Во дворе дома парни гоняли в футбол, громко выкрикивая команды. Мне не удалось пройти незамеченным. И парни подозвали меня к своей компании. Я поздоровался с друзьями, и представил Елену друзьям и ей - своих друзей, в свою очередь. Один из моих ближайших друзей заметил бледность нашей с Леной кожи, что вызвало в нем некоторое беспокойство... Я сказал всем, что слегка приболел... такой болезнью... что мне теперь нужна только тьма... и кровь... Друзьям хватило ума не поверить в это... Однако... искра сомнения все же вспыхнула... Эта шутка потонула в дружном смехе, охватившем всех нас. Но веселье длилось недолго... - Славян, - Нарушил тишину Ванька, ты... серьезно... ну... про это... самое?.. - Серьезнее некуда, - ответил я, - серьезнее чем хотелось бы. - Славка, ты чего творишь?! - шепнула мне на ухо Елена. - Ты хочешь выдать все племя бессмертных?.. - А разве нас кто-то может услышать? Спросил я, - Даже тот, кто создал тебя, он сейчас наверное... черт знает где... - ...Может даже и поблизости... передразнила Елена, - он может сейчас находиться в одном из домов... Ты отдаешь себе отчет о последствиях? - Ладно, извините, парни, что так получилось... Нам нужно поговорить с девушкой. - Слушай произнес я, отводя девушку к своему подъезду, - что они смогут нам сделать? - Они, может, и не могут... - шепотом произнесла Лена... - Но ОН... - А разве он настолько могуществен? - Я не знаю.... - в глазах Лены читался страх... Может быть, ты слишком драматизируешь ситуацию? - мой вопрос прозвучал как-то нелепо... - Не думаю... чтоб настолько... Ладно... Давай забудем это. - Хорошо, произнес я, - и добавил, - пойдем в дом.
В подъезде было темно, но я заметил, что какой-то невзрачный тип пялился на наши светящиеся лица. Страх метался внутри него, планомерно превращаясь в необъяснимый ужас. Мы поднялись пешком на второй этаж и подойдя к красной кирпичной стене, я нажал на верхний звонок. Услышав голос отца, беззаботно-веселый. Я ответил: - Блудный сын вернулся... - Аааа, протянул отец, и ушел, не став открывать нам, - нам таких не надо... - Он не хочет тебя видеть... - заключила Елена с грустной улыбкой в голосе. - У меня есть ключ... - произнес я, ехидно ухмыляясь... - семейство снабдило смерть ключом от собственного дома...
И мы вместе рассмеялись. Потом я достал чехол с ключами от дома и открыл дверь сам. Они не ожидали, что я приду, и жили как обычно. Не сменили даже замки на дверях... Я прошел в квартиру, открыв вторую дверь, мы разулись в коридоре, и прошли в мою комнату. Где мамка с сестренкой, Оксаной, работали за компьютером. Мамка спросила меня, не оборачиваясь: Где тебя носило? - и в её голосе чувствовался гнев. - Мама, я стал вампиром, - но в ответ на это заявление получил лишь ироничный смех, - и я ухожу от вас навсегда, - Я пришел сказать вам всем об этом, и забрать кое-что свое... Одежду, модели. Особенно те, что стоят на тумбе. Они мне дороги. Диски. Я найду... что с ними сделать. - Ты... это... серьезно?.. выдавила мать. - Да, - ответил я, - и не жалею об этом. И я нашел свою любовь в этой девушке, Кстати, мой долг заставляет вас познакомить: Лена, Это моя мама, Ольга Романовна, и сестренка Оксана. Мама, сестренка, это Лена... Мы с Леной иронично улыбнулись. - Что ты тут делаешь? - Неожиданно в разговор вмешался отец, пришедший, видимо, чтобы разобраться в ситуации. Я услышал спиной его тяжелые шаги. И отошел в сторону. - У меня есть ключи... - спокойно ответил я, - и повторил свою шутку... которой поделился с Леной в подъезде. Я здесь последний раз, повторил я отцу то, что только что сказал маме с сестрой. Вопроеки тому, что я от него ожидал, Он отреагировал не гневом... и не бурной радостью... а вполне спокойно, - что тебе тогда нужно? - Я вампир, - сказал я. - Я ухожу от вас, ставших мне чужими... Я больше не завишу от материальных благ... - А диплом? - с растущим гневом спросил отец. - А зачем он мне? - спокойно спросил я, и сам же ответил, - теперь, в моем нынешнем состоянии, он мне просто не нужен... Принеси какой-нибудь нож, я докажу... точнее покажу, кто я. Ты наверное заметил мою кожу... Она белесого оттенка... и сияет в темноте. Отец ушел... и пришел через некоторое время... но не с ножом... а с ремнем... Я лишь посмотрел на него, и усилием воли заставил его рассыпаться в пыль. Напоследок я показал ему свои клыки, от всей души засмеявшись. Елена присоединилась ко мне. Ее рассмешил этот спектакль, устроенный мной. Ей нравились ошарашенные лица, особенно - отца, державшего руке теперь вещь, не плотнее воздуха... Он посмотрел на руку, в которой точно держал ремень, как ему казалось. Но увидел на полу лишь кучку пыли. И побелел... от страха... и безудержного гнева. - Как... ты... посмел?.. - он еле сдерживал гнев, - сделать... это... с собой... - А меня ничто не держало... Я полюбил эту девушку... Но она бессмертна, как и я. - Что значит... Ничто не держало? - Тебе не нравится, что поступили не так как ты хотел бы? А мне плевать на твое наследство... пусть оно достается Оксанке. Всецело... А Елена тоже меня любит. Она не сомневалась, что я отвечу на её любовь, и приготовила мне гроб. И убила бизнесмена, женившегося на ней... в гражданском браке... Выпив его кровь. Елена лишь холодно улыбнулась, обнажив клыки. - Даже если и так... - согласился отец... - ты как был дураком, так им и остался. - Попрошу без оскорблений. - холодно и жестко произнес я. - Она охмурила тебя. - Как же вы глупы, господин... не знаю как вас зовут... - на этот раз рассмеялась Елена, - это вы упертый дурак. Коли не видите очевидного...Ваш сын бессмертен, и он счастлив, в отличие от вас. Машина для зарабатывания денег... - Лена вновь разразилась смехом. Ей нравился спектакль... определенно.
Отец побелел ещё гуще... Казалось, сейчас схватится за сердце. - Ты ведь ни разу не сводил семью ни в кино... ни в театр... - продолжала Елена, - тогда не удивляйся, что твои дети становятся вампирами... Может статься так, что твой труд перестанет быт кому - то нужным... когда вся семья отвернется от тебя... поняв наконец то, что понял Слава. Вы задумывались об этом?
Он посмотрел на меня с ненавистью во взгляде. - Да, отец, - лишь протянул я, - я согласен с Леной... Полностью. Когда ты доживешь свои дни, будет ли тебе что вспомнить? Одни деньги... а паотом они превратятся в твой самый жуткий ночной кошмар... И однажды ты можешь не проснуться... И для чего, спрашивается жил? Я жил молодым, спасибо, за то, что вы с мамой сделали для меня, но я умер молодым, и воскрес к этой не-жизни в счастье... под лунным светом. Только благодаря тому чувству, что люди зовут любовью... Но любовь вампира... это намного выше людского чувства... А то, что ты называешь счастьем... это обман. Его не было в этой квартире, вообще! Она чище... и не отягощена сексом... Точнее, он принимает несколько иную форму...
Отец ушел... не в силах что-либо изменить. А мать спросила меня: Зачем было разыгрывать эту драму? - Не знаю, - пожал плечами я, он сам пришел. Я собирался поговорить с тобой. И уйти во тьму. Навсегда. - Я знала, что этим все кончится... А кто говорил, что будет диплом?!. - Я собирался доучиваться... но в силу не сложившихся обстоятельств, благоволящих к продолжению учебы... Я встретил свою любовь в лице этой бессмертной девушки. - Уходи из этого дома. - Я и собираюсь это сделать. И не пытайтесь больше заговаривать со мной сейчас. Где большая сумка? - Ты где живешь? - вместо ответа спросила мать. - Я не должен показывать свое убежище, - говорил я роясь в шкафу в моей комнате.
Наконец, я нашел достаточно крупную сумку, куда должно войти все. Я же принялся доставать с компьютерного столика все свои диски. И с тумбы все книги. Модели грузовиков. Точнее, только черный КамАЗ-5410, который мне особенно дорог. С полуприцепом вместе. В итоге со всеми шмотками, кассетами и дисками сумку собрали... Как будто в поход собрались...
В каком-то смысле... это и есть поход... наверное... в бесконечную жизнь. Когда мы все собрали с Леной, совместными усилиями, я вынес сумку в коридор и мы начали обуваться в так называемом тамбуре... Между входными дверьми. Я обулся первым. Мне достаточно было натянуть сапоги. И принялся помогать Лене шнуровать ботинки. На это ушло самый максимум, минут пять, при плотной шнуровке каждого ботинка. Мамка все же вышла в подъезд проводить нас. И на глазах её я заметил слезы. Уходя за дверь я сказал лишь: три слова: прощай и прости. Лена захлопнула дверь. - Лена, что с тобой? - спросил я, заметив алую слезу, сбежавшую по щеке, и оставившую кроваво-красный след, - ты плачешь? - Мне жаль твою маму. Думаю, она... она... она... не скоро забудет о твоем существовании. - Я ещё могу понять мою маму, но отца... я даже кровь его пить не стал бы. Он начал меня раздражать ещё когда я был человеком... Незадолго до той всей истории с больницей. До твоего прихода... в мою жизнь... - Наверное... нам все же не стоило... - всхлипывая, произнесла лена, - приходить сюда. - Нет, стоило. Хоть это и трагично... но это по крайней мере... честно. - Что ж, слава, тебе видней. - Ладно, давай забудем об этом.
У Лены слезы уже бежали ручьем, и она скатилась по стене вниз, на пол. Мне тяжело было видеть, как она страдает из-за этой моей семейной драмы. Я не пытался успокоить её, зная, что это бесполезно. Лучше пусть проплачется... И забудет... Время приближалось к одиннадцати. Лена уже успокоилась, с виноватой улыбкой сказала: "поехали домой, любимый". Я вытер скользящим движением пальца кровавые подтеки от слез, и понимающе улыбнувшись, позвал за собой Лену. Мы вышли из подъезда и я пошел вызывать такси. Я пошел к шестому подъезду, хотя там была заведомо шпана. Несколько пьяных подростков искали жертву, чтобы нажиться. Я знал, что они для меня не опасны, а посему пошел, ибо этот автомат ближе всего. Подойдя достаточно близко, я парализовал их волю, лишив способности двигаться и собственной воли. Достал телефонную карту, и вставив её в щель набрав номер таксопарка, первый, какой вспомнился... Им оказался "0-50" А в их глазах прочел лишь тупое удивление, и страх. Когда я закончил говорить я показал пальцем на двоих самых старших и велел им идти со мной. Подойдя к подъезду, я предложил Лене насытиться, и сам впился во тьме, в горло своей жертве. Горячая кровь давала приятное тепло. И сердце приятно заныло от притока свежей крови. Я чувствовал, как наливаются красным мои глаза. Я спиной почувствовал, как кто-то выглянул из окна первого этажа. Я увидел, как Лена тоже насытилась, и поволокла свою жертву, за угол. Послышался хруст. Елена свернула своей жертве шею, и бросила её в закутке. У подъезда. И пошла было прочь, но вдруг вернулась. Она обыскала его карманы, и найдя в них нечто, похожее на бумажник, взяла его себе. Тело оставила валяться там же. Лена вымыла лицо снегом, и как раз подоспело такси. Малиновая пятерка с символикой таксопарка. Мы сели в салон автомобиля и Лена назвала адрес. "Пять сотен за двоих, сказал водитель" - Не много ли? - спросила Лена глядя в зеркало, - она увидела, как водитель смешался...
Я тоже почувствовал его страх. Я думаю, он хотел сорвать куш в свой карман. Он тоже глянул в зеркало, и увидел там горящие гневом глаза на фоне белесого лица.
Лена сказала парню, вжавшемуся в кресло: - Мне будет жаль лишать семью кормильца, но если ты не уступишь половину... - говорила бессмертная девушка с явной угрозой в голосе, - придется тебя убить. Ты уже понял... кто я... - Лена обнажила вытянутые острые клыки, как бы издеваясь над ним... Она знала, что когда он будет рассказывать, над ним только посмеются... - Хо - ро - шо... - не без усилий выдавил водитель...
В нем боролись в этот момент противоречивые чувства... Как будто он сошел с ума... Но в то же время он видел все... И жертву у моих ног... И Лену с кровоподтеками на лице. И алые губы... И клыки... Слишком все реально... Он резко сорвал машину с места, и понесся к выезду из этого двора. Через первый подъезд... точнее, мимо его... Однако на повороте, сбавил скорость. И подъехал медленно к проспекту. Когда поток поредел, мы выехали на проспект Мира, в сторону Дальне-Ключевской, видимо, решив обезопасить себя от нападения, он решил везти нас по центру... Мы оставили город за спиной уже через пятнадцать минут. Водитель вел машину на пределе допустимой скорости. Стремясь побыстрее отделаться от жутких пассажиров. Шоссе, ведущее в Предтеченск и далее... в Богашево, была пустынной. Редко когда навстречу пролетала иномарка, норовя врезаться в нас, или громыхал грузовик с прицепом... Только шорох шин такси по асфальту. Безумная гонка... Он знал, что возле бывшего поста ДПС нужно сворачивать направо, там где справа стоит небольшая кафешка. И на скорости не менее семидесяти километров час плавно влетел в поворот, уже после снизив скорость, зная, что дальше дорога извилистая, и больше сорока, или даже тридцати километров, не сделаешь... Чтобы не угодить в кювет. Шел уже двенадцатый час. Когда мы доехали до поселка перед Коларовым, мы рассчитались с тщедушным, перепуганным водителем. И когда он остановился. Мы вышли из машины и пошли за своим багажом, к багажнику. Водитель тоже вышел со связкой ключей. Подойдя к замку, он открыл его, и поднял крышку багажника. Я достал сумку. И водитель захлопнул крышку. Нервно сел в машину, и сорвавшись с места, развернул её на месте, и умчался в город...
Мы не знали, доехал ли он благополучно... Но спустя, буквально минут пять, когда мы стояли на обочине. Мы услышали глухой удар, потом... скрежет металла... Потом послышался запах, как будто загорелась резина... Похоже... он так разнервничался, что с перепугу угробил машину... и себя... скорее всего... Мы же знали, что нам за это ничего не прилетит... Парнишка решил, что мы просто неформалы, как принято называть в современном обществе нам подобных... и нас можно запросто припугнуть. Однако... Мы в полной темноте пошли до своего дома. Я нес сумку один, без особых усилий. Она была, разве что, громоздкой... но никак не тяжелой. Когда мы наконец пришли, Лена сама открыла дверь, и предложила мне пройти в дом первым, потом вошла сама. Дом словно был наполнен темнотой. Мы шли ни разу не нарушив тишину... словно по-новой переживали события сегодняшнего вечера. Я думал, что успею сегодня ещё поразвлечься... Точнее, развеяться... от тяжелого впечатления, произведенного сегодняшней драмой в бывшей когда-то родной, квартире... Надо куда-то пойти... В Лимонку? Может даже... и туда... Но дома я сидеть никак не должен был. И я решил взять немного денег, и поехать в "Лимонку". Я не рассчитываю на то, что найду там бессмертных. Мне хотелось забыться... Я взял около пары сотен, и поехал снова в город. Елена осталась дома. Она легла на диван и задремала. Я медленно вышел, стараясь не нарушить её хрупкий сон. Кроме того, говорят, в Диктатуре сегодня концерт... Я уже сбился со счета, только приблизительно представляя, какой сегодня день. Кажется, АПОКЕФАЛЛЕ и ШЭДОУ ГАРД выступают... Надо будет пойти на это шоу... На пиво мне деньги не нужны, а друзей угостить смогу... Правда, не знаю, что скажет Горшок , тамошний весельчак... Может в пул шары погоняю... опыт есть... а теперь ещё и способности... выиграю ещё несколько сотен... вдруг ворвалась в поток совершенно неподходящая в данный момент, мысль... Подумав, что это грим - я вернул поток мыслей в прежнее русло. Ладно, что нибудь придумаем...
* * *
За этими успокаивающими мыслями я покинул очаг. И пошел на остановку. Я был в косухе и сапогах. В мардуковской футболке, посвященной "танковому" альбому... PANZER DIVISION MARDUK. На остановке я поймал попутку, ибо автобусы уже не ходили. И сказал только: "Перекресток Вершинина и Учебной". Я дал согласие, когда водитель ответил: "С вас сотня". Я уверенным голосом произнес: "Восемьдесят". Он почувствовал что-то не то, и поехал, согласившись, по указанным координатам. Мы ехали, наверное, минут двадцать, не более, при скорости слегка за сотню. Водитель был опытнее, чем тот наивный таксист. И спокойнее. Он почувствовал странную силу в моем неестественно тихом голосе, и не стал перечить. Когда мы приехали, было ещё светло, и кое-кто толкался на улице. В основном малыши... Пионеры... Я прошел внутрь, в бильярдный зал. Поискал глазами знакомые лица и в дальнем углу обнаружил Горшка. Его нетрудно найти в толпе. Высокий светловолосый. Часто ходит в бейсболке поверх собранных в хвост длинных прямых волос. Я прошел к нему, и поздоровался. Он ухмыльнувшись пошутил, ощутив странную холодность моей руки: "Ты, Труп, наверное, спишь в холодильнике?" - и коротко хохотнул, Зал же залился смехом. Я тоже присоединился... Мне понравилась его шутка. - Нет, - ответил я, - просто я... стал... вампиром... - Правда? - Ванька не перестал смеяться, а напротив едва не захлебывался смехом... И вдруг, внезапно все его веселье как ветром сдуло. - Что ты сказал? - Я вампир, - повторил я, ещё подавляя в себе прорывающиеся смешки. - Но ты не бойся, Ваня, Ни ты, ни твои друзья не пострадают... из-за моей жажды. На ДикТАТУре это вообще никак не отразится... кроме как, если повезет... положительно... Сделав некоторую рекламу. Типа... В Клубе тусуются вампиры... Новая вывеска клуба... Ты понимаешь о чем я? Это оживит интерес к клубу... - Интересно... - Но я хочу попросить тебя... точнее, через тебя, донести пожелание администрации клуба, - произнес я, уже серьезным, деловым тоном, - вы должны прекратить этот позор с "электронными"... попсовыми вечеринками. - Почему ты так откровенно это требуешь? - Во-первых, друг мой, произнес я, - это дискредитирует клуб, изначально создаваемый, как я понял, для поклонников экстремальной музыки... А не прощло и полгода, и кто-то додумался крутить здесь это электронно-хаусовое дерьмо. Я сам так думаю, и мое мнение разделяют многие мои друзья. - Конечно, здесь ты прав, Труп, - признал Ванек, - но это не от меня зависит. Тебе надо с Ваней арт-директором побеседовать. После концерта. Я проведу тебя к нему. - Спасибо, Горшок, поблагодарил я, - и еще... говорят клуб могут скоро закрыть... насовсем, Это так? - Да, - ответил татуировщик, - есть такой риск. - Хочешь узнать, что я думаю по этому поводу? - Интересно услышать. - Так вот...Это из-за как раз дискредитации в глазах томских неформалов. Это единственное пока место, где могут более-менее спокойно и без геморроя, проходить концерты... Без проблем с организаторами... Но вам явно не хватает выручки. Почему у вас клуб не работает днем? И сюда уже заходят не только волосатые... но и все, кому не лень... И гопники - в первых рядах... От них моим смертным друзьям житья нет. Хотя бы здесь, клуб должен быть закрыт для не-неформалов вообще. Для скин-хедов и гопников. Я ещё могу понять, если люди в возрасте, уже достигшие места в обществе, могут интересоваться тяжелой музыкой. Для них можно сделать исключение... Но они не гопники. Хотя и в классической одежде. Такие люди всегда приветствуются. Наверняка, с ними интересно пообщаться. - Ты прав, Труп, - опять согласился Горшок, - абсолютно. Поэтому... я знаю, что я прав... я самодовольно улыбнулся, и произнес, серьезно, - ты предупреди Ваньку, что возможно я с ним серьезно поговорю. Когда будет спокойный вечер. Я могу теперь проявлять активность только в темное время суток. Но это стоило того... Я пошел на это бессмертие из-за любви, к бессмертной девушке... которую встретил, лежа в больнице. А сейчас. Если не занят, пожалуйста, составь мне компанию, для партии в пул. Я плачу за игру. - Это превосходно. - Тогда пошли за набором шаров. - Сходи один, Труп, ты же можешь, - попросил Иван. - Да, пожалуй, - согласился я.
Я пошел к хозяину зала оплачивать время игры и получать кии и шары в коробке с треугольником. Через пару-тройку минут вернулся. Горшок с кем-то разговаривал. Он кивнул мне, дескать, готовь пока стол для игры. Я разложил шары в форме треугольника в дальнем от метки для молотка, торце. И пригласил Горшка к началу партии. Предложил ему бить первым, просто из дружбы. Горшок сильно ударил по кладке шаров, и они раскатились по столу. Ни один не попал в цель. Откатившись к краям поля. Я начал смотреть варианты, и нашел самый подходящий. Шар с номером шесть стоял недалеко от угловой лузы. И я прицелившись, ударил по внешней кромке, Шар №6 медленно свалился в лузу. - Мои шары однотонные, - объявил я, похоже сегодня мой день... - Не радуйся, Труп... - поддразнил меня Иван, - лучше бей.
Я смотрел на поле, ища новые направления атаки. Белый шар стоял возле лузы, куда упала "шестерка". Не очень удобно, - комментировал я, как бы про себя. Я ударил поэтому в кучу. Один шар, из моих, медленно скатился в ближайшую, правую дальнюю от меня лузу. Упала семерка. - Ванька, обратился я к Горшку, - ты готов выложить сотню, если я выиграю всухую? - и подмигнул... - Я не использую свои способности... все честно... - Не выиграешь, ухмыляясь проговорил Горшок, - сейчас твоя везуха кончится... пятерка идеально лежала, чтобы войти в угловую лузу, туда же, Куда упал первый забитый шар. Я ударил строго прямо. И шар влетел в лузу, всколыхнув наполненную даже... сетку. - Похоже... - произнес Горшок... - придется выложить сотню... - А ты не расстраивайся раньше времени... - поддразнил я Ванька, - я ударил по тройке. Мне сегодня явно везло. При слабом ударе, шар медленно докатился до лузы и встал. - Вот оно... - обрадовался Иван... Посмотрим, как ты ударишь...
Горшок ударил по пятнадцатому шару, но он почему-то не вошел. Хотя, должен был. Даже меня это удивило. Мой молоток стоял уже не столь удобно. Поэтому я ударил в кучу у дальней лузы, наудачу. В разные лузы вкатились мой шар и Ванькин.
Мой ход, - обрадовался Иван. И сделал ход конем... ударил по моему шару, задев и свой тоже, его шар вошел, а мой отъехал от лузы. Вошел четырнадцатый шар. Потом он промахнулся... Захотел ударить по дальнему шару, шедшему прямо в лузу. Он вообще ударил мимо шара, хотя до этого бил точно... Это случайный промах. Он мог и попасть. Я подошел к столу. Моя тройка стояла на некотором расстоянии от боковой лузы, под углом от нее. Молоток находился у этого же края стола. И я решил ударить по тройке. Наконец, тройка нашла свой покой. У меня оставались единица, двойка, и четверка, кажется.
А сверху начинался концерт. Я попросил прервать партию. Здесь исход почти ясен, или в крайнем случае, позже доиграем... Только ты проводишь меня на концерт, как проигравший по количеству забитых шаров. Горшок неохотно согласился. Иван был не в восторге от этого, но смирился с этим. Он знал меня. Парни из Прелюдии завершали настройку, Репетируя свое выступление. Они исполняли какую-то свою вещь. Я пошел искать в темном зале кого-нибудь из знакомых. Было до черта народу, не пропихнуться... Встретил Абигора, Берсерка... И Зэта... Со всеми поздоровался. Они пошутили по поводу моего слегка болезненного... бледного внешнего вида... Я лишь пошутил, что я стал вампиром... и это было расценено именно как очередная шутка Трупа... К слову сказать, так меня звали все блэкеры и панки, и другие неофициальные лица, с кем мне довелось знакомиться в разное время, пока я был жив. К которым все привыкли... Но когда на сцену вышел Горшок зал взорвался смехом, хотя он ещё ничего не сказал... Когда же он сказал: "Пришла пора представить вам вампира Вячеслава, - зал снова взорвался смехом. Это серьезно, - повторил Иван, - вампир среди вас!!" Веселье моментально спало. Я ощутил, как и музыканты тоже передернули плечами. Ощутил их смутный, пока еще, контролируемый, страх. Однако, первыми вышли ребята из НЕЙМЛЕСС... И начали разыгрываться, на настройку ушло от силы минут пять, и Ден обратился с приветствием в зал. Потом объявил первую композицию... уже с новой совершенно программой, не похожей на то, что он играл в МИСТЕРИОН. Концерт начался с сумасшедшего риффа довольно агрессивной вещи. А тексты вообще трудно различить, и думаю, это нормальное явление, когда речь идет о блэк-металле. Поэтому я не мог понять смысл. Да это и не было столь первостепенной задачей. Я пришел сюда оторваться... Развеяться... Забыть об этой драме... хотя бы на время. Поэтому я просто, не долго думая врубился в толпу, заняв место, начал как обычно, что называется, рубиться... И мне было сейчас все равно, смертный я, или вампир. Я был рядом с друзьями.
* * *
Во время перерыва однако, Зэт попросил меня рассказать, как получилось, что я стал вампиром. Я почувствовал, как мои глаза заволокло алой пеленой... И как по правой щеке сбежала вниз алая слеза, оставив дорожку алого цвета. - Я бы не хотел вновь это вспоминать, - произнес я. И все же, - умолял друг. - Хорошо, - хоть мне и неприятно было, от этих воспоминаний, я почувствовал потребность поделиться своей трагичной историей, - я расскажу тебе кое - что. Но обещай, что ты не расскажешь никому. Иначе ты первый рискуешь погибнуть... и воскреснуть... затем... для вечной нежизни. Слушай же. - Я начал свое повествование, но не с того периода, когда я был в больнице. А с того, когда я выписался, и спустя месяц или два, где-то в марте-начале апреля, погибла моя девушка. А к этому времени меня дожидалась бессмертная девушка. Однако, я не думаю, что она из ревности стала бы сама провоцировать самоубийство. Похоже, что она в самом деле полюбила меня, но я почувствовал это тоже не сразу. Именно поэтому, думал я, она бы не стала убивать Яну, мою одногруппницу. А случилось так. Когда я решил выделить время и хорошо подумать о себе... О Яне, и О бессмерной девушке, Елене, Собственно, я уже испытывал к ней какое-то чувство, которое считал влюбленностью, Не знаю... даже... Я у же не чувствовал ничего к Яне; и она охладела ко мне ещё раньше... Испытывая, может быть остатки прошлой недолгой любви... Она пришла в гуманитарный зал, когда Андрей, одногруппник, подвезший меня до библиотеки, сказал ей, где я. Она примчалась минут через пятьдесят, когда начался перерыв между часами. Дальше... Видят славянские боги, я не хотел её огорчать, но мне пришлось... точнее, я неосознанно выпалил, что между нами больше ничего нет... Нет того огня, что вспыхнул в автобусе, по дороге в Михайловское. Это произвело на неё эффект бомбы замедленного действия... То есть... оно сказалось на следующее утро... Я вновь ощутил горячую алую слезу, сбегающую вниз по щеке. Она бросилась под грузовик из-за троллейбуса. Удар оказался смертельным. Девушку не спасли. Я кое-как доучился... точнее, досидел до вечера, и пошел в "Нексус" Думаю, тебе известно, где он находится. Я хотел напиться до состояния забытья, Там дежурил за стойкой Гамлет, ты возможно наслышан о нем. Он, помнится, тоже поинтересовался, в чем дело, когда я пришел. Совершенно невменяемый, хотя, я не курю... не наркоман... Просто, эта трагедия удручающе подействовала на мой рассудок, и я рисковал сойти с ума от горя... Хотя, может я преувеличиваю... Но сейчас не это важно... Важно, что я даже кружки выпить не успел, Гамлет пообещал мне запой за счет заведения. Потом случилось то, что случилось. Елена, эта бессмертная, найдя меня по то ли зову, то ли ещё как... Но она появилась в НЕКСУСЕ, в дорогом вечернем наряде. Все тогда моментально стихли, почувствовав странную ауру девушки... И в атмосфере что-то повисло тяжелое. Гнетущее ощущение безотчетной тревоги... Елена лишь подошла ко мне, глухо стуча шпильками изящных туфель по линолеумному полу. Я как будто робот...на автомате, спрыгнул с табуретки, и пошел за Еленой. К выходу... Мы углубились в рощу. В Университетскую... Вот тогда я почувствовал, что по-настоящему полюбил её. Я попросил её дать мне бессмертие, и она мгновенно, повалила меня наземь, и обняв меня за плечи, поцеловав горячо, впилась мне в горло... Пила долго, и нежно, а не быстро. Потом, когда мое сердце почти встало, надкусила кожу на изящном, тонком запястье, и поднесла кровоточащую руку к моему рту, прошептав: "пей, любимый". Потом я провалился в забытье... потерял сознание... Я сам отпустил её руку, не в силах более поглощать её бессмертную кровь. Незадолго до рассвета... когда я проснулся, я вынужден оказался, искать себе жертву, и быстро нашел её, внезапно атаковав паренька, напав на него сзади. Я быстро выпил из него... почти всю кровь... Но я удивился... А незадолго до этого... я ещё раз пробудился, мучимый жаждой, и выпил какую-то бездомную собаку. Я несказанно удивился, когда солнце утром не сожгло меня, как обычно это бывает с молодыми вампирами... Но кожа моя здорово пострадала. И я вынужден, после этого оказался, искать себе временное убежище на день, так как я, хоть и не погиб, но чувствовал ужасную слабость. Меня мог убить любой смертный. Но Елена была все это время рядом со мной. Но она уже дремала. Я нашел какую-то дыру в фундаменте библиотеки ТГУ и проник туда. В блаженную тьму. Найдя место поудобнее. Я устроился на нем, и уснул... И тьму, окружившую меня теперь разрывал ореол высокого чувства, именуемого любовью... Сейчас мы живем вместе с Леной в собственном доме. Мне ещё предстоит увидеть потерявших меня одногруппников. Вот, моя история. Которую я пережил ещё раз, рассказывая её тебе. - Да. протянул друг, - грустно... Но в этом что-то есть... А ты не будешь потом сожалеть об этом шаге? - Не знаю, Зэт, - произнес я. - Что если... одногруппники отвернутся от тебя? - Не знаю... - ответил я, - думаю, это не будет катастрофой... мы и так группа не очень дружная... Те, кто остались в живых, Андрей, Антон, Николай, староста, и Витек. Горстка девушек. Нас сейчас в группе... Или лучше... их... не более дюжины человек, без меня. Будет обидно... но не настолько, чтобы, совсем трагично... Но я должен их посетить, хотя бы старосту, Николая. Он был кем-то вроде лидера. И внушал уважение, несмотря даже и на некоторые промашки... без которых никто не обходится... Ошибки неизбежны. Я его навестил, когда он нуждался, как мне кажется, в поддержке. Будучи ещё человеком, Во мне возник импульс. Позыв, сделать ему приятный сюрприз. И похоже, этот визит сыграл свою роль. Староста вскоре выздоровел, после этого визита. Естественно, что это не только моя заслуга. Но... Ладно... Пойдем в зал, по-моему нас потеряли тут, на концерте. Там уже Прелюдия играет... - Да, Труп, пожалуй что... ухмыльнулся Зэт, - идем.
В подъезде было темно, но я заметил, что какой-то невзрачный тип пялился на наши светящиеся лица. Страх метался внутри него, планомерно превращаясь в необъяснимый ужас. Мы поднялись пешком на второй этаж и подойдя к красной кирпичной стене, я нажал на верхний звонок. Услышав голос отца, беззаботно-веселый. Я ответил: - Блудный сын вернулся... - Аааа, протянул отец, и ушел, не став открывать нам, - нам таких не надо... - Он не хочет тебя видеть... - заключила Елена с грустной улыбкой в голосе. - У меня есть ключ... - произнес я, ехидно ухмыляясь... - семейство снабдило смерть ключом от собственного дома...
И мы вместе рассмеялись. Потом я достал чехол с ключами от дома и открыл дверь сам. Они не ожидали, что я приду, и жили как обычно. Не сменили даже замки на дверях... Я прошел в квартиру, открыв вторую дверь, мы разулись в коридоре, и прошли в мою комнату. Где мамка с сестренкой, Оксаной, работали за компьютером. Мамка спросила меня, не оборачиваясь: Где тебя носило? - и в её голосе чувствовался гнев. - Мама, я стал вампиром, - но в ответ на это заявление получил лишь ироничный смех, - и я ухожу от вас навсегда, - Я пришел сказать вам всем об этом, и забрать кое-что свое... Одежду, модели. Особенно те, что стоят на тумбе. Они мне дороги. Диски. Я найду... что с ними сделать. - Ты... это... серьезно?.. выдавила мать. - Да, - ответил я, - и не жалею об этом. И я нашел свою любовь в этой девушке, Кстати, мой долг заставляет вас познакомить: Лена, Это моя мама, Ольга Романовна, и сестренка Оксана. Мама, сестренка, это Лена... Мы с Леной иронично улыбнулись. - Что ты тут делаешь? - Неожиданно в разговор вмешался отец, пришедший, видимо, чтобы разобраться в ситуации. Я услышал спиной его тяжелые шаги. И отошел в сторону. - У меня есть ключи... - спокойно ответил я, - и повторил свою шутку... которой поделился с Леной в подъезде. Я здесь последний раз, повторил я отцу то, что только что сказал маме с сестрой. Вопроеки тому, что я от него ожидал, Он отреагировал не гневом... и не бурной радостью... а вполне спокойно, - что тебе тогда нужно? - Я вампир, - сказал я. - Я ухожу от вас, ставших мне чужими... Я больше не завишу от материальных благ... - А диплом? - с растущим гневом спросил отец. - А зачем он мне? - спокойно спросил я, и сам же ответил, - теперь, в моем нынешнем состоянии, он мне просто не нужен... Принеси какой-нибудь нож, я докажу... точнее покажу, кто я. Ты наверное заметил мою кожу... Она белесого оттенка... и сияет в темноте. Отец ушел... и пришел через некоторое время... но не с ножом... а с ремнем... Я лишь посмотрел на него, и усилием воли заставил его рассыпаться в пыль. Напоследок я показал ему свои клыки, от всей души засмеявшись. Елена присоединилась ко мне. Ее рассмешил этот спектакль, устроенный мной. Ей нравились ошарашенные лица, особенно - отца, державшего руке теперь вещь, не плотнее воздуха... Он посмотрел на руку, в которой точно держал ремень, как ему казалось. Но увидел на полу лишь кучку пыли. И побелел... от страха... и безудержного гнева. - Как... ты... посмел?.. - он еле сдерживал гнев, - сделать... это... с собой... - А меня ничто не держало... Я полюбил эту девушку... Но она бессмертна, как и я. - Что значит... Ничто не держало? - Тебе не нравится, что поступили не так как ты хотел бы? А мне плевать на твое наследство... пусть оно достается Оксанке. Всецело... А Елена тоже меня любит. Она не сомневалась, что я отвечу на её любовь, и приготовила мне гроб. И убила бизнесмена, женившегося на ней... в гражданском браке... Выпив его кровь. Елена лишь холодно улыбнулась, обнажив клыки. - Даже если и так... - согласился отец... - ты как был дураком, так им и остался. - Попрошу без оскорблений. - холодно и жестко произнес я. - Она охмурила тебя. - Как же вы глупы, господин... не знаю как вас зовут... - на этот раз рассмеялась Елена, - это вы упертый дурак. Коли не видите очевидного...Ваш сын бессмертен, и он счастлив, в отличие от вас. Машина для зарабатывания денег... - Лена вновь разразилась смехом. Ей нравился спектакль... определенно.
Отец побелел ещё гуще... Казалось, сейчас схватится за сердце. - Ты ведь ни разу не сводил семью ни в кино... ни в театр... - продолжала Елена, - тогда не удивляйся, что твои дети становятся вампирами... Может статься так, что твой труд перестанет быт кому - то нужным... когда вся семья отвернется от тебя... поняв наконец то, что понял Слава. Вы задумывались об этом?
Он посмотрел на меня с ненавистью во взгляде. - Да, отец, - лишь протянул я, - я согласен с Леной... Полностью. Когда ты доживешь свои дни, будет ли тебе что вспомнить? Одни деньги... а паотом они превратятся в твой самый жуткий ночной кошмар... И однажды ты можешь не проснуться... И для чего, спрашивается жил? Я жил молодым, спасибо, за то, что вы с мамой сделали для меня, но я умер молодым, и воскрес к этой не-жизни в счастье... под лунным светом. Только благодаря тому чувству, что люди зовут любовью... Но любовь вампира... это намного выше людского чувства... А то, что ты называешь счастьем... это обман. Его не было в этой квартире, вообще! Она чище... и не отягощена сексом... Точнее, он принимает несколько иную форму...
Отец ушел... не в силах что-либо изменить. А мать спросила меня: Зачем было разыгрывать эту драму? - Не знаю, - пожал плечами я, он сам пришел. Я собирался поговорить с тобой. И уйти во тьму. Навсегда. - Я знала, что этим все кончится... А кто говорил, что будет диплом?!. - Я собирался доучиваться... но в силу не сложившихся обстоятельств, благоволящих к продолжению учебы... Я встретил свою любовь в лице этой бессмертной девушки. - Уходи из этого дома. - Я и собираюсь это сделать. И не пытайтесь больше заговаривать со мной сейчас. Где большая сумка? - Ты где живешь? - вместо ответа спросила мать. - Я не должен показывать свое убежище, - говорил я роясь в шкафу в моей комнате.
Наконец, я нашел достаточно крупную сумку, куда должно войти все. Я же принялся доставать с компьютерного столика все свои диски. И с тумбы все книги. Модели грузовиков. Точнее, только черный КамАЗ-5410, который мне особенно дорог. С полуприцепом вместе. В итоге со всеми шмотками, кассетами и дисками сумку собрали... Как будто в поход собрались...
В каком-то смысле... это и есть поход... наверное... в бесконечную жизнь. Когда мы все собрали с Леной, совместными усилиями, я вынес сумку в коридор и мы начали обуваться в так называемом тамбуре... Между входными дверьми. Я обулся первым. Мне достаточно было натянуть сапоги. И принялся помогать Лене шнуровать ботинки. На это ушло самый максимум, минут пять, при плотной шнуровке каждого ботинка. Мамка все же вышла в подъезд проводить нас. И на глазах её я заметил слезы. Уходя за дверь я сказал лишь: три слова: прощай и прости. Лена захлопнула дверь. - Лена, что с тобой? - спросил я, заметив алую слезу, сбежавшую по щеке, и оставившую кроваво-красный след, - ты плачешь? - Мне жаль твою маму. Думаю, она... она... она... не скоро забудет о твоем существовании. - Я ещё могу понять мою маму, но отца... я даже кровь его пить не стал бы. Он начал меня раздражать ещё когда я был человеком... Незадолго до той всей истории с больницей. До твоего прихода... в мою жизнь... - Наверное... нам все же не стоило... - всхлипывая, произнесла лена, - приходить сюда. - Нет, стоило. Хоть это и трагично... но это по крайней мере... честно. - Что ж, слава, тебе видней. - Ладно, давай забудем об этом.
У Лены слезы уже бежали ручьем, и она скатилась по стене вниз, на пол. Мне тяжело было видеть, как она страдает из-за этой моей семейной драмы. Я не пытался успокоить её, зная, что это бесполезно. Лучше пусть проплачется... И забудет... Время приближалось к одиннадцати. Лена уже успокоилась, с виноватой улыбкой сказала: "поехали домой, любимый". Я вытер скользящим движением пальца кровавые подтеки от слез, и понимающе улыбнувшись, позвал за собой Лену. Мы вышли из подъезда и я пошел вызывать такси. Я пошел к шестому подъезду, хотя там была заведомо шпана. Несколько пьяных подростков искали жертву, чтобы нажиться. Я знал, что они для меня не опасны, а посему пошел, ибо этот автомат ближе всего. Подойдя достаточно близко, я парализовал их волю, лишив способности двигаться и собственной воли. Достал телефонную карту, и вставив её в щель набрав номер таксопарка, первый, какой вспомнился... Им оказался "0-50" А в их глазах прочел лишь тупое удивление, и страх. Когда я закончил говорить я показал пальцем на двоих самых старших и велел им идти со мной. Подойдя к подъезду, я предложил Лене насытиться, и сам впился во тьме, в горло своей жертве. Горячая кровь давала приятное тепло. И сердце приятно заныло от притока свежей крови. Я чувствовал, как наливаются красным мои глаза. Я спиной почувствовал, как кто-то выглянул из окна первого этажа. Я увидел, как Лена тоже насытилась, и поволокла свою жертву, за угол. Послышался хруст. Елена свернула своей жертве шею, и бросила её в закутке. У подъезда. И пошла было прочь, но вдруг вернулась. Она обыскала его карманы, и найдя в них нечто, похожее на бумажник, взяла его себе. Тело оставила валяться там же. Лена вымыла лицо снегом, и как раз подоспело такси. Малиновая пятерка с символикой таксопарка. Мы сели в салон автомобиля и Лена назвала адрес. "Пять сотен за двоих, сказал водитель" - Не много ли? - спросила Лена глядя в зеркало, - она увидела, как водитель смешался...
Я тоже почувствовал его страх. Я думаю, он хотел сорвать куш в свой карман. Он тоже глянул в зеркало, и увидел там горящие гневом глаза на фоне белесого лица.
Лена сказала парню, вжавшемуся в кресло: - Мне будет жаль лишать семью кормильца, но если ты не уступишь половину... - говорила бессмертная девушка с явной угрозой в голосе, - придется тебя убить. Ты уже понял... кто я... - Лена обнажила вытянутые острые клыки, как бы издеваясь над ним... Она знала, что когда он будет рассказывать, над ним только посмеются... - Хо - ро - шо... - не без усилий выдавил водитель...
В нем боролись в этот момент противоречивые чувства... Как будто он сошел с ума... Но в то же время он видел все... И жертву у моих ног... И Лену с кровоподтеками на лице. И алые губы... И клыки... Слишком все реально... Он резко сорвал машину с места, и понесся к выезду из этого двора. Через первый подъезд... точнее, мимо его... Однако на повороте, сбавил скорость. И подъехал медленно к проспекту. Когда поток поредел, мы выехали на проспект Мира, в сторону Дальне-Ключевской, видимо, решив обезопасить себя от нападения, он решил везти нас по центру... Мы оставили город за спиной уже через пятнадцать минут. Водитель вел машину на пределе допустимой скорости. Стремясь побыстрее отделаться от жутких пассажиров. Шоссе, ведущее в Предтеченск и далее... в Богашево, была пустынной. Редко когда навстречу пролетала иномарка, норовя врезаться в нас, или громыхал грузовик с прицепом... Только шорох шин такси по асфальту. Безумная гонка... Он знал, что возле бывшего поста ДПС нужно сворачивать направо, там где справа стоит небольшая кафешка. И на скорости не менее семидесяти километров час плавно влетел в поворот, уже после снизив скорость, зная, что дальше дорога извилистая, и больше сорока, или даже тридцати километров, не сделаешь... Чтобы не угодить в кювет. Шел уже двенадцатый час. Когда мы доехали до поселка перед Коларовым, мы рассчитались с тщедушным, перепуганным водителем. И когда он остановился. Мы вышли из машины и пошли за своим багажом, к багажнику. Водитель тоже вышел со связкой ключей. Подойдя к замку, он открыл его, и поднял крышку багажника. Я достал сумку. И водитель захлопнул крышку. Нервно сел в машину, и сорвавшись с места, развернул её на месте, и умчался в город...
Мы не знали, доехал ли он благополучно... Но спустя, буквально минут пять, когда мы стояли на обочине. Мы услышали глухой удар, потом... скрежет металла... Потом послышался запах, как будто загорелась резина... Похоже... он так разнервничался, что с перепугу угробил машину... и себя... скорее всего... Мы же знали, что нам за это ничего не прилетит... Парнишка решил, что мы просто неформалы, как принято называть в современном обществе нам подобных... и нас можно запросто припугнуть. Однако... Мы в полной темноте пошли до своего дома. Я нес сумку один, без особых усилий. Она была, разве что, громоздкой... но никак не тяжелой. Когда мы наконец пришли, Лена сама открыла дверь, и предложила мне пройти в дом первым, потом вошла сама. Дом словно был наполнен темнотой. Мы шли ни разу не нарушив тишину... словно по-новой переживали события сегодняшнего вечера. Я думал, что успею сегодня ещё поразвлечься... Точнее, развеяться... от тяжелого впечатления, произведенного сегодняшней драмой в бывшей когда-то родной, квартире... Надо куда-то пойти... В Лимонку? Может даже... и туда... Но дома я сидеть никак не должен был. И я решил взять немного денег, и поехать в "Лимонку". Я не рассчитываю на то, что найду там бессмертных. Мне хотелось забыться... Я взял около пары сотен, и поехал снова в город. Елена осталась дома. Она легла на диван и задремала. Я медленно вышел, стараясь не нарушить её хрупкий сон. Кроме того, говорят, в Диктатуре сегодня концерт... Я уже сбился со счета, только приблизительно представляя, какой сегодня день. Кажется, АПОКЕФАЛЛЕ и ШЭДОУ ГАРД выступают... Надо будет пойти на это шоу... На пиво мне деньги не нужны, а друзей угостить смогу... Правда, не знаю, что скажет Горшок , тамошний весельчак... Может в пул шары погоняю... опыт есть... а теперь ещё и способности... выиграю ещё несколько сотен... вдруг ворвалась в поток совершенно неподходящая в данный момент, мысль... Подумав, что это грим - я вернул поток мыслей в прежнее русло. Ладно, что нибудь придумаем...
* * *
За этими успокаивающими мыслями я покинул очаг. И пошел на остановку. Я был в косухе и сапогах. В мардуковской футболке, посвященной "танковому" альбому... PANZER DIVISION MARDUK. На остановке я поймал попутку, ибо автобусы уже не ходили. И сказал только: "Перекресток Вершинина и Учебной". Я дал согласие, когда водитель ответил: "С вас сотня". Я уверенным голосом произнес: "Восемьдесят". Он почувствовал что-то не то, и поехал, согласившись, по указанным координатам. Мы ехали, наверное, минут двадцать, не более, при скорости слегка за сотню. Водитель был опытнее, чем тот наивный таксист. И спокойнее. Он почувствовал странную силу в моем неестественно тихом голосе, и не стал перечить. Когда мы приехали, было ещё светло, и кое-кто толкался на улице. В основном малыши... Пионеры... Я прошел внутрь, в бильярдный зал. Поискал глазами знакомые лица и в дальнем углу обнаружил Горшка. Его нетрудно найти в толпе. Высокий светловолосый. Часто ходит в бейсболке поверх собранных в хвост длинных прямых волос. Я прошел к нему, и поздоровался. Он ухмыльнувшись пошутил, ощутив странную холодность моей руки: "Ты, Труп, наверное, спишь в холодильнике?" - и коротко хохотнул, Зал же залился смехом. Я тоже присоединился... Мне понравилась его шутка. - Нет, - ответил я, - просто я... стал... вампиром... - Правда? - Ванька не перестал смеяться, а напротив едва не захлебывался смехом... И вдруг, внезапно все его веселье как ветром сдуло. - Что ты сказал? - Я вампир, - повторил я, ещё подавляя в себе прорывающиеся смешки. - Но ты не бойся, Ваня, Ни ты, ни твои друзья не пострадают... из-за моей жажды. На ДикТАТУре это вообще никак не отразится... кроме как, если повезет... положительно... Сделав некоторую рекламу. Типа... В Клубе тусуются вампиры... Новая вывеска клуба... Ты понимаешь о чем я? Это оживит интерес к клубу... - Интересно... - Но я хочу попросить тебя... точнее, через тебя, донести пожелание администрации клуба, - произнес я, уже серьезным, деловым тоном, - вы должны прекратить этот позор с "электронными"... попсовыми вечеринками. - Почему ты так откровенно это требуешь? - Во-первых, друг мой, произнес я, - это дискредитирует клуб, изначально создаваемый, как я понял, для поклонников экстремальной музыки... А не прощло и полгода, и кто-то додумался крутить здесь это электронно-хаусовое дерьмо. Я сам так думаю, и мое мнение разделяют многие мои друзья. - Конечно, здесь ты прав, Труп, - признал Ванек, - но это не от меня зависит. Тебе надо с Ваней арт-директором побеседовать. После концерта. Я проведу тебя к нему. - Спасибо, Горшок, поблагодарил я, - и еще... говорят клуб могут скоро закрыть... насовсем, Это так? - Да, - ответил татуировщик, - есть такой риск. - Хочешь узнать, что я думаю по этому поводу? - Интересно услышать. - Так вот...Это из-за как раз дискредитации в глазах томских неформалов. Это единственное пока место, где могут более-менее спокойно и без геморроя, проходить концерты... Без проблем с организаторами... Но вам явно не хватает выручки. Почему у вас клуб не работает днем? И сюда уже заходят не только волосатые... но и все, кому не лень... И гопники - в первых рядах... От них моим смертным друзьям житья нет. Хотя бы здесь, клуб должен быть закрыт для не-неформалов вообще. Для скин-хедов и гопников. Я ещё могу понять, если люди в возрасте, уже достигшие места в обществе, могут интересоваться тяжелой музыкой. Для них можно сделать исключение... Но они не гопники. Хотя и в классической одежде. Такие люди всегда приветствуются. Наверняка, с ними интересно пообщаться. - Ты прав, Труп, - опять согласился Горшок, - абсолютно. Поэтому... я знаю, что я прав... я самодовольно улыбнулся, и произнес, серьезно, - ты предупреди Ваньку, что возможно я с ним серьезно поговорю. Когда будет спокойный вечер. Я могу теперь проявлять активность только в темное время суток. Но это стоило того... Я пошел на это бессмертие из-за любви, к бессмертной девушке... которую встретил, лежа в больнице. А сейчас. Если не занят, пожалуйста, составь мне компанию, для партии в пул. Я плачу за игру. - Это превосходно. - Тогда пошли за набором шаров. - Сходи один, Труп, ты же можешь, - попросил Иван. - Да, пожалуй, - согласился я.
Я пошел к хозяину зала оплачивать время игры и получать кии и шары в коробке с треугольником. Через пару-тройку минут вернулся. Горшок с кем-то разговаривал. Он кивнул мне, дескать, готовь пока стол для игры. Я разложил шары в форме треугольника в дальнем от метки для молотка, торце. И пригласил Горшка к началу партии. Предложил ему бить первым, просто из дружбы. Горшок сильно ударил по кладке шаров, и они раскатились по столу. Ни один не попал в цель. Откатившись к краям поля. Я начал смотреть варианты, и нашел самый подходящий. Шар с номером шесть стоял недалеко от угловой лузы. И я прицелившись, ударил по внешней кромке, Шар №6 медленно свалился в лузу. - Мои шары однотонные, - объявил я, похоже сегодня мой день... - Не радуйся, Труп... - поддразнил меня Иван, - лучше бей.
Я смотрел на поле, ища новые направления атаки. Белый шар стоял возле лузы, куда упала "шестерка". Не очень удобно, - комментировал я, как бы про себя. Я ударил поэтому в кучу. Один шар, из моих, медленно скатился в ближайшую, правую дальнюю от меня лузу. Упала семерка. - Ванька, обратился я к Горшку, - ты готов выложить сотню, если я выиграю всухую? - и подмигнул... - Я не использую свои способности... все честно... - Не выиграешь, ухмыляясь проговорил Горшок, - сейчас твоя везуха кончится... пятерка идеально лежала, чтобы войти в угловую лузу, туда же, Куда упал первый забитый шар. Я ударил строго прямо. И шар влетел в лузу, всколыхнув наполненную даже... сетку. - Похоже... - произнес Горшок... - придется выложить сотню... - А ты не расстраивайся раньше времени... - поддразнил я Ванька, - я ударил по тройке. Мне сегодня явно везло. При слабом ударе, шар медленно докатился до лузы и встал. - Вот оно... - обрадовался Иван... Посмотрим, как ты ударишь...
Горшок ударил по пятнадцатому шару, но он почему-то не вошел. Хотя, должен был. Даже меня это удивило. Мой молоток стоял уже не столь удобно. Поэтому я ударил в кучу у дальней лузы, наудачу. В разные лузы вкатились мой шар и Ванькин.
Мой ход, - обрадовался Иван. И сделал ход конем... ударил по моему шару, задев и свой тоже, его шар вошел, а мой отъехал от лузы. Вошел четырнадцатый шар. Потом он промахнулся... Захотел ударить по дальнему шару, шедшему прямо в лузу. Он вообще ударил мимо шара, хотя до этого бил точно... Это случайный промах. Он мог и попасть. Я подошел к столу. Моя тройка стояла на некотором расстоянии от боковой лузы, под углом от нее. Молоток находился у этого же края стола. И я решил ударить по тройке. Наконец, тройка нашла свой покой. У меня оставались единица, двойка, и четверка, кажется.
А сверху начинался концерт. Я попросил прервать партию. Здесь исход почти ясен, или в крайнем случае, позже доиграем... Только ты проводишь меня на концерт, как проигравший по количеству забитых шаров. Горшок неохотно согласился. Иван был не в восторге от этого, но смирился с этим. Он знал меня. Парни из Прелюдии завершали настройку, Репетируя свое выступление. Они исполняли какую-то свою вещь. Я пошел искать в темном зале кого-нибудь из знакомых. Было до черта народу, не пропихнуться... Встретил Абигора, Берсерка... И Зэта... Со всеми поздоровался. Они пошутили по поводу моего слегка болезненного... бледного внешнего вида... Я лишь пошутил, что я стал вампиром... и это было расценено именно как очередная шутка Трупа... К слову сказать, так меня звали все блэкеры и панки, и другие неофициальные лица, с кем мне довелось знакомиться в разное время, пока я был жив. К которым все привыкли... Но когда на сцену вышел Горшок зал взорвался смехом, хотя он ещё ничего не сказал... Когда же он сказал: "Пришла пора представить вам вампира Вячеслава, - зал снова взорвался смехом. Это серьезно, - повторил Иван, - вампир среди вас!!" Веселье моментально спало. Я ощутил, как и музыканты тоже передернули плечами. Ощутил их смутный, пока еще, контролируемый, страх. Однако, первыми вышли ребята из НЕЙМЛЕСС... И начали разыгрываться, на настройку ушло от силы минут пять, и Ден обратился с приветствием в зал. Потом объявил первую композицию... уже с новой совершенно программой, не похожей на то, что он играл в МИСТЕРИОН. Концерт начался с сумасшедшего риффа довольно агрессивной вещи. А тексты вообще трудно различить, и думаю, это нормальное явление, когда речь идет о блэк-металле. Поэтому я не мог понять смысл. Да это и не было столь первостепенной задачей. Я пришел сюда оторваться... Развеяться... Забыть об этой драме... хотя бы на время. Поэтому я просто, не долго думая врубился в толпу, заняв место, начал как обычно, что называется, рубиться... И мне было сейчас все равно, смертный я, или вампир. Я был рядом с друзьями.
* * *
Во время перерыва однако, Зэт попросил меня рассказать, как получилось, что я стал вампиром. Я почувствовал, как мои глаза заволокло алой пеленой... И как по правой щеке сбежала вниз алая слеза, оставив дорожку алого цвета. - Я бы не хотел вновь это вспоминать, - произнес я. И все же, - умолял друг. - Хорошо, - хоть мне и неприятно было, от этих воспоминаний, я почувствовал потребность поделиться своей трагичной историей, - я расскажу тебе кое - что. Но обещай, что ты не расскажешь никому. Иначе ты первый рискуешь погибнуть... и воскреснуть... затем... для вечной нежизни. Слушай же. - Я начал свое повествование, но не с того периода, когда я был в больнице. А с того, когда я выписался, и спустя месяц или два, где-то в марте-начале апреля, погибла моя девушка. А к этому времени меня дожидалась бессмертная девушка. Однако, я не думаю, что она из ревности стала бы сама провоцировать самоубийство. Похоже, что она в самом деле полюбила меня, но я почувствовал это тоже не сразу. Именно поэтому, думал я, она бы не стала убивать Яну, мою одногруппницу. А случилось так. Когда я решил выделить время и хорошо подумать о себе... О Яне, и О бессмерной девушке, Елене, Собственно, я уже испытывал к ней какое-то чувство, которое считал влюбленностью, Не знаю... даже... Я у же не чувствовал ничего к Яне; и она охладела ко мне ещё раньше... Испытывая, может быть остатки прошлой недолгой любви... Она пришла в гуманитарный зал, когда Андрей, одногруппник, подвезший меня до библиотеки, сказал ей, где я. Она примчалась минут через пятьдесят, когда начался перерыв между часами. Дальше... Видят славянские боги, я не хотел её огорчать, но мне пришлось... точнее, я неосознанно выпалил, что между нами больше ничего нет... Нет того огня, что вспыхнул в автобусе, по дороге в Михайловское. Это произвело на неё эффект бомбы замедленного действия... То есть... оно сказалось на следующее утро... Я вновь ощутил горячую алую слезу, сбегающую вниз по щеке. Она бросилась под грузовик из-за троллейбуса. Удар оказался смертельным. Девушку не спасли. Я кое-как доучился... точнее, досидел до вечера, и пошел в "Нексус" Думаю, тебе известно, где он находится. Я хотел напиться до состояния забытья, Там дежурил за стойкой Гамлет, ты возможно наслышан о нем. Он, помнится, тоже поинтересовался, в чем дело, когда я пришел. Совершенно невменяемый, хотя, я не курю... не наркоман... Просто, эта трагедия удручающе подействовала на мой рассудок, и я рисковал сойти с ума от горя... Хотя, может я преувеличиваю... Но сейчас не это важно... Важно, что я даже кружки выпить не успел, Гамлет пообещал мне запой за счет заведения. Потом случилось то, что случилось. Елена, эта бессмертная, найдя меня по то ли зову, то ли ещё как... Но она появилась в НЕКСУСЕ, в дорогом вечернем наряде. Все тогда моментально стихли, почувствовав странную ауру девушки... И в атмосфере что-то повисло тяжелое. Гнетущее ощущение безотчетной тревоги... Елена лишь подошла ко мне, глухо стуча шпильками изящных туфель по линолеумному полу. Я как будто робот...на автомате, спрыгнул с табуретки, и пошел за Еленой. К выходу... Мы углубились в рощу. В Университетскую... Вот тогда я почувствовал, что по-настоящему полюбил её. Я попросил её дать мне бессмертие, и она мгновенно, повалила меня наземь, и обняв меня за плечи, поцеловав горячо, впилась мне в горло... Пила долго, и нежно, а не быстро. Потом, когда мое сердце почти встало, надкусила кожу на изящном, тонком запястье, и поднесла кровоточащую руку к моему рту, прошептав: "пей, любимый". Потом я провалился в забытье... потерял сознание... Я сам отпустил её руку, не в силах более поглощать её бессмертную кровь. Незадолго до рассвета... когда я проснулся, я вынужден оказался, искать себе жертву, и быстро нашел её, внезапно атаковав паренька, напав на него сзади. Я быстро выпил из него... почти всю кровь... Но я удивился... А незадолго до этого... я ещё раз пробудился, мучимый жаждой, и выпил какую-то бездомную собаку. Я несказанно удивился, когда солнце утром не сожгло меня, как обычно это бывает с молодыми вампирами... Но кожа моя здорово пострадала. И я вынужден, после этого оказался, искать себе временное убежище на день, так как я, хоть и не погиб, но чувствовал ужасную слабость. Меня мог убить любой смертный. Но Елена была все это время рядом со мной. Но она уже дремала. Я нашел какую-то дыру в фундаменте библиотеки ТГУ и проник туда. В блаженную тьму. Найдя место поудобнее. Я устроился на нем, и уснул... И тьму, окружившую меня теперь разрывал ореол высокого чувства, именуемого любовью... Сейчас мы живем вместе с Леной в собственном доме. Мне ещё предстоит увидеть потерявших меня одногруппников. Вот, моя история. Которую я пережил ещё раз, рассказывая её тебе. - Да. протянул друг, - грустно... Но в этом что-то есть... А ты не будешь потом сожалеть об этом шаге? - Не знаю, Зэт, - произнес я. - Что если... одногруппники отвернутся от тебя? - Не знаю... - ответил я, - думаю, это не будет катастрофой... мы и так группа не очень дружная... Те, кто остались в живых, Андрей, Антон, Николай, староста, и Витек. Горстка девушек. Нас сейчас в группе... Или лучше... их... не более дюжины человек, без меня. Будет обидно... но не настолько, чтобы, совсем трагично... Но я должен их посетить, хотя бы старосту, Николая. Он был кем-то вроде лидера. И внушал уважение, несмотря даже и на некоторые промашки... без которых никто не обходится... Ошибки неизбежны. Я его навестил, когда он нуждался, как мне кажется, в поддержке. Будучи ещё человеком, Во мне возник импульс. Позыв, сделать ему приятный сюрприз. И похоже, этот визит сыграл свою роль. Староста вскоре выздоровел, после этого визита. Естественно, что это не только моя заслуга. Но... Ладно... Пойдем в зал, по-моему нас потеряли тут, на концерте. Там уже Прелюдия играет... - Да, Труп, пожалуй что... ухмыльнулся Зэт, - идем.