Высотка – покрытый редкими деревьями холм, диаметром у основания не более трехсот метров. Наметив мысленно маршрут, начинаю подъем зигзагом, удобным для меня. Ничего не происходит. Я хочу сказать, что огонь по мне никто не ведет. Вершина холма вполне удобна, чтобы устроить позицию для обстрела коттеджа Самарина, но и для меня тоже удобная, чтобы устроить засаду.
Судя по всему, я прибыл сюда первым. Подбираю место для себя так, чтобы иметь возможность наблюдать и за коттеджем, и за той частью холма, откуда предположительно могут появиться непрошеные гости.
Задрав ПНВ на лоб, наблюдаю в ночной прицел ВСК за дачей Самарина. Прицел у меня не ахти какой дальнобойный – четырехкратное увеличение да плюс ночь. В общем, все плюсы уходят в минус.
Откладываю «винторез», достаю рацию, связываюсь с Михаилом. Приятель уже добрался до коттеджа. Коротко переговорив, располагаюсь поудобней. Впереди целая ночь, и я свой наблюдательный пост оставлю только утром, после выезда Самарина на работу. Время тянется чертовски медленно. Курить нельзя. Не курю. Замаскировался я неплохо – устроился в неглубокой яме с мелкими кустами поверху. Вроде бы это кусты голубики, а может, и нет. С моими ботаническими познаниями…
Оставшись один на один с собой, мысленно прокручиваю то, что я успел сделать в Сахтарске за последний месяц. Получается, что не так и мало. Лева и Румянцев на последней нашей встрече согласились, что я мог бы завершить здешнюю миссию в ближайшее время. Но опять же, есть и другие срочные дела, а вернее, дело, к которому Лев хотел бы меня привлечь. Не понимаю, как это у них получилось, но я по своей доброте опять согласился работать на правительство.
Легкий шорох, донесшийся слева, заставляет насторожиться и отвлечься от посторонних мыслей. Осторожно выглядываю из своего укрытия. Показалось, или это был ветер? Но кроны деревьев остаются неподвижными, и нет ни малейшего движения воздуха. Звук повторился, потом еще один, похожий на хруст сломанной ветки. Но вот слышится легкий металлический стук. Теперь нет никаких сомнений, что идет человек, и, возможно, не один.
Так и есть, на вершине холма появляются два типчика в черном. Парни так же, как и я, пользуются приборами ночного видения. Меня они не замечают, и я даю им возможность обустроиться. То, что это киллеры, сомнений у меня не вызывает. Они одеты и экипированы довольно специфически. Но самое интересное, это какую дуру они притащили с собой в руках: снайперское ружьишко из последних моделей. Можно сказать, хит сезона. Когда-то, во время Великой Отечественной войны, из подобных длинных ружей подбивали вражеские танки. Теперь же бывшее ПТР модернизировано и предназначено как для частей спецназа силовых структур, так и для других специфических организаций. Например, сегодня на этом холме его собираются пустить в ход наемные убийцы.
Выжидаю. Спешить некуда. Хотя ружьишко у ребят серьезное, но просто так, ночью, дом они расстреливать не станут. Наверняка киллеры хотят дождаться утра и подстрелить Самарина на выезде или уже в вертолете. Из такой пушки, как у них, сбить гражданскую вертушку труда не составит.
Глава шестая
Глава седьмая
Судя по всему, я прибыл сюда первым. Подбираю место для себя так, чтобы иметь возможность наблюдать и за коттеджем, и за той частью холма, откуда предположительно могут появиться непрошеные гости.
Задрав ПНВ на лоб, наблюдаю в ночной прицел ВСК за дачей Самарина. Прицел у меня не ахти какой дальнобойный – четырехкратное увеличение да плюс ночь. В общем, все плюсы уходят в минус.
Откладываю «винторез», достаю рацию, связываюсь с Михаилом. Приятель уже добрался до коттеджа. Коротко переговорив, располагаюсь поудобней. Впереди целая ночь, и я свой наблюдательный пост оставлю только утром, после выезда Самарина на работу. Время тянется чертовски медленно. Курить нельзя. Не курю. Замаскировался я неплохо – устроился в неглубокой яме с мелкими кустами поверху. Вроде бы это кусты голубики, а может, и нет. С моими ботаническими познаниями…
Оставшись один на один с собой, мысленно прокручиваю то, что я успел сделать в Сахтарске за последний месяц. Получается, что не так и мало. Лева и Румянцев на последней нашей встрече согласились, что я мог бы завершить здешнюю миссию в ближайшее время. Но опять же, есть и другие срочные дела, а вернее, дело, к которому Лев хотел бы меня привлечь. Не понимаю, как это у них получилось, но я по своей доброте опять согласился работать на правительство.
Легкий шорох, донесшийся слева, заставляет насторожиться и отвлечься от посторонних мыслей. Осторожно выглядываю из своего укрытия. Показалось, или это был ветер? Но кроны деревьев остаются неподвижными, и нет ни малейшего движения воздуха. Звук повторился, потом еще один, похожий на хруст сломанной ветки. Но вот слышится легкий металлический стук. Теперь нет никаких сомнений, что идет человек, и, возможно, не один.
Так и есть, на вершине холма появляются два типчика в черном. Парни так же, как и я, пользуются приборами ночного видения. Меня они не замечают, и я даю им возможность обустроиться. То, что это киллеры, сомнений у меня не вызывает. Они одеты и экипированы довольно специфически. Но самое интересное, это какую дуру они притащили с собой в руках: снайперское ружьишко из последних моделей. Можно сказать, хит сезона. Когда-то, во время Великой Отечественной войны, из подобных длинных ружей подбивали вражеские танки. Теперь же бывшее ПТР модернизировано и предназначено как для частей спецназа силовых структур, так и для других специфических организаций. Например, сегодня на этом холме его собираются пустить в ход наемные убийцы.
Выжидаю. Спешить некуда. Хотя ружьишко у ребят серьезное, но просто так, ночью, дом они расстреливать не станут. Наверняка киллеры хотят дождаться утра и подстрелить Самарина на выезде или уже в вертолете. Из такой пушки, как у них, сбить гражданскую вертушку труда не составит.
Глава шестая
Как я и предположил, киллеры затаились, ведут визуальное наблюдение за домом Самарина. Между собой не переговариваются. Во всяком случае, не в голос. Работают профессионально. Никто из них не курит, движения практически нет.
Наконец я дожидаюсь того, чего и следовало ожидать. Один из киллеров остается дежурить, второй засыпает.
Выжидаю еще около часа и приникаю к прицелу ВСК. Глушитель «винтореза» шепчет свою злую мелодию, и голова бодрствующего боевика дергается под ударом пули. Вновь тишина. Где-то вдалеке взлаивают дворовые псины. Наблюдаю в оптику за спящим парнем. Он даже не пошевелился. Хорошо спит.
Выбираюсь из укрытия и быстро подхожу к спящему. Боевики находятся от меня в каких-то двенадцати метрах, но пока я лежал без движения несколько часов, у меня слегка затекли мышцы, приходится на ходу сделать несколько упражнений.
Спящего обезвреживаю за считанные секунды. Мне нужно, чтобы он заговорил, и говорить малыш будет в любом случае. Никуда не денется.
По рации связываюсь с Михаилом.
– Как там у тебя? – волнуется приятель.
– Можешь подъезжать. Гостей встретил. Захвати с собой парней, останутся здесь караулить. Выставим постоянный пост.
– Понял. Скоро буду.
Занимаюсь оборудованием места для проведения первого допроса. Прислоняю боевика в сидячем положении к дереву и, заведя ему руки за ствол сосны, защелкиваю на запястьях «браслеты». Теперь осталось привести его в чувство.
– Откуда прибыли? – спрашиваю, когда парень приходит в себя.
Киллер не спешит начинать разговор, тянет время, всматривается мне за спину, пытаясь определить, где его напарник.
– Вы кто? – наконец слышу его голос. Ему не больше тридцати, и он в отличной физической форме.
– А ты догадайся, – говорю я и тут же двумя болезненными ударами заставляю парнишку прочувствовать всю серьезность момента.
Немного покорчившись, несостоявшийся убийца Самарина смотрит на меня уже совсем по-другому.
– Нас наняли, – начинает он, – через посредника. Заказчик нам неизвестен.
– Кто посредник?
– Не знаю, – опускает киллер голову.
– У тебя пятнадцать секунд, чтобы подумать, – предупреждаю его.
– Мы с Санькой прошли Кавказ, служили во внутренних войсках, – спешит парень с ответом. – Санька, он был из Москвы. После дембеля я уехал к себе в Липецк. С работой был напряг, и через три месяца Санек выписал меня к себе в Москву. У него есть какой-то приятель, который и свел Сашку с посредником. Я не знаю никаких имен и адресов. Мы получали задания через почтовый ящик. Основную часть денег нам переводили на счет за бугор, другую – на счет в банке в Москве. Оружие заказывали посреднику так же, через абонентский ящик, и получали стволы анонимно, то есть забирали их из тайника. Это все, что я могу вам сказать.
Скорее всего парень не врет. Какой смысл? Его взяли с поличным и имеют право расколоть до задницы. Он это знает и лгать не собирается.
– Сколько вам должны были заплатить за эту ликвидацию? – спрашиваю ради интереса. Мне интересно, во сколько оценили крупнейшего предпринимателя в этом регионе?
– По сто тысяч, – глухо произносит киллер. – По сорок штук мы уже получили авансом. Плюс экипировка.
Остается дождаться Михаила и решить, что делать с пленником.
Уцелевшего киллера переправили в надежное место. Я предложил вариант, который мог бы ввести наших противников в заблуждение. Но на его разработку не хватит времени. Я хотел инсценировать гибель Самарина якобы от снайперского выстрела, но, увы, нужно время, а его у нас уже нет.
Утром на лужайке перед домом директора приземляется вертолет. Одновременно с вылетом вертушки из ворот коттеджа выезжает эскорт машин. Даже если где-то и есть наблюдатели противной стороны, им будет трудно определить, на чем исчез директор из своего дома. Учитывая, что где-то в окрестностях может найтись парочка дублеров, подобных тем, кого удалось обезвредить ночью, Самарин на вертолете не полетел. Сбить его проще простого.
С директором я до его отъезда поговорить не успел, поэтому разговор происходит уже на заводе, в его кабинете. Нам приносят кофе, и Роберт Антонович откровенно делится со мной своими соображениями – Левцов, который приезжал, – это, конечно же, пешка, – уверяет меня Самарин. – За ним стоит Шемякин. Никто другой, кроме Шемякина, не сможет решиться на попытку прибрать такой завод, как наш.
За Шемякиным банки и рычаги в правительстве.
О Шемякине я уже слышал. Этот человек – не просто какой-то деляга, а, можно сказать, настоящий олигарх из поколения матерых жуликов семидесятых годов, которые миллионы сколачивали себе еще при Советах. Самарин уверен, что именно Шемякин ведет здесь, в Сахтарске, свою игру. Я же все-таки другого мнения о происходящем. Какой бы ни был Шемякин крутой в бизнесе, за ним явно кто-то стоит. Но кто? Информация от Левы не дает мне полной картины происходящего. Странно, что ФСБ не имеет точных данных о довольно известном в России человеке. Это наводит на некоторые размышления.
Самарин рассказывает, с какого момента он вступил в борьбу с Москвой. Это произошло, когда ему удалось заполучить стопроцентный пакет акций завода. Разумеется, для несведущего человека, да и для тех, кто знаком с корпоративным правом, Самарин, официально, не совсем полноценный обладатель всех акций завода, но это только так кажется. Существует много схем, использующих подставные фирмы за бугром, которые на самом деле принадлежат только одному человеку. Вдаваться в такие подробности скучно и не настолько интересно, чтобы расписывать все нюансы коммерческих афер. Меня сейчас интересует только одно – кто стоит за Шемякиным и как с этим злом бороться? Медлить нельзя, потому что рано или поздно Самарина все-таки уберут. Убив Роберта Антоновича, москвичи найдут способ прикарманить Сахтарский алюминиевый. В способностях и возможностях нашего противника я нисколько не сомневаюсь.
Проведя совещание в своем узком кругу, решаем, что если мы не хотим в дальнейшем заморочек с Москвой, нужно поиграть на их территории и выступить как можно жестче. Со мной в столице будут работать Михаил и два звена его бойцов.
За три дня устраиваемся в Москве. Михаил с парнями формально будет охранять директора представительства алюминиевого комбината в столице. Поэтому у парней оружие вполне легальное – в Москве, с ее полицейским режимом, им легче всего числиться по охранному контракту. Все обеспечены жильем и транспортом.
Михаил должен установить наблюдение за офисами Левцова и Шемякина, а также, по возможности, и за их квартирами. По моей просьбе Лев и Румянцев должны обеспечить прослушивание телефонных переговоров наших подопечных.
Я уже визуально присматривался к зданию, где находится контора Шемякина. Ничего не скажешь, обосновался бизнесмен-мафиози капитально. Его контора называется «Трансинкорпорейтед» и занимает весь двухэтажный особнячок в трех минутах езды от метро «Арбатская». Кованая ажурная ограда позволяет разглядеть здание, находящееся во владении Шемякина. Во дворе на парковке полно шикарных автомобилей, и фасад особнячка увешан следящими камерами. Охраны снаружи не видно, лишь на выезде маячит в будке парочка крепких парней в форме секьюрити частной компании.
Сегодня я делаю первую вылазку. Думается, мне пора самому представиться господину Шемякину лично.
Подъезжаю к воротам. Один из охранников быстро выходит мне навстречу. Останавливаюсь перед коротким шлагбаумом.
– Вы к кому? – интересуется парень, подходя к дверце машины.
– Я бы хотел видеть господина Шемякина.
– У вас заказан пропуск? – Охранник предельно вежлив.
– Нет, но, думаю, твой шеф будет рад меня видеть, – говорю ему это с непроницаемым, каменным лицом.
– Как о вас доложить? – В голосе парня послышались уважительные нотки.
– Скажешь, что подъехал Влад. – Я специально не сообщаю, откуда я прибыл. Успеется.
– И это все? – Секьюрити слегка удивлен, но, не дожидаясь моего ответа, идет докладывать по телефону из своей будки. Потом возвращается.
В это время позади моей «БМВ» встает в очередь на въезд большой, черный, весь в тонировке, джип «шевроле-сабурбан».
– Извините, вы не могли бы уточнить о себе? – просит охранник, вновь нагибаясь к окну моей машины.
– Скажешь – из Сахтарска.
Джип сзади сигналит нетерпеливо, требуя уступить ему дорогу. Из джипа высовывается ряха бритоголового детины.
– Ну че там?! – орет он охраннику.
– Сейчас! – кивает тот. – Вы не могли бы пока отъехать в сторону? – просит секьюрити меня.
– Не мог бы, – все так же мрачно говорю я.
Охранник поворачивается к джипу и разводит руки, мол, ничего с дорогой не получается.
В зеркало заднего вида вижу, как из джипа выгребается здоровенный детина. Просто Илья Муромец какой-то. Детина идет ко мне. Секьюрити вновь упылил в будку – докладывать.
– Ну ты че, в натуре?! – басит детина, подходя и нагибаясь к окну. – Отъедь в сторону!
– Подождешь, – говорю я, даже не поворачивая головы.
– Да ты че, в натуре?! – взвывает богатырь от такой наглости и резко открывает дверцу «БМВ».
В следующую секунду его лапища величиной с колесо «жигуленка» сгребает мой пиджак на плече. Но рвануть парень не успевает. Неуловимым движением вскидываю левую руку. И вот уже ряха братка с гулким стуком врезается в железо. Нос я ему расплющил, это точно. Еще мгновение – и парень валится без сознания на асфальт. Захлопнув дверцу, продолжаю сидеть за рулем спокойно и невозмутимо. Из джипа больше никто не появляется. Браток прибыл один. Сегодня в Москве жарко, дождя нет, и бычок на асфальте не простудится. Секьюрити, причем оба, выскакивают из своей будки с расширенными от ужаса глазами. Кажется, я уделал кого-то из серьезных ребят. Ну что ж, в следующий раз бычара будет аккуратней и не станет рычать на людей.
Шлагбаум поднимается вверх. Проезд для меня открыт. Не спеша проезжаю на территорию и паркую машину. Захожу в особняк. На реставрацию здесь денег не пожалели, внутреннее убранство поражает роскошью старинной лепнины, обилием позолоты и художественной бронзы. Охранники смотрят на меня косо. Не сомневаюсь, что они все видели на мониторах, но получили приказ пропустить. Один из секьюрити жестом приглашает следовать за ним.
Для начала я вхожу в угловую комнату на первом этаже. Через арку металлоискателя я проходил еще в дверях, но здесь меня проверяют снова. Оружия при мне нет. Идем по коридору, затем поднимаемся на второй этаж. Меня ведут не по парадной лестнице, но я не в претензии.
Приемная президента корпорации выше всяческих похвал. Секретарша – наверное, какая-нибудь «Мисс чего-то там». В приемной никого из посетителей нет, и ждать мне не приходится. Хозяйский кабинет огромен и роскошен. Можно представить, сколько сюда вбухано денег. Шемякина, я знаю, зовут Сергеем Львовичем. И вот этот типчик передо мной. Излишне упитанный пятидесятилетний мужчина, в дорогом костюме, очки с золотой оправой, короткие, темные, с проседью, волосы, тройной подбородок. Надменный пренебрежительный взгляд. Сергей Львович даже не подумал оторвать свою задницу от кресла и поздороваться, как все нормальные люди. Ну что ж, я человек не гордый. Молча устраиваюсь в кресле на значительном расстоянии от Шемякина. Охранник застыл возле входных дверей.
– Можешь идти, – по-барски произносит Шемякин.
Секьюрити бесшумно испаряется. Достаю сигареты, закуриваю. Президент «Трансинкорпорейтед» ждет, когда я заговорю.
– Сергей Львович, разве можно решать вопросы с помощью противотанковых ружей?.. – сразу начинаю я предметный разговор.
– Вы не представились, – пытается осадить меня Шемякин холодным тоном.
– И тем не менее вы меня все-таки пригласили в свой кабинет. Подозреваю, что не каждый день простой смертный может удостоиться чести прошаркать по мрамору полов в вашем особняке. Но если вы настаиваете – меня зовут Влад, а в Сахтарске я известен под именем «Крестный». И сделайте лицо попроще, Сергей Львович, – советую толстяку. – Мы в любом случае решим вопрос на днях. С вами или без вас…
– Вы появились здесь, чтобы угрожать мне? – спокойно интересуется Шемякин.
– Отнюдь. Я лишь хочу знать, намерены ли вы продолжать ту же политику в Сахтарске, или мы объяснимся по-хорошему? Сахтарского предприятия вам, Сергей Львович, не видать как своих ушей. Мы же люди мирные, по возможности стараемся разрешить все спорные вопросы путем переговоров. Но опять же, вопрос по алюминиевому заводу как раз на сегодняшний день спорным и не является. Вы захотели урвать чужой кусок, то есть залезть ко мне в карман. И мне это по-настоящему не нравится. Из всего вышесказанного следует, что вы, господин Шемякин, и те люди, которые стоят за вами, должны отвалить в сторону и не рыпаться. Надеюсь, вы понимаете, что у нас тоже хватает сил и средств на проведение всевозможных специальных операций. Я вам не угрожаю, смысла нет, я вас предупреждаю. Второго мирного разговора у нас не будет.
В этот момент с грохотом распахивается дверь и на пороге появляется богатырь, с которым я познакомился у ворот. Видуха у парня совсем не представительная, слишком уж удачно он приложился рылом об машину.
Шемякин удивленно округляет глаза, глядя на вновь прибывшего, и даже привстает из кресла.
– Что с тобой, Дима? – озабоченно спрашивает Сергей Львович.
Браток подскакивает ко мне, яростно сверкая белками глаз и сжимая кулаки.
– Ну ты, тварь! – шипит он. – А ну-ка пойдем со мной!
Мягко встаю на ноги и коротким, неуловимым движением успокаиваю Диму. Он, как проколотая шина, стравливает воздух и рушится, закатив глаза, мне под ноги. В кабинет влетают трое охранников. В руках у них «пээмы».
– Руки!!! – вопит один из них, останавливаясь на безопасном расстоянии.
Усмехнувшись, вновь возвращаюсь в свое кресло. Шемякин так и остается стоять.
– Скажи им, чтобы они убрались отсюда и унесли с собой этот мусор, – киваю на Диму, развалившегося на полу без признаков жизни. – Продолжим наш разговор. Да я бы и от кофе не отказался. – В кабинете повисает напряженная тишина.
– Ты так и не понял, куда пришел, – угрожающе произносит Шемякин, опираясь руками о стол.
– Значит, так… – говорю с легким раздражением. – Похоже, это ты не понял, с кем связался. Или ты думаешь, что раз я сюда зашел один, то вы теперь имеете лоха из провинции как захотите? Даже жаль вас, идиотов, становится, – хмыкаю я.
После моих слов дальний из стеклопакетов, несмотря на всю его пуленепробиваемость, лопается, и мощная крупнокалиберная пуля врезается в противоположную стену.
Охранники валятся на пол. Молча смотрю на Шемякина.
– Пошли отсюда!!! – рявкает Шемякин своим секьюрити, с опаской оглядываясь на окна кабинета.
– Если потребуется, по вашему особнячку тут же ударят шесть гранатометов. Двух залпов будет достаточно, – поясняю возможную перспективу в развитии сюжета. – Сейчас ты мне расскажешь, кто с тобой работает. И главное, не пытайся юлить, Сергей Львович, не советую.
Наконец я дожидаюсь того, чего и следовало ожидать. Один из киллеров остается дежурить, второй засыпает.
Выжидаю еще около часа и приникаю к прицелу ВСК. Глушитель «винтореза» шепчет свою злую мелодию, и голова бодрствующего боевика дергается под ударом пули. Вновь тишина. Где-то вдалеке взлаивают дворовые псины. Наблюдаю в оптику за спящим парнем. Он даже не пошевелился. Хорошо спит.
Выбираюсь из укрытия и быстро подхожу к спящему. Боевики находятся от меня в каких-то двенадцати метрах, но пока я лежал без движения несколько часов, у меня слегка затекли мышцы, приходится на ходу сделать несколько упражнений.
Спящего обезвреживаю за считанные секунды. Мне нужно, чтобы он заговорил, и говорить малыш будет в любом случае. Никуда не денется.
По рации связываюсь с Михаилом.
– Как там у тебя? – волнуется приятель.
– Можешь подъезжать. Гостей встретил. Захвати с собой парней, останутся здесь караулить. Выставим постоянный пост.
– Понял. Скоро буду.
Занимаюсь оборудованием места для проведения первого допроса. Прислоняю боевика в сидячем положении к дереву и, заведя ему руки за ствол сосны, защелкиваю на запястьях «браслеты». Теперь осталось привести его в чувство.
– Откуда прибыли? – спрашиваю, когда парень приходит в себя.
Киллер не спешит начинать разговор, тянет время, всматривается мне за спину, пытаясь определить, где его напарник.
– Вы кто? – наконец слышу его голос. Ему не больше тридцати, и он в отличной физической форме.
– А ты догадайся, – говорю я и тут же двумя болезненными ударами заставляю парнишку прочувствовать всю серьезность момента.
Немного покорчившись, несостоявшийся убийца Самарина смотрит на меня уже совсем по-другому.
– Нас наняли, – начинает он, – через посредника. Заказчик нам неизвестен.
– Кто посредник?
– Не знаю, – опускает киллер голову.
– У тебя пятнадцать секунд, чтобы подумать, – предупреждаю его.
– Мы с Санькой прошли Кавказ, служили во внутренних войсках, – спешит парень с ответом. – Санька, он был из Москвы. После дембеля я уехал к себе в Липецк. С работой был напряг, и через три месяца Санек выписал меня к себе в Москву. У него есть какой-то приятель, который и свел Сашку с посредником. Я не знаю никаких имен и адресов. Мы получали задания через почтовый ящик. Основную часть денег нам переводили на счет за бугор, другую – на счет в банке в Москве. Оружие заказывали посреднику так же, через абонентский ящик, и получали стволы анонимно, то есть забирали их из тайника. Это все, что я могу вам сказать.
Скорее всего парень не врет. Какой смысл? Его взяли с поличным и имеют право расколоть до задницы. Он это знает и лгать не собирается.
– Сколько вам должны были заплатить за эту ликвидацию? – спрашиваю ради интереса. Мне интересно, во сколько оценили крупнейшего предпринимателя в этом регионе?
– По сто тысяч, – глухо произносит киллер. – По сорок штук мы уже получили авансом. Плюс экипировка.
Остается дождаться Михаила и решить, что делать с пленником.
Уцелевшего киллера переправили в надежное место. Я предложил вариант, который мог бы ввести наших противников в заблуждение. Но на его разработку не хватит времени. Я хотел инсценировать гибель Самарина якобы от снайперского выстрела, но, увы, нужно время, а его у нас уже нет.
Утром на лужайке перед домом директора приземляется вертолет. Одновременно с вылетом вертушки из ворот коттеджа выезжает эскорт машин. Даже если где-то и есть наблюдатели противной стороны, им будет трудно определить, на чем исчез директор из своего дома. Учитывая, что где-то в окрестностях может найтись парочка дублеров, подобных тем, кого удалось обезвредить ночью, Самарин на вертолете не полетел. Сбить его проще простого.
С директором я до его отъезда поговорить не успел, поэтому разговор происходит уже на заводе, в его кабинете. Нам приносят кофе, и Роберт Антонович откровенно делится со мной своими соображениями – Левцов, который приезжал, – это, конечно же, пешка, – уверяет меня Самарин. – За ним стоит Шемякин. Никто другой, кроме Шемякина, не сможет решиться на попытку прибрать такой завод, как наш.
За Шемякиным банки и рычаги в правительстве.
О Шемякине я уже слышал. Этот человек – не просто какой-то деляга, а, можно сказать, настоящий олигарх из поколения матерых жуликов семидесятых годов, которые миллионы сколачивали себе еще при Советах. Самарин уверен, что именно Шемякин ведет здесь, в Сахтарске, свою игру. Я же все-таки другого мнения о происходящем. Какой бы ни был Шемякин крутой в бизнесе, за ним явно кто-то стоит. Но кто? Информация от Левы не дает мне полной картины происходящего. Странно, что ФСБ не имеет точных данных о довольно известном в России человеке. Это наводит на некоторые размышления.
Самарин рассказывает, с какого момента он вступил в борьбу с Москвой. Это произошло, когда ему удалось заполучить стопроцентный пакет акций завода. Разумеется, для несведущего человека, да и для тех, кто знаком с корпоративным правом, Самарин, официально, не совсем полноценный обладатель всех акций завода, но это только так кажется. Существует много схем, использующих подставные фирмы за бугром, которые на самом деле принадлежат только одному человеку. Вдаваться в такие подробности скучно и не настолько интересно, чтобы расписывать все нюансы коммерческих афер. Меня сейчас интересует только одно – кто стоит за Шемякиным и как с этим злом бороться? Медлить нельзя, потому что рано или поздно Самарина все-таки уберут. Убив Роберта Антоновича, москвичи найдут способ прикарманить Сахтарский алюминиевый. В способностях и возможностях нашего противника я нисколько не сомневаюсь.
Проведя совещание в своем узком кругу, решаем, что если мы не хотим в дальнейшем заморочек с Москвой, нужно поиграть на их территории и выступить как можно жестче. Со мной в столице будут работать Михаил и два звена его бойцов.
За три дня устраиваемся в Москве. Михаил с парнями формально будет охранять директора представительства алюминиевого комбината в столице. Поэтому у парней оружие вполне легальное – в Москве, с ее полицейским режимом, им легче всего числиться по охранному контракту. Все обеспечены жильем и транспортом.
Михаил должен установить наблюдение за офисами Левцова и Шемякина, а также, по возможности, и за их квартирами. По моей просьбе Лев и Румянцев должны обеспечить прослушивание телефонных переговоров наших подопечных.
Я уже визуально присматривался к зданию, где находится контора Шемякина. Ничего не скажешь, обосновался бизнесмен-мафиози капитально. Его контора называется «Трансинкорпорейтед» и занимает весь двухэтажный особнячок в трех минутах езды от метро «Арбатская». Кованая ажурная ограда позволяет разглядеть здание, находящееся во владении Шемякина. Во дворе на парковке полно шикарных автомобилей, и фасад особнячка увешан следящими камерами. Охраны снаружи не видно, лишь на выезде маячит в будке парочка крепких парней в форме секьюрити частной компании.
Сегодня я делаю первую вылазку. Думается, мне пора самому представиться господину Шемякину лично.
Подъезжаю к воротам. Один из охранников быстро выходит мне навстречу. Останавливаюсь перед коротким шлагбаумом.
– Вы к кому? – интересуется парень, подходя к дверце машины.
– Я бы хотел видеть господина Шемякина.
– У вас заказан пропуск? – Охранник предельно вежлив.
– Нет, но, думаю, твой шеф будет рад меня видеть, – говорю ему это с непроницаемым, каменным лицом.
– Как о вас доложить? – В голосе парня послышались уважительные нотки.
– Скажешь, что подъехал Влад. – Я специально не сообщаю, откуда я прибыл. Успеется.
– И это все? – Секьюрити слегка удивлен, но, не дожидаясь моего ответа, идет докладывать по телефону из своей будки. Потом возвращается.
В это время позади моей «БМВ» встает в очередь на въезд большой, черный, весь в тонировке, джип «шевроле-сабурбан».
– Извините, вы не могли бы уточнить о себе? – просит охранник, вновь нагибаясь к окну моей машины.
– Скажешь – из Сахтарска.
Джип сзади сигналит нетерпеливо, требуя уступить ему дорогу. Из джипа высовывается ряха бритоголового детины.
– Ну че там?! – орет он охраннику.
– Сейчас! – кивает тот. – Вы не могли бы пока отъехать в сторону? – просит секьюрити меня.
– Не мог бы, – все так же мрачно говорю я.
Охранник поворачивается к джипу и разводит руки, мол, ничего с дорогой не получается.
В зеркало заднего вида вижу, как из джипа выгребается здоровенный детина. Просто Илья Муромец какой-то. Детина идет ко мне. Секьюрити вновь упылил в будку – докладывать.
– Ну ты че, в натуре?! – басит детина, подходя и нагибаясь к окну. – Отъедь в сторону!
– Подождешь, – говорю я, даже не поворачивая головы.
– Да ты че, в натуре?! – взвывает богатырь от такой наглости и резко открывает дверцу «БМВ».
В следующую секунду его лапища величиной с колесо «жигуленка» сгребает мой пиджак на плече. Но рвануть парень не успевает. Неуловимым движением вскидываю левую руку. И вот уже ряха братка с гулким стуком врезается в железо. Нос я ему расплющил, это точно. Еще мгновение – и парень валится без сознания на асфальт. Захлопнув дверцу, продолжаю сидеть за рулем спокойно и невозмутимо. Из джипа больше никто не появляется. Браток прибыл один. Сегодня в Москве жарко, дождя нет, и бычок на асфальте не простудится. Секьюрити, причем оба, выскакивают из своей будки с расширенными от ужаса глазами. Кажется, я уделал кого-то из серьезных ребят. Ну что ж, в следующий раз бычара будет аккуратней и не станет рычать на людей.
Шлагбаум поднимается вверх. Проезд для меня открыт. Не спеша проезжаю на территорию и паркую машину. Захожу в особняк. На реставрацию здесь денег не пожалели, внутреннее убранство поражает роскошью старинной лепнины, обилием позолоты и художественной бронзы. Охранники смотрят на меня косо. Не сомневаюсь, что они все видели на мониторах, но получили приказ пропустить. Один из секьюрити жестом приглашает следовать за ним.
Для начала я вхожу в угловую комнату на первом этаже. Через арку металлоискателя я проходил еще в дверях, но здесь меня проверяют снова. Оружия при мне нет. Идем по коридору, затем поднимаемся на второй этаж. Меня ведут не по парадной лестнице, но я не в претензии.
Приемная президента корпорации выше всяческих похвал. Секретарша – наверное, какая-нибудь «Мисс чего-то там». В приемной никого из посетителей нет, и ждать мне не приходится. Хозяйский кабинет огромен и роскошен. Можно представить, сколько сюда вбухано денег. Шемякина, я знаю, зовут Сергеем Львовичем. И вот этот типчик передо мной. Излишне упитанный пятидесятилетний мужчина, в дорогом костюме, очки с золотой оправой, короткие, темные, с проседью, волосы, тройной подбородок. Надменный пренебрежительный взгляд. Сергей Львович даже не подумал оторвать свою задницу от кресла и поздороваться, как все нормальные люди. Ну что ж, я человек не гордый. Молча устраиваюсь в кресле на значительном расстоянии от Шемякина. Охранник застыл возле входных дверей.
– Можешь идти, – по-барски произносит Шемякин.
Секьюрити бесшумно испаряется. Достаю сигареты, закуриваю. Президент «Трансинкорпорейтед» ждет, когда я заговорю.
– Сергей Львович, разве можно решать вопросы с помощью противотанковых ружей?.. – сразу начинаю я предметный разговор.
– Вы не представились, – пытается осадить меня Шемякин холодным тоном.
– И тем не менее вы меня все-таки пригласили в свой кабинет. Подозреваю, что не каждый день простой смертный может удостоиться чести прошаркать по мрамору полов в вашем особняке. Но если вы настаиваете – меня зовут Влад, а в Сахтарске я известен под именем «Крестный». И сделайте лицо попроще, Сергей Львович, – советую толстяку. – Мы в любом случае решим вопрос на днях. С вами или без вас…
– Вы появились здесь, чтобы угрожать мне? – спокойно интересуется Шемякин.
– Отнюдь. Я лишь хочу знать, намерены ли вы продолжать ту же политику в Сахтарске, или мы объяснимся по-хорошему? Сахтарского предприятия вам, Сергей Львович, не видать как своих ушей. Мы же люди мирные, по возможности стараемся разрешить все спорные вопросы путем переговоров. Но опять же, вопрос по алюминиевому заводу как раз на сегодняшний день спорным и не является. Вы захотели урвать чужой кусок, то есть залезть ко мне в карман. И мне это по-настоящему не нравится. Из всего вышесказанного следует, что вы, господин Шемякин, и те люди, которые стоят за вами, должны отвалить в сторону и не рыпаться. Надеюсь, вы понимаете, что у нас тоже хватает сил и средств на проведение всевозможных специальных операций. Я вам не угрожаю, смысла нет, я вас предупреждаю. Второго мирного разговора у нас не будет.
В этот момент с грохотом распахивается дверь и на пороге появляется богатырь, с которым я познакомился у ворот. Видуха у парня совсем не представительная, слишком уж удачно он приложился рылом об машину.
Шемякин удивленно округляет глаза, глядя на вновь прибывшего, и даже привстает из кресла.
– Что с тобой, Дима? – озабоченно спрашивает Сергей Львович.
Браток подскакивает ко мне, яростно сверкая белками глаз и сжимая кулаки.
– Ну ты, тварь! – шипит он. – А ну-ка пойдем со мной!
Мягко встаю на ноги и коротким, неуловимым движением успокаиваю Диму. Он, как проколотая шина, стравливает воздух и рушится, закатив глаза, мне под ноги. В кабинет влетают трое охранников. В руках у них «пээмы».
– Руки!!! – вопит один из них, останавливаясь на безопасном расстоянии.
Усмехнувшись, вновь возвращаюсь в свое кресло. Шемякин так и остается стоять.
– Скажи им, чтобы они убрались отсюда и унесли с собой этот мусор, – киваю на Диму, развалившегося на полу без признаков жизни. – Продолжим наш разговор. Да я бы и от кофе не отказался. – В кабинете повисает напряженная тишина.
– Ты так и не понял, куда пришел, – угрожающе произносит Шемякин, опираясь руками о стол.
– Значит, так… – говорю с легким раздражением. – Похоже, это ты не понял, с кем связался. Или ты думаешь, что раз я сюда зашел один, то вы теперь имеете лоха из провинции как захотите? Даже жаль вас, идиотов, становится, – хмыкаю я.
После моих слов дальний из стеклопакетов, несмотря на всю его пуленепробиваемость, лопается, и мощная крупнокалиберная пуля врезается в противоположную стену.
Охранники валятся на пол. Молча смотрю на Шемякина.
– Пошли отсюда!!! – рявкает Шемякин своим секьюрити, с опаской оглядываясь на окна кабинета.
– Если потребуется, по вашему особнячку тут же ударят шесть гранатометов. Двух залпов будет достаточно, – поясняю возможную перспективу в развитии сюжета. – Сейчас ты мне расскажешь, кто с тобой работает. И главное, не пытайся юлить, Сергей Львович, не советую.
Глава седьмая
Шемякину пришлось говорить. Но при всем кажущемся правдоподобии его рассказа я ему не верю. Слишком уж он пытался убедить меня в своей невиновности. По словам Шемякина выходит, что за его спиной никого нет, а попытка подгрести под себя сахтарский комбинат – исключительно инициатива совета директоров корпорации Сергея Львовича и так далее и тому подобное. Мне уже понятно, что если он и имеет свой интерес в сахтарском заводе, то определенно является пешкой в чьей-то крупной игре. Фамилий он никаких не называет. Что ж, придется потрясти эту пухлую сволочь. Займусь я им обязательно, но чуть позже и в другом месте.
– Если ты говоришь, что ни с кем больше не связан, то кто был тот тип по имени Дмитрий? – спрашиваю о богатыре, которого я обидел уже два раза.
– Это… – Шемякин явно запутался в своем вранье. – Это человек из моей службы безопасности.
Ни слова больше не говоря, поднимаюсь и иду на выход. Никаких препятствий секьюрити мне не чинят, и я спокойно выезжаю с территории особняка.
Пять минут езды – и я вижу за собой слежку. Это старание или Шемякина, или обиженного мной Дмитрия. Катаюсь по Москве без всякой цели. Вернее, цель, конечно же, есть: важно выяснить, сколько за мной ползет машин. Самому точно определить количество наблюдателей довольно сложно, но за меня это сделают другие.
Отвечаю на звонок по мобильному.
– За тобой идут три машины, – сообщает Михаил.
– Они прицепились от офиса?
– Нет. Взяли тебя на улице. Что делаем?
– Готовь второй вариант.
– Так ничего и не сказал? – удивляется приятель.
– Скажет, еще не вечер.
Десять минут петляю по московским улочкам, затем заезжаю в переулок и сворачиваю во двор. Во дворе припарковано машин семь различных марок. Выхожу из своей «БМВ» и пересаживаюсь в черный «сааб». В мою «БМВ» садится один из парней и тут же выезжает со двора. Я же выруливаю через арку на другую улицу и еду в сторону центра. На некоторое время подобная хитрость собьет с толку преследователей. Впрочем, много времени мне и не надо. Я не собираюсь торчать в столице больше недели, поэтому все планы, связанные со столичными делами, рассчитаны у нас максимум дней на пять-шесть.
Припарковав машину на Новом Арбате, иду прогуляться пешком. Хотелось бы что-нибудь перекусить. Покупаю газету, захожу по пути в какой-то крупный магазин. Никаких покупок я не планирую, мне просто нечего делать до девяти часов вечера. Вариант два, о котором я говорил с Михаилом, подразумевает новый разговор с Шемякиным, но только это будет уже бесконечно правдивый рассказ Сергея Львовича, и я, со своей стороны, простимулирую подобное откровение проверенными методами. Рассматриваю витрины, интересуюсь какой-то одеждой, но ни черта мне тут не надо.
Пообедав в небольшом ресторанчике, возвращаюсь к машине.
– Дяденька, подайте на хлеб! – доносится сбоку.
Рядом со мной стоит молодая девчонка довольно замызганного вида. Навскидку ей лет пятнадцать. Достаю деньги.
– Тебе сколько лет? – спрашиваю я.
– Осенью будет девятнадцать, – говорит девчонка и опускает глаза.
– Слушай, а почему ты… – запинаюсь, – стоишь здесь?
– Уехала из дому, – пожимает она плечами, – хотела в Москве найти работу, но ничего не получилось. У нас на Рязанщине жить не на что. У меня мамаша с шоферюгами катается…
– Есть какая-нибудь специальность? – Девушка отрицательно мотает головой:
– Откуда? Школу закончила, и все.
– Документы?
Девчонка смотрит на меня настороженно.
– Есть.
Достаю мобильный, набираю номер офиса представительства завода Самарина в Москве.
– Гена?
Мне отвечает директор представительства:
– Что-то случилось, Влад? – волнуется он, зная, для чего я прибыл в Москву.
– Пока нет. Сейчас к тебе подъедет девушка, зовут ее… – смотрю на девчонку.
– Катя, – подсказывает она.
– Катя. Помоги ей с жильем, она будет работать у тебя. По какой специальности – решишь сам. Вполне возможно, ее сначала нужно будет устроить на курсы.
– Я понял, Влад. Сделаем, – заверяет Гена.
– Теперь у тебя все будет нормально, – обещаю девушке. – Вот мой телефон, если что-то не так, звони. – Записываю номер своего мобильного на клочке бумаги и отдаю его Кате.
Девчонка начинает меня благодарить, но я, сославшись на срочные дела, ухожу. Если так и дальше пойдет, то я один скоро смогу заменить биржу труда.
В девятом часу вечера выезжаю на исходную позицию, между улицами Гришина и Гвардейской на Можайском шоссе. Позади остановилась машина ГАИ. Но это наша машина. Мы планируем захватить Шемякина на улице.
В тридцать пять минут девятого моя рация оживает.
– Первый? Я пятый. Мы вышли, маршрут тот же, – докладывает наблюдатель.
Его машина следует за кортежем Шемякина. Шемякин едет в «мерседесе» с водителем-охранником, а за ним – джип сопровождения еще с тремя секьюрити. Нейтрализовать охрану будет не сложно и даже без применения оружия, если их грамотно остановить. Чем мы и занимаемся. Группа бойцов во главе с Михаилом переодеты в форму спецназа МВД, и только двое парней изображают гаишников в обычной милицейской форме.
– Я пятый. Проходим мост, въезжаем в Кунцево. Объект идет первым.
Вот, сейчас начнется. На этот раз я сам в операции участия не принимаю. Все будет делать Миха. Ему пора выходить на сцену в качестве лидера нашей сахтарской бригады.
С Мишей встречаемся только на следующий день, утром. Он приезжает ко мне на квартиру в начале десятого.
– В общем, так, Шемякин сказал, что наш завод пытается приручить некто Россохин, – сообщает Михаил, наливая себе чай. – Зовут его Олег, он человек Прута.
– Чем занимается Россохин?
– Деньгами, – говорит Миха. – Наш Шемякин ничего о нем не знает кроме того, что Россохин у Прута что-то вроде банкира.
– А Прут?
– Лидер крупной преступной группировки имени себя, – улыбается мой заместитель. – Как ты у нас, Влад, – хохочет он.
– Скоро все мои функции лягут на твои плечи, – хмыкнув, сообщаю ему новости. – Еще пару недель – и я отойду от сахтарских дел.
– Это как это?! – лицо у Михи вытягивается. – Куда отойдешь?! – волнуется он.
– Неужели ты думаешь, что у меня нет других забот, кроме как строить из себя уральского Аль Капоне? Тем более что ты с пацанами со всем этим справишься сам.
Мишка загрустил.
– Так ты теперь уедешь из Сахтарска? – вздохнув, спрашивает он.
– Уеду, – подтверждаю я. – Есть будешь?
– Да не хочется что-то, – морщится он. – Ты потом совсем потеряешься?
– Ну ты прям, как маленький, – смеюсь я. – Оставлю тебе номера своих телефонов, но только чтобы ежеминутно не звонил!
Миха после моих слов оживает, на лице появляется улыбка.
– Вот теперь порядок! – кивает он и заглатывает остывший чай одним глотком. – Теперь я спокоен. А ты чем вообще-то заниматься будешь? Может, я с тобой? Или это секрет?
– Если ты говоришь, что ни с кем больше не связан, то кто был тот тип по имени Дмитрий? – спрашиваю о богатыре, которого я обидел уже два раза.
– Это… – Шемякин явно запутался в своем вранье. – Это человек из моей службы безопасности.
Ни слова больше не говоря, поднимаюсь и иду на выход. Никаких препятствий секьюрити мне не чинят, и я спокойно выезжаю с территории особняка.
Пять минут езды – и я вижу за собой слежку. Это старание или Шемякина, или обиженного мной Дмитрия. Катаюсь по Москве без всякой цели. Вернее, цель, конечно же, есть: важно выяснить, сколько за мной ползет машин. Самому точно определить количество наблюдателей довольно сложно, но за меня это сделают другие.
Отвечаю на звонок по мобильному.
– За тобой идут три машины, – сообщает Михаил.
– Они прицепились от офиса?
– Нет. Взяли тебя на улице. Что делаем?
– Готовь второй вариант.
– Так ничего и не сказал? – удивляется приятель.
– Скажет, еще не вечер.
Десять минут петляю по московским улочкам, затем заезжаю в переулок и сворачиваю во двор. Во дворе припарковано машин семь различных марок. Выхожу из своей «БМВ» и пересаживаюсь в черный «сааб». В мою «БМВ» садится один из парней и тут же выезжает со двора. Я же выруливаю через арку на другую улицу и еду в сторону центра. На некоторое время подобная хитрость собьет с толку преследователей. Впрочем, много времени мне и не надо. Я не собираюсь торчать в столице больше недели, поэтому все планы, связанные со столичными делами, рассчитаны у нас максимум дней на пять-шесть.
Припарковав машину на Новом Арбате, иду прогуляться пешком. Хотелось бы что-нибудь перекусить. Покупаю газету, захожу по пути в какой-то крупный магазин. Никаких покупок я не планирую, мне просто нечего делать до девяти часов вечера. Вариант два, о котором я говорил с Михаилом, подразумевает новый разговор с Шемякиным, но только это будет уже бесконечно правдивый рассказ Сергея Львовича, и я, со своей стороны, простимулирую подобное откровение проверенными методами. Рассматриваю витрины, интересуюсь какой-то одеждой, но ни черта мне тут не надо.
Пообедав в небольшом ресторанчике, возвращаюсь к машине.
– Дяденька, подайте на хлеб! – доносится сбоку.
Рядом со мной стоит молодая девчонка довольно замызганного вида. Навскидку ей лет пятнадцать. Достаю деньги.
– Тебе сколько лет? – спрашиваю я.
– Осенью будет девятнадцать, – говорит девчонка и опускает глаза.
– Слушай, а почему ты… – запинаюсь, – стоишь здесь?
– Уехала из дому, – пожимает она плечами, – хотела в Москве найти работу, но ничего не получилось. У нас на Рязанщине жить не на что. У меня мамаша с шоферюгами катается…
– Есть какая-нибудь специальность? – Девушка отрицательно мотает головой:
– Откуда? Школу закончила, и все.
– Документы?
Девчонка смотрит на меня настороженно.
– Есть.
Достаю мобильный, набираю номер офиса представительства завода Самарина в Москве.
– Гена?
Мне отвечает директор представительства:
– Что-то случилось, Влад? – волнуется он, зная, для чего я прибыл в Москву.
– Пока нет. Сейчас к тебе подъедет девушка, зовут ее… – смотрю на девчонку.
– Катя, – подсказывает она.
– Катя. Помоги ей с жильем, она будет работать у тебя. По какой специальности – решишь сам. Вполне возможно, ее сначала нужно будет устроить на курсы.
– Я понял, Влад. Сделаем, – заверяет Гена.
– Теперь у тебя все будет нормально, – обещаю девушке. – Вот мой телефон, если что-то не так, звони. – Записываю номер своего мобильного на клочке бумаги и отдаю его Кате.
Девчонка начинает меня благодарить, но я, сославшись на срочные дела, ухожу. Если так и дальше пойдет, то я один скоро смогу заменить биржу труда.
В девятом часу вечера выезжаю на исходную позицию, между улицами Гришина и Гвардейской на Можайском шоссе. Позади остановилась машина ГАИ. Но это наша машина. Мы планируем захватить Шемякина на улице.
В тридцать пять минут девятого моя рация оживает.
– Первый? Я пятый. Мы вышли, маршрут тот же, – докладывает наблюдатель.
Его машина следует за кортежем Шемякина. Шемякин едет в «мерседесе» с водителем-охранником, а за ним – джип сопровождения еще с тремя секьюрити. Нейтрализовать охрану будет не сложно и даже без применения оружия, если их грамотно остановить. Чем мы и занимаемся. Группа бойцов во главе с Михаилом переодеты в форму спецназа МВД, и только двое парней изображают гаишников в обычной милицейской форме.
– Я пятый. Проходим мост, въезжаем в Кунцево. Объект идет первым.
Вот, сейчас начнется. На этот раз я сам в операции участия не принимаю. Все будет делать Миха. Ему пора выходить на сцену в качестве лидера нашей сахтарской бригады.
С Мишей встречаемся только на следующий день, утром. Он приезжает ко мне на квартиру в начале десятого.
– В общем, так, Шемякин сказал, что наш завод пытается приручить некто Россохин, – сообщает Михаил, наливая себе чай. – Зовут его Олег, он человек Прута.
– Чем занимается Россохин?
– Деньгами, – говорит Миха. – Наш Шемякин ничего о нем не знает кроме того, что Россохин у Прута что-то вроде банкира.
– А Прут?
– Лидер крупной преступной группировки имени себя, – улыбается мой заместитель. – Как ты у нас, Влад, – хохочет он.
– Скоро все мои функции лягут на твои плечи, – хмыкнув, сообщаю ему новости. – Еще пару недель – и я отойду от сахтарских дел.
– Это как это?! – лицо у Михи вытягивается. – Куда отойдешь?! – волнуется он.
– Неужели ты думаешь, что у меня нет других забот, кроме как строить из себя уральского Аль Капоне? Тем более что ты с пацанами со всем этим справишься сам.
Мишка загрустил.
– Так ты теперь уедешь из Сахтарска? – вздохнув, спрашивает он.
– Уеду, – подтверждаю я. – Есть будешь?
– Да не хочется что-то, – морщится он. – Ты потом совсем потеряешься?
– Ну ты прям, как маленький, – смеюсь я. – Оставлю тебе номера своих телефонов, но только чтобы ежеминутно не звонил!
Миха после моих слов оживает, на лице появляется улыбка.
– Вот теперь порядок! – кивает он и заглатывает остывший чай одним глотком. – Теперь я спокоен. А ты чем вообще-то заниматься будешь? Может, я с тобой? Или это секрет?