Страница:
Об этом Бек откровенно написал в своей докладной записке, которую тут же вручил главнокомандующему сухопутными войсками и непосредственному начальнику генералу В. фон Браухичу. При этом он предупредил, что ряд генералов в случае игнорирования этой записки фюрером готовы подать в отставку.
Браухич передал меморандум Бека Гитлеру. Но фюрер на него отреагировал очень просто. Вместо того чтобы выслушать возражения мятежных генералов, он 10 августа пригласил в свою резиденцию в Бергхоф их заместителей и выступил перед ними с пламенной речью. Но и во время этой встречи Гитлера поддержали далеко не все генералы. Это было последнее совещание, на котором фюрер позволил военным задавать вопросы и вести обсуждение его решений. Отныне всю власть в армии Гитлер твердо брал в свои железные руки.
Одним из первых «сломался» Браухич, который как раз в то время разводился со своей первой женой и добивался разрешения жениться на некой Шарлотте Шмидт. Понимая, что его личная жизнь зависит от поддержки фюрера, он не нашел другого решения, как завить Гитлеру: «Я – солдат. Мой долг – повиноваться». Так же поступили и многие другие генералы.
Бек понял, что он побежден из-за беспринципности своих соратников, и 18 августа 1938 года подал в отставку. Гитлер принял ее, но сделал все возможное для того, чтобы причина отставки не стала известной за рубежом. Сам Бек также не проявлял особой активности. В результате факт смены начальников генерального штаба сухопутных войск Германии удалось сохранить в тайне от мировой общественности вплоть до октября 1938 года. Преемником Бека на посту начальника генерального штаба сухопутных войск стал пятидесятичетырехлетний генерал Франц Гальдер.
Надежды Бека в 1938 году имели свое основание. Ф. Гальдер разделял убеждения своего шефа и всячески помогал ему. И, став начальником генерального штаба, Ф. Гальдер не перестал критически относиться к тому, что предлагал фюрер. Из своих источников Гитлер знал об этом, но он был вынужден смириться с присутствием Ф. Гальдера исключительно ввиду его высокого профессионализма, которое так нужно было фюреру для реализации его агрессивных замыслов.
Оппозиция Гитлеру, толкавшему Германию к войне, начала складываться уже в 1936 году. Одним из первых, кто начал сопротивляться фюреру, был бургомистр Лейпцига Карл Гёрделлер, который решил порвать с нацизмом из-за его антисемитизма и политики лихорадочного вооружения. Затем к нему присоединились прусский министр финансов Иоганнес Попиц и президент рейхсбанка доктор Шахт. В последующем к оппозиции примкнули и другие влиятельные в Германии лица.
В 1938 году в ряды оппозиции вступили и некоторые генералы. Кроме Ф. Гальдера, в нее вошли командующий третьим военным округом, включавшим Берлин и прилегающие территории, генерал Эрвин фон Вицлебен, начальник Потсдамского гарнизона генерал Эрих фон Брокдоф-Алефельд и командир танковой дивизии, расположенной в Тюрингии, генерал Эрих Гёпнер. Заговорщики дошли до того, что даже составили план отстранения Гитлера от власти сразу же после того, как он отдаст приказ о нападении на Чехословакию. Но уступничество Гитлеру со стороны Англии и Франции помешало реализации этого плана.
Вынашивая антигитлеровские планы, в то же время Ф. Гальдер как начальник генерального штаба продолжал работать над планированием военной операции по вторжению в Чехословакию и, по мере того как приближался день «Х», все более увлекался этой работой. Подстегивал и постоянный контроль со стороны фюрера.
9 сентября 1938 года Гитлер вызвал Кейтеля, Браухича и Гальдера в Нюрнберг на совещание, которое началось в 10 часов вечера, а закончилось в 4 часа утра. Это совещание проходило очень бурно. Ф. Гальдер оказался в очень щекотливом положении. Ему, главному заговорщику против Гитлера, приходилось в деталях докладывать фюреру план нападения на Чехословакию. При этом Гитлер постоянно упрекал Гальдера и Браухича в трусости и неспособности руководить подготовкой операции.
Но и после посещения Нюрнберга Гальдер продолжал работу, направленную против агрессивных планов Гитлера. С целью более глубокого изучения обстановки он поручил сотруднику абвера полковнику Остеру постоянно информировать его о политических шагах фюрера и через надежных людей предупредил руководителей Англии и Франции о подготовке вторжения в Чехословакию. Затем он встретился с Шахтом и еще раз детально уточнил план выступления против Гитлера.
Переворот был назначен на 13 сентября 1938 года, сразу же после того, как Гитлер вернется в Берлин с партийного съезда, проходившего в Нюрнберге. Но фюрер, словно почуяв опасность, в Берлин не вернулся, а поехал сначала в Мюнхен, а затем в Берхтенсгаден, где должен был встретиться с британским премьером.
Затем дата путча была перенесена на 28 сентября. Позже в своих показаниях на Нюрнбергском процессе Ф. Гальдер по этому вопросу сообщил следующее: «В полдень 26 сентября ко мне в кабинет зашел Вицлебен. Мы обсуждали положение дел. Он хотел, чтобы я отдал приказ действовать. Мы обсудили, сколько ему понадобится времени и т. д. Во время нашего разговора пришло известие о том, что британский премьер-министр и французский премьер согласились приехать к Гитлеру для дальнейших переговоров. Тогда я отменил приказ, так как полученные новости лишали наш план всякого смысла…»
Таким образом, политическая победа Гитлера в отношении Чехословакии не только спасла его от свержения генералами, но и сильно повысила авторитет фюрера в глазах германского народа и вермахта. Была выбита идеологическая почва из-под ног Браухича, Гальдера и других заговорщиков, а сторонники Гитлера получили новые козырные карты в свои руки. В эти дни генерал Йодль в своем дневнике записал: «Фюрер с его гением и целеустремленностью, которую не поколебала даже опасность возникновения мировой войны, опять одержал победу без применения силы. Остается верить, что те, кто не верил в его гений, теперь побеждены навечно».
В 6 часов утра 15 марта немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Им не было оказано сопротивления. К вечеру того же дня А. Гитлер с триумфом прибыл в Прагу. Чехословакия перестала существовать как самостоятельное государство.
Следующей была Польша. В конце ноября 1938 года А. Гитлер потребовал от командующих всех видов вооруженных сил Германии представить ему план вторжения в Польшу к 10 января 1939 года. В отличие от оккупации Чехословакии, для нападения на Польшу Гитлер выдвинул более веские причины – возврат Германии земель, незаконно отнятых у нее по Версальскому договору в 1918 году. Эта идея была поддержана большинством населения Германии, а также в армии.
Началась подготовка операции, получившей кодовое название «Вайс». Свои планы операции главнокомандующие видами вооруженных сил должны были представить фюреру к 1 мая 1939 года. Но разработка замысла войсковой операции против Польши была поручена небольшой группе офицеров ОКВ, а не генеральному штабу сухопутных войск Германии, так как Гитлер считал, что «иначе не стоит говорить о его полной секретности».
Только после утверждения этого замысла началась работа в штабах видов вооруженных сил. На этот раз Ф. Гальдер и его помощники добросовестно трудились над этим документом. Начальника генерального штаба явно привлекала идея быть причастным к столь масштабным и значимым историческим делам, где он мог полностью проявить свой военный талант.
22 июня 1939 года был создан Совет обороны рейха под председательством Г. Геринга. Ф. Гальдер вошел в его состав и в числе тридцати пяти высших чинов Германии присутствовал на его первом заседании. Теперь он уже не решался перечить фюреру или высказывать какие-либо свои сомнения. Огромная военная машина Германии уже набрала большие обороты, и было бессмысленно оказывать сопротивление этому механизму.
На рассвете 1 сентября 1939 года немецкая армия перешла границу Польши и двинулась в направлении Варшавы. Началась Вторая мировая война, и началась реализация плана войсковой операции, разработанной Ф. Гальдером.
4 сентября сражение закончилось соединением 4-й армии генерала фон Клюге, наступавшей из Померании, с войсками 3-й армии под командованием генерала фон Клюхнера, наступавшей из Восточной Пруссии в западном направлении. Именно в этом сражении впервые отличилась танковая группа генерала Г. Гудериана.
На следующий день у Гальдера состоялась беседа с генералами Браухичем и командующим группы армий «Север» фон Боком, в ходе которой все они пришли к единому выводу – противник разбит. Но на практике боевые действия между германскими и польскими войсками продолжались еще более двух недель, а закончились они победой вермахта и вводом советских войск в районы Западной Белоруссии и Западной Украины.
Во время польской кампании Ф. Гальдер уже в полной мере проникся воинственным духом и от всей души болел за результаты действий германской армии. В это время он практически отказывается от своих прежних антигитлеровских убеждений и начинает добросовестно работать на результат. Политические уступки Советскому Союзу со стороны берлинского руководства он расценивает как позор, но соглашается на передачу «нашими войсками всех важных объектов русским войскам». По результатам этой кампании сам Гальдер был награжден Железным крестом 1-го класса, а вскоре после этого получил Рыцарский крест.
25 сентября 1939 года в узком кругу высших офицеров А. Гитлер раскрыл свой замысел в отношении войны против Франции. Через два дня после этого на совещании у фюрера был произведен общий разбор обстановки, сложившейся в Европе после поражения Польши, и были определены новые задачи. Ф. Гальдер, присутствовавший на этом совещании, в своем дневнике записал: «Если учитывать только требования разума, то продолжать войну не следует. Аргументы – за это. Опасно заранее считать эту надежду действительностью. Диктует не разум, а интересы страны, вопросы престижа. Их трудно оценить. Привыкнуть к мысли, что война продолжается».
После этого совещания Ф. Гальдер детально уяснил предстоящую задачу, возможности вермахта, определил перспективы дальнейшего развития вооруженных сил Германии и начал детальную подготовку к очередной агрессии – против Франции. Но так как эта страна со стороны Германии была прикрыта линией укрепленных районов «Мажино», то было решено наступать в обход этой линии через Бельгию и Голландию.
14 октября Браухич и Гальдер встретились, чтобы обсудить создавшееся положение и выработать единую линию поведения. Агрессия против Бельгии и Голландии очень настораживала Гальдера, который считал, что Германия не готова к большой войне на западе. Он даже в очередной раз поднял вопрос о необходимости устранения фюрера. Но слабовольный Браухич запротестовал, считая, что данная мера сильно ослабит Германию. Он предлагал только более подробно объяснить фюреру всю сложность обстановки и предупредить его о возможных последствиях. Но Гитлер не желал слушать своего генерала, повторяя, что англичане уступят только после ощутимых ударов на западе.
В очередной раз встал вопрос о заговоре. Но на этот раз в распоряжении заговорщиков не было ни одной надежной воинской части. Кроме того, все они искренне боялись, что устранение Гитлера вызовет беспорядки в Германии, которые западные страны сумеют использовать в своих интересах. Поэтому они решили временно ограничиться более тесным сотрудничеством с англичанами и не предпринимать более решительных шагов против Гитлера. И Гальдер и Браухич в этой ситуации проявили явную организаторскую слабость, граничившую с трусостью.
8 ноября вечером в мюнхенской пивной, где Гитлер произносил свою традиционную речь в ознаменование «пивного путча», взорвалась бомба, заложенная в колонну за трибуной. Но взрыв прогремел тогда, когда фюрер и другие важные нацистские лидеры уже покинули пивную. До сих пор остается неясным, было ли это покушение на жизнь вождя германского народа или хорошо спланированная акция гитлеровских спецслужб. 21 ноября Гиммлер публично заявил, что имел место заговор с целью убийства Гитлера в мюнхенской пивной, а взрыв был подготовлен по наущению английской секретной службы. Таким образом, подозрение к этому делу генеральской оппозиции было официально снято.
Избежав смерти от покушения (или имитации его) с целью подавления сопротивления оппозиции генералов, А. Гитлер собрал высших чинов вермахта в своей канцелярии 23 ноября.
Ф. Гальдер присутствовал на этом совещании. Идя на встречу с Гитлером, он опасался, что будет обвинен в противодействии замыслам фюрера. Но этого не случилось. Гитлер сознательно уклонялся от этой темы, понимая, что для него важнее опыт генералов, чем борьба с ними. Гальдер и Браухич уже не возражали и только просили о переносе сроков наступления на несколько дней для лучшей подготовки операции. В своем дневнике он записал: «Главком и я «проникнуты духом Цоссена». (Критический день!) Сроки наступления необходимо перенести по возможности на три дня».
23 ноября, в шесть часов вечера, А. Гитлер вновь пригласил к себе Браухича и Гальдера. Главнокомандующему он прочитал мораль, а начальника генерального штаба сухопутных войск около получаса продержал в приемной, как провинившегося мальчишку. Главное командование сухопутных войск фюрер обвинил в пораженческих настроениях, а Гальдера в том, что он «проявляет упрямство, которое мешает ему присоединиться в фюреру и поддержать его». Униженный Браухич, согласно его показаниям, данным позднее в Нюрнберге, предложил свою отставку, но Гитлер не принял ее.
День 23 ноября 1939 года во многих отношениях стал вехой в развитии событий. Он ознаменовал собой решительную победу А. Гитлера над армией, которая в Первую мировую войну свергла императора Вильгельма II и взяла на себя высшую политическую и военную власть в Германии. В частности, он предупредил Гальдера, что уничтожит любого, кто встанет на его пути, и подавит любую оппозицию со стороны генерального штаба «со всей жестокостью».
В период с 9 апреля по 5 мая 1940 года была проведена операция «Везерюбунг» (Учения на Везере) по захвату Дании и Голландии. Немцы потеряли в ходе этой операции 1317 человек убитыми, 16 064 ранеными и 2375 пропавшими без вести. Потери норвежцев, французов и англичан составили менее 5 тысяч человек.
В ходе этой операции особенно активно действовал германский флот. Сухопутные войска привлекались лишь отчасти. Естественно, что вся слава досталась морякам, и Гальдер в душе был ущемлен, считая это недоверием со стороны фюрера. В нем постоянно боролись два человека – генштабист и заговорщик, и когда вопросы касались профессиональных знаний, первый всегда побеждал второго.
Ф. Гальдер попытался проявить себя во время операции против Франции, разработкой которой генеральный штаб сухопутных войск Германии занимался с конца 1939 года. Эта операция получила кодовое название «Гельб». В ее основу был положен план Шлиффена (удар на правом фланге через Бельгию и Северную Францию), и, по сути дела, ничего нового изобретать не пришлось. Но союзникам каким-то образом стал известен этот план.
Начальник штаба группы армий «А» под командованием Рунштедта генерал Эрих Манштейн предложил радикально изменить первоначальный план и нанести главный удар в центре, через Арденны, массированными бронетанковыми силами. Гальдер был взбешен вмешательством в оперативный план Манштейна и добился назначения его командиром корпуса. Но Манштейн не отказался от своей идеи и при первой же возможности изложил ее Гальдеру. Он доказывал, что главный удар через Арденны пришелся бы по тому месту, где союзники его меньше всего ожидают, считая эту сильно пересеченную, покрытую лесами местность непригодной для массированного использования танков.
Ф. Гальдер, считавший вначале эту идею сумасбродной, вскоре начал привыкать к ней и работать над ее реализацией. 24 февраля уточненный вариант плана был одобрен.
Но вначале Гитлер решил осуществить оккупацию Голландии. Был разработан план, который начал осуществляться 10 мая 1940 года. Германские вооруженные силы по сигналу «Данциг» устремились через бельгийскую границу.
Но Ф. Гальдер снова оказался в стороне от пьедестала победы. Дело было в том, что Г. Геринг в решающий момент предложил фюреру уничтожить окруженную группировку одними только силами люфтваффе, и Гитлер согласился с этим. Но 26 июня фюрер внезапно отдал приказ войскам остановиться и позволил англичанам начать эвакуацию своих частей из Дюнкерка в Англию. 27 мая они вывезли 7,7 тысячи человек, 28 мая – 17,8 тысячи, 29 мая – 47,3 тысячи, 30 мая – 53,8 тысячи человек.
5 июня 1940 года немцы предприняли массированную атаку на Сомме против французов. Вскоре они уже наступали по всему 450-километровому фронту, растянувшемуся от Абвиля до Верхнего Рейна. Французы были обречены. 143 немецким дивизиям, в том числе десяти танковым, они смогли противопоставить только 65 дивизий, в большинстве своем второсортных, ибо лучшие соединения и бронетанковые силы были разгромлены в Бельгии. Немногое сохранилось и от маломощных французских ВВС. Англичане могли помочь своим союзникам только одной пехотной дивизией и частью танковой дивизии.
10 июня французское правительство покинуло Париж. 11 июня в войну на стороне Германии вступила Италия. 14 июня германские войска торжественно вступили в Париж. Вскоре Франция капитулировала. 22 июня в Компьене был подписан документ о капитуляции Франции.
Началась подготовка операции «Морской лев», направленной против Англии. Замысел этой операции разрабатывался ближайшим окружением А. Гитлера, и Ф. Гальдер только получал соответствующие задачи. Но на практике с проведением этой операции происходили затяжки. 3 июня в своем дневнике Ф. Гальдер впервые говорит о необходимости «удара против России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе».
В то же время на пути к диктатуре оба лидера делали все возможное для стремительного развития и укрепления своего государства. Экономический взлет СССР и Германии в 30-е годы не имел аналога в новейшей истории человечества. Примечательно, что он одновременно происходил по многим направлениям и осуществлялся в рамках единого государственного плана.
И Германия и СССР не были противниками расширения территории и решения других задач военным путем. Но А. Гитлер в отличие от И. В. Сталина откровенно говорил о своих агрессивных планах и готовил к агрессии вооруженные силы. Советский Союз на словах вел миролюбивую политику, не отказываясь на деле от применения военной силы.
На острие меча Зигфрида
Браухич передал меморандум Бека Гитлеру. Но фюрер на него отреагировал очень просто. Вместо того чтобы выслушать возражения мятежных генералов, он 10 августа пригласил в свою резиденцию в Бергхоф их заместителей и выступил перед ними с пламенной речью. Но и во время этой встречи Гитлера поддержали далеко не все генералы. Это было последнее совещание, на котором фюрер позволил военным задавать вопросы и вести обсуждение его решений. Отныне всю власть в армии Гитлер твердо брал в свои железные руки.
Одним из первых «сломался» Браухич, который как раз в то время разводился со своей первой женой и добивался разрешения жениться на некой Шарлотте Шмидт. Понимая, что его личная жизнь зависит от поддержки фюрера, он не нашел другого решения, как завить Гитлеру: «Я – солдат. Мой долг – повиноваться». Так же поступили и многие другие генералы.
Бек понял, что он побежден из-за беспринципности своих соратников, и 18 августа 1938 года подал в отставку. Гитлер принял ее, но сделал все возможное для того, чтобы причина отставки не стала известной за рубежом. Сам Бек также не проявлял особой активности. В результате факт смены начальников генерального штаба сухопутных войск Германии удалось сохранить в тайне от мировой общественности вплоть до октября 1938 года. Преемником Бека на посту начальника генерального штаба сухопутных войск стал пятидесятичетырехлетний генерал Франц Гальдер.
Надежды Бека в 1938 году имели свое основание. Ф. Гальдер разделял убеждения своего шефа и всячески помогал ему. И, став начальником генерального штаба, Ф. Гальдер не перестал критически относиться к тому, что предлагал фюрер. Из своих источников Гитлер знал об этом, но он был вынужден смириться с присутствием Ф. Гальдера исключительно ввиду его высокого профессионализма, которое так нужно было фюреру для реализации его агрессивных замыслов.
Оппозиция Гитлеру, толкавшему Германию к войне, начала складываться уже в 1936 году. Одним из первых, кто начал сопротивляться фюреру, был бургомистр Лейпцига Карл Гёрделлер, который решил порвать с нацизмом из-за его антисемитизма и политики лихорадочного вооружения. Затем к нему присоединились прусский министр финансов Иоганнес Попиц и президент рейхсбанка доктор Шахт. В последующем к оппозиции примкнули и другие влиятельные в Германии лица.
В 1938 году в ряды оппозиции вступили и некоторые генералы. Кроме Ф. Гальдера, в нее вошли командующий третьим военным округом, включавшим Берлин и прилегающие территории, генерал Эрвин фон Вицлебен, начальник Потсдамского гарнизона генерал Эрих фон Брокдоф-Алефельд и командир танковой дивизии, расположенной в Тюрингии, генерал Эрих Гёпнер. Заговорщики дошли до того, что даже составили план отстранения Гитлера от власти сразу же после того, как он отдаст приказ о нападении на Чехословакию. Но уступничество Гитлеру со стороны Англии и Франции помешало реализации этого плана.
Вынашивая антигитлеровские планы, в то же время Ф. Гальдер как начальник генерального штаба продолжал работать над планированием военной операции по вторжению в Чехословакию и, по мере того как приближался день «Х», все более увлекался этой работой. Подстегивал и постоянный контроль со стороны фюрера.
9 сентября 1938 года Гитлер вызвал Кейтеля, Браухича и Гальдера в Нюрнберг на совещание, которое началось в 10 часов вечера, а закончилось в 4 часа утра. Это совещание проходило очень бурно. Ф. Гальдер оказался в очень щекотливом положении. Ему, главному заговорщику против Гитлера, приходилось в деталях докладывать фюреру план нападения на Чехословакию. При этом Гитлер постоянно упрекал Гальдера и Браухича в трусости и неспособности руководить подготовкой операции.
Но и после посещения Нюрнберга Гальдер продолжал работу, направленную против агрессивных планов Гитлера. С целью более глубокого изучения обстановки он поручил сотруднику абвера полковнику Остеру постоянно информировать его о политических шагах фюрера и через надежных людей предупредил руководителей Англии и Франции о подготовке вторжения в Чехословакию. Затем он встретился с Шахтом и еще раз детально уточнил план выступления против Гитлера.
Переворот был назначен на 13 сентября 1938 года, сразу же после того, как Гитлер вернется в Берлин с партийного съезда, проходившего в Нюрнберге. Но фюрер, словно почуяв опасность, в Берлин не вернулся, а поехал сначала в Мюнхен, а затем в Берхтенсгаден, где должен был встретиться с британским премьером.
Затем дата путча была перенесена на 28 сентября. Позже в своих показаниях на Нюрнбергском процессе Ф. Гальдер по этому вопросу сообщил следующее: «В полдень 26 сентября ко мне в кабинет зашел Вицлебен. Мы обсуждали положение дел. Он хотел, чтобы я отдал приказ действовать. Мы обсудили, сколько ему понадобится времени и т. д. Во время нашего разговора пришло известие о том, что британский премьер-министр и французский премьер согласились приехать к Гитлеру для дальнейших переговоров. Тогда я отменил приказ, так как полученные новости лишали наш план всякого смысла…»
Таким образом, политическая победа Гитлера в отношении Чехословакии не только спасла его от свержения генералами, но и сильно повысила авторитет фюрера в глазах германского народа и вермахта. Была выбита идеологическая почва из-под ног Браухича, Гальдера и других заговорщиков, а сторонники Гитлера получили новые козырные карты в свои руки. В эти дни генерал Йодль в своем дневнике записал: «Фюрер с его гением и целеустремленностью, которую не поколебала даже опасность возникновения мировой войны, опять одержал победу без применения силы. Остается верить, что те, кто не верил в его гений, теперь побеждены навечно».
В 6 часов утра 15 марта немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Им не было оказано сопротивления. К вечеру того же дня А. Гитлер с триумфом прибыл в Прагу. Чехословакия перестала существовать как самостоятельное государство.
Следующей была Польша. В конце ноября 1938 года А. Гитлер потребовал от командующих всех видов вооруженных сил Германии представить ему план вторжения в Польшу к 10 января 1939 года. В отличие от оккупации Чехословакии, для нападения на Польшу Гитлер выдвинул более веские причины – возврат Германии земель, незаконно отнятых у нее по Версальскому договору в 1918 году. Эта идея была поддержана большинством населения Германии, а также в армии.
Началась подготовка операции, получившей кодовое название «Вайс». Свои планы операции главнокомандующие видами вооруженных сил должны были представить фюреру к 1 мая 1939 года. Но разработка замысла войсковой операции против Польши была поручена небольшой группе офицеров ОКВ, а не генеральному штабу сухопутных войск Германии, так как Гитлер считал, что «иначе не стоит говорить о его полной секретности».
Только после утверждения этого замысла началась работа в штабах видов вооруженных сил. На этот раз Ф. Гальдер и его помощники добросовестно трудились над этим документом. Начальника генерального штаба явно привлекала идея быть причастным к столь масштабным и значимым историческим делам, где он мог полностью проявить свой военный талант.
22 июня 1939 года был создан Совет обороны рейха под председательством Г. Геринга. Ф. Гальдер вошел в его состав и в числе тридцати пяти высших чинов Германии присутствовал на его первом заседании. Теперь он уже не решался перечить фюреру или высказывать какие-либо свои сомнения. Огромная военная машина Германии уже набрала большие обороты, и было бессмысленно оказывать сопротивление этому механизму.
На рассвете 1 сентября 1939 года немецкая армия перешла границу Польши и двинулась в направлении Варшавы. Началась Вторая мировая война, и началась реализация плана войсковой операции, разработанной Ф. Гальдером.
4 сентября сражение закончилось соединением 4-й армии генерала фон Клюге, наступавшей из Померании, с войсками 3-й армии под командованием генерала фон Клюхнера, наступавшей из Восточной Пруссии в западном направлении. Именно в этом сражении впервые отличилась танковая группа генерала Г. Гудериана.
На следующий день у Гальдера состоялась беседа с генералами Браухичем и командующим группы армий «Север» фон Боком, в ходе которой все они пришли к единому выводу – противник разбит. Но на практике боевые действия между германскими и польскими войсками продолжались еще более двух недель, а закончились они победой вермахта и вводом советских войск в районы Западной Белоруссии и Западной Украины.
Во время польской кампании Ф. Гальдер уже в полной мере проникся воинственным духом и от всей души болел за результаты действий германской армии. В это время он практически отказывается от своих прежних антигитлеровских убеждений и начинает добросовестно работать на результат. Политические уступки Советскому Союзу со стороны берлинского руководства он расценивает как позор, но соглашается на передачу «нашими войсками всех важных объектов русским войскам». По результатам этой кампании сам Гальдер был награжден Железным крестом 1-го класса, а вскоре после этого получил Рыцарский крест.
25 сентября 1939 года в узком кругу высших офицеров А. Гитлер раскрыл свой замысел в отношении войны против Франции. Через два дня после этого на совещании у фюрера был произведен общий разбор обстановки, сложившейся в Европе после поражения Польши, и были определены новые задачи. Ф. Гальдер, присутствовавший на этом совещании, в своем дневнике записал: «Если учитывать только требования разума, то продолжать войну не следует. Аргументы – за это. Опасно заранее считать эту надежду действительностью. Диктует не разум, а интересы страны, вопросы престижа. Их трудно оценить. Привыкнуть к мысли, что война продолжается».
После этого совещания Ф. Гальдер детально уяснил предстоящую задачу, возможности вермахта, определил перспективы дальнейшего развития вооруженных сил Германии и начал детальную подготовку к очередной агрессии – против Франции. Но так как эта страна со стороны Германии была прикрыта линией укрепленных районов «Мажино», то было решено наступать в обход этой линии через Бельгию и Голландию.
14 октября Браухич и Гальдер встретились, чтобы обсудить создавшееся положение и выработать единую линию поведения. Агрессия против Бельгии и Голландии очень настораживала Гальдера, который считал, что Германия не готова к большой войне на западе. Он даже в очередной раз поднял вопрос о необходимости устранения фюрера. Но слабовольный Браухич запротестовал, считая, что данная мера сильно ослабит Германию. Он предлагал только более подробно объяснить фюреру всю сложность обстановки и предупредить его о возможных последствиях. Но Гитлер не желал слушать своего генерала, повторяя, что англичане уступят только после ощутимых ударов на западе.
В очередной раз встал вопрос о заговоре. Но на этот раз в распоряжении заговорщиков не было ни одной надежной воинской части. Кроме того, все они искренне боялись, что устранение Гитлера вызовет беспорядки в Германии, которые западные страны сумеют использовать в своих интересах. Поэтому они решили временно ограничиться более тесным сотрудничеством с англичанами и не предпринимать более решительных шагов против Гитлера. И Гальдер и Браухич в этой ситуации проявили явную организаторскую слабость, граничившую с трусостью.
8 ноября вечером в мюнхенской пивной, где Гитлер произносил свою традиционную речь в ознаменование «пивного путча», взорвалась бомба, заложенная в колонну за трибуной. Но взрыв прогремел тогда, когда фюрер и другие важные нацистские лидеры уже покинули пивную. До сих пор остается неясным, было ли это покушение на жизнь вождя германского народа или хорошо спланированная акция гитлеровских спецслужб. 21 ноября Гиммлер публично заявил, что имел место заговор с целью убийства Гитлера в мюнхенской пивной, а взрыв был подготовлен по наущению английской секретной службы. Таким образом, подозрение к этому делу генеральской оппозиции было официально снято.
Избежав смерти от покушения (или имитации его) с целью подавления сопротивления оппозиции генералов, А. Гитлер собрал высших чинов вермахта в своей канцелярии 23 ноября.
Ф. Гальдер присутствовал на этом совещании. Идя на встречу с Гитлером, он опасался, что будет обвинен в противодействии замыслам фюрера. Но этого не случилось. Гитлер сознательно уклонялся от этой темы, понимая, что для него важнее опыт генералов, чем борьба с ними. Гальдер и Браухич уже не возражали и только просили о переносе сроков наступления на несколько дней для лучшей подготовки операции. В своем дневнике он записал: «Главком и я «проникнуты духом Цоссена». (Критический день!) Сроки наступления необходимо перенести по возможности на три дня».
23 ноября, в шесть часов вечера, А. Гитлер вновь пригласил к себе Браухича и Гальдера. Главнокомандующему он прочитал мораль, а начальника генерального штаба сухопутных войск около получаса продержал в приемной, как провинившегося мальчишку. Главное командование сухопутных войск фюрер обвинил в пораженческих настроениях, а Гальдера в том, что он «проявляет упрямство, которое мешает ему присоединиться в фюреру и поддержать его». Униженный Браухич, согласно его показаниям, данным позднее в Нюрнберге, предложил свою отставку, но Гитлер не принял ее.
День 23 ноября 1939 года во многих отношениях стал вехой в развитии событий. Он ознаменовал собой решительную победу А. Гитлера над армией, которая в Первую мировую войну свергла императора Вильгельма II и взяла на себя высшую политическую и военную власть в Германии. В частности, он предупредил Гальдера, что уничтожит любого, кто встанет на его пути, и подавит любую оппозицию со стороны генерального штаба «со всей жестокостью».
В период с 9 апреля по 5 мая 1940 года была проведена операция «Везерюбунг» (Учения на Везере) по захвату Дании и Голландии. Немцы потеряли в ходе этой операции 1317 человек убитыми, 16 064 ранеными и 2375 пропавшими без вести. Потери норвежцев, французов и англичан составили менее 5 тысяч человек.
В ходе этой операции особенно активно действовал германский флот. Сухопутные войска привлекались лишь отчасти. Естественно, что вся слава досталась морякам, и Гальдер в душе был ущемлен, считая это недоверием со стороны фюрера. В нем постоянно боролись два человека – генштабист и заговорщик, и когда вопросы касались профессиональных знаний, первый всегда побеждал второго.
Ф. Гальдер попытался проявить себя во время операции против Франции, разработкой которой генеральный штаб сухопутных войск Германии занимался с конца 1939 года. Эта операция получила кодовое название «Гельб». В ее основу был положен план Шлиффена (удар на правом фланге через Бельгию и Северную Францию), и, по сути дела, ничего нового изобретать не пришлось. Но союзникам каким-то образом стал известен этот план.
Начальник штаба группы армий «А» под командованием Рунштедта генерал Эрих Манштейн предложил радикально изменить первоначальный план и нанести главный удар в центре, через Арденны, массированными бронетанковыми силами. Гальдер был взбешен вмешательством в оперативный план Манштейна и добился назначения его командиром корпуса. Но Манштейн не отказался от своей идеи и при первой же возможности изложил ее Гальдеру. Он доказывал, что главный удар через Арденны пришелся бы по тому месту, где союзники его меньше всего ожидают, считая эту сильно пересеченную, покрытую лесами местность непригодной для массированного использования танков.
Ф. Гальдер, считавший вначале эту идею сумасбродной, вскоре начал привыкать к ней и работать над ее реализацией. 24 февраля уточненный вариант плана был одобрен.
Но вначале Гитлер решил осуществить оккупацию Голландии. Был разработан план, который начал осуществляться 10 мая 1940 года. Германские вооруженные силы по сигналу «Данциг» устремились через бельгийскую границу.
Но Ф. Гальдер снова оказался в стороне от пьедестала победы. Дело было в том, что Г. Геринг в решающий момент предложил фюреру уничтожить окруженную группировку одними только силами люфтваффе, и Гитлер согласился с этим. Но 26 июня фюрер внезапно отдал приказ войскам остановиться и позволил англичанам начать эвакуацию своих частей из Дюнкерка в Англию. 27 мая они вывезли 7,7 тысячи человек, 28 мая – 17,8 тысячи, 29 мая – 47,3 тысячи, 30 мая – 53,8 тысячи человек.
5 июня 1940 года немцы предприняли массированную атаку на Сомме против французов. Вскоре они уже наступали по всему 450-километровому фронту, растянувшемуся от Абвиля до Верхнего Рейна. Французы были обречены. 143 немецким дивизиям, в том числе десяти танковым, они смогли противопоставить только 65 дивизий, в большинстве своем второсортных, ибо лучшие соединения и бронетанковые силы были разгромлены в Бельгии. Немногое сохранилось и от маломощных французских ВВС. Англичане могли помочь своим союзникам только одной пехотной дивизией и частью танковой дивизии.
10 июня французское правительство покинуло Париж. 11 июня в войну на стороне Германии вступила Италия. 14 июня германские войска торжественно вступили в Париж. Вскоре Франция капитулировала. 22 июня в Компьене был подписан документ о капитуляции Франции.
Началась подготовка операции «Морской лев», направленной против Англии. Замысел этой операции разрабатывался ближайшим окружением А. Гитлера, и Ф. Гальдер только получал соответствующие задачи. Но на практике с проведением этой операции происходили затяжки. 3 июня в своем дневнике Ф. Гальдер впервые говорит о необходимости «удара против России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе».
* * *
Таким образом, и И.В. Сталин, и А. Гитлер, используя возможности власти, довольно быстро пришли к единоличной диктатуре, подчинив себе все институты власти СССР и Германии, попутно расправившись с бывшими союзниками, ставшими опасными на пути к абсолютной власти.В то же время на пути к диктатуре оба лидера делали все возможное для стремительного развития и укрепления своего государства. Экономический взлет СССР и Германии в 30-е годы не имел аналога в новейшей истории человечества. Примечательно, что он одновременно происходил по многим направлениям и осуществлялся в рамках единого государственного плана.
И Германия и СССР не были противниками расширения территории и решения других задач военным путем. Но А. Гитлер в отличие от И. В. Сталина откровенно говорил о своих агрессивных планах и готовил к агрессии вооруженные силы. Советский Союз на словах вел миролюбивую политику, не отказываясь на деле от применения военной силы.
На острие меча Зигфрида
Германия, еще на уровне разрозненных княжеств, готовилась к большой захватнической войне с целью завоевания себе ведущего места в Европе. Теория «тотальной» (полной, всеобъемлющей) войны уже начала разрабатываться в начале XIX века немецким военным теоретиком К. Клаузевицем (1780–1871). Затем этой проблемой занимался Э. Людендорф (1865–1937). Основным содержанием данной теории была подготовка и ведение агрессивной войны, предусматривающей подчинение ее интересам всех сфер материальной и духовной жизни общества, а также ведение военных действий с применением любых, самых жестких средств борьбы в целях массового уничтожения агрессором как вооруженных сил, так и мирного населения стран, подвергшихся нападению. А. Гитлер уже в самом начале своей политической карьеры прочно опирался на теорию «тотальной» войны.
В начале XX появилась теория «молниеносной» войны А. фон Шлиффена (1833–1913). Содержанием этой теории было достижение полного разгрома вооруженных сил противника одним внезапным ударом без объявления войны, в течение одной быстротечной кампании, до того как противник сумеет отмобилизовать и развернуть свои вооруженные силы. А. Гитлер эту теорию также быстро взял на вооружение, заявив однажды на сборище своих сторонников: «Перед немецким народом сама история поставила большие задачи: раздвинуть границы государства и доказать преимущество немецкой нации над другими. С этой целью нам предстоит выкопать разящий меч Зигфрида и внезапно нанести удар по врагам, там и тогда, где они его меньше всего ждут. При этом я вижу, что сама судьба указывает нам путь на восток».
Косвенно Германия начала подготовку к войне против СССР практически сразу же после прихода к власти А. Гитлера в 1933 году со стремительного увеличения военного производства и укрепления армии. Фюрер лично контролировал этот процесс.
Непосредственно планирование военных действий германских войск против СССР началось летом 1940 года. Известно, что 25 июня 1940 года в ставке А. Гитлера велось обсуждение варианта плана последующих военных действий «Ударная сила на восток». Эта же идея нашла свое отражение и при обсуждении новых задач 28 июня. А 21 июля главнокомандующий сухопутными войсками Германии генерал-фельдмаршал В. Браухич получил устный приказ А. Гитлера о разработке плана войны на востоке, более того, А. Гитлер впервые приказал «заняться русской проблемой», тем самым точно определив объект будущей агрессии.
К выполнению этой задачи немедленно приступила небольшая группа военных специалистов. В последующем обсуждение данного вопроса в ставке Гитлера велось постоянно, и он приобретал все более четкие очертания. Ставка делалась на успех молниеносной войны.
Разработка замысла операции была завершена тем, что вечером 18 декабря 1940 года А. Гитлер подписал директиву верховного командования вермахта № 21, более известную как план «Барбаросса». Она являлась настолько секретной, что была изготовлена всего в девяти экземплярах, из которых три были вручены главнокомандующим сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского флота, а шесть заперты в сейфе главного штаба верховного командования. В основу замысла были заложены все самые передовые на то время принципы ведения войны, проверенные германским командованием на опыте ведения военных действий на Западе.
Для А. Гитлера было очень важно знать, что советское правительство ничего не подозревает об агрессивных планах Германии. Поэтому на следующий день, 19 декабря, в 12 часов дня А. Гитлер устроил официальный прием советскому послу в Германии В. Г. Деканозову по случаю вступления его в эту должность, хотя посол уже около месяца находился в Берлине и ожидал приема для вручения верительных грамот. Прием продолжался 35 минут. Гитлер был любезен с советским послом, не скупился на комплименты. Он даже извинился, что по условиям военного времени не смог принять В. Г. Деканозова раньше. Гитлер, искусно разыгрывая сцену взаимного доверия и понимания между Германией и СССР, заверил посла, что его страна не имеет никаких претензий к Советскому Союзу. В то время, когда В. Г. Деканозов мирно беседовал с Гитлером, тут же, в имперской канцелярии, а также в министерстве И. Риббентропа и в штабе В. Кейтеля уже началась напряженная тайная работа по подготовке планов войны против СССР.
Параллельно с разработкой стратегического замысла операции постоянно усиливалась разведка Советского Союза и его Вооруженных Сил. В самом начале января 1941 года начальник Отдела иностранных армий Востока генерального штаба сухопутных войск вермахта подполковник Э. Кинцель представил своему начальству доклад о политико-моральной устойчивости Советского Союза и боевой мощи Красной Армии. В нем он указывает, что после окончания войны с Финляндией была начата качественная перестройка РККА. По его мнению, «все эти меры должны обеспечить постепенное совершенствование Красной Армии во всех областях службы». При этом автор делает вывод о том, что работы по реформированию Красной Армии идут достаточно медленно и что «в России плоды новых методов станут ощутимыми лишь через несколько лет, если не десятилетий. В ближайшее время повсеместно возникнут серьезные различия в качестве войск. Части, находящиеся под наблюдением энергичных военачальников высокого ранга, уже вскоре достигнут сдвигов в знаниях и боеспособности. Но крупные провинциальные контингенты армии будут совершенствоваться лишь медленными темпами. Не изменится русский природный характер, тяжеловесность, схематизм, страх перед принятием самостоятельных решений, перед ответственностью.
Командиры всех степеней в ближайшее время не будут еще в состоянии оперативно командовать крупными современными соединениями и их элементами. И ныне, и в ближайшем будущем в крупных наступательных операциях они едва ли смогут использовать благоприятную обстановку для стремительных ударов, проявлять инициативу в рамках общей поставленной командованием задачи».
А. Гитлер решил максимально использовать фактор времени и совершить агрессию против СССР раньше, чем будут закончены все мероприятия по реорганизации Красной Армии. 31 января 1941 года им была подписана директива по стратегическому развертыванию войск по плану «Барбаросса». В ней формулировались цели этой акции, освещалось положение советских войск в европейской части СССР, раскрывался замысел предстоящей операции, ставились задачи группам армий, авиации и военно-морскому флоту. На выполнение мероприятий стратегического развертывания отводилось четыре месяца. Директива была разослана всем командующим группами армий, танковыми группами и командующим армиями.
В начале XX появилась теория «молниеносной» войны А. фон Шлиффена (1833–1913). Содержанием этой теории было достижение полного разгрома вооруженных сил противника одним внезапным ударом без объявления войны, в течение одной быстротечной кампании, до того как противник сумеет отмобилизовать и развернуть свои вооруженные силы. А. Гитлер эту теорию также быстро взял на вооружение, заявив однажды на сборище своих сторонников: «Перед немецким народом сама история поставила большие задачи: раздвинуть границы государства и доказать преимущество немецкой нации над другими. С этой целью нам предстоит выкопать разящий меч Зигфрида и внезапно нанести удар по врагам, там и тогда, где они его меньше всего ждут. При этом я вижу, что сама судьба указывает нам путь на восток».
Косвенно Германия начала подготовку к войне против СССР практически сразу же после прихода к власти А. Гитлера в 1933 году со стремительного увеличения военного производства и укрепления армии. Фюрер лично контролировал этот процесс.
Непосредственно планирование военных действий германских войск против СССР началось летом 1940 года. Известно, что 25 июня 1940 года в ставке А. Гитлера велось обсуждение варианта плана последующих военных действий «Ударная сила на восток». Эта же идея нашла свое отражение и при обсуждении новых задач 28 июня. А 21 июля главнокомандующий сухопутными войсками Германии генерал-фельдмаршал В. Браухич получил устный приказ А. Гитлера о разработке плана войны на востоке, более того, А. Гитлер впервые приказал «заняться русской проблемой», тем самым точно определив объект будущей агрессии.
К выполнению этой задачи немедленно приступила небольшая группа военных специалистов. В последующем обсуждение данного вопроса в ставке Гитлера велось постоянно, и он приобретал все более четкие очертания. Ставка делалась на успех молниеносной войны.
Разработка замысла операции была завершена тем, что вечером 18 декабря 1940 года А. Гитлер подписал директиву верховного командования вермахта № 21, более известную как план «Барбаросса». Она являлась настолько секретной, что была изготовлена всего в девяти экземплярах, из которых три были вручены главнокомандующим сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского флота, а шесть заперты в сейфе главного штаба верховного командования. В основу замысла были заложены все самые передовые на то время принципы ведения войны, проверенные германским командованием на опыте ведения военных действий на Западе.
Для А. Гитлера было очень важно знать, что советское правительство ничего не подозревает об агрессивных планах Германии. Поэтому на следующий день, 19 декабря, в 12 часов дня А. Гитлер устроил официальный прием советскому послу в Германии В. Г. Деканозову по случаю вступления его в эту должность, хотя посол уже около месяца находился в Берлине и ожидал приема для вручения верительных грамот. Прием продолжался 35 минут. Гитлер был любезен с советским послом, не скупился на комплименты. Он даже извинился, что по условиям военного времени не смог принять В. Г. Деканозова раньше. Гитлер, искусно разыгрывая сцену взаимного доверия и понимания между Германией и СССР, заверил посла, что его страна не имеет никаких претензий к Советскому Союзу. В то время, когда В. Г. Деканозов мирно беседовал с Гитлером, тут же, в имперской канцелярии, а также в министерстве И. Риббентропа и в штабе В. Кейтеля уже началась напряженная тайная работа по подготовке планов войны против СССР.
Параллельно с разработкой стратегического замысла операции постоянно усиливалась разведка Советского Союза и его Вооруженных Сил. В самом начале января 1941 года начальник Отдела иностранных армий Востока генерального штаба сухопутных войск вермахта подполковник Э. Кинцель представил своему начальству доклад о политико-моральной устойчивости Советского Союза и боевой мощи Красной Армии. В нем он указывает, что после окончания войны с Финляндией была начата качественная перестройка РККА. По его мнению, «все эти меры должны обеспечить постепенное совершенствование Красной Армии во всех областях службы». При этом автор делает вывод о том, что работы по реформированию Красной Армии идут достаточно медленно и что «в России плоды новых методов станут ощутимыми лишь через несколько лет, если не десятилетий. В ближайшее время повсеместно возникнут серьезные различия в качестве войск. Части, находящиеся под наблюдением энергичных военачальников высокого ранга, уже вскоре достигнут сдвигов в знаниях и боеспособности. Но крупные провинциальные контингенты армии будут совершенствоваться лишь медленными темпами. Не изменится русский природный характер, тяжеловесность, схематизм, страх перед принятием самостоятельных решений, перед ответственностью.
Командиры всех степеней в ближайшее время не будут еще в состоянии оперативно командовать крупными современными соединениями и их элементами. И ныне, и в ближайшем будущем в крупных наступательных операциях они едва ли смогут использовать благоприятную обстановку для стремительных ударов, проявлять инициативу в рамках общей поставленной командованием задачи».
А. Гитлер решил максимально использовать фактор времени и совершить агрессию против СССР раньше, чем будут закончены все мероприятия по реорганизации Красной Армии. 31 января 1941 года им была подписана директива по стратегическому развертыванию войск по плану «Барбаросса». В ней формулировались цели этой акции, освещалось положение советских войск в европейской части СССР, раскрывался замысел предстоящей операции, ставились задачи группам армий, авиации и военно-морскому флоту. На выполнение мероприятий стратегического развертывания отводилось четыре месяца. Директива была разослана всем командующим группами армий, танковыми группами и командующим армиями.