Страница:
Важнейшей особенностью стратегического развертывания было то, что мобилизация в прямом ее понимании не проводилась. Наращивание группировки осуществлялось последовательно в ходе военных действий Второй мировой войны и под ее прикрытием. Так, если в мае 1940 года численность вооруженных сил Германии составляла 5,45 миллиона человек, то к июню 1941 года она возросла до 7,25 миллиона человек. Количество дивизий возросло с 156 до 210, на восток выдвигались дивизии, получившие боевой опыт на западе, а на запад направлялись преимущественно вновь сформированные дивизии, предназначенные для несения оккупационной службы и боевого слаживания.
А. Гитлер постоянно напоминал своим генералам, что успех предстоящей операции будет во многом зависеть от внезапности ее начала. С целью сокрытия проводимых мероприятий 15 февраля штаб верховного командования Германии издал специальную «Директиву по дезинформации». В соответствии с этой директивой на первом этапе (до апреля 1941 года) сосредоточение и развертывание германских войск по плану «Барбаросса» должно было объясняться как обмен силами между Западной и Восточной Германией и подтягивание эшелонов для проведения операции «Мирита» по вторжению в Югославию. На втором этапе (с апреля до вторжения на территорию СССР) стратегическое развертывание изображалось величайшим дезинформационным маневром, который якобы проводился с целью отвлечения внимания от приготовлений для вторжения в Англию. Вполне понятно, что такая дезинформационная операция могла иметь успех только при условии полного паралича работы советской разведки на территории Германии, и, видимо, основания для этого были.
Зимой и весной 1941 года подготовка к нападению на СССР принимала все более широкий размах и охватывала все новые звенья военного аппарата управления. У В. Браухича и Ф. Гальдера происходили непрерывные совещания, на которые то и дело вызывались главнокомандующие группами войск и их штабные начальники. Один за другим прибывали представители финской, румынской и венгерской армий. В штабах групп армий в феврале – марте проводились военные игры, на которых по этапам проигрывались действия войск и порядок организации их снабжения. Большая военная игра с участием начальника генерального штаба Ф. Гальдера, командующих и начальников штабов армий была проведена в штабе группы армий «А» («Юг») в Сен-Жермене (около Парижа). Отдельно проигрывались действия танковой группы Гудериана. Только после столь тщательной проверки и доработки планы групп армий и отдельных армий 17 марта 1941 года были доложены Гитлеру.
В 11 часов 30 марта 1941 года состоялось большое совещание у А. Гитлера, записи о котором содержатся в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Ф. Гальдера, имеются тезисные пометки о сильных и слабых сторонах Красной Армии. На этом совещании Гитлер показал неплохие знания предстоящего противника. По его мнению, советские танки «заслуживают уважения». Гитлер заметил, что РККА имеет «неплохие тяжелые танки», но их немного, а остальные в своей массе – устаревшие типы. Далее он указал, что по численности танков русские сильнее всех в мире, «однако они имеют лишь небольшое количество новых гигантских танков с длинноствольной 105-мм пушкой (танки-колоссы весом 42–45 тонн). Русская авиация велика по количеству, но многие ее самолеты – устаревших типов, и лишь незначительное число – современные машины».
Далее фюрер перешел к обсуждению вопросов военного искусства. Он отметил, что основные проблемы связаны с размерами территории Советского Союза, и сказал, что «бескрайние просторы делают необходимой концентрацию сил на решающих участках, массированное использование авиации и танков на решающих направлениях. Авиация не может одновременно обработать этот гигантский район. В начале войны она должна установить господство лишь на отдельных участках этого колоссального фронта. Поэтому использовать ее нужно в тесной связи с операциями сухопутных войск. Русские не выдержат массированных ударов танков и авиации».
Во второй половине того же дня состоялось очередное совещание у А. Гитлера, на котором в числе других также обсуждалась и операция «Барбаросса». На этот раз свои замыслы докладывали командующие группами армий, а также генерал Гудериан. Гитлер внимательно выслушал все доклады и задал ряд уточняющих вопросов. Позже присутствовавшие на совещании генералы отмечали, что для многих из них была неожиданной та глубина, которую проявил фюрер в ряде чисто специфических военных вопросов.
7 апреля по требованию А. Гитлера была направлена директива командующему германскими оккупационными войсками в Норвегии о задачах германских и финских войск в войне против СССР. В ней ставились задачи по обороне области Петсамо, где находились залежи полезных ископаемых, а также по овладению рядом советских территорий, прежде всего портом Мурманск и полуостровом Ханко.
«Мы должны полностью обеспечить себе безопасность на Севере и отрезать Россию от портов, через которые она сможет общаться с внешним миром, – сказал фюрер. – Финны уже доказали свою способность сковывать значительные силы Красной Армии умелой обороной. Я не рассчитываю на них особенно при решении наступательных задач. Пусть хотя бы прикроют фланги наших дивизий».
26 апреля генерал Ф. Гальдер докладывал А. Гитлеру, что с начала месяца отмечено усиление группировки советских войск на западе Советского Союза на десять дивизий. При этом он отметил, что «увеличение количества войск на западе России за счет прибытия новых десяти дивизий наиболее заметно в районах Белостока и Львова. В тылу фронта, подтянувшегося к самой границе, расположены четыре танковые группы разной численности. Они находятся в Бессарабии, в районе Житомира и западнее, а также под Вильнюсом и Псковом».
А. Гитлер внимательно выслушал доклад, не отрывая взгляда от карты, после чего заметил: «Этими действиями русские сами загоняют свои силы в места, где мы сможем их разгромить несколькими встречными ударами. Мы не будем штурмовать сильную оборону в начале войны, а постараемся найти в ней слабое место для того, чтобы быстрее проникнуть в глубину. Я предлагаю увеличить концентрацию сил на избранных направлениях, прежде всего танковых дивизий».
В следующий раз вопрос ведения военных действий по плану «Барбаросса» рассматривался в генеральном штабе сухопутных войск Германии в присутствии А. Гитлера 30 апреля. Тогда было произведено уточнение соотношения сил и средств сторон, а также составлен прогноз предстоящих приграничных сражений, особенно в полосе армий «Юг». В завершение совещания фюрер сказал: «Россия несколько раз недружелюбно поступала с нами, поэтому мы должны обеспечить себя от всяких неожиданностей с ее стороны. В то же время предлагаю ускорить наши приготовления. Считаю, что ориентировочно наступление можно будет начать 23 мая».
Но затем на совещании у начальника Отдела обороны страны штаба верховного главнокомандования вермахта от 1 мая 1941 года А. Гитлер перенес дату начала войны против СССР на 22 июня. При этом, оценивая реализацию плана «Барбаросса», главнокомандующий сухопутными войсками Германии генерал В. Браухич высказал предположение, что ожесточенные приграничные сражения продлятся до четырех недель. «В дальнейшем же ходе операций можно рассчитывать только на более слабое сопротивление», – сделал он вывод.
А. Гитлер прилагал все усилия для того, чтобы объяснить предстоящую войну Германии с Советским Союзом как жизненно важную необходимость. Так, 2 мая 1941 года в приложении к приказу в связи с предстоящими боевыми действиями на Востоке командующий 4-й танковой группой генерал Э. Гепнер писал: «Война против России является важнейшей частью борьбы за существование немецкого народа… Эта борьба должна преследовать цель превратить в руины сегодняшнюю Россию, и поэтому она должна вестись с неслыханной жестокостью. Каждый бой должен быть организован и проводиться с железной волей, направленной на безжалостное и полное уничтожение противника…»
В тот же день А. Гитлер собрал совещание членов экономического штаба «Восток» при правительстве Германии, на котором обсуждались вопросы использования в будущем оккупированных областей СССР. Намерения А. Гитлера и его окружения были очень жесткими. В решениях этого совещания, в частности, было записано:
«Продолжать войну можно будет лишь в том случае, если все вооруженные силы Германии на третьем году войны (вторая половина 1941 года. – Авт.) будут снабжаться продовольствием за счет России. При этом несомненно: если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов людей будут обречены на голод…»
31 мая 1941 года. А. Гитлер санкционировал полеты самолетов немецкой разведывательной авиации вдоль восточной границы с целью доразведки группировки советских войск и получения других разведывательных данных.
7 июня 1941 года. А. Гитлером в очередной раз оговариваются сроки и порядок вступления в войну против СССР Финляндии, а также уточняются основные направления ударов финских войск.
10 июня 1941 года. В ставке Гитлера заслушивается отчет о подготовке разведки (абвер) к операции по плану «Барбаросса». Адмирал Канарис доложил то, что в этом плане уже сделано и что его ведомство намерено предпринять после начала военных действий. А. Гитлер, выслушав доклад, отметил:
«Предельная глубина советской территории должна постоянно контролироваться нашими людьми. Используйте все возможности. Думаю, что человеческого материала вам будет предостаточно. Необходимо немедленно использовать все в наших целях».
13 июня 1941 года. В ставке Гитлера обсуждается вопрос, как объяснить войскам необходимость нападения на Советский Союз, а также время начала военных действий (в 3 часа 30 минут или на рассвете). Кроме того, фюрером заслушиваются доклады об инспекторских поездках представителей генерального штаба сухопутных войск в соединения, предназначенные для участия в плане «Барбаросса».
14 июня 1941 года. У А. Гитлера проходит большое совещание, на котором командующие группами армий, армиями и танковыми группами докладывают фюреру о готовности к предстоящим действиям по плану «Барбаросса». На этом совещании возникли разногласия в отношении того, какие трудности возникнут перед германским командованием в ходе окружения советских войск в районе Белостока. В результате произошло уточнение ряда оперативных вопросов, а также решили начать наступление в три часа утра.
17-19 июня 1941 года. По приказу А. Гитлера состоялась поездка генерала Ф. Гальдера в Румынию для согласования некоторых деталей операции с началом войны против СССР.
20 июня 1941 года. Вечером в генеральный штаб поступило воззвание А. Гитлера к войскам по поводу начала войны против СССР.
21 июня 1941 года. Ф. Гальдер докладывает А. Гитлеру о соотношении сил и средств сторон перед началом войны против СССР. По этому докладу против 213 советских соединений дивизионного состава Германия имеет 141 соединение. Генерал отмечает, что Германия почти в два раза превосходит Советский Союз по числу танковых дивизий, но уступает почти в три раза по числу механизированных бригад и абсолютно по числу кавалерийских дивизий.
– Это нормально, – резюмирует фюрер. – Время кавалерии давно прошло, сейчас – время танков. При виде наших танков русская пехота разбежится. Главное – напор и скорость. Авиация Геринга расчистит вам дорогу. Ваше дело – оперативно использовать результаты ее ударов, и успех обеспечен.
Но самое главное в другом. Решение принято, машина запущена, и нет необходимости в последнее время менять что-либо. Наша задача сделать все возможное, чтобы принятые решения были выполнены. О том, как это происходит, мы поговорим уже завтра.
Итак, подготовка к началу войны Германии с Советским Союзом к 21 июня 1941 года была завершена успешно. В относительно короткие сроки с соблюдением мер маскировки удалось у восточной границы развернуть мощную группировку войск, разработать оперативные планы ее действий, обеспечить всем необходимым. Кроме того, были решены вопросы с союзниками и пополнения войск резервами. Оставалось только дать последнюю команду для того, чтобы эта огромная военная машина пришла в движение и начала выполнять поставленные перед ней задачи.
Безусловно, роль А. Гитлера в подготовке и выполнении этой работы была огромной. Он был одним из главных инициаторов войны Германии против Советского Союза, активно участвовал в разработке плана «Барбаросса». В последующем фюрер внимательно и детально отслеживал проведение этого плана в жизнь. Было бы неправильным сказать, что Гитлер лично осуществлял разработку плана войсковой операции – это не является обязанностью главы государства. Но он знал все основные принципиальные его моменты и понимал стратегическую взаимосвязь между ними, что позволяло увязать действия разнородных и разобщенных сил и средств в одно целое.
Если завтра война…
А. Гитлер постоянно напоминал своим генералам, что успех предстоящей операции будет во многом зависеть от внезапности ее начала. С целью сокрытия проводимых мероприятий 15 февраля штаб верховного командования Германии издал специальную «Директиву по дезинформации». В соответствии с этой директивой на первом этапе (до апреля 1941 года) сосредоточение и развертывание германских войск по плану «Барбаросса» должно было объясняться как обмен силами между Западной и Восточной Германией и подтягивание эшелонов для проведения операции «Мирита» по вторжению в Югославию. На втором этапе (с апреля до вторжения на территорию СССР) стратегическое развертывание изображалось величайшим дезинформационным маневром, который якобы проводился с целью отвлечения внимания от приготовлений для вторжения в Англию. Вполне понятно, что такая дезинформационная операция могла иметь успех только при условии полного паралича работы советской разведки на территории Германии, и, видимо, основания для этого были.
Зимой и весной 1941 года подготовка к нападению на СССР принимала все более широкий размах и охватывала все новые звенья военного аппарата управления. У В. Браухича и Ф. Гальдера происходили непрерывные совещания, на которые то и дело вызывались главнокомандующие группами войск и их штабные начальники. Один за другим прибывали представители финской, румынской и венгерской армий. В штабах групп армий в феврале – марте проводились военные игры, на которых по этапам проигрывались действия войск и порядок организации их снабжения. Большая военная игра с участием начальника генерального штаба Ф. Гальдера, командующих и начальников штабов армий была проведена в штабе группы армий «А» («Юг») в Сен-Жермене (около Парижа). Отдельно проигрывались действия танковой группы Гудериана. Только после столь тщательной проверки и доработки планы групп армий и отдельных армий 17 марта 1941 года были доложены Гитлеру.
В 11 часов 30 марта 1941 года состоялось большое совещание у А. Гитлера, записи о котором содержатся в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Ф. Гальдера, имеются тезисные пометки о сильных и слабых сторонах Красной Армии. На этом совещании Гитлер показал неплохие знания предстоящего противника. По его мнению, советские танки «заслуживают уважения». Гитлер заметил, что РККА имеет «неплохие тяжелые танки», но их немного, а остальные в своей массе – устаревшие типы. Далее он указал, что по численности танков русские сильнее всех в мире, «однако они имеют лишь небольшое количество новых гигантских танков с длинноствольной 105-мм пушкой (танки-колоссы весом 42–45 тонн). Русская авиация велика по количеству, но многие ее самолеты – устаревших типов, и лишь незначительное число – современные машины».
Далее фюрер перешел к обсуждению вопросов военного искусства. Он отметил, что основные проблемы связаны с размерами территории Советского Союза, и сказал, что «бескрайние просторы делают необходимой концентрацию сил на решающих участках, массированное использование авиации и танков на решающих направлениях. Авиация не может одновременно обработать этот гигантский район. В начале войны она должна установить господство лишь на отдельных участках этого колоссального фронта. Поэтому использовать ее нужно в тесной связи с операциями сухопутных войск. Русские не выдержат массированных ударов танков и авиации».
Во второй половине того же дня состоялось очередное совещание у А. Гитлера, на котором в числе других также обсуждалась и операция «Барбаросса». На этот раз свои замыслы докладывали командующие группами армий, а также генерал Гудериан. Гитлер внимательно выслушал все доклады и задал ряд уточняющих вопросов. Позже присутствовавшие на совещании генералы отмечали, что для многих из них была неожиданной та глубина, которую проявил фюрер в ряде чисто специфических военных вопросов.
7 апреля по требованию А. Гитлера была направлена директива командующему германскими оккупационными войсками в Норвегии о задачах германских и финских войск в войне против СССР. В ней ставились задачи по обороне области Петсамо, где находились залежи полезных ископаемых, а также по овладению рядом советских территорий, прежде всего портом Мурманск и полуостровом Ханко.
«Мы должны полностью обеспечить себе безопасность на Севере и отрезать Россию от портов, через которые она сможет общаться с внешним миром, – сказал фюрер. – Финны уже доказали свою способность сковывать значительные силы Красной Армии умелой обороной. Я не рассчитываю на них особенно при решении наступательных задач. Пусть хотя бы прикроют фланги наших дивизий».
26 апреля генерал Ф. Гальдер докладывал А. Гитлеру, что с начала месяца отмечено усиление группировки советских войск на западе Советского Союза на десять дивизий. При этом он отметил, что «увеличение количества войск на западе России за счет прибытия новых десяти дивизий наиболее заметно в районах Белостока и Львова. В тылу фронта, подтянувшегося к самой границе, расположены четыре танковые группы разной численности. Они находятся в Бессарабии, в районе Житомира и западнее, а также под Вильнюсом и Псковом».
А. Гитлер внимательно выслушал доклад, не отрывая взгляда от карты, после чего заметил: «Этими действиями русские сами загоняют свои силы в места, где мы сможем их разгромить несколькими встречными ударами. Мы не будем штурмовать сильную оборону в начале войны, а постараемся найти в ней слабое место для того, чтобы быстрее проникнуть в глубину. Я предлагаю увеличить концентрацию сил на избранных направлениях, прежде всего танковых дивизий».
В следующий раз вопрос ведения военных действий по плану «Барбаросса» рассматривался в генеральном штабе сухопутных войск Германии в присутствии А. Гитлера 30 апреля. Тогда было произведено уточнение соотношения сил и средств сторон, а также составлен прогноз предстоящих приграничных сражений, особенно в полосе армий «Юг». В завершение совещания фюрер сказал: «Россия несколько раз недружелюбно поступала с нами, поэтому мы должны обеспечить себя от всяких неожиданностей с ее стороны. В то же время предлагаю ускорить наши приготовления. Считаю, что ориентировочно наступление можно будет начать 23 мая».
Но затем на совещании у начальника Отдела обороны страны штаба верховного главнокомандования вермахта от 1 мая 1941 года А. Гитлер перенес дату начала войны против СССР на 22 июня. При этом, оценивая реализацию плана «Барбаросса», главнокомандующий сухопутными войсками Германии генерал В. Браухич высказал предположение, что ожесточенные приграничные сражения продлятся до четырех недель. «В дальнейшем же ходе операций можно рассчитывать только на более слабое сопротивление», – сделал он вывод.
А. Гитлер прилагал все усилия для того, чтобы объяснить предстоящую войну Германии с Советским Союзом как жизненно важную необходимость. Так, 2 мая 1941 года в приложении к приказу в связи с предстоящими боевыми действиями на Востоке командующий 4-й танковой группой генерал Э. Гепнер писал: «Война против России является важнейшей частью борьбы за существование немецкого народа… Эта борьба должна преследовать цель превратить в руины сегодняшнюю Россию, и поэтому она должна вестись с неслыханной жестокостью. Каждый бой должен быть организован и проводиться с железной волей, направленной на безжалостное и полное уничтожение противника…»
В тот же день А. Гитлер собрал совещание членов экономического штаба «Восток» при правительстве Германии, на котором обсуждались вопросы использования в будущем оккупированных областей СССР. Намерения А. Гитлера и его окружения были очень жесткими. В решениях этого совещания, в частности, было записано:
«Продолжать войну можно будет лишь в том случае, если все вооруженные силы Германии на третьем году войны (вторая половина 1941 года. – Авт.) будут снабжаться продовольствием за счет России. При этом несомненно: если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов людей будут обречены на голод…»
31 мая 1941 года. А. Гитлер санкционировал полеты самолетов немецкой разведывательной авиации вдоль восточной границы с целью доразведки группировки советских войск и получения других разведывательных данных.
7 июня 1941 года. А. Гитлером в очередной раз оговариваются сроки и порядок вступления в войну против СССР Финляндии, а также уточняются основные направления ударов финских войск.
10 июня 1941 года. В ставке Гитлера заслушивается отчет о подготовке разведки (абвер) к операции по плану «Барбаросса». Адмирал Канарис доложил то, что в этом плане уже сделано и что его ведомство намерено предпринять после начала военных действий. А. Гитлер, выслушав доклад, отметил:
«Предельная глубина советской территории должна постоянно контролироваться нашими людьми. Используйте все возможности. Думаю, что человеческого материала вам будет предостаточно. Необходимо немедленно использовать все в наших целях».
13 июня 1941 года. В ставке Гитлера обсуждается вопрос, как объяснить войскам необходимость нападения на Советский Союз, а также время начала военных действий (в 3 часа 30 минут или на рассвете). Кроме того, фюрером заслушиваются доклады об инспекторских поездках представителей генерального штаба сухопутных войск в соединения, предназначенные для участия в плане «Барбаросса».
14 июня 1941 года. У А. Гитлера проходит большое совещание, на котором командующие группами армий, армиями и танковыми группами докладывают фюреру о готовности к предстоящим действиям по плану «Барбаросса». На этом совещании возникли разногласия в отношении того, какие трудности возникнут перед германским командованием в ходе окружения советских войск в районе Белостока. В результате произошло уточнение ряда оперативных вопросов, а также решили начать наступление в три часа утра.
17-19 июня 1941 года. По приказу А. Гитлера состоялась поездка генерала Ф. Гальдера в Румынию для согласования некоторых деталей операции с началом войны против СССР.
20 июня 1941 года. Вечером в генеральный штаб поступило воззвание А. Гитлера к войскам по поводу начала войны против СССР.
21 июня 1941 года. Ф. Гальдер докладывает А. Гитлеру о соотношении сил и средств сторон перед началом войны против СССР. По этому докладу против 213 советских соединений дивизионного состава Германия имеет 141 соединение. Генерал отмечает, что Германия почти в два раза превосходит Советский Союз по числу танковых дивизий, но уступает почти в три раза по числу механизированных бригад и абсолютно по числу кавалерийских дивизий.
– Это нормально, – резюмирует фюрер. – Время кавалерии давно прошло, сейчас – время танков. При виде наших танков русская пехота разбежится. Главное – напор и скорость. Авиация Геринга расчистит вам дорогу. Ваше дело – оперативно использовать результаты ее ударов, и успех обеспечен.
Но самое главное в другом. Решение принято, машина запущена, и нет необходимости в последнее время менять что-либо. Наша задача сделать все возможное, чтобы принятые решения были выполнены. О том, как это происходит, мы поговорим уже завтра.
Итак, подготовка к началу войны Германии с Советским Союзом к 21 июня 1941 года была завершена успешно. В относительно короткие сроки с соблюдением мер маскировки удалось у восточной границы развернуть мощную группировку войск, разработать оперативные планы ее действий, обеспечить всем необходимым. Кроме того, были решены вопросы с союзниками и пополнения войск резервами. Оставалось только дать последнюю команду для того, чтобы эта огромная военная машина пришла в движение и начала выполнять поставленные перед ней задачи.
Безусловно, роль А. Гитлера в подготовке и выполнении этой работы была огромной. Он был одним из главных инициаторов войны Германии против Советского Союза, активно участвовал в разработке плана «Барбаросса». В последующем фюрер внимательно и детально отслеживал проведение этого плана в жизнь. Было бы неправильным сказать, что Гитлер лично осуществлял разработку плана войсковой операции – это не является обязанностью главы государства. Но он знал все основные принципиальные его моменты и понимал стратегическую взаимосвязь между ними, что позволяло увязать действия разнородных и разобщенных сил и средств в одно целое.
Если завтра война…
Сегодня уже ни у кого не вызывает сомнения, что в 30-е годы Советский Союз, а значит, и И.В. Сталин готовились к войне. Это было видно по всему – от создания мощного военно-промышленного комплекса страны до военизированной подготовки допризывной молодежи. В то же время в целом о подготовке к войне как о единственном главном направлении советской государственной политики того периода говорить нельзя.
С 1938 года в СССР активно ведется работа по выполнению третьего пятилетнего плана развития народного хозяйства страны. Выполнение этого плана было главной заботой И. В. Сталина и его ближайшего окружения. Результаты этой работы были более чем впечатляющими. К концу 30-х годов Советский Союз обладал огромной собственной экономической базой, не зависимой от экономики других стран.
В последние предвоенные годы постоянно происходил прирост производства промышленной продукции. Если в стране в 1939 году было выплавлено 17, 6 миллиона тонн стали и добыто 30,3 миллиона тонн нефти, то в 1940 году было выплавлено 18,3 миллиона тонн стали и добыто 31,1 миллиона тонн нефти. Кроме того, за последний предвоенный год в СССР было добыто 165,9 миллиона тонн угля, произведено 14,9 миллиона тонн чугуна, 48,3 миллиарда киловатт электроэнергии, выпущено 145,5 тысячи автомашин (136 тыс. грузовых). В целом производство валовой продукции всей промышленности страны к тому времени по сравнению с 1913 годом увеличилось в 8,5 раза.
В то же время на производство средств потребления и удовлетворение насущных потребностей советского народа выделялось минимальное количество произведенных средств. Над страной постоянно витал дух войны, и вопросам обороны отдавалось приоритетное значение. Подготовка СССР к будущей войне происходила одновременно с решением страной многих других задач, а осуществлялась по нескольким конкретным направлениям. В качестве главных из них можно назвать: перевооружение РККА, развитие видов Вооруженных Сил и родов войск, изменение организационно-штатной структуры основных воинских формирований, оборудование театра предстоящих военных действий, проведение кадровой политики в армии и на флоте.
В то же время нужно признать, что в третьем пятилетнем плане развития народного хозяйства Советского Союза вопросы строительства Красной Армии были прописаны особой строкой. План строительства Красной Армии всякий раз рассматривался и принимался на уровне Центрального Комитета партии и Советского правительства, поэтому к его подготовке относились очень серьезно. В этой работе принимали участие все управления Генерального штаба, затем документ поступал в Наркомат обороны, где так же тщательно отрабатывался. М. В. Захаров пишет: «Все важнейшие планирующие документы Генштаба после утверждения в Политбюро ЦК и СНК всегда подписывались несколькими ответственными лицами. И. В. Сталин строго придерживался установленного порядка, и подобные документы единолично им не подписывались. И на этот раз на титульном листе третьего пятилетнего плана строительства Красной Армии стояли подписи красным цветом «за» – И. Сталина, К. Ворошилова и других».
План развития РККА предусматривал, прежде всего, наращивание выпуска оборонной продукции. На основе больших экономических достижений СССР в конце 30-х годов значительное развитие получила оборонная промышленность. Если на протяжении 1938–1940 годов ежегодный прирост производства всей продукции народного хозяйства СССР составлял в среднем 13 %, то продукции оборонного значения – 32 %. Благодаря этому в Советском Союзе было произведено в 1939 году 2,9 тысячи танков и 10,3 тысячи самолетов, в 1940 году – 2,7 тысячи танков и 10,6 тысячи самолетов, до 1 июня 1941 года – 1,5 тысячи танков и 5 тысяч самолетов. В целом же количество основных образцов вооружения РККА с 1939 по 1941 год увеличилось: артиллерийских орудий – с 34,2 до 91,4 тысячи, танков – с 10 до 20,6 тысячи, самолетов – с 5,5 до 20,6 тысячи единиц.
Параллельно с перевооружением Красной Армии происходили существенные организационно-штатные мероприятия с целью повышения боевых возможностей войск.
Вся территория СССР была разделена на военные округа, на базе которых в случае войны предусматривалось развертывание фронтов. В составе каждого округа могло находиться от трех до пяти общевойсковых армий, а также соединения (части) непосредственного подчинения командующему округом. Непосредственно на западной границе располагались войска Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского округов.
Первым оперативным объединением Красной Армии были армии. В состав каждой армии входило по одному-два стрелковых корпуса, отдельные стрелковые и кавалерийские дивизии и, как правило, один механизированный корпус. Кроме того, для поддержки действий наземных войск командующему армией могло придаваться по одной-две авиационной дивизии, артиллерийские части РГК и укрепленные районы, находящиеся в полосе их действий.
Командование РККА хорошо понимало, что даже самое совершенное оружие не сможет решить задачи в будущей войне без участия человека. Это выразилось прежде всего в повышении численности РККА. К началу 1938 года численность Вооруженных Сил СССР была доведена до 1 миллиона 433 тысяч человек. 1 сентября 1939 года в стране принимается Закон о всеобщей воинской обязанности. К началу 1941 года численность Красной Армии и Военно-морского флота достигла 4,2 миллиона человек. На 22 июня под ружьем в составе Вооруженных Сил СССР находилось уже 5 миллионов человек. Из этого количества Сухопутные войска составляли 80,6 %, Военно-воздушные силы – 8,6 %, Военно-морской флот – 7,3 %, войска противовоздушной обороны – 3,3 %. Кроме того, были подготовлены многочисленные резервы. В то время уровень специализации резервистов был не очень высок. Исходили из того, что только в колхозах трудится более 1,4 миллиона трактористов и водителей автомобилей, которых быстро можно было при необходимости пересадить на боевые машины. По всей стране в системе Осоавиахима готовили пилотов, радистов, парашютистов, пехотинцев-стрелков.
Таким образом, не вызывает никаких сомнений тот факт, что в конце 30-х – начале 40-х годов экономика и военно-промышленный комплекс Советского Союза были нацелены на неизбежность скорой большой войны. Это объясняет стремительное развитие военно-промышленного комплекса страны, разработку многочисленных новых образцов вооружения и военной техники, их массовое производство и внедрение в войска. Правда, последние нередко не успевали качественно освоить новые образцы. Также не успевали создавать ремонтную базу для этих новых образцов. В агрессивных замыслах фашистской Германии и ее союзников сомневаться уже не приходилось. Советский Союз готовился к войне с могучим противником и в материальном отношении был готов к этой схватке.
Важнейшей составной частью подготовки СССР к будущей войне на Западе было предварительное оборудование театра военных действий.
В конце 30-х годов Б. М. Шапошников, назначенный на должность начальника Генерального штаба после ареста Маршала Советского Союза А. Е. Егорова, продолжил дело своего предшественника по оборудованию линии укрепленных районов по западной границе СССР, которая отделяла Советский Союз от зависимой от Румынии Бессарабии, Польши, Литвы, Эстонии и Финляндии. Работы по строительству этих укрепленных районов, с одобрения И. В. Сталина и Политбюро, велись с конца 20-х годов, и к концу 1939 года сделано было немало.
Всего на старой границе СССР в 1928–1937 гг. было построено 12 укрепленных районов: Карельский, Кингисеппский, Псковский, Полоцкий, Минский, Мозырский, Коростеньский, Новоград-Волынский, Летичевский, Могилев-Ямпольский, Рыбницкий, Тираспольский. Еще один – Киевский УР – был возведен в 250 км от границы для прикрытия столицы Украины.
По решению советского правительства в 1938 и 1939 гг. начался второй этап строительства укрепленных районов. Пытаясь увеличить плотность укрепленных районов на западной границе, советское правительство в 1938–1939 гг. начало строительство еще 8 укрепленных районов: Каменец-Подольского, Изяславского, Островского, Остропольского, Себежского, Слуцкого, Староконстантиновского, Шепетовского. Одновременно продолжалось совершенствование уже построенных укрепленных районов. Росло число огневых сооружений различного типа, усиливались препятствия, росло число минных полей. Для усиления противотанковой обороны в дотах устанавливали артиллерийские орудия, усиливали защитные свойства долговременных сооружений. В них был проведен большой объем работ – забетонировано 1028 сооружений.
Освободительные походы отодвинули границу СССР на запад, и к концу 1939 года дальнейшее строительство укрепленных районов на прежнем рубеже стало нецелесообразным. Возникла новая проблема – укрепление новых государственных границ Советского Союза. Одновременно необходимо было максимально эффективно использовать наработки в этом вопросе, что делать с только что построенными, но уже не «нужными» долговременными укреплениями, как применять обученный личный состав для строительства укрепленных районов, как осуществлять формирование их гарнизонов?
Изменившиеся внешнеполитические условия заставили руководство страны пересмотреть приоритеты и вынудили перенести усилия на возведение новых укреплений с другой конфигурацией границы. Результатом стал третий этап строительства укреплений – возведение (дооборудование) в 1940–1941 годах двадцати укрепленных районов на новой государственной границе СССР – Мурманского, Сортавальского, Кексгольмского, Выборгского, Ханко, Титовского, Шяуляйского, Каунасского, Алитусского, Гродненского, Осовецкого, Замбровского, Брестского, Владимир-Волынского, Струмиловского, Рава-Русского, Перемышльского, Ковельского, Верхне-Прутского и Нижне-Прутского. Одновременно началась подготовка к строительству еще трех укрепленных районов: Дунайского, Одесского и Черновицкого.
Укрепленные районы, возводившиеся на новой границе, отличались от тех, что остались в глубине страны. Они представляли собой участок местности, оборудованный системой долговременных и полевых фортификационных сооружений, которые готовились для длительной обороны гарнизонами УРов во взаимодействии с общевойсковыми частями и соединениями полевого наполнения. Главным отличием были сами долговременные сооружения. При этом укрепленные районы имели конкретные полосы и глубину обороны.
В то же время советское руководство не отказывалось и от использования укрепленных районов, расположенных по старой границе СССР. Так, начальник Главного военно-инженерного управления РККА в «Соображениях по использованию укрепленных районов по старой западной и северо-западной границе» отмечал, что «существующие укрепрайоны должны быть подготовлены в качестве второй укрепленной зоны, занимаемой полевыми войсками для обороны на широком фронте». Это требовало не только оставления в укрепленных районах на старой государственной границе определенного количества войск и специального оборудования, но и их содержания и обслуживания.
Как показала практика, начатое в 1940 году строительство долговременных железобетонных сооружений к началу войны прикрывало не более 30 процентов от всей протяженности новых западных границ СССР. Их глубина была 3–4 км. Довольно большие участки местности оставались открытыми или прикрывались легкими полевыми укреплениями, которые не могли полностью обеспечить устойчивость обороны, особенно в противотанковом отношении, что создавало предпосылки к их прорыву.
16 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР вынесли специальное постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». Партийное руководство и правительство страны стремились ускорить установку артиллерии и оборудования укрепленных районов. Но, как показала практика, одних постановлений было мало. На 22 июня 1942 года план строительства долговременных фортификационных сооружений в укрепленных районах был выполнен не более чем на 25 процентов. К тому моменту удалось построить около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но из них лишь около 1000 получили артиллерию. В остальных устанавливались пулеметы.
С 1938 года в СССР активно ведется работа по выполнению третьего пятилетнего плана развития народного хозяйства страны. Выполнение этого плана было главной заботой И. В. Сталина и его ближайшего окружения. Результаты этой работы были более чем впечатляющими. К концу 30-х годов Советский Союз обладал огромной собственной экономической базой, не зависимой от экономики других стран.
В последние предвоенные годы постоянно происходил прирост производства промышленной продукции. Если в стране в 1939 году было выплавлено 17, 6 миллиона тонн стали и добыто 30,3 миллиона тонн нефти, то в 1940 году было выплавлено 18,3 миллиона тонн стали и добыто 31,1 миллиона тонн нефти. Кроме того, за последний предвоенный год в СССР было добыто 165,9 миллиона тонн угля, произведено 14,9 миллиона тонн чугуна, 48,3 миллиарда киловатт электроэнергии, выпущено 145,5 тысячи автомашин (136 тыс. грузовых). В целом производство валовой продукции всей промышленности страны к тому времени по сравнению с 1913 годом увеличилось в 8,5 раза.
В то же время на производство средств потребления и удовлетворение насущных потребностей советского народа выделялось минимальное количество произведенных средств. Над страной постоянно витал дух войны, и вопросам обороны отдавалось приоритетное значение. Подготовка СССР к будущей войне происходила одновременно с решением страной многих других задач, а осуществлялась по нескольким конкретным направлениям. В качестве главных из них можно назвать: перевооружение РККА, развитие видов Вооруженных Сил и родов войск, изменение организационно-штатной структуры основных воинских формирований, оборудование театра предстоящих военных действий, проведение кадровой политики в армии и на флоте.
В то же время нужно признать, что в третьем пятилетнем плане развития народного хозяйства Советского Союза вопросы строительства Красной Армии были прописаны особой строкой. План строительства Красной Армии всякий раз рассматривался и принимался на уровне Центрального Комитета партии и Советского правительства, поэтому к его подготовке относились очень серьезно. В этой работе принимали участие все управления Генерального штаба, затем документ поступал в Наркомат обороны, где так же тщательно отрабатывался. М. В. Захаров пишет: «Все важнейшие планирующие документы Генштаба после утверждения в Политбюро ЦК и СНК всегда подписывались несколькими ответственными лицами. И. В. Сталин строго придерживался установленного порядка, и подобные документы единолично им не подписывались. И на этот раз на титульном листе третьего пятилетнего плана строительства Красной Армии стояли подписи красным цветом «за» – И. Сталина, К. Ворошилова и других».
План развития РККА предусматривал, прежде всего, наращивание выпуска оборонной продукции. На основе больших экономических достижений СССР в конце 30-х годов значительное развитие получила оборонная промышленность. Если на протяжении 1938–1940 годов ежегодный прирост производства всей продукции народного хозяйства СССР составлял в среднем 13 %, то продукции оборонного значения – 32 %. Благодаря этому в Советском Союзе было произведено в 1939 году 2,9 тысячи танков и 10,3 тысячи самолетов, в 1940 году – 2,7 тысячи танков и 10,6 тысячи самолетов, до 1 июня 1941 года – 1,5 тысячи танков и 5 тысяч самолетов. В целом же количество основных образцов вооружения РККА с 1939 по 1941 год увеличилось: артиллерийских орудий – с 34,2 до 91,4 тысячи, танков – с 10 до 20,6 тысячи, самолетов – с 5,5 до 20,6 тысячи единиц.
Параллельно с перевооружением Красной Армии происходили существенные организационно-штатные мероприятия с целью повышения боевых возможностей войск.
Вся территория СССР была разделена на военные округа, на базе которых в случае войны предусматривалось развертывание фронтов. В составе каждого округа могло находиться от трех до пяти общевойсковых армий, а также соединения (части) непосредственного подчинения командующему округом. Непосредственно на западной границе располагались войска Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского округов.
Первым оперативным объединением Красной Армии были армии. В состав каждой армии входило по одному-два стрелковых корпуса, отдельные стрелковые и кавалерийские дивизии и, как правило, один механизированный корпус. Кроме того, для поддержки действий наземных войск командующему армией могло придаваться по одной-две авиационной дивизии, артиллерийские части РГК и укрепленные районы, находящиеся в полосе их действий.
Командование РККА хорошо понимало, что даже самое совершенное оружие не сможет решить задачи в будущей войне без участия человека. Это выразилось прежде всего в повышении численности РККА. К началу 1938 года численность Вооруженных Сил СССР была доведена до 1 миллиона 433 тысяч человек. 1 сентября 1939 года в стране принимается Закон о всеобщей воинской обязанности. К началу 1941 года численность Красной Армии и Военно-морского флота достигла 4,2 миллиона человек. На 22 июня под ружьем в составе Вооруженных Сил СССР находилось уже 5 миллионов человек. Из этого количества Сухопутные войска составляли 80,6 %, Военно-воздушные силы – 8,6 %, Военно-морской флот – 7,3 %, войска противовоздушной обороны – 3,3 %. Кроме того, были подготовлены многочисленные резервы. В то время уровень специализации резервистов был не очень высок. Исходили из того, что только в колхозах трудится более 1,4 миллиона трактористов и водителей автомобилей, которых быстро можно было при необходимости пересадить на боевые машины. По всей стране в системе Осоавиахима готовили пилотов, радистов, парашютистов, пехотинцев-стрелков.
Таким образом, не вызывает никаких сомнений тот факт, что в конце 30-х – начале 40-х годов экономика и военно-промышленный комплекс Советского Союза были нацелены на неизбежность скорой большой войны. Это объясняет стремительное развитие военно-промышленного комплекса страны, разработку многочисленных новых образцов вооружения и военной техники, их массовое производство и внедрение в войска. Правда, последние нередко не успевали качественно освоить новые образцы. Также не успевали создавать ремонтную базу для этих новых образцов. В агрессивных замыслах фашистской Германии и ее союзников сомневаться уже не приходилось. Советский Союз готовился к войне с могучим противником и в материальном отношении был готов к этой схватке.
Важнейшей составной частью подготовки СССР к будущей войне на Западе было предварительное оборудование театра военных действий.
В конце 30-х годов Б. М. Шапошников, назначенный на должность начальника Генерального штаба после ареста Маршала Советского Союза А. Е. Егорова, продолжил дело своего предшественника по оборудованию линии укрепленных районов по западной границе СССР, которая отделяла Советский Союз от зависимой от Румынии Бессарабии, Польши, Литвы, Эстонии и Финляндии. Работы по строительству этих укрепленных районов, с одобрения И. В. Сталина и Политбюро, велись с конца 20-х годов, и к концу 1939 года сделано было немало.
Всего на старой границе СССР в 1928–1937 гг. было построено 12 укрепленных районов: Карельский, Кингисеппский, Псковский, Полоцкий, Минский, Мозырский, Коростеньский, Новоград-Волынский, Летичевский, Могилев-Ямпольский, Рыбницкий, Тираспольский. Еще один – Киевский УР – был возведен в 250 км от границы для прикрытия столицы Украины.
По решению советского правительства в 1938 и 1939 гг. начался второй этап строительства укрепленных районов. Пытаясь увеличить плотность укрепленных районов на западной границе, советское правительство в 1938–1939 гг. начало строительство еще 8 укрепленных районов: Каменец-Подольского, Изяславского, Островского, Остропольского, Себежского, Слуцкого, Староконстантиновского, Шепетовского. Одновременно продолжалось совершенствование уже построенных укрепленных районов. Росло число огневых сооружений различного типа, усиливались препятствия, росло число минных полей. Для усиления противотанковой обороны в дотах устанавливали артиллерийские орудия, усиливали защитные свойства долговременных сооружений. В них был проведен большой объем работ – забетонировано 1028 сооружений.
Освободительные походы отодвинули границу СССР на запад, и к концу 1939 года дальнейшее строительство укрепленных районов на прежнем рубеже стало нецелесообразным. Возникла новая проблема – укрепление новых государственных границ Советского Союза. Одновременно необходимо было максимально эффективно использовать наработки в этом вопросе, что делать с только что построенными, но уже не «нужными» долговременными укреплениями, как применять обученный личный состав для строительства укрепленных районов, как осуществлять формирование их гарнизонов?
Изменившиеся внешнеполитические условия заставили руководство страны пересмотреть приоритеты и вынудили перенести усилия на возведение новых укреплений с другой конфигурацией границы. Результатом стал третий этап строительства укреплений – возведение (дооборудование) в 1940–1941 годах двадцати укрепленных районов на новой государственной границе СССР – Мурманского, Сортавальского, Кексгольмского, Выборгского, Ханко, Титовского, Шяуляйского, Каунасского, Алитусского, Гродненского, Осовецкого, Замбровского, Брестского, Владимир-Волынского, Струмиловского, Рава-Русского, Перемышльского, Ковельского, Верхне-Прутского и Нижне-Прутского. Одновременно началась подготовка к строительству еще трех укрепленных районов: Дунайского, Одесского и Черновицкого.
Укрепленные районы, возводившиеся на новой границе, отличались от тех, что остались в глубине страны. Они представляли собой участок местности, оборудованный системой долговременных и полевых фортификационных сооружений, которые готовились для длительной обороны гарнизонами УРов во взаимодействии с общевойсковыми частями и соединениями полевого наполнения. Главным отличием были сами долговременные сооружения. При этом укрепленные районы имели конкретные полосы и глубину обороны.
В то же время советское руководство не отказывалось и от использования укрепленных районов, расположенных по старой границе СССР. Так, начальник Главного военно-инженерного управления РККА в «Соображениях по использованию укрепленных районов по старой западной и северо-западной границе» отмечал, что «существующие укрепрайоны должны быть подготовлены в качестве второй укрепленной зоны, занимаемой полевыми войсками для обороны на широком фронте». Это требовало не только оставления в укрепленных районах на старой государственной границе определенного количества войск и специального оборудования, но и их содержания и обслуживания.
Как показала практика, начатое в 1940 году строительство долговременных железобетонных сооружений к началу войны прикрывало не более 30 процентов от всей протяженности новых западных границ СССР. Их глубина была 3–4 км. Довольно большие участки местности оставались открытыми или прикрывались легкими полевыми укреплениями, которые не могли полностью обеспечить устойчивость обороны, особенно в противотанковом отношении, что создавало предпосылки к их прорыву.
16 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР вынесли специальное постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». Партийное руководство и правительство страны стремились ускорить установку артиллерии и оборудования укрепленных районов. Но, как показала практика, одних постановлений было мало. На 22 июня 1942 года план строительства долговременных фортификационных сооружений в укрепленных районах был выполнен не более чем на 25 процентов. К тому моменту удалось построить около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но из них лишь около 1000 получили артиллерию. В остальных устанавливались пулеметы.