в России нет федеральной программы защиты свидетелей и потерпевших, как, допустим, в Штатах. Поэтому защищать Конфетку придется мне. В доме не осталось ни одного охранника, все свалили куда подальше. Геннадия в госпитале оставлять одного было нельзя, так как киллеры могут постараться закончить недоделанную работу, поэтому я позвонил Леве и попросил поставить у палаты его людей. Приятель, конечно же, поворчал, не без этого, но все сделал как надо.
– Ты будешь ужинать? – спрашиваю Конфетку, когда у меня начинает рябить в глазах от ее хождения по гостиной.
– А? – Света непонимающе оборачивается, останавливаясь посреди зала.
– Я спросил тебя, будешь ли ты ужинать? – повторяю вопрос.
– Я не знаю, – пожимает Конфетка плечами и, подойдя к окну, опускается в кресло, закуривает сигарету.
– С каких пор ты вдруг куришь? – удивляюсь я.
Конфетка не отвечает, снова погрузившись в свои переживания. Наливаю себе минеральной воды и иду осматривать дом. Со Светой разговаривать сейчас бесполезно, лучше займусь выполнением своих охранных функций. Для начала посещаю цокольный этаж, где расположены гараж, бильярдная, сауна с мини-бассейном и прочие помещения. Проверяю окна, закрываю там, где нужно закрыть. Затем перемещаюсь на первый этаж и провожу ту же работу.
Дом действительно огромен, один зимний сад чего стоит, не говоря уже о крытом бассейне на первом этаже. Два бассейна в одном доме – это круто. Нахожу неплохую фильмотеку, а также библиотеку рядом с кабинетом Геннадия. Можно посмотреть фильмы, почитать книжку, в общем, будет чем заняться ночью. Неплохо бы осмотреть кабинет хозяина дома, но для этого мне потребуется разрешение Конфетки. Займусь этим чуть позже.
Захожу в комнату охраны и интересуюсь установленной здесь техникой видеонаблюдения. Дом просматривается отлично, как и вся территория, к нему прилегающая. А вот и самое интересное: там, где ворота из дома, установлены сразу две камеры и отменно видна вся улица. Значит, должна быть и пленка с записью утренней стрельбы. Впрочем, глупо надеяться найти эту пленку здесь после того, как вся охрана покинула свои посты. Пленочку-то наверняка прихватили с собой. На всякий случай осматриваю кассетники. Ни одной пленки не нахожу. Этого и следовало ожидать.
На пульте начинает мигать красная лампочка, но никакого звука не идет. Под гнездом лампочки надпись на английском: «Phones». Надеваю наушники. Слышу гудки телефона. Щелчок – и голос Конфетки:
– Алло?
– Слушай сюда, сука! – раздается вкрадчивый мужской шепот. – Заберешь в сейфе своего муженька серую папку и отвезешь ее к мужу в офис. Передашь папку заместителю. Если не сделаешь этого…
– Вы кто?! – Голос у Светы дрожит.
– Делай так, как тебе говорят! – рявкает мужик, и тут же следуют гудки отбоя.
Однако! Собственная охрана прослушивала все телефонные переговоры шефа. Но лично для меня в этом деле уже никаких тайн нет. Осталось только выяснить, что за люди стоят за всей этой паршивой возней.
Возвращаюсь в гостиную.
– Я думала, что ты уже уехал! – подбегает Конфетка, и вижу, что она рада моему появлению в гостиной.
– Я не могу оставить тебя здесь одну. Но и тебе не стоит так переживать, ведь ты носишь ребенка, – напоминаю ей.
– Но Гена…
– Это все так, – перебиваю ее. – Но то, что уже случилось, изменению не подлежит. Остается только ждать и надеяться на врачей. Не порти себе нервы, они тебе еще пригодятся. Нужно циничней смотреть на жизнь, и тогда…
– Влад! – теперь Света перебивает меня. – Ты так говоришь, потому что не любишь Гену!
– Конечно, я его не люблю, черт возьми! Потому что я не педик и нет у меня к твоему мужу столь глубоких чувств! Помнишь, когда тебя брал в заложники Кравцов? Если бы я тогда думал только о том, как ты страдаешь, нас бы уже давно не было в живых! Возьми себя в руки и правильно оцени обстановку. Ты работала со мной и знаешь, что нужно делать в подобных ситуациях. Твои слезы и жалость никому ни хрена не помогут! И даже тебе самой. А все потому, что другая сторона играет именно на твоих женских, материнских чувствах, на жалости, твою мать! Они тебя сожрут за эту жалость! Возьми пистолет и убей их всех!!!
Конфетка смотрит на меня с величайшим удивлением, глаза у нее раскрываются еще больше.
– Пистолет? – не понимает она.
– Ну, это я так, к слову, – поправляюсь я, потому что для Светы мочилово – дело непривычное. Но я хочу вдохнуть в нее уверенность. Ей нужно стать сильной.
Конфетка стоит некоторое время в задумчивости.
– А ты знаешь, – говорит она, – я бы сейчас могла запросто кого-нибудь застрелить из этих…
– Хорошее решение, – хвалю ее. – Но давай пока это оставим. Ты есть будешь? – спрашиваю я в который раз, потому что ничего не жевал целый день. Было бы неплохо наконец поужинать. Я не напоминаю Свете о звонке, посмотрю, как она поведет себя дальше.